Магазин SHOP.Gay.Ru
фотоальбомыcdroms&m
российские гей/лесби книги
трусысмазкасекс-игрушки
 
ГЕЙ-КАЛЕНДАРИ 2004
Российский национальный сервер геев, лесбиянок и бисексуалов (гей, gay, гомосексуализм)
Российский национальный сервер геев, лесбиянок и бисексуалов
На первую страницу сайта Поиск по сайту Обратная связь с авторами Эффективная реклама на портале Gay.Ru

ЛИТЕРАТУРА

Теннесси Уильямс

"Что-то смутно, что-то ясно"
ПЬЕСА В ДВУХ ЧАСТЯХ


ЧАСТЬ ВТОРАЯ

В тех же декорациях.

На дюнах в глубине сцены появляется Актриса с лицом, закрытым шарфом.

Актриса (громоподобно резонирующим голосом): Где он? В каком уголке сада? (Виден Август, поднимающийся в лачуге и направляющийся к двери) Нет, нет, я хочу, чтоб он сказал мне это в лицо! (Август выходит на крыльцо) А! Вот ты где, пьяный выродок! Как ты говорил - что я сделала с твоей пьесой?

Август (спокойно, но отчетливо): Я сказал, что вы обкакали мою пьесу.

Актриса: Ступай в театр и повтори это в присутствии свидетелей. Мой адвокат потащит тебя в суд за подрыв репутации, и личной, и профессиональной. У тебя отсудят все до последнего цента, выпрошенного, взятого взаймы или украденного, ты, подвальная крыса, ты, наглый косоглазый маленький... Ступай в театр! Скажи это, крикни! Что, кишка тонка? Боишься?

Август: Нет. Мы с вами смелы одинаково. Но я никогда не войду в этот лепрозорий с вами.

Актриса: Хо-хо-хо! Хо-хо!

Август: Вы играете Сайта Клауса? Эта роль вам больше подходит, чем роль отчаявшейся леди, которую вы представляли вчера?

Актриса: Здесь есть междугородный телефон. Я позвоню в мою адвокатскую контору. Смелый, говоришь? Тогда поговори с моим адвокатом! Повтори ему все оскорбительные обвинения, которые ты бросил мне.

Август: Не буду. И не потому что боюсь. (Звуки ветра и моря) Я думаю, вы знаете, что мы равны по силам. Законом не напугать художника, возмущенного ложью и жульничеством... (Ветер и плеск волн) ...Его концепция жизни основана на них.

Актриса: Тогда скажи мне...

Август: Что?

Актриса: Почему ты не хочешь говорить с моим адвокатом?

Август: Боюсь, что у вас его просто нет, есть только банда льстецов, пользующихся вами без зазрения совести. Есть и другая причина, почему я не пойду в театр и не повторю ни слова.

Актриса: Так скажи, какая?

Пауза.

Август: Я люблю вас. Да, я люблю ваш неистовый дух и становлюсь перед вами на колени!

Актриса: Встань передо мной на колени, и я врежу тебе по яйцам... которых у тебя нет!

Август: Леди так не поступают, а вы - леди! Леди, которая как тигрица. Что произошло вчера вечером? То, что вы оказали этим жирным котам услугу, которую они только и ждали. И поэтому вы обкакали мою пьесу, вы превратили классическую роль в балаган с переодеваниями, но я... люблю вас. Теперь вам предстоит трудное решение. Хотите покончить с этой пьесой здесь или поедете с ней по стране? Вспомните, как вы рисковали, позволив им смеяться над тигрицей, бушующей в вас, как раз здесь, в Сити-Синтер? Они не приняли вызова! После этого, да, я встал на колени перед вами, целовал вашу туфельку, и вы не били меня ею!

Актриса: Публично, в моей уборной?

Август: Полной цветов и поклонников! Кто-нибудь знал, кто вы? Я знал. А потом, потом, я по старым семейным письмам определил, что... мы родня по крови. Я гордился этим, Таллула, и потом, когда вы лежали с искусственным легким в больнице на Манхэттене, они говорили вам: "Что вы хотите?" А вы повторяли: "Виски, кодеин". Ваша последняя просьба...

Море шумит. Актриса медленно склоняет свою гордую голову, затем вскидывает ее и отворачивается.

Актриса: Позже, позже, не намного, но позже. Хорошо, спокойной ночи... любимый. Я иду в театр готовиться к гастролям по стране. Иди спать. Пусть Фрэнки отведет тебя в постель. Осторожно - я люблю тебя...

Спускается с дюны.

Август (смотрит в небо): Жизнь закончилась - как один миг, в конце жизнь кажется прошедшей за один миг!

Сцена затемняется.

Следующий вечер. Август работает при свете лампы под звуки пластинки на серебряном патефоне.

Кип: Август?

Август (вскакивая): Ах ты, Боже мой!

Кип: Нет, нет, всего лишь дезертир из Торонто!

Август: Где вы были прошлой ночью?

Кип: Мне надо было о многом подумать и поговорить с Клер.

Август: Думаю, что понимаю, но... надо было дать мне знать. (Пауза.) Вы знаете, что у Клер был здесь, в дюнах, гость?

Кип: Да, Багзи. Она говорила мне о нем.

Август: Он ударил ее, когда она...

Кип: Она мне все рассказала. Вы видели, как он ударил ее?

Август: Конечно, я видел, я услышал шум отсюда.

Кип: Но не вышли.

Август: Я вышел до того, как он ее ударил. И вернулся. А потом снова вышел.

Кип: И не остались с ней.

Август: Кип, я не претендент на титул чемпиона в супертяжелом весе, чтобы противостоять такому убийце, как Бродский.

Кип: Да.

Август: Этакий антипедик с пистолетом. А у меня есть работа, чтобы жить. И мне ее хватит еще надолго...

Кип (имея в виду пластинку на патефоне): Милый Лейлани.

Август: Да, "Небесные цветы". Не все мои пластинки - классика.

Кип: Католические вкусы... т

Август: Гавайские...

Кип: Я знаю. (Пауза) Вы не показали Клер, что... не одобряете ее? Ее жизнь?

Август: Я не делал никаких намеков, но она очень чуткая девочка. И была светлячком в одном из его клубов, пока он не сделал ее своей... наложницей.

Кип: Взгляните в ее глаза, они оба ясны, как небо.

Август: Это моя вина, что у меня один глаз... мутнеет?

Кип: Она говорит, что вы сказали - это что-то символизирует.

Август: Как метафора, да. Почему она говорит, что она из Нью-Порта?

Кип: Вы переписали последний акт своей пьесы, чтобы она смогла пойти на Бродвее с голливудской звездой.

Август: Без уступок внутренней правде, Кип.

Кип: Гм.... Если она вернется сюда...

Август: Она вернется?

Кип: О да. Если не сегодня, то завтра. Будьте добры к ней, не надо покровительства.

Август: Но этот профессиональный убийца, Багзи Бродский...

Кип: У многих из нас нет выбора, жизнь вынуждает - понимаете?

А в густ: Конечно.

Кип: Вы дрожите.

Август: Ночи становятся холодными, Кип. Пойдем внутрь.

Кип: Там нам будет ничуть не теплее.

Август: У меня есть одеяла...

Кип: Дайте мне немного времени.

Август: Время, время, нам всем его надо намного больше, чем его дается.

Кип: Я побуду немного на платформе. Она может вернуться.

Август: И ночь будет ее? Снова?

Кип: Если она вернется, думаю, она не останется, она знает пределы безнадежности...

Август: Ты думаешь, будет так?

Кип: Не знаю. Завод кончился.

Август: Хочешь завести патефон и поставить пластинку, которая тебе нравится?

Кип входит в лачугу. Он выбирает "Бразилиану" Вилла-Лобоса в исполнении Виду Сайао: когда пластинка начинается, он выходит на крыльцо.

Кип: Для меня сюрприз эта пластинка у вас.

Август: Ты же заметил католицизм моих вкусов. Я знаю разницу между старой популярной и великой музыкой, Кип.

Кип: И какую вы предпочитаете?

Август: Угадай!

Кип: Такая музыка даже сегодняшнее небо делает еще яснее. Я могу найти только два созвездия, Орион и Большую Медведицу. Так много всего видно, что они совершенно перепутываются... Я думал, что метеоры, падающие звезды, бывают только в августе.

Август: Их расписание не такое строгое.

Кип: Где вы пили вчера ночью?

Август: Почему ты спрашиваешь?

Кип: Здесь кислый запах, а весь пол в корке от сухой блевотины. Вы ее не помните?

Август: Так был занят работой, что нет, не совсем.

Кип возвращается на платформу.

Кип: От чего вам стало плохо, из-за меня? Из-за того, что я не вернулся?

Август: Мне было жаль, что ты не вернулся, меня это задело, но от этого меня не рвет. У меня был пьяный посетитель прошлой ночью, как только ты ушел. Гость, которого вырвало на пол. (Пауза. Пластинка останавливается. Август тихо поет) "Что нам делать с пьяным матросом, что нам делать с пьяным матросом рано поутру? Сунуть под койку, пока не протрезвеет, сунуть под койку, пока совсем не протрезвеет, рано поутру". Что было с Клер, как она?

Кип: Она... она хочет побыть одна, чтобы подумать. Она сказала, чтобы я возвращался к вам, и все рассказал... (Август тихо смеется) Клер и я - в уязвимой позиции. Сила у вас и у Багзи, а не у нас.

Август: Я не хочу, чтобы меня равняли с Багзи.

Кип: Я знаю.

Август: А Клер думает, что я похож на Багзи?

Кип: Она бы не отпустила меня к вам, если бы так думала. Я чувствую, как вы дрожите. (Хрипло) Хотите массаж?

Август: Ты сказал - массаж?

Кип: Да, у моего отца в Торонто были бани.

Август: Для натуралов или...

Кип: Я не знаю.

Август: Но ты должен был понять.

Кип: Как?

Август: Клиенты не реагировали? Особенно, когда ты массировал им низ живота или бедра?

Кип: Но обычно массаж делаешь совершенно автоматически.

Август: А шептали они тебе номера своих кабинок?

Кип: Конечно, время от времени.

Август: Обычно, я думаю.

Кип: Нет, нет, только иногда. Место было совсем не для... клиенты были...

Август: Всякие. Но когда они шептали тебе номер своей кабинки?..

Кип: Я смеялся и говорил, что занят. И это была правда. Я обсуждал это с отцом, и он просил меня быть вежливым, и говорить, что занят, я так и делал. Ты говорил, что страдаешь иногда бессонницей?

Август: Да, одинокими ночами на дюнах, когда никто не вваливается, чтобы поблевать на пол или поговорить.

Кип: Я действительно хороший дипломированный массажист, я знаю, как расслабить, чтобы тебе спалось хорошо.

Август: Спалось хорошо, а ночью была поллюция? Нет, нет, бэби, мне не нужен анестезирующий массаж. Я предпочитаю сам массажировать. Конечно, я не дипломированный массажист, и честно скажу, не буду и пытаться вызвать у тебя немедленный сон. (Кип сидит молча, как мумия.) Все мы стремимся к выгоде, как и большинство людей, если не все. (Двигается ближе к Кипу) Воздух становится холоднее, ветер. Можем мы пойти внутрь?

Кип: Вода теплее, чем воздух. Не возражаешь, если я пойду искупаюсь?

Август: Доплывешь снова до самого маяка?

Кип: Ну... не до самого. А может, просто пройдусь. Поздно, я не поплыву далеко.

Поднимается и медленно направляется клевой кулисе.

Август: Его голос звучит почти панически. Это меня он так боялся сорок лет тому назад? (Кричит) Не уплывай из виду. Уплывешь - догоню...

Кип: Позови, если меня не будет видно, и я откликнусь. Мне нужно прояснить голову.

Август: Может, ты разденешься, чтобы я был уверен, что ты вернешься сегодня?.. Следовать за ним, догонять было бы ,бесполезным унижением. Я буду смотреть отсюда. (Он зажигает сигарету, спичка дрожит в его руках) Его тянет к воде, - ловкий хитрец. (Встает и кричит) Кип!.. Снова не отвечает, но он плавал не далеко и не долго.

Возвращается назад медленно, как будто олицетворяет собой "пределы безнадежности", но с одеждой, скатанной под мышкой. Звук парада приближается вместе с ним, неземные фанфары и мое сердце бьется все сильней... Некоторые люди вне красоты для меня, не все, но многие... достаточно. Достаточно для меня, чтобы сказать себе в те яркие годы: "Самые красивые, у вас своя доля, будьте довольны ею - убирайтесь". (Появляется Кип, спиной к лачуге) Я что-то сказал тогда, не помню что. Ах да. "Клер еще не приходила, как видишь".

Кип: Я, правда, не жду ее раньше завтрашнего дня. Пойдем внутрь, если ты думаешь, что внутри теплее.

Август: Голова прояснилась, Кип?

Кип: Достаточно, чтобы думать о вещах, которые нам надо обсудить.

Август: Хорошо, давай обсудим, здесь, на платформе, Кип.

Кип: Прошлой зимой я узнал, что такое быть голодным на холодном, заброшенном чердаке, в Южном Виллидже, на Гудзоне, где в окнах тоже не было стекол.

Август: Ни тепла, ни стекол, ничего?

Кип: Я встретил Клер.

Август: Где?

Кип: В одной из этих круглосуточных забегаловок ближе к окраинам. Я туда забрел не поесть, а чтобы получить какую-нибудь работу, мыть посуду, например. Она сидела за стойкой и ела чили. "Садись, - сказала она, - ты голодный". Я сказал: "Извините, но я не могу заплатить за обед". Она улыбнулась и сказала: "Неважно. Закажи что-нибудь, все, что..." Я сел возле нее, но ничего не заказал. "Яичницу с ветчиной, сосиски или... как насчет мяса с кашей и с яйцом сверху, ты, по-моему, голоден как волк!" Я сказал ей, я знаю, я мог бы сказать ей: "Через три дня голода больше не чувствуешь". Она заказала мне мясо дельмонико с жареной картошкой. Очень тяжело есть, когда твой желудок сжался от такого долгого поста. Меня начало рвать, внезапно, как вашего вчерашнего гостя. Но я выпил много воды и удержался.

Август: На чердаке не было и воды? Ты рассказываешь правду, Кип? Воду обычно люди подают.

Кип: Я выходил за водой только с наступлением темноты. Пока не встретил Клер, я боялся выходить и набирал воду в старую банку из-под кофе. Я бы научился скорее умирать, чем убивать, это правда, это не сказка.

Август: Что, как ты думаешь, мы еще должны обсудить?

Кип: Конечно, я заметил, что ты смотрел на меня позапрошлой ночью. Это я попросил Клер поговорить с тобой.

Август: Да, мы поговорили, в основном - о тебе.

Кип: Я знаю, она рассказала мне. Она сказала, что вы говорили, что я похож...

Август: В ту ночь я был пьян, и не помню, что я говорил. А, вспомнил, я сказал: "На святого".

Пауза. Кип уронил голову на руки; через какое-то время он начинает тихонько всхлипывать. Август прижимается к нему и обнимает его за плечи.

Кип: Я не знаю, где я.

Август: Что?

Кип: Что происходит? (Неуверенно поднимается) Я... ничего не помню... Теперь прояснилось. Наверное, я был в воде, я весь мокрый. У тебя есть полотенце?

Август: Я все еще думал тогда, что он играет спектакль, это заставило меня грубить ему. Я сказал: "Да, у меня есть полотенце, бродяга, чистое, а не то, что называют "половая тряпка""!

Кип: Тряпка? Половая?

Август: Ты понимаешь, что я имею в виду? (Вскакивает) Я не собираюсь объяснять. Я иду внутрь и вытираю блевотину с пола. (Он входит в лачугу, смачивает тряпку половиной бутылки газировки. Встает на колени, чтобы вытереть пол. Закончив, выжимает тряпку за дверью. Подходит к окну, выходящему на платформу и кричит) Кип?

Кип: Да.

Август: Почему ты не идешь за чистым полотенцем, или...

Кип: Или за чем?

Август: Иди и поищи Клер.

Кип: Есть вещи, которых я не знаю, и вещи, которых ты не знаешь. Такие, как... (Август останавливается на крыльце лачуги) ...где... чайки... спят по ночам?

Август: Никогда не спрашивал их об этом.

Кип: Ты потерял терпение со мной?

Август: Потеряю, если ты останешься там со своими "пределами безнадежности".

Кип: Что ты там делаешь?

Август: Вытираю блевотину с пола.

Кип: Чем?

Август: Тряпкой.

Кип: Сухой тряпкой?

Август (свирепо): Нет, нет, я помочился на нее. Или тебе не нравится и запах мочи?

Кип: Август, ты не мочился на нее. Ты вылил на нее полбутылки газировки.

Август: Ты можешь быть иногда очень... наблюдательным, Кип. (Кип поднимается на крыльцо, но не заходит внутрь) Ну?

Кип: Я захожу, я уже почти...

Август: Что ты там делаешь?

Кип: Смотрю на метеор, метеор, падающий в океан, фью, фью, бац... Упал... Я захожу.

Медленно входит в лачугу.

Август: Вот твое полотенце. Не стерильно, но...

Кип (вытираясь полотенцем): Не сердись на меня.

Август: Я не сержусь.

Кип: Я уже вытерся. Поставь еще раз павану.

Август: Да... музыку. (Он заводит патефон и ставит "Павану". Кип прикручивает фитиль керосинки) Все еще боишься? Любви?

Кип: Не любви, а...

Август: Чего?

Кип: Прочего. (Он продолжает медленно прикручивать фитиль керосинки. Август берет его руку и снова выкручивает фитиль) Пожалуйста. Я не знаю, что делать.

Август: Будешь следовать моим инструкциям? (Кип смотрит на него какое-то время; затем медленно опускает лицо. Август ждет. Затем крепко сжимает его руку) ...Он мог бы легко вырваться, но не стал...

Сцена затемняется.

Следующий вечер. На вершине дюны в глубине сцены появляется Клер.

Клер: Эй! Помогите мне донести зелень. (Август направляется к, ней.) Оба, оба, Кип, ты тоже нужен! (Кип не двигается.) Ки-и-ип!

Август (подойдя к ней): Ничего не могу сделать. Кип себя сегодня неважно чувствует.

Клер: Что с ним? Забери овощи с собой. (Она входит, неся плетеную корзинку) Кип, что с тобой?

Он как будто не слышит ее. Море шумит. Август следует за ней, нагруженный пучками зелени самых разнообразных форм. Кип по-прежнему не замечает ее, направляется к платформе и растягивается на ней, руки забросив за голову.

Август: Не знаю даже, спал ли он ночью.

Клер: Интересно, почему.

Август: Расскажу попозже.

Клер: Лучше сейчас. Вы нарушили соглашение?

Август: Мы определили... условия.

Клер: Я вам не верю. Он не стал бы, если бы... (Море заглушает ее голос.) Вы правда определили?

Август: Парад прошел мимо, он прошел прямо передо мной, там, где я стоял.

Клер: Похоже, что он прошел прямо по нему.

Август: Нет, он просто устал сегодня, пусть отдохнет, ладно?

Клер: Не сейчас, мне надо поговорить с ним. (Направляется к платформе) Кип?

Кип (безучастно после паузы): Привет, Клер.

Клер: В чем дело?

Кип: Позже... Одни.

Она возвращается в лачугу.

Клер: Что случилось с Кипом, что с ним? Он похож на побитую собаку.

Август: Клер, ты не думаешь, что Кип может иногда притворяться?

Клер: Каждый может, если его вынудить... и если может. Ты можешь ответить, что произошло между вами, пока я его не видела?

Август: Мы долго обсуждали условия, это были... условия сделки, такие же переговоры, как между мною и Фидцлерами, между тобою и Багзи Бродским.

Клер: Меня сбили с ног. Кипа тоже?

Август (нетерпеливо): Вы видите на нем синяки?

Клер: Один взгляд в его глаза... равняется синяку.

Август: Он просто очень сонный, и все. (Она свирепо швыряется в него песком. Он ухмыляется) Не знал, что светлячки могут швыряться.

Клер: Светлячки могут даже взбеситься, как и вы. Я думаю, вы - гунн не на четверть, вы - полный варвар!

Август: Просто внук баварского бюргера, который приехал в Штаты, чтобы избежать призыва в армию, по той же причине, по какой Кип уехал из Торонто.

Клер: Идите поплавайте, идите поныряйте, надеюсь, что вас сожрет акула.

Август: Тише, тише, дайте ему отдохнуть.

Отходит налево.

Клер: Кип?

Кип медленно поднимается, входит в лачугу, падает на койку.

Клер: С тобой все в порядке?

Кип: Со мной все в порядке, со мной все в порядке, я пережил это, как и ты... светлячком у Багзи.

Клер: Он нарушил соглашение?

Кип: Соглашения не было, только... обсуждение условий сделки, как он это называет.

Устало встает с койки и выходит на крыльцо. Смотрит налево.

Клер: Пойдем...

Кип: Куда?

Клер: Отсюда.

Кип: Отсюда - куда? На пристани мы номер сдали.

Клер: Я могу снять в больнице и потребовать, чтобы ты был со мной. Багзи заплатит, он должен, я надеюсь на него. Кип: Багзи заплатит, чтобы стереть нас с лица земли. (Пауза. Мягко) Проясняется. Ночь будет ясной, будет много звезд

для светлячков.

Клер: Кажется, ты отказываешься.

Кип: Клер, для нас выбор... сошелся на одном.

Клер: На нем?

Слышен звук вертолета. Он сбрасывает мешок с почтой на платформу и улетает. Кип и Клер идут к платформе.

Кип: Почты стало совсем мало...

Клер: Мешок порвался, хочешь посмотреть, что вывалилось?

Кип: Телеграмма?

Клер: Для него, последнего варианта выбора. Расскажи мне об этом, ради Бога. Кип: Он имел то, что, как он думал, он хотел, но я думаю, что это было не то. Клер: А яснее нельзя?

Кип: Он использовал меня, как.

Море шумит.

Клер: Быстрее, прочь отсюда, быстрее.

Кип: Давай закончим пикник.

Клер: Почему мы должны хлопотать для этого сукиного сына?

Кип: На самом деле он не сукин сын. Он просто... иной.

Клер: Пойми. Мы... Я умру в этом году. Тебе придется одному давать ему парад.

Кип: Я не хочу баловать его им.

Клер: Хорошо, будь великодушным, а я ухожу.

Кип: Действительно, проясняется. Давай закончим пикник. Сегодня наш последний день здесь.

Клер: Почему ты трешь свою голову?

Кип: Ты знаешь почему. Это возвращается. Я знал, что это произойдет, и вот - пожалуйста! Ты принесла овощей для салата?

Клер: Да...

Кип: Я сделаю... салат... и... разогрею уху. Вообще-то, если я покажу ему свои способности к домоводству, он будет больше дорожить мной. (Входит в лачугу) Я приготовлю ужин.

Август: Мне чем-нибудь помочь?

Кип: Да. Идите, посидите с Клер, она чем-то расстроена.

Август целует Кипа в затылок и выходит.

Клер: Что вы видели в его глазах?

Август: Я... не мог видеть его глаз.

Клер: Было темно?

Август: Нет, было... светло. Я зажег лампу. Но его лицо... он лежал лицом в подушку. Иногда он... стонал немного. Все новички всегда так.

Клер: Я вот что думаю. Идите сюда. (Он подходит к платформе) Слушайте внимательно. Мне нужно говорить быстро и спокойно. Не отвечайте. Не говорите ничего ни сейчас, ни позже. Так. Вы заметили, какие у него короткие волосы, только чтобы прикрыть шрам на его голове, там, где у него прошлой осенью в поликлинической больнице в Нью-Йорке вырезали часть черепа.

Август: Но...

Клер: Я сказала - только слушайте.

Август: Какой может быть дезертиром, если...

Клер: Он был в Штатах нелегально уже два месяца, когда на него свалилась эта штука со страшными головными болями. Ему сказали, что это доброкачественно, убедили его, что это доброкачественно.

Август: А на самом деле?

Клер: Это была бластома. Самая что ни на есть злокачественная. Они мне сказали правду, когда узнали, что мы собираемся жить вместе... если его выпишут. Сегодня я впервые подумала, что он догадывался. Он сказал сейчас: "Она вернулась, я знал это, и вот пожалуйста".

Август: Боже...

Клер: Ш-ш-ш-ш. Мы держались, я притворялась до сегодняшнего дня, и хорошо, что раньше не было ничего, почти ничего, так, иногда, небольшие потери внимания, над которыми я смеялась - и не замечала. (Пауза. Кип закончил делать салат. Он стоит неподвижно, с опущенной головой) Конечно, теперь нет опасности, что Кипа призовут, но его могут выслать обратно в Канаду, а он - единственное, что есть в моей жизни, в моем сердце.

Август: А мы не могли бы жить все вместе? Какое-то время?

Клер: Да, но чисто, непорочно. Я не хочу, чтобы вы снова использовали его, как проститутку.

Август: Я люблю его. Вы знаете, я люблю его. Вы согласны, чтобы я поддерживал его?

Клер: И мутный глаз чего-то требует, даже сейчас?

Август: Я думаю, он хочет, чтобы его поддерживали, ухаживали за ним.

Клер: Если будет... только это.

Кип неуверенно выходит из хижины. Август вскакивает.

Кип: Не берите в голову. Продолжайте разговаривать. Ей, наверное, нужно многое обсудить с вами.

Август: Мы как раз планировали, как будем жить все вместе, когда вернемся в Нью-Йорк.

Кип: Хорошо. Замечательно. Продолжайте планировать, Август, пока я... поставлю уху...

Август оборачивается к Клер. Она держит телеграмму.

Клер: Вы не вскрыли вот это.

Август: Меня уже пугают телеграммы.

Она вскрывает ее и с трудом читает.

Клер: Вам не нужно бояться ее, Август. Она от ваших продюсеров.

Август: От Фиддлеров?

Клер (читает ему при свете спички): "Кэролайн в восторге от переделанного текста. Все улажено. Репетиции начинаются в пятницу. Будьте здесь не позже вторника. Все шлют приветы. Ждем с нетерпением, дорогой мальчик. Морис Фидцлер".

Кип вышел на крыльцо с котелком ухи.

Август (спокойно, благоговейным голосом): Жизнь... Какой чудный, ясный вечер.

Клер: Да, яснее не бывает. Я пойду помогу Кипу. (Входит и садится на краешек койки. Кип ложкой достает уху, дует на нее, пробует. Говорит Клер: "Хороша". Клер отвечает) Да, прекрасна. Замечательна.

Август (с крыльца): Как там уха?

Кип: Прекрасна. Замечательна.

Клер: Ладно, это...

Кип: ...Я думаю, он должен быть хорошим художником - с такой энергией.

Август: Что?

Кип: Так, ничего.

Август: Мне показалось, вы говорили обо мне, как об одноглазом художнике.

Кип: У вас слуховые... галлюцинации, Август. В салат натереть чеснока?

Август: Почему бы нет? Мы же не собираемся играть в почту.

Клер: Бедный Август. Он разочарован...

Кип: Ему никогда не отпиливали макушку головы и не удаляли ни грамма больных мозгов, и ему никогда не надо было выбирать между домом призрения и постелью Багзи Бродского. И он никогда не сидел по шесть недель рядом с нами в этих проклятых - как их... студиях и не... ну... ну... НУ! не позировал этим гребаным художникам...

Теряет равновесие. Она поддерживает его и отводит к койке.

Клер: Август? Идите искупайтесь. Август: Я уже два раза купался сегодня. Клер: Искупайтесь в третий. Все будет готово к вашему возвращению.

Август: Будет?

Клер: Да, будет, идите купайтесь!

Август берет полотенце и уходит. Море шумит, долго, но не громко. Клер садится рядом с Кип ом на краешек койки.

Клер: Я знаю, о чем ты думаешь, малыш.

Кип: Она росла все это лето.

Клер: Мы все росли этим летом, все трое, и никто из нас, никто из нас не знает, зачем, что из этого выйдет? Ничего?..

Кип: Хореографическая... система... записи...

Клер: С тобой все было хорошо до сегодняшнего дня.

Кип: Откуда мне знать?

Клер: Я знаю.

Кип: Я люблю тебя, Клер, но...

Клер: Я не лгала, когда говорила Августу, что мы - брат и сестра.

Кип: Что ты собираешься делать?

Клер: Посмотри. (Она зажимает локоть между большим и указательным пальцами.) Видишь?

Кип: Что?

Клер (поднимая лампу повыше): Вот... Где я ущипнула руку. Видишь? Кожа все еще белая, хоть я ущипнула несильно. Жидкость снова начала накапливаться во мне. Несмотря на эти проклятые таблетки диурама, она начала накапливаться в моих локтях, а потом будет в ногах, потом будет...

Кип: Пойдем домой.

Клер: Где наш дом? Больница?

Кип: Нет, твоя комната, наша комната - на пристани.

Клер: Да, давай оставим ему эту уху, салат и место за столом.

Кип: Мне не хочется делать ему больно, Клер... Он возвращается. (Август вернулся с берега.) Что будем делать?

Клер: Ты все правильно говоришь. Ты знаешь, я думаю, это просто от страха.

Кип: Как и твой локоть, душа моя.

Клер: Давай сыграем, как будто мы - пара слуг-негров и ждем его, чтобы услужить ему, как...

Громкий шум прибоя заглушает ее речь. Кип кивает с кривой усмешкой. Он пропускает ее с котелком ухи. Следует за ней с салатом.

Клер: Можем мы услужить вам, сэр?

Август: Да, давайте поедим, я умираю от голода.

Клер: Да, сэр.

Кип: Салат с ухой, или после?

Август: Давайте все на стол.

Кип: Да, сэр, как прикажете, сэр.

Август: Какой... замечательный вечер.

Клер: Да, сэр.

Август: Не мелите ерунды, мисс светлячок. Садитесь.

Клер: Пока не подадим вам, сэр.

Август: Я сказал: "Не мелите ерунды".

Клер: Светлячок? За стол? Вы шутите.

Август: Вы Королева светлячков. Клер: Назначенная Багзи Бродским.

Август: Нет, мной. Это мой Клуб светлячков. Я провозглашаю вас Королевой светлячков. (Она смотрит на него с напряжением; затем опускает лицо, всхлипывает, закрыв лицо ладонями. Кип выходит с салатом) О... Вино...

Идет к платформе и достает бутылку из песка под нею. Клер и Кип стоят лицом друг к другу.

Клер: Не отнести ли нам наши подносы внутрь? Слуги едят на кухне.

Кип: Нет. Игра не выходит. Придуманные игры никогда не выходят.

Клер: Хорошо, раз ты считаешь, что это игра.

Кип: Садись и молчи. Пусть он говорит. Я хочу послушать, что он скажет теперь.

Август (возвращаясь с бутылкой): Она все еще кажется холодной.

Клер: Комнатной температуры или холоднее?

Август: Дюновой температуры: достаточно холодная. Чем мы ее откроем? У меня нет...

Он беспомощно переводит взгляд с одного на другую. Затем садится между ними и роняет лицо на руки. Море шумит.

Клер: Кип, дай нам штопор.

Кип встает и входит в лачугу, держась за дверь. Внутри он теряет контроль: все его движения неуравновешенны. Он возвращается со штопорам. Август выхватывает у него штопор, всаживает его в пробку бутылки, свирепо вращая его в горлышке.

Клер: Протолкните пробку в бутылку.

Август: Нет, я...

Захватывает пробку зубами и вращает бутылку. Клер смотрит на Кипа. Кип криво улыбается ей.

Август: Ну вот.

Клер: Пробка вышла из бутылки, кошка вышла из мешка.

Кип: Замолчи, Клер. Как салат?

Клер: Попробуй сам, ты ж его делал.

Кип: О... (Пробует) Я забыл чеснок.

Клер: Поэтому мы все можем целоваться друг с другом?

Кип: Клер... Клер.

Клер: Если все едят чеснок, тогда, говорят, он не чувствуется: между собой. Но у меня другая проблема с дыханием - из-за...

Кип: У тебя нет никаких проблем.

Клер: Нет проблем с дыханием? Нет, есть. Багзи говорит, что оно у меня становится кислым, когда у меня отказывают почки. Поэтому он не целовался, а только - трахал... Или - заставлял меня... (Закрывает рот рукой)

Кип: Остановись, пожалуйста, Клер. Это наш последний вечер вместе.

Клер: Кошка вышла из мешка.

Кип: Что хорошего, если кошка в мешке? Кошка - свободная ночная бродяга, по природе, по природному образу - природ-родному...

Август слегка поворачивается, чтобы видеть Кипа.

Клер: Потри чеснок о корочку хлеба: отрежь горбушку, натри ее хорошенько чесноком и накроши в салат. Никто не собирается целоваться сегодня вечером, как с запахом, так и безотносительно приятного запаха крепкого чеснока, гунна среди луков. Где хлеб?

Кип: Вот.

Клер: Где нож?

Кип: Вот.

Клер: Прекрасно. Французы называют это... о Боже, как они это называют? Кажется, jabon? Нет. Ладно, не имеет никакого значения, как они это называют, они натирают корочку горбушки в миску с салатом, все перемешивают, и...

Август внезапно вскакивает и целует ее несколько раз в губы. Кип улыбается сам себе: с некоторым трудом находит вилку для салата. Море шумит снова и снова, не громко.

Клер: Ну? Пахнет?

Август: Ваши уста полны цветов.

Клер: Ну тебя в задницу, врунишка.

Август: Кип?

Кип идет к ней, целует ее нежно и деликатно. Откидывается, улыбаясь.

Клер: Ну?

Кип: Ароматнее роз... Август?

Август: А?

Кип: Скажи ей...

Август: Что?

Кип: Как она прекрасна, Королева светлячков. Сейчас темно, ее время светить.

Август: А когда она прекращала светить? Как и небо над морем? (Пауза. Кип трет свой лоб. Август подается вперед и проводит ладонями по лицу Кипа, затем по его шее) Сын Божий, ты больше не существуешь.

Клер: Он может тебя услышать.

Август качает головой с легкой печальной улыбкой.

Клер: Август, ты знаешь, я подозреваю, что эти осколки романтических излишеств будут стоить тебе когда-нибудь профессиональных неприятностей.

Август: О, это уже сбылось. (Что-то пишет)

Клер: О чем ты пишешь? Что ты только что написал?

Август: Так, заметки на завтра.

Клер: Тайные заметки на завтра. А Кип уже прощается с этим летом.

Музыка. Пальца Кипа изображают траекторию падающей звезды.

Август: С этим давно прошедшим летом в лачуге на дюнах.

Клер: Я оставляю тебя твоим тайным заметкам на завтра.

Август: Видишь, как светится небо? Светлое, как вода, только с капелькой чернил в ней. Заметить, чтобы этим закончить? Ты помнишь, как там у Рильке? Загадочный Сфинкс? Для человека вечно балансируют - на чашечках весов - вечность и величие космоса... звезд... и те, любимые, юными ушедшие давным-давно. Но смотри (показывает) здесь... очень ясно, в мире, где эта память жива, и где те, любимые, останутся навсегда неискаженными, неразмытыми годами, отделившими меня от их лета.

КОНЕЦ

Обратно

Подробнее о книге | Как купить эту книгу?

Начало > Искусство > Литература > Книги > ©

Copyright © Эд Мишин: ed@gay.ru
Адрес обычной почты: 109457, Москва, а/я 1