Чтобы провести подобный анализ, мы должны пре­жде всего составить полный список всех терминов род­ства, употребляемых в обществе, которое нас интересует. (В нашем случае сделать это чрезвычайно просто, но легко представить себе, какие трудности могут возник­нуть в полевых условиях, когда надо «вытянуть» всю эту систему терминов у информанта.) Ограничимся двумя последующими и двумя предыдущими поколениями и бу­дем игнорировать всех «нумерованных» родственников (двоюродных, троюродных, пра- и пр.), а также все слу­чаи, обозначаемые при помощи слова great (например, great aunt — «двоюродная бабушка») и grand (например, grand niece — «внучатая племянница»), в том случае, когда эти слова пишутся отдельно. Тогда мы получим следующий список терминов: father, mother, grandfather, grandmother, son, daughter, grandson, granddaughter, un­cle, aunt, nephew, niece, brother, sister, cousin (отец, мать, бабушка, дедушка, сын, дочь, внук, внучка, дядя, тетя, племянник, племянница, брат, сестра, двою­родный брат/сестра). Уоллес и Аткинс (Wallace, At­kins, I960) отмечают, что все эти термины, кроме слова cousin, указывают на пол родственника. Некоторые тер­мины указывают на поколение. Все термины указывают, находится ли родственник «на одной линии с говоря­щим»: некоторые родственники, «прямые» («lineals»), яв­ляются либо предками, либо потомками говорящего по прямой линии, другие, «непрямые» (nonlineals»), имеют с говорящим общих предков, но не являются сами пред­ками или потомками говорящего. Непрямые родствен­ники в свою очередь подразделяются на две категории: «боковые» («colineals»)—все предки которых совпа­дают с предками говорящего, и «дальние» («ab-lineals»)—те, у кого только некоторые предки совпадают с предками говорящего.

Все эти наблюдения позволили Уоллесу и Аткинсу выдвинуть гипотезу, что для характеристики любого из указанных терминов достаточно трех параметров:

А. Пол родственника (мужской = а1 женский = а2).

В. Поколение родственника (на два поколения стар­ше говорящего = b + 2, на одно поколение старше го­ворящего = b + 1, поколение говорящего = 0, на одно поколение младше говорящего = b — 1 и т. п.).

С. Линейность: прямая линия = с1 (сюда входят пря­мые предки или потомки говорящего), боковая линия = с2 (сюда входят все непрямые родственники, имеющие всех или нескольких общих предков с говорящим) и даль-ние=с3 (сюда относятся все кровные родственники, не являющиеся родственниками по прямой или боковой линии).

Матрица по этим трем параметрам представлена на следующей схеме:

3.jpg

4.jpg

Вот что говорят по поводу этой схемы Уоллес и Аткинс: «Очевидно, что каждый термин должен быть в со­ответствии с выбранными компонентами определен так, чтобы ни один термин не перекрывал и не включал дру­гой; каждый компонент отличается по крайней мере одним термином; все термины могут быть представлены в одной парадигме. Мы не хотим утверждать, что наша систематизация является лучшей, но она является аде­кватной для данного набора терминов» (р. 62).

К последнему утверждению мы еще вернемся. Но сначала я хотел бы заметить, что такой компонентный анализ может быть с успехом использован для сравне­ния системы американских терминов родства с систе­мами терминов родства в других языках. Например, в немецком языке указывается также пол родственника (ai—а2), когда речь идет о двоюродных братьях и се­страх, что выражается в терминах Kusin (двоюродный брат) и Kusine (двоюродная сестра), а в английском такого различия нет. Мы видим, что немецкая система терминов родства не намного отличается от английской: нет необходимости добавлять какой-то новый компонент. Просто существующий в английской системе компонент пола присутствует еще в одном измерении (нелиней­ность), которое в английской системе тоже используется. Но в турецком языке, например, есть термин аblа (стар­шая сестра), которого нет в немецком. Этот термин не может быть включен в английскую схему, потому что в ней нет компонента возраста (есть только поколение). Чтобы включить данный турецкий термин в английскую схему, потребовалось бы добавить еще один семантиче­ский компонент — «старше, чем говорящий».

Компонентный анализ, как мы видим, является весь­ма полезным методом выявления глубинных диффе­ренциальных семантических признаков данной системы терминов. Но в связи с этим анализом встают две важные проблемы. Во-первых, является ли подобный анализ некоторой семантической области, вроде рассмотренной нами системы терминов родства, какой-то психологиче­ской реальностью, то есть отражает ли он в какой-то степени наше реальное отношение к терминам родства? Во-вторых — и это еще более сложный вопрос, — может ли такая форма компонентного анализа быть применена к исследованию семантических систем другого типа, а не только терминов родства? Рассмотрим сначала вопрос о психологической реальности.