Вестник Международного Института А. Богданова №4
(октябрь, 2000)

 А.Богданов

Лирические ремарки

От публикатора. А.А.Богданов, определявший искусство как "науку жизни в образах", не причислял свои эпизодические стихотворные опыты к поэзии и не предназначал их к публикации. Немногими исключениями были: рифмованное выражение юношеского радикализма, вошедшее как агитационное стихотворение в русскую социал-демократическую печать конца 19 - начала 20 века и переизданное с пометкой "Неизвестный поэт" (!) в антологии " Революционная поэзия 1890-1917"(Л., 1954); незатейливые строчки песен героев романа "Инженер Мэнни" и, наконец, замечательная своей аллегорической исповедальностью поэма "Марсиянин, заброшенный на Землю", опубликованная в 1924 г. и воспроизведенная в пилотном номере "Вестника МИАБ". Однако, не находя в записных книжках тектолога "неизвестного поэта", мы все же обнаружим там стихи как отчетливые зарубки на жизненном пути, своебразные лирические ремарки в драме-биографии, пять из которых заслуживают, на мой взгляд, особого внимания.

Самое раннее из публикуемых стихотворений, написанное под впечатлением от широко известной на рубеже веков драмы Г.Гауптмана, представляет интерес для время от времени всплывающей и, в общем, бестолково трактуемой темы о влиянии ницшеанства на Богданова и неортодоксальный русский марксизм в целом. Гауптмановский литейщик Генрих, отвергнувший в творческо упоении "пределы, указанные общественной пользой и христианской моралью, был воспринят российской общественностью как "живой образ философии Ницше", (Соловьев-Андреевич Е.А.Опыт философии русской литературы. Казань, 1922, с. 275-276). "В этой чудной трагедии индивидуализма, рассказанной Гауптманом, мы находим все мотивы современного восстания личности против общества" (там же, с. 278). Не отталкиванием ли от литейщика Генриха, охваченного жаждой свободной творческой мысли, ответственной лишь перед собой, и погибшего в своем дерзновенном отрыве от людей, была трактовка Богдановым гетевского Фауста как мятущейся души, приходящей к делу организации?

Любовь, природа, стремление к идеалу, испытание судьбой - таков вечный ряд лирических тем. Два стихотворения посвящены женщинам, с которыми связала Богданова судьба - жене Наталье Богдановой-Малиновской, урожденной Корсак (1865-1945) и матери его сына, Анфусе Смирновой(1874-1915), рано умершей от туберкулеза. Дополнением к строчкам, посвященным Наталье Богдановой, может быть свидетельство рабочего Владимира Косарева, отметившего, что "Наталья Богдановна, как добрая мать", заботилась об учениках Каприйской школы (Косарев В.М. Партийная школа на Капри // Сибирские огни. 1922, № 8).

В свою очередь, засвидетельствованная самой Натальей Богдановной любовь ее мужа к звездному небу и астрономии ("астрономом" теоретик социал-демократии и врач-психиатр Богданов слыл и среди ссыльных товарищей в Вологде), нашла отражение в еще одном наброске, где, также, вероятно, сказался и интерес к индуистской философии с ее кругами "вечного возвращения".

Наконец, последнее стихотворение написано в момент испытания пятью неделю в ГПУ, травлей и усердствующих сикофантов и осознанием неизбежности идейного одиночества. Оно выдержано в той же героико-стоической тональности, как и "Марсианин, заброшенный на Землю", и добавляет еще один штрих к образу Богданова как "красного Спинозы", "Аввакума социализма".

Общее заглавие подборки дано публикатором.

Поэзия

(повод: Потонувший Колокол Гауптмана)

I