IV. РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ

РАБОЧИЙ КОНТРОЛЬ НА ЗАВОДАХ ПЕТРОГРАДА,

или Почему на самом деле в 1917 году  было две  революции  и можно ли из этого опыта извлечь уроки для сегодняшнего дня?

Давид Мандель

II. ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ НА ЗАВОДАХ.

Помимо политических требований - установление демокра­тической республики, скорейшее заключение всеобщего мира  без аннексий, раздача земли крестьянам без выкупа - в Феврале ра­бочие  Питера  выдвинули  целый ряд экономических требований, которые в их понимании являлись составной частью задач буржу­азно-демократической революции. В эти требования входили  ус­тановление восьмичасового рабочего дня, зарплата, "подобающая свободному гражданину" и "конституционный режим" на предприя­тиях.

а. Восьмичасовой рабочий день.

Уже во время Революции 1905 года восьмичасовой рабочий день был центральным требованием рабочего движения, одним из так называемых "трех китов" социал-демократии. Любопытно, что как рабочие, так и предприниматели и царская власть рассмат­ривали это требование как сугубо политическое. "Мы, рабочие, получили восьмичасовой рабочий день и другие свободы", - зая­вил делегат на конференции заводов Главного Артиллерийского ведомства 24 марта 1917 г. ³

Вот почему рабочие решительно отказались подчиниться призыву Петроградского совета закончить 7 марта всеобщую за­бастовку, свергнувшую самодержавие, без установления восьми­часового рабочего дня на своих предприятиях. "Когда я переда­вал это постановление рабочим, - объяснил депутат Петроградс­кого совета, - то в душе чувствовал, что нам сделать это не­возможно: рабочий не может добыть свободу и не использовать ее для облегчения ярма труда, для борьбы с капиталом". ⁴

По сведениям Петроградского Общества фабрикантов и за­водчиков от 7 марта, из 111 заводов, о которых имелись сведе­ния, работало всего 28, и на большинстве из них рабочие "явочным порядком", то есть по собственной иницитиве и без разрешения начальства, уже ввели восьмичасовой рабочий день. ⁵

б. "Зарплата, подобающая свободному гражданину"

Таким образом, всеобщая забастовка, переросшая в Фев­ральскую революцию, была одновременно и политической забас­товкой против самодержавной власти и экономической забастов­кой против капитала.

Для рабочих приличная зарплата, как и восьмичасовой ра­бочий день, была неотъемлемой частью буржуазно-демократичес­кой революции. "Условия хищнической эксплуатации, которые су­ществовали при феодальной системе России, не могут существо­вать в новой России", - провозгласил 6 марта Нарвский районный совет. ⁶

Установление законодательным порядком минимальной зара­ботной платы было настоятельным требованием делегатов прохо­дившей 20 марта сессии Петроградского совета. Сессия обсужда­ла материальное положение рабочих. Делегат от Путиловской верфи подвёл итоги дискуссии:

"Теперь обязанность Совета Рабочих и Солдатских Депута­тов войти в наше положение и пересмотреть все наши расценки, переработать их и создать нам сносное существование, а не удивляться, что мы предъявляем такие требования. И вот мы же­лаем, чтобы комиссия, которая будет избрана здесь, обследова­ла положение и вошла в переговоры с администрацией, которая заодно с предпринимателями под флагом патриотизма раздевала рабочих, так как они все думали, что рабочий только и создан для того, чтоб пить из него по каплям кровь и выжимать все соки, а потом, как ненужную вещь, выбросить за борт. Теперь, товарищи, не так: когда рабочие проснулись от трудового сна, они требуют справедливой оплаты и предъявляют справедливые требования, а предприниматели кричат: "Караул, нас грабят!" Товарищи, вы-то, вероятно, не разделяете их ужаса, вы входите в положение всех рабочих, и вы, вероятно, скажете им: "Нет, вы гнули рабочих, вы обирали их, а впредь вы должны заплатить им столько, сколько их труд стоит". ⁷

в. "Конституционный режим" на заводах.

Другим требованием было установление "конституционного режима" на заводах. Оно было ответом на произвол и деспотизм, присущий дореволюционной заводской администрации, а также на тесное ее сотрудничество с царской Охранкой. (Дирекция регу­лярно доносила полиции на активистов, увольняла их по указке последней и отвечала на политические забастовки локаутами. В свою очередь, политические власти посылали войска - казаки особенно отличались своей "доблестью" - на подавление экономи­ческой забастовки. ⁸). Рабочие рассматривали этот заводской режим не только как тяжелую форму экономической эксплуатации и политического гнета, но и как оскорбление своего человечес­кого достоинства.

Поэтому по возвращении на заводы после Февральской рево­люции рабочие тут же принимались за чистку администрации от ненавистных им элементов. Сначала это принимало традиционную форму: рабочие сажали виновных на тачки, одевали им на голову мешки, и вывозили с позором за ворота завода. По мере того как страсти утихали, процесс принимал более организованный и мирный характер.

Объясняя эти увольнения, рабочие выдвигали в основном три типа оправданий:

1. Начальник был орудием самодержавия. Он регулярно сооб­щал Охранке о "нарушителях порядка" и угрожал "неугодным" по­литическими репрессиями.

2. Начальник был деспотом, попиравшим достоинство рабочих и доводившим эксплуатацию до невыносимых размеров.

"Мастер Волков, - заявили рабочие малярной мастерской Балтийского завода, - это главный виновник нашего гнета и уни­жения, переживаемого за последние годы... С 1909 он начал свою позорную программу - сбил расценки до невозможного - 8-9 коп. - не считаясь с условиями труда... Этот ужас мы все ис­пытали во все время до последних дней произвола". ⁹

Здесь стоит отметить, что во время подъема рабочего дви­жения в 1912-1914 гг. в Петрограде прошло много забастовок с требованием "вежливого обращения" к рабочим о стороны началь­ства. Царский Министр Торговли и Промышленности в своё время определил это требование как "политическое". ¹⁰

3. Начальник не соответствовал своей должности.

Если первые две причины были не новы, то эта указывала на важный, хотя еще и не полностью созревший, сдвиг в созна­нии рабочих после Февральской революции. Демократический пе­реворот пробудил у рабочих чувство заботы и ответственности за благополучие предприятий.

Рабочие Первой электрической станции решили уволить всю администрацию предприятия, объясняя, что вся она состояла из последователей старого режима, людей "вредных с экономической и бесполезных с технической точки зрения". На Балтийском за­воде начальник цеха был смещен рабочими как "человек, мало сведущий в техническом понимании своего дела",и который, вдо­бавок, проводил на заводе не более 2-3 часов в день. На любую просьбу рабочих он отвечал угрозами отправить их в тюрьму или на фронт", "ввел шпионов среди рабочих и зорко следил средь своих посредственников, чтобы не было никакой организации кроме монархической". ¹¹

Возникновение фабрично-заводских комитетов

Другим ключевым аспектом "конституционного режима" явля­лись фабзавкомы. Одной из главных их задач было представи­тельство рабочего коллектива на переговорах с администрацией и в отношениях с внешними организациями. Царское государство уже в 1903 г. предоставило рабочим формальное право на коллек­тивное представительство путём выборных советов старост. Но на практике закон сильно ограничил это право. К тому же, из-за сопротивления хозяев любой форме независимой рабочей организации и благодаря государственной поддержке собствен­ников, рабочие редко могли пользоваться этим законом. Советы старост кое-где на предприятиях существовали только в перио­ды, когда это позволяло соотношение политических сил, т.е. во время революции 1905-го года и в период нового подъёма рабо­чего движения 1912-14 годов.

Другим давним стремлением, которое рабочие хотели осу­ществить при помощи фабзавкомов, было установление "заводско­го самоуправления" или "права ведать внутренним порядком за­вода".

Важно, однако, отметить, что в этот период рабочие еще не ставили под сомнение основного права администрации частных предприятий управлять производством. Требование рабочего кон­троля пока не звучало на частных предприятиях.

Положение на государственных заводах.

На казённых заводах, однако, положение было другим. Тут сразу после революции рабочие частично или полностью брали на себя всю ответственность за управление производством или ре­шали участвовать в управлении вместе с теми старыми управлен­ческими кадрами, которые не убежали или не были выгнаны во время революции. (Администрация госзаводов в большинстве слу­чаев состояла из офицеров, т.е. служащих старого режима в прямом смысле слова.)

На казённых предприятиях после Февральской революции ра­бочие считали, что поскольку свершилась демократическая рево­люция, то казённые заводы, как часть государства, принадлежат народу. Им казалось совершенно естественным, что рабочие этих заводов должны по крайней мере участвовать в управлении. Та­кое мнение разделяли и железнодорожники, и работники почты и телеграфа.

Однако не прошло и месяца, как рабочие государственных заводов уже отказались от участия в управлении и отвергли ка­кую-либо ответственность за производство, настаивая только на праве "контроля", т.е. надзора за администрацией. Так, инст­рукция о фабзавкомах, принятая на Конференции рабочих госу­дарственных предприятий Петрограда 15 апреля, предоставила комитетам широкие права контроля, в том числе полный доступ к информации и документам, а также право увольнять "администра­торов, которые не могут гарантировать нормальные отношения с рабочими". Но в заключении документа говорилось:

"Не желая брать на себя ответственность за техническую и административно-экономическую организацию производства в дан­ных условиях до момента полной социализации общественного хо­зяйства, представители общезавкома входят в заводоуправление лишь с правом совещательного голоса." ¹²

Почему рабочие госзаводов изменили свою позицию? На об­щем собрании рабочих Адмиралтейского завода в марте председа­тель завкома говорил о "трудностях, связанных с ведением дел завкома ввиду сложности и неопределенности, а также и того, что дело это является совершенно новым. При тех запутанных условиях, которые возникли с образованием комитета, и при трудностях приспособить учреждение управлять и контролиро­вать, комитет был поставлен в положение двойственное, ибо от­давая приказание соответствующим органам заводоуправления, тем самым ограничивал бы себя в широком контроле и стеснял бы инициативу начальника завода, а также и нарушал бы стройность и планомерность исполнения. Практика и здравый смысл подска­зали, что надо передать функции управления начальнику завода, и таким образом соединить весь личный состав в одну цельную организацию. Комитет оставляет за собой полное право контроля всех действий, как начальника, так и отдельных лиц и учрежде­ний заводоуправления, до отвода их через примирительную каме­ру включительно, а также инициативу реорганизации и сокраще­ния штатов". ¹³

Социальные задачи революции в понимании рабочих

Различное отношение к Революции на государственных и на частных предприятиях в значительной мере раскрывает первона­чальное понимание рабочими задачи революции в области эконо­мики. На госпредприятиях рабочие сначала взяли на себя ответ­ственность за управление, рассуждая так: поскольку государст­во демократизировано, управление на предприятиях, принадлежа­щих государству, должно также быть демократизированным. Но они вскоре отказались от этой позиции ввиду сложности задачи, к которой они не чувствовали себя достаточно подготовленными, тем более в условиях экономической разрухи, вызванной войной. Они заодно пришли к выводу, что рабочее управление на госп­редприятиях должно дождаться социализации экономики в целом, а до этого в марте 1917 года казалось, было еще очень далеко.

По той же причине рабочие частных предприятий не выдвига­ли даже требования рабочего контроля. Они не считали такое вторжение в сферу деятельности частной администрации одной из задач буржуазно-демократической революции.

На первый взгляд Февральская революция мало что изменила в сознании рабочих: почти все меры, введенные ими после Фев­раля, являлись требованиями дореволюционного рабочего движе­ния. Многие из этих требований возникли впервые во время Ре­волюции 1905 года и даже раньше. Но кое-что все-таки измени­лось, хотя сначала это было мало заметным. Намек на эти пере­мены можно видеть в ссылке на "техническую некомпетентность", как оправдание увольнения рабочими начальника после Февраль­ской революции. Другим намёком было включение охраны завода в сферу компетенции фабзавкомов. Словом, рабочие после Февраля стали проявлять активную заботу о благополучии своего завода, и источником этой заботы было их желание защитить революцию, которую они считали своей.

Эта забота проявлялась также в повышении производитель­ности труда. ¹⁴ Крупный промышленник и лидер Конституцион­но-демократической партии Н.Н.Кутлер отмечал некоторый "энту­зиазм к работе" среди рабочих в тот период. ¹⁵ Директор Шлис­сельбургского порохового завода сообщил Министру Торговли и Промышленности в середине апреля, что:

"Рабочие со всей сознательностью принимают во внимание существующую конъюнктуру и насколько это возможно защищают завод от любых происшествий, могущих как-либо повредить ему, и энергично сотрудничают для увеличения производства пороховых и взрывчатых материалов". ¹⁶

Россия в то время воевала, и, хотя рабочие требовали скорейшего окончания войны, официальные цели которой они счи­тали преступными, они были озабочены угрозой, которую предс­тавляли для революции германские войска. Но в неменьшей сте­пени их беспокоили и потенциальные внутренние враги револю­ции. В марте Министр Промышленности и Торговли отмечал, что столичные рабочие "подозревают администрацию в том, что она задерживает производство оборонной продукции". ¹⁷

Эти подозрения нужно рассматривать на фоне кампании, начатой буржуазной прессой с середины марта, во время которой рабочих обвиняли в лености и жадности, потому что они доби­лись введения восьмичасового рабочего дня и повышения зарпла­ты тогда, когда плохо обмундированные солдаты сидели в око­пах. Очевидно, что целью кампании было натравить солдат на ра­бочих и расколоть единство рядов трудящихся классов, благо­даря которому Феральская революция победила.

Следует напомнить, что до революции локаут был излюблен­ным приёмом промышленников как против экономических, так и против политических забастовок. До Февральской революции, от­вечая на локаут, рабочие могли только или продолжать забас­товку, или объявить новую. Им казалось невозможным, наверно даже не приходило в голову установить контроль над админист­рацией для того, чтобы предотвратить локаут или собственными силами открыть уже закрытый завод. Соотношение сил не позво­ляло этого, поскольку заводоуправление пользовалось поддерж­кой репрессивного аппарата Царского государства.

Но Февральская революция резко изменила соотношение сил в пользу рабочих - царская полиция была расформирована, новая милиция уже не находилась в распоряжении имущих классов, а солдаты подчинялись исключительно советам рабочих и солдатс­ких депутатов. К тому же, у рабочих появилось чувство ответс­твенности за судьбу революции, и они не забыли прошлого сот­рудничества промышленников с царскими властями в борьбе про­тив рабочего движения, поэтому они больше не собирались си­деть сложа руки, если видели со стороны заводоуправления уг­розу предприятию.

20 марта на собрании Петроградского Совета делегат от Металлического завода заявил:

"У нас поступают заявления о том, что хотя работа в не­которых мастерских есть, но неизвестно, по каким причинам эту работу не пускают в ход. Говорят: очередь им не пришла - и мастерские стоят. Было у нас заседание старост, пришли к вы­воду, что выбрали из трех человек комиссию, которая расследо­вала бы, нет ли каких-либо злоупотреблений со стороны адми­нистрации в пользу старого режима или немцев и, если окажет­ся, что работу можно пустить в ход, то немедленно потребовать от администрации, чтобы она была пущена. Может быть, адми­нистрация не будет подчиняться, то желательно, чтобы это ис­ходило от Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, чтобы немед­ленно была собрана такая комиссия по заводам всего Петрогра­да, как раньше была от Центрального военно-промышленного ко­митета. Правда, эта комиссия была буржуазная и только малень­кая группа входила туда от рабочих, но желательно, чтобы те­перь такая комиссия была создана в виде контроля и вела бы ревизию по всем заводам, чтобы убедиться, нет ли какого злоу­потребления со стороны администрации в задержке работ. Верны ли заявления администрации, что у них нет металла, нет угля, нет нефти?". ¹⁸

Однако в первые недели революции случаи введения рабоче­го контроля на частных предприятиях были достаточно редки и имели исключительно одну цель: предотвратить подозрительный вывоз товаров и материалов с территории предприятия. Посколь­ку производство в целом расширялось, а народное хозяйство, казалось, постепенно выходило из унаследованного от старого режима кризиса. Тем не менее новое активное отношение рабочих к проблемам производства содержало в себе зародыш будущего широкого движения за рабочий контроль и, в конечном итоге, новой революции. Но этот зародыш мог развиться только при на­личии необходимых условий: угрозы существованию заводов и убеждения рабочих, что владельцы на самом деле стремятся свернуть производство, организовать скрытый локаут, заручив­шись для этого бездеятельностью, халатностью или даже актив­ным саботажем заводской администрации. К концу апреля эти ус­ловия были уже налицо.