§ 1. БОГОИСКАТЕЛЬСТВО КАК СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ

«Новое религиозное сознание» лишь у истоков несло на себе печать замкнутости и кружковщины. Очень ско­ро оно стало воспринимать себя не как связанное с ка­кими-либо университетско-академическими потребностя­ми и кругами, не как философскую школу или направле­ние, а в качестве выразителя духовного состояния общества, его самочувствия и самосознания, его здоровья и болезни одновременно.

Разными путями приходили к «духовному ренессан­су» его многочисленные и непохожие друг на друга пред­ставители. «Новое религиозное сознание» объединило в себе людей, пришедших, во-первых, от неославянофиль­ства и консерватизма (В. Розанов), во-вторых, от дека­дентства и мелкобуржуазной революционности (Д. Ме­режковский, Н. Минский, Д. Философов), в-третьих, от легального марксизма», неокантианства и буржуазно-демократического либерализма (С. Булгаков, Н. Бер-

^* В атеистической и религиоведческой литературе для характе­ристики религиозно-модернистских течений в русскомправославии начала XX в. (в котором внецерковную линию реформаторства со­ставляли главнымобразом богоискатели) приняты такие понятия, как «новоправославие» и «неохристианство».

17

дяев, С. Франк). «Новое религиозное сознание», или богоискательство, — сложное и противоречивое образова­ние не только потому, что в него входили люди, стояв­шие на различных социально-политических позициях и выражавшие интересы разнородных социальных групп и сословий эксплуататорской России, но и потому, что это течение с момента своего зарождения до упадка проде­лало определенную внутреннюю эволюцию. Вначале Мережковский и Розанов возглавили соответственно ле­вый и правый социально-политические фланги «ново­го религиозного сознания». Вакуум в центре вскоре (к 1905 г.) заполнили бывшие «легальные марксисты» Булгаков, Бердяев, Франк и др.

Рассматриваемое религиозно-философское течение с самого начала было явлением одновременно буржуазно­го и помещичьего сознания. Оно было буржуазным в том смысле, что отражало определенные религиозно-рефор­маторские настроения мелкой буржуазии и заключало в себе отдельные идеи анархизма и либерального народ­ничества. Их представителем и выразителем в религи­озной публицистике явился Д. Мережковский. Помещи­чьим, «докапиталистическим» это течение было по­стольку, поскольку к нему принадлежал В. Розанов, откровенный защитник самодержавия, консерватор пат­риархально-феодального типа. В дальнейшем социально-политическое и классовое представительство «нового ре­лигиозного сознания» было осложнено вхождением в него довольно влиятельной группы либерально-буржуазных мыслителей (Булгаков, Бердяев и др.), которые самим вхождением в это течение мировоззренчески и идеологи чески завершили переход с неокантианско-ревизионистских и буржуазно-демократических позиций периода их принадлежности к «легальному марксизму» второй поло­вины 90-х годов к религиозной философии и кадетскому либерализму. Иными словами, если до этого они высту­пали как представители «критического» направления в русской социал-демократии и потому рассматривались Лениным как ревизионисты марксизма в теории оппор­тунисты бернштейнианского типа на практике, то к на­чалу 900-х годов философы этой группы превратились в открытых либералов, врагов марксистской революци­онной теории. «...У русской социал-демократии этого периода, — писал В. И. Ленин, в частности, о предысто-

18

рии центристского (буржуазно-либерального) направле­ния богоискательства, — стал ломаться голос, стал зву­чать фальшью, — с одной стороны, впроизведениях гг. Струве и Прокоповича, Булгакова и Бердяева, с дру­гой стороны — у В. И-на и Р. М., у Б. Кричевского и Мар­тынова. ...Социал-демократизм принижался до тред-юнионизма и брентанистами легальной и хвостистами не­легальной литературы» (2, 6, 181—182).

Наиболее неустойчивой и текучей была собственно либерально-буржуазная группировка «нового религиоз­ного сознания». В силу своей общей политической неста­бильности она особенно чутко реагировала на приливы и отливы классовой борьбы, на сдвиги в общественной жизни России. Как справедливо заметил Н. И. Бочкарев в исследовании «В. И. Ленин и буржуазная социология в России», «либеральное движение катилось волнами» (29, 5). Идеологические колебания и идейные превраще­ния русских либералов были достаточно сложными. Толь­ко за один период — вторая половина 90-х — начало 900-х годов — рассматриваемая линия либерализма про­шла стадии «легального марксизма», «освобожденства» и кадетизма. Причем перед революцией 1905 г. здесь име­ют место оппозиционные веяния и попытки заигрывания с либеральным народничеством. «Идейные вожди бур­жуазии, — пишет Н. И. Бочкарев, — выдавали себя за народников и социалистов. Пестрая оболочка из идей социализма, народничества должна была создать иллю­зию выражения интересов широких масс» (там же, 16). Одним из проявлений указанной тенденции были много­численные публикации Булгакова в 1903—1905 гг., в ко­торых он пытался примирить народничество и марксизм под сенью либерализма. «...Русским Мильеранам, — за­мечал В. И. Ленин по поводу таких явлений, — хочется приравнять буржуазное реформаторство к социализ­му...» (2, 8, 79). Другим проявлением сближения бур­жуазного либерализма с идеями мелкобуржуазной интел­лигенции было влияние лозунгов «религиозного анар­хизма» и «религиозного народничества» Мережковского на социально-философские воззрения Бердяева (см. 10). Поворотным пунктом от буржуазного демократизма к контрреволюционности и консерватизму стала для ли­бералов-богоискателей революция 1905—1907 гг., после поражения которой они — теперь уже навсегда — встали

19

в оппозицию к революционно-демократическим традици­ям русской общественно-политической мысли и впослед­ствии все глубже увязали в болоте консерватизма и контрреволюционности. Эта стадия в эволюции буржу­азно-либерального ядра «нового религиозного сознания» была отмечена сборником статей «Вехи», написанным Булгаковым, Бердяевым, Франком, Струве и др. ««Ве­хи», — писал В. И. Ленин, — крупнейшие вехи на пути полнейшего разрыва русского кадетизма и русского либе­рализма вообще с русским освободительным движением, со всеми его основными задачами, со всеми его корен­ными традициями» (2, 19, 168). Резкому поправению «нового религиозного сознания» после первой русской революции соответствовало и стремление его либераль­ных представителей отмежеваться от народничества. В. И. Ленин отметил эту характерную черту богоиска­тельско-веховских идеологов: «...в данное время либе­ральной буржуазии в России страшно и ненавистно не столько социалистическое движение рабочего класса в России, сколько демократическое движение и рабочих и крестьян, т. е. страшно и ненавистно то, что есть общего у народничества и марксизма, их защита демократии путем обращения к массам» (там же, 172).

Таким образом, при оценке социально-политического и классового смысла «нового религиозного сознания» не­возможно ограничиться однозначными определениями, так как в нем присутствовали и буржуазно-демократиче­ские, и либеральные, и консервативные тенденции, не­редко маскируемые «социалистическими» заявлениями. И лишь в конечном счете контрреволюционность и кон­серватизм победили в богоискательском сознании, пода­вив его остальные идеологические компоненты. В целом такая трансформация либерализма в консерватизм, и на этой почве слияние изначально консервативной состав­ляющей богоискательства с либеральной, соответствова­ла процессам объективного классового сближения охра­нительно-консервативных сил самодержавия с буржуаз­но-оппозиционными для борьбы с революцией и крепну­щим классовым союзом пролетариата и крестьянства. Как и большинство идейных движений в России этого периода, новое философское направление формировалось и распространялось весьма быстрыми темпами. Но как скоротечно оно сложилось, так же скоротечно и разло-

20

жилось, просуществовав в качестве «духовного возрож­дения» менее двух десятилетий, т. е. с конца 90-х годов о начала первой мировой войны.

21