ПРЕДИСЛОВИЕ К ТРЕТЬЕМУ ИЗДАНИЮ

 

Вторая половина 90-х годов характеризуется замечательным оживлением в постановке и разрешении русских революционных вопросов. Появление новой революционной партии народоправцев, растущее влияние и успехи социал-демократов, внутренняя эволюция народовольчества — все это вызвало оживленное обсуждение программных вопросов как в кружках социалистов — интеллигентов и рабочих, — так и в нелегальной литературе. Стоит указать в последней области на “Насущный вопрос” и “Манифест” (1894) партии “Народного права”, на “Летучий Листок “Группы народовольцев””, на заграничный “Работник”, издаваемый “Союзом русских социал-демократов”¹⁸, на усилившуюся деятельность по изданию революционных брошюр, главным образом для рабочих, в России, на агитационную деятельность социал-демократического “Союза борьбы за освобождение рабочего класса” в С.-Петербурге в связи с знаменательными петербургскими стачками 1896 г. и т. д.

В настоящее время (конец 1897 г.) наиболее животрепещущим вопросом является, с нашей точки зрения, вопрос о практической деятельности социал-демократов. Мы подчеркиваем практическую сторону социал-демократизма, ибо теоретическая сторона его пережила уже, по-видимому, наиболее острый период упорного непонимания противников, усиленных стремлений подавить новое направление при самом его появлении, с одной стороны, и горячей защиты основании социал-демократизма, с другой. Теперь теоретические воззрения социал-демократов представляются в главных и основных своих чертах достаточно выясненными. Нельзя сказать того же о практической стороне социал-демократизма, о его политической программе, о его приемах деятельности, его тактике. Именно в этой области господствует, кажется нам, больше всего недоразумений и взаимного непонимания, препятствующего полному сближению с социал-демократизмом тех революционеров, которые в теории отрешились вполне от народовольчества, а на практике — либо приходят самой силой вещей к пропаганде и агитации среди рабочих, даже более: к постановке своей деятельности среди рабочих на почву классовой борьбы; либо стремятся выделить демократические задачи в основу всей программы и всей революционной деятельности. Если мы не ошибаемся, последняя характеристика подходит к тем двум революционным группам, которые действуют в настоящее время в России наряду с социал-демократами, именно: к народовольцам и народоправцам.

Поэтому нам кажется особенно своевременной попытка разъяснить практические задачи социал-демократов и изложить те основания, по которым мы считаем их программу наиболее рациональной из трех наличных программ, а возражения против нее основанными в значительной степени на недоразумении.

Практическая деятельность социал-демократов ставит себе, как известно, задачей руководить классовой борьбой пролетариата и организовать эту борьбу в ее обоих проявлениях: социалистическом (борьба против класса капиталистов, стремящаяся к разрушению классового строя и организации социалистического общества ¹⁹) и демократическом (борьба против абсолютизма, стремящаяся к завоеванию в России политической свободы и демократизации политического и общественного строя России). Мы сказали: как известно. И действительно, с самого своего появления в качестве особого социально-революционного направления русские социал-демократы всегда с полной определенностью указывали на такую задачу своей деятельности, всегда подчеркивали двоякое проявление и содержание классовой борьбы пролетариата, всегда настаивали на неразрывной связи своих социалистических и демократических задач, — связи, наглядно выраженной в названии, принятом ими. Тем не менее и до сих пор вы встречаете зачастую социалистов, которые имеют самые превратные представления о социал-демократах, обвиняя их в игнорировании политической борьбы и т. п. Остановимся же несколько на характеристике обеих сторон практической деятельности русской социал-демократии.

Начнем с социалистической деятельности. С тех пор, как социал-демократический “Союз борьбы за освобождение рабочего класса” в СПБ. проявил свою деятельность среди петербургских рабочих, характер социал-демократической деятельности в этом отношении, казалось бы, должен быть вполне ясен. Социалистическая работа русских социал-демократов состоит в пропаганде учений научного социализма, в распространении среди рабочих правильного понятия о современном общественно-экономическом строе, его основаниях и его развитии, о различных классах русского общества, об их взаимоотношении, о борьбе этих классов между собой, о роли рабочего класса в этой борьбе, его отношении к падающим и развивающимся классам, к прошлому и будущему капитализма, об исторической задаче международной социал-демократии и русского рабочего класса. В неразрывной связи с пропагандой. стоит агитация среди рабочих, выдвигаясь, естественно, на первый план при современных политических условиях России и при уровне развития рабочих масс. Агитация среди рабочих состоит в том, что социал-демократы принимают участие во всех стихийных проявлениях борьбы рабочего класса, во всех столкновениях рабочих с капиталистами из-за рабочего дня, рабочей платы, условий труда и проч. и проч. Наша задача — слить свою деятельность с практическими, бытовыми вопросами рабочей жизни, помогать рабочим разбираться в этих вопросах, обращать внимание рабочих на важнейшие злоупотребления, помогать им формулировать точнее и практичнее свои требования к хозяевам, развивать в рабочих сознание своей солидарности, сознание общих интересов и общего дела всех русских рабочих, как единого рабочего класса, составляющего часть всемирной армии пролетариата. Организация кружков среди рабочих, устройство правильных и конспиративных сношений между ними и центральной группой социал-демократов, издание и распространение рабочей литературы, организация корреспонденции из всех центров рабочего движения, издание агитационных листков и прокламаций и распространение их, подготовление контингента опытных агитаторов, — таковы в общих чертах проявления социалистической деятельности русской социал-демократии.

Наша работа направлена прежде всего и больше всего на фабрично-заводских городских рабочих. Русская социал-демократия не должна раздроблять свои силы, она должна сосредоточиться на деятельности среди промышленного пролетариата, наиболее восприимчивого для социал-демократических идей, наиболее развитого интеллектуально и политически, наиболее важного по своей численности и по концентрированности b крупных политических центрах страны. Создание прочной революционной организации среди фабрично-заводских городских рабочих является поэтому первой и насущной задачей социал-демократии, задачей, отвлекаться от которой в настоящее время было бы в высшей степени неразумно. Но, признавая необходимость сосредоточить свои силы на фабрично-заводских рабочих, осуждая раздробление сил, мы вовсе не хотим сказать, чтобы русская социал-демократия игнорировала остальные слои русского пролетариата и рабочего класса. Ничего подобного. Русский фабричный рабочий по самим условиям своей жизни вынужден сплошь да рядом становиться в самые тесные отношения к кустарям — этому промышленному пролетариату, разлитому вне фабрики в городах и деревнях и поставленному в гораздо худшие условия. Русский фабричный рабочий приходит в непосредственное соприкосновение и с сельским населением (нередко фабричный рабочий имеет семью в деревне) и, следовательно, не может не сближаться и с сельским пролетариатом, с многомиллионной массой профессиональных батраков и поденщиков, а также с тем разоренным крестьянством, которое, держась за мизерные клочки земли, занято отработками и всякими случайными “заработками”, т. е. той же работой по найму. Русские социал-демократы считают несвоевременным направлять свои силы в среду кустарей и сельских рабочих, но они вовсе не намерены оставлять без внимания эту среду и будут стараться просвещать передовых рабочих и по вопросам быта кустарей и сельских рабочих, чтобы эти рабочие, приходя в соприкосновение с более отсталыми слоями пролетариата, заносили и в них идеи классовой борьбы, социализма и политических задач русской демократии вообще и русского пролетариата в частности. Непрактично посылать агитаторов к кустарям и сельским рабочим, покуда остается такая масса работы среди фабрично-заводских городских рабочих, но в массе случаев социалист-рабочий, помимо своей воли, соприкасается с этой средой, и он должен уметь пользоваться этими случаями и понимать общие задачи социал-демократии в России. Поэтому глубоко заблуждаются те, кто обвиняет русскую социал-демократию в узости, в стремлении игнорировать массу трудящегося населения из-за одних фабрично-заводских рабочих. Напротив, агитация среди передовых слоев пролетариата есть вернейший и единственный путь к пробуждению (по мере расширения движения) и всего русского пролетариата. Распространение социализма и идеи классовой борьбы среди городских рабочих неминуемо разольет эти идеи и по более мелким, более раздробленным каналам: необходимо для этого, чтобы указанные идеи пустили более глубокие корни в более подготовленной среде и насытили этот авангард русского рабочего движения и русской революции. Направляя все свои силы на деятельность среди фабрично-заводских рабочих, русская социал-демократия готова поддерживать тех русских революционеров, которые приходят на практике к постановке социалистической работы на почву классовой борьбы пролетариата, не скрывая при этом нисколько, что никакие практические союзы с другими фракциями революционеров не могут и не должны вести к компромиссам или уступкам в теории, в программе, в знамени. Убежденные в том, что революционной теорией, служащей знаменем для революционного движения, может быть в настоящее время только учение научного социализма и классовой борьбы,

Русские социал-демократы будут всеми силами распространять его, охранять от лжетолкований, восставать против всяких попыток связать еще молодое рабочее движение в России с менее определенными доктринами. Теоретические соображения доказывают, а практическая деятельность социал-демократов показывает, что все социалисты в России должны стать социал-демократами.

Переходим к демократическим задачам и к демократической работе социал-демократов. Повторяем еще раз, что эта работа неразрывно связывается с социалистической. Пропагандируя среди рабочих, социал-демократы не могут обходить вопросы политические и сочли бы всякую попытку обойти их или даже отодвинуть — глубокой ошибкой и отступлением от основных положений всемирного социал-демократизма. Наряду с пропагандой научного социализма русские социал-демократы ставят своей задачей пропаганду в рабочих массах и демократических идей, они стараются распространять понятие об абсолютизме во всех проявлениях его деятельности, о его классовом содержании, о необходимости свержения его, о невозможности успешной борьбы за рабочее дело без достижения политической свободы и демократизации политического и общественного строя России. Агитируя среди рабочих на почве ближайших экономических требований, социал-демократы неразрывно связывают с этим и агитацию на почве ближайших политических нужд, бедствий и требований рабочего класса, — агитацию против полицейского гнета, проявляющегося в каждой стачке, в каждом столкновении рабочих с капиталистами, — агитацию против стеснения прав рабочих, как русских граждан вообще и как наиболее угнетенного и наиболее бесправного класса в частности, — агитацию против каждого выдающегося представителя и лакея абсолютизма, приходящего в ближайшее соприкосновение с рабочими и наглядно показывающего рабочему классу его политическое рабство. Если нет такого вопроса рабочей жизни в области экономической, который не подлежал бы утилизации его для экономической агитации, то точно так же нет и такого вопроса в области политической, который бы не служил предметом политической агитации. Эти два рода агитации неразрывно связаны в деятельности социал-демократов, как две стороны одной медали. И экономическая и политическая агитация равно необходимы для развития классового "самосознания пролетариата, и экономическая и политическая агитация равно необходимы как руководство классовой борьбой русских рабочих, ибо всякая классовая борьба есть борьба политическая. И та и другая агитация, пробуждая сознание рабочих, организуя, дисциплинируя их, воспитывая их для солидарной деятельности и для борьбы за социал-демократические идеалы, даст возможность рабочим пробовать свои силы на ближайших вопросах, ближайших нуждах, даст возможность им добиваться частичных уступок у своего врага, улучшая свое экономическое положение, заставляя капиталистов считаться с организованной силой рабочих, заставляя правительство расширять права рабочих, прислушиваться к их требованиям, держа правительство в постоянном страхе перед враждебно настроенными рабочими массами, руководимыми прочной социал-демократической организацией.

Мы указали на нераздельную близость социалистической и демократической пропаганды и агитации, на полную параллельность революционной работы в той и другой сфере. Но есть и крупная разница между обоими видами деятельности и борьбы. Эта разница состоит в том, что в борьбе экономической пролетариат стоит совершенно одиноко, имея против себя и землевладельцев-дворян, и буржуазию, пользуясь разве (и то далеко не всегда) помощью тех элементов мелкой буржуазии, которые тяготеют к пролетариату. Между тем в демократической, политической борьбе русский рабочий класс стоит не одиноко, наряду с ним становятся все политически оппозиционные элементы, слои населения и классы, поскольку они враждебны абсолютизму и ведут против него борьбу в тех или иных формах. Рядом с пролетариатом стоят здесь и оппозиционно настроенные элементы буржуазии, или образованных классов, или мелкой буржуазии, или преследуемых абсолютизмом народностей, или религий и сект и т. д. и т. д. Является, естественно, вопрос, в какие отношения должен стать рабочий класс к этим элементам? И затем, не должен ли он соединиться с ними для общей борьбы против абсолютизма? Ведь социал-демократы все признают, что политическая революция в России должна предшествовать социалистической; не следует ли, соединившись со всеми политически оппозиционными элементами для борьбы против абсолютизма, отодвинуть пока социализм, не обязательно ли это для усиления борьбы против абсолютизма?

Разберемся в обоих вопросах.

Что касается до отношения рабочего класса, как борца против абсолютизма, ко всем остальным политически оппозиционным общественным классам и группам, то оно вполне точно определено основными принципами социал-демократизма, изложенными в знаменитом “Коммунистическом манифесте”²⁰. Социал-демократы поддерживают прогрессивные общественные классы против реакционных, буржуазию против представителей привилегированного и сословного землевладения и против чиновничества, крупную буржуазию против реакционных вожделений мелкой буржуазии. Эта поддержка не предполагает и не требует никакого компромисса с не социал-демократическими программами и принципами, это — поддержка союзника против данного врага, причем социал-демократы оказывают эту поддержку, чтобы ускорить падение общего врага, но они ничего не ждут для себя от этих временных союзников и ничего не уступают им. Социал-демократы поддерживают всякое революционное движение против современного общественного строя, всякую угнетенную народность, преследуемую религию, приниженное сословие и т. п. в их борьбе за равноправность.

Поддержка всех политически оппозиционных элементов выразится в пропаганде социал-демократов тем, что, доказывая враждебность рабочему делу абсолютизма, социал-демократы будут указывать и на враждебность абсолютизма тем или другим общественным группам, будут указывать на солидарность рабочего класса с этими группами в тех или других вопросах, в тех или иных задачах и т. п. В агитации эта поддержка выразится тем, что социал-демократы будут пользоваться каждым проявлением полицейского гнета абсолютизма и указывать рабочим, как падает этот гнет на всех граждан вообще, на представителей особо угнетенных сословий, народностей, религий, сект и т. д. в частности и как отражается этот гнет на рабочем классе в особенности. Наконец, на практике эта поддержка выражается тем, что русские социал-демократы готовы заключать союзы с революционерами других направлений ради достижения тех или других частных целей, и эта готовность не раз была доказана на деле.

Тут мы подходим и ко второму вопросу. Указывая на солидарность с рабочими тех или других оппозиционных групп, социал-демократы всегда будут выделять рабочих, всегда будут разъяснять временный и условный характер этой солидарности, всегда будут подчеркивать классовую обособленность пролетариата, который завтра может оказаться против своих сегодняшних союзников. Нам скажут: “такое указание ослабит всех борцов за политическую свободу в настоящее время”. Такое указание усилит всех борцов за политическую свободу, — ответим мы. Сильны только те борцы, которые опираются на сознанные реальные интересы известных классов, и всякое затушевывание этих классовых интересов, играющих уже доминирующую роль в современном обществе, только ослабит борцов. Это во-1-х. А во-2-х, в борьбе против абсолютизма рабочий класс должен выделять себя, ибо только он является до конца последовательным и безусловным врагом абсолютизма, только между ним и абсолютизмом невозможны компромиссы, только в рабочем классе демократизм может найти сторонника без оговорок, без нерешительности, без оглядки назад. Во всех других классах, группах, слоях населения вражда к абсолютизму не безусловна, демократизм их всегда оглядывается назад. Буржуазия не может не сознавать задержку промышленного и общественного развития абсолютизмом, но она боится полной демократизации политического и общественного строя и всегда может вступить в союз с абсолютизмом против пролетариата. Мелкая буржуазия двулична по самой своей природе, и, тяготея, с одной стороны, к пролетариату и к демократизму, она, с другой стороны, тяготеет к реакционным классам, пытается задержать историю, способна поддаться на эксперименты и заигрывания абсолютизма (хотя бы в форме “народной политики” Александра III ²¹), способна заключить союз с правящими классами против пролетариата ради укрепления своего положения как мелких собственников. Образованные люди, вообще “интеллигенция” не может не восставать против дикого полицейского гнета абсолютизма, травящего мысль и знание, но материальные интересы этой интеллигенции привязывают ее к абсолютизму, к буржуазии, заставляют ее быть непоследовательной, заключать компромиссы, продавать свой революционный и оппозиционный пыл за казенное жалованье или за участие в прибылях или дивидендах. Что касается до демократических элементов в угнетенных народностях и в преследуемых вероучениях, то всякий знает и видит, что классовые противоречия внутри этих категорий населения гораздо глубже и сильнее, чем солидарность всех классов подобной категории против абсолютизма и за демократические учреждения. Только один пролетариат может быть — и, по своему классовому положению, не может не быть — последовательным до конца демократом, решительным врагом абсолютизма, неспособным ни на какие уступки, компромиссы. Только один пролетариат может быть передовым борцом за политическую свободу за демократические учреждения, ибо, во-1-х, на пролетариате политический гнет отражается всего сильнее, не находя никаких коррективов в положении этого класса, не имеющего ни доступа к верховной власти, ни даже доступа к чиновникам, ни влияния на общественное мнение. А во-2-х, только пролетариат способен до конца довести демократизацию политического и общественного строя, ибо такая демократизация отдала бы этот строй в руки рабочих. Вот почему слияние демократической деятельности рабочего класса с демократизмом остальных классов и групп ослабило бы силу демократического движения, ослабило бы политическую борьбу, сделало бы ее менее решительной, менее последовательной, более способной на компромиссы. Наоборот, выделение рабочего класса, как передового борца за демократические учреждения, усилит демократическое движение, усилит борьбу за политическую свободу, ибо рабочий класс будет подталкивать все остальные демократические и политически оппозиционные элементы, будет толкать либералов к политическим радикалам, будет толкать радикалов на бесповоротный разрыв со всем политическим и социальным строем современного общества. Мы сказали выше, что все социалисты в России должны стать социал-демократами. Мы добавляем теперь: все истинные и последовательные демократы в России должны стать социал-демократами.

Поясним нашу мысль примером. Возьмем учреждение чиновничества, бюрократии, как особого слоя лиц, специализировавшегося на управлении и поставленного в привилегированное положение перед народом. Начиная от абсолютистской, полуазиатской России до культурной, свободной и цивилизованной Англии, мы везде видим это учреждение, составляющее необходимый орган буржуазного общества. Отсталости России и ее абсолютизму соответствует полное бесправие народа перед чиновничеством, полная бесконтрольность привилегированной бюрократии. В Англии есть могучий контроль народа над управлением, но и там этот контроль далеко не полон, и там бюрократия сохраняет не мало привилегий, является нередко господином, а не слугой народа. И в Англии мы видим, что сильные общественные группы поддерживают привилегированное положение бюрократии, препятствуют полной демократизации этого учреждения. Отчего это? Оттого, что полная демократизация его лежит в интересах одного лишь пролетариата: самые передовые слои буржуазии защищают некоторые прерогативы чиновничества, восстают против выборности всех чиновников, против совершенной отмены ценза, против непосредственной ответственности чиновников перед народом и т. п., ибо эти слои чувствуют, что подобной окончательной демократизацией воспользуется пролетариат против буржуазии. Так и в России. Против всевластного, безответственного, подкупного, дикого, невежественного и тунеядствующего русского чиновничества восстановлены весьма многочисленные и самые разнообразные слои русского народа. Но кроме пролетариата ни один из этих слоев не допустил бы полной демократизации чиновничества, потому что у всех других слоев (буржуазии, мелкой буржуазии, “интеллигенции” вообще) есть нити, связывающие его с чиновничеством, потому что все эти слои — родня русскому чиновничеству. Кто не знает, как легко совершается на святой Руси превращение интеллигента-радикала, интеллигента-социалиста в чиновника императорского правительства, — чиновника, утешающегося тем, что он приносит “пользу” в пределах канцелярской рутины, — чиновника, оправдывающего этой “пользой” свой политический индифферентизм, свое лакейство перед правительством кнута и нагайки? Только пролетариат безусловно враждебен абсолютизму и русскому чиновничеству, только у пролетариата нет никаких нитей, связывающих его с этими органами дворянско-буржуазного общества, только пролетариат способен на непримиримую вражду и решительную борьбу с ними.

Доказывая, что пролетариат, руководимый в его классовой борьбе социал-демократией, является передовым борцом русской демократии, мы встречаем тут крайне распространенное и крайне странное мнение, будто русская социал-демократия отодвигает назад политические задачи и политическую борьбу. Как видим, это мнение — диаметрально противоположно истине. Чем же объяснить такое поразительное непонимание принципов социал-демократии, излагавшихся много раз и изложенных уже в первых русских социал-демократических изданиях, — в заграничных брошюрах и книгах группы “Освобождение труда” ²²? Нам кажется, что объяснение этого изумительного факта заключается в следующих трех обстоятельствах.

Во-первых, в общем непонимании принципов социал-демократизма представителями старых революционных теорий, привыкшими к построению программ и планов деятельности на основании абстрактных идей, а не на основании учета действующих в стране реальных классов, поставленных историей в такое-то взаимоотношение. Именно отсутствие этого реалистического обсуждения тех интересов, которые поддерживают русскую демократию и могло лишь вызвать мнение, будто русская социал-демократия оставляет в тени демократические задачи русских революционеров.

Во-вторых, в непонимании того, что соединение экономических и политических вопросов, социалистической и демократической деятельности в одно целое, в единую классовую борьбу пролетариата не ослабляет, а усиливает демократическое движение и политическую борьбу, приближая ее к реальным интересам народных масс, вытаскивая политические вопросы из “тесных кабинетов интеллигенции” на улицу, в среду рабочих и трудящихся классов, разменивая абстрактные идеи политического гнета на те реальные проявления его, от которых страдает всего больше пролетариат и на почве которых ведет свою агитацию социал-демократия. Русскому радикалу нередко кажется, что социал-демократ, который вместо того, чтобы прямо и непосредственно звать передовых рабочих на политическую борьбу, указывает на задачу развития рабочего движения, организацию классовой борьбы пролетариата, — что социал-демократ, таким образом, отступает от своего демократизма, отодвигает назад политическую борьбу. Но если здесь и есть отступление, то разве такое, о котором говорит французская поговорка: “Il faut reculer pour mieux sauter!” (нужно отступить, чтобы сильнее прыгнуть).

В-третьих, недоразумение вызвано тем, что самое понятие “политическая борьба” имеет различное значение для народовольца и народоправца, с одной стороны, и для социал-демократа — с другой. Социал-демократы иначе понимают политическую борьбу, они понимают ее гораздо шире, чем представители старых революционных теорий. Наглядную иллюстрацию к этому положению, которое может показаться парадоксом, дает нам “Летучий Листок “Группы народовольцев”” № 4 от 9-го декабря 1895 г. Приветствуя от всей души это издание, свидетельствующее о глубокой и плодотворной работе мысли, которая идет в среде современных народовольцев, мы не можем не отметить статьи П. Л. Лаврова “О программных вопросах” (стр. 19—22), которая рельефно показывает иное понимание политической борьбы народовольцами старого толка ^*. “...Здесь, — пишет П. Л. Лавров, говоря об отношении программы народовольческой к программе социал-демократической, — существенно одно и только одно: возможна ли организация сильной рабочей партии при абсолютизме и помимо организации революционной партии, направленной против абсолютизма?” (стр. 21, столб. 2); то же самое несколько выше (столб. 1-ый): “...организовать русскую рабочую партию при господстве абсолютизма, не организуя в то же время революционной партии против этого абсолютизма”. Нам совершенно непонятны эти различия, для П. Л. Лаврова столь кардинально существенные. Как это? “Рабочая партия помимо революционной партии, направленной против абсолютизма”?? Да разве сама рабочая партия не есть революционная партия? Разве она не направлена против абсолютизма? Разъяснение этой странности дает следующее место статьи П.Л. Лаврова: “Организацию русской рабочей партии приходится создавать при условии существования абсолютизма со всеми его прелестями. Если социал-демократам

_______________________

^* Статья П Л Лаврова, напечатанная в № 4, есть лишь “выдержка” из обширного письма П. Л Лаврова, предназначенного для “Материалов”. Мы слышали, что нынешним летом (1897) вышли за границей и это письмо П Л Лаврова в полном виде и ответ Плеханова, но мы не могли видеть ни того, ни другого Точно так же неизвестно нам, вышел ли № 5-ый “Летучего Листка “Группы народовольцев””, в котором редакция обещала редакционную статью по поводу письма П. Л. Лаврова. См. № 4, стр. 22, столбец 1-ый, примечание.

удалось бы сделать это, не организуя в то же время политического заговора против абсолютизма со всеми условиями подобного заговора^*, то, конечно, их политическая программа была бы надлежащей программой русских социалистов, так как освобождение рабочих силами самих рабочих же совершалось бы. Но оно весьма сомнительно, если не невозможно” (стр. 21, ст. 1). Вот в чем суть-то! Для народовольца понятие политической борьбы тождественно с понятием политического заговора. Надо сознаться, что в этих словах П. Л. Лаврову удалось действительно с полной рельефностью указать основное различие в тактике политической борьбы у народовольцев и социал-демократов. Традиции бланкизма ²³, заговорщичества страшно сильны у народовольцев, до того сильны, что они не могут себе представить политической борьбы иначе, как в форме политического заговора. Социал-демократы же в подобной узости воззрений неповинны; в заговоры они не верят; думают, что время заговоров давно миновало, что сводить политическую борьбу к заговору значит непомерно ее суживать, с одной стороны, а с другой — выбирать самые неудачные приемы борьбы. Всякий понимает, что слова П. Л. Лаврова, будто “деятельность Запада служит для русских социал-демократов безусловным образцом” (стр. 21, ст. 1), являются не больше, как полемической выходкой, а что па самом деле никогда русские социал-демократы не забывали о наших политических условиях, никогда не мечтали о возможности создать в России открыто рабочую партию, никогда не отделяли задачи борьбы за социализм от задачи борьбы за политическую свободу. Но они думали всегда и продолжают думать, что эту борьбу должны вести не заговорщики, а революционная партия, опирающаяся на рабочее движение. Они думают, что борьба против абсолютизма должна состоять не в устройстве заговоров, а в воспитании, дисциплинировании и организации пролетариата, в политической Агитации среди рабочих, клеймящей всякое проявление абсолютизма, прибивающей к позорному столбу всех рыцарей полицейского правительства и вынуждающей у этого правительства уступки. Разве не такова именно деятельность с.-петербургского “Союза борьбы за освобождение рабочего класса”? Разве эта организация не представляет из себя именно зачатка революционной партии, которая опирается на рабочее движение, руководит классовой борьбой пролетариата, борьбой против капитала и против абсолютного правительства, не устраивая никаких заговоров и почерпая свои силы именно из соединения социалистической и демократической борьбы в одну нераздельную классовую борьбу петербургского пролетариата? Разве деятельность “Союза”, при всей ее краткости, не доказала уже, что руководимый социал-демократией пролетариат представляет из себя крупную политическую силу, с которой вынуждено уже считаться правительство, которой оно спешит делать уступки? Закон 2-го июня 1897 г. как торопливостью его проведения, так и своим содержанием наглядно показывает свое значение как вынужденной уступки пролетариату, как отвоеванной позиции у врага русского народа. Эта уступка весьма миниатюрна, позиция очень незначительна, но ведь и та организация рабочего класса, которой удалось вынудить эту уступку, тоже не отличается ни широтой, ни прочностью, ни давностью, ни богатством опыта или средств: “Союз борьбы” основался, как известно, лишь в 1895/96 году, и его обращения к рабочим ограничивались лишь гектографированными и литографированными листками. Возможно ли отрицать, что подобная организация, объединяющая по крайней мере крупнейшие центры рабочего движения в России (округа С.-Петербургский, Московско-Владимирский, южный и важнейшие города, как Одесса, Киев, Саратов и т. д.), располагающая революционным органом и пользующаяся таким же авторитетом в среде русские рабочих, каким пользуется “Союз борьбы” среди с.-петербургских рабочих, — что подобная организация была бы крупнейшим политическим фактором в современной России, — фактором, с которым правительство не могло бы не считаться во всей своей внутренней и внешней политике? Руководя классовой борьбой пролетариата, развивая организацию и дисциплину среди рабочих, помогая им бороться за свои экономические нужды и отвоевывать у капитала одну позицию за другой, политически воспитывая рабочих и систематически, неуклонно преследуя абсолютизм, травя каждого царского башибузука, дающего почувствовать пролетариату тяжелую лапу полицейского правительства, — подобная организация была бы в одно и то же время и приспособленной к нашим условиям организацией рабочей партии и могучей революционной партией, направленной против абсолютизма. Рассуждать же

_________________________

^* Курсив наш.

наперед о том, к какому средству прибегнет эта организация для нанесения решительного удара абсолютизму, предпочтет ли она, например, восстание или массовую политическую стачку или другой прием атаки, — рассуждать об этом наперед и решать этот вопрос в настоящее время было бы пустым доктринерством. Это было бы похоже на то, как если бы генералы устроили военный совет раньше, чем они собрали войско, мобилизовали его, повели в поход на неприятеля. А когда армия пролетариата будет неуклонно и под руководством крепкой социал-демократической организации бороться за свое экономическое и политическое освобождение, — тогда эта армия сама укажет генералам приемы и средства действия. Тогда и только тогда можно будет решить вопрос о нанесении окончательного удара абсолютизму, ибо решение вопроса зависит именно от состояния рабочего движения, от широты его, от выработанных движением приемов борьбы, от свойств руководящей движением революционной организации, от отношения к пролетариату и к абсолютизму других общественных элементов, от условий внешней и внутренней политики, — одним словом, от тысячи условий, предугадывать которые наперед и невозможно и бесполезно.

Поэтому в высшей степени несправедливо также и следующее суждение П. Л. Лаврова:

“Если же им (социал-демократам) придется так или иначе группировать не только рабочие силы для борьбы с капиталом, но сплачивать революционных личностей и группы для борьбы с абсолютизмом, то русские социал-демократы фактически примут программу своих противников, народовольцев, как бы они себя ни называли. Разница во взглядах на общину, на судьбы капитализма в России, на экономический материализм суть частности, весьма маловажные для действительного дела и способствующие или мешающие решению частных задач, частных приемов подготовления основных пунктов, — но не более” (стр. 21, ст. 1).

Странно даже оспаривать это последнее положение, будто разница во взглядах на основные вопросы русской жизни и развития русского общества, на основные вопросы понимания истории может касаться лишь “частностей”! Давно уже сказано, что без революционной теории не может быть и революционного движения, и в настоящее время вряд ли есть надобность доказывать подобную истину. Теория классовой борьбы, материалистическое понимание русской истории и материалистическая оценка современного экономического и политического положения России, признание необходимости сводить революционную борьбу к определенным интересам определенного класса, анализируя его отношения к другим классам — называть эти крупнейшие революционные вопросы “частностями”, — до такой степени колоссально неверно и неожиданно со стороны ветерана революционной теории, что мы почти готовы считать это место просто lapsus'ом. Что же касается до первой половины выписанной тирады, то ее несправедливость еще поразительнее. Заявлять печатно, что русские социал-демократы только группируют рабочие силы для борьбы с капиталом (т. е. для одной экономической борьбы!), не сплачивая революционных личностей и групп для борьбы с абсолютизмом — это значит либо не знать, либо не хотеть знать общеизвестных фактов о деятельности русских социал-демократов. Или, может быть, П. Л. Лавров не считает тех, кто практически работает в рядах социал-демократов, “революционными личностями” и “революционными группами”?! Или (это, пожалуй, вернее) под “борьбой” с абсолютизмом он разумеет только заговоры против абсолютизма? (Ср. стр. 21, столб. 2: “...дело идет об... организации революционного заговора”; курсив наш.) Может быть, по мнению П. Л. Лаврова, тот, кто не устраивает политических заговоров, не ведет и политической борьбы? Повторяем еще раз: такое воззрение вполне соответствует старинным традициям старинного народовольчества, но оно совершенно не соответствует ни современным представлениям о политической борьбе, ни современной действительности.

Нам остается сказать еще несколько слов о народоправцах. П.Л. Лавров вполне прав, по нашему мнению, говоря, что социал-демократы “рекомендуют народоправцев, как более откровенных, и готовы их поддерживать, впрочем, не сливаясь с ними” (стр. 19, ст. 2); надо бы только добавить: как более откровенных демократов и поскольку народоправцы выступают как последовательные демократы. К сожалению, это условие — скорее желательное будущее, чем действительное настоящее. Народоправцы выразили желание освободить демократические задачи от народничества и вообще от связи с устарелыми формами “русского социализма”, но они оказались сами далеко не освободившимися от старых предрассудков и далеко не последовательными, когда назвали свою партию исключительно политических преобразований — партиею “социально (??!)-революционной” (см. “Манифест” их от 19-го февраля 1894 года) и заявили в своем “манифесте”, что “в понятие народного права входит организация народного производства” (мы вынуждены цитировать па память), вводя таким образом под сурдинкой те же предрассудки народничества. Поэтому, пожалуй, П. Л. Лавров был не совсем не прав, назвав их “маскарадными политиками” (стр. 20, ст. 2). Но, может быть, более справедливо смотреть на народоправство, как на переходное учение, которому нельзя не поставить в заслугу того, что оно устыдилось самобытности народнических доктрин и открыто вступило в полемику с теми отвратительнейшими реакционерами народничества, которые перед лицом полицейского классового абсолютизма позволяют себе говорить о желательности экономических, а не политических преобразований (см. “Насущный вопрос”, издание партии “Народного права”). Если в партии народоправцев нет действительно никого, кроме бывших социалистов, прячущих свое социалистическое знамя в видах тактических, надевающих только маску политиков несоциалистов (как предполагает П. Л. Лавров, стр. 20, ст. 2), — тогда, конечно, эта партия не имеет никакой будущности. Но если в этой партии есть и не маскарадные, а настоящие политики несоциалисты, демократы несоциалисты, — тогда эта партия может принести не малую пользу, стараясь сблизиться с политически оппозиционными элементами нашей буржуазии, стараясь пробудить политическое самосознание класса нашей мелкой буржуазии, мелких торговцев, мелких ремесленников и т. д., — этого класса, который везде в Западной Европе сыграл свою роль в демократическом движении, который у пас в России сделал особенно быстрые успехи в культурном и других отношениях за пореформенную эпоху и который не может не чувствовать гнета полицейского правительства с его циничной поддержкой крупных заводчиков, финансовых и промышленных тузов-монополистов. Для этого необходимо только, чтобы народоправцы поставили своей задачей именно сближение с различными слоями населения, а не ограничивались все той же “интеллигенцией”, бессилие которой при оторванности от реальных интересов масс признает и “Насущный вопрос”. Для этого необходимо, чтобы народоправцы оставили всякие претензии на слияние разнородных общественных элементов и отстранение социализма перед политическими задачами, чтобы они оставили ложный стыд, препятствующий сближению с буржуазными слоями парода, т. е. чтобы они не только говорили о программе политиков несоциалистов, но и поступали сообразно с этой программой, пробуждая и развивая классовое самосознание тех общественных групп и классов, для которых социализм вовсе не нужен, но которые чем дальше, тем сильнее чувствуют гнет абсолютизма и необходимость политической свободы.

___

Русская социал-демократия еще очень молода. Она только-только выходит из того зародышевого состояния, когда преобладающее место занимали вопросы теоретические. Она только начинает развивать свою практическую деятельность. На место критики социал-демократических теорий и программ революционеры других фракций должны, в силу необходимости, выступить с критикой практической деятельности русских социал-демократов. И надо признать, что эта последняя критика отличается самым резким образом от критики теоретической, отличается до того, что оказалось возможным сочинить комический слух, будто с.-петербургский “Союз борьбы” есть организация не социал-демократическая. Самая возможность подобного слуха показывает уже неправильность ходячих обвинений социал-демократов в игнорировании политической борьбы. Самая возможность такого слуха свидетельствует уже о том, что многие революционеры, которых не могла убедить теория социал-демократов, начинают убеждаться их практикой.

Перед русской социал-демократией еще громадное, едва начатое поле работы. Пробуждение русского рабочего класса, его стихийное стремление к знанию, к объединению, к социализму, к борьбе против своих эксплуататоров и угнетателей проявляется с каждым днем все ярче и шире. Гигантские успехи, которые делает русский капитализм в последнее время, ручаются за то, что рабочее движение будет безостановочно расти вширь и вглубь. В настоящее время мы переживаем, видимо, тот период капиталистического цикла, когда промышленность “процветает”, торговля идет бойко, фабрики работают вовсю и, как грибы после дождя, появляются бесчисленные новые заводы, новые предприятия, акционерные общества, железнодорожные сооружения и т. д. и т. д. Не надо быть пророком, чтобы предсказать неизбежность краха (более или менее крутого), который должен последовать за этим “процветанием” промышленности. Такой крах разорит массу мелких хозяйчиков, бросит массы рабочих в ряды безработных и поставит, таким образом, перед всеми рабочими массами в острой форме те вопросы социализма и демократизма, которые давно уже встали перед каждым сознательным, каждым думающим рабочим. Русские социал-демократы должны позаботиться о том, чтобы этот крах застал русский пролетариат более сознательным, более объединенным, понимающим задачи русского рабочего класса, способным дать отпор классу капиталистов, пожинающих ныне гигантские барыши и стремящихся всегда сваливать убытки на рабочих, — способным вступить во главе русской демократии в решительную борьбу против полицейского абсолютизма, связывающего по рукам и по ногам русских рабочих и весь русский народ.

Итак, за работу же, товарищи! Не будем терять дорогого времени! Русским социал-демократам предстоит масса дела по удовлетворению запросов пробуждающегося пролетариата, по организации рабочего движения, по укреплению революционных групп и ех взаимной связи, по снабжению рабочих пропагандистской и агитационной литературой, по объединению разбросанных по всем концам России рабочих кружков и социал-демократических групп в единую социал-демократическую рабочую партию!

К ПЕТЕРБУРГСКИМ РАБОЧИМ И СОЦИАЛИСТАМ ОТ “СОЮЗА БОРЬБЫ”

________________________

¹ Брошюра "Задачи русских социал-демократов" написана Лениным в сибирской ссылке в конце 1897 года и впервые издана в 1898 году в Женеве группой "Освобождение труда". Она имела широкое распространение среди передовых рабочих России. В течение 1898-1905 годов, по данным департамента полиции, брошюру находили при обысках и арестах в Петербурге, Москве, Смоленске, Казани, Орле, Киеве, Вильно, Феодосии, Иркутске, Архангельске, Сормове, Ковно и других городах.

Рукопись брошюры не найдена. Имеется лишь копия этой рукописи, переписанная неизвестной рукой. В 1902 году брошюра вышла в Женеве вторым и в 1905 году третьим изданием с предисловием В.И.Ленина. Брошюра была включена также в сборник Вл. Ильин. "За 12 лет", вышедший в ноябре 1907 года (на обложке и титульном листе сборника указан 1908 год). В изданиях 1902, 1905 и 1907 годов отсутствует прокламация "К петербургским рабочим и социалистам от "Союза борьбы"", имеющаяся в копии рукописи и в первом издании брошюры в виде добавления к ней. Эта прокламация, печатавшаяся во всех предыдущих изданиях Сочинений, включена также и в настоящее издание. В копии рукописи содержатся некоторые описки, допущенные переписчиком. Неточности допущены и в первом издании брошюры при печатании ее за границей группой "Освобождение труда". Они были исправлены Лениным в последующих изданиях. - Ред.

² “Предисловие ко второму изданию” написано в августе 1902 года и напечатано в декабре этого же года в брошюре “Задачи русских социал-демократов”, изданной Заграничной лигой русской революционной социал-демократии.

Заграничная лига русской революционной социал-демократии была основана по инициативе В И. Ленина в октябре 1901 года. В Лигу вошли заграничный отдел организации “Искры” — “Зари” и организация “Социал-Демократ” (включавшая в себя группу “Освобождение труда”). Задача Лиги состояла в том, чтобы распространять идеи революционной социал-демократии и содействовать выработке боевой социал-демократической организации. Фактически Лига являлась заграничным представителем организации “Искры” Она вербовала сторонников “Искры” из числа русских социал-демократов за границей, материально поддерживала ее, организовывала доставку газеты в Россию и издавала популярною марксистскою литературу. Лига издала не сколько “Бюллетеней” и брошюр. II съезд РСДРП утвердил Лиге в качестве единственной заграничной партийной организации, имеющей уставные права комитета, и обязал ее работать под руководством и контролем ЦК РСДРП.

После II съезда в “Заграничной лиге” окопались меньшевики и повели борьбу против Ленина, против большевиков. На втором съезде Лиги в октябре 1903 года они выступили с клеветой на большевиков, после чего Ленин и его сторонники ушли с заседания съезда. Меньшевики утвердили новый устав Лиги, направленный против устава партии, принятого на II съезде РСДРП. С этого времени Лига стала оплотом меньшевизма; существовала до 1905 года.

¹⁸ “Союз русских социал-демократов за границей” был основан в 1894 году в Женеве по инициативе группы “Освобождение труда”. Он имел свою типографию, в которой печатал революционную литературу Вначале группа “Освобождение труда” руководила “Союзом” и редактировала его издания.

“Союз” выпускал непериодический сборник “Работник”, “Листки “Работника””, издал работу В. И. Ленина “Объяснение закона о штрафах” (1897), работу Г. В. Плеханова “Новый поход против русской социал-демократии” (1897) и др. I съезд РСДРП в марте 1898 года признал “Союз” заграничным представителем партии. В дальнейшем в “Союзе” взяли перевес оппортунистические элементы — “экономисты”, или так называемые “молодые”. В ноябре 1898 года на первом съезде “Союза” в Цюрихе группа “Освобождение труда” заявила о своем отказе редактировать издания “Союза”, кроме .№ 5—6 “Работника” и брошюр В. И. Ленина “Задачи русских социал-демократов” и “Новый фабричный закон”, выпуск которых группа оставила за собой. С этого времени “Союз” приступил к изданию журнала экономистов “Рабочее Дело” Окончательный разрыв и выход группы “Освобождение труда” из “Союза” произошел в апреле 1900 года на втором съезде “Союза” в Женеве, когда группа “Освобождение труда” и ее единомышленники ушли со съезда и создали самостоятельную организацию “Социал-Демократ”. II съезд РСДРП в 1903 году вынес решение о роспуске “Союза” (см. “КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК”, ч. I, 1954, стр. 56).

¹⁹ В рукописи брошюры “Задачи русских социал-демократов” в этом месте было написано не “общества”, а “пр-ва” (“производства”). В первом издании брошюры (1898 года) это слово ошибочно расшифровано и напечатано: “правительства”. Во втором издании (1902 года), выпущенном Лениным, эта явная ошибка исправлена: слово “правительства” заменено словом “общества”. С этой поправкой Ленина брошюра была напечатана в 1905 году и в сборнике “За 12 лет” в 1907 году.

²⁰ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 4, стр. 458— 459.

²¹ Речь идет о политике, проводимой министром внутренних дел Н. П. Игнатьевым (1881—1882 годы), который, по выражению В. И Ленина, стремился “подурачить” либералов и заигрыванием в демократизм прикрыть переход правительства Александра III к прямой реакции. С этой целью созывались совещания “ведущих людей” (предводителей дворянства, председателей земских управ и др.) для обсуждения вопросов о понижении выкупных платежей, об упорядочении переселений, о реформе местного управления, был даже задуман созыв трехтысячного безгласного сборища под названием “земского собора”. Все эти попытки кончились отставкой Игнатьева, после чего началась пора “разнузданной, невероятно бессмысленной и зверской реакции” (В. И. Ленин. Сочинения, 5 изд., том 1, стр. 295).

²² Группа “Освобождение труда” — первая русская марксистская группа, основанная Г. В. Плехановым в Женеве (Швейцария) в 1883 году. Кроме Плеханова в группу входили П. Б. Аксельрод, Л. Г. Дейч, В. И. Засулич, В. Н. Игнатов.

Группа “Освобождение труда” проделала большую работу по распространению марксизма в России. Она переводила на русский язык, издавала за границей и распространяла в России работы основоположников марксизма: “Манифест Коммунистической партии” Маркса и Энгельса, “Наемный труд и капитал” Маркса, “Развитие социализма от утопии к науке” Энгельса и другие. Плеханов и его группа нанесли серьезный удар народничеству. Написанные Плехановым в 1883 и 1885 годах два проекта программы русских социал-демократов, изданные группой “Освобождение труда”, являлись важным шагом для подготовки и создания социал-демократической партии в России. Крупную роль в распространении марксистских взглядов сыграли работы Плеханова “Социализм и политическая борьба” (1883), “Наши разногласия” (1885), “К вопросу о развитии монистического взгляда на историю” (1895). Но у группы “Освобождение труда” были и серьезные ошибки: остатки народнических взглядов, недооценка революционности крестьянства, переоценка роли либеральной буржуазии. Эти ошибки явились зародышем будущих меньшевистских взглядов Плеханова и других членов группы. Деятельность группы “Освобождение труда” сыграла большую роль в становлении революционного самосознания русского рабочего класса, хотя она и не была практически связана с рабочим движением. В. И. Ленин указывал, что группа “Освобождение труда” “лишь теоретически основала социал-демократию и сделала первый шаг навстречу рабочему движению” (Сочинения, 4 изд., том 20, стр. 255). Группа “Освобождение труда” установила связи с международным рабочим движением и, начиная с первого конгресса II Интернационала в 1889 году (Париж), представляла российскую социал-демократию на всех его конгрессах.

На втором съезде РСДРП в августе 1903 года группа “Освобождение труда” заявила о прекращении своего существования.

²³ Бланкизм — течение во французском социалистическом движении, возглавлявшееся выдающимся революционером, видным представителем французского утопического коммунизма — Луи-Огюстом Бланки (1805—1881).

Бланкисты отрицали классовую борьбу, ожидали “избавления человечества от наемного рабства не путем классовой борьбы пролетариата, а путем заговора небольшого интеллигентного меньшинства” (В. II. Ленин. Сочинения, 4 изд., том 10, стр. 360). Подменяя деятельность революционной партии выступлениями тайной кучки заговорщиков, они не учитывали конкретной обстановки, необходимой для победы восстания, и пренебрегали связью с массами.