Аннотация: "Ах ты, плут-мальчишка..." Современные песни
1. "Перед стройного девицей..."
2. "Меня зовут Амур../. Не тот, что в дни былые..."
"Он был титулярный советник..."
На Невском проспекте
Негордый человек
Тростник и спина. Басня для детей
<Песня сумасшедшего акционера>. ("Вы знавали ль Колиньона?..")
Элегия (Один из современных вопросов с поэтической точки зрения)
Колыбельная песня
Взгляд на природу (Русская мелодия)
Веселая песенка
Стрекоза и Муравей (В новом роде)
Утешение
Мишура
Экстренный случай
Доктрина
"Бесконечной пеленою..."
Петр Вейнберг
Стихотворения
----------------------------------------------------------------------------
Библиотека поэта. Большая серия.
Поэты "Искры". В двух томах
Том второй. Д. Минаев, В. Богданов, Н. Курочкин, П. Вейнберг, Г. Жулев,
В. Буренин, Н. Ломан, А. Сниткин
Издание третье
Л., "Советский писатель", 1987
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------
СОДЕРЖАНИЕ
Вступительная заметка
369. "Ах ты, плут-мальчишка..."
370-371. Современные песни
1. "Перед стройного девицей..."
2. "Меня зовут Амур... Не тот, что в дни былые..."
372. "Он был титулярный советник..."
373. На Невском проспекте
374. Негордый человек
375. Тростник и спина. Басня для детей
376. <Песня сумасшедшего акционера>. ("Вы знавали ль Колиньона?..")
377. Элегия (Один из современных вопросов с поэтической точки зрения)
378. Колыбельная песня
379. Взгляд на природу (Русская мелодия)
380. Веселая песенка
381. Стрекоза и Муравей (В новом роде)
382. Утешение
383. Мишура
384. Экстренный случай
385. Доктрина
386. "Бесконечной пеленою..."
Петр Исаевич Вейнберг родился 16 июня 1831 г. в Николаеве, в семье
нотариуса. В том же году семья переехала в Одессу. Вейнбергу не было и пяти
лет, когда его отдали в пансион известного впоследствии педагога В. А.
Золотова; затем он учился в гимназии при Ришельевском лицее и на
юридическом факультете лицея. В отличие от пансиона, о котором у Вейнберга
сохранились прекрасные воспоминания, {См.: Вейнберг П. Из моих школьных
воспоминаний // "Рус. школа". 1890, No 8.} в лицее господствовали рутина и
формализм. В 1850 г. Вейнберг перевелся на историко-филологический факультет
Харьковского университета, который и окончил через четыре года.
После окончания университета он попал в Тамбов, где служил чиновником
особых поручений при губернаторе К. К. Данзасе и редактировал неофициальную
часть "Тамбовских губернских ведомостей". "Здесь пробыл я три года, - писал
Вейнберг в автобиографии, - и до сих пор не могу вспомнить без содрогания об
этом времени глупого, праздного и бесцельного существования, которое совсем
бы засосало меня, если бы я не вырвался из него". {"Минувшие годы". 1908, No
8. С. 173.}
Началом своей литературной деятельности он считал перевод драмы Жорж
Санд "Клоди", напечатанной в декабре 1851 г. в журнале "Пантеон и репертуар"
без имени переводчика. В 1854 г. в Одессе вышла небольшая книжка
"Стихотворения Петра Вейнберга", в которой были собраны переводы из Горация,
А. Шенье, Гюго, Байрона и несколько оригинальных стихотворений. Наконец, в
1856 г. Вейнберг впервые выступил в большом столичном журнале; он послал М.
Н. Каткову несколько своих стихотворений, а тот, приняв их за переводы,
напечатал в "Русском вестнике" под заглавием "Из Гейне".
В 1858 г. Вейнберг переехал в Петербург и быстро сблизился с
литературными кругами. Он стал активно сотрудничать в "Библиотеке для
чтения" (причем во время редакторства А. В. Дружинина был его помощником),
"Современнике", "Сыне отечества", "С.-Петербургских ведомостях", где
печатались его стихи, переводы, статьи и фельетоны. Сразу же после переезда
в Петербург Вейнберг выступил и как юморист - в журнале "Весельчак"
появились его большой стихотворный цикл "Мелодии серого цвета" и серия
фельетонов "Жизнь и ее странности".
В 1860 г. в "Колоколе" Герцена (No 77-78) появилось (разумеется, без
указания имени автора) стихотворение Вейнберга "Гибкий человек" - сатира на
М. И. Топильского, ближайшего сотрудника одного из столпов реакции, министра
юстиции и председателя редакционных комиссий В. Н. Панина. {См.: Бушканец Е.
Г. О двух стихотворениях в "Колоколе" А. И. Герцена // "Известия АН СССР.
Отд. литературы и языка". 1959, вып. 1. С. 61-64. До этой статьи считалось,
что Вейнберг является автором другого стихотворения, напечатанного в
"Колоколе", - "Иакову Ростовцеву в день его юбилея".}
В 1861 г. Вейнберг редактировал еженедельный журнал "Век", который
издавался при участии А. В. Дружинина, К. Д. Кавелина и В. П. Безобразова.
Журнал был весьма умеренным по своему политическому направлению, не имел
успеха и доставил Вейнбергу немало огорчений. Он напечатал в "Веке"
бестактный фельетон о некоей Е. Э. Толмачевой, которая-де, нарушив все
правила благопристойнос ти и нравственности, прочитала на литературном
вечере в Перми "Египетские ночи" Пушкина. Фельетон этот вызвал резкие
нарекания со стороны радикальной журналистики. Уже в старости Вейнберг
сделал попытку оправдаться - этому эпизоду посвящены его воспоминания
"Безобразный поступок "Века"" {"Историч. вестник". 1900, No 5.}.
"Век" не принес Вейнбергу ничего, кроме долгов, и для их ликвидации он
принужден был поступить на службу в Главное интендантское управление. "Здесь
тяжелый литературный труд в разных журналах, - читаем в его автобиографии, -
который я должен был нести и для существования и для уплаты долгов,
чередовался у меня с докладами о заготовлении фуража для разных пехотных и
кавалерийских полков и о тому подобных предметах".
С самого возникновения "Искры", с ее первого номера, вплоть до 1866 г.
Вейнберг активно сотрудничал в ней. Он печатал в "Искре" оригинальные стихи
- преимущественно юмористические, переводы, обличительные фельетоны против
откупщиков, цикл фельетонов "Выдержки из памятной книжки старшего чиновника
особых поручений "Искры"" и т. д. и т. д. В первые годы существования
"Искры" Вейнберг не только принадлежал к числу ее ближайших сотрудников, но
и принимал участие в редакционной работе. О своем сотрудничестве в "Искре"
Вейнберг тепло вспоминает в упомянутой выше статье "Безобразный поступок
"Века"". Уже одно из первых его стихотворений, появившихся в "Искре", - "На
Невском проспекте" - вызвало негодование властей предержащих. И впоследствии
его произведения не раз привлекали к себе внимание цензуры.
Кроме указанных выше журналов Вейнберг в 1860-е годы сотрудничал в
"Русском слове" (редактировал некоторое время библиографический отдел), в
"Гудке" 1862 г., "Иллюстрации" и др.
Большинство своих юмористических стихотворений Вейнберг печатал под
псевдонимом "Гейне из Тамбова". В 1863 г. он издал их отдельным сборником
"Юмористические стихотворения Гейне из Тамбова".
В 1866-1867 гг., после ухода из "Искры", Вейнберг заведовал
литературным отделом другого сатирического журнала - "Будильник". В середине
1860-х годов он предпринял также издание полного собрания сочинений Гейне в
переводах русских писателей и такое же издание сочинений Гете.
Хотя и в 1860-е годы демократические взгляды Вейнберга не отличались
глубиной и последовательностью и он примыкал к наиболее умеренному крылу
искровцев, однако подъем общественного движения оказал на него существенное
воздействие. В дальнейшем Вейнберг быстро эволюционировал к либерализму. О
нем довольно язвительно сказал И. И. Ясинский: "Как были утопические
социалисты, так были и утопические либералы. Петр Исаич был певцом такой
утопической свободы". {Ясинский И. И. Роман моей жизни. М.; Л., 1926. С.
252.}
Годы 1868-1874 Вейнберг провел в Варшаве, заведуя кафедрой русской
литературы в Варшавской главной школе, а затем, когда она была преобразована
в университет, и в университете. В годы своего пребывания в Варшаве он,
по-видимому из материальных соображений, редактировал официозный "Варшавский
дневник", что вызвало ряд сатирических откликов в "Искре". {См.: "Загробное
послание Генриха Гейне" (1871, No 5); "Варшавский Конрад Лилиеншвагер"
(1871, No 40). См. также резкую "справку" П. А. Ефремова об общественном
поведении Вейнберга (Арх. Литературного фонда в ПД, 1875. Л. 376).} В
Варшаве Вейнберг написал ценное исследование "Исторические песни об Иване
Грозном".
Вернувшись в Петербург, Вейнберг продолжал вести и литературную, и
педагогическую работу. В течение пятнадцати лет он читал историю русской и
всеобщей литературы на женских педагогических курсах, с 1887 г. состоял
приват-доцентом Петербургского университета по кафедре всеобщей литературы,
преподавал на драматических курсах театрального училища, читал публичные
лекции на литературные темы в Петербурге и в провинции.
Вейнберг активно сотрудничал в "Отечественных записках" Некрасова и
Щедрина, а также в "Деле", "С. -Петербургских ведомостях" В. Ф. Корша,
"Неделе", "Биржевых ведомостях", "Стрекозе" и других журналах и газетах.
В 1883-1885 гг. он издавал журнал "Изящная литература", посвященный
преимущественно переводам лучших произведений иностранной литературы, и в
разные годы составил несколько сборников для школы и самообразования:
"Европейский театр", "Русские писатели в классе", "Русская история в русской
поэзии", "Европейские классики" и пр.
В последние десятилетия своей жизни Вейнберг был широко известен как
литературно-общественный деятель: он был председателем Союза взаимопомощи
русских писателей вплоть до его закрытия правительством в 1901 г. за протест
против разгона студенческой демонстрации на Казанской площади, председателем
Литературного фонда, организатором литературных чтений, юбилейных
чествований и пр. В 1905 г. он был избран почетным академиком. Умер Вейнберг
3 июля 1908 г.
Вейнберг был одним из лучших и плодовитых переводчиков XIX века. Из
немецких писателей он переводил Гейне, Берне, Гете, Шиллера, Шамиссо,
Фрейлиграта, Гервега, Гуцкова, Лессинга, Ленау, Фаллерслебена, из
французских - Гюго, Барбье, Коппе, из английских - Шекспира, Байрона, Шелли,
Шеридана, из американских - Лонгфелло и многих других, способствуя
ознакомлению с ними русских читателей. Той же задаче служили и его статьи,
собранные в книге "Страницы из истории западной литературы" (1907).
{Характеристика переводческой деятельности Вейнберга, с ее сильными и
слабыми сторонами, дана в книге Ю. Д. Левина "Русские переводчики XIX века и
развитие художественного перевода". Л., 1985.}
Из оригинального творчества Вейнберга наименее интересна и
самостоятельна лирика, лишь немногие образцы которой отличаются подлинным
поэтическим чувством. Зато остроумные сатирические и юмористические
стихотворения пользовались в свое время успехом, а лучшие из них и до сих
пор не потеряли известной ценности. Одни из них представляют собою отклики
на злободневные факты общественной и литературной жизни, другие затрагивают
те или иные общие явления современной русской действительности: социальные
контрасты большого города, спекулятивный ажиотаж, верноподданническую
проповедь постепенного и медленного развития, фразерство, пресмыкательство и
т. д. По преимуществу им свойственна не беспощадная бичующая сатира, а
легкая насмешка и ирония. Следует особо сказать о стихотворении "Он был
титулярный советник...", которое приобрело большую популярность благодаря
романсу А. С. Даргомыжского. Это стихотворение, нередко оценивающееся как
чисто юмористическое, написано в духе натуральной школы - гоголевской
"Шинели" и "Бедных людей" Достоевского. Многие стихотворения и переводы
Вейнберга были также положены на музыку Ц. А. Кюи, А. Т. Гречаниновым, М. М.
Ипполитовым-Ивановым и другими композиторами.
369
Ах ты, плут мальчишка,
Сын мой ненаглядный!
На тебя гляжу я
С нежностию жадной.
Ты идешь, каналья,
Тоже вслед за веком,
Будешь ты, я вижу,
Дельным человеком!
Полон я блаженства
И надежды сладкой,
Глядя, как ты часто
Подбежишь украдкой
К моему комоду,
Ловко ключ приладишь
И оттуда быстро
Гривенник украдешь;
И потом слежу я
В чистом наслажденьи,
Как ты эти деньги
Пустишь в обращенье,
Как сестру родную
Ими ты ссужаешь
И потом с нее же
Вдвое получаешь...
Как не восхищаться,
Глядя, как порою
Ты перед вельможей
Гнешься занятою;
Как ты понимаешь,
Кто богат и знатен,
Как в делах ты ловок,
Тонок, аккуратен!
Бестия мальчишка,
Сын мой несравненный,
Ах, какой ты будешь
Рыцарь современный!
<1858>
370-371. СОВРЕМЕННЫЕ ПЕСНИ
1
Перед стройною девицей,
Наклонившись к ней красиво,
Долговязый франтик что-то
Шепчет ей красноречиво.
Страстно девушка внимает,
Будто слышит диво-сказки,
И огнем желаний пылких
Блещут черненькие глазки.
Что же франтик долговязый
Шепчет этой деве милой?
О любви ли пылкой, вечной,
Неизменной за могилой?
О блаженстве ли высоком
Жизнь пройти одной дорогой
И любовью упиваться
Вместе в хижине убогой?
Нет, не эти речи льются
К деве франтом долговязым...
Он ей шепчет, что сегодня
Взял он триста акций разом;
Что, судя по всем расчетам,
Это чудо, а не дело
И на верных семь процентов
Положиться можно смело.
Страстно девушка внимает,
Блещут черненькие глазки,
И на франта упадает
Взор участия и ласки.
"Вот кто послан мне судьбою! -
Шепчет юное созданье... -
Семь процентов, семь процентов!
Это рай, очарованье!"
На других она не смотрит,
И не слышит комплиментов,
И, забывшись, только шепчет:
"Семь процентов! Семь процентов!"
2
Меня зовут Амур... Не тот, что в дни былые
У рыцарей сердца так сладко волновал;
Не тот, во славу чью, за очи голубые
Унылый трубадур песнь томную слагал;
Не тот, кто говорил, что "злато вещь пустая";
Не тот, кто о чинах не думал никогда
И под окном вздыхал, меж тем как _дева рая_
Храпела у себя, бесстрастна и горда.
Нет, нет! Другой Амур - серьезный, современный,
Холодный, как Сибирь, богатый, как она;
Амур, куда народ бежит, как оглашенный,
Где акции шумят, как бурная волна!
Не вздохи глупые, не сны, не идеалы
Амура прежнего в мечтаниях моих -
Нет, нет, в ушах звучат полуимпериалы,
И сладко я дышу, внимая звону их!
<1859>
372
Он был титулярный советник,
Она - генеральская дочь;
Он робко в любви объяснился,
Она прогнала его прочь.
Пошел титулярный советник
И пьянствовал с горя всю ночь,
И в винном тумане носилась
Пред ним генеральская дочь.
<1859>
373. НА НЕВСКОМ ПРОСПЕКТЕ
Прочь! пади с дороги!.. мчатся, словно черти,
В щегольских колясках чудо-рысаки;
Эй, посторонитесь - зашибут до смерти...
Прочь вы, пешеходы, горе-бедняки!..
Вот хватили дышлом в шею старушонку,
Вот мальчишку сшибли быстрым колесом,
Вот перевернули тощую клячонку
С Ванькой-горемыкой, с бедным седоком.
Ну, куда суетесь?.. что вам за охота
Между экипажей проходить, спеша?
- "Да нужда припала, выгнала забота,
Дети просят хлеба, денег ни гроша.
Надо ж заработать, надо же разжиться,
Ждать не будут... много нас таких живет...
Тут уж поневоле станешь суетиться;
Страшно - опоздаешь - дело пропадет!"
Полно! - это горе, эти все тревоги,
Деньги, хлеб насущный - это пустяки!
Место, горемыки, место!.. Прочь с дороги!
А не то раздавят разом рысаки.
Им вот, этим франтам, выбритым отлично,
Этим щеголихам, пышным, молодым,
Ехать тише, ждать вас вовсе неприлично,
Да и невозможно... много дела им!
Этот нынче утром должен быть с визитом
У графини Лумпе, у княгини Крак,
У Дюссо котлетку скушать с аппетитом,
Заказать портному самый модный фрак.
Этот мчит подарки к пышной Вильгельмине,
Цвету всех камелий, с кучею связей;
Этих ждут мантильи в модном магазине,
Тех - свиданья тайно от седых мужей...
Шибче, шибче мчитесь! Шедро раздавайте
Дышлами ушибы, вывихи, толчки...
Место этим барам! Место им давайте
Все вы, пешеходы, горе-бедняки!..
<1859>
374. НЕГОРДЫЙ ЧЕЛОВЕК
Родитель мой, готовясь кинуть
Сей свет,
Мне дал такой благоразумный
Совет:
"Мой сын, ничем не брезгай в мире,
Смотри
И всё, что только брать возможно,
Бери".
С тех пор храню я свято мудрый
Приказ,
На всё глядит с участьем теплым
Мой глаз.
Не мучась в гордой, бесполезной
Борьбе,
Я всё, что можно, прибираю
К себе.
Увижу ль где галоши лучше
Моих -
Беру без спеси безрассудной
И их.
Платок увижу ли хороший -
Возьму.
Кто может денег дать - нет спуска
Тому.
Мне дали раз отличный перстень -
Чужой,
Чтоб передать его особе
Другой;
Я рассудил, что буду глупый
Педант,
Когда отдам такой отличный
Брильянт.
Другой бы брезгать стал, стыдиться,
А я
Не знаю спеси, и вещица -
Моя.
Как птица божия, не сею,
Но жну,
И помню заповедь благую
Одну:
"Мой сын, ничем не брезгай в мире,
Смотри
И всё, что только брать возможно,
Бери!"
<1859>
375. ТРОСТНИК И СПИНА
Басня для детей
"Как гибок я! как гнусь я превосходно! -
Сказал младой тростник, с тщеславьем на челе. -
Когда ни захочу, свободно
Склоняюся к земле.
Кто в гибкости со мной осмелится сравниться?
Кто обогнать меня решится?"
- "Я!" - вдруг раздался крик,
И видит наш тростник -
Чудовище глазам его явилось.
"Кто ты? - тростник спросил, тряхнувши головой.
Какое существо решилось
Померяться со мной
И в гибкости со мною потягаться?"
- "Я, - говорит чудовище, - спина,
Которая затем лишь создана,
Чтоб кланяться и до полу сгибаться;
Затем что знаю я,
Что, чем моя порода
Способнее к сгибанью, тем у ней
Почету более, дохода,
И силы, и связей...
Конечно, и меж нами
Такие спины есть,
Которые стоять какими-то шестами
Считают за большую честь;
Но эти спины -
Какие-то дубины,
И им за то на свете нет житья.
Перед такими же, как я,
Ты, о тростник, ничто; в способности согнуться
И думать нечего со мною потянуться.
Притом сгибание твое
Тебе копейки не приносит,
Ну, а мое
Обогащает и возносит!"
Тут понял истину тростник
И головой в смущении поник...
Мораль сей басни такова:
Нам гибкая спина нужней, чем голова.
<1860>
376. <ПЕСНЯ СУМАСШЕДШЕГО АКЦИОНЕРА>
Моего вы знали ль друга?..
Офелия
Вы знавали ль Колиньона?
Он был бравый кавалер,
Горделивый, важный барин
И французский инженер!
Там, далеко, за морями,
В пышной он сидит квартире,
Перед ним - сундук тяжелый,
В нем - всё русские рубли.
Колиньон! Назад три года
Мы пришли к тебе толпой:
"Потрудись-ка для народа
И дороги нам построй.
Мы с тобою разных наций,
Но у нас найдешь ты рай,
А уж русских ассигнаций
Сколько хочешь забирай!"
Он поспешно снаряжался,
Все контракты заключил,
Всё построить страшно клялся...
Обманул - и укатил!
Колиньону мы сказали:
"Ты контракты позабыл:
Твой карман мы наполняли,
Ты до дна наш осушил!"
Он с усмешкой отвечает:
"Я контрактов не забыл;
Разве Общество не знает?
Я шутил! ведь я шутил!"
Отпустили его мы с тугим кошельком,
Проводили с смиренным поклоном,
И горючие слезы струились ручьем,
Как прощалися мы с Колиньоном!
Он не придет! он не придет!
Сей славный гость земли российской,
И на чужбине не вздохнет
О линии феодосийской!
Он не придет! он не придет!
И там, среди французских граций,
Во славу русских ассигнаций
Рассказ заманчивый пойдет...
Он не придет, он не придет!
<1862>
377. ЭЛЕГИЯ
(ОДИН ИЗ СОВРЕМЕННЫХ ВОПРОСОВ
С ПОЭТИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ)
Я любил ее так нежно,
Так высоко, поэтично;
Всё в ней было так эфирно,
Так небесно, гармонично...
Но вчера, о боги, боги,
Приключение какое!..
Ту, которая являлась
Мне как нечто неземное,
Окруженная цветами,
В обстановке идеальной, -
Ту красавицу увидел
Я в палате госпитальной!
С инструментом возле трупа
Дева милая стояла
И, по правилам науки,
Труп спокойно рассекала.
Я отпрянул в изумленьи
От невиданного дела...
А она в глаза мне прямо
И учено посмотрела;
Протянула мне спокойно
Окровавленные руки
И сказала: "Друг, ты видишь
Здесь служителя науки!"
И опять припала к трупу...
Я стоял, глотая слезы;
Черной пылью рассыпались
Поэтические грезы;
Их, как молния, сменяли
Медицинские картины,
И шептал я: "Дева рая -
Доктор, доктор медицины!.."
<1862>
378. КОЛЫБЕЛЬНАЯ ПЕСНЯ
Спи, редактор знаменитый,
Баюшки-баю!
Я тебе, старик маститый,
Песенку спою;
Пусть нелепейшие сказки
Жизнь срамят твою -
Ты пиши из-под указки...
Баюшки-баю!
Ходит всюду слух нелестный,
Ходит резкий свист,
Будто ты не слишком честный,
_Ловкий_ журналист;
Плюнь на слухи! Тискай смело
_Нужную_ статью...
Это выгодное дело...
Баюшки-баю!
Помогло тебе лихое
Перышко твое:
Ты забыл свое плохое
Прежнее житье;
Зажил ты богато, шибко,
Как в земном раю, -
Вот что значит гнуться гибко...
Баюшки-баю!
Продолжай такое семя
В землю ты кидать...
Видишь, может наше время
Труд вознаграждать.
Пусть клеймят тебя зоилы -
Ты силен в бою,
Будешь крепок до могилы...
Баюшки-баю!
<1862>
379. ВЗГЛЯД НА ПРИРОДУ
(РУССКАЯ МЕЛОДИЯ)
Я люблю смотреть на звезды -
Но не те, что в горнем мире;
Мне милее те, что светят
На чиновничьем мундире.
Эти Сириусы, Марсы
Для меня смешны и странны;
Мне милее Станиславы,
И Владимиры, и Анны.
И люблю я слушать шелест -
Но не вязов, не акаций;
Мне милее шелест крупных
Всероссийских ассигнаций.
Я люблю смотреть, как гнется
Но не ива в роще темной;
Мне милей сгибанье тела
У начальника в приемной.
И люблю внимать я реву -
Но не ветра над волнами;
Мне милее рев особы
Над мельчайшими чинами.
Я люблю ключи большие -
Но не в скалах и пещерах;
Мне милее те, что блещут
На высоких камергерах.
И люблю я теплый климат -
Но не стран благословенных;
Мне милей теплынь родная
Мест гражданских и военных.
<1862>
380. ВЕСЕЛАЯ ПЕСЕНКА
Ах ты, русская, русская гласность!
Сколько важных вопросов ты в ясность
Из тумана на свет привела!
И какая ты чудная сила,
И какие ты, право, свершила
Величаво-благие дела!
Если взятки еще не пропали,
Так теперь получать-то их стали
Осторожно, без грубых манер;
Если женщин еще оскорбляют,
Так ведь это уж дети свершают,
Как случилось в Твери, например;
Если мы дикарями богаты,
Если мы на словах тороваты,
Если лупит слугу либерал,
Если многие спины так гибки,
Если подлостью пахнут улыбки,
Если силу имеет нахал -
Так ведь это одни исключенья,
И бледнеют они от сравненья
С тем, что ты нам так щедро дала,
О великая русская гласность,
Всё приведшая в яркую ясность...
Тра-ла-ла, тра-ла-ла, тра-ла-ла!
1862
381. СТРЕКОЗА И МУРАВЕЙ
(В НОВОМ РОДЕ)
Говорят, водопроводы
Попросили Думу
Отпустить им на расходы
Тысяч в двести сумму.
Говорят, услышав это,
Дума городская
Вместо всякого ответа -
Странная такая -
На бассейн, громаду-зданье,
Едко указала
И Правленью в назиданье
Басенку сказала:
Попрыгунья стрекоза,
Акведукная компанья,
Погрузилась в труд копанья...
Вдруг, глядит - пришла гроза:
В кассе чисто, словно в поле,
Нет уж дней тех светлых боле,
Как добряк акционер,
Шедрый выше всяких мер,
Под директорские сказки
Спал, закрывши сладко глазки,
И давать свой капитал
Чистым счастием считал.
Дни блаженства пролетели...
И Палибины, и Пели,
И Овсянников, и Крон
Чуют время похорон.
Труб печальнейшая груда
На Сенатской площади;
А далеко позади
Башня смотрит, как Иуда...
Тут компания с тоской
Лезет к Думе городской:
"Не оставь меня приветом,
Не срами пред целым светом,
Одолжи для спуска вод
Тысяч двести на расход..."
- "Кумушка, мне это странно!
Ты брала ведь беспрестанно
Деньги будто за труды,
А ни капельки воды
В наши трубы не пустила..."
- "До того ль, сестрица, было!
Ведь в Правлении у нас
Схватки, споры - каждый час,
Так что воду я забыла...
А притом, я без ума
Рыла ямы ежечасно..."
- "Рыла ямы! И прекрасно;
Так заройся в них сама!"
1862
382. УТЕШЕНИЕ
Верьте мне, о россияне,
Верьте - прав во всем Скарятин:
Всё изменится как должно,
Всё очистится от пятен.
Нигилисты-забияки,
Консерваторы-тупицы -
Все исчезнут безвозвратно
Из провинций и столицы.
Жизнь свободную не будет
Жать ярмо антагонизма,
Оттого что очень много
В нас живет либерализма.
Ни реакции не будет,
Ни тревоги грустно-шумной...
"Тише едешь, дальше будешь" -
Наш девиз благоразумный.
Безмятежны, как младенцы,
Выбрав гладкую дорожку,
Мы когда-нибудь до цели
Доплетемся понемножку.
Только дайте до второго
Нам дожить тысячелетья -
Оперимся мы отлично
В эти новые столетья.
Ко второму юбилею
Будет русский мир утешен -
И какой тогда воздвигнет
Новый памятник Микешин!
Подождите, потерпите!
Всё очистится от пятен:
В этом нам залогом служит
Зорковидящий Скарятин!
1862
383. МИШУРА
Проносясь на коне наблюдений
По арене общественных дел,
Я на множество светлых явлений
С умилительным чувством глядел.
Говорил я: "В Нью-Йорке, в Париже,
В Альбионе нет столько добра"...
А как только вгляделся поближе -
Мишура, мишура, мишура!
О краса бюрократии новой!
С беспредельным восторгом не раз
Я внимал твоей речи громовой
О вреде стародавних зараз
И о том, что теперь-то приспела
Для реформ радикальных пора...
А как только коснулось до дела -
Мишура, мишура, мишура!
Сколько раз, о вития журнальный,
Увлекал и пленял ты меня,
Как любил я твой тон либеральный,
Полный силы, ума и огня!
Сколько было решимости грозной
В каждом взмахе живого пера...
А дошло до поверки серьезной -
Мишура, мишура, мишура!
О друзья интересов народных!
Сколько светлых надежд и идей
Проявлением сил благородных
Вы в душе возбуждали моей!
Вы с народом сливались так мило,
За народ вы кричали "ура!"...
А на деле опять выходило -
Мишура, мишура, мишура!
И куда бы, восторгом палимый,
Я ни мчал наблюдений коня,
Всё какой-то чертенок незримый
Хохоча догоняет меня
И пищит: "На трескучие речи
Знаменитые вы мастера,
А взвали-ка вам дело на плечи -
Мишура, мишура, мишура!"
<1863>
384. ЭКСТРЕННЫЙ СЛУЧАЙ
Я бескорыстный чиновник,
Верой и правдой служу
И репутацией честной
Выше всего дорожу.
Всех, предлагающих взятки,
В шею гоню я всегда...
Раз только... В деньгах случилась
Мне до зареза нужда...
Взял я с канальи купчишки
Кушик - и то небольшой...
Ну, да ведь экстренный случай,
Экстренный случай такой!
Всех наказаний телесных
Враг я до мозга костей;
Даже супруге я строго
Сечь запрещаю детей.
Я и в газетах однажды
Тиснул об этом статью...
Раз только... Мой камердинер
Лампу испортил мою...
Я рассердился и в зубы
Съездил легонько рукой...
Ну, да ведь экстренный случай,
Экстренный случай такой!
"Женщины - перлы созданья!" -
Так я всегда говорю,
На ловеласов бездушных
С страшною злобой смотрю...
Раз только... Мне подвернулась
Прелесть - девчонка одна.
Жили мы долго... "А что, как
Вдруг да узнает жена?" -
Так я подумал - и тут же
Стал для бедняжки чужой...
Ну, да ведь экстренный случай,
Экстренный случай такой!
С каждым своим подчиненным,
Будь он хоть мелкий писец,
Я обращаюсь гуманно,
Даже почти как отец.
Руку порой пожимаю
Тем, кто и в малых чинах...
Раз только... Писарь на службу
В пестрых явился штанах...
Тут из терпенья я вышел -
Выгнал из службы долой...
Ну, да ведь экстренный случай,
Экстренный случай такой!
Строго себя разбирая,
Смело всегда я скажу,
Что и правдиво и честно
Я и живу и служу.
Совесть не может мне сделать
Самый малейший укор...
Если ж порой и случится
Этакий маленький вздор,
Если в порыве досады
Я и забудусь порой -
Значит, уж экстренный случай,
Экстренный случай такой!
<1865>
385. ДОКТРИНА
Стучи в барабан и не бойся...
Гейне
"Стучи в барабан и не бойся,
Целуй маркитантку под стук;
Вся мудрость житейская в этом,
Весь смысл глубочайший наук.
Буди барабаном уснувших,
Тревогу без устали бей,
Вперед и вперед подвигайся -
В том тайна премудрости всей".
Так пел знаменитый мой тезка,
И, в гордости странной своей,
Он думал, что этой "доктриной"
Составит блаженство людей;
Он думал, что эту доктрину
На деле легко применить,
И шел он с своим барабаном,
Стараясь будить и будить.
Я, тезка великого Гейне,
На вещи иначе смотрю...
Я, правда, поэзии жаром,
Как он, постоянно горю,
Когда забываюсь в мечтаньях
О птичках, девицах, луне...
Но чуть до доктрины доходит -
Доктрина иная во мне...
Отрекшись от дерзкой гордыни,
Судьбу обеспечив свою,
Я тихо, свободно и сладко
В своем кабинете пою:
"Оставь барабан ребятишкам,
Целуй благонравно жену,
Спи сам и ничем не препятствуй
Других безмятежному сну.
Где только заметишь тревогу,
Домой удирай поскорей,
И там лишь вперед подвигайся,
Где пользы немало твоей.
Вся мудрость житейская в этом,
Весь истинный смысл бытия...
Прекрасную эту доктрину
Изведал на опыте я.
И знаю, что кончу покойней,
Комфортней, светлее свой век,
Чем кончил мой тезка несчастный,
Больной фантазер человек!"
<1867>
386
Бесконечной пеленою
Развернулось предо мною
Старый друг мой - море.
Сколько власти благодатной
В этой шири необъятной,
В царственном просторе!
Я пришел на берег милый,
Истомленный и унылый,
С ношею старинной
Всех надежд моих разбитых,
Всех сомнений ядовитых,
Всей тоски змеиной.
Я пришел поведать морю,
Что с судьбой уж я не спорю;
Что бороться доле
Силы нет! что я смирился
И позорно покорился
Безобразной доле.
Но когда передо мною
Бесконечной пеленою
Развернулось море
И, отваги львиной полны,
Вдруг запели песню волны
В исполинском хоре -
Песню мощи и свободы,
Песню грозную природы,
Жизнь берущей с бою, -
Всё во мне затрепетало
И так стыдно, стыдно стало
Пред самим собою -
За унынье, за усталость,
За болезненную вялость,
За утрату силы
Ни пред чем не преклоняться
И с врагом-судьбой сражаться
Смело до могилы!
Отряхнул с себя я снова
Малодушия пустого
Пагубное бремя
И врагу с отвагой твердой
Снова кинул вызов гордый,
Как в былое время.
А седые волны моря,
Пробужденью духа вторя
Откликом природы,
Всё быстрей вперед летели,
Всё грознее песню пели
Мощи и свободы!
<1881>
ПРИМЕЧАНИЯ
369. "Весельчак". 1858, No 42, в цикле "Мелодии серого цвета", подпись:
Непризнанный поэт.
370-371. И. 1859, No 1 и 2. Стих. 2 в сборники Вейнберга не включено.
Не тот, что в дни былые и т. д. - т. е. не божество любви (римск. миф.), а
река Амур. Речь идет о так называемой Амурской компании, акционерном
обществе, организованном в 1858 г. после присоединения Амурской области к
России. Амурская компания находилась в ведении генерал-губернатора Восточной
Сибири и пользовалась разными льготами. Полуимпериал - золотая монета
ценностью в пять рублей.
372. И. 1859, No 2, в цикле "Отпрыски сердца", подпись: Гейне из
Тамбова. Автограф 1865 г.- в альбоме Н. В. Гербеля (ГПБ). "По рассказу мне
самого Петра Исаевича, - сообщает Б. Б. Глинский ("Среди литераторов и
ученых". СПб., 1914. С. 112), - он описал тут случай своего увлечения дочкой
тамбовского губернатора" К. К. Данзаса, при котором служил чиновником особых
поручений. Положено на музыку А. С. Даргомыжским. Благодаря романсу
Даргомыжского, стихотворение приобрело большую популярность, а первые две
строки вошли в обиходную речь. В повести Я. П. Полонского "Нечаянно" (1878)
один из ее героев говорит другому: "Ей-богу же пойдет, хоть вы и титулярный
советник, а она генеральская дочь" (Полн. собр. соч. СПб., 1884. Т. 6. С.
94). См. также: Полонский Я. П. Во дни помешательства (РВ. 1886, No 2. С.
653); Михайловский Н. К. Из романа "Карьера Оладушкина". СПб., 1906. С. 227.
См. также вступ. заметку о Вейнберге, с. 268.
373. И. 1859, No 9. В сборники Вейнберга не включено. Стихотворение
вызвало целую бурю. 12 марта 1859 г. А. В. Никитенко записал в дневник: "В
Комитете (т. е. негласном комитете по надзору за литературой и печатью. - И.
Я.). Муханов свирепствовал против "Искры", на которую сперва напал Тимашев
за стихи "На Невском проспекте". Но Тимашев полагал достаточным призвать
редактора в III Отделение и вымыть ему голову, а Муханов бредил все
гауптвахтою" ("Дневник" (Л.), 1955. Т. 3. С. 574; см. также с. 73-74). Через
несколько дней министр народного просвещения Е. П. Ковалевский, "находя, что
подобные стихотворения, выражающие в злобном духе преобладание богатых людей
над бедными, действуют враждебно на отношения между лицами разных
состояний", предписал С. - Петерб. ценз, комитету не допускать впредь ничего
подобного и сделать замечание цензору, одобрившему к печати стихотворение
Вейнберга (Дела С.-Петерб. ценз, комитета, 1859, No 59 и Гл. упр. цензуры,
No 4805).
374. И. 1859, No 19, подпись: Гейне из Тамбова. - Сб. 1902 г. Мне дали
раз отличный перстень и т. д. Намек на нашумевший в свое время скандальный
случай. Председатель Театрально-литературного комитета С. П. Жихарев пытался
присвоить бриллиантовый перстень, пожалованный члену комитета А. В.
Дружинину (см. об этом: Никитенко А. В. Дневник. <Л.>, 1955. Т. 2. С. 42;
Шуберт А. И. Моя жизнь. Л., 1929. С. 197-198). Как птица божия, не сею, Но
жну. Ироническое использование евангельского текста (от Матфея, гл. 6, ст.
26).
375. И. 1860, No 5, подпись: Гейне из Тамбова. - Сб. 1863 г. - Сб. 1902
г.
376. И. 1862, No 24, без загл., в цикле "Песни сумасшедшего акционера",
подпись: Гейне из Тамбова. - Сб. 1863 г. - Сб. 1902 г. Из двух стихотворений
цикла печатается одно. Главное общество российских железных дорог, о котором
идет речь в стихотворении, было основано в 1857 г. при ближайшем участии
иностранных, главным образом французских, банкиров. Ему была предоставлена
концессия на постройку четырех железнодорожных линий, в том числе
Московско-Феодосийской. Все высшие должности занимали французские инженеры и
техники; главным директором был Ш.-Э. Колиньон. В 1861 г. в Обществе
обнаружились огромные злоупотребления и растраты, и оно было реорганизовано.
Южная дорога, потребность в которой остро чувствовалась в эти годы, была
построена лишь в следующем десятилетии. Стихотворение - "перепев" песни
Офелии из "Гамлета" Шекспира в переводе Н. А. Полевого; отсюда взят и
эпиграф.
377. И. 1862, No 9, подпись: Гейне из Тамбова. - Сб. 1863 г. - Сб. 1902
г. О женском медицинском образовании в 1860-х годах см. примеч. 360.
Интересно сопоставить "Элегию" со следующим отрывком романа Чернышевского
"Что делать?". "Я, нисколько не совестясь, уж очень много компрометировал
Веру Павловну со стороны поэтичности, - иронически писал Чернышевский, -
например, не скрывал того, что она каждый день обедала, и вообще с
аппетитом, а кроме того, по два раза в день пила чай. Но теперь я дошел до
такого обстоятельства, что, при всей бесстыдной низости моих понятий, на
меня нападает робость, и думаю я: "Не лучше ли было бы скрыть эту вещь? Что
подумают о женщине, которая в состоянии заниматься медициною? Какие грубые
нервы должны быть у нее, какая черствая душа!"" (гл. 4, XI). На ту же тему
через полвека после "Элегии" написано стих. Саши Черного "Городская сказка".
Общий замысел "Элегии" кое в чем близок к пародии Некрасова на К. Павлову -
"Мое разочарование" (1851).
378. И. 1862, No 32, подпись: Гейне из Тамбова. - Сб. 1863 г. Обращено
к Н. Ф. Павлову; редактируемое им издание - субсидировавшаяся правительством
газета "Наше время"; слова Видишь, может наше время имеют поэтому двойной
смысл. Стихотворение написано под влиянием "Колыбельной песни" Некрасова.
Зоил - см. примеч. 270.
379. "Сборник статей, не дозволенных цензурою в 1862 году". Спб., 1862.
Т. 2, без указания автора, строфы 4 н 5 в обратном порядке. Корректура, по
которой стихотворение напечатано в "Сборнике", за подписью "Гейне из
Тамбова" - в собр. корректур С.-Петерб. ценз, комитета, No 54, Л. 1. Было
запрещено для И в сентябре 1862 г. - И. 1862, No 40, под загл. "Мой взгляд
на природу", без подзаг., строф. 2 и 5, подпись: Гейне из Тамбова. - Сб.
1863 г., с исправл., снова без подзаг. и строфы 2. - Печ. по "Сборнику
статей, не дозволенных цензурою..." с исправл. по сб. 1863 г. Аналогичную
игру на двух значениях слова "звезда" в развернутом виде находим в басне
Козьмы Пруткова "Звезда и брюхо" (написана в 1854 г., впервые напечатана в
1881 г.). Горний - небесный. Мне милее Станиславы и т. д.- т. е. ордена св.
Станислава, св. Владимира и св. Анны. Камергер - придворное звание. Знаком
камергерского звания был золотой ключ; его носили с бантом на голубой ленте
на пуговице при заднем кармане мундира.
380. И. 1862, No 10, без загл., в фельетоне "Отрывочные заметки",
подпись: Гейне из Тамбова. - Сб. 1863 г. - Сб. 1902 г. Об отношении И к
гласности см. примеч. 172. Как случилось в Твери, например. В Твери жену
капельмейстера, дирижировавшего оркестром, попросили удалиться с
гимназического вечера. На этот эпизод гневно откликнулся "Колокол" Герцена в
заметке "Мерзкие мальчишки в Твери" (1862, л. 128, 8апр., С. 1068).
381. "Гудок". 1862,. No 35, с подзаг. "Басня", подпись: Гейне из
Тамбова. - Сб. 1863 г. - Сб. 1902 г. Акведукная компанья - Общество с. -
петербургских водопроводов. Работы по устройству водопровода в Петербурге
были начаты Обществом в 1859 г. Через три года на собрании акционеров
выяснилось, что капитал полностью истрачен, долги очень велики, а
произведенные работы необходимо переделать. Решено было обратиться в
Городскую думу с просьбой о поручительстве для получения из казны новой
большой ссуды. Однако Дума отклонила эту просьбу. "Стрекоза и Муравей" -
"перепев" одноименной басни Крылова.
382. "Гудок". 1862, No 42, с подзаг. "Романс", подпись: Гейне из
Тамбова. - Сб. 1902 г. В "Утешении" высмеяны верноподданнические; статьи В.
Д. Скарятина в СПбВ. 1862, 17 авг. и 4 сект. Европа ошибается, заявлял он,
полагая, будто прокламации вроде "Молодой России" и Герцен выражают взгляды
русского народа. Революция в России, по его словам, невозможна, но, с другой
стороны, не правы, мол, и те, кто считает, что наступила реакция. Скарятин с
ложным пафосом писал о "великой пользе союза либеральной партии с властью...
Нынче лучшая гарантия свободы и законности заключается не в бунтах и
заговорах, а в том, что всякая власть ищет и не может не искать любви и
уважения подвластных". Он прославлял Александра II и с казенным оптимизмом
рисовал блестящее состояние России, утверждая, в частности, что
"крестьянский вопрос устраивается". Только дайте до второго и т. д.
Празднование тысячелетия России в 1862 г. имело официозный характер, и
демократический лагерь отнесся к нему иронически. В Новгороде был открыт
памятник тысячелетию России, исполненный по проекту скульптора М. О.
Микешина.
383. И. 1863, No 5, подпись: Гейне из Тамбова. - Сб. 1902 г. Альбион -
Англия.
384. "Совр.". 1865, No 11/12.
385. Б. 1867, No 18, подпись: Гейне из Тамбова. - Сб. 1902 г. Ст. 1 - 8
- перевод двух строф стих. Г. Гейне "Doktrin", пользовавшегося большой
популярностью в демократических кругах 1860-х годов (см., напр., эпиграф к
статье Добролюбова "Когда же придет настоящий день?"). Маркитантка -
торговка, сопровождавшая войска в походах. Я, тезка великого Гейне.
Стихотворение было напечатано под обычным псевдонимом Вейнберга "Гейне из
Тамбова".
386. ОЗ. 1881, No 10. - Сб. 1902 г.
П. И. ВЕЙНБЕРГ
Стихотворения. Одесса, 1854 (ценз. разреш. - 24 сент. 1854 г.).
Юмористические стихотворения Гейне из Тамбова. СПб., 1863 (ценз.
разреш. - 11 февр. 1863 г.).
Сб. 1863 г.
Для детей (старшего возраста). Стихотворения. СПб., 1896 (ценз. разреш.
- 13 нояб. 1896 г.).
Стихотворения с добавлением юмористических стихотворений Гейне из
Тамбова. СПб., 1902.
Сб. 1902 г.