В 1991 году Россия и Украина нечаянно обрели новую государственность. Единой точки зрения на это событие пока нет. Одни считают, что лучше поздно, чем никогда, другие, наоборот, лучше никогда, чем так поздно. Время рассудит. Пока же два новых государства цепко держат другу друга в объятиях - то ли дружбы, то ли вражды - вместо того, чтобы согласовано двигаться к общей цели - экономической и политической модернизации. Поэтому исторические и политические сопоставления могут быть небесполезны.

Юбилей Г. Плеханова даёт такой повод, а политическая история Украины - предмет. В прошлом году исполнилось 125 лет со дня рождения украинского социалиста и деятеля Украинской народной республики В. К. Винниченко. 

* * *

 Труды Георгия Валентиновича Плеханова (1861 - 1918) и по форме и по содержанию являются высшей, по сей день непревзойдённой вершиной русской  политической мысли, а его личная политическая биография - введением в Русскую революцию.

 Повороты интеллектуальной и политической жизни Г. Плеханова, удивительным образом предвосхищали прозрения и заблуждения русских социалистов, их блуждания на заре глобализации. В том числе и тех из них, кому было суждено сыграть особую роль в революции - большевиков-коммунистов. Они, правда, не без оговорок, причисляли себя к числу его учеников[1]. Но их по-детски упрямое нежелание признать правоту учителя, даже тогда, когда она стала для многих из них очевидной, помешала Русской революции избежать её трагической судьбы, очень удачно воплощённой Александром Исаевичем Солженициным в образе «красного колеса».

  Как бы там ни было, Русская революция, на наш взгляд, развивалась и продолжает развиваться, в основном, по Плеханову. В. Винниченко убедился в этом на собственном политическом опыте.

 Частью Русской революции, хотя с этим, скорее всего, не согласятся наши украинские коллеги, была революция украинская. По крайней мере, в её начальной стадии и в её социальной составляющей. Если бы мы стали искать в этой Украинской революции политическую биографию, которая, подобно биографии Г.Плеханова, лучше всего отражала бы её особенности, трудно было бы найти более подходящую фигуру, чем Владимир Кириллович Винниченко (1880 - 1951) -   социалист, писатель, один из руководителей Украинской Народной Республики в 1918 - 1919 гг.

Нам ничего не известно о том, пересекались ли жизненные пути Г. Плеханова и В.Винниченко. Скорее всего, нет. В. Винниченко был намного младше Г. Плеханова. Но это, собственно, и не важно. Эти фигуры вообще не сопоставимы. С этим, пожалуй, согласился бы и сам В. Винниченко. Прежде чем стать украинским революционером он всё-таки был российским социалистом, а те, все без исключения, вышли из плехановского сюртука, как российские литераторы - из гоголевской шинели. 

125-летие со дня рождения В. Винниченко  отмечалось в прошлом году летом. Хотя «отмечалось», пожалуй, сказано слишком сильно. Несмотря на известное ревностное отношение украинцев к своей истории, не считая нескольких статей,[2] эта дата никак не отмечалась, не только властью, что понятно - Винниченко всё-таки был социалистом, в чём-то даже социалистом-романтиком, - но и теми в Украине, кто мог и должен был бы считать себя его идейными наследниками.

Г. Плеханов не говорит ни слова об «украинском вопросе». За исключением, может быть того, что пишет его жена в недавно опубликованных дневниках, которые она вела в последние месяцы жизни Георгия Валентиновича: «Брест и Украина не выходили из его головы. Они мучили его еще тогда, когда он был при полном сознании, они питали его бред в последние часы его жизни».[3]

Дело здесь, скорее всего, не в самой Украине, а в другом. Во-первых, в  отношении Г. Плеханова к национальному вопросу. Он уделял ему сравнительно мало внимания, считая его производным от решения главного вопроса - социального. Об этом он кратко, но ёмко высказался в статье «Патриотизм и социализм», опубликованной во французском журнале «La vie socialiste» в июле 1905 г.

Ведя речь о представителях «социальной демократии» в развитых европейских странах, Г. Плеханов пишет, что они «не представляют себе задач социалистической революции в виде «возрождения всего народа вообще»[4].

 На этом, скорее всего, современный «национально сознательный» украинский исследователь своё знакомство со взглядами Г. Плеханова и закончит. Для него, понимающего Украинскую революцию исключительно как национально-освободительное движение, это утверждение Г. Плеханова является кощунственным

Но нам с этого следует начать. Даже не находя прямых ссылок в собственных произведениях В. Винниченко, мы легко найдём в них широко распространенные в российской предреволюционной среде представления о соотношении национального и социального в грядущей революции. А они, как уже отмечалось, формировались под определяющим влиянием Г. Плеханова.  

Во-вторых, Украина привлекла внимание Г. Плеханова в этот момент потому, что развернувшиеся в ней в 1917 году события подтверждали справедливость его опасений за судьбу социалистической партии, решившейся на захват власти в России.

Вопрос о соотношении теории и практики, идеалов и целей, на наш взгляд, исключительно важен для теоретического и политического самоанализа современных русских и украинских социалистов. Этот вопрос представляет интерес и с исторической точки зрения. Если в России социализм как теория и социализм как политическая практика  разделились и нашли своё воплощение, прежде всего, в двух исторических фигурах - Г. Плеханове и В.Ульянове, то в Украине разорвавшие их временный политический союз противоречия объединил в себе один человек - Владимир Винниченко. И это, в конечном счёте, обусловило его политическую судьбу и оказало большое влияние на судьбу Украинской революции 1917-1921 гг.

О соотношении теории и практики вспоминаешь всякий раз, когда открываешь  работы Г. Плеханова. Его логика безупречна, аргументация неотразима. Даже сейчас, спустя более чем сто лет со времени написания некоторых его работ, с высоты новых знаний и политического опыта, мало что можно возразить и практически невозможно изложить лучше. В этом отношении не имеет значения, является ли известное «Политическое завещание» Г. Плеханова оригинальным документом или апокрифом. «Улучшить» Г. Плеханова невозможно. Упомянутый документ, на наш взгляд, ничего не добавляет к тому, что было изложено им ранее в работах «Социализм и политическая борьба» и «Наши разногласия».

Г. Плеханов прекрасно понимал то, что даже самая хорошая теория может споткнуться о многообразие общественного бытия, которому он всегда отдавал предпочтение перед даже самой убедительной и дорогой сердцу теорией. Кем - кем а догматиком Г. Плеханов не был. Его собственный опыт неоднократно убеждал его в том, что «теория сера, но вечно зелено древо жизни». Здесь можно вспомнить начало первой мировой войны, когда Социалистический Интернационал был буквально разорван на части национализмом, и опыт большевистского переворота 1917 года, направившего Русскую революцию по пути, оказавшемся историческим тупиком, как и предсказывал Г. Плеханов.  

В уже упоминавшейся статье «Патриотизм и социализм» Г. Плеханов пишет: «Современная социалистическая теория - это алгебра революции, могущая нам дать только алгебраические формулы. Чтобы руководствоваться этими формулами на практике, мы должны уметь заменять в них алгебраические знаки определёнными арифметическими величинами, а для этого необходимо принять в соображение все частные условия каждого частного случая»[5].

Одним из таких «частных случаев» для русского социализма оказалась Украина.

А В. Винниченко может служить живым примером сложности применения социальной алгебры в арифметике политической борьбы. «То течение, к которому я принадлежу с первых шагов своей гражданской сознательности, - писал он, - есть течение всестороннего освобождения (социального, национального, политического, нравственного, культурного и т.д.), а также освобождения полного и решительного, имеющего название революционного»[6].

Главной трагедией украинской революции он считал то, что «Центральной Раде не хватило ни понимания момента, ни сплочённости, ни решительности стать в авангарде этих самых масс, выступить выразительницей их не только национальных, но и социально-экономических интересов»[7].

Но дело здесь было, скорее всего, не в личных качествах людей, составивших Секретариат Центральной Рады. Директория, которую уже возглавлял сам В. Винниченко, лично написавший её известную Декларацию от 26 декабря 1918 г., тоже не смогла спасти украинскую революцию.

Задолго до этого, отвечая на вопрос о вероятных последствиях захвата власти социалистами, Г. Плеханов писал: «Что будет тогда? О, тогда произойдёт позорнейшее фиаско русской социалистической партии! Она вынуждена будет взяться за дело такой «организации», для которого у нее не хватит ни сил, ни понимания»[8].

В. Винниченко был не слишком прилежным и внимательным учеником. Как справедливо отметил украинский историк Иван Лысяк-Рудницкий «он страстно отвергал общественный строй того времени, «капитализм», в котором он усматривал явное воплощение социальной несправедливости. При этом он не делал никаких различий между неразвитым, полуколониальным российским капитализмом (включая украинский), и капитализмом в передовых странах Запада».

И продолжал: «Утопический характер социально-экономической концепции Винниченко проявился, между прочим, в упрощённом эгалитаризме. Его ум отказывался принять простую истину, что «помещики и буржуи»  не только «роскошествуют», но также исполняют определённые, необходимые обществу функции. Внезапно устранить их, не обеспечив соответствующей замены (например, в виде хорошо вышколенной управленческой элиты, которой в тот момент просто не было) значило опрокинуть страну в хаос».[9]

Г. Плеханов считал, что «анатомию гражданского общества нужно искать в его экономии».[10] Он не отрицал значения политической борьбы вообще и борьбы за национальное освобождение в частности. Просто он понимал и чувствовал диалектику живого процесса борьбы со всеми её составляющими. Достаточно вспомнить использованный им в упомянутой статье прекрасный образ горящей свечи и рассуждения о непростой взаимосвязи горения и тепла.

В своей политической практике В. Винниченко был ближе к В. Ленину и большевикам, чем к Г. Плеханову. Нет сомнений в том, что и тот, и другой, отдавая должное авторитету Г. Плеханова в теоретической области, не очень высоко ценили его мнение в области практической политики. В случае В. Винниченко к противоречиям между политическим идеалом и политической практикой добавлялось ещё одно -  глубокое внутреннее противоречие между одинаково сильным устремлением к созданию украинского государства «как у всех», т.е. реального государства, каким оно только и могло быть в тех условиях, и его представлениями об идеальном общественном устройстве.

Упоминавшийся  уже Иван (Лысяк) Рудницкий пишет в этой связи: «Развал царской России в 1917 г. дал украинскому народу исключительный и по сей день неповторимый исторический шанс вырваться из имперских тисков и создать собственное государство. Если этим шансом не смогли воспользоваться, то ответственность за это - помимо внешних и внутренних объективных трудностей, - падает как раз на наших «всесторонщиков», социальных утопистов, одним из самых типичных представителей которых был Владимир Кириллович Винниченко. Их пренебрежение такой государственностью, «как у всех», их погоня за миражом «всестороннего освобождения» стали причиной того, что украинский народ, который они любили и которому желали только добра, оказался в состоянии действительно всестороннего, тотального, национального и социального порабощения. Это была их трагедия, как и трагедия всего украинского народа»[11].

На этом можно было бы и закончить, добавив, что и для русского народа социальный эксперимент, произведенный над ним непутёвыми «учениками первого русского марксиста» обернулся не меньшей, если не большей трагедией в ХХ веке.

Но было бы несправедливостью по отношению к В. Винниченко полностью согласиться с его критиками из украинского национально-демократического лагеря, упрекавших его в том, что ошибочная социальная концепция вела его к ошибочным шагам и в национальной политике, независимо от его патриотизма и добрых намерений, в которых они не сомневаются. Г. Плеханов имел перед В. Винниченко то преимущество, что его деятельность почти полностью сосредотачивалась в теоретической области.

В. Винниченко сам отвечал на эту критику: «Если бы мы стояли даже исключительно на национально-государственной позиции, то и в таком случае более или менее дальнозоркому политику должно было быть ясно, что логическое развитие движения приведет к большевизму и что в интересах украинской государственности необходимо не упускать инициативы из своих рук, необходимо обеспечить себе заранее украинский характер той власти, которая неминуемо должна прийти»[12].

И хотя ни самому В. Винниченко, ни придерживавшимся той же точки зрения его преемникам в Украине - национал-коммунистам сделать этого не удалось, с точки зрения сегодняшнего дня ответ на вопрос о том, выиграло или проиграло «украинское дело» от такого развития событий, очень сложно. В 1991 году Украина предстала миру в таких границах и с таким человеческим и экономическим потенциалом, какой не могли представить себе во время В. Винниченко даже самые ревностные сторонники немедленной её суверенизации. Видимо не всё так просто в диалектике идеала и политической практики. Творческое наследие Г. Плеханова в этом отношении нисколько не утратило своей актуальности.

Примечания.

[1] См. например: В.А. Фомина. Г.В. Плеханов и его роль в защите и обосновании философии марксизма. // Г.В. Плеханов. Избранные философские произведения. В пяти томах. Вступительная статья. Т.1. - М.: Государственное издательство политической литературы. 1956.

[2] См. например: Валерий Солдатенко. Политики Винниченко и его юбилей: несколько неконъюнктурных соображений. Зеркало недели. - 2005. - 16 июля.

[3] Из воспоминаний Р.М. Плехановой. "Зеленогорский Вестник", № 12 (62), март 1992. К публикации подготовлено Г. С. Усыкиным.

[4] Г. В. Плеханов. Социализм и политическая борьба. // Г.В. Плеханов. Избранные философские произведения. В пяти томах. Т.1. М.: Государственное издательство политической литературы. 1956. с. 54.

[5] Г. В. Плеханов. Патриотизм и социализм.. // Г.В. Плеханов. Избранные философские произведения. В пяти томах. Т.3. М.: Государственное издательство политической литературы. 1957. с. 96.

[6] Винниченко В. Перед новим етапом. (Наші позиції). - Торонто, 1938. - С. 9.

[7] Винниченко В. Розлад і погодження. Відповідь моїм прихильникам і неприхиль­никам. - С. 6. Из редакционного предисловия издательства "Наша боротьба" видно, что брошура появилась в Германии в 1948 году.

[8] Г. В. Плеханов. Наши разногласия / Г.В. Плеханов. Избранные философские произведения. В пяти томах. Т. 1. - М.: Государственное издательство политической литературы. 1956. с. 345.

[9]  Иван (Лысяк) Рудницкий. Общественно-политическое мировоззрение В. Винниченко. Цит. по подготовленной к печати рукописи избранных произведений. Пер. автора.  

[10] Г. Плеханов. Указ. соч. с.71

[11] И. (Лысяк) Рудницкий. Указ. соч.

[12] В. Винниченко "Відродження нації (Історія української революції) Частина III, Відень, 1920// Революция на Украине. По мемуарам белых/ Под ред. Н.Н. Попова. М.-Л., 1930. С. 284.