В среде профессиональных торговцев преобладали мелкие лавочники и разносчики. Элиту составляли собственно купцы — богатые "гости", разъезжавшие по разным городам и странам. Купцы столичных городов — Константинополя, Лондона, Парижа — и больших портов обычно подавляли купцов провинциальных городов, даже крупных.
Торг в Новгороде. Миниатюра из Летописного Свода. Лаптевский том.
Экипаж для путешествий. Рисунок. XIV в.
Купеческая среда каждого города, как и ремесленная, была объединена родственными и корпоративными связями; к ней подключались и бюргеры из других городов, иногда далеких. Особенно характерно это было для так называемых торговых домов — семейных купеческих компаний. Совладельцы такой компании — родичи и свояки организовывали конторы в других городах, где действовали сами или через агентов-факторов. Новой формой купеческих объединений стали морские охраняемые караваны — так называемые конвои. Широко распространились издавна известные паевые купеческие товарищества (компаньонами, складничества, коменды), а также объединения купцов одного города — гильдии. Нередко в городе было несколько гильдий, куда входили купцы, путешествующие в одно место или с одинаковым товаром: например, суконщики во Флоренции и Нидерландах или русские "гости-сурожане". Торговые гильдии, как и ремесленные цехи, добивались для своих членов монопольных привилегированных условий в торговле, оказывали помощь в случае гибели товара, пленения, болезни или смерти купца. Они добивались для себя правовой защиты в чужих странах. В Барселоне уже в XIII в. возник институт торговых консулов, которых специально для защиты торговых интересов и купцов своей страны направляли в Византию, Александрию, Сирию, на Сицилию; к концу XV в. резиденции барселонских консулов были уже в 50 средиземноморских портах. Тогда же в Барселоне появилась морская биржа, где заключались контракты. К концу периода почти во всех странах возникли элементы протекционизма: запрет перевозить свои товары на иностранных судах и ввозить товары, конкурирующие с местными, установление таможенных льгот для своих купцов и т.п. Неприкосновенность жизни, чести и имущества купцов, в том числе иноземцев, обычно гарантировалась городом и государством.
Монеты с изображением Конрада III и Фридриха I. Германия XII в.
Иногда объединялись все купцы нескольких городов. Самым значительным объединением такого рода в средневековой Европе была знаменитая Ганза — торгово-политический союз купечества многих североевропейских городов. Ганза (наименование употреблялось с 1358 г.) созывала собрания их представителей—ганзетаги, имела свой флот, объявляла войну и мир, вмешивалась в дела всех балтийских стран и вела активную борьбу за преобладание на Балтийском и Северном морях. Ганза возникла в середине XIII в. как антипиратский союз купечества 60 городов Северной Германии во главе с Любеком, а к началу XV в. объединение насчитывало несколько сотен немецких и западнославянских городов и делилось на насколько филиалов: прусский во главе с Данцигом (Гданьском), рейнский — с Кёльном и др. Наибольшую роль играла вендская Ганза во главе с Любеком, позднее Гамбургом, которая держала в своих руках торговлю в Северной Европе до начала XVI в. Ганза имела колонии, конторы, склады, портовые сооружения, церкви во многих городах Европы: Амстердаме и Брюгге, Лондоне и Новгороде, Висбю, Стокгольме, Риге, Бергене и др. Она значительно расширила рыночные отношения в северной торговой зоне.
Ганзейский корабль "когг". XIII-XIV вв. (реконструкция)
В течение XI—XV вв. торговля в целом способствовала экономической эволюции европейского общества. Но рынок оставался феодально ограниченным: он охватывал лишь небольшую часть производимых продуктов и рабочих рук, мало включал в оборот земельную собственность; отличался корпоративной узостью, раздробленностью, обилием личных связей, господством местных интересов и привилегий, неотделенностью торгово-профессиональных функций.
Городское сословие оформилось в ходе коммунальных движений, когда в борьбе с сеньорами население городов обнаружило единство главных интересов. Затем новое сословие укреплялось по мере роста ремесленно-торговых слоев, расширения экономической, финансовой мощи городов.
Образцы печатей средневековых городов:
а) Берлин - середина XIII в.; б) Любек - 1226 г.; в) Бристоль - первая половина XIV в.
И деятельность, и собственность сословия горожан (несравненно большие, чем другие виды средневековой деятельности и собственности) были связаны с товарными отношениями. А в социальной и политико-правовой сфере сословие горожан занимало как бы промежуточное положение между господствующим классом (сословиями светских и церковных феодалов) и постепенно формировавшимся в сословие или сословную группу классом феодально-зависимого крестьянства. Горожане пользовались рядом специфических привилегий: личной свободой, особым (городским) держанием, подсудностью городскому суду, подвластностью городскому управлению, правообязанностыо участвовать в городском ополчении и самообложении; наконец, горожане ряда стран участвовали в сословно-представительных учреждениях. В то же время сословие горожан оставалось неравноправным по отношению к высшим сословиям; оно несло государственное тягло и считалось "неблагородным" в рамках корпоративного феодального общества.
Первоначально городское сословие отождествлялось с понятием "горожане", жители городов. С IX в. в верхненемецких источниках появляется адекватный термин burgari, от "бург" — город (откуда произошло также наименование буржуазии); с Х в. термин "бюргер" известен во Франции. Но очень скоро (в Италии с XI в.) появилось понятие внутригородского гражданского полноправия. Уже в XII—XIII вв., когда горожан по всей Европе стали именовать мещанами, бургензес, ситизенс (от слав. "място", герм. "бург", романского "ситэ" — город), термин бюргер означал лишь полноправных горожан, "граждан города". Прочее городское население не включалось в это понятие.
Полноправными, т.е. бюргерами, были только те жители городов, которые получили по наследству либо приобрели городское гражданство, пользовались всей полнотой городских привилегий: правом на жительство, на угодья городской общины, ее покровительство в делах и в случае нападения, приобретение недвижимости, участие в управлении городом. Для приобретения прав бюргера нужно было обладать личной свободой, заплатить значительный вступительный взнос, доказать способность нести тягло (городу и государству) и участвовать в городских платежах, очень часто — приобресги в городе или его субурбии зомлю, иметь имущество не ниже определенной стоимости, позднее — стать членом гильдии или цеха. Повсеместно полным правом в городе могли пользоваться лишь относительно зажиточные люди и, во всяком случае, те, кто, согласно тогдашней формуле, "сам себя содержал". Неполноправную часть городского населения составляли неимущие люди, доля которых в общем его составе все время увеличивалась.
Городское плебейство первоначально состояло преимущественно из деклассированных лиц, лишенных постоянного местожительства и определенных занятий. На первом этапе развитого феодализма сюда попадали неорганизованные наемные рабочие, поденщики и слуги, беглые крестьяне, рабы и холопы, нищие, в балканских городах — зависимые парики. Постепенно плебс стал пополняться за счет основного — ремесленно-промыслового — слоя городов: "вечных" подмастерьев и учеников, обедневших мастеров, представителей непрестижных профессий. Городские плебеи подвергались особенно жестокому внеэкономическому нажиму: ограничению личных прав, принуждению к труду по найму (в XIV—XV вв. — согласно "рабочему законодательству"), регламентации зарплаты и образа жизни. Во второй период развитого феодализма грань между плебсом и собственно бюргерством стала практически непреодолимой. И если бюргерство дало начало первым элементам буржуазии, то городской плебс — предпролетариата.
Однако и само бюргерство не было единым. Из его среды также рано. выделились наиболее имущая влиятельная и привилегированная верхушка — нобили (благородные), или "лучшие", магнаты и т.п. — богатые купцы-оптовики, откупщики, ростовщики и менялы, крупные владельцы домов, скота и земли. Это была очень узкая, замкнутая, тесно спаянная родственными и деловыми узами элитарная группа — наследственная городская аристократия или патрициат, доступ в который новых людей был жестко ограничен. Только из среды патрициата избирались мэры (бургомистры, посадники), члены городского совета и судебной коллегии, а также все городские делегаты в сословных парламентах и на межгородских съездах. Патриции держали в своих руках администрацию, суд, финансы, налогообложение, оборону, строительство города, используя эти функции в своих интересах.
Изначальной особенностью городской элиты по всей Европе было широкое представительство в ней феодалов и министериалитета. Процесс взаимного проникновения части дворянства и бюргерской элиты, одворянивания последней, начавшийся еще в XII—XIII вв., усиленно продолжался затем па протяжении всей эпохи. Феодалы занимали высшие городские должности, входили в привилегированные бюргерские сообщества. Все купцы — члены патрицианского Большого совета Венеции были крупными землевладельцами-вотчинниками, имели звания "благородных купцов" и рыцарей, превращали свои земли в феоды. В Кастилии высшие городские должности в XIII—XIV вв. принадлежали титулованным дворянам. В Германии богатейшие патриции ганзейских городов, узурпировавшие все магистратуры, владели целыми деревнями, держали феоды от крупных сеньоров. В городах Византии господствующее положение занимала светская, чиновная и церковная знать. Преобладающее влияние феодалов-горожан и горожан-феодалов было отличительной чертой всех южпоевронейских (испанских, итальянских, французских, балканских) городов. Так же обстояло дело с патрициатом на Руси (в том числе в Новгороде и Пскове), в Швеции и Дании, да и по всей Европе.
Иногда значительную часть городской элиты и цеховую верхушку составляли иностранцы: в польских, чешских, скандинавских городах - немцы, в словенских — немцы и итальянцы, в далматинских — итальянцы и т.д. Нередко городские богатей даже говорили на другом, нежели местные жители, языке, носили иные имена, подчас исповедовали иную религию. Все это вызывало глубокое недовольство прочих горожан.
С выделением патрициата последние превратились в простолюдинов — пополанов, "меньших", "тощих" и т.п. В этот слой входили цеховые ремесленники, средние и мелкие торговцы, владельцы земли и домов, шкиперы, нотариусы, врачи, университетские профессора. Они отнюдь не были бедными людьми, так как обладали профессией, движимым и недвижимым имуществом, включая землю в городе и его округе.
Постепенно в социальной борьбе горожан наступил новый этап. Если в коммунальном движении горожане сообща выступали против сеньора, то теперь центр социального антагонизма переместился внутрь городов. Торгово-ремесленная прослойка бюргерства начала выступать против патрициата, стремясь получить доступ к власти в городах. Данный этап социальной борьбы средневековых горожан обычно связывают с борьбой цехов против патрициата: хотя она происходила и в городах с так называемым свободным ремеслом и вообще получила в Европе XIV—XV вв. почти повсеместное распространение, именно цеховые ремесленники довели ее до наибольшего накала, наивысших форм и наивысших результатов.
Там, где ремесленное производство получило большое развитие и занимало ведущее место, где имелись сильные цехи, обычно они побеждали (Кёльн, Аугсбург, Флоренция). В других городах, где ведущую роль играла широкая экспортная торговля, победителем из борьбы выходила купеческо-патрицианская верхушка (Гамбург, Любек, Росток и другие города Ганзы, Венеция, Генуя). Иногда патрициат допускал к власти самую богатую часть ремесленной верхушки. Но и там, где цехи одерживали полную победу, управление городом не становилось подлинно демократическим, т.е. власть оказывалась в руках новой олигархии — представителей наиболее влиятельных цехов и части старого патрициата, — которая также отражала интересы городской элиты.
Социальная борьба внутри бюргерства принимала разные формы. Так, в Византии вооруженные дружины провинциальных городов выступали против опеки Константинополя. Восстания посадских людей против власти и кабалы бояр и крупных купцов прокатились в XIV—XV вв. по русским городам (Кострома, Нижний Новгород, Торжок, Великий Новгород, Брянск). Борьба против патрициата нередко смыкалась с еретическими выступлениями: это известное движение богомилов на Балканах, катаров в Южной Европе (одно из последних восстаний — в Сплите, 1398—1402 гг.), восстания в Новгороде (1337, 1340 гг.) и др. Особенно острый характер борьба против патрициата принимала тогда, когда она сочеталась с национально-освободительным движением: против засилья немцев (в Праге и Вроцлаве в 1333 г.; в Праге в 1419 г. и др.), золотоордынского ига (в XIV в. — в Ростове, Ярославле, Твери, Москве) и др.
В борьбе против патрициата активное участие всегда принимали городские низы. В XIV—XV вв. городской плебс, нередко при участии низших групп бюргерства, поднимал восстания против нового патрициата (в Перудже, Сиене, Кёльне и др.). На этом третьем, плебейском этапе социальной борьбы горожан впервые прозвучал голос предпролетариата (восстание чомпи во Флоренции в 1378 г.). Городские низы в эти же столетия приняли участие в ряде общенародных восстаний: Уота Тайлера в Англии, французской Жакерии, в Гуситских войнах в Чехии, восстании Энгельбрекссона в Швеции и др.
Одновременно высшие группы бюргерства включались в государственное управление: в ряде стран они играют заметную роль в сословно-представительных собраниях, где имеют свою палату, либо действуют совместно с рыцарями или верхушкой крестьянства.
Таким образом, сословие бюргерства заняло важное место в жизни феодального общества как его органичный структурный элемент. Оно было связано с прочими слоями не только через производство, торговлю, кредит, но и через господствовавшую в ту эпоху земельную собственность, а также через тесные контакты между городской элитой и господствующим классом, между всеми группами населения города и деревни. Оно участвовало в политической жизни общества, в представительных учреждениях, вместе с деревней часто оказывалось подвластным общему сеньору, иногда же города сами осуществляли сеньориальную власть над прилегающей сельской округой.
Конституирование горожан как общности происходило подобно всем феодальным сословиям в форме корпоративных привилегий и "свобод". Еще более, чем прочие феодальные сословия, бюргерство было социально гетерогенным, делилось на ряд групп по профессиональному, имущественному, политико-правовому принципу. Разобщенность усиливалась из-за преобладания локальных интересов городов, соперничества и войн между ними. Все это затрудняло совместные выступления бюргерского сословия в масштабах каждой страны. Однако хозяйственная, денежная, военно-стратегическая сила горожан была важнейшей опорой государственной централизации в масштабах целых стран или на княжеско-территориальном уровне. Заинтересованность горожан в мире, законности и порядке делала их верными союзниками неверных монархов, которые позволяли бюргерству оплачивать свои долги и военные авантюры, но далеко не всегда защищали их от притеснений феодалов.
Успехи внутренней и внешней торговли, кредита и ростовщичества в Европе XIV—XV вв. способствовали накоплению в руках купеческой и ростовщической верхушки горожан значительных денежных средств и образованию древнейших свободных форм капитала — торгового и ростовщического. В обстановке начавшегося замыкания цехов и разложения цехового ремесла торговый капитал получил возможность постепенно внедряться в сферу производства. Во многих крупных городах купцы приобретали оптом сырье и раздавали его обедневшим ремесленникам, а затем скупали у них готовые изделия для продажи на рынке, превращая их таким образом в кустарей, т.е. наемных рабочих-надомников. Такая "раздаточная система" вела в перспективе к ранним, примитивным формам капиталистического производства — рассеянной мануфактуре.
В ряде стран Европы эта система в XIV—XV вв. уже проникла в крестьянское домашнее ремесло. При этом крестьянин превращался в наемного рабочего с земельным наделом — также характерную фигуру раннекапиталистического производства. В Германии прядением и ткачеством на городских раздатчиков-скупщиков были заняты многие крестьяне в округе городов Ульм, Констанц, Аугсбург, Мемминген, Равенсбург, Сен-Галлен. В самих этих городах производилась лишь отделка деревенских тканей, целиком же изготовлялись только лучшие сорта. Напротив, в прославленном сукноделии, развившемся по Среднему Рейну, в деревне допускалось лишь прядение, а основные стадии производства сосредоточились в городах. Раздаточная система была широко развита в Восточной Англии, вокруг некоторых городов Северной Франции.
В Италии и Фландрии она в период развитого феодализма порождала раннекапиталистические отношения. Компания флорентийских суконщиков из старших цехов Лапа, Калимала, Сета уже в XIV в. широко привлекала к работе бедных крестьян окрестных деревень в качестве прядильщиков и ткачей, но еще в большей степени городских бедняков, разорившихся мастеров, представителей плебса. Не ограничиваясь раздаточной системой, они создавали даже централизованные небольшие (по нескольку десятков рабочих) предприятия мануфактурного типа. Первые ростки капитализма в XIV в. появились во Флоренции и некоторых других городах Тосканы. Тогда же в текстильное производство городов Фландрии и Брабанта в качестве раздатчиков и скупщиков стали внедряться цехи суконщиков, а в XV в. там тоже стали возникать как рассеянные, так и централизованные мануфактуры. В Голландии, где ранние мануфактуры стали развиваться с начала XV в. на основе эксплуатации разорившихся крестьян пригородных деревень, борьба городских корпораций за монополию в конце того же столетия задавила деревенское мануфактурное производство, что привело к упадку всю отрасль.
В других странах, в частности в Англии и в Германских землях, раздаточная сисгема гораздо медленнее разъедала цеховую и порождала мануфактуры. Ее массовое развитие, в основном в форме рассеянной мануфактуры, относится лишь к концу XV в., причем оно происходило не только в городах, но и деревне, где не было цеховых ограничений.
Раннекапиталистические отношения в Европе XIV—XV вв. возникали лишь спорадически. Раньше всего и в более широких масштабах они наблюдались в самых крупных центрах и в отдельных, наиболее развитых отраслях производства (особенно в сукноделии). Но они в большей или меньшей мере вовлекали в сферу своего действия и другие производственные отрасли: как крестьянские промыслы (добыча соли, торфа и камня-песчаника, изготовление веревок и парусов, лесопильное дело), так и городские ремесла (судостроение, книгопечатание, монетное и пушечное дело). Важную роль в зарождении капиталистических отношений, хотя и в особой, связанной с регалыюй организацией форме, сыграло в конце XIV и особенно в XV в. передовое горно-металлургическое производство в немецких, чешских, венгерских и шведских землях. В него вкладывались большие капталы, там активно происходил процесс превращения ранее самостоятельных вольных рудокопов и мастеров-металлистов в наемных рабочих.
Однако раннекапиталистическая мануфактурная организация производства в масштабах континента и отдельных стран оставалась редкой даже в XVI в. Развитие новых явлений раньше, быстрее и успешнее всего происходило в тех странах и тех отраслях, где имелся емкий внешний рынок сбыта, побуждавший к расширению производства и допускавший его расширение, совершенствование, вложение новых капиталов. Появление мануфактур поэтому еще не означало складывания нового капиталистического уклада в рамках всего общества. Даже в крупных городах значительная часть капиталов, созданных в торговле, ростовщичестве и самом мануфактурном производстве, вкладывалась не в расширение последнего, не в коммерческие предприятия, а в приобретение земли и дворянского статуса. Феодальная система и здесь оставалась еще господствующей.
- Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.13. С.70;
- ср.: Там же. С.13-14, 15, 29-30; Т.25, ч.I. С.358.