"Из меди их сердца"
Р. И. Рубинштейн
Молотите для себя,
молотите для себя, о быки,
Молотите для себя, молотите для
себя
Солому, чтобы есть, а зерно для
ваших господ. |
ту
монотонную заунывную песенку с раннего
утра поют молотильщики, которые плетью
из кожи гиппопотама подгоняют быков,
мерно шагающих по кругу. На току
рассыпана пшеница, и быки топчут ее,
обмолачивая таким образом зерно.
Недавно собрали урожай с полей, теперь
они стоят опустошенные, точно
ощетинившись соломой, так как при жатве
срезали лишь верхушку стебля с колосом.
Вереницы носильщиков несут на ток плетенки
и мешки, наполненные колосьями; по
дороге медленно шагают ослики с двумя
перекинутыми через спину большими
корзинами - они везут сжатый хлеб, чтобы
на току не останавливалась работа,
чтобы зерно скорее было убрано в
закрома.

Веяние (Новое царство)
И действительно, ни на минуту не
останавливается молотьба Обмолоченное
зерно непрерывным потоком поступает к
стоящим рядом женщинам. Они небольшими
деревянными совками подбрасывают его
вверх - и тяжелые зерна золотистой
полбы пшеницы или крупного ячменя
падают вниз, а мякину и шелуху ветер
относит в сторону, наполняя воздух
тучей пыли. Зерно должно быть убрано в
срок. Много больших амбаров, выложенных
из кирпича-сырца, уже наполнены зерном,
другие еще жду своей очереди.
Вот у одного амбара на лесенке стоит
крестьянин; он высыпает корзины зерна в
отверстие в крыше амбара. Внизу стоят
другие, которые по цепочке передают ему
все новые и новые корзины. Тут же рядом
сидит писец, вооруженный тонкими
тростниковыми палочками. Одна у него в
руке, и он быстро пишет ею по мягкому
листу папируса, другая, запасная
палочка заткнута за ухо. Писец ведет
точный счет зерну. Владелец этого
богатого поместья вельможа Пахери
должен знать, какой урожай собран с его
полей. Когда сбор будет закончен, писец
определит, сколько зерна оставит
Пахери для своего хозяйства, какое
количество надо будет отправить в
качестве подати в царскую казну и,
наконец, сколько останется на продажу.
Тогда откроют нижние двери закромов и
будут отправлять хлеб по назначению. Но
до этого еще далеко. Урожай еще убирают,
и молотильщики заунывно поют о том, что
они молотят - солому для быков, а зерно
для господ. Для себя им ничего не остается.
Со своих маленьких полей крестьяне
собирают жалкий урожай. Жена, дочери,
сыновья - все помогают отцу, все
торопятся закончить жатву и обмолотить
хлеб, пока еще не пришло распоряжение
идти на царскую работу - чинить дороги,
рыть и очищать каналы, строить храмы и
дворцы. Тогда уже не будет времени
убрать зерно в ямы или в большие
глиняные сосуды, вкопанные в пол.
Неубранный хлеб останется в полях, его
будут есть мыши, клевать воробьи,
растаскивать воры. Но самое страшное ждет
крестьянина впереди. На больших судах
подъезжает к деревне чиновник-писец, с
ним его подчиненные, вооруженные
палками. Чиновник обходит поля, считает
урожай и грозно требует: "подавай зерно!"
Каждая пятая корзина идет в царскую
казну. И горе тому, у кого нечем
заплатить подать. Стражники хватают
несчастного, кладут на землю, избивают
палками к плетками, а затем связанного
кидают в канаву. "Его жена и дети
связаны перед ним; его соседи бросают
все и бегут. Гибнет их хлеб".
Чиновникам нет до этого дела. Они
собирают положенную подать - зерно,
скот, грузят их на баржи. Со всех номов
тянутся тяжело нагруженные суда,
причаливают у больших пристаней
столицы. Целыми днями бесконечные
вереницы носильщиков несут оттуда
мешки и корзины, поднимаются на крышу
со своей тяжелой ношей и ссыпают зерно
в большие, похожие на ульи, амбары.
Тяжел труд носильщиков. С утра до ночи
под палящими лучами раскаленного
солнца таскают они тяжести. Стоит им
остановиться, чтобы перевести дух, как
ременная плеть надсмотрщика
опускается на их спины, оставляя
кровавый след. И только в заунывной
песне эти труженики жалуются на свою
горькую судьбу:
Должны мы день целый
Таскать ячмень и
белую полбу.
Полны уже амбары,
Зерно течет
выше краев,
А мы все должны таскать!
Воистину из меди наши сердца! |
|