Палагея
Из кухни долго неслись всхлипыванья, оханья и вздохи, которые, становясь все громче, перешли, наконец, в гнусавое бабье причитанье:
«И на ка-во-о ты-ы на-ас!..»
Тогда барыня встала, отложила газету, сняла пенсне и пошла в кухню.
На сундуке у окна сидела Палагея, закрыв голову передником, качалась из стороны в сторону и громко выла.
Барыня посмотрела, послушала и все поняла: у Палагеи, очевидно, был в деревне незаконный ребенок, который умер.
Палагея! сказала барыня. Прежде всего, будьте благоразумны. Ваши вопли привлекут к себе внимание соседей, и вам самой же будет неприятно удовлетворять их праздное любопытство.
Палагея показала из-под передника один глаз, голубой с красными жилками, и сказала горько:
А мне что! А по мне пущай все слышут! И был, и сплыл, и куда я теперь!
Нехорошо роптать, Палагея! строго остановила барыня. Нужно покориться. Бог дал, Бог и взял!
Бо-ог? вдруг озлилась Палагея. Какой же он Бог, коли он ни прачке, ни в мясную никому не заплатил!
Барыня удивилась и от удивления даже надела пенсне.
Что такое? Разве он был уже взрослый?
Старый он был! Кабы не старый, я бы и не поверила! Ведь шутка сказать восемнадцать рублев! Во-семна-адцать!
Да о ком ты говоришь?
Да про него же говорю, про генерала из пятого номеру. Дай, говорит, Полинька, взаймы. Я, говорит, тебе через месяц по телефону вышлю! А сегодня, дворник говорит, квартиру передал, а сам уехал. И на кого-о ты на-ас...
Барыня послушала, покачала головой и поехала к мадам Тузякиной, передовой женщине, посоветоваться насчет Палагеи.
Мадам Тузякина отнеслась к делу очень серьезно, с самой идейной стороны.
Вы во многом виноваты! сказала она Палагеиной барыне. Вы привезли из деревни некультурную женщину и бросили ее в водоворот столичной жизни. Разве вы не сознаете, что на вас лежит обязанность развить ее? Она грамотная?
Нет.
Ну, вот видите! Купите ей азбуку, пошлите ее в театр, заставляйте ее рассказывать о своих впечатлениях. Это ваш долг.
Барыня купила азбуку.
Вот, Палагея, завтра начнем систематически заниматься. Вам необходимо развить себя, иначе вы погибнете в водовороте столичной жизни. Вы были когда-нибудь в театре?
Еще бы! На Рождестве Дарьин Микита водил.
Ну, что же, понравилось вам?
Ничего себе, пондравилось.
Ну, и что же, хорошо там представляли?
Оченно даже хорошо!
А что же там представляли? Постарайтесь изложить последовательно.
Да разное представляли. Кому пиво, кому закуску. Ну, а нам чай представляли с булками. Мне, ничего себе, понравилось, только Микита говорил, что должны сахару больше давать.
Барыня удивилась и надела пенсне, чтобы лучше понять, в чем дело.
Палагея! Да вы, верно, просто в трактире были, а не в театре.
Зачем я в трактир пойду? Я в трактире сроду не бывала. Как Микита обещал, что в киятер сведет и сорок копеек на билет взял, значит, в киятер и повел.
Барыня подумала и сказала решительно:
Знаете, Палагея, я лучше уж сегодня покажу вам буквы. К чему откладывать. Вот, видите, это «А». Поняли? «А». Повторите и запомните.
Палагея повторила, но не запомнила, и барыня, посоветовавшись с мадам Тузякиной, купила билет в драму.
Вот, Пелагея, сегодня, вечером, я вас отвезу в театр. Назад дорогу сами найдете. Смотрите внимательно и вникайте. Это вас разовьет, и вы перестанете верить людям, которые говорят, что деньги можно прислать по телефону.
На другой день барыня отвезла Палагею в театр, научила, куда сесть и куда смотреть, а сама вызвала к себе домой мадам Тузякину. Та лучше сумеет порасспросить Палагею о вынесенном ею впечатлении.
Первое эстетическое пробуждение души. Это так интересно, говорили дамы, прихлебывая чай с малиновым вареньем.
Потом собрались поиграть в четыре руки, как вдруг раздался звонок с черного хода.
Барыня удивилась, надела пенсне и пошла открывать.
Палагея! Что случилось? Почему вы вернулись? Ведь теперь еще только девять часов.
Ничего не случилось, барыня, а только сегодня никакого представления не было.
Как так? Что такое?
Да так вот, не было. Не собрались они, что ли, эти самые-то, которые представляют, не знаю. А только которые и были, так ничего не представляли. Просто сидели, а потом ихняя прислуга самовар подала стали они чай пить, да промеж себя разговаривать, а на публику даже и не смотрят. Потом околоточный к ним пришел: говорил, что какая-то девушка весной утопилась, что ли. А они все эту девушку ругали, что нехорошая. Я-то с ней не знакома, может, они и врут А может, и правда, кто их разберет, в чужое дело не сунешься. Кабы я эту девушку знала, я бы тоже поговорила, а так мне и скучно стало Ну, встала я и говорю прочим, которые поближе сидели, что, мол, вам если время есть, так сидите да ждите, может, они еше и надумают представлять, а у меня дома посуда немытая. Ну и пошла.
Барыня и мадам Тузякина повернулись друг к другу и долго смотрели, не мигая. Потом молча отвернулись и вышли на цыпочках из кухни.
Текст печатается по книге: *Тэффи Н. А. Собрание сочинений: Том 5: «Карусель». Составление и подготовка текстов Д. Д. Николаева, Е. М. Трубиловой. М.: Лаком, 2000. 384 с.* В комментариях в HTML-документа указаны страницы.
На главную
О Тэффи
Карта сайта
Форум
Ссылки
Рассказ «Белое боа»
Сборник «Карусель»
Рассказ «Доброе дело старца Вендимиана»
|