OCR: AnGv (skazki.times.lv)

ЛАЧПЛЕСИС. СКАЗАНИЕ ПЕРВОЕ

         Под своды лазурного неба, 
       Где Перкон свой замок поставил, 
       Где свет осиянный не меркнет, 
       Где вышняя радость не сякнет, - 
5      Сходились Балтийские боги 
       Послушать Вершителя Судеб, 
       Что в пестром верчении жизни 
       И зло и добро предрешает. 
       
       У Перкона чалые кони 
10     Копытами бьют в колеснице; 
       По седлам заря золотится, 
       Над сбруею солнце восходит. 
       У Патримпа мерно ступают 
       Саврасые в хлебной телеге, 
15     Набитой тугими снопами, 
       Соломой, встревающей в спицы. 
       
       У Пакола в траурных дрогах 
       Понуро бредут вороные, 
       Изогнутый полоз - из ребер, 
20     Оглобля - из кости берцовой.
       У Антримпа кони, как рыбы, 
       Чешуйчаты; в зелень осоки 
       Изгибом вдается сиденье, 
       Сияющее перламутром. 
       
25     А Лиго и Пушкайтис вешний 
       Влетели, в цветах утопая, 
       На сивках крылатых в ворота 
       Под радугу древнего неба. 
       
       И божьи сыны друг за другом 
30     Верхом прискакали к подворью, 
       Их седла из золота были, 
       Уздечки алмазом слепили. 
       
       И Аустра, Лайма, и Тикла, 
       Прекрасные дочери Солнца, 
35     Пригнали огняных каурок, 
       В коляску из роз запряженных. 
       Прекрасные дочери Солнца 
       Держали злаченые вожжи, 
       И вольный их путь озарялся 
40     Живым трепетанием света.
       
       Вершитель Судьбы, как и должно, 
       На троне главой возвышался. 
       Направо сел Перкон и Патримп, 
       Налево сел Пакол и Антримп, 
45     Чуть дальше - Пушкайтис, Лиго 
       И божьи сыны друг за другом, 
       Потом уже дочери Солнца, 
       Аустра, Лайма и Тикла.
       
       За ними и меньшие боги 
50     В Собрании заняли место, 
       Поскольку все добрые духи 
       Вольны предсказания слышать. 
       Вершитель Судьбы, седовласый, 
       Поднялся с алмазного трона 
55     И в тяжкое слово оправил 
       Извечную тайну пророчеств:
       
       "В предвечности чудо свершилось! 
       У Девы всесущего Света 
       От бога младенец родился, 
60     В свой срок на земле объявился, 
       Повсюду людей увещая 
       Душою довериться богу, 
       Живя в добродетели строгой 
       И духом ему уподобясь.
       
65     Но зло на добро ополчилось - 
       И богова сына распяли. 
       А все-таки зло не сумело 
       Его удержать среди мертвых. 
       Воскреснув для дела господня, 
70     Он мощно вознесся в эфире. 
       Всем ведомо имя святое - 
       Христом нарекли его в мире.
       
       Учение истинной веры 
       Повсюду прияли народы. 
75     Но горько, что сами же люди 
       Во злобе толкуют ученье. 
       И Балтии Рок предрекает 
       Принять христианскую веру, 
       Но право за вами оставил 
80     Влиять на теченье событий".
       
       Тут Перкон поднялся и молвил: 
       "Веленью сурового рока 
       Должны подчиниться и боги. 
       Поддержим ученье христово, 
85     Но и не оставим в несчастье 
       Латышский народ без подмоги!.. 
       Ученье христово не ново - 
       Истоки его на Востоке.
       
       Но злобой добро подменяют 
90     Несущие в Балтию веру 
       И замысел черный лелеют -  
       Латышский народ заневолить, 
       Ославив балтийскую землю. 
       Стремлений таких не приемлю! 
95     Клянусь этим сплющенным камнем 
       И дубом, в щепу разнесенным: 
       
       У всякого, кто помышляет 
       Латышский народ заневолить, 
       Обманом завлечь его в рабство, - 
100    Я молнией вышибу душу.
       
       На Балтию ж в пору цветенья 
       Живительный ливень обрушу, 
       Днем - небо над нею разведрю, 
       А ночью - звездами усею.
       
105    Клянусь ежечасно в природе 
       Радеть о латышском народе. 
       Да слышит он Перкона голос, 
       Да имя его не уронит! 
       Предвижу, что вы вслед за мною 
110    В природе очертите сферу 
       Своих назначений высоких 
       В судьбой отведенные сроки". 
       
       И Патримп сказал, поднимаясь: 
       "Да, Балтия - хлебная чаша. 
115    Народ мой и сеет, и пашет. 
       Но колосом, крепью налитым, 
       Я лишь латышей напитаю. 
       Да ссохнется вражья утроба! 
       Да вражья соха затупится, 
120    На пни наскочив на чищобах!" 
       
       И Антримп им клятвенно вторил: 
       "На водах, на море Балтийском, 
       Где северный ветер лютует, 
       Где дремлют подводные скалы, - 
125    В седую пучину ночами 
       Суда чужестранцев повергну. 
       Пусть флаг нашей Балтии плещет 
       И мир на морях означает". 
       
       А Пакол продолжил: "Я в пекле 
130    Подкину незваным угольев, 
       А души латышских героев 
       Оставлю скитаться на воле, 
       Чтоб страхом врага леденили, 
       Сполохом его ослепляли, 
135    А осенью, Ночью Усопших, 
       Потомков благословляли".
       
       Когда поклялись друг за другом
       Могучему Перкону боги,
       То Лиго в совете бессмертных
140    Осмелилась голос возвысить:
       "Воистину я причисляюсь
       К богам наименьшим в природе,
       Но мне уготовано Роком
       Завидное место в народе.
       	  
145    Дух песенный в душах латышских
       Поддерживать вечные веки,
       То скорбью, то радостью чистой
       Рождая слова в человеке, -
       Мне любо такое занятье,
150    Мое не иссякнет терпенье,
       Иначе вас, старые боги,
       Предало бы время забвенью.
       	  
       Но все вы в пленительных дайнах
       Прославлены будете вечно:
155    Ты, Перкон, ты, Лайма, ты, Тикла,
       Вы, светлые дочери Солнца.
       Вы именем, вложенным в песню,
       По кругу вернетесь к народу,
       Чтоб дух всколыхнуть задремавший
160    И вывести в бой за свободу".
       
       К концу подходило Собранье,
       И боги хотели расстаться,
       Когда Стабурадзе явилась
       И слово взяла напоследок,
165    Промолвив: "Пришла я с  известьем
       О том, что видала воочию,
       О том, что у омутов древних
       Случилось сегодняшней ночью.
       
       Во тьме на скале Стабурага
       Пряла я ночные туманы.
170    И шпуля была уже полной,
       И час петухов приближался,
       
       
       Когда я увидела в небе
       Двух ведьм, оседлавших колоды, -
175    Над Даугавою летели
       Они по стезе небосвода.
       
       Потом они кинули в омут
       Одну из колод кособоких
       И втиснулись вместе в другую,
180    И канули в темень ночную.
       Тогда, чтоб постигнуть причину
       Полночных бесовских проделок,
       Я в омут спустилась, под воду,
       И там отыскала колоду.
       
       
185    И диву далась, обнаружив
       В порожней ее сердцевине
       Прекрасного юношу. Бедный,
       В колоде лежал бездыханно.
       Я мигом в мой замок хрустальный
190    Его отнесла, обсушила,
       Потом отдохнуть положила
       На ложе из раковин ясных.
       
       
       Едва его грудь всколыхнулась
       И губы согрело дыханье,
195    Я, Перкон, к тебе устремилась
       Узнать, как мне быть с человеком:
       Ведь смертный, повергнутый в омут,
       Навеки становится камнем.
       От этих камней год от года
200    Все выше скала Стабурага.
       
       Я было хотела с собою
       Сюда привести человека.
       Но Рок его тут же настигнет
       И сделает камнем безгласым.
205    Поэтому я и решила
       Оставить его в моем замке,
       Где мог бы он жить без печали,
       Где б стены его защищали".
       
       Услышав слова Стабурадзе,
210    Сказала суровая Тикла:
       "Я вижу, что враз Стабурадзе
       Возлюбленный вечный наскучил,
       Что ей надоело на круче
       Слезою споласкивать камни.
215    Теперь для любовной услады
       Ей смертного юношу надо!"
       
       Румянцем зашлась Стабурадзе,
       Услышав такие упреки:
       "Не с тем я, суровая Тикла,       
220    Решила спасти человека, -
       Предчувствую: это событье
       Не вяжется с будничным делом.
       Тут явлен нам божий избранник
       В борении с темною силой".
       
       
225    И Лайма подсыпала соли:
       "Снесясь поначалу с Судьбою,
       В дальнейшем могу, как угодно,
       Вертеть человеческим счастьем!"
       "Довольно вам тешиться склокой,
230    Богини! - не выдержал Перкон. -
       Нам юноша послан всевышним   
       И послан для цели высокой!     
       
       Бесовками брошенный в омут,
       Он - Лачплесис, сын Лйелварда.
235    И ты поступила достойно,
       Его приютив, Стабурадзе.
       Теперь поспеши восвояси,
       Взбодри его смертную душу,
       Потом проводи его к суше, -
       
240    Не бойся, что станет он камнем!
       Ты, Лайма, изменчивой властью
       Его сохрани и в несчастье,
       Пока он свое назначенье
       Не выполнит жизнью геройской!"
       
245    На том и закрылось Собранье,
       Расстались могучие боги;
       Судьба предрешает сурово,
       Сойдутся ль бессмертные снова.               

	
  Главная страница