Тарасова Наталья Александровна
«ДНЕВНИК ПИСАТЕЛЯ» Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО 1876 г. ТВОРЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ И ИСТОРИЯ ТЕКСТА
Специальность 10.01.01 — русская литература
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук
Петрозаводск 2001
Работа
выполнена на кафедре русской литературы
Петрозаводского государственного
университета.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
1. Предмет исследования. Работа посвящена рассмотрению истории текста «Дневника писателя» Ф. М. Достоевского 1876 г. Предмет изучения — рукописи и прижизненные издания печатного текста «Дневника писателя» 1876 г. Выбор произведения объясняется следующими причинами. Рукописный текст «Дневника писателя» 1876 г. сохранился почти в полном составе, в связи с чем имеется возможность анализировать различные стадии работы Достоевского над текстом. Для сравнения укажем, что рукописи «Дневника писателя» за другие годы имеют гораздо меньший объем и более разрозненный состав. Между тем наличие достаточно полного свода рукописных материалов к «Дневнику писателя» 1876 г. позволяет более объективно исследовать все этапы творческой эволюции текста.
2. Цель работы — рассмотреть историю текста «Дневника писателя» 1876 г.
Главными задачами исследования являются:
• установление нетворческих изменений текста «Дневника писателя» 1876 г., предполагающее критическое прочтение и анализ рукописных и печатных материалов, исправление ошибок чтения в публикациях рукописей «Дневника писателя» 1876 г. и подготовку комментария к исправленному тексту;
• выявление причин возникновения ошибок, анализ трудных чтений и разработка методики чтения рукописного текста Достоевского;
• исследование творческой эволюции текста, подразумевающее изучение всех этапов творческого процесса в «Дневнике писателя» 1876 г. — от набросков к окончательному произведению.
3. Актуальность. Следует отметить, что окончательный текст «Дневника писателя» в настоящий момент достаточно хорошо исследован с точки зрения поэтики и жанровых особенностей данного произведения. Наиболее подробно указанные аспекты рассматриваются в работах Л. С. Дмитриевой, В. Н. Захарова, Т. В. Захаровой, В. А. Туниманова, П. Е. Фокина. Восприятие «Дневника писателя» прижизненной критикой и взаимоотношения Достоевского с читате-
- 4 -
лями наиболее полно проанализированы И. Л. Волгиным. Обстоятельный реальный комментарий к «Дневнику писателя» 1876 г. подготовлен В. Д. Раком. Иначе обстоит дело с рукописным текстом данного произведения, который в настоящий момент не только недостаточно изучен, но, как выяснилось в ходе выполненного исследования, и не полностью опубликован. Указанное обстоятельство определяет актуальность работы.
4. Метод исследования. Для решения поставленных задач необходимо использование текстологического метода исследования, важнейшими составляющими которого являются: изучение и критический анализ первоисточников — рукописей и прижизненных изданий произведения; «вживание» в изучаемый текст, т. е. обращение к истории данного текста, обстоятельствам его создания, биографическому и историческому фону, повлиявшему на содержание произведения; прочтение текста с учетом его «инаковости», предохраняющее от фактических ошибок и превратного истолкования материала; принцип постепенного развертывания контекста изучаемого с привлечением новых фактических данных и последующей корректировкой и уточнением выводов.
5. Научная новизна. Исследование творческой эволюции и истории текста «Дневника писателя» способствует установлению и изучению новых фрагментов рукописей Достоевского, представляющих новые сведения о данном произведении. В результате исследования составлен реальный и историко-литературный комментарий к неизвестным записям Достоевского; в ряде случаев уточнен комментарий Академического собрания сочинений1, сопровождающий известные и опубликованные рукописи «Дневника писателя» 1876 г.; подготовлена к печати и откомментирована неизвестная ранее рукопись сентябрьского выпуска «Дневника писателя» 1876 г.
6. Теоретическая и практическая ценность. Установление и анализ нетворческих изменений (ошибок чтения) рукописного текста позволяет сформулировать основные принципы чтения рукописей
1 Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Л., 1972-1990. Далее ссылки на это издание даются в тексте с указанием в скобках
тома и страницы, за исключением случаев, когда необходима ссылка на конкретного автора примечаний к данному изданию.
Достоевского; исследование творческих изменений текста способствует определению закономерностей творческого процесса в «Дневнике писателя». Практическая значимость работы выражается в возможности использовать полученные сведения в лекционных курсах по русской литературе, в спецкурсах и в спецсеминарах по творчеству Достоевского, при подготовке научного издания рукописных и печатных текстов писателя.
7. Апробация работы. Результаты работы были представлены в докладах на международных конференциях «Евангельский текст в русской литературе XVIII—XX вв.» (Петрозаводск, 1999), «Достоевский и мировая культура» (С.-Петербург, 1999), а также на текстологическом семинаре при кафедре русской литературы Петрозаводского государственного университета. По теме и проблематике исследования опубликованы три статьи и одна подготовлена к печати.
Работа поддержана С.-Петербургским конкурсным центром фундаментального естествознания (конкурс 2001 г. для аспирантов, молодых ученых и специалистов по категории «Кандидатский проект»).
8. Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, включающего 508 названий, указателя архивов и списка шифров хранения привлеченных к исследованию рукописей, а также приложения, которое содержит 21 иллюстрацию, воспроизводящую рукописные тексты «Дневника писателя» 1876 г.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается выбор предмета исследования, каковым являются рукописные и печатные материалы к «Дневнику писателя» 1876 г.; формулируются цель и задачи исследования; определяется методологическая основа работы.
Первая глава Проблема установления текста «Дневника писателя* 1876 г. посвящена критическому анализу источников текста указанного произведения. Источниками текста «Дневника писателя» 1876 г. являются рукописи — заметки в двух записных тетрадях Достоевского 1875-1876 гг. и 1876-1877 гг. (РГАЛИ), набро-
ски на отдельных листах к выпускам за январь—декабрь (РГБ, ИРЛИ), черновой автограф, представляющий связный повествовательный текст, к выпускам за январь—май, июль—декабрь (РГБ, ИРЛИ), наборная рукопись к выпускам за январь, февраль, апрель, июль—август, сентябрь, октябрь, декабрь (ИРЛИ, ГИМ)3. К источникам текста следует отнести публикации перечисленных материалов, осуществленные в период 1924—1983 гг., а также прижизненные издания «Дневника писателя» 1876 г.
По определению А. Л. Гришунина, установлением текста называется «прочтение текста, связанное с его осмыслением, на основе его истории, с выявлением в нем ошибок и искажений, а также (в случае надобности) подготовка его к публикации с соблюдением принятых правил передачи текста»"*. Проблему установления текста связывают с критикой текста. Критика текста — термин, известный еще со времен античности. В первой главе диссертации рассматриваются трактовки данного термина, предложенные Ф. Блассом, Б. Я. Бухштабом, В. В. Виноградовым, Г. О. Винокуром, А. Л. Гри-шуниным, Л. Д. Громовой-Опульской, Д. С. Лихачевым, Ш.-В. Ланг-луа и Ш. Сеньобосом. Наиболее плодотворным представляется мнение о несводимости понятия «критика текста» только к проблемам издания и рассмотрение данного термина в связи с установлением истории текста, которое не ограничивается эдиционными целями, а в первую очередь предоставляет новый материал для понимания текста (Д. С. Лихачев, Г. О. Винокур, А. Л. Гришунин). Отметим также значение высказанной Г. О. Винокуром методологической предпосылки объективной критики текста; «принципиально критика направлена не на отыскание ошибок, как это обычно представляют, а на оценку выражения с целью раскрытия его содержания: указание ошибки есть результат, а не задание критики»4.
Таким образом, проблема установления текста «Дневника писателя» 1876 г. включает исследование и «критику» не только печат-
Автор диссертации благодарит сотрудников РО ИРЛИ и РГБ, РГАЛИ, РГИА и ГИМ за предоставленные рукописные материалы.
Гришунин А. Л. Исследовательские аспекты текстологии. М., 1998. С. 146.
Винокур Г. Критика поэтического текста. М, 1927. С. 25.
- 7 -
ного, но и рукописного текстов, тем более что именно рукописи дают представление о характере изменений текста в процессе его создания и существования и, следовательно, позволяют исследовать текст с точки зрения его истории. В § 1 первой главы диссертации рассматриваются все публикации рукописного текста «Дневника писателя» 1876 г. — материалы повести «Кроткая» (А. С. Долинин, 1924 г.); фрагменты записной тетради 1875—1876 гг. (Н. Ф. Бельчи-ков, 1928 г.); отрывки из чернового автографа к майскому и к июньскому выпускам «Дневника» (В. Л. Комарович, 1930 г.); фрагменты чернового автографа к январскому, февральскому и майскому номерам и наборной рукописи к выпуску за июль—август (А. С. Долинин, 1940 г.); отрывки записных тетрадей 1875—1876 и 1876—1877 гг. (С. С. Борщевский, 1956 г.); отрывки наборной рукописи «Дневника писателя» за июль—август (И. Л. Волгин, 1970 г.); текст упомянутых записных тетрадей, напечатанный в серии «Литературное наследство» (1971 г.); фрагменты чернового автографа к выпускам за май, июль—август и декабрь (И. Л. Волгин, 1973 г.); фрагменты чернового автографа к выпускам за январь, февраль и октябрь и отрывок наборной рукописи за июль—август (Г. С. Померанц, 1973 г.); материалы, помещенные в Академическом собрании сочинений Достоевского (1981 — 1982 гг.). Рассмотрение всех публикаций рукописного текста «Дневника писателя» 1876 г. представляет несомненный научный интерес. Подобное исследование никогда не проводилось. Между тем сравнительный анализ воспроизведения рукописного текста в разных публикациях и проверка обнаруженных разночтений по оригиналу рукописи обладают особой ценностью, ибо позволяют выявить и исследовать ошибки чтения рукописного текста, установить правильное чтение и, в случае необходимости, сопроводить уточненную запись текстологическим, реальным и (или) историко-литературным комментарием.
В качестве иллюстрации приведем следующие примеры. Критический анализ чернового автографа «Кроткой» выявил ряд ошибок в тексте публикаций рукописи. В частности, и у Долинина и в Академическом собрании сочинений в отрывке, в котором закладчик излагает свою «систему», появляется выражение «едкие насмешки а 1а Мефистофель». Обращение к рукописному тексту позволило устано-
- 8 -
вить ошибку чтения: в рукописи вместо «Мефистофель» — «Лермонтов»: «Суровъ, гордъ и въ нравственныхъ утЪшешяхъ ничьихъ не нуждается — вотъ фигура! Страдаетъ молча. Увидитъ потомъ сама что туть было великодуипе, но только она не съумЪла замЪтить<,> даже "блюя насмЪшки а 1а Лермонтовъ<,> и какъ догадается подко-нецъ что не съум^ла заметить, то въ десятеро станетъ ценить»'. Интересно то, что на протяжении всего повествования закладчик выбирает следующие эпитеты, характеризующие отношение Кроткой к нему: «насмешливая складка», «едкое словечко», «насмешливый хохота, «всегдашняя насмешка». Реплика о «едких насмешках а 1а Лермонтов» звучит как с обидой высказанное дополнительное подтверждение слов героя о том, что Кроткая не поняла его «великодушия». Следует подчеркнуть закономерность появления имени Лермонтова в данном контексте. В записной тетради 1875—1876 гг. Достоевский сделал запись: «Лермонтовъ гнусенъ. Самолюб1е» . На отношение Достоевского к Лермонтову могла оказать влияние, в частности, характеристика А. Н. Пыпина, данная последним во вступительной статье к изданию сочинений Лермонтова 1873 г. (издание имелось в библиотеке Достоевского): «Лермонтов был далеко не красив собою <...> С его чрезмерным самолюбием, с его желанием везде и во всем первенствовать и быть замеченным, не думаю, чтобы он хладнокровно смотрел на этот небольшой свой недостаток» . Кроме того известно, что и некоторые герои Лермонтова отличаются болезненным самолюбием. В февральском выпуске «Дневника писателя» 1876 г. Достоевский пишет: «мало ли у нас было Печориных, действительно и в самом деле наделавших много скверностей по прочтении "Героя нашего времени". Родоначальником этих дурных человечков был у нас в литературе Сильвио, в повести "Выстрел", взятый простодушным и прекрасным Пушкиным у Байрона» (22, 39—40). Р. Н. Поддубная, вслед за В. А. Тунимановым, указала на соотносимость героя «Кроткой*- с пушкинским Сильвио, в связи
5 ИРЛИ. Ф. 100. № 29448. ССХб. 4. Л. 7. (i РГАЛИ. Ф. 212. 1. 15. Л. 26.
Рак В. Д. Примечания // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Л., 1981. Т. 22. С. 341.
_ 9 -
с общим для этих персонажей мотивом «мести»8 В. А. Туниманов усматривает также еще одну литературную параллель с сюжетом «Кроткой» — в высказывании Достоевского о «Маскараде» Лермонтова из «Дневника писателя» 1877 г.: «Наш анонимный ругатель далеко еще не тот таинственный незнакомец из драмы Лермонтова «Маскарад» — колоссальное лицо, получившее от какого-то офицерика когда-то пощечину и удалившееся в пустыню тридцать лет обдумывать свое мщение». Кроткая, предположив в герое «мщение обществу», тем самым обозначила главное качество закладчика — самолюбие, или, по определению самого героя, — гордость: «я же, я — я всегда былъ гордъ и всегда хотЬлъ или всего, или ничего!»10. Таким образом, воспоминание закладчика о «едких насмешках а 1а Лермонтов», с одной стороны, порождает определенные литературные ассоциации, связанные с мотивом «мести обществу», а с другой стороны, выражает мировосприятие героя-«мечтателя» — взгляд на человеческие отношения, искаженный самолюбием и «бесовской гордостью» и вследствие этого приведший к трагической развязке.
При исследовании рукописи обнаружилась ошибка в прочтении первоначального варианта заголовка § 3 гл. 1 «Кроткой». Печатные публикации предлагают вариант «Через полюс». В рукописном тексте задерживает внимание иное начертание окончания второго слова: если принять чтение «полюсъ», тогда в рукописи должен быть виден «ъ», но вместо этого в автографе отчетливо видна буква «а». Кроме того сомнения вызывает нетипичное для Достоевского начертание буквы «ю», на месте которой просматривается сочетание букв «ч» и «а». При более пристальном изучении этой записи становится очевидным: перед нами иной заголовок — не «Через полюс», а «Че-резъ полчаса». Содержание повести также свидетельствует в пользу последнего чтения. По утверждению Л. М. Розенблюм, «ни в одном
Поддубная Р. Н. Герой и его литературное развитие. (Отражение «Выстрела» Пушкина в творчестве Достоевского) // Достоевский: Материалы и исследования. Л., 1978. Т. 3. С. 61. См. также: Туниманов В. А. Историко-литературный и реальный комментарий к «Кроткой» // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Л., 1982. Т. 24. С. 386.
Туниманов В. А. Указ. соч. С. 386. '" ИРЛИ. Ф. 100. № 29448. ССХб. 4. Л. 6.
- 10 -
другом произведении Достоевского идейная функция категории времени не выражена так обнаженно, как в "Кроткой"»1'. Еше в предисловии к повести Достоевский заостряет внимание на хронологии действия: «процесс рассказа продолжается несколько часов, с урывками и перемежками и в форме сбивчивой» (24, 6). «Сбивчивость» повествования, связанная с попытками рассказчика «собрать свои мысли в точку» и «уяснить» дело, проявляется и в постоянном обрывании фраз, и в нарушении фабульной хронологии, отражающих «психологический порядок» приближения героя к истине. В черновом автографе § 2 гл. 1 завершается «диалогом» героя с самим собой, выражающим уже отчетливое осознание вины: «А кто былъ для нея тогда хуже — я иль купецъ? <.„> Это еще въ:дь вопросъ!
Какой вопросъ? и этого не понимаю! Отвить тамъ на столЪ лежить, а я говорю вопросъ!»12. Далее в черновом автографе расположены разрозненные наброски к данному разделу и последующему тексту. На левом поле л. 6 находятся строки, которыми в окончательном тексте заканчивается § 2: «Лучше бы лечь спать. Голова болить». В печатном тексте в конце этой реплики бессилия стоит многоточие, призванное подчеркнуть разрыв в повествовании. В черновом автографе далее следуют заголовок «Черезъ полчаса» и текст § 3, в начале которого вычеркнуты строки «Однимъ словомъ, я ее тогда отбилъ. Отбилъ у купца и у тётокъ» и вписано: «Я опять таки продолжаю. Не могу оторваться. Въ головЪ вихрь». Вариант печатного текста: «Не заснул. Да и где ж, стучит какой-то пульс в голове» (24, 12). Очевидно, что заголовок «Черезъ полчаса» фиксирует отмеченные Достоевским «урывки и перемежки» в сбивчивом изложении событий. В то же время окончательное название указанного раздела более точно в сюжетном отношении, так как усиливает мотив «суда»: «Благороднейший из людей, но сам же и не верю». Если в первоначальном варианте заголовка чувствуется присутствие «всеведующего автора» (выражение из набросков к роману
Розенблюм Л. М. Творческие дневники Достоевского. М., 1981. С. 292; см. также: Калениченко О. Н. Малая проза Ф. М. Достоевского, А. П. Чехова и писателей рубежа веков (новелла, святочный рассказ, притча). Волгоград, 1997. С. 10.
й ИРЛИ. Ф. 100. № 29448. ССХб. 4. Л. 5.
- 11 -
«Преступление и наказание»), то в окончательном заглавии звучит голос героя, прозревающего истинные причины происшедшей трагедии.
Такого рода ошибки чтения рукописи не единичны. Последовательное системное сопоставление всех источников выявило:
1) смысл неверно разобранной записи о Кукольнике и Полевом (в январских набросках), имена которых прочитываются в контексте заметок о Потугине и связаны с рассуждениями Достоевского о художественности, состоящей, по мысли писателя, не во внешней эффектности повествования, характерной для произведений Кукольника и Полевого, а в признании духовных идеалов русского народа;
2) скрытую «полемику» Достоевского с тургеневским Потуги-ным уже в январском выпуске «Дневника писателя» 1976 г., которую обнаруживает неизвестный ранее и неопубликованный отрывок чернового автографа;
3) содержание неразобранной записи о романе «Бесы», показывающее, что высказанные в разделе «Сила мертвая и силы грядущие» гл. 1 мартовского выпуска «Дневника» суждения о католичестве ранее прозвучали почти дословно в «Бесах» и восходят к диалогу между Ставрогиным и Шатовым в главе «Ночь» (ч. II) романа;
4) один из источников § 2 «О любви к народу...» гл. 1 февральского выпуска «Дневника писателя» 1876 г. — «Житие Святителя Тихона Задонского», анализ содержания которого приводит к заключению о существенном влиянии данного жития на формирование образа старца Зосимы в романе Достоевского «Братья Карамазовы»;
5) взаимообусловленность обнаруженной в черновом автографе и неопубликованной записи о Пушкине, содержащей идею пророческого дара поэта и его близости к народным идеалам, пересекающуюся с центральными положениями речи Достоевского о Пушкине, произнесенной в 1880 г.
Критика источников текста позволяет уточнить и дополнить реальный комментарий к «Дневнику писателя» 1876 г.: это касается пояснения к записи о Н. А. Кирееве (офицере, погибшем в бою с турками), содержащей неразобранное ранее имя К. Ф. Рылеева; установления источника (повлиявшего на развитие темы § 1 гл. 1 февральского выпуска) при обращении к неопубликованному фрагменту.
- 12 -
в котором упоминается Заурядный читатель, или А. М. Скабичевский, автор фельетонов в газете «Биржевые ведомости»; пояснения смысла нескольких записей о дочери Кронеберга, основанное на анализе почерка в рукописном тексте и обращении к газетной хронике уголовного процесса Кронеберга; сведений об английском политике Джоне Брайте, стороннике мирного разрешения Восточного вопроса, имя которого обнаружено при изучении наборной рукописи. Кроме того исследование текста записных тетрадей способствовало исправлению ряда фактических ошибок, в частности, уточнению адреса Вс. Соловьева, в 1876 г. проживавшего не на Литейном проспекте, как указано в публикациях записных тетрадей Достоевского, а на Английском проспекте в С.-Петербурге.
Изучение истории нетворческих изменений текста имеет методическое значение и позволяет сформулировать основные условия чтения рукописного текста Достоевского, в число которых входит:
1) «методическое сомнение» при сопоставлении публикации рукописи с подлинником, то есть подробное рассмотрение двусмысленных фрагментов печатного текста, которые не согласуются с общим контекстом высказывания или содержат смысловые противоречия;
2) исследование грамматической и пунтуационной несообразности, указывающей на ошибку чтения рукописи;
3) сопоставление орфографических характеристик с особенностями почерка, включающее обязательное знание вариантности начертания одних и тех же букв: устойчивым критерием различения в данном случае может служить наличие (отсутствие) выносного элемента в начертании буквы;
4) точное определение границы того или иного начертания, то есть разграничение линий начертания конкретной буквы от линий, не имеющих к ней отношения;
5) внимание к лигатурам, которые, будучи постоянным (неизменным) признаком индивидуального почерка, позволяют установить чтение точно;
6) сопоставление всех записей, в которых разрабатывается одна и та же тема, и анализ трудных чтений с учетом всех стадий творческого процесса, включая и окончательный печатный текст.
- 13 -
Разработка методики чтения рукописного текста Достоевского проводилась с учетом исследований С. М Бонди, Д. С. Лихачева, С. А. Рейсера, Б. В. Томашевского.
Вторая глава Творческий процесс в «Дневнике писателя* 1876 г. посвящена рассморению творческих изменений текста данного произведения от набросков к окончательному произведению. К изучению особенностей творческого процесса Достоевского обращались Б. В. Томашевский, Н. Ф. Бельчиков, И. И. Гливенко, А. С. Долинин, Г. И. Чулков, Л. П. Гроссман, Б. С. Мейлах, Л. М. Розен-блюм, Г. М. Фридлендер, К. А. Баршт. Однако в науке о Достоевском рассматривались, как правило, отдельные аспекты указанной темы, причем внимание уделялось преимущественно романам, а не «Дневнику писателя». Следует подчеркнуть также терминологическую неразработанность проблемы — понятие «творческий процесс» в исследованиях о Достоевском определяется многовариантно: «творческие принципы», «творческая лаборатория», «приемы творчества Достоевского», «как писал романы Достоевский», «как работал Достоевский», «Достоевский в работе над...» и т. д. В рамках данного исследования целесообразнее остановиться на одном термине — творческий процесс — под которым понимается процесс создания произведения, состоящий из нескольких последовательных и взаимосвязанных этапов творческой работы писателя, обладающих своими отличительными особенностями: наброски в записных тетрадях, наброски на отдельных листах, черновой связный повествовательный текст, наборная рукопись и печатный текст. При этом представляется необходимым учитывать идею «концепционности творческого процесса», обоснованную Б. С. Мейлахом, по мнению которого аналитический подход к исследованию данной проблемы, в отличие от «эмпирического описания работы писателя (описания планов, перечисления вариантов и т. п.)» предполагает обнаружение «направленности, целеустремленности процесса творчества <...> возникновение доминанты, "руководящей нити", организующей процесс, способствующей превращению его из стихийного в упорядоченный»1'.
Мейлах Б. С. О методологии исследования «творческой лаборатории» классиков // Русская литература. 1972. № 3. С. 54.
- 14 -
Рассмотрение проблемы творческого процесса с точки зрения истории текста, то есть с учетом динамики развития текста, позволяет назвать в качестве особенностей творческого процесса Достоевского сочетание факта действительности с его эстетизацией, ведущее к оформлению идеи в художественной форме, и зарождение замысла как возникновение цельного поэтического образа, для адекватного отражения которого на исходной стадии творческого процесса писатель использует условные обозначения.
Надо сказать, что в печатных публикациях рукописного текста знаки Достоевского почти не воспроизводятся. Единственную попытку их графического воспроизведения предпринял А. С. Долинин в издании рукописных материалов к роману «Братья Карамазовы»14. Условные знаки в записных тетрадях Достоевского ни разу не подвергались подробному научному анализу (в исследованиях К. А. Бар-шта основное внимание направлено на изучение рисунков и каллиграфии Достоевского). Между тем условные знаки не просто связывают тематически близкие записи, но способствуют определению направления в раскрытии избранной темы и обозначению ее различных аспектов. Данное обстоятельство позволяет нам увидеть тему в ее развитии. При этом для Достоевского характерно парадоксальное соединение, казалось бы, мало взаимосвязанных тем. К примеру, тема адвокатуры соотносится не только с традиционно близкими ей рассуждениями о «либерализме» и шаблонном мышлении, но и с идеями Достоевского о войне, будущем Европы, папстве и коммунизме, славянах. В объединении тематически разнородных записей проявляется свойственное Достоевскому совмещение личного и общественного в едином нравственном аспекте.
В записных тетрадях имеются записи, сопровождающиеся не только графическими, но и цифровыми обозначениями, которые следует рассматривать как отсылку к определенному источнику, повлиявшему на развитие обозначенной темы. Так, цифра t53 возле записей о науке, социализме и христианстве, возможно, указывает на § 1 гл. 2 романа «Подросток», где, в издании 1876 г., на странице 153 обнаруживается известное рассуждение Версилова о «типе всемирно-
См.: Ф. М. Достоевский. Материалы и исследования / Под ред. А. С. Долинина. Л., 1935.
- 15 -
го боления за всех». Данное рассуждение тематически пересекается с заметками из записной тетради, помеченными цифрой 153 (о православном «расширении взгляда», о необходимости «жить не в себя», о мессианской роли России в мировой истории).
Условные обозначения Достоевского, «знаковое определяя ту или иную тему будущего произведения, обретают значение символа. Особенно отчетливо это проявляется при использовании Достоевским изображения солнца — символа, который объединяет записи о герцеговинцах и «плюсовых идеалах», отразившие размышления писателя о христианском идеале.
Анализ черновых материалов способствует установлению зависимости условных знаков в набросках на отдельных листах от аналогичных обозначений в записных тетрадях, что позволяет датировать наброски на отдельных листах как хронологически более поздние. Данное обстоятельство, в совокупности с исследованием особенностей творческой работы Достоевского над каждым выпуском «Дневника писателя» 1876 г. и рассмотрением палеографии и содержания записей к повести «Кроткая», служит уточнению датировки последних.
Уже на первом этапе творческого процесса в тематической организации материала выявляются не только «проклятые вопросы» будущего «Дневника», но и попытка их разрешения. Исследование творческого процесса при обращении к черновому связному тексту показывает органическую взаимообусловленность «публицистических» и «художественных» составляющих «Дневника писателя», раскрывающую специфику творческого метода Достоевского, в основе которого — художественное проживание факта. При этом особую актуальность обретает новозаветная идея «утешения» (высказанная в записях к замыслу рассказа «Столетняя»), которое в Библии понимается как духовная спасительная истина и христианская вера, а применительно к творчеству Достоевского есть идея нравственно-эстетической сущности искусства, всегда, по убеждению писателя, устремленного к идеалу.
Сопоставление разночтений в наборной рукописи и печатном тексте свидетельствует о том, что на стадии корректуры Достоевский
- 16 -
продолжал вносить исправления, уточнявшие идейно-художественное содержание текста.
Обращение к рукописным материалам в связи с исследованием творческого процесса способствует решению источниковедческих проблем. В частности, при рассмотрении заметок о бале установлен источник темы «детского бала» в январском выпуске «Дневника писателя» 1876 г. — статья К. С. Аксакова «О современном человеке», в которой сформулирована актуальная для идейно-философского содержания «Дневника писателя» концепция идеального общества-лфа, возникшего на духовно свободных основаниях братства и любви, сохраненных, по мысли автора, лишь русским земством; при анализе набросков о спиритизме уточнен комментарий к записи о Вагнере.
Глава третья ^Неизвестный отрывок рукописи «Дневника писателя* 1876 г. содержит публикацию неизвестных ранее набросков к сентябрьскому выпуску «Дневника писателя» 1876 г. (ИРЛИ. Ф. 100. № 29471. ССХб. 11) и текстологический, реальный и историко-литературный комментарий к предложенному тексту. Текстологический комментарий к обнаруженным наброскам уточняет датировку рукописи, характеризует последовательность нанесения записей и поясняет пунктуацию одной записи. Реальный комментарий к указанной рукописи раскрывает исторический фон, повлиявший на содержание текста, а также источники, на основе которых формировалась тематика сентябрьского выпуска «Дневника». Помимо публикаций в газетах «Новое время», «Московские ведомости», «Современные известия», в журнале «Вестник Европы», привлекших внимание Достоевского во время работы над сентябрьским выпуском «Дневника», следует отметить новый и не упоминающийся в записных тетрадях этого периода источник — английский журнал «The Economist», взгляды которого на Восточный вопрос оказались созвучными многим тезисам «Дневника писателя», в частности, идее о «естественной власти» России на Балканах. Историко-литературный комментарий обнаруживает деление рукописных набросков в соответствии с двумя заглавными темами «Дневника писателя»: Восточный вопрос и «обособление». Анализ записей показывает, что в соотнесении этих двух тем Достоевский видел и их разрешение,
17 -
ибо движение за славян воспринимается писателем как способ духовного объединения России, как путь к восстановлению духовной связи интеллигенции с народом.
В Заключении формулируются итоги исследования, составившие содержание данного автореферата.
По теме и проблематике исследования опубликованы и подготовлены к печати следующие работы:
1. Преамбула к вариантам // Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений: Канонические тексты / Под ред. В. Н. Захарова. Т. III. Петрозаводск, 1997. С. 693-705.
2. Преамбула к вариантам // Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений: Канонические тексты / Под ред. В. Н. Захарова. Т. IV. Петрозаводск, 2000. С. 739-753.
3. «Абадонны, от земли отставшие»: непрочитанная запись Достоевского // Евангельский текст в русской литературе XVIII—XX вв. Петрозаводск, 2001. Вып. 3. С. 368-381.
4. Неопубликованный отрывок рукописи к «Дневнику писателя» 1876 г. // Достоевский: Материалы и исследования. СПб., 2000. Вып. 16 (В печати, 1 п. л.)