Г.С. Сковорода в истории
русской культуры
работа опубликована в сб.: Лосевские чтения. Материалы научно-теоретической конференции …, Ростов-на-Дону, 2003, с. 3-8.
Жизнь русского
народа развивалась на началах, очень не сходных с теми, какие мы находим у народов Западной Европы. У нас все шло
по-своему, не так, как у других. Поставленная в тяжелые исторические условия,
Русь собственно только к ХVIII ст<олетию> вступила на
правильный путь культурного и социального развития, в то время, как другие государства
имели уже к этому времени длинную историю и огромный исторический опыт.
Благодаря этому все русское и до сих пор считается символом отсталости и
недостаточной культурности. Только одна литература достигла у нас такого
развития, что имеет теперь всемирное значение. Да и то, впрочем, это не
особенно большая заслуга русских, так как иначе едва ли бы и могло быть.
Широкая и богатая натура русского человека создала и литературу, богатую
психологией; но мы страдаем так же от избытка психологии и недостатка логики,
как немцы наоборот. Кроме же литературы у нас совершенно нет ничего такого, что
бы мы могли с гордостью вложить в общую сокровищницу человеческой мысли и
жизни. У французов и немцев есть много философов, которые дороги всем и которые
имеют великое значение в истории человеческой культуры; Англия долгое время
служила очагом всяких новых философских идей (напр., идей «просвещения» ХVIII в.); Италия
в эпоху гуманизма дала художников, обессмертивших свое имя великими
произведениями искусства... А русские? – Будем благодарить судьбу, что во
второй половине ХVIII в. появился хоть Сковорода. Конечно, его значение
нельзя и сравнивать с значением Кантов и Спиноз, но он дорог для нас, как первый самобытный философ на Руси. Чем
богаты, тем и рады. Не будем сетовать на судьбу, если сами не всегда бываем
исправными перед нею.
Итак, Григорий Саввич Сковорода был первый
самостоятельный философ из русских. Он был, кроме того, и типичным для русской философской мысли. Проф. А.И. Введенский
оригинальнейшими признаками национальной русской философии считает мелиоризм, трансцендентальный монизм и «соборность
сознания»1. Мы не
ошибемся, если скажем, что этими же отличиями можно характеризовать и философию
Сковороды. Т<аким> обр<азом > Сковорода является для русской философии
тем же, чем была история Греции и Рима для з<ападно>-европейских
государств: его система послужила как бы прототипом для систем последовавших за
ним философов.
Что же есть
оригинального в Сковороде? Почему мы называем его первым русским философом?
Прежде всего,
оригинально то, что Сковорода вполне самостоятелен в своих философских
исследованиях. Правда, он ортодокс, он чтит церковь и ее учение. Но то и
замечательно, что такое его мировоззрение вовсе не было продуктом догматизма в
мышлении; к нему он пришел самостоятельным путем, изучивши классическую и
святоотеческую философию. У Сократа он заимствовал определение души и идею
необходимости самопознания для философии. Сковорода учил, что в нас изначала
заложены «зерна истины», что познавая себя мы в то же время познаем и Бога и
вообще истину. Не менее главным источником познания была для Сковороды Библия, в которой он, быть может
несколько и наперекор православию, ценил главным образом идею и не придавал существенно важного значения ее «символам и фигурам»,
не находя слов негодования против тех, которые «спят на Библии»,толкуя ее
букву. Разумеется, такое отношение к Библии еще нельзя считать
рационалистическим, каким считали его некоторые исследователи Сковороды: для
рационализма здесь не хватает неверия. Нельзя, равным образом, считать
Сковороду рационалистом и основываясь на том, что по его учению главным органом
познания является разум: этот разум у него всегда отождествляется с душой и
сердцем. Соединяя философию и богословие в одну науку, необходимую для
отыскания истины, Сковорода, далее, смотрел с той же самой точки зрения и на
все существующее, и духовный мир, и материальный. Весь мир у него состоит из
двух натур – видимой и невидимой; одна усматривается внешними чувствами, другая
– разумом и верою. Но Сковорода был совершенно чужд той теории, которая
называется философским дуализмом и которая считает каждую натуру совершенно
самостоятельной и самобытной субстанцией. По-моему, Сковорода здесь был
исповедником именно того «трансцендентального монизма», который А.И. Введенский
считает особенностью нашей философии. Скажу больше. Учение Сковороды о мире
сильно напоминает мне учение Платона об идеях. Недаром Сковорода преклоняется
перед античной философией и Платоном в частности. Как у Платона «идеи» есть
ничто иное, как мысли Божества, воплощающиеся здесь на земле и создающие этим
видимый мир, так и у Сковороды над материей носится «Вышний Дух», который
создает ее и действует в ней. Итак, гносеология Сковороды покоится на 1)
теории трансцендентализма и монизма, 2) на учении о высокой ценности
самопознания и 3) на учении о
необходимости соединения философии и богословия, знания и веры, для истины.
Собственно
говоря, нам нет необходимости после этих замечаний говорить отдельно о теологических воззрениях Сковороды. Но
так как история философии показывает нам, что под одну и ту же систему
подводились самые разнообразные теологические взгляды, то здесь необходимо
отметить, что Сковорода 1) признает самую тесную связь Бога с миром и
человеком, 2) верит в загробную жизнь и 3) верит в бессмертие. Первое из этих
положений дает некоторым исследователям повод называть Сковороду пантеистом.
Но, во 1-х, мы находим массу мест в сочинениях Сковороды, где он называет Бога
личным, духовно-нравственным существом с свободной волею, а во 2-х,
имманентность Бога миру понимается Сковородой только в том смысле, что Бог
находится в постоянном отношении к миру и человеку, причем промысел Божества
проявляется в существовании постоянных и определенных законов, по которым все
совершается в природе. Сковорода верит даже в троичность лиц Божества и
приписывает им свойства, сходные с теми, о которых учит Православная Церковь.
С своей
гносеологией и теологией Сковорода замечательно гармонично соединил нравственно-философские воззрения. Как
можно догадаться на основании вышеизложенного, в основе этики Сковороды лежат
многие метафизико-психологические идеи. Главнейшие из них следующие: 1)
безусловная ценность самопознания для истинной нравственности и общественной
деятельности (по Сковороде, оно должно быть троякого рода – а) познание себя,
как «бытия самоличного», b) как «бытия общежительного»,
c) как «бытия, сотворенного по образу и подобию Божию»); 2) абсолютное
подчинение своей воли Богу, которое есть высшее высшая ее свобода; 3) необходимость
веры в Бога и надежды на Него; 4) понимание зла, как «созданных Богом благих
вещей, но приведенных кем-либо в беспорядок»; 5) вера в то, что высшее благо
заключено в Боге и 6) вера во взаимную невозможность <разъединения>
религии и нравственности2. Практическая нравственная философия
Сковороды состояла в учении о «сродности», т.е. о том, что человек должен
правильно подметить свои природные способности и сообразно с ними избрать
сродную ему «стать»3 или какой-либо род общественной деятельности. В
учении о перенесении страданий и выработки нравственного идеала Сковорода
иногда приближается к стоикам. Но изречение «живи согласно с разумом и природой»
не имеет того смысла, какой имело оно в устах Цицерона. Равным образом, ни
пантеизма Сенеки, ни материализма Эпикура мы у Сковороды не находим. Это нужно
помнить, как для более правильного, так и для более полного понимания этики
Сковороды.
Нам нет
возможности глубже проникнуть здесь в философию Сковороды, почему мы и
стараемся быть по возможности более краткими. Но уже из того, что сказано выше,
можно судить об оригинальности Сковороды для его времени. «Философ из народа»
любил сравнивать себя с Сократом, и мы находим, что Сковорода во многом
напоминает собою древнегреческого мудреца как по учению, так и по жизни. Жалко
только, что русский Сократ не нашел себе своего Платона, какой был у Сократа
древнего мира. Философия Сковороды была бы гораздо известней и гораздо сильней
было бы влияние его замечательной личности.
Но значение
Сковороды в истории русской культуры не исчерпывается одной заслугой его в
философии. Сковорода сам по себе был замечательный человек, и его деятельность
имеет громадное общественное значение.
Сын простого казака, он получил
образование в киевском Коллегиуме4, занимал различные
должности, обошел пешком с палкой в руках многие страны Западной Европы.
Около 1766 года (родился Сковорода в
1722 г.) он оставил всякие должности и всецело посвятил себя деятельности в
пользу родного народа, малороссов. Сковорода более всего действовал в Украйне
восточной, Слободской. В 1765 г. по указу Екатерины II из вольных слободских полков
была учреждена «Слободская Украинская Губерния», переименованная потом в
Харьковское Наместничество. Страна эта, еще недавно дикая и плохо населенная, с
наплывом более или менее культурного элемента, во второй половине ХVIII в.
переживала переходную эпоху. Она медленно оставляла черты казачества и запорожской
воинственности ради новых обычаев и стремлений; наука в новом обществе
прививалась туго, корыстолюбивые чиновники уже «управляли» страною. В такую-то
эпоху и выступил практический философ и поэт Сковорода, не стеснявшийся
проповедовать свое учение по ярмаркам, базарам и хуторам. Не будем забывать,
что Сковорода был человек очень образованный, отлично знавший философию и
говоривший на нескольких языках. Но плоды наук не казались ему приятными иначе,
как только под той формой, в которую он сам их облек. Превратившись в ходячий
Коллегиум, он давал такие советы и такую науку своим слушателям, какие едва ли
можно было получить в самом Коллегиуме. Наиболее замечательным доказательством
пользы общественной деятельности Сковороды служит то, что все те помещики, благодаря
пожертвованиям которых возник в 1803 году Харьковский Университет, почти все
были учениками и хорошими знакомыми Сковороды. Много было и таких людей,
которые позволяли себе насмехаться и даже издеваться над словами
чудака-философа, с торбой на спине обходившего села и хутора. «О, докторы и
философы!» – говорил о них Сковорода. «Мудрствуют: простой народ спит, – пускай
спит, и сном крепким, богатырским; и всяк сон есть пробудный, и кто спит, тот
не мертвечина и не трупище околевшее. Когда выспится, так проснется; когда
намечтается, так очутится и забодрствуется»5. По справедливому
замечанию Г.П. Данилевского, «такое сознание было первое, новое, образцовое на
Руси»6.
Вот почему
Сковороде вместе с Каразиным, Квиткою-Основьяненкою и Котляревским принадлежит
честь быть первыми двигателями культуры в Малороссии7. Своею же
жизнью и деятельностью, имеющей громадное значение как
общественно-воспитательное, так и культурно-историческое, он вполне приобрел
право на признательность со стороны всех
русских. У него есть ответы на те вопросы, которые до настоящего времени
беспокоят вдумчивого интеллигента.
Примечания
В архиве
А.Ф.Лосева (1893–1988) сохранилось несколько гимназических тетрадок за период с 1907 по 1911 гг., или с пятого по
восьмой (выпускной) классы Новочеркасской классической гимназии. Здесь
представлены письменные работы Алексея Лосева по русскому языку, а именно
классные и домашние сочинения.
В настоящем
издании впервые публикуется домашнее сочинение «Г.С.Сковорода в истории русской
культуры» из тетради с надписью на обложке «А. Лосев 1910». Сочинение получило
оценку «4+», синий карандаш преподавателя отметил несколько стилистических
неточностей, за что и была, видимо, снижена оценка: обычно Алексей Лосев
получал «5» или «5+». На примере данного текста читатель вполне может судить,
насколько высок был в провинциальной российской гимназии начала прошлого века
уровень требований и, соответственно, подготовки обучаемых.
А.Ф.Лосев
возвратился к творчеству Г.С.Сковороды в одной из первых своих научных
публикаций, вышедших после окончания
Московского университета. В статье «Die russische Philosophie», опубликованной в Цюрихе в коллективном сборнике «Russland» (1919), он вновь, как
когда-то в гимназическом сочинении, использовал пример Г.С.Сковороды для
введения «в суть самобытной русской философии». Среди основных идей и воззрений Сковороды автор выделял
«антропологизм» (учение о сердце), «мистический символизм» (учение о «трех
мирах») и представление о двух сущностях мира, видимой и невидимой. В обратном
переводе на русский язык (перевел
И.И.Маханьков) статья «Русская философия» была напечатана уже после кончины
А.Ф.Лосева в журнале «Век ХХ и мир», 1988. № 2 и затем неоднократно
воспроизводилась в других изданиях.
В нашей
публикации сохраняется пунктуация подлинника, подчеркивания в рукописи переданы
курсивом, немногочисленные конъектуры
(для раскрытия сокращений и
пропущенных слов) помещены в угловых скобках.
1 Имеется в виду работа
Алексея Ивановича Введенского (1861–1913) «О задачах современной философии, в
связи с вопросом о возможности и направлении философии самобытно-русской (pia desideria)», опубликована в 1893 г. в журнале «Вопросы
философии и психологии» (Кн. 20). Термин «мелиоризм», в наше время не
употребляемый, произведен от лат. melioro (улучшать,
совершенствовать), здесь он призван означать «среднее» направление между
оптимизмом и пессимизмом, тенденцию «к улучшению и преобразованию жизни».
2 А.Ф.Лосев конспективно излагает основные положения христианской
этики Сковороды, представленные прежде всего в трактатах «Начальная дверь к
христианскому добронравию» и «Наркисс. Разглагол о том: Узнай себя»
(современное издание см.: Григорий
Сковорода. Сочинения в двух томах. Т.1. М., 1973. С.111–171).
3 Прочтение слова предположительное, возможно: стезю.
4 Г.С. Сковорода учился в
Киево-Могилянской академии, а преподавал в основном в Харьковском коллегиуме.
Оттуда он и был уволен в 1769 году, после чего
около четверти века странствовал по Украине.
5 Цитируется с небольшими
неточностями по работе Г.П.Данилевского «Украинская старина. Материалы для
истории украинской литературы и народного образования» (первое издание –
Харьков, 1866), глава «Григорий Саввич Сковорода», с. 80. В оригинале «но всяк»
и «забодрствует».
6 На самом деле эта оценка принадлежит
архимандриту Гавриилу (В.Н. Воскресенскому), чью работу «История философии в
России» (1840) здесь цитирует Г.П. Данилевский (указ. соч., с. 80).
7 Упомянуты: Каразин В.Н.
(1773–1842), ученый и общественный деятель, основатель Харьковского университета
и Филотехнического общества; Квитка-Основьяненко Г.Ф. (1778–1843) и
Котляревский И.П. (1769–1838) – писатели и драматурги, классики украинской
литературы. Г.П. Данилевский назвал этих троих и вместе с ними Г.С. Сковороду
«первыми настоящими умственными двигателями малороссийского общества» (ук.
соч., с. 77).
Публикация А.А. Тахо-Годи,
подготовка рукописи к
публикации
и комментарий В.П. Троицкого