Патриот
Дело было часов в шесть утра на станции Чудово. Я дожидалась лошадей, чтобы ехать в деревню, пила чай и скучала.
Большая, скверно освещенная зала. Где-то, за стеной, визжат и гулко хлопают двери. За стойкой звенит ложками и бренчит чашками невыспавшийся буфетчик. Он поминутно смотрит на часы и зевает, как лев в клетке.
Тоска свыше меры!
Вдруг, смотрю, за противоположным столом что-то зашевелилось. Послышалось кряканье, и с дивана медленно поднялся толстый бритый старик, в круглой вязаной шапочке, как носят грудные младенцы. Кроме шапочки, на нем была полосатая фуфайка, серенький пиджачок, а на ногах гетры.
Старичок протер глаза, поманил лакея, показал ему рубль и, отрицательно покачав головой, постукал по пустой пивной бутылке, стоявшей на столе.
Лакей тоже отрицательно покачал головой и отошел прочь. А старик вынул засаленную книжечку с отваливающимися листами и поцарапал в ней что-то.
Это что за человек? спросила я лакея.
Это, сударыня, немец какой-то. Пришел вечером пешком и все пиво пьет, а денег не платит, только вот один рубль покажет и опять в карманчик. Буфетчик не велели больше отпускать.
Да вы, верно, не понимаете, что он говорит.
Никак нет, не понимаем.
В эту минуту немец встал и, подойдя ко мне, в чем-то извинился.
Оказался он французом, путешествующим пешком вокруг света. Он обошел уже всю Африку, Америку, Австралию и Европу. Теперь идет через Россию в Азию. Вышел из дому четыре года тому назад.
Зачем же вы это делаете? Что вам за охота? удивилась я.
Для славы своего отечества. Из чувства патриотизма.
Несколько лет тому назад один член нашего кружка обошел весь свет в три года. Я сказал, что обойду скорее. Вот иду уже пятый год, а обошел только половину. Значит, тот солгал.
Но ведь он тоже был французом, так при чем же тут ваш подвиг?
О! Madame рассуждает легкомысленно. Madame не понимает, что каждый француз желает лично прославить свое отечество. К тому же я путешествую без денег.
А как же я видала у вас рубль в руках?
Ах, это только для того, чтобы объяснить, что у меня нет денег. Покажу рубль, покачаю головой, они и понимают.
Удивительно. Ну, а чем же вы докажете, что вы действительно шли, а не сидели где-нибудь в Вержболове?
О, madame! Я во всех больших городах беру свидетельства от мэров, что я проходил. Кроме того, я веду дневник, записки, которые будут изданы для славы моей родины.
Он вытащил свою засаленную книжечку и, любезно осклабившись, указал мне последний листок.
Здесь кое-что о вашем родном уголке. О! Я ничего не пропускаю.
Я прочла каракули:
«Женщины губернии Чудово (du governement de Tchudovo) имеют белокурые волосы и носят кожаные сумки через плечо».
Я бросила беглый взгляд на соседний листочек. Там было французскими буквами написано «pivo» и «Zacussie».
О, madame! продолжал француз, деликатно вынимая из моих рук свою книжечку. О! Я могу вам показать массу интересного. Я покажу вам письма моей жены и ее портрет.
Он сунул мне в руку пачку истрепанных писем и, не удовольствовавшись этим, начал читать одно из них вслух.
«Мой обожаемый друг, писала эта замечательная женщина. Иди вперед! Иди, несмотря на все лишения и трудности твоего пути. Работай для славы нашей дорогой родины, а я буду ждать тебя долгие, долгие годы и участвовать в твоем подвиге своей молитвой».
Потом он вынул маленькую фотографическую карточку и несколько минут глядел на нее, и, умиленно покачивая головой, тихо пропел:
«Et tra-là-là-là-là.
Et tra-là-là-là-là
Roulait dans du galà»1.
Песенка несколько удивила меня, но, взглянув на карточку, я перестала удивляться. На ней изображалась молодая особа в кэпи и в короткой юбке и отдавала честь ногой.
Ваша жена, вероятно... певица, пробормотала я, не зная, что сказать.
Почему вы так думаете?
Так... видно по лицу, что у нее хороший голос, додумалась я.
О, вы правы! Это великая артистка! Имя ее будет греметь по всему свету. Сам великий Коклэн предсказал ей громкую славу. И она работает... О! Как она работает для своего отечества! Она и меня ободряет. Вот, в другом письме, она говорит, чтобы я не смел возвращаться, пока не закончу своей задачи. Бедная! Она так страдает без меня, но она жертвует всем pour notre chère patrie2. Это святая женщина, прибавил он и взглянул на меня строго.
Не зная, что сказать, я спросила, как ему понравилась Африка.
O! Cest de la chaleur!3 ответил он и безнадежно махнул рукой.
***
Я уже садилась в почтовую коляску, как вдруг ямщик, укладывавший мои вещи, показал рукой в сторону и, отвернувшись, фыркнул, как лошадь. Я оглянулась.
Около полотна железной дороги, по скользкой и липкой тропинке шел мой патриот.
«Бедный! подумала я. Чем заплатит тебе неблагодарное отечество за то, что ты во славу его месишь своими гетрами нашу новгородскую грязь?»
Он узнал меня издали и поспешил подойти, делая самый удивительные приветственные жесты.
Он долго желал мне всяких благополучий, а под конец поверг меня в радостное изумление, пообещав, что непременно напишет от меня поклон своей жене.
Это святая женщина, прибавил он и отошел, тихо напевая, очевидно, тесно связанное с воспоминанием о ней:
«Et tra-là-là-là-là.
Et tra-là-là-là-là
Roulait dans du galà»
1И тра-ля-ля-ля-ля
И тра-ля-ля-ля-ля
Покатился наш праздник (фр.).
2Ради нашей дорогой родины (фр.).
3Жара! (фр.).
Текст печатается по книге: *Тэффи Н. А. Юмористические рассказы; Из «Всеобщей истории, обработанной Сатириконом» / Вступит. статья, сост., подгот. текста, коммент. Д. Д. Николаева. М.: Худож. лит., 1990. 415 с.* В комментариях в HTML-документе указаны страницы.
На главную
О Тэффи
Карта сайта
Форум
Ссылки
Рассказ «Страшный прыжок»
Сборник «Юмористические рассказы. Том 1»
Рассказ «Из весеннего дневника»
|