Ростопчина Евдокия Петровна
Стихотворения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
 Ваша оценка:


                              Е. П. Ростопчина

                               Стихотворения

----------------------------------------------------------------------------
     "Здравствуй,  племя  младое...":  Антология поэзии пушкинской поры: Кн.
III . Сост., вступ. статья. о поэтах и примеч. Вл. Муравьева
     М., "Советская Россия", 1988
     OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------

                                 Содержание

     К страдальцам-изгнанникам.
     Последний цветок
     Эльбрус и я
     Две встречи
     Искушение
     В Москву!
     В майское утро


                         К СТРАДАЛЬЦАМ-ИЗГНАННИКАМ

                 Соотчичи мои, заступники свободы,
                 О вы, изгнанники за правду и закон,
                 Нет, вас не оскорбят проклятием народы,
                 Вы не услышите укор земных племен!
                 Пусть сокрушились вы о силу самовластья,
                 Пусть угнетают вас тирановы рабы, -
                 Но ваш терновый путь, ваш жребий лучше счастья
                 И стоит всех даров изменчивой судьбы!..
                 Удел ваш - не позор, а слава, уваженье,
                 Благословения правдивых сограждан,
                 Спокойной совести, Европы одобренье
                 И благодарный храм от будущих славян!
                 Хоть вам не удалось исполнить подвиг мести
                 И цепи рабства снять с России молодой,
                 Но вы страдаете для родины и чести,
                 И мы признания вам платим долг святой.
                 Быть может, между вас в сибирских тундрах диких
                 Увяли многие?.. Быть может, душный плен
                 И воздух ссылочный - отрава душ великих -
                 Убили в цвете лет жильцов подземных стен?..
                 Ни эпитафии, ни пышность мавзолеев
                 Их прах страдальческий, их память не почтут:
                 Загробная вражда их сторожей-злодеев
                 Украсить нам не даст последний их приют.
                 Но да утешатся священные их тени!
                 Их памятник - в сердцах отечества сынов,
                 В неподкупных хвалах свободных песнопений,
                 В молитвах русских жен, в почтеньи всех веков!
                 Мир им!.. Мир праху их!.. А вы, друзья несчастных,
                 Несите с мужеством крест неизбежный свой!..
                 Быть может, вам не век стонать в горах ужасных,
                 Не век терпеть в цепях, с поруганной главой...
                 Быть может, вами нам ударит час священный
                 Паденья варварства, деспотства и царей,
                 И нам торжествовать придется день блаженный
                 Свободы для Руси, отмщенья за друзей!..
                 Тогда дойдут до вас восторженные клики
                 России, вспрянувшей от рабственного сна,
                 И к жизни из могил вас вырвет крик великий:
                 "Восстаньте!.. Наша Русь святая спасена!.."
                 Тогда сообщники, не ведомые вами,
                 Окончив подвиг ваш, свершив урочный бой,
                 С свободной вестию, с свободными мечтами
                 Пойдут вас выручать шумящею толпой!..
                 Тогда в честь падших жертв, жертв чистых, благородных,
                 Мы тризну братскую достойно совершим,
                 И слезы сограждан, ликующих, свободных,
                 Наградой славною да вечно будут им!

                 1831


                              ПОСЛЕДНИЙ ЦВЕТОК

                                      "Javais pourtant quel que chose la!" -
                                      dit-il en se frappant le front...

                                                    Mort d'Andre Chenier {*}

     {* "У меня, однако, здесь кое-что было!" - сказал он,
     стукнув себя по лбу... Смерть Андре Шенье (фр.).}

                     Не дам тебе увянуть одиноким,
                     Последний цвет облистанных полей!
                     Не пропадет в безмерности степей
                     Твой аромат; тебя крылом жестоким
                     Не унесет холодный вихрь ночей!

                     Я напою с заботливым стараньем
                     Тебя, мой гость, студеною водой;
                     Я нагляжусь, нарадуюсь с тобой;
                     Ты отцветешь - и с нежным состраданьем
                     Вложу тебя в молитвенник святой.

                     Чрез много лет, в час тихого мечтанья
                     Я книги той переберу листы;
                     Засохший мне тогда предстанешь ты.
                     Но оживешь в моем воспоминаньи,
                     Как прежде, полн душистой красоты.

                     А я, цветок, в безвестности пустыни
                     Увяну я... и мысли тщетный дар,
                     И смелый дух, и вдохновенья жар -
                     Кто их поймет?.. В поэте луч святыни
                     Кто разглядит сквозь дум неясных пар?..

                     Поэзия - она благоуханье
                     И фимиам восторженной души.
                     Но должно ей гореть и цвесть в тиши,
                     Но не дано на языке изгнанья
                     Ей высказать все таинства свои!

                     И много дум, и много чувств прекрасных
                     Не имут слов, глагола не найдут
                     И на душу обратно западут.
                     И больно мне, что в проблесках напрасных
                     Порывы их навек со мной умрут!

                     Мне суждено, под схимою молчанья,
                     Святой мечты все лучшее стаить,
                     Знать свет в душе - и мрак в очах носить!
                     Цветок полей, забытый без вниманья,
                     Себя с тобой могу ли не сравнить?..

                     1835


                                ЭЛЬБРУС И Я

                       Мне говорили: "Чуден снежный!"
                       Мне говорили: "Он могуч.
                       Двуглав и горд, и с небом смежный, -
                       Он равен лету божьих туч!"

                       Мне говорили: "Умиленье,
                       Восторг на душу он нашлет, -
                       И с пылкой думы вдохновенье
                       Он словно пошлину возьмет!.."

                       Мне говорили: "Ежедневно,
                       Ежеминутно стих живой,
                       Как страстный зов, как гимн хвалебный
                       В груди раздастся молодой!.."

                       Но я, - я слушала, сердилась, -
                       Трясла упрямо головой, -
                       Молчала... мненьем не делилась
                       Своим с бессмысленной толпой...

                       Но я, напутным впечатленьям
                       Презрительно смеялась я;
                       И заказным их вдохновеньям
                       Чужда была душа моя!..

                       Но жалким, низким я считала,
                       Пройдя назначенную грань,
                       Вдруг, как наемный запевала,
                       Петь и мечтать природе в дань.

                       И зареклась я пред собою,
                       И клятву я дала себе
                       Кавказа дикой красотою
                       Дышать без слов, наедине.

                       Эльбрус предстал. Я любовалась,
                       Молчанья клятву сохраня;
                       Благоговела, восхищалась,
                       Но песней не слагала я!

                       Как пред красавицей надменной
                       Поклонник страсть свою таит, -
                       Так пред тобой, Эльбрус священный,
                       Весь мой восторг остался скрыт!..

                       Эльбрус, Эльбрус мой ненаглядный,
                       Тебя привет мой не почтил, -
                       Зато как пламенно, как жадно
                       Мой взор искал тебя, ловил!..

                       Зато твоим воспоминаньем
                       Как я богата, как горжусь!..
                       Зато вдали моим мечтаньям
                       Все снишься ты, гигант Эльбрус!..

                       1836


                                ДВЕ ВСТРЕЧИ

                                               Петру Александровичу Плетневу

                                          Es gibt im Menschenleben ewige Mi-
                                          nuten... Bouterwok {*}

     {* Есть в человеческой жизни вечные минуты. Бутервек (нем.).}

                                     1

                        Я помню, на гульбище шумном,
                        Дыша веселием безумным,
                        И говорлива и жива,
                        Толпилась некогда Москва,
                        Как в старину любя качели,
                        Веселый дар Святой недели.
                        Ни светлый праздник, ни весна
                        Не любы ей, когда она
                        Не насладится Подновинским,
                        Своим гуляньем исполинским!
                        Пестро и пышно убрана,
                        В одежде праздничной, она
                        Слила, смешала без вниманья
                        Сословья все, все состоянья.
                        На день один, на краткий час
                        Сошлись, друг другу напоказ,
                        Хмельной разгул простолюдина
                        С степенным хладом знати чинной,
                        Мир черни с миром богачей
                        И старость с резвостью детей.
                        И я, ребенок боязливый,
                        Смотрела с робостью стыдливой
                        На этот незнакомый свет,
                        Еще на много, много лет
                        Мне недоступный... Я мечтала,
                        Приподымая покрывало
                        С грядущих дней, о той весне,
                        Когда достанется и мне
                        Вкусить забавы жизни светской, -
                        И с нетерпеньем думы детской
                        Желала время ускорить,
                        Чтоб видеть, слышать, знать и жить!..

                        Народа волны протекали.
                        Одни других они сменяли...
                        Но я не замечала их,
                        Предавшись лёту грез своих.
                        Вдруг всё стеснилось, и с волненьем,
                        Одним стремительным движеньем
                        Толпа рванулася вперед...
                        И мне сказали: "Он идет!
                        Он, наш поэт, он, наша слава,
                        Любимец общий!.." Величавый
                        В своей особе небольшой,
                        Но смелый, ловкий и живой,
                        Прошел он быстро предо мной...
                        И глубоко в воображенье
                        Напечатлелось выраженье
                        Его высокого чела.
                        Я отгадала, поняла
                        На нем и гения сиянье,
                        И тайну высшего призванья,
                        И пламенных страстей порыв,
                        И смелость дум, наперерыв
                        Всегда волнующих поэта, -
                        Смесь жизни, правды, силы, света!
                        В его неправильных чертах,
                        В его полуденных глазах,
                        В его измученной улыбке
                        Я прочитала без ошибки,
                        Что много, горько сердцем жил
                        Наш вдохновенный, - и любил,
                        И презирал, и ненавидел,
                        Что свет не раз его обидел,
                        Что рок не раз уж уязвил
                        Больное сердце, что манил
                        Его напрасно сон лукавый
                        Надежд обманчивых, что слава
                        Досталася ему ценой
                        И роковой и дорогой!..
                        Уж он прошел, а я в волненьи
                        Мечтала о своем виденьи, -
                        И долго, долго в грезах сна
                        Им мысль моя была полна!..
                        Мне образ памятный являлся,
                        Арапский профиль рисовался,
                        Блистал молниеносный взор,
                        Взор, выражающий укор
                        И пени раны затаенной!..
                        И часто девочке смиренной,
                        Сияньем чудным озарен,
                        Все представал, все снился _он_!..

                                     2

                 Я помню, я помню другое свиданье:
                 На бале блестящем, в кипящем собранье,
                 Гордясь кавалером, и об руку с ним,
                 Вмешалась я в танцы... и счастьем моим
                 В тот вечер прекрасный весь мир озлащался.
                 Он с нежным приветом ко мне обращался,
                 Он дружбой без лести меня ободрял,
                 Он дум моих тайну разведать желал...
                 Ему рассказала молва городская,
                 Что, душу небесною пищей питая,
                 Поэзии чары постигла и я,
                 И он с любопытством смотрел на меня, -
                 Песнь женского сердца, песнь женских страданий,
                 Всю повесть простую младых упований
                 Из уст моих робких услышать хотел...
                 Он выманить скоро признанье успел
                 У девочки, мало знакомой с участьем,
                 Но свыкшейся рано с тоской и несчастьем...
                 И тайны не стало в душе для него!
                 Мне было не страшно, не стыдно его...
                 В душе гениальной есть братство святое:
                 Она обещает участье родное,
                 И с нею сойтись нам отрадно, легко;
                 Над нами парит она так высоко,
                 Что ей неизвестны, в ее возвышенье,
                 Взыскательных дольних умов осужденья...
                 Вниманьем поэта в душе дорожа,
                 Под говор музыки, украдкой, дрожа,
                 Стихи без искусства ему я шептала
                 И взор снисхожденья с восторгом встречала.
                 Но _он_, вдохновенный, с какой простотой
                 _Он_ исповедь слушал души молодой!
                 Как с кротким участьем, с улыбкою друга
                 От ранних страданий, от злого недуга,
                 От мрачных предчувствий он сердце лечил
                 И жить его в мире с судьбою учил!
                 _Он_ пылкостью прежней тогда оживлялся,
                 _Он_ к юности знойной своей возвращался,
                 О ней говорил мне, ее вспоминал.
                 Со мной молодея, он снова мечтал.
                 Жалел он, что прежде, в разгульные годы
                 Его одинокой и буйной свободы,
                 Судьба не свела нас, что раньше меня
                 Он отжил, что поздно родилася я...
                 Жалел он! что песни девической страсти
                 Другому поются, что тайные власти
                 Велели любить мне, любить не его, -
                 Другого!.. И много сказал он всего!..
                 Слова его в душу свою принимая,
                 Ему благодарна всем сердцем была я...
                 И много минуло годов с того дня,
                 И много узнала, изведала я, -
                 Но живо и ныне о нем вспоминанье;
                 Но речи поэта, его предвещанье
                 Я в памяти сердца храню как завет
                 И ими горжусь... хоть его уже нет!..
                 Но эти две первые, чудные встречи
                 Безоблачной дружбы мне были предтечи, -
                 И каждое слово _его_, каждый взгляд
                 В мечтах моих светлою точкой горят!..

                 1839

                                 ИСКУШЕНИЕ

                    Двенадцать бьет, двенадцать бьет!..
                       О, балов час блестящий, -
                    Как незаметен твой приход
                       Среди природы спящей!
                    Как здесь, в безлюдной тишине,
                       В светлице безмятежной,
                    Ты прозвучал протяжно мне,
                       Беззывно, безнадежно!

                    Бывало, только ты пробьешь,
                       Я в полном упоеньи,
                    И ты мне радостно несешь
                       Все света обольщенья.
                    Теперь находишь ты меня
                       За книгой, за работой...
                    Двух люлек шорох слышу я
                       С улыбкой и заботой.

                    И светел, сладок мой покой,
                       И дома мне не тесно...
                    Но ты смутил ум слабый мой
                       Тревогою безвестной;
                    Но ты внезапно оживил
                       Мои воспоминанья,
                    В безумном сердце пробудил
                       Безумные желанья!

                    И мне представилось: теперь танцуют там,
                    На дальней родине, навек избранной мною...
                    Рисуются в толпе наряды наших дам,
                    Их ткани легкие с отделкой щегольскою;
                    Ярчей наследственных алмазов там блестят
                    Глаза бессчетные, весельем разгоревшись;
                    Опередив весну, до время разогревшись,
                    Там свежие цветы свой сыплют аромат...
                    Красавицы летят, красавицы порхают,
                    Их вальсы Лайнера и Штрауса увлекаю?
                    Неодолимою игривостью своей...
                    И все шумнее бал, и танцы все живей!

                    И мне все чудится!.. Но, ах! в одном мечтанье!
                            Меня там _нет_! меня там нет!
                            И может быть, мое существованье
                            Давно забыл беспамятный сей свет!
                    В тот час, когда меня волнует искушенье,
                    Когда к утраченным утехам я стремлюсь,
                            Я сердцем мнительным боюсь, -
                    Что всякое о мне умолкло сожаленье...
                    Что если бы теперь меж них предстала я,
                    Они спросили бы, минутные друзья:
                            "Кто это новое явленье?"

                    О, пусть сокроются навек мои мечты,
                    Мое пристрастие и к обществу и к свету
                    От вас, гонители невинной суеты!
                    Неумолимые, вы женщине-поэту
                    Велите мыслию и вдохновеньем жить,
                    Живую молодость лишь песням посвятить,
                    От всех блистательных игрушек отказаться,
                    Всем нам врожденное надменно истребить,
                    От резвых прихотей раздумьем ограждаться.
                    Вам, судьи строгие, вам недоступен он,
                    Ребяческий восторг на праздниках веселых!
                    Вы не поймете нас, - ваш ум предубежден,
                    Ваш ум привык коснеть в мышлениях тяжелых.
                    Чтоб обаяние средь света находить,
                    Быть надо женщиной иль юношей беспечным,
                    Бесспорно следовать влечениям сердечным,
                    Не мудрствовать вотще, радушный смех любить...
                    А я, я женщина во всем значенье слова,
                    Всем женским склонностям покорна я вполне;
                    Я только женщина, - гордиться тем готова,
                            Я бал люблю!.. отдайте балы мне!

                    1839


                                 В МОСКВУ!

               В Москву, в Москву!.. В тот город столь знакомый,
               Где родилась, где вырастала я;
               Откуда ум, надеждою влекомый,
               Рвался вперед, навстречу бытия;
               Где я постичь, где я узнать старалась
               Земную жизнь; где с собственной душой
               Свыкалась я; где сердце развивалось,
               Где слезы первые пролиты были мной!

               В Москву, в Москву!.. Но глушь уединенья
               Найду я там, где сиротство мое
               Взросло в семье большой... Но в запустенье
               Превращено бывалое жилье,
               Но нет следов минувших отношений...
               Года прошли, - родные и друзья
               Рассеяны; - их разных направлений
               Теперь не доищусь, не допытаюсь я!

               В Москву, в Москву!.. Душа при этом слове
               Не задрожит, не вспыхнет, не замрет;
               И нет у ней привета наготове
               Для родины; и сердце не поет
               Возврата песнь. Я чту и уважаю
               Наш древний кремль и русской славы гул,
               Я старину люблю и понимаю, -
               Но город без друзей мне холод в грудь вдохнул.

               Есть край другой... туда мои желанья,
               Мои мечты всегда устремлены;
               Там жизни блеск и все очарованья
               Познала я... там сердцем скреплены;
               По выбору, все узы дружбы сладкой;
               Там несколько прожито светлых дней;
               Там счастие заманчивой загадкой
               Мерещится вдали душе моей.

               Теперь в Москву! Могилам незабвенным
               Свой долг отдать, усопших помянуть
               И о живых, по взморьям отдаленным
               Разметанных, подумать и вздохнуть!
               И бог-то весть! - быть может, невзначайно
               Судьба и там порадует меня,
               И счастлива свершеньем думы тайной,
               На родине родное встречу я!

               1840


                               В МАЙСКОЕ УТРО

                       Скорей гардины поднимите,
                       Впустите солнышко ко мне,
                       Окошко настежь отворите
                       Навстречу утру и весне!

                       Он прилетел, наш гость желанный,
                       Он улыбнулся, светлый май!
                       Всей жизнью нам, благоуханный,
                       Твори, и грей, и воскрешай!

                       Пора!.. Смотри, в природе целой
                       Всё ждет тебя, зовет к тебе...
                       Изнемогла и помертвела
                       Она со стужею в борьбе.

                       В уничтожающих объятьях
                       Всеразрушающей зимы,
                       В напрасном ропоте, в проклятьях
                       Изнемогаем тоже мы.

                       Ты, голос ласточке дающий,
                       Подснежнику дающий цвет, -
                       Дух божий, жизни дух могущий, -
                       Ты не забудешь нас, о нет!..

                       Дающий всякому дыханью
                       Что нужно естеству его, -
                       Внуши разумному созданью,
                       Что для него нужней всего.

                       Расширь на смелое стремленье
                       Крило незримое души
                       И в битве жизненной терпенье
                       И силу воли нам внуши!

                       1857

                                 Примечания

     Последний цветок (с. 239).
     Шенье  Андре  1762-1794)  -  французский   поэт-романтик;   его   стихи
привлекали  русских  поэтов  1820-х  гг.  темой   борьбы   против   тирании;
стихотворение А. С. Пушкина "Андрей  Шенье",  написанное  летом  1825  г.  и
описывающее  последние  дни  поэта,  павшего  жертвой  якобинского  террора,
воспринималось современниками как отклик на расправу с декабристами. Эпиграф
к стихотворению Ростопчиной взят  из  вступительной  статьи  к  французскому
изданию  (1819  г.)  сочинений  А.  Шенье.  Облистанный  (устар.)  -  здесь:
озаренный кратким блеском солнца.

     Две встречи (с. 242).
     Бутервек  Фридрих  (1766-1828)  -  немецкий  писатель,  поэт,   историк
литературы, философ; его сочинения оказали большое влияние  на  формирование
немецкого романтизма.


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.
Рейтинг@Mail.ru