Книги Ярослава Галана не издают уже свыше десяти лет. Это имя ни разу не упоминается в школьной программе родной литературы. На Западной Украине не осталось ни одной улицы, названной в его честь. Год назад римский понтифик, на кровавую тиару которого наплевал в свое время Галан, служил многолюдные мессы в кучмовском Киеве и ющенковском Львове, а патриотические писаки из противоположного, православного лагеря запросто представляют выдающегося пролетарского писателя сторонником своего поповского мракобесия - мракобесия восточного обряда. Грядущее столетие со дня рождения Ярослава Галана ознаменовано полным поражением его социально-политических идеалов, и, тем не менее, эту юбилейную дату пытаются всячески замолчать, демонстрируя таким образом свою открытую классовую боязнь галановского творчества.

Жизнь и смерть товарища Яги - писателя, драматурга, журналиста-подпольщика (сам Галан не любил пошлого слова "публицист"), автора непревзойденных в силе своей искренности и убеждения политических памфлетов, вошли в историю Украины почти равнозначными по своему значению. До сих пор нынешние фашисты в государственных чинах, прямые наследники тех, кто нанес десять смертельных ударов топором в затылок известного своей трогательной доверчивостью ко всем знакомым и незнакомым ему людям Галана, не осмеливаются публично оправдать это абсолютно прозрачное в своей подлости преступление. Даже нелепые байки о том, что убийство украинского советского писателя было так или иначе на руку мефистофелям из МГБ, "не помешавшим" фанатику-националисту зарубить больного Галана, повторяются достаточно редко, стыдливо, и подчас, с нескрываемым скептицизмом. Это ведь сегодня безопасность каждого заштатного украинского бандита в обязательном порядке обеспечивает целое подразделение личных телохранителей. А в те далекие от нас годы Ярослав Галан, литератор с мировым именем, вел честную, открытую борьбу с ненавистными ему призраками нацизма и клерикализма, не пытаясь уклониться от общественного противостояния с их страшной подспудной силой. Ответом ему и были эти удары в спину, наглая смерть за собственным рабочим столом.

Нынешнее табу на Галана связано не только лишь с одним его общеизвестным коммунистическим именем. Жизнь и творчество писателя не пытались бы замолчать и скрыть, если бы оно и сегодня в полной мере не отражало гнусной реальности современного, самоновейшего существования трудящихся буржуазной Украины.

Старые рассказы и памфлеты Галана по настоящему опасны для украинской и иностранной буржуазии. Опасны и теперь, когда десятки тысяч западноукраинских рабочих и крестьян вкалывают батраками на заводах и стройках Европы и Москвы, когда положение украинских трудящихся ничем не лучше их социального и национального рабства в чужевластной классовой державе диктатора Пилсудского. Когда земля украинских крестьян вновь оказалась проданной кулакам и неолатифундистам, а обрабатывающие ее люди на наших с вами глазах превращаются в бесправных батраков и пьяных холопов.

А его пьесы - эти прекрасные драмы, с их неизменно трагически-прекрасным концом, - разве они не изображают нашу с вами реальность подлейшего в своей рабской сути строя капитализма?

Знаменитая комедия "99%", впервые поставленная полулегальным львовским "Рабочим театром" при массовом стечении западноукраинского и польского пролетариата, с потрясающей исторической прозорливостью вскрывает всю корыстную гниль междоусобных разборок всех ныне существующих националистических партий, фракций и группировок, в полном соответствии с бессмертной формулой галановского доктора Дзуньо - "Я продал вас, вы - меня, и незачем здесь ломать национальную солидарность". Последняя как нельзя кстати подходит и к общеизвестной трагикомичной истории руховского раскола, равно как и к недавней парламентской "измене" бизнесменов из ющенковской фракции.

Пьеса "Осередок" ("Ячейка") не просто демонстрирует образец классовой солидарности рабочих польской, украинской и еврейской национальности. Это настоящее пособие по организации рабочей стачки - в школе, на улице и на заводе. Это живое напоминание о расстрелянной политической манифестации 16 апреля 1936 года во Львове, жертвами которой стали тридцать львовских рабочих, руководитель западноукраинского комсомола Мария Ких, погибшие от полицейских пуль, и двести раненых манифестантов. Галан был одним из самых активных участников и организаторов этого кровавого митинга под легендарными скрипками Божены Шрамек, митинга, посвященного памяти погибшего рабочего Козака. К каждому из товарищей, павших в тот цветущий весенний день на брусчатой мостовой у львовской ратуши в полной мере применимы слова первой галановской пьесы, замечательной трагедии "Вантаж" ("Груз") - слова про "радостную смерть в борьбе, которая порождает новую жизнь".

"Неужели они рисковали жизнью только ради куска хлеба или десятипроцентной прибавки к жалованью? Думать так значит совершенно не верить в человека!.. Они верили только в одно: что каждый их шаг вперед по улицам, залитым их же кровью, - это сто, тысяча шагов вперед, к бессмертию, величию их класса..." - сказано о погибших рабочих в "Золотой арке" Галана.

Эти побудительные мотивы практической революционной борьбы рабочих утверждали своим жизненным творчеством и товарищи Ярослава Галана - сотрудники революционного журнала "Вiкна", организаторы объединения пролетарских писателей Западной Украины - союза "Горно", в числе которых значились выдающиеся писатели-коммунисты Стефан Тудор и Олександр Гаврилюк, впоследствии погибшие под первой фашистской бомбой, упавшей на Львов в июне 1941 года, Я. Кондра, П. Козланюк и другие литераторы-деятели КПЗУ. К каждому из них, равно как и Галану, четырежды арестовывавшемуся контрразведкой Речи Посполитой по обвинению в революционно-политической деятельности, в полной мере относятся слова из поэмы О. Гаврилюка: "В злодейских лапах дефензивы он начинает путь правдивый, в тюремных спорах, не из книг, азы марксизма он постиг".

Они выдержали и неистовый натиск всепроникающей цензуры пилсудчиков, и идеологическое давление со стороны клерикальных националистических кругов галицийской буржуазии. Они сумели создать пролетарскую литературу Западной Украины, исходя из известной формулы объединения "Горно", впервые озвученной С. Тудором: "Только то направление в литературе, которое руководствуется идеологией пролетариата, защищает интересы народа, противостоит фашистским группировкам".

А их признанный лидер, Ярослав Галан дожил до времени, когда он, в качестве корреспондента "Радянськой України", присутствовал на Нюрнбергском антифашистском процессе, осудившем нацистское прошлое украинской буржуазии, внезапно ставшее нашим с вами сегодняшним настоящим.

"Померлi борються". Так озаглавлен один из самых известных галановских рассказов из жизни восставших западноукраинских крестьян. Его название сегодня применимо и к творчеству самого писателя, табуизированное имя которого - пугало для клерикальной националистической буржуазии - с реставрацией капитализма вновь становится оружием в руках нынешнего поколения коммунистов Украины - как западных, так и восточных ее земель. Голос Галана вновь слышится над нашей страной, побуждая новые поколения батраков и остарбайтеров к беспощадной революционной борьбе за свое классовое господство и бесклассовое будущее.