Социальная политика 

©  1996 г.

 

Н.В. ЧЕРНИНА 

СОЦИАЛЬНЫЕ  ПРОБЛЕМЫ  БЕЗРАБОТНЫХ 

(Новосибирская область) 

ЧЕРНИНA Наталья Владимировна - кандидат экономических наук, старший научный сотрудник 

Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения РАН, 

действительный член Нью-Йоркской Академии наук. 

 

 

В течение 1992-1996 гг. уровень официально зарегистрированной безработицы в сибир- 

ских регионах был невелик, так же как и в среднем по России; он не превышал трех- 

процентный порог. В частности, в Новосибирской области он составлял в начале 1996 г. 

2,5% от экономически активного населения. Однако специальные обследования занятости, 

проводимые органами госстатистики в различных регионах России, обнаруживают, что 

реальные масштабы безработицы, как правило, в 4-5 раз больше показателей официально 

зарегистрированной. Например, в Западно-Сибирском районе уровень безработицы 

в октябре 1994 г. был зафиксирован Федеральной службой занятости на отметке 1,9%. а по 

данным Госкомстата он составил 7,8% [1,с. 133]. Реальная безработица в Новосибирской 

области находится в настоящее время на уровне 10-12%. 

Если принять во внимание, что средняя сибирская городская семья состоит из 3-х 

человек, то численность горожан, которые испытывают материальные лишения и психоло- 

гические переживания, связанные с безработицей (как открытой, так и скрытой), состав- 

ляет около половины городского населения. 

Сокращение экономической активности- отличительная черта как российской, так 

и сибирской экономики на протяжении всех лет реформы. В течение 1994-1995 гг. проис- 

ходило сокращение занятости в народном хозяйстве Новосибирской области с интенсив- 

ностью, в два раза превышающей уровень аналогичных процессов в среднем по России. 

Анализ статистических данных позволяет утверждать, что за годы реформы в экономике 

Новосибирской области наблюдается «наложение» трех процессов, характер которых 

несколько отличается от соответствующих «усредненных» процессов в России: 

-более интенсивное сокращение занятости, и таким образом, лишение людей источника 

дохода в виде зарплаты; 

-более высокий уровень скрытой безработицы, связанный с остановками производств: 

обрабатывающей промышленности и ВПК; 

- более низкая реальная заработная плата [2, с. 68], 

Итогом являются более обширные и глубокие процессы обнищания и социальной 

эксклюзии населения. 

Согласно опубликованным данным, в течение января-ноября 1995 г. в среднем 46% 

населения области имели доходы ниже прожиточного минимума [3, с. 3|. 

Исследование социальных проблем безработных мы осуществили в двух сибирских 

городах (Новосибирске и его городе-спутнике) в четыре этапа. Причем, анализируемый 

круг проблем можно обозначить термином «социальная эксклюзия». 

В Западной Европе этот термин в 80-е годы стал ключевым понятием у исследователей 

и политических деятелей, стремящихся к пониманию и устранению ряда негативных со- 

циальных явлений, связанных со структурными преобразованиями экономики. Этот термин 

 

91 

 

(в переводе- «исключение из», «отторжение» как процесс и «отверженность» как состоя- 

ние) используется как для описания, так и для анализа ситуации и процессов, и поэтому он 

обладает очевидной привлекательностью как для политиков, так и для аналитиков. Так, 

в мае 1996 г. в штаб-квартире ООН собрался Форум по социальной политике, противо- 

действующей социальной эксклюзии. 

Концепция социальной эксклюзии имеет два равнонаправленных аспекта: отторжение от 

средств жизнеобеспечения (от рынка труда, от определенных типов работ, от земли, от 

отдельных потребительских товаров, от нормальных жилищных условий, от форм 

социального обеспечения) и отторжение от политических и социальных прав (от ряда 

важнейших социальных институтов, от социальной защиты, от прав возможностей предста- 

вительства своих интересов, от правозащитных систем). 

Работы над данной тематикой применительно к российскому населению инициированы 

участием автора в течение 1994-1995 гг. в качестве руководителя российско-казахской 

группы в международном проекте «Структура и причины социальной эксклюзии и кон- 

струирование политики содействия интеграции» [4, 51 (Международный Институт иссле- 

дований трудовых процессов. Международное бюро труда. Женева [61). 

Социальная эксклюзия российского населения в период трансформации характеризуется 

следующими отличительными свойствами. 

В короткий период времени было демонтировано старое общество, что повлекло 

устранение традиционных социальных гарантий и прав, прежде всего, в сфере труда. 

По мере того,  как это происходило,  приобретало массовый  характер обеднение 

различных страт российского общества. Около половины населения оказались в состоянии 

бедности. 

Некоторые социальные группы оказались отторженными от контроля над факторами 

(ресурсами  и  институтами),  воздействующими  на  их  жизнеобеспечение  и  их  место в 

обществе. Они были вытеснены из прежних форм жизнебеспечения, и теперь имеют един- 

ственную возможность быть включенными в новые формы жизнеобеспечения, которые 

являются функциональными с точки зрения «процесса развития». 

Ряд социальных групп сохраняет свою приверженность прежним социалистическим 

ценностям. Эта приверженность делает их восприятие эксклюзии еще более острым. Совре- 

менная ситуация российского общества характеризуется одновременно переломом в со- 

циальной политике, главным образом, за счет расставания с «полной занятостью» как 

целью политики и сохранением в массовом сознании высокой ценности обладания работой, 

позволяющей сохранить социальный статус. 

Итак, первый этап (февраль-март 1993 г.) исследования был нацелен на изучение марги- 

нализации безработных, углубляющейся по мере увеличения периода безработицы [7]. 

Второй этап- март-апрель 1994г. На массиве длительно безработных, имеющих офи- 

циальный статус безработного, опробывался инструментарий исследования социальной 

эксклюзии с акцентом на проблему материальной депривации и бедности. На третьем этапе 

(май 1995 г.) категория безработных для обследования была выделена на основе мето- 

дологии МОТ и лишь на одну четверть состояла из официально зарегистрированных без- 

работных. Наряду с проблемой социальной эксклюзии была предпринята попытка рас- 

смотрения социальной инклюзии - за счет импровизации способов преодоления бедности, 

взаимодействий с социальными организациями и социальной деятельности безработных. 

Четверный этап (апрель-май 1996 г.) выборка безработных осуществлялась с использо- 

ванием тех же критериев, что и на третьем этапе. Инструментарий в основе был сохранен, 

но более детально был разработан блок, отражающий занятость безработных в теневой 

экономике. 

Всего было опрошено 580 чел., на втором, третьем и четвертом этапе приблизительно 

по 190 респондентов, 

Значительная часть наших респондентов в недавнем прошлом занимали должности 

специалистов; имеют высшее и среднее образование 66,7% лиц, опрошенных в 1995 г., 

и 66%- в 1996 г. Еще совсем недавно, до наступления экономического кризиса, наши 

респонденты, по самооценкам, как правило, жили в умеренном достатке, довольно часто 

делались покупки бытовой техники. На момент опроса в 1995 г. половина респондентов 

испытывали настоятельную потребность в приобретении предметов бытовой техники, но 

почти все были вынуждены отложить покупку. Чаще всего отмечалась  потребность  в  сти- 

 

92 

 

Таблица 1 

Доход и расход в семьях безработных (%) 

Индикаторы 

1995 г. 1996 г. 

1. Среднедушевой доход в семье за последние три месяца 

Семьи с доходом ниже прожиточного минимума 

60,0 нет данных 

2. Расходы на питание составляют свыше половины семейных  

доходов 

90.0 

84,4 

3. Остаток денег в семье после расходов на самое необходимое: 

имеют остаток денег 

23,3 

31,4 

хватает только на самое необходимое 

60,0  51,4 

приходится занимать деньги даже на самое необходимое 10,0 

14,3 

затруднились ответить 

6,7 

2,9 

 

 

Таблица 2  

Признаки социальной депривации безработных (%, 1996 г.) 

Вынужденный отказ респондента 

Доля ответов 

От надежды улучшить жилищные условия 

26,4 

От необходимых медицинских услуг из-за их дороговизны 30,2 

От привычной структуры питания 

28,3 

От намерений дать детям хорошее образование 

18,9 

От приобретения товаров длительного пользования 

43,4 

От поездок к родственникам 

39,6 

 

 

ральной машине. По-видимому, это связано с тем, что безработные перестали пользоваться 

прачечными из-за дороговизны услуг. Основные функции по обслуживанию семьи стали 

выполняться в домашней экономике. В течение последних лет остается высоким значение 

семейного подсобного хозяйства (сад. огород) в самообеспечении продуктами питания. 

67-70% опрошенных безработных имеют земельные участки под огород. Дополнительное 

осложнение- недостаток денег для обработки участка (оплата транспорта, покупка семян 

и проч.). В целом, безработные все больше сокращают спектр и количество потребляемых 

товаров и услуг.

 

Согласно обследованиям 1995-1996 гг. мы располагаем довольно устойчивыми оценками 

доли семейного дохода, которая тратится на питание: о том, что расходы на питание 

составляют свыше половины семейных доходов, сообщили 84-90% респондентов (табл. 1). 

В результате стало невозможно прежнее нормальное воспроизводство семьи, включающее 

культурный досуг и образовательную компоненту. Приходится отказаться от поездок к 

родственникам, нельзя отправить детей в поездку на каникулы, невозможно получить 

необходимое лечение в санатории. Женщины-безработные обеспокоены дальнейшим обра- 

зованием детей после окончания общей школы, опасаются, что прервется социально- 

профессиональная преемственность, поколений, и дети будут вынуждены занять более 

низкое положение в социальной структуре, чем их родители.

 

Респонденты остро ощущают ущемление прав и возможностей в поддержании здоровья: 

на то, что безработным труднее заботиться о своем здоровье, указали три четверти 

респондентов. А из числа тех, кто испытывает необходимость в приобретении лекарств, 

75% указали на недостаток средств для их покупки. Наряду с недостатком средств 

безработные испытывают ущемления, связанные с потерей доступа к ведомственным 

поликлиникам и здравпунктам.

 

Ущемления в различных сферах жизнедеятельности, которые испытывают безработные, 

представлены в табл. 2. Мы их рассматриваем в качестве признаков социальной деприва- 

ции. Распространенное проявление социальной депривации касается культурного досуга, 

привычного для образа жизни среднего класса. Не могут себе позволить посещение театра, 

кино, в основном из-за недостатка денег, 61% респондентов. Денег едва хватает лишь на 

самые необходимые расходы (еда, оплата квартиры), а 10-14% респондентов занимают 

деньги и на эти цели.

 

 

93 

 

Наибольшие трудности испытывают члены многодетных семей, матери-одиночки, те, 

в чьих семьях нет работников, приносящих доход, те, кто лишены социальной помощи. Так, 

в нашем массиве 1995-1996 гг. получали пособие по безработице лишь 44-47% зарегистри- 

рованных безработных, у остальных срок получения либо истек, либо они были его лише- 

ны из-за нарушения правил регистрации в службе занятости. Согласно опросу в 1996 г., 

величина пособия по безработице составляла в среднем 199 тыс. руб., а бюджет прожи- 

точного минимума жителя области на 1 мая того же года равнялся 375 тыс. руб. У 40% 

опрошенных безработных в результате социального сравнения складывается представ- 

ление, что их семьи живут существенно хуже окружающих. На вопрос: «Что для Вас самое 

неприятное в состоянии безработицы?» свыше трех четвертей безработных выделили 

нехватку денег. 

В интервью также отмечалось, что потеря профессионального статуса является острой 

формой депривации. Из числа женщин-специалистов 40% до получения статуса безра- 

ботного уже испытали профессиональную деградацию: они были вынуждены сменить спе- 

циальности техника-технолога, экономиста-организатора, инженера-строителя мостов, 

испытателя приборов на должности диспетчера, кассира, оператора в прачечной, кла- 

довщика и т.п. 

В силу разных обстоятельств попав в положение безработного, люди стараются, прежде 

всего, мобилизовать свои собственные ресурсы. Поведение рыночного свойства фор- 

мируется, хотя и медленно, оно постепенно укрепляется. Так, если принять за 100% все 

ответы, в которых названы практикуемые в семьях безработных способы предотвращения 

бедности, то способы, соответствующие рыночному поведению (работа в нескольких 

местах, использование любой возможности подзаработать и проч.), названы в 43,6% 

ответов. Участие в уличной торговле, захлестнувшей улицы городов, отмечено в 9,1% 

ответов. Можно подозревать, что зарегистрированные безработные скрывают свое участие 

в уличном бизнесе, перепродаже товаров, опасаясь, что информация попадет в службу 

занятости и за этим последуют санкции. (По оценке инспекторов службы занятости, 

примерно четверть безработных этим занимается.) Следующим распространенным спо- 

собом преодоления бедности является увеличение труда в семейной экономике: прежде 

всего, обеспечение семьи продуктами питания, выращенными на своем участке (картофель, 

овощи, птица и проч.) (это отмечено в 25,4% ответов), а также усилия, направленные на 

экономию, «продление жизни вещей» (17,6% ответов). 

В противоположность отмеченным активным видам поведения, значительно меньшая 

часть семей безработных осуществляют поведение «оборонительного» характера: в 9,7% 

ответов указано, что денежные затруднения вынуждают распродавать свои вещи, накоп- 

ленное имущество. И совсем пассивное поведение практикует лишь очень небольшая часть 

респондентов: в 1,8% ответов отмечено, что люди сами ничего не предпринимают, поль- ; 

зуются помощью родственников, местных органов, государства. 

Сравнение с данными аналогичного опроса безработных в 1994 г. свидетельствует, что 

в целом доля различных способов, соответствующих рыночному поведению, увеличилась 

(в 1994 г. она составляла 38,7%). Пожалуй, еще более явственной стала тенденция к акти- 

визации семейной экономики (отмечено в 1994 г. в 29% ответов). И, напротив, существенно 

уменьшилась доля пассивного поведения, особенно связанного с ожиданием помощи извне 

(в 1994 г. - 9,7%; 1996 г. - 1,8%). 

Развеяние иллюзий относительно патернализма властей проявилось и в ответах на 

вопрос: «Считаете ли Вы, что Вам кто-то должен материально помочь в создавшейся 

трудной ситуации или Вы справитесь сами, усилиями своей семьи?»- «Да, мы нуждаемся 

в помощи» ответили в 1994 г. 27,8% респондентов, в 1996 г. их доля сократилась до 17%. 

Но, конечно, главные надежды в предотвращении бедности безработные связывают 

с получением постоянной работы. Вместе с тем происходит осознание того, что работу, 

соответствующую прежнему профессиональному статусу, уже не найти. Положение ослож- 

няется тем, что по мере увеличения продолжительности безработицы теряются профессио- 

нальные навыки, снижается квалификация (в этом убеждена половина опрошенных). 

Постепенно формируется готовность отказаться от своей профессии интеллектуального 

труда и занять работу с более низким уровнем квалификации, менее престижную. 

В настоящее время лишь предприятия частного сектора предъявляют спрос на рабо- 

чую силу. Понимая ситуацию, безработные самостоятельно   обращаются   в частный сектор 

 

94 

 

Таблица 3 

Опыт дискриминации при поиске работы (%, 1996 г.) 

Вопросы 

I Распределение ответов 

1. Если Вы сами обращались к работодателю, то по каким причинам Вам 

отказали? 

место было уже занято 

33,3 

не подошел уровень образования, квалификации 

22,2 

не подошел возраст 

29,6 

им нужен был работник другого пола 

12,0 

я им просто не понравился 

5,6 

2. Как Вы думаете, что препятствует Вам в получении хорошей работы? 

возраст 

35,2 

состояние здоровья 

11,1 

то. что я - женщина* 

24,0 

отсутствие связей, полезных знакомств 

38,9 

отсутствие вакансий по моей специальности 

33,3 

отсутствие специального образования, квалификации 

37,0 

не везет 

16,7 

* Рассчитано в процентах от числа опрошенных женщин.

 

 

 

в поисках работы. Что там предлагалось? Как правило, вакансии кладовщика, продавца 

в ларьке, диспетчера на телефоне, коммивояжера и другие работы низкой квалификации, 

ничего не имеющие общего со специальностями респондентов по образованию. Контракты 

по тем или иным причинам не были заключены; отказы работодателя нередко были 

связаны с возрастом или полом безработного, предпочтение отдавалось молодым и физи- 

чески сильным. Около половины отказов имеет дискриминационный характер (табл. 3). 

Однако на прямой вопрос: «Усматриваете ли Вы в таких отказах дискриминацию по отно- 

шению к себе?» утвердительно ответили 30%, столько же затруднились в ответе, объясняя 

свои колебания тем, что понятие дискриминации до сих пор не применялось в нашем 

обществе; традиционно считалось, что она существует лишь на Западе, где есть негры, 

этнические меньшинства и т.п. 

И несмотря ни на что, около половины респондентов намерены продолжать поиск 

работы в частном секторе. 

При всех неудачах на рынке труда у наших респондентов не опускаются руки: «да, 

шансов найти подходящую работу мало, но надеюсь, положение вскоре улучшится» счи- 

тают 23% опрошенных, «шансы есть, нужно лишь продолжить поиск подходящей работы» - 

39%. Для получения дополнительных профессиональных знаний или новой специальности 

каждый пятый в нашей выборке посещал в течение последних 2-х лет какие-либо курсы: 

бухгалтеров, секретарей, программистов, дистрибьютеров, водителей, скорняков и т.д. 

Важным направлением нашего исследования было изучение возможностей социальной 

интеграции безработных. Прежде всего мы пытались выяснить их взаимоотношения с со- 

циальными организациями. 

Отметим, что для большинства работающих профсоюз был единственной социальной 

организацией, с которой они взаимодействовали в течение трудовой жизни. Причем, проф- 

союз наряду с администрацией предприятий участвовал в социальном обслуживании 

и социальной защите, организованными прежде в советской системе, главным образом, по 

месту работы. С потерей работы человек утрачивает связи с профсоюзом. 

Испытав отторжение от своей профессиональной среды и переживая психологически 

неопределенность социального статуса, безработный имеет мало шансов вступить во 

взаимоотношения с какими-либо социальными организациями (кроме службы занятости). 

В настоящее время не существует целостной сети социальных организаций, специализи- 

рующихся на поддержке населения, оказании разнообразных услуг- юридических, консуль- 

тативных, психологических. Где-то создаются организации типа клубов, но членство в них 

избирательно, информация о них недостаточна. Каждый пятый респондент заявил, что он 

 

95 

 

вообще не знает организаций, которые оказывали бы помощь безработным. Лишь 19% 

наших респондентов назвали организации, в которые они обращались за помощью. - Отдел 

защиты населения и районная служба занятости (примечательно, что ни один не обратился 

в профком по месту прежней работы). Им была оказана помощь в виде талонов на питание, 

одежду, разовых денежных выплат. Все обращения за помощью в поиске подходящей 

работы остались неудовлетворенными. Причины необращения за помощью объясняются не 

только слабой информированностью безработных, но и отсутствием опыта социального 

взаимодействия, неясным осознанием нуждаемости в различных видах поддержки, кроме 

материальной помощи. 

Безработные, не требуя помощи извне, не претендуя на всестороннюю поддержку 

общества (за исключением формальных взаимоотношений со службой занятости), в свою 

очередь, сами сознательно отделяются от социальной, политической жизни. Вопрос об 

участии безработных в общественной деятельности, по сути, остался без ответа, лишь 6% 

респондентов отметили, что они входят в спортивные общества, 1%- в общественное 

движение. Из всех гражданских прав их заботит в основном право на пособие по без- 

работице. Они формируют свое автономное существование, замыкаются в мире соб- 

ственных проблем. 

Однако общеполитические процессы не оставляют их равнодушными: большинство 

смотрят программы телевидения, слушают радио, а некоторые интересуются программами 

политических партий. Лишь 29% респондентов ответили, что они совсем не интересуются 

политикой. 

Относительно результативности своей собственной активности с целью отстаивания 

гражданских прав безработные настроены скептически. Однако идея выразить свой протест 

против распространения безработицы находит поддержку у значительной части безра- 

ботных (60%), категорически против высказались лишь 20% респондентов (остальные за- 

труднились с ответом). На протяжении двух лет заметно увеличилось число сторонников 

организационного оформления идеи протеста в виде учреждения своей организации 

безработных, которая защищала бы их интересы (половина респондентов в 1994 г. и около 

трех четвертей в 1996 г.). Однако лишь около трети респондентов в 1996 г. хотели бы стать 

членами такой организации. 

Таким образом, заметно формирование солидарности, как позитивной компоненты 

культуры бедности. Препятствием этому процессу является то, что безработные дис- 

персированы по территории, единственно массовая форма общности - трудовая органи- 

зация для них больше не существует. К ним пока еще не пришло осознание себя как 

особой социальной группы. Опыта отстаивания своих гражданских прав у них нет. После 

нескольких лет ожидания позитивных плодов реформации общества наступило разо- 

чарование в демократизации. Показателем гражданской активности можно считать регу- 

лярное участие в выборах в местные (областные и городские) органы власти: половина 

респондентов участвовали постоянно в течение последних лет, треть- «когда как», а 17%- 

ни разу не воспользовались своим избирательным правом. За два месяца до проведения 

в России выборов президента были намерены принять участие в выборах 64% опрошенных 

безработных. 

Трудно с уверенностью утверждать, насколько использованные показатели гражданской 

активности безработных соответствуют средним показателям активности россиян. В основ- 

ном они сохраняют интерес к общественной жизни. А формированию процесса самоизо- 

ляции безработных от внешнего мира, который наблюдался в нашем обследовании 1994 г. 

противостоит рост потенциала социальной самоорганизации безработных на протяжении 

последующих двух лет. 

Безработные, так же как и основная часть российского населения, имеют невысокий 

уровень правового сознания. В этом отношении не является исключением трудовая сфера 

В своем исследовании мы предприняли попытку выяснения рефлексии безработных по 

поводу трудовых прав и анализа их правового поведения в процессе поиска доходной 

занятости. 

Прежде всего, можно отметить в качестве позитивного явления то, что, несмотря на 

уязвимость положения безработного, в их взаимоотношениях с работодателями присутствуют 

элементы «торгов», споров (1996 г.). «Переговорная сила» безработного довольно 

слабая, и тем не менее 90% наших респондентов отметили, что они обсуждают с рабо- 

 

96 

 

тодателями условия найма. Больше всего обсуждается оплата труда, ее размер и свое- 

временность выплат (87% респондентов), далее - условия труда (56%), продолжительность 

рабочего дня и режим труда (44%). В меньшей степени предметом торгов с работодателем 

является заключение письменного контракта/трудового договора (38%).

 

В ходе нашего опроса затруднения возникали именно по поводу понятий «контракт», 

«договор», которые в прежней практике трудовых отношений были мало распространены. 

Лишь постепенно, по мере накопления работниками опыта взаимодействия с работо- 

дателями частного сектора приходит понимание контракта как основного инструмента 

защиты прав трудящихся, особенно в ситуации, когда работник не защищен профсоюзом 

и противостоит работодателю в одиночку.

 

По наблюдениям интервьюеров, не меньшие затруднения вызывал вопрос: «При поиске 

работы предъявляете ли Вы требования к гарантиям социального обеспечения?». Суть 

социального обеспечения в массовом сознании увязывается исключительно с пенсионным 

обеспечением.

 

Таким образом, безработные, которые вытеснены из системы организованных трудовых 

отношений, вынуждены вступать в трудовые отношения с частными лицами (самые не- 

устойчивые отношения, не защищенные нормами трудового права и институтом социаль- 

ного обеспечения). Согласно социологическим обследованиям, социальное обеспечение 

полностью отсутствует при работе на частных лиц, далеко не всегда обеспечивают 

социальные гарантии частные фирмы. Уяснение этой ситуации одновременно с пониманием 

узкого спектра подходящих работ приводит к тому (1996 г.), что при поиске работы лишь 

около четверти соискателей предъявляют работодателю требования относительно гаран- 

тий социального обеспечения. В 80% таких случаев это касалось оплаты больничных 

листов, медицинской страховки и начисления трудового стажа. В период вынужденной не- 

занятости три четверти наших респондентов выполняли временные или разовые (поденные) 

работы для получения дохода, при этом письменные контракты, трудовые договора с рабо- 

тодателем заключали 32% этой категории безработных. Контрактами оформлялся, как 

правило, наем в строительный бизнес и на работы по интеллектуальному обслуживанию 

фирм (консультации, художественное оформление офисов, подготовка публикаций в мест- 

ную прессу, компьютерные работы и т.п.). Остальные виды работ выполнялись на базе 

заключения устной договоренности либо делалось оформление на другое лицо (продавцы 

в уличной торговле, подсобные рабочие, сборщики подписей, диспетчеры на домашнем 

телефоне, водители и т.п.). По мнению наших респондентов, условия договора при найме 

в дальнейшем нарушались в половине случаев: 16% опрошенных ответили, что работо- 

датель часто нарушал условия, 34% - «одни выполнял, другие нарушал». Какие же именно 

условия найма нарушались чаще всего? Больше всего нарушения имелись относительно 

договоренности по оплате труда - отметили 64% респондентов с опытом временной за- 

нятости, на нарушения условий труда и продолжительности работы указывали по 18% 

респондентов соответственно.

 

Таким образом, становится очевидным, что в период вынужденной незанятости две 

трети безработных, выполнявших временные работы, вступали в полулегальные или 

нелегальные отношения с работодателями, что сильно ограничивает возможности работ- 

ника в защите своих прав и настаивании на своих требованиях. При резком сжатии объема 

официальной экономики и при отсутствии организации, которая помогала бы безработным 

и временно занятым работникам отстаивать свои права, формируется модель трудового 

поведения со следующими характеристиками: склонность к делегализации трудовых отно- 

шений, пассивность в отстаивании своих трудовых прав, преимущественная ориентация на 

сменяемость (череду) большого количества краткосрочных работ вместо тщательного 

поиска подходящей работы; основное внимание «хорошей» оплате и пренебрежение обес- 

печением нормальных условий труда и социальных гарантий.

 

Несомненно, что безработные составляют существенную компоненту социальной базы 

теневой экономики [8]. (Напомним, что категория безработных намного шире, чем группа 

официально зарегистрированных безработных.) Основная побудительная причина заня- 

тости безработных в теневой экономике - отсутствие социальной защиты в виде пособия по 

безработице, достаточного для скромного существования в период поиска работы. Вторая 

причина- понимание исключительной сложности нахождения постоянной подходящей 

работы на рынке труда с сокращающимся спросом на рабочую силу, особенно на тех-

 

 

4 Социологические исследования, № 11       97 

нических специалистов. Третья причина- ощущение постепенного ухудшения качества 

рабочей силы по мере увеличения периода незанятости, а значит, ослабление конкуренто- 

способности (главным образом, из-за ограниченного доступа в систему профессиональной 

подготовки и повышения квалификации и малой доступности качественного медицинского 

обслуживания и санаторного лечения). Ну и наконец, хотя далеко не последняя по зна- 

чимости причина, тяжелое материальное положение в семьях безработных [9]. 

Занятость обеспечивает социальную легитимность, так же как и доступ к доходам. 

На противоположном полюсе- безработица и случайные, социально не защищенные 

работы, которые ведут к отторжению как от материальной, так и от символической сфер 

общества. Открытая безработица все в возрастающей мере становится критическим факто- 

ром, исключающим людей не только из мира работ и доходов, но и нарушающим их 

социальную идентичность. Из всех обследованных нами категорий населения (работники 

госпредприятий, находящиеся в состоянии скрытой безработицы; занятые в частном секто- 

ре; микропредприниматели) безработные являются самыми незащищенными, наиболее 

нуждающимися в поддержке государства. Они не защищены трудовым законодательством, 

утратили социальные связи с институтами труда, не подлежат социальной защите, «выпали» 

из системы социального контроля. Они, в основном, находят опору в родственно-дружеских 

связях. 

Имеется явное несовпадение ожиданий безработных социальной защиты «человека 

труда» (действенная помощь в поиске работы со стороны учреждений инфраструктуры 

рынка труда, гарантии получения работы в нормальных условиях, своевременная выплата 

«хороших» денег за выполненную работу и т.д.) и официальной доктрины социальной 

защиты, направленной исключительно на оказание разовой материальной помощи от- 

дельным категориям малоимущих (деньгами, продуктами, одеждой, предоставлением 

ночлега бездомным). Различные формальные социальные институты могли бы действовать 

как амортизаторы негативного действия на индивидов экономического коллапса и социаль- 

ных и культурных шоков переходного периода. 

Реально государство могло бы помочь людям интегрироваться в рыночную экономику 

посредством организации системы переподготовки кадров, массовой, бесплатной, нацелен- 

ной на создание конкурентоспособной рабочей силы. В настоящее время система пере- 

подготовки является узкоутилитарной и доступна лишь для ограниченного круга офи- 

циально зарегистрированных безработных. 

 

ЛИТЕРАТУРА 

1. Обзор экономики России. Основные тенденции развития. 1995. Российско-европейский Центр 

экономической политики. М., 1995. 

2. Анфимова И.П., Бобылева Н.В.. Ершов Ю.С., Мельникова Л.В. Анализ динамики основных 

экономических и социальных показателей регионов Сибири в 1990-1994 гг. // Регион: экономика и 

социология. 1995. № 5. 

3. Экономическое и социальное развитие Новосибирской области в 1995 году // Советская Сибирь. 

1996. 1 февраля. 

4. Чернина Н.В., Аннакулиева Г.А. Эксклюзия населения Казахстана в процессе трансформации 

экономики и общества // Регион: экономика и социология. 1995. № 4. 

5. Social Exclusion: Rhetoric, Realty, Responses. Geneva, International Labour Office. 1995. 

6. Tchernina N. Economic transition and social exclusion in Russia. Geneva: International Labour Office, 1996. 

7. Глазкова С.Н., Чернина Н.В. Мотивация занятости, социальные качества безработных и процессы 

маргинализации на российском рынке труда. Социологические аспекты перехода к рыночной экономике 

(Материалы к XIII Всемирному социологическому конгрессу). Новосибирск, 1994. 

8. Чернина Н.В. Социальный феномен занятости в неформальной экономике. ИЭиОПП СО РАН. 

Новосибирск, 1996. 

9. Townsend P. International Analysis of Poverty. London, 1993. 

 

 

98