Индустриализация и военная химия Самарской губернии в период первой пятилетки

Прокофьева Е.Ю.

Из диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук "Возникновение и развитие военно-химической промышленности Самарской Губернии (1911-1941)" Самара. 1999.

Разрыв дипломатических и торговых отношений с Великобританией 27 мая 1927 года вызвал значительное ухудшение международного положения СССР и невероятно повысил возможность начала нового крупного военного конфликта. Некоторые современные историки, в том числе Л.Н. Нежинский, полагают, что «версия о непосредственной угрозе СССР со стороны капиталистического окружения в конце 20-Х - начале 30-х гг. повисает в воздухе»1. Иным было мнение руководителей советского государства того времени. Так на Пленуме ЦК ВКП (б) в июле 1927 г. Г.Е. Зиновьев заявил: «Война неизбежна, «вероятность» войны была ясна и три года назад, теперь надо сказать, - неизбежность»2. Несмотря на то, что Вторая мировая война разразилась не в конце 20-х, а в конце 30-х годов, СССР имел реальные основания для беспокойства. Провокационные акции в Лозанне, Пекине и Лондоне были подкреплены численным превосходством вероятных противников Советского Союза. В 1927 г. случае всеобщей мобилизации Польша, Румыния, Финляндия, государства Прибалтики могли выставить против СССР 113 стрелковых дивизий и 77 кавалерийских полков общей численностью 2,5 млн. человек. Армия СССР состояла из 70 стрелковых дивизий, 22 скрытых кадровых полков и 7 территориальных стрелковых резервных полков общей численностью 610 000 человек. В случае всеобщей мобилизации эта цифра могла возрасти до 1,2 млн. человек3.

Сложная международная обстановка, значительное численное и техническое превосходство вероятных противников, реальная возможность политической и экономической блокады в случае начала военных действий привели к тому, что только максимально сжатые сроки индустриализации могли позволить преодолеть военно-техническую отсталость СССР. История доказала, что курс на индустриализацию страны, который фактически продолжил экономическую линию развития государства 90-х гг. прошлого века, был правильным. Несмотря на все издержки стремительного перехода советского народного хозяйства на рельсы крупного машинного производства, именно этот процесс позволил Советскому Союзу осуществить подготовку к неизбежной войне. Поражение в Первой мировой войне, смена политического, экономического и идеологического курса развития государства, гражданская война привели к общему отставанию народного хозяства СССР, а вследствии этого и оборонной промышленности, от уровня развития экономических систем ведущих западных стран. Мирная ориентация развития народного хозяйства в годы нэпа, невозможность усиленного режима финансирования военной промышленности в период реконструкции еще более углубили дистанционный разрыв между оборонной промышленностью Советского государства и капиталистических стран.

В отличие от Советской России, страны - победительницы после окончания Первой мировой войны обладали финансовыми возможностями для развития и совершенствования военной индустрии. Германия же получала значительные иностранные займы, которые позволили ей реконструировать и поднять на нови уровень оборонную промышленность. Как отмечал Уинстон Черчилль: «...Вплоть до 1931 года победители, и в особенности Соединенные Штаты, сосредоточивали свои усилия на том, чтобы вымогать у Германии ежегодные репарационные платежи.. Поскольку эти платежи могли производиться лишь благодаря гораздо более крупным американским займам, вся эта процедура сводилась к полнейшему абсурду»4. Репарационные платежи Германии с сентября 1924 г. по июнь 1931 г. составили, по неполным данным, 11 млрд. марок; за этот же период Германия получила займы из-за границы или инвестици на сумму около 25 млрд. марок5. Поэтому ускоренное развитие военной промышленности в годы индустриализации стало результатом стремления правительства СССР обеспечить должный уровень обороноспособности государства. Какое же место в этом общем процессе подъема оборонной промышленности СССР занимала военная химия?

Проведенные автором исследования позволяют сделать вывод о приоритетности военно-химического направления в оборонной индустрии страны в годы первой пятилетки. Бризантные взрывчатые вещества являлись самыми совершенными на тот момент. Поэтому выпускаемые Вохимтрестом снаряды и авиационные бомбы, оружейные и ручные гранаты, начиненные тротилом, тетрилом и мелинитом, были постоянно востребованы. Вохимтрест являлся одним из главных сдатчиков готовой продукции НКВМ6. Широкое использование в годы Первой мировой войны отравляющих веществ так же способствовало выдвижению химического направления «оборонки» в число ведущих. Только изобретенное в конце Второй мировой войны атомное оружие вытеснило военную химию с занимаемых ею позиций.

По объему капиталовложений в 1927-1928 гг. и 1928-1929 гг. военная химия опережала все другие военные производства. За годы первой пятелетки на развитие военно-химических производств было затрачено 500 млн. р.7

Сопоставление данных роста количества военных предприятий разной направленности также подтверждают лидирующую роль  химического производства.  Провести детальный анализ цифровых показателей, касающихся военно-химических производств,  затруднительно.  Данные заводы,  в связи с достаточно  специфическим родом производимой продукции, часто числились в составе предприятий мирной индустрии. Однако некоторые сведения можно представить. Уже в 1924 г. Главное управление военной промышленности СССР имело в своем подчинении 4 завода по производству ВВ, 5 пороховых заводов. Только авиационные заводы перекрывали это количество: их было 11. В 1929 г. Главное военно-промышленное управление имело в своем подчинении военхимтрест в составе 11 предприятий, который уступал орударсу (13 предприятий) и авиатресту (15 предприятий) 8.

Общий анализ архивных документов позволяет говорить о двух направления в развитии военной химии, сохранявшихся на протяжении всего периода индустриализации. Первым являлось стремление к неуклонному росту производительности военно-химических предприятий. Вторым - усиленное капитальное строительство, имевшее своей целью расширение производственного потенциала заводов. В рамках данных направлений мы и проследим развитие самарских предприятий в годы первой пятилетки.

Достижение военно-химическими заводами Самарской области в годы предвоенных пятилеток принципиально нового уровня следует рассматривать в контексте международного положения СССР и его внутренней политики. Развитие военно-химической промышленности в целом и самарских заводов в частности являлось составной частью политики индустриализации. К началу первой пятилетки на территории Самарской губернии располагалось два военно-химических предприятия: завод № 45 по производсту взрывчатых веществ и законсервированное предприятие по выпуску отравляющих веществ, принадлежащее ВОКИСу. Первое предприятие входило в состав военно-химического треста, управление которым осуществлялось через коллегию Военно-промышленного управления (ВПУ) ВСНХ. В июне 1927 г. Кислотный трест (ВОКИС) в связи с военной тревогой вошел в число военных. Соответственно оба предприятия получили статус военных и единое руководство. В 1928 г. на базе ВПУ было создано Главное военно-промышленное управление ВСНХ (ГВПУ), которому переподчинялись тресты. Но эта реорганизация сопровождалось выводом некоторых военно-химических производств из числа военных. Так интересующий нас завод по выпуску 0В в Троц-ке перешел в подчинение Главхима9. С 1 февраля 1930 г. весь военно-химический трест, потеряв свой «военный характер», был передан Всесоюзному объединению Химической Промышленности10. Самарские предприятия теоретически стали заводами мирной химии. Заметим, что с Самарским трубочным заводом такие метаморфозы не случались. Он входил в состав патронно-трубочного треста.

Ввиду наличия двух направлений в развитии отрасли, на сорок пятом заводе имелось два плана пятилетнего развития . Первый план определял объемы производимой предприятием продукции в условиях мирного времени. Второй план являлся вариантом «С»11. В нем был отражен процесс расширения производственных мощностей завода. Общая задача предприятия в годы первой пятилетки может быть сформулирована следующим образом: не увеличивая многократно объем выпускаемой продукции в мирное время, завод должен был расширять свой производственный потенциал с тем, чтобы в случае начала войны обеспечить стремительный рост количества военных изделий.

Рассмотрим для примера план производства кристаллизованного тетрила. В соответствии с программой мирного времени завод должен был выпускать 30 т данного взрывчатого вещества в год. Вариант «С» предусматривал наличие на заводе в 1927 г. производственных мощностей для выпуска 150 т тетрила. В 1928 г. предприятие должно было расширить свои мощности для возможности выпуска 200 т. В 1929 г. данная цифра должна была быть доведена до 400 т и зафиксирована на этом уровне. Таким образом, в случае начала военных действий завод должен был быть готов к выпуску не 30, а 400 т тетрила. В приложении 12 приводятся основные данные двух пятилетних планов завода.

Предприятие успешно выполняло планы мирного времени. Производственная программа 1927 г. была перевыполнена на 9 %. Загрузка предприятия на 1 октября 1927 года, по сравнению с периодом реконструкции, возросла и составила 39,7 % от возможной12. Но главной задачей завода являлось не столько выполнение планов мирного времени, сколько расширение производственного потенциала.

Начало работ по капитальному строительству на предприятии теоретически относится к 1925-1926 операционному году, в течение которого было возведено здание комендантского управления у главных ворот и осуществлен капитальный ремонт некоторых производственных цехов. Однако реальный процесс роста мощности завода начался в 1926 -1927 г. Если кредит, отпущенный государством на капитальное строительство в 1925 - 1926 г. принять за 100%, то кредит 1926-1927 г. составил 426,5%; кредит 1927-1928  - 586%, в 1928-1929 г. эта сума возросла до 1 193%13: Всего на расширение производства с 1927 по 1930 гг. было выделено 12 173 120 р.14 Капиталовложениями по строительству в 1930-1931г. должны были быть закончены все работы, начатые в 1929-1930 операционном году. Основной упор делался на мелинитовое произодство, т.к. именно с 1930 г. предприятие должно было быть готовым к выпуску данного ВВ в объеме 6600 т15. Таким образом, в годы первой пятилетки началось серьезное финансирование правительством процесса расширения производственного потенциала завода взрывчатых веществ Самарской губернии. Но он не принес ощутимых результатов .

Выполнение задания в первом квартале 1930 г.16 выражалось в сумме 13860 рублей или в 66 % от квартального задания, или 11,8 % от годового. Невыполнение падало главным образом на тротиловое и тетриловое производство17. В 1931 г. завод получил дополнительно 19 549 р.18 с тем, чтобы было возможно подготовиться к выпонению пересмотренных норм мобилизационного плана. Новый мобилизационный план 1931 г. предусматривал снаряжение на заводе военной продукции 16 наименований и значительное расширения производственных возможностей относительно выпуска взрывчатых веществ. В новую программу вводилось снаряжения снарядов, ранее не снаряжавшихся на пятнадцатом заводе, и выпуск 0В. Это было сделано в связи с принятием руководством треста положения о реконструкции заводов по принципу взаимозаменяемости и перехода с принципа специализации заводов по одним видам снаряжения к снаряжению всех видов снарядов19. Планы 1931 г. заводом в Чапаевске, как, впрочем, и абсолютным большинством заводов ВХО выполнены не были .

И в 1932 г. производственные мощности предприятия не были доведены до уровня, предусмотренного планом «С». На заводе продолжался процесс расширения производства и переоборудования. Объем работ составлял 25 742 р. Шло строительство азотного цеха21. Однако постоянное недовыполнение плана имело весьма пагубное влияние и на программу мирного времени. Как следует из письма Г.Н. Ларионова, временно исполняющего должность директора Вохимобъединения, заместителю начальника Вохимтреста Н.Н. Ушакову, задолжность предприятия № 15 за 1931 г. превышала 5 млн. руб.22 «Фактически положение на сегодняшний день на заводе таково, что топливом обеспечены не более суточного запаса; сырьем обеспечены также в крайне ограниченном количестве, оборудование завода имеется буквально в ничтожных количествах, не обеспечивающих не только нормальное ведение текущего и капитального ремонта, но и аварийных случаев»23.

По решению совещания при начальнике Вохимобъединения Котта все работы по расширению производственных возможностей пятнадцатого предприятия должны быть завершены в 1932 г.24 Решение в очередной раз не было осуществлено. Одновременно наблюдалось катастрофическое положение с показателями себестоимости и качества продукции. Снижение себестоимости продукции завода было запланировано на уровне 21,7%. В течение 1932 г. данный показатель был не только не снижен, но и повысился на 4,2%. Завод № 15, наряду с предприятием № 80, оказались обладателями самых низких в тресте показателей снижения себестоимости25. Не лучше обстояли дела и с уровнем качества продукции. Убытки от брака по заводу возросли. В 1931 г. они составляли 602,4 р., в 1932 г. - 1 129,3 р., т.е. 187%. от 1931 г.26 Таким образом, главная задача первой пятилетки на предприятии выполнена не была.

Аналогичные процессы наблюдались на объекте по производству отравляющих веществ. В конце 1927 г. военно-кислотный трест попробовал произвести запуск фосгенового производства. Работы велись под руководством профессора Шпитальского. Пробный пуск показал, что западные специалисты выстроили производство по оригинальному, но очень сложному методу получения основного полупродукта производства - окиси углерода через газоразделительную установку глубинного охлаждения системы Линде. В конце 1930 года процесс был освоен, но был признан сложным, т.к. требовал высококвалифицированных специалистов, которыми мы не располагали. Поэтому решено было возвратиться к старому методу производства фосгена. В связи с этим сроки сдачи фосгенового производства были перенесены с 1932 года на 1 января 1934. Предполагалось, что завод будет производить 2000 т фосгена в год27.

Проект производства дифосгена был закончен к 1930 году. Цеха выстроены к 1931. Монтаж оборудования закончен в конце 1932 года. Проект создавался специалистами Проектного отдела завода №1 на основании опытной установки. Результаты изначально были неудовлетворительными: большая коррозия аппаратуры. Поэтому вновь был поставлен вопрос о перепроектировании. Производство дифосгена, рассчитанное на 850 т в год, выпало из реальных мощностей даже 1934 г.28

Судьба производства треххлористого мышьяка была более удачна. Проект был создан в 1929-1930 году специалистами того же проектного отдела завода № 1. Производство было смонтировано в 1931 году. Опытный пуск произведен не был, но так как производственный процесс такого же характера на заводе № 1 был уже налажен, то цех начал выпускать продукцию.

Производство иприта было перепроектировано сразу после отъезда немцев. Этилен стали получать по методу академика Ипатьева, иприт - по методу Левинштейна в реактоpax, конструкции профессора Шпитальского . Монтаж был закончен уже к осени 1929 года. В конце года на заводе началась борьба со специалистами - вредителями. Консультанты «Военпрома»: профессор Шпитальский, инженеры Разумовский и Зайков, а позже и опытный ипритчик Соболевский, попали в списки вредителей. Пробный пуск производства иприта в мае 1930 показал необходимость корректирования системы. Но специалистов, обладающих должной подготовкой, найти не удалось . Промышленный выпуск данного 0В был перенесен на 1933 год30. Анализ законности действий НКВД не является предметом нашего исследования. Однако мы можем констатировать ослабление кадрового потенциала оборонной промышленности в результате деятельности органов внутренних дел .

Снаряжательная станция, рассчитанная на залив фосгена, дифосгена и иприта в снаряды и авиационные химические бомбы по 25 и 1000 кг, была смонтирована немцами в 1926 году. Опытного пуска произведено не было. До конца 1928 года станция была законсервирована. В конце 1928 года ее перепроектировали, приступили к строительству и монтажу. Проектирование вели москвичи - руководитель инженер Курагин . Проект утвердил Шпитальский. Монтаж осуществлялся под началом Бутенина. Вскоре все перечисленные выше специалисты так же оказались в списках вредителей. Монтаж закончили через год, без их участия. В начале 1930 года был произведен опытный пуск, а в конце - налажена заливка иприта. Санитарно-гигиенические нормы не выдерживали никакой критики. Станция работала лишь на 25-30%, но и этих мощностей оказалось достаточно, чтобы в сентябре 1931 года весь наличный состав рабочих получил отравление. Вновь встал вопрос о необходимости проведения реконструкции. Однако реконструировать производство было уже некому: специалисты были репрессированы. С февраля 1932 года станция окончательно перестала эксплуатироваться. К 1 августа был подготовлен проект нового дозировочного отделения31 .

Невозможность предприятия войти в нормальный режим работы объяснялась не только отсутствием специалистов и борьбой с «вредителями». С 1929 по начало 1932 года завод претерпевал массу организационных изменений. В начале 1930 года он перешел из ведения военно-кислотного треста, который был ликвидирован, в ведение спецотдела ВСЕХИМПРОМа. В августе того же года завод потерял самостоятельность и был передан в ведение завода № 15. На заводе упразднили штат администрации и технического руководства. Цеха по производству серной кислоты, хлора, берсоли и 0В были разукрупнены32. Тем не менее, разобщенные производства бывшего предприятия Ушкова в ноябре - декабре 1930 г. были обследованы Центральной контрольной комиссией рабочей и крестьянской инспекции под председательством т. Казиницкого, которая пришла к следующим выводам. «Предприятие способно выпускать 6000 т ипрта в год, используя мощности двух действующих реакторов и запустив в производство еще два, предприятие может довести выпуск фосгена до 9 тыс т в год. При плановой производительности данного вещества 2 тыс. т. Установка по выпуску дифосгена мощностью 850 т. на 85% готова к запуску в эксплуатацию.

Так же готово к пуску производство треххлористого мышьяка мощностью 400 т. Проектная мощность снаряжательной станции - 5 миллионов оболочек различных калибров представлялась нереальной из-за низкого уровня вентиляции. Хлорный завод мог быть запущен 1 января 1932 г.»33. На основании этих данных и был составлен раздел по 0В в плане «С» на 1931 г. (см. стр. 104).

Для придания производству 0В большей слаженности в конце 1931 года оно было объединено в рамках второго цеха 15-го завода. Но планам не суждено было осуществиться. С января по апрель 1932 года второй цех числится заводом № б в подчинении ВХТ. С апреля 1932 года завод вновь передается в систему предприятия № 15, но на правах не цеха, а завода. 15 сентября 1932 года был организован новый трест ВТОП. Бывшее предприятие Ушкова обрело своего хозяина: оно перешло в систему ВТОП под именем химкомбината № 234. Но уже 28 марта 1933 г. химкомбинат № 2 ВТОПа был выделен из Химкомбината № 15 Вохимтреста35. Опуская изменения в названии предприятия с 1933 по 1934 гг., отметим, что только в 18 февраля 1934 г. Чапаевский химзавод приобрел свое постоянное наименование: завод № 10236. Именно его мы и будем, во избежание недоразумений, употреблять в дальнейшем.

Конечно, находясь с 1927 по 1934 г. в состоянии реорганизации, завод не мог нормально функционировать. Производственная программа 1932 года не была выполнена. Вы пуск валовой продукции составил 82,58 % от плана, олеума - 88,3 %, хлора - 77,1 % (что было, правда, на 30% больше, чем в сентябре), каустической соды 67,1 %, бертсоли -73,8 %, было снаряжено 83,3% снарядов. 0В не производились37. Вопрос о работе Чапаевского химкомбината рассматривался в 1932 году на заседании Бюро Средневолжского крайкома ВКП(б), где было отмечено, что истекший 1932 г. комбинат закончил с огромными убытками, достигшими лишь за первый квартал суммы в 860 тыс. р., с выполнением производственной программы на 62 %, при производительности труда 73,6 % и перерасходе фонда заработной платы на 32,8%38.

Итак, в годы первой пятилетки мы наблюдаем с одной стороны усиленное, во много раз большее, чем в период нэпа, финансирование государством военно-химических предприятий Самарской губернии, с другой - катастрофическое невыполнение ими планов. Напрашивается закономерный вопрос - в связи с чем имело место данное явление? Можно было бы предположить, что состояние чапаевских военно-химических заводов в годы первой пятилетки является уникальным. И остальные предприятия отрасли были готовы поддерживать оборону государства на должном уровне.

Офицальная статистика была оптимистична. Так, трудящиеся взаимосвязанного с чапаевскими трубочного завода рапортовали о выполнении производственной программы за первый квартал 1931 г. на 108,8 % и повышении производительности труда на 101,4 %, за что решением комиссии Первого краевого съезда рабочих машиностроения были награждены переходящим Красным Знаменем39. Но у Военного ведомства и политического руководства страны были все основания для недовольства состоянием и уровнем развития военно-промышленных производств, достигнутым в годы первой пятилетки. Основные задачи подготовки страны к обороне, определенные постановлениями правительства от 28 августа 1928 г. и 27 мая 1929 г. не были решены40.

В письме начальника Военно-химического объединения Котта директорам подведомственных предприятий было зафиксировано: «К концу 1931 года абсолютное большинство заводов ВХО пришло с значительными прорывами, явившимися результатом ... совершенно слабой работы заводов..»41. В 1932 г. военно-химическим трестом было запланировано снижение себестоимости продукции на 12,7 %. Реальное снижение произошло на 9,3 %42. Убытки от брака по тресту в 1931 г. составляли 2 149,5 руб. В 1932 г. эта цифра возросла до 4 612.4 руб.43 Возможности выпуска взрывчатых и отравляющих веществ на случай войны по сравнению с началом пятилетки возросли в 11 - 15 раз44. Начав в 1932 г. разработку второго пятилетнего плана по военным производствам, Сектор Обороны Госплана СССР проанализировал причины неудач первой пятилетки. «Отсутствие первой оборонной пятилетки промышленности, - говорилось в докладе Госплана СССР 11 марта 1932 г., - привело к тому, что мы строили без всякой перспективы, на основе ежегодно меняющихся заявок Военного ведомства и потому строили кустарно, без учета дальнейших потребностей, без надлежащего использования общей промышленности и влияния на ее развитие, не решая основных вопросов реконструкции военно-промышленной базы»45.

Итоги первой пятилетки в области военно-промышленного производства не вызывали опасения даже у наших вероятных противников. 27 марта 1933 г. германский военный атташе в СССР фон Гартман докладывал в Берлин: «Промышленность страны еще не в состоянии удовлетворить самые необходимые массовые потребности. Совершенно исклю­чается возможность полного или частичного удовлетворения всем необходимым мобилизованной армии. .. .Я также не разделяю мнения, что Красная Армия в состоянии вести оборонительную войну против любого противника, потому что об­щее положение и состояние страны не позволяет армии развернуть все необходимые силы»46.

Небалансированное функционирование всей оборонной промышленности в рамках народного хозяйства, скверная организация технологического процесса и системы контроля за качеством продукции на всех стадиях ее изготовления были абсолютно очевидны. И со­стояние чапаевских производств было типичным для военно-химических объектов СССР. Ликвидировать серьезные просчеты в развитии военной промышленности в целом и на Самарских заводах в частности удалось в годы второй пятилетки.

1 Нежинский Л.Н. «Была или военная угроза СССР в конце 20-х - начале 30-х годов?» // История СССР 1990 № б С. 15.

2 Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920 -1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управления. -М. : Изд-во РОССПЭН, 1996. С. 60.

3 Симонов Н.С. Указ. соч. С. 64.

4 Черчилль У. Вторая мировая война. Ростов-на-Дону. 1997. С. 40.

6 ГАСО ф. Р-2700, оп. 12, д. б, л. 8.

7 Э. С. Гаме. Создание советского химического оружия. // Вопросы Истории. 1997. №4. С.128.

8 Мухин М.Ю. Источники по развитию военной промышленности СССР в 1921-1941 гг. (по материалам РГАЭ) . Дис...-к.и.н. -М. : Институт Российской истории АН, 1996. С.44.

9 Мухин М.Ю: Указ. соч. С. 46.

10 Симонов Н.С. Указ. соч. С.24.

11 ГАСО ф. Р-2700, оп. 13, д. 1, л. 60.

12 ГАСО ф. Р-2700, оп. 3, д. 43, л. 50.

13 ГАСО ф. Р-2700, оп. 3, д. 44, л. 10.

14 ГАСО ф. Р-2700, оп. 13, д. 1, л. 18.

15 ГАСО ф. Р-2700, оп. 7, д. 5, л. 3.

16 В 1930 г. завод № 45 объединяется с заводом акционерного общества Берсоль в одно производственное объединение -комбинат № 15. (Степанов А.И. Страницы из истории г. Ча-паевска 1909 - 1930 гг. Чапаевск, 1996. С. 50.)

17 ГАСО ф. Р-2700, оп. 8,  д. 2, л. 1.

18 ГАСО ф. Р-2700, оп. 7,  д. 5, л. 4.

19 ГАСО ф. Р-2700, оп. 16, д. 1, л. 2.

20 ГАСО ф. Р-2700, оп. 10, д. 35, л. 10.

21 ГАСО ф. Р-2700, оп. 10, д. 75, л. 3.

22 ГАСО ф. Р-2700, оп. 10, д. 91, л. 40.

23 ГАСО ф. Р-2700, оп. 10, д. 91, л. 41.

24 ГАСО ф. Р-2700, оп. 7, д. 5, л. 278.

25 ГАСО ф. Р-2700, оп. 11, д. 36, л. 2.

26 ГАСО ф. Р-2700, оп. 11, д. 36, л. 4.

27 ГАСО ф. Р-2305, оп. 2, д. 21, л. 10.

28 Там же. Л. 14.

29 Там же. Л. 19.

30 ГАСО ф. Р-2305, оп. 2, д. 21, л. 27.

31 ГАСО ф. Р-2305, оп. 2, д. 21, л. 34.

32 Там же. Л. 1.

33 ГАСО ф. Р-2305, оп. 2, д. 21, л. 16.

34 Там же. Л. 10.

35 ГАСО ф. Р-2700, оп. 10, д. 94, л. 232.

36 ГАСО ф. Р-2700, оп. 12, д. б, л. 41.

37 ГАСО ф. Р-2305, оп. 2, д. 21, л. 59.

38 Там же. Л. 98.

39  История  индустриализации  Среднего  Поволжья.  1926-1941гг. Куйбышев, 1974. С.165, 167.

40 Симонов Н.С. Указ. соч. С.88.

41 ГАСО ф. Р-2700, оп. 10, д. 35, л. 10.

42 ГАСО ф. Р-2700, оп. 11, д. 3-6, л. 2.

43 Там же. Л. 4.

44 Симонов Н.С. Указ. соч. С. 82.

45  Симонов  Н.С.   Указ.   соч.   С.   89.