НЕ СКАЗКА, А БЫЛЬ (К 155-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ СОФЬИ КОВАЛЕВСКОЙ)

[О. Горобчик]

Софья Васильевна Ковалевская – женщина, чье имя известно всему миру. Она родилась 15 января 1850 года в Москве, в богатой семье генерал-лейтенанта артиллерии в отставке В.В. Корвина–Круковского. Ее приход в этот мир не был встречен с радостью – семья переживала экономический кризис, к тому же родители мечтали о сыне. Тем не менее, живя в провинции, в родовом имении отца, девочка быстро развивалась и духовно, и умственно. Как впоследствии напишет Софья Васильевна в своих “Воспоминаниях детства”, этому способствовало отсутствие ощущения абсолютной гармонии с окружающим миром: желание и возможность родителей дать детям хорошее домашнее образование и попытки понять их, живое общение взрослых и детей, с одной стороны, и вынужденный родительский деспотизм, ежедневные картины классового гнета и часто меняющиеся наемные гувернантки, – с другой, – противоречия, весьма типичные для дворянской среды того времени. В ее голове рождались вопросы, на которые она искала ответы. Ее “духовной мамой” стала любимая старшая сестра, усвоившая, порой вопреки обстоятельствам своей жизни, передовые взгляды времени, а первой серьезной влюбленностью в 13 лет стал не кто иной, как Ф. М. Достоевский, тогда уже писатель с мировым именем, с которым она познакомилась благодаря сестре. Позднее в своем стихотворении “13 апреля” она отождествит свою героиню с собой: “ И не мил ей, и не дорог вид родимого селенья, вызывает он в ней только неприязнь и озлобленье. Вспоминаются ей годы жгучих, страстных порываний, и борьбы, глухой и тайной, и подавленных желаний. Перед ней картины рабства вьются мрачной вереницей, рвется вон она из дома, словно пленник из темницы.” Пора “поменять мечты на дело” пришла, когда 18- летней Софье предоставилась возможность вступить в фиктивный брак – явление нередкое в России 60-х годов ХIХ века, – чтобы иметь возможность начать свою самостоятельную жизнь, а заодно и помочь в этом сестре. Отныне и навсегда она порывает со своим классом, а ее жизнь , ее занятия наукой, в особенности математикой, искусством, литературой – всем тем, чем она мечтала оказаться полезной людям, вплетаются в сложную канву общественного движения России и Западной Европы 60-80-х годов ХIХ века.

В 1868 году, когда молодые супруги приехали в Петербург, Россия переживала разночинский, или буржуазно–демократический, этап революционно–освободительного движения, начавшийся после поражения в Крымской войне 1854–1856 годов. Муж Софьи, молодой ученый В.О. Ковалевский, ввел ее в круг передовых людей того времени, среди которых было немало общественных деятелей, ученых, литераторов, таких, как И.И. Мечников, П. И. Боков, И.М. Сеченов и др. В их среде свято хранились заветы недавно сосланного на каторгу Н.Г. Чернышевского, с семьей которого Ковалевская вскоре познакомилась. Общение с этими людьми оставило неизгладимый след в сознании Софьи Васильевны и в немалой степени способствовало формированию ее общественно–политических взглядов. “ Мы, –впоследствии скажет она, – так сильно увлекались новыми идеями, так глубоко были убеждены, что существующее состояние общества не может долго продлиться, мы уже видели в недалеком будущем наступление нового времени, времени свободы и всеобщего просвещения, мы мечтали об этом времени, мы были глубоко убеждены, что оно скоро наступит! И нам была невероятно приятна мысль, что уже мы живем одною общею жизнью с этим временем!” Позднее эти впечатления лягут в основу ее повести “Нигилист”.

Весной 1871 года, преодолевая невероятные трудности, Софья Васильевна с мужем пробралась в осажденный версальцами Париж, где вместе с сестрой ухаживала за ранеными коммунарами.

В 1874 году Геттингенский университет присудил Ковалевской степень доктора философии, математических наук и магистра изящных наук, но по приезде в Россию, в Петербург, радость сменилась разочарованием: как в Западной Европе, так и в России путь женщинам к преподаванию на университетской кафедре был закрыт

Так начался новый этап ее жизни, когда, отойдя от занятий наукой, она уходит в литературную деятельность, печатаясь в прогрессивной газете “Новое время”, в которой тогда сотрудничали Н.А. Некрасов, И.С. Тургенев, .М.Е. Салтыков–Щедрин. Софья Васильевна пишет статьи и рецензии, в которых рассказывает читателям о новых открытиях в самых различных областях науки и техники( об исследованиях Л. Пастера, оптических приборах, телефоне и пр.), рецензирует новые театральные постановки и т.д. В это время она подружилась с И.С. Тургеневым, возобновила знакомство с Ф.М. Достоевским, с которым поддерживала самые теплые и дружеские отношения до самой смерти писателя. Ее живо интересует развитие революционных событий в стране. Она горячо сочувствовала знаменитому “хождению в народ”, присутствовала на политических процессах, возбужденных царским правительством против революционеров–народников, принимала деятельное участие в оказании помощи политическим заключенным и их семьям: собирала деньги по подписным листам, хлопотала у адвокатов о предоставлении свиданий с заключенными и т.д. Как и ее героиню из повести “Нигилистка”, ее охватило страстное желание “работать лично над разрушением деспотизма и тирании или поддерживать тех, кто работает в этом направлении”. .

Переехав в Москву, Ковалевская попыталась получить разрешение сдать магистерский экзамен, который, как она полагала, помог бы ей получить место преподавателя в университете. Однако министр народного просвещения отказал ей, заметив, что она и ее дочь “успеют состариться, прежде чем женщины будут допущены к университету”.

Ей не суждено было работать в родной стране, и Швеция приняла ее. Работая в молодом Стокгольмском университете, став первой женщиной приват-доцентом в Швеции, она писала тогда, что “в настоящее время …совершенно поглощена заботой об упрочении моего положения в университете, чтобы открыть таким образом этот путь для женщин”. Тем не менее, она продолжает держать руку на пульсе общественной жизни России и Западной Европы. Побывав в России после убийства народовольцами 1 марта 1881 года Александра II и застав здесь пору глухой реакции, она с горечью писала русскому революционеру-народнику П.Л. Лаврову: “ Общее впечатление родины на меня было далеко не отрадное – апатия, общее недоверие и у всех одно откровенное желание, чтобы их оставили в покое”. Наблюдая шведское общество вблизи, она отмечает, с одной стороны, открытое обсуждение вопросов, связанных с теоретическими положениями социализма, равноправием женщин, с другой– консерватизм, полное равнодушие к тому, что этого общества не касается, например, к общественному движению в России. Однако с большим интересом она посетила в Швеции высшую народную школу и в своем очерке “Три дня в крестьянском университете в Швеции” рассказала о постановке образования среди шведских крестьян. Положение рабочего класса, проблема взаимоотношений трудящихся и хозяев освещены, пусть и наивно-утопически, в драме “Борьба за жизнь”. Тема угнетенного положения низших классов России по отношению к высшим звучит во всех ее произведениях о родине. В одном из задуманных ею, но не написанных, романов “Горе побежденным” Ковалевская намеревалась показать “бурный весенний взрыв молодой России наряду с историей любви отдельных лиц”.

В 1889 г. Петербургская академия наук, по настоянию П.Л. Чебышева, предварительно приняв специальное постановление о присуждении женщинам академических званий, избрала С.В. Ковалевскую своим членом-корреспондентом.

За блестящий ум и умение вести беседы на самые различные темы ее называли “Микеланджело разговора”. С.Н.Цвет писал ей: “..я, старый математик, люблю и ценю в Вас не одну математическую величину, а все Ваше изящно-прекрасное существо” и сравнил ее с нимфой Эгерией – пророчицей, советницей легендарного древнеримского царя Нумы Помпилия. В танцах ей не было равных, и шведский король, пригласив ее однажды на вальс, забыл об этикете и прошептал на ухо: “Дорогая, в вашем обществе любой мужчина почувствует себя королем”. А музыка всю жизнь была для нее и другом, и утешительницей.

В 1891 г. на могиле безвременно скончавшейся С.В. Ковалевской ее близкий друг , профессор М.М. Ковалевский, впоследствии открывший в Париже первый университет марксизма, в котором читали лекции Плеханов и Ленин, сказал: “Благодаря вашим знаниям, вашему таланту и вашему характеру, вы всегда были и будете славой нашей родины. Недаром оплакивает вас вся ученая и литературная Россия…работая по необходимости вдали от родины, вы оставались верной и преданной союзницей юной России, России мирной, справедливой и свободной, той России, которой принадлежит будущее…”.

Версия для печати Обсудить на форуме