ШИХАБ АД-ДИН МУХАММАД АН-НАСАВИ

Сират ас-султан Джалал ад-Дин Манкбурны («Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны») принадлежит перу Шихаб ад-Дина Мухаммада ибн Ахмада ибн 'Али ибн Мухаммада ал-мунши' ан-Насави, личного секретаря Джалал ад-Дина Манкбурны — последнего представителя династии хорезмшахов Ануштегинидов.

Первым на «Жизнеописание» обратил внимание К. д'Оссон, автор широко известной четырехтомной «Истории монголов». Он высоко ценил достоинства этого источника, но как историка монголов его интересовали преимущественно первые главы сочинения ан-Насави ¹. Д'Оссон, отмечая важность излагаемого ан-Насави материала, писал, что автор в своем сочинении «подробно рассказывает о том, что видел сам или что происходило в его время в Персии... Написанный им труд содержит массу интересных данных, хотя он говорит о монголах попутно» ². Д'Оссон говорит далее, что труд ан-Насави внушает большее доверие, чем, скажем, сочинения 'Ата' Малика ал-Джувайни и Вассафа ал-Хадрата ³, которые подверглись редактированию в угоду «изысканному слуху» повелителя.

С этого времени «Жизнеописание» прочно входит в научный обиход и наконец в 1891—1895 гг. находит издателя и переводчика текста в лице французского востоковеда, профессора Национальной школы живых восточных языков (Париж) Октава Удаса (1860—1917) ⁴. В предисловии к французскому переводу «Жизнеописания» О.Удас высоко оценивает сочинение ан-Насави за достоверность изложенных в нем сведений и подчеркивает, что его мнение существенно не отличается от мнения К. д'Оссона, в труде которого «можно найти достаточно полное и достаточно точное описание личности ан-Насави и его сочинения» ⁵.

В рецензии на это издание В.Р.Розен особо отметил значение труда ан-Насави как первоисточника, современного [18] описанным в нем событиям. Он писал: «Услуга эта (т.е. работа, проведенная О.Удасом. — З.Б.) должна быть названа крупной потому именно, что сочинение Мухаммада Несавия есть настоящий первоисточник для того небольшого, но важного по событиям периода, который оно обнимает». И далее: «Мухаммад Несавий рассказывает о современных ему событиях или как очевидец и деятель, принимавший выдающееся участие во многих из них, или же со слов очевидцев. Это придает его рассказам особое значение и особый интерес... а для данной эпохи Мухаммад Несавий даже единственный в своем роде» ⁶.

В.В.Бартольд считал сочинение ан-Насави одним из трех основных источников по истории монгольского нашествия в целом (наряду с сочинениями 'Изз ад-Дина Ибн ал-Асира и 'Ата' Малика ал-Джувайни). В работе «Туркестан в эпоху монгольского нашествия» В.В.Бартольд широко использовал материалы ан-Насави для изучения внутренней истории государства Хорезмшахов и пришел к выводу о глубоком кризисе этого государства накануне монгольского нашествия ⁷. Он подверг сведения, приводимые ан-Насави, строгому критическому анализу и уточнил хронологию событий, учитывая данные других доступных ему тогда источников. Труд ан-Насави послужил В.В.Бартольду источником ценных сведений и в других работах ⁸.

В 1933 г. иранский историк 'Аббас Икбал, автор четырехтомной «Подробной истории Ирана», писал, что ан-Насави приводит более достоверные сведения о Джалал ад-Дине, чем, скажем, Ибн ал-Асир. Ан-Насави являлся очевидцем злоключений своего патрона, и, говоря о нем, он отмечает только факты, оставляя в стороне все надуманное, подчас мифические рассказы о Джалал ад-Дине, которых было так много в то трагическое для мусульманских стран время ⁹.

К.Брокельманн в статье об ан-Насави пишет, что при изложении материала «он опирается главным образом на рассказы высокопоставленных чиновников из окружения своего героя; в результате очевиден интерес к дипломатическим шагам и к административным мерам, в то время как военных действий, собственно содержания жизни своего героя, он касается скупо» ¹⁰.

В двухтомнике, посвященном 15-летию Туркменской ССР, собран обширный материал по истории туркмен и Туркмении из арабских и персидских средневековых источников. В обзоре арабских источников В.И.Беляев заключает, что сочинение ан-Насави является не столько хроникой событий или биографией султана Джалал ад-Дина, «сколько мемуарами государственного [19] чиновника. В этом отношении сочинение ан-Насави стоит особняком в арабской литературе. Материал, привлекаемый автором, богат и особенно ценен тем, что сам автор был ближайшим участником и свидетелем описываемых событий» ¹¹.

В другой своей работе В.И.Беляев также отмечает сочинение ан-Насави как «важное для периода нашествия монголов» ¹².

Клод Каэн в своих работах подчеркивает, что история последних дней государства Хорезмшахов более известна, чем ранняя история, и этим мы обязаны талантливому рассказчику в лице ан-Насави — секретаря последнего хорезмшаха Джалал ад-Дина Манкбурны ¹³.

«Самым значительным источником по истории хорезмшахов является, безусловно, “Жизнеописание султана Джалал ад-Дина” ан-Насави» — так характеризует этот труд турецкий историк Ибрахим Кафесоглу ¹⁴.

Иракский историк 'Аббас ал-'Аззави в своих источниковедческих обзорах подчеркивает, что сочинение ан-Насави стоит на первом месте среди многочисленных источников по истории не только Ирака, но и соседних с ним областей и стран. Он называет ан-Насави выдающимся ученым и писателем и отмечает, что арабский мир не знал подробностей о хорезмшахах, так как взаимно неприязненное отношение хорезмшахов и аббасидских халифов (особенно ан-Насира) препятствовало обмену информацией. Ал-'Аззави пишет, что арабский мир знал об ан-Насави и его сочинениях только через посредство других авторов-историков, цитировавших ан-Насави (например, Абу-л-Фида', Ибн Халдун и Йасин ал-'Умари) ¹⁵. Таков же смысл высказывания египетского историка Х.А.Хамди ¹⁶.

А.А.Али-заде, рассматривая сочинение ан-Насави в связи с историей Азербайджана XIII—XIV вв., отмечает, что «Жизнеописание» — важный источник сведений не только о военных действиях хорезмшаха на территории Азербайджана, но и о событиях, имеющих отношение к деятельности двух последних султанов Хорезма. «В сочинении ан-Насави можно найти немало данных о притеснениях и бесчинствах сановников Джалал ад-Дина, а также о недовольстве населения Джалал ад-Дином и его сановниками, о вооруженных выступлениях жителей ряда городов, об ожесточенных сражениях Джалал ад-Дина с восставшими, о жестоком подавлении этих восстаний и т.д.» ¹⁷.

В труде «Монголы в Иране» немецкий историк Б.Шпулер говорит, что сочинение ан-Насави дает в хронологической последовательности такие ценные сведения о монголах, которые [20] уже не были доступны Ибн ал-Асиру ¹⁸. Другой немецкий исследователь, Г.Готтшалк, подчеркивает, что «Жизнеописание» ан-Насави занимает среди источников по истории хорезмшахов и монголов исключительное место ¹⁹, и привлекает данные ан-Насави для анализа сложных политических взаимоотношений между феодальными владетелями Сирии, Месопотамии и Малой Азии в 20-х — начале 30-х годов XIII в.

И.П.Петрушевский пишет, что «Жизнеописание» подробно излагает «события 1218—1231 гг., связанные с вторжением войск Чингиз-хана. Труд содержит богатый материал о состоянии областей Ирана этого времени» ²⁰.

«Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны» — едва ли не единственное сочинение по истории Средней Азии, стран Кавказа, Ближнего и Среднего Востока и Малой Азии начала XIII в., вышедшее из-под пера противника монгольских завоевателей. Известно, что другие сочинения, широко вошедшие в обиход как источники, — Та'рих-и Джахан-гушай-и Джувайни и Джами' ат-таварих Рашид ад-Дина — составлены людьми, находившимися на службе у монгольских ханов.

Для изложения многих событий ан-Насави пользовался свидетельствами видных чиновников — участников и очевидцев событий. В числе его информаторов кади Муджир ад-Дин 'Умар ибн Са'д — исполнитель наиболее ответственных дипломатических миссий при хорезмшахах 'Ала' ад-Дине Мухаммаде и Джалал ад-Дине (гл. 11), Рабиб ад-Дин Дандан — вазир атабека Узбека (гл. 7), посол султана Джалал ад-Дина к аббасидскому халифу ал-Мустансиру — Бадр ад-Дин Тутак ибн Инандж-хан (гл. 85), вазир последнего хорезмшаха — Шараф ал-Мулк (гл. 44) и др. Имена многих своих информаторов — свидетелей событий ан-Насави опускает. В то же время для периода 1225—1231 гг. наиболее авторитетными являются свидетельства самого автора, находившегося в гуще событий и располагавшего достоверной информацией. Лишь в отдельных случаях ан-Насави передает слухи и толки, ходившие среди придворных, — и тогда мы имеем дело с некой обобщенной версией событий; таковы, например, рассказы о «начале дела татар», о Чингиз-хане (гл. 1 и 2), о гибели Толи-хана в бою с Джалал ад-Дином у Парвана (гл. 36). Но таких сообщений у нашего автора очень мало, и, как показывают приведенные отзывы, достоверность сообщений ан-Насави следует оценивать весьма высоко.

Сочинение ан-Насави дошло до нас лишь в двух списках, но имеются данные о том, что оно пользовалось популярностью у средневековых историков, главным образом тех, кто писал в [21] Сирии и Египте. Абу Шама ал-Макдиси (1203—1265) называет ал-мунши' Мухаммада ибн Ахмада ан-Насави автором книги о «борьбе между монголами, хорезмшахом Мухаммадом и его ершом Джалал ад-Дином» ²¹.

Абу-л-Фида' (1273—1331) называет автора «Жизнеописания» ан-Насави ал-мунши' секретарем (катиб ал-инша') Джалал ад-Дина, а его сочинение — Та'рих зухур ат-татар. Несколько раз он цитирует ан-Насави, называя источник ²². Довольно подробно пересказывает отрывки из «Жизнеописания», приводит цитаты из него Ибн Халдун (ум. 1405), называя автора «ал-вазир Мухаммад ибн Ахмад ан-Насави ал-мунши' катиб Джалал ад-Дин», «ал-мунши'», «ал-катиб ан-Насави», «Йахйа ибн Ахмад 'Али ан-Насави» и т.д., а его сочинение Ахбар, Та'рих, Калам ²³.

В сочинениях Ибн ал-Фувати (1244—1323) мы также встречаем материалы, свидетельствующие о знакомстве с трудом ан-Насави. Ибн ал-Фувати называет автора Му'аййид ад-Дин ан-Наса'и, а сочинение — Китаб сират хорезмшах или Та'рих хорезмшах ²⁴.

На сочинение ан-Насави часто ссылается Бадр ад-Дин ал-'Айни (ум. 1451), опираясь на его труд почти во всех деталях, касающихся деятельности последнего хорезмшаха. Ал-'Айни именует автора «Жизнеописания» Абу-л-Фатх ал-мунши' ан-Насави ²⁵.

Ссылки на ан-Насави есть у Мухаммада ибн Ибрахима ал-Хазраджи (писал в 1260 г.) в Та'рих даула ал-акрад ва-л-атрак, у географа Ибн Шаддада (ум. 1285) в ал-А'лак ал-хатира фи зикр умара' аш-Шам ва-л-Джазира, в труде аз-Захаби (1274— 1348) Та'рих дувал ал-ислам и в сочинении ас-Сафади (1296— 1363) ал-Вафи би-л-вафайат ²⁶.

Однако, несмотря на общепризнанную ценность «Жизнеописания» как исторического источника и очевидный интерес к нему исследователей, до сего времени не существует удовлетворительного издания текста источника. Работа над текстом Сират фактически была начата в середине прошлого века шейхом Мухаммадом Аййадом Тантави (1810—1861) — профессором арабского языка Учебного отделения восточных языков при Азиатском департаменте Министерства иностранных дел. Тантави, увидев в библиотеке Учебного отделения копию сборника стихов ал-Мутанабби, выполненную одним из его друзей для Учебного отделения, также пожелал оставить память о себе в виде ценной рукописи памятника арабской литературы. Он переписал выписанную из Национальной библиотеки (Париж) единственную известную [22] тогда рукопись сочинения ан-Насави ²⁷. О причинах, побудивших его к этому, шейх Тантави говорит в приписке, опубликованной В.Р.Розеном (1877) ²⁸ и И.Ю.Крачковским (1929) ²⁹: «Когда эта книга прибыла из Парижа — а она была недоступна для взора, — я списал ее для библиотеки этого института, ученикам которого я снискал честь преподавать арабский язык. И я надеюсь, что директор этого института, ныне друг наш господин Демезон не откажется принять ее для этого института, ибо он заботился о его положении и улучшении особенно и он знает эти языки, их ценность и побуждает к их изучению» ³⁰.

Хотя шейх Тантави, по всей видимости, ставил перед собой скромную задачу — скопировать парижскую рукопись, выполненная им копия приобрела самостоятельное значение и среди рукописей Сират занимает особое место. Впервые это было отмечено В.Р.Розеном: «Всякий поймет, что список, сделанный с такого экземпляра (т.е. сильно пострадавшего от времени парижского списка. — З.Б.) 50 лет тому назад арабом, отличным знатоком своего родного языка, обязательно должен быть принят во внимание всяким издателем и непременно значительно облегчит ему его задачу и спасет его от многих ошибок» ³¹.

Через 50 лет после того, как парижская рукопись была переписана шейхом Тантави, к подготовке издания Сират ас-султан Джалал ад-Дин Манкбурны приступил О.Удас. Копию текста Тантави О.Удас не использовал, хотя и знал о ней ³², так как задолго до издания памятника был опубликован каталог В.Р.Розена с описанием списка шейха Тантави ³³.

Готовя рецензию на издание О.Удаса, В.Р.Розен сверил весь текст со списком Тантави, но тщательно выверял, по-видимому, лишь некоторые места. Было обнаружено 70 разночтений (впоследствии, в процессе сравнительного анализа, — значительно больше). Хотя и в списке Тантави есть ошибки, преимущества его над текстом издания О.Удаса очевидны. Так, О.Удас систематически не распознает стихотворные цитаты. Например, на с. 25, стк. 8, издания О.Удаса: после слов ***. О.Удас дает текст в строку со странными огласовками, а Тантави выделяет строку как стих с цезурой (гл. 11, с. 31, где речь идет о судьбе шейх ал-ислама Самарканда).

Имена собственные исторических лиц и географические названия не были знакомы ни Тантави, ни О.Удасу, и оба они копируют их с рукописи, повторяя ошибки.

При подготовке критического текста Сират ас-султан Джалал ад-Дин Манкбурны были использованы следующие материалы: [23]

1. В основу критического текста положен список, хранящийся в Национальной библиотеке в Париже ³⁴. Список содержит 341 страницу (пагинация европейская) размером 24x14 см, по 15 строк на странице. Рукопись, выполненная $$$, датирована сафаром 666 г.х. (22.Х—19.XI 1267 г.).

Часть текста, от басмалы до начала третьей главы (13 страниц), убористо переписана другим почерком и имеет буквенную латинскую пагинацию (В-Н). Текст последней (108-й) главы, сильно испорченный сыростью и червями, переписан И.Ф.Готтвальдом, который прочитал дату окончания работы средневекового переписчика как 667 г.х. (10.IX 1268—30.VIII 1269). Текст переписан четко, однако почти не имеет диакритических знаков. В дальнейшем читатели сочинения добавляли от себя диакритику карандашом, но делали это без соблюдения грамматических правил, что еще больше затрудняет чтение рукописи.

На с. 314 рукописи имеется пять строк монгольского письма следующего содержания: «Это письмо по делу Одемиша. Написал его я, когда дело Одемиша находилось в ведении общины. Если это письмо прочтет Бучи-муни-нойан...» ³⁵. Возможно, рукопись побывала в руках какого-то монгольского писца, но кто был этот Одемиш, какое положение он занимал — нам неизвестно. В конце той же страницы имеется приписка на арабском языке: «Эта книга [принадлежит] эмиру Сайф ад-Дину, на'ибу ал-Карака ³⁶». Страница эта к тексту никакого отношения не имеет, но не исключено, что рукопись переписывалась где-то в этом районе.

Список приобретен в 1772—1773 гг. Жан-Мишель Ванслебом за 27 пиастров в Каире.

В критическом тексте список обозначен сиглом Р.

2. Список Британского музея содержит всего 94 листа ³⁷. Выполнен насхом, по 21—23 строки на странице. Пагинация европейская. Список дефектный, начинается со второй главы, заголовок которой отсутствует. Листы перебиты: после первой страницы идут пятая, третья, вторая, четвертая, шестая. Недостает семнадцати страниц текста: трех страниц между с. 30 и 31, двух страниц между с. 32 и 33, четырех страниц между с. 48 и 49, двух страниц между с. 164 и 165, двух страниц между с. 172 и 173, четырех страниц между с. 178 и 179.

Список обрывается на с. 188, и до конца не хватает 10 страниц текста. Кроме того, часть текста со с. 76 помещена на с. 87 и два слова со с. 86 — на с. 98. Большое количество листов оборвано по краям, имеются лакуны, а последние листы испорчены сыростью и не поддаются чтению. [24]

Список Британского музея не был известен О.Удасу. Характерно, что варианты этого списка часто совпадают с чтениями Тантави. Например, только на первых 20 страницах (по изданию О.Удаса) нами установлено 14 идентичных чтений Тантави и рукописи Британского музея, но отличных от чтений О.Удаса.

В критическом тексте список этот обозначен сиглом В.

3. Ленинградский список сочинения, скопированный в 1259/1843 г. в Петербурге шейхом Мухаммадом Тантави ³⁸. Содержит 150 листов (пагинация В.Р.Розена), размером 27x17 см, от 14 до 22 строк на странице. Бумага европейская, чернила черные, мелкий скорописный насх. Переплет европейской работы, картонный.

Список обозначен сиглом Т.

4. Издание О.Удаса, использованное для составления критического текста сочинения ан-Насави, обозначено сиглом Н.

При составлении критического текста был использован также персидский перевод «Жизнеописания», изданный М.Минуви ³⁹.

Перевод текста сочинения ан-Насави на персидский язык был осуществлен, по мнению Ф.Ышылтана, между 690—700/ 1291—1300-01 гг. ⁴⁰, а по мнению М.Минуви — в VII/XIII в. Перевод содержит 293 страницы. Палеографические признаки позволяют датировать список предположительно концом XIII в. Персидский перевод «Жизнеописания» представляет собой сокращенный вариант сочинения ан-Насави. Здесь отсутствуют 22 главы: 22, 27, 31, 35, 45, 52, 59, 64-68, 70, 71, 74, 75, 77, 79—82, 93-я.

При подготовке критического текста нами были учтены и некоторые материалы переводов сочинения ан-Насави по тексту О.Удаса и его переизданий. Так, в 1914—1916 гг. Йусуф Зия и Ахмед Тевхид опубликовали сокращенный перевод труда ан-Насави (по изданию О.Удаса) на турецкий язык ⁴¹. В Турции же в 1934 г. вышел полный ошибок сокращенный турецкий перевод Неджиба Асима. Он сделан с французского перевода «Жизнеописания» О.Удаса ⁴².

По изданию О.Удаса (с учетом французского перевода) СЛ.Волиным был сделан перевод некоторых отрывков сочинения ан-Насави, относящихся к истории туркмен ⁴³.

В 1945 г. текст «Жизнеописания» (по изданию О.Удаса) был переведен на персидский язык Мухаммадом 'Али Насихом, который весьма вольно обошелся с сочинением ан-Насави, добавив к нему большое количество своих собственных стихов ⁴⁴.

Наконец, в 1953 г. египетский ученый Х.А.Хамди, [25] опять-таки по изданию О.Удаса, еще раз публикует текст «Жизнеописания». Как указывает Х.А.Хамди в предисловии к изданию, ему не удалось получить копию парижского списка сочинения ан-Насави. Х.А.Хамди внес в текст О.Удаса существенные исправления, однако и ему не удалось избежать ошибок в прочтении имен собственных и географических названий. Он отсылает своего читателя за справками к географическому словарю Йакута ал-Хамави, а при толковании событий — к «Истории монголов» К. д'Оссона ⁴⁵.

В 1973 г. опубликован перевод извлечений из Сират, относящихся к истории и исторической географии Киргизии. Перевод выполнен К.Б.Старковой на основе издания О.Удаса, но с систематическим учетом чтений рукописи Тантави ⁴⁶. В том же году в Баку нами был издан полный перевод «Жизнеописания» ⁴⁷. В настоящее издание внесены исправления в связи с составлением критического текста и дополнительным редактированием перевода.

Шихаб ад-Дин Мухаммад ибн Ахмад ибн 'Али ибн Мухаммад ал-мунши' ан-Насави родился в округе Наса (Хорасан) в крепости Хурандиз (Хорандиз), которая была его родовым владением. Вероятно, крепость эта была невелика ⁴⁸, хотя сам ан-Насави говорит, что она — «одна из лучших крепостей Хорасана». Владения рода ан-Насави не ограничивались крепостью Хурандиз. В числе принадлежавших его семье селений ан-Насави называет, например, Джурмани (гл. 13).

О жизни автора Сират до появления в Хорасане монголов мы почти ничего не знаем, так как в сочинении он не рассказывает о своей молодости, о годах учения и службы до того, как попал к Джалал ад-Дину Манкбурны. Можно предполагать, что в ту пору он был молодым человеком, так как о самостоятельной службе он не упоминает, а лишь указывает, что замещал отца, когда ему довелось встречать проезжавшего через его родовые владения в Хорезм вазира Низам ал-Мулка ал-Харави, отстраненного султаном 'Ала' ад-Дином Мухаммадом (гл. 13).

Как видно из материалов сочинения, ан-Насави прекрасно знал как арабский, так и персидский языки, изучал начала традиционных наук и был знаком с диванами многих арабских и персидских поэтов. Он охотно цитирует классические стихи арабских поэтов Абу Таммама, ал-Мутанабби, Абу Фираса, имена которых приводит в своем труде, упоминает названия известных в то время сочинений — Сакт аз-занд ал-Ма'арри, ал-Йамини ал-'Утби, ал-Мулаххас Фахр ад-Дина ар-Рази, [26] ал-Ишарат Ибн Сины и др. В сочинении много цитат из Корана.

Судя по обязанностям, которые выполнял автор Сират, он происходил из потомственной чиновничьей семьи, из среды служилой знати государства Хорезмшахов, и был близок с рядом видных представителей правящей верхушки.

В каком году умер отец Мухаммада ан-Насави, в сочинении не указывается, но, как видно из упомянутого выше эпизода встречи смещенного вазира, еще в 615/1218-19 г. он был жив. В 616/1219-20 г., когда монголы под командованием Тогачара разгромили Насу, Мухаммад оставался в своей крепости, которая в это страшное время становится прибежищем для многих людей, в том числе видных сановников. Он прислуживал им по мере своих сил и об отце уже не говорит ни слова. По-видимому, ан-Насави вступил во владение родовыми имениями накануне монгольского нашествия. Когда в 1220-21 г. монголы вторглись в Хорасан, он был уже владетелем Хурандиза. Осадивший крепость монгольский отряд не сумел взять ее. Увидев, что эта крепость «как орел в воздухе — нет к ней ни доступа, ни приступа», монголы начали переговоры с ан-Насави, и тот согласился передать им 10 тысяч локтей сукна, надеясь «отвратить большую беду при помощи меньшей» (гл. 27). В это время в его крепости находился один из сановников хорезмшаха — Низам ад-Дин ас-Сам'ани. Ан-Насави устроил ему побег в Хорезм до начала осады крепости монголами. В благодарность за это Низам ад-Дин через младшего сына султана 'Ала' ад-Дина Мухаммада — Кутб ад-Дина Узлаг-шаха — добился для ан-Насави богатого икта' (гл.27).

Когда после смерти правителя Насы Ихтийар ад-Дина Занги этим городом и его округом завладел его двоюродный брат (по отцу) Нусрат ад-Дин Хамза, последний назначил ан-Насави своим на'ибом (гл.45). На этой службе он находился до 1224 г., пользуясь, по его словам, полным доверием Нусрат ад-Дина. В этой же должности наш автор принимает участие в сражениях с монголами, в частности в битве у укрепленного селения Нашджуван, где один из военачальников хорезмшаха, Инандж-хан, разбил монгольский отряд (гл.31). В войсках того же Инандж-хана ан-Насави участвует в 1223 г. в битве с монголами в местности ал-Халка, в Джурджане, где хорезмские войска потерпели поражение. После этого ан-Насави оказался в крепости Хумайун, принадлежавшей испахбаду 'Имад ад-Дауле Нусрат ад-Дину Мухаммаду ибн Кабуд-Джама. Последний вернул его на родину (гл.31).

Вскоре Наса подверглась нападению войск сына Инандж-хана — Тутака (Тулука ибн Инандж-хана), действовавшего по [27] приказу Гийас ад-Дина Пир-шаха. Ан-Насави был отправлен ко двору Гийас ад-Дина с некоторой суммой денег, чтобы «отвратить этим распространяющуюся смуту и заткнуть открытые рты» (гл.45).

Выполняя это поручение владетеля Насы и едва избежав гибели в охватившей Хорасан междоусобной войне, ан-Насави оказывается в Северном Ираке и там поступает на службу к возвратившемуся в 1224 г. из Индии султану Джалал ад-Дину Манкбурны. Через некоторое время ан-Насави был назначен личным секретарем султана (катиб ал-инша') и оставался на этом посту вплоть до гибели Джалал ад-Дина в 1231 г. (гл.47). Ан-Насави принял назначение, по его выражению, неохотно и был смущен тем, «что это должность с непрерывно поступающими доходами и неиссякающими выгодами» (гл.47). Впоследствии он стал дорожить этими доходами и боролся с соперниками, посягавшими на его права по должности (гл.65).

Все это время ан-Насави находился в центре политической жизни. Он сопровождает Джалал ад-Дина в походах, составляет важнейшие грамоты и дипломатические документы, выполняет его наиболее ответственные поручения в качестве чрезвычайного посла. Его деятельность, судя по изложению, получила высокую оценку хорезмшаха. Он был назначен вазиром Насы с условием, что останется при хорезмшахе, а управление округом возложит на своего на'иба (гл. 65).

Когда Джалал ад-Дин был окружен монголами близ Хани, ан-Насави спасся бегством и, пробыв два месяца в Амиде, добрался через Ирбил в Майафарикин, где в середине шавваля 628 г.х. (во второй половине августа 1231 г.) узнал о трагическом конце своего покровителя.

После смерти Джалал ад-Дина ан-Насави поступил на службу к владетелю Майафарикина айюбиду ал-Малику ал-Музаффару Гази. Затем он оказался в немилости, был заключен в тюрьму, однако вскоре добился освобождения и попал на службу к эмиру Баракат-хану ⁴⁹. На службе у эмира Баракат-хана ан-Насави, по свидетельству Ибн Биби, выполнял обязанности вазира, а в 1237-38 г. был назначен на'ибом эмира в крепости Харран. После гибели Баракат-хана, как сообщает Ибн Биби, ан-Насави пытался перейти под покровительство сельджукского государя ар-Рума Гийас ад-Дина Кай-Хусрау II, однако при посредничестве владетеля Химса ал-Малика ал-Мансура перешел на службу к султану Халеба ал-Малику ан-Насиру Салах ад-Дину Йусуфу ⁵⁰ и передал ему крепость Харран.

На службе у этого правителя ан-Насави несколько раз ездил [28] к монголам в качестве посла. На этом поприще он добился больших успехов и приобрел состояние. Умер ан-Насави в Халебе в 647/1249-50 г. ⁵¹.

Необходимо сказать несколько слов относительно идентификации Шихаб ад-Дина Мухаммада ал-мунши' ан-Насави с другим секретарем (мунши') султана Джалал ад-Дина Манкбурны — ходжа Hyp ад-Дином Зайдари Хорасани, автором биографического сочинения на персидском языке Нафсат ал-масдур фи футур заман ас-судур ва заман судур ал-футур ⁵².

У султана Джалал ад-Дина кроме этих двух секретарей были еще и другие ⁵³, но ряд исследователей все же считает, что Сират ас-султан Джалал ад-Дин Манкбурны и Нафсат ал-масдур написаны одним и тем же автором. Издатель же сочинения Hyp ад-Дина Зайдари Нафсат ал-масдур Риза-Кули-хан Хидайат в обширном предисловии к этому сочинению доказывал, что автор Сират Шихаб ад-Дин Мухаммад ан-Насави и автор Нафсат ал-масдур ходжа Hyp ад-Дин Зайдари Хорасани — разные лица ⁵⁴. Сведения о втором секретаре и мудаббире султана Джалал ад-Дина, т.е. о Hyp ад-Дине Зайдари, зафиксированы в сочинении современника событий ал-Джувайни ⁵⁵.

В отличие от своего старшего коллеги Шихаб ад-Дина ан-Насави, Hyp ад-Дин Зайдари Хорасани в последние годы жизни султана Джалал ад-Дина вел праздный образ жизни и часто бывал навеселе. Когда известный исфаханский поэт Камал ад-Дин Исма'ил ал-Исфахани написал после взятия Хилата хвалебную оду в честь султана, он хотел передать ее Джалал ад-Дину через Hyp ад-Дина. Несколько раз Камал ад-Дин приходил к Hyp ад-Дину, но каждый раз заставал его пьяным. Тогда Камал ад-Дин сочинил руба'и на Зайдари, где в конце говорится следующее: «Твое состояние подобно глазам красавицы, ибо сочетаются в них свет (нур) и опьянение (маст)» ⁵⁶.

Сразу после выхода в свет сочинения Нур ад-Дина Зайдари с критикой Риза-Кули-хана Хидайата выступил Мухаммад-хан Казвини. Он заявил, что имя второго секретаря султана Джалал ад-Дина — Нур ад-Дин Зайдари — выдумано Хидайатом и что автором Нафсат ал-масдур был не кто иной, как Шихаб ад-Дин Мухаммад ан-Насави ⁵⁷.

Разумеется, идентификация двух лиц, выступающих под различными лакабами и нисбами, лишь на основе сходства материала в их сочинениях представляется рискованной. Тем не менее она была поддержана издателем персидского перевода сочинения ан-Насави М.Минуви ⁵⁸ и И.П.Петрушевским ⁵⁹. [29]

Следует, однако, отметить, что это предположение опровергается сведениями из сочинений Ибн Биби (XIII в.) и ал-Калкашанди (1355—1418). Ибн Биби говорит, что Шихаб ад-Дин ан-Насави и Hyp ад-Дин Зайдари — разные лица ⁶⁰. В сочинении ал-Калкашанди имя первого секретаря Джалал ад-Дина фиксируется только как Мухаммад ибн Ахмад ибн 'Али ад-мунши' ⁶¹ и не сопровождается ни лакабом Hyp ад-Дин, ни нисбой Зайдари. 'Аббас ал-'Аззави отметил по этому поводу, что «ан-Насави носит имя своего отца Ахмада ибн 'Али ал-мунши' и это в достаточной мере опровергает идентификацию его имени с именем Hyp ад-Дина Зайдари» ⁶².

К составлению «Жизнеописания» Джалал ад-Дина Манкбурны ан-Насави приступил в 639/1241-42 г., спустя 10 лет после гибели султана. В самом начале повествования ан-Насави указывает, что мысль составить «Жизнеописание» возникла у него при чтении сочинения Ибн ал-Асира ал-Камил фи-т-та'рих. Ан-Насави высоко ценил этот труд, считая Ибн ал-Асира правдивым и осведомленным историком. Свое сочинение ан-Насави задумал как своего рода дополнение к летописи Ибн ал-Асира.

Ан-Насави не был историком-летописцем. Его изложению порой не хватает последовательности. Он редко сопоставляет различные версии одних и тех же событий. Но он был вдумчивым наблюдателем и довольно тонко чувствовал колебания политической ситуации.

Труд ан-Насави — сочинение мемуарного типа и в этом смысле не соответствует жанру жизнеописания — сире. Это сборник воспоминаний и сведений о событиях недавнего прошлого. Автор заботился о полноте информации, он не упускает никого из действующих лиц, пытаясь проследить их судьбу до времени написания своего труда.

Свое сочинение ан-Насави писал на чужбине, ориентируясь при этом, вероятно, на культурную среду Сирии и Ирака. С Горечью ан-Насави пишет о себе как об изгнаннике, «влекомом ветрами бедствий и перебрасываемом чужбиной из рук в руки» (Введение). В самом начале повествования ан-Насави в духе литературных приемов своего времени сетует на свое «косноязычие» (там же). Возможно, он не владел арабским языком так уверенно, как, например, ал-'Утби, хотя слог его не лишен красот традиционной стилистики. Под влиянием того же ал-'Утби ан-Насави иногда переходит на обычный секретарский садж', когда повествует об исходе дела и морализует, но в тех Местах, где излагаются важные события, стиль заметно [30] упрощается. Уснащенные различными тропами, фразы ан-Насави резко отличаются от простого языка Ибн ал-Асира и порой сложны для перевода. Но отношение автора к описанным событиям, его симпатии и антипатии совершенно очевидны. Риторические фигуры, стихотворные вставки часто имеют назначение подчеркнуть важность происходящего. Драматизм событий побуждал автора к приподнятому тону повествования.

Воспоминания ан-Насави охватывают период немногим более полутора десятка лет, при этом материал распределен хронологически неравномерно. Большая часть труда посвящена деятельности последнего хорезмшаха в Закавказье, Иране, Ираке и Сирии (1225—1231).

Сочинение открывается обычным славословием Аллаху и пророку Мухаммаду. Далее идет авторское предисловие, в котором ан-Насави, излагая свои взгляды на цели исторических сочинений и задачи историков, отдает дань уважения Ибн ал-Асиру и его труду. Ан-Насави поражен тем, что Ибн ал-Асир, находясь где-то в Сирии, описал события, происходившие в столь отдаленных от него местах, и, рассказывая о годах правления двух последних хорезмшахов — 'Ала' ад-Дина и Джалал ад-Дина, «не упустил ни одного важного и славного события и отступил от истины лишь в немногом» (Введение).

Рассказав в нескольких словах о могуществе хорезмшахов, ан-Насави говорит об ужасе, сковавшем Хорезм и другие страны при нашествии неведомого врага — орд Чингиз-хана. Это обстоятельство, по словам ан-Насави, и побудило его взяться за дело, к которому, как он говорит, у него не было призвания, — к составлению «Жизнеописания».

Сочинение состоит из введения и 108 глав (зикров).

Первые четыре главы, содержащие беглый и сбивчивый рассказ о появлении и возвышении Чингиз-хана, его завоеваниях в Монголии и Китае, явно заимствованы (без ссылок) у Ибн ал-Асира. Главы 5—22 представляют собой рассказ о деятельности хорезмшаха 'Ала' ад-Дина Мухаммада. Здесь описываются его поход в Ирак осенью 614/1217 г. и известный конфликт хорезмшаха с халифом ан-Насиром, провал попытки захватить Багдад, подчинение ряда областей Северного Ирана, пленение крупных владетелей и их дальнейшая судьба. Несколько глав (11—13) рассказывают о придворных интригах в столице хорезмшахов. Начиная с 14-й главы ан-Насави говорит о страхе, который охватил 'Ала' ад-Дина Мухаммада при первом же известии о мощи Чингиз-хана, полученном от посла — знаменитого Махмуда Йалвача (Махмуда ал-Хорезми). Далее (гл. 15—17, 20—21) описываются начало вторжения [31] войск Чингиз-хана в Хорезм, паническое бегство хорезмшаха из одного города в другой, его противоречивые приказы войскам, измена военачальников, продажность чиновников и, наконец, распад его государства и бесславная гибель хорезмшаха на одном из островов Каспийского моря.

Особое место в «Жизнеописании» уделено личности Теркен-хатун, матери хорезмшаха 'Ала' ад-Дина Мухаммада (гл. 18, 19). Эта жестокая и властная женщина во многом способствовала развалу государства Хорезмшахов. Даже находясь на грани гибели, она продолжала глумиться над членами семей плененных хорезмшахом правителей. Ан-Насави описывает и ее бесславный конец: «царица женщин обоих миров» подбирала остатки пищи со стола Чингиз-хана.

В небольших по объему главах 24—26 и 28—29 ан-Насави кратко, но исчерпывающе излагает обстоятельства наследования Джалал ад-Дином престола и отстранения его братьев Узлаг-шаха и Ак-шаха от власти, описывает положение Хорезма, отмечает упадок экономики и ослабление административного управления в государстве в результате междоусобиц, говорит о серьезной оппозиции Джалал ад-Дину в лице Кутлуг-хана, сторонника Узлаг-шаха, и сообщает о готовящемся мятеже против хорезмшаха. В канву повествования ан-Насави вплетает отдельный рассказ (гл. 27) о Низам ад-Дине ас-Сам'ани, важном чиновнике и советнике при отце Джалал ад-Дина, который, оставив службу при дворе, поселился в Хурандизе. Отдавая должное уму и талантам ас-Сам'ани, ан-Насави тем не менее неодобрительно отзывается о его поспешном отъезде из крепости, объясняя этот поступок страхом, «который овладел столпами и вельможами державы», испугавшимися нападения монголов. Мимоходом ан-Насави сообщает, что в Хурандизе вспыхнула эпидемия чумы, унесшая большую часть жителей крепости. Он также сообщает о первой победе, одержанной Джалал ад-Дином над монголами близ Насы, где в это время ан-Насави состоял на службе у эмира Насы Ихтийар ад-Дина Занги (гл. 28).

О решении Джалал ад-Дина вести священную войну против монголов, его пребывании в Нишапуре в месяце зу-л-хиджжа 617 г.х. (27.I — 24.II 1221 г.), где он собирал подкрепление, отъезде в Газну и успешном сражении у Кандахара рассказывается в главе 30.

В следующих главах (31—34) ан-Насави, прерывая рассказ о Джалал ад-Дине, переключается на освещение событий в Бухаре и Хорасане, в которых отличился эмир султана Мухаммада Инандж-хан. Ан-Насави, сопровождавший Инандж-хана в [32] походах против монголов в качестве на'иба правителя Насы, высоко отзывается о военном искусстве этого военачальника и ставит его в пример другим эмирам (гл. 31), чьи попытки противостоять монголам не имели успеха в силу разобщенности и распрей, как это имело место в Ираке.

В главах 35—40 ан-Насави возобновляет рассказ о Джалал ад-Дине, возвращаясь к событиям 618 г.х. (ноябрь 1221 г.), когда хорезмшах потерпел поражение от Чингиз-хана на берегу реки Синд и вынужден был отступить, чтобы собраться с силами (гл. 37). Как только Джалал ад-Дин оправился от последствий поражения, он предпринял ряд успешных операций в Индии. Объединившись с эмирами Ирака, которые отделились от его брата Гийас ад-Дина Пир-шаха, Джалал ад-Дин совершил несколько операций в Индии, но не внял совету Джахан-Пахлавана Узбека Та'и остаться там и устремился в Ирак, решив завладеть наследственными владениями (гл. 40). В этой части сочинения ан-Насави как бы подводит черту, отделяющую ранее описанное от последующих событий. Рассказ об осаде монголами Хорезма в декабре 1220 г. и его захвате в апреле 1221 г. он предваряет фразой: «Я решил уделить особое внимание описанию его осады, в отличие от других городов, учитывая его серьезное значение, а также то, что его [падение] явилось началом торжества татар» (гл. 41). Автор «Жизнеописания» демонстрирует познания в военном деле и дает подробное описание осадной техники монголов (гл. 41).

После захвата монголами большей части территории государства Хорезмшахов сыновья хорезмшаха 'Ала' ад-Дина Мухаммада, а также выдвинувшиеся военачальники оказались во главе различных группировок, ведущих ожесточенную междоусобную войну. Даже временное объединение сил для борьбы с монголами становится невозможным. «К этому времени противостояли друг другу даже звезды Симак и сшибались лбами небесные сферы», — пишет ан-Насави, характеризуя события в Хорасане, Ираке и Мазандаране (гл. 43).

Специальный рассказ ан-Насави посвящает последовательному описанию своей карьеры, начиная с должности на'иба при правителе Насы, о котором он отзывается весьма лестно, и заканчивая прибытием ко двору султана Джалал ад-Дина (гл. 45).

Пребывание Джалал ад-Дина в Арране, Азербайджане, его походы в аш-Шам, ар-Рум, Ирак и его попытки восстановить на подвластных ему территориях государство Хорезмшахов и служат сюжетом большей части «Жизнеописания» (гл. 46—108),

Автор «Жизнеописания» был убежденным противником [33] монголов и сознавал необходимость борьбы с ними, к тому же ему были чужды мысли об их непобедимости. В лице Джалал ад-Дина, которого ан-Насави пытается противопоставить другим феодальным правителям, ему видится опора ислама в борьбе с безбожными и восстановитель былой мощи государства Хорезмшахов и традиционного порядка ⁶³.

В заключение считаю своим долгом отметить участие покойного профессора В.Ф.Минорского в приобретении микрофильма рукописи ан-Насави из Британского музея. Доктор С.Б.Шишман любезно помог нам получить микрофильм рукописи ан-Насави из Национальной библиотеки в Париже, за что автор этих строк выражает ему глубокую благодарность. Приношу также благодарность своим коллегам профессору В.М.Бейлису, кандидату исторических наук Т.Б.Гасанову и ныне покойному Али Абдель-Кадеру Али за помощь в редактировании сочинения Шихаб ад-Дина ан-Насави, а также кандидату исторических наук Э.Р.Агаевой за большую помощь в подготовке книги к изданию.

Выражаю особую благодарность президенту «Нефтяной компании «ЛУКойл» господину Вахиту Алекперову за финансирование данного издания.