Эллада

Т.Б.Менская

Экология в Древней Греции и в последующие века европейской истории

Опустошения, которые производит человек в природе, привлекали внимание греческих правителей уже в начале VI в. до н.э. Законодатель Солон предложил запретить культивировать крутые склоны — во избежание эрозии почвы; Писистрат поощрял тех крестьян, которые сажали оливковые деревья, сопротивляясь обезлесению местности и истощению пастбищ.

Двести лет спустя Платон так писал о разрушении, нанесенном аттической земле: «И вот остался, как бывает с малыми островами, сравнительно с прежним состоянием лишь скелет истощенного недугом тела, когда вся мягкая и тучная земля оказалась смытой — и только один остов еще перед нами... Среди наших гор есть такие, которые ныне взращивают разве только пчел...

Много было и высоких деревьев из числа тех, что выращены рукой человека ... а для скота были готовы необъятные пажити, ибо воды, каждый год изливаемые от Зевса, не погибали, как теперь, стекая с оголенной земли в море, но в изобилии впитывались в почву, просачивались сверху в пустоты земли и сберегались в глиняных ложах, а потому повсюду не было недостатка в источниках ручьев и рек. Доселе существующие священные остатки прежних родников свидетельствуют о том, что наш теперешний рассказ об этой стране правдив» (Платон. Критий).

С точки зрения экологии, «переход к земледелию был самой важной вехой в истории человечества». В результате сложилась первая форма сельскохозяйственной среды — культивированная сельская местность. В этом процессе Европа следовала по пути, намеченному в Юго-Западной Азии, и развивалась параллельно Китаю и Центральной Америке (Месоамерике). Наш субконтинент не обошли стороной и все последствия такого развития — постоянный избыток пищи — и, следовательно, потенциал для демографического роста; организованное, иерархическое общество; усиление принуждения в экономике и в делах войны; появление городов, организованной торговли и письменной культуры — и экологические бедствия.

Главное, сложились особые представления об отношении человечества к Природе. Иудео-христианская традиция, которая затем восторжествовала в Европе, восходит именно ко времени начального развития земледелия. Она подчеркивала превосходство человека над всем остальным творением:

«Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю [и обладайте ею];

да страшатся и да трепещут вас все звери земные, [и весь скот земной], и все птицы небесные, всё, что движется на земле, и все рыбы морские: в ваши руки отданы они;

всё движущееся, что живет, будет вам в пищу; как зелень травную даю вам всё» (Быт., 9: 1—3).

«Поставил его владыкою над делами рук Твоих;

всё положил под ноги его» (Пс., 8).

«Небо — небо Господу, а землю Он дал сынам человеческим» (Пс., 113).

Несогласные — Маймонид или святой Франциск, отвергавшие такую настроенность на эксплуатацию природы, — определенно составляли меньшинство.

Отношение к экологическим проблемам не изменилось и с появлением секулярной философии в эпоху Ренессанса и Просвещения. «Человек, если мы обратимся к последним причинам, — писал Фрэнсис Бэкон, — должен рассматриваться как центр мира». Прогресс, включая материальный прогресс с неизвестным результатом, был одним из идеалов Просвещения. Человечество представлялось способным к совершенствованию; сюда включалось и прикладное использование новой науки — экономики.
А между тем, на взгляд настоящего эколога, «экономика утвердила наши самые непривлекательные предрасположения: стяжательство в материальном плане, состязательность, обжорство, гордость, эгоизм, близорукость и просто жадность».

Конечно, в эпоху Просвещения мир уже вступал в иную эру. Логика эксплуатации предопределила переход от «насилия над природой», то есть возобновляемыми ботаническими и зоологическими ресурсами, к безудержному потреблению невозобновляемых ресурсов, в особенности полезных ископаемых, которые могут служить топливом (уголь, нефть). На этом этапе Европа определено была впереди. С началом промышленной революции увеличивается нагрузка на природу: прежде всего в связи с простым ростом количества людей, а также в связи с развитием городов, с установкой на рост благосостояния и уровня потребления, с загрязнением окружающей среды и с угрозой истощения природных ресурсов.

Сверх всего многократно увеличилась способность людей вызывать экологические катастрофы, причем в таком масштабе, которого не могли даже вообразить Солон и Платон.

Прошло очень много времени, прежде чем люди начали относиться серьезно к разрушению окружающей среды. Когда экс-император Наполеон умирал в Лонгвуд Хаузе на Святой Елене в 1821 г., его смертельный недуг возбудил множество подозрений. Вскрытие позднее показало, что причиной смерти стал рак брюшины. Однако опыты 1840 г., когда тело было привезено во Францию для перезахоронения, обнаружили следы мышьяка в корнях волос.

Подтвердились прежние подозрения: разных людей из окружения Наполеона стали называть отравителями. Но сто лет спустя появились новые подозрения: в начале XIX в. мышьяковые соединения применялись для закрепления краски при окрашивании тканей. Тщательный осмотр Лонгвуд Хауза показал, что в обоях комнат экс-императора (специально для него отделанных) содержалось значительное количество мышьяка. Так что нельзя исключить, что Наполеон умер не от руки убийцы, но от загрязнения окружающей среды (см.: Forshufvid S. Assassination at St. Helena. Vancouver, 1978; Weider B., Hapgood D. The Murder of Napoleon. London, 1982).

Монеты

Монеты (nomisma) употреблялись и греками, и римлянами. Английское слово money восходит (через франц. monnaie) к лат. moneta и означает монетный двор, где чеканят деньги. (В древнем Риме монетный двор был расположен на Капитолийском холме, в храме Юноны Монеты.)

Металлические деньги начали обращаться в Эгеях в начале VII в. до н.э. Геродот сообщает, что первые монеты были отчеканены в Лидии. Самой старой монетой в мире часто считают статир или двудрахмовую монету из электрона, то есть сплава золота и серебра, вычеканенную в Лидии или в Ионии (см.: Junge E. World Coin Encyclopaedia. London, 1984).

Из того, что мы знаем о фригийских царях: от легендарного Мидаса, чье прикосновение всё обращало в золото, до Креза (ок. 561 — 546), чье имя стало нарицательным обозначением баснословно богатого человека, — легко понять, что эти правители были причастны к появлению денег. Они владели золотыми песками реки Пактол около столицы Лидии — Сард.

Издревле монеты чеканились и на острове Эгина. Серебряные эгинские монеты, введенные в обращение в 670 г. до н.э., были, несомненно, первыми монетами в Европе. Эти монеты с изображением морской черепахи положили начало и широко распространившейся эгинической системе мер и весов, и искусству нумизматики (см.: Babelon J. La Numismatique antique. Paris, 1949).

Впоследствии другие монетные дворы также избирали себе эмблемы: сова или оливковая ветвь в Афинах, Пегас в Коринфе, нимфа Аретуса в Сиракузах. Уже с ранних времен на монетах изображали головы божеств и делали надписи, указывавшие на монетный двор или на правителя. Впрочем, монеты с изображением правителя вошли в моду только в эллинистическое время, а нормой стали во времена Римской империи.

Нумизматика, наука о монетах — вспомогательная ветвь истории. Она имеет дело с самыми стойкими свидетельствами древности и особенно важна для датировки археологических слоев. Монеты, отчеканенные в металле, с большой точностью свидетельствуют о времени и месте их производства. Они позволяют судить не только о материальных условиях существования людей в конкретной местности, но и о маршрутах международной торговли, о культурных контактах.

Начиная с VII в. эгейские монеты разошлись по всему миру. Они легли в основание большинства денежных систем. Право чеканить монеты стало одним из признаков политического суверенитета. В Древней Греции известно 1500 монетных дворов.

У лидийского статира появились потомки среди монет Рима, стран христианской Европы. Подобно серебряной драхме Эгины, некоторые монеты получили хождение далеко за пределами того времени и той территории, для которых предназначались. Притягательная сила денег так выросла, что многие стали их бояться. «Ибо корень всех зол, — писал апостол Павел из Македонии в 65 г., — есть сребролюбие» (1 Тим., 6: 10).

Атлеты

Игры атлетов были важной частью жизни греков. Каждый уважающий себя город имел стадион. Панэллинские игры в Олимпии были всего лишь самыми престижными из сотни других подобных им празднеств.

Всеобщая любовь к атлетике и к богам-патронам этих игр была источником чувства культурной общности обитателей политически разделенной страны. Атлеты (только мужчины) обычно состязались в десяти дисциплинах.

С VII в., когда один из участников состязаний случайно потерял во время бега одежды, соревнующиеся выступали обнаженными. Они были привычны к тяжелым тренировкам и ждали за свои выступления хорошего вознаграждения. Тариф вознаграждений за победу на празднестве в Афродисиаде в I в. дает нам представление о статусе каждого вида соревнований:

бег на длинные дистанции — 750 динариев;
пятиборье — 500 динариев;
бег в доспехах — 500 динариев;
спринт (бег на 1 стадий) — 1250 динариев;
панкрацион — 3000 динариев;
борьба — 2000 динариев;
ходьба (на 2 стадия) — 1000 динариев;
бокс (кулачный бой) — 2000 динариев.

Стандартный стадий (длина стадиона) составлял около 212 метров. Бегуны огибали шест на дальней от места старта оконечности стадиона.

Пятиборье состояло из пяти видов соревнований: прыжки в длину, метание диска, метание копья, ходьба, борьба.

В панкрационе, своего рода вольной борьбе, соревнующиеся стремились, как в дзюдо, любыми средствами подавить противника.

Практиковались также метание в цель и состязания на колесницах.

Атлеты и их родные города гордились победами на олимпиадах. Особенно выделялась Спарта. Афины выиграли Олимпиаду только четыре раза из 183 возможных. Самыми выдающимися были успехи Элиса на Пелопоннессе — родины первого победителя (из тех, о которых у нас имеются сведения), Коробуса.

Непревзойденным чемпионом был Милон Кротонский, который одерживал победы в соревнованьях по борьбе на пяти подряд Олимпиадах — с 536 по 520 гг. до н.э. Победив в последний раз, он пронес на плечах жертвенного быка по всему стадиону, а потом уселся, чтобы съесть его.

Играм посвящены дошедшие до нас оды Пиндара:

Есть племя людей,
Есть племя богов,
Дыхание в нас — от единой матери,
Но сила нам отпущена разная;
Человек — ничто,
А медное небо — незыблемая обитель
Во веки веков.
Но нечто есть
Возносящее и нас до небожителей, —
Будь то мощный дух,
Будь то сила естества, —
Хоть и неведомо нам, до какой межи
Начертан путь наш дневной и ночной Роком.

Дух этих спортивных игр сохранился и в христианские времена. Апостол Павел, без сомнения, был горячим болельщиком, если не участником их: «Я бился в хорошей схватке, — писал он, — я пробежал дистанцию. Я сохранил веру» (2 Tим., 4: 7).

Последние Олимпийские игры были проведены в 389 и 393 гг. н.э. последним известным победителем (victor ludorum) — в 385 г. — был армянин. Вопреки распространенному мнению, мы не можем утверждать, что император Феодосий I запретил эти игры — нет свидетельств. Скорее, поскольку христианское общественное мнение обратилось против всяческих языческих культов, то стало невозможным восстановить игры после вторжения в Грецию вестготов в 395 г. Игры в Антиохии в Азии, не прекращавшиеся до 530 г., были некоторой заменой Олимпийским.

Олимпийские игры были возобновлены в Афинах 6—12 апреля 1896 г. после перерыва более чем в 1500 лет. Инициатором и председателем-основателем Международного олимпийского комитета был французский спортсмен, барон Пьер де Кубертен (1863—1937). В XX в. игры проводились регулярно каждые четыре года в разных местах — за исключением времени мировых войн.

С 1912 г. к играм допускаются женщины. В 1924 г. в Шамоникс были организованы Зимние Олимпийские игры. Примечательно, что первым победителем в марафоне уже в новейшие времена (в 1896 г.) стал грек Луис Спиридон.

Omphalos, или Пуп земли

По мнению греков, Дельфы находились в самом центре мира. Расположенный там omphalos (камень-пуповина) обозначал место, где встретились два орла Зевса: посланный с востока и посланный с запада. В глубокой долине, окруженной темными соснами и окрашенной в розовое утесами горы Парнас, Аполлон некогда убил змееподобного бога Пифона и в наполненной паром пещере, над заполненной газами расселиной определил место, подходящее для предсказаний и пророчеств.

В исторические времена здесь были построены храм Аполлона, театр, стадион для Пифийских игр и бесконечные сокровищницы городов-патронов. В 331 г. до н.э. Аристотель вместе со своим племянником составил список всех побед на Пифийских играх. Их разыскания были увековечены на четырех каменных досках, которые впоследствии были найдены археологами (см.: Poulsen F. Delphi. London, 1920).

Получение оракула совершалось по установленному с незапамятных времен ритуалу. На седьмой день каждого месяца верховная жрица Пифия после омовения в Кастальском источнике восседала на священном треножнике над расселиной и, погрузившись в экстатический транс среди газов, ожидала вопросов обращавшихся к ней. Вопрошавший, понаблюдавший за обычным в таком случае принесением в жертву козы, выслушивал ее весьма неопределенные ответы, сформулированные гекзаметром (см.: Parke H.W. The Greek Oracles. London, 1967).

Так, Тесею, знаменитому победителю Минотавра и основателю Афин, был дан в утешение следующий ответ: «Тесей, сын Эгея ... не печалься. Потому что, как кожаная бутыль, ты поплывешь по волнам даже в бурю».

Гражданам Феры, обеспокоенным судьбой своей колонии на африканском побережье, было сказано пересмотреть ее расположение: «Если вы знаете Ливию, питательницу стад лучше меня, не побывавши даже там ... то я восторгаюсь вашей мудростью». Перенесенные с острова в глубь материка Кирены вскоре вступили в период расцвета...

Царь Крез из Лидии хотел знать, начинать ли ему войну или хранить мир. Оракул ответил: «Крез, перейдя через Галис, разрушит великое царство». Царь отправился в поход, и его империя была разрушена.

Перед Саламинским боем в 480 г. до н.э. делегация афинян просила у Аполлона помощи против персидских завоевателей: «Паллада не может утолить Зевса... Но, когда всё остальное будет захвачено ... всё же Зевс широких небес даст рожденному Тритоном деревянную стену ... благословить тебя и твоих детей». Фемистокл, командовавший флотом афинян, правильно понял, что ключ к победе был в его деревянных кораблях.

Лисандр, спартанский полководец, с триумфом вошедший в Афины в конце Пелопоннесской войны, был предупрежден: «Я умоляю тебя беречься шумного гоплита и змея, хитроумного сына земли, который нападает сзади». Спартанец был убит солдатом, на щите которого была выбита змея.

Филиппу Македонскому, известному своей продажностью, как говорят, было рекомендовано «сражаться серебряными стрелами». Более достоверно, что во время приготовлений к войне с персами царь получил следующее предсказание: «Бык украшен венком. Конец пришел. Жертвоприношение близко». Вскоре Филипп был убит.

Римлянин Луций Юний Брут с двумя своими спутниками обратились к Пифии и вопрошали ее о будущем. Прозвучал ответ: «Молодые люди. Тот из вас, кто первым поцелует свою мать, получит высшую власть в Риме». Спутники Брута восприняли намек прямолинейно, а Брут, склонившись, поцеловал землю. В 509 г. до н.э. Брут стал первым консулом в Риме.

Четыре столетия спустя Цицерон вопрошал, как добиться высшей славы. Ему было сказано: «Пусть твоя собственная природа, а не мнение большинства, руководит твоею жизнью».

Императору Нерону, который боялся смерти, было сказано: «Ожидай плохого от 73». Ободренный император решил, что доживет до 73 лет. На деле же он был свергнут и принужден совершить самоубийство в возрасте 31 года. Сместившему Нерона Гальбе было 73 года.

Особенно знаменит факт молчания Оракула, когда его вопрошал Александр Великий (см.: Parke H.W., Wormell D.E.W. The Delphic Oracle. Oxford, 1956).

Вера во всеведение Дельфийского оракула так же велика сейчас, как это было среди суеверных греков древности. Ученым же важно отделить действительные пророчества от легенд. Скептики указывают, что ни одно из предсказаний не было зафиксировано до совершения тех событий, на которые оракул указывал. Удивительная сила оракула никогда не могла быть проверена...

Многие из самых известных оракулов были высечены на стенах Храма Аполлона. Среди них — «Ничего чрезмерного» и «Познай самого себя». Эти изречения порой считают девизами греческой цивилизации.

Кадм и алфавит

Кадм, сын финикийского царя Агенора и брат Европы, фигурирует во многих греческих мифах. Его почитали как основателя Фив в Беотии, как того, кто принес в Элладу алфавит. Обходя землю в поисках своей соблазненной сестры, Кадм обратился к дельфийскому оракулу. Ему было велено построить город там, «где ляжет отдохнуть корова».

Тогда Кадм последовал за коровой из Фокиды в Беотию. Там он заметил место, где она наконец улеглась возле холма, и начал строить Кадмею — овальный акрополь Фив. Жители города произошли из зубов дракона, которого Кадм убил по совету Афины. Афина поставила его правителем, а Зевс дал ему в жены Гармонию.

Фивы были не только местом рождения Диониса и Геркулеса, пророка Тиресия и волшебного музыканта Амфиона, но и местом действия величайших трагедий: Эдипа и Семеро против Фив. Сосед Афин и их вечный соперник, город Фивы был также союзником Спарты, а потом ее разрушителем; впоследствии Фивы разрушил Александр.

Финикийский алфавит, принесенный, как говорили, Кадмом, был фонетическим и состоял из одних согласных. В его основной форме он известен с 1200 г. до н.э. и, подобно древнееврейскому буквенному письму, пришел на смену иероглифам. Простая система, которую было легко усвоить и детям, позволила покончить с монополией на письменность, которой на протяжении тысячелетий пользовались касты жрецов ранних цивилизаций Малой Азии.

Названия букв перешли в греческий алфвит из финикийского (или еврейского?) практически без изменений: алеф — альфа (бык), бет — бета (дом), гимель — гамма (верблюд), далет — дельта (дверь шатра).

Греческий алфавит получился из дополнения шестнадцати финикийских согласных пятью гласными буквами. Он употреблялся также для обозначения числительных. От него произошли главные письменности европейцев — современный греческий, этрусский, латинский, глаголица и кириллица.

Самое раннее употребление латинского алфавита зафиксировано в VI в. до н.э. Он был основан на письме, которое обнаруживается в халкидонских колониях — таких, как Кумы в Великой Греции. Впоследствии его переняли и адаптировали все языки западного христианства: от ирландского до финского, а в новейшие времена и многие неевропейские языки, включая турецкий.

Алфавиты глаголицы и кириллицы восходят к греческому византийского времени и были приспособлены для письменности некоторых славянских языков.

Финикийский, греческий и романский шрифты с острыми углами предопределялись особенностями использования каменного резца. Постепенная эволюция рукописных стилей стала возможна с началом употребления палочки для письма по воску (стило), а также перьев — для нанесения значков на пергамент.

Латинские минускулы, основа современных «малых букв», появились около 600 г. н.э., хотя остались в употреблении и маджускулы (прописные буквы).

Письменность и литература — слава европейской цивилизации, но в истории Кадма содержится намек, что корнями они уходят в Азию.