* * *

Мой собеседник — академик Российской академии наук, лауреат Нобелевской премии Виталий ГИНЗБУРГ.

* * *

— Ваши научные занятия экстремально разномасштабны — от элементарных частиц до галактик. А как чисто по-человечески вы чувствуете себя в окружающем мире? Как сопрягается ощущение своего дома, своего института с бесконечностью Вселенной?

— Разномасштабность научных интересов определяется единством самой физики. Когда начинают говорить о российской, американской или любой другой науке (Гитлер и его приближенные даже придумали «арийскую» и «еврейскую» физику), меня это просто возмущает. Это полнейшая чушь. Законы физики одинаково действуют на любой национальной почве, в любые века. Уточнялись, усложнялись модели научного отражения действительности. Но это вело людей все ближе и ближе к осознанию единой физической картины мира.

— Когда такая картина сформируется, теоретическая физика исчерпает себя?

— Совсем нет. Поучительна ошибка английского физика Уильяма Томсона (Кельвина), который в канун ХХ века заявил, что в его науке все проблемы уже решены, остались два крохотных неясных облачка на горизонте. А из этих «крох» выросли потом квантовая механика и теория относительности!

К сожалению, многие в начале ХХI века впадают в те же заблуждения, что и в канун века ХХ. Издающийся Институтом физики Великобритании журнал Physics World пару лет назад разослал 250 ученым мира, в том числе и мне, вопросник «Обзор мира физики за тысячелетие». Там был вопрос: «Как сказал Стивен Хокинг, вероятность того, что мы создадим полную теорию в ближайшие 20 лет, составляет 50 процентов. Согласны ли вы, что конец теоретической физики уже виден?». Я ответил, что, по моей оценке, эта вероятность составляет в лучшем случае всего один процент.

Прогресс науки такой мощный, что я верю в ее силу, в ее будущее.

Сопряжение чувства своего дома и восприятия Вселенной как чего-то всевышнего в мире близко к пониманию религии. У Эйнштейна это называлось космическим религиозным чувством. Его ответ на вопрос, верит ли он в бога: «Я верю в бога Спинозы, который проявляет себя в гармонии всего сущего, но не в бога, который заботится о судьбе и действиях людей». А ведь бог Спинозы — природа.

Что касается лично меня, то я в этом отношении более прозаичен. У меня космического религиозного чувства нет. Я убежденный атеист. Но к глубоко и искренне верующим людям отношусь с уважением. И даже немного завидую — им легче. «Блажен, кто верует...».

— В сегодняшних условиях дикого рынка знахарство, колдовство, разноцветная магия приносят шарлатанам огромные доходы, позволяющие им саморекламироваться в самых крупнотиражных изданиях. А у ученых на пропаганду подлинной науки денег нет.

— В РАН создана комиссия по борьбе с лженаукой, в которой я участвую. На президиуме РАН в мае специально обсуждали эту проблему. И вот там я возмутился тем, что правительственная газета печатает астрологические прогнозы.

После заседания вице-президент РАН академик Геннадий Андреевич Месяц переговорил с заместителем редактора «Российской газеты». Тот ответил: это коммерческое дело, позволяющее нам увеличивать тираж. Это буквальная иллюстрация к тому, о чем вы говорите. Причем коммерция часто соседствует просто с жульничеством. А по сути дела это пренебрежение интересами людей, их здоровьем.

Да и многие журналисты падки сегодня на легковесные сенсации, затуманивающие души и мозги.

На упомянутом мной президиуме РАН Сергей Петрович Капица заметил: «Думаю, что, если когда-нибудь будет суд над нашей эпохой, то СМИ будут отнесены к преступным организациям, ибо то, что они делают с общественным сознанием и в нашей, и во многих других странах, иначе квалифицировать нельзя». Я с ним совершенно согласен.

* * *

— Есть ли у нас надежда, какая-то нить Ариадны, которая может помочь выбраться из лабиринта?

— У моего однофамильца, но не родственника Александра Гинзбурга (Галич — это его псевдоним) есть такие стихи: «Бойся единственно только того, кто скажет: я знаю, как надо». Я не знаю. Разве что остается одна надежда — на порядочных людей, на их эстафету, воспроизводство и увеличение числа в следующих поколениях. Вот был такой физик, исключительно порядочный человек — Леонид Исаакович Мандельштам. Из его научной и человеческой школы вышли исключительно порядочные личности — академики Александр Александрович Андронов и Игорь Евгеньевич Тамм. Игоря Евгеньевича нет уже более тридцати лет, а его традиции и по сей день живы в созданном им отделе теоретической физики ФИАНа. Традиции порядочности.

* * *

— И в конце традиционный вопрос нашей рубрики «Трудно быть человеком. Диалог с современником», навеянной повестью братьев Стругацких «Трудно быть богом»: трудно ли быть человеком в наш век, в нашей стране, в нашем мире?

— Да, человеком быть трудно. Но куда труднее, непоправимее, если в тебе есть разум и совесть, перестать быть человеком. Так было, есть, будет всегда. В любом веке. В любой стране. В любом мире.

Диалог вел Ким СМИРНОВ

"Новая газета" - 20.10.2003

Здесь интервью полностью