2. Второй ("разночинский или буржуазно-демократический") период ("прибли-зительно с 1861 по 1895 год") период истории освободительного движения в России ("Эпоха 60-х и 70-х годов знает целый ряд начавших уже идти в "массы" бесцензурных произведений печати боевого демократического и утопически-социалистического содержания. А среди деятелей той эпохи виднейшее место занимают Петр Алексеев, Степан Халтурин и др. Но в общем потоке народничества пролетарски-демократическая струя не могла выделиться. Выделение ее стало возможно лишь после того, как идейно определилось направление русского марксизма (группа "Освобождение труда", 1883 г.) и началось непрерывное рабочее движение в связи с социал-демократией (петербургские стачки 1895-1896 годов)" ²).

3. Первый период истории русской социал-демократии ("приблизительно 1884-1894 гг. Это был период возникновения и упрочения теории и программы социал-демократии. Число сторонников нового направления в России измерялось единицами. Социал-демократия существовала без рабочего движения, переживая, как политическая партия, процесс утробного развития" ³).

4. Первый период ("курс") истории КПСС ("с 70-х годов прошлого столетия до 1903 года, первоначальный вступительный период от народовольчества, социал-демократии и II Интернационала к большевизму." ⁴).

Только что приведенные периодизации приблизительны. Они выдвигались в разные годы, охватывали разные актуально развивающиеся реалии, представления самого Ленина о которых с течением времени тоже, естественным образом, изменялись. Отсюда противоречия между схемами, особенно между третьей и четвертой (в частности, остается неясным, почему Ленин отсчитывал историю большевизма от появления народовольчества, а не от момента возникновения социал-демократии). Для снятия этих противоречий имеет, по-моему, смысл дополнительно выделить и описать уточняющие общую ленинскую концепцию "лакунные" и "зарамочные" подпериоды. Более всего в этом нуждается, на мой взгляд, "утробный период", входящий во все вышеприведенные основные периодизации и занимающий в каждой из них ключевое место.

После первого в истории массового организованного выступления пролетариата - Парижской коммуны марксизм, до тех пор "живший" в наиболее развитых капиталистических странах Западной Европы, пошел вширь, на Восток, прежде всего в Россию. В 1869 г. был отпечатан в эмиграции русский перевод (самый первый из переводов на иностранные языки) "Манифеста Коммунистической партии". В 1872 г. вышло русское издание первого тома "Капитала", которое не было запрещено цензурой. Маркса как экономиста высоко чтила наша либеральная профессура. Его учение с позиций катедер-социализма открыто излагалось в университетах и популяризировалось в легальной публицистике. В том же 1872 г. революционными народниками был отпечатан в эмиграции русский перевод "Учредительного Манифеста Международного товарищества Рабочих", неоднократно нелегально переиздававшийся в стране в 70-е гг. Но 70-е гг., по логике вышеприведенных высказываний В.И.Ленина (где в соответствующем контексте явно не случайно употребляется слово "народовольчество"), следует далее разделить на два внутренних этапа. Первый из них следует рассматривать как относительно дальнюю предысторию, а второй, как непосредственное преддверие появления в России социал-демократии, отсчитывать с момента раскола второй "Земли и воли" на "Народную волю" и "Черный передел", а именно с лета 1879 г.

Представляя развитие народничества в целом, имея в виду период, когда оно находилось на своем историческом подъеме, В.И.Ленин называл его действенным ⁵. На этом основании Б.С.Итенберг правомерно предложил обозначить соответствующим термином период с 1872 по лето 1879 гг. ⁶. Далее следуют, как известно, периоды: 1) революционной ситуации (по 1 марта 1881 гг.) и 2) наступившей после покушения на царя полосы реакции. Таким образом, более непосредственная предыстория возникновения социал-демократии в России относится к периоду с 1 марта 1881 г. по сентябрь 1883 г., когда в Женеве была создана первая отечественная марксистская организация - группа "Освобождение труда". Народовольцы первыми в истории отечественного освободительного движения, хотя и по-мелкобуржуазному, попытались связать на практике вопрос о социализме с вопросом о политической борьбе. Сами революционеры зашли при этом в идейный тупик. Однако, благодаря в т.ч. и последнему обстоятельству (поскольку из тупика надо было выбираться), во время реакции, отмечал Ленин, "всего интенсивнее работала русская революционная мысль, создав основы социал-демократического миросозерцания" ⁷. В этом смысле, по-моему, и следует понимать ленинские слова о том, что большевизм вырос из народовольчества, а именно, в процессе мировоззренческого преодоления последнего и последующей борьбы с ним.

Внутри начальных лет полосы реакции 1881-1883 гг. можно, выделить в свою очередь, еще два этапа. В июне 1882 г. Г.В.Плеханов издал в Женеве подготовленный им перевод "Манифеста Коммунистической партии". По его словам, качественное изменение его мировоззрения, разрыв с народничеством, произошел во время работы над этим переводом, делавшейся в течение первой половины 1882 г. ("Я стал марксистом не в 1884, а уже в 1882 г.", - заявлял он впоследствии. ¹²). По содержанию статей, которые тогда публиковал Георгий Валентинович, видно, что его идейная эволюция происходила весьма бурно, но признать его произведения того времени (в частности, предисловие к “Манифесту Коммунистической партии”) марксистскими небесспорно. Во второй половине 1882 г. он приступил к работе над книгой "Социализм и политическая борьба", которая была написана несомненно с социал-демократических позиций, из чего можно заключить, что позднее первой половины 1882 г. он действительно стал марксистом. Таким образом, второй половиной 1882 г. можно датировать переход на позиции научного социализма в России одного человека, основавшего вскоре затем целое национальное социал-демократическое движение (что можно оценивать как факт индивидуальной судьбы - Плеханова), а в сентябре 1883 г. совершился переход на те же позиции уже в масштабе целой, хотя и весьма малочисленной, организации, что явилось уже полноценным и значительным историческим фактом.

Значит, переход российских революционеров к марксизму на уровне отдельных личностей, не сразу ставших объединяться в организации, начался в период реакции 1881-1883 гг., а именно, во второй половине 1882 г. Этому обстоятельству я придаю существенное значение.

Рассматривая детальнее "утробный период" истории русской социал-демократии, можно увидеть, что в течение сравнительно долгого времени с его начала происходил по преимуществу именно процесс индивидуальной идейной эволюции революционеров, которые не сразу после изменения их взглядов стали создавать   внутри   страны    социал-демократические  организации   ("...многие  из  народовольцев,   пережив  л и ч н у ю  эволюцию, решительно рвали с прежним мировоззрением и становились на почву научного социализма... Народничество имело под собой определенную социальную базу и не могло эволюционировать к марксизму в целом" ¹³), но первоначально, в течение нескольких лет, готовя и ища единомышленников, продолжали действовать в составе народнических кружков.

В советской историографии давно сложилась малопродуктивная, по моему мнению, традиция называть все организации "утробного периода", подобные, например, действовавшему в 1883 г. в Москве Обществу переводчиков и издателей, члены которого нелегально выпускали и распространяли, наряду с народнической, и социал-демократическую литературу, переходными кружками от народничества к марксизму. Все развивается и, как развивающееся, находится в состоянии перехода, но однозначный вывод о направлении перехода позволяет делать один только достигнутый конечный результат. Между тем, здесь мы имеем лишь одну более или менее выраженную тенденцию, а результат развития остается гипотетичным. И идейная, и организационная эволюция кружков, называемых переходными, могла претерпеть в дальнейшем, если бы их не разгромила охранка, самый неожиданный поворот. Заключать в такой ситуации, что данные организации развивались в сторону исключительно марксизма, по-моему, недиалектично. Правильнее называть их протомарксистскими кружками 1882-1886 гг., точно обозначая именно представляющийся наиболее вероятным потенциальный результат их развития, который не оказался достигнутым в практическом итоге. Целесообразность выделения особого периода личной эволюции 1882-1886 гг., возможно, небесспорна, но введение такой новации, на мой взгляд, во всяком случае, предпочтительней огульного распространения понятия "переходные кружки" на ряд, в сущности, народнических организаций, которое, к тому же, в практике исторических исследований распространяется точно на этот же самый период.

В написанной в самом конце его жизни короткой мемуарной заметке В.И.Ленин засвидетельствовал:

"Мои воспоминания о Николае Евграфовиче Федосееве относятся к периоду начала 90-х годов. На точность их я не полагаюсь.

...Весной 1889 года я уехал в Самарскую губернию, где услыхал в конце лета 1889 года об аресте Федосеева... Вскоре после этого (т.е. после рубежа 80-х - 90-х гг. - В.С.) марксизм, как направление, стал шириться, идя навстречу социал-демократическому направлению, значительно раньше провозглашенному в Западной Европе группой "Освобождение труда".

Н.Е.Федосеев был одним из первых, начавших провозглашать свою принадлежность к марксистскому направлению...

Насколько я помню, моя переписка с Федосеевым касалась возникших тогда вопросов марксистского или социал-демократического направления. ...тогдашняя публика в своем повороте к марксизму несомненно испытала на себе в очень и очень больших размерах влияние этого необыкновенно преданного своему делу революционера" ¹⁴.

Взгляды Г.В.Плеханова, изложенные в его произведениях, вышедших в свет с образованием группы "Освобождение труда", были эталоном русского марксизма "утробного периода". Марксистскими организациями того времени, соответственно, нужно признавать организации, или самостоятельно выработавшие качественно сравнимые с этим эталоном программные документы, или присоединившиеся к идейной платформе кружка Г.В.Плеханова, изложенной в проектах его программ 1883 и 1887 гг. Оригинальных программных документов, написанных в те годы на одном уровне с плехановскими, революционерами, действовавшими внутри страны, нет. Первый известный факт присоединения внутрироссийской организации (третьего состава группы, основанной в конце 1883 г. Д.Благоевым) относится к осени 1886 г. У арестованного 3 октября Н.Андреева, возглавившего к тому времени петербургскую "Партию социал-демократов", было изъято неотправленное письмо к Г.В.Плеханову, сообщавшее, что присланный Георгием Валентиновичем проект программы подвергся некоторым изменениям (а следовательно, по всей видимости, принят) и "пользуется большим успехом даже среди народовольческих кружков" ¹⁵. Характер корректив, которые были внесены в программу, точно не известен, поскольку ее текст с поправками не разыскан и, по всей видимости, не сохранился.

Тем не менее имеются веские основания предполагать, что изменения были непринципиальными. В пользу такого заключения говорит, в т.ч. и то обстоятельство, что с конца следующего, 1887 г., в Петербурге возникла и стала действовать изначально как социал-лемократическая, группа М.И.Бруснева, впоследствии развившаяся в общегородской "Рабочий союз", переросший затем, в свою очередь, в "Союз борьбы за освобождение рабочего класса". Группу Бруснева основал избежавший ареста бывший участник группы Благоева студент Технологического института Г.В.Петровский, вступивший в последнюю в 1886 г. ¹⁶. На этом основании, учитывая и то, что характер изменений, внесенных благоевцами третьего призыва в проект программы группы "Освобождение труда", недостаточно ясен, петербургскую Партию социал-демократов, в отличие от всех остальных протомарксистских организаций, действовавших в 1882-1886 гг., можно признавать переходным кружком от народничества к марксизму, - поскольку итог перехода наглядно воплотился в непосредственной идейно-организационной и персональной преемственности с группой М.И.Бруснева.

Соответственно вышеизложенному, "утробный период" целесообразно разделить на два следующих внутренних этапа. На первом этапе (1884-1886 гг.), в связи с появлением и деятельностью в эмиграции группы "Освобождение труда", шел активный процесс качественного изменения целой системы взглядов у отдельных участников народнических организаций (сложившейся во второй половине 1882 - сентябре 1883 гг., до образования группы "Освобождение труда"), а на втором (1887-1894 гг.) возымели место возникновение, развитие и объединение изначально аутотентичных внутрироссийских социал-демократических кружков в группы и общегородские союзы. Другими словами, хотя тогда в стране повальное увлечение марксизмом еще и не началось, но, в отличие от предыдущего подпериода, коллективно организованная подготовительная работа для инспирирования увлечения пошла уже полным ходом.

Не будет лишним затронуть здесь еще один аспект рассматриваемого вопроса. Либеральное народничество вполне сформировалось как оппортунистическая доктрина уже к 1869 г. (например, в публицистике Скалдина (Ф.П.Еленева)). Однако В.И.Ленин указывал также: "Как своеобразно русскую разновидность ревизионизма следует рассматривать народническое отношение к Марксу" ¹⁷. До 1884 г., когда русского марксизма не существовало, революционное народничество выступать в таком качестве, разумеется, еще не могло. Теория народников не могла приобрести свойства ревизионистской доктрины и мгновенно после появления группы Г.В.Плеханова. Для этого требовалось, по самой крайней мере, принять на теоретическое вооружение достаточно большой комплекс второстепенных марксистских идеологем (хотя этот процесс и происходил, постоянно увеличивая свой масштаб и темпы, раньше - с 1872 г.), а также накопить численно представительную аудиторию внутри страны, оппонирующую с последовательно социал-демократических позиций. Для формирования обоих этих условий, требовалось, естественным образом, сравнительно продолжительное время. В годы “повального увлечения марксизмом” (1895-1898, еще при жизни самого, на мой взгляд, выдающегося теоретика революционного народничества П.Л.Лаврова) и “разброда и шатаний” (1898-1902 гг.) именно и совершался в особенно активной фазе этот трансформационный процесс, начавшийся еще в пору личной эволюции.

В лице эсеров революционные народники лишь с 1903 г. начали выступать с заявлениями о том, что именно они, а не социал-демократы, правильно не только понимают, но и применяют учение Маркса к российской реальности ¹⁸. В этом контексте юный В.М.Чернов называл П.Л.Лаврова наиболее объективным и глубоким интерпретатором марксизма в России, верными непосредственными последователями которого и объявили себя эсеры. Чтобы такое произошло, требовалось появление до этого действительно последовательно марксистской, большевистской, партии.

Сюжет развития ревизионизма народников выходит за пределы конкретно рассматриваемой здесь темы, но вся его предыстория относится к последним десятилетиям XIX века. Предыстория, разумеется, весьма важна и, по-своему, крайне интересна, однако тут, мне кажется, достаточно о ней просто упомянуть.

“В конце 1883 года, почти одновременно с группой “Освобождение труда”, в самой России образовалась первая социал-демократическая организация.

Петербургские социал-демократы одновременно с группой “Освобождение труда” подняли знамя революционного марксизма в освободительном движении России. Несмотря на значительное влияние утопического социализма, они решительно порвали с народничеством и первыми повели пропаганду социал-демократических взглядов среди революционной интеллигенции и рабочих. Трехлетняя деятельность Благоева способствовала росту рядов российской социал-демократии” ¹⁹.

Крайне маловероятно, что среди тех “социал-демократов”, с которыми автор цитированного письма встречался во время поездки в столицу летом 1878 г., не был П.Л.Латышев, вошедший позднее в состав руководства организации Благоева, а до того, с конца 1870-х гг., сам возглавлявший крупную чернопередельческую группу в Петербурге. В ее "лоне" и возник в конце 1883 г. благоевский кружок ²¹.

Я вовсе не пытаюсь отрицать заслуги петербургской Партии социал-демократов в участии в основании марксистского движения в стране, но категорически протестую против попыток изображать организацию благоевцев “готовым” или “почти готовыми” социал-демократическим кружком, по ряду параметров способным соперничать с группой “Освобождение труда”. Это была передовая чернопередельческая структура, члены которой хотя и сочувственно отнеслись к взглядам и деятельности Г.В.Плеханова и его соратников, но в отношении идейного развития (во всяком случае, два первых состава) не шли с ними ни в какое сравнение. Тем не менее им удалось оказать бесценную практическую поддержку распространению идей эмигрантов - основателей российской социал-демократии в особенно тяжелый во всех отношениях период ее первоначального становления. Вместе с тем и в значительной мере благодаря этому члены группы Благоева сами поступательно эволюционировали от народничества к научному социализму.

Примечания