История государства и права зарубежных стран

История
государства и права зарубежных стран

Учебник для студентов
юридических вузов
и факультетов

Часть 1

ВОЛОГОДСКАЯ
ОБЛАСТНАЯ УНИВЕРСАЛЬНАЯ НАУЧНАЯ
БИБЛИОТЕКА

Рекомендован Советом
по правоведению
Учебно-методического объединения университетов
Российской Федерации

Под общей редакцией
доктора юридических наук,
профессора О.А. Жидкова
и доктора юридических наук,
профессора Н. А.Крашенинниковой

Издательство НОРМА-ИНФРА

Москва, 1998

СОДЕРЖАНИЕ

Введение. Предмет и методология истории государства и права зарубежных стран
Часть первая. История государства и права древнего
мира
Вводная глава. Предыстория государства и права
2. Генезис надобщинных структур и образование протогосударств
Раздел I. Государство и право стран Древнего Востока
Глава 1. Особенности развития государ- ства и права в странах Древнего Востока
Глава 2. Древний Египет
Глава 3. Древние государства Месопотамии
Глава 4. Древняя Индия
Глава 5. Древний Китай
Глава 6. Право древних государств Месопотамии
Глава 7. Право Древней Индии
Глава 8. Право Древнего Китая
Раздел II. Государство и право античного мира
Глава 9. Общая характеристика государства и права в Древней Греции и в Древнем Риме
1. Возникновение государства в античном мире и полисная система
2. Право в государствах античного мира
Глава 10. Государство в Древней Греции
1. Государство в Афинах
2. Государство в Спарте
Глава 11.Государство в Древнем Риме
1.Возникновение государства в Древнем Риме
2. Римская республика
3. Падение республики и переход к империи
4. Римская империя
Глава 12. Основные черты афинского права
Глава 13. Римское право
1. Развитие источников права
2. Римское право древнейшего периода
3. Римское право классического и
постклассического периодов
Часть вторая. История государства и права в средние века
Раздел III. Государство и право в странах Европы

Авторы учебника - ведущие российские ученые в области государства и права зарубежных стран - обстоятельно рассматривают исторические процессы развития сложной системы государственных и юридических учреждений древнего и средневекового мира. Отказываясь от господствовавшего ранее в российской литературе доктринерского подхода к периодизации человеческой истории, они используют общефилософский и специальные (конкретно-исторический, сравнительно-правовой, системный и др.) методы исследования, позволяющие создать широкую историческую панораму, где государство и право прошлого предстают в своем действительном. неискаженном идеологическими предрассудками виде.
Для студентов, аспирантов и преподавателей юридических вузов и факультетов.

Авторский коллектив:

   О. А.  Жидков,  доктор юридических наук, профессор -

введение (совместно с Н.  А.  Крашенинниковой), вводная

глава главы 9, 13, 14, 16, 21. 24, 30

   Н. А.  Крашенинникова, доктор юридических наук. про-

фессор - введение (совместно с О.  А.  Жидковым)  главы

1-8 15 20, 23, 25, 27-29. 31-33

   В. А.  Савельев, кандидат юридических наук, доцент -

глава 19

   В. Н. Струнников, доктор юридических наук, профессор

- главы 10-12

   С. В.  Чиркин,  кандидат  юридических  наук доцент -

главы 17, 18, 22, 26

Введение. Предмет и методология истории

государства и права зарубежных стран

   Предмет науки истории государства и права зарубежных

стран  и  ее место в системе юридических наук.  История

государства и права зарубежных стран относится к  числу

тех общественных наук, которые принято называть истори-

ко-правовыми,  поскольку они имеют прямое отношение как

к  науке истории,  так и к науке о государстве и праве.

По своему характеру история государства и  права  зару-

бежных  стран  - правовая (юридическая) наука,  поэтому

она входит в число  основных  учебных  курсов,  которые

представляют  собой  неотъемлемую  часть  и необходимый

элемент высшего юридического образования.  В отличие от

общей  истории историко-правовые науки не исследуют об-

щество в целом, а имеют предметом своего изучения исто-

рические  процессы  развития  сложной системы государс-

твенных и юридических учреждений.

   В силу конкретно-исторического подхода  к  государс-

твенноправовым явлениям и процессам,  присущим тому или

иному обществу на том или ином этапе его развития,  ис-

тория  государства  и  права зарубежных стран оперирует

множеством фактов, конкретных событий политической жиз-

ни,  деятельности  государств,  правительств,  классов,

партий и пр.  Но история государства и права не  предс-

тавляет  собой простой набор знаний о прошлом государс-

тва и права.  Она ставит своей целью выявление  истори-

ческих закономерностей развития государства и права.

   Конкретно-исторические закономерности развития госу-

дарства и права имеют свою специфику по сравнению с за-

кономерностями  развития  общества,  ибо  государство и

право занимает в нем особое положение, обладает относи-

тельной самостоятельностью.

   История государства  и  права зарубежных стран тесно

связана с другой юриди4еской наукой и учебной дисципли-

ной - теорией государства и права,  также изучающей за-

кономерности развития государства и  права.  Но  теория

государства  и права с помощью логического метода отра-

жает исторический процесс в абстрактной форме, освобож-

денной от всех исторических случайностей. Она вырабаты-

вает свою систему общеправовых понятий и категорий, ко-

торые широко используются в учебном курсе истории госу-

дарства и права.

   В отличие от  теории  государства  и  права  истори-

ко-правовые  науки изучают конкретные процессы развития

государственно-правовых институтов и явлений, развиваю-

щихся  в хронологической последовательности и проявляю-

щихся в определенном историческом пространстве.

   Таким образом,  история государства и права  изучает

государство и право отдельных (зарубежных) стран мира в

процессе

их возникновения  и  развития  в  определенной конкрет-

но-исторической обстановке,  в хронологической последо-

вательности,  на  основе выявления как общеисторических

закономерностей этих процессов,  так и закономерностей,

действующих в рамках тех исторических эпох, которые яв-

ляются важнейшими ступенями в развитии  конкретных  об-

ществ.

   Наука истории  государства  и права зарубежных стран

(на Западе она нередко именуется всеобщей историей пра-

ва, историей права и институтов и т.д.) имеет собствен-

ную историю.  Как самостоятельная область научного зна-

ния  она  берет  свое начало с конца XVIII-XIX в.  Так,

большую роль в накоплении историко-правовых знаний сыг-

рала историческая школа права в Германии (Г.  Пухта, Ф.

Савиньи и др.), которая вела исследования главным обра-

зом  по  истории  римского  и национального германского

права.  Затем труды представителей этой  школы  сменяют

работы  с  более широким охватом разных стран и истори-

ческих эпох (Э.  Лабуле и Р.  Дареста - во Франции,  Г.

Мэна и Г.  Спенсера - в Англии,  А. Поста - в Германии,

П.Г. Виноградова и Н.И. Кареева - в России и др.).

   Широкое распространение во второй половине XIX - на-

чале XX в. историко-сравнительного метода способствова-

ло изучению истории государства  и  права  в  контексте

экономических и социальных отношений; в историко-право-

вых исследованиях социологическое направление пришло на

смену  позитивизму.  Важной вехой в развитии этого нап-

равления явились работы русского ученого М.М. Ковалевс-

кого,  немецкого историка права Э. Нейкампа, американс-

кого юриста О. Холмса и др.

   В западной литературе по вопросам истории  государс-

тва и права в XIX-XX вв.  был накоплен и обобщен огром-

ный фактический материал, что сделало возможным издание

ряда фундаментальных работ: многотомной "Истории права"

немецких ученых И. Колера и Л. Венгера (1914), "Панора-

мы  правовых  систем"  (1928)  и "Истории права" (1924)

американских историков права Д.  Вигмора  и  У.  Сигля.

После Второй мировой войны ряд крупных работ по истории

права и политических институтов опубликовали  французс-

кие ученые Ж. Эллюль, Р. Монье, Ж. Имбер, Ф. Гаррисон и

др.  Определенный вклад в  освещение  историко-правовых

проблем  внесли представители науки сравнительного пра-

воведения (Р.  Давид и др.). Развитие историко-правовых

исследований  сделало  возможным  введение в целом ряде

университетов Западной Европы и США специальных  курсов

по  истории  национального,  а также иностранного права

или же по истории права и политических институтов.  По-

пытки введения таких курсов предпринимались и в универ-

ситетах дореволюционной России.  Так,  в 1804 году про-

фессор  Московского университета П.  Цветаев читал курс

по "праву знатнейших древних и нынешних народов",  а  в

начале XX века (1907 - 1908 гг.) профессор В.Г.  Щеглов

осуществил издание курса по всеобщей  истории  права  в

нескольких выпусках.

Велико теоретическое и практическое  значение  изучения

истории  государства и права зарубежных стран.  Историю

часто называют памятью народа,  она представляет  собой

гигантскую  лабораторию  мирового социального опыта.  В

силу своей познавательной ценности, информативности ис-

тория государства и права - действенный инструмент фор-

мирования исторического сознания.  Эта наука дает  воз-

можность не только глубже понять государственноправовые

реалии современности,  но и  прогнозировать  дальнейшее

развитие  государства  и права.  Она вооружает юристов,

которым предстоит трудиться на рубеже XX и XXI вв., не-

обходимыми знаниями,  которые помогут им в практической

деятельности  по  дальнейшему  осуществлению  программы

глубоких экономических реформ,  по демократизации поли-

тической жизни и охране  прав  граждан,  по  реализации

конституционной идеи правового государства в Российской

Федерации.

   Методология науки и курса истории государства и пра-

ва.  Научное  познание  в области истории государства и

права не сводится к описанию фактов и  событий  истори-

ческого прошлого. Оно предполагает концептуальное и те-

оретическое осмысление этих фактов,  что требует в свою

очередь использования философских и специальных научных

методов исследования.

   Историко-правовой наукой,  как было  отмечено  выше,

накоплен  значительный арсенал различных методологичес-

ких приемов и средств,  которые используются также и  в

преподавании. Современная мировая наука включает в себя

широкий диапазон философских установок,  позволяющих  с

разных позиций объяснять исторические процессы развития

государства и права.  Отказ от монистически-материалис-

тического  взгляда на историю и методологический плюра-

лизм характерны и для общественных наук  в  современной

России.  В  историко-правовой  литературе  разных стран

можно видеть много концепций, объясняющих происхождение

и последующую эволюцию государства и права,  начиная от

религиозных теорий  (неотомизм,  исламский  фундамента-

лизм)  и  кончая марксистскими и иными леворадикальными

теориями,  рассматривающими историю государства и права

главным образом через призму классовой борьбы.

   В российской  историко-правовой литературе последних

лет  показывается  ограниченность   и   односторонность

взгляда  на  историю в свете господствовавшей в течение

ряда десятилетий марксистской пятичленной  формационной

периодизации исторического процесса (первобытнообщинный

строй, рабовладение, феодализм, капитализм, коммунизм).

Доктринерский  характер  господствовавшей  исторической

схемы дал толчок к поиску других  подходов,  основанных

на анализе не только бесспорно важных объективных,  не-

зависимых от воли людей производственных связей,  но  и

связей личностных,  субъективных. Это и привело к широ-

кому использованию в отечественной науке понятия "циви-

лизация", которое окончательно сложилось в Европе еще в

эпоху Просвещения в середине XVIII в.

При рассмотрении  той  или  иной цивилизации сторонники

новых подходов ставят на первое место человека, так как

объективные  процессы истории в значительной мере опос-

редованы личностью, проходят через его внутренний мир и

опыт, что выражается в образе жизни человека, его миро-

воззрении, способах ориентации, системе ценностей.

   Эти подходы были вызваны к  жизни  полной  невозмож-

ностью  уложить  в  формационную схему историю ряда об-

ществ, например восточных, что и привело к безоговороч-

ному  признанию  не только их социально-экономической и

политической специфики,  но и двух путей развития чело-

веческого общества,  двух цивилизаций - Запада и Восто-

ка.

   Неоправданно переносимые на  весь  мир  формационные

подходы,  сложившиеся  на  базе изучения эволюции евро-

пейских обществ, крайне обедняли рассмотрение принципи-

ально  важных вопросов истории государства и права вос-

точных стран,  отличающихся не только особой,  "азиатс-

кой",  системой производственных отношений, сопряженной

со стойкой многоукладностью,  но и глубочайшим влиянием

на всю общественную жизнь религиозной идеологии, тради-

ций и пр.

   В истории государства и права зарубежных стран в си-

лу  специфики изучаемого объекта особенно важное значе-

ние имеет использование и других подходов  (частнонауч-

ных,  специальных методов), таких как конкретно-истори-

ческий, сравнительно-правовой и системный.

   Конкретно-исторический подход предполагает  рассмот-

рение  государственно-правовых  явлений  в тех особых и

неповторимых условиях,  в которых они сложились и полу-

чили  развитие,  т.е.  в той социальной среде,  которая

обусловливает своеобразие,  а в ряде случаев и уникаль-

ность того или иного государства или же правовой систе-

мы. Использование сравнительного метода, напротив, поз-

воляет  выявить некоторые общие закономерности и совпа-

дающие признаки в развитии государства и права в одно и

то же время, но в разных странах (синхронное сравнение)

или же в разных временных срезах исторических эпох (ди-

ахронное сравнение).

   Поскольку государство  и право уже на начальных сту-

пенях своего  развития  представляют  собой  достаточно

сложные  социальные  образования,  в  историко-правовых

исследованиях важный эффект дает  системный  анализ,  с

помощью которого возможно вычленение из всей взаимосвя-

занной структуры  государственно-правовых  явлений  от-

дельных ее элементов, в которых наиболее ярко отражают-

ся существенные признаки или же, наоборот, неповторимые

особенности конкретных государств или правовых систем.

   Периодизация истории  государства и права.  Материал

учебного курса располагается в хронологической последо-

вательности.  В  отечественной литературе принято выде-

лять в истории человеческого общества следующие  основ-

ные эпохи:  древний мир, средние века, новое и новейшее

время (XX в.).  Каждая из этих эпох представляет  собой

историческую ступень в развитии государстваи права.

         Авторами учитывалось то  обстоятельство,  что

эволюция  древних  и  средневековых обществ Востока шла

особым цивилизационным путем,  отличающим его от разви-

тия античных рабовладельческих обществ и феодальных об-

ществ Запада. Это и делает в значительной мере условны-

ми применяемые в учебнике понятия - древность и средне-

вековье в отношении стран Востока.

   Авторы использовали данные понятия в  чисто  методи-

ческих  целях,  в силу необходимости периодизации столь

длительного исторического периода в развитии стран вос-

точного  мира.  В  основу периодизации были положены не

формационные границы,  а ряд важных цивилизованных, ис-

торико-политических, идеологических и других факторов.

   По сравнению с предшествующим учебником авторы,  ис-

пользуя цивилизационные подходы, больше внимания уделя-

ют  влиянию религии,  идеологии,  ценностных ориентации

тех или иных народов на развитие государства и права  в

древности и средневековье.

Часть первая

   История государства и права древнего мира

Вводная глава. Предыстория государства и права

    1. Первобытное общество и догосударственные формы

социального управления

   История человечества складывается из  двух  основных

пластов: первобытного общества и цивилизации. Первобыт-

ный строй,  явившийся исходным  и  закономерным  этапом

развития человечества, охватывает огромный отрезок вре-

мени,  насчитывающий,  по современным данным,  свыше  2

млн.  лет. В эту эпоху не было государства и права, бы-

тие которых исчисляется лишь несколькими тысячелетиями.

Но  их  предыстория  берет свое начало именно в сравни-

тельно развитых социальных структурах первобытности.

   За долгий срок своего существования первобытное  об-

щество  прошло  большой путь развития,  в ходе которого

значительные изменения претерпел его социокультурный  и

хозяйственный  облик.  В современной науке используются

различные периодизации древнейшей истории  человечества

(культурологическая, археологическая и др.). Но для по-

нимания социальных и экономических предпосылок  возник-

новения  государства  и  права  принципиальное значение

имеет выделение в первобытном  обществе  двух  основных

стадий:  присваивающего  хозяйства  и производящего хо-

зяйства, граница между которыми приходится на эпоху не-

олита  (так  называемая  неолитическая  революция).  Ее

обычно относят к VIII-III тысячелетию до н.э.

   На первой из этих стадий шел еще процесс становления

самого  человека  как  биосоциального  существа (лишь с

XL-XXV тысячелетия до н.э.  сложился неантроп, т.е. че-

ловек современного типа).  Люди использовали простейшие

каменные орудия и существовали главным образом за  счет

присвоения  готовых  продуктов природы (собирательство,

охота,  рыболовство).  Они вели бродячий  образ  жизни,

объединялись  в  небольшие  локальные  и  изолированные

группы под руководством вожаков.  Эта простейшая  форма

социальной организации и регуляции (неупорядоченные по-

ловые связи и т.д.), отражавшая низкий уровень развития

как культурнопроизводственных, так и общественных отно-

шений,  в литературе нередко называется праобщиной  или

первобытным стадом.

   Несмотря на  кажущуюся  хаотичность внутренней жизни

праобщины, в ней все больше проявлялись не только спон-

танные,  но  и регулируемые процессы,  предопределяемые

заранее установленными правилами, запретами, стандарта-

ми и иными поведенческими стереотипами.

Внутригрупповые отношения носили эгалитарный  характер.

Равенство особенно проявлялось в процессе распределения

скудных продовольственных и  иных  ресурсов.  В  основе

этого  равенства лежал присущий таким коллективам экви-

валентный (реципрокный) обмен (женами,  пищей, орудиями

труда).  Уже  в ранних человеческих коллективах реально

складывалась власть вожака над остальными членами груп-

пы.  Они воспринимали его волю как норму, которой необ-

ходимо подчиняться по тому же  принципу  эквивалентного

обмена.

   Таким образом, в процессе длительной эволюции праоб-

щины природные инстинкты уступили свое место социокуль-

турным стереотипам,  т.е.  системе общественных связей,

что сделало возможным  существование  и  поступательное

развитие человеческого общества.

   Дальнейшее усложнение  социальных связей,  вызванное

существенными изменениями в  брачно-половых  отношениях

(введение  экзогамии,  т.е.  запрещение  брачных связей

внутри  кровнородственных   объединений,   установление

брачных  классов),  а  затем и неолитическая революция,

означавшая переход к производящей экономике, привели на

смену праобщине возникновение устойчивых семейно-клано-

вых групп (родовых общин).  Совокупность этих  групп  в

литературе обычно называлась родовым строем.

   В основе  семейно-клановой группы лежали родственные

отношения. Такие группы включали в себя несколько поко-

лений сородичей, происходивших от общих предков, в ряде

случаев и чужаков,  принятых в состав общины. В зависи-

мости  от  конкретных  условий  родообщинные  отношения

строились на принципах матрилинейности или  патрилиней-

ности.

   Неолитическая революция  и  переход  к  производящей

экономике обеспечили не просто выживание  людей,  но  и

создание  регулярного  производства продуктов питания и

иных предметов,  необходимых для удовлетворения потреб-

ностей  коллектива.  Это подготовило переход к оседлому

образу жизни и к установлению контроля семейно-клановых

групп над определенной территорией. Таким образом, ран-

няя родовая община потребителей  (охотников,  собирате-

лей, рыболовов) сменяется более прочными, численно раз-

росшимися,  как правило, связанными с определенной тер-

риторией общинами производителей.  Такая система семей-

но-родовых групп представляла собой более развитую фор-

му  социальной организации,  основанную на сравнительно

устойчивых системах самоуправления и саморегуляции.

   В семейно-клановой общине складывалась строго фикси-

рованная система труда, распределения пищи и брачно-се-

мейных отношений.  В ней получили  дальнейшее  развитие

принципы  равенства,  эгалитарности  и эквивалентности.

Это не исключало того,  что по мере роста  производства

распределение  добычи и потребление пищи осуществлялись

с учетом ролевых функций (по принципу пола,  возраста и

т.д.).  На определенные преимущества в семейно-клановом

коллективе (в родовой общине) мог претендовать

и лидер  группы,  особенно  если он успешно осуществлял

властноуправленческие функции  и  обеспечивал  надежное

существование группы.  По принципу эквивалентного внут-

ригруппового обмена лидер получал в таком случае безус-

ловную  поддержку членов группы,  которые за предостав-

ленные им от вождя блага  признавали  его  авторитет  и

власть. Эта власть выступала как догосударственная, по-

тестарная. Сам вождь, как и другие члены семейно-клано-

вой общины,  должен был руководствоваться коллективными

традициями и соблюдать практику реципрокных  раздач.  В

противном случае он мог быть смещен и заменен другим.

   Существовавшая в  родовом обществе эгалитарность,  в

том числе выборность и сменяемость вождей, не позволяет

еще говорить в категорической форме о существовании ро-

довой демократии.  В семейно-клановых общинах существо-

вала  жесткая  дисциплина  труда и поведения,  духовный

конформизм.

   В семейно-родовых общинах на базе культов,  обрядов,

традиций и т.п.  сложились несложные правила поведения,

соблюдение которых было  обязательно  для  всех  членов

группы.  Эти родовые нормы,  которые имели мифологичес-

ки-символическую оболочку и были часто связаны с  тоте-

мистическими  ритуалами,  отражали естественные условия

жизни первобытной общины.  Они  были  проникнуты  духом

коллективизма,  предусматривали взаимную поддержку чле-

нов родовой общины, регулировали хозяйственную деятель-

ность и брачные отношения, устанавливали различные табу

(запреты) и жесткие рамки поведения для членов  общины.

Строгой регламентации подвергался порядок распределения

добытого общиной продукта,  а также и  сам  ритуал  его

потребления,  деление в связи с этим всех членов группы

на ранги. К важнейшим функциям вождя относилась практи-

ческая реализация таких распределительных, дистрибутив-

ных норм.

   Общинно-родовые нормы имели синкретичный характер  и

содержали в себе одновременно религиозные,  моральные и

иные социальные императивы.

   В прочных семейно-клановых  группах  общинные  нормы

отражали самонастраивающиеся социальные отношения,  ко-

торые  поддерживались  силой   интересов,   религиозных

представлений  и  иных нормативно-ценностных установок.

Это не исключало властного характера этих норм. и выте-

кающей  из  этого принудительности.  В случае нежелания

подчиняться правилам жизни семейноклановой группы,  со-

вершения тяжкого проступка нарушитель мог быть подверг-

нут избиению,  изгнанию или даже смертной казни по воле

семейно-родового коллектива.

  2. Генезис надобщинных структур и образование про-

тогосударств

   Неолитическая революция и переход  человечества  (на

рубеже VII-V тысячелетия до н.э.) к производящей эконо-

мике имели самые разнообразные и глубокие последствия.

Прежде всего  следует отметить появление ранних оседлых

земледельческих обществ в регионах,  благоприятных  для

проживания  людей  и их успешной хозяйственной деятель-

ности, а также резкое увеличение численности и плотнос-

ти населения (своего рода демографический взрыв).  Зем-

ледельческие общины проявляли тенденцию к  разрастанию,

что находило свое выражение прежде всего в отпочковании

новых семейно-клановых  групп.  На  территории  крупной

земледельческо-родовой  общины  могло складываться нес-

колько поселений,  даже кварталов, что с ростом и ожив-

лением  хозяйственной жизни вело к формированию поселе-

ний городского типа.

   Со временем усложняется внутренняя  организация  се-

мейнородовых групп, их члены приобретают новые культур-

ные и производственные  навыки,  начинается  разделение

труда (на земледельческий,  скотоводческий, ремесленный

в различных его видах и т.д.).  Все это  способствовало

повышению эффективности общественного и коллективного в

своей основе производства. Производящее хозяйство могло

не  только  удовлетворять минимальные жизненные потреб-

ности членов семейно-кланового коллектива,  но и созда-

вать своего рода "излишки",  т.е.  прибавочный продукт.

Эти излишки первоначально реализовывались  по  принципу

внутриродового  реципрокного обмена,  но постепенно все

чаще стали поступать в сферу межобщинных связей, приоб-

ретая характер товара. Становление товарного производс-

тва вело в свою очередь к дальнейшему росту прибавочно-

го продукта,  к накоплению богатства,  которого не было

ранее в родовом обществе.  Появилась объективная основа

для  возникновения имущественного неравенства между от-

дельными семейно-клановыми общинами,  а также и в самих

родовых группах.

   Постепенный рост общественного продукта привел к уг-

лублению имущественных различий,  а следовательно,  и к

закреплению за общинно-родовой верхушкой имущественных,

а соответственно и социальных привилегий. В новых усло-

виях  занятие  родовых постов в семейно-клановой группе

давало лидерам не только престиж и авторитет,  что было

характерно  для  предшествующего этапа общинного строя,

но и особый,  более высокий статус.  При этом  выборные

процедуры,  отражавшие  давно установившуюся демократи-

ческую традицию, еще сохранялись.

   Система социального ранжирования,  которая  сама  по

себе вела к возвышению роли лидера, не означала еще от-

каза от принципа реципрокного  обмена.  Предоставляемые

лидеру  все увеличивающиеся имущественные и иные приви-

легии (например,  право иметь несколько жен) рассматри-

вались лишь как эквивалент тем достаточно сложным функ-

циям,  которые он теперь осуществлял,  и той  серьезной

ответственности,  которую он на себя принимал.  Обязан-

ности вождей семейно-родовых общин становились все  бо-

лее  многообразными.  К их числу относилась организация

общественных работ,  перераспределение земельных участ-

ков  по мере изменения численного состава группы,  под-

держание отношений с соседними  семейно-клановыми  кол-

лективами. К этим функциям, ставшим бо-

лее или менее традиционными, добавилась новая и важней-

шая редистрибутивная функция  перераспределения  приба-

вочного продукта, который добывался или производился не

лидером лично,  как это было на стадии реципрокного об-

мена,  а усилиями всей группы.  Здесь уже закладывались

элементы будущей,  присущей государственно организован-

ному обществу, системы эксплуатации.

   В результате  неолитической  революции  и усложнения

социальной и хозяйственной структуры произошли глубокие

изменения  в осуществлении власти (во властеотношениях)

внутри семейно-клановых групп.

   Власть вождя  семейно-клановой  группы   по-прежнему

сохраняет  потестарный  характер.  Но осуществляемые им

функции,  в особенности редистрибутивная функция, приб-

лижают его власть к политической, государственной, пос-

кольку она приобретает большую степень  силы  и  обяза-

тельности для членов семейно-родовой общины. Она стано-

вится в большей степени властью положения,  самого выс-

шего управленческого статуса и не связывается,  как это

было прежде, с личными качествами лидера. Именно поэто-

му не просто авторитет,  а властные функции вождя начи-

нают приобретать наивысшую  ценность  в  глазах  членов

группы, которые все чаще вступают в острое соперничест-

во за лидерство.  Амбициозные стремления к власти подк-

репляются желанием навязывать свою волю коллективу, по-

лучать от власти совершенно определенные  имущественные

и личные привилегии.

   Одним из важнейших последствий неополитической рево-

люции,  имевшим прямое отношение к генезису государства

и права, было развитие межродовых связей и формирование

надобщинных структур.  Возникновение  и  эволюция  этих

структур  проходили  в значительной степени спонтанно и

приобретали  под  воздействием   конкретно-исторических

фактов различные формы. Некоторые из них были типичными

для одних народов,  но не получили развития  у  других.

Особо  заметную  роль  в процессе становления государс-

твенности сыграла одна из форм межобщинных связей и ор-

ганизационных структур - племенной строй. Однако в сов-

ременной литературе его  универсальность  и  значимость

иногда ставятся под сомнение.

   Естественным результатом  эволюции  общинного  строя

(особенно при позднеродовой общине) было  возникновение

множества  новых семейно-клановых общин,  что привело к

возникновению более крупных  социальных  образований  -

братств  (фратрий) и племен,  а иногда и к конфедерации

племен. Племя, как правило, имело свою территорию, имя,

язык (или диалект),  свои религиозные и бытовые обряды.

Постепенно складываются и органы племенного  самоуправ-

ления,  прежде всего племенной совет,  в который обычно

входили вожди (старейшины) всех составлявших племя  ро-

дов. Члены племенных советов, а также вождь племени из-

бирались соплеменниками и могли быть ими смещены. Любой

член  племени  имел  возможность выступить на заседании

совета и высказать свое мнение по  поводу  решений  или

действий вождя.

Деятельность племенных органов способствовала организа-

ции коллективных работ,  расширению связей между семей-

но-клановыми группами (в частности, межобщинному обмену

продуктами),  урегулированию межклановых конфликтов,  а

также отношений с другими племенами.  Первоначально эти

органы решали лишь те вопросы, которые выходили за пре-

делы интересов отдельных семейно-клановых групп.

   Так, распределительные (редистрибутивные)  отношения

долгое время были вне ведения племенных советов и регу-

лировались родовыми,  а не племенными обычаями. Но пос-

тепенно по мере развития производящей экономики, услож-

нения внутриплеменной организации центр тяжести  в  ро-

доплеменном  самоуправлении смещается на племенной уро-

вень, что неизбежно подрывает значимость и устойчивость

общинной  демократии.  Все большее значение приобретают

также племенные нормы (обычаи,  обряды и т.д.), регули-

ровавшие  взаимоотношения  между родовыми общинами,  но

неизбежно воздействовавшие и на их внутреннюю жизнь.

   Важным этапом в предыстории государства и права ста-

ло,  наряду с образованием сложных надобщинных структур

и соответствовавших им механизмов социально-нормативной

регуляции,  формирование  принципиально новых основ уп-

равления обществом,  являющимся по своей сути предгосу-

дарственным.

   Новый тип  управленческой  деятельности  определялся

потребностями общественной жизни,  усложнением  хозяйс-

твенной  деятельности  и  всей  системы социокультурных

связей людей.  Необходимость организовывать и контроли-

ровать общественные работы, хранить и распределять про-

довольственные и иные  ресурсы,  поддерживать  обменные

отношения с соседними группами привела к выделению спе-

циального слоя организаторов производства,  которые об-

ладали  необходимыми навыками и умениями и использовали

при этом целую  систему  мифологических  и  религиозных

символов.

   Наряду с  другими  видами  общественного  разделения

труда (отделение скотоводства  от  земледелия  и  т.д.)

происходит выделение управленческой деятельности, кото-

рая постепенно превращается в профессиональную.  Разде-

ление  людей на две неравные по численности группы (уп-

равляющих и управляемых) приобретает  огромное  общест-

венное значение, является последней ступенью в создании

государства.  Управленческие посты дают их  обладателям

большие  материальные  выгоды,  позволяют им навязывать

свою волю коллективу. Формирующаяся управленческая вер-

хушка  не желала расставаться с властью и привилегиями,

стремилась закрепить ее за своими  семьями  и  кланами.

Организационная  деятельность  приобретала политический

характер, а административно-общинная знать превращалась

в государственную. Нередко общинная верхушка, используя

свой традиционный авторитет и систему  религиозно-мифо-

логических обоснований,  стремилась консолидироваться в

замкнутую, закрытую для большинства соплеменников груп-

пу сословного или кастового характера.

Меняется в формирующемся протогосударстве  и  положение

вождя, который все больше опирается на административную

иерархию,  усиливая тем самым свою власть.  Таким обра-

зом, протогосударство возникает не как внешняя по отно-

шению к родоплеменной системе сила,  а как логическое и

естественное продолжение общинных структур.  Оно скреп-

лялось общими интересами и потребностями семейно-клано-

вых групп, но отличалось от предшествующих систем соци-

ального управления созданием  сложной  административной

иерархии. Венцом этой иерархии становится вождь, власть

которого приобрела авторитарный и сакральный характер.

   В литературе нередко называется ряд  факторов,  спо-

собствующих  возникновению первичных надобщинных струк-

тур и протогосударства.  К числу этих  факторов  обычно

относят экологическую среду (теплый климат, плодородные

почвы,  водные ресурсы и т.д.), устойчивый уровень про-

изводства,  дающий сравнительно большой избыточный про-

дукт, демографический оптимум. Важным, хотя и вторичным

фактором являются завоевания и войны.  Последние не мо-

гут повлиять на внутренние процессы  эволюции  общинных

связей, но они ведут к созданию мощных военно-организа-

ционных структур, способствующих ускоренному формирова-

нию протогосударств.

   Немаловажен тот факт,  что нередко генезис государс-

тва протекал в особо привлекательных по природным усло-

виям регионах,  в пределах которых возникало сразу нес-

колько протогосударств. Такие изначальные государствен-

ные  образования получили название первичных протогосу-

дарств. Между этими протогосударствами возникали острые

противоречия,  которые приводили к военным столкновени-

ям.

   В конечном счете победу одерживало государство,  чья

военная  организация оказывалась более сильной и эффек-

тивной.  Это могла быть военная демократия.  Однако  ее

значение  и  распространенность  в  течение длительного

времени преувеличивались в литературе (начиная с  работ

известного американского этнографа XIX в.  Л. Моргана).

Значительно более распространенными  были  государства,

выступавшие в виде военно-иерархических структур.

   В ходе  войн  и  естественного роста возникали также

так называемые вторичные государства, которые объединя-

ли  несколько  небольших  первичных протогосударств или

включали иногда огромные территории как с родоплеменны-

ми,  так и с уже сложившимися государственными структу-

рами. Эти государства, имевшие достаточно сложные орга-

низационно-управленческие структуры и выполнявшие самые

различные административные функции,  имели  доклассовый

характер.

   Следует особо подчеркнуть,  что протогосударства как

ранние и простейшие государственные образования сформи-

ровались в эпоху, когда общество еще не знало классово-

го деления.  Оно возникает на более высоких ступенях не

 без активного воздействия самой государственной власти.

Таким образом,  современные исторические, этнографичес-

кие и иные данные убедительно свидетельствуют, что ран-

ние государственные образования возникают  не  на  базе

классового  господства,  как  долгое время было принято

считать в нашей литературе,  а складываются спонтанно в

ходе  естественного  развития самого общинного строя из

сложных надобщинных структур.  Один из наиболее  харак-

терных признаков протогосударства - образование сложных

организационно-управленческих систем, постепенно стано-

вящихся  замкнутыми  и  отрывающимися от породившего их

общества.

   Образование протогосударств - это своеобразный  про-

рыв человечества из предыстории в цивилизацию.  На раз-

личных континентах и у разных народов в  силу  неравно-

мерностей  самого  исторического  процесса такой прорыв

происходил в разное время, растянулся на века и даже на

тысячелетия. Первые цивилизации и протогосударства сло-

жились на Востоке еще в IV-III тысячелетии до н.э. Нес-

колько  позднее переход к государственности и к цивили-

зации происходит в Средиземноморском бассейне, в антич-

ном  мире.  У большинства народов Европы падение перво-

бытнообщинных порядков и становление  государственности

завершается лишь в средние века.  В Африке, Полинезии и

в некоторых других регионах  земного  шара  догосударс-

твенные   семейно-клановые   отношения  просуществовали

вплоть до XIX-XX вв.  и уступили свои позиции не в  ре-

зультате  естественного развития,  а в ходе европейской

колонизации.

   Как свидетельствует материал последующих глав,  нес-

мотря на некоторые общие вехи в предыстории государства

и права,  происхождение и развитие государств  (первич-

ных,  вторичных и т.д.) у разных народов имеет свои не-

повторимые черты и особенности.

Раздел I. Государство и право стран

Древнего Востока

   Глава 1.  Особенности развития государства и права в

странах Древнего Востока

   Понятие Восток в исторической науке используется  не

столько как географическое,  сколько как историко-куль-

турное, цивилизационное. Здесь впервые в истории разви-

тия  человеческого  общества  сложились те социальные и

политические институты, государство, право, мировые ре-

лигии,  которые и породили со времени возникновения ан-

тичных государств (Древней Греции и Рима) в I тысячеле-

тии до н . э. дихотомию Восток - Запад.

   Принципиальные различия восточного и западного циви-

лизационных путей развития заключались в  том,  что  на

Востоке, в отличие от Запада, где частная собственность

играла господствующую роль,  частнособственнические от-

ношения,  отношения  частного  товарного  производства,

ориентированного на рынок,  не  занимали  значительного

места.

   Это в  свою очередь сказалось на застойном характере

восточных социальных структур, на отсутствии на Востоке

условий для развития тех политических и правовых инсти-

тутов, которые были призваны обслуживать нужды нарожда-

ющегося гражданского общества:  демократическое общест-

венное самоуправление с правами и обязанностями каждого

полноправного гражданина, члена полиса-республики, пра-

вовые гарантии его частных интересов, прав и свобод.

   Восток в древности был представлен многими странами,

рядом  крупнейших  региональных  цивилизаций (индо-буд-

дийской,  ассирийско-вавилонской,  конфуцианско-китайс-

кой), но вышеуказанные особенности (отсутствие господс-

твующей роли частной собственности,  застойный характер

развития)  были главными определяющими чертами их типо-

логического сходства в отличие от  динамично  развиваю-

щихся античных стран,  а затем и стран Западной Европы,

преемника античной цивилизации.

   Одной из основных социальных форм, играющих решающую

роль в эволюции древневосточных обществ,  была сельская

община, сохранившая во многом черты патриархально-родо-

вой организации. В значительной мере она определяла ха-

рактер политической власти в этих обществах, роль и ре-

гулирующе-контрольные  функции  древневосточного  госу-

дарства, особенности правовых" систем.

В Древнем Китае,  например,  основой социальной жизни в

течение длительного времени были патронимии (цзун), ко-

торые  объединяли  несколько  сотен (до тысячи и более)

семей, принадлежащих к одной родственной группе. Струк-

тура  замкнутых сельских общин с натуральным характером

производства,  с сочетанием ремесла и земледелия в рам-

ках  каждой  общины,  слабым развитием товарно-денежных

отношений составляла основу социальной жизни и в  Древ-

ней Индии.

   Крепость общинных,  родоплеменных,  большесемейных и

других связей тормозила процессы  классообразования,  в

частности  развитие  здесь  рабовладения,  но не смогла

сдержать социального и имущественного расслоения в  об-

ществе.

   Самые ранние  государственные  формы (протогосударс-

тва) стали складываться в древневосточных  цивилизациях

(в Древнем Египте,  Древней Индии, Древней Месопотамии,

Древнем Китае - еще в IV-III тысячелетии до н .  э.)  в

ходе разложения общинно-родовой организации.  Они скла-

дывались по мере усиления разделения труда,  усложнения

управленческих функций, а вместе с тем превращения лиц,

выполняющих эти функции,  в сословие знати,  которое не

участвовало в производстве,  стояло над рядовыми общин-

никами.  Самодовлеющая сельская община, упрочению пози-

ций  которой способствовали коллективные усилия ее чле-

нов по созданию ирригационных сооружений, оказывала ог-

ромное  влияние на замедление процессов классообразова-

ния, формы земельной собственности и способы эксплуата-

ции в древневосточных обществах. Здесь непосредственным

владельцем-собственником земли была сама община. Вместе

с  тем  и  государство  выступало в качестве верховного

собственника земли,  властно-собственнические права ко-

торого  реализовывались  в  получении с общинников рен-

ты-налога.

   По мере выделения надобщинных управленческих  струк-

тур стали складываться и собственно царско-храмовые хо-

зяйства, создаваемые главным образом за счет присвоения

общинных земель.  Владеть участками царско-храмовых зе-

мель могли лишь люди,  выполняющие ту или иную  работу,

несущие службу на правителя или храм.  Здесь рано начал

использоваться труд рабов,  различных категорий  подне-

вольных лиц.

   Строй многоукладной  хозяйственной  жизни  определял

исключительно пестрый социальный состав древневосточных

обществ, который можно дифференцировать в границах трех

основных социально-классовых образований:  1) различные

категории лиц, лишенных средств производства, зависимые

подневольные работники, к которым относились и рабы; 2)

свободные  мелкие производители - общинники-крестьяне и

ремесленники,  живущие своим трудом;  3) господствующий

социальный  слой,  куда  входили  придворная и служилая

аристократия,  командный  состав  армии,  состоятельная

верхушка земледельческих общин и пр.

   На Востоке  отсутствовала четкость социально-классо-

вых границ,  например, существовали различные категории

зависимого населения,  занимающие промежуточные позиции

между свободными

и рабами,  или некие переходные категории свободных (от

мелких землевладельцев к господствующему слою,  в част-

ности  к  мелкому купечеству и чиновничеству).  Сослов-

но-правовой статус индивида в обществе, как правило, не

совпадал, расходился с его социальноэкономическим поло-

жением.

   Стойкая многоукладность,  историческая   преемствен-

ность социальных,  политических, правовых форм и инсти-

тутов,  господствующей религиозной идеологии дают осно-

вания определить в качестве главной отличительной черты

древневосточных обществ - их традиционность.  Это подт-

верждает то обстоятельство,  что освященные незыблемыми

идейно-религиозными   установками   основы   социальной

структуры, государственности и права таких крупных изу-

чаемых нами древневосточных обществ,  как Древняя Индия

и Древний Китай (Древний Египет и Древний Вавилон,  как

относительно централизованные  государства,  прекратили

свое существование еще до н.э.), пережили века.

   Общие закономерности развития древневосточных много-

укладных обществ не могут перечеркнуть конкретных  осо-

бенностей каждого из них,  связанных как с доминирующим

положением того или иного уклада и  различными  формами

их взаимодействия,  так и с особенностями их социальных

и политических институтов, со специфическими чертами их

культурно-цивилизационного развития,  особенностями бы-

та, миропонимания людей, их способов религиозной ориен-

тации.

   В Древнем Вавилоне,  например, крупное царско-храмо-

вое хозяйство сосуществовало с относительно  обособлен-

ным  общинночастным  хозяйством,  основой  которого был

труд свободных общинников-крестьян,  уплачивающих  рен-

ту-налог государству.  В царско-храмовых хозяйствах ис-

пользовался труд рабов и лиц,  находящихся  в  той  или

иной  степени зависимости,  ряды которых пополнялись за

счет свободных земледельцев,  потерявших свой  общинный

участок.  Наличие сильного царско-храмового хозяйства с

относительно развитым ремеслом,  широко ведущего торго-

вые операции с помощью купцов-тамкаров, ослабляло нало-

говую эксплуатацию общинников-крестьян.

   В Древнем Египте общинно-частный сектор  еще  во  II

тысячелетии до н .  э. был поглощен основанным на рабс-

кой и полурабской эксплуатации царско-храмовым  хозяйс-

твом.

   Специфические черты  древнеиндийского  общества были

связаны с жестким сословным делением на  четыре  варны.

(брахманов,  кшатриев,  вайшиев и шудр), с присущей ему

особой общинной организацией, отличающейся высокой сте-

пенью замкнутости и автономности.  Отношения рабовладе-

ния здесь  тесно  переплетались  с  сословно-варновыми,

кастовыми. Традиционная социальная приниженность низших

каст,  почти полное бесправие тех,  кто  находился  вне

варн индийского общества, создавали возможности для по-

лурабских форм эксплуатации различных категорий зависи-

мого люда.

   В Древнем  Китае рано сложилась система эксплуатации

управленческой знатью общинников-крестьян путем  взима-

ния ренты-

налога, вначале в форме отработок на  общественных  по-

лях,  а затем путем присвоения правящей верхушкой части

урожая с крестьянского надела.

   В настоящее время,  по единодушному мнению всех оте-

чественных синологов,  на протяжении длительной истории

китайского традиционного общества (со  второй  половины

II тысячелетия до н.э.  до второй половины XIX в. н.э.)

имел место лишь один коренной  качественный  перелом  в

развитии  производительных  сил  и общественного произ-

водства - в V-IV вв.  до н.э. Этот период сопровождался

разрушением  общинной  земельной собственности,  ростом

крупного   частного   землевладения,   распространением

арендных форм эксплуатации малоземельных и безземельных

крестьян-издольщиков,  сидящих как на частновладельчес-

ких, так и на государственных землях.

   В последние века до н.э. в Китае завершается в цент-

рализованных циньско-ханьских империях (III в.  до н.э.

-  III в.  н.э.) формирование традиционной системы экс-

плуатации государством податных мелких крестьян-землев-

ладельцев  путем  взимания рентыналога,  исчисляемого с

количества обрабатываемой земли.  Эта система  сохрани-

лась здесь вплоть до начала XX в.

   Специфические черты политической организации древне-

восточных обществ. Еще от "отца истории" Геродота (V в.

до  н.э.),  который  писал о египетских царях-деспотах,

насильственно закрывающих храмы и заставляющих весь на-

род  возводить колоссальные усыпальницы для них,  берет

начало концепция "восточной деспотии". Утверждение, что

и древним, и средневековым обществам Востока органичес-

ки присуща одна деспотическая форма государства, прочно

держалось на протяжении XVIII-XX вв., вплоть до послед-

него времени. Понятие "восточная деспотия" характеризо-

валось рядом признаков. Это - монархическая форма прав-

ления с неограниченной  властью  наследственного,  обо-

жествляемого монарха,  выступающего единоличным законо-

дателем и высшим судьей;  централизованное государство,

с жестким тоталитарным режимом,  с всеохватывающим над-

зором за бесправными подданными разветвленного,  подчи-

ненного  деспоту  административного аппарата.  При этом

перечеркивалось действительное многообразие  политичес-

ких структур древневосточных цивилизаций,  их последую-

щей эволюции.

   Формализованное понятие "восточная деспотия",  обла-

дающее  вышеперечисленными признаками,  с определенными

основаниями можно отнести  к  централизованной  империи

Древнего  Китая  и  царствам Древнего Египта.  В Китае,

например,  император обожествлялся,  существовал особый

культ императора - "сына неба".  Высшая законодательная

власть была одним из важных признаков его широких  пол-

номочий. Рано сложился здесь и централизованный многос-

тупенчатый бюрократический аппарат, возглавляемый самим

правителем. Все имперские чиновники, независимо от ран-

гов и занимаемых постов,  были поставлены  под  строгий

контроль центральных властей.

Но во многих древневосточных государствах  власть  вер-

ховных  правителей ограничивалась советом знати или на-

родным собранием, или самоуправляющимися большесемейны-

ми городскими общинами и пр.

   Древневосточным обществам были известны также и рес-

публиканские государственные формы,  в  которых  значи-

тельную  роль играли традиции примитивной племенной де-

мократии,  например республики в городах-государствах -

Финикии, Месопотамии. Не отличались некоторые восточные

государства и полным набором вышеперечисленных формаль-

ных характеристик "восточной деспотии".

   Правители Древней  Индии,  например,  не располагали

неограниченными законодательными полномочиями.  Даже  в

крупном,  относительно централизованном государстве Ма-

урьев (IV-II вв. до н.э.) большое значение имели колле-

гиальные органы государственной власти, такие как сове-

щательный орган при царе - раджасабха и совет  сановни-

ков - мантрипаришад. Одной из наиболее ярких особеннос-

тей империи Маурьев было включение в нее полуавтономных

республиканских  государственных  образований  -  ган и

сангх.

   В своем политическом развитии страны Древнего Восто-

ка  прошли  в целом общий путь - от небольших племенных

образований,  номовых  городов-государств  к  гегемони-

ям-царствам,  а  затем  к относительно централизованным

империям,  как правило,  полиэтническим, создаваемым за

счет завоевания и аннексий своих соседей.

   Но в Индии, в отличие от Китая, раздробленность была

правилом, а централизованное государство - исключением.

В Месопотамии царскую власть можно считать наследствен-

ной с оговорками. При передаче власти одному из сыновей

правителя  решающее слово принадлежало жрецам-оракулам.

Не был царь и высшей судебной инстанцией.  Здесь, как и

в Индии,  почти на всех этапах развития сохранялось оп-

ределенное самоуправление общин. Органы общинного само-

управления несли главную тяжесть забот о благосостоянии

общины,  о своевременной выплате ренты-налога в казну и

об организации общественных работ.

   Вместе с тем нельзя отрицать,  что в древневосточных

цивилизациях в религиозном массовом сознании  существо-

вало  особое мистическое отношение к власти,  царствен-

ности, правителю.

   Признание высшего, божественного авторитета, органи-

чески вытекающего из сущего миропорядка, а следователь-

но,  и неограниченных деспотических полномочий правите-

ля,  было основополагающим элементом восточной духовной

культуры,  религиозной идеологии, определяющим в значи-

тельной  мере различные стороны жизнедеятельности древ-

невосточных обществ. С учетом этих обстоятельств следу-

ет  различать  понятие  "восточная деспотия" в культур-

но-цивилизационном, социально-историческом и формально-

юридическом смыслах.

   Выступая как и всякое другое государство орудием со-

циально-классового господства, древневосточное монархи-

ческое государ-

ство было призвано вместе с тем выполнять функции, свя-

занные  с  координацией  разрозненного общинного произ-

водства,  с обеспечением насущных условий его развития.

При  отсутствии  или слабом развитии рыночных отношений

государство с его  административно-командным  аппаратом

выполняло особые контрольно-регулирующие функции, что и

обеспечивало исключительное место и значение  управляю-

щей верхушки в восточном обществе.

   Но не  меньшее  значение имела деятельность властных

структyp,  государства по поддержанию  религиозно-куль-

турного единства древневосточных обществ,  обеспечивае-

мого на основе сохранения их самобытных,  фундаменталь-

ных  ценностей.  Значение целенаправленной консервации,

укрепления религиозной идеологии в древневосточных  об-

ществах  также  определялось  в  значительной мере сла-

бостью экономических связей,  почти полным  отсутствием

рыночных  отношений при натуральном характере общинного

производства.  Религиозная идеология,  играющая  важную

роль  в  поддержании единства того или иного восточного

общества,  строилась на основе различных  морально-эти-

ческих,  религиозных  ценностей,  но неизменно отводила

особое место "связующему единству" - правителю.

   Так, например,  еще в древнем царстве (III тысячеле-

тие  до  н.э.)  египетским  фараонам стал присваиваться

священный титул "сына бога Солнца", вырабатывается осо-

бо торжественный ритуал их погребения. Как символ вели-

чия фараонов строились знаменитые пирамиды, которые по-

давляли воображение людей, внушали им священный страх и

почтение перед троном.  В Древнем  Египте  значительный

сектор  хозяйственной  деятельности государственных чи-

новников, жрецов был так или иначе связан с заупокойной

службой  вокруг гробниц фараонов.  "Ты Ра (бог Солнца),

твой обрал - его образ,  ты  небожитель"  говорилось  о

юном  Тутанхамоне в одном из древних египетских папиру-

сов.  Египетский царь - хранитель жи'зни на земле,  без

него невозможна жизнь и в загробном мире.  Отдавая силы

на возведение величественных гробниц фараонов, египтяне

заботились и о собственном посмертном существовании.

   Особое значение  имела идеологическая функция в дес-

потическом Китае. Здесь государство на протяжении веков

формировало  унифицированное мировоззрение,  прославляя

правителя-деспота, поддерживало миф о божественном про-

исхождении императора - "сына неба".

   И в Древней Индии, и в Древнем Вавилоне, несмотря на

их исторические особенности,  цари также неизменно воз-

величивались. Их имена ставились рядом с именами богов.

В Вавилоне царь предстает человеком, который, однако, в

силу  своей  избранности  богами  наделен  божественной

царственностью, возвышающей его над людьми.

   В массовом сознании правители наделялись  всесильны-

ми,  деспотическими  полномочиями  не только в силу бо-

жественного характера своей власти - царственности,  но

и  в  силу  отводимой им единоличной роли в поддержании

безопасности, правосудия, со-

циальной справедливости в обществе. Устойчивость патри-

архально-общинных  отношений,  на базе которых развива-

лись ранние государственные деспотические режимы,  фор-

мировала  в общественном сознании образ правителя-отца,

защитника слабых и обездоленных.  Например, конфуцианс-

тво  -  господствующая идеология Древнего Китая - прямо

переносило строй большой патриархальной  семьи  на  все

китайское общество, во главе которого стоял император.

   Индусская политико-религиозная концепция богоугодно-

го царя (девараджи) предписывала ему выполнение  особой

дхармы  (обязанностей).  Одна из главных обязанностей -

охрана подданных.  "Все, что ни делает царь, - правиль-

но. Таков признанный закон", - написано в Нараде, одном

из религиозно-правовых трактатов Древней  Индии.  "Ведь

ему вверена дхарма мира, а он охраняет его, основываясь

на могуществе и милости ко всем живущим".  Царю  вверя-

лось  также  осуществление правосудия с помощью опытных

брахманов.  Он,  опекун всех малолетних и вдов,  должен

был возглавлять борьбу со стихийными бедствиями,  голо-

дом.  Важной функцией царей,  согласно древнему полити-

ческому трактату Индии - Артхашастре,  была организация

общественных работ,  строительство ирригационных соору-

жений.

   Эти представления о благих деяниях правителей должны

были поддерживаться их общесоциально-значимой  деятель-

ностью,  которая была особенно присуща, например, Древ-

нему Вавилону (это и.практика царских  приказов  "миша-

рум",  освобождающих бедняков от долгов, и нормы права,

ограничивающие долговое рабство трехгодичным сроком,  и

установленные  проценты  ростовщического  займа и пр.).

Характерно также, что усиление деспотических черт древ-

невосточного  государства  происходит  часто в процессе

борьбы не с народом,  а со знатью, с аристократическими

и жреческими кругами,  сепаратизмом.  Усиление властных

полномочий восточных правителей часто сопровождалось не

столько произволом,  сколько активным правотворчеством,

созданием писаных правовых судебников, кодексов (Судеб-

ник Хаммурапи в XVIII в. до н.э. в

   Вавилоне и др.).

   Стремление к  поддержанию  правопорядка  было свойс-

твенно восточным монархиям,  как правило,  в периоды их

расцвета и подъема.

   Вместе с  государством  в  древневосточных обществах

складывалось и право, которое в странах Древнего Восто-

ка имело ряд общих черт.  В частности, оно открыто зак-

репляло социальное неравенство,  что проявлялось прежде

всего в приниженном положении рабов. Вне зависимости от

того,  мог ли раб иметь семью или владеть  в  интересах

хозяина тем или иным имуществом, на Востоке он выступал

в качестве вещи и  таковой  рассматривался  действующим

правом.   Древневосточное  законодательство  закрепляло

также сословное неравенство свободных.  Оно в  той  или

иной  форме присутствовало во всех древневосточных пра-

вовых системтах

Право Древнего  Востока неразрывно связано с религией и

религиозной моралью.  Правовая норма здесь,  за  редким

исключением,  имела религиозное обоснование. Правонару-

шение - это одновременное нарушение нормы религии и мо-

рали.

   Основным источником права древневосточных государств

на протяжении веков оставались обычаи, которые, являясь

продуктом  общинного творчества,  в течение длительного

времени не записывались,  а сохранялись в устной тради-

ции и памяти соплеменников. Ссылки на древних мудрецов,

обладающих священным авторитетом,  хранителей  обычаев,

можно  найти  почти во всех памятниках древневосточного

права,  в чем сказался его традиционный характер. Нормы

права  опирались  на  установившиеся образцы поведения,

сложившиеся в прошлом,  ориентировались на них. Обычай,

наполняемый новым социальным содержанием,  санкциониро-

ванный государством, оставался главным источником права

и  тогда,  когда появились письменные судебники,  брах-

манские компиляции и пр.

   Первые памятники права в основном закрепляли  наибо-

лее  распространенные  обычаи,  установившуюся судебную

практику.  С этим связаны их  неполнота,  неразработан-

ность ряда институтов и норм,  их казуистический харак-

тер,  ибо правовая норма фиксировалась не в абстрактной

форме,  а в виде конкретного случая.  В правовых систе-

мах,  которые формировались в медленно эволюционирующих

древневосточных обществах, нашли отражение нормы старо-

го родового строя,  например, предусматривающие коллек-

тивную  ответственность членов семьи или даже всех чле-

нов соседской общины за проступки, совершенные одним из

них,  кровную месть,  самосуд, талион. На примере таких

универсальных обычаев,  как кровная месть и  талион,  в

которых нашел отражение принцип равного воздаяния родо-

вого строя (око за око,  зуб  за  зуб),  по  памятникам

древневосточного права можно проследить, как эти старые

обычаи наполнялись новым  содержанием.  Появление  иму-

щественных, сословных, профессиональных и других разли-

чий привело к прямому извращению в нормах древневосточ-

ного права идеи первобытнообщинного строя о равном воз-

даянии. Эти нормы стали исходить из того, что цена кро-

ви знатного,  богатого выше цены крови бедного, незнат-

ного.

   Общие традиционные черты древневосточного права  оп-

ределялись в значительной мере длительным существовани-

ем в странах Древнего Востока  таких  социальных  форм,

как община,  большая патриархальная семья. Во всех нор-

мах древневосточного брачно-семейного и наследственного

права прослеживаются, например, такие традиционные чер-

ты,  как подчиненное, приниженное положение женщин, де-

тей в патриархальной семье,  неравенство наследственных

прав женщин с мужчинами и пр.

   В древневосточном праве нельзя обнаружить  представ-

ления об отраслях права, о четких отличиях преступлений

от частных правонарушений.  На первый взгляд,  правовые

документы  Древнего  Востока изложены не только бессис-

темно,  но и без какой бы то ни было внутренней логики.

Но внутренняя логика изложения норм

в этих правовых памятниках присутствует.  Она определя-

ется или религиозными концепциями о тяжести, греховнос-

ти того или иного поведения человека в Древнем Вавилоне

и  в  Древнем Китае или религиозной концепцией мирозда-

ния, сословно-варнового деления в Древней Индии.

   Говоря об  общих  элементах  правовых  систем  стран

Древнего Востока, нельзя не видеть и специфических черт

их правовых принципов,  институтов и норм,  связанных с

особенностями духовной культуры,  религии, той или иной

системы ценностей.

   Так, в Древнем Египте, стране "поголовного рабства",

в  условиях засилия административно-командного царского

аппарата,  с его гипертрофированными контрольно-регули-

рующими функциями, не было создано условий даже для об-

щих представлений о правоспособности,  правовом статусе

личности.

   В древнем конфуцианском Китае и религия, и право из-

начально отвергали идею равенства  людей,  исходили  из

признания  различий между членами китайского общества в

зависимости от пола,  возраста,  места в системе  родс-

твенных отношений и социальной иерархии. Здесь исключа-

лось создание предпосылок не только для развития  граж-

данского общества,  частной собственности, субъективных

прав и свобод,  но и частного права как  такового.  Ки-

тайское традиционное право - это прежде всего уголовное

право,  включающее нормы брачно-семейного, гражданского

права,  нарушение которых влекло за собой уголовное на-

казание.

   В отличие от Китая,  где теология как таковая не иг-

рала существенной роли (конфуцианство лишь условно мож-

но назвать религией, это скорее этико-политическое уче-

ние), индийская цивилизация имеет ярко выраженный рели-

гиозный характер.  Все стороны жизни в  древнеиндийском

обществе  регулировались  строжайше разработанными эти-

ко-кастовыми нормами,  традиционными правилами  поведе-

ния,  различными  для  разных  социальных групп и ашрам

(стадия жизни человека),  выполнение которых  приносило

религиозную заслугу,  нарушение же вело к религиозной и

социальной деградации.  В древнеиндийском обществе осо-

бую ценность в связи с этим имел ученый брахман, выпол-

няющий функции воспитания людей в духе неукоснительного

следования дхарме,  правилам поведения религиозного ин-

дуса,  кастовым нормам и ритуалу. Этим во многом объяс-

няется  как специфика источников права в Древней Индии,

среди которых особое место занимали брахманские  поучи-

тельные произведения - дхармашастры,  так и другие осо-

бенности традиционного права индусов, пережившего века.

   Глава 2. Древний Египет

   Государство Древнего Египта сложилось в  северо-вос-

точной части Африки, в долине, расположенной по нижнему

течению реки Нила.  Все сельскохозяйственное производс-

тво Египта было связано

с ежегодными разливами Нила,  с очень ранним строитель-

ством здесь ирригационных сооружений, на которых и стал

впервые использоваться  труд  рабов-военнопленных.  Ес-

тественные  границы Египта служили защите страны от на-

бегов извне, созданию этнически однородного населения -

древних египтян.

   Интенсивно развивающееся  поливное  земледелие  спо-

собствует социальному расслоению,  выделению  управлен-

ческой  верхушки  во  главе с первосвященниками-жрецами

уже в первой половине IV тысячелетия до н. э. Во второй

половине  этого  тысячелетия  складываются первые госу-

дарственные образования -  номы,  возникшие  вследствие

объединения вокруг храмов сельских общин для совместно-

го ведения ирригационных работ.  Территориальное распо-

ложение  древних  номов,  вытянутых вдоль единой водной

магистрали,  очень рано приводит к их  объединению  под

властью сильнейшего нома, к появлению в Верхнем (Южном)

Египте единых царей с признаками  деспотической  власти

над остальными номами.  Цари Верхнего Египта к концу IV

тысячелетия до н.э.  завоевывают весь Египет. Предопре-

делял  раннюю централизацию древнеегипетского государс-

тва и сам характер хозяйства,  связанный  с  постоянной

зависимостью населения от периодических разливов Нила и

необходимостью руководства из центра трудом многих  лю-

дей по преодолению их последствий.

   История Древнего Египта делится на ряд периодов: пе-

риод Раннего царства (3100-2800 гг. до н.э.), или пери-

од  царствования первых трех династий египетских фарао-

нов;  период  Древнего,  или  Старого,  царства  (около

2800-2250  гг.  до  н.э.),  в  который включается время

царствования III-IV династии;  период Среднего  царства

(около  2250-1700  гг.  до  н.э.)  - время царствования

XI-XII династий; период Нового царства (около 1575-1087

гг.  до  н.э.)  -  время царствования XVIII-XX династий

египетских фараонов.  Периоды между Древним,  Средним и

Новым  царствами были временем хозяйственного и полити-

ческого упадка Египта. Египет Нового царства - первая в

истории мировая империя,  огромное разноплеменное госу-

дарство, созданное путем завоеваний соседних народов. В

его состав вошли Нубия,  Ливия, Палестина, Сирия и дру-

гие богатые естественными ресурсами  области.  В  конце

Нового царства Египет приходит в упадок, становится до-

бычей завоевателей, сначала персов, затем римлян, вклю-

чивших его в состав Римской империи в 30 г. до н.э.

   Социальная структура.  Для  Древнего Египта была ха-

рактерна  крайняя  замедленность  эволюции   социальной

структуры,  определяющим  фактором  которой  было почти

безраздельное господство в  экономике  государственного

царско-храмового хозяйства.  В условиях всеобщей вовле-

ченности населения в государственное хозяйство  разница

в  правовом положении отдельных слоев трудового люда не

считалась столь существенной, как в других странах Вос-

тока. Она не отражалась даже в терминах, наиболее упот-

ребляемым среди которых был термин,  обозначающий прос-

толюдина,  - мерет. Это понятие не имело четко выражен-

ного правового со-

держания, как и спорное понятие "слуга царя" - полусво-

бодный,  зависимый  работник,  просуществовавшее во все

периоды уникальной и длительной истории Египта.

   Основной хозяйственной  и  общественной  ячейкой   в

Древнем Египте на ранних этапах его развития была сель-

ская община. Закономерный процесс внутриобщинного соци-

ального и имущественного расслоения был связан с интен-

сификацией сельскохозяйственного производства, с ростом

прибавочного продукта, который начинает присваивать об-

щинная верхушка,  сосредоточившая в своих руках руково-

дящие функции по созданию,  содержанию в порядке и рас-

ширению ирригационных сооружений. Эти функции впоследс-

твии перешли к централизованному государству.

   Процессы социального   расслоения  древнеегипетского

общества особенно усиливаются в конце IV тысячелетия до

н.э.  когда формируется господствующий социальный слой,

в который входили родоплеменная  номовая  аристократия,

жрецы,  зажиточные  общинники-крестьяне.  Этот слой все

больше отделяется от основной массы свободных  общинни-

ков-крестьян,  с  которых  взимается  государством рен-

та-налог.  Они же привлекаются к принудительному  труду

по строительству каналов,  дамб,  дорог и пр.  С первых

династий Древнему Египту были  известны  проводимые  по

всей стране периодические переписи "людей, скота, золо-

та", на основе которых и устанавливались налоги.

   Раннее создание единого государства с централизован-

ным в руках фараона земельным фондом,  к которому пере-

ходят функции управления сложной  ирригационной  систе-

мой,  развитие крупного царско-храмового хозяйства спо-

собствует фактическому исчезновению общины как самосто-

ятельной единицы, связанной коллективным землепользова-

нием.  Она прекращает существование вместе с исчезнове-

нием  свободных земледельцев,  независимых от государс-

твенной власти и неподконтрольных  ей.  Неким  подобием

общин остаются постоянные сельские поселения, главы ко-

торых отвечают  за  уплату  налогов,  за  бесперебойное

функционирование ирригационных сооружений, принудитель-

ные работы и пр.  Вместе с тем укрепляет свои  экономи-

ческие и политические позиции правящая верхушка, попол-

няющаяся в основном за счет местной номовой  аристокра-

тии,  чиновничества,  складывающегося централизованного

административного аппарата и жречества.  Ее экономичес-

кая мощь растет,  в частности, за счет рано сложившейся

системы царских пожалований земель и рабов.  От времени

Древнего царства сохранились царские указы,  устанавли-

вающие права и привилегии храмов и храмовых  поселений,

свидетельства о царских пожалованиях земельных участков

аристократии и храмам.

   В царских хозяйствах и хозяйствах светской и  духов-

ной  знати трудились различные категории зависимых под-

невольных лиц. Сюда входили бесправные рабы-военноплен-

ные или соплеменники, доведенные до рабского состояния,

"слуги царя", выполнявшие предписываемую им норму рабо-

ты под надзором царских надсмотрщиков.  Они владели не-

большим личным имуществом и получали скудное пропитание

из царских складов.

Эксплуатация "слуг царя",  оторванных от средств произ-

водства,  строилась  как на внеэкономическом,  так и на

экономическом принуждении,  так как  земля,  инвентарь,

тягловый скот и прочее были собственностью царя. Грани-

цы,  отделяющие рабов (которых в Египте никогда не было

много) от "слуг царя",  были выражены нечетко.  Рабов в

Египте продавали, покупали, передавали по наследству, в

дар,  но  иногда сажали на землю и наделяли имуществом,

требуя с них часть урожая.  Одной из форм возникновения

рабской  зависимости стала самопродажа египтян за долги

(которая,  однако, не поощрялась) и превращение в рабов

преступников.

   Объединение Египта  после переходного периода смут и

раздробленности (XXII в.  до н.э.) фиванскими номами  в

границах  Среднего царства сопровождалось успешными за-

воевательными войнами  египетских  фараонов,  развитием

торговли с Сирией,  Нубией, ростом городов, расширением

сельскохозяйственного производства.  Это привело, с од-

ной стороны, к росту царско-храмового хозяйства, с дру-

гой - к укреплению  позиций  частного  хозяйства  вель-

мож-сановников и храмовых жрецов, органически связанно-

го с первым.  Номовая знать, имеющая кроме пожалованных

за  службу  земель ("дом номарха") наследственные земли

("дом отца моего"),  стремится превратить свои держания

в собственность,  прибегая с этой целью к помощи храмо-

вых оракулов, которые могли засвидетельствовать ее нас-

ледственный характер.

   Рано выявившаяся  неэффективность громоздких царских

хозяйств,  основанных на труде подневольных  земледель-

цев, способствует широкому развитию в это время надель-

но-арендной формы эксплуатации трудящегося люда.  Земля

стала отдаваться "слугам царя" в аренду,  она обрабаты-

валась ими в основном своими  орудиями  в  относительно

обособленном  хозяйстве.  При  этом  выплачивалась рен-

та-налог казне, храму, номарху или вельможе, но попреж-

нему выполнялась трудовая повинность в пользу казны.

   В Среднем  царстве выявляются и другие изменения как

в положении правящих кругов, так и низших слоев населе-

ния.  Все  более заметную роль в государстве,  наряду с

номовой аристократией и жречеством, начинает играть не-

титулованное чиновничество.

   Из общей массы "слуг царя" выделяются так называемые

недлсес ("маленькие"), а среди них "сильные неджес". Их

появление было связано с развитием частного землевладе-

лия,  товарно-денежных отношений, рынком. Не случайно в

XVI-XV вв. до н.э. в египетском лексиконе впервые появ-

ляется понятие "торговец",  а мерилом стоимости при от-

сутствии денег становится серебро'.

   Неджес вместе с ремесленниками (особенно таких дефи-

цитных в Египте специальностей, как каменотесы, золотых

дел  мастера),  будучи  не столь прочно связаны с царс-

ко-храмовым хозяйством,  приобретают более высокий ста-

тус,  продавая часть своей продукции на рынке. Вместе с

развитием ремесла, товарно-денежных

   ' 1 г серебра был равен стоимости 72 литров зерна, а

раб стоил 373 г серебра.

отношений растут города, в городах возникает даже подо-

бие цехов, объединения ремесленников по специальностям.

   Об изменении правового положения состоятельных групп

населения свидетельствует и расширение  понятия  "дом",

ранее обозначающее родственно-клановую группу подвласт-

ных  патеру-вельможе   членов   семьи,   родственников,

слуг-рабов  и  пр.  Главой  дома мог выступать теперь и

неджес.

   Сильные неджес вместе с низшими звеньями  жречества,

мелкого чиновничества, зажиточными ремесленниками в го-

родах составляют средний,  переходный  слой  из  мелких

производителей  к господствующему классу.  Растет число

частных рабов,  усиливается эксплуатация зависимых зем-

ледельцев-наделыциков, несущих главные тяготы податного

обложения,  военной службы в царских войсках. Еще более

нищает  городская  беднота.  Это  приводит  к  крайнему

обострению социальных  противоречий  в  конце  Среднего

царства (усилившегося под воздействием вторжения в Еги-

пет гиксосов), к крупному восстанию, начавшемуся в сре-

де  беднейших слоев свободных египтян,  к которым впос-

ледствии присоединились рабы и даже некоторые  предста-

вители состоятельных земледельцев.

   События тех  дней  описаны  в красочном литературном

памятнике "Речение Ипувера",  из которого следует,  что

восставшие  захватили царя,  изгнали сановников-вельмож

из их дворцов и заняли их, завладели царскими храмами и

храмовыми закромами,  разгромили судебную палату, унич-

тожили книги учета урожаев и пр.  "Земля перевернулась,

словно гончарный круг",  - пишет Ипувер,  предостерегая

правителей от повторения подобных событий,  приведших к

периоду  междуусобиц.  Они длились 80 лет и завершились

после многолетней борьбы с завоевателями (в 1560 г.  до

н.э.) созданием фиванским царем Яхмосом Нового царства.

   В результате победоносных войн Египет Нового царства

становится первой крупнейшей империей в  древнем  мире,

что  не могло не сказаться на дальнейшем усложнении его

социальной структуры. Ослабляются позиции номовой родо-

вой аристократии.  Яхмос оставляет на местах тех прави-

телей,  которые изъявили ему полную покорность, или за-

меняет их новыми.  Благосостояние представителей правя-

щей верхушки отныне прямо зависит от того,  какое место

они  занимают в должностной иерархии,  насколько близко

стоят к фараону и его двору.  Центр тяжести администра-

ции  и  всей  опоры фараона существенно перемещается на

нетитулованные слои  выходцев  из  чиновников,  воинов,

земледельцев  и  даже приближенных рабов.  Дети сильных

неджес могли пройти курс обучения в специальных школах,

руководимых царскими писцами,  и по окончании его полу-

чить ту или иную чиновничью должность.

   Наряду с неджес в это время появляется и особая  ка-

тегория египетского населения,  близкая к нему по поло-

жению,  обозначаемая термином "немху".  В эту категорию

включались земледельцы,  имеющие свое хозяйство, ремес-

ленники, воины, мелкие чиновники, которые по воле фара-

оновской администрации могли быть повыше-

ны или понижены в своем социально-правовом  статусе,  в

зависимости от потребностей и нужд государства.

   Связано это было с созданием по мере централизации в

Среднем царстве системы общегосударственного  перерасп-

ределения  рабочей  силы.  В  Новом царстве,  в связи с

дальнейшим ростом многочисленного имперского,  иерархи-

чески  соподчиненного слоя чиновничества,  армии и пр.,

эта система нашла дальнейшее развитие. Суть ее заключа-

лась  в следующем.  В Египте систематически проводились

переписи, учитывающие население в целях определения на-

логов, комплектования армии по возрастным категориям:

   отроки, юноши, мужи, старики. Эти возрастные катего-

рии в определенной мере были  связаны  со  своеобразным

сословным делением населения,  непосредственно занятого

в царском хозяйстве Египта, на жрецов, войско, чиновни-

ков,  мастеров и "простых людей". Своеобразие этого де-

ления заключалось в том,  что численный и  персональный

состав  трех  первых  сословных групп определялся госу-

дарством в каждом конкретном случае с учетом  его  пот-

ребностей в чиновниках,  мастерах и пр. Происходило это

в ходе ежегодных смотров, когда формировались штаты той

или иной государственной хозяйственной единицы, царско-

го некрополя, ремесленных мастерских.

   "Наряд" на постоянную квалифицированную работу, нап-

ример архитектора, ювелира, художника, относил "просто-

го человека" к категории мастеров, что давало ему право

на  должностное владение землей и неотчуждаемую частную

собственность. До тех пор, пока мастер не переводился в

разряд "простых людей", он не был бесправным человеком.

Работая в том или ином хозяйственном  подразделении  по

указанию царской администрации, он не мог покинуть его.

Все то, что производилось им в урочное время, считалось

собственностью фараона,  даже его собственная гробница.

То,  что производилось им во внеурочное время, было его

собственностью.

   Чиновники, мастера  противопоставлялись "простым лю-

дям",  положение которых мало чем отличалось от положе-

ния рабов, их только нельзя было купить или продать как

рабов. Эта система распределения рабочей силы мало зат-

рагивала основную массу надельных земледельцев, за счет

которых и содержалась эта  огромная  армия  чиновников,

военных и мастеров.  Периодический учет и распределение

на работу основного  резерва  рабочей  силы  в  Древнем

Египте  были прямым следствием неразвитости рынка,  то-

варно-денежных отношений,  полного поглощения государс-

твом египетского общества.

   Государственный строй.  Древнеегипетское государство

было централизованным почти на всех этапах своего  раз-

вития, за исключением непродолжительных периодов распа-

да.  Объединение Египта в конце IV тысячелетия до  н.э.

под  началом единого царя ускорило создание здесь цент-

рализованного бюрократического аппарата, который на ре-

гиональном уровне был организован по древним традицион-

ным номам и представлен правителями-номархами, хра-

мовыми жрецами,  вельможами и царскими чиновниками раз-

личных рангов.

   С помощью этого аппарата, систематически одариваемо-

го центральной властью, происходило дальнейшее укрепле-

ние могущества фараона,  который начиная с III династии

не просто обожествлялся,  но считался равным богам. Ло-

гическим  следствием  изменений  в  египетской теологии

становится скрупулезная разработка  ритуала  поклонения

богу-фараону,  строительство гигантских пирамид на мес-

тах их захоронений.  Геродот, посетив Египет в середине

V в. до н.э., на основе собранных им преданий и жречес-

ких сообщений о царе IV династии Хуфру (Хеопсе)  писал,

что работы над сооружением его пирамиды продолжались 40

лет (20 лет на заготовку материалов и 20  лет  на  само

строительство).  Привлекались к сооружению пирамиды все

египтяне по очереди (на 3 месяца по 100 тыс. человек).

   Наибольшего могущества власть фараонов  достигает  в

Новом царстве, когда окончательно утверждается основан-

ная на военной силе  и  многочисленном  бюрократическом

аппарате имперская власть центра, полностью подчинивше-

го себе управление обширной территорией.

   Приказы фараона неукоснительно соблюдались,  он  был

главным  за" энодателем и судьей,  назначал всех высших

чиновников.  Считалось,  что от  фараона-бога  зависели

урожай,  справедливость  в  государстве  и его безопас-

ность. Всякий социальный протест против царя - преступ-

ление против религии.  Фараону, как носителю высшей го-

сударственной власти,  принадлежало верховное право  на

земельный  фонд.  Он  мог жаловать землю вместе с госу-

дарственными рабами знати,  чиновникам,  жрецам, масте-

рам. Жаловал он и титулы.

   Власть фараона уже в Древнем царстве передавалась по

наследству (по крайней мере во времена царствования той

или иной династии).  Но династии,  как известно,  часто

менялись, некоторые фараоны царствовали, особенно в пе-

риод смут,  три-четыре года,  что находило оправдание в

египетской теологии, в представлениях египтян о власти.

Согласно этим представлениям божественности фараона бы-

ло недостаточно,  чтобы родить нового  фараона-бога.  В

единственного  родившегося ребенка вместе с семенем от-

ца-бога должен войти бог,  божественное царственное на-

чало.  В  противном случае все другие дети фараона были

бы ипостасью бога-творца,  а при множестве жен и налож-

ниц у фараонов их было бы чересчур много'.

   Царственное богосыновство  как  уникальное  качество

правящего монарха не  передавалось  непосредственно  по

наследству.  Оно  могло быть передано,  "войти" в любую

женщину, которая, даже

   Египетские фараоны обычно имели главную жену,  егип-

тянку,  которой  по  традиции становились их родные или

единокровные сестры,  и несколько второстепенных жен  и

наложниц.  Дети  от всех этих жен могли претендовать на

престол,  но принцип первородства был при этом традици-

онно решающим.

никогда не видя царя,  способна была произвести  нового

бога-фараона.

   Эти представления  и служили признанию нового ненас-

ледственного фараона, легитимации власти новой правящей

династии, которые, как свидетельствует длительная исто-

рия Древнего Египта, могли основываться и одним из мно-

гочисленных номархов или главных жрецов храмов.

   При всей широте полномочий фараона его власть нельзя

рассматривать как  личную,  произвольную.  Политическая

стабильность единого государства Египта,  неприкосовен-

ность трона зависели от того,  насколько успешно фараон

служил интересам господствующих социальных слоев,  осо-

бенно военной и  жреческой  верхушки.  Власть  фараонов

сдерживалась и религиозно-моральными нормами справедли-

вости {маат),  следование которым считалось особой зас-

лугой царя-бога. Аменхотеп III (1491-1424 гг. до н.э.),

например,  в своих надписях  указывал,  что  он  всегда

"соблюдал закон",  т.е. установленный в Египте правопо-

рядок.

   В главе 125 "Книги мертвых",  обширном произведении,

составленном  в  эпоху  Нового  царства на основе более

ранних жреческих записей (которые  клались  в  гробницу

при погребении царей и сановников в качестве своего ро-

да путеводителя для мертвеца на том свете), одна из за-

поведей-клятв гласила:  "Я не чинил людям зла, я не на-

нес ущерб скоту.  Я не совершал греха в месте истины, я

не творил дурного". "Речение Ипувера", как и другое ли-

тературное произведение древности  "Пророчество  Нефер-

ти", содержит предостережение в адрес правителей, нера-

дение и ошибки в управлении которых  могут  привести  к

краху государства,  его гибели,  "когда Нил иссыхает, а

женщины не рожают".

   Все эти тексты свидетельствуют о двойственном предс-

тавлении  египтян о носителях власти.  Фараон не только

Бог,  но и человек,  который умирает как все, впадает в

грехи, приходит к "Суду вечности", обремененный хороши-

ми или дурными делами, и может быть осужден.

   Природа фараона-человека слабая,  смертная,  подвер-

женная страданиям, всяческим напастям, только соединив-

шись с природой божественной,  оказывается способной  к

выполнению  исключительной  сверхъестественной роли,  в

которой египтяне видели залог их благополучия не только

на земле, но и при вхождении в посмертное бытие. В этом

свете можно по-иному взглянуть и на само понятие  "вос-

точная деспотия", и на массовое участие египтян в стро-

ительстве пирамид,  которое стимулировалось, видимо, не

одним насилием, приказом.

   Двойственность представлений  египтян о власти отра-

жалась и в особенностях управленческого аппарата  древ-

неегипетского  государства,  который,  несмотря на свою

многочисленность,  был слабо дифференцирован. Почти все

чиновники  Египта  были  одновременно связаны с хозяйс-

твенной, военной, судебной и религиозной деятельностью.

Причем если со временем прямая связь царских чиновников

с деятельностью тех или иных хозяйственных подраз-

делений возрастала,  то их роль в религиозной сфере па-

дала.  В Новом царстве религиозные функции сосредоточи-

ваются в руках замкнутой касты жрецов, противостоящей в

ряде случаев царским чиновникам. Все больше усиливается

роль армии, воинских начальников в сфере хозяйственного

управления.

   На всех  этапах развития Египта особая роль в управ-

лении государством принадлежала царскому двору.  О раз-

витии  функций  государственного  аппарата могут свиде-

тельствовать изменения полномочий первого помощника фа-

раона  - джати.  Джати сначала жрец города - резиденции

правителя.  Он вместе с тем начальник  царского  двора,

ведающий придворным церемониалом,  канцелярией фараона;

Полномочия джати со временем выходят за рамки  управле-

ния царским двором, царским хозяйством. В Новом царстве

джати осуществляет контроль за всем управлением в стра-

не,  в центре и на местах, распоряжается земельным фон-

дом,  всей системой водоснабжения. В его руках - высшая

военная  власть.  Он контролирует набор войска,  строи-

тельство пограничных крепостей,  командует флотом и пр.

Ему принадлежат и высшие судебные функции.  Он рассмат-

ривает жалобы,  поступающие к фараону, ежедневно докла-

дывает  ему  о  наиболее важных событиях в государстве,

непосредственно следит за выполнением полученных от фа-

раона указаний.

   Должность джати  обычно  исполнял  один из царевичей

или иных близких родственников фараона;  при  некоторых

династиях,  например V и VI, - какой-либо из высокопос-

тавленных сановников-вельмож из  знатных  фамилий,  что

было свидетельством ослабления центральной власти в это

время.

   Под непосредственным контролем джати находились гла-

вы специализированных управлений:  "начальник дома ору-

жия",  руководивший военным ведомством,  отвечавший  за

вооружение, за снабжение армии, строительство крепостей

и пр., "заведующий тем, что дает небо, производит земля

и  приносит  Нил" - хранитель государственных амбаров и

складов, "начальник работ", отвечавший за крупное стро-

ительство и пр.

   Слабая дифференциация отдельных звеньев управленчес-

кого аппарата,  их неразрывная связь  с  религиозно-хо-

зяйственной  деятельностью  в Древнем Египте определили

существование здесь особых групп  лиц,  получивших  при

XVIII династии название "послушных призыву".  Каждая из

этих групп не была однородной  ни  с  сословной,  ни  с

классовой точек зрения. В одну из этих групп могли вхо-

дить лишь крупные сановники, придворные фараона, в дру-

гую  -  вместе со свободными и рабы,  в третью - только

рабы.  Эти группы лиц занимали определенное место  и  в

производстве,  и  в управлении древнеегипетским общест-

вом.

   "Послушные призыву" - это те, кто мог непосредствен-

но  выслушать и должен был выполнить приказ своего гос-

подина. Одно и то же лицо могло иметь "послушных призы-

ву" и состоять в группе "послушных призыву" своего гос-

подина, начальника высшего ранга.

В системе  органов управления особую роль играла группа

"больших послушных призыву царя" - придворных,  крупных

вельмож, государственных деятелей, телохранителей царя.

Часть своих управленческих функций  представители  этой

группы могли передавать своим "послушным призыву".  Они

зачастую совмещали ряд должностей, получая за каждую из

них  особое  должностное  земельное владение.  "Большие

послушные призыву царя" возглавляли все высшие  ведомс-

тва в государстве, в которых служили их "послушные при-

зыву".

   Так, например, особо многочисленную группу составля-

ли  работники  "белых  домов",  центров по переработке,

хранению и распределению продуктов сельского  хозяйства

и ремесла,  дома "царских сокровищ" - своеобразного на-

логового ведомства.  Древние надписи говорят о "началь-

нике послушных призыву дома его величества", ведавшего,

видимо,  дворцовым хозяйством,  о "начальнике послушных

призыву,  сопровождающих его величество", о "начальнике

послушных призыву местоприбывания царя", т.е. собствен-

но дворцовых слуг и пр.

   Особую группу  "послушных  призыву богов" составляли

работники храмовых хозяйств, поминальных храмов умерших

египетских фараонов. Их деятельность возглавлялась осо-

быми начальниками.  Весь этот сложный  комплекс  служб,

хозяйственных  подразделений так или иначе был связан с

тремя главными отраслями управления,  с тремя  главными

ведомствами (военным, налоговым и ведомством обществен-

ных работ),  выражались ли эти работы  в  строительстве

ирригационных сооружений или царских гробниц.

   Местное управление.  Древнее царство - это объедине-

ние небольших сельских общин,  во главе которых  стояли

общинные старосты и общинные советы - джаджаты.  Общин-

ные советы в Древнем царстве, состоящие из представите-

лей  зажиточного крестьянства,  были органами судебной,

хозяйственной и административной власти на местах.  Они

регистрировали акты передачи земли, наблюдали за состо-

янием сети искусственного орошения, за развитием земле-

делия. Но впоследствии общинные советы полностью теряют

свое значение,  а общинные старосты превращаются в  чи-

новников централизованного государственного аппарата.

   Номархи -  представители небольших государств,  соз-

данных на базе старых общин, а затем отдельных областей

централизованного государства, со временем также теряют

свою самостоятельность.  Еще в Среднем царстве номархи,

обладающие  различным  объемом полномочий в зависимости

от своего богатства,  силы и влияния при  дворе,  могли

возглавлять местное ополчение,  выступать жрецами мест-

ных богов и руководителями храмовых хозяйств.  В  Новом

царстве номовая администрация целиком подчиняется цент-

ру, назначавшему в каждый ном особого царского чиновни-

ка, при котором были секретарь-писец и административная

палата.

   Центральной фигурой  разветвленного   административ-

но-командного  аппарата в Древнем Египте на всех этапах

его развития была

фигура писца-канцеляриста.  Их  готовили  в специальных

школах,  они ведали многочисленными приходно-расходными

книгами,  два раза в год составляли кадастр всех земель

в стране, переписывали население, его имущество и пр.

   Страна делилась не только на области,  но и  на  два

больших округа - Южный и Северный Египет,  во главе ко-

торых стояли царские наместники. Такое административное

деление,  соответствующее  древнему  делению  Египта на

Верхнее и Нижнее царства,  определяло и  особые  титулы

фараона,  сохранившиеся  и в поздней истории страны,  -

"владыка двух стран", "царь Нижнего и Верхнего Египта".

   Армия. В Древнем царстве не существовало  регулярной

армии.  Армия  создавалась из ополченцев по всей стране

на случай проведения  военных  операций,  преследующих,

как правило,  грабительские цели захвата рабов,  скота,

другого имущества. Участие в таких военных походах было

прибыльным  делом,  так  как воины принимали непосредс-

твенное участие в дележе военной добычи,  большая часть

которой  отдавалась  фараону.  В мирное время ополченцы

занимались своим хозяйством.  Во главе военных  отрядов

выступал  или сам фараон,  или назначенный им сановник.

Кадрового офицерства не было.

   В период раздробленности военная сила из  ополченцев

находилась в распоряжении местных номархов. Уже в Сред-

нем царстве организация военного дела  была  достаточно

высокой,  ею непосредственно занимался джати, следивший

за набором армии, командующий военно-торговым флотом. В

это же время появляется кадровое офицерство,  пополняю-

щее специальные формирования "спутников царя", выполня-

ющих  особо  важные  военные поручения фараона.  Рано в

Египте стала формироваться и  царская  гвардия,  личная

охрана царя.

   В XVIII в.  до н.э. гиксосы в ходе завоевания Египта

приводят с собой лошадей.  С этого времени в египетской

армии  наряду с пехотой появляется конница и боевые ко-

лесницы.

   В Новом царстве после разгрома гиксосов  в  связи  с

активизацией  военной политики создается постоянная бо-

еспособная  армия  из  земледельцев-египтян,  мелких  и

средних горожан,  которые были на полном содержании фа-

раона.

   Расширение границ государства за счет соседних  тер-

риторий  потребовало  строительства пограничных крепос-

тей,  опорных охранных пунктов,  флота,  а вместе с тем

увеличения регулярной армии,  создаваемой в ходе перио-

дически проводимой переписи населения и переписи  воен-

ных наборов из юношей-новобранцев [неферу}.  Помимо но-

вобранцев в армии начали входить  и  отряды  наемников,

завербованных среди нубийцев и др.

   Растет число  офицеров,  повышается  их роль в госу-

дарстве и социальный престиж.  Воины за особые  заслуги

награждаются земельными наделами и пр. Командный состав

армии в связи с общей военизацией государственного  ап-

парата наделяется функциями гражданских чиновников, ру-

ководит сооружением ороситель-

ных каналов.  Воинским начальникам экспедиционных отря-

дов еще в Древнем Египте передавались функции  управле-

ния  захваченными  территориями.  Непрекращающийся рост

числа наемников из иноземцев в конце Нового царства ос-

лабляет египетскую армию,  а вместе с тем и военное мо-

гущество империи.

   Армия сначала выполняла  полицейские  функции,  а  в

эпоху Нового царства эти функции стали выполнять специ-

альные полицейские отряды, призванные нести охрану сто-

лицы, каналов, зернохранилищ, храмов.

   Суд. Суд на всех этапах исторического развития Древ-

него Египта не был отделен от администрации.  В Древнем

царстве  функции  местного суда сосредоточиваются в ос-

новном в общинных органах самоуправления,  которые раз-

решают споры о земле и воде, регулируют семейные и нас-

ледственные отношения.  В номах царскими судьями высту-

пали  номархи,  носившие титулы "жрецов богини истины".

Высшие надзорные функции над деятельностью чиновников -

царских судей осуществлял сам фараон или джати, который

мог пересмотреть решение любого суда,  возбудить судеб-

ное преследование против должностных лиц.  Джати непос-

редственно подчинялся "начальник шести великих  домов",

возглавлявший судебное ведомство и отвечающий за судоп-

роизводство по всей стране.  В Новом царстве джати под-

чинялась и верховная судебная коллегия из 30 судей. Фа-

раон мог назначить чрезвычайную  судебную  коллегию  из

его доверенных лиц для рассмотрения тайных дел, связан-

ных с государственными преступниками, заговорами против

него.  Определенные судебные функции имели и храмы. Ре-

шение жреца-оракула,  имевшего огромный религиозный ав-

торитет,  не могло быть оспорено царским чиновником.  В

Египте были своеобразные тюрьмы,  представляющие  собой

административные и хозяйственные поселения преступников

и специально привлеченных к работе в них  "царских  лю-

дей".  Их  деятельность осуществлялась в тесной связи с

"ведомством поставщика людей" - царского бюро, занятого

распределением  различных категорий бесправного населе-

ния:  преступников, рабов-иноземцев и других - на тяже-

лые принудительные работы.

   Глава 3. Древние государства Месопотамии

   Еще в IV тысячелетии до н.э. в южной части Двуречья,

между Тигром и Евфратом начало развиваться  земледелие,

связанное с проведением ирригационных работ.

   Первые города-государства  стали  возникать  здесь в

конце IV - начале III тысячелетия до н.э. на месте пос-

тоянных  поселений земледельцев,  разросшихся общин или

группы общин, в центре которых были храмовые комплексы,

посвященные  тому  или  иному божеству.  При этом жрецы

храма во главе с верховным жрецом выполняли  простейшие

функции управления.

Рост сельскохозяйственного и ремесленного  производства

способствовал  укреплению месопотамских городов,  росту

их населения. Во второй трети III тысячелетия до н.э. в

городах-протогосударствах Урук,  Киш, Ур, Лагаш населе-

ние достигало нескольких тысяч человек. Здесь четко на-

метились социальные различия,  выделилась родовая арис-

тократия,  обладающая большими участками земли. Во мно-

гих  крупных  хозяйствах  родовой аристократии стал все

шире применяться рабский труд.

   В III тысячелетии до н.э. складывается и царско-хра-

мовое  хозяйство  за  счет отделения храмовых земель от

общинных.  Общинные земледельцы отныне не участвуют как

ранее  в  обработке храмовых земель,  а уплачивает рен-

ту-налог в храмовую казну,  земли же храмов обрабатыва-

ются  различными  категориями зависимого люда,  рабами.

Это,  однако, не освобождает общинников от общественных

работ,  строительства дорог, ирригационных сооружений и

пр. Вместе с усложнением управленческих функций в горо-

дах растет административный аппарат,  состоящий из лиц,

занимающихся учетом земель,  храмовым хозяйством, куль-

том, общественными работами. Вырастая из органов общин-

ного управления,  этот аппарат выполняет новую социаль-

ную  роль.  Он становится аппаратом города-государства,

осуществляющим многообразные управленческие функции  по

отношению к другим общинам-селениям.

   Возникновение городов-государств вместе с набирающи-

ми силу  процессами  социального  расслоения  затронули

прежде  всего  две  племенные группы,  населяющие южное

Двуречье: шумеров и аккадян. К концу III тысячелетия до

н.э.  населявшие  Двуречье  различные  племенные группы

окончательно слились,  но сохранились названия основных

его  частей - Шумера на юге и Аккада на севере.  Первым

центром шумерской цивилизации был Урук.  Самым  древним

из  городов  аккадян-семитов  был Аккад.  Жители Урука,

например, поклонялись богу неба Ану, храм в честь кото-

рого был не только административным центром, но и цент-

ром ремесла,  рано развивавшейся торговли, общественным

складом для страховых нужд и пр.

   На социально-экономическое  и  политическое развитие

Двуречья оказало большое влияние то обстоятельство, что

городагосударства  возникали  здесь как близко располо-

женные локальные центры, окруженные полуоседлым и коче-

вым людом,  инокультурными племенами. От постоянных пе-

реселений и набегов соседних племен зависело не  только

политическое значение того или иного города,  но и само

его существование.

   Раннединастийный период шумерской истории был эпохой

ожесточенной  борьбы соседних городов-государств за по-

литическую гегемонию,  а их правителей - за упрочение и

расширение своей власти за счет покорения соседей.

   В XXVIII_XXVII  вв.  до н.э.  возвышается город Киш,

правители которого первыми приняли титул лугаля ("боль-

шой человек" "господин").  Затем успех перешел к Уруку,

имя его правите-

ля Гильгамеша,  подчинившего Лагаш, Ниппур и пр., впос-

ледствии вошло в легенду и оказалось в центре шумерско-

го эпоса.

   В XXV в. верховенство перешло к правителям - лугалям

Ура, религиозным и культурным центром которого был Нип-

пур,  а затем на рубеже XXV-XXIV вв. - к правителям Ла-

гаша,  среди которых особую известность  приобрели  Лу-

гальянда и его противник Уруингина.  Если первый, стре-

мясь к укреплению своей власти, к централизации страны,

вызвал  резкое  недовольство  населения,  вылившееся  в

восстание против разрушения старых  общинных  порядков,

злоупотреблении властью,  то второй вошел в историю как

реформатор,  стремившийся облегчить положение бедняков,

уменьшить поборы с разоряющегося населения и пр.

   Последующее недолгое  возвышение  правителя Уммы Лу-

гальзагеси сменяется в конце XXIV в. до н.э. гегемонией

семитского Аккада во главе с Саргоном Аккадским,  став-

шим правителем большого государства, включавшего многие

бывшие города-государства.

   Аккад, расположенный на берегу Евфрата,  при Саргоне

стал центром первого политического объединения северной

и южной частей Двуречья. Создав обширную централизован-

ную аккадскошумерскую державу, Саргон принял тилул "ца-

ря Шумера и Аккада", "царя четырех стран света".

   Последовавшие затем нашествия горных племен,  не за-

тухающая борьба отдельных месопотамских городов за  ге-

гемонию приводили к смене политических центров,  к воз-

никновению новых правящих династий и царств,  среди ко-

торых  следует отметить новошумерскую династию Ура (III

династия Ура),  объединившую Двуречье в границах обшир-

ного шумерского государства в XXII - XX вв. до н.э.

   Правители III династии Ура управляли своими владени-

ями с помощью  хорошо  организованной  профессиональной

армии, создавали царские суды, первые судебники (Судеб-

ник Ур-Намму) и пр.  Это относительно  централизованное

государство-гегемония,  единство  которого  скреплялось

главным образом военной силой его правителей, раздирав-

шееся внутренними усобицами,  прекратило свое существо-

вание под ударами эламитов в 2007 г. до н.э.

   Крупнейшим и важнейшим по своему политическому влия-

нию в регионе стало с конца XIX в.  до н.э. Древневави-

лонское царство,  трехсотлетнее существование  которого

(1894-1595 гг.  до н.э.) составило особую эпоху в исто-

рии Двуречья.  Вавилон, достигший своего социально-эко-

номического и политического расцвета при царе Хаммурапи

(1792-1750 гг.  до н.э.),  объединивший на новых  адми-

нистративно-территориальных   организационных   основах

(путем создания административных  областей  и  округов,

управляемых  царскими  сановниками) огромные территории

от Персидского залива до Сирии,  предстает  в  качестве

государства-империи,  идеологической базой которой стал

культ единого бога, "царя над богами" - Мардука.

   Вавилон неоднократно  подвергался  нашествию  горных

племен, разрушался, но каждый раз восставал из руин. Он

пережива-

ет новый  временный  подъем  в  эпоху  Нововавилонского

царства в VII-VI вв. до н.э., а в III в. до н.э. факти-

чески прекращает свое существование.

   Картина развития месопотамского общества была бы не-

полной без упоминания о другой крупнейшей древневосточ-

ной державе - Ассирии,  судьба которой тесно переплета-

лась в древности с Вавилоном.

   Место Ассирии в истории древнего мира,  политическое

значение среднеассирийского царства (XV-XI вв. до н.э.)

определялось  его важной ролью в экономике всей Ближней

Азии,  благодаря крайне выгодному географическому поло-

жению на торговых,  караванных путях, связывающих госу-

дарства этого региона.

   Большое число социальных,  экономических, политичес-

ких структур,  религия,  равно как и письменность, были

заимствованы Ассирией у Вавилона.  А правовые институты

Вавилона, представленные знаменитыми Законами царя Хам-

мурапи (XVIII в. до н.э.), и Ассирии - Законами Средне-

ассирийского царства (XII в.  до н.э.)', дают благодат-

ную возможность выявить целый ряд особых  черт  вавило-

но-ассирийской  региональной цивилизации древности,  ее

государства и права.

   Правовой статус основных групп населения. Социальная

структура   месопотамского  общества  отличалась  слож-

ностью, которая была связана с многоукладным характером

экономики,  с  незавершенностью  процессов  образования

классов, с ранним и относительно высоким уровнем разви-

тия  товарно-денежных отношений,  развивавшихся главным

образом в царско-храмовом хозяйстве и не затронувших  в

значительной мере общинного производства.

   Наиболее четкие  социальные  границы  проводились  в

праве между рабовладельцами и рабами.  Самые первые за-

конодательные  источники (например Законы Ур-Намму) со-

держат статьи о вознаграждении за возвращение  "челове-

ку"  (господину)  его  беглого  раба (2 сикли серебра).

Между тем рабский труд не преобладал ни в одной из  от-

раслей производства Месопотамии.  Он был одним из типов

принудительного труда. Наряду с рабами в самую эксплуа-

тируемую  часть  населения  входили другие подневольные

лица, лишенные собственности на средства производства.

   Не было здесь и античных понятий "свобода" или  про-

тивопоставления  "свободный - раб",  которое заменялось

противопоставлением "господин - раб". "Господин" высту-

пал  в  качестве полноправного члена месопотамского об-

щества,  обладателя подвластных  ему  рабов,  зависимых

членов семьи,  вещей, за нанесение вреда которым возме-

щение (компенсация) полагалось лично  ему.  Характерно,

что  такие содержащиеся в самых ранних законах правона-

рушения,  как посягательство на чужую жену и чужого ра-

ба,  были тесно связаны.  Существовало и такое понятие,

как "отпущен-

   ' Законы царя Хаммурапи - далее ЗХ,  Среднеассирийс-

кие законы - далее САЗ.

ный", т.е. освобожденный от тех или иных обязанностей и

связанной с ними личной зависимостью человек.

   Граница социально-экономических  различий четко про-

ходила между господствующей верхушкой,  не  принимавшей

участия  в производительном труде,  состоящей из высших

царских и храмовых чиновников во главе с  самим  царем,

купцов,  ростовщиков  и пр.,  а также общинников-земле-

дельцев,  ведущих самостоятельное мелкое хозяйство,  не

эксплуатирующих,  как правило, чужого труда. Они и сос-

тавляли самую значительную по количеству и роли  в  об-

щественном  производстве часть населения.  Производимый

свободными крестьянами прибавочный продукт путем взима-

ния  налогов и принудительной трудовой повинности прис-

ваивался правящей эксплуататорской верхушкой.

   Имущественное расслоение  общины,  разорение  мелких

производителей-крестьян  способствовали широкому разви-

тию аренды земли,  личного найма. Разорившиеся общинни-

ки-земледельцы  поглощались  царским и храмовым хозяйс-

твом, пополняя ряды рабов и зависимых арендаторов.

   Право Месопотамии закрепляло  широкую  палитру  форм

личной зависимости.  Например, зависимость раба от гос-

подина отличалась от зависимости незамужней  дочери  от

отца,  имевшего право продать ее в рабство, или сына от

отца,  который в Вавилоне,  например,  не только не мог

продать  сына  в  рабство,  но и беспричинно лишить его

наследства.

   Распространенной формой личной  зависимости  была  и

долговая кабала, которая при определенных условиях при-

водила человека в рабство,  например,  в случаях, когда

сын должника передавался храму, или при продаже за гра-

ницу.

   Но должник,  отрабатывающий свой долг кредитору,  не

был рабом.  Об этом свидетельствуют те статьи ЗХ, кото-

рые ограничивают срок отработки долга тремя годами,  по

их  истечении  должник  освобождался  из дома кредитора

(ЗХ,  117).  Смерть от дурного обращения заложенного за

долги  сына  должника  в доме кредитора влекла за собой

смерть сына кредитора (ЗХ,  116).  Не мог безоговорочно

распоряжаться человеком,  отданным в залог,  и кредитор

по САЗ.  Он не имел права продать в жены отданную ему в

залог девушку без разрешения ее отца, не мог подвергать

телесному наказанию заложенного человека.  Лишь при не-

уплате  долга,  когда должник переходил в собственность

кредитора, он мог безнаказанно избивать его и даже про-

давать в рабство за пределы Ассирии.

   В САЗ нашел отражение своеобразный институт "оживле-

ния",  заключающийся в принятии обеспеченной семьей "на

прокорм" члена голодающей семьи,  обычно девушки.  При-

нявшая девушку семья пользовалась ее трудом, распоряжа-

лась  ее  судьбой,  "продавала" замуж и пр.  Фактически

"оживление" превратилось в распространенную форму  про-

дажи детей свободными родителями.

   Регулирующие, контрольные рычаги государства сдержи-

вали развитие частнособственнических отношений, а вмес-

те с тем и раз-

витие рабовладения. Стремление поддержать статус основ-

ного населения,  свободного общинника нашло отражение в

самых  ранних  правовых  актах  государств Месопотамии,

например в законах из Эшнуны (начало II тысячелетия  до

н.э.),  которые  в  целях ограничения богатеющего собс-

твенника, в стремлении не дать ему в обиду разорившего-

ся  строго определяли цену наемного труда,  размер рос-

товщического процента и пр.  О защите традиционных прав

и имущества свободных вавилонян, особенно когда они на-

ходились под угрозой,  свидетельствует и  широко  расп-

ространенная практика издания царских указов (мишарум),

например об освобождении бедняков от долгов.

   Характерно, что право здесь оговаривает  не  столько

бесправие  раба  (это  была  норма  для иноплеменника),

сколько те или иные ограничения его прав. Дворцовый раб

или раб мушкенума по ЗХ могли взять,  например,  в жены

свободную женщину, дети от которой признавались свобод-

ными (ст. 175). Дети, рожденные от свободного и рабыни,

были также свободны, даже если они не были признаны от-

цом.  Рабыня,  родившая детей свободному, не могла быть

продана "за серебро" (ст.  171).  Свободные  дети  раба

наследовали половину его имущества,  другая шла хозяину

(ст. 176).

   В Нововавилонском же царстве нашли отражение  специ-

фические  формы рабской зависимости,  связанные с прог-

рессом товарно-денежных отношений.  Раб в это время все

чаще  стал выступать в качестве земледельца-арендатора,

наделенного хозяйственной самостоятельностью. Некоторые

рабы  имели  право  не  только вести свое хозяйство как

свободные,  иметь семью,  но и владеть землями, домами,

иногда значительным движимым имуществом, брать и давать

ссуды другим рабам и свободным,  продавать  и  покупать

рабов и нанимать для работы рабов и свободных.  За ними

признавалось,  в отличие  от  старовавилонских  времен,

право  выступать в суде в качестве истцов,  ответчиков,

свидетелей.  Однако,  несмотря на это,  раб оставался в

жесткой зависимости от своего господина, обязанным вып-

лачивать ему своеобразный ежемесячный оброк.

   В соответствии со строгой системой социальных ролей,

отводимых в традиционном обществе каждому человеку, не-

равенство разделяло и  свободных  жителей  Месопотамии.

Эта  система определяла не только правовой статус инди-

вида,  отмеченный,  как правило,  тем или иным  внешним

знаком,  но и правила его поведения, манеру одеваться и

пр. Выход за рамки своей социальной роли и даже присво-

ение  чужого знака влекли за собой наказание.  Так,  по

САЗ жестоко каралась блудница, покрывшая голову как по-

рядочная  женщина;  по ЗХ - цирюльник,  сбривший с раба

его знак рабства, и пр.

В праве Вавилона выделялись  две  группы  свободных.

Первая - авилумы ("человек",  "сын человека"), вторая -

мушкенумы, лица более низкого социального статуса ("па-

дающие ниц",  т.е. бившие челом", обращающиеся к царю с

просьбой о принятии на служ-

бу). Зависимость  мушкенумов,  видимо,  и  определялась

тем,  что они не были потомками "своих" и не имели кор-

ней  в общине.  Мушкенум был царским служилым человеком

низшей категории.  Высшие царские служащие относились к

авилумам, так как наряду с большими служебными наделами

они владели общинной землей. Различия между этими соци-

альными группами особенно ярко проявились в нормах пра-

ва, касающихся охраны жизни, здоровья, чести их самих и

членов их семей.

   В некоторых  случаях  мушкенумы  пользовались особой

правовой защитой.  Например,  кража их имущества по  ЗХ

каралась как кража из дворца,  а их рабы, как уже гово-

рилось, обладали некоторыми преимуществами перед рабами

частных лиц.

   Для торговли  зерном,  приобретения  так недостающих

здесь полезных ископаемых, металла, а также камня, леса

и пр.  еще общины Шумера и Аккада стали посылать в дли-

тельные путешествия своих  торговых  агентов.  Торговые

пути, шедшие через Ассирию, связывали Вавилон с Сирией,

Малой Азией, Арменией и др. Очень рано в связи с этим в

праве Месопотамии сложилось понятие тамкар - ростовщик,

кредитор, торговец, человек, связанный с торговой, рос-

товщической деятельностью дворца. По ЗХ царской властью

на тамкаров накладывались не только обязанности по  от-

числению в царскую казну части своих доходов, но и дру-

гие обязанности:  например, выкуп пленного воина с пос-

ледующим  возмещением затрат самим воином,  его общиной

или храмом.

   Будучи зависимыми,  тамкары между  тем  пользовались

широкой  свободой финансово-торговой деятельности,  со-

вершали крупные торговые сделки,  объединяли  капиталы,

создавали торговые организации. Правовая практика Вави-

лона I тыс.  до н.э.  знает торговые объединения,  бан-

ковские  дома,  которые вели крупные денежные операции,

скупали и продавали землю,  кредитовали освоение  новых

земель и т.д.

   Зависимообязанным было  и  ремесленное производство,

развивающееся  главным  образом  в  царском  хозяйстве.

Царскими  надсмотрщиками контролировалось не только ре-

месленное производство,  но и сбыт продукции. В Новова-

вилонском  царстве практиковалось обучение рабов квали-

фицированному ремеслу. Но представители таких важнейших

ремесел,  как кузнецы, плотники, пивовары, обладали той

или иной степенью самостоятельности,  создавали профес-

сиональные объединения и пр.  По ЗХ,  например,  особой

защите  подлежали  права  отца-усыновителя,  обучившего

приемного сына своему ремеслу (ст. 188).

   Большей независимостью  пользовались организации не-

которых "ученых" профессий, таких, например, как специ-

алисты  по  "изгнанию  духов",  предсказатели будущего,

врачи,  писцы.  Жречество в  Вавилоне  не  сложилось  в

оформленное  сословие,  в административном совете храма

были представлены как жрецы,  так и царские  чиновники,

должности жрецов продавались.

   Государственный строй. В Месопотамии наиболее ранней

формой государственной  организации  были  города-госу-

дарства. Сле-

дует, однако,  иметь  в  виду условность различий между

некоторыми городскими и сельскими общинами, так как го-

рожане также занимались земледелием и пользовались все-

ми правами членов общины.  Не случайно и город  и  село

по-аккадски имели одно название - ур.

   Во главе   первых  месопотамских  городов-государств

стоял  правитель-царь,  который  носил  название   энси

("возглавляющий род",  "закладывающий храм") или лугалъ

("большой человек",  "хозяин",  "господин").  В городах

созывались  общинные  собрания и советы старейшин.  Эти

общинные органы не только избирали и в некоторых случа-

ях низвергали правителей, но и определяли объем их пол-

номочий,  наделяя большими или меньшими правами в воен-

ной и законодательной областях. Лугаль, видимо, и отли-

чался от энси большими военными полномочиями. Самим об-

щинным собраниям принадлежали законодательные, финансо-

вые (право установления цен,  всякого рода сборов), су-

дебные  функции  и функции по поддержанию общественного

порядка.

   Правитель города являлся  главой  общинного  культа,

ведал  ирригационным,  храмовым  и  другим общественным

строительством,  предводительствовал войском, председа-

тельствовал в совете старейшин или в народном собрании.

   Усиление царской  власти  при Саргоне и его преемни-

ках,  продолжающееся при царях III династии  Ура,  чему

способствовали победоносные войны этих правителей, было

закономерным явлением.  Оно было продиктовано необходи-

мостью  объединения  общин,  централизованного и рацио-

нального использования  ирригационноводного  хозяйства.

Отсюда  возникает  и новый вид правителя лугаля-гегемо-

на., власть которого выходила за рамки отдельного горо-

да и в силу этого не ограничивалась общинными органами.

Власть правителей стала приобретать наследственный  ха-

рактер, а административный аппарат и сам царь - олицет-

ворять единство обширных территорий.  Местные энси были

низведены до положения чиновников,  царю была подчинена

храмовая администрация.

   Усилению централизаторских тенденций  способствовало

представление о божественном характере власти,  ниспос-

ланной якобы царям небесами.  Все  цари  династии  Ура,

кроме первого, Ур-Намму, писали свои имена рядом с име-

нем Бог,  в силу якобы своей избранности,  наделенности

особой царственностью богами, что возвышало их над все-

ми людьми. Царственность воплощалась в особых атрибутах

царской власти - одежде, диадеме, жезле и пр.

   Наибольшей степени  концентрации царская власть дос-

тигла в Древневавилонском царстве,  в котором складыва-

ется одна из разновидностей восточной монархии.  Хамму-

рапи пользовался  формально  неограниченными  законода-

тельными полномочиями.  Он выступал главой большого уп-

равленческого аппарата.  Об этом свидетельствуют сохра-

нившиеся  до  наших  дней  около  60 приказов Хаммурапи

царским наместникам в городах и отдельных  областях,  а

также военачальникам,  послам:  о смещении и назначении

чиновни-

ков, проведении переписи населения, строительстве кана-

лов, взыскании налогов.

   Как и в других древневосточных государствах, в руках

царя  сосредоточивались обширные хозяйственные функции:

руководство  ирригационным  хозяйством,   строительство

храмов,  регулирование цен на товары, ставок вознаграж-

дения ремесленникам,  врачам, строителям. При Хаммурапи

купцы были превращены в царских агентов. С широким раз-

витием ростовщичества была связана деятельность  особых

царских чиновников, государственных контролеров.

   Страна была  разделена  на области,  находящиеся под

управлением царских чиновников шакканаккум, ответствен-

ных за сбор налогов,  за поддержание порядка и за созыв

ополчения,  а также контролировавших  назначаемых  глав

общин - рабианум.

   Однако власть древневавилонских царей нельзя безого-

ворочно назвать деспотической.  И во времена  Хаммурапи

продолжали существовать общинные органы управления, со-

веты старейшин,  общинные сходки.  Их  полномочия  были

значительно  урезаны,  но они сохраняли ряд администра-

тивных,  финансовых и судебных функций, а также функций

по  поддержанию общественного порядка (управляли общин-

ной землей, разрешали совместно с представителями царс-

кой власти спорные вопросы между общинниками и держате-

лями наделов от царя,  распределяли налоги и определяли

размеры сборов и пр.).

   Некоторые самые  древние и важные города в Вавилонии

(Ниппур,  Сиппар, Вавилон) могли иметь особый юридичес-

кий  статус,  поскольку рассматривались как находящиеся

под защитой местного божества. Жители этих городов мог-

ли освобождаться от налогов, трудовой повинности, воен-

ной службы.

   Вавилонские цари, видимо, не смогли сломить в полной

мере  сопротивление  некоторых сельских общин и племен.

Судя по Законам Хаммурапи,  они хорошо знали  опасность

"неподавимых смут,  мятежей, ведущих к гибели". В инте-

ресах политической  стабильности  цари  вынуждены  были

предоставлять  ряд привилегий (освобождать от налогов и

военной службы,  трудовых повинностей) не только  своим

слугам,  крупным землевладельцам, но и некоторым вождям

племен,  храмам. Их привилегии записывались на каменных

монументах - кудурру ("пограничный камень").

   Отношения между  центральной  властью и храмами были

также сложны и противоречивы.  Храмы, опираясь на собс-

твенное  крупное землевладение и значительное число за-

висимых от них лиц,  стремились к экономической незави-

симости.  Лишь при Хаммурапи храмы почти полностью были

подчинены в административном и хозяйственном  отношении

царю,  который назначал в них жрецов и администраторов,

требовал отчета о хозяйственной деятельности.

   Хаммурапи назывался "богом царей, знающим мудрость",

"сердцем Вавилона",  "возлюбленным богини Иштар", но не

был самим божеством и даже верховным жрецом. Царь, нап-

ример,  мог  войти  в храм только во время празднования

Нового года, здесь ежегодно повторялся обряд коронации,

принятия им из рук бога

Мардука царской власти.  Междуцарствием считались годы,

когда  этого не происходило.  Коронация делала правите-

ля-человека в Вавилоне способным царствовать, но не де-

лала  его Богом.  Царь мог быть и низведен до состояния

обычного человека,  лишиться царственности в силу край-

ней опасности того дела, за которое он брался. Только в

его добрых,  справедливых делах,  служении и  почитании

богов,  поддержке  храмов  было его спасение.  Великий,

благодаря своей власти,  в сравнении с подвластными ему

народами,  царь из-за своей человеческой природы,  сог-

ласно месопотамской теологии,  оставался лишь подданным

по отношению к природе и олицетворяющим ее богам.

   Судебное устройство.  В старовавилонском обществе до

Хаммурапи ведущее место в отправлении  правосудия  при-

надлежало храмовым и общинным судам.  В качестве судеб-

ного органа выступали советы храмов,  общинные собрания

или  специально выделяемая ими коллегия общинных судов.

Рано упоминаются в источниках и царские суды.  Так, еще

в  шумерском городе-государстве Лагаше существовал осо-

бый верховный судья - один из крупных сановников прави-

теля.

   Усиление царской власти привело к ограничению судеб-

ных полномочий общин и храмов.  В общинах коллегиальные

суды попрежнему состояли из членов совета старейшин, но

руководить ими стали рабианумы. Этим судам не были под-

судны  царские  люди,  они не могли рассматривать дела,

касающиеся царского имущества.  Царские суды при Хамму-

рапи были введены во всех больших городах, они рассмат-

ривали главным образом дела царских людей.  Но царь  не

выступал ни высшей кассационной,  ни апелляционной инс-

танцией.  Он имел право помилования в случае  вынесения

смертного  приговора.  Ему приносили жалобы на судебную

волокиту, на злоупотребления судей, на отказ в правосу-

дии. Жалобы передавались царем для решения соответству-

ющим административным или  судебным  органам:  общинным

или  царским.  Здесь вообще не было судебных инстанций,

всякое судебное решение было в принципе  окончательным.

Царские наместники почти повсеместно могли осуществлять

вызов в суд, арест и розыск преступников.

   Наряду с  профессиональными  царскими  судьями,  как

свидетельствуют источники, существовали особые судебные

должности глашатаев,  полицейских или судебных исполни-

телей,  судебных гонцов и писцов. Не потеряли полностью

судебных полномочий и  храмы.  Им  принадлежала  важная

роль в принятии клятв, в засвидетельствовании законнос-

ти сделок,  в процедуре ордалий - "божьего суда", кото-

рый считался важным средством установления истины.

   В Вавилоне судебные решения в сознании людей издавна

связывались с представлениями о справедливости.  Богиня

справедливости Китту считалась дочерью всемогущего бога

Солнца Шамаша, ей посвящались специальные храмы. Однако

вавилонские  судьи нередко злоупотребляли своим положе-

нием. Об этом свидетельствует, в частности, ст. 5 Зако-

нов Хаммурапи предусматри-

вающая наказание для судьи,  изменившего  свое  решение

после  того,  как оно было записано в специальном доку-

менте на глиняной табличке с печатью.  Характерно,  что

такой  провинившийся  судья  должен был быть "поднят со

своего судейского кресла" и лишен права отправлять пра-

восудие не царем, а общинным собранием.

   В нововавилонском  обществе  в храмовый совет,  осу-

ществляющий судебные функции,  включались представители

народных собраний городов,  на территории которых нахо-

дились святилища.

   Армия. Усилению царской  власти  в  шумерских  горо-

дах-государствах способствовало наличие у их правителей

определенной военной силы, которая первоначально состо-

яла  из  лиц,  зависимых  от храма или от его правителя

лично. Создание постоянной армии, противопоставление ее

общинному ополчению было важным свидетельством усиления

царской власти.

   Превращению Саргона во властителя могучего государс-

тва в значительной мере способствовало постоянное войс-

ко, которое он создал из малоземельных земледельцев-об-

щинников, получающих дополнительный надел за свою служ-

бу из царских земель.  Саргон сам утверждал, что у него

была постоянная армия, насчитывающая 5400 воинов.

   При Хаммурапи  происходит окончательный отрыв посто-

янной армии от общинного  землевладения.  Воин  (редум,

баирум) получает надел царской земли, обеспечивающий не

только его,  но и его семью.  Воинские наделы полностью

исключались из оборота, всякая сделка относительно зем-

ли воина считалась ничтожной.  Даже попав в плен,  воин

сохранял  право  на  земельный надел,  на часть участка

сохранялось право его малолетнего сына (ст. 27-29). Ес-

ли  воин ради избавления от службы бросал надел,  он не

терял права на него в течение года при условии  возвра-

щения к своим обязанностям.

   В целях укрепления боеспособности,  дисциплины в ар-

мии Законы Хаммурапи предписывали жестоко  карать  вои-

нов, нарушивших царский приказ о выступлении в поход, а

также воинских начальников - декум и лубуттум,  исполь-

зовавших  в  своих целях имущество солдата или отдавших

его внаем.  Служба воина считалось "вечной".  В отличие

от Вавилона в Ассирии, если воин был достаточно зажито-

чен,  он мог выставить вместо себя заместителя из числа

бедняков. Он давал при этом обязательство снабжать про-

довольствием своего заместителя  с  условием,  что  его

семья будет на него работать. Эта система "заместитель-

ства" свидетельствовала о  глубоко  зашедшем  разорении

земледельцев в Ассирии.

   Профессиональные воины выполняли полицейские функции

в Вавилоне. Не потеряло между тем окончательного значе-

ния  и общинное ополчение,  созываемое во время крупных

военных походов.  Помимо лучников  и  тяжеловооруженной

пехоты  в  армии особое место занимали отряды колесниц.

Древневавилонские источники,  например, сообщают о том,

что  их  командиры за воинские доблести вознаграждались

царем землями,  освобождались от налогов и несения дру-

гих повинностей.

Глава 4. Древняя Индия

   Одна из самых древних цивилизаций в  мире  сложилась

более  четырех  тысяч  лет тому назад в долине Инда,  с

центрами в  Хараппе  и  Махенджо-Даро.  Археологические

раскопки дали возможность установить, что еще в III ты-

сячелетии до н.э.  здесь существовали крупные города  -

центры ремесленного производства,  развитое земледелие,

торговля, имущественное расслоение населения.

   Наука, к сожалению,  располагает скудными историчес-

кими сведениями по этому периоду истории Древней Индии.

Полнее представлены исторические свидетельства  по  так

называемому ведическому периоду (вторая половина II ты-

сячелетия до н.э.  - середина I тысячелетия  до  н.э.),

когда  углубляется социальное расслоение и складывается

государственность в  долине  Ганга,  чему  способствует

продолжающееся ряд столетий волнообразное проникновение

на территорию Индии с северо-запада индо-арийских  пле-

мен,  консолидировавшихся где-то на рубеже III-II тыся-

челетия до н.э.  в районах Причерноморья  и  Прикаспия.

Долина Ганга к началу проникновения ариев (XIV-XIII вв.

до н.э.) была заселена этническими общностями мундов  и

дравидов, которые были либо оттеснены к югу, либо асси-

милированы ариями,  носителями более высокой материаль-

ной  и  духовной  культуры.  До нас дошли относящиеся к

этому периоду литературные памятники  религиозного  со-

держания - веды, ставшие позже священными книгами инду-

сов, а также произведения народного эпоса.

   Хараппская культура долины Инда, существовавшая нес-

колько  веков раньше индо-арийской,  не оказала сущест-

венного воздействия на исторические судьбы народов  до-

лины Ганга, с которыми и связано возникновение одной из

самобытных,  сохранивших  до  настоящего  времени  свои

культурные ценности цивилизаций Востока.

   Наиболее многочисленные и разнообразные исторические

сведения (при их общей бедности и ограниченной  научной

ценности)  относятся к следующему,  так называемому ма-

гадхо-маурийскому периоду (вторая половина I  тысячеле-

тия до н.э.  - до I в. н.э.), периоду складывания и су-

ществования самого крупного не только в Древней  Индии,

но и на всем Древнем Востоке государственного образова-

ния - империи Маурьев (IV в.  до н.э.  - II в. до н.э.)

Среди литературных памятников этого периода особое мес-

то занимает древнеиндийский политический трактат Артха-

шастра,  приписываемый  Каутилье,  советнику основателя

империи Маурьев Чандрагупте,  а также целый ряд религи-

озно-ритуальных  и  правовых  брахманских  компиляций -

дхармасутр и дхармашастр,  в частности наиболее извест-

ная дхармашастра, получившая название "Законы Ману" (II

в. до н.э. - II в. н.э.).

   Правовое положение отдельных групп населения. Право-

вые памятники дают яркую картину сословно-кастового де-

ления древнего общества Индии,  которое приобрело здесь

наиболее законченные формы.

Процесс социального расслоения древнеиндийского общест-

ва начался в недрах разрозненных племенных общин. В ре-

зультате разложения родоплеменных отношений выдвигались

более сильные и влиятельные роды,  которые сосредоточи-

вали в своих руках общественные функции управления, во-

енной  охраны,  жреческие  обязанноста,-  Это привело к

развитию социального и имущественного неравенства,  ра-

бовладения,  к превращению племенной верхушки в родовую

аристократию. Способствовали развитию социального нера-

венства и войны, в ходе которых возникали отношения за-

висимости,  подчинения между отдельными племенами и об-

щинами.

   Социальное расслоение в Древней Индии привело, одна-

ко, не к формированию классов (рабовладельцев и рабов),

а к возникновению особых сословных групп - вари:  брах-

манов (священнослужителей,  жрецов),  кшатриев (воинов,

правителей),  вайшиев  (земледельцев,  ремесленников) и

шудр (слуг).  Первое упоминание о брахманах,  кшатриях,

вайшиях и шудрах содержится в самом раннем произведении

ведической литepaтypой - Ригведе. В более поздних ведах

указывается  на  наследственный  характер религиозной и

военно-управленческой деятельности брахманов и  кшатри-

ев.

   Формированию варны жреческой верхушки брахманов спо-

собствовала монополизация ими на определенном этапе ис-

торического развития отправления религиозных церемоний,

знание ведических гимнов. Особая воинская верхушка, во-

енная аристократия - кшатрии начала складываться в про-

цессе завоевания ариями речных долин Северной Индии.  В

эту  категорию первоначально входили только арии,  но в

ходе ассимиляции завоеванных племен варна кшатриев  по-

полнялась  и местными вождями,  главами сильных родовых

групп,  на что,  в частности, указывает существование в

Древней Индии особой категории "вратья-кшатриев",  т.е.

кшатриев по обету, а не по рождению.

   Название третьей варны "вайшии" произошло  от  слова

"виш"  - народ,  племя,  поселение.  Это основная масса

трудового люда, земледельцев и ремесленников. Обособле-

нию  кшатриев среди своих соплеменников - вайшиев-прос-

толюдинов способствовали представления,  что кшатрии  -

полновластные  распорядители богатства,  приобретаемого

войной, в том числе и рабов-военнопленных.

   В основе  этой  первой,  трехчленной  дифференциации

древнеиндийского  общества лежало разделение труда,  та

глубокая социально действенная ступень разделения, ког-

да труд физический отделялся от умственного, материаль-

ный от духовного,  производительный от управленческого.

В таком разделении труда уже были заложены основы соци-

ально-экономического неравенства,  эксплуатации родовой

аристократией простого народа.

   По мере консолидации высших варн - брахманов и кшат-

риев складывался особый порядок  регулярных  отчислений

от сельскохозяйственного продукта доли, получившей наз-

вание боли (налог). Налог шел на содержание брахманов и

кшатриев. Он все время возрастал, став со временем сво-

еобразной формой государственной  эксплуатации  рядовых

общинников-крестьян.

С формированием самой многочисленной и  эксплуатируемой

варны шудр связаны процессы завоевания аборигенных пле-

мен,  но не меньшую роль играло и развитие  социального

неравенства  внутри  самого арийского общества;  разряд

шудр пополнялся представителями не только коренного на-

селения,  но и беднейшей части арийской общины,  тех ее

членов,  которые отрабатывали долги, находились в услу-

жении, попадали в зависимость, иногда и в рабскую.

   В Законах Ману (VIII, 415) указаны семь разрядов ра-

бов (а соответственно и семь источников рабства):  зах-

ваченный  под знаменем (военный плен),  раб за содержа-

ние,  рожденный в доме,  купленный, подаренный, достав-

шийся по наследству,  и раб в силу наказания. Право хо-

зяина распоряжаться жизнью и смертью раба  было  общеп-

ризнанным  в  Древней  Индии.  Раб был неправоспособен,

заключенные им сделки считались недействительными  (VI-

II,  163  и др.).  Рабов продавали,  уплачивая при этом

пошлину,  равную 20-25% их цены, как при продаже других

товаров, сдавали внаем, закладывали и пр. Потомство ра-

быни считалось собственностью хозяина (IX, 48, 54-55).

   В дхармашастрах в одних случаях проводятся  различия

между рабами и шудрами,  между рабами и лицами, находя-

щимися в услужении,  в других - эти различия отсутству-

ют.  Слово  "даса" в Законах Ману (X,  32) одновременно

обозначает и раба,  и лицо,  находящееся  в  услужении.

Связано это было с тем, что рабство в Древней Индии бы-

ло одной из форм зависимости,  но далеко не  единствен-

ной.  Здесь широко были представлены многочисленные пе-

реходные  социальные  формы,  промежуточные  социальные

состояния  (от  свободных,  но неполноправных беднейших

слоев населения - к рабам).

   Дхармашастры закрепляют  четкие  религиозно-правовые

границы между брахманами,  кшатриями, вайшиями и шудра-

ми,  основанные на многочисленных религиозно-ритуальных

ограничениях,  запретах, предписаниях. Шудры устраняют-

ся,  например, от участия в жертвоприношениях, ритуалах

- "самскарах", за исключением самскары брака. За каждой

варной строго закрепляется наследственный круг занятий.

Изучение священных книг - привилегия.брахманов, кшатри-

ев и вайшиев,  которые получают название дважды рожден-

ных  (в  отличие от шудр - единожды рожденных).  Второе

рождение и было связано с ритуалом особого посвящения в

связи  с  началом изучения священных книг.  Целые главы

дхармашастр посвящены жесткой  регламентации  поведения

людей,  их общения друг с другом, с представителями так

называемых неприкасаемых каст',  стоящих вне  варн  ин-

дийского общества, ритуалам

   На определенном  этапе развития древнеиндийского об-

щества по мере углубления  процесса  разделения  труда,

неравенства стало складываться новое, кастовое деление.

Кастами становились обособленные группы лиц с  наследс-

твенным  характером их деятельности,  складывающиеся по

профессиональному,  родовому,  религиозному  и   другим

признакам. Кастовое деление в Индии существует и в нас-

тоящее время наряду с традиционным делением  на  четыре

варны.

"очищения" от "загрязнения" при таком общении и пр. Тя-

жесть наказания за совершение тех или иных преступлений

определяется в дхармашастрах в строгом  соответствии  с

принадлежностью к той или иной варне.

   Закрепляемые правом границы варн чаще всего отражали

фактическое положение индивида в системе  общественного

производства и распределения, непосредственно связанно-

го с его отношением к собственности на землю: государс-

твенной и общинной. Это и дает основания говорить с оп-

ределенной долей условности о  варнах  как  о  сослови-

ях-классах.

   Формированию государственных  земель  способствовали

арийские завоевания, войны. Одна часть земель завоеван-

ных  племен по мере укрепления государственной власти и

расширения государственной  территории  непосредственно

переходила  в  царские владения (сита),  судя по Артха-

шастре здесь применялся труд рабов и зависимые  аренда-

торов;  другая  -  очень рано стала передаваться знати,

лицам управленческого аппарата в виде служилых  времен-

ных пожалований,  в "кормление".  Они приобретали право

сбора налогов с общин,  целых областей, деревень одного

или нескольких домохозяйств.

   С государственной  собственностью на землю была свя-

зана  эксплуатация  общинников-крестьян  господствующей

правящей  верхушкой,  состоящей  из лиц управленческого

аппарата,  царских чиновников,  военачальников  и  пр.,

осуществляемая путем взимания ренты-налога. Другая сис-

тема эксплуатации существовала в рамках самих полуавто-

номных  изолированных  общин с присущим им органическим

соединением земледелия  и  ремесла.  Общинная  верхушка

эксплуатировала  труд рабов и других неполноправных жи-

телей общины.

   Владельческие права общин в Индии отличались  исклю-

чительной прочностью. Община имела почти неограниченное

право распоряжения общинной землей:  продавать, сдавать

в аренду,  дарить ее, особенно храмам. В общинной собс-

твенности были пастбища,  ирригационные сооружения, до-

роги.  Коллективно  ответственная  за сбор ренты-налога

община в лице своей управляющей верхушки получала часть

поборов с общинников-крестьян в свою пользу.

   Общинное землевладение   сосуществовало   с  частным

крестьянским землевладением или землевладением  большой

семьи, которое также было связано с широкими правомочи-

ями - продажей, сдачей в аренду, дарением земли. Основ-

ное   ограничение   землевладения  свободного  общинни-

ка-крестьянина выражалось в обязанности платить налог в

пользу государства и частных лиц,  если государство пе-

редавало им свои права.

   Полноправный общинник-землевладелец, чаще всего вай-

ший,  сам мог быть эксплуататором. В хозяйствах богатых

общинников трудились  безземельные  наемные  работники,

представители "неприкасаемых" каст,  которые в основном

и создавали прибавочный продукт,  присваиваемый различ-

ными  категориями эксплуататоров,  рабы.  Рабский труд,

однако, не был преобладающим в Древ-

ней Индии даже в царском хозяйстве.  В  наиболее  расп-

ространенном мелконатуральном хозяйстве общинника в ис-

пользовании труда рабов не было  нужды.  Невелико  было

число рабов и в ремесле.

   Усиление имущественной  дифференциации во второй по-

ловине I тысячелетия до н.э. все чаще стало проявляться

в расхождении варнового статуса и фактически занимаемо-

го человеком места в обществе.  В  Законах  Ману  можно

найти  упоминание  о брахманах,  пасущих скот,  брахма-

нах-ремесленниках, актерах, слугах, к которым предписы-

вается относиться "как к шудрам".

   В маурийский  период  к кшатриям,  сосредоточившим в

своих  руках  военную,  политическую  и   экономическую

власть,  стали относить в основном тех, кто принадлежал

непосредственно к царскому роду и к категории  привиле-

гированных наемных воинов. Расцвет городов и расширение

торговли вызвали появление зажиточной торгово-ремеслен-

ной верхушки среди вайшиев,  включающей крупных купцов,

ростовщиков, преуспевающих ремесленников. Они объединя-

лись в корпорации,  выполняли роль торговых агентов ца-

ря, сборщиков налогов и пошлин.

   В буддийской  и  джайнистской  литературе  древности

описывается высокое положение богатых купцов,  которые,

вопреки предписаниям дхармашастр,  причислялись к варне

кшатриев, пользовались большой властью, в том числе и в

суде.  Затронуло имущественное расслоение и варну шудр.

Об этом свидетельствуют Законы Ману (X, 129): "Шудра не

должен накапливать  богатство,  даже  имея  возможность

(сделать  это),  так  как шудра,  приобретая богатство,

притесняет брахманов". О неоднородности варны шудр сви-

детельствует и то, что к шудрам по мере усиления касто-

вого деления стали относить  отверженные,  "неприкасае-

мые" касты париев, выполняющих самую унизительную рабо-

ту.  В Законах Ману упоминаются лица,  "презренные даже

для отверженных" (X, 39).

   Таким образом, внутри каждой варны развивалось соци-

альное неравенство,  деление на эксплуатируемых и  экс-

плуататоров, но кастовые, общинные, большесемейные гра-

ницы, скрепленные правом, религией, сдерживали их слия-

ние в единую классовую общность. Это и создавало особую

пестроту сословно-классовой социальной структуры  Древ-

ней Индии.

   Государственный строй.  Примитивные  государственные

образования складывались в Древней Индии в I  тысячеле-

тии до н.э. на основе отдельных племен или союза племен

в форме так называемых племенных государств. Они предс-

тавляли собой небольшие государственные образования,  в

которых племенные органы перерастали в оргады государс-

твенного управления.  Это были монархии, в которых гла-

венствующую роль играли  брахманы,  или  олигархические

кшатрийские республики, в которых политическое господс-

тво осуществлялось непосредственно военной силой  кшат-

риев.

   Правители первых государственных образований (прото-

государств) раджи выполняли простейшие функции управле-

ния,  обеспечивали  внешнюю безопасность,  вершили суд,

распоряжались как

военачальники фондом   земель,  наделяя  землей  храмы,

брахманов, знать, собирали ренту-налог.

   В некоторых государственных образованиях власть рад-

жи была выборной,  лишь со временем утвердился наследс-

твенный принцип получения царственности.  При  выборных

монархах  вся  полнота власти сосредотачивалась в руках

совета старейшин.  По мере укрепления власти правителя,

формирования  административных  органов совет старейшин

теряет свои былые полномочия,  превращается  в  совеща-

тельный  орган  при  монархе - паришад.  Но зависимость

правителей от брахманской  ученой  верхушки  и  военной

кшатрийской  аристократии,  как  и  соперничество между

представителями правящих варн, была неизменной.

   Примерно в IX-VIII в. до н.э. в Древней Индии на ба-

зе старых племенных государств,  растущих вместе с раз-

витием ремесла и торговли городских центров,  складыва-

ются первые более или менее крупные государства,  кото-

рые ведут между собой непрекращающиеся  войны,  истощая

друг друга. Эти государства, кроме воспетых в древнеин-

дийских эпических сказаниях войн, не оставили заметного

следа в индийской истории.

   С этого  времени и ведет свое начало традиция слабых

и кратковременных государственных образований, возника-

ющих, возвышающихся и быстро приходящих в упадок, как и

невостребованность централизации, сильной государствен-

ной власти,  ставшая характерной чертой древнеиндийской

цивилизации.

   Данная цивилизационная  особенность  Древней   Индии

связана с рядом исторических причин,  главнейшие из ко-

торых заключались в варново-кастовом строе  и  крепости

общинной организации.  Жесткая варново-кастовая система

с раз и навсегда определенным местом человека в ней,  с

кастовым   конформизмом,  неукоснительным  следованием,

соблюдением религиозно-нравственных установок поведения

человека была своеобразной альтернативой принудительно-

го характера государственной  власти.  Бесспорно,  спо-

собствовала  этому замкнутость,  автономность индийской

общины с  ее  натуральным  хозяйством,  с  патриархаль-

но-патронажными  межкастовыми  взаимосвязями земледель-

ческой части общины с ее ремесленниками, слугами, полу-

чившая  название "джаджмани".  Самодостаточная устойчи-

вость и одновременная адаптивность,  вариабельность ин-

дийской  общины сделали ее в определенном смысле внеис-

торичной'.

   Дальнейшие процессы политической консолидации, уско-

ренные внешней угрозой,  привели в V в. к возникновению

относительно сильных древнеиндийских государств  Кошалы

и Магадхи, соперничество между которыми привело в IV в.

до н.э. к победе Магадхи, занимающей выгодные географи-

ческие, стратегические и

   Система внутриобщинных,   межкастовых  экономических

взаимосвязей "джаджмани",  консервирующая  относительно

высокую  степень застойности социальной жизни в индийс-

кой деревне,  продолжает существовать в  отдаленных  от

городов индустриальных центров районах в современной

 Индии.

торговые позиции в северо-восточной части страны.  "Уп-

рочение позиций новой правящей династии в Магадхе после

разгрома  ставленника Александра Македонского привело к

созданию обширной империи Маурьев.

   Империя Маурьев достигла наивысшего расцвета  в  III

в.  до  н.э.  в  период правления Ашоки,  когда в Индии

складывается  относительно  централизованная  восточная

монархия. Ее границы простирались от Кашмира и Гималаев

на севере до Майсура на юге,  от областей  современного

Афганистана  на западе до Бенгальского залива на восто-

ке.

   Империя складывалась не только  в  результате  войн,

покорения ряда племен и народов,  установления вассаль-

ных отношений между Магадхой и отдельными  княжествами,

но и в результате так называемого морального завоевания

- распространения религиозно-культурного влияния разви-

тых  областей  северо-восточной  Индии  на другие части

страны. Относительная централизация в империи держалась

не  только на военной силе Маурьев,  но и на проводимой

ими гибкой политике объединения страны.  В пестрый сос-

тав  империи был включен ряд полуавтономных государств,

сохранивших свои органы управления,  обычаи.  Это  вас-

сальные  княжества,  обязанные  Маурьям выплатой дани и

военной  помощью,  республиканские  государства-общины,

ганы и сангхи,  которые,  по свидетельству Артхашастры,

"в силу своей сплоченности неодолимы для  других",  ро-

доплеменные объединения.

   В империи Маурьев - сложном политическом образовании

- не прекращалась борьба двух тенденций: к установлению

единодержавного правления и к сепаратизму,  раздроблен-

ности.  Последняя в конечном счете во II в. до н.э. по-

беждает.  В силу этого нельзя преувеличивать ни центра-

лизации,  ни бюрократизации  государства,  несмотря  на

картину "идеального" всеохватывающего правления,  нари-

сованную в Артхашастре.

   Центральный административно-военный аппарат в  Индии

был  относительно слаб по сравнению с другими государс-

твами Древнего Востока, что было тесно связано с сохра-

нением  важной роли в государстве органов общинного са-

моуправления.  Все это дает основания утверждать, что в

монархических государствах Индии в периоды значительно-

го их  усиления,  как,  например,  в  империи  Маурьев,

власть  древнеиндийских  царей  не была деспотической в

прямом смысле этого слова.  Она сдерживалась не  только

самоизоляцией общин, но и положением в государстве гос-

подствующей наследственной знати,  установившимися тра-

диционными  религиозно-этическими нормами.  Религия,  в

частности,  исключала законодательные функции индийских

царей, утверждала незыблемость и неизменность норм пра-

ва, заключенных якобы в ведах. Веды же должны были тол-

коваться только мудрецами-брахманами. Эта традиция была

поколеблена лишь  при  Ашоке,  когда  правительственный

указ стал включаться в число источников права.

   Индусская политико-религиозная  концепция "богоугод-

ного царя" (девараджи} предписывала ему выполнение осо-

бой дхармы

(обязанностей). Одна из главных обязанностей  -  охрана

подданных  (Законы Ману,  VII,  2-3).  "Защищая" народ,

царь мог заставить его платить налог - бали (VII,  80 и

др.).  Наряду  с основным налогом,  рассматриваемым как

плата царю за  охрану  подданных,  существовали  другие

многочисленные поборы в пользу центральной власти:

   торговые пошлины, "приношения плодов" и пр. О широте

налоговых  полномочий  древнеиндийских  царей,  которые

могли  по своему усмотрению увеличивать налоговую став-

ку,  свидетельствуют содержащиеся во всех дхармашастрах

безуспешные  призывы  к  царям  соблюдать умеренность в

сборе налогов (VII, 128, 129 и др.).

   Царю вверялось также осуществление правосудия с  по-

мощью опытных брахманов (VIII. 1, 10). Он считался опе-

куном всех малолетних,  больных,  вдов (VIII,  27, 28),

должен был возглавлять борьбу со стихийными бедствиями,

голодом. Важнейшей функцией царей была организация пуб-

личных работ, освоение и заселение царских земель (Арт-

хашастра, II, 1, 2), строительство ирригационных соору-

жений.

   Согласно религиозным воззрениям, как и во всех стра-

нах Древнего Востока,  царская  власть  обожествлялась.

Однако древнеиндийские государства, в том числе и госу-

дарство Маурьев,  нельзя рассматривать как теократичес-

кие монархии. Ашока называл себя не богом, а "милым бо-

гам".  В Законах Ману (VII,  8)  обожествляется  скорее

царская власть,  а не -царь-человек, который может быть

"глупым, жадным, необразованным" (VII, 30), "привержен-

ным к порокам" (VII, 46). Лишь свободная воля индийских

царей давала им,  согласно  дхармашастрам,  возможность

реализовать  заключенные  в них божественные начала,  и

тогда все подданные процветали,  если были верны  царю,

если  следовали  за ним.  Но та же самая воля позволяла

царю уклоняться от выполнения своей  дхармы,  следовать

греховным  человеческим целям,  что вело к гибели и его

самого, и управляемый им народ. "От отсутствия смирения

погибали многие цари вместе с достоянием, - предостере-

гали Законы Ману (7, 10), - благодаря смирению даже от-

шельники наследовали царство".  Царю-человеку предписы-

вается почитать брахманов, знающих веды (VII, 37), пос-

тупать по их совету.

Царь являлся  главой административного аппарата.  От

него зависели назначения должностных лиц и контроль  за

их деятельностью (VII, 54-63, 81). Все царские чиновни-

ки,  согласно Артхашастре, делились на группы централь-

ного  и местного управления.  Особое место занимали со-

ветники царя - высшие сановники (мантрины,  махаматры).

Из  советников царя состоял и совещательный коллегиаль-

ный орган - мантрипаришад, своеобразный пережиток орга-

нов племенной демократии.  Членство в мантрипаришаде не

было четко установлено,  наряду с  сановниками  в  него

иногда  приглашались представители городов.  Этот орган

сохранял некоторую независимость,  но лишь по ряду вто-

ростепенных  вопросов мог принимать самостоятельные ре-

шения.

   Сохранение государственного единства требовало твер-

дого государственного управления. Маурьи в период цент-

рализации пы-

тались держать все нити управления в своих руках,  опи-

раясь  на различные категории чиновников,  составляющих

разветвленную сеть органов исполнительного и  судебного

аппарата.

   Специальная группа  царских чиновников была связана,

например, с организацией управления царским хозяйством,

с деятельностью по пополнению царской казны. Артхашаст-

ра упоминает чиновников,  призванных надзирать за царс-

кими пастбищами, за гаванями, за судоходством, ведавших

морской торговлей, судостроением и пр. С регулированием

экономической  жизни  страны  была связана деятельность

специальных категорий чиновников (адхьякша),  среди ко-

торых  важное  место занимали чиновники финансового ве-

домства,  ведавшие сбором налогов, государственной каз-

ной.  Эти чиновники, согласно Законам Ману, должны были

обладать "честностью, умом и твердостью" (VII, 60). Вы-

делялась  также особая группа чиновников,  следившая за

снабжением армии.  В зависимости от рода своей деятель-

ности  они  подчинялись  или главному сборщику налогов,

или главному казначею,  или  главнокомандующему  армией

(сенапати). Среди других высших чиновников особое место

занимали главный судья, юридический советник царя и со-

ветник  царя по делам культа,  воспитатель его сыновей,

верховный придворный жрец (пypoхиma).

   Наряду с назначением чиновников царской властью  су-

ществовала  практика передачи чиновничьих должностей по

наследству,  чему способствовала кастовая система.  Для

придания должной эффективности государственному аппара-

ту Маурьи создали сеть контрольных,  надзорных должнос-

тей,  инспектирующих чиновников - шпионов, царских тай-

ных агентов,  которых царь "принимал и  днем  и  ночью"

(Артхашастра, I, 19).

   Местное управление.  Особой сложностью в империи Ма-

урьев отличалось административное деление и связанная с

ним система местного управления.

   Лишь часть  территории империи находилась под непос-

редственным управлением царя и его двора. Самой крупной

административной единицей была провинция. Среди них вы-

делялись пять наиболее крупных  провинций,  управляемых

царевичами, и пограничные провинции, управляемые други-

ми членами царской семьи. В функции правителя провинции

входила защита ее территорий,  охрана порядка, сбор на-

логов, обеспечение строительных работ.

   Менее крупной административной единицей  был  округ,

возглавляемый  окружным  начальником,  "думающим о всех

делах",  в его обязанности входил контроль над сельской

администрацией.  Он получал доход "с города" (ЗМ,  VII,

119).

   Артхашастра (II,  1) выделяет четыре  вида  сельских

областей,  состоящих из 800,  400,  200 и 10 селений, и

соответствующих им в органах местного управления  упра-

вителей.  Характерно, что жалованье давалось управителю

начиная с 10 деревень.  Это свидетельствует о том,  что

староста деревни-общины, "главный житель" деревни (гра-

мика) не был царским чиновником. В обязанности старосты

входили сбор налогов, наблюдение за порядком в общине

и пр.  Наиболее важные вопросы внутриобщинной  жизни  -

ирригация, отправление общинных культов, охрана от раз-

бойников и прочие - решались на общинных сходках. В ре-

шении вопросов,  связанных с продажей земли,  границами

земельных участков,  важная роль принадлежала общинному

совету старейшин.

   Суд. В  Древней Индии существовали две системы судов

- царские и внутриобщинные.

   Высшей судебной инстанцией был суд, в котором участ-

вовал сам царь "вместе с брахманами и опытными советни-

ками" или замещающая  его  судебная  коллегия  (сабха),

состоящая из назначенного царем брахмана,  "окруженного

тремя судьями" (ЗМ,  VIII,  10). Толковать в суде нормы

права, дхармы мог брахман, в крайнем случае кшатрий или

вайший (VIII,  21). Как высшему судье царю принадлежало

право ежегодно объявлять амнистии.

   Судя по Артхашастре (III, 1), во всех административ-

ных единицах, начиная с 10 деревень, должна была назна-

чаться судебная коллегия из трех судейских чинов. Кроме

того,  специальные судьи разбирали уголовные дела, осу-

ществляли "надзор за ворами".  Особенно большая ответс-

твенность в борьбе с преступлениями лежала на городских

властях,  которые  с  помощью  своих  агентов проводили

обыски,  задерживали неизвестных,  устраивали облавы  в

мастерских, кабаках, игорных домах.

   Большинство дел  рассматривалось общинными кастовыми

судами. Неофициальные кастовые суды сохранились в Индии

до настоящего времени.

   Армия. Армия  играла  огромную  роль  в государствах

Древней Индии. Войны и грабеж других народов рассматри-

вались как важный источник процветания государства. По-

читался царь - мужественный воин, добывающий силой "то,

что  он  не имеет" (ЗМ,  VII,  101).  Царю переходила и

большая часть награбленного имущества, в частности зем-

ля, оружие, золото, серебро; остальное подлежало дележу

среди солдат (VII, 97).

   Армия комплектовалась из наследственных воинов,  на-

емников, воинов, поставляемых отдельными объединениями,

в частности торговыми гильдиями, зависимыми союзниками,

вассалами. Армия была кастовой. В основном лишь кшатрии

могли носить оружие,  другие "дважды  рожденные"  могли

браться за оружие лишь тогда,  когда для них "наступает

время бедствий" (VIII, 348).

   Армия выполняла и функции охраны  общественного  по-

рядка. Она бдительно должна была стоять на защите госу-

дарственной целостности.  Воинские отряды помещались  в

связи с этим среди "двух, трех, пяти, а также сотен де-

ревень" (VII, 114).

   Глава 5. Древний Китай

   История Древнего Китая обычно делится на ряд  перио-

дов,  обозначаемых  в  исторической литературе по имени

царствующих династий:  период Шан (Инь) (XV-XI  вв.  до

н.э.), период Чжоу

(XI - III вв. до н.э.). В период Чжоу выделяются особые

периоды:

   Чуньцю (VIII - V вв. до н.э.) и Чжаньго - "борющихся

царств" (V-III вв.  до н.э.), последний завершился соз-

данием централизованных империй в периоды Цинь  и  Хань

(III в. до н.э. - III в. н.э.).

   Первые очаги  цивилизации  городского типа в Древнем

Китае начали возникать во II тысячелетии до н.э.  в до-

лине реки Хуанхэ на базе перешедших к оседлому земледе-

лию родовых  групп  иньских  племен.  В  иньском  Китае

вследствие разложения родоплеменных связей,  прогресси-

рующего разделения труда  выделяется  управляющий  слой

родовой аристократии: правитель-ван и его приближенные,

родственники, сановники, племенные вожди и рядовые соп-

леменники,  а также чужаки-иноплеменники, превращаемые,

как правило, в рабов.

   Создание первоначального примитивного  государствен-

ного  образования  в Шан (Инь) было связано с необходи-

мостью организации производства,  орошения земель, пре-

дотвращения  пагубных  последствий разлива рек,  защиты

территорий.  Это выразилось,  во-первых,  в превращении

племенного  вождя  в обожествляемого правителя иньского

царства  -  вана,  обладавшего  значительной   властью,

во-вторых,  в  образовании  административного аппарата,

состоящего из многочисленных управителей,  военачальни-

ков,  жрецов и прочих, противостоящих массе общинников.

В эпоху Инь утверждается  верховная  собственность  ца-

ря-вана на землю,  этому способствовали представления о

ване как о земном божестве.

   Социальное и  политическое  развитие  народов  всего

бассейна реки Хуанхэ было значительно ускорено завоева-

нием царства Инь в конце XII в.  до н.э.  пришедшими  с

запада  чжоусскими  племенами,  которые установили гос-

подство над населением всего Северного Китая,  над мно-

жеством разрозненных родоплеменных коллективов, находя-

щихся на различных стадиях разложения  родовых  отноше-

ний.  Чжоусский  ван был поставлен перед необходимостью

организации управления  огромной  территорией.  С  этой

целью  он  передал  завоеванные  земли в наследственные

владения своим родственникам  и  приближенным,  которые

вместе с землей получали и соответствующие титулы.

   Первоначально власть  титулованных владельцев уделов

сдерживалась силой центральной власти. Однако в VIII в.

до н.э. удельные правители, бывшие верные подданные ва-

на,  начинают приобретать фактически  полную  независи-

мость.  Власть вана ограничивается пределами его владе-

ния-домена.  Становясь местными царьками, удельные пра-

вители сами начинают жаловать земли за службу, обрастая

своими вассалами, своим аппаратом управления. Таким об-

разом, в чжоусском Китае господствует раздробленность с

характерной ей междуусобицей,  приводящей к захвату  то

одним,  то другим местным царством позиций гегемона,  к

поглощению им более мелких царств.

   Долголетние непрерывные войны привели .к экономичес-

кому  упадку,  к разрушению ирригационных сооружений и,

наконец,  к осознанию необходимости мира, сближения на-

родов Китая. Выра-

жением новых  настроений стали проповедники конфуцианс-

кой религии,  призывающие  к  объединению  страны  "без

пристрастия и уничтожения людей".  Несмотря на войны, в

период Чжаньго усиливаются экономические  и  культурные

контакты различных районов и народов, что приводит к их

сближению, к "собиранию" земель вокруг семи крупных ки-

тайских царств.

   В истории Древнего Китая V в.  до н.э. был во многих

отношениях переломным. В это время зарождается действие

тех  факторов,  которые приводят к объединению царств в

единую империю, где господствующей политической идеоло-

гией и стало конфуцианство.  Благодаря внедрению желез-

ных орудий труда происходит  резкий  подъем  экономики.

Освоение новых земель, улучшение ирригационных сооруже-

ний,  рост сельскохозяйственного и ремесленного  произ-

водства  способствуют развитию товарно-денежных отноше-

ний,  складыванию рынка,  выделению купечества.  В этих

условиях  происходит  интенсивное разложение общинной и

утверждение частной собственности  на  землю,  создание

крупного частного землевладения.

   Все это  приводит  к  тому,  что в последние века до

н.э.  в Китае проявляется противоборство двух тенденций

в развитии общества. С одной стороны, развивается круп-

ная частная собственность на землю,  основанная на экс-

плуатации крестьян-арендаторов, наемных работников, ра-

бов;  с другой -  формируется  широкий  слой  податного

крестьянства, непосредственно подчиненного государству.

Это были два возможных пути развития:  1) через  победу

крупной  частной собственности на землю - путь раздроб-

ленности, междуусобиц; 2) через упрочение государствен-

ной собственности на землю и создание единого централи-

зованного государства.  Утверждается второй путь, носи-

телем  которого  выступает царство Цинь.  В 221 году до

н.э.  оно победоносно закончило борьбу  за  объединение

страны.

   Основы социальных порядков,  государственная машина,

созданные в циньском Китае,  оказались столь приспособ-

ленными к нуждам империи,  что они без всяких изменений

были перенесены в Хань.  Став традиционными, они факти-

чески  сохранились  в императорском Китае до буржуазной

революции 1911-1913 гг.

   Сословно-классовое деление в Древнем Китае.  В шань-

скоиньском (XV-XII вв.  до н.э.) и раннечжоусском (XI-Х

вв. до н.э.) переходном от общинно-родового к классово-

му  обществу  Китае  складывающиеся  сословие-классовые

границы проходили между тремя  социальными  слоями:  а)

привилегированной правящей родовой аристократией,  сос-

тоящей из верховного  правителя,  его  родственников  и

приближенных,  местных правителей с их родственниками и

приближенными, а также из глав родовых и большесемейных

(клановых)  объединений;  б) свободными крестьянами-об-

щинниками;  в) бесправными рабами, которые находились в

услужении у представителей знати.

   Правящая знать  жила  за счет эксплуатации не только

рабов,  но и общинников-крестьян,  присвоения их приба-

вочного продукта.

Этому соответствовала система "общественных полей", при

которой  1/9 часть общинной земли обрабатывалась сообща

общинниками,  а урожай с "общественных земель"  в  виде

ренты-налога  шел  на  содержание правителя и знати,  а

также на государственные и общественные нужды.

   В связи с дальнейшим развитием государственного  ап-

парата,  усложнением управленческих функций в чжоусском

Китае формируется еще одно привилегированное сословие -

чиновников  различных рангов,  существующих за счет той

же ренты-налога, получаемой в форме "кормления" с опре-

деленных общин, территорий.

   Разложение общинной собственности на землю, присвое-

ние  общинной  земли  (особенно  "общественных  полей")

знатью, верхушкой чиновничества приводит в VI, V вв. до

н.э.  к росту как крупного,  так  и  мелкокрестьянского

частного  землевладения,  а вместе с тем и к увеличению

числа безземельных и  малоземельных  крестьян,  которые

становятся,  как правило,  арендаторами-издольщиками на

частновладельческих и государственных землях.

   Вместе с  исчезновением  "общественных  полей"  рен-

та-налог в форме отработок на "общественных полях" была

заменена налогом продуктами  соответственно  количеству

земли,  находящейся у отдельных семей.  Впервые налог с

количества обрабатываемой земли,  закрепленной  за  от-

дельными хозяйствами, был введен в царстве Лу в 594 го-

ду до н.э.

   Несмотря на качественный перелом в экономике  в  это

время,  процесс образования классов в Древнем Китае шел

медленно.  Основная эксплуатируемая масса населения  не

была  однородной  ни с классовой,  ни с сословной точек

зрения. В нее входили работники, лишенные полностью или

в  значительной мере собственности на землю и на другие

средства производства; арендаторы-издольщики из свобод-

ных безземельных и малоземельных крестьян,  рабы, наем-

ные работники.

   Эксплуататорский социальный слой был также неодноро-

ден. Он состоял из титулованной знати, из ранжированно-

го чиновничества и из незнатных крупных землевладельцев

и купцов. Выделялся еще один социальный слой, более од-

нородный в классовом отношении,  слой непривилегирован-

ных   свободных  мелких  производителей,  собственников

средств производства - крестьян  и  ремесленников.  Они

находились под тяжким бременем налоговой эксплуатации.

   Различия между  тремя  вышеуказанными  общественными

слоями находили выражение и в праве. "Благородные" про-

тивопоставлялись   законом  и  традицией  как  "подлым"

(бесправным рабам,  крепостным,  оброчным невольникам),

так и "простонародью" (свободному крестьянству,  ремес-

ленникам).

   Рост крупного землевладения,  сопровождаемого массо-

вым  обезземеливанием  общинников-крестьян,  подтачивал

основы  традиционной  системы  эксплуатации   податного

крестьянства.  Катастрофическое  сокращение числа нало-

гоплательщиков вынуждало государство с  помощью  реформ

ограждать их от разорения. В 119 году

до н.э., например, ханьский император Уди издает указ о

конфискации у крупных землевладельцев (купцов и ростов-

щиков) частных земель и рабов.  Им вводится большой на-

лог на крупные состояния. Еще более радикальная попытка

ограничить рост крупного землевладения была предпринята

императором  Ван  Маном  в 9 году до н.э.  Он попытался

провести перераспределение земельного фонда.  Вся земля

была  объявлена императорской собственностью,  запреща-

лась ее купля-продажа.  Однако этот запрет был снят под

давлением крупных собственников ровно через три года.

   Реформы и  в  дальнейшем способствовали установлению

определенного равновесия  государственного  и  частного

землевладения.

   Государственный строй. Деспотические черты правления

стали складываться еще в иньском Китае,  где сначала не

существовало строгого порядка престолонаследия - насле-

довали братья, сыновья, племянники. В конце Инь престол

стал передаваться старшему сыну. В это время складывал-

ся и административный аппарат,  в котором чиновники  из

поколения  в поколение занимали одни и те же должности,

передаваемые по наследству, однако с соизволения вана.

   В раннечжоусском Китае власть и личность вана  окон-

чательно сакрализуется. Он носит титул "сына Неба", ко-

торый "управляется Небом",  его называют "отцом  и  ма-

терью" своих подданных. Ван - первосвященник.

   Центром управления  в чжоусском Китае был двор вана.

Дворцовая система управления замыкала на дворце всю де-

ятельность  по обслуживанию самого вана и по управлению

государственными делами. Близко к вану стоял цзай - уп-

равитель, который вместе с подчиненными ему чиновниками

был глашатаем воли вана внутри дворца, ведал дворцовыми

ремесленниками,  следил  за  храмами предков вана и пр.

Особое место при  дворе  занимали  шаньфу  (стольники),

обслуживающие  личные  нужды вана,  выполняющие универ-

сальную и особо доверительную работу по выполнению  его

различных  административных  и  военных поручений.  Ряд

должностей был связан с функциями  контроля  над  госу-

дарственной  хозяйственной деятельностью.  Леса,  воды,

пастбища, например, были объектом забот особых чиновни-

ков, подчиненных "надзирателю земель".

   По образцу двора вана строилось управление и в авто-

номных уделах.  Администрация  в  уделах  возглавлялась

удельными правителями - чжухоу, они опирались на совет-

ников и помощников.  Правителей уделов собирал ван  для

обсуждения вопросов о "наказаниях,  о ритуале,  о спра-

ведливости".  В VII-VI вв.  до н.э. чжухоу, вышедшие из

подчинения  вана,  стали  заключать  на  своих  съездах

"клятвенные договоры"  между  собой,  ставшие  основной

формой их взаимоотношений.

   В циньско-ханьском Китае складываются централизован-

ные деспотические империи. Победу централизации в Древ-

нем Китае можно объяснить рядом причин, в частности эт-

нической,  духовной, культурной общностью населения Ки-

тая. Не последнюю роль сыграло

и осознание наиболее дальновидными представителями пра-

вящих слоев Китая необходимости объединения,  прекраще-

ния междуусобной борьбы "всех против всех".  Эти стрем-

ления выразились в распространении в эпоху Чжаньго иде-

ологии легистов'.

   "Власть - это то, чем располагает лишь правитель", -

писал Шан Ян, один из идеологов легизма и государствен-

ный деятель Циньской  империи.  Деятельность  легистов,

отстаивающих в качестве главных интересы правителя, го-

сударства,  казны, была ответом на развитие частной зе-

мельной собственности,  угрожавшей традиционной системе

эксплуатации податного крестьянства.

   Шан Ян в IV в.  до н.э. провел серию реформ, которые

привели к централизации царства Цинь и его последующему

усилению, завершившемуся созданием Циньской империи. На

основании  этих  реформ  была  разрешена свободная куп-

ля-продажа земли,  введен налог на землю,  который взи-

мался  с каждого землевладельца в зависимости от разме-

ров его земельного владения.  С налогом на  землю  было

введено четкое административно-территориальное деление,

а также круговая порука в десяти-,  пятидворках,  приз-

ванных  на  основе  взаимной слежки охранять порядок на

своих территориях.  В целях  предотвращения  длительных

распрей  семейных  кланов была запрещена кровная месть.

Введены единые мера и вес и др.

   Политика легистов в  царстве  Цинь  нанесла  сильный

удар  главному противнику централизации - потомственной

титулованной аристократии. По новому положению о рангах

знатности  они  присваивались не в связи с аристократи-

ческим происхождением, а за заслуги перед правителем. В

конце III в. до н.э. в империи Хань была создана систе-

ма 20 чиновничьих рангов, соответственно которым чинов-

ники занимали должности и получали жалованье. Последнее

означало выплату от 10 тыс.  даней2 зерна в год облада-

телю 1-го ранга, до 100 даней - обладателю 20-го ранга.

   Власть монарха  в циньска-ханьском Китае обожествля-

лась.  Правитель царства Цинь,  объединивший в границах

Циньской империи обширные территории,  принял титул им-

ператора (ди).  Император выступал в качестве  символа,

олицетворения  "связывающего  единства" страны.  Важное

место в государственном аппарате занимали органы, кото-

рые  были  связаны  с ритуалом и обрядами,  призванными

поддерживать миф о божественном происхождении "сына Не-

ба".  В руках китайского деспота сосредоточивалась пол-

нота военной и законодательной власти.  Он  был  высшим

судьей,  стоял во главе многоступенчатого военно-бюрок-

ратического аппарата,  назначал всех высших  чиновников

центрального и местного аппаратов.

   ' Легисты (законники) - сторонники сильного бюрокра-

тического государства,

   строгих, обязательных для всех  законов,  лежащих  в

основе государственного

   управления. ' 1 дань - 103,5 литра зерна.  Часть жа-

лования выплачивалась деньгами.

Центральный аппарат  империи  включал  в  себя  ряд ве-

домств:

   финансовое, военное,  судебное,  обрядов,  сельского

хозяйства,  ведомство  императорского двора,  дворцовой

стражи.  Главы ведущих ведомств приглашались на совеща-

ния к императору, на которых обсуждались важные вопросы

государственной жизни.

   По сравнению  с  государственным  аппаратом   других

древневосточных  государств  этот  аппарат  отличался и

многочисленностью,  и большим объемом полномочий, что в

свою очередь определяло социальную значимость,  престиж

чиновничества.

   Финансовое ведомство  вместе  с  военным  ведомством

сложились  еще в VII-IV вв.  до н.э.  в царстве Лу.  Во

главе его в Ханьской империи  стоял  канцлер  (чэнсян),

выполнявший обязанности первого министра,  главного по-

мощника правителя (вначале их  было  два  -  "левый"  и

"правый"). Он разрабатывал финансовую политику, опреде-

лял суммы налоговых и других поступлений в доход казны,

государственные расходы и пр.

   Со временем  вместе  с усложнением функций государс-

твенного аппарата стала  больше  разграничиваться  дея-

тельность  отдельных ведомств,  но это был длительный и

незавершенный в Древнем Китае процесс.  Командующим ар-

мией,  например,  считался сам император,  но положение

канцлера как первого помощника и главы административно-

го  аппарата  делало  его  ответственным за все военные

приготовления.

   Финансовое ведомство осуществляло свои функции вмес-

те с ведомством императорского двора, которое выполняло

и некоторые функции организатора общественных работ.

   Ведомство императорского двора сложилось в  Ханьской

империи, когда содержание императора и придворных стало

требовать много денег и за правителем  была  закреплена

часть налоговых поступлений,  идущих на его личные нуж-

ды. Налоговые функции финансового ведомства и ведомства

императорского  двора,  располагавших значительным шта-

том,  делились в соответствии с характером налога и его

назначением.  Ведомству императорского двора шли налоги

в основном от эксплуатации водных сооружений  и  горных

разработок.  В  этом  ведомстве  существовала должность

особого чиновника [душуйя), руководящего строительством

и эксплуатацией оросительных сооружений.  Сам факт взи-

мания налогов за пользование оросительными сооружениями

для  личных  нужд правителя свидетельствует о том,  что

верховная собственность на воду сосредоточивалась в ру-

ках императора.

   Особая роль отводилась военному ведомству,  возглав-

ляемому тайвэем, к ведению которого относились комплек-

тование  армии,  назначение  военных чинов и пр.  О его

важной роли свидетельствовало,  в  частности,  то,  что

тайвэй наряду с первым министром (чэнсяном) и верховным

цензором (юйшидафу) входил в высшую,  наиболее привиле-

гированную категорию чиновников - "трех гунов".

   В империи существовало особое ведомство обрядов, ру-

ководимое верховным жрецом. Унифицированный ритуал дол-

жен был служить социальному сплочению, воспитанию насе-

ления в духе

признания незыблемости  и  святости существующих поряд-

ков.  Характерно, что верховный жрец осуществлял надзор

за созданной в 124 году до н.э.  императорской академи-

ей, готовящей высокопоставленных чиновников. Он тем са-

мым выступал в роли "министра образования".

   Цензорские органы  возглавлялись верховным цензором.

Чиновники этого ведомства,  доверенные  лица  и  личные

представители  императора стояли на страже существующих

порядков как в центре,  так и на местах. Они были "гла-

зами и ушами" императора в каждом округе, контролирова-

ли работу всех его должностных лиц,  следили за их бла-

гонадежностью,  расследовали по прямому поручению импе-

ратора заговоры и другие государственные преступления.

   Глава ведомства сельского хозяйства был своеобразным

верховным казначеем, ответственным за поступления в го-

сударственную казну налогов,  откупных платежей за тру-

довые повинности,  доходов от государственных монополий

на соль и железо. Он контролировал также расходы на со-

держание чиновничества и армии.

   Местное управление. Государственные формы эксплуата-

ции податного крестьянства требовали установления  чет-

кого  административно-территориального  деления.  Еще в

Западном Чжоу в середине IX в. до н.э. появились первые

элементы  территориального деления.  Здесь были введены

округа,  являющиеся налоговыми  и  военными  единицами.

Уездная  территориальная  администрация  в Китае начала

складываться еще в начале VII в.  до н.э., в период су-

ществования удельной системы. В каждый уезд направлялся

чиновник,  ответственный перед правителем  царства  или

крупного удела.  Это впоследствии сыграло важную роль в

ликвидации самой удельной системы,  в укреплении власти

центра на местах.

   Циньско-ханьский Китай  делился на области или окру-

га,  те - на уезды,  уезды - на волости, а волости - на

общины  - низшие административно-территориальные едини-

цы.  На местах действовала сложная система  управления,

основанная на соподчинении гражданских и военных чинов.

Так,  во главе каждой провинции стояли губернаторы, ко-

торые делили свою власть с представителями военного ве-

домства, в их подчинении были расквартированные там ар-

мейские  подразделения.  Только  в пограничных областях

гражданские и военные функции сосредоточивались в руках

губернатора.

   Община, несмотря на разрушение общинного землевладе-

ния,  продолжала играть роль относительно  обособленной

единицы.  Руководство  общиной  осуществляли староста и

"отцы-старейшины".  Низший  административный  персонал,

начиная  с волостных старейшин,  не входил в состав чи-

новничества. Его представители, как и другие общинники,

выплачивали  налоги  и  несли  трудовые повинности,  но

пользовались большой властью, вплоть до мобилизации об-

щинников-крестьян  для  защиты общинной территории.  Во

главе городского самоуправления стоял  совет  старейшин

{санълао).

Бюрократический контроль распространялся  и  на  органы

местного самоуправления.  Система взаимной слежки,  от-

ветственности действовала на всех уровнях:  от сельской

общины,  построенной на круговой поруке,  до высших чи-

новников, отвечающих за нарушения приказа или за плохую

работу подчиненных им чиновников.

   Армия. Армия  играла  огромную роль в Древнем Китае,

что определялось частыми войнами и крестьянскими  восс-

таниями. Войны, в частности завоевание чжоусцами значи-

тельных территорий шаньско-иньской эпохи,  оказали  не-

посредственное  влияние на становление китайского госу-

дарства.

   Основу военной силы чжоусцев составляли воины-полуп-

рофессионалы,  входившие в армейские группы и размещен-

ные в военных поселениях и лагерях. Военным лагерям вы-

делялись земельные угодья,  составлявшие их хозяйствен-

ную базу. Источники сообщают о 14 армиях, находящихся в

распоряжении вана.  Должности командующих группой армий

передавались по наследству.

   Воинские повинности в империи Цинь существовали  на-

ряду со строительными и гужевыми.  В армию брали мужчин

от 23 до 56 лет,  которые должны были  пройти  годичную

подготовку,  нести  гарнизонную службу в течение года и

месяц в году служить в ополчении по  месту  жительства.

На  охрану  государственных  границ без указания сроков

службы направлялись прежде всего провинившиеся чиновни-

ки, преступники, потерявшие свободу за долги заложники,

бродячие торговцы и только в последнюю очередь  свобод-

ные земледельцы.

   Постепенно формировалась и постоянная армия, находя-

щаяся на содержании казны. Она состояла из телохраните-

лей императора, частей, охранявших столицу. На эти час-

ти, численность которых в 140 году до н.э. достигала 20

тыс.  человек,  возлагались и полицейские функции. Так,

поимка бандитов и разбойников была обязанностью военно-

го ведомства. Начальник императорской гвардии, телохра-

нитель вана, занимал важное место при дворе.

   Суд. Наличие специального судебного ведомства в  им-

перии  Цинь  во  главе с тинвэем и провинциальных судей

свидетельствует  об  определенном  выделении   судебных

функций из общеадминистративных,  которое, однако, про-

водилось непоследовательно и касалось,  видимо,  только

уголовных дел.  Провинциальный судья был одновременно и

начальником тюрем в округе.

   Судебное ведомство  ("ведомство  наказаний")  строго

следило  за  применением уголовных законов.  Все дела о

наиболее тяжких преступлениях проходили через его руки,

особенно дела,  связанные с превышением власти чиновни-

ками и пр.  Вместе с тем в ханьском Китае почти все ад-

министративные органы обладали судебной властью. Пресе-

чение злоупотреблений чиновников возлагалось  также  на

представителя  верховного цензора в провинциях.  Низшим

судом по гражданским делам была уездная  администрация.

Если  в уезде дело не было разрешено,  оно направлялось

 губернатору провинции,который в случае его сложности мог

адресовать дело в центр,  начальнику судебного или дру-

гого ведомства. В качестве последней инстанции выступал

сам  император,  который  мог непосредственно разбирать

судебные дела.

   Глава 6. Право древних государств Месопотамии

   Источники права.  В государствах Древней Месопотамии

основным источником права очень рано стал писаный зако-

нодательный акт,  принятый по воле правителя  того  или

иного царства.  Появление царских узаконении было обус-

ловлено здесь особыми условиями становления и  развития

многочисленных государств, возникавших в ходе войн, пе-

реворотов,  завоеваний,  когда  складывались  непрочные

территориально-политические объединения, падала или ук-

реплялась власть того или иного правителя  -  гегемона,

устанавливалось  верховенство  того  или  иного этноса.

Царское законодательство стимулировалось и относительно

ранним развитием товарно-денежных отношений, внутренней

и внешней торговли.  Вавилон был одним из главных цент-

ров международной торговли в древнем мире.

   Первые царские надписи не были законами или реформа-

ми в собственном смысле слова. Они содержали сведения о

действительных  или мнимых победах месопотамских царей,

их благодеяниях жителям своей страны,  городам, храмам,

богам.  Непременным атрибутом этих апологетических над-

писей становится утверждение о восстановлении  справед-

ливости,  о защите царем обездоленных:  бедных,  сирот,

вдов и т.д.  К числу таких  исторических  документов  и

принадлежат так называемые "реформы" Уруингины,  прави-

теля царства Лагаша,  относящиеся к 2400 году до н.э. В

них говорилось о проведенных им реформах, об освобожде-

нии бедняков от долгов, побоев, произвольных поборов, о

защите храмового имущества, на которое посягали прежние

правители.

   Основная цель Уруингины -  оставить  память  о  себе

грядущим  поколениям  как о радетеле "старых порядков",

"старых обычаев", в чем сказалось влияние общинной иде-

ологии.  Не будучи изложением действующих законов, пер-

вые надписи, между тем, заложили основу письменной тра-

диции составления и обнародования законодательных пове-

лений правителя, законов в собственном смысле слова.

   Такими действующими законодательными актами  и  были

дошедшие до нас,  правда не в полном объеме, древнейшие

Законы царя Ур-Намму,  основателя династии  Ура  (конец

III тысячелетия до н.э.), Законы Липид-Иштара, правите-

ля царства Исины,  Законы царя Билаламы царства Эшнунны

(начало II тысячелетия до н.э.),  Среднеассирийские за-

коны (середина II тысячелетия до н.э.) и  самый  значи-

тельный правовой документ Месопотамии - Законы

царя Хаммурапи (1792-1750 гг. до н.э.), древневавилонс-

кого правителя крупнейшего государства Двуречья'.

   Так, например, Законы Ур-Намму начинаются с пролога,

содержащего сведения об исторических  событиях,  добрых

деяниях  царя,  "установившего в стране справедливость,

изгнавшего зло и раздоры".  Далее следует изложение за-

конодательных нововведений, в частности об установлении

единой системы меры и веса (гири в 1 мину и в 1 сикль и

пр.)  как  гарантии новых справедливых порядков:  "дабы

сирота не был отдаваем (во власть) богатого,  вдова  не

была  отдаваема  (во  власть)  сильного,  человек сикля

(бедный) не был отдаваем (во власть) человека мины (бо-

гатого)"2.

   По той  же схеме - преамбула и изложение действующих

правовых положений - построены и другие законы. Главная

цель  пышных прологов (особенно это характерно для ЗХ),

гласящих о справедливости,  великих заслугах правителя,

заключалась в том,  чтобы обосновать угодность,  обяза-

тельность царских постановлений и тем самым  законность

самой царской власти.

   Примечательно и меняющееся содержание этих обоснова-

ний,  отражающее укрепление  государственных  порядков,

степень могущества того или иного правителя.  Так, если

Лугальзагеси,  правитель Уммы (2373-2349 гг.  до н.э.),

связывал свою власть с тем,  что "в святилищах Шумера в

качестве энси страна его избрала",  то Хаммурапи ссыла-

ется  на  свою богоизбранность,  полновластие как "царя

царей",  даровавшего великие блага всем важнейшим горо-

дам Месопотамии,  их многочисленным святилищам и бегам.

Вавилон выступает здесь столицей  большого  централизо-

ванного  царства,  местом  "вечной  царственности"  его

главного бога Мардука, призвавшего якобы Хаммурапи "да-

ровать стране справедливость".

   Несмотря на сходство (иногда текстуальное), совпаде-

ние ряда норм,  все эти законы не могли не содержать  и

глубоких расхождений, так как каждый правовой акт отра-

жал реалии своего времени, особенности своего государс-

тва и пр.  Так,  САЗ, появившиеся на несколько столетий

позже ЗХ,  были более архаичны по своему содержанию, по

отражению строгих патриархальных порядков, жестоких на-

казаний за преступления и т.д.  Уступали они  ЗХ  и  по

правовой  технике,  по степени разработанности правовых

институтов.

   Традиционно в  законодательстве  Месопотамии  значи-

тельное   место  занимали  правонарушения,  причиняющие

ущерб личности или имуществу человека, влекущие, за со-

бой наказания в форме

   ' Законы  Хаммурапи  были  найдены  в  1901-1902 гг.

французской археологической экспедицией при раскопках в

Сузах  (столице древнего Элама).  На черном базальтовом

столбе, видимо захваченном эламитами в качестве трофея,

было высечено изображение Хаммурапи,  стоящего в молит-

венной позе перед богом Солнца вавилонян - Шамашем, ко-

торый вручает ему Законы и законодательные положения на

аккадском языке.

   2 Сикль и мина - серебряные денежные единицы в госу-

дарствах древней Месопотамии.  Сикль был равен 1/120 кг

серебра, стоимость 225 литров ячменя, которая была рав-

на среднемесячной плате наемному работнику.

возмещения этого ущерба; кража, нанесение телесных пов-

реждений,  нарушение собственнических прав господина на

раба,  колдовство,  насилие над женщиной, измена жены и

пр.

   Суровые наказания  предписывались во всех законах за

такие преступления,  как лжесвидетельство, клевета, что

было  связано с особым почитанием и даже обожествлением

понятий "правдивость", "верность слову".

   Со временем, под влиянием роста товарного хозяйства,

ростовщичества,  долговой кабалы, распада больших семей

все большее место стало  отводиться  договорам:  займа,

аренды земли,  купли-продажи, а также наследованию иму-

щества и пр.

   Характерной чертой вышеуказанных правовых документов

была их незавершенность.  Положения ЗХ, например, каса-

лись главным образом правового регулирования отношений,

.связанных с царско-храмовым хозяйством.  Они не затра-

гивали многие важные области внутриобщественных отноше-

ний,  отношений общин с царской властью и пр.  Лакуны в

законах, нередкая констатация лишь противоправности то-

го или иного деяния без указания санкции (например в ЗХ

за такие тяжкие преступления, как убийство, чародейство

и др.) являются лишним свидетельством того,  что наряду

с законом особое место среди источников  права  отводи-

лось  общинным  обычаям,  которыми  и  определялись эти

санкции.  Обычаи были главным  строительным  материалом

для царских кодексов.

   Вместе с тем расхождения ЗХ,  в том числе и термино-

логические,  с живой юридической практикой,  с текстами

договоров, записанных на многочисленных дошедших до нас

глиняных табличках, свидетельствуют о том, что над обы-

чаем работали, а не просто воспроизводили его в законе.

   Право Месопотамии  так же,  как право других древне-

восточных государств,  несло на себе  заметное  влияние

религии,  религиозной идеологии. Но это влияние не было

столь глубоким, как, например, в Индии, да и сама рели-

гиозная идеология отличалась рядом специфических черт.

   Перечень грехов в вавилонской книге религиозных зак-

линаний "Шурпу" (XII в.  до н.э.) и преступлений в ЗХ в

основном совпадали. В "Шурпу" к грехам отнесены наруше-

ния религиозно-ритуального характера (прямые и  косвен-

ные контакты с ритуально "нечистым" человеком, принятие

"нечистой" пищи и пр.), любая ложь, обман, сутяжничест-

во,  насилие, неоказание помощи нуждающемуся в ней, не-

постоянство,  внесение раздоров в семью и такие деяния,

которые  прямо закреплены в качестве преступлений в ЗХ:

кража (ст.  6-8), предъявление ложного иска или обвине-

ния (ст. 11, 126), грабеж (ст. 22), пролитие крови (ст.

206-208), непочтительное отношение к родителям и стари-

кам (ст. 169, 195), прелюбодеяние (ст. 129) и некоторые

другие.

Но в представлении вавилонян понятия греха (намерен-

ного  или  ненамеренного нарушения воли божьей) и прес-

тупления разнились.  Совершение греха возможно было без

вины:  грешник мог даже не знать,  какой грех он совер-

шил, например, в случае нару-

шения ритуальной чистоты.  Преступление же предполагало

вину, правда, не всегда последовательно. "Небесная" ка-

ра не учитывала ни субъективной, ни объективной стороны

греховного деяния. За любой грех боги могли послать лю-

бое наказание,  любые бедствия,  избежать которых можно

было только с помощью жреца-заклинателя  (при  этом  не

требовалось даже раскаяния).  Земное же правосудие счи-

талось неотвратимым,  как и раскаяние в случае соверше-

ния преступления.

   Определенная прилемленность  религиозной  идеологии,

древнемесопотамская система ценностей также нашли отра-

жение в праве.  В религиозных верованиях Месопотамии не

были разработаны понятия об аде и рае в загробной  жиз-

ни, о посмертном воздаянии за добродетельный образ жиз-

ни. Потусторонний мир в представлении жителей Месопота-

мии, сложившемся в начале II тысячелетия до н.э. и под-

держивавшемся тысячелетия,  считался абсолютным злом, а

все хорошее связывалось с земной жизнью. В шумерско-ва-

вилонской иерархии ценностей не духовному совершенству.

как, например, в Индии, а имуществу, богатству неизмен-

но отводилось главенствующее место (выше ставились лишь

здоровье, долголетие, дети), ибо не что иное, как мате-

риальное благосостояние открывало доступ к наслаждению,

которое  наряду со служением богам считалось уделом че-

ловека.

   В заповеди "небо далеко,  а земля драгоценна" заклю-

чались  воззрения  людей практически мыслящих,  всецело

обращенных к земным радостям и печалям. Это обстоятель-

ство  объясняет  многие  особенности древневавилонского

права, например, почти полное отсутствие в нем сакраль-

но-религиозных  мотивировок  преступлений и религиозных

санкций за их совершение,  признание определенной  лич-

ностной ценности человека, индивида, в том числе женщи-

ны (особенно владеющей имуществом), "светского" подхода

в праве к храмовым должностям, которые могли продавать-

ся,  передаваться по наследству,  да и к самим храмам с

их широкой торговой, ростовщической и другой предприни-

мательской деятельностью.

   Для источников права Месопотамии,  в том числе и для

ЗХ, характерна примитивная правовая техника, казуистич-

ность норм права, их формализм, символический характер.

В них нельзя найти ни четкого понятия преступления, ко-

торое не всегда можно отделить от частного правонаруше-

ния,  ни абстрактно сформулированной нормы,  касающейся

убийства, кражи и пр.

   Символична была ответственность за ряд преступлений,

например  отрезание груди у кормилицы,  подменившей ре-

бенка (ЗХ,  194).  Формальный и символический  характер

имела также клятва.

   Нет в  источниках права и обоснованной системы изло-

жения норм: нормы уголовного права чередуются с нормами

процессуальными,  регулирующими имущественные отношения

и пр.  Однако внутренняя логика изложения правового ма-

териала  присутствует и здесь.  В ЗХ,  например,  нормы

права группируются по предметам  правового  регулирова-

ния,  а переход от одной группы к другой осуществляется

путем ассоциаций.

Так, ст.  6-25  ЗХ посвящены охране собственности царя,

храмов, общинников и царских людей. Эта группа норм за-

канчивается  нормой  о  противоправном завладении чужим

имуществом.  Казалось бы,  переход к следующей, ст. 26,

открывающей раздел об имуществе,  полученном от царя за

службу,  согласно которой воин,  не пошедший  в  поход,

подлежал  смертной казни,  нелогичен.  Между тем логика

древнего законодателя заключалась в том,  что речь  шла

не столько об ответственности за дезертирство,  сколько

за использование чужого (царского) поля, право на кото-

рое воин потерял,  отказавшись идти в поход.  Следующая

группа норм (ст.  42-88) регулирует операции с недвижи-

мостью и ответственность за правонарушения,  касающиеся

этого имущества.

   Регулирование имущественных отношений. В Месопотамии

не  сложился  институт  частной собственности на землю.

Земля рассматривалась правом в категориях свободного  и

зависимого владения,  пользования. Значительные массивы

плодородной обрабатываемой  земли  сосредоточивались  в

царских хозяйствах,  а также хозяйствах храмов, которые

часто пополнялись за счет многочисленных  пожертвований

со стороны правителей. Царские и храмовые земли обраба-

тывались различными категориями зависимого люда, сдава-

лись в аренду,  передавались за службу:  воинам, тамка-

рам, жрицам и др.

   Общинная земля находилась или в коллективном  владе-

нии  (выгоны  для скота,  луга и пр.),  или во владении

частносемейном.  Как свидетельствуют и САЗ,  и ЗХ, сво-

бодный  общинник-крестьянин обладал широкими правами за

свой земельный участок,  которые были близки  к  правам

собственника.  Он мог продавать,  менять,  закладывать,

сдавать в аренду, передавать по наследству свой участок

как особую недвижимую собственность (ЗХ, 39-47, 60-65),

при этом не требовалось ни согласия правителя,  ни сог-

ласия самой общины. Однако земля не стала обычным пред-

метом купли-продажи.  Отчуждение земли в  представлении

жителей Месопотамии было "несчастьем",  а покупка чужой

земли - несправедливостью. В связи с этим передача зем-

ли  общинника  за  пределы  общины или круга членов его

семьи была,  как правило,  невозможной.  При отчуждении

земли  человек  как бы оставлял после себя заместителя.

САЗ,  закрепляя исключительную собственность общины  на

арыки, колодцы и другие объекты коллективного общинного

владения, лишь в порядке исключения предоставляли право

на покупку участков земли с колодцами и арыками. Их по-

купали,  как правило, крупные землевладельцы, ростовщи-

ки,  собиравшие  большие массивы земли за счет невыкуп-

ленных участков, заложенных за долги.

   Полноправие вавилонянина было прямо  связано  с  зе-

мельным наделом общинной земли. По ЗХ он терял не толь-

ко земельный участок, но и другие права, если порывал с

общиной, даже жена могла отказаться от беглеца (136).

   Землевладение общинника-крестьянина всемерно охраня-

лось правом.  По САЗ присвоение чужого поля с переносом

межи влекло

за собой возвращение потерпевшему  втрое  большего  зе-

мельного  участка,  отрубание  пальца правонарушителю и

наложение на него обязанности отработать месяц на царс-

ких работах. Во всех случаях присуждались к царским ра-

ботам лица,  вырывшие колодец на чужом поле, нарушившие

границы землевладения собственника (САЗ, 9-10, I). Если

же на пустующем поле "выращивались овощи и сажались де-

ревья, то хозяин мог забрать свое поле с урожаем" (САЗ,

13, I).

   Значительное внимание в  законодательстве  уделялось

землевладельческим правам воина.  Но в правовом статусе

земельного участка воина - "илку" в Ассирии и  Вавилоне

были существенные различия,  так как в Ассирии он выде-

лялся из общинной земли (здесь не было крупного царско-

го земельного фонда), а в Вавилоне - из земли царской.

   Воинский надел  по ЗХ полностью исключался из торго-

вого оборота,  всякая сделка относительно  земли  воина

считалась ничтожной. Если воин ради избавления от служ-

бы бросал надел,  он не терял права на него  в  течение

года при условии возвращения к своим обязанностям.  Эта

земля не переходила по  наследству.  По  САЗ  земельный

участок,   выделенный  общиной  человеку,  выполняющему

царскую повинность,  назывался "долей дворца".  О самом

человеке  говорилось,  что  он несет повинность "поля и

дома в своей общине" (45, III). Такой же "долей дворца"

обеспечивались  и другие лица внутри общины,  обязанные

снабжать царя тем или иным  продуктом.  Существовала  и

относительная свобода распоряжения "долей дворца",  ко-

торая становилась все больше объектом продажи, залога и

других сделок. По ЗХ в подобном режиме находилось двор-

цовое имущество,  передаваемое за службу жрице,  купцу.

Они могли продавать "за серебро" свое поле,  сад, но на

покупателя при этом переходили обязанности службы  (ст.

40).

   Отдельные виды договоров, например займа, мены, куп-

липродажи, в месопотамском законодательстве стали регу-

лироваться  очень рано.  Наибольшая степень разработан-

ности и полноты норм,  касающихся договорных отношений,

была характерна для ЗХ.  В САЗ говорилось главным обра-

зом о договорах,  связанных с транзитной  торговлей,  -

хранения, перевозки, товарищества и пр.

   Все сделки делились на две группы: с отчуждением ве-

щи и без такового.  Первый вид сделок в силу традицион-

ных представлений о тесной связи вещи с жизнью индивида

требовал выполнения более строгих условий,  чем второй:

письменного договора,  клятвы,  присутствия свидетеля и

пр.  К ним относились договоры купли-продажи,  дарения,

раздела наследства,  усыновления. В письменном договоре

купли-продажи требовалось  точное  обозначение  объекта

купли,  удостоверение собственнических прав продавца на

вещь,  чтобы оградить покупателя  от  иска  со  стороны

третьего лица,  от обвинения в краже, от притязаний го-

сударства (в частности при продаже неотчуждаемых  царс-

ких земель,  земельных наделов воинов и т.д.). Этот до-

говор мог включать в себя  обоюдный  или  односторонний

отказ от иска и обещание не оспаривать закон-

ченную сделку,  скрепляемую часто специальной прибавкой

к договорной цене ("вартум"). После уплаты цены договор

купли-продажи мог быть расторгнут только при определен-

ных обстоятельствах, например при преднамеренном сокры-

тии продавцом изъянов вещи. В ЗХ говорится, например, о

продаже раба,  страдающего эпилепсией.  Договор в  этом

случае мог быть расторгнут в течение одного месяца (ст.

278).

   Жесткие требования договора купли-продажи  о  немед-

ленной плате обходились путем оформления фиктивной куп-

чей,  наряду с которой оформлялась и долговая расписка.

Число  свидетелей при такой сделке доходило до трех де-

сятков.  Эти "кредитные сделки",  в основном касающиеся

приобретения  земли,  при которых не требовалось немед-

ленной уплаты за проданную вещь,  скреплялись в Ассирии

свидетельством царя и общины.

   В правовом закреплении договора займа, найма вещей и

людей,  ростовщических операций особенно наглядно проя-

вились различия двух крупных правовых систем древнейших

восточных государств: компромиссно-умеренной для своего

времени  правовой  системы  Вавилона (ее нормы в значи-

тельной мере были продиктованы политикой  Хаммурапи  на

снижение  уровня  социально-классовых противоречий,  на

предотвращение  дальнейшего  обезземеливания   общинни-

ков-крестьян) и бескомпромиссно-жесткой системы средне-

ассирийского права, отражающей интересы главным образом

олигархической рабовладельческой верхушки.

   Сам факт большого количества статей в ЗХ,  связанных

с ответственностью арендатора земли и пр., свидетельст-

вует о распространении кабальных условий займа,  найма,

аренды земли, от которых страдали прежде всего бедняки.

Так, например, по ЗХ долг мог быть погашен за счет иму-

щества должника,  отработки долга самим должником,  его

женой, детьми. Арендатор земли должен был не только уп-

латить арендную плату, которая достигала 2/3 урожая, но

и  вернуть  землю обработанной (ст.  42-43).  Найденные

таблички свидетельствуют о частых сделках жриц Шамаша в

Сиппаре,  передававших  землю  в  аренду при условии не

только арендной платы,  но  и  различных  преподношений

арендатора храмам - мясом,  мукой,  деньгами. Арендатор

платил полностью оговоренную сумму за аренду чаще  впе-

ред,  реже в договор включались условия о выплате части

урожая.  Для стимулирования аренды целины дополнительно

к ней в аренду передавался и обработанный участок, что-

бы малоимущий арендатор мог прокормиться с  поля,  пока

он поднимает целину.

   Прямая ассоциация  просматривается  в расположении в

ЗХ блока норм о найме работника-земледельца после блока

норм о найме животных.  При этом проводятся четкие раз-

личия между наймом лиц "благородных" профессий: врачей,

строителей,  корабельщиков (ст. 215-225 и др.) и наймом

сельскохозяйственных работников,  а также рабов. Харак-

терно,  что размеры оплаты услуг врача зависели в ЗХ от

социального положения пациента: при - успешной хирурги-

ческой операции врач получал 10 сиклей сереб-

pa, если больной был авилумом;  5 сиклей - если он  был

мушкенумом;  только 2 сикля уплачивалось хозяином, если

больной был рабом.

   Специально предусмотрены  в  законах  условия  найма

земледельца.  Статья  257 оговаривает своего рода зара-

ботную плату, выдаваемую ему серебром или хлебом, кото-

рая была более высокой в летний период основных полевых

работ (ст.  273). Наемный работник, не вырастивший хлеб

на поле, укравший семена, изнуривший скот хозяина, дол-

жен был уплатить штраф зерном.  Неуплата штрафа грозила

ему жестокой смертью - его разрывали с помощью скота на

части (ЗХ,  256). При оставлении работы до срока наняв-

шийся терял наемную плату.  Иногда при заключении дого-

вора найма работника в качестве  условия  оговаривалась

возможность "кражи чего-либо",  в случае совершения ко-

торой нанявшийся терял наемную плату,  даже если  вором

был не он.

   Вместе с тем тамкар не мог брать более 20% при займе

серебра и 33,5% - при займе хлеба (ЗХ, 89). При отсутс-

твии  серебра у должника он обязан был брать в счет по-

гашения долга и процентов другую движимость при  свиде-

телях (ЗХ,  90).  Превышение тамкаром процентных ставок

по договору займа зерна влекло за  собой  потерю  долга

(ст.  91) так же, как в случае самоуправного изъятия им

хлеба должника из жилища или с гумна (ст. 113). Возврат

долга  мог происходить по частям.  С согласия кредитора

долг мог быть перенесен на другое лицо путем изготовле-

ния специального документа. Причем заемный документ мог

содержать в качестве условия возможность выплаты  долга

предъявителем. Появление такого договора в храмах и при

дворце стало своеобразной предтечей векселя.

   Все эти нормы и являются  свидетельством  той  самой

"справедливости",  которая  так  широко рекламировалась

месопотамскими правителями.  В отличие от них в САЗ  не

ограничивались процентные притязания ростовщиков и сро-

ки долговой кабалы, не проводилось различий между раба-

ми  и  членами семьи несостоятельного должника,  а заем

здесь давался под залог  "поля,  дома,  членов  семьи".

"Либеральные"  нормы  вавилонского  права  находились в

тесной связи с  вышеупомянутой  традиционной  практикой

издания особых "указов справедливости", по которым про-

щались долги свободных общинников,  а заложенные в силу

нужды сады,  поля, дома безвозмездно возвращались преж-

ним владельцам.

   Преступление и наказание. Правовая мысль Месопотамии

не  достигла такого уровня развития,  при котором стало

бы возможным закрепление  в  законодательстве  общинных

принципов уголовного права, абстрактно сформулированных

норм, касающихся таких понятий, как формы вины, обстоя-

тельства, отягчающие и смягчающие наказание, соучастие,

покушение и пр.  Но определенные упоминания об этих по-

нятиях  есть в ЗХ:  например,  понимание различий между

умышленным и неумышленным преступлением (ЗХ, 206, 207),

соучастия в форме пособничества, подстрекательст-

ва, недоносительства или укрывательства, обстоятельств,

отягчающих преступление и пр.

   Так, нанесение в драке побоев, повлекших смерть сво-

бодного человека,  наказывалось штрафом, сумма которого

определялась в зависимости от того,  кто был  потерпев-

ший:  авилум или мушкенум.  Эта норма стала исключением

из общего правила обычного  права:  убийство  человека,

умышленное или неумышленное, наказывается смертью прес-

тупника или его  родственника.  Неумышленное  нанесение

раны в драке, по ЗХ, освобождало от наказания свободно-

го человека.  С особой жестокостью - немедленным сожже-

нием - каралась кража на пожаре (ЗХ, 25), сообщничество

женщины в убийстве своего мужа (ЗХ, 153) и др.

   Вместе с тем правовые источники  Месопотамии  свиде-

тельствуют о закреплении архаических норм первобытнооб-

щинного строя,  самосуде, коллективной общинной ответс-

твенности, объективном вменении.

   По САЗ "правосудие" в отношении жены было в основном

в руках мужа,  который мог или простить ее,  или  нака-

зать.  Муж  мог взять на себя ответственность за жену в

случае кражи.  Ему предоставлялась возможность выкупить

жену, отдав краденое, но при этом отрезать ей уши. Жен-

щине-воровке,  от которой отказывался муж, угрожало от-

резание носа, и собственник краденого мог "забрать ее".

Кража, совершенная женой у своего мужа, влекла за собой

также  отрезание  ей ушей мужем (САЗ,  3,  III).  По ЗХ

(129) женщину,  изменившую мужу,  бросали в воду,  если

муж ее не прощал.  По ст. 23 в случае грабежа на терри-

тории общины,  "если грабитель не будет схвачен",  "все

пропавшее" должна была возместить потерпевшему община и

ее глава - рабианум.

   Общая черта месопотамского  законодательства  -  его

жестокость, что было особенно характерно для САЗ. Боль-

шой круг преступлений (в ЗХ - около 30) карался  смерт-

ной  казнью,  которая применялась и по принципу талиона

не только в случае умысла преступника,  но и по его не-

осторожности.  Согласно ст. 229 ЗХ строитель, построив-

ший дом, который обвалился, убив хозяина дома, подлежал

смерти. Если при этом погибал сын хозяина, то убивали и

сына строителя (ст.  230). Лекарю, неосторожно выколов-

шему  глаз  больному во время операции,  отрубали кисть

руки (ст. 218).

   Смертная казнь  предписывалась  в  форме   сожжения,

утопления,  сажания  на кол;  применялись и членовреди-

тельские наказания:  отсечение рук,  пальцев, отрезание

уха,  языка,  в  том  числе по принципу талиона (око за

око,  зуб за зуб),  если потерпевший и преступник  были

равны  по социальному положению.  Эти наказания соседс-

твовали с другими:  обращением в рабство,  изгнанием из

общины и семьи,  штрафом (композицией),  принудительным

трудом, клеймением, битьем палками и пр.

   Штраф в виде взыскания многократной стоимости  похи-

щенного был равнозначен смертной казни. Заведомая непо-

сильность таких штрафов,  как например 30-кратная стои-

мость  похищенного  из  дворца или храма вола,  ладьи и

пр., предполагала неизбежную

смерть преступника.  Величина  штрафа (так же как и тя-

жесть членовредительских наказаний) зависела  от  соци-

ального положения преступника и потерпевшего.

   Если попытаться как-то систематизировать все составы

преступления, закрепленные в ЗХ, то следует прежде все-

го  выделить так называемые преступления против личнос-

ти.  Это - умышленное или неумышленное убийство (убийс-

тво  женой  мужа,  неудачная операция врача,  повлекшая

смерть больного, доведение до смерти голодом должника в

доме кредитора и пр.),  телесные повреждения, оскорбле-

ние словом и действием, ложные обвинения клевета и т.д.

   Другую группу составляли преступления  против  собс-

твенности.  Воры  и  покупатели краденого у частных лиц

сурово наказывались, но особо охранялась, как уже гово-

рилось,  собственность дворца или храма. Вопреки общему

правилу такой состав преступления как посягательство на

собственность  дворца или храма был сформулирован в ст.

6 ЗХ в абстрактной форме. "Если человек украдет достоя-

ние бога или дворца, то этого человека должно убить;

   а также  того,  кто  примет  из  его рук украденное,

должно убить".

   К имущественным преступлениям,  кроме кражи и грабе-

жа,  относились  снятие  с раба его знаков рабства (ст.

226-227),  мошенничество корчемницы или тамкара в отно-

шении заимодавца (ЗХ,  90-95, 108), повреждение и унич-

тожение чужого имущества, в частности затопление по не-

радивости чужого поля водой из своего арыка или плотины

(ЗХ, 53-55), потрава поля скотом (ЗХ, 57) и пр.

   Третья группа - это преступления против семейных ус-

тоев:

   кровосмешение, неверность жены, ее распутное поведе-

ние (ЗХ, 129, 133, 143), изнасилование (ЗХ, 130), похи-

щение и подмена ребенка (ЗХ,  14, 194), бегство женщины

от мужа,  укрывательство беженки, увоз замужней женщины

и др.  При определении наказания за эту группу преступ-

лений учитывалось не только социальное положение  прес-

тупника и потерпевшего, но и их пол, семейный статус. В

САЗ, например, сравнительно меньшее наказание следовало

за   изнасилование  незамужней,  чем  замужней  женщины

(55-56, III).

   Регулирование брачно-семейных отношений. Жизнь чело-

века в Древней Месопотамии не считалась полной,  если у

него не было хорошей жены и нескольких детей.  Патриар-

хальные  отношения  в семье здесь сохранялись в течение

длительного времени, они особенно ярко выражены в праве

Древней Ассирии.

   Вместе с  тем  процессы  разрушения больших патриар-

хальных семей затронули во II тысячелетии до н.э. почти

все  месопотамское  общество.  В Вавилоне,  кроме того,

проявилась больше,  чем в Ассирии, тенденция ослабления

власти мужа над женой,  отца над детьми. Так, например,

по САЗ из-под патриархальной семейной власти могли вый-

ти только блудницы,  храмовые проститутки,  разведенные

женщины,  вдовы, если при этом в семье не оставалось ни

одного мужчины, способного осуществить эту власть. Пос-

ле смерти мужа женщину мог взять в жены свекор,  братья

мужа и даже

пасынок (САЗ, 45, III). Только при отсутствии всех этих

брачных  возможностей  она  объявлялась  вдовой и могла

"ходить куда хочет".  Жена была лишена  дееспособности.

Например  заклад ею семейной собственности расценивался

как кража у мужа, ее безнаказанно мог истязать муж.

   С точки зрения права вавилонскую женщину II тыс.  до

н.э.  нельзя назвать полностью беззащитной,  хотя в об-

щественном сознании ее роль еще долго сводилась к тому,

чтобы быть собственностью мужа. В Вавилоне женщина мог-

ла быть свидетелем,  жрицей, могла владеть имуществом и

заниматься торговлей. Иным, чем в А.ссирии, был ее ста-

тус в семье.

   Так, месопотамский брак скреплялся  договором  между

семьями  жениха  и невесты или жениха и семьей невесты,

но на содержание его в Вавилоне могла оказывать влияние

и женщина. Она, например, могла потребовать особого до-

говора с будущим мужем, лишавшего его права закладывать

ее за долги (ЗХ, 151).

   Ни ранний  возраст  невесты,  ни отсутствие согласия

женщины не были препятствием для  заключения  брака.  В

ряде случаев,  как уже говорилось, не было препятствием

к браку и рабское положение мужа (ЗХ, 175-176).

   Одним из распространенных условий брака была  выкуп-

ная плата ("тархатум"),  вносимая женихом семье невесты

в качестве компенсации за потерю рабочей силы.  Сначала

выплачивался  задаток,  предварительный  брачный дар по

случаю обручения ("библум"). Нарушение брачного догово-

ра со стороны жениха влекло за собой потерю им и задат-

ка,  и выкупной платы, со стороны тестя - двойную плату

того и другого. САЗ не знали брачного обряда обручения,

здесь термин "библум" обозначал выкуп  за  жену  и  был

связан с наступлением брака. В случае смерти жены выкуп

мог быть истребован мужем обратно,  или ее отец  должен

был передать свекру другую дочь (31, III).

   Безусловное осуждение  всего,  что  нарушало целост-

ность семьи, лежало в основе одной из религиозных запо-

ведей вавилонян - не прелюбодействуй. Среди грехов, пе-

речисленных в "Шурпу",  неоднократно назывались и резко

осуждались  действия  тех,  кто "сына с отцом разлучит,

отца - с сыном,  дочь - с матерью,  невесту - со  свек-

ровью, мужа - с женой".

   Семья, в которой были дети,  в принципе была в Вави-

лоне моногамной (сожительство с рабыней  не  бралось  в

расчет).  Если  в  Ассирии понятия супружеской верности

мужа не существовало,  а верность  жены  обеспечивалась

жестокими  наказаниями,  то  в  Вавилоне были несколько

иные порядки.  Если женщину, изменившую мужу, бросали в

воду (когда муж ее не прощал), то и длящаяся измена му-

жа,  который "ходит из дома и очень позорит свою жену",

давала  право  женщине уйти от мужа со своим приданым в

дом отца.  Это право она приобретала и тогда, когда муж

покидал общину или клеветал на нее.

   Оправдывался также  уход  женщины  к другому мужчине

изза пропитания" -  в  случае  отсутствия  мужа.  После

возвращения

мужа она должна была вернуться к нему,  дети же  должны

"были идти за своими отцами" (ст. 135).

   Брак в  Месопотамии  не считался "священным и нерас-

торжимым".  По Законам Ур-Намму "человек" мог  оставить

жену, уплатив ей 1 мину серебра, если она не была ранее

замужем, и полмины - если была. В Ассирии муж мог оста-

вить  свою жену вообще без всякой откупной платы,  если

"не найдет нужным".  По ЗХ оставление мужем жены огова-

ривалось  определенными условиями.  Муж не мог покинуть

даже больную проказой жену (ст.  142).  Он мог уйти  от

бесплодной  жены,  дав  ей выкуп и вернув приданое (ст.

138). Но о;; не мог ввести в дом в этом случае наложни-

цу, если жена предоставляла ему рабыню с целью рождения

детей.  Рабыня, однако, не могла "равняться с госпожой"

(ЗХ,  146). Только расточительную и позорящую мужа жену

можно было покинуть без всякой выкупной платы,  оставив

ее "в доме в качестве рабыни" (ЗХ, 141).

   Одной из  распространенных  форм  сделок  по ЗХ было

усыновление, которое осуществлялось в двух четко зафик-

сированных  правом формах:  с назначением усыновленного

наследником и без такового.  В основе этих различий ле-

жали  неодинаковые цели усыновления.  В первом случае -

продолжение рода в бездетной семье,  во втором - приоб-

ретение  рабочих рук.  Соответственно первая форма усы-

новления могла осуществляться только свободным мужчиной

свободных  детей от свободных родителей.  Связи усынов-

ленного по первой форме со своей семьей порывались,  он

лишался в ней права наследования. Усыновленный без пра-

ва наследования мог вернуться к своим родителям беспре-

пятственно. Приемные дети, не обладавшие наследственны-

ми правами, могли получить по наследству часть семейно-

го имущества, если они работали в доме усыновителя "уже

взрослыми" (ЗХ, 189).

   Если говорить о наследственных правах родных  детей,

то традиционно наследство получали сыновья в равных до-

лях.  По САЗ старший сын мог сам выбрать наследственную

долю, когда делились "дом, поле, сад, рабы, скот" и пр.

Дочерям выделялось приданое.

   Лишение сына наследства было чрезмерно затруднено  в

Вавилоне,  отец  не  мог  лишить сына наследства даже в

случае нанесения ему сыном тяжкой обиды; только повтор-

ная  тяжкая  обида со стороны сына давала ему это право

(ЗХ, 169). Дочь, не получившая приданого от отца, могла

вступить  в  наследство  после смерти отца наряду с сы-

новьями (ЗХ,  189). По ЗХ получала право наследования и

пережившая мужа супруга,  если он не подарил ей опреде-

ленного имущества при жизни (ст.  172). Дарение в Вави-

лоне  стало  своеобразным  эквивалентом наследования по

завещанию.  Дар мог предназначаться дочери  в  качестве

приданого,  сыну - для женитьбы или для последующей пе-

редачи в качестве приданого сестре, а также жене, кото-

рая  могла  отдать  дар мужа после его смерти любому из

своих детей.

   Судебный процесс.  Четких различий между уголовным и

гражданским  судопроизводством  в праве не проводилось,

однако уже выделился ряд правонарушений,  преследование

за которые госу-

дарством не  могло быть прекращено даже в случае прими-

рения сторон и уплаты компенсации. Так как ростовщичес-

кие  операции  тамкара  требовали  присутствия царского

контролера, последний имел право привлечь тамкара к от-

ветственности за правовые нарушения.

   В большинстве  случаев  истец или потерпевший должен

был сам доставить ответчика в суд. Розыск и арест особо

опасных преступников были делом царских наместников.  И

истец и ответчик сами представляли суду доказательства.

Так,  за кражу, совершенную на территории квартала, от-

вечал весь квартал, который мог избежать уплаты штрафа,

доказав, что "ничего не пропало" (ЗХ, 126). Еще шумерс-

кие законы знали понятия алиби,  вещественного  доказа-

тельства и пр.

   Важным способом доказывания были свидетельские пока-

зания,  особенно если они сопровождались клятвой, и ор-

далии - испытания с помощью воды и пр. Клятва могла ос-

вободить от  преследования  человека,  "не  удержавшего

беглого раба", пастуха, не сохранившего стадо по не за-

висящим от него причинам,  разрешить спор между аренда-

тором  и  арендодателем о взыскании убытков,  снять все

обвинения с женщины, оклеветанной мужем, и пр.

   Отказ от дачи клятвы в суде еще по законам  Ур-Намму

означал потерю спорной вещи или суммы, отказ от ордалии

- признание вины.  По САЗ ордалии мог подвергнуться  не

только обвиняемый, но и обвинитель. Ордалия здесь часто

выступала как средство проверки клятвы,  а отказ от нее

был равносилен не только признанию вины, но и самопрок-

лятию.  Клятва давалась перед жрецами,  клялись  именем

царей, богов, святилищ. Жрецы принимали участие в орга-

низации ордалий и в допросах (например при обвинении  в

чародействе  (САЗ,  47,  III).  По ряду дел обязательно

требовались письменные документы.  Частноправовой доку-

мент,  известный еще Шумеру, сначала удостоверял заклю-

ченную сделку. На рубеже III-II тысячелетия до н.э. до-

кумент становится необходимой частью самой сделки в си-

лу предписания закона или договоренности сторон'.

   Отличительная особенность документа - его формализм,

сочетавшийся с деловой краткостью. Чтобы исключить воз-

можность внесения каких-либо изменений,  правовой доку-

мент запечатывался. С целью правильного его составления

издавались юридические справочники,  пособия, в которых

приводились практические примеры,  юридическая термино-

логия.

   Судебное дело  считалось  законченным  после  выдачи

судьей решения, которое он не мог изменить. Решение су-

да о смертной казни и членовредительных наказаниях при-

водилось в исполнение немедленно и публично.

   Необходимо отметить в этой связи,  что грамотность в

Вавилоне во II-I тысячелетии  до  н.э.  при  сложной  и

трудной  для  овладения  системе  письма не была уделом

лишь избранных.

Глава 7. Право Древней Индии

   Источники права. Специфические черты права, отразив-

шие особенности культурного, социально-экономического и

государственного  развития  Древней  Индии,  проявились

прежде всего в источниках права,  среди которых  особое

место   занимают   дхармашастры  -  сборники  религиоз-

но-нравственных, правовых предписаний, правил (дхарм) и

артхашастры  -  трактаты  о  политике и праве.  Понятие

дхармы многогранно.  Это и религиозная  добродетель,  и

мораль,  и норма поведения, и свод правил, обязательных

для каждого правоверного индуса,  регламентирующих раз-

личные стороны его жизнедеятельности.

   Наряду с термином дхарма в древнеиндийском праве су-

ществовало понятие "нъяя",  сходное с европейским - за-

кон,  более узкое понятие, чем дхарма, обозначающее об-

щепринятую норму поведения, нарушение которой влекло за

собой наказание, применяемое государством.

   Дхармашастры, составленные  брахманами  сначала  для

своих учеников, со временем были признаны не только ав-

торитетными источниками права, но на определенном этапе

даже вытеснили артхашастры, взяв из них то, что относи-

лось к собственно праву.  Включение в дхармашастры пра-

вовых тем и предписаний явилось вначале  прямым  следс-

твием определения дхармы царя (раджадхармы) как охрани-

теля мира и порядка.

   К важной потере для исторической науки относится то,

что  не  установлено ни полного количества дхармашастр,

писавшихся и распространявшихся в Древней Индии в тече-

ние столетий,  ни точного времени их появления. Они со-

держали материалы разного происхождения и  достовернос-

ти,  следы поздних вставок, многочисленных исправлений.

Практически ни одна дхармашастра не может быть  датиро-

вана более точно,  чем в пределах двух-трех веков,  ибо

эти брахманские произведения строились по  традиционным

канонам, свойственным литературе данного жанра, коммен-

тирующей священные книги индусов - веды,  с неизменными

ссылками на древних мудрецов.

   Старейшие дхармашастры - Гаутама,  Баудхаяна,  Апас-

тамба,  Васиштха, носившие название дхармасутр (сутра -

нить),  появились,  видимо,  в начале второй половины I

тысячелетия до н.э.  и на рубеже н.э. На их основе воз-

никла  обширная литература собственно дхармашастр - Ма-

нусмрити,  или Законы Ману (II в. до н.э. - II в. н.э.)

(в  дальнейшем  -  ЗМ),  джнавалкьясмрити  (II-III  вв.

н.э.),  Нарадасмрити (III-IV вв.  н.э.)'.  Законы Ману,

содержание  которых чаще всего воспроизводилось в более

поздних произведениях этого жанра, среди других дхарма-

шастр занимают особое место.

   Появление ЗМ  и  последующих дхармашастр знаменовало

качественно новый этап развития правовой мысли в  Древ-

ней Индии,

   Смрити - "запомненное",  передаваемая по памяти тра-

диция.

которая стала  все больше испытывать светское влияние и

приспосабливаться к  нуждам  практического  применения.

Это сказалось в углублении самого понятия дхармы, трак-

туемой в контексте правил жизни четырех варн (а не  че-

тырех стадий жизни индуса - ашрам)', и в большем разно-

образии,  обособлении собственно правовых  предписаний,

входящих в раздел раджадхарма.

   Если в  дхармасутрах  в основном рассматривались де-

ликтыпреступления против личности: убийство, прелюбоде-

яние,  оскорбление, воровство, которые объединялись об-

щим понятием - химса (нанесение ущерба,  обиды  личнос-

ти),  то в более поздних дхармашастрах все большее вни-

мание стало уделяться договорным и имущественным  отно-

шениям,  ответственности  за  их  нарушение (о неуплате

долга,  закладе,  границах земельных участков,  разделе

наследства и пр.).  Правовые нормы в этих дхармашастрах

были более упорядочены,  классифицированы. Начиная с ЗМ

они стали строиться на основе 18 поводов судебного раз-

бирательства.

   Первая группа поводов (норм) судебного  разбиратель-

ства  по  ЗМ  касается  договорных отношений - неуплата

долга,  заклад,  продажа чужого, участие в торговом или

ином  объединении,  неотдача данного (VIII,  4);  затем

идут нормы,  касающиеся неуплаты  жалования,  нарушения

соглашения,  отмены купли-продажи, спора хозяина с пас-

тухом (VIII, 5). Следующая группа носит иную направлен-

ность. От обязательственных отношений составитель пере-

ходит к конкретным деликтам-преступлениям.  Это споры о

границе  (земельных  участков),  клевета  и оскорбление

действием,  кража,  убийство,  насилие и  прелюбодеяние

(ЗМ,  VIII,  6). Все эти деяния, а также потрава скотом

урожая,  ранее других были закреплены в  дхармашастрах,

составив  ядро  древнеиндийского деликтного права.  Они

входили в понятие вреда,  нанесенного личности человека

(химса).

   Последующие поводы судебного разбирательства,  ассо-

циативно связанные с  предыдущими,  касались  нарушения

норм  брачно-семейного  и  наследственного права (VIII,

7), а также азартных игр, приравниваемых к преступлени-

ям.  Таким  образом,  имеющая внутреннюю логику система

изложения норм в шастрах в соответствии с  18  поводами

судебного  разбирательства  значительно  отличалась  от

современной отраслевой системы, ибо здесь нельзя разде-

лить нормы гражданского и уголовного права и пр.

   Другой известной  дхармашастрой  стала  Яджнавалкья.

Рассматривая правовые нормы в соответствии с 18-членной

системой  ЗМ,  Яджнавалкья (в дальнейшем - Ядж.) значи-

тельно больше внимания уделяет  процессуальным  нормам,

формулирует ряд правовых

   Одним из принципиальных положений индусской религии,

философии и права является положение о четырех ступенях

нравственного  развития личности на пути к совершенству

и духовной свободе (артха,  кама, дхарма и мокша) и со-

ответствующих  этим  ступеням четырех ашрамах,  стадиях

жизни индуса: брахмачарии - периода учебы и самодисцип-

лины,  грихастхи - стадии хозяина (главы семьи), ванап-

растхи - стадии лесной жизни аскета для  очищения  души

от  греховности и обуздания чувств и санньясы - жизни в

отречении для спасения души.

принципов, например  о приоритетных средствах доказыва-

ния в суде, состоящих из документов пользования вещью и

свидетельских показаний,  о необходимости судебной про-

верки фактов,  относящихся к рассматриваемой тяжбе. Она

оперирует  понятием  "тяжкое правонарушение",  выделяет

преступления против царя. требует беспристрастности су-

дей и пр.

   Нарадсмрити предстает законченным юридическим произ-

ведением,  целиком посвященным вопросам права,  которое

свидетельствует  о  достаточно  высоком уровне развития

правовой культуры. Составитель Нарады отходит от указа-

ний  на конкретные наказания по каждому виду преступле-

ния, ограничиваясь абстрактными рекомендациями в форме:

"заслуживает  штрафа",  "пусть  его  накажет  царь  или

судья", отсылая в большинстве случаев к обычаю, к приз-

нанным на местах нормам обычного права. Это обстоятель-

ство - явный признак  сугубо  практического  назначения

данной дхармашастры.

   При большом  разнообразии  дхармашастр можно увидеть

глубокое сходство между ними,  взаимовлияние, взаимоза-

висимость,  текстуальное совпадение, а главное - единс-

тво религиозно-философских концепций, принципов, на ко-

торых они основывались.  Это прежде всего понятие самой

дхармы,  закрепление неравенства варн, особого значения

ритуала, ритуальной чистоты и нечистоты индуса, системы

искупления с целью очищения, в том числе и за совершен-

ные преступления.

   К этим концепциям относится и традиционный религиоз-

ный взгляд на источники права Древней  Индии,  согласно

которому все его содержание, границы действия норм пре-

допределены ведами - священными источниками "всех  зна-

ний" Отсюда делается вывод, что между дхармашастрами не

может быть противоречий. Если же они выявляются, а их в

действительности  было  множество,  то  они должны быть

разрешены соответствующим толкованием.  "Когда  имеются

противоречия в двух отрывках священного откровения, они

оба...  объявлены правильной дхармой",  - записано в ЗМ

(III, 14).

Особое место среди источников права Древней Индии на

определенном этапе ее истории занимала литература чисто

светского жанра, относящаяся к науке политики, - артха-

шастры.  Одно из таких произведений,  дошедших до  нас,

представляет собой научный трактат об искусстве полити-

ки и управления государством,  предписываемый Каутилье,

советнику  царя  из династии Маурьев Чандрагупты (конец

IV в. до н.э.). В этом произведении (по уточненным дан-

ным относящемся к рубежу I тысячелетия до н.э.  - I ты-

сячелетия н.э.) содержатся обширные  сведения,  имеющие

прикладной,  деловой смысл: об администрации и финансах

Древней  Индии,  судопроизводстве,  организации   суда,

преступлениях и наказаниях.

   Главное содержание   Артхашастры   (в  дальнейшем  -

Арт.). - рассмотрение дхармы царя, внутренней и внешней

политики, в центре внимания которой стоит понятие госу-

дарственной выгоды,  пользы  (артхи),  отодвигающей  на

второй план и религиозную мо-

раль, и греховность правонарушения, и необходимость ре-

лигиозного искупления.

   Эта кшатрийская  литература  опиралась,  видимо,  на

другую  предшествующую  ей литературу практического ха-

рактера, а также на нормы царского законодательства. Об

этом  свидетельствуют  содержащиеся  в Арт.  сведения о

хранящихся в государственном архиве записях обычаев от-

дельных мест,  общин,  каст,  копиях царских указов,  а

также о специальной "науке о поимке воров" и  руководс-

тве по организации "пыток, наказаний, сопряженных с ис-

тязаниями" (Арт., IV, 11(26)'.

   Важное значение для изучения права имеет  книга  III

Арт. - "Область деятельности суда", логически связанная

с книгой IV "О поддержании  общественного  порядка".  В

III  книге  легко  найти отражение 18 поводов судебного

разбирательства,  известных дхармашастрам, но в ней бо-

лее полно представлена картина правовой системы страны.

Здесь в логико-тематической последовательности рассмат-

риваются вопросы, касающиеся судебного процесса, брака,

наследования, собственности, обязательственного права и

пр.

   Дхармашастры признают неортодоксальную артхашастру в

качестве источника права.  Вместе с тем в Ядж. (II, 21)

подчеркивается,  "что дхармашастра имеет большее значе-

ние,  чем артхашастра". Уже в этих положениях нашел от-

ражение процесс постепенного изменения роли Арт.  в су-

допроизводстве, которая стала все больше уступать место

дхармашастрам, активно заимствующим ее правовые нормы и

положения.  Эти же процессы привели, видимо, в начале I

тысячелетия н.э. к прекращению дальнейшего развития ли-

тературного жанра артхашастр,  в  котором  Артхашастра,

приписываемая Каутилье,  являлась последним, обобщающим

произведением.

   Одновременное появление двух традиционных  жанров  в

правовой  литературе  было связано с историческими осо-

бенностями развития Древней Индии,  с той же  слабостью

государственной власти, автономностью общин, особым по-

ложением в социальной структуре  варны  брахманов.  Оно

демонстрирует  развитие  права  в  Древней Индии как бы

двух уровней: государственного (артхашастра) и общинно-

го (дхармашастра). Сами же юридические трактаты, разви-

вающиеся в одной и той же культурной среде, за счет от-

бора  и  включения в свои тексты многочисленных обычаев

тесно взаимодействовали друг с другом, о чем свидетель-

ствует сходство их многих положений.

   Как бы  ни  было  велико значение писаных памятников

права в Древней Индии,  следует отметить,  что на  всех

этапах развития страны за обычаем признавалась роль его

приоритетного источника. В дхармашастрах содержатся от-

сылки  к  обычаю  и  в общей декларативной форме,  и по

конкретным нормам права.

   В Арт.  римскими цифрами обозначаются номера  книги,

арабскими - главы и в скобках - статьи.

Обычай (ачара, адачара и пр.) трактовался в плане пове-

дения  "добрых,  благоразумных  людей" в соответствии с

моралью,  общественной пользой. Постепенно под влиянием

ряда  факторов,  в частности непрекращающегося воздейс-

твия на общинно-кастовую систему соседствующего  с  ин-

дийскими общинами первобытного окружения,  установилась

практика, что не только одобренный брахманом обычай, но

и всякий другой (в том числе обычай шудр и лиц, имеющих

смешанное происхождение,  а также  жителей  завоеванных

стран) мог признаваться в царских судах.

   На отдельных  этапах эволюции правовой системы Древ-

ней Индии менялось отношение к царскому узаконению, по-

велению  (эдикту)  как источнику права.  Ранние дхарма-

шастры (дхармасутры),  такие как Гаутам,  Васишхта,  не

говорят о законодательных полномочиях царей и объявляют

дхармой правителя лишь наказание преступников и суд над

ними  в соответствии с положениями "священного закона".

В этих дхармасутрах нет  свидетельств  о  вмешательстве

царей  в  деятельность  общинных судов.  Иначе решается

вопрос в "светской" Артхашастре.  Здесь  эдиктам  царей

отводится большая сила, чем дхармашастрам. Одна из осо-

бенностей поздней из дхармашастр - Нарады  в  том,  что

согласно ее предписаниям (XVIII,  24, 25) царские пове-

ления превосходят любые положения смрити.  Вместе с тем

в  Нараде указано,  что по мере возможности эдикты царя

не должны нарушать фундаментальных принципов и  правил,

которые содержатся в дхармашастрах.

   Регулирование имущественных отношений. Шастры свиде-

тельствуют,  с одной стороны, об имущественном расслое-

нии  в  Древней Индии,  а с другой - о довольно строгом

сохранении общинных,  кастовых, патриархальных, больше-

семейных  связей.  В  общинном землевладении находились

пастбища,  ирригационные сооружения, дороги и пр. Нормы

древнеиндийского  права  охраняют земледельческие права

общин, деревень, селений, которые имели почти неограни-

ченное право распоряжения землей:  продавать, сдавать в

аренду, дарить, в частности - храмам.

   Частное крестьянское землевладение также было связа-

но с широкими правомочиями:  продажей, сдачей в аренду,

дарением земли и пр. Об этом свидетельствуют те положе-

ния шастр (ЗМ,  VIII,  248-266 и др.;  Арт., III, 8-9 и

др.), которые посвящены спорам между общинами, общинни-

ками-крестьянами о границах земельных участков, межевых

знаках, колодцах, каналах и др.

   Широкие полномочия общинника-земледельца были, одна-

ко,  ограничены  в интересах упрочения общинных связей.

Так,  собственник не мог свободно продавать землю,  ибо

сохранялось  преимущественное право ее покупки за родс-

твенниками или соседями,  не мог забросить и не обраба-

тывать принадлежащий ему участок (Арт.,  III, 9(1), 10,

(1-12) и др.).

   Судя по всему, понятие собственности сложилось в Ин-

дии  еще  в первой трети I тысячелетия до н.э.  Об этом

свидетельствует изменение смысла таких слов,  как "ага-

ма" и "прамана", используемых в древнеиндийской литера-

туре. "Агама" (от простого присвое-

ния, приобретения  имущества)  получила  смысл   титула

собственности,  поддающейся  измерению и исчислению,  а

также смысл триады доказательств собственнических прав:

документа, свидетельских показаний и пользования вещью.

В Яджнавалькье, например, титул собственности становит-

ся выше пользования, за исключением прав, проистекающих

от предков. "Пользование сына или внука превалирует над

титулом собственности" - записано здесь (Ядж.,  II, 27,

28).

   О сложившемся понятии собственности,  в  отличие  от

пользования вещью,  свидетельствует и появление в дхар-

машастрах,  например в ЗМ, норм о сроках давности поль-

зования,  владения вещью, влекущих за собой превращение

владения в собственность. Этот срок по ЗМ составляет 10

лет (VIII,  147). Арт. уже различает сроки давности для

движимого и недвижимого имущества, соответственно опре-

деляя их в 10 и 20 лет,  предусматривая при этом и иск-

лючения в отношении собственности, принадлежащей детям,

слабоумным,  больным,  бедствующим,  царю  и брахману -

знатоку веды.  Не распространялось правило давности  на

залог и вклад (ЗМ, VIII, 148, 149). Право собственности

утрачивалось на оросительное сооружение,  если оно без-

действовало 5 лет (Арт., III, 9 (32). Предписания шастр

направлены на всемерную охрану недвижимости - дома, по-

ля,  которые Нарада называет двумя основами существова-

ния домохозяина.

   Вместе с  тем  шастры  свидетельствуют  о  верховных

собственнических  правах  правителя  на землю,  или его

власти-собственности.  Правитель, царь выступает как бы

третьей стороной в поземельных отношениях.  Так, Нарада

рекомендует царю,  имеющему право на получение  налога,

не  подрывать  "корень  домохозяйства,  ибо когда имеет

место процветание сельской местности, увеличиваются ре-

лигиозные заслуги царя..." (Нар., XI, 43).

   Цена за  землю была фиксирована,  но не возбранялась

при этом надбавка,  которая шла не продавцу, а вместе с

налогом  в  казну.  В спорах по поводу поля участвовали

соседи,  а также городские и сельские старейшины.  Если

не было людей,  знающих границы поля, сам царь проводил

ее по своему разумению.  Если же в  споре  обе  стороны

ложно  заявляли о своих правах,  он мог взять землю как

лишенную хозяина. Особая заинтересованность казны в об-

работке земли, и тем самым в получении налога, проявля-

лась и в предоставлении  возможности  каждому  человеку

обработать любое заброшенное поле.

   В характерной семизначной манере ЗМ четко закрепляют

законные способы приобретения имущества: путем передачи

вещи по наследству, получения ее в дар, покупки, завое-

вания, ростовщичества, исполнения работы, а также полу-

чения милостыни (X,  115). Наследственно-профессиональ-

ный принцип деления на варны проявился  при  этом  и  в

представлении  о  законных  способах приобретения собс-

твенности.  Если первые три способа, как записано в ЗМ,

были доступны для всех, то четвертый - только для кшат-

риев, пятый и шестой - для вайшиев, седьмой же был при-

вилегией брахманов. Этот идеальный порядок часто не от-

ражал  реального  положения  представителей   отдельных

варн.

   Больше половины из 18 поводов судебного разбиратель-

ства,  указанных в шастрах,  занимают нормы, касающиеся

обязательств,  договоров:  займа, найма, купли-продажи,

хранения (вклада) и др.  При этом предусматриваются га-

рантии  исполнения договоров - залог (заклад),  поручи-

тельство. При трактовке договорных отношений формулиру-

ются  и  некоторые общие принципы.  В специальной главе

Арт. (III, 1) - "Установление о сделках" - перечисляют-

ся,  например, условия, каким должен отвечать правомер-

ный договор,  указывается его форма. Заключался договор

письменно,  с указанием точного времени, места соверше-

ния сделки, местожительства. рода, касты и пр. сторон и

поручителей.

   Сделки считались недействительными, если заключались

тайно, без свидетелей, путем обмана или насилия, пьяным

или безумным человеком, находившимся в состоянии гнева,

горя,  а также стариком,  ребенком,  уродом (ЗМ,  VIII,

163-165;  Арт.,  Ill, 1). Была ограничена также дееспо-

собность женщин,  несамостоятельных членов больших  не-

разделенных семей (сына,  зависящего от отца, отца, за-

висящего от сына,  брата,  не имеющего семьи,  и  др.).

Неправомерные сделки не только считались недействитель-

ными,  но и наказывались штрафом.  Строгие формальности

ослаблялись, если сделки были связаны с царским поруче-

нием,  с охраной государственной тайны или  заключались

лицами, ведущими бродячий образ жизни:

   охотниками, пастухами,  артистами и пр. (для которых

совершение формальностей было затруднительным). Деталь-

но  разработан в шастрах договор займа,  который скреп-

лялся, как правило, распиской (Ядж., II, 93).

   В соответствующих положениях шастр  нашел  отражение

весь многовековой путь развития этого института.  С од-

ной стороны, нормы, касающиеся займа, свидетельствовали

о  расцвете ростовщичества,  взимании высоких процентов

(традиционное правило допускало двойное увеличение сум-

мы  долга  за счет начисления процентов);  с другой - о

сохранении первобытных элементов самоуправства, распра-

вы. Кредитору фактически предоставлялись неограниченные

возможности для получения задолженности (с помощью хит-

рости,  принуждения, путем осады дома, захвата животных

или сыновей должника,  а также силы,  "когда  кредитор,

схватив должника, приводит его в свой дом и держит моря

голодом и избивая его до тех пор,  пока тот не заплатит

долга"). При этом ЗМ прямо предписывают царю штрафовать

должника, жалующегося на кредитора, добивающегося упла-

ты долга по "произволу".

   В главе  I  Нарады - "Невозвращение долга" - изложен

ряд общих правил,  касающихся таких споров:  "где  нас-

ледство - там долг",  "долг женщины не падает на мужа",

"женщина - имущество мужа,  даже покойного, отсюда пра-

вило:  ее сожитель после смерти мужа должен вернуть его

долги",  "долговые отношения связывают и человека, обе-

щавшего дар" и пр.

Размер процентов по долгам различался в зависимости  от

того, в каком количестве и что было взято взаймы: день-

ги, зерно и пр., к какой варне принадлежал должник. Для

шудры он был больше,  согласно Ядж.,  чем для брахмана.

Попытки фиксации процентов по долгам,  направленные  на

предотвращение полного разорения земледельцев, платель-

щиков налога,  вряд ли были эффективны, так как они на-

талкивались  на  действие  разнообразных  норм местного

обычного права.  Арт.,  ограничивая ростовщический про-

цент,  признает  тщетность  этих  попыток в государстве

(Арт., III, 11 (3). В интересах слабого была предусмот-

рена  не только фиксация процентов,  но и декларативное

запрещение злоупотреблений со стороны кредитора при по-

лучении долга,  прекращение роста процентов по долгам в

случае болезни,  обучения, несовершеннолетия должника и

пр. (Арт., III, 10, 11 и др.).

   Особо оговаривались в Арт.  обязательства по выплате

долгов мужа женой и  наоборот,  что  свидетельствует  о

признании за женщиной больших прав,  чем по дхармашаст-

рам. Она не привлекалась к выплате долгов мужа, если не

принимала  их на себя,  а муж,  вопреки общему правилу,

мог привлекаться к выплате долгов жены,  если уехал  не

обеспечив  ее средствами существования (Арт.,  III,  11

(23-24).

   Многовековой практикой были установлены нормы оплаты

труда работника - 1/10 часть урожая, но они, как прави-

ло,  не соблюдались из-за его зависимости.  Он вынужден

был отказываться от остатков личной свободы,  становясь

рабом "за содержание".

   Наемный труд презирался высшими варнами, не случайно

в ЗМ (примечание к шлоке 4,  гл. IV) услужение характе-

ризуется как "собачий образ жизни", а брахману всячески

рекомендуется избегать его.  Крайне тяжелы были и усло-

вия личного найма. Наемный работник, не выполнивший ра-

боту, подвергался штрафу (ЗМ, VIII, 215), ему не выпла-

чивалась наемная плата, даже если он был болен и работа

в  связи с этим была немного не законченной (ЗМ,  VIII,

217).

   В то же время в шастрах специально предусматривалась

в  качестве повода для судебного разбирательства невып-

лата жалованья пастуху,  торговцу, возчику, плата прос-

титутке, которые могли быть возмещены через суд в двой-

ном размере.

   Подробно рассматривались в шастрах договоры хранения

(вклад),  товарищества, поручительства и купли-продажи.

В них предусматривалось освобождение от ответственности

хранителя вклада, если он был потерян в результате сти-

хийного бедствия, а также "вмешательства царя, бога или

воров" (Ядж., II, 65).

   Для договора купли-продажи характерным было то,  что

кастовые барьеры накладывали ряд ограничений на возмож-

ность  заниматься  торговлей,  особенно  представителям

высших варн (ЗМ,  X,  85).  Самопродажа и продажа родс-

твенников  в  рабство влекла за собой изгнание из касты

(ЗМ, XI, 60-62).

   Относительно слабое развитие товарно-денежных  отно-

шений  отразилось  на некоторой нестабильности договора

купли-продажи.  который, согласно ранним дхармашастрам,

мог быть расторг-

нут в любое время,  по ЗМ - в течение 10 дней.  Не  чем

иным  как  стремлением  упорядочить  торговые отношения

стало выделение в поздних шастрах таких поводов  судеб-

ного разбирательства, как непередача проданного или от-

каз от купленного.

   Расторгнуть договор купли-продажи,  согласно Нараде,

можно  было  в тот же день,  на второй день - с уплатой

неустойки.  В Арт.  отказу от проданного или купленного

как поводу судебного разбирательства была посвящена це-

лая глава. Характерно, что в этой же главе рассматрива-

лись и вопросы отказа от заключенного брака, в частнос-

ти,  при выявлении недостатков у  жениха  или  невесты.

Особо  оговаривались сроки расторжения сделок о продаже

животных (1,5 месяца) и людей (1 год)  (Арт.,  III,  15

(17,18).

   Преступления и наказания. Тесная связь права с рели-

гией и моралью  определила  главную  характерную  черту

древнеиндийского права,  проявившуюся в отсутствии чет-

кой дифференциации преступлений и грехов.  В основу  их

разграничения  в ЗМ положен не характер самого правона-

рушения, а наказание за него. В одном случае это штраф,

телесное наказание, в другом - искупление.

   Так, к  великим  грехам  в ЗМ отнесены такие деяния,

которые влекли за собой ритуальную нечистоту  виновного

и необходимость тяжкого искупления,  в частности убийс-

тво брахмана,  пьянство,  кража,  прелюбодеяние с женой

гуру  (учителя),  а  также сообщество с таким грешником

(ЗМ,  XI,  55).  Эти же деяния отнесены в другой  главе

(IX,  235) к разряду деликтов-преступлений,  следствием

которых являлось наказание вплоть до лишения всей собс-

твенности и изгнания из страны.  Характерно,  что такой

великий грех, как сообщество с великим грешником не был

отнесен к числу преступлений.

   Само понятие  преступления  можно применять лишь ус-

ловно при характеристике права древнего мира, ибо в это

время не проводилось еще четких различий между частноп-

равовым правонарушением (деликтом) и  преступлением.  В

Арт.  (III,  16)  положения о продаже несобственником и

невозвращении долга даны в логической связи и трактова-

лись  в  понимании  ущерба,  наказуемого штрафом (Арт.,

III,  16 (2).  Правда,  Ядж. оперирует понятием тяжкого

проступка - преступления, исключающего отсрочку для от-

ветчика дачи показаний на заявление истца - потерпевше-

го.

   Шастры при  рассмотрении конкретных преступлений ис-

ходят из неких общих понятий,  принципов:  из признания

форм вины (умысел или неосторожность), необходимой обо-

роны,  рецидива, соучастия, обстоятельств, смягчающих и

отягчающих наказания,  и пр.  Так, хозяин не отвечал за

нахождение в его доме чужой женщины,  если не  знал  об

этом  или  если  она  находилась  там  вопреки его воле

(Арт.,  III,  4, (8). Убийца освобождался от наказания,

если убил,  защищая себя, при охране жертвенных даров и

при защите женщин и брахманов (ЗМ, VIII, 349). При этом

не имело значения, был ли убит гуру, ребенок, престаре-

лый или даже брахман,  весьма ученый в ведах (ЗМ, VIII,

350).  Подстрекатели к грабежу наказывались (Арт., III,

17, (11) двойным штрафом. Как смягчающее обстоя-

тельство учитывалось при оскорблении словом  или  дейс-

твием отсутствие умысла,  состояние преступника,  нахо-

дившегося в опьянении,  умопомрачении и пр. (Арт., III,

18(10); 17(14).

   Учитывалось иногда,  что преступник действовал не по

своей воле, а по прямому указанию лица, от которого за-

висел.  Штраф,  налагаемый  на него,  был в этом случае

вдвое  меньше  штрафа,  налагаемого  на  подстрекателя.

Смягчающими обстоятельствами признавались беда или нес-

частье, постигшее преступника.

   Обстоятельствами, отягчающими ответственность, приз-

навались  групповой  характер преступления (Арт.,  III,

19(16),  рецидив и пр.  При вынесении наказания, как во

всем  древневосточном  праве,  учитывался личный статус

преступника и потерпевшего,  пол, возраст, варна, родс-

твенные связи сторон. Как правило, более высокий варно-

вый статус преступника смягчал его ответственность, бо-

лее  высокий варновый статус потерпевшего - отягчал ее,

кроме воровства,  когда действовал обратный принцип. По

ЗМ  на  брахмана  в  этом  случае  накладывался больший

штраф,  чем на шудру.  Оскорбление  жены  наказывалось,

например,  вдвое меньшим штрафом, чем оскорбление чужой

женщины (Арт.,III, 18(5). Особо наказывались преступле-

ния,  затрагивающие интересы царя и храма.  Так, напри-

мер, ЗМ предписывают казнить без промедления взламываю-

щих царский склад, арсенал или храм (VIII, 280).

   Отсутствие сколько-нибудь  полного перечня так назы-

ваемых государственных преступлений - характерная черта

древневосточного  права.  Но даже это свидетельствует о

том,  что право выделяло их.  Нарада, например, предус-

матривала тяжкое наказание за незаконное ношение оружия

с "вражескими" намерениями. Арт. (III, 18(12) определя-

ет  самый  высокий  штраф за поношение своей страны или

деревни. Если неповиновение приказу главы деревни нака-

зывалось штрафом (Арт.,  III, 16(39-40), то можно пред-

положить,  как тяжко наказывалось неповиновение приказу

царя. Иногда суд рассматривал как оскорбление действием

нанесение ущерба общественно значимым объектам и  царс-

кой собственности (Арт., III, 19(30).

   Выделялись и правонарушения, носящие характер свято-

татства,  и должностные преступления.  К первым относи-

лось,  например,  такое  деяние,  как поношение богов и

святынь (Арт.,  III,  18(12), заклад священного водоема

(Арт.,  III, 10(2), ко вторым - мздоимство служащих ца-

ря,  их злоупотребления,  составление ложных приказов и

пр. (ЗМ, IX, 231-232).

   Большая группа норм, входящих в общее понятие "наси-

лие",  касается преступлений против личности. Среди них

первое  место  занимает  убийство,  влекущее  за  собой

смерть преступника.  "Убийство убийцы  -  открытое  или

тайное  -  никогда не является для убивающего грехом" -

провозглашено в ЗМ (VIII, 351). Самым тяжким преступле-

нием считалось убийство брахмана, сам же брахман не мог

быть наказан смертной казнью даже за убийство.  В  этом

случае  он  изгонялся  из страны.  Телесные повреждения

рассматривались в шастрах в контексте оскорблений дейс-

твием, к числу

которых Арт. относила, например, прикосновение, замахи-

вание, удар (Арт., III, 19(1). Наказание штрафом за ос-

корбление действием варьировалось в зависимости от пос-

ледствий:  было  ли избиение с кровью или без крови или

"почти до смерти", была ли сломана рука или нога, выби-

ты зубы, отрезаны уши, нос, потерял ли потерпевший спо-

собность говорить, двигаться, принимать пищу. В послед-

нем  случае  наряду  со  штрафом требовалось возмещение

расходов на лечение (Арт., III. 19(12). Групповые побои

влекли удвоенную сумму штрафа для каждого преступника.

   К оскорблению словом Арт.  (III, 18(1) относила "по-

ношение,  посрамление и угрозу",  при  этом  учитывался

прямой  и  тайный смысл оскорбительного слова,  а также

соответствовало ли оно действительности,  например, при

оскорблении  умалишенным,  прокаженным.  С  этой  целью

привлекались показания лекарей, близких людей.

   Как и жизнь,  достоинство людей в шастрах расценива-

лось в зависимости от сословно-варновой принадлежности.

Если оскорбление словом или действием равного  себе  по

положению  или представителя низшей варны наказывалось,

как правило, штрафом (ЗМ, VIII, 276, 268 и др.), то та-

кое  же преступление шудры в отношении дважды рожденных

влекло за собой телесное наказание, внушающее трепет, -

отрезание языка,  губ,  рук, ноги, кастрацию (ЗМ, VIII,

270-280).  "Ту часть тела, какой шудра ударит брахмана,

- провозглашает Арт.  (III, 19(8), - следует у него от-

рубить".  Характерно,  что в одном ряду с  оскорблением

действием  в  Арт.  рассматривается и повреждение чужой

вещи,  и   нанесение   ударов   чужому   скоту   .(III,

19(23,26,27).

   Прелюбодеяние было одним из первых известных шастрам

великих грехов и тяжких преступлений. В ЗМ нормы о пре-

любодеянии идут вслед за убийством. "Людей, домогающих-

ся чужих жен, царю следует изгонять, подвергать наказа-

нию,  внушающему  трепет"  -  гласит  правило ЗМ (VIII,

352).  Все виновные в прелюбодеянии (которому в шастрах

дается очень широкая трактовка,  включающая, в частнос-

ти,  тайную беседу с чужой женой, услужливость, заигры-

вание  с ней,  прикосновение к ее одежде и украшениям и

пр.) подлежат смертной казни. Характерно, что проститу-

ция  жены  с  согласия мужа не наказывалась (ЗМ,  VIII,

362; Нарада, I, 183 и др.). Шастры не проводят различий

между  прелюбодеянием  и  изнасилованием (лишение чести

девушки против ее воли) (ЗМ, VIII, 364). Это преступле-

ние влекло за собой телесное наказание, отрезание паль-

цев, если преступник был не равен по положению с потер-

певшей.  Равный  по положению отделывался высоким штра-

фом.  Неверную жену,  "обнаглевшую вследствие знатности

родственников",  ЗМ рекомендовали затравливать собаками

(VIII,  371),  а ее сожителя сжигать на раскаленном же-

лезном  ложе.  Наказывался  мужчина за преступное сожи-

тельство со свободной женщиной, при этом учитывалось се

социальное  положение  и была ли она охраняема или нет.

Если шудра сожительствовал с женщиной из высшей  варны,

он подлежал кастрации.

Значительное место в шастрах занимали  и  имущественные

преступления - кража,  грабеж,  которые рассматривались

как однопорядковые явления с преступлениями против лич-

ности, клеветой, прелюбодеянием, ибо имущество в право-

сознании древнего индуса являлось как  бы  продолжением

личности, было неразрывно связано с нею.

   В имущественном плане рассматривалось, например, по-

ложение женщины и  жены.  Отсюда  частые  ассоциации  в

дхармашастрах  прелюбодеяния  и  потравы  поля (женщина

считалась воплощением поля,  мужчина - семени (ЗМ,  IX,

32-33). Характерно, что Яджнавалкья под тяжким преступ-

лением понимает смертоубийство, а также уничтожение чу-

жого  имущества.  В  полном соответствии с этой логикой

"светская" Арт. (книга III, гл. 19) под единой рубрикой

"Оскорбление действием" помещает правовые нормы, касаю-

щиеся оскорбления словом или действием,  нанесения  те-

лесных повреждений,  убийства, кражи, повреждения чужой

вещи (в том числе деревьев), нанесения ударов и ран чу-

жому скоту и пр.

   В шастрах проводятся,  однако, четкие различия между

грабежом, или насильственными действиями присвоения ве-

щи в присутствии собственника,  и кражей - в отсутствие

собственника,  к которой приравнивалось отрицание полу-

чения  чужой  вещи на хранение и пр.  (Арт.,  III,  17,

(1,2).  Наказание варьировалось в зависимости от  стои-

мости  похищенного и варновой принадлежности преступни-

ка.

   "Собирание кореньев,  плодов от деревьев,  дров  для

огня и травы для корма скота" не считалось преступлени-

ем (ЗМ, VIII, 339, 341),

   Захват (грабеж) наиболее ценного имущества: крупного

рогатого скота,  людей,  домов,  золота,  по Арт. (III,

17(19),  влек за собой крупный штраф.  По ЗМ  похищение

"родовитых людей,  особенно женщин, так же как и лучших

драгоценных камней" наказывалось смертной казнью,  зах-

ват  же  коров  -  отсечением половины ноги (ЗМ,  VIII,

323-324).

   Из этого,  как и из других примеров,  можно  сделать

вывод, что предписания Арт. носили в ряде случаев более

гуманный характер.  Объясняется это видимо тем, что на-

казания,  предусматриваемые Арт., имели более действен-

ный характер, чем в дхармашастрах, главной целью соста-

вителей  которых было не строгое применение предписаний

о наказаниях,  а предупреждение,  предостережение прес-

тупника  о тех тяжких последствиях (часто самых неверо-

ятных), которые его ждут. Угрозы излагались в ЗМ даже в

самой  общей,  декларативной  форме,  не  сопряженной с

конкретной санкцией.

   Исчерпывающего перечня наказаний в шастрах нет. В ЗМ

(VI-II,  310) царю предписывалось обуздывать беззаконие

тремя мерами: заточением, заковыванием в цепи и различ-

ными видами телесных наказаний.  В другом месте в пере-

чень наказаний (ЗМ,  VIII,  129) вошли замечание, выго-

вор, штраф, телесное наказание,

смертная казнь.  Но  в  нем не упоминаются ни позорящие

наказания:

   клеймение, обритие головы  и  пр.,  ни  изгнание  из

страны, касты, семьи, которые в действительности приме-

нялись, о чем свидетельствуют другие шлоки.

   В ЗМ различается простая (отрубание головы) и квали-

фицированная (сажание на кол, утопление и пр.) смертная

казнь (IX,  279), которая в ряде случаев могла быть за-

менена уплатой высшего штрафа,  т.е.  1000 пан (средний

штраф - 500 пан,  низший - 250 пан),  что ставило в не-

равное  положение  бедного  и  богатого преступника.  К

брахманам смертная казнь не применялась,  к ней прирав-

нивалась  своеобразная гражданская смерть,  связанная с

публичным оглашением,  клеймением, изгнанием из касты и

страны. Клеймение применялось и к представителям других

варн вместе с телесным наказанием и денежными  штрафами

(ЗМ, IX, 236, 237).

   Регулирование брачно-семейных отношений.  Брачно-се-

мейным и наследственным отношениям  -  "вечным  дхармам

мужа и жены" - посвящен в шастрах ряд глав,  в ЗМ в ос-

новном главы III, IX, в Арт. - главы 3-7 книги III.

   Все предписания "о дхарме мужа и жены"  свидетельст-

вуют  о  приниженном,  подчиненном  положении женщины в

древнеиндийском обществе,  в сохранившихся здесь еще  в

незыблемом  виде больших,  неразделенных патриархальных

семьях-кланах,  в которых глава семьи обладал огромной,

почти неограниченной властью.  В сфере семейных отноше-

ний наиболее отчетливо проявилось влияние социокультур-

ных традиций, норм обычного права. Об этом свидетельст-

вует указание на восемь разноречивых форм брака,  кото-

рые  были  распространены  в  Индии и которые шастры не

могли не учитывать. Первые четыре, поощряемые брахмана-

ми,  сводились  в основном к выдаче отцом замуж дочери,

"наделенной драгоценностями" (с определенным приданым).

Такова, например, форма, носящая название "брахма" (ЗМ,

III, 27), которая вместе с тремя последующими ("дайва",

"арша",  "праджапатья") противопоставляется браку "асу-

ра" - покупки невесты,  признаваемому,  но  порицаемому

наряду  с браками по любви,  без согласия отца и матери

("пандхарва"), с похищением невесты ("ракшаса") и с на-

силием  над ней ("пайшача").  Все эти формы сводились в

результате  к  покупке  невесты,  будущей  работницы  в

семье. Не случайно в шастрах первые четыре формы супру-

жества предписывались брахманам и  кшатриям,  вайшию  и

шудре  предписывался  брачный  союз  с выкупом невесты.

Брак с похищением невесты, заканчивающийся, видимо, тем

же  выкупом,  входящий  в прямое противоречие с другими

его формами, - явный пережиток первобытного общества.

   Таких противоречий,  вызванных включением  архаичных

норм обычного права, в шастрах было множество. Провозг-

лашение,  например, денной и нощной зависимости женщины

от мужчин (отца - в детстве, мужа - в молодости, сына -

в старости) (ЗМ,  IX, 2,3), соседствовало с утверждени-

ем, что мать превосходит почтенностью отца в тысячу раз

(ЗМ, II, 145). В ЗМ можно найти следы

полиандрии, когда братья имели одну жену, ребенок кото-

рой считался сыном всех братьев (IX, 182).

   Главным назначением  женщины  считалось  рождение  и

воспитание детей,  прежде всего сыновей, на которых па-

дала обязанность совершать поминальные обряды по  умер-

шим предкам. Потомство, как и скот, признавалось основ-

ным видом богатства. В силу этого законным отцом ребен-

ка  считался муж матери независимо от того,  кто им был

фактически.  Женщина в данном случае  приравнивалась  к

домашним животным, рабыням, потомство которых принадле-

жало хозяину (ЗМ, IX, 52 - 55). Допускалась также, хотя

и считалась грехом,  продажа жены и детей (ЗМ, XI, 69).

Продажа сыновей не влекла,  как правило, обращения их в

рабов. Подаренные и проданные в крайних обстоятельствах

сыновья (видимо,  в бездетные семьи) получали все права

прямых родственников в новых семьях.  Жена считалась не

только собственностью мужа, она составляла как бы часть

его самого. Не случайно даже проданная жена не освобож-

далась от мужа (ЗМ, IX, 46), а право на нее в представ-

лении  древнего индийца сохранялось и за умершим мужем.

Традиционные установки, пережившие века, лежали и в ос-

нове  запрещения повторных браков вдов (ЗМ,  IX,  64) и

обычая самосожжения  вдов  на  погребении  своего  мужа

("сати").

   В случае  смерти бездетного мужа жена должна была по

требованию его родственников родить сына от деверя  или

другого близкого человека (ЗМ, IX, 57-65), хотя эта ар-

хаичная норма обычного права также лишь допускалась, но

не поощрялась и называлась в ЗМ дхармой,  "свойственной

животным" (IX,  66).  Не поощрялось и многоженство муж-

чин. Но муж мог привести в дом другую жену, если первая

не отличалась добродетелью, была привержена к пьянству,

была злобна или расточительна (ЗМ, IX, 80).

   Обязанность жены - послушание и уважение мужа. "Если

жена не рожает детей,  может быть взята другая жена  на

восьмом году,  если рожает детей мертвыми - на десятом,

если рожает только девочек - на одиннадцатом,  но  если

говорит  грубо - немедленно" - записано в ЗМ (IX,  81).

Штраф женщине, непристойно ведущей себя, мог быть заме-

нен  поркой розгами на торговой площади.  Это наказание

усугублялось тем,  что пороть женщину должен был чандал

(неприкасаемый) (Арт., III, 3, (27 - 28).

   Условия вступления в брак не запрещали (ЗМ, IX, 88),

а скорее поощряли супружество несовершеннолетних,  хотя

Арт.  (III, 3(1) устанавливала для женщин возраст брач-

ного совершеннолетия 12 лет и 16 лет - для мужчин'.

   Межварновые браки  не  поощрялись,  но  допускались,

когда  муж принадлежал к более высокой варне,  чем жена

(анулома), но строго запрещались браки женщин из высших

варн с мужчинами низших варн (пратилома).

   Это социальное зло (браки несовершеннолетних),  свя-

занное с религиозными установками, не изжито в Индии до

настоящего времени.

В полном соответствии с принципами индуизма развод зап-

рещался дхармашастрами, но разрешался Арт., если супру-

ги ненавидели друг друга или вследствие жестокого обра-

щения одного с другим (III,  3 (15-17).  Арт.,  вопреки

запретам дхармашастр,  допускала и повторный брак вдов.

Шастры, как правило, исключали женщин из списка наслед-

ников семейной собственности,  так  же  как  и  изгоев,

больных,  калек, слабоумных и пр., утверждали неравенс-

тво наследственных прав детей, рожденных от жен различ-

ных варн.  Так, сын шудрянки и дважды рожденного не по-

лучал наследства,  кроме того,  что давал ему отец (ЗМ,

IX, 155).

   Необходимо отметить,  что  правила наследования иму-

щества умершего шудры  были  менее  строги,  допускали,

например, к наследованию даже сына, рожденного от рабы-

ни,  если он был признан своим отцом (ЗМ, IX, 179). Ли-

ца,  лишенные наследства,  могли рассчитывать только на

помощь в  пропитании  со  стороны  наследников.  Особая

собственность  женщин (стридхана) после ее смерти могла

переходить по наследству всем детям,  в том числе и до-

черям.

   Судебный процесс. Судопроизводство подробно описыва-

ется как в Арт.,  так и в поздних дхармашастрах, причем

правила  обвинительного  по своему характеру процесса и

по уголовным,  и по гражданским делам в основном совпа-

дали.  Судебное дело начиналось с подачи искового заяв-

ления и показаний в суде истца,  затем ответчика (Арт.,

III,  1 (17). В зависимости от характера дела каждая из

сторон выставляла поручителей, гарантирующих исполнение

решения  суда  (в основном по долговым обязательствам).

Ответчик при этом не имел  права  выдвигать  встречного

иска  (обвинения),  за исключением случаев рассмотрения

дела о ссорах,  кражах, соглашениях торговцев. Рассмот-

рение прекращалось,  если ответчик признавал свою вину,

в противном случае ему давалась  отсрочка  для  ответа:

первый раз от 3 до 7 дней, второй (с целью поиска новых

доказательств) - полтора месяца. Истец должен был дока-

зательно оспорить показания ответчика в тот же день,  в

противном случае  он  подлежал  штрафу  (Арт.,  III,  1

(17,27 и др.). Бегство и истца, и ответчика от суда бы-

ло равнозначно признанию вины.

   Публичная состязательность,  как необходимое условие

ведения дел, усиливалась правом истца и ответчика бить-

ся об заклад, который выплачивался проигравшей стороной

определенной суммой царю.

   Значительное внимание в шастрах уделяется требовани-

ям,  предъявляемым к надежным свидетельским  показаниям

(ЗМ,  VIII, 68, 69, 72; Арт., Ill, 11 (25-33). Действо-

вал общий принцип:  свидетель должен быть равным по со-

циальному статусу той стороне в процессе,  относительно

которой он дает показания..  Это требование ослаблялось

лишь в случае тяжких преступлений (воровство, насилие и

пр.),  когда свидетели не проверялись слишком тщательно

(ЗМ, VIII, 72).

   Только при отсутствии надлежащих свидетелей разреша-

лось принимать свидетельства ребенка,  старика, ученика

(в отношении

учителя), родственника,  раба и женщины (ЗМ,  VIII, 70,

71 и др.). К этому Перечню Арт. добавляет больных, лиц,

исключенных из каст,  неприкасаемых,  лишенных  органов

чувств,  если  это  были  не  тяжбы "подобных им" (III,

11(30). Лжесвидетельство считалось преступлением, нака-

зываемым иногда штрафом, равным десятикратной сумме ис-

ка, или изгнанием из страны (Арт., III, 11(45). Предпи-

сывался  также  специальный ритуал приведения к присяге

свидетеля. Арт. признает и доказательства, добытые "об-

манным путем".

   С древнейших  времен применялся суд божий - ордалий.

Подробно пять великих ордалий  (весами,  огнем,  водой,

простой  и священной,  и ядом) описываются в Ядж.  Но к

ним можно было прибегать,  во-первых,  по согласию сто-

рон, во-вторых, при отсутствии авторитетных доказатель-

ств - документов,  свидетельских показаний, факта поль-

зования вещью и, в-третьих, публично.

   По мере того как в шастрах все больше внимания стало

уделяться имущественным отношениям, возрастала роль до-

кументов  как надежного способа доказывания.  В поздних

шастрах проводится их  классификация,  регламентируется

порядок  составления,  особенно  договоров займа (Ядж.,

II, 84-94; Нар., I, 134-146).

   В Арт.  заметен некоторый отход  от  состязательного

характера судебного процесса. Об этом свидетельствуют и

усиление в судопроизводстве роли органов власти,  царя,

который  обязывался,  в частности,  вызвать ответчика в

суд,  если сам истец был не в состоянии сделать это,  и

возможность применения пыток.

Глава 8. Право Древнего Китая

   Ни одна  правовая  система  в мире не испытала столь

мощного  влияния  двух  противоборствующих  философских

учений,  как правовая система Древнего Китая, в истории

которой этико-политические догматы конфуцианства и  по-

литико-правовые  концепции  легизма стали определяющими

факторами самого поступательного  развития  права,  его

идейных основ, принципов и институтов, а также механиз-

мов правоприменения,  традиционного правопонимания  ки-

тайцев.

   Общей чертой  этих двух древнекитайских школ была их

политическая  направленность,  стремление  организовать

жизнь китайского общества на "рациональных",  "справед-

ливых" началах, но понимаемых каждой школой по-разному.

Это привело к острой борьбе между ними, закончившейся в

результате компромиссом.

   В развитии древнекитайского права можно выделить три

этапа. На первом этапе в шаньско-иньском и раннечжоусс-

ком Китае в регулировании общественных отношений  глав-

ную роль играли этические нормы (ли),  определяющие от-

ношение членов китайского общества к правителю - вану и

внутрисемейные отношения.  Эти нормы строились на почи-

тании родителей,  старших,  на преклонении перед  знат-

ностью, на преданности вану.

Правовые нормы в это время не вычленялись еще из  общей

массы религиозно-этических норм, с которыми они состав-

ляли единое целое. Вместе с тем все большое значение по

мере укрепления власти ванов приобретают распоряжения и

приказы правителя, его приближенных, высших чиновников,

исполнение которых обеспечивается принуждением.

   В VI в.  до н.э. создает свое учение великий философ

Конфуций,  непререкаемый авторитет которого  пережил  в

китайском обществе века. Основная философская идея кон-

фуцианства - идея гармонии как главного условия  всеоб-

щего  космогонического  порядка,  равновесия в мире,  а

следовательно, и счастья людей. Она включает в себя как

гармонию между людьми и природой,  так и гармонию между

самими людьми,  выражающуюся в  их  поведении,  которое

должно  соответствовать  "естественному порядку",  т.е.

добродетели и морали.

   Средством поддержания справедливого порядка у Конфу-

ция является не закон, а соблюдение традиций, моральных

норм (ли),  закрепляющих некий образ идеального поведе-

ния,  основанного на соблюдении "меры" во всем,  что, в

свою очередь,  должно побуждать  человека  к  уступкам,

компромиссам.

   Гармоничное общество, согласно учению Конфуция, соз-

данное на основе "веления  Небес"  -  это  совокупность

групп (объединений людей), каждая из которых должна су-

ществовать в социальных и правовых условиях, максималь-

ных  для  осуществления отведенных ей функций.  Главной

идеей такого объединения является идея "сяо" - сыновней

любви, почитания старших, а также вышестоящих на иерар-

хической лестнице.

   Требование строгого соблюдения "ли",  находящего вы-

ражение в скрупулезно разработанном ритуале, определяло

особое,  принципиально отличное от легистов,  отношение

конфуцианцев  к законодательной форме как к некоему ме-

рилу,  образцу правильного поведения,  не требующему во

всех  случаях  ни строгого соблюдения.  ни обязательной

судебной защиты.

   На втором этапе развития древнекитайского права, на-

чиная с периода Чжаньго (V-III в. до н.э.), усиливается

роль права с его  стабильным  комплексом  наказаний.  В

этот  период и было создано законченное легистское уче-

ние об управлении народом и государством наиболее ярким

представителем легизма Шан Яном,  отстаивающим абсолют-

ную власть правителя, который с помощью строго установ-

ленного,  не  подлежащего  обсуждению закона определяет

всю жизнь подданных.

   Легисты проповедовали идею бесполезности и невозмож-

ности существования людей вне рамок жесточайших наказа-

ний, исходили из обязательности превентивных мер и кол-

лективной ответственности,  обеспечивающих "хорошее уп-

равление",  отказывались признавать наличие  какой-либо

связи между мерой наказания и тяжестью содеянного прес-

тупления.  Жестоко карать, по их мнению, следовало даже

за  малейшее  нарушение  приказов государя.  Проповедуя

своеобразное "равенство" перед законом, неотврати-

мость наказаний за  совершенные  преступления,  легисты

стремились  лишить знать,  чиновничество различных кня-

жеств наследственных привилегий во имя укрепления силь-

ной центральной власти. Не случайно крайнее ужесточение

наказаний, требование их неотвратимости было прямо свя-

зано  с развитием понятия преступления против государс-

тва.

   Обострение противоборства  двух  идеологий,  давшего

новый  импульс становлению традиционных черт и институ-

тов древнекитайского права, относится ко второй полови-

не  III  в.  до н.э.,  когда легизм в его крайней форме

становится официальной идеологией первой китайской  им-

перии Цинь (221-207 гг.  до н.э.), а легисты приходят к

власти, претворяя в жизнь свои правовые воззрения путем

безуспешных попыток насильственно вытравить из массово-

го сознания конфуцианские догматы с помощью преследова-

ния их поборников и носителей,  уничтожения конфуцианс-

ких книг и пр. Согласно легенде, Циньский император Ши-

хуанди в 213 году до н.э. приказал сжечь все конфуциан-

ские книги, предав казни 400 ученых-конфуцианцев.

   С утверждением династии Хань на последнем этапе фор-

мирования древнекитайского права (III в.  до н.э. - III

в. н.э.) - этапе формальной победы конфуцианства - про-

исходит  слияние легизма и конфуцианства в новое учение

- ортодоксальное ханьское конфуцианство, главным назна-

чением которого становится осмысление с позиций тогдаш-

них знаний,  оправдание и  увековечивание  существующих

социально-экономических и политических порядков как ра-

зумных,  отвечающих интересам сохранения и функциониро-

вания  древнекитайского  общества.  Доминирующей  идеей

этой идеологии была конфуцианская идея неравенства  лю-

дей,  их социальных,  сословных,  ранговых различий,  а

также различий в зависимости от места  в  семье,  пола,

возраста.  Незыблемости  этих различий должна была слу-

жить тщательная регламентация поведения людей в общест-

ве, семье с помощью жестких моральных норм "ли", офици-

ально признанного ритуала.

   Ортодоксальное конфуцианство  не  отвергало  закона,

строгих наказаний, предполагая взаимодействие строгости

и снисхождения.  Из этого предположения  вытекало,  что

мораль и право совпадали. Мораль задавала стереотип по-

ведения,  право с помощью наказаний запрещало  от  него

уклоняться.  Нормы  господствующей конфуцианской морали

должны были отныне насаждаться силой, строгой карой за-

кона ("фа"),  что и нашло выражение в формулах ортодок-

сального конфуцианства:  "там, где недостает "ли", сле-

дует применять "фа",  или то, что наказуемо по "фа", не

может быть дозволено по  "ли",  то,  что  позволено  по

"ли", не может быть наказуемо   по "фа".

   Слияние конфуцианства и легизма способствовало тому,

что нормы "ли" приобрели большую обязательность и  фор-

мализм,  а в право были перенесены целые пассажи из ка-

нонизированных к этому времени конфуцианских произведе-

ний "Чжоу ли", "И ли", "Ли цзы", в которых еще в начале

второй половины I тысячелетия

до н.э.  были систематизированы и закреплены нормы кон-

фуцианской морали.

   Источники права. Согласно исторической традиции пер-

вые  писаные  законы  в  Китае  появились в государстве

Шань, а в Х в. до н.э. в Чжоу якобы существовал Уголов-

ный  кодекс,  насчитывающий 3 тысячи статей.  Ссылки на

исключительную давность китайских кодексов - дань  тра-

диции, конфуцианскому учению, что правитель "не создает

право, а передает его, доверяя древним и любя их".

   Появление писаных законов в Китае  фактически  отно-

сится к VI-V вв.  до н.э., что было связано с усилением

социального расслоения китайского общества. Не случайно

одним из первых писаных законов был Закон о поземельном

налоге,  принятый в VI в.  до н.э. в царстве Лу, закре-

пивший  ликвидацию  общинного  и  установление частного

землевладения,

   Усиление законодательной   деятельности   в   период

Чжаньго  "Воюющих царств",  в V-III вв.  до н.э.,  было

связано также с необходимостью использования  закона  в

целях  стабилизации  политической обстановки в условиях

изнурительной,  непрекращающейся борьбы  отдельных  ки-

тайских княжеств между собой.

   Одним из  первых  материальных  свидетельств писаных

законов в Древнем Китае стал найденный  бронзовый  тре-

ножник с текстом "Обозрения законов", относящийся к 536

году до н.э.,  основой которого стало понятие "у син" -

пяти видов наказаний за преступления:  клеймение, отре-

зание носа,  отрубание одной или обеих ног, кастрация и

смертная казнь, ставшая наиболее распространенным нака-

занием. Лишь на рубеже V - IV вв. до н.э. появился один

из  первых  сводов законов "Книга законов царства Вэй",

составленная Ли Фуем на основе правовых положений, при-

нятых  в отдельных княжествах и по традиции считающихся

законами предков. Он состоял из 6 глав: законы о ворах,

о разбойниках,  о заключении в темницу,  о поимке прес-

тупников, об орудиях казни и пытки.

   Этот сборник  положил  начало  последующей  практике

разработки сборников законов.  В ханьском Китае в III -

II вв. до н.э. проводилась огромная работа по описанию,

переписке, комментированию и восстановлению древних за-

конов. "Книга законов царства Вэй" была в это время до-

полнена еще рядом глав, в частности нормами права о во-

енном деле, о государственном коневодстве и о финансах.

   Появление писаных законов не могло  изменить  свойс-

твенный всему древнему праву Китая порядок, при котором

непосредственному приказу вышестоящего лица,  вплоть до

правителя,  или правилам нравственности,  возведенным в

ранг общепринятых установлении Конфуцием или его после-

дователями,  отводилось  главное  место в регулировании

жизнедеятельности китайского общества. Законы не вытес-

нили и широко распространенных во все времена на общин-

ном уровне норм  обычного  права,  регулирующих  многие

стороны  общественных отношений,  в частности поземель-

ных.

Уголовное право. Традиционное право Китая развивалось в

основном как уголовное право, нормы которого носили как

бы  надотраслевой  характер.  Они  пронизывали  сферу и

брачно-семейных, и гражданских отношений и пр.

   Это обстоятельство и определяет необходимость  изна-

чального рассмотрения, вопреки установившейся в учебной

литературе практике,  институтов и норм уголовного пра-

ва,  являющихся самостоятельной,  особо значимой частью

не только правовой системы Китая,  но и всей традицион-

ной конфуцианской культуры.  Именно в этой сфере с наи-

большей отчетливостью проявлялся многовековый спор меж-

ду  конфуцианством  и  легизмом:  что  является  лучшим

средством управления - моральная норма (ли) или наказа-

ние (син).

   Понятие преступления  в  Древнем Китае связывалось с

проявлением преступной воли  человека.  Правонарушитель

рассматривался как "низкий человек",  его "низость" оп-

ределялась тем,  что он выступал носителем этой  пагуб-

ной, преступной воли, которая в зависимости от характе-

ра преступления могла разрушить или весь мир, или поря-

док,  гармонию в той социальной группе, к которой прес-

тупник принадлежал.

   Из признания примата моральных  норм  вытекало,  что

мера виновности и суровость наказания должны были соот-

ветствовать  не  столько  характеру  самого   поступка,

сколько  характеру духовного состояния преступника,  не

столько тяжести преступного действия, сколько интенсив-

ности преступной воли.

   В ханьском  Китае,  согласно конфуцианскому принципу

"если воля добрая,  человек не нарушает  закон",  стали

складываться специфическое учение о форме вины,  учиты-

ваться преступная воля при определении меры  наказания.

Требование учета воли преступника было закреплено и за-

коном в 120 году до н.э. В соответствии с этим требова-

нием  в китайском праве стали выделять предумышленные и

преднамеренные преступления,  преступления, совершенные

с умыслом и без такового, а также по ошибке. Одно нака-

зание следовало за умышленную  клевету,  другое,  более

легкое, - за неподтвердившийся донос. Тяжесть наказания

за телесное повреждение зависела от того,  было оно на-

несено со "злодейским умыслом" или в драке.

   В древнем  праве  проводились различия и между окон-

ченным преступлением и покушением как проявлением прес-

тупной  воли,  наказываемым в принципе более мягко.  Но

нечеткость действия многих общих  принципов  уголовного

права,  которые деформировались под прессом конфуцианс-

ких догматов, приводила к тому, что часто покушение на-

казывалось  как законченное преступление,  например,  в

случае намерения убить кровного родственника.

   Концепция "преступной воли" определяла и  содержание

таких  институтов  как соучастие и групповое преступле-

ние.  Еще на рубеже новой эры сложилась  особая  норма,

согласно которой главарем в преступной группе считалось

лицо,  непосредственно замыслившее преступление, плани-

ровавшее его. Преступление признавалось групповым, если

оно было совершено по предваритель-

ному сговору,  в  противном случае участники преступной

группы отвечали каждый за отдельное преступление. Выде-

ление главаря, идейного вдохновителя преступления, вина

которого считалась особо тяжкой по сравнению с  другими

участниками преступной группы,  было победой конфуциан-

цев над универсальной идеей наказания легистов, закреп-

ленной еще в вышеупомянутом законе в 120 году до н.э.

   Содержание правых положений о смягчающих вину обсто-

ятельствах и отягчающих их (понятия  невменяемости  ки-

тайское традиционное право не знало) определялось также

наставлением Конфуция:  "Любить родителей и родственни-

ков  преимущественно перед другими,  всячески оказывать

почтение престарелым,  проявлять сострадание к калечным

и милосердие к детям". В свете этой заповеди освобожда-

лись от телесных наказаний дети младше 8 лет и  старики

старше 70 лет.

   Включение тех  или  иных  противоправных  действий в

список преступлений,  определение тяжести наказаний  за

них зависели от ряда причин: от субъективной воли импе-

ратора,  от доминирующего влияния тех или иных правовых

концепций:  конфуцианских  или легистских.  Этот список

носил крайне дробный и неопределенный характер. Уголов-

ному преследованию,  например, подвергались невыплатив-

шие долг должники.

   Уже чжоусскому законодательству, как сообщают источ-

ники, были известны 500 видов преступлений. Неизменно в

этом списке особое место стали занимать государственные

преступления - измена императору,  бунт и др. В царстве

Цинь одним из тяжких государственных преступлений  счи-

талось  хранение  запрещенной литературы конфуцианского

толка.

   В IV-III вв.  до н.э.  в пособиях для чиновников со-

держались такие примеры рассмотрения уголовных дел, как

кража из храма, кража предметов культа, нанесение ране-

ний,  клевета, дезертирство из армии. Рано выделились в

соответствии с канонами конфуцианской  морали  и  такие

преступления, как непочтение к отцу, к старшим в семье.

Еще в древности была введена ставшая  традиционной  от-

ветственность вышестоящих и нижестоящих сослуживцев чи-

новника, совершившего ошибку или проступок по службе. В

III в.  до н.э. была введена и ответственность чиновни-

ков, знавших о вине своего коллеги и не донесших на не-

го.

   Наказания. Термин  "бао" использовался в Древнем Ки-

тае в значении воздаяния за  совершенное  преступление.

Живучесть  представления о наказании как о воздаянии по

принципу талиона,  берущего свое начало с первобытнооб-

щинного  строя,  определила  длительное существование в

Китае обычая кровной мести,  с которым безуспешно боро-

лись китайские правители.

   Окончательное утверждение традиционной системы нака-

заний в V-IV вв.  до н.э. было связано с ее философским

осмыслением  на основе использования сакральной у древ-

них китайцев цифры "пять".  Шкала наказаний включала  в

себя: клеймение, отрезание носа, отрубание ног, кастра-

цию и смертную казнь. Она дополнялась

другими наказаниями  - битьем толстыми или тонкими пал-

ками от 100 ударов до 500 ударов (500  ударов  толстыми

палками было равносильно смертной казни),  обращением в

рабство, штрафом. Крайняя жестокость наказаний, особен-

но при господстве легистов в царстве Цинь, где преступ-

ников варили в котле,  вырывали у них  ребра,  сверлили

головы,  уравновешивалась  в  определенной мере возмож-

ностью применения символических уголовных санкций.  Еще

шаньско-иньскому Китаю,  например, была известна особая

система символических наказаний ("сян"),  когда отреза-

ние  ноги  заменялось покраской тушью колена,  смертная

казнь - ношением холщовой рубахи и пр. Общество тем са-

мым  пыталось перевоспитать преступника,  выставляя его

на всеобщее осуждение и презрение.

   Пережитки символических наказаний  встречались  и  в

период Чжоу. Определенные попытки возродить эту систему

предпринимались и в ханьском Китае, когда в 167 году до

н.э. Сяо Вэнь специальным указом отменил телесные нака-

зания и заменил их символическими.  Эта попытка  оказа-

лась безуспешной,  так как она противоречила воззрениям

конфуцианцев, что тяжесть наказания должна соответство-

вать силе нарушения "ли", ибо всякое несоответствие на-

рушает гармонию, порождает ненависть. На тех же основа-

ниях  конфуцианцами  велась борьба с легистами и против

тяжких наказаний за легкие  преступления.  Своеобразным

напоминаем  "сян"  в  праве  последующих столетий стало

сохранение татуировки в качестве одного из наказаний.

   Традиционным институтом китайского права, против ко-

торого конфуцианцы вели безуспешную борьбу с легистами,

был институт коллективной ответственности родственников

преступника.  В глубокой древности истреблялся весь род

преступника.  В циньском Китае за государственные прес-

тупления казнили не только преступника,  но и три поко-

ления его родственников по линии отца,  матери и  жены.

Казни  таких преступников предшествовали все другие на-

казания, сначала татуировка, а затем забивание палками.

У тех преступников, кто клеветал, злословил, оскорблял,

проклинал императора, предварительно отрезали языки.

   Наказание, таким образом, преследовало сугубо устра-

шающие цели. Некоторое смягчение наказания под влиянием

конфуцианизации права на третьем этапе его развития вы-

разилось во временной отмене наказания невиновных родс-

твенников преступника и в утверждении нормы о  безнака-

занности укрывательства родственниками (детьми, женами,

внуками) близких лиц, совершивших преступление. Наказа-

ние   неизменно  отражало  сословноклассовое  положение

преступника и потерпевшего.  Карательная политика в от-

ношении рабов менялась.  В I в.  до н.э. была запрещена

распространенная ранее практика безнаказанного убийства

частных рабов, отменен закон о смертной казни раба, ра-

нившего свободного.

   Брак и семья.  Семья носила в Древнем Китае патриар-

хальный  характер.  Большие  семейные  связи отличались

прочностью.  Во главе большой семьи  как  хозяйственной

единицы стоял стар-

ший в семье мужчина,  которому  подчинялись  все  члены

семьи:

   жены и наложницы,  сыновья и внуки,  их жены и дети,

рабы и слуги.

   Глава семьи выступал в роли ее  властителя,  хозяина

имущества. Понятие "отец" обозначалось иероглифом "фу",

выражавшим Руку,  державшую прут, - символ наказания за

непослушание членов семьи.

   Большие семейные  связи  стали  ослабевать  вместе с

развитием частной собственности на землю.  Этот процесс

был  ускорен политикой легистов.  Борясь против сепара-

тизма влиятельных больших семей, семейных кланов, явля-

ющегося препятствием на пути создания сильной централь-

ной власти, Шан Ян в 356 - 350 гг. до и.о. санкциониро-

вал  принудительный  раздел  больших семей,  но большая

семья, вместе с жесткими патриархальными порядками, как

социально-хозяйственная ячейка не исчезла и в последую-

щие века.

   Основы брачно-семейного права строились на  конфуци-

анских  представлениях о семье как о первичной социаль-

ной ячейке,  функционирующей на основе естественных за-

конов  в  общей системе социального порядка.  Первейшей

целью брака было обеспечение  физического  и  духовного

воспроизводства  семьи,  которое  достигалось рождением

прежде всего мужского потомства,  "чтобы человек, - как

было  записано  в  Ли цзы,  - был в состоянии правильно

служить усопшим предкам и иметь возможность  продолжать

свой род".  Отсутствие потомства рассматривалось конфу-

цианцами как проявление сыновней непочтительности, наи-

более тяжким из других видов непочтения к родителям.

   Для заключения брака необходимо было соблюдение ряда

условий.  Брак заключался семьями жениха и невесты  или

самим женихом и скреплялся частным соглашением, наруше-

ние которого влекло за собой не только определенные ма-

териальные  потери,  но и наказание в уголовном порядке

старших в семье. Традиционное убеждение, что брак - это

не только соглашение между живыми,  но и умершими пред-

ками, крайне заинтересованными в приобретении жены и ее

плодовитости,  находило выражение в соответствующем ри-

туале сватовства,  включавшем в себя не только дары  от

семьи жениха семье невесты (деньги,  украшения,  скот и

пр.), но и молебен в храме предков.

   Если в шаньско-иньском Китае допускались браки между

родственниками, то впоследствии были запрещены браки не

только между родственниками,  но и утвердилось правило,

что жених и невеста не должны носить одну и ту же фами-

лию,  чтобы ненароком  не  смешать  родственные  семьи.

Скудность семейных фамилий в китайском обществе предоп-

ределила определенное исключение из этого жесткого пра-

вила  - при покупке "второстепенной жены" (Ли цзы,  кн.

I).

   В книге V Ли цзы были закреплены своеобразные нижний

и верхний пределы брачного возраста: для мужчин с 16 до

30,  для женщин с 14 до 20 лет,  фиксировавшие  как  бы

пределы  терпения и сдерживания гнева предков на небла-

годарного и непочтительного

потомка. В  соблюдение этих возрастных пределов в древ-

ности было вовлечено и само государство,  следившие  за

тем,  чтобы они не нарушались.  С этой целью, по свиде-

тельству Чжоу ли (кн.  XI),  особый чиновник  составлял

списки мужчин и женщин, достигших предельного возраста,

и наблюдал, чтобы мужчины, достигшие 30 лет, брали себе

в жены девиц, которым исполнилось 20 лет.

   Одним из  основополагающих  принципов установленного

социального порядка был принцип "Один муж - одна жена",

но действовал он своеобразно,  требуя лишь строгой вер-

ности жены мужу.  Муж мог иметь "второстепенных" жен  и

наложниц (особенно в случае бесплодия жены),  число ко-

торых определялось в зависимости от социального положе-

ния мужчины (Ли цзы, кн. XIV, Чжоу ли, кн. VII). Служи-

ли препятствием к браку и  определенные  сроки  ношения

траура по мужу и его родителям, а также браки с лицами,

совершившими преступление.  Запрещались и  межсословные

браки,  влекущие  за  собой  уголовную ответственность,

особенно браки свободных с рабами. Свободный, взявший в

жены рабыню,  наказывался как вор. В китайском традици-

онном праве в отличие от большинства  других  восточных

правовых систем развод не только разрешался, но и поощ-

рялся или прямо предписывался  под  угрозой  уголовного

наказания в случае "нарушения супружеского долга". Име-

лось в виду, например, причинение вреда путем оскорбле-

ний,  побоев,  ранений и пр. самому супругу и его родс-

твенникам.  Требование развода могло  предъявляться  не

только супругами, но и членами их семей. "Ли" предписы-

вали развод мужчине под страхом наказания, если жена не

"оправдала  надежд  предков",  была непослушна свекру и

свекрови,  бесплодна,  распутна,  завистлива, болтлива,

тяжело  больна,  а также воровски использовала семейное

имущество'.

   Возможности женщины оставить своего мужа или протес-

товать  против  развода  были  незначительны.  Согласно

древнему правилу, жена должна была оставаться с мужем в

"жизни земной и загробной" (Ли цзы,  кн. XI), ей нельзя

было выходить второй раз замуж,  но и мужу,  требующему

развода без оснований,  грозила каторга. Он не мог раз-

вестись, если жене некуда было уйти или она носила тра-

ур по его родителям и пр.  Ответственность мужа за жену

выражалась и в том,  что при всех  ее  правонарушениях,

кроме тяжкого преступления и измены, она выдавалась ему

на поруки.

   В древности отец мог продавать детей, кроме старшего

сына,  пользовавшегося  рядом преимуществ перед другими

детьми.  Безнаказанность убийства отцом, матерью, дедом

и  бабкой  по отцу сына,  внука,  невестки,  явившегося

следствием нанесения им побоев,  сохранилась до XIX  в.

Члены  семьи,  связанные обязанностью ношения траура по

умершим родственникам,  несли ответственность за  целый

ряд "семейных" преступлений, например несоблю-

   Еще в XIX в.  подлежал наказанию муж, не разведшийся

с распутной женой а убийство жены и ее любовника мужем,

застигшим их вместе, оставалось без наказания.

дение сроков ношения траура. Наказывались сыновья, вну-

ки,  пытавшиеся  без  разрешения  отселиться от большой

семьи или присвоить часть  семейного  имущества.  Родс-

твенные отношения,  положение старших и младших в семье

влияли на тяжесть наказания как за "семейные", так и за

другие  преступления.  Например,  кража  отца у сына не

считалась преступлением,  но донос на старшего в семье,

даже совершившего преступление, строго наказывался.

   Регулирование имущественных отношений. Нормы частно-

го права не получили самостоятельного развития в тради-

ционном праве Китая,  хотя глагол "ю" в значении "иметь

собственность" известен был Китаю еще с конца Чжоу  (IV

- III вв. до н.э.).

   Верховная государственная собственность на землю со-

существовала в Древнем Китае с общинным и частным  зем-

левладением крестьян.

   Земля в  Китае стала продаваться и покупаться,  дро-

биться на мелкие участки или концентрироваться в  круп-

ные наделы,  но,  какие бы превращения землепользование

не претерпевало,  частный или коллективный владелец мог

распоряжаться лишь правом владения ею, никогда не пере-

ходящим в полную частную собственность.  На  этом  пути

стояло  всесильное  государство,  сохранявшее неизменно

свою руководящую роль в хозяйственной  жизни.  "Азиатс-

кая" социально-экономическая структура исключала право-

вые и политические гарантии,  которые могли бы  создать

условия  для  процветания частной собственности вообще,

на землю в особенности.  Кризисный для такой  структуры

рост  частной собственности незамедлительно влек за со-

бой реформы,  восстанавливающие экономический  контроль

государства.

   Несмотря на  ранний  переход основной массы общинной

земли в частное владение,  община еще в I  в.  до  н.э.

могла  вступать  в договорные поземельные отношения как

самостоятельная сторона,  а  присутствие  представителя

общины являлось непременным условием при совершении по-

земельных сделок.  Согласно источникам I в. н.э. заклю-

чать договоры купли-продажи земли могли женщины и госу-

дарственные рабы.  Поземельная сделка (купчая крепость)

заносилась красной киноварью на медную доску, что явля-

лось отражением ранее распространенного обычая  записы-

вать подобные сделки кровью жертвенных животных. Наряду

с куплей-продажей распространен был договор аренды зем-

ли, как правило, на условиях испольщины, ее заклад. Ши-

роко были распространены также  договоры  найма  людей,

ростовщического  займа,  условия которых регулировались

обычным правом.

   В целях поощрения земледелия с древнейших времен су-

ществовало право каждого занимать бесхозные или покину-

тые земли.  По истечении определенного срока эти  земли

записывались  в  кадастр как частные за обрабатывающими

их.

   В Древнем Китае часто издавались законы,  которые  в

той  или  иной  мере отражали требования защиты мелкого

крестьянского землевладения.  Это особенно ярко прояви-

лось в I в. до н.э. в изменении государственной полити-

ки в отношении лиц, попавших в

рабство за  долги,  и в отношении рабовладения.  Обычай

закладывать детей за долги, которые становились рабами,

если не были выкуплены в течение трех лет,  существовал

повсеместно.

   В I в. н.э. император Уди издал рескрипт об освобож-

дении  всех  обращенных ранее в государственных рабов и

рабынь,  "если прежними законами не было  предусмотрено

наказание  за совершение ими преступлений".  Были осво-

бождены в ряде областей Китая также рабы, продавшие се-

бя из-за голода и насильно проданные в рабство, а также

женщины, отданные в наложницы. Запрещено было клеймение

рабов, а к лицам, "силой чинившим препятствия" освобож-

дению рабов, было предписано применять наказания "в со-

ответствии  с  законом о насильственной продаже людей в

рабство".

   Судебный процесс.  В состязательном по своему харак-

теру процессе в Древнем Китае очень рано стали вводить-

ся элементы розыскного процесса,  который  со  временем

утвердился безраздельно. Расследование преступлений еще

в древности поручалось особому чиновнику (линьши).

   Оно начиналось с заявлении или доноса в уездную  уп-

раву или окружное управление. Донос, особенно касающий-

ся кражи и убийства,  должен был быть точно  определен-

ным,  неточность влекла за собой наказание.  "Право" на

донос зависело от социального положения лица и его мес-

та  в системе кровнородственных связей,  за исключением

доноса о преступлении против  государя  и  государства.

Жестко, на основе принципа "возврата обвинения", карал-

ся лжедонос. В этом случае доносителю грозила та же ка-

ра,  которая  предполагалась  лицу,  если  бы донос был

правдив.  Запрещались под угрозой смертной казни доносы

на родителей,  деда, бабку и других близких родственни-

ков,  кроме убийства отца,  при котором доносить  можно

было даже на мать.  Подлежали удавлению рабы,  донесшие

на своего хозяина,  за исключением обвинения последнего

в мятеже и измене.  Запрещались анонимные доносы, осуж-

денные по такому доносу освобождались.  Выдавать  своих

людей,  т.е. представлять в суд домочадцев и рабов дол-

жен был глава семьи,  в противном случае он наказывался

сам.  Ему же предоставлялось право наказывать своих ра-

бов,  а по специальному разрешению властей даже убивать

их  за провинности.  Уездные чиновники вели следствие и

приводили в исполнение приговор, например битье палками

осуществлялось  тут  же,  в суде.  Расследование тяжких

преступлений (мятежей, измены и пр.) передавалось в ок-

ружные управы.

   Одним из важных доказательств,  наряду со свидетель-

скими показаниями и вещественными доказательствами, до-

бытыми  в  ходе  осмотра места преступления или освиде-

тельствования трупа,  считалась клятва.  Циньское руко-

водство  по расследованию уголовных преступлений свиде-

тельствует о применении пыток в  судах  в  том  случае,

"если преступник был изобличен, но отказывался признать

себя виновным, или если преступник менял свои показания

в ходе дознания".  Действовал принцип презумпции винов-

ности обвиняе-

мого. Гарантией   от  злонамеренного  применения  пыток

битья палками оыли наказание следователя каторжными ра-

ботами за смерть оовиняемого иод пытками. Широко приме-

нялось вынесение решения но делу по аналогии.

   Тела или головы преступников,  подвергшихся смертной

казни. выставлялись для публичного обозрения в открытом

поле на рынке или во дворе дворца,  если преступник был

сановным лицом

Раздел II. Государство и право античного мира

   Глава 9.  Общая характеристика государства

 и права в Древней Греции и в Древнем Риме

  1. Возникновение государства в античном мире и по-

лисная система

   История цивилизации  с  присущей  ей   государствен-

но-правовой организацией человеческой жизни начинается,

как было показано в предыдущем разделе, с Древнего Вос-

тока. Ее новая и более высокая ступень связана с разви-

тием античного (греко-римского) общества,  сформировав-

шегося на юге Европы в бассейне Средиземного моря. Сво-

его апогея и наибольшего динамизма античная цивилизация

достигает в I тысячелетии до н.э.  - в начале I тысяче-

летия н.э.  Именно к этому времени относятся впечатляю-

щие  успехи греков и римлян во всех сферах человеческой

деятельности, в том числе и в политико-правовой. Именно

античности человечество обязано многими шедеврами лите-

ратуры и искусства,  достижениями  науки  и  философии,

уникальными  образцами демократической государственнос-

ти.

   Греко-римский мир сложился не на  пустом  месте,  не

изолированно,  не по типу "закрытого общества".  Ранние

очаги цивилизации и первые протогосударства возникли  в

средиземноморском  бассейне еще в III-II тысячелетии до

н.э.,  причем не без заметного влияния восточного мира.

В последующем,  особенно в период "великой колонизации"

(VIII-VII вв.  до н.э.),  с основанием целого ряда гре-

ческих поселений (городов) на азиатском побережье, вза-

имодействие двух цивилизаций стало еще более  тесным  и

глубоким. Греческие города в Малой Азии - Милет, Эфес и

др. стали распахнутыми воротами, через которые осущест-

влялись  торговые,  культурные  и  иные связи тогдашних

Востока и Запада. Все возрастающие политические контак-

ты греков,  а позднее римлян с восточными странами поз-

воляли им использовать и переосмысливать чужой, заморс-

кий государственно-правовой опыт, искать свои более ра-

ционалистические подходы к законотворчеству и к полити-

ке.

   Создание первых  протогосударств,  а  затем ii более

крупных государственных образований на юге  Балканского

полуострова и на островах Эгейского моря в III-II тыся-

челетии до  н.э.  было  результатом  завоевания  грека-

ми-ахейцами  автохтонного  населения этого региона (пе-

ласгов, минойцев). Завоевание привело к перемешиванию и

к скрещиванию различных культур, языков и наро-

дов, что породило высокую крито-микенскую  цивилизацию,

представленную  целым рядом возвышавшихся и приходивших

в упадок государств (Кносского,  Микенского  царства  и

т.д.).

   Монархический характер   этих   государств,  наличие

крупного государственно-храмового хозяйства и земельной

общины  свидетельствовало  об  их  сходстве с типичными

восточными  монархиями.  Крито-микенские  традиции  еще

долго сказывались на последующей государственности гре-

ков-ахейцев, для которой было характерно наличие общин-

ного уклада,  связанного с царским дворцом, выполнявшим

функции верховного хозяйственного организатора.

   Одной из важнейших особенностей в образовании  госу-

дарства в Древней Греции было то,  что сам этот процесс

в силу постоянной миграции  и  перемещения  племен  шел

волнообразно,  прерывисто.  Так,  вторжение в XII в. до

н.э. в Грецию с севера дорийских племен вновь отбросило

весь естественный ход становления государственности на-

зад.  Последовавшие за дорийским вторжением "темные ве-

ка" (XII в. до н.э. - первая половина VIII в. до н.э.),

а затем и архаический период вновь  вернули  эллинов  к

племенной государственности и протогосударствам.

   Своеобразное сочетание внутреннего и внешнего факто-

ров в процессе генезиса государства в Греции делает не-

достаточно  убедительным распространенный в отечествен-

ной литературе тезис о том, что возникновение государс-

тва  в Афинах происходит в "чистом виде",  т.е.  непос-

редственно из разложения родового строя и классообразо-

вания.  Существенное влияние внешнего фактора,  в част-

ности этрусского, еще не в полной мере изученного, ска-

залось и на генезисе римского государства.

   Особенности процесса становления государственности в

античном мире (в отличие от стран  Востока)  во  многом

предопределялись   природно-географическими  факторами.

Греция, например, представляла собой горную страну, где

было  мало плодородных и пригодных для зерновых культур

земель,  особенно таких,  которые требовали бы,  как на

Востоке, проведения коллективных ирригационных работ. В

античном мире не могла получить распространение и  сох-

раниться земельная община восточного типа,  зато в Гре-

ции сложились благоприятные условия для развития ремес-

ла, в частности металлообработки. Уже в III тысячелетии

до н.э. греки широко использовали бронзу, а в I тысяче-

летии до н.э.  орудия из железа, что способствовало по-

вышению эффективности труда и его индивидуализации. Ши-

рокое развитие обменных,  а затем и торговых отношений,

особенно морской торговли, способствовало быстрому ста-

новлению  рыночного хозяйства и росту частной собствен-

ности.  Усилившаяся социальная дифференциация стала ос-

новой острой политической борьбы,  в результате которой

переход от примитивных государств к высоко развитой го-

сударственности  проходил  более стремительно и с более

значимыми социальными последствиями, чем это имело мес-

то в других странах древнего мира.

   Природные условия  повлияли на организацию государс-

твенной власти в Греции и в  другом  отношении.  Горные

хребты и

заливы, которые рассекали морское побережье, где прожи-

вала значительная часть греков,  оказались существенным

препятствием для политического объединения страны и тем

более  делали  невозможным  и ненужным централизованное

управление.  Таким образом,  сами естественные  барьеры

предопределили  возникновение  многочисленных,  сравни-

тельно небольших по размеру и достаточно  изолированных

друг  от  друга городов-государств - полисов.  Полисная

система была одной из самых  значительных,  практически

уникальных черт государственности, характерных не толь-

ко для Греции, но и для всего античного мира.

   Географическая и политическая замкнутость полиса  (в

материковой  части  и  на островах) при далеко зашедшем

разделении труда делала его зависимым от вывоза  ремес-

ленных изделий,  от ввоза зерна и рабов, т.е. от общег-

реческой и международной морской торговли.  Море играло

огромную роль в жизни античного (прежде всего - гречес-

кого) полиса.  Оно обеспечивало его связь с внешним ми-

ром,  с  другими  полисами,  с колониями,  с восточными

странами и т.д.  Море и морская  торговля  связывали  в

единую полисную систему все города-государства,  созда-

вали открытую общегреческую и средиземноморскую полити-

ческую культуру, цивилизацию.

   С точки зрения своей внутренней организации античный

полис представлял собой закрытое государство, за бортом

которого оставались не только рабы,  но и чужаки-иност-

ранцы,  даже выходцы из других греческих  полисов.  Для

самих же граждан полис являлся своего рода политическим

микрокосмосом со своими священными для  данного  города

формами политического устройства, традициями, обычаями,

правом и т.д. Полис заменил у древних греков распавшие-

ся под влиянием частной собственности земельно-общинные

коллективы гражданской и политической общиной.  Большие

различия в экономической жизни,  в остроте политической

борьбы, в самом историческом наследии являлись причиной

большого   разнообразия  внутреннего  устройства  горо-

дов-государств.  Но безусловное преобладание в полисном

мире имели различные республиканские формы - аристокра-

тия, демократия, олигархия, плутократия и т.п.

Само развитие греческого общества от  патриархальных

структур и протогосударств гомеровской эпохи до класси-

ческого рабства и расцвета античной демократии  обнару-

живает некоторые закономерности в развитии политической

жизни и в смене  самих  форм  устройства  городов-госу-

дарств. В конце П тысячелетия до н.э., о чем свидетель-

ствует и гомеровский эпос, в греческом мире наблюдалась

сравнительно общая тенденция к усилению власти царя как

военачальника, судьи, верховного руководителя дворцово-

го  хозяйства и т.д.  В методах его правления все более

проступали деспотические черты, присущие монархам древ-

ности,  особенно  восточным.  Аналогичную картину можно

видеть несколькими веками позже в Риме в эпоху царей.

   Распад патриархально-общинных  связей,  на   которые

опиралась  единоличная власть царя (базилевса,  рекса),

рост оппозиции со стороны аристократических семей,  об-

ладающих  большими богатствами и общественным влиянием,

имели своим результатом практически  во  всем  античном

мире уничтожение царской власти, сопровождавшееся в ря-

де случаев (как было в Риме с Тарквинием Гордым) убийс-

твом самого царя.

   Ликвидация монархии привела к победе в античном мире

республиканского строя,  а также к  окончательному  ут-

верждению  (до  эпохи кризиса и разложения рабовладель-

ческого общества) полисной  системы  организации  госу-

дарства. Но в раннереспубликанский период демократичес-

кий потенциал,  присущий полисной системе, предусматри-

вающей  элементы  непосредственной демократии (народные

собрания и т.д.),  не получил полного развития. Простой

народ в полисах,  не имевший политического опыта и чер-

павший свои представления о власти из патриархально-ре-

лигиозного  прошлого,  уступил бразды правления практи-

чески во всех античных полисах родовой, жреческой и но-

вой имущей аристократии.  Именно таковой была государс-

твенная власть в Афинах накануне реформ Солона,  в ран-

ний период патрицианской республики в Риме и т.д. Даль-

нейший процесс демократизации политической жизни в  ан-

тичных  городах-государствах  сопровождался обострением

борьбы между аристократией,  державшей  в  своих  руках

власть  и стремившейся законсервировать старые полисные

порядки, и народом (демосом), все более осознающим свое

гражданское единство. Результатом этой борьбы (эвпатри-

дов и демоса в Афинах,  патрициев и плебеев  в  Риме  и

т.д.)  стала серия законодательных реформ,  подрывающих

монополию аристократии в государственных органах и соз-

дающих основу для развития демократических институтов.

   Во многих греческих городах-государствах окончатель-

ному утверждению демократического строя  предшествовала

узурпация   власти  единоличными  правителями-тиранами,

обычно выходцами из аристократической среды, но исполь-

зующими  свою власть для подрыва старых аристократичес-

ких и патриархальных порядков, для защиты интересов ши-

роких слоев населения полиса. Такие режимы личной влас-

ти, получившие название тирании, установились в Милете,

Эфесе,  Коринфе, Афинах, Мегаре и способствовали укреп-

лению частной  собственности  и  ликвидации  привилегий

аристократии,  утверждению  демократии  как формы госу-

дарства, в наибольшей степени отражающей общие интересы

гражданской и политической общины.

   К VI-V вв.  до н.э.  на первый план среди нескольких

сотен древнегреческих полисов выдвигаются два  наиболее

крупных и сильных в военном отношении государства-горо-

да:  Афины и Спарта.  Под знаком антагонизма этих  двух

полисов  развертывалась  вся  последующая история госу-

дарственности Древней Греции.  В Афинах,  где  наиболее

полное  развитие получили частная собственность,  рабс-

тво,  рыночные отношения, где сложилась гражданская об-

щина,  связывающая  ее членов при всем различии их иму-

щественных и политических интересов в единое интеграль-

ное целое,

античная демократия достигает своей вершины и становит-

ся,  как свидетельствует последующая история,  огромной

созидательной силой.

   В противоположность Афинам Спарта  вошла  в  историю

как  образец  аристократического военно-лагерного госу-

дарства,  которое ради подавления огромной массы подне-

вольного  населения  (илотов)  искусственно  сдерживало

развитие частной собственности  и  безуспешно  пыталось

сохранить равенство среди самих спартиатов. Таким обра-

зом,  соперничество Афин и Спарты вылилось в своеобраз-

ное соревнование двух разных гражданских и политических

общин в Греции.  Поучительным в истории древнегреческой

государственности  является  то,  что конфронтация двух

"полисных сверхдержав" втянула  весь  греческий  мир  в

кровопролитную и затяжную Пелопоннесскую войну, резуль-

татом которой стало ослабление всей полисной системы  и

падение демократических институтов.  В конечном итоге и

Афины, и Спарта оказались добычей Македонской монархии.

   Причиной гибели дневнегреческой государственности, в

частности Афин,  ставших идеалом демократического госу-

дарства, основанного на автономии частного собственника

как полноправного члена гражданской общины, является не

столько рабство, сколько внутренняя слабость самого по-

лисного устройства государства. Это устройство, связан-

ное с заранее данными территориальными и  политическими

параметрами, не имело простора для политического манев-

ра и для дальнейшей поступательной эволюции.

   К I в.  до н.э.  исчерпала себя и полисная система в

Риме,  когда  особенно  стало очевидным,  что республи-

ка-город не может справиться с восстаниями рабов и не в

состоянии обеспечить внутреннее гражданское единство. В

этих условиях сохранение республиканской системы, расс-

читанной на управление государством-городом, становится

анахронизмом.  На смену республике,  превратившейся к I

в. до н.э. в мировую державу, приходит империя. Влияние

полисной системы за долгую историю  Римской  республики

стало столь велико, что в течение первых веков (принци-

пат) императоры,  стремящиеся создать  централизованную

бюрократическую  монархию,  еще  долго не могли освобо-

диться от республиканских полисных институтов.

   Укрепление власти поздних римских императоров и при-

нятие христианства подводят окончательную черту под по-

лисными порядками.  Что же касается самой поздней Римс-

кой  империи,  то она окончательно порывает с республи-

канско-полисной демократией и все  больше  приобретает,

особенно  в восточной своей части,  черты средневековой

государственности.

 2. Право в государствах античного мира

   Право как один из факторов,  скрепляющих гражданское

общество  и элементы его культуры,  не сразу достигло в

эпоху античности зрелости  и  совершенства.  На  ранних

этапах своего разви-

тия оно по уровню юридической техники и степени  разра-

ботанности  основных институтов имело немало сходства с

правовыми системами стран Востока. Развитие права в ан-

тичных  Греции и Риме осуществлялось в рамках отдельных

полисов,  и уровень развития демократических институтов

в отдельных городах-государствах находил свое отражение

и в праве.

   Утверждение полисной системы имело результатом акти-

визацию  правотворческой  деятельности и ее постепенное

освобождение от религиозно-мифологической оболочки.  На

смену  неписаным  обычаям,  толкование  которых нередко

произвольно осуществлялось светской или греческой арис-

тократией,  приходит закон, имеющий светский характер и

выраженный обычно в письменной форме.  Право в античном

мире,  таким образом, предстает в своем чистом виде как

авторитетный и обязательный регулятор  полисной  жизни,

лишенный какой-либо мистической или религиозной силы.

   Признание законодательства,  а  не обычая в качестве

основной формы правотворчества (Греция), или же его ут-

верждение  в  качестве  одного  из важнейших источников

права (Рим) сопровождалось кодификацией  сложившихся  в

более архаичную эпоху правовых обычаев. Такова древней-

шая,  согласно греческой традиции,  кодификация  права,

проведенная Залевком в Локрах (Италия), а также кодифи-

кация Харонда в  Катане  (Сицилия).  Подобные  сборники

составлялись и в других греческих городах-государствах,

в том числе и в Афинах в конце VII в.  до н.э.  (Законы

Драконта).

   Начало новой  демократической  конституции в Афинах,

предусматривающей разработанную процедуру принятия  за-

конов народным собранием, было заложено реформами Соло-

на и Клисфена в VI в.  до н.э. В Риме традиционные пра-

вовые  обычаи  подверглись  обработке и были записаны в

Законах XII таблиц. В этих законах также предусматрива-

лось правило, согласно которому законом считается реше-

ние народного собрания.

   Как отмечал Солон,  жизнь общества должна  регулиро-

ваться правом и законами, принятыми при всеобщем согла-

сии. В греческих городах-государствах у граждан с детс-

ких  лет  воспитывалось  уважение и даже почтение как к

законам, так и к установленным в них полисным порядкам.

Сократ,  утверждавший,  что  полисные законы восходят к

разумному началу,  пропагандировал  соблюдение  законов

всеми афинянами.

   В Афинах,  где  утвердилась  демократическая система

законодательства, где право в глазах граждан ассоцииро-

валось  с разумом и со справедливостью,  сложилось сво-

еобразное правовое  государство,  благами  которого  не

могли,  однако,  пользоваться рабы и иностранцы.  Еще в

большей степени культ права и законопочитание сложились

в  римском  обществе.  Безусловное следование республи-

канским законам было для римлян не  только  юридической

обязанностью, но и делом чести. Ту же связанность Римс-

кого республиканского государства собственными законами

и правом в целом

отразил выдающийся римский юрист Цицерон, который расс-

матривал  государство не только как выражение общих ин-

тересов всех его членов, но и как соединение многих лю-

дей,  "связанных  между собой согласием в вопросах пра-

ва".  Таким образом,  идея правового государства  берет

свое начало и в республиканском Риме.

   Не случайно,  что именно в римском обществе, где за-

коны рассматривались издавна как священные,  была выра-

ботана  наиболее  совершенная  в условиях древнего мира

правовая система, имеющая целостный и всеобъемлющий ха-

рактер. Римское право впервые в истории выступило в ка-

честве системного, тщательно разработанного, собственно

правового образования. Классическое римское право - это

вершина в истории права античности и  древнего  мира  в

целом. Оно представляет собой одно из величайших дости-

жений античной культуры,  влияние которого на последую-

щее  развитие  европейского  права и цивилизации трудно

переоценить.  Оно приобрело в известной мере вневремен-

ной, внеисторический характер.

   Римское право лишь со значительными оговорками можно

рассматривать как рабовладельческое.  На первый  взгляд

оно  может  казаться таким,  поскольку сформировалось и

достигло своего апогея в обществе,  в  основе  которого

лежало  наиболее развитое во всем античном мире класси-

ческое рабство. Но очевидно, что не рабство предопреде-

лило основное содержание римского права,  его филигран-

ную юридическую технику.  Римское право в том  виде,  в

каком  оно приобрело мировое значение (это прежде всего

частное право, закрепляющее интересы индивида, частного

собственника),  представляет  собой порождение рыночных

отношений и торгового оборота.

   На ранних этапах истории Римского государства, когда

в  обществе сохранялись многие элементы патриархального

быта, а товарно-денежные отношения не получили еще раз-

вития,  римское право отличалось традиционализмом, фор-

мализмом и сложными обрядами,  тормозившими экономичес-

кий оборот. Постепенный процесс превращения Рима из го-

рода-республики в гигантскую по  тем  временам  империю

имел своим результатом не только рост рабства, но и то-

варного производства, а в конечном счете создание само-

го  сложного за всю историю древнего мира рыночного хо-

зяйства,  настоятельно требовавшего адекватной правовой

регламентации.

   Сила частной собственности и построенного на ней то-

варного оборота ломала устаревшие и стеснительные  пра-

вовые формы.  На их месте создавалось новое и совершен-

ное в технико-юридическом  отношении  право,  способное

урегулировать тончайшие рыночные отношения,  удовлетво-

рить другие потребности развитого гражданского  общест-

ва. Именно в таком виде римское право стало универсаль-

ной правовой системой, применимой в разных исторических

условиях вне зависимости от типа общества,  если только

в его основе лежит частная собственность и рыночное хо-

зяйство.  Вместе с римским правом в историю цивилизации

вошла и римская юриспруденция,  представляющая огромную

культурную ценность. На

базе римской юриспруденции зародилась юридическая  про-

фессия, а соответственно с нее берет начало и специаль-

ное правовое образование.

   Глава 10. Государство в Древней Греции

   1. Государство в Афинах

   Возникновение государства.  Территорию  Аттики  (об-

ласть Греции,  где впоследствии возникло Афинское госу-

дарство) населяло в конце II тысячелетия до н.э. четыре

племени,  каждое  из которых имело свое народное собра-

ние, совет старейшин и выборного вождя - базилевса. Пе-

реход к производящей экономике с индивидуализацией тру-

да привел к разделу общинной земли на  участки  с  нас-

ледственным семейным владением,  к развитию имуществен-

ной дифференциации  и  постепенному  выделению  родовой

верхушки и обнищанию массы свободных общинников, многие

из которых превращались в фетов - батраков или за долги

попадали  в рабство.  Эти процессы ускорялись благодаря

развитию ремесла и  торговли,  чему  благоприятствовало

приморское положение Афин. Богатые семьи стали и первы-

ми собственниками рабов, в которых обращали военноплен-

ных.  К началу I тысячелетия до н.э.  рабовладение было

распространенным явлением,  хотя эксплуатация  рабского

труда  еще не стала основой общественного производства.

Рабы были заняты главным образом в домашнем  хозяйстве,

ремесле,  реже на полевых работах. Наряду с ними труди-

лись и их хозяева, хотя рабы выполняли наиболее тяжелые

работы. Только со временем рабский труд станет преобла-

дать, а рабовладельцы, прежде всего крупные, перестанут

участвовать в производительном труде. Родоплеменная ор-

ганизация власти начинает приспосабливаться к обеспече-

нию интересов не только ее членов, но и богатеющей вер-

хушки свободных,  к эксплуатации рабов. В народном соб-

рании возрастает влияние знатных родов,  из их предста-

вителей формируется совет старейшин и избираются  бази-

левсы. Первобытное общество превращается в политическое

общество,  часто называемое военной демократией.  Но  и

оно,  сохраняя традиции родоплеменной организации влас-

ти, не было способно разрешить или хотя бы умерить раз-

вившиеся в обществе антагонизмы - между складывающимися

классами рабов и свободных,  между рядовыми общинниками

и родоплеменной верхушкой.  Важную роль сыграли и внеш-

ние факторы его существования.

   Географические условия,  требовавшие  приспособления

ведения  хозяйства к условиям окружающей природной сре-

ды, истощение локальных природных ресурсов, усилившееся

с переходом к производящей экономике, развитие обмена и

связанная с ним интенсификация  межплеменных  контактов

и, как следствие, ослабление кровнородственных связей и

ассимиляция родов и племен,

необходимость урегулирования  и  устранения возникающих

конфликтов,  вышедших за племенные рамки, стали предпо-

сылками   для  объединения  племен  Аттики  под  единой

властью.

   Следствием этого и одновременно важным этапом в дли-

тельном  процессе образования государства в Афинах были

реформы,  связываемые по традиции с именем легендарного

героя Тесея. Приписываемые ему реформы - результат пос-

тепенных изменений,  происходивших в течение ряда веков

и завершившихся к VIII в. до н.э. Одной из таких реформ

было объединение (синойкизм) племен, населявших Аттику,

в единый афинский народ. В результате синойкизма в Афи-

нах был создан Совет,  управлявший делами всех  четырех

племен. По старой родоплеменной организации был нанесен

первый удар.

   Афинский полис становится территориальной формой по-

литической организации общества.

   Территориальная организация   общества  настоятельно

требовала  единообразного  (независимого  от  племенных

различий) и,  следовательно, централизованного управле-

ния общественными делами, гораздо более активного регу-

лирования  развивающихся  социальных  отношений.  Ранее

достаточно монолитное родоплеменное общество  оказалось

в сложном положении. Еще сохранялись межродовые и межп-

леменные распри. Но уже возникали новые острые конфлик-

ты в связи с усиливающейся имущественной дифференциаци-

ей в Аттике. Эти конфликты, наиболее отчетливо проявив-

шиеся  в  углубляющихся  противоречиях между свободными

афинянами и различными группами неполноправного и зави-

симого населения (феты,  иностранцы, рабы и т.д.), соз-

давали почву для формирования новых механизмов  власти.

Возникла необходимость в политической (государственной)

власти,  стоящей над обществом и способной стать, с од-

ной стороны,  средством соглашения и примирения, с дру-

гой - силой подчинения и порабощения. Начало этому было

положено закреплением не только социального, но и поли-

тического неравенства между свободными,  их разделением

(также  приписываемым  Тесею) на эвпатридов - благород-

ных,  геоморов - земледельцев и демиургов - ремесленни-

ков.

   К эвпатридам, родоплеменной верхушке, перешло исклю-

чительное право на занятие общественных должностей, что

вело  к дальнейшему отделению публичной власти от насе-

ления.  Геоморы и демиурги вместе с торговцами и бедня-

ками,  составлявшими большинство свободных,  постепенно

отстранялись от непосредственного активного  управления

общественными  делами.  За  ними сохранилось лишь право

участвовать в народном собрании,  роль которого  в  это

время значительно упала.  Вместе с тем положение мелких

землевладельцев становилось все более тяжелым.  Они ра-

зорялись  и  вынуждены были закладывать за долги земли.

Наряду с залогом земли возникала и долговая кабала,  по

условиям  которой неисправный должник мог быть продан в

рабство за границу.

   Архонты и ареопаг.  Эвпатриды,  опираясь на свое бо-

гатство  и исключительное право на занятие общественных

должностей, по-

степенно ограничивают  власть  базилсвса,  связанную  с

традициями родовой демократии.  Его функции переходят к

новым,  выборным  из эвпатридов должностным лицам - ар-

хонтам.  Поначалу должность архонта  была  пожизненной,

затем  ее ограничили десятилетним сроком.  С VII в.  до

н.э.  стали избираться девять архонтов сроком  на  один

год.  Коллегия  архонтов  не только восприняла военные,

жреческие и судебные функции базилевса,  но и со време-

нем взлла в свои руки все руководство страной.

   Тогда же,  в VIII в.  до н.э., возник еще один новый

орган публичного управления -  ареопаг.  Заменив  совет

старейшин,  ареопаг избирал и контролировал архонтов, а

также народное собрание,  и осуществлял высшую судебную

власть. В состав ареопага входили все бывшие и действу-

ющие архонты, т.е. опять-таки представители эвпатридов.

   Аттическое общество превращается в политическое  об-

щество - общество, находящееся под властью, выделившей-

ся из него и стоящей над ним.  Былому синкретизму  (не-

расчлененности) общества и власти приходит конец.

   Одновременно продолжает  развиваться  и  другой про-

цесс, характерный для возникновения государства, - тер-

риториальное деление населения. В VII в. до н.э. страна

была разделена на округа - навкрарии,  жители  которых,

независимо от племенной принадлежности, были обязаны на

свои средства построить и снарядить военный корабль,  а

также поставить для него экипаж.

   Реформы Солона и Клисфена.  К VI в. до н.э. в Афинах

складывается крайне сложная обстановка. Развитие товар-

но-денежных отношений привело к дальнейшему социальному

расслоению свободного населения.  В среде эвпатридов  и

геоморов  выделяются богатые землевладельцы,  некоторая

часть эвпатридов беднеет,  а геоморов - превращается  в

батраков,  обрабатывающих  чужую землю,  получая за это

1/6 часть урожая, или попадает в долговую кабалу, теря-

ет  свободу  и  продается в рабство за границу.  Растет

экономическая роль богатой торгово-ремесленной верхушки

горожан,  по-прежнему отстраненной от власти.  Растет и

число бедняков-фетов. Все неустойчивее становится поло-

жение средних и мелких землевладельцев и ремесленников.

В результате в среде свободных возникает целый комплекс

противоречий  - между богатыми и обедневшими эвпатрида-

ми, все еще удерживающими власть, и богачами из землев-

ладельцев,  торговцев  и ремесленников,  стремящимися к

власти и использующими недовольство бедноты и средних и

мелких  собственников.  Эти противоречия кристаллизова-

лись как противоречия между богатой родовой  аристокра-

тией и народом (демосом), возглавляемым богачами.

   Для смягчения  этих  противоречий  и  сплочения всех

свободных в  единый  господствующий  класс  требовались

глубокие социальные и политические преобразования.  На-

чало им положил Солон, избранный архонтом в 594 году до

н.э.  Хотя Солон был эвпатридом,  он разбогател на тор-

говле и пользовался доверием среди широких слоев  насе-

ления. Главной целью реформ Солона было

примирение интересов различных  враждующих  группировок

свободных. Поэтому они носили компромиссный, половинча-

тый характер.

   Реформы Солона явились важным этапом  в  образовании

государства в Афинах,  и их результаты можно сравнить с

политической революцией.  Прежде всего Солон провел си-

сахфию - долговую реформу, которая означала прямое вме-

шательство  в  отношения  собственности.  Задолженность

бедняков была аннулирована. Афиняне, попавшие в рабство

за долги, освобождались, а проданные за долги за грани-

цу,  - выкупались. Долговое рабство в Афинах впредь от-

менялось.

   Сисахфия посягала на интересы родовой знати  и  была

уступкой демосу. В то же время Солон не выполнил важно-

го требования бедноты - не произвел передела земли, хо-

тя и установил максимальный размер земельного владения.

Но разрешив в интересах богатых афинян  свободную  куп-

лю-продажу  земли  и  дробление земельных владений,  он

сделал неизбежным дальнейшее обезземеливание бедноты.

   С именем Солона связана также цензовая реформа,  ко-

торая  была  направлена  на  уничтожение наследственных

привилегий знати,  замену привилегий происхождения при-

вилегиями богатства.  Солон закрепил деление граждан на

четыре разряда по имущественному признаку.

   Самые богатые граждане были отнесены к первому  раз-

ряду,  менее богатые - ко второму и т.д.  Каждый разряд

имел  определенные  политические  права:   общественные

должности  могли  занимать  только граждане первых трех

разрядов,  а должность архонта (и, следовательно, члена

ареопага)  только  граждане  первого разряда.  Бедняки,

входившие  в  низший,  четвертый  разряд,  этого  права

по-прежнему были лишены. Но они могли участвовать в на-

родном собрании,  роль которого увеличивается. Собрание

стало  вырабатывать законы,  избирать должностных лиц и

принимать от них отчеты.

   Одновременно Солон сделал уступки и бедноте,  и  эв-

патридам, интересы первых получили отражение в создании

нового судебного органа - гелиэи,  в которую  мог  быть

избран  любой афинский гражданин независимо от его иму-

щественного положения.  В интересах вторых был учрежден

новый орган управления - Совет четырехсот, избиравшийся

из граждан первых трех разрядов по 100 человек от  каж-

дого  племени,  где  еще сохранялись родовые традиции и

влияние эвпатридов.

   Реформы нанесли удар по родовой организации власти и

привилегиям родоплеменной аристократии. Они были важным

этапом формирования политической организации в  Афинах.

Но  компромиссный  характер  реформ  помешал разрешению

острых противоречий. Реформы вызвали недовольство родо-

вой  аристократии  и  не удовлетворили полностью демос.

Борьба между ними продолжалась и привела через  некото-

рое  время  к установлению тирании Писистрата.  а затем

его сыновей (560-527 гг. до н.э.), которые за-

крепил успехи демоса в борьбе с аристократией и упрочи-

ли политичский строй, созданный Солоном. Существовавшие

органы управления продолжали фукционировать,  но теперь

уже под контролем захватившего власть тирана. Тираном в

Афинах  считался  незаконный правитель,  не обязательно

устанавливающий жестокий режим.  Писистрат облегчил по-

ложение мелких землевладельцев,  предоставив им кредит.

Активная внешняя политика  и  создание  военного  флота

привлекли  на  его сторону афинских торговцев.  БОЛЬШОЙ

размах строительства общественных сооружений,  украшав-

ших город,  давал средства существования бедноте. Нема-

ловажную роль играло и соблюдение действовавших в  Афи-

нах законов.

   Однако эти  мероприятия  требовали  все возрастающих

денежных средств, пополнение которых возлагалось на бо-

гатых афинян, что в конце концов вызвало их недовольст-

во.  При поддержке Спарты,  опасавшейся усиления  Афин,

тирания была свергнута.  Предпринятая вслед за этим по-

пытка аристократии захватить власть закончилась  неуда-

чен.  Опираясь на бедноту,  богатая торгово-ремесленная

верхушка афинских рабовладельцев, возглавленная Клисфе-

ном,  изгнала спартиатов и закрепила свою победу новыми

реформами.  Реформы Клисфена, проведенные в 509 году до

н.э., ликвидировали в Афинах последние остатки родового

строя. Они уничтожили старое деление населения на четы-

ре племени.

   Аттика была  разделена  на  10  территориальных фил,

каждая из которых включала  три  находящиеся  в  разных

местах территории (триттии) -- городскую,  прибрежную и

земледельческую.  Они делились в свою очередь на  демы.

Такая  структура фил подрывала политические позиции зе-

мельной аристократии, так как на первых двух территори-

ях преобладали торгово-ремесленные слои рабовладельцев.

Крестьянство было освобождено от влияния древних  родо-

вых  традиций,  на которых основывался авторитет знати,

доступ к участию в политической позиции получили и  те,

кто не входил в местную племенную организацию. На смену

кровнородственному пришел территориальный принцип деле-

ния населения.

   Клисфен упразднил Совет четырехсот и на основе вновь

созданной территориальной организации населения учредил

Совет пятисот, формировавшийся из представителей 10 фил

по 50 человек от каждой.  Совет руководил  политической

жизнью  Афин в период между созывами народного собрания

и осуществлял исполнение его решений.  Был  создан  еще

один  орган - коллегия десяти стратегов,  которая также

комплектовалась с  учетом  территориальной  организации

населения: по одному представителю от каждой филы. Пер-

воначально стратеги  имели  лишь  военные  функции,  но

позднее  они  оттеснили на второй план архонтов и стали

высшими должностными лицами Афинского государства.

   С целью предотвратить попытки аристократии реставри-

ровать  старые порядки при Клисфене в практику народных

собраний была введена особая процедура, получившая наз-

вание  остракизма.  Ежегодно созывалось народное собра-

ние,  определявшее голосованием, нет ли среди сограждан

таких лиц, которые являются

опасными для государства.  Если такие лица  назывались,

собрание созывалось вторично, и каждый его участник пи-

сал на остраконе (глиняном черепке) имя того,  кто,  по

его мнению, был опасен. Осужденный большинством голосов

удалялся за пределы Аттики сроком на 10 лет. Остракизм,

направленный  вначале против родовой аристократии,  ис-

пользовался впоследствии в  политической  борьбе  между

различными  группировками,  существовавшими  в афинском

обществе.

   Реформы Клисфена завершили длительный  процесс  ста-

новления государства в Древних Афинах.

   Зарождающаяся после  Тесея  дифференциация  властных

функций приводит к организации органов  их  осуществле-

ния.  В  результате  постепенно возникает специальный и

постоянно действующий аппарат осуществления  политичес-

кой власти.  Параллельно идет процесс приобретения этим

аппаратом монополии на власть над обществом.  Монополи-

зация права на осуществление властных функций становит-

ся легитимным правом на использование принуждения.  По-

литическая власть начинает осуществляться в форме госу-

дарственной власти, становится государственной властью,

а аппарат ее осуществления - государственным аппаратом.

   Так, вслед  за  растянувшейся  на  века революцией в

экономических отношениях происходила социальная револю-

ция,  а  затем и революция политическая,  завершившаяся

возникновением государства.  Все они не были  единовре-

менными актами. Возникновение государства в Афинах соп-

ровождалось ожесточенной борьбой между родовой аристок-

ратией и демосом,  завершившейся победой демоса.  В ре-

зультате этой победы в Афинах возникло  рабовладельчес-

кое государство в форме демократической республики.

   Афинское государство в V-IV вв. до н.э. В первую по-

ловину V в.  до н.э. Афины превращаются в одно из веду-

щих  государств  греческого мира.  Этому способствовали

победа греческих государств в греко-персидских  войнах,

интенсивное  экономическое развитие Афин и укрепление в

них демократического строя.  Образованный в  ходе  гре-

ко-персидских войн союз греческих государств был перво-

начально возглавлен Спартой.  К 70-м годам, когда воен-

ные действия были перенесены на море,  руководство сою-

зом перешло к Афинам.  В 478 году до н.э. был образован

Делосский морской союз (симмахия), возглавляемый Афина-

ми. В союз входило 140-160 греческих государств, снаря-

жавших  военные корабли и делавших взносы (форос) в со-

юзную казну. Командование флотом было поручено Афинам.

   Со временем постройка флота перешла к  Афинам,  туда

же была переведена с Делоса казна союза,  а форос прев-

ратился в налог,  собираемый с союзников и находившийся

в бесконтрольном распоряжении Афин.  Недовольство союз-

ников подавлялось силой,  на их территории стали созда-

ваться  афинские  поселения (клерухии),  превратившиеся

практически в военные гарнизоны,  во многие союзные го-

сударства направлялись афинские должностные лица,

к афинским судам  перешло  рассмотрение  некоторых  дел

граждан союзных государств, а Совет пятисот стал решать

дела союза.

   Гегемония Афин в союзе превратила его в могуществен-

ную Афинскую архэ - державу, беспощадно эксплуатировав-

шую союзников, обогащавшуюся за их счет и силой удержи-

вавшую их в союзе.

   Изменение внешнеполитического   положения  Афин,  их

обогащение повлекли за собой изменения в  социально-по-

литических  отношениях.  Эфиальт  почти полностью лишил

ареопаг политической власти, передав его основные функ-

ции  народному  собранию,  Совету пятисот и гелиэе.  За

ареопагом сохранились лишь некоторые судебные и религи-

озные функции.

   С именем Перикла связан расцвет афинской демократии.

При нем потеряла значение цензовая реформа Солона, пос-

кольку возможность замещения государственных должностей

была признана за всеми  полноправными  гражданами.  Для

приобщения  к  активной  политической  жизни малоимущих

граждан вводилось вознаграждение  за  исполнение  госу-

дарственных должностей.

   Отходит в  прошлое патриархальное рабство.  На смену

ему идет классическое, античное рабовладение. Рабы, ко-

торые  начинают рассматриваться как простые орудия тру-

да, превращаются постепенно в основную производительную

силу.  Государственные рабы эксплуатируются преимущест-

венно в рудниках и каменоломнях,  частные рабы - на по-

лях и в ремесленных мастерских или сдаются внаем.  Чис-

ленность рабов значительно возросла и примерно в четыре

раза  превышала  число  свободных афинян.  Противоречие

между бесправными рабами и рабовладельцами превратилось

в основное антагонистическое противоречие афинского об-

щества.  Обострились  и  противоречия  между  афинскими

гражданами и метеками (поселившимися в Афинах иностран-

цами),  число которых росло и достигло половины числен-

ности афинян.  Метеки,  занимавшиеся торговлей и ремес-

лом,  были существенно ограничены в имущественных  пра-

вах,  полностью лишены права участвовать в политической

жизни.

   Афинская демократия вступила в период своего расцве-

та. Важную роль в этом сыграли проведенные в середине V

в. до н.э. реформы Эфиальта и Перикла.

   Но и после этих реформ существенную роль  в  истории

Афин  играли  нараставшие противоречия между различными

социальными группами свободных афинян. Все более углуб-

лявшаяся имущественная дифференциация разделила свобод-

ных граждан на две неравные и фактически неравноправные

группы  - небольшую группу богатых рабовладельцев (зем-

левладельцы, торговцы, судовладельцы, ростовщики, хозя-

ева  ремесленных мастерских) и основную массу свободной

бедноты (земледельцы,  ремесленники, моряки) и лишенных

собственных  средств существования люмпенов,  живших за

счет подачек государства и богачей.

   Афинская демократия в период своего расцвета превра-

тилась в политическую форму совместного господства сво-

бодных (рабо-

владельцев, бедноты, люмпенов) над рабами. Вместе с тем

она  была и формой господства рабовладельцев над неиму-

щими согражданами. Она стала и формой, в которой разви-

вались противоречия между свободными - рабовладельцами,

с одной стороны,  и мелкими производителями и люмпенами

-  с другой.  Эти характерные черты афинской демократии

отразились на ее государственном строе.

   Рабовладельческая демократия в Афинах в V в. до н.э.

По своей сущности Афинское государство являлось полити-

ческой организацией свободных  граждан,  обеспечивающей

защиту их интересов и повиновение огромной массы рабов.

По форме правления оно представляло собой демократичес-

кую  республику,  в которой афинские граждане пользова-

лись равными правами и могли принимать активное участие

в политической жизни. Она окончательно сложилась в V в.

до н.э.  и просуществовала (с некоторыми перерывами) до

тридцатых годов IV в. до н.э.

   Основными органами  Афинского  государства являлись:

народное собрание, Совет пятисот, гелиэя. Они направля-

ли и контролировали деятельность должностных лиц.

   Народное собрание - верховный орган власти Афин. Оно

собиралось сначала десять,  а позднее сорок раз в  год.

При  особых обстоятельствах (неожиданное нападение вра-

га, стихийное бедствие) могло быть созвано чрезвычайное

"собрание ужаса и смятения". Компетенция народного соб-

рания была обширной:  оно  принимало  законы,  издавало

постановления по частным вопросам (псефизмы),  избирало

должностных лиц и производило проверку их деятельности,

решало вопросы войны и мира,  обсуждало продовольствен-

ное положение страны и т.д. Специальные собрания посвя-

щались рассмотрению просьб граждан и решению вопроса об

изгнании отдельных лиц в порядке остракизма из пределов

государства.

   В работе народного собрания могли участвовать только

полноправные афинские  граждане,  достигшие  20-летнего

возраста.  Женщины  и метеки в народное собрание не до-

пускались.  Как правило,  редко участвовали в его  дея-

тельности крестьяне,  занятые в своих хозяйствах, хотя,

начиная с IV в.  до н.э., за посещение собрания полага-

лось вознаграждение. Для решения даже самых важных воп-

росов требовалось присутствие всего  6000  человек,  то

есть примерно 1/5 всех полноправных афинян.

   Повестка дня  каждого собрания определялась заранее.

Одно из собраний каждого месяца считалось главным.  Оно

проверяло деятельность должностных лиц,  обсуждало про-

довольственное положение и др. Главное собрание шестого

месяца,  кроме того, решало вопрос об остракизме, обви-

нениях должностных лиц. На трех других собраниях месяца

рассматривались жалобы граждан,  религиозные, админист-

ративные и другие вопросы.  Выступать в народном собра-

нии  и вносить проекты новых законов формально мог каж-

дый участник. Практически же с речами выступали главным

образом профессиональные ораторы - демагоги, защищавшие

инте-

ресы отдельных групп свободных. Законопроекты предвари-

тельно вывешивались для всеобщего обозрения и поступали

на  обсуждение народного собрания после их рассмотрения

в Совете пятисот,  который по каждому законопроекту да-

вал заключение. Голосование по законопроекту производи-

лось поднятием руки.

   Важным средством, использовавшимся в целях обеспече-

ния  стабильности  законодательства,  было право любого

участника собрания,  сославшись на незаконность предло-

женного законопроекта,  потребовать снятия его с обсуж-

дения или голосования под угрозой привлечения автора  к

суду.  Кроме того,  председатель народного собрания мог

не ставить на голосование те  предложения,  которые,  с

его точки зрения, являлись незаконными.

   Принятый народным  собранием законопроект становится

законом только в том случае,  если он не отвергался за-

тем гелиэей.

   В Совет пятисот (буле) входило по 50 человек от каж-

дой из десяти территориальных фил. Члены совета (булев-

ты)  избирались по жребию на один год из граждан,  дос-

тигших 30 лет.  К компетенции Совета относились вопросы

управления:  осуществление  дипломатических  сношений с

другими государствами,  управление финансами, надзор за

арсеналами,  доками,  флотом,  регулирование  торговли,

контроль за должностными лицами.  Последние имели право

выступать  в  Совете и вносить на его рассмотрение свои

предложения.  Важнейшей функцией Совета было  предвари-

тельное обсуждение вопросов,  поступавших на рассмотре-

ние народного собрания, что позволяло Совету направлять

деятельность последнего.

   Для ведения текущих дел Совет был разделен на 10 ко-

миссий (пританий), состоящих из 50 представителей одной

филы. Комиссии по очереди выполняли обязанности Совета,

ежедневно избирая по жребию нового председателя Совета,

который  во  время  работы народного собрания являлся и

его председателем. В IV в. до н.э. этот порядок был из-

менен:  председатель стал избираться перед каждым засе-

данием Совета (собрания).  По  окончании  срока  службы

каждый член Совета пятисот отчитывался в своей деятель-

ности и мог быть привлечен к ответственности.

   Гелиэя была высшим судебным  органом  государства  и

состояла из 5000 судей и 1000 запасных:  по 600 человек

от каждой из 10 территориальных фил. Члены гелиэи изби-

рались  по жребию на один год из граждан,  достигших 30

лет.  В составе гелиэи функционировали 10  коллегий,  в

каждой  из которых было по 500 судей и 100 запасных.  В

целях предотвращения возможных злоупотреблений коллеги-

ям было неизвестно, когда их призовут к исполнению обя-

занностей. Это решалось жеребьевкой в день суда.

   Гелиэя была судом первой инстанции по делам о  госу-

дарственных  преступлениях  и  о злоупотреблениях долж-

ностных лиц и апелляционной инстанцией по делам,  расс-

мотренным другими судами.  Она также осуществляла неко-

торые контрольные функции и обладала важным правом  от-

вергать законопроекты, принятые народным собранием.

Таким образом,  законодательный  процесс  Древних  Афин

имел следующие стадии:

   а) внесение  законопроекта в народное собрание в по-

рядке законодательной инициативы,  которой обладал каж-

дый полноправный афинский гражданин;

   б) предварительное  рассмотрение законопроекта Сове-

том пятисот и дача по  нему  заключения  для  народного

собрания;

   в) принятие законопроекта народным собранием;

   г) принятый законопроект мог быть отвергнут гелиэей.

   Важную роль в управлении Афинским государством игра-

ли должностные лица.  Основные принципы замещения долж-

ностей - выборность, срочность, возмездность, подотчет-

ность и коллегиальность.

   Выборы должностных лиц осуществлялись  ежегодно  или

открытым голосованием в народном собрании,  или по жре-

бию.  Перед вступлением в должность все избранные  под-

вергались особой проверке - докимасии, во время которой

выяснялись их право на занятие должности,  политическая

благонадежность  и необходимые личные качества.  Нельзя

было занимать должность (кроме военных) дважды или  две

должности одновременно. Исполнение должностей оплачива-

лось (исключение составляли только стратеги). После ис-

течения  срока  должностные  лица представляли отчеты о

своей деятельности Совету пятисот и  гелиэе.  В  период

расцвета  Афинского государства подавляющее большинство

должностей было коллегиальным.

   Главными должностными лицами в Афинах были  стратеги

и архонты.

   Коллегия стратегов состояла из десяти членов,  изби-

раемых народным собранием из числа  женатых  и  имевших

недвижимость граждан.  Стратеги к V в. до н.э. получили

важные полномочия.  Они стали распоряжаться средствами,

отпущенными на содержание армии и флота, организовывать

сбор чрезвычайных военных налогов, руководить доставкой

продовольствия в Афины (в мирное время граждане не пла-

тили постоянных налогов,  последние собирались только с

метеков). К ним перешли и некоторые полномочия в облас-

ти дипломатических сношений:  они принимали капитуляцию

противника,  заключали перемирие.  Кроме того, они вели

следствие и председательствовали в судах по делам о во-

инских  преступлениях.  Наконец,  стратеги  имели право

требовать созыва внеочередных заседаний Совета  пятисот

или народного собрания и принятия неотложных мер. Иног-

да из стратегов выделялся автократор, командовавший ар-

мией,  а  в чрезвычайных обстоятельствах получавший всю

власть в государстве.

   С ростом полномочий  стратегов  падало  политическое

значение архонтов.  После реформ Солона девять архонтов

стали избираться жребием  из  кандидатов,  предложенных

территориальными филами.  Единой коллегией они действо-

вали редко - при решении народным собранием вопроса  об

остракизме  и при проверке должностных лиц.  Первым ар-

хонтом считался архонт-эпоним, за кото-

рым с расцветом афинский  демократии  сохранились  лишь

судебные  функции  по семейным долам и делам о наследс-

тве. Вторым архонтом был архонт-базилевс. Он ведал воп-

росами  религиозного  культа и рассматривал в суде дела

об уголовных преступлениях.  Далее шел архонт-полемарх,

утративший  имевшиеся у него ранее функции военного ко-

мандования и занимавшийся в основном делами, связанными

с метеками и другими иностранцами (ксенами).  Остальные

шесть архонтов-фесмофетов руководили отправлением  пра-

восудия в афинских судах.

   Специальные должностные лица (всего в Афинах их было

около 700) управляли государственным имуществом, ведали

государственной казной, наблюдали за порядком на улицах

и нравственностью граждан,  за торговлей на рынке, вос-

питывали и обучали молодежь, проходившую военную подго-

товку и т.д.  Свои должностные лица были в филах и  де-

мах.

   Суд. Высшим  судебным органом Афин,  как отмечалось,

была гелиэя.  Некоторые судебные функции сохранил арео-

паг.  Под  председательством архонта-базилевса он расс-

матривал дела об умышленном убийстве.  По поручению на-

родного  собрания  ареопаг  мог проводить расследование

дел о государственных преступлениях.  Дела о неумышлен-

ных  убийствах  рассматривались  судом эфетов.  Разбой,

кража и другие имущественные преступления  -  коллегией

одиннадцати.  Гражданско-правовые  споры  об  имуществе

подлежали ведению третейского суда диэтетов и (по  мел-

ким  делам)  коллегии  сорока.  Со времени Перикла были

созданы суды по демам.  Иногда, когда речь шла об особо

тяжком преступлении, в качестве суда выступало само на-

родное собрание.

   Афинская армия  формировалась  на  основе  всеобщего

ополчения свободных граждан в возрасте от 18 до 50 лет.

Подлежащие мобилизации возрасты  определялись  народным

собранием.  Во время войны каждая фила должна была выд-

винуть отряд тяжеловооруженных воинов (гоплитов), отряд

легковооруженных  и определенное число всадников,  сра-

жавшихся,  впрочем,  в пешем строю.  В мирное время все

афинские  граждане  от 18 до 20 лет обязаны были пройти

военное обучение.  Их нередко привлекали к несению пат-

рульной службы на границах.  Со второй половины V в. до

н.э. для охраны государственных границ стали привлекать

постоянные  наемные  войска.  Со времени Пелопоннесской

войны они стали использоваться и в военных действиях. К

IV  в.  до н.э.  в армии и на флоте появились наемники.

Полицейские функции осуществляли рабы - токсоты  (около

200  человек).  Возложение полицейских функций на рабов

говорило  об  остроте  противоречий  между  враждующими

группировками  господствующего  класса,  не доверявшими

друг другу. Немаловажную роль играло и то, что выполне-

ние  полицейских функций представлялось свободному афи-

нянину неправомерным по отношению к согражданам.

   Упадок афинской демократии.  Формальное  равноправие

афинских  граждан  сочеталось  с их имущественным нера-

венством,  которое резко возросло к концу V в.  до н.э.

Наряду с процветанием

небольшой группы крупных (по масштабам Афин)  землевла-

дельцев и торгово-ремесленных богачей значительно ухуд-

шилось положение основной массы граждан - мелких земле-

дельцев, ремесленников и люмпенов. Выросли противоречия

и между афинянами и ограниченными  в  правах  метеками.

Все это привело афинскую демократию к острому кризису.

   Кризисная ситуация  резко  обострилась  в результате

начавшейся в 431 году до н.э. Пелопоннесской войны меж-

ду  Афинами  и фактически подвластными им государствами

Афинского морского союза,  с одной стороны,  и Спартой,

стоявшей  во  главе Пелопоннесского союза.  Поражение в

войне, приведшее к большим материальным и людским поте-

рям,  распаду морского союза и, следовательно, к утрате

возможности пользоваться ресурсами входивших в него го-

сударств, имело своим следствием олигархический перево-

рот крупных рабовладельцев,  тяготившихся демократичес-

кими  порядками и особенно возлагавшимися на них финан-

совыми обязанностями по отношению к бедноте и государс-

тву.  Правда,  вскоре демократия была восстановлена, но

после капитуляции Афин в войне в 404 году до н.э.  пос-

ледовал новый олигархический переворот. Его успех также

оказался недолговременным.  Демократический  строй  был

восстановлен,  но  от былого величия Афин не осталось и

следа.  Страна  была  разорена,  государственная  казна

опустела,  торговля пришла в упадок,  морская гегемония

ушла в прошлое.  Крестьяне разорялись,  продавали  свою

землю и пополняли ряды городской бедноты, не получавшей

уже достаточной помощи от государственной казны.  Недо-

вольство охватило и богатых рабовладельцев, вынужденных

теперь только из своих средств  поддерживать  свободную

бедноту - единственного союзника перед лицом угнетаемых

рабов.

   Раздираемая внутренними противоречиями,  ослабленная

всеобщим  недовольством,  афинская демократия оказалась

бессильной оказать сопротивление возвысившейся к IV  в.

до н.э.  Македонии.  В 338 году до н.э. фаланги Филиппа

Македонского разгромили греческие войска,  а в 336 году

до н.э.  Афины вместе со всей Грецией были включены его

сыном Александром в состав Македонской монархии,  а за-

тем одного из государств,  образовавшихся после ее рас-

пада. Во II в. до н.э. после вторжения римских легионов

Афины, как и вся Греция, превратились в одну из провин-

ций Римской державы.

2. Государство в Спарте

   Другим полисом, оказавшим большое влияние на историю

Древней Греции, была Спарта. В основе возникновения го-

сударства в Спарте, относимого обычно к VIII-VII вв. до

н.э.,  лежали общие закономерности разложения первобыт-

нообщинного строя.  Но если в Афинах эти закономерности

привели  практически к почти полному отмиранию родопле-

менных отношений, то в Спарте процесс возникновения го-

сударства отличался существенными oсo-

бенностями и сопровождался сохранением значительных ос-

татков родовой организации.

   Главной особенностью исторического  развития  Спарты

было  вмешательство  в  становление классового общества

внешнего насильственного фактора.  Миграция  племен  на

Балканском  полуостргве.  начавшаяся в XII в.  до н.э.,

сопровождалась военными столкновениями между ними. Объ-

единение  завоевателей пришлых дорийских племен с мест-

ными ахейскими в долине Лакеонии привело к  образованию

спартанской  общины и позволило ей в VIII - VII вв.  до

н.э. расширить пределы своих владений, поработить насе-

ление  завоеванной соседней области - Мессении и поста-

вить в зависимость население, жившее на периферии заво-

еванной территории.

   Завоевание привело  к возникновению совместной собс-

твенности завоевателей на землю - основное в тех  усло-

виях средство производства - и рабов. Вместе с ней воз-

никла и четкая  классовая  дифференциация  -  спартиаты

превратились  в господствующий класс рабовладельцев,  а

покоренные жители в рабов или неполноправных граждан.

   Организация политической власти  у  спартиатов  была

типичной  для периода распада первобытнообщинного строя

- два родоплеменных вождя  (как  результат  объединения

дорийских и ахейских племен), совет старейшин, народное

собрание. Но она не давала достаточных средств для гос-

подства над покоренным населением, численность которого

примерно в 20 раз превышала  численность  завоевателей.

Объективно  возникла  потребность в организации полити-

ческой власти, не совпадающей со всем населением, обес-

печивающей незначительной его части господство над мас-

сой порабощенных.

   В то же время необходимость господства  над  порабо-

щенными массами,  обеспечения их эксплуатации требовала

единения спартиатов, сохранения некоторых элементов ро-

доплеменной общности. Этому благоприятствовали и аграр-

ный характер хозяйства Спарты,  известная изоляция тер-

ритории  страны,  замкнутой горными хребтами,  что пре-

пятствовало развитию внешней торговли и  товарно-денеж-

ных отношений.  Совокупность этих обстоятельств обусло-

вила сохранение значительных элементов военной демокра-

тии  и в условиях окончательно оформившегося классового

общества.

   Социальное и политическое  устройство  Спарты  этого

периода было .закреплено ретрой (договором), приписыва-

емой легендарному законодателю Ликургу.  Ликург как ис-

торическая личность,  вероятно,  не существовал,  время

его реформ точно не установлено.  Считается,  что ретра

относится к VIII-VII вв.  до н.э.,  а окончательно "ли-

кургов строй" сложился к концу VII - началу  VI  в.  до

н.э.  Ретра (возможно,  их было несколько) пыталась ре-

шить две основные задачи - обеспечить единство спартиа-

тов путем сдерживания имущественной дифференциации меж-

ду ними и создать организацию их совместного господства

над завоеванным населением.

Особенности общественного  строя.  В  Спарте  сложилось

своеобразное классовое рабовладельческое общество, сох-

ранившее существенные пережитки первобытнообщинных  от-

ношений.

   Господствующий класс  составляли  спартиаты.  Только

они считались полноправными гражданами.  При сохранении

совместной  собственности  граждан  на землю принадлеж-

ность к господствующему классу  поддерживалась  предос-

тавлением  каждому  спартиату  в пользование земельного

надела (клера) вместе с прикрепленными к нему рабами  -

илотами,  труд которых обеспечивал средствами существо-

вания спартиата и его семью.  Земля разделена  на  9000

примерно  равных  неделимых и неотчуждаемых клеров.  Их

нельзя было продать, подарить или завещать.

   Жили спартиаты в подобии города, объединявшего 5 се-

лений  и напоминавшего своеобразный военный лагерь.  Их

быт был строго  регламентирован.  Главной  обязанностью

считалась  военная.  Для  подготовки детей к выполнению

этой обязанности их,  начиная с семи лет,  отдавали  на

государственное воспитание в специальные школы.  Особые

должностные лица - педономы вырабатывали у них  дисцип-

линированность  и  беспрекословное  выполнение указаний

старших,  силу и выносливость,  военные навыки и  храб-

рость.  Обучение заканчивалось в 20-летнем возрасте.  С

20 до 60 лет спартиаты несли военную  службу.  Взрослые

мужчины объединялись в возрастные и иные союзы, опреде-

лявшие социальный статус их членов.  Немногие избранные

граждане входили в привилегированный корпус 300 всадни-

ков. Женщины, почти полностью освобожденные от домашне-

го хозяйства и заботы о воспитании детей,  обладали не-

которой самостоятельностью и имели досуг  для  развития

личности.

   В целях  поддержания  единства спартиаты должны были

участвовать в общественных трапезах - сисситиях,  орга-

низуемых  за  счет  установленных  ежемесячных  взносов

спартиатов.  Порции участников сисситий  были  равными.

Почетные  доли  получали должностные лица.  Одинаковыми

были одежда и вооружение воинов.  Поддержанию  единства

спартиатов способствовали и установленные Ликургом пра-

вила против роскоши.  Запрещалось спартиатам  и  торго-

вать,  для них вводились тяжелые, неудобные в обращении

железные монеты.

   Однако эти ограничения не могли предотвратить разви-

тие имущественной дифференциации,  подрывавшей единство

и "равенство" спартиатов.  Поскольку  земельные  наделы

наследовались только старшими сыновьями, остальные мог-

ли получить лишь выморочные наделы. Если таких не было,

они  переходили  в  разряд гипомейонов (опустившихся) и

теряли право участвовать в народном собрании и сиссити-

ях.  Численность  гипомейонов  неуклонно возрастала,  а

численность спартиатов соответственно сокращалась  -  с

девяти до четырех тысяч к концу IV в. до н.э.

   Периеки -  жители  периферийных горных неплодородных

районов Спарты - занимали в правовом отношении промежу-

точное положение между спартиатами и илотами.  Они были

лично  свободны,  обладали  имущественной  правоспособ-

ностью, но не поль-

зевались политическими правами и находились под  надзо-

ром  особых  должностных лиц - гармостов.  На них расп-

ространялась  военная  обязанность:  они  должны   были

участвовать  в  сражениях  в качестве тяжеловооруженных

воинов. Основное занятие периеков - торговля и ремесло.

По своему положению они были близки к афинским метекам,

но в отличие от последних высшие должностные лица госу-

дарства могли казнить их без суда.

   Илоты -  порабощенные  жители  Мессении - были собс-

твенностью государства.  Они предоставлялись в распоря-

жение  спартиатов,  обрабатывали их землю и отдавали им

около половины урожая (на  домашних  работах  спартиаты

использовали  рабов  из военнопленных).  Хотя в Спарте,

как и в Афинах, эксплуатация рабского труда стала осно-

вой общественного производства,  коллективное спартанс-

кое рабовладение отличалось от  классического  рабства.

Илотия была специфической формой рабства. Илоты практи-

чески самостоятельно вели свое хозяйство, не были това-

ром, подобно рабам, и свободно распоряжались оставшейся

у них частью урожая.  Их экономическое и социальное по-

ложение  было  близким к положению крепостных крестьян.

Предполагается,  что они имели семью и образовывали ка-

кое-то  подобие  общины,  являвшейся коллективной собс-

твенностью общины спартиатов.

   Илоты участвовали в войнах Спарты в качестве  легко-

вооруженных воинов. Они могли выкупиться на свободу, но

в других отношениях были совершенно  бесправными.  Еже-

годно спартиаты объявляли илотам войну, сопровождавшую-

ся массовыми убийствами. Впрочем, убийство илота допус-

калось и в любое другое время.

   Организация власти.   Государственный  строй  Спарты

сформировался в результате преобразования  военной  де-

мократии в государственную организацию, сохранявшую не-

которые черты  родоплеменной  организации  власти.  Это

привело к "ликургову строю",  сложившемуся, как отмеча-

лось,  к VI в. до н.э. Некоторые историки рассматривают

его  как  переворот,  связанный с окончанием завоевания

Мессении и установлением илотии,  потребовавшими консо-

лидации общины спартиатов путем уравнения их в экономи-

ческом отношении и политических правах,  превращения ее

в военный лагерь, господствующий над массами порабощен-

ного населения.

   Во главе государства стояли два архагета.  В литера-

туре их часто называют царями, хотя даже афинский бази-

левс, в отношении которого термин царь условен, обладал

большей властью,  чем спартанские вожди, Власть архаге-

тов,  в отличие от власти родоплеменных  вождей,  стала

наследственной, что, однако, не делало ее прочной. Каж-

дые 8 лет проводилось гадание по звездам,  в результате

которого архагеты могли быть преданы суду или отстране-

ны от должности. Иногда они смещались и без этой проце-

дуры.

   Но в  целом  положение архагетов было почетным.  Они

получали большую часть военной добычи,  совершали жерт-

воприношения,  входили в состав совета старейшин,  осу-

ществляли суд по некоторым делам,  имевшим значение для

всей общины. Первона-

чально наиболее  полной  была военная власть архагетов.

Им подчинялось войско,  в походах они пользовались пра-

вом  жизни  и смерти.  Однако в дальнейшем и их военные

полномочия были существенно ограничены.

   Совет старейшин (герусия),  как и архагеты,  - орган

власти,  унаследованный от родоплеменной организации. В

состав герусии входило 28 геронтов, пожизненно избирае-

мых народным собранием из знатных спартиатов, достигших

60-летнего возраста.  В герусию входили  и  оба  вождя.

Первоначально герусия рассматривала вопросы, выносивши-

еся на обсуждение народного собрания, и тем самым имела

возможность  направлять  его деятельность.  Со временем

полномочия герусии расширились. В случае несогласия ге-

ронтов и вождей с решением народного собрания они могли

воспрепятствовать ему, покинув собрание. Герусия участ-

вовала в переговорах с другими государствами,  рассмат-

ривала уголовные дела о государственных преступлениях и

вела судебные процессы против архагетов.

   В народном собрании участвовали все спартиаты,  дос-

тигшие 30-летнего возраста.  Первоначально собрание со-

зывали вожди, они же в нем председательствовали. Высту-

пать в народном собрании могли только должностные  лица

или послы иностранных государств, участники же собрания

лишь заслушивали выступления и голосовали.  Голосование

проводилось криком,  а в спорных случаях участники соб-

рания расходились в разные стороны.

   Созыв народного собрания (кроме чрезвычайных) произ-

водился  раз  в месяц.  На собрании принимались законы,

избирались должностные лица,  решались вопросы войны  и

мира,  союза  с другими государствами,  рассматривались

вопросы о наследовании должности  вождя,  определялось,

кому из вождей возглавлять войско в походе и т.д. В ре-

шении всех этих вопросов роль собрания в силу существо-

вавшей в нем процедуры была меньшей, чем роль народного

собрания в Афинах.  Но все же преуменьшать ее не следу-

ет.  Право  избрания  должностных лиц,  право отклонять

внесенные ими предложения позволяли ему если не контро-

лировать их, то во всяком случае оказывать на них влия-

ние,  заставлять считаться с собой.  Только к IV в.  до

н.э. оно становится пассивным, и роль его падает.

   Эфоры в Спарте появились с VIII в. до н.э. в резуль-

тате острых конфликтов между родоплеменными  вождями  и

родовой  аристократией.  Последняя,  получавшая большую

долю военной добычи и  возможность  угнетать  свободных

общинников,  стремилась  ограничить  пожизненную власть

вождей властью избираемых на определенный срок предста-

вителей аристократии.  Ими стали пять эфоров. Они изби-

рались из "достойных" на один год,  действовали  единой

коллегией,  принимавшей  решения  большинством голосов.

Первоначально эфоры считались как бы помощниками  арха-

гетов  и осуществляли судебное рассмотрение дел по иму-

щественным спорам. С середины VI в. до н.э. власть эфо-

ров  заметно возросла.  Они поставили под свой контроль

архагетов - в походе их сопровож-

дали два эфора. Эфоры получили право созывать герусию и

народное собрание и руководить их деятельностью. Вместе

с  герусией  они  могли предотвратить принятие народным

собранием неугодного им решения.  К ним  перешло  руко-

водство  внешними сношениями Спарты и внутреннее управ-

ление страной,  наблюдение за  соблюдением  спартиатами

установленных  порядков,  суд  над ними и наказание их,

объявление войны и мира, контроль над деятельностью ос-

тальных  должностных лиц (которых в Спарте было гораздо

меньше,  чем в Афинах). Деятельность самих эфоров прак-

тически  не  контролировалась - они отчитывались только

перед своими преемниками.  Особое положение эфоров под-

черкивалось и их правом не участвовать в общих сиссити-

ях и иметь собственный стол.

   Кризис политической системы Спарты. Монолитная соци-

альная структура господствующего класса, превратившего-

ся в мощную военную организацию, способствовала быстро-

му возвышению Спарты среди греческих государств. К V в.

до н.э.  она установила свою гегемонию над  почти  всем

Пелопоннессом,  возглавив Пелононнесскую симмахию. Зас-

той в социально-экономической и политической жизни, ду-

ховное оскудение - цена господства над илотами - делают

Спарту центром реакции в Греции. В то же время победа в

Пелоцоннесской войне (431-404 гг.  до н.э.),  громадная

контрибуция,  полученная с  Афин,  резко  стимулировали

процессы имущественной дифференциации спартиатов и раз-

вития товарно-денежных отношений.  Они еще более усили-

лись с разрешением в начале IV в. до н.э. дарения и за-

вещания земельных наделов (продажа  их  по-прежнему  не

допускалась,  но, вероятно, имела место). Увеличиваются

размеры наделов знати и за счет приобретения земель  (у

илотов)  на  окраинах государства.  Запрещение торговли

перестает соблюдаться.

   Былой аскетический спартанский образ жизни уходит  в

прошлое.  Массовое разорение рядовых спартиатов ведет к

потере ими земельных наделов и,  следовательно, полноп-

равия.  Единство спартанской общины разрушается, ее во-

енная мощь падает - число полноправных снартиатов  сок-

ращается,  появляются наемники.  Потеря в IV в. до н.э.

Мессении в результате македонского завоевания Греции, а

вместе  с ней части земли и илотов,  подорвала экономи-

ческую основу Спартанского государства.

   Предпринимавшиеся в III в. до н.э. по требованию ра-

зорившихся  спартиатов  попытки восстановить старые по-

рядки путем передела земли, уничтожения долгов, восста-

новления военного могущества предоставлением прав граж-

данства неполноправным жителям Спарты  потерпели  крах.

Объективные  закономерности развития рабовладельческого

общества неумолимо вели к крушению социальных и полити-

ческих порядков, сохранявших коллективистские пережитки

общинного строя.

   Окончательно ослабленная,   раздираемая   внутренней

борьбой Спарта,  как и все греческие государства, в се-

редине II в. до н.э. подпадает под власть Рима.

Глава 11. Государство в Древнем Риме

  1. Возникновение государства в Древнем Риме

   Время основания  города  Рима,  которое историческая

градиция связывает с именами легендарных Ромула и  Рэма

и относит к 753 году до н.э., характеризуется процесса-

ми разложения первобытнообщинного строя у племен, обос-

новавшихся  у  реки  Тибр.  Объединение путем войн трех

племен (подобное афинскому синойкизму)  древних  латин,

сабин  и  этрусков  привело к образованию в Риме общины

(civitas).  Члены старейших  римских  родов  назывались

патрициями.

   Развитие скотоводства и земледелия повлекло за собой

имущественную дифференциацию и появление частной  собс-

твенности. Возникает и патриархальное рабство, источни-

ками которого становятся преимущественно войны, а вмес-

те с тем и зачатки классового деления общества.

   С имущественной дифференциацией социальная структура

общины усложняется.  В родах выделяются отдельные бога-

тые аристократические семьи. К ним переходят лучшие зе-

мельные участки, считающиеся еще коллективной собствен-

ностью общины.  Они получают и большую долю военной до-

бычи. Вместе с тем появляется и обособленная социальная

группа  клиентов  из обедневших общинников,  принятых в

состав родов пришельцев,  и, иногда, отпущенных на сво-

боду рабов. Будучи лично свободными, но ограниченными в

правах, они находились под покровительством патронов из

патрициев,  за что,  в свою очередь, должны были оказы-

вать им имущественные и личные услуги.

   Благоприятные для скотоводства и земледелия климати-

ческие  условия,  выгодное с точки зрения обмена и тор-

говли географическое положение и войны привлекали в Рим

все  возрастающее пришлое население из соседних племен.

Они не входили в римскую общину. Ограниченность земель-

ного  фонда  поставила  в этих условиях под угрозу само

благосостояние общины.  Естественной возможностью, поз-

волявшей  хотя бы временно разрешить возникшее противо-

речие, было превращение общины в замкнутую организацию,

не  допускающую в свой состав новых родов или лиц и за-

щищающую права только  своих  членов.  Оказавшееся  вне

римской  родовой общины пришлое население получило наз-

вание плебса. Плебс пополнялся и за счет разорявшихся и

потерявших связь с общиной ее бывших членов. Плебеи ос-

тавались свободными, но были ограничены в имущественных

и  личных  правах.  Они могли получать земельные наделы

только из свободной части общинного  земельного  фонда,

не  имели права вступать в брак с членами общины и были

лишены возможности участвовать в управлении ее  делами.

Во  главе  римской  общины стоял выборный вождь - реке.

Хотя по традиции его называли царем (отсюда "период ца-

рей"),  его полномочия были ограниченны. Как и у афинс-

кого базилевса

они сводились  главным  образом к военным,  жреческим и

судебным.  Органом управления был совет старейшин родов

- сенат. Общие вопросы рассматривались на народном соб-

рании. Однако его решения могли быть отвергнуты сенатом

и рексом.  Последний мог издавать общеобязательные пос-

тановления.

   В организации римской общины привлекает внимание  ее

стройность.  В общину входило 300 родов, объединявшихся

в 30 курий, которые, в свою очередь, входили в 3 трибы.

Если  трибы возникли в результате объединения трех пле-

мен, то стройность организации общины носит на себе яв-

ный отпечаток сознательной деятельности, вызванной пот-

ребностью "замкнуть" общину в  условиях  ограниченности

ее  земельного фонда и необходимости его расширения во-

енным путем. Последнее подтверждается и тем, что народ-

ные  собрания созывались по куриям (куриатные комиции).

Каждая курия в собрании была представлена только воина-

ми (100 пеших и 10 конных) и имела один голос.

   Военизированный характер римской родовой организации

позволял ей какое-то время поддерживать свой  замкнутый

характер. Но в Риме развивались процессы, которые неиз-

бежно должны были ускорить ее крушение. Рост численнос-

ти плебса, концентрация в его руках ремесленного произ-

водства и торговли превратили плебеев  в  своеобразную,

правда, этнически пеструю, но с преобладанием этрусско-

го элемента,  общину.  Социальное значение и сила  этой

общины  возрастали.  Внутри нее,  также как и в римской

общине, развивается имущественная дифференциация. Появ-

ляются плебеи - богатые ремесленники и торговцы,  кото-

рые начинают играть все возрастающую роль  в  экономике

Рима.  Они  остро ощущают свое бесправие.  Вместе с тем

увеличивается число плебеевбедняков,  многие из которых

становятся  неоплатными должниками патрициев и попадают

в долговую кабалу.  Беднеющая часть плебса  в  условиях

возрастающей  численности  рабов  становится  еще более

опасной для римской общины силой.

   Положение осложнялось и тем, что римляне были вынуж-

дены  привлекать  плебеев  к участию в военных походах.

Развивающееся несоответствие между большой ролью, кото-

рую  в  жизни Рима стал играть плебс,  и его бесправным

положением породило борьбу плебеев за уравнение в  пра-

вах  с  членами  ослабленной внутренними противоречиями

римской родовой общины, представленной ее ведущей силой

- патрициями.  Перипетии этой борьбы неизвестны,  но ее

результат очевиден - она закончилась победой, разрушив-

шей  замкнутую римскую родовую организацию и расчистив-

шей тем самым путь к образованию государства.

   Таким образом,  возникновение государства в  Древнем

Риме было результатом общих процессов разложения перво-

бытнообщинного  строя,  порожденных  развитием  частной

собственности,  имущественной  и классовой дифференциа-

ции.  Но эти процессы были ускорены борьбой плебеев  за

равноправие с членами римской общины, окончательно раз-

рушившей основы родового строя

Древнего Рима.  На смену полису как политической общине

приходит государство.

   Историческая традиция связывает  закрепление  победы

плебеев  и  возникновение  государства в Древнем Риме с

реформами рекса Сервия Туллия,  относимыми к VI  в.  до

н.э.,  хотя, очевидно, эти реформы были результатом до-

вольно длительных изменений в общественной жизни  Рима,

растянувшихся, может быть, на столетие.

   Реформы Сервия Туллия положили в основу общественной

организации Рима имущественный и территориальный  прин-

ципы.

   Все свободное  население  Рима - и члены римских ро-

дов,  и плебеи - было разделено на имущественные разря-

ды.  В основу деления был положен размер земельного на-

дела,  которым владел человек (позднее,  с появлением в

IV в.  до н.э. денег, была введена денежная оценка иму-

щества).  Обладавшие полным наделом  входили  в  первый

разряд, тремя четвертями надела - во второй и т.д. Кро-

ме того, из первого разряда была выделена особая группа

граждан - всадники, а безземельные - пролетарии обособ-

лялись в отдельный, шестой разряд.

   Каждый разряд выставлял определенное число вооружен-

ных мужчин,  из которых формировались центурии - сотни.

Всадники составляли центурии конницы, 1-3 разряды - тя-

желовооруженной пехоты,  4-5 разряды - легковооруженной

пехоты. Пролетарии выставляли одну невооруженную центу-

рию.  Общее  число центурий равнялось 193.  Из них.  18

центурий всадников и 80 центурий первого  разряда  сос-

тавляли больше половины всех центурий.

   Наиболее важным  в  этой  части реформ было то,  что

центурии стали не только  военной,  но  и  политической

единицей.  Со времени реформ наряду с куриатными народ-

ными собраниями стали созываться народные  собрания  по

центуриям  (центуриатные комиции),  где каждая центурия

имела один голос и голосование по традиции начиналось с

центурий всадников и первого разряда,  а при их единог-

ласии,  естественно,  и заканчивалось этим. Решение на-

родного  собрания по центуриям получало силу закона,  и

это собрание оттесняло на вторые роли народное собрание

по куриям.

   Вторая часть  реформ  - деление свободного населения

по территориальному принципу усилила процесс ослабления

кровнородственных связей, лежавших в основе первобытно-

общинной организации.  В Риме было образовано 4 городс-

ких и 17 сельских территориальных округов,  за которыми

сохранили старое название племен - трибы.  В трибу вхо-

дили и патриции,  и плебеи, жившие в ней, подчинявшиеся

ее старосте.  Он же собирал  с  них  налоги.  Несколько

позднее по территориальным трибам также стали созывать-

ся свои собрания (трибутные комиции),  в которых каждая

триба имела один голос. Их роль долгое время оставалась

второстепенной,  но разделение населения по  трибам,  в

которых патриции и плебеи несли одинаковые обязанности,

свидетельствовало о появлении в организации  обществен-

ной  власти  в Риме территориального,  а не кровнородс-

твенного принципа ее действия.

Реформы Сервия Туллия, таким образом, завершили процесс

ломки основ родового строя,  заменив его новым социаль-

но-политическим  устройством,  основанным на территори-

альном делении и имущественных различиях.  Включив пле-

беев в состав "римского народа",  допустив их к участию

в центуриатном и трибутном народных собраниях, они спо-

собствовали  консолидации  свободных,  обеспечивали  их

господство над рабами. Возникшее государство стало фор-

мой  такой  консолидации и господства.  Но одновременно

государственная власть была направлена и против свобод-

ных пролетариев.

   Реформы, приписываемые  Сервию Туллию,  подвели итог

важнейшему этапу процесса образования  государства,  но

не  завершили  его.  Этот  процесс развивался как путем

трансформации органов власти, унаследованных от родовой

организации,  так и путем создания новых.  В основе его

лежала дальнейшая консолидация свободных в господствую-

щий класс,  что требовало окончательного устранения бы-

лых различий между патрициями и плебеями.  Реформы Сер-

вия  Туллия допустили плебеев к участию в народных соб-

раниях,  но не устранили полностью политических и соци-

альных  их ограничений.  Последующие два века в истории

Рима характеризуются  продолжением  борьбы  плебеев  за

уравнение в правах с патрициями.

   В этой борьбе можно выделить два основных этапа. В V

в.  до н.э. плебеи добились успеха в стремлении ограни-

чить произвол должностных лиц, которые пп сохранившейся

традиции были патрициями.  В этих целях в 494  году  до

н.э. была учреждена должность плебейского трибуна. Пле-

бейские трибуны,  избиравшиеся плебеями в количестве до

10 человек, не имели управленческой власти, но обладали

правом veto - правом запрещать исполнение  распоряжения

любого  должностного  лица и даже постановления сената.

Второе важное достижение плебеев -  издание  в  451-450

гг. до н.э. Законов XII таблиц, ограничивших возможнос-

ти патрицианских магистратов произвольно толковать нор-

мы  обычного права.  Эти законы свидетельствуют о почти

полном уравнении плебеев  с  патрициями  в  гражданских

правах - само слово "плебей",  судя по дошедшему до нас

изложению текста Законов, упоминается в них только один

раз в связи с сохранением запрета на браки между плебе-

ями и патрициями. Однако и этот запрет вскоре в 445 го-

ду до н.э. был отменен по Закону Канулея.

   Второй этап относится к IV в.  до н.э., когда плебеи

добились права на занятие государственных должностей. В

367  году до н.э.  Законом Лициния и Секстия было уста-

новлено,  что один из двух консулов (высших должностных

лиц) должен был избираться из плебеев,  а рядом законов

364-337 гг.  до н.э. им было предоставлено право на за-

нятие и остальных государственных должностей. В этом же

веке были изданы также законы,  способствовавшие консо-

лидации плебеев и патрициев. Упомянутый Закон Лициния и

Секстия ограничил размер земельного  владения,  которым

могли владеть патриции из общественного земельного фон-

да, что расширило

доступ плебеев к этому фонду.  Законом Петелия 326 года

до н.э.  была отменена сохраненная Законами XII  таблиц

долговая  кабала,  от  которой страдали главным образом

плебеи.

   Завершением борьбы плебеев за равноправие было  при-

нятие в 287 году до н.э.  Закона Гортензия, по которому

решения плебейских собраний по трибам стали распростра-

няться не только на плебеев и,  следовательно, получили

такую же силу закона, как и решения центуриатных собра-

ний.

 2. Римская республика

   Положение населения. В 509 году до н.э. в Риме после

изгнания последнего (седьмого) рекса Тарквиния  Гордого

установился республиканский строй.  Период республики -

период интенсивного восходящего развития  производства,

приведшего к значительным социальным сдвигам,  нашедшим

отражение в  изменении  правового  положения  отдельных

групп населения. Значительную роль в этом процессе сыг-

рали и успешные завоевательные войны,  неуклонно расши-

рявшие границы Римского государства, превращавшие его в

могущественную мировую державу.

   Основным социальным делением в Риме стало деление на

свободных  и  рабов.  Единство  свободных  граждан Рима

(квиритов) некоторое время поддерживалось существовани-

ем их коллективной собственности на землю и рабов, при-

надлежавших государству.  Однако со временем коллектив-

ная  собственность на землю становилась фиктивной,  об-

щественный земельный фонд переходил к  отдельным  собс-

твенникам, пока, наконец, аграрный закон 3 года до н.э.

не  ликвидировал  его,  окончательно  утвердив  частную

собственность.

   Свободные в  Риме распадались на две социально-клас-

совые группы: имущую верхушку рабовладельцев (землевла-

дельцев, торговцев) и мелких производителей (земледель-

цев и ремесленников),  составлявших большинство общест-

ва.  К  последним  примыкала  городская  беднота - люм-

пен-пролетарии. В силу того, что рабство поначалу имело

патриархальный характер, борьба между крупными рабовла-

дельцами и мелкими производителями,  которые чаще всего

сами обрабатывали землю и работали в мастерских, долгое

время составляла основное  содержание  истории  Римской

республики. Только со временем противоречие между раба-

ми и рабовладельцами выступает на первый план.

   Правовое положение личности в Риме характеризовалось

тремя статусами - свободы,  гражданства и семьи. Только

лицо,  обладавшее всеми этими статусами,  имело  полную

правоспособность.  В публичном праве она означала право

участвовать в народном собрании  и  занимать  государс-

твенные  должности.  В  частном  праве она давала право

вступать в римский брак и участвовать  в  имущественных

правоотношениях.

   По статусу  свободы  все  население Рима делилось на

свободных и рабов. Полноправным мог быть только свобод-

ный.

Рабы в период республики превращаются в основной  угне-

тенный  и  эксплуатируемый  класс.  Главным  источником

рабства был военный плен. Так, после разгрома Карфагена

в рабство было обращено 55 000 человек, а всего во II-I

вв.  до н.э.  - более полумиллиона (число римских граж-

дан,  имевших имущественный ценз, в это время не дости-

гало 400 000).  Большое значение как  источник  рабства

имела  широко  развившаяся работорговля - покупка рабов

за границей.  В силу тяжелого положения  рабов  меньшее

значение  имело их естественное воспроизводство.  Можно

отметить и то обстоятельство,  что несмотря  на  отмену

Законом Петелия долговой кабалы, фактически она, правда

в ограниченных  размерах,  продолжала  существовать.  К

концу периода республики получает распространение и са-

мопродажа в рабство.

   Рабы были  государственные  и   частновладельческие.

Первыми  становилась  большая часть военнопленных.  Они

эксплуатировались в рудниках и государственных мастерс-

ких.  Положение  частновладельческих  рабов  непрерывно

ухудшалось.  Если в начале римской  истории,  в  период

патриархального  рабства,  они  входили  в состав семей

римских граждан и,  целиком подчиняясь домовладыке, все

же  пользовались некоторой защитой сакрального (священ-

ного,  основанного на религиозных верованиях) права, то

в  период  расцвета республики эксплуатация труда рабов

резко интенсифицировалась.  Античное рабство становится

такой  же основой римской экономики,  как и труд мелких

свободных производителей. Особенно тяжелым было положе-

ние рабов в крупных рабовладельческих латифундиях.  По-

ложение рабов, занятых в городских ремесленных мастерс-

ких и домашнем хозяйстве,  было несколько лучше. Значи-

тельно лучше  было  положение  талантливых  работников,

учителей,  актеров,  скульпторов из числа рабов, многим

из которых удавалось получить свободу и стать вольноот-

пущенниками.

   Независимо от того, какое место занимал раб в произ-

водстве,  он являлся собственностью  своего  хозяина  и

рассматривался как часть его имущества.  Власть хозяина

над рабом была практически неограниченной. Все произве-

денное рабом поступало хозяину:  "что приобретается че-

рез посредство раба - приобретается для господина". Хо-

зяин  же  выделял  рабу то,  что считал необходимым для

поддержания его существования и работоспособности.

   Рабовладельческие отношения определяли общую незаин-

тересованность рабов в результатах своего труда,  что в

свою очередь заставляло рабовладельцев искать более эф-

фективные формы эксплуатации. Такой формой стал пекулий

- часть имущества хозяина (земельный участок, ремеслен-

ная мастерская и др.), которую он предоставлял рабу для

самостоятельного ведения хозяйства  и  получения  части

дохода  от него.  Пекулий позволял хозяину более эффек-

тивно использовать свое имущество для получения  дохода

и заинтересовывал раба в результатах своего труда. Дру-

гой формой, зародившейся в период республики, был коло-

нат. Колоны были не рабами, а арендаторами земли, попа-

давшими в экономическую зависимость от  землевладельцев

и в конечном счете

прикреплявшимися к земле.  Ими  становились  обедневшие

свободные,  вольноотпущенники  и  рабы.  У колонов было

личное имущество,  они могли заключать договоры и всту-

пать  в  брак.  Со временем положение колона становится

наследственным.  Однако в рассматриваемый период  коло-

нат, как и пекулий, еще не получил большого распростра-

нения.

   Неэффективность рабского труда привела в конце  рес-

публиканского  периода к массовому отпуску рабов на во-

лю. Вольноотпущенники оставались в определенной зависи-

мости  от своего бывшего хозяина,  превратившегося в их

патрона, в пользу которого они были обязаны нести опре-

деленные материальные и трудовые повинности и который в

случае их бездетности наследовал их  имущество.  Однако

развитие этого процесса в период, когда рабовладельчес-

кий строй еще развивался, противоречило общим интересам

господствующего класса, и поэтому во 2 году до н.э. был

издан закон, ограничивший эту практику.

   По статусу гражданства свободное население Рима  де-

лилось  на  граждан и иностранцев (перегринов).  Полную

правоспособность могли иметь  только  свободнорожденные

римские  граждане.  Помимо них.  к гражданам относились

вольноотпущенники,  но они оставались клиентами  бывших

хозяев и были ограничены в правах.

   По мере  развития  имущественной дифференциации воз-

растает роль богатства в определении положения римского

гражданина. В среде рабовладельцев в конце III-II в. до

н.э.  возникают привилегированные  сословия  нобилей  и

всадников.

   В высшее  сословие  (нобили)  входили  самые знатные

патрицианские и богатые плебейские роды.  Экономической

базой  нобилей  было  крупное землевладение и громадные

денежные средства.  Только они стали пополнять сенат  и

избираться на высшие государственные должности. Нобили-

тет превращается в замкнутое сословие, доступ в которое

новому  человеку  был  практически невозможен и которое

ревниво охраняло свои привилегии.  Только в редких слу-

чаях люди,  не принадлежавшие к нобилитету по рождению,

становились высшими должностными лицами.

   Второе сословие (всадники)  образовалось  из  торго-

во-финансовой знати и землевладельцев средней руки. В I

в.  до н.э.  развивается процесс слияния нобилей с вер-

хушкой всадников, получивших доступ в сенат и на важные

судебные должности. Между отдельными их представителями

возникают родственные отношения.

   По мере  расширения  пределов  Римского  государства

число свободных пополнялось за счет жителей Апеннинско-

го  полуострова  (полностью завоеванного к середине III

в.  до н.э.) и других стран.  Они отличались от римских

граждан  по своему правовому положению.  Жители Италии,

не входившие в  римскую  общину  (латины),  вначале  не

пользовались  всеми правами римских граждан.  Они дели-

лись на две группы - древние латины и  латины  колоний.

За первыми признавались имущественные права, право выс-

тупать в суде и вступать в брак с римскими  гражданами.

Но  они были лишены права участвовать в народных собра-

ниях. Латины,

жители колоний,  основанных Римом в Италии, и некоторых

ее городов и областей,  заключивших с Римом договоры  о

союзе,  пользовались теми же правами, что и древние ла-

тины,  за исключением права вступать в брак с  римскими

гражданами. В дальнейшем в результате союзнических войн

(I в.  до н.э.) всем латинам были  предоставлены  права

римских граждан.

   Второй категорией свободных, не имевших прав римских

граждан, были перегрины. К ним относились свободные жи-

тели провинций - стран, находящихся вне Италии и завое-

ванных Римом. Они должны были нести налоговые повиннос-

ти.  К  Перегринам  относились  также  свободные жители

иностранных государств.  Перегрины не имели прав  лати-

нов,  но  получили имущественную правоспособность.  Для

защиты своих прав они должны были избирать себе  покро-

вителей  -  патронов,  в отношении которых находились в

положении, мало отличавшемся от положения клиентов.

   Статус семьи  означал,  что  полной  политической  и

гражданской правоспособностью пользовались только главы

римских семей - домовладыки. Остальные члены семьи счи-

тались находящимися под властью домовладыки.  Последний

был лицом "собственного права",  члены же его семьи на-

зывались  лицами  "чужого  права"  - права домовладыки.

Вступая в имущественные правоотношения, они приобретали

имущество  не  для себя,  а для него.  Но ограничения в

частном праве не влияли на  их  положение  в  публичном

праве. К тому же эти ограничения стали ослабевать, ста-

ло признаваться  право  членов  семьи  на  приобретение

собственного имущества.

   Правовое положение  лица  изменялось  с утратой того

или иного статуса.  Наибольшие изменения происходили  с

утратой  статуса  свободы (плен,  обращение в рабство).

Она означала потерю и  статусов  гражданства  и  семьи,

т.е.  полную потерю правоспособности. С утратой статуса

гражданства (изгнание) терялась правоспособность  граж-

данина,  но сохранялась свобода. И наконец, утрата ста-

туса семьи (в результате,  например,  усыновления главы

семьи  другим лицом) вела к потере только "собственного

права".

   Государственный строй. В период республики организа-

ция власти была достаточно проста и некоторое время от-

вечала условиям, какие были в Риме ко времени возникно-

вения государства. На протяжении последующих пяти веков

существования республики размеры государства значитель-

но увеличились. Но это почти не отразилось на структуре

высших органов государства,  по-прежнему находившихся в

Риме  и осуществлявших централизованное управление гро-

мадными территориями.  Естественно, что такое положение

снижало  эффективность  управления  и стало со временем

одной из причин падения республиканского строя.

   В отличие от рабовладельческой демократии в  Афинах,

в Римской республике сочетались аристократические и де-

мократические черты, при существенном преобладании пер-

вых, обеспечивавших привилегированное положение знатной

богатой верхушки рабовладельцев.  Это отразилось в пол-

номочиях и взаимоотноше-

ниях высших  государственных органов.  Ими являлись на-

родные собрания,  сенат и магистратуры.  Хотя  народные

собрания  считались  органами  власти римского народа и

были олицетворением свойственной полису демократии,  не

они преимущественно управляли государством.  Это делали

сенат и магистраты - органы реальной власти нобилитета.

   В Римской республике существовали три вида  народных

собраний - центуриатные, трибутные и куриатные.

   Главную роль играли центуриатные собрания, обеспечи-

вавшие благодаря своей структуре и порядку принятие ре-

шений  преобладающих аристократических и богатых кругов

рабовладельцев.  Правда, их структура с середины III в.

до н.э. с расширением пределов государства и увеличени-

ем числа свободных изменилась не в их пользу: каждый из

пяти разрядов имущих граждан стал выставлять равное ко-

личество центурий - по 70,  а общее число центурий было

доведено до 373. Но преобладание аристократии и богатс-

тва все же сохранилось, так как в центуриях высших раз-

рядов было гораздо меньше граждан, чем в центуриях низ-

ших разрядов,  а неимущие пролетарии,  чья  численность

значительно возросла, по-прежнему составляли только од-

ну центурию.

   В компетенцию центуриатного собрания входило  приня-

тие законов, избрание высших должностных лиц республики

(консулов,  преторов,  цензоров),  объявление  войны  и

рассмотрение жалоб на приговоры к смертной казни.

   Второй вид  народных собраний представляли трибутные

собрания,  которые в  зависимости  от  состава  жителей

триб,  участвовавших  в  них,  делились на плебейские и

патрицианско-плебейские.  Поначалу их компетенция  была

ограниченной.   Они  избирали  низших  должностных  лиц

(квесторов,  эдилов и др.) и  рассматривали  жалобы  на

приговоры о взыскании штрафа. Плебейские собрания, кро-

ме того,  избирали плебейского трибуна,  а с III в.  до

н.э. они получили и право принятия законов, что привело

к росту их значения в политической жизни Рима. Но вмес-

те  с тем в результате увеличения к этому времени числа

сельских триб до 31 (с сохранившимися 4 городскими три-

бами всего стало 35 триб) жителям отдаленных триб стало

затруднительно являться в собрания, что позволило бога-

тым римлянам усилить свои позиции в этих собраниях.

   Куриатные собрания  после реформ Сервия Туллия поте-

ряли былое значение. Они лишь формально вводили в долж-

ность лиц, избранных другими собраниями, и в конце кон-

цов были заменены собранием тридцати представителей ку-

рии - ликторов.

   Народные собрания  в  Риме  созывались по усмотрению

высших должностных лиц, которые могли и прервать собра-

ние,  и перенести его на другой день.  Они же председа-

тельствовали в собрании и объявляли вопросы, подлежащие

решению. Участники собрания не могли изменять внесенные

предложения.  Голосование по ним было открытым и только

в  конце  республиканского  периода было введено тайное

голосование (участникам собрания раздава-

лись специальные таблицы для голосования). Важную, чаще

всего определяющую роль играло то  обстоятельство,  что

решения  центуриатного  собрания  о  принятии законов и

избрании должностных лиц  в  первый  век  существования

республики  подлежали утверждению сенатом,  но и затем,

когда в III в. до н.э. это правило было отменено, сенат

получил  право  предварительного рассмотрения вопросов,

выносимых в собрание, что позволяло ему фактически нап-

равлять деятельность собрания.

   Важную роль в государственном механизме Римской рес-

публики играл сенат.  Сенаторы (вначале их было 300, по

числу патрицианских родов, а в I в. до н.э. число сена-

торов было увеличено сначала до 600, а затем до 900) не

избирались.  Специальные  должностные  лица  - цензоры,

распределявшие граждан по центуриям  и  трибам,  раз  в

пять  лет составляли списки сенаторов из представителей

знатных и богатых семей,  уже занимавших,  как правило,

высшие государственные должности.  Это делало сенат ор-

ганом верхушки рабовладельцев,  фактически  независимым

от воли большинства свободных граждан.

   Формально сенат  был  совещательным  органом,  и его

постановления назывались сенатус-консульты.  Но  компе-

тенция сената была обширной. Он, как указывалось, конт-

ролировал законодательную деятельность центуриатных  (а

затем и плебейских) собраний,  утверждая их решения,  а

впоследствии предварительно рассматривая  (и  отвергая)

законопроекты.  Точно таким же образом контролировалось

избрание народными собраниями должностных лиц  (вначале

утверждением  избранных,  а впоследствии - кандидатур).

Большую роль играло то обстоятельство, что в распоряже-

нии сената находилась казна государства.  Он устанавли-

вал налоги и определял необходимые финансовые  расходы.

К  компетенции  сената  относились постановления по об-

щественной безопасности, благоустройству и религиозному

культу. Важное значение имели внешнеполитические полно-

мочия сената.  Если войну объявляло центуриатное собра-

ние, то мирный договор, а также договор о союзе утверж-

дал сенат.  Он же разрешал набор в армию и  распределял

легионы между командующими армиями.  Наконец, в чрезвы-

чайных обстоятельствах (опасная война, мощное восстание

рабов и т.п.) сенат мог принять решение об установлении

диктатуры.

   Магистратурами в  Риме  именовались  государственные

должности. Как и в Древних Афинах, в Риме сложились оп-

ределенные принципы замещения магистратур. Такими прин-

ципами  были  выборность,  срочность,  коллегиальность,

безвозмездность и ответственность.

   Все магистраты (кроме диктатора) избирались центури-

атными или трибутными собраниями на один год.  Это пра-

вило не распространялось на диктаторов, срок полномочий

которых  не  мог  превышать шести месяцев.  Кроме того,

полномочия консула, командовавшего армией, в случае не-

закончившейся  военной кампании могли быть продлены се-

натом.  Как и в Афинах,  все магистратуры были коллеги-

альными - на одну должность избиралось

несколько человек (диктатор назначался один). Но специ-

фика коллегиальности в Риме заключалась в том, что каж-

дый магистрат имел право самостоятельно принимать реше-

ние. Это решение могло быть отменено его коллегой (пра-

во интерцессии). Вознаграждения магистраты не получали,

что, естественно, закрывало путь к магистратурам (а за-

тем и в сенат) малоимущим и неимущим. В то же время ма-

гистратуры,  особенно в конце республиканского периода,

стали источником значительных доходов.  Магистраты  (за

исключением  диктатора,  цензора и плебейского трибуна)

по истечении срока их полномочий могли быть  привлечены

к ответственности народным собранием, избравшим их.

   Необходимо отметить  и еще одно существенное отличие

римской магистратуры - иерархию должностей  (право  вы-

шестоящего магистрата отменить решение нижестоящего).

   Власть магистратов подразделялась на высшую (imperi-

um) и общую (potestas).  В imperium  включались  высшая

военная власть и право заключать перемирие, право созы-

вать сенат и народные собрания и председательствовать в

них,  право издавать приказы и принуждать к их исполне-

нию, право суда и назначения наказания. Эта власть при-

надлежала диктатору, консулам и преторам. Диктатор имел

"высочайший  империум"  (summum  imperium),  включавший

право приговаривать к смертной казни, не подлежащее об-

жалованию.  Консулу принадлежал большой империум (majus

imperium)  - право выносить смертный приговор,  который

мог быть обжалован в центуриатном собрании, если он был

вынесен в городе Риме,  и не подлежал обжалованию, если

был вынесен за пределами города.  У претора был ограни-

ченный империум (imperium minus) - без права приговари-

вать к смертной казни.

   Власть potestas  принадлежала  всем  магистратам   и

включала  в себя право отдавать распоряжения и налагать

штрафы за их невыполнение.

   Магистратуры делились на ординарные (обычные) и экс-

траординарные (чрезвычайные).  К ординарным магистрату-

рам относились должности консулов,  преторов, цензоров,

квесторов, эдилов   и др.

   Консулы (в Риме избирались два консула) были высшими

магистратами и  возглавляли  всю  систему  магистратур.

Особенно  существенными  были военные полномочия консу-

лов: набор в армию и командование ею, назначение воена-

чальников,  право  заключать  перемирие и распоряжаться

военной добычей.  Преторы появились в середине IV в. до

н.э.  в  качестве помощников консулов.  В силу того что

последние,  командуя армиями, часто отсутствовали в Ри-

ме,  к преторам перешло управление городом и,  что осо-

бенно важно, руководство судопроизводством, позволявшее

в  силу  имевшегося у них империума издавать общеобяза-

тельные постановления и тем самым создавать новые нормы

права.  Вначале избирался один претор,  затем два, один

из которых рассматривал дела римских граждан (городской

претор), а другой - дела с участием иностранцев

(претор перегринов). Постепенно число преторов увеличи-

лось до восьми.

   Два цензора  избирались раз в пять лет для составле-

ния списков римских граждан, распределения их но трибам

и  разрядам  и для составления списка сенаторов.  Кроме

того,  к их компетенции относилось наблюдение за нравс-

твенностью и издание соответствующих эдиктов. Квесторы,

бывшие сначала  помощниками  консулов  без  специальной

компетенции,  со  временем  стали ведать (под контролем

сената) финансовыми расходами и расследованием  некото-

рых уголовных дел.  Число их. соответственно, росло и к

концу республики достигло двадцати. Эдилы (их было два)

наблюдали за общественным порядком в городе,  торговлей

на рынке, организовывали празднества и зрелища.

   Коллегии "двадцати шести мужей" состояли из двадцати

шести человек, входивших в пять коллегий, ведавших над-

зором за тюрьмами,  чеканкой монеты,  очисткой дорог  и

некоторыми судебными делами.

   Особое место  среди  магистров  занимали  плебейские

трибуны. Их право veto играло большую роль в период за-

вершения борьбы плебеев за равноправие.  Затем, по мере

увеличения роли сената,  активность плебейских трибунов

пошла на убыль,  а попытка Гая Гракха во II в.  до н.э.

усилить ее окончилась крахом.

   Экстраординарные магистратуры создавались  только  в

чрезвычайных, грозящих особой опасностью Римскому госу-

дарству обстоятельствах - тяжелая война,  большое восс-

тание рабов,  серьезные внутренние беспорядки. Диктатор

назначался по предложению сената одним из консулов.  Он

обладал неограниченной властью, которой подчинялись все

магистраты.  Право veto плебейского трибуна на него  не

действовало,  распоряжения диктатора не подлежали обжа-

лованию,  и за свои действия он не нес ответственности.

Правда, в первые века существования республики диктату-

ры вводились не только в чрезвычайных  обстоятельствах,

а  для  решения конкретных задач и полномочия диктатора

ограничивались рамками этой  задачи.  За  ее  пределами

действовали ординарные магистратуры.  В период расцвета

республики к диктатуре почти не прибегали.

   Срок диктатуры не должен был превышать  шести  меся-

цев.  Вместе с тем в период кризиса республики это пра-

вило было нарушено и появились даже пожизненные  дикта-

туры (диктатура Суллы "для издания законов и устройства

государства").

   К экстраординарным магистратурам могут быть отнесены

и комиссии децемвиров,  образованные в период одного из

подъемов борьбы плебеев за свои  права  для  подготовки

Законов XII таблиц, созданных в 450-451 гг. до н.э.

   Армия. Военная  организация Рима сыграла очень боль-

шую роль в его истории.  Уже само создание центуриатных

собраний,  состоявших  из вооруженных воинов,  означало

признание роли военной силы  в  возникшем  государстве.

Громадное  расширение его пределов,  достигнутое воору-

женным путем, свидетельствовало как

о роли армии,  так и о росте ее политического значения.

Да и сама судьба республики оказалась во многом в руках

армии.

   Первоначальная военная организация Рима была проста.

Постоянной армии не было.  Все граждане с 18 до 60 лет,

обладавшие имущественным цензом,  были обязаны участво-

вать в военных действиях (причем клиенты  могли  выпол-

нять военные обязанности вместо патронов).  Воины в по-

ход должны были являться со своим оружием, соответство-

вавшим их имущественному цензу,  и продовольствием. Как

отмечалось выше, каждый разряд имущих граждан выставлял

определенное число центурий,  объединявшихся в легионы.

Командование армией сенат вручал  одному  из  консулов,

который мог передать командование претору. Во главе ле-

гионов стояли военные трибуны,  центуриями  командовали

центурионы,  отряды конницы (декурии) возглавлялись де-

курионами.  В случае если военные действия продолжались

больше года,  консул или претор сохранял свое право ко-

мандовать армией.

   Большая военная активность повлекла изменения в  во-

енной организации. С 405 года до н.э. в армии появились

добровольцы,  которым стали платить жалованье. В III в.

до н.э. в связи с реорганизацией центуриатного собрания

число центурий возросло. На их базе формировалось до 20

легионов. Появляются, кроме того, легионы от союзников,

организованных Римом муниципий и присоединенных к  нему

провинций.  Во II в. до н.э. они составляли уже до двух

третей римской армии.  В это же время  понижается  иму-

щественный ценз, с которым была связана военная обязан-

ность.

   Длительность и частота войн превращает армию в  пос-

тоянную организацию.  Они же вызвали растущее недоволь-

ство основного контингента воинов - крестьянства,  отв-

лекаемого  от своих хозяйств,  приходящих из-за этого в

упадок.  Назрела необходимость реорганизации армии. Она

была проведена Марием в 107 году до н.э.

   Военная реформа Мария,  сохранив воинскую повинность

римских граждан, допустила набор добровольцев, получав-

ших вооружение и жалованье от государства.  Кроме того,

легионерам полагалась часть военной добычи, а с I в. до

н.э. ветераны могли получать земли в Африке, Галлии и в

Италии (за счет конфискованных и свободных земель). Ре-

форма  существенно  изменила  социальный состав армии -

большую ее часть теперь составляли выходцы из  малоиму-

щих и неимущих слоев населения,  чье недовольство собс-

твенным положением и существующими порядками нарастало.

Армия профессионализировалась,  превратилась в постоян-

ную и становилась самостоятельной деклассированной  по-

литической силой, а полководец, от успехов которого за-

висело благосостояние легионеров,  - крупной политичес-

кой фигурой.

   Первые последствия сказались скоро. Уже в 88 году до

н.э. при Сулле армия впервые в римской истории выступи-

ла  против  существующей  власти и свергла ее.  Впервые

римская армия вошла в Рим, хотя по древней традиции но-

шение оружия и появление войска в городе запрещалось.

3. Падение республики и переход к империи

   Во II-I вв.  до н.э. развитие рабовладельческого об-

щества  в Риме приводит к обострению всех его классовых

и социальных противоречий. Сдвиги в экономике, расшире-

ние  и  изменение форм эксплуатации рабского труда,  ее

интенсификация сопровождались усилением конфликтов меж-

ду группировками правящих верхов рабовладельцев, а так-

же между ними и большинством  свободных,  малоимущих  и

неимущих.  Успешная завоевательная политика, превратив-

шая Средиземное море во внутреннее море Римского  госу-

дарства,  подчинившая  ему почти всю Западную Европу до

Рейна,  поставила перед Римом новые сложные  военные  и

политические  проблемы  подавления завоеванных народов,

обеспечения управления ими.

   В этих условиях становится все более очевидным,  что

старое политическое устройство уже бессильно справиться

с возникшими и обострившимися противоречиями. Рим всту-

пает  в  период кризиса,  который коснулся прежде всего

существующих политических учреждений, устаревшей полис-

ной формы государственного устройства,  аристократичес-

кого политического режима правления нобилей, замаскиро-

ванного республиканской формой правления, создавшей ви-

димость власти римского  народа.  Возникла  объективная

потребность их перестройки,  приспособления к новым ис-

торическим условиям.

   При завоевании Италии в V-IV вв.  до н.э.  Рим стре-

мился  прежде всего к конфискации земель,  так как рост

населения требовал расширения земельных  владений.  Эту

тенденцию не остановила и интенсивная урбанизация, раз-

вившаяся ко II в.  до н.э.  Войны II-I вв. до н.э. нес-

колько  сместили  акценты - они сопровождались массовым

порабощением завоеванного населения, что привело к рез-

кому увеличению количества рабов в Риме. Рабство приоб-

ретает "классический",  античный характер. Значительная

масса рабов эксплуатируется в государственных и крупных

частных землевладельческих латифундиях с крайне тяжелы-

ми условиями труда и существования и жестоким террорис-

тическим режимом. Естественный протест рабов выливается

в  ряд  все более широких и мощных восстаний.  Особенно

большой размах имели восстания рабов в Сицилии во II в.

до н.э. и восстание под руководством Спартака 74-70 гг.

до н.э.,  поставившее  под  угрозу  само  существование

Римского государства.

   Параллельно с  восстаниями  рабов  и  вслед  за ними

вспыхивают гражданские и союзнические войны,  вызванные

борьбой  за  власть между группировками господствующего

класса, противоречиями между ним и мелкими производите-

лями  и возросшей (до 300 000) массой люмпен-пролетари-

ев, получавших незначительную материальную помощь госу-

дарства.  Рост  числа  люмпенов становится убедительным

свидетельством общей деградации свободных.

   Экономическое и политическое засилье нобилей вызвало

во  II в.  до н.э.  широкое движение протеста неимущего

населения, воз-

главляемое братьями Тиберием и  Гаем  Гракхами.  Гракхи

стремились  ограничить крупное землевладение знати и за

счет этого создать земельный фонд для наделения  землей

мелких землевладельцев,  а также ослабить власть оплота

знати - сената и восстановить потерявшую былое значение

власть народного собрания и народного трибуна.

   Получив должность трибуна,  Тиберий Гракх,  опираясь

на народное движение,  сумел, несмотря на сопротивление

сената, провести в 133 году до н.э. через народное соб-

рание Аграрный закон. Закон ограничил максимальный раз-

мер земли, получаемый от государства. За счет изымаемых

излишков создавался земельный фонд, распределяемый меж-

ду безземельными или малоземельными гражданами. Получа-

емые ими участки становились неотчуждаемыми, что должно

было  предотвратить обезземеливание крестьянства.  Нес-

мотря на то,  что Тиберий Гракх в том же году был убит,

его земельная реформа начала осуществляться, и несколь-

ко десятков тысяч граждан получили землю.

   Реформаторскую деятельность  Тиберия  продолжил  его

брат Гай Гракх,  избранный трибуном.  Им были проведены

законы,  ослаблявшие политическое влияние знати, - вве-

дение  тайного  голосования в народном собрании,  право

народного трибуна избираться на  следующий  срок.  Осу-

ществляя  аграрную  реформу своего брата,  Гай вместе с

тем в 123-122 гг.  до н.э.  провел законы о создании  в

провинциях колоний римских граждан с наделением их зем-

лей и о продаже зерна из государственных складов  граж-

данам по очень низким ценам.  Последний закон ограничил

важное право сената  -  распоряжаться  государственными

расходами, так как финансирование продажи зерна перехо-

дило к народному собранию,  роль  которого  значительно

возросла.

   Гай провел и военную реформу.  Было ограничено число

обязательных для римских граждан военных походов, отме-

нялась   военная  обязанность  для  граждан,  достигших

46-летнего возраста,  воины стали получать жалованье  и

вооружение от государства и могли обжаловать приговор о

смертной казни в народное собрание.

   Наряду с этими мероприятиями в интересах низших сло-

ев римских граждан Гай Гракх провел и мероприятия в ин-

тересах всадников.  В их пользу был изменен порядок от-

купа налогов с провинций.

   Наконец, поскольку Гай Гракх был трибуном,  возросла

роль этой магистратуры, оттеснившей на второй план даже

консулов.  Однако,  удовлетворив  интересы  большинства

римских граждан,  Гай потерял их  поддержку  в  попытке

распространить  права римского гражданства на свободных

жителей Италии.  Сенатской аристократии удалось  прова-

лить этот непопулярный среди римских граждан законопро-

ект,  популярность Гая упала, он был вынужден сложить с

себя полномочия трибуна и в 122 году до н.э. был убит.

   Провал законопроекта  о  предоставлении прав римских

граждан свободным жителям Италии, считавшимся союзника-

ми Рима,  вызвал крайнее недовольство союзников, вылив-

шееся в I в. до н.э. в

союзнические войны,  существенно  осложнившие положение

Рима в условиях массовых восстаний  рабов  и  длившихся

десятилетиями завоевательных войн в провинциях.

   В результате  Союзнической  войны 91-88 гг.  до н.э.

жителям Италии удалось уравняться в правах  с  римскими

гражданами.  Но это не ослабило политическое напряжение

в Риме - обострились противоречия  между  возникшими  в

среде  свободных граждан группировками оптиматов,  опи-

равшихся на сенат,  и популяров,  боровшихся против се-

натской олигархии. И те и другие использовали подкупае-

мых люмпенов.  Борьба между ними привела в I в. до н.э.

к гражданским войнам.

   Крайнее обострение  политической  ситуации  в  Риме,

вызванное восстаниями рабов,  недовольством мелких зем-

левладельцев,  чьи хозяйства приходили в упадок, не вы-

держивал конкуренции с крупными латифундиями в  резуль-

тате участия хозяев в бесконечных военных походах,  со-

юзнических и гражданских войнах,  потребовали  усиления

центральной государственной власти. Все более очевидной

становится неспособность старых политических учреждений

справиться  с осложнившейся ситуацией.  Предпринимаются

попытки приспособить их к новым историческим  условиям.

Наиболее важная из них была предпринята в период дикта-

туры Суллы (82-79 гг.  до н.э.). Опираясь на верные ему

легионы,  Сулла заставил сенат назначить его диктатором

на неопределенное время.  Он приказал составить  проск-

рипции  -  списки своих противников,  которые подлежали

смерти,  а их имущество - конфискации.  Увеличив  число

сенаторов, упразднив должность цензора, он пополнил се-

нат своими сторонниками и расширил его компетенцию. Ог-

раничена  была  власть трибуна - его предложения должны

предварительно обсуждаться сенатом,  - а также и компе-

тенция народного собрания - из нее были изъяты судебные

полномочия и контроль за финансами,  возвращенный сена-

ту.

   Установление пожизненной  диктатуры выявило стремле-

ние нобилей и верхушки всадников выйти из кризисной си-

туации  путем  установления сильной единоличной власти.

Оно же показало,  что попытки приспособить старую госу-

дарственную форму к новым историческим условиям обрече-

ны на неудачу (реформы Суллы были  отменены  Помпеем  и

Крассом).  После  Союзнической войны 91-88 гг.  до н.э.

жители Италии получили права римских граждан.  Если  до

нее  этими  правами пользовались около 400 000 человек,

то теперь их число возросло до двух миллионов.  Включе-

ние союзников в римские трибуны привело к тому, что ко-

миции перестали быть органами римского народа. Их зако-

нодательная деятельность приостанавливается, право изб-

рания должностных лиц утрачивается.  Успешные  завоева-

тельные  войны  превратили  Рим из небольшого государс-

тва-города в столицу огромного государства,  к управле-

нию  которым  старая  государственная форма полиса была

совершенно неприспособлена.

   Установление пожизненной  диктатуры  и   гражданские

войны  показали,  что  профессиональная  наемная  армия

превращается в

важный политический фактор.  Заинтересованная в успехах

полководца, она становится в его руках орудием достиже-

ния честолюбивых политических целей, способствует уста-

новлению диктатуры.

   Необходимость выйти из острого политического  кризи-

са,  неприспособленность старой государственной формы к

новым историческим условиям и переход к  наемной  армии

были  основными причинами падения полисно-республиканс-

кого строя в Риме и  установления  военно-диктаторского

режима.

   Через короткий  промежуток  времени  после диктатуры

Суллы власть  захватывает  первый  триумвират  (Помпеи,

Красе,  Цезарь).  После  него устанавливается диктатура

Цезаря,  получившего в 45 году до н.э. титул императора

(до  этого  дававшийся  иногда как награда полководцу).

Затем образуется второй триумвират (Антоний, Лепид, Ок-

тавиан)  с  неограниченными полномочиями "для устроения

государства".  После распада триумвирата и  победы  над

Антонием  Октавиан  получает звание императора и пожиз-

ненные права народного трибуна,  а в 27 году до н.э.  -

полномочия на управление государством и почетное наиме-

нование Август,  ранее употреблявшееся как обращение  к

богам.  Эта дата и считается началом нового периода ис-

тории Римского государства - периода империи.

   4. Римская империя

   Общественный строй. Установление военно-диктаторско-

го режима,  завершившее период гражданских войн, стаби-

лизировало ситуацию в Риме, позволило преодолеть острый

политический кризис.  Рабовладельческий строй достигает

кульминации в своем развитии.  Закрепляются  социальные

изменения, происходившие в последние века существования

республики, возникают новые классовые и социальные про-

тиворечия.

   С расширением  пределов  Римского государства растет

численность свободного населения, в том числе количест-

во  римских граждан (как отмечалось,  уже в период рес-

публики права гражданства  были  предоставлены  жителям

Италии). Этот процесс продолжался и с переходом к импе-

рии:  права граждан все чаще предоставлялись и  внеита-

лийским  жителям  провинций  - завоеванных Римом стран.

Наконец,  в 212 году эдиктом императора Каракаллы право

гражданства  было  предоставлено всем свободным жителям

Римской империи.

   Наряду с этим  развивается  социальная  и  сословная

дифференциация свободных. С развитием рабовладельческо-

го строя и расширением  государственных  границ  значи-

тельно вырос и укрепился класс рабовладельцев.  Оконча-

тельно оформилось и сословное деление в нем. Ряды ноби-

лей и всадников,  поредевшие в период гражданских войн,

пополняются крупными рабовладельцами из Италии  и  про-

винций - муниципалами,  провинциальной знатью,  а также

государственными чиновниками.  Нобилитет превращается в

сенаторское сословие с имущественным цензом в один мил-

лион

сестерциев. Сенаторы  занимают высшие посты в государс-

твенном аппарате и армии и становятся наиболее  прочной

опорой императорской власти.  Сословие всадников с иму-

щественным цензом от 400  000  до  миллиона  сестерциев

превратилось  в  служилое сословие,  поставлявшее кадры

для императорской администрации в  Риме,  провинциях  и

для командных должностей в армии. Более значительной по

численности  была  провинциальная  знать,  сословно  не

оформленная, но игравшая влиятельную роль в местном уп-

равлении. К ней примыкали римские и неримские владельцы

ремесленных мастерских, судовладельцы и торговцы.

   Происходят изменения  и  в положении рабов.  Рабский

труд как основа производства требовал постоянного  при-

тока новой рабской силы. Однако эпоха успешных завоева-

тельных войн уходит в прошлое,  и военный плен,  бывший

ранее основным источником пополнения численности рабов,

начинает иссякать.  Положение рабов несколько  (правда,

временно) улучшается.  Жестокое обращение с рабами, как

и беспричинное убийство раба, запрещаются;

   поощряются семейные отношения рабов.  Эти меры имели

целью  смягчение  классовых  антагонизмов.  Не случайно

первым векам империи почти неизвестны крупные восстания

рабов.  Но  вместе с тем подавление сопротивления рабов

остается важной задачей государства, и по постановлению

сената в 10 году н.э.  в случае убийства хозяина подле-

жали казни все рабы, находившиеся в это время в его до-

ме.

   Развиваются и формы эксплуатации,  которые появились

еще в республике,  - широкое  распространение  получают

пекулий и колонат.

   Сохраняется в  период  империи  и  широкая прослойка

свободных мелких производителей  в  городе  и  сельской

местности,  растет число земледельцев из воинов-ветера-

нов, получивших земельные наделы. Однако положение этих

слоев населения становится все более неустойчивым,  что

влечет за собой во II-III вв.  распространение самопро-

дажи в рабство и особенно колоната.  Колон становится в

сельском производстве такой же заметной,  а со временем

и более заметной фигурой,  как и свободный крестьянин и

раб.  Ряды колонов со временем пополняют не только сво-

бодные и вольноотпущенники,  но и "варвары", селившиеся

в приграничных областях Римского  государства.  Колонат

из  договора аренды,  заключаемого на определенный срок

(5 лет), в силу неизбежно возникавшей задолженности ко-

лонов становится пожизненным, а затем и наследственным.

Колоны превращаются в людей, зависимых от землевладель-

цев,  которые  заменяют им и местную власть,  и импера-

торскую администрацию; они навечно прикрепляются к зем-

ле и теряют возможность освободиться.

   Аналогичный процесс  наблюдается в городах,  где ре-

месленники наследственно прикрепляются  к  профессии  и

включаются в ремесленные коллегии.

Государственный строй.  То обстоятельство, что соци-

ально-экономические изменения в период империи  были  в

основном поро-

ждением процессов,  зародившихся  еще в республиканский

период.  определило и характер  политической  структуры

Рима - устаровшир республиканские учреждения сохраняют-

ся и в первые века существования империи.  Немалую роль

в этом сыграли и традиционные республиканские представ-

ления,  утверждавшиеся почти половину тысячелетия,  по-

кончить с которыми сразу было невозможно. Империя пона-

чалу как бы рядилась в республиканские одежды, маскиру-

ющие действительную власть главы государства. Да и само

наименование государства - "империя" достаточно  услов-

но.  Титул  "император" долгое время оставался почетным

военным титулом, и только со временем глава государства

стал именоваться императором. Во всяком случае до сере-

дины III в. императоры получали свой титул как почетный

военный титул по нескольку раз (Октавиан,  например,  -

21 раз,  последним был Гордиан III, получавший этот ти-

тул  за  шесть лет своего правления б раз).  Но и после

этого они продолжали получать по нескольку  раз  власть

трибуна и консула.

   Постепенно власть императоров усиливается. Необходи-

мость в ее маскировке республиканскими  учреждениями  и

влияние республиканских традиций, проявлявшееся в пери-

одически возникавших конфликтах между императором и се-

натом,  уходят в прошлое.  К концу II в.  сенат оконча-

тельно отстраняется от управления.  Оно переходит к чи-

новничье-бюрократическому и военному аппарату, возглав-

ляемому императором.  В конце III в. монархия утвержда-

ется в чистом виде.

   Период империи принято делить на два этапа:

   1) принципат (I в. до н.э. - III в. н э.), от "прин-

цепс-сенатус" - первый сенатор.  Этот титул впервые по-

лучил  от  сената  основатель  империи Октавиан Август,

поставленный первым в  списке  сенаторов  и  получивший

право первым выступать в сенате,  что позволяло предоп-

ределять решения последнего;

   2) доминат (III-V вв.),  от  "доминус"  -  господин,

владыка, что свидетельствовало об окончательном призна-

нии абсолютной власти императора.

   Принципат. Переход управления государством  к  прин-

цепсу  произошел благодаря наделению его высшей властью

imperium,  избранию на важнейшие должности, созданию им

отдельного от магистратур чиновничьего аппарата,  обес-

печиваемого образованием собственной казны принцепса, и

командованию всеми армиями.

   Уже Октавиан  получил  imperium,  включавший  помимо

традиционного командования армией (он взял на себя  ко-

мандование всеми армиями) право объявлять войну, заклю-

чать мир и международные договоры,  содержать собствен-

ную гвардию (преторианские когорты), право высшего уго-

ловного и гражданского суда,  право  толковать  законы.

Постановления  принцепса  начинают  рассматриваться как

имеющие силу закона,  и к концу принципата общепризнан-

ным станет положение: "что решил принцепс, то имеет си-

лу закона".

Принцепсы избираются в нарушение республиканских тради-

ций одновременно консулами,  цензорами и народными три-

бунами (Октавиан 13 раз избирался консулом, 3 раза цен-

зором и 37 раз народным трибуном).  Как консул он  мог,

воспользовавшись  правом интерцессии,  отменить решение

любого магистрата,  как цензор - формировать  сенат  из

своих сторонников, как трибун - наложить вето на поста-

новление сената или решение магистрата. Кроме того, Ок-

тавиац получил звание понтифика - верховного жреца, ве-

давшего отправлением религиозных культов.

   Первоначально власть принцепса не была  наследствен-

ной.  Юридически  он получал власть по решению сената и

римского народа,  но он мог  указать  своего  преемника

(обычно сына или усыновленного), которого сенат и изби-

рал принцепсом.  Вместе с тем все  чаще  бывали  случаи

свержения  принцепсов  и  назначения новых в результате

дворцовых переворотов,  совершаемых  с  помощью  армии.

Преемники Октавиана стали пользоваться теми же полномо-

чиями, постепенно усиливая власть принцепса, хотя пона-

чалу им приходилось иногда преодолевать оппозицию сена-

та.

   Компетенция сената существенно изменяется. Поскольку

из народных собраний сохранились только трибутные,  со-

зывавшиеся к тому же все реже, с I в. постановления се-

ната - сенатус-консульты получают силу закона. Но право

принцепса назначать сенаторов и периодически  проводив-

шиеся  принцепсами "чистки" сената привели к тому,  что

со II в. сенат практически только утверждал предложения

принцепса. Почти то же произошло с перешедшим от народ-

ного собрания к сенату правом избирать и контролировать

магистратов - часть из них могла быть избрана только из

кандидатов,  предложенных  принцепсом.   Ограничиваются

права сената по распоряжению государственными финансами

и управлению провинциями.  Полностью  утрачивается  его

компетенция в военной и внешнеполитической областях.

   Параллельно с республиканскими магистратурами созда-

ется императорский чиновничий аппарат, на вершине кото-

рого  стояли  совет  и канцелярия принцепса,  в которую

входило несколько ведомств со штатом чиновников.  В со-

вет включались префекты, "друзья" императора, начальни-

ки ведомств канцелярии.  В канцелярию входили ведомства

финансов, прошений, официальной переписки, личного иму-

щества императора,  императорского суда и др. Члены со-

вета,  выполнявшего совещательные функции, и начальники

ведомств канцелярии назначались самим принцепсом из его

приближенных.  Чиновничьи  должности  стали  получать и

вольноотпущенники императора, и даже его рабы. К высшим

чиновникам, назначавшимся из сенаторов и всадников, от-

носились префект претория.  командовавший императорской

гвардией,  префект  города Рима,  распоряжавшийся поли-

цейскими когортами, префект Египта, префект. отвечавший

за снабжение продовольствием и др.

   Произошла реорганизация    управления   провинциями,

ставшими составными частями Римского  государства.  Они

были разделены на императорские и сенатские. Первые уп-

равлялись назначае-

мыми принцепсом  легатами,  осуществлявшими  военную  и

гражданскую власть с помощью собственного совета и кан-

целярии,  вторые - назначаемыми сенатом проконсулами  и

пропреторами,  избиравшимися  из  сенаторов по жребию и

находившимися в двойном подчинении - сената и  принцеп-

са.

   Создаваемый чиновничий  аппарат не представлял собой

стройной системы и был, особенно в первые века империи,

сравнительно малочисленным. Но по сравнению с республи-

канским он  обеспечивал  более  эффективное  управление

разросшимся  государством в силу складывающейся центра-

лизации и иерархии чиновничества.

   Разделение провинций на  императорские  и  сенатские

имело  еще одно важное последствие.  Доходы с сенатских

провинций поступали в  государственную  казну,  которой

распоряжался сенат, доходы же с императорских провинций

шли в казну принцепса - фикс.  Поскольку к первым  были

отнесены немногочисленные (11 из 45), давно завоеванные

и,  следовательно, разграбленные Римом провинции, казна

сената была перманентно скудной,  а порой и пустой. Им-

ператорские провинции были завоеваны  сравнительно  не-

давно,  и  ограбление их только начиналось,  что давало

принцепсу громадные доходы, увеличиваемые поступлениями

от  императорских  поместий  и  широко практиковавшихся

проскрипций. Сенат иногда вынужден был брать у принцеп-

са деньги взаймы.

   Постепенно власть  принцепса  распространялась  и на

сенатские провинции,  и к III в.  они все стали импера-

торскими.

   Армия. Право  командования  армией и возможность со-

держать ее за счет  не  только  государственной,  но  и

собственной  казны позволили принцепсам превратить ее в

мощную опору личной и государственной власти. Более то-

го,  армия превращается во влиятельную политическую си-

лу,  от которой зависела порой и судьба самого принцеп-

са.  Если при республике единство политической власти и

военной силы олицетворялось центуриатным собранием  во-

еннообязанных граждан и сенатом,  распоряжавшимся арми-

ей, то теперь это единство олицетворялось принцепсом. В

Риме  возникает единая военно-бюрократическая организа-

ция управления.

   После перехода к профессиональной армии она  превра-

щается  в корпоративную организацию.  Октавиан произвел

ее реорганизацию,  разделив на три части.  Привилегиро-

ванное положение занимала преторианская гвардия. Ее ко-

горты при Октавиане насчитывали 9000 человек.  Претори-

анцы  набирались  из римских граждан италийского проис-

хождения и получали жалованье в 3,5  раза  больше,  чем

легионеры,  служили 16 лет и после отставки располагали

солидным имуществом и  пополняли  ряды  господствующего

класса. Основную часть армии (при Октавиане 300 000 че-

ловек) составляли легионеры,  набиравшиеся  из  граждан

римских провинций.  Они служили 20 лет и получали жало-

ванье, позволявшее после отставки завести небольшое ра-

бовладельческое  хозяйство и влиться в состав провинци-

альной знати.  Третью часть армии составляли  вспомога-

тельные войска (численностью до 200 000 человек), комп-

лектовавшиеся из жителей  провинций,  не  имевших  прав

римских граждан.И хотя жалованье у них было в три раза

меньше,  чем у легионеров, и срок службы 25 лет, а дис-

циплина жестче и наказания суровее, служба во вспомога-

тельных войсках все же привлекала возможностью получить

римское гражданство, а для неимущих и скопить некоторые

средства. После упоминавшегося эдикта Каракаллы, давше-

го римское гражданство всем свободным империи, социаль-

ная разница между легионными и вспомогательными частями

исчезает, растет корпоративный дух армии, что еще боль-

ше увеличивает ее политическую роль.

   Доминат. Уже  в  период принципата рабовладельческий

строй в Риме начинает клониться к упадку,  а во  II-III

вв. назревает его кризис. Углубляется социальное и сос-

ловное расслоение свободных,  усиливается влияние круп-

ных земельных собственников,  растет значение труда ко-

лонов и уменьшается роль  рабского  труда,  приходит  в

упадок  муниципальный строй,  исчезает полисная идеоло-

гия,  на смену культу традиционных римских  богов  идет

христианство.  Экономическая система, основанная на ра-

бовладельческих и полурабовладельческих формах эксплуа-

тации и зависимости (колонат), не только перестает раз-

виваться,  но и начинает деградировать. К III в. стано-

вятся  все  более  частыми  и широкими восстания рабов,

почти  неизвестные  начальному  периоду  принципата.  К

восставшим рабам присоединяются колоны и свободная бед-

нота.  Положение осложняется освободительным  движением

покоренных  Римом  народов.  От захватнических войн Рим

начинает переходить к оборонительным. Резко обостряется

борьба  за  власть между враждующими группировками гос-

подствующего класса.  После правления династии  Северов

(199-235  гг.)  наступает полувековая эпоха "солдатских

императоров", приводимых к власти армией и правивших по

полгода,  году,  самое большее пять лет. Большинство из

них были убиты заговорщиками.

   Принципат подавил дух  гражданственности  у  римлян,

республиканские  традиции  ушли  теперь  уже  в далекое

прошлое,  последний оплот республиканских учреждений  -

сенат  окончательно подчинился принцепсу.  С конца III,

в.  начинается новый этап истории империи - доминат, во

время  которого  Рим  превратился в монархическое госу-

дарство с абсолютной властью императора.

   Окончательный переход к доминату датируется 284  го-

дом и приходом к власти Диоклетиана,  приказавшего име-

новать себя Доминусом.

   Титулы императора - Август  и  Доминус  подчеркивали

неограниченный характер его власти.  Как правило, импе-

раторы обожествлялись,  а некоторые из них после смерти

объявлялись богами со своими религиозными культами. На-

селение империи превратилось из граждан в подданных им-

ператора,  которые  стали  рассматриваться даже как его

рабы - сервы.

   Существовавший при принципате совет принцепса  прев-

ращается в государственный совет - консисториум.  Скла-

дывается развитый аппарат  чиновников,  разделенных  на

ранги, с определившейся иерархией и правилами повышения

в должности. С отде-

лением гражданской власти от военной  появляются  граж-

данские  и  военные  чиновники.  Особняком стоит третья

группа чиновников - придворные,  возглавляемые играющим

большую роль управляющим дворцом императора.

   В отличие  от  принципата старые республиканские уч-

реждения потеряли всякое общегосударственное  значение.

Римом стал управлять префект, назначаемый императором и

подчиненный ему. Сенат превратился в совет города Рима,

а магистраты - в муниципальных должностных лиц.

   Изменилась и военная организация. В связи с массовы-

ми восстаниями рабов и покоренных народов, а также воз-

росшей  необходимостью  защищать пределы государства от

вторжения германских,  славянских и малоазиатских  пле-

мен,  армия подразделяется на подвижные (для подавления

восстаний) и пограничные войска. Широкий доступ в армию

получают  "варвары",  порой  используется и вооруженная

сила их племен.

   Преторианская гвардия, сыгравшая важную роль в эпоху

"солдатских  императоров",  преобразуется  в  дворцовую

стражу,  которая, впрочем, порой тоже определяла судьбу

императоров.  Общеимперская  полиция  возглавлялась на-

чальником императорской канцелярии (в Риме -  префектом

города),  развившаяся тайная полиция - префектом прето-

рия.

   Большое значение для дальнейших судеб империи  имели

реформы Диоклетиана,  закрепленные и развитые в законо-

дательстве Константина.

   Диоклетиан провел экономическую, военную и админист-

ративную  реформы.  В  экономической области Диоклетиан

попытался приостановить обесценение денег в  результате

выпуска  монет с низким содержанием драгоценного метал-

ла.  Он выпустил полноценные золотые и серебряные моне-

ты,  но они скоро исчезли из обращения, и пришлось вер-

нуться к выпуску низкопробных монет.

   Более эффективной оказалась реформа налогообложения.

Большая  часть  налогов  стала взиматься не натурой,  а

деньгами.  В целях обеспечения поступления налогов была

введена  периодически повторявшаяся перепись населения.

В основу налогообложения в сельской местности были  по-

ложены размер землевладения и количество обрабатывающих

землю лиц.  В городах вводилось подушное  налогообложе-

ние. Поскольку за уплату налогов отвечали землевладель-

цы и городские чиновники,  реформа способствовала прик-

реплению  основной массы сельского и городского населе-

ния (колонов и ремесленников) к месту жительства и про-

фессии.

   Военная реформа, закрепившая образование пограничных

и подвижных войск,  ввела помимо существовавшего набора

в армию добровольцев рекрутский набор. Землевладельцы в

зависимости от размера землевладения были обязаны  пос-

тавлять  определенное число рекрутов из колонов и сель-

скохозяйственных рабочих.

   Наиболее далеко идущие последствия имела администра-

тивная реформа Диоклетиана.  Сложная внутриполитическая

обстановка,  тяжелое внешнеполитическое положение импе-

рии, далеко

зашедшие процессы экономического обособления провинций,

да  и  бесконечные  государственные  перевороты  времен

"солдатских  императоров",  предшествовавших  приходу к

власти Диоклетиана,  вынудили его в 285 году  назначить

себе соправителя - цезаря.  Через год цезарь был объяв-

лен Августом, с такой же, как у Диоклетиана, властью но

управлению  частью  империи.  Империя была разделена на

две части - западную и восточную. Правда, законодатель-

ство еще оставалось единым, поскольку законы издавались

от имени обоих императоров. Каждый из них назначал себе

соправителя - цезаря.  В результате возникла тетрархия,

состоявшая из четырех частей, включавших 100 провинций.

Рим был выделен в особую 100-ю провинцию,  но город Рим

перестал быть столицей империи.  Столица Западной импе-

рии  была перенесена в Медиолан (Милан),  а затем в Ра-

венну. Столицей Восточной империи стала Никомедия, рас-

положенная на восточном берегу Мраморного моря.

   После двадцатилетнего правления Диоклетиана и после-

довавшей борьбы за власть между его преемниками  насту-

пает   период   тридцатилетнего  правления  Константина

(306-337 гг.), вновь восстановившего единство власти.

   Константин продолжил экономические реформы Диоклети-

ана.  Новая  денежная реформа оказалась более удачной и

привела к стабилизации денежного обращения.  Упорядоче-

ние  налогообложения еще более усилило прикрепление ко-

лонов и ремесленников к  земле  и  профессии.  Эдиктами

Константина ремесленные коллегии были превращены в нас-

ледственные,  а постановлением (конституцией) "О беглых

колонах"  332  года  беглые колоны возвращались на свои

участки и должны были работать закованными в  цепи  как

рабы.  Лица,  укрывавшие  беглых  колонов,  в наказание

должны были выплачивать налоги за них.

   В военной области профессия воина  становилась  нас-

ледственной. В армию стали широко привлекаться варвары,

получавшие римское гражданство  и  возможность  продви-

гаться  по служебной лестнице вплоть до высших должнос-

тей.

   Завершена была и административная реформа Диоклетиа-

на.  Хотя  тетрархия была упразднена,  в каждой ии двух

частей империи было образовано по две  префектуры,  уп-

равлявшиеся    префектами,    обладавшими   гражданской

властью.  Военная власть в префектурах принадлежала во-

енным  магистрам  -  двум начальникам пехоты и двум на-

чальникам конницы.

   Префектуры делились на диоцезы (6 в  западной  части

империи и 7 в восточной), возглавляемые викариями, дио-

цезы - на провинции,  которыми управляли ректоры,  про-

винции - на округа с окружной администрацией.

   Если эти  мероприятия  Константина были продолжением

дела,  начатого Диоклетианом, то в вопросах религиозной

политики  первый перешел на противоположные Диоклетиану

позиции. Диоклетиан в христианской церкви видел органи-

зацию  автономную от государственной и,  следовательно,

препятствовавшую утвержде-

нию единовластия,  а поэтому  он  запрещал  отправление

христианских  религиозных обрядов,  разрушение церквей,

гонения на христиан.  Константин же уловил, что христи-

анство из религии бедняков и угнетенных, каким оно было

в период своего возникновения,  превратилось в религию,

которая может идеологическими средствами укрепить госу-

дарственный строй.  Он  увидел  в  христианской  церкви

прочную опору абсолютной власти императора, что повлек-

ло за собой резкий поворот в  религиозной  политике.  В

313  году императорским эдиктом христианство было приз-

нано равноправным с другими религиями,  существовавшими

в  империи,  а затем,  после крещения Константина в 337

году, - государственной религией.

   Армия, чиновничество и христианская  церковь  стано-

вятся тремя главными опорами домината - военной,  поли-

тической и идеологической.

   Наконец, учитывая, что восточная часть империи отно-

сительно  меньше  западной подвергалась нападениям вар-

варских племен  и  была  экономически  более  развитой,

Константин  перенес туда свою столицу - в древнегречес-

кий город Византии, дав ему новое название Константино-

поль.  В  330  году Константинополь был официально про-

возглашен столицей империи.  Перенос столицы в Констан-

тинополь закрепил процесс распада империи на две части,

приведший в 395 году к окончательному ее разделу на За-

падную Римскую империю и Восточную Римскую империю (Ви-

зантию).

   Экономическое обособление и политическое  разделение

империи совпало с периодом дальнейшего углубления обще-

го кризиса рабовладельческого строя и было его проявле-

нием  и результатом.  Раздел единого государства объек-

тивно был попыткой предотвратить  гибель  этого  строя,

разрушавшегося ожесточенной политической и идеологичес-

кой борьбой, восстаниями покоренных народов, вторжения-

ми варварских племен,  от которых особенно страдала За-

падная Римская империя.

   В 476 году командующий императорской гвардией герма-

нец Одоакр сверг с престола последнего римского импера-

тора и отослал в Константинополь  знаки  императорского

достоинства.  Западная  Римская империя прекратила свое

существование.

   Глава 12. Основные черты афинского права

   Афинское право представляло собой наиболее  развитую

в Древней Греции систему права, оказавшую заметное вли-

яние на правовые системы других полисов,  особенно вхо-

дивших в состав Афинского морского союза.

   Источники права.  Существовавшая в родоплеменной ор-

ганизации Аттики мононорма в процессе становления поли-

тической  власти  и затем государства начинает "расщеп-

ляться". С появлением новых социальных отношений и рас-

ширением сферы социального регулирования, необходимости

его большей определенности и

фиксированности основные  элементы  мононормы  (обычаи,

религиозные  установления,  нравственные   предписания)

приобретают все большую самостоятельность, хотя и оста-

ются взаимосвязанными. Часть из них приспосабливается к

складывающемуся менталитету политически,  а затем госу-

дарственно организованного общества, являет собой древ-

нейшие источники права. Они получают новое истолкование

(некоторые родоплеменные обычаи  становятся  территори-

альными правовыми обычаями,  появляется правовая фикси-

рованность и защищенность культа богов, из элементарной

нравственной  нормы  "взял  - отдай" возникает долговая

кабала).  Поначалу это соответствовало интересам прежде

всего  эвпатридов  и  закреплялось решениями ареопага и

архонтов, а со временем - и большинства свободных, ког-

да  с  конца VII в.  до н.э.  основным источником права

становится законодательная деятельность верховных орга-

нов власти, хотя правовые обычаи продолжают играть важ-

ную роль.

   Обширная законодательная деятельность связывается  с

именами Драконта и Солона.  Законы,  приписываемые Дра-

конту, были изданы в 621 году до н.э. Не исключено, что

и  сам Драконт был мифической личностью.  До нас законы

Драконта не дошли,  но из сообщений древних авторов из-

вестно,  что  они санкционировали ряд религиозных уста-

новлении и  обычаев,  вводя  жестокие  наказания.  Так,

смертной казнью карались не только святотатство и умыш-

ленное убийство (неумышленное каралось изгнанием), но и

кража овощей, праздность. Характерно, что такой пережи-

ток родового строя,  как кровная месть,  был  запрещен.

Законодательство  Солона,  относящееся  к  594  году до

н.э.,  затрагивало широкий круг вопросов,  связанных  с

организацией  государственной  власти  и регулированием

новых гражданско-правовых отношений (долговая  реформа,

закрепление частной собственности на землю и др.).

   Активная законодательная  деятельность  в  Афинах  в

V-IV вв.  до н.э. привела к накоплению большого законо-

дательного  материала,  порою противоречивого и в целом

неупорядоченного. От законов отличались принятые народ-

ным собранием псефизмы - постановления,  касавшиеся от-

дельных лиц,  но иногда содержавшие и  такие  же  общие

правовые нормы, как и законы. Однако основные институты

гражданского и уголовного права в Афинах не были разра-

ботаны в законодательстве с достаточной полнотой.  Мно-

гие из них сохранили те  или  иные  пережитки  родового

строя.

   Право собственности и обязательства. В афинском пра-

ве различалось владение  -  как  фактическое  обладание

имуществом  с  его использованием и собственность - как

владение с правом распоряжения. Самого же понятия права

собственности  как  абсолютного права лица еще не было.

Коллективная собственность господствующего класса имела

ограниченное  распространение.  К  ней относились госу-

дарственные имения и рудники, доходы с которых делились

между гражданами, а затем шли на военный флот, храмовое

имущество и др. Помимо государственной земли, сдаваемой

преимущественно  в  аренду,  существовали  общественные

земли фил

и демов. Имущество, находившееся в частной собственнос-

ти,  делилось на "видимое" (земля,  дом, рабы и т.п.) и

"невидимое",  способное "ускользать" от налогообложения

и конфискации (деньги, драгоценности).

   Между государственной и частной земельной  собствен-

ностью  существовала органическая связь - частная собс-

твенность на землю считалась ведущей свое происхождение

от  государственной,  а  государственная существовала в

форме частной.  Поэтому,  несмотря на окончательное ут-

верждение  со времен Солона частной собственности,  она

носила еще отпечатки прежних коллективистских представ-

лений об общности имущества и считалась предоставленной

государством.  Поэтому архонты,  вступая  в  должность,

ежегодно объявляли о сохранении за гражданами принадле-

жащего им имущества.  Само название земельных  участков

происходило от слова "жребий" (клерос) - т.е.  участок,

полученный от общины в результате  жеребьевки.  Сущест-

венным обременением,  лежащим на частной собственности,

была обязанность состоятельных  граждан  устраивать  за

свой  счет  пышные  празднества  (литургии) для афинян.

Размер расходов на литургию определялся богатством обя-

занного  лица.  Во время войны на богатых возлагалась и

триерархия - обязанность снаряжать за свой счет военный

корабль.

   Афинское право  различало обязательства из договоров

и обязательства из причинения вреда ("вольные"  и  "не-

вольные" обязательства).

   Основанием возникновения  договоров считалось согла-

шение сторон,  не требовавшее особых формальностей.  Но

наиболее  важные договоры заключались,  как правило,  в

письменной форме.  В зависимости от характера  договора

соответствующий документ подписывался или обеими сторо-

нами (договор купли-продажи),  или одной обязанной сто-

роной (договор займа).

   Исполнение договора обеспечивалось задатком, поручи-

тельством третьих лиц и залогом (до реформ Солона дого-

вор займа обеспечивался и самозакладом должника).  Если

от исполнения договора отказывался покупатель, он терял

свой  задаток,  продавец  же был обязан вернуть двойную

сумму задатка. При поручительстве материальные гарантии

исполнения  договора брали на себя третьи лица.  Особое

значение в истории Афин имел залог земли - ипотека. При

ипотеке заложенная земля оставалась во владении и поль-

зовании должника, лишенного, однако, права распоряжать-

ся  ею.  При неисполнении обязательства должником зало-

женная земля переходила к кредитору.  Заложенные движи-

мые вещи находились во владении кредитора,  который мог

их продать, если должник не исполнил обязательство.

   Среди договоров важное место занимала купля-продажа,

получившая  большое  распространение  в связи с широким

развитием торговли как в самой Греции, так и с соседни-

ми странами;  заем, в том числе у ростовщиков под боль-

шие проценты (до 20%); имущественный наем движимости (в

том числе и рабов) и недвижимости (особенно домов мете-

ками, не имевшими или имевшими ограни-

ченное право приобретать дома); личный найм и некоторые

Другие. Был известен и договор товарищества, по которо-

му несколько лиц вносили средства в общее имущество для

достижения  какихлибо  целей  (торговые,  религиозные и

иные товарищества).  Доходы и убытки товарищества расп-

ределялись  между  его  участниками  так,  как это было

обусловлено договором,  или пропорционально  сделанному

взносу.

   Обязательства из  причинения вреда возникали при на-

несении ущерба имуществу (повреждение  или  истребление

имущества,  причинение  убытков и т.п.).  Они влекли за

собой возмещение ущерба, а вред, причиненный сознатель-

но,  возмещался в двойном размере. Ответственность воз-

никала и тогда,  когда вред  был  результатом  действий

подвластных  лиц - детей,  рабов.  Раб мог быть передан

потерпевшему в компенсацию за  причиненный  ущерб.  При

причинении вреда личности (а в некоторых случаях и иму-

ществу) возникала ответственность за преступление.

   Брак и семья.  Безбрачие в Афинах  морально  осужда-

лось.  Брак заключался посредством договора между жени-

хом и главой семьи невесты.  Жених был обязан  уплатить

за  невесту,  приданое  же  невесте давалось не во всех

случаях. Многоженство не допускалось.

   После замужества женщина находилась  и  под  властью

отца,  и  под  властью мужа.  Положение ее в семье было

приниженным.  Развод для мужчины был свободен, для жен-

щины весьма затруднен. Власть отца над детьми до Солона

была практически неограниченной (он мог продать сына  в

рабство). Со временем она ослабла, но оставалась значи-

тельной.  Дети были обязаны повиноваться отцу,  он  мог

лишить сына наследства за неповиновение,  а дочь выдать

замуж по своему усмотрению.

   Преступлениями наказания.  Афинское право  различало

преступления,  направленные против государства, и прес-

тупления против личных интересов.  Однако граница между

ними зачастую была условной.  И в том и в другом случае

обвинение возбуждалось или самим потерпевшим, или граж-

данами, считавшими себя заинтересованными в привлечении

виновного к ответственности.

   Наиболее тяжкими преступлениями считались  государс-

твенная измена,  обман народа, внесение противозаконных

предложений в  народное  собрание,  оскорбление  богов,

безбожье,  кража храмового имущества. К серьезным прес-

туплениям относились также убийство, телесные поврежде-

ния,  клевета,  оскорбление,  плохое  обращение детей с

престарелыми родителями,  измена жены, похищение девуш-

ки. Эти деяния могли рассматриваться и как преступления

против личности,  и как преступления  против  государс-

твенных  интересов.  Близки  к ним были и имущественные

преступления (кража, поджог), которые также могли расс-

матриваться как преступления против государственных ин-

тересов (кража в общественном месте) или против  личных

интересов.

   Характер наказания  зависел  прежде всего от тяжести

содеянного.  При преступлениях против личных  интересов

речь чаще всего шла о возмещении вреда и штрафе (обычно

в двойном размере

от ущерба), при преступлении против интересов государс-

тва - о наказании как таковом. За наиболее тяжкие прес-

тупления (измена, безбожие, умышленное убийство) грози-

ла смертная казнь. Вора-рецидивиста обращали в рабство.

Широко  были  распространены  штрафы и конфискация иму-

щества.  Телесные наказания применялись только к рабам,

ответственность  которых за преступления была более су-

ровой, чем у свободных. Широкое распространение получи-

ла атимия (бесчестье),  лишавшая осужденного политичес-

ких прав (на участие в народном собрании, занятие госу-

дарственных должностей).  За ложное обвинение в полити-

ческом преступлении доносчик (сикофант) мог быть предан

суду.

   Глава 13. Римское право

   Роль римского  права  в  мировой  истории и основные

этапы его развития.  Римское право занимает  уникальное

место в правовой истории человечества. Оно представляет

собой наивысшую ступень в развитии права в античном об-

ществе и древнем мире в целом.

   Оно отличается  прежде  всего  необыкновенно широким

охватом самых разнообразных жизненных отношений и ситу-

аций.  Особенно  тщательно  были  разработаны в римском

праве различные способы защиты интересов частных  собс-

твенников, а также многообразных участников имуществен-

ного оборота.  Именно римляне,  опираясь на весь  пред-

шествующий  мировой опыт,  в том числе и стран Востока,

впервые сделали индивидуальную частную собственность, а

также  другие  имущественные права и интересы предметом

искусного и весьма совершенного юридического  регулиро-

вания.  На  базе римского права,  отличавшегося большой

разработанностью своих форм,  сложилась богатейшая пра-

вовая  культура,  ставшая общим достоянием человечества

на последующих этапах развития  цивилизации.  Одним  из

элементов  этой правовой культуры была римская юриспру-

денция, которая положила начало как самостоятельной на-

уке о праве, так и профессиональному юридическому обра-

зованию.

   За более чем тысячелетний  период  истории  Римского

государства  право претерпело в нем глубокие изменения.

История римского права,  естественно, отразила перемены

в государственном строе Рима.  Но, будучи связанным и с

более глубинными пластами римского общества, оно в сво-

ей  эволюции испытало на себе влияние все усложняющихся

экономических и иных общественных отношений, в том чис-

ле связанных и с рабством.

   Кроме того,  римское  право пережило ту рабовладель-

ческую государственность (Западную Римскую империю), на

базе  которой оно исторически сложилось и достигло наи-

высшего расцвета. Поэтому периодизация истории римского

права, несмотря на ее теснейшую связь с важными событи-

ями в политической жизни, не может

быть сведена к периодизации Римского государства. В об-

ширной литературе по римскому праву  имеются  различные

варианты  выделения  главных и более дробных этапов его

развития.  Наиболее общей и удобной для  учебных  целей

представляется  следующая периодизация истории римского

права.

   1. Древнейший период  (VI  -  середина  III  вв.  до

н.э.).  Римское право этого периода характеризуется еще

полисной замкнутостью,  архаичностью,  неразвитостью  и

сакральным характером основных институтов.

   2. Классический  период (середина III в.  до н.э.  -

конец III в.  н.э.).  Именно в течение данного  периода

римское право постепенно освобождается от остатков пат-

риархальности и религиозности и превращается в светскую

юридическую систему,  характеризующуюся высшей ступенью

разработанности не только рабовладельческих,  но и иных

универсальных человеческих отношений. Совершенство этой

правовой системы находит свое выражение и в юриспруден-

ции,  давшей миру образцы глубокого правового анализа и

филигранной юридической техники.

   3. Постклассический период (IV-VI вв.).  В это время

в связи с разложением рабовладельческого общества и го-

сударственности  римское  право  практически  перестает

развиваться, несет на себе печать общего экономического

и политического кризиса. Изменения в римском праве дан-

ного периода связаны главным образом с его систематиза-

цией и постепенным приспособлением к формирующимся  но-

вым феодальным отношениям,  что происходит, однако, уже

в восточной части Римской империи (Византии).

   Для более глубокого изучения истории римского права,

а также для специальных научных целей разработаны и бо-

лее детализированные схемы  периодизации.  Так,  многие

ученые вслед за архаическим периодом выделяют в качест-

ве особого этапа истории римского права  предклассичес-

кий  период  (III  - I вв.  до н.э.).  Такое вычленение

предклассического периода имеет под собой серьезные ос-

нования,  но оно в большей степени подходит для специа-

лизированного изучения истории римского права,  выходя-

щего за рамки данного учебного курса.

  1. Развитие источников права

   Источники права древнейшего периода. Огромную роль в

формировании римской правовой  традиции  в  архаический

период играли жрецы. Особенно выделялась среди них кол-

легия понтификов,  которая  присвоила  себе  привилегию

формирования и толкования норм права. Понтифики были по

сути дела первыми римскими юристами.  В Риме (в отличие

от стран Востока) сравнительно рано происходит разделе-

ние религиозных норм  (fas),  связанных  с  верованиями

римлян и их долгом перед богами,  и собственно правовых

норм (jus),  связанных с деятельностью или  с  санкцией

римского государства. Тем не менее понтифики по-прежне-

му контролировали всю юридическую деятельность в  Риме.

В связи с

этим право в архаический  период  сохраняло  во  многом

сакральный характер,  совершение юридических актов тре-

бовало выполнения религиозного ритуала:  жертвоприноше-

ния, клятвы и т.д.

   Древнейшим источником  права  в  Риме  были правовые

обычаи (mores majorum).  Согласно римской  исторической

традиции,  другим  источником  права являлось законода-

тельство римских царей (leges regiae). Однако существо-

вание этих законов время от времени подвергается сомне-

нию.  В последние десятилетия исследователи склонны  не

отвергать эту традицию, считать достоверными сведения о

законах римских царей,  по крайней мере Нумы Помпилия и

Сервия Туллия.

   Поскольку эти  источники  права,  тесно  связанные с

традицией и религией римского народа (квиритов), высту-

пали первоначально как патрицианские, в литературе выс-

казывалось предположение о существовании особой системы

правовых обычаев у плебеев. Движение плебеев за равноп-

равие отразилось и в правовой сфере, поскольку патрици-

анские  магистры и жрецы (понтифики) произвольно толко-

вали неписаные обычаи,  игнорируя интересы  плебеев.  С

борьбой плебеев и патрициев связывается принятие (около

450 года до н.э.) первых писаных римских законов -  За-

конов XII таблиц.  Согласно традиционной версии, для их

составления была создана первоначальная комиссия из  10

патрициев  (децимвиры),  подготовившая законы на десяти

таблицах,  текст которых не удовлетворил плебейское на-

селение Рима.  В результате острого политического конф-

ликта была создана новая комиссия децемвиров,  состояв-

шая  как  из патрициев,  так и из плебеев,  дополнившая

первоначальный текст еще двумя таблицами.

   Традиционная версия происхождения Законов XII таблиц

в настоящее время нередко ставится под сомнение.  В са-

мом тексте Законов нет положений, свидетельствующих не-

посредственно  об уравнении в правах патрициев и плебе-

ев.  Но очевидно,  что Законы стали основой общего  для

патрициев и плебеев единого квиритского,  или цивильно-

го,  права (jus civile), предназначенного исключительно

для римских граждан. Возможно, что принятие Законов XII

таблиц было связано с  борьбой  плебеев  с  патрицианс-

ко-жреческой верхушкой,  а также с противоречиями между

светской и религиозной аристократией.  Принятие Законов

XII  таблиц  означало ослабление былых позиций понтифи-

ков,  которые сохраняли за собой право хранить и толко-

вать неписаные обычаи и законы,  вырабатывать формы су-

дебных исков и злоупотребляли этим правом. Хотя в Зако-

нах  XII таблиц предусматривалось использование клятв и

совершение других ритуальных действий,  право уже  было

отделено  от  религиозных норм и приобрело светский ха-

рактер.

   Законы XII таблиц были выполнены на 12  медных  дос-

ках,  выставленных  для всеобщего обозрения на форуме -

центре политической жизни республиканского Рима. Знание

этих Законов было обязательным,  а следовательно,  с их

принятия стало необходимым светское правовое воспитание

(образование) римских граждан.

В своем первоначальном виде Законы XII таблиц не сохра-

нились  (погибли в 390 году до н.э.  при нашествии гал-

лов),  и их содержание реконструировалось  (в  XVI-XVII

вв.)  на  основе  фрагментов  и сочинений более поздних

римских авторов.  Но и в настоящее время текст  Законов

XII  таблиц остается неполным,  в ряде случаев неясным,

требующим критического подхода. В исследованиях некото-

рых ученых (Е.  Паис,  Э.  Ламбер,  Р. Шульц и др.) без

достаточно веских аргументов оспаривается время  приня-

тия этих Законов (их относят к последующим векам), ста-

вится под сомнение их характер и сам  факт  существова-

ния.  Ряд  противоречий в Законах XII таблиц (например,

исчисление штрафов в деньгах,  хотя,  как известно, в V

в. до н.э. в Риме еще не было монеты) может быть объяс-

нен тем,  что в их текст со временем были внесены  час-

тичные изменения.

   По своей  сути  Законы XII таблиц представляли обра-

ботку и консолидацию  обычного  права  Рима.  Известное

влияние  на  них оказало греческое право южноиталийских

полисов.  Но были включены и отдельные новые положения,

отступавшие  от норм обычного права (например,  система

штрафов была отходом от древнего принципа талиона).

   Законы XII таблиц отражали еще  сравнительно  низкий

уровень  развития римского общества и правовой техники.

Они были изложены в виде кратких повелительных суждений

и  запретов,  некоторые из которых несли на себе печать

религиозных ритуалов.

   Несмотря на свои недостатки,  они  достаточно  точно

отразили коренные потребности римского архаического пе-

риода,  а поэтому в течение многих веков пользовались в

Риме огромным авторитетом,  рассматривались,  по словам

Тита Ливия,  как "источник всего публичного и  частного

права".

   Другим важным  источником  квиритского  (цивильного)

права были законы. Законы XII таблиц завершались указа-

нием на то,  что впредь всякое решение народного собра-

ния должно иметь силу закона (lex).  С  предложением  о

принятии  нового  закона  в  собрании  обычно выступали

должностные лица (магистраты),  затем законе проект об-

суждался в сенате и за три недели до голосования преда-

вался гласности. В принятом законе выделялись, как пра-

вило, три части. В первой указывался инициатор принятия

закона,  вторая содержала  саму  норму,  т.е.  правовые

предписания,  а в третьей устанавливалась санкция. При-

нятый народным собранием закон немедленно вступал в си-

лу,если  не  предусматривалась специальная отсрочка,  и

его текст в случае особой важности выставлялся на фору-

ме.

   В древнейший  период правовую силу имели также реше-

ния сената (сенатус-консульты), а в исключительных слу-

чаях и постановления магистратов.  Так, на основе реше-

ния чрезвычайной комиссии децимвиров были изданы,  нап-

ример, Законы XII таблиц.

   Толкование законов, как и цивильного права вообще, а

также составление судебного календаря и исковых  требо-

ваний  вплоть  до  конца IV века оставались привилегией

понтификов, всячески ох-

ранявших свою монополию на судебные тайны.  Окончатель-

ному освобождению права от религиозной оболочки, подры-

ву позиций жречества и  началу  светской  юриспруденции

способствовали  хищения и предание гласности в 302 году

до н.э.  писцом Клавдием Флавием  судебного  календаря,

формы исков и записей и толкований норм и обычаев,  ко-

торые ранее в строгой секретности хранились  в  архивах

понтификов.

   Источники права в классический период. В III веке до

н.э.  - III веке н.э.  формально продолжали действовать

Законы  XII  таблиц  (официально они были отменены в VI

веке н.э.  в ходе законодательных реформ  византийского

императора Юстиниана). Глубокое уважение римлян к своим

правовым традициям и особенно благоговейное отношение к

Законам  XII  таблиц не позволяли им открыто отказаться

от этого исторического памятника. Но существенные изме-

нения в экономической и политической жизни Рима сделали

необходимым фактический отказ в  повседневной  правовой

практике  от  устаревших норм Законов XII таблиц и кви-

ритского права в целом. Возникла насущная необходимость

в  создании новых форм правотворчества,  более гибких и

позволяющих учитывать меняющиеся общественные условия.

   На новом этапе истории римского права  его  наиболее

характерным  источником становятся эдикты преторов,  на

базе которых наряду  с  цивильным  правом  (по-прежнему

уважаемым,  но все менее применяемым) вырастают две но-

вые  и  совершенно  самостоятельные  правовые  системы:

"преторское  право"  (jus  praetonym) и "право народов"

(jus gentium). Обе эти системы были результатом правот-

ворческой деятельности преторов.  Таким образом, в Риме

возникла сложная (по сути дела - тройная)  система  ис-

точников права.

   Вступая в должность,  претор обнародовал свой эдикт,

где содержались юридические формулы,  с помощью которых

он намеревался поддерживать порядок и вершить суд.  Эти

формулы существенно отклонились от норм цивильного пра-

ва,  хотя формально претор должен был действовать в его

рамках.  Положения, которые содержались в эдиктах, сами

не имели силу закона,  но были обязательными, поскольку

поддерживались преторской властью.  Сам претор был обя-

зан следовать своему эдикту, срок действия которого ис-

текал через год.  Приходящий ему на смену  претор,  как

правило,  лишь несколько изменял эдикт своего предшест-

венника, внося в него новые положения (edictum novum) и

отбрасывая  устаревшие.  Но  поскольку  основная  часть

эдикта сохранялась  (edictum  tralaticium),  преторское

право,  наряду с гибкостью и приспособляемостью, харак-

теризовалось определенной преемственностью и

   стабильностью.

   Особую роль в развитии права в  классический  период

сыграли  эдикты претора Перегринов,  должность которого

была учреждена в 242 году до н.э. Последний регулировал

отношения между римскими гражданами и иностранцами (пе-

регринами),  а поэтому вообще не был связан нормами ци-

вильного права. В своем право-

творчестве (при издании эдикта) он обладал большой сво-

бодой усмотрения, мог в своих правоположениях ссылаться

на "справедливость" (aegitas) или на "естественный  ра-

зум" (naturalis ratio).  Созданное преторами перегринов

"право народов" было не  международным,  а  внутригосу-

дарственным,  т.е.  римским правом, причем его наиболее

развитой и совершенной частью.

   С установлением империи постепенно изменилось и  по-

ложение преторов в политической системе Рима. Формально

преторы сохраняли право на издание эдикта, но их актив-

ное правотворчество приходило в противоречие с растущим

самовластием императоров. Поэтому уже в первые века на-

шей  эры  преторы взяли за правило полностью копировать

эдикт своего предшественника. Таким образом, содержание

эдикта  становилось неизменным,  и он не порождал новых

норм права. В связи с этим император Адриан решил коди-

фицировать преторское право, поручив эту работу извест-

ному юристу Юлиану (между 125 и 138 гг.  н.э.). Состав-

ленный последним эдикт (известный как эдикт Юлиана) был

официально одобрен сенатус-консультом и получил  назва-

ние "вечного эдикта" (edictum perpetuum).  Он стал обя-

зательным для всех  последующих  магистратов.  С  этого

времени  преторский  эдикт по сути дела застывает и пе-

рестает быть источником новых правовых норм.

   Уже в первые годы империи падает  значение  народных

собраний, которые к концу I в. н.э. крайне редко прини-

мали новые законы, а затем вообще лишились этого права.

При императорах вновь выросло значение сенатус-консуль-

тов,  которые в предшествующий период (в эпоху  поздней

республики) не обладали правовой силой.  В первой поло-

вине I в.  н.э. сенатус-консульты обычно не имели санк-

ций,  но  они  приобретали  обязательную силу благодаря

эдикту претора. Но Адриан вновь вернул сенату законода-

тельную  власть,  и сенатус-консульты стали выступать в

качестве закона.  Роль их как источника права возросла,

поскольку  они  составлялись от имени принцепса и часто

назывались по его имени.

   Постепенно укреплялась и расширялась и самостоятель-

ная  законодательная власть императоров.  Первоначально

императорские законы (конституции) рассматривались  как

результат  делегации  власти со стороны народных собра-

ний, но во II в. н.э. юристы обосновали положение, сог-

ласно которому римский народ передал свою законодатель-

ную власть императорам. К этому времени законодательст-

во императоров превращается в важнейший источник права.

Законы императоров в отличие от многих актов  магистра-

тов  действовали  на всей территории римского государс-

тва,  а не были ограничены пределами города или отдель-

ной провинции.

   Акты императорской  власти (конституции) делились на

следующие основные виды:

   1) Эдикты - общие положения,  основанные  на  власти

"империум",  а  поэтому  юридически обязательные только

при жизни данного императора.  Но уже со Н в.  н.э. они

начинают соблюдаться и его преемниками.

2) Рескрипты - ответы или советы  императора  отдельным

лицам  или  магистратам,  запрашивающим консультации по

правовым вопросам.

   3) Декреты - решения,  вынесенные императором в  су-

дебных делах, на основе которых сложилась самостоятель-

ная императорская юриспруденция.

   4) Мандаты  -  инструкции,  адресованные  правителям

провинций, которые в ряде случаев содержали также нормы

гражданского или уголовного права,  которые применялись

и к перегринам.

   Первоначально конституции  императоров касались лишь

вопросов публичного порядка (организации администрации,

преступлений и т.п.), но постепенно они все более и бо-

лее охватывали все сферы правового регулирования.  Мно-

гие  выработанные  в императорскую эпоху формы правовых

актов оказали впоследствии большое влияние на законода-

тельную технику средневековых монархий.

   Роль римских юристов в развитии права. Исключительно

важным и своеобразным источником развития римского пра-

ва  в классический период становится деятельность юрис-

тов, которая способствовала развитию стройности и цель-

ности всей правовой системы Древнего Рима.

   Римская юриспруденция приобретает чисто светский ха-

рактер начиная с плебейского понтифика Тиберия Корунка-

ния (с 254 года до н.э.), правовые консультации которо-

го впервые носили публичный и открытый характер. Юристы

республиканского  периода играли важную роль в судебной

практике. Они давали юридические консультации, особенно

по  вопросам  судебного процесса,  формулируя в связи с

ними правовые ответы, редактировали и составляли юриди-

ческие  акты,  в ряде случаев принимали участие в самом

судебном процессе,  оказывая помощь  одной  из  сторон.

Юристы республиканской эпохи происходили,  как правило,

из аристократических кругов - из сенаторской знати, а в

I в.  до н.э. также и из всадников. Наиболее известными

из них были Катон Старший,  Марк  Манилий,  Алфен  Вар,

Квинт Муций Сцевола, Публий Муций Сцевола, Сервий Суль-

пиций, Руф (причем двух последних часто считают основа-

телями римской юридической науки). Они впервые предпри-

няли попытку дать обобщение судебной практики, система-

тически изложив цивильное право (Публий Сцевола) и сос-

тавив первый комментарий преторского права (Сульпиций).

   В эпоху принципата  круг  юристов  становится  шире.

Многие из них, например Ульпиан, Гай и другие, были уже

не римлянами, а выходцами из восточных провинций. Юрис-

ты  этого времени играли более активную роль в развитии

юридической доктрины и практики,  были подлинными твор-

цами классического римского права. Важное значение при-

обретает преподавательская деятельность юристов.  В I -

начале  П в.  н.э.  возникают две основные школы права:

сабиньянцы (основатель Капитон) и прокульянцы  (основа-

тель Лабеон),  которые вели преподавание права и давали

разную  трактовку  некоторых  (правда,  второстепенных)

правовых институтов. Наиболее известными представителя-

ми первых были Сабин и  Юлиан,  а  вторых  -  Прокул  и

Цельз.

Римские юристы составляли многочисленные труды. Одни из

них  предназначались  для  учебных целей,  другие - для

практического использования.

   Большой популярностью пользовались  комментарии  ци-

вильного  права  и преторского права,  а также дигесты,

которые представляли собой наиболее значительные произ-

ведения  по  различным  правовым вопросам,  с попытками

синтеза цивильного  и  преторского  права.  В  дигестах

обычно  использовались  выдержки  из более ранних работ

("Ответов",  "Вопросов" и т.д.) того же самого или дру-

гих  авторов,  причем  правовой материал располагался в

строго определенном порядке (отсюда и сам термин diges-

ta - "приведенное в систему").  Наибольшей известностью

в Риме пользовались дигесты Альфена Вара,  Цельза, Мар-

целла, Цервилия Сцеволы и, особенно, Сальвия Юлиана.

   Важное место  среди  работ  римских юристов занимали

институции,  систематически излагавшие римское право  в

учебных целях.  Наибольшую известность приобрели Инсти-

туции Гая (143 год н.э.), которые давали сжатое и логи-

чески построенное изложение об^ ширного правового мате-

риала.

   Институции Гая в основном  посвящены  разбору  граж-

данского (цивильного) права, но включают ряд добавлений

по преторскому эдикту.  От  институций  других  римских

юристов они отличаются большей полнотой и четкостью из-

ложения. В них дается стройное и логичное деление граж-

данского права:  "Все право, которым мы пользуемся, от-

носится или к лицам,  или к вещам,  или к искам" (1.8).

Хотя многие исследователи не считают систему, использо-

ванную Гаем,  оригинальной, она была значительным шагом

вперед  в  понимании права.  Здесь впервые материальное

право отделено от процесса, а индивидуальные права - от

средств их защиты.

   Несмотря на  трехчленную классификацию самого право-

вого материала,  Институции Гая разделены на 4 книги: о

лицах, о вещах, об обязательствах, об исках. Эта систе-

ма,  получившая впоследствии  название  институционной,

оказала большое влияние на последующую историю права.

   Но даже самые блестящие и эрудированные юристы клас-

сической эпохи не были склонны к отвлеченным  рассужде-

ниям  и  к простому теоретизированию.  Они стремились с

помощью дедукции и иных логических методов  решать  от-

дельные, хотя бы и сложные, правовые казусы. Именно по-

этому они даже в своих сочинениях избегали  абстрактных

конструкций, обобщений и определений. По словам Яволена

Приска, "всякое определение в гражданском праве опасно:

редко бывает,  чтобы оно не могло быть опровергнуто". В

связи с этим в римской  классической  юриспруденции  не

встречаются определения таких ключевых для цивильного и

преторского права понятий,  как иск (actio),  собствен-

ность (dominium), договор (contractus), сервитуты (ser-

vitutes) и т.п.  Но зато в ней  имеются  многочисленные

блестящие образцы конкретных жизненных и подлежащих су-

дебному решению правовых проблем.

С установлением в Риме императорского правления активи-

зируется практическая деятельность юристов - дача  пра-

вовых  консультаций.  Эти  консультации (так называемые

"ответы") оказывали большое влияние на  судей,  которые

часто следовали мнению авторитетных юристов.

   Император Август предпринял попытку несколько унифи-

цировать деятельность юристов,  разрешив только опреде-

ленному  их  кругу  давать ответы,  имеющие официальное

значение (jus respondendi).  Эти юристы должны были за-

писывать  свои ответы (консультации),  ставить свою пе-

чать,  чтобы тем самым засвидетельствовать  легальность

правового источника.  Данная система закреплена при им-

ператоре Адриане, который подтвердил установившийся по-

рядок,  согласно  которому  только  мнение определенных

юристов имело правовую,  т.е.  обязательную силу.  Если

таковые юристы по какому-либо вопросу приходили к обще-

му согласию, судья обязан был с ним считаться при выне-

сении решения.

   Укреплению авторитета  римской юриспруденции как ис-

точника права во II - III вв.  н.э.  способствовал  тот

факт,  что  императоры  стали нередко приближать видных

юристов к своей особе,  назначать их на ключевые  госу-

дарственные посты (префекты претория и т.п.).  Так, при

императоре Септимии Севере государственную карьеру сде-

лал Папиниан (был убит затем по приказу Каракаллы), при

Александре Севере - Павел и Ульпиан и т.д.

   Источники права постклассического периода.  В период

домината  в связи с глубоким кризисом рабовладельческой

системы римское право претерпевает  некоторые  незначи-

тельные изменения, но его основные институты практичес-

ки сохраняются в прежнем виде.  Наибольшие изменения  в

это  время происходят именно в источниках права,  среди

которых все больший удельный вес приобретает  законода-

тельство императоров.  В связи с установлением всевлас-

тия императоров новые поколения юристов утрачивают пра-

во  давать обязательные консультации,  лишаются возмож-

ности формулировать новые правовые нормы,  как это  уже

раньше произошло с преторами.

   Сокращается число классических юристов, труды и мне-

ния которых по-прежнему рассматривались в качестве  ис-

точника права. В 426 году специальными знатоками Феодо-

сия II и Валентиана III  о  цитировании  была  признана

юридическая сила за сочинениями лишь пяти юристов:  Па-

пиниана, Павла, Ульпиана, Мадестина и Гая. Судьи должны

были  выявлять  общее  мнение этих юристов,  а в случае

разногласия между ними - мнение большинства.  В  случае

равенства голосов решающим признавалось мнение Папиниа-

на,  если же в этом случае  Папиниан  не  высказывался,

судья мог действовать самостоятельно.

   Утрата римским  правом  былого  динамизма,  стирание

граней между цивильным и преторским  правом,  поскольку

это деление в едином императорском законодательстве ут-

рачивает свой смысл,  создали благоприятные условия для

проведения  кодификационных  работ.  Особенно оживленно

работы по систематизации права ве-

лись в  восточной  части  Римской  империи  (Византии).

Здесь в конце III века  н.э.  были  составлены  частные

сборники  римского  права  - Кодекс Грегориана и Кодекс

Гермогениана,  включившие в себя подлинные тексты импе-

раторских законов со 196 по 365 г.  н.э.,  а в 438 году

осуществлена первая официальная кодификация императорс-

ких конституций (Кодекс Феодосия). Особенностью сборни-

ка Феодосия,  свидетельствующей о более высоком  уровне

кодификационных работ,  было то,  что он включал в себя

только действующее императорское законодательство.

   Всеобъемлющая систематизация  римского  права   была

проведена в 528-534 гг.,  т.е. уже после падения Запад-

ной Римской империи,  по указанию византийского импера-

тора  Юстиниана.  Руководство кодификационными работами

осуществлял видный юрист Трибониан.  Результатом работы

комиссии  явилось  составление  ряда  крупных сборников

римского права, подвергшегося, однако, некоторым интер-

поляциям - включениям норм более позднего,  в частности

греческого и восточного права.  На более позднем  этапе

истории  права  (уже в средние века) эти сборники стали

выступать как единый Свод законов Юстиниана (Corpus ju-

ris civilis).

   Обширные кодификационные работы,  которые велись под

непосредственным руководством самого императора,  снис-

кавшего  себе  славу  самого великого законодателя всех

времен и народов,  начались с составления Кодекса Юсти-

ниана.  Подготовка  Кодекса  была  поручена созданной в

феврале 528 года комиссии,  состоявшей из десяти высших

должностных лиц и юристов, среди которых особенно выде-

лялись Трибониан и Феофил.  Комиссия была уполномочена,

использовав  ранее изданные частные и официальные сбор-

ники,  а именно: Кодексы Грегориана и Гермогениана, Ко-

декс Феодосия,  собрать воедино императорские конститу-

ции,  устранить имеющиеся в них противоречия, исключить

устаревшие законодательные положения. Кодекс Юстиниана,

первая редакция которого не сохранилась,  был составлен

с поразительной быстротой и издан 7 апреля 529 года. Не

вошедшие в него законодательные акты  отныне  подлежали

отмене.

   Поспешность в составлении Кодекса была причиной мно-

гих его недостатков  (противоречий,  устарелых  положе-

ний),  которые стали особенно очевидными в связи с сос-

тавлением других частей  кодификации  Юстиниана.  Целый

ряд нововведений,  содержавшихся в законодательстве Юс-

тиниана,  особенно в сборнике "50 решений" (отмена раз-

личий между гражданским правом и "правом народов", меж-

ду квиритской и бонитарной собственностью и т.д.),  де-

лали  необходимой разработку новой редакции Кодекса Юс-

тиниана. Эта работа была поручена в начале 534 года ко-

миссии из 5 юристов под руководством Трибониана.  Пере-

работанный вариант Кодекса (именно в  этом  виде  он  и

сохранился)  был  опубликован 16 ноября 534 года,  а 29

декабря того же года был наделен силой закона.

   По примеру Законов XII таблиц Кодекс  Юстиниана  был

разделен на 12 книг.  В книге I рассматриваются вопросы

церковного

права и  христианской  теологии,  книги 2 - 8 посвящены

различным вопросам частного права, в книгах 9 - 12 зат-

рагиваются  различные  стороны  публичного права (адми-

нистративное управление,  преступления  и  наказания  и

т.д.).  Каждая книга распадается на титулы, а последние

- на фрагменты.

   В рамках отдельных титулов императорские конституции

расположены  в  хронологическом порядке;  древнейшая из

использованных в Кодексе - Конституция Адриана 117 года

(6.23.1),  самая  поздняя  - Конституция Юстиниана от 4

ноября 534 года.  Фрагменты, содержащие текст отдельных

конституций, включают сведения об издавшем их императо-

ре,  о лице, кому они адресованы, о дате и месте их из-

дания.  Составителем Кодекса было разрешено вносить су-

щественные изменения в цитируемые законодательные поло-

жения (редактировать,  сокращать и т.д.),  о чем свиде-

тельствуют сравнения с соответствующими текстами  конс-

титуций по Кодексу Феодосия.

   Важнейшую часть  кодификации  императора  Юстиниана,

выделявшуюся по богатству использованного правового ма-

териала,  составляют дигесты,  или пандекты.  Последний

термин позаимствован из греческого языка,  что означает

"содержащий в себе все".

   По замыслу   Юстиниана,  изложенному  в  специальной

Конституции от 12 декабря 530 года,  его дигесты должны

были стать всеобъемлющим сборником, охватывающим право-

вое наследие классической эпохи. Подготовка дигест была

поручена специальной комиссии под руководством Трибони-

ана, в которую вошли помимо видных чиновников и практи-

ков  известные  профессора константинопольской (Феофил,

Грациан) и бейрутской  (Дорофей  и  Анатолий)  правовых

школ.  Составители дигест (позднее они стали называться

компиляторами) были наделены широкими  полномочиями  по

отбору   и   сокращению  текстов  классических  юристов

("древних юристов"),  по устранению в них противоречий,

повторений  и  устаревших положений,  по внесению в них

иных изменений с учетом императорских конституций.

   В процессе работы над дигестами комиссия просмотрела

и  использовала  2  тыс.  сочинений,  обработала 3 млн.

строчек.  В случае возникновения спорных  вопросов  она

обращалась за разъяснениями к Юстиниану,  который изда-

вал соответствующие конституции,  составившие "50 реше-

ний".  Дигесты, учитывая масштабность использованного в

них материала,  были подготовлены исключительно за  ко-

роткий срок, опубликованы 16 декабря 533 года специаль-

ной Конституцией.

   Дигесты представляют собой уникальный  правовой  па-

мятник,  насчитывающий около 150 тыс. строк, включающий

более 9 тыс.  текстов,  взятых из книг римских юристов,

живших с I в.  до н.э. по IV в. н.э. Более других в Ди-

гестах цитируются Ульпиан, Павел, Папиниан, Юлиан, Пом-

поний,  Модестин.  Так, тексты Ульпиана составляют 1/3,

Павла - 1/6, Папиниана - 1/18 часть.

   Структурно Дигесты делятся на семь частей  (в  самом

тексте такой рубрики нет) и на 50 книг,  которые в свою

очередь (кроме

книг 30-32  о  легатах и фидеикомиссах) расчленяются на

титулы, имеющие названия. Титулы состоят из фрагментов,

число  и  размеры которых неодинаковы.  Каждый фрагмент

содержит в себе текст из сочинения какого-нибудь  юрис-

та,  Фрагмент  приводится с указанием автора и названия

работы, откуда почерпнута цитата.

   Содержание Дигест весьма широко  и  разнообразно.  В

них  рассматриваются некоторые общие вопросы правосудия

и права,  обосновывается деление права на  публичное  и

частное, дается очерк возникновения и развития римского

права,  излагается понимание закона и т.д. Сравнительно

немного места отведено публичному праву,  главным обра-

зом в последних книгах (47-50),  где говорится о  прес-

туплениях и наказаниях,  о процессе,  правах фиска, го-

родском управлении, военном пекулии и т.п. Представлены

здесь  и  вопросы,  относящиеся  к сфере международного

права:  ведение войны, прием и отправка посольств, ста-

тус иностранцев и т.д.

   Наиболее полно  в Дигестах представлено частное пра-

во.  Особенно много внимания в них уделено наследованию

(по  закону и завещанию),  брачным отношениям,  вещному

праву, различным видам договоров. Здесь отразились мно-

гие новые тенденции,  характерные для постклассического

римского права:  слияние преторского и цивильного права

и  устранение многих формальностей последнего (например

деления  вещей  на  манципируемые  и  неманципируемые),

смягчение отцовской власти, стирание различий между ле-

гатами и фидеикомиссами и т.д.  В стремлении  приспосо-

бить  римскую классическую юриспруденцию к византийской

действительности в VI в.  комментаторы нередко искажали

первоначальный текст,  включали новые положения, причем

делая это от имени цитируемого  автора  (интерполяции).

Вероятно,  целый  ряд  изменений в классических текстах

был осуществлен  не  непосредственно  компиляторами,  а

составителями копий работ,  которыми они пользовались и

в которые ранее на полях рукописи и между строчками бы-

ли внесены уже вставки и исправления.  Выделение интер-

поляций и глоссем, позволяющее различать классическое и

постклассическое  право,  составляет  одно  из наиболее

важных направлений в современной романистике.

   Дигесты написаны на латыни,  но  многие  термины,  а

иногда и целые извлечения (из Марциана, Папиниана и Мо-

дестина) даны по-гречески. Придав Дигестам силу закона,

Юстиниан запретил их комментирование, а также ссылки на

старые законы и сочинения юристов.

   Первоначальный текст Дигест Юстиниана не сохранился.

Наиболее  древняя  и  полная копия (флорентийская руко-

пись) относится к VI или VII вв.  Сохранился также  ряд

копий Дигест Юстиниана, составленных в XI-XII вв., но в

них были допущены значительные сокращения, а также зна-

чительные искажения текста (так называемые "вульгата").

   Своеобразной частью  кодификации  Юстиниана являются

Институции - элементарный учебник права, обращенный им-

ператором к "юношеству, любящему законы". Для составле-

ния Институ-

ций по указанию Юстиниана в 530  году  была  составлена

специальная  комиссия  из  Трибониана  (председатель) и

профессоров права Феофила и Дорофея.  Последние и явля-

ются  фактическими авторами Институций Юстиниана,  пос-

кольку Трибониан в это время был занят подготовкой  Ди-

гест. Институции были изданы 21 ноября 533 года и в том

же году (одновременно с  публикацией  Дигест)  получили

силу императорского закона,  стали применяться как офи-

циальный источник права.

   В основу Институций Юстиниана были положены  сочине-

ния  Гая  (Институции  и "Повседневные дела"),  а также

Институции Флорентина,  Марциана, Ульпиана и Павла. Оп-

ределенное влияние на них оказали дигесты,  а также ряд

императорских конституций. Институции Юстиниана, хотя и

в  меньшей степени,  чем Дигесты,  отразили черты пост-

классического  (позднеримского,  византийского)  права.

Многие устаревшие правовые институты были из них исклю-

чены (например вышедшие из  употребления  формы  брака,

легисакционный и формулярный процесс и т.п.).  С другой

стороны, был включен ряд новых положений, относящихся к

юридическому лицу,  конкубинату,  колонату, кодициллу и

т.п. Некоторые вопросы в Институциях Юстиниана разрабо-

таны подробнее,  чем в Институциях Гая, в частности по-

лучила дальнейшее развитие классификация  вещных  прав,

расширен круг оснований возникновения обязательств (до-

бавлены квазиделикты).

   Как и Институции Гая,  Институции Юстиниана  состоят

из  4  книг.  Под влиянием Дигест они были разделены на

титулы,  которые состоят из отдельных фрагментов.  Хотя

систематика Институций Юстиниана позаимствована из Инс-

титуций Гая, расположение материала (особенно в послед-

ней книге) имеет некоторые отличия.

   В первой  книге даются общие сведения о правосудии и

праве,  о правовом статусе лиц, о вольноотпущенниках, о

браке,  об отцовской власти, об опеке и попечительстве.

Вторая книга посвящена вещному праву.  В  ней  подробно

рассматриваются новые способы деления и свойства вещей,

предусматриваются новые способы их приобретения.  Здесь

же говорится о завещаниях и легатах.

   В третью книгу включены титулы, относящиеся к насле-

дованию без завещания,  степени когнатского  родства  и

т.п. В этой же книге излагаются общие положения об обя-

зательствах и обстоятельно  освещаются  отдельные  виды

договоров. В отличие от Институций Гая обязательства из

деликтов включены в четвертую книгу,  где особенно под-

робно рассмотрен закон Аквилия о возмещении вреда.  Да-

лее разбираются вопросы защиты прав (разные виды  исков

и интердиктов). В заключительной части Институций Юсти-

ниана добавлены два титула, где перечислены обязанности

людей и разные виды преступлений,  особенно разработан-

ные в императорском законодательстве (оскорбление вели-

чества, прелюбодеяние, отцеубийство, подлоги и т.д.).

   Как исторический источник Институции Юстиниана имеют

меньшую ценность,  чем Дигесты и Кодекс  Юстиниана,  но

они обла-

дают и несомненными  достоинствами  -  систематическим,

сжатым и четким изложением правового материала по широ-

кому кругу вопросов. Подлинный текст Институций Юстини-

ана  не сохранился,  наиболее древняя копия относится к

IX веку.

   Кодификация Юстиниана подвела своеобразную черту под

многовековым развитием римского права,  представляя со-

бой концентрированный итог всей его предшествующей  ис-

тории.  Поэтому  Свод  законов Юстиниана хотя и отразил

некоторые постклассические и чисто византийские  черты,

является в своей основе источником римского права.

   В 535-555  гг.  указанные выше три сборника римского

права были дополнены  сборниками  конституций  (новелл)

самого  Юстиниана,  в которых в большей степени отрази-

лись уже особенности не римского права, а византийского

общества  и права.  Однако эти сборники были составлены

частными лицами и не имели официального характера. Наи-

более крупный из них включал 168 новелл, из которых 153

принадлежат Юстиниану.  Значительно позднее (в  средние

века) сборники новелл Юстиниана стали включаться в Cor-

pus juris civilis в качестве его четвертой книги.

    2. Римское право древнейшего периода

   Общая характеристика.  Вплоть до середины III в.  до

н.э. безраздельно господствующей правовой системой было

квиритское право. Оно отличалось сакральным характером,

большой степенью традиционности, связью с древнеримским

правом (квиритскими  обычаями  и  ритуалами),  нашедшим

свое отражение и в Законах XII таблиц.  Квиритское, или

цивильное (буквально - гражданское,  т.е.  связанное  с

римским  гражданством) право несло на себе следы своего

происхождения в  условиях  небольшого  земледельческого

государства  -  общины.  Оно на всех этапах применялось

только к лицам,  обладавшим римским гражданством (но не

к перегринам - иностранцам), и рассматривалось как осо-

бая привилегия римского гражданина.

   Совокупность правомочий,  которые  цивильное   право

предоставляло римскому гражданину,  открывало перед ним

возможность (во всяком случае формально) участвовать  в

политической жизни республики,  претендовать на опреде-

ленные преимущества, в том числе на выделение земельно-

го участка из государственного фонда.  Борьба плебеев с

патрициями за равноправие, красной нитью проходящая че-

рез всю историю ранней республики, завершилась в конеч-

ном счете их приобщением ко всем  привилегиям,  предус-

мотренным в цивильном праве.

   Квиритское право  отражало  сравнительно примитивные

отношения раннеклассового общества.  Оно  долгое  время

было связано с деятельностью жрецов-понтификов.  И даже

с постепенным усилением в нем светского начала оно мно-

гое сохранило от религиозной торжественности и ритуаль-

ности.  Вместе с тем оно отличалось  строгостью,  суро-

востью, подчеркнутой точностью. Особенно

четко в архаическом римском  праве  регулировались  уже

имущественные  отношения  и  в  первую  очередь - право

частной собственности (dominium ex jure quiritium), ко-

торое рассматривалось как полное господство собственни-

ка над своей вещью (plena in re potestas). Однако граж-

данская  община долгое время сохраняла право верховного

контроля за распоряжением землей и другим  хозяйственно

важным имуществом, которое имело семейный характер.

   Большое значение в квиритском праве имело строжайшее

соблюдение торжественных судебных обрядов,  в силу чего

форма  в этот период превалировала над его содержанием,

а судебный процесс - над материальным правом. Формализм

был  одним  из условий поддержания в раннеклассовом об-

ществе устойчивого правопорядка, способствовавшего сох-

ранению и воспроизводству патриархального уклада жизни.

Но объективно он тормозил развитие  не  только  частно-

собственнических  отношений,  но и демократических форм

общественной и политической жизни.  К III веку до  н.э.

консервативное по своей социальной роли цивильное право

стало превращаться в определенное препятствие  на  пути

роста  торгового оборота и пришло в противоречие с пот-

ребностями быстро развивающейся рабовладельческой  сис-

темы.

   Манципация. Уже  в  древнейший период в Риме большое

внимание уделялось способам приобретения вещных прав  и

классификации самих вещей.  Вещи,  находившиеся в общем

пользовании (воздух,  море и т.п.),  а также ряд других

хозяйственно  важных  вещей  (общественная земля - ager

publicus) рассматривались как находящиеся вне  имущест-

венного,  торгового оборота (res extra commercium). Од-

нако государственные  земли  расхищались  патрицианской

знатью,  что вело к появлению крупного землевладения, а

поэтому по вопросу о выделении участков  земли  из  об-

щественного  фонда в течение значительной части респуб-

ликанского периода шла острая борьба между  плебеями  и

патрициями.  Эта борьба была несколько смягчена законом

Лициния (около 367 года до н.э.), по которому были пре-

дусмотрены  равные права плебеев и патрициев на пользо-

вание  землей  и  устанавливался  максимальный   размер

участка,  выделяемого из общественного фонда - 500 юге-

ров (около 125 га).

   В цивильном праве наиболее значительным делением ве-

щей, которые находились в хозяйственном обороте и могли

быть объектом права собственности,  было их деление  на

манципируемые  (res mancipi) и неманципируемые (res nес

mancipi) вещи.  К первой группе относились земли в Ита-

лии,  рабы, крупный домашний скот, земельные сервитуты,

т.е.  экономически наиболее важные объекты вещного пра-

ва,  которые  в архаический период выступали в качестве

коллективной семейной собственности;  ко второй  -  все

остальные вещи, обладание которыми могло быть индивиду-

ализировано.

   Согласно традиционной  точке  зрения,  восходящей  к

римскому  юристу  Гаю,  отчуждение вещей,  составлявших

первую группу, могло осуществляться только путем манци-

пации - процедуры, требовавшей особо сложной и торжест-

венной обрядности. Манципация

относилась к числу строго формальных сделок,  заключае-

мых "посредством меди и весов".  Она предполагала приг-

лашение  пяти  свидетелей и весодержателя.  Покупатель,

держа в руках кусок меди, произносил торжественную фор-

мулу:  "Утверждаю,  что этот раб по праву квиритов при-

надлежит мне и что он должен считаться  купленным  мною

за этот металл и посредством этих медных весов".  Затем

он ударял этим металлом о весы (этот обряд возник, ког-

да  еще  не было чеканной монеты) и передавал его в ка-

честве покупной суммы тому,  от  кого  приобретал  вещь

посредством  манципации.  Неманципируемые вещи продава-

лись путем простой их передачи (традиции) за  медь  или

за деньги без каких-либо особых формальностей.

   Древнейшему праву  был  известен еще один формальный

способ передачи права собственности путем сложного  об-

ряда,  который мог применяться как к манципируемым, так

и неманципируемым вещам (in jure cessio). Данная проце-

дура представляла собой фиктивный судебный спор,  кото-

рый разыгрывался в присутствии претора.  Покупатель де-

лал  вид,  что  отчуждаемая вещь принадлежит ему и тор-

жественно заявлял о своем праве собственности  ("данная

вещь  по праву квиритов принадлежит мне"),  отчуждатель

не возражал против такого утверждения, и претор присуж-

дал данную вещь приобретателю, как будто являющуюся его

собственностью.

   Уже в древнейший период  в  Риме  сложился  порядок,

согласно  которому  вещь могла быть приобретена в собс-

твенность в силу длительного  владения  ею  (usucapio).

Законы  XII  таблиц  запрещали  лишь приобретение права

собственности по давности в отношении  краденых  вещей.

Для движимых вещей срок приобретательной давности уста-

навливался в один год, для недвижимых вещей - в два го-

да.  Этим способом пользовался приобретатель вещи в тех

случаях, когда, например, при совершении манципации до-

пускались  неточности  в  формальностях,  а поэтому при

строгости квиритского права  покупатель  не  приобретал

права  собственности на вещь,  и квиритский собственник

мог даже требовать возвращения последней через суд.

   Сервитуты. Особым видом вещного права, возникшим уже

в  древнейший период,  были сервитуты - фиксированное в

обычаях или законе и строго ограниченное право  пользо-

вания чужой вещью. Сервитуты вырастали вместе с частной

собственностью и  необходимостью  четкого  юридического

урегулирования  взаимоотношений собственников (или вла-

дельцев) соседних участков.  В  силу  их  хозяйственной

важности сервитуты относились к категории манципируемых

вещей.  Наиболее древними и существенными из  них  были

следующие:  право прохода через соседний участок, право

прогона скота,  право провозить груженые повозки, право

отвести воду с участка соседа.  Отдельно сервитуты пре-

дусматривались и Законами XII таблиц.  Так, предписыва-

лись меры к тому,  чтобы деревья на высоте 15 футов об-

резались кругом для того,  чтобы их тень  не  причиняла

вреда соседнему участку (VII, 9а), разрешалось собирать

желуди, падающие с соседнего участка (VII, 10).

Обязательства из договоров. В древнейший период при не-

развитости товарно-денежных отношений  договоры  (конт-

ракты) были еще немногочисленными и отличались ярко вы-

раженным формализмом. Именно внешняя оболочка, а не со-

держание определяли природу того или иного контракта, в

форме которого могли быть выражены самые различные обя-

зательственные отношения. Другая

 а древнейших договоров -  их  односторонний  характер.

Правом  требования наделялась в договоре лишь одна сто-

рона (кредитор),  на другую сторону (должник)  возлага-

лись только обязанности.

   В числе  контрактов,  наиболее ярко отражавших черты

раннерабовладельческого права,  был нексум, в форме ко-

торого выражались самые различные обязательственные от-

ношения,  в том числе ренда,  отчуждение собственности,

заем.  Этот  договор  (подобно манципации) заключался в

присутствии пяти  свидетелей  и  весовщика  посредством

"меди и весов". Он состоял в фиктивном обряде отвешива-

ния меди (до появления денег это,  видимо, имело вполне

реальное  значение)  и  в произнесении особой словесной

формулы кредитором,  в которой определялась суть обяза-

тельства должника (размер долга и т.д.).

   Если должник не возвращал в срок установленную таким

образом сумму,  кредитор мог "наложить на него руку"  и

держать его в течение 60 дней в заточении в своем доме.

За это время должник трижды выводился в базарные дни  к

претору  на  Форум,  где объявлялась сумма его долга (в

расчете на выплату ее сородичами), а затем он продавал-

ся  в рабство за границу.  В Законах XII таблиц говори-

лось даже о том, что должник, не вернувший деньги сразу

нескольким кредиторам,  мог быть разрублен ими на части

(111,6).  Вероятно,  в таких случаях  использовались  и

особые  соглашения об отработке долга.  Но наиболее ха-

рактерная черта этого  договора  состояла  в  том,  что

взыскание  было  направлено  на саму личность должника.

Развитие острых антагонизмов на почве долговых  отноше-

ний привело к принятию в 326 году до н.э.  закона Пете-

лия,  согласно которому кредитор лишался права  превра-

щать должника в раба или его убивать.

   В глубь  истории  к  религиозным  клятвам восходит и

другой древнейший контракт -  стипуляция  (stipulatio).

Формальный характер этого договора проявился в произне-

сении строго определенных  словесных  формул.  Кредитор

задавал  должнику вопрос о том,  обязуется ли последний

совершить какое-то действие,  на что должник отвечал  в

утвердительной форме, использовав при этом те же слова.

Первоначально в вопросе и ответе можно было пользовать-

ся  только одним глаголом - spondeo ("торжественно кля-

нусь"),  а сама стипуляция  носила  название  "спонсии"

(sponsio).  Как и нексум, стипуляция представляла собой

абстрактный контракт,  т.е.  могла включать в себя раз-

личные обязательства отношения:

   заем, передачу вещи в ссуду,  на хранение и т.д. Од-

нако стипуляция могла совершаться  только  в  отношении

неманципируемых вещей. Исполнение обязательства по сти-

пуляционному договору было строго ограничено лишь  тем,

что было упомянуто в вопросе и ответе.  Выполнение сти-

пуляции, наряду с совершением предусмотренного

в ней действия,  также требовало совершения торжествен-

ной процедуры в противоположном порядке (акцептация).

   Деликты. Уже в древнейший период,  как это можно ви-

деть из Законов XII таблиц,  обязательства возникали не

только из договоров, но и из деликтов (правонарушений).

Большинство предусмотренных в квиритском праве деликтов

еще не считались нарушением общественного  интереса,  а

рассматривались  как  посягательство  на права частного

лица,  как частный деликт (delictum privatum), соверше-

ние  которого как бы ставило обидчика (правонарушителя)

в положение должника потерпевшего.

   Многие из таких частных деликтов,  известных Законам

XII  таблиц,  стали  рассматриваться как преступления в

последующем.  Но по квиритскому праву к категории част-

ных  правонарушений  относились личная обида (injuria),

тяжелые членовредительские повреждения, а также воровс-

тво (fur-turn).  Обязательство, ложившееся на виновного

(строго говоря, по Закону XII таблиц на вину не обраща-

лось внимания,  достаточно было самого факта совершения

деликта),  выражалось чаще всего в обязанности уплатить

штраф в пользу потерпевшего (от 25 до 200 ассов).  Но в

случае членовредительства допускался еще талион, а кра-

жа,  когда  вор был пойман с поличным,  влекла за собой

бичевание.  После бичевания вор выдавался потерпевшему,

который,  вероятно,  мог поступить с ним так же,  как с

неоплатным должником.  Вор,  совершивший ночную  кражу,

мог  быть  убит  на месте.  Обязательство в виде уплаты

штрафов или возмещения причиненного  ущерба  полагалось

согласно  Законам XII таблиц в случае порубки чужих де-

ревьев (VIII, 11) или же неосторожного поджога строения

или скирды хлеба, сложенной около дома (VIII, 10).

   Цивильному праву,  в частности и Законам XII таблиц,

были известны и публичные деликты (delictum  publicum),

т.е.  преступления, которые наказывались от имени римс-

кого народа, а взыскания по ним шли не частным лицам, а

государству.  Круг преступлений, однако, не был еще ши-

рок.  К ним относились прежде всего преступления против

республики. Так, предавались смертной казни лица, кото-

рые подстрекали "врага римского народа к  нападению  на

Римское  государство"  или же предавали "врагу римского

гражданина" (Х,5).  Среди прочих преступлений также вы-

делялись убийства, сочинение и распевание песен, содер-

жащих клевету или позорящих других лиц, лжесвидетельст-

во,  умышленный поджог,  тайное истребление чужого уро-

жая,  а также его потрава или жатва в  ночное  время  и

т.д.

   Хотя в самих Законах XII таблиц (в пересказе римских

юристов) утверждается,  что смертная казнь  применялась

"за небольшое число преступных деяний",  последняя упо-

миналась в целом ряде статей. В зависимости от характе-

ра преступления смертная казнь принимала различные фор-

мы:  отсечение головы, утопление, распятие, сбрасывание

с Тарпейской скалы и т.д.  Постепенно, однако, смертная

казнь начинает выходить из употребления и  для  римских

граждан  заменяется  изгнанием  с  утратой  гражданства

("лишением огня и воды").  Использовались также членов-

редитель-

ские наказания, битье кнутом, штрафы и конфискации иму-

щества,  ограничения  гражданского  статуса  (например,

запрещение быть магистратом), лишение права на погребе-

ние. Некоторые преступления рассматривались как оскорб-

ление богов (например, причинение вреда клиенту со сто-

роны патрона) и влекли за собой религиозные проклятья.

   При неразвитости и простоте системы публичных делик-

тов  (преступлений) в древнейшем римском праве не полу-

чили еще разработки общие  принципы  уголовной  ответс-

твенности  (вина,  степень  участия  в  преступлении  и

т.д.).  Лишь в редких  случаях  различались  умышленные

(преднамеренные) и неосторожные преступления, что влек-

ло за собой и разные юридические  последствия  (наказа-

ния).  В  отдельных статьях предусматривалось смягчение

наказания для несовершеннолетних (за жатву на чужом по-

ле в ночное время - VIII,  9; за кражу с поличным - VI-

II,  14).  Уголовное право уже в  древности  обнаружило

свои классовые подходы:

   по общему  правилу  рабы  наказывались более строго,

чем  свободные  люди.  Они  нередко  приговаривались  к

смертной казни.

   Брак и  семья  по Законам XII таблиц.  Древнеримское

право закрепило исторически сложившуюся  патриархальную

семью,  хозяйственно обособленную и связанную с общест-

вом и государством через его  главу  (pater  familias).

Типичной формой брака был брак с властью мужа (cum manu

mariti). Но жена чаще всего оказывалась под властью до-

мовладыки (отца мужа), если только муж не был лицом sui

juris,  т.е.  имел самостоятельный семейный статус. Она

полностью  порывала  со  своими кровными родственниками

(когнатами),  подпадала под власть нового домовладыки и

становилась связанной родственными отношениями с члена-

ми семьи мужа (агнатами). Муж или домовладыка имели над

ней неограниченную власть, вплоть до продажи, обращения

в рабство или предания смерти.  Отсутствие в древнейший

период  юридических  ограничений для власти мужа еще не

означало,  что он мог пользоваться ею произвольно, т.е.

без совета родственников (агнатов), а иногда и когнатов

жены.  Постепенно  проявлялась  тенденция  к  смягчению

власти домовладыки и мужа.

   Для вступления в брак требовалось согласие глав обе-

их семей и согласие самих брачующихся.  Брачный возраст

для женщины был 12 лет, для мужчин устанавливался путем

осмотра. Заключать брак по цивильному праву могли толь-

ко граждане. Такого права не имели рабы, перегрины, ла-

тины (до Латинских войн).  Длительное время не разреша-

лись браки между патрициями и плебеями, этот запрет на-

шел свое отражение в Законах XII таблиц, но вскоре (445

год до н.э.) был отменен законом Канулея. Брак мог ьак-

лючаться в различных формах,  в том числе путем религи-

озного  обряда  в  виде фиктивной покупки жены (по типу

манципации) или же в результате фактического совместно-

го  проживания мужа и жены в течение года.  В последнем

случае власть мужа не возникала, если жена ежегодно от-

лучалась из дома мужа 3 ночи в году.

   Брак прекращался  в случае смерти одного из супругов

или утраты им правоспособности, а также в силу развода,

который

был в древнейший период редким  явлением  и  допускался

только по инициативе мужа в строго ограниченных услови-

ях (прелюбодеяние жены или изгнание плода).

   Для древнеримской семьи характерной была также силь-

ная  отцовская  власть,  которая включала право продажи

детей в рабство, наказания за проступки вплоть до лише-

ния жизни (jus vitae ас necis). Дети не могли самостоя-

тельно приобретать имущество,  все купленное ими стано-

вилось собственностью отца.  Обязательства, принятые на

себя сыном, не связывали отца. Но потерпевший мог прив-

лечь  отца к имущественной ответственности в случае де-

ликта, совершенного подвластным членом семьи.

   Заинтересованность главы семьи в привлечении  допол-

нительной  рабочей  силы  привела  к развитию института

усыновления,  которое совершалось в народном собрании в

присутствии понтификов. Усыновление осуществлялось так-

же путем троекратной фиктивной продажи  члена  семьи  в

рабстве (in iure cessio), а затем с мнимой переуступкой

прав,  которая вела к освобождению сына от власти отца.

Древнейшее римское право знало также опеку, которая ус-

танавливалась над малолетними и женщинами, не вышедшими

замуж, а также попечительство над сумасшедшими и расто-

чителями.

   В римском праве  архаического  периода  существовало

два  способа наследования имущества умершего домовлады-

ки. По общему правилу оно переходило к детям или внукам

умершего ("подвластным") или к другим агнатам, состояв-

шим с ним в ближайшем родстве.  Только в случае отсутс-

твия агнатов имущество передавалось сородичам умершего.

Очень рано в Риме возникает и  передача  наследства  по

завещанию, хотя первоначально нельзя было завещать иму-

щество при наличии детей.  Поскольку завещание рассмат-

ривалось как исключение из нормального порядка наследо-

вания,  оно, как правило, утверждалось на народных соб-

раниях.  Законы  XII таблиц уже указывали,  что завеща-

тельные распоряжения на случай смерти являются  ненару-

шимыми  (V,3).  В завещании наряду с установлением нас-

ледника могли содержаться и иные распоряжения: назначе-

ние опекунов,  отпуск рабов на волю,  легаты. Последние

представляли собой завещательный  отказ  какой-либо  из

вещей умершего в пользу постороннего лица, которое мог-

ло истребовать эту вещь у наследника.

   Легисакционный процесс.  Подавляющее большинство су-

дебных  дел  в  данный  период в Риме рассматривалось в

частном (гражданском) порядке. С древнейших времен осо-

бенностью  организации судебной системы и процесса было

то, что они предусматривали две стадии судебного произ-

водства: "ин юре" (in jure) и "ин юдицио" (in judicio).

   На первой  стадии  дело рассматривалось у магистрата

(обычно у претора), к которому должны были явиться лич-

но истец и ответчик.  В Законах XII таблиц предусматри-

валась особая процедура вызова ответчика истцом  к  ма-

гистрату.  Неявка ответчика отдавала его во власть ист-

ца, который мог "наложить на него руки", т.е. поступить

с ним как с неоплатным должником. У претора ис-

тец в  торжественной форме заявлял свои претензии к от-

ветчику.  В случае,  если ответчик соглашался с истцом,

процесс завершался на первой стадии.  Но,  как правило,

ответчик также в  торжественных  выражениях  заявлял  о

своем несогласии. Совокупность ритуальных и строго фор-

мальных действий, жестов и слов, которые совершались на

суде сторонами и магистратом,  называлась "легис акцио"

(legis actio),  а отсюда и сам процесс получил название

легисакционного. Было выработано пять основных легисак-

ционных формул. Наиболее распространенная из них (legis

actio per sacramentum) заключалась в том,  что наряду с

торжественными заявлениями стороны вносили залог, кото-

рый терялся проигравшим дело в пользу казны.  Нарушение

одной из сторон порядка внесения  залога  автоматически

влекло за собой проигрыш дела.

   Если же  обе стороны у претора соблюдали установлен-

ную процедуру, дело переходило во вторую стадию и расс-

матривалось  назначенным  претором судьей или коллегией

судей, которые разрешали спор по существу. На этой ста-

дии допускались представители сторон и защитники (адво-

каты).  Если одна из сторон без уважительных причин  не

являлась в суд,  то проигрывала дело.  На данной стадии

процесс не был связан строгими формами.  Судьи знакоми-

лись  с доказательствами,  выслушивали речи сторон и их

защитников.  Решение судей было окончательным и обжало-

ванию не подлежало.

   В уголовных делах магистрат,  который вел дело,  ис-

пользовал инквизиционную  процедуру.  В  течение  всего

процесса  он  поддерживал обвинение,  вел допрос.  Если

консул выносил смертный приговор, то для приведения его

в исполнение требовалось одобрение народного собрания.

   3.Римское право классического и

 постклассического периодов

   Публичное и частное право.  В  судебной  практике  и

юриспруденции Рима в классический период было выработа-

но деление права на публичное и частное.  Это  деление,

отразившее  присущее  любому  цивилизованному  обществу

противоречие между частным  и  общественным  интересом,

оставило глубокий след в последующей истории права.  По

характеристике Ульпиана,  публичное право  относится  к

положению  римского  государства,  а частное - к пользе

отдельных лиц'

   Деление права на публичное и частное, которое в про-

изведениях  римских юристов объяснялось чисто логически

и в отрыве от социального содержания права,  имело  под

собой' объективные различия в методах правового регули-

рования.  Публичное право носило императивный характер,

оно  включало  в себя отношение власти - подчинения.  В

частном праве  выражались  отношения  формально  равных

лиц,  но  находящихся в обществе с имущественной диффе-

ренциацией всегда в  экономически  неравном  положении.

Его  субъекты имели определенную правовую и хозяйствен-

ную авто-

номию. Охрана  частных интересов осуществлялась лишь по

инициативе заинтересованных лиц.

   Римские юристы утверждали,  что публичное право  как

выражение  "общественного интереса" стоит выше частного

("частные соглашения не должны изменять публичного пра-

ва"). Но публичное право классического и постклассичес-

кого периода было менее разработанным, чем частное пра-

во.  Кроме того, в связи с кризисом республиканских по-

рядков,  а затем и  утверждением  монархического  строя

"общественный  интерес",  лежащий  в  основе публичного

права,  в римской юриспруденции  все  более  откровенно

связывался  с интересами императоров.  В период империи

верноподданически настроенными юристами по существу бы-

ло  создано  новое публичное право,  которое порывало с

республиканскими и демократическими традициями, обосно-

вывало произвол римских императоров.

   Частное право,  где коллективные интересы общества и

государства реализовывались путем защиты интересов  от-

дельных  его  представителей,  выступавших  в  качестве

собственников,  в классический период  получило  значи-

тельно более глубокую и тонкую разработку. Отражая объ-

ективные потребности развитого торгово-денежного оборо-

та, оно преодолело былой формализм и охватило более ши-

рокий круг отношений,  связанных с товарным  производс-

твом.  Римское  частное право в классическую эпоху дос-

тигло высокого для своего  времени  уровня  юридической

техники. Именно частное право Рима оказало большое вли-

яние на последующую историю права, было воспринято мно-

гими  правовыми системами в эпоху средневековья и в но-

вое время. Достижения римской юриспруденции используют-

ся также в праве и юридической науке даже тех стран ми-

ра,  где не существует деления  права  на  публичное  и

частное.

   Вещное право.  Правовое регулирование вещных отноше-

ний занимало центральное место в римском частном праве.

Само понятие вещного права еще не было известно римским

юристам, но они четко отличали вещные иски (actiones in

rem) от личных исков (actiones in personam),  связанных

с обязательственными отношениями.

   Для практических целей римские юристы классической и

постклассической эпохи использовали целый ряд классифи-

каций вещей,  с которыми в имущественном  обороте  были

связаны  различные  последствия.  Это уже известное нам

деление вещей на манципируемые и неманципируемые, утра-

тившее постепенно свое былое значение,  а также на дви-

жимые и недвижимые, делимые и неделимые, заменимые (оп-

ределяемые  родовыми признаками) и незаменимые (индиви-

дуально определенные) вещи и т.п.

   Особое место в имущественных  отношениях  в  римском

государстве,  где  экономика  носила аграрный характер,

занимала земля.  Наряду с землями,  которые еще в древ-

нейший период перешли в частную собственность отдельных

рабовладельцев, длительное время существовала также го-

сударственная  земля,  рассматриваемая как общественная

(ager publicus). После принятия закона Лициния борьба

вокруг этой земли не только не ослабла,  но разгорелась

с новой силой.  Нобилитет расхищал эти земли,  создавая

на них крупные рабовладельческие латифундии, с которыми

не могли конкурировать мелкие  крестьянские  хозяйства.

Поскольку  чрезвычайные  законодательные меры,  которые

осуществили братья  Гракхи  с  целью  перераспределения

земли в пользу мелких собственников,  не дали результа-

та,  логическим итогом всего  предшествующего  развития

Рима стал аграрный закон 111 года до н.э., который пре-

дусмотрел,  что земли,  составлявшие общественный фонд,

больше не подлежат переделу. Это окончательно закрепило

частную собственность на землю, сделало ее безраздельно

господствующей.

   Потребности имущественного оборота и расширение тер-

ритории римского  государства  привели  к  появлению  в

классическую  эпоху  новых  видов  права собственности.

Поскольку известная предшествующему периоду  квиритская

собственность имела ярко выраженный национально-римский

характер и становилась все более архаичной в силу цело-

го  ряда условностей,  необходимых для ее приобретения,

сама жизнь потребовала выработки новых и менее  сложных

форм  закрепления собственнических интересов.  В рамках

преторского права с помощью особых юридических  средств

была создана конструкция так называемой преторской, или

бонитарной,  собственности. Претор в тех случаях, когда

в  силу  несоблюдения  формальностей  квиритского права

приобретатель вещи не мог получить  статус  квиритского

собственника,  брал под защиту интерес покупателя, фак-

тически закрепляя приобретенную им вещь в  составе  его

имущества (in bonis).

   Для защиты прав бонитарного собственника преторы ис-

пользовали и институт давностного  владения,  известный

квиритскому  праву.  Претор  признавал бонитарную собс-

твенность в конечном счете и квиритской,  как  если  бы

такое право возникло на основе приобретательной давнос-

ти.  Таким образом,  бонитарный собственник,  владеющий

вещью,  получал защиту претора от притязаний со стороны

квиритского собственника, чье право на вещь становилось

"голым".  Со временем преторы стали предоставлять бони-

тарному собственнику юридическую  поддержку  и  на  тот

случай, когда в силу тех или иных обстоятельств послед-

нему приходилось добиваться возврата вещи от других лиц

(в  том  числе  и от квиритского собственника).  С этой

целью применялся особый Публицианов иск (actio  in  rem

Publiciana).

   В связи  с  расширением границ римского государства,

включением в него все новых  провинций  и  роста  числа

иностранцев  получили признание и правовую защиту также

провинциальная собственность (для  римских  граждан)  и

собственность перегринов.

   Римские юристы   специально  не  разрабатывали  саму

конструкцию права собственности  как  таковую,  но  они

раскрыли  его  юридическое  содержание  путем признания

различных полномочий,  принадлежащих собственнику вещи.

К этим полномочиям ими относились: право владения, пра-

во пользования,  право распоряжения, право на плоды или

доходы, которые приносит вещь, право истребования своей

вещи от третьих лиц. Право собственности

рассматривалось как наиболее полное господство лица над

вещью, как абсолютное и неограниченное право. Такое по-

нимание  частной собственности было использовано и раз-

вито впоследствии в праве многих государств нового вре-

мени.

   В римском  праве  классического  и постклассического

периода большое внимание уделялось способам  приобрете-

ния права собственности, поскольку развитие имуществен-

ного оборота требовало большой точности юридических от-

ношений и предельной ясности в вопросе о титуле (юриди-

ческом основании) приобретения права собственности.

   Наряду с манципацией, которая использовалась все ре-

же, а в период домината практически вышла из употребле-

ния,  решающее значение как основной способ переуступки

права  собственности  приобрела  "традиция" (traditio).

Удобство этого способа заключалось в его простоте и не-

формальном характере.  При традиции право собственности

приобреталось в силу самой  фактической  передачи  вещи

лишь при условии наличия "справедливого", т.е. законно-

го основания (justa causa).

   В классический период,  особенно в "праве  народов",

получил  более детальную разработку и ряд других спосо-

бов приобретения права собственности,  некоторые из ко-

торых были известны еще с древнейших времен. Это захват

брошенных вещей, а также вещей, которые не имели хозяев

(например,  продукты рыбной ловли,  охоты и т.п.). Сюда

же относились вещи, захваченные у врага. Согласно реск-

рипту Адриана, найденный клад делился пополам между ли-

цом,  нашедшим его,  и собственником земли,  на участке

которого он был обнаружен.

   К числу особых способов приобретения права собствен-

ности относилось создание новой вещи из чужого материа-

ла (спецификация). Между основными школами юристов (са-

биньянцами и прокульянцами) велись споры по  вопросу  о

том, кому в данном случае принадлежит вещь - ее изгото-

вителю или собственнику материала.  Право собственности

могло возникнуть также путем соединения вещей. Так, ес-

ли на участке, принадлежавшем одному лицу, был выстроен

дом из материалов,  собственником которых являлось дру-

гое лицо,  земельный собственник приобретал право собс-

твенности на выстроенный на его участке дом. Дальнейшее

развитие в классический период получила  приобретатель-

ная давность (usucapio).  В преторском праве был расши-

рен круг лиц,  которые могли приобрести право собствен-

ности по давности владения.  Так, после десяти лет доб-

росовестного и непрерывного владения это право  призна-

валось  даже за Перегринами.  В постклассический период

(при императоре Юстиниане)  в  результате  непрерывного

владения  вещью  в течение более 30 лет право собствен-

ности признавалось даже в случае  отсутствия  законного

титула,  т.е.  "справедливого  основания владения" (так

называемая экстраординарная приобретательная давность).

   В классический период получили  дальнейшее  развитие

гражданско-правовые  формы  защиты  прав частного собс-

твенника.  Наиболее важной из  них  был  виндикационный

иск. Он предоставлялся

собственнику вещи, которая в силу каких-либо причин бы-

ла им утеряна и оказывалась у третьего лица. Виндикаци-

онный иск по существу представлял собой  спор  о  праве

собственности,  в  котором настоящий собственник должен

был доказать свой титул на спорную  вещь.  При  наличии

таких  доказательств вещь возвращалась собственнику вне

зависимости от того, как она попала последнему владель-

цу.  Если  этот владелец чужой вещи был добросовестным,

т.е. не знал о незаконности обладания ею, он должен был

вернуть  собственнику  вещь и все плоды,  полученные от

нее с момента возбуждения виндикационного иска.  Недоб-

росовестный  владелец сверх того присуждался к возмеще-

нию всех плодов,  полученных от вещи за время  владения

ею.

   Для защиты  прав и интересов частного собственника в

римском праве в классический и постклассический периоды

использовался также негаторный иск, который был направ-

лен против третьих лиц, выдвигающих необоснованные пре-

тензии  на чужую вещь (например,  на соседний земельный

участок), и прогибиторный иск, имеющий своей целью уст-

ранение помех, которые препятствовали собственнику осу-

ществлять нормальное использование своей вещи.

   С развитием преторского права получил  окончательное

юридическое  оформление  еще  один  самостоятельный вид

вещного права - институт владения (possessio). Он выте-

кал из всего строя частнособственнических отношений и в

известном смысле дополнял право собственности. Под вла-

дением  вещью понималось фактическое обладание ею (cor-

pus possessionis),  сопровождавшееся намерением владеть

ею  самостоятельно (animus possessionis),  как на праве

собственности. Последнее обстоятельство отличало владе-

ние от простого держания вещи (detentio), которое часто

возникало на основе договора и передачи вещи  держателю

самим собственником.

   Защита интересов  владельца вещи осуществлялась не с

помощью исков,  которые служили для защиты  прав  собс-

твенника,  а посредством преторских интердиктов (прика-

зов) об удержании владения в случае грозящего нарушения

прав  владельца  вещи  или  же  о  возврате уже изъятой

третьим лицом вещи. Интердикт хотя и не имел такой юри-

дической  силы,  как иск,  отличался большей простотой,

поскольку избавлял владельца вещи от необходимости при-

бегать  к сложной процедуре доказывания титула приобре-

тения вещи.  Поэтому к преторскому интердикту прибегали

и  собственники вещей,  когда предпочитали использовать

более быстрый путь защиты своих нарушенных прав.

   В классический период получает дальнейшее развитие и

такой вид вещного права,  как право на чужие вещи (jura

in re aliena).  Появляется ряд новых земельных сервиту-

тов (пастбищный и т.п.),  но особенно городских:  право

пристройки к чужому дому,  право опереть свою стену  на

стену  дома  соседа,  право  на то,  чтобы сосед своими

застройками не лишал света  и  вида  и  т.п.  Источники

постклассического  периода упоминают о появлении такого

вида права на чужую вещь,  как суперфиция, которое воз-

никало в связи с

постройкой дома на чужой земле.  Сначала права застрой-

щика  регулировались  договором  имущественного  найма,

т.к.  дом рассматривался в качестве подчиненной вещи, а

поэтому  становился собственностью владельца земельного

участка.  Однако затем претор стал  осуществлять  более

широкую защиту интересов застройщика, признал его право

на дом как вещное,  а не как личное, т.е. вытекающее из

договора найма.

   Из греческого  права  в  эту эпоху был позаимствован

эмфитевзис - наследственная аренда  земли  с  внесением

установленной платы.  Держатель земли (эмфитевт) не мог

быть согнан с участка в силу признанного за ним  прето-

ром и защищаемого вещного права, которое могло даже пе-

реуступаться третьим лицам.

   В классический период получило развитие и  залоговое

право.  Все более редкой становится древняя форма зало-

га, построенного на доверии, когда заложенная вещь счи-

талась собственностью кредитора (федуция). Если должник

не выполнял обязательства, эта вещь навсегда оставалась

у  кредитора даже в том случае,  если ее стоимость была

больше,  чем сумма долга. С развитием товарного обраще-

ния  все  чаще стал использоваться залог (пигнус),  при

котором заложенная вещь  передавалась  кредитору  не  в

собственность, а в держание, защищавшееся, как и владе-

ние,  с помощью интердикта, что несколько облегчало по-

ложение  должника.  В  императорскую эпоху под влиянием

греческого права распространяется и такая форма залога,

как ипотека, при которой заложенная вещь (обычно земля)

оставалась у должника. Кредитор же получал ограниченное

вещное  право - не допускать продажи должником заложен-

ной земли и истребовать ее в случае неисполнения обяза-

тельства.

   В классическую  эпоху получили развитие и разработку

и личные сервитуты,  которые предусматривались обычно в

завещаниях и представляли собой пожизненное право лица,

в чью пользу устанавливался сервитут,  пользоваться чу-

жой  вещью  с правом получения от нее плодов (узуфрукт)

или же без такого права (узус).

   Обязательственное право.   Наиболее    разработанной

частью римского права в классический период было обяза-

тельственное право, которое являлось юридической формой

товарно-денежного обращения.  В отличие от вещных прав,

которые в  случае  отсутствия  нарушений  не  порождали

конкретных  правоотношений,  обязательства рассматрива-

лись именно как правовая связь (juris vmclum) no  край-

ней мере двух лиц. Римский юрист Павел подчеркивал, что

сам смысл обязательства  (в  противоположность  вещному

праву) состоял в том, чтобы "связать перед нами другого

в том отношении,  что он нам что-нибудь дал, сделал ими

предоставил".

   С развитием  товарного  производства обязательства в

значительной мере утратили свой былой формализм, а так-

же  из  односторонних превратились в основном в двусто-

ронние,  поскольку каждая из участвовавших в нем сторон

имела  как  права,  так и обязанности.  Ответственность

должника по обязательству не затрагивала его личность и

ограничивалась лишь пределами его имущества.

Наиболее тщательную и точную разработку получили  дого-

воры  (контракты,).  Но  не  все договорные связи имели

юридическую силу.  Некоторые соглашения  носили  нефор-

мальный  характер (пакты) и не пользовались исковой за-

щитой,  хотя предусмотренные  в  них  обязательства  на

практике обычно соблюдались. Со временем отдельные пак-

ты были признаны преторским правом,  а в постклассичес-

кий период закреплены в императорском законодательстве.

   Важное значение   имели  выработанные  классическими

юристами некоторые общие положения о договоре. Так, для

заключения договора требовалось согласие сторон,  выра-

женное добровольно,  а не в результате заблуждения, об-

мана  или угрозы.  Договоры могли заключаться устно или

письменно,  в том числе посредством переписки. Допуска-

лось  присоединение  новых лиц на стороне кредитора или

должника, а также полная замена первоначальных участни-

ков  договора другими лицами (новация).  Договоры расс-

матривались как нерушимые и должны были  строго  соблю-

даться.  Невыполнение  договорного обязательства влекло

за собой юридическую ответственность, например принуди-

тельное изъятие вещи или обязанность возместить убытки,

понесенные другой стороной.  Однако для взыскания убыт-

ков  требовалось установление вины в действиях стороны,

не выполнившей условий договора (умысел или  неосторож-

ность).  Степень ответственности определялась также са-

мим характером неосторожности,  которая могла быть гру-

бой или легкой.

   В Институциях Гая договоры (контракты) были разделе-

ны на четыре основные группы:  вербальные, литеральные,

реальные, консенсуальные.

   Вербальные договоры  (от лат.  verbum - слово) брали

свое начало от древнейших религиозных  договоров-клятв,

но  в  рассматриваемый период их форма была значительно

упрощена. Для возникновения обязательства в таких дого-

ворах требовалось произнесение установленных слов.  Ос-

новным и наиболее распространенным видом вербальных до-

говоров по-прежнему была стипуляция. Но для ее заключе-

ния уже не требовалось соблюдения многих былых  жестких

условий.  Так,  в  вопросе  кредитора и ответе должника

можно было использовать не только торжественный  глагол

"spondeo",  но и другие глаголы. Сторонами в стипуляции

могли быть и Перегрины. Допускалось произнесение вопро-

са-ответа даже и не на латинском языке.

   Литеральные договоры   (от  лат.  littera  -  буква)

представляли собой особые письменные договоры, принятые

в торговом обороте. Обязательство в этих договорах воз-

никало в силу записи в  специальных  книгах  доходов  и

расходов  одной из сторон,  составления долговых распи-

сок, подписанных обеими сторонами (синграфа) или же од-

ним должником (хирографа). Последние были позаимствова-

ны из греческого права.

   Реальные договоры (от лат. res - вещь) помимо согла-

шения  сторон  по основным условиям контракта требовали

обязательной передачи вещи,  которая составляла предмет

договора. Без передачи вещи обязательственное отношение

не возникало. К реальным

договорам относился прежде всего заем (mutuum).  Юриди-

ческое содержание этого договора состояло  в  том,  что

кредитор  давал  должнику в собственность обусловленное

количество заменимых вещей,  определяемых мерой,  весом

или числом,  а должник обязывался вернуть в установлен-

ный срок такое же количество таких же вещей (обычно де-

нег). В принципе этот договор был безвозмездным, но не-

редко одновременно с займом оформлялось  стипуляционное

соглашение о выплате процентов.  Поскольку процветавшие

в это время в Риме ростовщические круги стремились  все

более увеличить процентные ставки,  что усиливало соци-

альное напряжение, в законодательстве (особенно в импе-

раторский  период) устанавливался (но без особого успе-

ха) предельный размер взимаемых процентов.  К  реальным

контрактам  относилась  также ссуда (commodatum),  т.е.

предоставление в  безвозмездное  пользование  (а  не  в

собственность,  как при займе) индивидуально определен-

ной вещи, которую должник обязывался вернуть в обуслов-

ленный срок. К этой же группе договоров относилось хра-

нение (depositum), а также закладной договор (о переда-

че заложенной вещи кредитору).

   Наиболее разработанными  и наименее формальными были

консенсуальные договоры (от лат. consensus - согласие),

которые получили признание позднее других групп догово-

ров. Обязательство в консенсуальных договорах возникало

в  силу простого соглашения сторон по всем основным ус-

ловиям контракта.  К этой группе относился прежде всего

договор  купли-продажи  (emptio-venditio).  Юридическая

связь между сторонами в этом договоре возникала  уже  с

того  момента,  когда  продавец  соглашался продать ка-

кую-либо вещь,  а покупатель обязывался уплатить  уста-

новленную  цену.  Фактическая  передача  вещи или денег

могла иметь место позднее.  Купля-продажа была возможна

даже в отношении вещи, которой еще не было в натуре, но

которую продавец обязывался произвести  и  поставить  в

указанный срок.

   В преторском праве была подробно разработана и обус-

ловлена ответственность продавца за проданную им  вещь,

так продавец отвечал за скрытые недостатки вещи,  о ко-

торых покупатель не мог знать в момент заключения дого-

вора,  но  которые  обнаружива лись позднее и имели су-

щественный характер.  В этом случае покупатель мог тре-

бовать или убавления цены,  или возврата всей суммы де-

нег.  Продавец нес ответственность также в  случае  так

называемой эвикции вещи,  если проданная им вещь была с

помощью виндикационного  иска  отчуждена  у  покупателя

настоящим  собственником.  До  передачи вещи покупателю

продавец отвечал за ее повреждения, связанные с небреж-

ностью  хранения (даже при самой незначительной неосто-

рожности),  а также нес на себе риск  случайной  гибели

вещи.

   К консенсуальным  договорам  относился также йоговор

найма (locatio-conductio),  представленный в это  время

тремя  разновидностями.  Наем  вещей (locatio-conductio

rerum) предполагал предоставление во временное  пользо-

вание  и за плату (последним договор найма отличался от

ссуды) какой-либо индивидуально опреде-

ленной вещи.  Этот вид найма (аренда) имел большое  хо-

зяйственное  значение в Риме особенно в период империи,

поскольку с окончательным  утверждением  частной  собс-

твенности  на землю в это время широкое распространение

получила аренда земли.  В постклассический период  было

установлено  правило,  согласно которому колон (или его

наследники) в случае  невозобновления  договора  аренды

при молчаливом согласии сторон оставался на земле бесс-

рочно.

   Договор найма рабочей силы  (locatio-conductio  oper

arum), который заключался на определенный срок и с фик-

сированной оплатой труда наемного работника, не мог по-

лучить  большого  развития в условиях рабовладельческой

системы,  где основную рабочую  силу  составляли  рабы.

Римскому праву был известен также наем рабочей силы для

выполнения работы, имеющей своим результатом изготовле-

ние какой-либо конкретной вещи,  т.е. своеобразный под-

ряд (locatio-conductio operis). К этому виду найма при-

бегали  в  тех случаях,  когда речь шла об изготовлении

вещей,  которое требовало особых навыков и  умений.  Но

поскольку  платный  наемный труд в римском рабовладель-

ческом обществе для свободных людей считался унизитель-

ным  занятием,  юристы,  художники и иные представители

"свободных" профессий не прибегали  к  договору  найма.

Они получали за проделанную ими работу или за оказанные

услуги не наемную плату,  а "почетное вознаграждение" -

гонорар.

   К консенсуальным контрактам относились также договор

поручения (mandatum) и договор товарищества (societas).

Последний заключался для совместного ведения какой-либо

определенной хозяйственной деятельности.

   В классический период получили дальнейшее развитие и

обязательства  из  деликтов  (правонарушений).  С одной

стороны, наблюдался заметный процесс превращения целого

ряда  частных  деликтов  в публичные (преступления),  с

другой - создавались новые  виды  частных  деликтов.  К

числу последних относился обман (dolus malus),  который

порождал обязательство уплатить вознаграждение,  равное

по размеру причиненному ущербу, а также угроза (metus),

влекущая за собой возмещение  ущерба  в  четырехкратном

размере.  Преторское  право знало и такой специфический

деликт, как обман кредиторов.

   Большую роль в развитии деликтного права сыграл  за-

кон Аквилия (Ш в. до н.э.), в котором были систематизи-

рованы ранее  существовавшие  виды  ответственности  за

вред, причиненный имуществу. Предусмотренный этим зако-

ном деликт общего характера,  состоявший в  повреждении

или  уничтожении  чужого  имущества (damnam injuria da-

tum),  порождал обязательство по возмещению нанесенного

ущерба,  что  отражало потребность более единообразного

регулирования обязательств из причинения вреда и укреп-

ления всего строя имущественных отношений.  Особое вни-

мание в законе  Аквилия  уделялось  ответственности  за

уничтожение чужого скота и рабов,  которая определялась

с учетом наивысшей стоимости данных вещей за  предшест-

вующий год.

Брачно-семейное и   наследственное  право.  Характерной

чертой классической эпохи является прогрессирующие раз-

ложение патриархальной семьи. Брак с мужней властью уже

ко II в. н.э. выходит из употребления, а проживание же-

ны  в  доме  мужа в течение года уже не влечет за собой

автоматически  возникновения  власти  мужа.  Становится

распространенной  новая  форма  брака без мужней власти

(sine manu mariti).  Женщина,  вступая в такой брак, не

порывала со своей прежней семьей,  сохраняла определен-

ную имущественную самостоятельность, получала некоторые

права в отношении детей.

   Брак без  мужней власти мог быть легко расторгнут по

обоюдному согласию супругов,  а также по требованию од-

ного  из  них.  На общем фоне кризиса римского рабовла-

дельческого общества ослабли и семейные связи,  разводы

стали обычным явлением. Широкое распространение получил

так называемый конкубинат  -  неоформленное  постоянное

сожительство мужчины и женщины. Стремясь преодолеть не-

гативные явления в сфере семейных отношений,  император

Август издал закон,  предусматривающий санкции за безб-

рачие и бездетность. Даже из двух консулов преимущество

по службе получал тот, у кого было больше детей.

   В связи с участившимися разводами, задевавшими инте-

ресы и богатых римских семей, были введены новые прави-

ла,  касающиеся приданого,  с тем,  чтобы гарантировать

положение состоятельных римлянок,  часто  становившихся

жертвами в браках,  в которые мужчины вступали исключи-

тельно из корысти.  Хотя приданое по-прежнему считалось

собственностью мужа,  последний должен был использовать

его в целях устройства совместной жизни и терял  его  в

случае развода. Со времени Августа муж не мог отчуждать

земельный участок,  полученный им в качестве приданого,

без согласия жены или ее родственников (когнатов).

   Разложение патриархальной семьи нашло свое выражение

и в ослаблении отцовской власти.  Прекратилась практика

продажи детей, а их убийство отцом стало рассматривать-

ся в постклассический период как  тяжкое  преступление.

Усилилась  имущественная  самостоятельность подвластных

членов семьи.  Сыновья нередко получали от отца  особое

имущество  (пекулий) для занятия земледелием,  ремеслом

или торговлей. Юридически собственником пекулия и всего

того,  что  было приобретено сыном,  считался отец.  Но

фактически пекулий все  более  обосабливался,  особенно

когда  речь шла о земельном участке,  выделенном сыну в

связи с его поступлением на военную службу. Практически

сын  получал такую землю в собственность,  мог оставить

ее своим наследникам и даже вступать по поводу  данного

имущества в сделки со своим отцом.

   Ряд изменений претерпел и институт опеки. Преторским

эдиктом была установлена ответственность опекуна за ве-

дение  дел  подопечного.  Постепенно исчезает опека над

взрослыми женщинами, и в постклассический период их де-

еспособность фактически была уравнена с дееспособностью

мужчин.

Смягчение суровой  отцовской власти,  скреплявшей ранее

патриархальную семью, определило также основные направ-

ления  развития  и  наследственного  права.  Преторским

эдиктом был значительно расширен круг наследников, куда

помимо подвластных членов семьи (агнатов) были включены

также эмансипированные дети умершего, когнаты вплоть до

шестой степени родства, пережившая мужа супруга. Ослаб-

ление былого значения агнатской системы родства и приз-

нание в наследственном праве когнатского родства, осно-

ванного на кровной связи,  было постепенно закреплено в

императорском законодательстве.

   Преторский эдикт изменял и форму завещания, установ-

ление которого уже не требовало  использования  сложной

процедуры  (с помощью "меди и весов").  Завещание,  как

правило, стало составляться не в устном, а в письменном

виде,  но  с соблюдением определенной формы.  Лишь сол-

датские завещания в период принципата не требовали  ка-

ких-либо формальностей. В постклассический период наря-

ду с частными завещаниями,  которые составлялись в при-

сутствии семи свидетелей, в практику вошли так называе-

мые публичные завещания, позаимствованные из греческого

права,  составляемые в присутствии магистратов с внесе-

нием в протокол местных властей или с передачей на хра-

нение  в  императорский архив.  Усиливаются ограничения

завещательной свободы.  Так,  не признается юридическая

сила за завещаниями,  в которых без достаточных основа-

ний лишались имущества законные наследники.  Увеличива-

ется при составлении завещаний размер обязательной доли

(до 1/3 имущества) для законных наследников.

   В классический период более широкое  распространение

получило установление в завещаниях легатов (завещатель-

ных отказов), согласно которым наследник обязан был вы-

дать определенную часть имущества указанному наследода-

телем лицу. Для защиты интересов наследника в законода-

тельном порядке в I в.  до н.э.  было установлено,  что

при выдаче имущества в виде легатов он может  сохранить

за собой по крайней мере одну четверть наследства. Рас-

поряжения о выдаче части имущества какому-либо лицу да-

вались и без составления завещания (например лицам, ко-

торые формально не могли быть наследниками по завещанию

- перегринам, женщинам и т.д.). Такие распоряжения, по-

лучившие название фидеикомиссов,  не были первоначально

обязательны для наследников. Но в период императора Ав-

густа им была придана юридическая сила.  В  посткласси-

ческий  период (особенно в кодификации Юстиниана) боль-

шинство фидеикомиссов практически слились

   с легатами.

   Изменения форм гражданского  процесса.  С  развитием

преторского  права на смену сложному и архаичному лиги-

сакционному процессу приходит формулярный процесс. Этот

вид  процесса  утвердился  со второй половины II в.  до

н.э.  после принятия специального закона (lex Aebutio).

В формулярном процессе значительно повысилась роль пре-

тора, который перестал быть пассивным участником сакра-

ментальных обрядов, совершавшихся сторонами при

легисакционном процессе.  Возросло значение первой ста-

дии  судопроизводства ("ин юре"),  так как именно здесь

устанавливалась юридическая суть  спора.  Она  находила

свое выражение в заключении (формуле) претора,  в кото-

ром присяжному судье указывалось,  как  следует  решать

данное дело. Постепенно преторы начинают составлять но-

вые формулы исков,  отходя от старых законов и обычаев,

руководствуясь  при этом требованиями торгового оборота

и необходимостью укрепления частной собственности. Соз-

давая  новые формулы и иски,  претор посредством своего

эдикта способствовал развитию самого содержания частно-

го права.

   К концу классического периода,  а особенно при доми-

нате,  все большее распространение получает экстраорди-

нарный процесс.  К концу III в. н.э. он почти полностью

вытесняет формулярный процесс,  и последний уже даже не

упомянут  в  важном  законе Диоклетиана (294 год),  где

речь идет о ведении судебных дел.

   В экстраординарном  процессе  исчезает  традиционное

деление судопроизводства на две стадии:  "ин юре" и "ин

юдицио".  Магистрат, принявший дело к рассмотрению, ве-

дет теперь его с начала и до конца,  т.е.  до вынесения

решения. Если на последнем этапе и привлекается присяж-

ный  (третейский) судья,  то он действует лишь от имени

назначившего его магистрата.  Явка ответчика на суд пе-

рестает быть предметом заботы истца. Магистрат, не свя-

занный теперь жесткими процессуальными рамками, мог сам

применять меры воздействия на участников процесса, при-

нуждать их к исполнению его распоряжений.  Процесс  пе-

рестает быть публичным, проводится в закрытых помещени-

ях. Если ранее судопроизводство было бесплатным, то те-

перь вводятся судебные пошлины,  ставшие особенно расп-

ространенными в период домината.  Хотя гражданский про-

цесс  в  целом остается еще устным,  основные заявления

сторон фиксируются в судебных  протоколах,  что  кладет

начало письменному судопроизводству.

   Вводится апелляция на вынесение магистратом судебно-

го решения.  Но лицо,  подавшее апелляцию в высшую инс-

танцию,  в  случае повторного проигрыша дела уплачивало

крупный штраф.

   Уголовное право и процесс.  Существенные изменения в

уголовном праве Рима происходят под влиянием политичес-

ких перемен - кризиса республиканских институтов и рос-

та  всевластия императоров.  Уголовное право непосредс-

твенно отразило обострение политической борьбы и стрем-

ление рабовладельческой верхушки во главе с императором

любой ценой,  в том числе путем усиления уголовной реп-

рессии,  спасти пошатнувшиеся социальные и политические

порядки.  Римское уголовное право к этому времени  было

распространено на всю территорию империи и на все кате-

гории населения, включая перегринов,

   Характерной тенденцией  развития  уголовного   права

данного  периода является то,  что ряд частных деликтов

постепенно становятся уголовно наказуемыми,  включаются

в категорию преступлений (crimen publicum).  Так, кражи

по-прежнему считаются частным деликтом,  но в ряде слу-

чаев (кражи со взломом или с насили-

ем, кражи  на  больших  дорогах  и т.п.) к традиционным

штрафным мерам добавляются и государственные наказания.

   Появляется также большое число новых преступлений, в

том  числе  таких,  которые рассматриваются как опасное

посягательство на устои государства.  Но если в респуб-

ликанский период "оскорбление величия" охватывало прес-

тупления,  направленные против республиканских институ-

тов (сопротивление магистратам и т.д.),  то уже с эпохи

принципата это понятие сводится к преступлениям  против

императорской власти. В числе этих преступлений - заго-

вор с целью  свержения  императора,  покушение  на  его

жизнь или жизнь его чиновников, непризнание религиозно-

го культа императора и т.д.

   К числу преступлений,  непосредственно затрагивавших

интересы римского государства, относилось также присво-

ение казенного имущества и  расхищение  государственных

средств, взяточничество, подлог, фальшивомонетничество,

участие в запрещенных сборищах и объединениях, спекуля-

ция  зерном  и  другими продуктами,  неуплата налогов и

т.п. В связи с ростом постоянной армии увеличилось чис-

ло воинских преступлений,  среди которых выделялись из-

мена в бою,  дезертирство,  утеря оружия, неповиновение

командиру и т.п.  Существовал также целый ряд религиоз-

ных преступлений,  число которых значительно возросло в

постклассический  период  после  официального признания

христианства.

   Среди преступлений против личности  кроме  различных

видов  убийств  публичными  деликтами  стали  считаться

"обиды",  прежде всего телесные повреждения, которые по

Законам  XII таблиц рассматривались как частный деликт.

В связи с углублением имущественного и сословного нера-

венства  в  период  империи ответственность за телесные

повреждения стала дифференцироваться в  зависимости  от

того,  какое место занимал потерпевший в социальной ие-

рархии.

   Расширился также (особенно под влиянием христианской

религии) круг преступлений, относящихся к сфере семьи и

нравственности.  В их число входили кровосмешение, суп-

ружеская измена,  полигамия,  сожительство с незамужней

женщиной, мужеложство и т.д.

   В императорском Риме происходит также резкое  увели-

чение видов наказания,  усиление их карательной направ-

ленности.  Если первоначальное наказание строилось  еще

на принципе возмездия, то в период домината оно все бо-

лее преследует цели устрашения.  При императорах  вновь

восстанавливается  смертная  казнь,  которая  в позднюю

республику не применялась к римским  гражданам,  причем

появляются новые ее виды: сожжение, повешение, распятие

на кресте, утопление.

   За Тяжкие преступления назначались  также  каторжные

работы  на рудниках (осужденный при этом рассматривался

как вечный раб государства),  принудительные работы  на

установленный срок (на строительстве дорог и т.п.), от-

дача в гладиаторы.  Широко применялись  различные  виды

ссылок: изгнание из Рима с потерей

гражданства, ссылка на острова с полной изоляцией, вре-

менная ссылка.  Осужденный, самовольно покидавший место

ссылки,  предавался смерти. По некоторым видам преступ-

лений предусматривались телесные наказания, часто прак-

тиковалась конфискация имущества осужденных (лишь неко-

торая часть имущества сохранялась за детьми).

   Характернейшей чертой уголовного права императорско-

го периода (особенно при доминате) становится ярко  вы-

раженный  сословный  принцип уголовной ответственности.

Особо сурово,  как и в предшествующий период, наказыва-

лись рабы.  Были предусмотрены и новые репрессивные ме-

ры.  Сенатус-консультом, принятым в 10 году н.э., пред-

писывалось  в  случае  убийства  хозяина предать смерти

всех рабов, находящихся в доме, если они не предприняли

попытки спасти его жизнь. Представители высших сословий

(сенаторы,  всадники, декурионы и др.) освобождались от

таких  наказаний,  как каторга и принудительные работы,

порки и т.п.,  которые заменялись ссылкой. В ранней им-

перии  привилегированные лица могли наказываться смерт-

ной казнью только в случае убийства родственников,  а в

период домината в 4 случаях:  убийство, поджог, магия и

оскорбление величества. В то же самое время лица низше-

го сословного положения наказывались смертной казнью за

31 вид преступлений. Некоторые привилегии в области на-

казаний имели солдаты: они не приговаривались к повеше-

нию, к ссылкам на рудники, хотя по ряду преступлений их

ответственность  была более строгой.  В большей степени

выбор наказания и его тяжесть зависели от судей,  кото-

рые  в императорский период в связи с перестройкой всей

системы уголовного суда  и  процесса  получили  широкую

свободу усмотрения.

   Уголовный процесс (особенно при доминате) приобрета-

ет четко выраженный инквизиционный характер. Судья (им-

ператорский  чиновник)  сосредоточивает в своих руках и

обвинительные,  и судебные функции.  Суд происходит при

закрытых дверях, обвиняемый лишается права на юридичес-

кую помощь и утрачивает другие процессуальные гарантии,

существовавшие в республиканскую эпоху. В ходе судебно-

го процесса к лицам низших сословий, как ранее к рабам,

стали  применяться пытки.  Судебный приговор можно было

обжаловать в апелляционном порядке в вышестоящий  импе-

раторский суд (сначала допускались две инстанции, после

Диоклетиана - три).  Новой и единственной гарантией для

обвиняемого  стало право убежища в императорских храмах

и около статуй императоров,  что временно могло  спасти

его от ареста.

   В римском  уголовном праве классической эпохи наблю-

дался некоторый прогресс в области юридической  техники

(разработка понятий вины, соучастия, покушения и т.п.),

но рост произвола императоров привел к тому, что многие

эти  общие и важные категории не использовались в прак-

тике императорских судов.  Однако впоследствии они ока-

зали  определенное  влияние  на развитие средневекового

права Западной Европы,  хотя королевская власть  заимс-

твовала  из  арсенала  римского уголовного права прежде

всего его карательные и репрессивные положения.

 Часть вторая

 История государства и права в средние века

Раздел III. Государство и право в странах Европы

   Глава 14.  Особенности  средневекового государства и

права в Европе

  1. Общая характеристика средневекового государства

в Западной Европе

   Падение Западной  Римской  империи  означало оконча-

тельное крушение античных политико-правовых порядков  и

гибель цивилизации,  представлявшей собой высшее дости-

жение древнего мира.  На смену приходят  средние  века,

когда западноевропейское общество надолго было отброше-

но назад и вынуждено было проделать новый виток  разви-

тия  от примитивных протогосударств к крупным и конгло-

меративным "варварским" королевствам, а в конечном сче-

те - к централизованным национальным государствам.  Сам

термин "средние века"  западноевропейского  происхожде-

ния,  он  восходит к итальянским гуманистам XV-XVI вв.,

видевшим в средневековье длительную,  но  промежуточную

эпоху  между  двумя  великими европейскими культурами -

античной и новой,  начавшейся  с  Возрождения.  Поэтому

данный термин лишь со значительной долей условности мо-

жет быть применен к государствам как Востока,  так даже

и Восточной Европы.

   Гибель Римской империи,  хотя и повлекла за собой на

долгое время утрату богатейших духовных  ценностей  ан-

тичного  мира (особенно его политического демократичес-

кого наследия),  не была регрессом в истории  государс-

твенности и человечества в целом.  Развал Римской импе-

рии сделал возможным выход на политическую арену Запад-

ной Европы новых этносов и народов. Они уступали римля-

нам в политико-правовой культуре,  но сумели в  средние

века создать свои, неизвестные странам Востока и антич-

ному миру,  исторически более перспективные формы орга-

низации экономической, социальной и политической жизни.

   Важным катализатором исторического развития, опреде-

лившим уникальность западноевропейской цивилизации и  в

последующие  века,  были  унаследованные  от античности

частная собственность, выступавшая в средние века преж-

де всего в виде феодальных поместий, и христианская ре-

лигия.

   Влияние античных традиций в средневековой  Европе  с

большой  силой  проявилось в эпоху Ренессанса,  когда в

рамках феодального общества с невиданной для всего тог-

дашнего  мира быстротой складываются материальные и ду-

ховные предпосылки капитализма.

   Историю средневековья, которая охватывает в Западной

Европе более тысячи лет,  принято делить на  периоды  в

зависимости  от  тех  ее  аспектов,  которые составляют

предмет рассмотрения  (хозяйственная  жизнь  и  степень

развития  феодальных  отношений,  культура,  религия  и

т.д.). В мировой литературе нет единого подхода и к са-

мому понятию "феодализм",  который нередко отождествля-

ется с политической раздробленностью,  с феодальной ие-

рархией,  с определенными ступенями церковной организа-

ции и т.д. В отечественной литературе последних лет до-

минировала марксистская трактовка феодализма как особой

общественно-экономической  формации.  Соответственно  и

периодизация  средневековья  связывалась прежде всего с

уровнем развития феодального способа производства (ста-

новление феодализма - раннее средневековье, расцвет фе-

одализма - развитое средневековье,  упадок феодализма -

позднее средневековье).

   В данном учебнике,  посвященном истории государства,

а не общества в целом, целесообразно пользоваться пери-

одизацией, которая (с некоторыми вариантами) стала наи-

более употребительной в отечественной историко-правовой

науке. Эта периодизация учитывает прежде всего эволюцию

и последовательную смену самих форм средневекового  ев-

ропейского государства, которые не были известны антич-

ному миру и которые, как это будет показано далее, кар-

динально отличаются от государственных форм,  существо-

вавших в ту же эпоху в странах Востока.

   Так, в Европе в  период  ранних  (варварских)  госу-

дарств, когда формирующийся класс земельных собственни-

ков-феодалов  сплачивался  вокруг  королевской  власти,

пользовавшейся  также  поддержкой христианской церкви и

крестьян-общинников, первые, как правило, крупные госу-

дарственные образования приобретали форму раннефеодалъ-

ных монархий.

   Развитие феодальных поземельных  отношений,  базиро-

вавшихся на натуральном хозяйстве и на эксплуатации фе-

одально-зависимого крестьянства, порождало и новые виды

связей  между  земельными собственниками разного ранга,

которые приобретали характер феодальной иерархии. В ус-

ловиях  крайней  степени  политической децентрализации,

фактически  феодальной  раздробленности,   единственным

способом   организации  и  поддержания  государственной

власти стали особые договорные  отношения,  построенные

на принципе сюзеренитета-вассалитета. Средневековое го-

сударство,  превратившееся в Западной Европе в  IX-XIII

вв.  в великое множество государств-поместий и отличав-

шееся крайней степенью экономической и политической де-

централизации, приняло форму сеньориальной монархии.

   Экономический подъем в XIII-XV вв., связанный с рос-

том городов и развитием торгового оборота, с накоплени-

ем капитала,  породил сословную консолидацию западноев-

ропейского общества.  В новых условиях стало  возможным

постепенное  территориальное  объединение государств на

национальной основе,  усиление королевской власти,  ис-

кавшей поддержки у представителей сословий.

Для этого  периода   характерно   становление   сослов-

но-представителъных монархий.

   Наконец, в  позднем  средневековье  (XVI-XVII  вв.),

когда полным ходом идет разложение феодализма и  форми-

руются  основные  элементы  капиталистической  системы,

только сильная королевская власть способна  укрепить  и

поддержать пошатнувшееся общественное здание. Она смог-

ла еще какое-то время обеспечивать экономическое разви-

тие и умерять нарастающие общественные антагонизмы.  Но

при этом королевская власть все более  возвышается  над

обществом, делает ставку на бюрократический централизм,

на военно-полицейскую силу,  на устранение политической

оппозиции.  Таким  образом,  на  своей последней стадии

средневековое государство выступает в форме  абсолютной

монархии.  Падение абсолютизма означало уже конец всего

старого режима и начало Новой истории,  давшей миру об-

разцы  представительной и демократической государствен-

ности.

   Особенность западноевропейской модели средневекового

государства  определяется  не только эволюцией монархи-

ческого строя и последовательной сменой его  форм.  Для

нее  также характерной является (особенно в периоды де-

централизации и территориальной раздробленности) диффу-

зия политической (государственной) власти,  которая пе-

реходит от короля в руки отдельных светских и  духовных

магнатов,  а  также  в поместья крупных земельных собс-

твенников. Сама политическая власть, дающая возможность

управлять  вассалами,  крепостными  и  лично свободными

крестьянами,  горожанами, становится неотъемлемым атри-

бутом земельной собственности.

   В таких условиях связи государства с другими элемен-

тами (институтами) политической системы становятся осо-

бенно сложными. В истории западноевропейского средневе-

ковья сельская (крестьянская) община не  порождала  ка-

ких-либо  особых проблем для государства.  Она являлась

простым объединением крестьян,  ведущих  индивидуальное

хозяйство,  и обладала минимальными административными и

судебными функциями. В политическом плане она полностью

находилась под властью короля, сеньора или церкви. Ина-

че строились отношения государства с теми средневековы-

ми общественными институтами и объединениями, которые в

Западной Европе обладали реальной политической властью,

прежде всего с церковью и городами.

   Особенно сложными  и неоднозначными на разных ступе-

нях средневековья были взаимоотношения  государственной

(королевской) власти и христианской церкви. Они нередко

порождали острые конфликты,  а в ряде случаев приводили

и к прямому противоборству.

   В раннем средневековье "варварские" короли, принимая

христианство и получая тем самым поддержку церкви, под-

носили  ей  большие дары,  прежде всего в виде обширных

земельных владений. Так церковь постепенно превратилась

в крупного земельного собственника, имеющего по сравне-

нию с самими королями и свет-

скими магнатами несомненное преимущество, ибо церковные

и монастырские земли не подлежали дроблению и  возврату

в  мирской  земельный фонд.  Отсюда возникла поговорка,

что церковь держит земли "в мертвой  руке".  Однако  до

IX-Х вв.  церковь,  хотя ее политический вес в обществе

неуклонно возрастал,  не была еще в полном смысле поли-

тической организацией.  Она являла собой духовное сооб-

щество,  оказывающее глубокое нравственное  воздействие

на верующих,  а также способствующее формированию обще-

европейской культуры и самосознания.  Церковь до XI  в.

находилась еще не под контролем римского папского прес-

тола,  а под эгидой императоров и королей, обладавших в

то время еще относительно сильной властью.

   Прогрессирующая во  всей  Западной Европе феодальная

раздробленность,  ослаблявшая королевскую власть, прев-

ращавшая ее из публичной в частную, сеньориальную, спо-

собствовала росту  политических  амбиций  и  притязаний

римских пап на мировое господство.  Эти амбиции привели

к разделу христианской церкви на восточную (греко-като-

лическую)  и западную (римско-католическую).  Хотя фор-

мально раскол вытекал из расхождений по чисто религиоз-

ным  вопросам (по догмату о происхождении Святого духа,

по учению о благодати, по порядку причащения и т.д.), в

основе  раскола лежали прежде всего политические проти-

воречия - борьба за руководство  христианским  миром  и

светской государственной властью.

   Возрастающий авторитет   римско-католической  церкви

опирался не только на земельные богатства, на Священное

писание и религиозные чувства верующих. Он имел под со-

бой и созданную к этому времени мощную и централизован-

ную церковную организацию,  построенную на четком отде-

лении клира от мирян,  на строго иерархических  началах

жизни духовенства и на его безусловном подчинении епис-

копату,  римской курии и верховному понтифику  -  папе.

Большую политическую силу последнему придавали и возни-

кавшие еще с VI в.  различные монашеские, а позднее ду-

ховнорыцарские   ордена,  представлявшие  собой  строго

централизованные объединения,  уставы которых утвержда-

лись папством.  По сути дела, в XI-XII вв. (с так назы-

ваемой папской революции),  когда римские папы начинают

претендовать  на  руководство  всем христианским миром,

римско-католическая церковь превращается в своеобразную

надтерриториальную и общеевропейскую теократическую мо-

нархию.  Она создала к этому времени свои политические,

финансовые  и  судебные  органы,  свою  дипломатическую

службу. Наибольшего могущества в качестве самостоятель-

ного  политического  института в западноевропейском об-

ществе католическая церковь добивается в  XIII  в.  при

папе Иннокентии III (1198-1216 гг.), установившем поря-

док,  при котором коронация европейских монархов должна

была осуществляться актом римского папы. В это же время

развернулась острая политическая борьба римского  прес-

тола  за  отмену  так  называемой духовной инвеституры,

т.е.  права светской власти  утверждать  выборы  высших

церковных лиц (епископов, аббатов) и вручать им символы

духовной власти (кольцо и

посох). В борьбе с европейскими монархами за политичес-

кое влияние римские папы прибегали и  к  таким  сильно-

действующим средствам,  как наложение интердикта,  т.е.

запрета совершать богослужение и религиозные  обряды  в

пределах указанного государства, и даже к прямому отлу-

чению от церкви "провинившегося" монарха.  Так, при Ин-

нокентии III были отлучены от церкви германский импера-

тор, английский и французский короли.

   Особый политический симбиоз церкви и  государства  в

Западной  Европе  в средние века имел своим результатом

создание целой системы специальных  церковных  трибуна-

лов,  призванных  защищать устои христианского вероуче-

ния,  бороться с еретиками,  инквизиции.  Эти трибуналы

отвергли варварские, дохристианские виды судебных дока-

зательств (ордалии и т.п.),  пытались внести рациональ-

ное  начало  в уголовный процесс (письменное судопроиз-

водство,  система  формальных  доказательств  и  т.п.).

Вместе  с тем инквизиция породила презумпцию виновности

обвиняемого,  целый ряд утонченных по своей  жестокости

истязаний обвиняемого и т.д., что явно выходило за рам-

ки складывавшегося в  западноевропейском  средневековом

обществе  (особенно на поздних его ступенях) типа поли-

тико-правовой культуры.

   Иную роль в формировании политического  и  правового

сознания  в Западной Европе сыграли средневековые горо-

да,  некоторые из которых вели свое начало  от  римских

времен.  Но  наиболее  бурный  рост городов относится к

концу XI-XII в.,  когда начинается быстрое развитие ре-

месла и торговли, зарождаются капиталистические отноше-

ния. Естественно, города во всех сферах своей жизни ис-

пытали влияние феодальных порядков.  Так, городские об-

щины основывались и развивались долгое время на землях,

составлявших  феодальную собственность королей и других

светских сеньоров,  монастырей и т.п. Первоначально го-

родское  население  испытало  на себе те или иные формы

личной зависимости от сеньора,  но даже и в более позд-

нюю эпоху, уже после приобретения личной свободы, оно в

условиях господства феодальной власти не могло  преодо-

леть  сословную  неполноценность.  Даже сама основа го-

родской жизни - производство и торговля не были свобод-

ны от всевозможных феодальных пут (цеховой строй,  тор-

говые монополии и т.д.).

   Но тем не менее по своей сути западноевропейские го-

рода  (в  отличие от городов Восточной Европы) были как

бы чужеродным телом в системе феодальных отношений. И в

политической  жизни города,  особенно в эпоху Возрожде-

ния,  горожане все больше ориентировались на забытые на

долгое время античные демократические порядки,  а не на

феодальные методы властвования. Учитывая все возрастаю-

щий экономический и политический потенциал городов, ко-

ролевская власть,  особенно в XI-XIII вв., искала у них

политическую поддержку и финансовую помощь.

   История средневековых городов - это борьба городско-

го населения как за личную свободу и иные  вольности  и

привилегии,  так и за политическое самоуправление,  а в

ряде случаев и за полную независимость. Эта борьба осо-

бенно характерна для XI-XIII вв.,

т.е. того периода,  когда еще не получил  силу  процесс

политической централизации и повсеместного усиления ко-

ролевской власти. Политическая автономия городов в фео-

дальном мире достигалась разными средствами:  от воору-

женной борьбы до простой покупки права  самоуправления.

Политико-правовой статус городов в разных странах в за-

висимости от конкретных исторических условий,  от  силы

королевской  власти  отличался многообразием форм и ви-

дов.  Наибольшую степень политической автономии в сред-

невековом государстве имели городские общины,  приобре-

тавшие статус коммуны, т.е. полного самоуправления. От-

дельным городам,  особенно при слабости центральной го-

сударственной власти, например в Италии, удалось приоб-

рести статус самостоятельного государства-города. В та-

ких городах-государствах устанавливалась  обычно  форма

городской   республики  (Венеция,  Флоренция,  Генуя  и

т.д.).  Эти государства,  несмотря на свои  миниатюрные

размеры  и  сравнительно  несложную систему управления,

суда и т.д., занимали важное место в международной тор-

говле  и тем самым приобретали все больший политический

вес на европейской арене. Даже в тех случаях, когда го-

родские  советы  в этих карликовых республиках оказыва-

лись в руках местной олигархии, аристократии, плутокра-

тии и т.д., города, будучи проводниками античных демок-

ратических традиций,  уже  самим  своим  существованием

подрывали  устои  феодализма и содействовали переходу к

новым,  более  высоким  формам  государственно-правовой

жизни.

   Несмотря на  характерную,  особенно для определенных

периодов западноевропейского средневековья, рассредото-

ченность политической власти,  главным институтом в по-

литической системе все в  большей  степени  становилось

государство.  Его политическое значение и вес определя-

лись тем, что королевская власть, даже в эпоху глубокой

феодальной  раздробленности,  являлась единственным об-

щепризнанным представителем страны и  народа  в  целом.

Закрепляя  феодальные  формы поземельной собственности,

сословные привилегии феодалов,  средневековое государс-

тво, как любое другое государство, осуществляло общесо-

циальные функции (поддержание мира,  традиционного пра-

вового порядка и т.д.). В средние века в странах Запад-

ной Европы сложилась и  приобрела  общесоциальную  цен-

ность национальная государственность,  которая при всех

ее различиях в разных странах стала стержнем единой ев-

ропейской культуры и цивилизации.

   2.Основные черты средневекового права в Западной

     Европе

   Средние века - это эпоха,  когда в рамках складываю-

щихся  национальных  государств  постепенно формируются

основы будущих национальных правовых систем.  Этот дли-

тельный  процесс  завершается в большинстве стран уже в

следующую историческую эпоху - в Новое время. Но именно

в  средние  века определяются контуры и будущих крупных

мировых правовых систем (семей

права) - континентальной и англосаксонской, складывают-

ся их специфические и несхожие правовые институты.

   Исходный "строительный материал" средневековое право

черпало в правовых обычаях,  которые долгое время оста-

вались важнейшим источником права. За несколько веков в

странах Западной Европы происходит сравнительно плавный

и безболезненный переход от варварских (племенных) пра-

вовых  обычаев  к правовым обычаям феодальным,  имеющим

уже не персональный,  а территориальный  принцип  дейс-

твия. Расцвет феодализма в Европе в XI- XII вв. означал

и повсеместное преобладание  обычного  права.  К  этому

времени  в  западноевропейском  обществе  были утрачены

многие элементы правовой культуры и даже  письменности,

получившие когда-то широкое развитие в античном мире, а

поэтому и сама устная форма, в которой длительное время

выражались обычаи, была практически единственно возмож-

ной.

   Правовые обычаи достаточно органично интегрировались

в феодальные отношения,  закрепляли все их основные ви-

ды.  Прежде всего обычай (часто обычай-договор) регули-

ровал  личностные и поземельные связи между самими фео-

далами-сеньорами и вассалами (ленное право).  В  равной

мере  правовые обычаи охватывали отношения между феода-

лами (собственниками земли) и крестьянами,  ее держате-

лями. Эта часть правовых обычаев (манориальное право) в

наибольшей степени отражала зависимое положение кресть-

ян, привязанных к земле и вынужденных работать на собс-

твенника (манора).

   Со временем правовые обычаи записывались  и  включа-

лись в хартии и в другие жалованные грамоты,  в которых

сеньоры определяли привилегии и  обязанности  вассалов,

горожан  и  крестьян.  В силу сходства самых простейших

форм регуляции феодальных отношений правовые обычаи да-

же  при сохранении местных различий отличались тождест-

венностью многих своих институтов  и  подходов.  И  это

позволяло  уже средневековым юристам находить в них оп-

ределенную систему.  Так,  в XI веке появляются  первые

сборники (обычно в городах) с изложением основных прин-

ципов феодального права. Примером могут служить "Обычаи

Барселоны" (1068 год), а также работа миланского учено-

го Умберто де Орто под названием "Обычаи феодов", в ко-

торой автор по существу впервые сделал попытку система-

тического изложения обычного феодального права. В более

поздний  период появляются другие частные записи право-

вых обычаев с  попыткой  их  теоретического  осмысления

("Саксонское  зерцало"  в Германии,  "Кутюмы Бовези" во

Франции и т.д.).

   Реально действовавшие вплоть до буржуазных революций

правовые обычаи, получившие основательную доктринальную

обработку, стали одним из элементов национальной право-

вой культуры в общеевропейском масштабе.

   Особую роль  в  становлении общеевропейской правовой

культуры сыграло городское право.  В основном это  было

писаное  право.  Его положения фиксировались городскими

статутами, королевскими или иными сеньориальными харти-

ями, пожалованными городу.

Городские право,  несмотря на закрепление в нем некото-

рых  чисто  феодальных институтов,  но своему основному

содержанию не являлось феодальным  правом,  оно  скорее

предвосхищало  будущее буржуазное право,  разрабатывало

именно его принципы. Города широко использовали различ-

ные  сборники  международного торгового права и морских

обычаев, составленные в городах Италии, Испании и т.д.,

и тем самым внесли заметный вклад в формирование единых

правовых традиций в странах Западной Европы.

   Особое место в процессе формирования общеевропейской

правовой  культуры в средние века занимали каноническое

право.  Оно возникло первоначально как право христианс-

кой церкви в целом.  Затем, после раскола церкви сложи-

лись две самостоятельные ветви канонического  права.  В

Западной  и Центральной Европе каноническое право полу-

чило под влиянием "папской революции" особенно  большое

развитие  и превратилось в самостоятельную и эффективно

действующую  систему  средневекового  права.  Восточная

ветвь  канонического права,  оформившаяся в рамках гре-

ко-православной церкви, действовала в Византии, а также

в  ряде  других стран Юго-Восточной и Восточной Европы,

но не имела здесь такого авторитета,  как  каноническое

право на Западе.

   Большая значимость норм канонического права в запад-

ноевропейском  обществе  определялась  рядом  факторов.

Прежде всего,  каноническое право здесь разрабатывалось

и  поддерживалось  могущественной   римско-католической

церковью  и  папством,  о политической силе которых уже

говорилось.  Каноническое право отличалось  универсаль-

ностью  и  экстерриториальностью,  поскольку  его нормы

действовали во всех странах,  принявших католицизм. Оно

не  знало  государственных  границ и соединяло в единое

целое всех  католиков.  Каноническое  право  отличалось

также  широтой  регулируемых им общественных отношений.

Оно включало в себя вопросы как духовной,  так и светс-

кой  жизни,  было обязательным как для клириков,  так и

для мирян. Наконец, особый вес каноническому праву при-

давала его традиционность, поскольку оно своими корнями

уходило в античность, в греческую философию и в римскую

правовую культуру.  Каноническое право вобрало в себя и

передало последующим поколениям целый ряд норм римского

права,  его  язык,  что нашло свое отражение в формуле:

"церковь живет по римским законам" (ecclesia vivit  le-

gae romanae).

   Источники канонического права ("старого права" - jus

antiquum) восходят к раннехристианской литературе (Свя-

щенное  писание,  Деяния  Святых Апостолов,  Послания к

римлянам и др.).  После эдикта императора Константина о

свободном исповедании христианства (313 год) нормы цер-

ковного права (jus ecclesiasticum) закреплялись в импе-

раторских законах,  в писаниях отцов церкви (Св. Авгус-

тина и др.),  постановлениях региональных и  вселенских

церковных соборов, где был установлен ряд основных дог-

матов христианства и правил церковной жизни (начиная  с

Никейского в 325 году).  Каноническое право развивалось

также в решениях римских пап, получивших позднее назва-

ние декреталий и сводившихся в особые сборники.  Из них

наибольшую известность получил сбор-

ник Дионисия младшего (середина VI  века).  По  решению

Карла Великого в 802 году данный сборник получил офици-

альное признание во Франкском государстве.  В  середине

IX в.  под видом собрания декреталий первых римских пап

был составлен сборник декреталий, приписываемый испанс-

кому епископу Исидору Севильскому.  Эти декреталий дол-

гое время принимались за подлинные и использовались как

источник канонического права вплоть до XV в., когда они

утратили свою силу и получили название Псевдоисидоровы,

или Фальшивые декреталий.

В XI-XII вв.  в период "папской революции" складыва-

ется "новое право" (jus novum).  Именно в это время за-

канчивается  процесс  складывания канонического права в

качестве самостоятельной правовой системы  западноевро-

пейского  общества.  Более четким становится его юриди-

ческое содержание.  Утверждается само понятие  "канони-

ческое право" (jus canonicum).  Главенствующим источни-

ком нового канонического права становятся папские конс-

титуции (буллы,  бреве,  энциклики, рескрипты и др.). С

папы Григория VII начинается преподавание канонического

права в университетах.

   Решающую роль в переходе к новому каноническому пра-

ву сыграл составленный в 1140-1141 гг.  декрет Грациана

("Гармония несогласующихся канонов" - Concordia discor-

dantium canonum),  в котором были сведены воедино около

3800  канонических текстов.  В последующем значительный

вклад в преподавание  и  развитие  канонического  права

внесли  путем толкования и комментирования декрета Гра-

циана профессора канонического права (канонисты).

   В XII-XIII вв. папское правотворчество получило осо-

бенно широкий размах,  в связи с чем возникла необходи-

мость дальнейшей систематизации канонического права. По

указанию  папы  Григория  IX  в 1234 году был составлен

сборник декреталий,  не вошедших в  декрет  Грациана  и

объединенных  в пяти книгах (Liber extra).  В 1298 году

при папе Бонифации VIII в дополнение к  этому  сборнику

на базе более поздних церковных постановлений была соз-

дана шестая книга (Liber sextus),  а  при  папе  Иоанне

XXII в едином сборнике были сведены декреталий и другие

акты  последующих  римских  пап,  начиная  с  Климентия

(Constitutiones Clementinae).

   Процесс систематизации канонического права в средние

века имел своим конечным результатом составление в 1500

году обширного свода, который с 1580 года был признан в

качестве официального источника права римско-католичес-

кой церкви. По аналогии с Кодификацией Юстиниана он по-

лучил название Свода канонического права (Corpus  juris

canonici).  Средневековое каноническое право охватывало

широкий круг вопросов и играло важную роль  в  правовой

жизни  западноевропейских  стран.  Оно регламентировало

организацию церковной власти (право римского папы  наз-

начать  на церковные должности,  процедуру рассмотрения

споров между священниками и т.п.),  а  также  отношения

церкви со светской властью,  статус церковной собствен-

ности и режим владения и пользования церковными  земля-

ми, источники доходов церкви и т.д.

В каноническом праве содержались нормы,  относящиеся  к

уголовному  праву,  в частности предусматривался список

епитимий, налагаемых за убийство, ложную клятву и неко-

торые  другие  преступления.  В нем закреплялись нормы,

относящиеся к договорному праву, к завещаниям, наследо-

ванию и особенно к брачно-семейным отношениям.

   В XVI веке Реформация подорвала позиции католической

церкви и ослабила влияние канонического права.  На Три-

дентском соборе (1545-1563 гг.), хотя и проходившем под

лозунгами контрреформации, был осуществлен коренной пе-

ресмотр норм канонического права,  сужена сфера церков-

ной юрисдикции. Собор учредил Конгрегацию, которая офи-

циально толковала нормы канонического права, в частнос-

ти решения самого собора. Потесненное Реформацией кано-

ническое право продолжало оставаться в западноевропейс-

ком обществе в Новое время не только своеобразным  юри-

дическим феноменом, но и важным духовным фактором, ока-

завшим непосредственное воздействие на правовую культу-

ру и на духовную жизнь католических стран.

   Одним из наиболее значительных и уникальнейших явле-

ний в правовой жизни  Западной  Европы  стала  рецепция

римского права,  т.е. его усвоение и восприятие средне-

вековым обществом. После падения западной части империи

римское право не утратило своего действия, но с образо-

ванием варварских государств сфера его применения в За-

падной Европе сузилась. Оно сохранилось прежде всего на

юге,  у испано-романского и галло-романского населения.

Постепенно синтез римской и германской правовых культур

привел к тому,  что римское право стало оказывать влия-

ние на правовые обычаи вестготов,  остготов,  франков и

других германских народов.

   Однако со временем собственно римские источники пра-

ва  выходят  из употребления и забываются.  Им на смену

приходит упрощенное и варваризированное римское  право,

которое  по  приказу королей объединялось в специальные

кодексы.  Наибольшую известность получил Кодекс  короля

вестготов  Аларика  II,  составленный в начале VI века.

Основным источником Кодекса был  опубликованный  еще  в

438  году Кодекс Феодосия II,  а также законодательство

других римских императоров,  Институции Гая,  Сентенции

Павла и т.д.

   Римские тексты в Кодексе Аларика были использованы с

большими сокращениями,  поэтому он получил впоследствии

название "бревиарий",  что означало "сокращенный" (Bre-

viarium Alarcianum).  Следует отметить, что этот весьма

популярный  в ряде стран Европы памятник римского права

нередко издавался и под другими  названиями  (например,

Lex Romana visigothorum).  С последующими изменениями и

искажениями он действовал вплоть до начала широкой  ре-

цепции римского права.

   Новая жизнь  римского  права в Западной Европе,  его

второе рождение, начинается в XI-XII вв. В основе этого

бурно  развивающегося  процесса лежал целый ряд истори-

ческих факторов,  среди  которых  особую  роль  сыграло

оживление экономической жизни,

особенно торговли.  Зарождающиеся буржуазные  отношения

не могли пробиться сквозь гущу правовых обычаев и чисто

феодального права, рассчитанного на замкнутое общество.

Римское же право содержало в себе точные и готовые фор-

мулы закрепления абстрактной  частной  собственности  и

торгового оборота. Не случайно центром зарождения римс-

кого права стали города-республики Северной Италии, ко-

торые переживали в XI в.  экономический подъем и предс-

тавляли собой в то время наиболее  развитый  в  хозяйс-

твенном отношении регион Европы.

   Однако рецепция римского права была вызвана не толь-

ко экономическим фактором, но и социальными и духовными

потребностями общества,  которое остро нуждалось в пра-

вовом порядке,  правовой стабильности, а соответственно

и  в  распространении юридического образования и мышле-

ния.  Рецепцию римского права  поддержала  католическая

церковь, увидевшая в нем средство, способное поддержать

каноническое право и притязания пап на мировое господс-

тво.

   Рецепцию римского  права в конечном счете санкциони-

ровала и королевская власть, стремившаяся к централиза-

ции,  а следовательно, и к юридизации всей общественной

и государственной жизни.  Именно римское  право  в  это

время проявило себя как наиболее разработанное, универ-

сальное и рациональное  право,  содержащее  регуляторы,

необходимые  для  общества  в  целом и для основных его

групп.

   Римское право как никакой другой фактор эпохи  сред-

невековья  способствовало преодолению государственных и

иных территориальных границ,  созданию единого  стержня

европейской правовой культуры,  юридической науки и об-

разования.

   Важную роль в "открытии" римского права для  средне-

векового  общества сыграли университеты Северной Италии

(в Равенне,  Падуе,  Болонье и в других городах). После

обнаружения в Пизе в середине XI в. рукописи юстиниано-

вых Дигест (копии VI или VII вв.), получившей впоследс-

твии  название Флорентийской рукописи,  в университетах

начинается  систематическое  изучение  и   преподавание

римского права.

   Особую известность  приобрел  юридический  факультет

Болонского университета,  который к XIII в.  насчитывал

около  10 тыс.  студентов практически из всех стран За-

падной Европы.  Его основателем был один из  крупнейших

средневековых    знатоков    римского   права   Ирнерий

(1055-1130 гг.).  Созданная им  школа  римского  права,

имевшая  общеевропейское  значение,  получила  название

школы глоссаторов. Само название школы установилось по-

тому,  что  глоссаторы,  следуя за ранними канонистами,

делали свои пояснения, уточнения и т.п. по тексту юсти-

ниановых  памятников римского права в виде глосс,  т.е.

записей (комментариев) на полях или между строчек руко-

писи.  Для учебных целей профессор комментировал (глос-

сировал) классические документы слово за словом, строч-

ка за строчкой,  ставил перед студентами вопросы, клас-

сифицировал  и  обобщал  правовой  материал.  Некоторые

глоссы пред-

ставляли собой суммированное изложение  комментируемого

отрывка  (так называемые брокардики),  другие содержали

широкие правила, выводимые из изучаемого текста (право-

вые максимы).

   Глоссаторы составляли   учебники  права,  включавшие

краткий пересказ глосс и именовавшиеся суммами, сборни-

ки  спорных вопросов,  уточнений и различий понятий,  а

также казусов специально подобранных для пояснения  ис-

точников. Они писали и самостоятельные труды по отдель-

ным вопросам права.  Школа глоссаторов проделала огром-

ную  работу по восстановлению и обработке классического

римского права, по разъяснению устаревших или ставших к

тому времени малопонятными текстов и терминов, по внут-

реннему упорядочению правовых памятников (прежде  всего

Дигест).

   Аналитически сопоставляя  содержащийся в кодификации

Юстиниана конкретный материал по тому или иному  право-

вому  вопросу,  глоссаторы  преодолевали казуистический

характер, присущий классическому римскому праву, вводи-

ли в него широкие обобщения, создавали новую системати-

ку.  Так,  посредством  суммирования  суждений  римских

юристов по отдельным видам договоров профессора-глосса-

торы выработали общее понятие договора.  Они четко раз-

личали личные и вещные права,  создали единую концепцию

вещного права в отличие от классических юристов, описы-

вавших  отдельные  виды прав на вещи,  более последова-

тельно выделяли особенно важный для системы феодального

землевладения  институт  владения  и  т.д.  По существу

именно с глоссаторов  начинается  развитие  юридической

науки в собственном смысле слова.

   Хотя деятельность глоссаторов отличалась академизмом

и не оказала непосредственного воздействия на  практику

феодальных судов,  в дальнейшем по мере распространения

римского права глоссы приобретали все  больший  автори-

тет, практически равный самому глоссируемому тексту. Со

временем установилось правило:  "То,  что  не  признает

глосса, не признает суд".

   У Ирнерия,  положившего начало систематическому изу-

чению Дигест,  было большое число последователей и уче-

ников,  среди  которых  наибольшую известность получили

Булгар, Мартин, Уго и Яков (quattuor doctores). К числу

видных  глоссаторов XII-XIII вв.  относятся также Роге-

дио,  Бургундио, Родже, Ацо, Унголин и др. Деятельность

глоссаторов подготовила почву для изучения и преподава-

ния римского права и за пределами Италии, в том числе в

Оксфордском университете в Англии (Вакарий).

   Последним выдающимся  представителем глоссаторов был

Аккурций,  который около 1250 года опубликовал в едином

сборнике глоссы своих предшественников и современников,

сделанные по тексту Кодекса,  Дигест и Институций Юсти-

ниана.  Этот  сборник,  который насчитывал 96940 глосс,

получил название glossa ordinaria ("расположенная в по-

рядке") или glossa magistralis ("учительская"). Он пре-

восходил по своей масштабности и тщательности обработки

материала,  по четкости плана и устранению противоречий

и т.д.  все  предшествующие  работы  глоссаторов.  Этот

сборник, который

впоследствии стали называть "Большая глосса"  или  даже

просто "Глосса",  в течение нескольких веков рассматри-

вался как образцовое и наиболее авторитетное  руководс-

тво по римскому праву.

   С "Большой  глоссы" Аккурция школа глоссаторов прек-

ратила свое существование,  уступив в последующем место

постглоссаторам  - новому поколению итальянских профес-

соров римского права. Наиболее известными среди них бы-

ли Синус де Пистойя (1270- 1339 гг.),  Бартол де Сассо-

феррато (1313-1357 гг.),  Балдус де Убалдис  (1347-1400

гг.).  Но  самым выдающимся постглоссатором был Бартол,

по имени которого саму школу нередко называли бартолис-

тами.  Становление этой школы было связано с новым эко-

номическим и культурным подъемом в Италии и в ряде дру-

гих стран Западной Европы,  который породил острую пот-

ребность в преодолении феодального правового партикуля-

ризма,  в  распространении вневременного и абстрактного

права.  Именно таким правом благодаря постглоссаторам и

предшествующей  деятельности  глоссаторов стало римское

право, которое рассматривалось как "писаный разум".

   Постглоссаторы не проявляли интереса к классическому

римскому праву. Они занимались главным образом толкова-

нием правовых понятий и отдельных отрывков из кодифика-

ции Юстиниана,  содержавшихся в работах глоссаторов,  с

целью выведения так называемого  общего  мнения  ученых

(communis  opinio  doctorum).  Такая обработка римского

права,  хотя и отличалась крайней схоластичностью, спо-

собствовала превращению его в теоретическую базу форми-

рующихся национальных правовых систем (даже  в  Англии,

которая не знала рецепции римского права как таковой).

   В своих комментариях постглоссаторы нередко отступа-

ли от первоначальных  конструкций  римского  права,  но

провели  большую  работу  по его согласованию с нормами

средневекового  канонического,  городского  и  обычного

права.  Именно  в  системной  обработке римского права,

осуществленной постглоссаторами,  оно  вышло  за  рамки

простого  "права  ученых"  и  было  воспринято судебной

практикой в большинстве стран Западной Европы.

   Глава 15. Государство франков

   На огромной территории Римской империи было рассеяно

множество варварских племен:  готы,  франки,  бургунды,

аламанны, англосаксы и пр.

   Римляне все чаще использовали германцев  в  качестве

наемных солдат и поселяли их на своих границах.  В V в.

высшие звания римских магистратов  стали  носить  вожди

варварских  племен,  возглавлявшие  союзные Риму армии,

которые заключили соглашение о переходе под власть  Ри-

ма.

Упадок императорской власти,  все возрастающая  непопу-

лярность римского правления создавали благоприятные ус-

ловия королям-союзникам Рима для расширения полномочий,

для удовлетворения их политических претензий. Они часто

со ссылкой на императорское поручение  присваивали  всю

полноту  власти,  взимали налоги с местного населения и

пр.

   Вестготы, например, поселенные Римом в качестве сво-

их  федератов  в  412 году в Аквитании (Южная Франция),

впоследствии расширили территорию своего Тулузского ко-

ролевства за счет территориальных завоеваний,  признан-

ных в 475 году римским императором.  В 507 году это ко-

ролевство  было покорено франками.  В 476 году власть в

Западной Римской империи была захвачена одним  из  вар-

варских военачальников Одоакром. Он был убит в 493 году

основателем королевства остготов Теодорихом I,  устано-

вившим  свое единоличное правление во всей Италии.  Это

королевство пало в 555 году.  Возникали и поглощались в

результате кровавых войн, междуусобиц и другие "племен-

ные государства" варваров.

   Но особую роль в Западной Европе суждено  было  сыг-

рать салическим (приморским) франкам,  входившим в союз

германских племен,  сложившийся в III в. на северо-вос-

точной границе Галлии, провинции Римской империи.

   Салические франки,  во главе со своим вождем Хлодви-

гом (481- 511 гг.),  в результате победоносных  войн  в

Галлии,  иногда в противоборстве,  иногда в союзе с Ри-

мом, создают обширное королевство, простиравшееся к 510

году от среднего течения Рейна до Пиренеев. Хлодвиг же,

утвердившись  как  представитель  римского  императора,

становится властителем земель, повелителем единого, уже

не племенного,  а территориального королевства. Он при-

обретает  право  диктовать собственные законы,  взимать

налоги с местного населения и пр.

   Галлия, однако, еще долго сохранялась под сенью Вос-

точной Римской империи (Византии). Только в VIII в. ти-

тул римского императора был присвоен франкскому  королю

Карлу Великому.  Благодаря влиянию Рима и римской хрис-

тианской церкви Галлия вопреки географической  раздроб-

ленности  сохраняла  на  протяжении  веков своеобразное

единство, превратившись в ходе длительного эволюционно-

го процесса в ту Франконию,  которая стала прародитель-

ницей будущей Франции и Германии, а также территориаль-

ной первоосновой развития западной христианской цивили-

зации.

   Формирование феодального  общества   и   государства

франков.  Завоевательные войны франков ускорили процесс

создания Франкского государства.  Глубинные же  причины

становления  франкской  государственности  коренились в

разложении франкской свободной общины,  в ее  классовом

расслоении, начавшемся еще в первых веках новой эры.

   Государство франков  по  своей  форме было раннефео-

дальной монархией.  Оно возникло в переходном от общин-

ного к феодально-

му обществе,  которое  миновало в своем развитии стадию

рабовладения.  Это общество характеризуется многоуклад-

ностью  (сочетанием  рабовладельческих,  родоплеменных,

общинных,  феодальных отношений), незавершенностью про-

цесса создания основных классов феодального общества. В

силу этого раннефеодальное государство  несет  на  себе

значительный отпечаток старой общинной организации, уч-

реждений племенной демократии.

   Государство франков прошло в своем развитии два  ос-

новных пержзда (с конца V до VII в. и с VIII по середи-

ну IX в.). Рубеж, разделяющий эти периоды, характеризу-

ется не только сменой правящих династий (на смену Меро-

вингам пришли Каролинги).  Он стал началом нового этапа

глубокой социально-экономической и политической перест-

ройки франкского общества,  в ходе  которой  постепенно

складывалось  собственно феодальное государство в форме

сеньориальной монархии.

   Во втором периоде в  основном  завершается  создание

крупной феодальной земельной собственности, двух основ-

ных классов феодального общества:  замкнутого, иерархи-

чески соподчиненного, связанного вассально-ленными уза-

ми класса феодалов, с одной стороны, и эксплуатируемого

им зависимого крестьянства - с другой. На смену относи-

тельной централизации раннефеодального государства при-

ходит феодальная раздробленность.

   В V-VI вв. у франков сохранились еще общинные, родо-

вые связи,  отношения эксплуатации среди самих  франков

не были развиты, немногочисленной была и франкская слу-

жилая знать, сформировавшаяся в правящую верхушку в хо-

де военных походов Хлодвига.

   Наиболее ярко социально-классовые различия в раннек-

лассовом обществе франков, как свидетельствует Саличес-

кая правда,  правовой памятник франков, относящийся к V

в.,  проявлялись в положении рабов. Рабский труд, одна-

ко,  не получил широкого распространения. Раб в отличие

от свободного общинника-франка считался вещью. Его кра-

жа приравнивалась к краже животного.  Брак раба со сво-

бодным влек за собой потерю последним свободы.

   Салическая правда указывает также на наличие у фран-

ков других социальных групп:  служилая знать, свободные

франки (общинники) и полусвободные литы. Различия между

ними  были не столько экономическими,  сколько социаль-

но-правовыми. Они были связаны главным образом с проис-

хождением  и  правовым статусом лица или той социальной

группы,  к которой это лицо принадлежало. Важным факто-

ром,  влияющим на правовые различия франков, стала при-

надлежность к королевской службе,  королевской дружине,

к складывающемуся государственному аппарату. Эти разли-

чия наиболее ярко выражались в системе денежных  возме-

щении,  которые  служили охране жизни,  имущественных и

иных прав отдельных лиц.

   Наряду с рабами существовала особая категория лиц  -

полусвободные литы, жизнь которых оценивалась половиной

вергельда свободного,  в 100 солидов.  Лит  представлял

собой непол ноправного жителя общины франков, находяще-

гося в личной и материальной зависимости от своего гос-

подина.  Литы  могли  вступать  в договорные отношения,

отстаивать свои интересы в суде,  участвовать в военных

походах вместе со своим господином. Лит, как и раб, мог

быть освобожден своим господином,  у которого,  однако,

оставалось его имущество.  За преступление литу полага-

лось,  как правило, то же наказание, что и рабу, напри-

мер смертная казнь за похищение свободного человека.

   Право франков  свидетельствует  и  о начавшемся иму-

щественном расслоении франкского общества. В Салической

правде  говорится о господской челяди или дворовых слу-

гах-рабах (виноградарях, конюхах, свинопасах и даже зо-

лотых  дел мастерах),  обслуживающих господское хозяйс-

тво.

   Вместе с тем  Салическая  правда  свидетельствует  о

достаточной  прочности  общинных порядков,  об общинной

собственности на поля,  луга,  леса,  пустоши, о парных

правах общинников-крестьян на общинный земельный надел.

Само понятие частной собственности на землю в  Саличес-

кой  правде отсутствует.  Она лишь фиксирует зарождение

аллода,  предусматривая право передачи надела  по  нас-

ледству  по мужской линии.  Дальнейшее углубление соци-

ально-классовых различий у франков  и  было  непосредс-

твенно  связано  с превращением аллода в первоначальную

форму частной феодальной земельной собственности. Аллод

- отчуждаемое,  переходящее по наследству землевладение

свободных франков - сложился в процессе разложения  об-

щинной  собственности на землю.  Он лежал в основе воз-

никновения,  с одной стороны,  вотчинного землевладения

феодалов, а с другой - земельного держания зависимых от

них крестьян.

   Процессы феодализации у франков получают мощный  им-

пульс  в  ходе завоевательных войн VI-VII вв.,  когда в

руки франкских королей,  служилой  аристократии,  коро-

левских  дружинников  переходит значительная часть гал-

ло-римских поместий в Северной Галлии.  Служилая знать,

связанная  в  той или иной мере вассальной зависимостью

от короля,  захватившего право распоряжения завоеванной

землей, становится крупным собственником земель, скота,

рабов,  колонов.  Она пополняется частью  галло-римской

аристократии,  которая  переходит на службу к франкским

королям.

   Столкновение общинных порядков франков и позднеримс-

ких частнособственнических порядков галло-римлян, сосу-

ществование и взаимодействие столь различных по  харак-

теру общественных укладов и ускорило создание новых,фе-

одальных отношений.  Уже в середине VII в.  в  Северной

Галлии  начинает  складываться феодальная вотчина с ха-

рактерным для нее разделением земли на господскую  (до-

мен)  и  крестьянскую  (держание).  Расслоение "рядовых

свободных" в период завоевания Галлии происходило  и  в

силу превращения общинной верхушки в мелких вотчинников

за счет присвоения общинной земли.

Процессы феодализации в VI-VII вв. на юге Галлии не по-

лучили столь бурного развития,  как на  севере.  В  это

время размеры франкской колонизации здесь были незначи-

тельны,  сохранялись  обширные  поместья  галло-римской

знати, продолжал широко использоваться труд рабов и ко-

лонов,  но глубокие социальные перемены  происходили  и

здесь,  главным  образом  за  счет  повсеместного роста

крупного церковного землевладения.

   V-VI вв.  в Западной Европе  были  отмечены  началом

мощного  идеологического наступления христианской церк-

ви.  Служители десятков вновь  возникающих  монастырей,

храмов выступали с проповедями о человеческом братстве,

о помощи бедным и  страждущим,  о  других  нравственных

ценностях.

   Население Галлии  под  духовным воздействием священ-

нослужителей, возглавляемых епископами, стало восприни-

мать все больше христианские догматы,  идею искупления,

полагаясь на заступничество святых отцов ради обретения

прощения  при переходе в иной мир.  В эпоху бесконечных

войн,  разрушений,  повсеместного насилия,  болезней, в

условиях  доминирования  религиозного сознания внимание

людей естественно концентрировалось на таких  вопросах,

как смерть,  посмертный суд, воздаяние, ад и рай. Страх

перед чистилищем и адом церковь  стала  использовать  в

своих корыстных интересах, собирая и накапливая за счет

и правителей,  и простых людей многочисленные пожертво-

вания, в том числе и земельные. Рост церковного землев-

ладения начался с земельных отказов церкви от Хлодвига.

   Возрастающая идеологическая  и  экономическая   роль

церкви  не  могла  рано  или  поздно не проявиться в ее

властных притязаниях. Однако церковь в это время не бы-

ла еще политическим образованием, не имела единой орга-

низации,  представляя собой некое  духовное  сообщество

людей,  руководимое епископами,  из которых по традиции

важнейшим считался епископ Рима,  получивший  впоследс-

твии звание папы римского.

   В деятельность  церкви в качестве "христовых намест-

ников" на земле все больше вторгались и короли, которые

в  целях  укрепления  своей  крайне нестабильной власти

назначали епископов  из  своих  приближенных,  созывали

церковные соборы, председательствовали на них, выступая

иногда и по проблемам богословия. В 511 году на созван-

ном  Хлодвигом Орлеанском церковном соборе было принято

решение,  что ни один мирянин не может  быть  введен  в

церковный сан без королевского разрешения.  Последующим

решением Орлеанского церковного собора в 549 году  было

окончательно  закреплено  право  королей контролировать

назначение епископов.

   Это было время все более тесного переплетения светс-

кой и религиозной власти, когда епископы и другие рели-

гиозные деятели заседали в правительственных органах, а

гражданская   администрация  на  местах  осуществлялась

епархиальными управлениями.

   При Дагобере I в начале VII в. отправление церковных

функций стало неотъемленной частью пути к почету, прой-

дя который

приближенные короля  становились местными правителями -

графами и епископами одновременно; нередки были случаи,

когда  епископы  управляли  городами  и  окружающими их

сельскими поселениями, чеканили деньги, собирали подати

с  земель,  подлежащих налогообложению,  контролировали

рыночную торговлю и пр.

   Сами же епископы, владея большими церковными хозяйс-

твами, стали занимать все более высокое место в склады-

вающейся феодальной иерархии, чему способствовали и не-

запрещенные браки священников с мирянами,  представите-

лями феодальной верхушки.

   Бурным ростом феодальных  отношений  характеризуются

VIIIX вв.  В это время во франкском обществе происходит

аграрный переворот, приведший к повсеместному утвержде-

нию крупной феодальной земельной собственности, к утра-

те общинником земли и свободы,  к росту частной  власти

феодальных магнатов. Этому способствовало действие ряда

исторических факторов.  Начавшийся с  VI-VII  вв.  рост

крупного землевладения,  сопровождавшийся распрями зем-

левладельцев,  выявил всю непрочность королевства Меро-

вингов,  в котором то тут,  то там возникали внутренние

границы в результате выхода из повиновения местной зна-

ти или сопротивления населения взиманию налогов. К тому

же к концу VII в.  франки потеряли ряд земель и реально

занимали территорию между Луарой и Рейном.

   Одной из  попыток  решить  проблему укрепления госу-

дарственного единства в условиях повсеместного  непови-

новения  центральным властям стал церковный собор "пре-

латов и знатных людей",  прошедший в Париже в 614 году.

Эдикт, принятый собором, призвал к "пресечению наисуро-

вейшим образом мятежей и наглых  вылазок  злоумышленни-

ков",  грозил  наказанием за "хищения и злоупотребление

властью чиновникам,  сборщикам налогов на торговых мес-

тах",  но  одновременно ограничивал и право гражданских

судей и сборщиков налогов на церковных землях, заклады-

вая таким образом законодательную основу их иммунитета.

Епископы к тому же по решению собора должны были впредь

избираться  "духовенством  и народом" при сохранении за

королем лишь права одобрять результаты выборов.

   К ослаблению власти франкских королей привело прежде

всего истощение их земельных ресурсов. Только на основе

новых пожалований,  предоставления новых прав землевла-

дельцам,   установления  новых  сеньориально-вассальных

связей могло произойти в это время усиление королевской

власти  и  восстановление единства франкского государс-

тва. Такую политику и стали проводить Каролинги, факти-

чески правившие страной еще до перехода к ним королевс-

кой короны в 751 году.

   Реформа Карла Мартелла.  Майордом Карл Мартелл (715-

741 гг.) начал свою деятельность с усмирения внутренней

смуты в стране, с конфискаций земель своих политических

противников,  с  частичной  секуляризации церковных зе-

мель.  Он воспользовался при этом правом королей на за-

мещение высших церковных должностей. За счет созданного

таким образом земельного фонда стали

раздаваться новой  знати земельные пожалования в пожиз-

ненное условное держание - бенефиции (от лат. benefici-

um  -  благодеяние,  милость)  при несении той или иной

службы (чаще всего конной военной).  Землю получал тот,

кто мог служить королю и приводить с собой войско.  От-

каз от службы или измена королю влекли за собой  потерю

пожалования.  Бенефициарий  получал  землю с зависимыми

людьми,  которые несли в его пользу барщину или платили

оброк. Использование такой же формы пожалований Другими

крупными землевладельцами привело к складыванию отноше-

ний  сюзеренитета-вассалитета  между крупными и мелкими

феодалами.

   Расширению феодального землевладения в VIII в.  спо-

собствовали новые захватнические войны,  сопровождавшая

их новая волна франкской колонизации.  Причем  если  во

франкской  колонизации  VI-VII вв.  принимала участие в

основном верхушка франкского общества, то к колонизации

VII-IX вв.,  происходившей в значительно больших разме-

рах,  были привлечены зажиточные аллодисты, за счет ко-

торых  и пополнялся в это время конным рыцарством класс

феодалов.

   С середины VIII в. начинается период, предшествующий

завершению  процесса  расслоения франкского общества на

класс феодальных землевладельцев и класс  зависимых  от

них крестьян,  широкое распространение получают отноше-

ния покровительства, господства и подчинения, возникаю-

щие  на основе особых договоров коммендации,  прекария,

самозакабаления.  На развитие отношений покровительства

большое  влияние  оказал римский институт - клиентеллы,

патроната.  Отношения  покровительства  и  патроната  у

франков  были  вызваны к жизни крушением старых родовых

связей,  невозможностью экономической самостоятельности

мелкокрестьянского хозяйства, разоряемого войнами, гра-

бежами феодалов.  Покровительство влекло за собой уста-

новление личной и имущественной зависимости крестьян от

землевладельцев-магнатов,  так как крестьяне передавали

им право собственности на свои земельные участки, полу-

чая их обратно на условиях выполнения определенных  по-

винностей, уплаты оброка и пр.

   В процессах  установления  власти  крупных землевла-

дельцев над крестьянами в Западной Европе огромную роль

играла  христианская церковь,  ставшая сама крупным зе-

мельным собственником.  Оплотом господствующего положе-

ния церкви были монастыри, а светской знати - укреплен-

ные замки,  которые  становились  вотчинными  центрами,

местом  сбора  ренты  с  крестьян,  символом могущества

сеньоров.

   Договоры коммендации   (покровительства)    возникли

прежде всего в отношениях крестьян с церковью, монасты-

рями.  Они не всегда были непосредственно связаны с по-

терей свободы и прав собственности на земельный участок

коммендируемого,  как это имело место в случае договора

самозакабаления.  Но раз попав под такое покровительст-

во,  свободные крестьяне постепенно теряли свою  личную

свободу и через несколько поколений в большинстве своем

становились крепостными.

Договор прекария был непосредственно связан с передачей

земли.  Он влек за собой возникновение условного держа-

ния земли,  передаваемой во временное пользование, соп-

ровождался возникновением  тех  или  иных  обязанностей

прекариста  в  пользу крупного землевладельца (работать

на полях господина,  отдавать ему часть урожая). В лице

прекаристов создавался переходный слой от свободных об-

щинников-аллодистов к зависимым крестьянам. Существова-

ли  три  формы прекария:  precaria data ("прекарий дан-

ный") - своеобразная форма аренды земли,  на  основании

которой безземельный или малоземельный крестьянин полу-

чал участок земли во временное пользование. По договору

precaria  remuniratoria ("прекарий возмещенный") прека-

рист первоначально отдавал свой участок земли землевла-

дельцу и получал его обратно во владение. Этот вид пре-

кария возникал,  как правило, вследствие залога земли в

обеспечение долга. По договору precaria oblata ("прека-

рий подаренный") прекарист (чаще всего под прямым нажи-

мом землевладельца), уже попавший в экономическую зави-

симость,  отдавал свой участок господину, а затем полу-

чал от него свой и дополнительный участок земли, но уже

в качестве держания.

   Владелец прекария  обладал  правом  судебной  защиты

против третьих лиц,  но только не в отношении землевла-

дельца.  Прекарий мог быть взят обратно землевладельцем

в любую минуту. По мере того как число подвластных маг-

нату людей (прекаристов, коммендируемых) росло, он при-

обретал над ними все большую власть.

   Государство всемерно  содействовало  укреплению этой

власти.  В капитулярии 787 года,  например, запрещалось

кому-либо принимать под покровительство людей, оставив-

ших сеньора без его разрешения.  Постепенно  вассальные

связи,  или отношения зависимости, охватывают всех сво-

бодных.  В 808 году им было предписано идти на войну со

своим сеньором либо с графом.

   Поздние "варварские правды" свидетельствуют и о дру-

гих изменениях в социальной  структуре  варварских  об-

ществ,  происходящих в связи с развитием новых феодаль-

ных отношений.  В Аламаннской и Баварской правдах (VIII

в.) все чаще упоминается фигура колона.  Колон или раб,

посаженный на землю, был известен и римскому праву, ко-

торое лишало его хозяйственной самостоятельности, права

заключать договоры, подписывать документы и пр.

   Вестготы в V-VI вв.  восприняли из Рима эти запреты.

Но остготы начали отходить от, них. По ст. 121 Остготс-

кой правды, например, "если кто давал в долг деньги ко-

лону или рабу,  без ведома господина, то он мог вернуть

долг из пекулия", то есть из имущества, которым он вла-

дел.

   Возникла новая феодальная форма колоната, отличающа-

яся от прежней тем, что колоном мог стать не только раб

или безземельный арендатор,  но и свободный крестьянин.

Согласно Аламаннской правде (22, 3)' колон ведет самос-

тоятельно хозяйство, но

   ' Первой  цифрой в "варварских правдах" обозначается

титул, второй - статья.

должен платить  подати  натурой церкви или отрабатывать

барщину 3 дня в неделю.

   Происходят изменения и в правовом статусе рабов. Ос-

лаблялись,  например, строгие запреты на браки рабов со

свободными. Если по римскому праву свободная женщина за

связь  с  рабом  обращалась в рабство,  а по Салической

правде ее можно было безнаказанно убить, то Аламаннская

правда  давала  такой  женщине  право  возражать против

"рабской работы служанки" (18,2).

   И, наконец,  в IX в. крупные бенефициарии добиваются

права передавать бенефиции по наследству.  На смену бе-

нефицию приходит феод'.  Крупные феодалы превращаются в

суверенов, обладающих политической властью в своих вла-

дениях.

   Государственный строй.  В  процессах  становления  и

развития  государственного  аппарата франков можно выя-

вить три главных направления.  Первое направление, осо-

бенно  характерное  для  начального  этапа (V-VII вв.),

проявилось в перерождении органов племенной  демократии

франков в органы новой,  публичной власти, в собственно

государственные органы. Второе - определялось развитием

органов вотчинного управления,  третье - было связано с

постепенным превращением государственной власти  франк-

ских  монархов  в "частную" власть государей-сеньоров с

формированием сеньориальной монархии,  что выявилось  в

полной  мере  на  завершающем этапе развития франкского

общества (VIII-IX вв.).

   Завоевание Галлии послужило мощным импульсом  созда-

ния нового государственного аппарата у франков, ибо оно

потребовало организации управления  завоеванных  облас-

тей,  их защиты.  Хлодвиг был первым франкским королем,

утвердившим свое исключительное положение  единоличного

правителя.  Из простого военачальника он превращается в

монарха,  добиваясь этого положения  всеми  средствами:

вероломством, хитростью, уничтожением сородичей, других

племенных вождей. Одной из важнейших политических акций

Хлодвига,  укрепивших позиции франкского государства за

счет  поддержки  галло-римского  клира,  было  принятие

христианства.

   С принятием христианства Хлодвигом церковь становит-

ся мощным фактором укрепления королевской власти. Имен-

но церковь дала в руки франкских королей такое оправда-

ние захватническим войнам,  как ссылка на "истинную ве-

ру",  объединение в вере многих народов под эгидой еди-

ного короля как верховного,  не только светского,  но и

духовного главы своих народов.

   Постепенный переход  галльской  элиты в христианскую

веру становится также важным историческим фактором объ-

единения Галлии,  развития особой региональной феодаль-

но-христианской, западноевропейской (романо-германской)

цивилизации.

   Социально-экономические,  религиозно-идеологические,

этнографические и др.  изменения в  галльском  обществе

оказали непо-

   Наследственное- в  отличие от бенефиция,  феодальное

земельное владение, пожалованное сеньором своему васса-

лу за службу.

сродственное влияние и на процессы складывания и разви-

тия специфических черт государственного аппарата франк-

ской империи, поглотившей в VIII-IX в. большинство вар-

варских государств Западной Европы.  Уже в V в. у фран-

ков на место старой родовой общины окончательно  прихо-

дит  община  территориальная (марка),  а вместе с ней и

территориальное деление на округа (паги),  сотни. Сали-

ческая  правда  говорит уже о существовании должностных

лиц королевства: графах, сацебаронах и пр. Вместе с тем

она  свидетельствует о значительной роли органов общин-

ного управления.  Общеплеменного народного  собрания  в

это  время  у  франков  уже не было.  Оно было заменено

смотром войска - сначала в марте  ("мартовские  поля"),

затем (при Каролингах) в мае ("майские поля""):

   Но на местах продолжали существовать сотенные собра-

ния ("малюс"), выполняющие судебные функции под предсе-

дательством  тунгинов,  которые  вместе с рахинбургами,

знатоками права ("выносящими приговор"),  были предста-

вителями общины.

Роль общины  в судебных делах была исключительно ве-

лика.  Община отвечала за убийство,  совершенное на  ее

территории, выставляла соприсяжников, свидетельствующих

о добром имени своего члена;  сами родственники достав-

ляли  в  суд  своего сородича,  вместе с ним уплачивали

вергельд.

   Король выступал прежде всего как "охранитель  мира",

как исполнитель судебных решений общины. Его графы, са-

цебароны выполняли в основном полицейские и  фискальные

функции.  Салическая  правда  предусматривала наказание

для королевских должностных лиц,  отказывающихся  удов-

летворить  требование  свободного  человека и применить

власть к правонарушителям. Вместе с тем, ограждая в оп-

ределенной мере самостоятельность общины со стороны ко-

ролевских должностных лиц, Салическая правда запрещала,

например,  чтобы  на  одно  общинное  собрание являлось

больше трех сацебаронов.

   Королевские предписания, согласно Салической правде,

касаются  незначительного  круга  государственных дел -

призыва в войско,  вызова в суд.  Но Салическая  правда

свидетельствует и об усилении власти королей. Так, нап-

ример, исполнение королевской службы оправдывает неявку

обвиняемого  в общинный суд.  Более того,  король прямо

вторгается во внутриобщинные дела, в ее поземельные от-

ношения, разрешает чужаку селиться на общинной земле.

   Власть франкских  королей стала передаваться по нас-

ледству.  В VI-VII вв.  под прямым воздействием поздне-

римских  порядков  законодательные  полномочия  королей

усиливаются, а в капитуляриях не без влияния церкви уже

говорится  о священном характере королевской власти,  о

неограниченности ее законодательных полномочий. Показа-

тельно,  что  там  же появляется понятие измены королю,

относимой к тяжким преступлениям.

   Однако король в это время  -  прежде  всего  военный

предводитель,  военачальник,  главной  заботой которого

является "порядок" в королевстве,  усмирение  выходящей

из  повиновения местной знати.  С ограниченностью коро-

левских функций было связано и

отсутствие эффективно  действующих  органов центральной

администрации,  казначейства, самостоятельных королевс-

ких судов, обладающих апелляционными функциями.

   Складывающийся государственный   аппарат  отличается

еще крайней аморфностью, отсутствием четко разграничен-

ных должностных полномочий,  соподчиненности, организа-

ции делопроизводства.  Нити государственного управления

сосредоточиваются в руках королевских слуг и приближен-

ных. Среди них выделяются дворцовый граф, референдарий,

камерарий. Дворцовый граф выполняет главным образом су-

дебные функции,  руководит судебными поединками, наблю-

дает  за исполнением приговоров.  Референдарий (доклад-

чик), хранитель королевской печати, ведает королевскими

документами,  оформляет акты,  предписания короля и пр.

Камерарий следит за поступлениями в королевскую  казну,

за сохранностью имущества дворца.

   В VI-VII вв.  главным управителем королевского двор-

ца,  а затем и главой королевской администрации являлся

палатный  мэр,  или майордом,  власть которого всемерно

усиливалась в условиях непрекращающихся походов короля,

который управлял своими территориями "из седла".

   Формирование местных органов власти происходит в это

время под значительным влиянием позднеримских порядков.

Меровингские  графы  начинают  управлять  округами  как

римские наместники. Они обладают полицейскими, военными

и судебными функциями. В капитуляриях тунгин в качестве

судьи почти не упоминается.  Понятия "граф"  и  "судья"

становятся однозначными,  их назначение входит в исклю-

чительную компетенцию королевской власти.

   Вместе с тем вновь возникающие органы  государствен-

ного аппарата франков,  копируя некоторые позднеримские

государственные порядки, имели иной характер и социаль-

ное назначение.  Это были органы власти, выражавшие ин-

тересы прежде всего германской служилой знати и крупных

галло-римских землевладельцев.  Они и строились на иных

организационных основах.  Так, например, широко исполь-

зовались  на  государственной службе дружинники короля.

Первоначально состоявшая из королевского военного отря-

да свободных франков дружина,  а следовательно, и госу-

дарственный аппарат пополнялись впоследствии не  только

романизированными галлами, которые отличались своим об-

разованием,  знанием местного права, но и рабами, воль-

ноотпущенниками,  составлявшими  придворный королевский

штат.  Все они были заинтересованы в усилении королевс-

кой власти,  в разрушении старого племенного сепаратиз-

ма, в укреплении новых порядков, суливших им обогащение

и социальный престиж.

   Во второй половине VII в. складывается новая система

политического господства и управления, своего рода "де-

мократия знати",  которая предполагает непосредственное

участие верхушки формирующегося класса феодалов  в  уп-

равлении государством.

Расширение участия феодализирующейся знати в управлении

государством, "сеньоризация" государственных должностей

привели к потере королевской властью той  относительной

самостоятельности,  которой она пользовалась ранее. Это

произошло не сразу,  а именно в тот период, когда круп-

ное землевладение приобрело уже значительные размеры. В

это время большую власть присваивает созданный еще  ра-

нее Королевский совет, состоящий из представителей слу-

жилой знати и высшего духовенства.  Без согласия Совета

король  фактически  не мог принять ни одного серьезного

решения. Знати постепенно передаются ключевые позиции в

управлении не только в центре, но и на местах. Вместе с

ослаблением власти королей  все  больше  независимости,

административных  и судебных функций приобретают графы,

герцоги,  епископы,  аббаты, ставшие крупными землевла-

дельцами. Они начинают присваивать налоги, пошлины, су-

дебные штрафы.

   Еще в 614 году вышеупомянутым эдиктом (ст.  12) зап-

рещалось назначение "должностного лица (judex - вероят-

но,  герцога или графа), как и подчиненного ему челове-

ка",  если они не были местными землевладельцами. В 673

году светская знать добилась подтверждения  Хильпериком

II этой статьи эдикта.  Функции управления, таким обра-

зом, закреплялись за крупными местными феодалами.

   В поздних правдах местным правителям-герцогам и гра-

фам - уделяется не меньше внимания,  чем королю.  Штраф

по Аламаннской правде  грозит  любому  за  невыполнение

требований  герцога  или графа,  за "пренебрежение к их

повестке с печатью"  Специальный  титул  2-й  Баварской

правды  посвящен герцогам,  "которых народ поставил или

их избрал"; он свидетельствует о широте тех дел, "кото-

рые их касаются".  Здесь предусмотрено наказание в виде

значительного штрафа не только за невыполнение, но и за

"небрежность"  при  выполнении их приказов (2,  13),  в

частности говорится о безнаказанности в случае выполне-

ния  приказа  герцога  об убийстве какого-либо лица (2,

6), вероятно, "поступившего против закона" (2, 2).

   Более того,  по Аламаннской правде должность герцога

наследуется его сыном, которому, однако, грозит "изгна-

ние и лишение наследства" за попытку "завладеть ею гра-

бительски" (25,  1-2), правда, король мог "простить сы-

на...  и передать ему наследство" (34,  4). Со временем

все важнейшие должности в государственном аппарате ста-

ли наследственными.

   Сохранявшееся в той  или  иной  степени  повиновение

местной  знати  королю начинает все больше определяться

ее личными отношениями с королевским двором, вассальной

зависимостью от короля как сеньора.

   С середины  VII  в.,  в эпоху так называемых ленивых

королей, знать уже непосредственно берет бразды правле-

ния в свои руки, отстраняя короля. Сначала это делается

за счет все большего усиления роли и значения должности

майордома, а затем путем прямого смещения короля. Ярким

примером этому может служить сама смена королевской ди-

настии у франков. Еще в VII в. своим

могуществом, земельным богатством стал  выделяться  род

майордомов Пипинидов. Один из них, Карл Мартелл, факти-

чески уже правил страной.  Благодаря проведенным рефор-

мам ему удалось на определенное время укрепить единство

франкского государства, переживавшего длительный период

политической дестабилизации,  расчленения. Сын и преем-

ник Карла Мартелла,  не желая даже формально признавать

короля,  произвел  государственный  переворот,  заточил

последнего царствующего Меровинга в монастырь  и  занял

его престол.

   Аграрный переворот VIII в. способствовал дальнейшему

развитию феодального государства,  той административной

системы,  в которой главную роль начинают играть органы

вотчинного управления.  Новой перестройке аппарата  уп-

равления  способствовало  широкое распространение в это

время иммунитетных грамот,  в силу которых  территория,

принадлежащая владельцу иммунитета, изымалась (частично

или полностью) из ведения государственных властей в су-

дебных, податных, административных делах. Вотчинник та-

ким образом  получал  политическую  власть  над  своими

крестьянами. Иммунитетные грамоты, как правило, санкци-

онировали уже сложившиеся отношения политической  зави-

симости крестьян от своих сеньоров-вотчинников.

   Франкская империя в VIII-IX вв.  Система иммунитетов

неизбежно должна была повлечь за собой  усиление  разд-

робленности, местного сепаратизма. Но при Карле Великом

(768-814 гг.) государство франков достигает своего наи-

высшего могущества,  охватывая огромную территорию. Бо-

лее того,  Карл в 800 году был коронован папой  в  Риме

императорской  короной,  что  подчеркивало его силу как

преемника власти римских императоров. Карлу и поддержи-

вающей его церкви коронация нужна была в качестве поли-

тико-идеологического  средства  укрепления  королевской

власти за счет атрибутов Римской империи.

   Еще задолго до коронации Карл стал называться храни-

телем "христианской империи" (imperium christianum). Он

сам в 794 году созвал во Франкурте Вселенский церковный

собор, на котором объявил важные изменения в богословс-

кой доктрине и церковном праве.  Борясь за "чистоту ве-

ры", он рассылал во все концы страны миссионеров, изда-

вал  капитулярии,  предусматривающие  смертную казнь за

оскорбление священников и христианской веры.

   Несмотря на все усилия Карла I и церкви,  империя не

стала  единым  территориальным  образованием.  Летопись

свидетельствует о непрерывных войнах,  мятежах в  импе-

рии.  Множество кланов, племенных, феодальных полуавто-

номных  государственных  единиц  во  Франкской  империи

скреплялось  личной властью императора,  обеспечивавшей

ему подчинение местных армий, которые призваны были за-

щищать ее от скандинавских,  арабских, славянских и др.

набегов.

   Усилению личной власти  императора  способствовал  и

бурный процесс закрепощения крестьян в это время. В ус-

ловиях хищнического захвата земель в VIII-IX вв. король

(император) вы-

ступает в качестве высшего сеньора,  высшего распоряди-

теля земли,  закрепляя земельные  владения  духовных  и

светских феодалов, общин, но неизменно за счет общин, в

интересах крупного землевладения.

   Свободный крестьянин был при Меровингах опорой коро-

левской власти. Из свободных общинников-франков состоя-

ло народное ополчение, они участвовали в суде, в охране

порядка.  До тех пор пока эта опора сохранялась,  коро-

левская  власть  могла  противостоять  притязаниям   на

власть  земельных магнатов.  Реальная власть Каролингов

опиралась уже на иные силы,  на их прямых вассалов, бе-

нефициариев. Это были те социальные слои, которые нахо-

дились под их непосредственным покровительством. Власть

Каролингов  становилась все более сеньориальной,  част-

ной,  она растаскивалась местными  владыками,  графами,

епископами.

   В руках  Карла Великого оставалась лишь определенная

часть общегосударственных полномочий.  К таким реальным

полномочиям по-прежнему относилась "охрана мира", охра-

на границ,  определенная координация действий централь-

ной власти и вотчинных властей.

   В капитулярии,  прибавленном к Баварской правде Кар-

лом I, указывалось, что император "как охранитель мира"

должен пресекать "нарушение власти", обеспечивать "пра-

вильный мир для церкви,  вдов, сирот и слабых", уделять

"особое внимание" наказанию "разбойников, убийц, прелю-

бодеев и кровосмесителей", строго охранять "права церк-

ви и ее имущество".  Формально император обладал и выс-

шей апелляционной властью.  "Если кто заявит,  что  его

неправильно судили,  - записано в том же капитулярии, -

то пусть явится перед нами". Но тут же указывалось, что

все  имущественные споры должны "получать окончательное

решение с помощью графов и судей на местах".

   К выполнению этих функций был приспособлен и импера-

торский аппарат управления.  Совет, состоящий из высших

представителей духовной и светской знати, решал все де-

ла,  "имеющие  отношение к благу короля и королевства".

Этот аристократический орган обеспечивал Карлу Великому

повиновение подданных.  При его же слабых преемниках он

прямо навязывал им свою волю.

   Во главе местной администрации стояли  крупные  зем-

левладельцы,  губернаторы  и  графы,  делящие  власть с

епископами.  "Епископы вместе с графами и графы с епис-

копами,  -  предписывал  капитулярий Карла I,  - должны

быть в таком положении,  чтобы каждый из них имел  воз-

можность  исполнять  свою  службу".  Важную роль играли

маркграфы,  военные начальники в пограничных графствах,

следящие за безопасностью границ государства.

   Карл правил не через имперскую бюрократию, у него не

было даже столичного города,  а через рассеянный по им-

перии   административно-судебный  аппарат  "государевых

посланцев", которые призваны были проводить в жизнь ко-

ролевские распоряжения.  Государевы посланцы, состоящие

из одного светского и одного духовного лица,  объезжали

ежегодно округа, включающие несколько

графств. В их компетенцию входило прежде всего наблюде-

ние за управлением королевскими поместьями, за правиль-

ностью совершения религиозных обрядов,  за королевскими

судьями,  рассмотрение  апелляционных  жалоб на решения

местных судов по тяжким преступлениям. Они могли требо-

вать  выдачи  преступника,  находившегося на территории

духовного или светского сеньора.  Неповиновение еписко-

па,  аббата и других грозило им штрафом. Контролирующий

тандем светских и церковных посланцев короля - еще одно

свидетельство  слабости  и  неэффективности центральной

власти, не имеющей опоры на местах.

   После смерти Карла Великого империя  была  разделена

между его наследниками. В 987 году умер последний каро-

лингский король Людовик V, преемником которого стал Гу-

го  Капет.  Титул  императора перешел к вождю восточных

франков,  населяющих территорию, названную много столе-

тий спустя Германией.

   Капетинги сохраняли  власть  только за счет контроля

над вассалами в родовом домене короля.  Так,  вместе  с

превращением  власти  монарха-вождя  во  власть госуда-

ря-сеньора на смену раннефеодальной монархии постепенно

приходила  новая  феодальная  государственная  форма  -

сеньориальная монархия.

   Армия. На ранних этапах развития  феодального  госу-

дарства армия не отделялась от народа.  Это было народ-

ное ополчение,  принимавшее активное участие в  полити-

ческой жизни.  В конце V - начале VI в.  она еще строи-

лась на племенной основе. Устранение вооруженного наро-

да  от  дел  управления было прямым следствием крушения

племенной основы франкской армии,  пополняемой в VII в.

галло-римлянами,  свободными  прекаристами.  На военную

организацию франков оказали влияние римские учреждения.

Так,  были введены гарнизонная служба, подчинение воен-

ных отрядов местным должностным лицам, назначение коро-

лем командиров-тысячников, сотников.

   По мере  становления  феодальных отношений не только

должностные лица короля предводительствовали в  ополче-

нии,  но и крупные землевладельцы-сеньоры. Впоследствии

военные отряды приводил с собой сеньор.

   Непосредственной причиной   введения   бенефициарной

системы  Карлом  Мартеллом  была необходимость создания

конницы для борьбы с вторгшимися  на  территорию  коро-

левства в первой половине VII в.  арабами.  Вооруженные

всадники должны были быть  состоятельными  людьми,  так

как  каждый должен был иметь коня и позаботиться о сна-

ряжении.  Постепенно на протяжении VIII, IX, Х столетий

в империи франков сформировалось военное сословие всад-

ников.  Они назывались рыцарями или у французов  -  ше-

валье  (лат.  milites),  единственным  их занятием была

служба своему сеньору и война. Благодаря системе васса-

литета  рыцари были включены в систему ленного держания

земли и тем самым в систему управления.

   Военная служба стала неотделимой от земельной  собс-

твенности. Одним из показателей победы феодальных отно-

шений и яви-

лось то, что высшая власть в военном деле и в суде ста-

ла атрибутом,  т.е.  существенным  свойством  земельной

собственности.

   Глава 16. Средневековое государство во Франции

   Образование самостоятельного  государства во Франции

явилось прямым следствием становления феодальных  отно-

шений во Франкской империи, раздел которой был зафикси-

рован в 843 году Верденским договором, заключенным меж-

ду внуками Карла Великого.  По этому договору Карлу Лы-

сому,  ставшему первым французским  королем,  достались

земли к западу от Рейна.  Однако Франция (само это наз-

вание утвердилось в Х в.) была единым королевством лишь

чисто  номинально,  так  как  ее территориальный распад

продолжался. К XI в. она представляла собой конгломерат

многочисленных  сеньорий  разных размеров с весьма раз-

личным в этническом отношении составом населения (кель-

ты, баски, нормандцы и др.). К этому времени во Франции

в результате территориальной раздробленности  государс-

твенная  власть была буквально расщеплена между королем

и множеством других феодалов равного ему или более низ-

кого ранга.

   На последующих  этапах  развития  средневекового об-

щества во Франции классовая и внутриклассовая борьба, а

также политические формы, в которых она протекала, при-

обретали наиболее яркие и типичные  черты.  Французский

феодализм  в  целом дает нам классические образцы того,

как глубинные изменения в экономической и  политической

структуре общества влекут за собой неизбежную и законо-

мерную смену форм  организации  государства.  Соответс-

твенно ;; история средневекового государства во Франции

может быть разделена на следующие периоды:  1) сеньори-

альная  монархия (IX-XIII вв.);  2) сословно-представи-

тельная монархия (XIV-XV вв.);  3) абсолютная  монархия

(XVI-XVIII вв.).

   Глубокий кризис  всей  феодальной  системы  привел в

1789 году к революции,  результатом которой было круше-

ние абсолютизма, а вместе с ним всего старого режима.

 1. Сеньориальная монархия

   Формирование правовых   основ  сословного  строя.  В

IX-XI вв.

   феодальные отношения во Франции получают  дальнейшее

развитие  и  становятся повсеместно господствующими.  С

утверждением монопольного права на землю феодалов исче-

зает свободное крестьянское землевладение. Одновременно

в условиях господства натурального хозяйства  продолжа-

ется  дробление  крупных сеньорий и возникновение новых

поместий,  что окончательно подрывало единство страны и

вело к ее территориальному распаду.

Становление господствующего класса феодалов  непосредс-

твенно  связано с развитием феодальной собственности на

землю и сложной системы вассальных  отношений.  Крупные

феодалы не стремились сохранить свои земли в непосредс-

твенной собственности,  поскольку их политический вес и

сила определялись не столько размерами земельных владе-

ний,  сколько количеством вассалов. Поэтому обычно фео-

дал  удерживал  в  своем личном распоряжении лишь часть

земельных угодий, которые составляли его родовое имение

с укрепленным замком.  Остальные земли он раздавал вас-

салам.

   Хотя отношения между сеньором и  вассалом  строились

на  основе договора,  стороны в нем не занимали равного

правового положения. Вассальный договор содержал в себе

элементы иерархии и зависимости, так как получатель фе-

ода (фьефа) обязывался признавать верховенство  сеньора

(сюзерена). Большая экономическая и политическая значи-

мость вассальных договоров была причиной того,  что они

заключались  публично  и  посредством  торжественного и

тщательно разработанного обряда.  Главное в нем состав-

ляло  официальное  введение  вассала во владение землей

(инвеститура) и его клятва верности своему сеньору (ом-

маж).

   Вассальные договоры  четко  фиксировали  обязанности

сторон.  Сеньор наряду с предоставлением  феода  должен

был  обеспечить  защиту вассала и переданной ему земли.

Обязанность вассала выражалась прежде всего  в  военной

службе  на  сеньора.  К XI в.  установился и срок такой

службы - до 40 дней в году.  Вассал  должен  был  также

участвовать  в судебных и других собраниях феодалов под

председательством сеньора. Денежные выплаты вассала бы-

ли строго определены:  выкуп сеньора из плена,  подарки

при посвящении в рыцарский сан его старшего сына и  вы-

ходе замуж старшей дочери.

   Первоначально вассальные  договоры  считались заклю-

ченными на срок жизни сторон,  носили персональный  ха-

рактер.  Но вскоре обязанности, связанные с ними, стали

передаваться по наследству.  Соответственно при  уплате

сеньору  установленного вознаграждения (рельефа) к нас-

леднику переходило  и  земельное  владение,  постепенно

превращающееся в потомственное. Таким образом, уже к XI

в.  феод, т.е. наследственное родовое поместье, утверж-

дается как основная форма поземельной собственности.

   Если вассал нарушал клятву верности сеньору и не вы-

полнял своих обязанностей,  он должен был вернуть феод.

Но  юридический  механизм разрешения споров между сень-

орами и вассалами (в суде сеньора),  как  правило,  был

малоэффективен,  так как крупные вассалы, располагавшие

самостоятельной военной силой,  не  желали  подчиняться

решению  суда.  Это  вело  к  многочисленным феодальным

распрям и войнам.  В целом к XII в. в результате острой

внутриклассовой  борьбы  произошло некоторое расширение

прав вассалов на землю и ограничение сроков их службы.

   К XI в.  в связи с процессом феодализации и последо-

вательными  раздачами  земли возникла сложная структура

класса феодалов,  состоящего не только  из  сеньоров  и

вассалов, но и подвассалов

разных ступеней (арьер-вассалов). В самом низу феодаль-

ной  лестницы  находились рыцари (шевалье),  которые не

имели своих вассалов и выступали как  сеньоры  лишь  по

отношению к своим крестьянам.

   На вершине феодальной лестницы стоял король, но мно-

гие крупные феодалы - герцоги и графы  -  считали  себя

равными королю (пэрами) и часто фактически не признава-

ли по отношению к нему  вассальных  обязанностей.  Сла-

бость короля в IX-XI вв.  проявлялась в том. что по его

зову на военную службу являлись только  его  непосредс-

твенные вассалы из королевского домена, т.е. непосредс-

твенных земельных владений короля, размеры которых были

относительно  невелики.  Основная  масса феодалов (арь-

ер-вассалов) не подчинялась  королю,  как,  впрочем,  и

другим крупнейшим феодалам, так как действовал принцип:

"вассал моего вассала - не мой вассал".

   С середины XII в. в связи с начавшимся экономическим

подъемом и ростом городов, явившихся естественным союз-

ником королевской власти,  отношения внутри класса фео-

далов претерпевают некоторые изменения. Короли начинают

добиваться признания вассальной  зависимости  и  клятвы

верности от всех феодалов в стране. Этот процесс, в хо-

де которого произошло превращение арьервассалов  в  не-

посредственных вассалов короля,  получил название имме-

диатизации.

   С XII в.  практически прекращается процесс дробления

земельных  владений.  Феодальные  поместья окончательно

принимают родовой характер. Доступ новых лиц в ряды фе-

одалов становится ограниченным. Лишь королевская власть

продолжает раздачу участков,  захваченных в ходе войн с

непокорными вассалами. Более четко фиксируется иерархи-

ческая структура господствующего класса, наследственный

характер  приобретают феодальные титулы и ранги.  Таким

образом,  к XIII в. складываются предпосылки для форми-

рования замкнутого сословия дворянства.

   Другой путь  формирования  господствующего  класса в

IXXII вв. был связан с развитием церковного землевладе-

ния,  которое быстро росло в результате пожалований ко-

роля и других светских феодалов. Поскольку церковь тре-

бовала  от  священнослужителей  безбрачия,  их правовой

статус не передавался по наследству. Нередко ряды духо-

венства пополнялись за счет светских феодалов. В рамках

католической церкви во Франции сложилась  своя  сложная

иерархия,  причем пользование церковным имуществом свя-

зывалось с должностью, которую занимало то или иное ду-

ховное лицо.

   Между светскими и духовными феодалами, а также между

феодальными землевладельцами разных рангов  и  ступеней

существовали противоречия,  которые нередко вели к воо-

руженным столкновениям.  Но, несмотря на складывавшиеся

внутрисословные перегородки, феодалы представляли собой

правящую верхушку средневекового общества  во  Франции,

которая, как единое целое, противостояла и крестьянско-

му, и городскому населению.

В IX-XI вв.  происходит окончательное оформление класса

феодально-зависимых крестьян. Он складывается из много-

численных категорий сельского населения,  известных еще

Франкской империи (свободные общинники,  рабы, полусво-

бодные и т.д.).

   Подавляющее большинство   крестьян  (за  исключением

крестьян церковных земель, Нормандии, Пикардии) превра-

щается в сервов,  правовой статус которых как лично за-

висимых людей в известной степени  был  унаследован  от

рабства.  Сервы  рассматривались как простая принадлеж-

ность  земли.  По  словам  французского  средневекового

юриста Ф.  Бомануара,  "право,  которое я имею на моего

серва, - это право моего феода". Сервы платили подушную

подать  (шеваж),  ежегодный оброк,  выполняли барщинные

работы (обычно три дня в неделю).  Серв не мог жениться

без согласия господина,  поступать в священнослужители,

быть свидетелем в судебном процессе или  участвовать  в

судебном поединке,  так как считалось, что он не должен

рисковать своей жизнью, принадлежащей сеньору.

   Однако личная зависимость сервов не привела к  прев-

ращению  их  в крепостных людей.  Объем их повинностей,

как правило, был определен правовыми обычаями. Серв мог

продать свой надел или же просто уйти от сеньора,  пос-

кольку во Франции не  было  общегосударственного  сыска

беглых крестьян.

   Другую группу зависимых крестьян составляли вилланы.

Они считались лично свободными держателями земли,  при-

надлежащей  феодалу.  Вилланы  уплачивали сеньору оброк

(талью), размер которого также фиксировался обычаем, но

был более легким, чем у сервов. До XII в. вилланы упла-

чивали и шеваж, но он рассматривался как оказание чести

сеньору,  а не как проявление личной зависимости. Как и

все сельские жители, они должны были получать у сеньора

(фактически  выкупать  за плату) формаръяж - разрешение

на женитьбу. С XII в. большая часть вилланов освобожда-

ется от этой обязанности, внося единовременную выкупную

плату. В это же время крестьяне начинают выкупать лежа-

щую  на  них обязанность уплачивать сеньору специальный

взнос (менморт) при получении ими земельных участков по

наследству.

   Все крестьянское  население  было  обязано соблюдать

феодальные монополии земельных собственников (баналите-

ты):  печь хлеб в пекарне сеньора,  жать виноград в его

винодельне и т.д. Освободиться от этого бремени кресть-

янин мог,  только отдавая часть производимой им продук-

ции сеньору. Последний сохранял также в отношении зави-

симых от него крестьян "право первой ночи".

   В XI-XII вв. в связи с быстрым ростом городов увели-

чивается новая прослойка феодального общества,  имеющая

особый правовой статус, - городское население. Первона-

чально правовое положение горожан мало  чем  отличалось

от остальной массы феодально-зависимых людей.  Но с XII

в. во Франции начинается широкое движение за освобожде-

ние  городов  от власти отдельных сеньоров и за самоуп-

равление.  Королевская власть, которая не допускала са-

мостоятельности горожан в своем домене (так, в 1137 го-

ду было жестоко подавлено городское движение  в  Орлеа-

не), охотно

поддерживала города,  выступавшие  за  освобождение  от

сеньориальной власти. В конечном счете города путем во-

оруженной борьбы или иными средствами (выкупы  и  т.п.)

добивались  предоставления  им специальных хартий воль-

ностей.

   Правовой статус горожан не выступал как  универсаль-

ный,  а  был связан с конкретной городской ассоциацией.

Поэтому его в принципе не могли получать дворяне,  свя-

щенники, сервы. Но серв в силу постоянного проживания в

городе приобретал личную свободу. Даже если город оста-

вался  под  непосредственной юрисдикцией короля или от-

дельного феодала,  обязанности горожан по  отношению  к

сеньору были ограничены и строго фиксированы.  Принуди-

тельные работы и баналитеты отменялись. Устанавливались

точные размеры судебных пошлин,  штрафов и т.п.  Однако

население городов оставалось интегрированным в феодаль-

ную  систему.  Городская  жизнь рано начала приобретать

сословно-корпоративный характер, способствовать образо-

ванию цехов и гильдий.

   Возникновение и  развитие сеньориальной монархии.  В

IXXII вв. в условиях политической децентрализации, при-

ведшей к глубокой территориальной раздробленности,  ко-

ролевская власть утратила свое былое  значение.  Король

рассматривался  феодалами  как  "первый  среди  равных"

(primus inter pares).  Фактически власть  короля  расп-

ространялась  лишь  на территорию его домена,  но и там

ему приходилось вести упорную борьбу с непокорными вас-

салами. Вне пределов королевского домена власть принад-

лежала крупным землевладельцам  (герцогам  Бургундии  и

Нормандии, графам Фландрии, Тулузы, Шампани и др.). Та-

кая форма феодального государства, построенная по прин-

ципу  сюзеренитета-вассалитета,  может  быть определена

как сеньориальная монархия.  Политическая власть в  ней

фактически  была  разделена  между  королем и феодалами

различного уровня,  связанными сеньориально-вассальными

отношениями,  и  приобрела тем самым частноправовой ха-

рактер.

   Становление сеньориальной монархии (IX-XI вв.) озна-

чало упадок центральной государственной власти,  подрыв

внутреннего единства страны,  ослабление ее внешнеполи-

тического положения. На данном этапе развития средневе-

кового общества во Франции эта форма государства наибо-

лее точно отражала существующую социальную политическую

реальность. В условиях экономической и политической де-

централизации  отдельные  феодалы более эффективно осу-

ществляли государственные функции, чем это делала коро-

левская власть.

   Сеньориальную монархию нельзя рассматривать лишь как

проявление политического регресса.  Она непосредственно

вытекала из отношений,  связанных с натуральным хозяйс-

твом и феодальной собственностью на землю, в рамках ко-

торой  имело место экономическое развитие,  хотя и мед-

ленное.  Политическая раздробленность не могла  остано-

вить поступательного движения общества во Франции. Ког-

да в XII-XIII вв.  постепенно начинают вызревать  новые

экономические потребности,  связанные с развитием горо-

  дови товарно-денежного хозяйства,политическая децентрали-

зация постепенно прекращается, уступая место противопо-

ложной  тенденции  -  неуклонному  усилению королевской

власти.  В XIII в.,  особенно после реформ Людовика IX,

центр политической власти в сеньориальной монархии пос-

тепенно перемещается к королю, уже реально выступающему

в качестве сюзерена всех феодалов во Франции.

   В IX-Х вв. во Франции, когда королевская власть была

особенно слабой,  король избирался верхушкой светских и

духовных феодалов,  хотя и с соблюдением династического

принципа.  В 987 году с избранием королем  Гуго  Капета

прекращается и сама династия Каролингов. При первых Ка-

петингах выборность короля сохраняется, но будущий пре-

емник правящего короля избирается еще при жизни послед-

него.  В XII в.  утверждается порядок передачи трона по

наследству.

   Первоначально функции королевской власти были крайне

ограниченными,  хотя формально у короля сохранялись не-

которые  традиционные  привилегии.  Он  считался главой

французского войска,  законодательствовал,  осуществлял

суд. Но при первых Капетингах королевское законодатель-

ство (издание  капитуляриев)  фактически  прекратилось.

Другие королевские полномочия также существовали лишь в

теории, а не на практике. На короля возлагались обязан-

ности "защиты королевства и церкви", а также "поддержа-

ния мира" в стране,  но он не имел реальной власти  для

их осуществления.  Судебную власть король имел только в

пределах своего домена.

   С XII в. положение короля постепенно меняется, неко-

торые функции реализуются им более активно.  Так, восс-

танавливается практика издания королем  законодательных

актов  -  установлении (etablissement),  хотя для этого

требовалось согласие крупных феодалов  (Большого  сове-

та). В XIII в. признается, что королевский акт, которо-

му присягнули вассалы,  обязателен и для  отсутствующих

феодалов. Расширяется сфера судебной юрисдикции короля.

   Центральная королевская  администрация.  В  условиях

феодальной раздробленности и длительного ослабления ко-

ролевской власти органы центрального управления не были

структурно оформлены и дифференцированы.  Дворцово-вот-

чинная система сочеталась с управлением,  основанным на

вассальных отношениях.

   От эпохи  Каролингов  сохранился  королевский  двор,

состоявший из знатных феодалов и дворцовых слуг (минис-

териалов). Главную роль в королевской администрации (до

конца  XII в.) играл сенешал.  Он считался главой коро-

левского двора, командовал армией, подписывал государс-

твенные документы.  Должность сенешала находилась в ру-

ках одной из наиболее знатных феодальных семей Франции.

Со временем она приобрела такой вес,  что король Филипп

II Август (в 1191 году) предпочел  оставить  эту  долж-

ность  незамещенной,  и  вскоре она прекратила свое су-

ществование. В военных делах за сенешалом следовал кон-

нетабль - глава королевской конницы, помощником которо-

го был маршал, а с XIII в. -

королевский адмирал. Королевский казначей, которому по-

могал камергер, ведал государственными архивами и коро-

левской казной. Однако в XIII в. его функции существен-

но сократились, так как казна была передана духовно-ры-

царскому ордену тамплиеров. Королевской канцелярией ру-

ководил канцлер, который редактировал королевские акты,

представлял их на подпись королю,  а затем скреплял пе-

чатью.  Влияние канцлера на государственные  дела  было

велико, а поэтому с усилением королевской власти в XIII

в.  (с Людовика IX) этот пост длительное время (до 1315

года) не замещался.

   Министериалы первоначально  были выходцами из светс-

ких феодалов королевского домена и священников.  В XIII

в.  в органы центрального управления все чаще привлека-

ются представители городов,  мелкие и  средние  феодалы

(рыцари короля), а также юристы (легисты).

   Развитие феодальных отношений нашло свое отражение в

собрании королевских вассалов - курии короля (curia re-

gis), возникновение которой также относится к эпохе Ка-

ролингов.  При первых Капетингах курия почти  не  имела

значения, поскольку пэры и другие могущественные васса-

лы не являлись на ее заседания.  Вначале в ней участво-

вали  лишь непосредственные вассалы короля,  с которыми

он обсуждал вопросы политического,  финансового, судеб-

ного характера. Короли прибегали к ее советам для реше-

ния вопросов о войне и мире,  о крестовых  походах,  об

отношениях с римским папой, о предполагаемой женитьбе и

т.д.  На одобрение курии представлялись законодательные

акты короля.  С XIII в.  на заседания курии для решения

сложных правовых вопросов все чаще  стали  приглашаться

легисты.

   Местное управление. Органы местного королевского уп-

равления создавались лишь в домене короля,  где призна-

валась его власть. В крупных сеньориях действовала своя

система местного управления.  Королевские чиновники  на

местах осуществляли самые разнообразные функции:  адми-

нистративные,  военные,  судебные,  финансовые.   Сфера

действия  местного государственного управления расширя-

лась по мере увеличения королевского домена и присоеди-

нения владений крупных феодалов.

   С середины  XI  в.  король ввел в своем домене долж-

ность преб0, которые назначались в специальные округа -

превотства.  Их помощниками в деревнях были сержанты, в

городах - майоры.  Прево занимался главным образом сбо-

ром средств в королевскую казну,  комплектовал феодаль-

ное ополчение,  решал вопросы управления и рассматривал

судебные дела (с конца XII в.  крупные дела были изъяты

из юрисдикции прево).

   С конца XII в.  возникают более крупные  администра-

тивные единицы - бальяжи.  Их границы не были четко оп-

ределены, но обычно они объединяли несколько превотств.

Число  бальяжей  росло  по мере увеличения королевского

домена Во  главе  бальяжа  стояли  назначаемые  королем

(обычно  из  мелких  феодалов)  специальные чиновники -

бальи, созданные по образцу английских бей-

лифов. Бальи осуществлял контроль над находившимися под

его властью прево,  следил за  исполнением  королевских

законов  и приказов,  организовывал в масштабах бальяжа

военные формирования.

   Нередко короли, присоединяя крупные сеньории, не ло-

мали сложившуюся административно-территориальную струк-

туру,  а назначали туда специального чиновника из числа

местных  феодалов - сенешала - с функциями,  в основном

аналогичными бальи.  Как правило, сенешальства создава-

лись на пограничных территориях и были более независимы

от королевской власти.

   Бальи и сенешалы в XIII в.  осуществляли  правосудие

от имени короля,  рассматривали наиболее серьезные уго-

ловные дела (так называемые королевские случаи), а так-

же споры,  затрагивающие интересы феодальной знати. Они

принимали апелляции на приговоры прево,  но  постепенно

стали пересматривать решения и сеньориальных судов, ко-

торые раньше считались окончательными.

   Прево, бальи и сенешалы играли важную роль в  укреп-

лении финансовой базы королевской власти. Они контроли-

ровали сбор налогов,  пошлин,  штрафов и следили за  их

своевременным поступлением в королевскую казну.

   Важным источником  доходов  казны была чеканка коро-

левской монеты, взимание королевского налога (королевс-

кой тальи), торговых пошлин и судебных штрафов в преде-

лах домена.  Ссылаясь на  чрезвычайные  обстоятельства,

король  нередко  через  сенешалов  и  бальи требовал от

крестьян,  священников и нотаблей  (знати)  специальных

денежных взносов или пожертвований.

Реформы Людовика IX.  Большую роль в повышении авто-

ритета королевской власти и укреплении центральной  ад-

министрации   сыграли   реформы   короля   Людовика  IX

(1226-1270 гг.).  Важное место среди них занимала воен-

ная реформа:  создание городской милиции, отрядов наем-

ников. В результате король в меньшей степени стал зави-

сеть от феодального ополчения, более эффективно исполь-

зовал вооруженные силы в борьбе с непокорными  вассала-

ми.

   Стремясь обуздать  феодальную междоусобицу,  Людовик

IX запретил частные войны в королевском домене.  На ос-

тальной территории вводились так называемые 40 дней ко-

роля.  В течение этого срока феодалы не могли  начинать

военные действия,  с тем чтобы любая из спорящих сторон

могла перенести спор в суд короля.  Новый  порядок  су-

щественно усиливал позиции королевской власти.

   При Людовике IX из королевской курии, представлявшей

ранее съезд феодалов, начинают выделяться специализиро-

ванные  центральные ведомства.  Малый королевский совет

стал постоянным совещательным органом при короле, счет-

ная  палата ведала королевскими финансами.  В 1260 году

на базе королевской курии был создан специальный судеб-

ный  орган  - парламент,  который собирался на сессии в

Париже четыре раза в год и стал высшим судом  во  Фран-

ции.  Он состоял из назначаемых королем духовников, ры-

царей, легистов - выпускников юридических факультетов

университетов, активно    поддерживавших    королевскую

власть.  Первоначально короли участвовали в  заседаниях

Парижского парламента, но затем перестали их посещать.

   Людовик IX  ввел  на  территории домена единую коро-

левскую монету, запретив здесь использование денег, вы-

пущенных  другими феодалами.  На остальной части страны

королевская монета имела право обращения наряду с мест-

ными  монетами и постепенно вытесняла последние.  Коро-

левская казна получила таким образом новый источник до-

ходов. Была создана также система специальных инспекто-

ров,  которые следили за верностью королю  сенешалов  и

бальи, рассматривали жалобы на их действия.

   Реформы Людовика  IX,  активно проводившего политику

по преодолению феодальной раздробленности,  начатую еще

в начале XIII в.  Филиппом II Августом,  способствовали

территориальному объединению страны и консолидации  ос-

новной массы феодалов и городского населения вокруг ко-

роля.  Таким образом, происшедшие в XIII в. изменения в

общественном  и  государственном  строе заложили основу

для  последующего  возникновения  во  Франции   сослов-

но-представительной монархии.

    2. Сословно-представительная монархия

   Изменения в правовом положении сословий в XIV-XV вв.

   Дальнейший рост  городов  и  товарного  производства

повлек за собой не только рост численности и политичес-

кой активности городского населения.  Он вызвал перест-

ройку традиционного феодального хозяйства, форм эксплу-

атации крестьянства.  Под влиянием товарно-денежных от-

ношений произошли существенные изменения в правовом по-

ложении крестьян.  К XIV в. в большей части Франции ис-

чезает серваж. Основная масса крестьянства представляет

собой  лично  свободных цензитариев,  обязанных платить

сеньору денежную ренту (ценз),  размер которой  возрас-

тал.

   Усиление феодальной  эксплуатации,  а также экономи-

ческие трудности,  связанные со Столетней войной с Анг-

лией, вызвали обострение внутриполитической борьбы. Это

нашло свое отражение в ряде городских  восстаний  (осо-

бенно  в  Париже в 1356-1358 гг.) и крестьянских войнах

(Жакерия в 1358 г.).  Произошли изменения  и  в  борьбе

среди самих феодалов,  что было связано с усилением ко-

ролевской власти и ее столкновением в процессе  объеди-

нения страны с феодальной олигархией.  Во время Столет-

ней войны было  произведено  много  конфискаций  земель

крупных феодалов,  изменивших французскому королю.  Эти

земли были розданы мелким и средним  дворянам,  активно

поддерживавшим королевскую власть.

   В XIV-XV вв. во Франции завершилась перестройка сос-

ловного строя,  выразившаяся во внутренней консолидации

сословий.  Оформление трех крупных сословий не означало

исчезновения унаследованного еще от предыдущего периода

иерархического  строения  класса феодалов.  Однако ради

укрепления своих общих позиций феодалы  были  вынуждены

поступиться былой самостоятель-

ностью, отказаться  от  некоторых традиционных сеньори-

альных привилегий.  Консолидация сословного строя озна-

чала постепенно прекращение истребительных междоусобных

феодальных войн и установление новых механизмов  улажи-

вания внутриклассовых конфликтов.

   Первым сословием  во  Франции считалось духовенство.

Объединение всех священнослужителей в  единое  сословие

было результатом того,  что королевская власть к XIV в.

одержала принципиально важную победу в борьбе  с  папс-

твом. Было признано, что французское духовенство должно

жить по законам королевства и рассматриваться как  сос-

тавная часть французской нации. При этом ограничивались

некоторые церковные прерогативы, которые мешали полити-

ческому объединению страны и признанию верховенства ко-

ролевской власти,  был сокращен круг  лиц,  подпадавших

под церковную юрисдикцию.

   С установлением  единого правового статуса духовенс-

тва укрепились его важнейшие сословные привилегии.  Ду-

ховенство,  как и ранее, имело право на получение деся-

тины, различных пожертвований, сохраняло свой налоговый

и судебный иммунитет.  Оно освобождалось от любых госу-

дарственных служб и повинностей. Последнее не исключало

того, что отдельные представители духовенства привлека-

лись королем к решению  важных  политических  вопросов,

выступали в качестве его ближайших советников, занимали

высокие посты в государственной администрации.

   Вторым сословием в государстве являлось  дворянство,

хотя фактически в XIV-XV вв.  оно играло ведущую роль в

социальной и политической жизни Франции.  Это  сословие

объединило всех светских феодалов, которые рассматрива-

лись теперь не просто как вассалы  короля,  а  как  его

слуги.  Дворянство  представляло собой замкнутое и нас-

ледственное (в отличие от духовенства) сословие. Перво-

начально  доступ  в сословие дворян был открыт для вер-

хушки горожан и зажиточных крестьян,  которые, разбога-

тев, покупали земли у разорившихся дворян. Родовое дво-

рянство,  стремившееся сохранить дух феодальной  касто-

вости,  добилось того, что покупка поместий лицами неб-

лагородного происхождения перестала давать им  дворянс-

кие звания.

   Важнейшей привилегией дворянства оставалось его иск-

лючительное право собственности на землю с передачей по

наследству  всех недвижимостей и рентных прав.  Дворяне

имели право на титулы, гербы и другие знаки дворянского

достоинства,  на особые судебные привилегии.  Они осво-

бождались от уплаты государственных налогов. По сущест-

ву  единственной обязанностью дворянства становится не-

сение военной службы королю, а не частному сеньору, как

было раньше.

   Дворянство по-прежнему было неоднородным. Титулован-

ная знать - герцоги, маркизы, графы, виконты и другие -

претендовала на высокие посты в армии и в государствен-

ном аппарате.  Основная же масса  дворянства,  особенно

низшего,  вынуждена  была  довольствоваться значительно

более скромным положением. Ее бла-

гополучие непосредственно  связывалось с усилением экс-

плуатации крестьян. Поэтому мелкое и среднее дворянство

энергично  поддерживало королевскую власть,  видя в ней

главную силу,  способную держать  в  узде  крестьянские

массы.

   В XIV-XV  вв.  в основном завершилось формирование и

"третьего сословия" (tiers etat),  которое  пополнялось

за  счет быстро растущего городского населения и увели-

чения числа  крестьян-цензитариев.  Это  сословие  было

весьма  пестрым по своему составу и практически объеди-

нило в себе трудовое население и формирующуюся  буржуа-

зию. Члены этого сословия рассматривались как "неблаго-

родные", не имели каких-либо особых личных или имущест-

венных прав.  Они не были защищены от произвола со сто-

роны королевской администрации и даже отдельных  феода-

лов.  Третье сословие было единственным податным сосло-

вием во Франции,  и на него ложилось все  бремя  уплаты

государственных налогов.

   Сама организация  третьего  сословия носила феодаль-

но-корпоративный характер.  Оно выступало прежде  всего

как  совокупность городских ассоциаций.  В это время не

возникла еще идея  равенства  и  всеобщности  интересов

членов  третьего сословия,  оно не осознало себя единой

общенациональной силой.

   Образование сословно-представительной  монархии.   В

начале XIV в.  во Франции на смену сеньориальной монар-

хии приходит новая форма феодального государства - сос-

ловно-представителъная  монархия.  Становление  сослов-

но-представительной монархии здесь неразрывно связано с

прогрессивным  для данного периода процессом политичес-

кой централизации (уже к началу XIV в.  было объединено

3/4  территории  страны),  дальнейшим возвышением коро-

левской власти,  ликвидацией самовластия отдельных фео-

далов.

   Сеньориальная власть  феодалов  по существу утратила

свой самостоятельный политический характер.  Короли ли-

шили  их права собирать налоги на политические цели.  В

XIV в. было установлено, что для взимания сеньориальной

подати  (тальи) необходимо согласие королевской власти.

В XV в.  Карл VII вообще отменил сбор тальи  отдельными

крупными сеньорами. Король запрещал феодалам устанавли-

вать и новые косвенные налоги, что привело постепенно к

их  полному  исчезновению.  Людовик XI отнял у феодалов

право чеканить монету.  В XV в.  в обращении во Франции

была лишь единая королевская монета.

   Короли лишали  феодалов и их традиционной привилегии

- вести частные войны.  Лишь отдельные крупные  феодалы

сохраняли в XV в. свои независимые армии, которые дава-

ли им некоторую политическую автономию (Бургундия, Бре-

тань, Арманьяк).

   Постепенно исчезло сеньориальное законодательство, а

также посредством расширения  круга  дел,  составлявших

"королевские случаи",  существенно ограничивалась сень-

ориальная юрисдикция.  В XIV в. была предусмотрена воз-

можность апелляции на любое решение судов отдельных фе-

одалов в Парижский  парламент.  Этим  окончательно  был

разрушен принцип, согласно которому сеньориальная юсти-

ция считалась суверенной.

На пути французских королей, стремившихся к объединению

страны и к усилению личной власти, в течение ряда веков

было  еще  одно  серьезное  политическое  препятствие -

римско-католическая церковь, Французская корона никогда

не  соглашалась  с притязаниями папства на мировое гос-

подство,  но, не чувствуя необходимой политической под-

держки, избегала открытой конфронтации. Такое положение

не могло сохраняться бесконечно, и к концу XIII - нача-

лу  XIV в.  окрепшая королевская власть становилась все

более несовместимой с политикой римской  курии.  Король

Филипп  Красивый  бросил  вызов римскому папе Бонифацию

VIII,  потребовав от французского духовенства  субсидий

для ведения войны с Фландрией и распространив королевс-

кую юрисдикцию на все привилегии клира.  В качестве от-

ветной  меры  папа  издал в 1301 году буллу,  в которой

грозил королю отлучением от церкви.  Этот конфликт  за-

кончился  победой светской (королевской) власти над ду-

ховной и переносом под  давлением  французских  королей

резиденции  римских пап в г.  Авиньон (1309-1377 гг.) -

так называемое "авиньонское пленение пап".

   Победа французской короны над римским папством, пос-

тепенная  ликвидация самостоятельных прав феодалов соп-

ровождалась в XIV-XV вв.  неуклонным возрастанием авто-

ритета и политического веса королевской власти. Большую

роль в юридическом обосновании этого  процесса  сыграли

легисты.  Легисты  отстаивали приоритет светской власти

над церковной,  отрицали божественное происхождение ко-

ролевской власти во Франции:  "Король получил королевс-

тво ни от кого другого,  кроме как от себя, и с помощью

своей шпаги".

   В 1303 году была выдвинута формула: "король является

императором в своем королевстве". Она подчеркивала пол-

ную  независимость  французского короля в международных

отношениях, в том числе и от германо-римского императо-

ра. Французский король, согласно утверждениям легистов,

имел все прерогативы римского императора.

   Со ссылкой на известный принцип римского  права  ле-

гисты утверждали, что король сам является верховным за-

коном, а следовательно, может создавать законодательст-

во  по  своей воле.  Для принятия законов королю уже не

требовался созыв вассалов или согласие королевской  ку-

рии.  Был выдвинут также тезис: "всякое правосудие про-

истекает от короля",  в соответствии с  которым  король

получил право рассматривать любое судебное дело сам или

же делегировать это право своим слугам.

   Сословно-представительная монархия  утвердилась   на

определенном этапе централизации страны,  когда не были

до конца преодолены автономные права  феодальных  сень-

оров,  католической церкви, городских корпораций и т.д.

Решая важные общенациональные задачи и принимая на себя

ряд  новых государственных функций,  королевская власть

постепенно ломала политическую  структуру,  характерную

для сеньориальной монархии.  Но при осуществлении своей

политики она сталкивалась с мощной оппо-

зицией феодальной  олигархии,  сопротивление которой не

могла преодолеть лишь собственными средствами.  Поэтому

политическая сила короля в значительной мере проистека-

ла от той поддержки,  которую он получал от  феодальных

сословий.

   Именно к  началу  XIV  в.  окончательно  оформляется

построенный на политическом компромиссе,  а поэтому  не

всегда прочный союз короля и представителей разных сос-

ловий,  в том числе и третьего  сословия.  Политическим

выражением этого союза, в котором каждая из сторон име-

ла свои специфические интересы,  стали  особые  сослов-

но-представительные  учреждения  -  Генеральные штаты и

провинциальные штаты.

   Генеральные штаты.  Возникновение Генеральных штатов

положило  начало изменению формы государства во Франции

- превращению его в сословно-представительную монархию.

   Появлению Генеральных штатов как  особого  государс-

твенного органа предшествовали расширенные собрания ко-

ролевской курии (консилиумы и т.д.),  имевшие место еще

в XII-XIII вв.  Созыв Генеральных штатов королем Филип-

пом IV Красивым в 1302 году (само название "Etats gene-

raux"  стало использоваться позднее - с 1484 года) имел

под собой вполне конкретные исторические причины:  неу-

дачная война во Фландрии, серьезные экономические труд-

ности, спор короля с римским папой. Но создание общена-

ционального  сословно-представительного учреждения было

и проявлением объективной закономерности в развитии мо-

нархического государства во Франции.

   Периодичность созыва  Генеральных штатов не была ус-

тановлена.  Этот вопрос решал сам король в  зависимости

от обстоятельств и политических соображений. Каждый со-

зыв штатов был индивидуальным  и  определялся  исключи-

тельно  усмотрением короля.  Высшее духовенство (архие-

пископы,  епископы,  аббаты),  а также крупные светские

феодалы  приглашались  лично.  Генеральные штаты первых

созывов не имели выборных представителей от дворянства.

Позднее утверждается практика, согласно которой среднее

и мелкое дворянство избирает  своих  депутатов.  Выборы

проводились  также  от церквей,  конвентов монастырей и

городов (по 2 - 3 депутата). Но горожане и особенно ле-

гисты  иногда  избирались  и  от сословий духовенства и

дворянства.  Примерно 1/7 часть Генеральных штатов сос-

тавляли  юристы.  Депутаты  от  городов представляли их

патрицианско-бюргерскую верхушку.  Таким образом, Гене-

ральные штаты всегда были органом,  представляющим иму-

щие слои французского общества.

   Вопросы, выносимые на рассмотрение Генеральных  шта-

тов,  и  продолжительность их заседаний также определя-

лись королем.  Король .прибегал  к  созыву  Генеральных

штатов  для того,  чтобы получить поддержку сословий по

разным поводам: борьба с орденом тамплиеров (1308 год),

заключение  договора с Англией (1359 год),  религиозные

войны (1560,  1576,  1588 гг.) и т.д. Король запрашивал

мнение Генеральных штатов по ряду законопроектов,  хотя

формально их согласия на принятие  королевских  законов

не требова-

лось. Но  чаще всего причиной созыва Генеральных штатов

была нужда короля в деньгах, и он обращался к сословиям

с  просьбой  о финансовой помощи или разрешении на оче-

редной налог,  который мог собираться только в пределах

одного года.  Лишь в 1439 году Карлом VII было получено

согласие на взимание постоянной королевской  тальи.  Но

если речь шла об установлении каких-либо дополнительных

налогов,  то,  как и прежде, требовалось согласие Гене-

ральных штатов.

   Генеральные штаты  обращались  к королю с просьбами,

жалобами, протестами. Они имели право вносить предложе-

ния,  критиковать  деятельность королевской администра-

ции. Но поскольку существовала определенная связь между

просьбами  сословий  и их голосованием по запрашиваемым

королем субсидиям, последний в ряде случаев уступал Ге-

неральным  штатам и издавал по их просьбе соответствую-

щий ордонанс.

   Генеральные штаты в целом не были простым инструмен-

том  королевской знати,  хотя объективно они помогли ей

усилиться и укрепить свои позиции в государстве.  Они в

ряде случаев противостояли королю, уклоняясь от вынесе-

ния угодных ему решений. Когда сословия проявляли неус-

тупчивость,  короли  длительное  время  их  не собирали

(например,  с 1468 по 1484 г.).  После 1484 года  Гене-

ральные  штаты  практически вообще перестали собираться

(до 1560 года).

   Наиболее острый конфликт Генеральных штатов с  коро-

левской  властью произошел в 1357 году в момент восста-

ния горожан в Париже  и  пленения  французского  короля

Иоанна англичанами. Генеральные штаты, в работе которых

приняли участие главным образом представители  третьего

сословия, выдвинули программу реформ, получившую назва-

ние Великий мартовский ордонанс.  Взамен предоставления

королевской власти субсидий они потребовали, чтобы сбор

и расходование денежных  средств  производились  самими

Генеральными  штатами,  которые  должны были собираться

три раза в год,  и без созыва их королем.  Были избраны

"генеральные реформаторы",  которые наделялись полномо-

чиями контролировать деятельность королевской админист-

рации,  увольнять отдельных чиновников и наказывать их,

вплоть до применения смертной казни. Однако попытка Ге-

неральных штатов закрепить за собой постоянные финансо-

вые,  контролирующие и даже законодательные  полномочия

не имела успеха. После подавления в 1358 году Парижско-

го восстания и Жакерии королевская власть отвергла тре-

бования, содержавшиеся в Великом мартовском ордонансе.

   В Генеральных  штатах  каждое  сословие собиралось и

обсуждало вопросы отдельно.  Только в 1468 и  1484  гг.

все  три  сословия  проводили свои заседания совместно.

Голосование обычно организовывалось по бальяжам и сене-

шальствам,  где и избирались депутаты. Если обнаружива-

лись различия в позиции сословий,  голосование проводи-

лось по сословиям.  В этом случае каждое сословие имело

один голос и в целом феодалы всегда имели  перевес  над

третьим сословием.

Депутаты, избранные в Генеральные штаты, наделялись им-

перативным мандатом.  Их позиция по вопросам, выносимым

на обсуждение, в том числе при голосовании, была связа-

на инструкцией избирателей. После возвращения с заседа-

ния депутат должен был отчитаться перед избирателями.

   В ряде регионов Франции (Прованс,  Фландрия) с конца

XIII в. возникают местные сословно-представительные уч-

реждения.  Сначала они назывались "консилиум",  "парла-

мент" или просто "люди трех сословий". К середине XV в.

стали употреблять термины "штаты Бургундии", "штаты До-

фина"  и т.д.  Название "провинциальные штаты" закрепи-

лось лишь в XVI в.  К концу XIV в. было 20 местных шта-

тов,  в XV в.  они имелись практически в каждой провин-

ции. В провинциальные штаты, так же как и в Генеральные

штаты,  крестьяне не допускались. Нередко короли высту-

пали против отдельных провинциальных штатов,  поскольку

они  оказывались  под сильным влиянием местных феодалов

(в Нормандии,  Лангедоке), и проводили политику сепара-

тизма.

   Центральное и местное управление. Возникновение сос-

ловнопредставительной монархии и постепенная концентра-

ция  политической  власти в руках короля не повлекли за

собой сразу же создания нового аппарата государственно-

го управления.

   Центральные органы управления не подверглись сущест-

венной реорганизации.  В это же время утверждается важ-

ный принцип,  что король не связан мнением своих совет-

ников,  а, напротив, все административные и иные власт-

ные  полномочия  государственных чиновников проистекают

oт короля.  Из прежних должностей, которые превратились

теперь  в  придворные  титулы,  сохранила свое значение

только должность канцлера,  ставшего ближайшим помощни-

ком короля. Канцлер, как и раньше, являлся главой коро-

левской канцелярии,  он составлял теперь многочисленные

королевские акты, назначал на судебные должности, пред-

седательствовал в королевской курии и в  совете  в  от-

сутствие короля.

   Дальнейшее развитие  централизации проявилось в том,

что важное место в системе центрального управления  за-

нял  созданный  на базе королевской курии Большой совет

(с 1314 по 1497 г.).  В этот совет входили  легисты,  а

также 24 представителя высшей светской и духовной знати

(принцы,  пэры Франции, архиепископы и т.д.). Совет со-

бирался один раз в месяц, но его полномочия носили иск-

лючительно совещательный характер.  По мере  укрепления

королевской власти его значение уменьшается, король ча-

ще прибегает к созыву узкого, тайного совета, состояще-

го из лиц, приглашенных по его усмотрению.

   Появляются и новые должности в центральном королевс-

ком аппарате, подбираемые из легистов и преданных коро-

лю незнатных дворян,  - клерки,  секретари, нотариусы и

т.п.  Эти должности не всегда имели четко  обозначенные

функции,  не были организационно сведены в единый аппа-

рат управления.

   Прево и бальи, которые ранее были основными органами

местной администрации,  в XIV в. теряют ряд своих функ-

ций, в част-

ности военную. Это связано с падением значения феодаль-

ного  ополчения.  Многие  судебные дела,  которые ранее

рассматривали бальи, переходят к назначаемым ими лейте-

нантам.  С конца XV в. короли непосредственно назначают

в бальяжи лейтенантов,  а бальи превращаются в промежу-

точное и слабое административное звено.

   Стремясь к централизации местного управления, короли

вводят новые должности губернаторов. В некоторых случа-

ях  губернаторы,  получавшие звание королевского лейте-

нанта,  имели чисто военные функции.  В других  случаях

они назначались в бальяж, заменяя бальи и получая более

широкие полномочия:  запрещать строить новые замки,  не

допускать частные войны и т.д.

   В XIV в.  появляются такие должностные лица, как ге-

нераллейтенанты,  назначаемые обычно из принцев крови и

знатного дворянства.  Сначала эта должность учреждалась

на короткий срок и с узкими полномочиями:  освобождение

от уплаты некоторых налогов, помилование и т.п. В XV в.

число генерал-лейтенантов увеличилось и сроки  их  дея-

тельности возросли.  Обычно они управляли группой баль-

яжей или административным округом,  который в конце  XV

в. стал называться провинцией.

   Централизация на местах затронула и городскую жизнь.

Короли часто лишали города статуса коммун, изменяли ра-

нее изданные хартии,  ограничивали права горожан. Коро-

левская администрация  начинает  контролировать  выборы

городской  администрации,  подбирая угодных кандидатов.

Над городами была установлена система  административной

опеки.  Хотя  в XV в.  коммуны в некоторых городах были

восстановлены,  они полностью интегрировались  в  коро-

левскую администрацию. Городская аристократия попрежне-

му пользовалась  ограниченным  самоуправлением,  но  на

всех важных заседаниях городских советов,  как правило,

председательствовал королевский чиновник.

   Организация финансового управления.  Отсутствие ста-

бильной финансовой базы долгое время сказывалось на об-

щем положении королевской власти,  тем более что огром-

ных расходов потребовала Столетняя война.  Первое время

важным источником поступления средств в государственную

казну  оставались  доходы  с домена и от чеканки монет,

причем короли,  стремясь укрепить свое финансовое поло-

жение,  нередко выпускали неполноценные деньги.  Однако

постепенно основным источником пополнения казны  стано-

вится сбор королевских налогов.  В 1369 году был узако-

нен постоянный сбор таможенной пошлины и соляного нало-

га. С 1439 года, когда Генеральные штаты санкционирова-

ли взимание постоянной  королевской  тальи,  финансовое

положение короля существенным образом укрепилось.  Раз-

меры тальи неуклонно увеличивались.  Так,  при Людовике

XI (1461-1483 гг.) она выросла в три раза.

   В этот же период возникают специализированные органы

финансового управления.  В начале XIV в.  было  создано

королевское казначейство,  а затем из королевской курии

выделилась специальная счетная палата,  которая  давала

королю советы по вопро-

сам финансов, проверяла доходы, поступающие от бальи, и

т.д.  При Карле VII Франция была разделена на генераль-

ства (женералите) в фискальных целях.  Поставленные  во

главе их генералы имели ряд административных, но прежде

всего налоговых функций.

   Организация вооруженных сил.  Общая перестройка  уп-

равления затронула и армию. Продолжает сохраняться фео-

дальное ополчение,  но с XIV в.  король требует  непос-

редственной военной службы от всего дворянства.  В 1314

году крупные сеньоры оспорили этот порядок,  но в  годы

Столетней войны он утвердился окончательно.

   Постепенно достигалась   основная  цель  королевской

власти - создание самостоятельной вооруженной силы, яв-

ляющейся  надежным  инструментом централизованной госу-

дарственной политики. Укрепление финансовой базы короля

позволило ему создать наемную вооруженную силу (из нем-

цев,  шотландцев и др.), организованную в ударные отря-

ды. В 1445 году, получив возможность взимать постоянный

налог, Карл VII организует регулярную королевскую армию

с  централизованным руководством и четкой системой.  По

всему королевству были также расквартированы постоянные

гарнизоны, призванные не допускать возрождения феодаль-

ной смуты.

   Судебная система. Королевская администрация проводи-

ла политику унификации и в судебном деле, несколько ог-

раничивая церковную и вытесняя  сеньориальную  юрисдик-

цию.  Судебная система по-прежнему была крайне запутан-

ной, суд не был отделен от администрации.

   Мелкие судебные дела решал прево,  но дела о серьез-

ных  преступлениях  (так называемые королевские случаи)

рассматривались в суде бальи,  а в XV в.  - в суде  под

председательством  лейтенанта.  В  суде бальи принимало

участие местное дворянство,  королевский прокурор. Пос-

кольку прево, бальи, а позднее и лейтенанты назначались

и увольнялись по усмотрению короля,  вся судебная  дея-

тельность  полностью контролировалась королем и его ад-

министрацией. Выросла роль Парижского парламента, члены

которого  с 1467 года стали назначаться не на один год,

как раньше,  а пожизненно. Парламент превратился в выс-

ший суд по делам феодальной знати, стал важнейшей апел-

ляционной инстанцией по всем судебным делам.

   Наряду с осуществлением чисто судейских функций пар-

ламент  в первой половине XIV в.  приобретает право ре-

гистрации королевских ордонансов и  других  королевских

документов. С 1350 года регистрация законодательных ак-

тов в  Парижском  парламенте  становится  обязательной.

Низшие  суды  и парламенты других городов при вынесении

своих решений могли пользоваться  только  зарегистриро-

ванными королевскими ордонансами. Если Парижский парла-

мент находил в регистрируемом акте  неточности  или  же

отступление  от  "законов королевства",  он мог заявить

ремонстрацию (возражение) и отказать такому акту в  ре-

гистрации.  Ремонстрация преодолевалась только посредс-

твом личного присутствия короля на заседании  парламен-

та. В конце XV в. парламент неодно-

кратно использовал свое право ремонстрации, что повыша-

ло его авторитет среди других государственных  органов,

но  привело  в конечном счете к конфликту с королевской

властью.

    3. Абсолютная монархия

   Изменения в правовом положении сословий в  XVI-XVIII

вв.

   Возникновение абсолютизма  как  новой формы монархии

во Франции вызвано глубинными изменениями, которые про-

изошли в сословно-правовой структуре страны.  Эти изме-

нения были вызваны прежде всего зарождением  капиталис-

тических отношений. Становление капитализма шло быстрее

в промышленности и в торговле, в сельском хозяйстве для

него все большей преградой становилась феодальная собс-

твенность на землю.  Серьезным тормозом на пути общест-

венного  прогресса  становился архаичный,  вступающий в

противоречие с потребностями капиталистического  разви-

тия сословный строй.  К XVI в. французская монархия ут-

ратила существовавшие ранее  представительные  учрежде-

ния, но сохранила свою сословную природу.

   Как и  прежде,  первым  сословием в государстве было

духовенство,  насчитывавшее около 130 тыс. человек (при

15 млн. населения страны) и державшее в своих руках 1/5

всех земель.  Духовенство, полностью сохраняя свою тра-

диционную иерархию, отличалось большой неоднородностью.

Между верхушкой церкви и приходскими священниками  уси-

лились  противоречия.  Духовенство  проявляло  единство

только в своем ревностном стремлении  удержать  сослов-

ные,  число  феодальные привилегии (взимание десятины и

др.).

   Более тесной стала связь духовенства  с  королевской

властью и дворянством. Согласно конкордату, заключенно-

му в 1516 году Франциском I и римским папой, король по-

лучил право назначения на церковные должности. Все выс-

шие церковные посты,  связанные с большим богатством  и

почестями,  предоставлялись  дворянской  знати.  Многие

младшие сыновья дворян стремились получить тот или иной

духовный сан.  В свою очередь представители духовенства

занимали важные,  а иногда и ключевые посты в государс-

твенном управлении (Ришелье, Мазарини и др.). Таким об-

разом, между первым и вторым сословиями, имевшими ранее

глубокие противоречия,  сложились более прочные полити-

ческие и личные узы.

   Господствующее место в общественной и  государствен-

ной  жизни французского общества занимало сословие дво-

рян,  насчитывавшее примерно 400 тыс.  человек.  Только

дворяне могли владеть феодальными поместьями, а поэтому

в их руках находилась большая часть (3/5) земли в госу-

дарстве.  В  целом светские феодалы (вместе с королем и

членами его семьи) держали 4/5 земель во Франции.  Дво-

рянство  окончательно  превратилось в чисто личный ста-

тус,  приобретаемый главным образом по рождению. Требо-

валось  доказывать  свое  дворянское  происхождение  до

третьего-четвертого колена. В XII в. в связи с участив-

шимися подделками дво-

рянских документов была учреждена специальная админист-

рация, контролировавшая дворянское происхождение.

   Дворянство предоставлялось  также в результате пожа-

лования специальным королевским актом.  Это было связа-

но, как правило, с покупками богатыми буржуа должностей

в государственном аппарате,  в чем была  заинтересована

королевская  власть,  постоянно  испытывавшая  нужду  в

деньгах. Такие лица обычно назывались дворянами мантий,

в отличие от дворян шпаги (потомственных дворян).  Ста-

рое  родовое  дворянство  (придворная  и   титулованная

знать, верхушка провинциального дворянства) с презрени-

ем относилось к "выскочкам", получившим звание дворяни-

на благодаря своим должностным мантиям. К середине XVI-

II в. было примерно 4 тыс. дворян мантий. Их дети долж-

ны были нести военную службу, но затем, после соответс-

твующей выслуги (25 лет), становились дворянами шпаги.

   Несмотря на различия  в  родовитости  и  должностях,

дворяне имели ряд важных общесословных привилегий: пра-

во на титул, на ношение определенной одежды и оружия, в

том числе при дворе короля,  и т.п.  Дворяне были осво-

бождены от уплаты налогов и от всяких личных  повиннос-

тей.  Они  имели  преимущественное  право назначения на

придворные,  государственные и церковные должности. Не-

которые  придворные должности,  которые давали право на

получение высоких окладов и не  были  обременены  каки-

ми-либо  служебными обязанностями (так называемые сине-

куры),  были зарезервированы за дворянской знатью. Дво-

ряне имели преимущественное право на обучение в универ-

ситетах, в военной королевской школе. Вместе с тем дво-

ряне  в период абсолютизма утратили некоторые свои ста-

рые и число феодальные привилегии:  право на  самостоя-

тельное управление, право на дуэль и т.д.

   Подавляющую массу  населения  во  Франции в XVI-XVII

вв.  составляло третье сословие, которое все более ста-

новилось  неоднородным.  В  нем  усилилась социальная и

имущественная дифференциация.  В  самом  низу  третьего

сословия находились крестьяне, ремесленники, чернорабо-

чие,  безработные. На верхних его ступенях стояли лица,

из  которых  формировался класс буржуазии:  финансисты,

торговцы, цеховые мастера, нотариусы, адвокаты.

   Несмотря на рост городского населения и его увеличи-

вавшийся вес в общественной жизни Франции, значительную

часть третьего сословия составляло крестьянство. В свя-

зи с развитием капиталистических отношений в его право-

вом положении произошли изменения.  Практически исчезли

серваж,   формарьяж,   "право   первой  ночи".  Менморт

по-прежнему предусматривался  в  правовых  обычаях,  но

применялся редко. С проникновением товарно-денежных от-

ношений в деревню  из  крестьян  выделяются  зажиточные

фермеры,  капиталистические арендаторы,  сельскохозяйс-

твенные рабочие. Однако подавляющее большинство кресть-

ян  было  цензитариями,  т.е.  держателями сеньоральной

земли с вытекающими  отсюда  традиционными  феодальными

обязанностями и повинностями. Цензитарии к этому време-

ни почти полностью были освобож-

дены от барщинных работ,  но зато дворянство  постоянно

стремило.:1)  к  увеличению  ценза и других поземельных

поборов. Дополнительными обременениями для крестьян бы-

ли  баналитеты,  а  также  право  сеньора  охотиться на

крестьянской земле.

   Исключительно тяжелой и разорительной для крестьянс-

тва  была система многочисленных прямых и косвенных на-

логов.  Королевские сборщики взимали их, нередко прибе-

гая к прямому насилию. Часто королевская власть отдава-

ла сбор налогов на откуп банкирам и ростовщикам. Откуп-

щики проявляли такое рвение при взимании законных и не-

законных сборов,  что многие крестьяне  были  вынуждены

продавать свои постройки и инвентарь и уходить в город,

пополняя ряды рабочих, безработных и нищих.

   Возникновение и развитие абсолютизма. Неизбежным ре-

зультатом  формирования капиталистического уклада и на-

чавшегося разложения феодализма было становление  абсо-

лютизма. В переходе к абсолютизму, хотя он сопровождал-

ся дальнейшим усилением самовластия короля,  были заин-

тересованы  самые  широкие  слои  французского общества

XVI-XVII вв.  Абсолютизм был необходим дворянству и ду-

ховенству,  поскольку для них в связи с ростом экономи-

ческих трудностей и политического давления  со  стороны

третьего  сословия укрепление и централизация государс-

твенной власти стали единственной  возможностью  сохра-

нить на какое-то время свои обширные сословные привиле-

гии.

   В абсолютизме была заинтересована и крепнущая буржу-

азия, которая не могла еще претендовать на политическую

власть, но нуждалась в королевской защите от феодальной

вольницы,  вновь  всколыхнувшейся  в XVI веке в связи с

Реформацией и религиозными войнами.  Установление мира,

справедливости  и  общественного  порядка было заветной

мечтой основной массы французского крестьянства, связы-

вающего  свои надежды на лучшее будущее с сильной и ми-

лосердной королевской властью.

   Когда внутренняя и внешняя оппозиция королю  (в  том

числе  и  со стороны церкви) была преодолена,  а единое

духовное и национальное самосознание объединило широкие

массы французов вокруг трона, королевская власть сумела

существенным образом укрепить свои позиции в обществе и

государстве.  Получившая широкую общественную поддержку

и опирающаяся на возросшую государственную  мощь  коро-

левская  власть приобрела в условиях перехода к абсолю-

тизму большой политический вес и даже относительную са-

мостоятельность по отношению к породившему ее обществу.

   Становление абсолютизма в XVI в. имело прогрессивный

характер,  поскольку королевская власть  способствовала

завершению территориального объединения Франции, форми-

рованию единой французской нации, более быстрому разви-

тию  промышленности и торговли,  рационализации системы

административного управления.  Однако по мере усиливаю-

щегося упадка феодального строя в XVII-XVIII вв.  абсо-

лютная монархия,  в том числе и в силу саморазвития са-

мих ее властных структур, все более возвышаясь над

обществом, отрывается от него,  вступает с ним в нераз-

решимые противоречия. Таким образом, в политике абсолю-

тизма с неизбежностью проявляются  и  приобретают  пер-

венствующее  значение реакционные и авторитарные черты,

в том числе открытое пренебрежение к достоинству и пра-

вам  личности,  к интересам и благу французской нации в

целом.  Хотя королевская власть,  используя в своих ко-

рыстных  целях политику меркантилизма и протекционизма,

неизбежно подстегивала капиталистическое развитие,  аб-

солютизм никогда не ставил своей целью защиту интересов

буржуазии. Напротив, он использовал всю мощь феодально-

го государства для того,  чтобы спасти обреченный исто-

рией феодальный строй вместе с классовыми и  сословными

привилегиями дворянства и духовенства.

   Историческая обреченность абсолютизма стала особенно

очевидной в середине XVIII в.,  когда  глубокий  кризис

феодальной  системы  привел  к упадку и разложению всех

звеньев феодального государства.  Крайнего предела дос-

тиг  судебно-административный произвол.  Символом бесс-

мысленного расточительства и времяпрепровождения  (бес-

конечные балы, охоты и другие развлечения) стал сам ко-

ролевский двор, который называли "могилой нации".

   Усиление королевской власти.  Верховная политическая

власть  при абсолютной монархии всецело переходит к ко-

ролю и не делится им с какими-то государственными орга-

нами.  Для этого королям необходимо было преодолеть по-

литическую оппозицию феодальной олигархии и  католичес-

кой церкви, ликвидировать сословно-представительные уч-

реждения,  создать централизованный бюрократический ап-

парат, постоянную армию, полицию.

   Уже в XVI в. Генеральные штаты практически перестают

функционировать. В 1614 году они были созваны в послед-

ний  раз,  вскоре были распущены и уже не собирались до

1789 года.  Некоторое время для  рассмотрения  проектов

важных  реформ и решения финансовых вопросов король со-

бирал нотаблей (феодальную знать). В XVI в. (по Болонс-

кому конкордату 1516 года и Нантскому эдикту 1598 года)

король полностью подчинил себе католическую церковь  во

Франции.

В качестве своеобразной политической оппозиции коро-

левской власти в XVI-XVII вв. выступил Парижский парла-

мент,  который к этому времени превратился в оплот фео-

дальной знати и неоднократно использовал свое право ре-

монстрации и отклонял королевские акты. Королевским ор-

донансом в 1667 году было установлено, что ремонстрация

может  быть заявлена лишь в течение определенного срока

после издания королем ордонанса, а повторная ремонстра-

ция  не  допускается.  В  1668 году король Людовик XIV,

явившись в Парижский парламент,  собственноручно  изъял

из  его  архива  все  протоколы,  относящиеся к периоду

Фронды, т.е. к антиабсолютистским выступлениям середины

XVII в. В 1673 году им же было решено, что парламент не

имеет права отказывать в регистрации королевских актов,

а ремонстрация может быть заявлена лишь отдельно. Прак-

тически это лишило парламент его

важнейшей прерогативы - опротестовывать и отклонять ко-

ролевское законодательство.

   Изменилось и общее представление о власти короля и о

характере  его  конкретных  полномочий.  В 1614 году по

предложению Генеральных штатов французская монархия бы-

ла объявлена божественной,  а власть короля стала расс-

матриваться как священная.  Вводилось новое официальное

титулование короля:  "король божьей милостью".  Оконча-

тельно утверждаются представления о суверенитете и  не-

ограниченной власти короля.  Все чаще государство начи-

нает отождествляться с личностью короля, что нашло свое

крайнее выражение в высказывании, приписываемом Людови-

ку XIV: "Государство - это я!".

   Представление о том,  что абсолютизм зиждется на бо-

жественном  праве,  не  означало восприятия идеи личной

власти короля,  тем более отождествления ее с деспотиз-

мом.  Королевские  прерогативы не выходили за рамки за-

конного порядка,  и считалось, что "король трудится для

Государства".

   Вообще французский абсолютизм основывался на концеп-

ции неразрывной связи короля и государства,  поглощения

первого вторым. Считалось, что сам король, его имущест-

во,  его семья принадлежат французскому  государству  и

нации.  Юридически  король признавался источником любой

власти, которая не подлежала какому-либо контролю. Это,

в частности, привело к закреплению полной свободы коро-

ля в сфере законодательства.  При абсолютизме законода-

тельная власть принадлежит только ему одному по принци-

пу: "один король, один закон". У короля было право наз-

начения на любую государственную и церковную должность,

хотя это право могло быть делегировано  им  нижестоящим

чиновникам. Он являлся окончательной инстанцией во всех

вопросах государственного управления.  Король  принимал

важнейшие внешнеполитические решения,  определял эконо-

мическую  политику  государства,  устанавливал  налоги,

выступал высшим распорядителем государственных средств.

От его имени осуществлялась судебная власть.

   Создание централизованного аппарата управления.  При

абсолютизме  центральные  органы  разрослись и усложни-

лись. Однако сами феодальные методы управления препятс-

твовали  созданию  стабильной  и четкой государственной

администрации.  Нередко королевская власть создавала по

своему усмотрению новые государственные органы,  но за-

тем они вызывали ее же неудовольствие,  реорганизовыва-

лись или упразднялись.

   В XVI в. появляются должности государственных секре-

тарей,  один из которых,  особенно в случаях, когда ко-

роль был несовершеннолетним,  выполнял фактически функ-

ции первого министра. Формально такая должность отсутс-

твовала, но Ришелье, например, совмещал в одном лице 32

государственных поста и титула.  Но при Генрихе IV, Лю-

довике  XIV,  а также при Людовике XV (после 1743 года)

король сам осуществлял руководство управлением в  госу-

дарстве,  убирая из своего окружения лиц, которые могли

иметь на него большое политическое влияние.

Старые государственные  должности ликвидируются (напри-

мер, коннетабль в 1627 году) или теряют всякое значение

и превращаются в простые синекуры. Сохраняет свой былой

вес лишь канцлер,  который становится после короля вто-

рым лицом в государственном управлении.

   Потребность в  специализированной  центральной адми-

нистрации привела в конце XVI в. к возрастанию роли го-

сударственных секретарей, которым поручаются определен-

ные сферы управления (иностранные дела,  военные  дела,

морские дела и колонии,  внутренние дела). При Людовике

XIV государственные  секретари,  которые  первоначально

(особенно  при  Ришелье)  играли  чисто вспомогательную

роль,  приближаются к особе короля,  выполняют роль его

личных чиновников.

   Расширение круга  функций государственных секретарей

ведет к быстрому росту центрального аппарата, к его бю-

рократизации.  В XVIII в. вводится должность заместите-

лей государственных секретарей,  при них создаются зна-

чительные по размерам бюро,  которые в свою очередь де-

лятся на секции,  со строгой специализацией и иерархией

чиновников.

   Большую роль  в центральном управлении играл сначала

суперинтендант финансов (при Людовике XIV  был  заменен

Советом по делам финансов), а затем Генеральный контро-

лер финансов.  Этот пост приобрел огромное значение на-

чиная с Кольбера (1665 год),  который не только состав-

лял государственный бюджет и непосредственно  руководил

всей  экономической  политикой Франции,  но практически

контролировал деятельность администрации, организовывал

работы  по  составлению королевских законов.  При Гене-

ральном контролере финансов со  временем  также  возник

большой  аппарат,  состоявший  из  29 различных служб и

многочисленных бюро.

   Неоднократной перестройке подвергалась и система ко-

ролевских  советов,  выполнявших совещательные функции.

Людовик XIV в 1661 году создал Большой совет, куда вхо-

дили герцоги и другие пэры Франции, министры, государс-

твенные секретари, канцлер, который председательствовал

в нем в отсутствие короля, а также специально назначае-

мые государственные советники (главным образом из  дво-

рян  мантий).  Этот  совет рассматривал важнейшие госу-

дарственные вопросы (отношения с церковью и т.д.),  об-

суждал  проекты  законов,  в некоторых случаях принимал

административные акты и решал важнейшие судебные  дела.

Для  обсуждения  внешнеполитических дел созывался более

узкий по составу Верхний совет,  куда обычно  приглаша-

лись государственные секретари по иностранным и военным

делам,  несколько государственных советников. Совет де-

пеш  обсуждал вопросы внутреннего управления,  принимал

решения,  относящиеся к деятельности администрации. Со-

вет  по вопросам финансов разрабатывал финансовую поли-

тику,  изыскивал новые источники поступления средств  в

государственную казну.

Управление на местах отличалось особой сложностью и за-

путанностью.  Некоторые должности (например бальи) сох-

ранились от предшествующей эпохи,  но их роль неуклонно

падала.   Появились  многочисленные  специализированные

службы на местах:  судебное управление,  финансовое уп-

равление,  надзор  за  дорогами и т.д.  Территориальные

границы этих служб и их функции не были точно определе-

ны,  что порождало многочисленные жалобы и споры.  Осо-

бенности местной администрации нередко  проистекали  из

сохранения  в  некоторых частях королевства старой фео-

дальной структуры (границ бывших  сеньорий),  церковной

земельной  собственности.  Поэтому политика централиза-

ции, которую проводила королевская власть, не затронула

в равной степени всю территорию Франции.

   В начале XVI в.  в качестве органа, проводившего по-

литику центра на местах, были губернаторы. Они назнача-

лись и смещались королем,  но со временем эти должности

оказались в руках знатных дворянских семей. К концу XVI

в. действия губернаторов в ряде случаев стали независи-

мыми от центрального управления,  что противоречило об-

щему  направлению королевской политики.  Поэтому посте-

пенно короли сводят их полномочия к сфере чисто военно-

го управления.

   Для укрепления своих позиций в провинциях короли на-

чиная с 1535 года посылают туда  комиссаров  с  разными

временными поручениями,  но вскоре последние становятся

постоянными должностными лицами,  инспектирующими  суд,

администрацию городов,  финансы. Во второй половине XVI

в.  им дается титул интендантов. Они действовали уже не

просто как контролеры,  а как настоящие администраторы.

Их власть стала приобретать авторитарный характер.  Ге-

неральные штаты в 1614 году,  а затем собрания нотаблей

протестовали против действий интендантов.  В первой по-

ловине XVII в.  полномочия последних были несколько ог-

раничены, а в период Фронды должность интенданта вообще

была упразднена.

   В 1653  году  система интендантов была вновь восста-

новлена, и они стали назначаться в специальные финансо-

вые округа. Интенданты имели прямые связи с центральным

правительством,  прежде всего с Генеральным контролером

финансов. Функции интендантов были чрезвычайно широки и

не ограничивались финансовой  деятельностью.  Они  осу-

ществляли контроль за фабриками, банками, дорогами, су-

доходством и т.д.,  собирали  различные  статистические

сведения,  относящиеся к промышленности и сельскому хо-

зяйству.  На них возлагалась  обязанность  поддерживать

общественный порядок,  наблюдать за нищими и бродягами,

вести борьбу с ересью.  Интенданты следили  за  набором

рекрутов в армию, за расквартированием войск, обеспече-

нием их продовольствием и т.д.  Наконец, они могли вме-

шиваться в любой судебный процесс,  проводить расследо-

вание от имени  короля,  председательствовать  в  судах

бальяжа или сенешальства.

   Централизация коснулась и городского управления. Му-

ниципальные советники (эшвены) и мэры  перестали  изби-

раться, а на-

значались королевской администрацией (обычно  за  соот-

ветствующую  плату).  В деревнях постоянной королевской

администрации не было, а низовые административные и су-

дебные функции возлагались на крестьянские общины и об-

щинные советы.  Однако в условиях всесилия  интендантов

сельское самоуправление уже в конце XVII в.  приходит в

упадок.

   Государственные финансы.  Главным источником поступ-

ления  денежных средств в казну были налоги,  важнейшим

из которых оставалась  талъя.  Большое  значение  имела

также  капитация - подушная подать,  введенная первона-

чально Людовиком XIV для покрытия военных расходов. Все

налоги  распределялись  между  представителями третьего

сословия,  тогда как высшие сословия, имевшие громадные

доходы, были полностью от них освобождены.

   Важным источником  поступлений  в  королевскую казну

были также и косвенные налоги,  число которых постоянно

росло. Особенно тяжелым для населения был налог на соль

(габель).  В казну поступали также  сборы  от  торговых

пошлин,  доходы от королевских монополий (почтовая, та-

бачная и др.).  Широко  практиковались  государственные

займы.

   Несмотря на возросшие доходы, государственный бюджет

сводился с огромным  дефицитом,  что  было  вызвано  не

только большими расходами на постоянную армию и разбух-

ший бюрократический аппарат.  Огромные средства шли  на

содержание самого короля и его семьи, на проведение ко-

ролевских охот,  пышных приемов,  балов и иных увеселе-

ний.

   Судебная система.  Несмотря на усиливающуюся центра-

лизацию судебной системы,  она также оставалась архаич-

ной  и  сложной.  В  некоторых частях Франции вплоть до

XVIII в. сохранилась сеньориальная юстиция. Королевские

ордонансы  лишь регламентировали порядок ее осуществле-

ния.  Иногда короли выкупали сеньориальное право  суда,

как,  например  в 1674 году в сеньориях,  примыкающих к

Парижу. Самостоятельную систему представляли собой цер-

ковные  суды,  юрисдикция  которых уже ограничивалась в

основном внутрицерковными делами. Существовали и специ-

ализированные трибуналы:  коммерческие, банковские, ад-

миралтейские и др.

   Крайне запутанной была и система королевских  судов.

Низшие суды в превотствах к середине XVIII в. были лик-

видированы. Сохранились суды в бальяжах, хотя их состав

и компетенция постоянно изменялись.  Важную роль, как и

прежде, играл Парижский парламент и судебные парламенты

в других городах. Для разгрузки парламентов от растущих

апелляционных жалоб королевский эдикт в 1552 году  пре-

дусмотрел  создание  особых  апелляционных судов в ряде

наиболее крупных бальяжей по рассмотрению  уголовных  и

гражданских дел.

   Армия и  полиция.  В  период абсолютизма завершилось

создание централизованно построенной постоянной  армии,

которая была одной из крупнейших в Европе,  а также ре-

гулярного королевского флота.

При Людовике XIV была проведена важная военная реформа,

суть которой состояла в отказе от найма иностранцев и в

переходе  к  вербовке  рекрутов  из  местного населения

(матросов - из прибрежных провинций).  Солдаты вербова-

лись из низших слоев третьего сословия, нередко из дек-

лассированных элементов,  из  "лишних  людей",  быстрый

рост  числа которых в связи с процессом первоначального

накопления капитала создавал взрывоопасную  обстановку.

Поскольку условия солдатской службы были крайне тяжелы-

ми, вербовщики часто прибегали к обманам и хитростям. В

армии процветала палочная дисциплина.  Солдаты воспиты-

вались в духе безусловного выполнения  приказов  офице-

ров,  что позволяло использовать воинские части для по-

давления восстаний крестьян и движений городской бедно-

ты.

   Высшие командные  посты в армии были отведены исклю-

чительно представителям титулованной знати. При замеще-

нии офицерских постов нередко возникали острые противо-

речия между потомственным  и  служилым  дворянством.  В

1781  году  родовое  дворянство добилось закрепления за

ним исключительного права на занятие  офицерских  долж-

ностей. Такой порядок комплектования офицерства отрица-

тельным образом сказывался на боевой подготовке  армии,

был  причиной  некомпетентности  значительной части ко-

мандного состава.

   При абсолютизме создается разветвленная  полиция:  в

провинциях, в городах, на крупных дорогах и т.д. В 1667

году была учреждена должность генерал-лейтенанта  поли-

ции,  на  которого возлагалась обязанность поддерживать

порядок в масштабах всего королевства. В его распоряже-

нии находились специализированные полицейские подразде-

ления,  конная полицейская гвардия,  судебная  полиция,

проводившая предварительное расследование.

   Особое внимание   уделялось  укреплению  полицейской

службы в Париже.  Столица была поделена на кварталы,  в

каждом  из которых действовали особые полицейские груп-

пы,  возглавляемые комиссарами и сержантами полиции.  В

функции полиции наряду с поддержанием порядка и розыска

преступников входил контроль за  нравами,  в  частности

наблюдение  за  религиозными манифестациями,  надзор за

ярмарками,  театрами, кабаре, трактирами, домами терпи-

мости и т.п.  Генерал-лейтенант наряду с общей полицией

(полицией безопасности) возглавлял  также  политическую

полицию с разветвленной системой тайного сыска. Был ус-

тановлен негласный контроль за  противниками  короля  и

католической церкви, за всеми лицами, проявляющими сво-

бодомыслие.

   Глава 17. Средневековое государство в Германии

   Германия как самостоятельное феодальное  государство

образовалась  на землях восточных франков после распада

Франкской империи. Ее территория включала пять основных

племенных гер-

цогств - Саксонию, Франконию, Швабию (Аллеманию), Бава-

рию и отвоеванную у Франции Литарингию, а также присое-

диненные позднее французские,  итальянские и славянские

земли  -  Бургундию.  города Северной Италии.  Богемию,

Австрию и др.

   После короткого периода  относительного  единства  в

Х-XII вв.  в Германии начался закономерный процесс фео-

дальной раздробленности. Однако в отличие от Франции он

принял здесь необратимый характер.  Это объясняется це-

лым рядом причин,  среди которых  важную  роль  сыграли

внешнеполитические  факторы.  Два  основных направления

внешней экспансии феодальной Германии (в  Италию  и  на

славянский Восток) привели к искусственному объединению

германских герцогств, насильственно присоединенных сла-

вянских земель и Северной Италии в империю,  получившую

в XV в.  название Священной Римской империи  германской

нации.

   Германские императоры  унаследовали  не только титул

"короля франков", но и короновались в Риме как "импера-

торы  римлян".  получая  корону из рук папы и претендуя

тем самым на духовное и светское лидерство в христианс-

ком мире.  Этим объясняется то особое значение, которое

приобрели в истории Германии взаимоотношения между  го-

сударством и церковью, в том числе ее центром в Риме.

   Поскольку основной  тенденцией развития Германии ос-

тавалась тенденция к децентрализации, периодизация раз-

вития феодального государства Германии представляет из-

вестную сложность.  Смена форм феодального  государства

прослеживается здесь не столько в масштабе всей империи

и собственно Германии,  сколько по отдельным германским

княжествам,  землям. С XIII в. они постепенно превраща-

лись в самостоятельные государства, лишь формально свя-

занные между собой императорской властью.  Что же каса-

ется Германского феодального государства в целом  (т.е.

империи), то его историю можно условно разделить на два

больших этапа:

   1. Становление и развитие  относительно  централизо-

ванного  раннефеодального государства в Германии в рам-

ках империи (XXII вв.).

   2. Территориальная раздробленность в Германии  (XIII

-  начало XIX в.) и развитие автономных германских кня-

жеств - государств.

   После образования самостоятельных княжеств и  юриди-

ческого оформления олигархии крупнейших князей-курфюрс-

тов (XIIIXIV вв.) Германия вплоть до XIX в.  не  предс-

тавляла  собой  единого  государства  и сохраняла форму

сеньориальной монархии с отдельными элементами  сослов-

но-представительной монархии. Различные стадии развития

феодального государства могут быть выявлены здесь толь-

ко в пределах локальных территорий, государствкняжеств.

В XIV-XVI вв.  в  княжествах  Германии  устанавливаются

сословно-представительные,  а в XVII-XVIII вв. абсолют-

ные монархии.  В 1806 году под ударами войск  Наполеона

"Священная Римская империя" пала.

 1. Становление и развитие раннефеодального государства

   Особенности сословной структуры. Развитие феодализма

происходило в различных германских  герцогствах  доста-

точно неравномерно. Устойчивые пережитки родоплеменного

строя сохранялись,  например,  в Саксонии, которая рев-

ностно  охраняла  свою  автономию,  старинные племенные

обычаи населения.

   В XI-XII  вв.  в  Германии  сформировались  основные

классы - сословия феодального общества.  Многочисленные

войны  способствовали  консолидации   военно-рыцарского

сословия. Его верхушка складывалась из разнородных эле-

ментов родовой и служилой аристократии.  К первой  при-

надлежали герцоги - племенные князья,  превратившиеся в

крупных землевладельцев.  Должностная аристократия сос-

тояла в основном из лиц графского ранга,  сосредоточив-

ших в своих руках важнейшие светские и церковные  долж-

ности в административных округах (графствах).  Крупными

землевладельцами стали также фогты - королевские чинов-

ники,  осуществлявшие судебные функции в церковных вот-

чинах.  По мере феодализации Германии, на рубеже XI-XII

вв.  эти  верхушечные  слои постепенно консолидируются,

образуя мощный союз сепаратистских сил,  уже не заинте-

ресованных в сильной центральной власти.  Происходит их

слияние в сословие территориальных князей. В него вошли

и крупнейшие церковные магнаты - "князья церкви". Окон-

чательно особое сословие  духовных  и  светских  князей

оформляется к середине XIII в.

   Среднее и мелкое рыцарство образовалось не только из

мелкопоместных дворян,  но  и  из  верхушки  свободного

крестьянства.  По  военной  реформе  Генриха I (919-936

гг.) всякий свободный, способный сражаться на коне, за-

числялся  в военное сословие.  В число рыцарей зачастую

зачислялись и министериалы,  которые выделились из нес-

вободных слуг короля и феодалов,  исполняющих некоторые

административные функции. Образуя слои имперских служа-

щих, они несли вместе с господами военную службу. К XII

в.  многие из них получают свободу и земли,  сливаясь с

различными слоями рыцарства.  В XII в.  еще сохранялось

деление на "благородных" и "неблагородных" рыцарей,  но

в  1186 году был издан указ о запрещении вступать в ры-

цари сыновьям крестьян и священников.

   Феодальное дворянство и духовенство  было  разделено

по  иерархическому принципу на своеобразные ранги,  так

называемые щиты.  "Саксонское зерцало" (20-е  гг.  XIII

в.)  упоминает  семь военных "щитов" (рангов):  король,

духовные князья (епископы, аббаты), светские князья, их

вассалы и т.д.  В ранги были включены и "неблагородные"

свободные,  получившие название "шеффенское  сословие".

Из  них  подбирались  судьи в общинных судах - шеффены.

Позднее они превратились в низшую категорию  "благород-

ных".

   Крестьянство в Германии к XIII в. разделилось на две

категории - свободное и несвободное.  Категория  юриди-

чески свободных крестьян,  согласно "Саксонскому зерца-

лу", складывалась из крестьян-

чиншевиков и  арендаторов.  Чиншевики  -  это держатели

господской земли с выплатой определенной  денежной  по-

винности (чинша). Они подразделялись на две группы: од-

на из них могла передавать земельное держание  по  нас-

ледству и продавать его,  другая была лишена этих прав.

Арендаторы не имели своей земли  и  получали  землю  во

временную обработку.  Фактически чиншевики и арендаторы

находились в  определенной  зависимости  от  феодальных

землевладельцев.

   Большая же часть крестьян находилась в зависимом по-

ложении не только фактически,  но и юридически. Эту ка-

тегорию  крестьянства  составляли  полусвободные  литы,

батраки и лично зависимые крепостные. Многообразие форм

зависимости,  в том числе переходных, свидетельствует о

незавершенности в данный период процесса феодализации и

закрепощения крестьянства.  По мере развития феодализма

границы между различными  категориями  крестьян  стира-

лись.

   В пограничных  областях Германии,  на границах между

герцогствами с Х в. началось строительство многочислен-

ных  крепостей  -  бургов,  часть  которых впоследствии

превратилась в города. В XI-XII вв. в результате разви-

тия  городов стало складываться особое сословие свобод-

ных людей - горожан.  Взаимоотношения городов с импера-

торской  и  местной  сеньориальной властью отличались в

Германии особой пестротой.  Союз императорской власти и

городов здесь практически не сложился.

   Раннефеодальная монархия.  В  первой трети Х-XII вв.

Германия представляла собой относительно  единое  госу-

дарство.  Слабое развитие феодализма,  внешняя угроза и

активная политика централизации первых германских коро-

лей  способствовали  утверждению раннефеодальной монар-

хии,  временному усилению королевской  власти.  Королям

удалось  создать государственные объединения из прежних

племенных герцогств. Вместе с тем отсутствие этнической

общности,  слабые  экономические связи между отдельными

герцогствами делали единство этого государства  относи-

тельным.

   В этот период произошло значительное территориальное

расширение германского государства. В результате присо-

единения части Италии,  Бургундии,  Чехии и образования

Бранденбургской,  Восточной и других марок возникла об-

ширная империя. Германские короли с Х в. получили титул

императоров "Священной Римской империи".

   Временному усилению королевской власти способствова-

ла деятельность Оттона I (936-973 гг.), который в своей

борьбе с герцогами пытался опереться на церковное  зем-

левладение  и  церковные учреждения.  Его мероприятия в

отношении местной церкви получили название "оттоновских

привилегий". Оттон I ограничил права герцогов в отноше-

нии церкви, частично передал герцогские функции еписко-

пам,  создал в областях независимые, обладающие иммуни-

тетом,  епископские территории за счет передачи под уп-

равление епископов герцогских земель или их частей. Ду-

ховные феодалы были подчинены исключительно королевской

власти. Верховенство короля в церковных делах обеспечи-

валось тем, что у прелатов отсутствовали наследственные

права на земли,  а также практикой королевской инвести-

туры  (представление  духовного сана светской властью),

"Епископальная система" Оттона I позволила  ему  произ-

вольно назначать епископов, замещать епископские кафед-

ры, пользоваться частью доходов с церковных земель.

   Эти доходы составляли  материальную  основу  относи-

тельно  сильной королевской власти,  равно как и доходы

от других  исключительно  королевских  прав  (регалий),

главной  из которых было право на осуществление высшего

суда.  Германский король "творил справедливость", изда-

вал имперские законы и даже церковные каноны.

   Епископальная политика  Оттона I нашла свое логичес-

кое завершение в захвате Рима как  центра  католической

церкви. Использовав феодальные распри в Италии, Оттон I

короновался в 962 г.  в Риме императором. Этот акт дол-

жен  был  означать  восстановление  распавшейся империи

Карла Великого и символизировать преемственность короны

германских королей от римских цезарей.  При короновании

Оттон I признал притязания папы на светские владения  в

Италии,  но  с  сохранением суверенитета императора над

ними. Кроме того, от римского папы требовалось принесе-

ние вассальной присяги императору.  С Оттона I германс-

кие императоры стали распоряжаться церковными кафедрами

в Италии, низлагать и возводить на престол пап, контро-

лировать их избрание. Однако с конца XI в. усиливающее-

ся  папство  начинает постепенно освобождаться от опеки

германских  императоров  и  добиваться  верховенства  в

борьбе с ними.

   Центральный аппарат в Германии в Х-XII вв.  сохранял

в себе  черты  дворцово-вотчинной  системы  управления,

свойственной эпохе Каролингов. Избираемый феодалами им-

ператор постоянно разъезжал со своим двором по империи,

поддерживая  свою власть в различных ее частях.  Высшие

слуги дворца (канцлер, маршал и т.п.) исполняли важней-

шие  государственные  функции.  Их должности постепенно

становятся наследственными и возлагаются на  крупнейших

духовных и светских князей - герцога Саксонского, архи-

епископов Майнцского, Трирского и других, бесконтрольно

управлявших  германскими  землями в периоды длительного

отсутствия императоров.  С начала XI в.  при императоре

создается  королевский совет (гофтаг),  рассматривающий

важнейшие государственные дела.  Решения по  ним  часто

принимались  и  на  общих съездах феодалов при решающем

голосе князей.

   С XII в.  начинается постепенный процесс  разложения

системы  королевской  администрации на местах.  Прежние

королевские чиновники - графы - превращаются в наследс-

твенных  ленников.  Они создают собственный аппарат уп-

равления своими владениями,  защищенный привилегиями  и

иммунитетами от вмешательства центральной власти. Таким

образом,  начиная с XII в.  деятельность центрального и

местного аппарата Германии все меньше за-

висела от  воли и желания императора и все больше опре-

делялась политическими интересами и  привилегиями  кня-

зей.

   Особый аппарат  был  создан  для управления Италией.

Его возглавлял канцлер,  являвшийся одним из высших ду-

ховных князей Германии. Кроме него существовали импера-

торские посланцы с административными и военными  полно-

мочиями,  пфальцграфы  -  заведующие императорским иму-

ществом, префекты городов.

   Военные силы империи подразделялись на  имперские  и

княжеские.  Королевское (императорское) войско состояло

из воинских контингентов,  поставляемых его  вассалами,

хотя  первое время император мог опираться также на ми-

нистериалов,  управляющих его  поместьями  и  обязанных

служить императору "конно и оружно".  Число воинов, ко-

торых  были  обязаны  приводить  светские  и   духовные

князья,  устанавливалось  императором,  однако  условия

участия в военных походах определялись феодальным  обы-

чаем и решениями феодальных съездов. В итальянских кам-

паниях участие всех вассалов в походе  было  обязатель-

ным, но на деле не всегда соблюдалось.

   Верховным главнокомандующим был император.  Командо-

вание контингентами поручалось  князьям,  которые  осу-

ществляли его через графов и сотников. До XII в. в слу-

чае нападения на страну в ополчение  могли  призываться

крестьяне.

   Судебная система Германии была унаследована от каро-

лингской монархии.  По мере складывания княжеского  уп-

равления  судебная власть императора постепенно ограни-

чивалась в пользу светских и духовных князей,  а судеб-

ная  система  приобретала все более сложный и многосту-

пенчатый характер. Феодалы, которые первоначально имели

право судить лишь своих крепостных, распространили свою

юрисдикцию на все население принадлежавших им владений.

Для свободных существовали сословные суды,  действовав-

шие на основе принципа "суда равных": княжеские, графс-

кие, шеффенские и т.п. В зависимых городах суд находил-

ся в руках представителя сеньора,  а  в  освободившихся

создавались  городские  суды,  действовавшие  на основе

норм городского права. Свои суды имели и церковные кор-

порации.

    2. Феодальное государство в период

 территориальной раздробленности

   Изменения в сословной структуре. В XIII-XIV вв. Гер-

мания  окончательно  распадается на множество княжеств,

графств,  бароний и рыцарских владений,  экономически и

политически разобщенных регионов.

   Одновременно завершается оформление системы сословий

и  сословного  представительства.  Важной  особенностью

сословной структуры, выросшей в Германии непосредствен-

но из "щитов" вассально-ленной иерархии, были дробность

и отсутствие единства в масштабе всей страны. В империи

существовали имперские сословия или чины,  а в княжест-

вах - земские сословия. К первым

относились имперские князья,  имперские рыцари и предс-

тавители имперских городов, а ко вторым - дворяне и ду-

ховенство княжеств и горожане княжеских городов.

   В связи с дальнейшим расширением и усилением полити-

ческой роли сословия князей среди них выделилась немно-

гочисленная группа светских  и  духовных  аристократов,

которые и раньше оказывал",  решающее влияние на выборы

королей,  - так называемые курфюрсты  (князья-избирате-

ли).

   Из феодальной   иерархии  германского  средневековья

почти полностью исчезает среднее дворянство.  Часть его

возвысилась до положения князей,  другая перешла в ряды

низшего дворянства. В свою очередь, низшее дворянство -

основная  масса рыцарства - утрачивает былое значение в

связи с появлением огнестрельного оружия,  значительная

часть его разоряется.

   Происходит и дифференциация духовенства, которое от-

четливо разделилось на высшее (епископы, аббаты) и низ-

шее (сельские и городские священники). Высшее духовенс-

тво Германии было многочисленнее, богаче и могуществен-

нее, чем в других западноевропейских странах, и входило

в состав князей, в том числе и курфюрстов. Низшее духо-

венство  находилось в значительно худшем положении и по

условиям своей жизни приближалось к трудящемуся населе-

нию.

   Социальное расслоение в германских городах привело к

образованию трех различных  групп.  Городская  верхушка

(патрициат)  держала  в  руках все городские должности,

передаваемые по наследству. Бургомистры имперских горо-

дов,  избиравшиеся из патрициата,  представляли город в

рейхстаге.  В оппозиции к патрициату стояли две  другие

группы:  бюргерство  (средняя  часть населения городов,

полноправные мастера) и городской  плебс  (подмастерья,

поденщики, неимущие горожане).

   В Германии XIV в.  выделилось три района с различным

положением крестьянского населения.  В  Саксонии  расп-

ространилась практика отпуска крестьян на волю без зем-

ли и предоставления им  наделоз  в  аренду.  На  юге  и

юго-западе  Германии  барщина  была в основном заменена

денежной рентой. Наконец, на колонизированных восточных

землях  крестьяне получили значительные земельные наде-

лы,  экономическую самостоятельность и личную  свободу.

Феодалам выплачивались умеренные фиксированные платежи.

Однако со второй половины XIV в. здесь усиливается тяг-

ловое  бремя,  происходит захват общинных земель,  что,

как и в других странах (например,  в Англии), было свя-

зано с поиском феодалами дополнительных доходов в усло-

виях развития рынка.  Именно на восточных землях начала

складываться  та  форма землевладения,  которая явилась

предшественником прусского юнкерского поместья.

   Огромное влияние на дальнейшее социально-экономичес-

кое  и  политическое  развитие империи оказали Реформа-

ция', крестьян-

   ' Реформация - религиозное по форме, буржуазное дви-

жение под лозунгом реформы католической церкви.

ская война 1525-1527 гг. и вызванная ими Тридцатилетняя

война  1618-1648 гг.  Реформация еще больше разъединила

Германию по признаку вероисповедания на  протестантскую

(север) и католическую (юг) части. Тридцатилетняя война

-  феодальная  реакция  на  Реформацию  и   выступление

крестьянства  привела  к  сильному ослаблению городов и

буржуазии,  восстановлению крепостного  права  в  самых

жестких формах,  дальнейшему усилению княжеской верхуш-

ки. Все это способствовало закреплению германской разд-

робленности.

   Изменения в государственном строе. Политическое раз-

витие Германии.  Начиная с XIII в.  центральный аппарат

империи  во главе с императором лишь номинально являлся

носителем государственной власти, а фактически находил-

ся  в руках или под контролем курфюрстов.  Его деятель-

ность на местах была в значительной степени парализова-

на реальной властью территориальных князей,  постепенно

превращающихся в настоящих монархов.

   После окончательного установления верховенства римс-

ких  пап над церковью император утратил положение главы

церкви и перестал наделять епископов и аббатов  церков-

ными полномочиями. По Вормсскому конкордату 1122 г. ду-

ховную инвеституру отныне осуществлял папа,  наделявший

каноников символами духовной власти. Император мог при-

сутствовать  на  выборах  церковников,  но  осуществлял

только  светскую инвеституру - наделял каноника земель-

ным владением с соответствующими вассальными обязаннос-

тями.

   Избрание императора стало производиться узкой колле-

гией князей,  которая при избрании перестала  учитывать

права  наследников умерших императоров.  Таким образом,

мог быть избран любой кандидат княжеского рода, угодный

коллегии.

   Император продолжал  оставаться  верховным  судьей в

империи, что было связано с традиционными обязанностями

королевской  власти  поддерживать  "мир" и осуществлять

правосудие. Однако эта прерогатива императора осталась,

по существу,  единственной и к тому же постепенно утра-

чиваемой регалией.  Император практически лишился  воз-

можности  облагать  подданных налогами и получал доходы

только со своих собственных земель.  Если же, в связи с

отсутствием наследников,  в казну отходили земли васса-

лов императора, германское право требовало передачи та-

ких  земель  другим  вассалам (принцип "принудительного

пожалования леном"). Попытки Фридриха Барбароссы возоб-

новить  императорские  регалии - права на доходы от ис-

пользования дорог и рек,  от портов, таможен и монетных

дворов,  а  также  ввести  подушевой и земельный налоги

окончились безрезультатно.

   Императорская власть не смогла создать систему цент-

ральных  имперских учреждений и "вырастить" королевскую

бюрократию, сколько-нибудь сравнимых с судебно-финансо-

во-административным аппаратом в Англии и Франции. Импе-

рия фактически не имела столицы,  казначейства, профес-

сиональной  канцелярии,  профессионального центрального

суда.

После гибели  династии  Штауфенив  в  борьбе с папами в

Германии с 1250 по 1273 г.  не было императора.  В этот

период междуцарствия были утрачены многие коронные зем-

ли и регалии, отошедшие к князьям. В дальнейшем до 135G

года императорский титул поочередно присваивался предс-

тавителям многих династий, пока в 1438 году окончатель-

но  не  закрепился за Габсбургами.  Император продолжал

оставаться главой государства, олицетворял единство им-

перии, но не имел реальной власти. Он исполнял в основ-

ном функции военного и внешнеполитического координатора

действий  немецких феодалов.  Это положение было юриди-

чески санкционировано "Золотой буллой" 1356 г.,  издан-

ной германским императором и чешским королем Карлом IV.

   "Золотая булла"  закрепила  исторически  сложившуюся

практику,  при которой управление Германией  фактически

сосредоточивалось в руках семи курфюрстов:  трех архие-

пископов - Майнцского,  Кельнского и Трирского, а также

маркграфа  Бранденбургского,  короля Чешского,  герцога

Саксонского,  пфальцграфа Рейнского.  Князья-избиратели

большинством голосов определяли выбор императора.  "Зо-

лотая булла" подробно регламентировала процедуру  выбо-

ров императора курфюрстами. При равенстве голосов реша-

ющий голос принадлежал архиепископу Майнцскому.  Он по-

давал голос последним,  был председателем коллегии кур-

фюрстов и должен был созывать собрание всей коллегии во

Франкфуртена-Майне.  Архиепископ Майнцский мог испраши-

вать заранее согласие других курфюрстов на ту или  иную

кандидатуру. Булла предусматривала превращение коллегии

курфюрстов в постоянно действующий орган  государствен-

ного управления.  Ежегодно в течение одного месяца дол-

жен был проходить съезд коллегии для  обсуждения  госу-

дарственных дел.  Коллегия имела право суда над импера-

тором и его смещения.

   "Золотая булла" признала полную политическую  самос-

тоятельность курфюрстов,  их равенство императору.  Она

закрепила права их территориального верховенства, уста-

новила неделимость курфюршеств,  переход их по наследс-

тву. Курфюрсты сохранили за собой захваченные ими рега-

лии,  в особенности такие, как собственность на недра и

эксплуатация их,  взимание пошлин,  чеканка монеты. Они

имели право высшей юрисдикции в своих владениях. Васса-

лам было запрещено вести войны против сеньоров, городам

- заключать союзы против курфюрстов.  Таким образом,  в

Германии была юридически оформлена олигархия нескольких

крупнейших  феодалов,  сложившаяся еще до "Золотой бул-

лы". Курфюршества были объединены только общим подданс-

твом императору и не обладали лишь правом самостоятель-

но объявлять войну и заключать мир с иностранными госу-

дарствами (эта прерогатива сохранялась за императором).

   Впоследствии курфюрсты добились того, что каждый им-

ператор при избрании должен был принимать  выработанные

ими условия,  ограничивающие его власть.  Эти условия с

XVI в.  получили название "избирательных капитуляций" и

сохранялись  в  практике выборов германских императоров

до конца XVIII в.

С XIV XV ни.  в Германии помимо императора существовали

еще два общеимперских учреждения - рейхстаг и имперский

суд. Рейхстаг был общеимперским съездом (букв. "имперс-

кий день"),  который с XIII  в.  созывался  императором

достаточно регулярно.  Его структура окончательно офор-

милась в XIV в. Рейхстаг состоял из трех коллегии: кол-

легии курфюрстов,  коллегии князей,  графов и свободных

господ и коллегии представителен имперских городов. Ха-

рактер  представительства этих имперских сословий,  или

чинов.  отличался от  представительства  трех  сословий

других  западноевропейских  государств.  Прежде всего в

рейхстаге отсутствовали представители мелкого  дворянс-

тва,  а также бюргерства неимперских городов. Духовенс-

тво не образовало отдельной коллегии и заседало в  пер-

вой или во второй коллегии постольку, поскольку крупные

прелаты входили в состав княжеского слоя.  Все три кол-

легии заседали отдельно. Вместе собирались иногда толь-

ко палаты курфюрстов и князей.

   Таким образом,  рейхстаг выступал не столько как ор-

ган  сословного  представительства,  сколько  как орган

представительства отдельных политических  единиц:  кур-

фюрсты представляли интересы своих государств, князья -

княжеств,  а бургомистры имперских  городов  представи-

тельствовали по должности.

Компетенция рейхстага не была точно определена.  Им-

ператор испрашивал его согласие по военным, международ-

ным и финансовым вопросам.  Рейхстаг обладал правом за-

конодательной инициативы:  указы,  изданные императором

совместно  с  членами  гофрата (императорского совета),

представлялись на утверждение рейхстага.  Акты рейхста-

га, как правило, не обладали обязательной силой и носи-

ли скорее характер имперских рекомендаций.

   В конце XV в.  рейхстаг предпринял ряд неудачных по-

пыток ввести хотя бы некоторые элементы централизации в

политический строй империи.  Эти попытки отразили обес-

покоенность некоторой части феодальной знати ослаблени-

ем центральной власти в условиях возрастания социальной

напряженности в обществе. Вормсский рейхстаг 1495 года,

провозгласивший "вечный земский мир" (запрещение  част-

ных войн), учредил имперский верховный суд по делам им-

перских подданных и подданных отдельных княжеств. Члены

суда  назначались  курфюрстами и князьями (14 человек),

городами (2 человека),  а председатель  -  императором.

Империю  решено было разделить на 10 округов во главе с

особыми блюстителями порядка из князей,  которые должны

были приводить в исполнение приговоры суда.  Им предос-

тавлялись для этого воинские контингенты.  Кроме  того,

была введена особая подать на нужды управления империей

- "общеимперский пфенниг".  Однако  значительная  часть

этих мероприятий так и не была проведена в жизнь.

   Слабость центрального  аппарата  нашла отражение и в

принципах создания армии империи. Империя не имела пос-

тоянного  войска.  Военные  контингенты  в случае нужды

поставлялись имперскими чинами по особым решениям сооб-

разно с силами страны.

С XV в.  основой имперской и княжеских армий становятся

отряды наемников. Вместе с тем решениями рейхстага про-

извольная вербовка солдат в имперскую армию без  согла-

сия князей была запрещена. Наемные армии утвердились во

всех немецких землях,  будучи олицетворением полной по-

литической  раздробленности.  Попытки  введения общеим-

перского налога на содержание армии императора и созда-

ния  военных округов для формирования имперского войска

были заблокированы князьями.

   Таким образом,  отсутствие профессиональной бюрокра-

тии,   постоянного   войска,  достаточных  материальных

средств в имперской казне приводили к тому,  что  цент-

ральные  учреждения  не могли добиться выполнения своих

решений.  До конца XVIII в.  политический строй империи

сохранял  видимость  сословной  монархии,  прикрывавшей

многовластие курфюрстов, при своеобразной конфедератив-

ной форме государственного единства.

   Эволюция территориальных  единиц  империи  и местной

власти. Еще Фридрих I Барбаросса к концу XII в. практи-

чески "создал" имперское сословие князей, пытаясь через

вассальную пирамиду обеспечить  стабильность  и  мир  в

германских землях.  Оставаясь формально вассалами импе-

ратора,  светские и церковные князья стали осуществлять

безраздельную власть на переданных им землях.  Решающую

же роль в юридическом  оформлении  политической  власти

князей  на  местах сыграла деятельность Фридриха II.  В

поисках поддержки в борьбе с  папством  он  значительно

расширил пра ва духовных и светских феодалов.  "Закон в

пользу духовных князей" 1220 года  гарантировал  непри-

косновенность церковного имущества, полноту их террито-

риальной юрисдикции,  право на.пошлины, чеканку монеты.

Владения  духовной  знати стали практически неприкосно-

венными для императорской власти.  Аналогичные привиле-

гии  получили по "Закону в пользу сеньоров" 1232 года и

светские вассалы императора. В королевских городах зап-

рещалось принимать беглых людей феодалов и церкви. Кро-

ме того,  в специальном  эдикте  о  городских  коммунах

(1232 год) запрещалось их образование без согласия фео-

дального сеньора.

   Привилегии, полученные феодальной верхушкой, к сере-

дине  XIII в.  сделали территориальных князей самостоя-

тельными носителями политической власти в Германии.  От

классической феодальной раздробленности процесс распада

на территориальные княжества отличался следующими  осо-

бенностями. Это было дробление государства не на вотчи-

ны,  сеньории с их вассально-иерархической зависимостью

и иммунитетами, а на обособленные территориальные обра-

зования с полной политической властью князей. Княжества

оформились  в  независимые государственные образования,

небольшие королевства с системой  общего  подданства  и

собственным  аппаратом  власти  и управления (княжеский

двор, совет, чиновники и т.п.). Подчинение князей импе-

ратору определялось лишь слабыми вассально-ленными свя-

зями, поскольку вассальные обязанности князей сводились

к участию в коронационном походе на Италию,  явке в ку-

рию и выставлению в случае войны определенного  контин-

гента воинов.

Именно отдельные "княжеские" государства развиваются  в

Германии но образцу централизованных западноевропейских

монархии.  В них были созданы  профессиональные  прави-

тельственные и судебные учреждения.  Княжеские террито-

рии нередко делились на  графства,  которыми  управляли

министериалы,  назначаемые  князем (герцогом):  многими

городами также управляли назначенные князем должностные

лица.  В крупных княжествах были учреждены канцелярии с

нотариусами,  которые разрабатывали проекты нормативных

актов и регистрировали сделки. Позднее крупные террито-

рии были разделены на несколько десятков административ-

ных единии.  которые управлялись одним административным

и одним судебным чиновником,  которые,  в свою очередь.

опирались  на назначаемых чиновников и судей более мел-

ких округов.  Существовала также разветвленная  система

налогообложения подданных княжеств.

   Высшая судебная  власть,  переданная  князьям  на их

территориях, стала важнейшим, наиболее эффективным инс-

трументом укрепления их самостоятельности,  экономичес-

кой и политической власти в целом.  Кроме того, слияние

духовной  и  светской  власти  в  руках "князей церкви"

обеспечивало идеологическое прикрытие их растущих  пре-

рогатив и,  с другой стороны,  обеспечило церкви особую

силу на территории Германской империи.

   В условиях слабости центральной  власти  в  Германии

получила значительное развитие и политическая автономия

отдельных корпораций - городов,  их союзов, религиозных

объединений и т.п.  Особыми политическими правами поль-

зовались объединение северогерманских городов  -  Ганза

(XIV-XVI вв.). Союз рейнских городов (1254 год), Швабс-

кий союз (XVI в.),  а также военно-религиозный Тевтонс-

кий орден (XII-XVI вв.).

   Наибольшим объемом прав обладали в империи так назы-

ваемые имперские и вольные города.  Имперские города  -

непосредственные  вассалы императора - получили большую

часть императорских регалий (высший суд,  чеканка моне-

ты,  войско).  Их обязанности по отношению к императору

сводились к присяге верности и приему императора с  его

двором.  С XV в.  имперские города (Любен, Бремен, Гам-

бург,  Аугсбург,  Нюренберг  и  др.)  имели  постоянное

представительство в рейхстаге.  Что касается семи воль-

ных городов Германии,  к  которым  относились  наиболее

старые епископские города (Майнц,  Кельн, Трир, Вормс и

т.д.),  то они получили привилегии как  от  германского

императора, так и от владеющих ими духовных князей. Эти

города были освобождены от налога и поставки  войска  и

являлись центрами епархии,  церковно-светского управле-

ния епархией и княжеством.  В  XII-XV  вв.  эти  города

пользовались  самоуправлением,  в них избирались бурго-

мистры и члены городского совета,  которые решали мест-

ные  вопросы,  уголовные  и гражданские дела.  Духовные

князья сохраняли юридический контроль над этими города-

ми  посредством  назначения главных чиновников города -

бургграфа, префекта, руководивших осуществлением право-

судия.

Имперские и вольные города Германии  нередко  объединя-

лись в союзы,  которые проводили свою собственную поли-

тику,  не всегда совпадающую как с интересами централь-

ной, так и княжеской власти.

   В XIV в. отдельные княжества-государства трансформи-

руются в сословно-представителъные монархии, отличающи-

еся  известным многообразием форм.  В большинстве госу-

дарств сформировалось три замкнутых курии  -  духовенс-

тва,  рыцарей  и  горожан.  Собрания этих земских чинов

внутри княжеств назывались  ландтагами.  Ландтаги  нес-

колько ограничивали власть князей внутри княжества и по

структуре больше  напоминали  сословно-представительные

учреждения Франции,  чем рейхстаг. Однако в большинстве

случаев ландтаги не пользовались решающим  голосом  при

обсуждении областных и государственных дел.  Правда, их

согласие обязательно испрашивалось при решении финансо-

вых  вопросов.  Но в этом случае князь всегда мог полу-

чить нужное решение при помощи двух сословий, свободных

от уплаты налогов,  но принимавших участие в расходова-

нии этих средств, - высшего духовенства и рыцарства.

   В XVI-XVIII вв.  после религиозных  войн  количество

самостоятельных  государственных образований в Германии

еще больше возросло (их стало более 300),  утверждается

так  называемый  княжеский абсолютизм.  Он отличался от

централизованных абсолютных монархий Запада (как и сос-

ловно-представительных монархий) тем, что сложился не в

рамках всей империи,  которая оставалась  децентрализо-

ванной, а в пределах отдельных княжеских владений. Кро-

ме того, его утверждение - не результат временного рав-

новесия сил феодалов и буржуазии.  Напротив,  княжеский

абсолютизм представляет собой торжество  феодально-кон-

сервативных  сил  над буржуазным движением и подчинение

слабой немецкой буржуазии князьям.

   Не случайно абсолютизм утвердился ранее всего в  Ба-

варии (в первой трети XVII в.), которая отличалась эко-

номической отсталостью.  Княжеский абсолютизм не сыграл

никакой  позитивной  роли,  надолго  закрепив состояние

экономической и политической раздробленности Германии.

   Пруссия и Австрия. Наиболее крупными абсолютистскими

государствами империи были Пруссия и Австрия, между ко-

торыми уже  начиналось  соперничество  за  политическое

верховенство в империи.

   Бранденбургско-Прусское государство  было  создано в

начале XVII в.  на землях бывшего  Тевтонского  ордена,

колонизаторская деятельность и идеология которого зало-

жили начала  великопрусского  милитаризма  в  Германии.

Окончательное  оформление этого государства произошло в

1701 году, когда бранденбургский курфюрст добился титу-

ла короля Пруссии.

   Глава государства  -  король  Пруссии - входил в им-

перскую коллегию курфюрстов.  Высшим органом  государс-

твенного  управления  был Тайный совет при короле.  Ему

подчинялись первона-

чально три директории:  финансовая, военных дел и коро-

левских доменов.  Особое значение приобрела  директория

военных дел,  которая ведала организацией и вооружением

созданной в 1655 году постоянной армии.  Прусская армия

была  одной из самых больших в Европе и славилась своей

муштрой и палочной дисциплиной.

   Основными тенденциями   развития    государственного

строя Пруссии в XVIII в. стали дальнейшая централизация

и милитаризация государственного  аппарата,  возвышение

военно-управленческих органов над гражданскими.  Значи-

тельная часть полномочий Тайного совета переходит к ге-

неральному  военному  комиссариату.  Происходит слияние

всех директорий в  единый  военно-финансовый  орган  во

главе с президентом-королем. На местах земские советни-

ки (ландраты),  назначавшиеся королем  по  рекомендации

дворянских  собраний,  подпадают  под  жесткий контроль

центральной власти и наделяются  широкими  военно-поли-

цейскими полномочиями.  Ликвидируется городское самоуп-

равление. Городские советы были заменены коллегиями ма-

гистратов, назначавшихся королем. На весь государствен-

ный аппарат были распространены воинские звания,  воен-

ная субординация и дисциплина.

   По своему политическому режиму Прусская монархия мо-

жет быть охарактеризована как военно-полицейское  госу-

дарство.  В  нем  получили широчайшее развитие произвол

властей, цензура и мелочная регламентация не только го-

сударственной, но и частной жизни подданных.

   Австрия в  отличие  от Пруссии не представляла собой

централизованного государства. Она была многонациональ-

ной страной.  В Австрии господствовало католическое ве-

роисповедание.  С XV в. короли Австрии становились гер-

манскими императорами и Австрия считалась их домениаль-

ным владением.

   Система центральных органов Австрии не  была  строго

упорядоченной и постоянно перестраивалась. Высшим орга-

ном власти и управления вместе с  монархом  был  Тайный

совет.  В дальнейшем он был заменен конференцией, кото-

рая стала постоянным учреждением (с начала  XVIII  в.).

Военными делами ведал придворный Военный совет.  В 1760

году с целью объединения всех отраслей  управления  был

учрежден Государственный совет.

   Во главе  провинций  Австрийской монархии стояли на-

местники.  Они избирались местными  сословно-представи-

тельными  учреждениями и утверждались королем.  В госу-

дарствах,  входивших в состав Австрии,  имелись сеймы -

сословные  собрания.  В городах управление находилось в

руках выборных городских управ и бургомистров.  При ко-

ролеве Марии Терезии (1740-1780 гг.) важнейшие полномо-

чия сосредоточиваются в руках  королевских  чиновников,

выборные органы становятся под контроль правительства.

   Во второй половине XVIII в. в Пруссии и Австрии про-

водилась политика так называемого просвещенного абсолю-

тизма.  Были предприняты определенные буржуазные преоб-

разования, рекламируемые как плод содружества государей

с французскими просветителями.  По своей сути эта поли-

тика являлась попыткой

приспособить общество  и государство к ряду требований,

выдвигаемых растущей буржуазией, не затрагивая при этом

наиболее  существенных  интересов  дворянства  и устоев

крепостничества.

   Глава 18. Средневековое государство в Англии

   Становление феодального государства в Англии связано

с многочисленными завоеваниями Британских островов пле-

менами  германского  и  скандинавского   происхождения.

Римское  завоевание  оставило о себе практически только

архитектурные  и  лингвистические  памятники  (названия

местечек,  городов). После ухода римлян в V в. н.э. на-

селявшие Англию кельтские племена подверглись вторжению

германских  племен англов,  саксов и ютов,  оттеснивших

кельтское  население  на  окраины  острова  (Шотландия,

Уэльс, Корнуэлл). В VII в. англосаксы приняли христиан-

ство и образовали семь раннефеодальных королевств (Уэс-

секс, Сассекс, Кент, Мерсию и др.), которые в IX в. под

главенством Уэссекса образовали  англосаксонское  госу-

дарство - Англию. В начале XI в. английский престол был

захвачен датчанами, которые правили вплоть до возвраще-

ния англосаксонской династии в лице Эдуарда Исповедника

(1042 год).

   В 1066 г. правитель Нормандии герцог Вильгельм, имея

благословение римского папы и французского короля,  вы-

садился с войском на остров и,  разгромив англосаксонс-

кое ополчение, стал английским королем. Нормандское за-

воевание оказало большое влияние на дальнейшую  историю

английского государства, которое развивалось в основном

аналогично средневековым государствам континента. Вмес-

те с тем отличительной чертой его эволюции начиная с XI

в.  стала ранняя централизация,  отсутствие  феодальной

раздробленности  и быстрое развитие публичных начал ко-

ролевской власти.

   В качестве главных этапов развития английского  фео-

дального государства можно выделить:

   1) период англосаксонской раннефеодальной монархиг в

IX- XI вв.;

   2) период  централизованной  сеньориальной  монархии

(XIXII вв.) и гражданских войн за ограничение королевс-

кой власти (XII в.);

   3) период сословно-представительной монархии (вторая

половина XIII-XV в.);

   4) период  абсолютной  монархии (конец XV - середина

XVII в.).

    1. Англосаксонская раннефеодальная монархия

   Становление феодального общества.  Формирование фео-

дального общества у германских племен в Британии проис-

ходило за-

медленными темпами,  что в определенной степени связано

с консервациои племенных обычаев англосаксов на острове

и  стойким  влиянием скандинавских традиций.  В правдах

VI-VII вв.  среди  населения  выделяются  родоплеменная

знать (эрлы).  свободные общинники (кэрлы), полусвобод-

ные (лэты) и  домашние  слуги-рабы.  Упоминаются  также

священники и король,  причем вергельд епископа был выше

вергельда короля.  В VIII в.  распространяется практика

индивидуального патроната, когда человек должен был ис-

кать себе покровителя (глафорда) и не имел  права  ухо-

дить  от  него без его позволения.  В памятниках VII-IX

вв.  особо упоминаются дружинники-таны. в число которых

входили как эрлы,  так и кэрлы. обязанные нести военную

службу в пользу короля.  Единственным критерием вхожде-

ния  в  эту категорию было обладание земельным участком

определенного размера (5 гайд).  Таким образом, границы

между различными социальными группами свободных не были

замкнутыми и резко ограниченными: английский крестьянин

и даже потомок вольноотпущенника мог стать таном, полу-

чив от господина или короля участок  земли.  По  свиде-

тельству  историков,  почти  четверть  английских танов

указанного периода произошли от крестьян и  ремесленни-

ков.

   Одновременно продолжается  развитие  отношений  гос-

подства и подчинения.  В Х в.  всем, не способным отве-

чать за себя в суде, было предписано найти себе глафор-

да (принудительная коммендация).  Любой человек, прежде

чем обращаться за правосудием к королю,  должен был об-

ратиться к своему глафорду. Жизнь господина была объяв-

лена неприкосновенной как для зрлов,  так и для кэрлов.

Параллельно укрепляется институт  поручительства  -  за

любого  человека  поручались его глафорд и определенное

количество свободных людей (не более 12 человек).

   К XI в.  определились поземельные службы как  танов,

так и зависимого крестьянства. Таны обладали основанным

на королевском акте правом владения землей и должны бы-

ли  исполнять  три основные обязанности:  участвовать в

походе,  в строительстве укреплений и в починке мостов.

Кроме того, для многих землевладельцев по приказу коро-

ля могли вводиться и другие службы:

   устройство заповедных королевских парков, снаряжение

судов, охрана побережья, церковная десятина и т.п. Пос-

тепенно таны образуют военное сословие.

   Из обедневших кэрлов образовались многочисленные ка-

тегории  зависимого крестьянства - как с фиксированными

повинностями,  так и без них.  Повинности  определялись

обычаем поместья.  После смерти крестьянина глафорд по-

лучал все его имущество.

   Значительное распространение по-прежнему имел  рабс-

кий труд завоеванного населения.  Церковь осуждала про-

извол и жестокое обращение с несвободными: раб, который

работал в воскресный день по указанию своего господина,

становился свободным.

   Английское духовенство во главе с архиепископом Кен-

терберийским  пользовалось более независимым положением

в отношении папской власти,  чем церковь на континенте.

Богослужение ве-

лось на местном языке. Представители духовенства участ-

вовали в разрешении светских дел в местных и  королевс-

ком собраниях.

   Английская церковь была крупным землевладельцем - ей

принадлежало до одной трети всех земель.  Вместе с  тем

духовные  лица  не  были  изъяты из общегосударственной

системы налогов и повинностей.

   В целом к моменту нормандского  завоевания  процессы

феодализации англосаксонского общества, оформление фео-

дального землевладения,  вассально-ленной иерархии были

еще  далеко  не  завершены.  Существовала  значительная

прослойка свободного крестьянства,  особенно на востоке

страны ("область датского права").

   Англосаксонское государство.  Несмотря на возвышение

и укрепление королевской власти в англосаксонский пери-

од, сохраняются отношение к королю как к военному пред-

водителю и принцип выборов при замещении престола. Пос-

тепенно,  однако,  монарх утвердил свое право верховной

собственности на землю,  монопольное право  на  чеканку

монеты,  пошлины,  на получение натуральных поставок со

всего свободного населения, на военную службу со сторо-

ны свободных.  У англосаксов существовал прямой налог в

пользу короля - так называемые "датские деньги", и взи-

мался штраф за отказ участвовать в походе.  Королевский

двор постепенно стал центром управления страной,  а ко-

ролевские  приближенные - должностными лицами государс-

тва.

   Вместе с тем правовые памятники IX-XI вв. уже свиде-

тельствуют об определенной тенденции к передаче крупным

земельным собственникам прав и  полномочий  королевской

власти:  права судить своих людей,  взыскивать штрафы и

сборы,  собирать ополчение на своей  территории.  Могу-

щественные таны часто назначались королевскими предста-

вителями - управляющими в административных округах.

   Высший государственный орган в англосаксонскую эпоху

- витанагемот - совет витанов,  "мудрых".  Это собрание

достойных,  "многоимущих" мужей включало самого короля,

высшее духовенство, светскую знать, в том числе так на-

зываемых королевских танов, получивших личное приглаше-

ние короля.  При Эдуарде Исповеднике в витанагемоте за-

седала также значительная группа норманнов,  получивших

земли и должности при дворе.  Кроме того,  приглашались

короли Шотландии и Уэльса и выборные от г. Лондона.

   Все важные государственные дела решались "по  совету

и  с  согласия" этого собрания.  Его основные функции -

избрание королей и высший  суд.  Королевской  власти  в

IX-Х вв.  удалось несколько ограничить стремление вита-

нагемота вмешиваться в наиболее важные вопросы социаль-

ной политики - в частности в распределение земель.

   Местное управление  в Англии в значительной мере ос-

новывалось на принципах самоуправления.  Законы  англо-

саксонского короля Этельстана (X в.) и его последовате-

лей упоминают низовые  единицы  местного  управления  -

сотни и десятки. Сотня, возглав-

ляемая сотником,  управлялась общим собранием, собирав-

шимся  примерно  раз в месяц.  Сотни делились на десять

десятков - семей во главе с десятником,  основной зада-

чей  которых было поддержание правопорядка и уплата на-

логов.  В сотенных народных  собраниях  рассматривались

все местные,  в том числе судебные, дела и дважды в год

производилась проверка десятков,  чтобы удостовериться,

что каждый десяток связан круговой порукой,  а все пра-

вонарушения известны и представлены властям  надлежащим

образом.  Примерно в то же время страна была разделена,

в основном  в  военных  целях,  на  32  больших  округа

(графства).  Центром графства был,  как правило, укреп-

ленный город. Собрание графства с конца Х в. собиралось

дважды  в  год  для  обсуждения наиболее важных местных

дел,  включая суд по гражданским и уголовным  делам.  В

нем должны были участвовать все свободные люди округа и

прежде всего светская и церковная знать. Города и порты

имели свои собственные собрания, превратившиеся затем в

городские и купеческие суды.  Существовали также собра-

ния деревень.  Десятки,  сотни и графства не составляли

четкой иерархической системы и управлялись в значитель-

ной степени автономно друг от друга.

   Во главе графства стоял, как правило, элдормен, наз-

начаемый королем с согласия витанагемота из  представи-

телей местной знати.  В основном его роль заключалась в

руководстве собранием графства и его вооруженными сила-

ми.  Постепенно в управлении сотней и графством возрас-

тает роль личного представителя короля - герефы.

   Герефа - королевский министериал - назначался  коро-

лем  из  среднего слоя служилой знати и подобно графу у

франков мог быть управляющим определенного  округа  или

города. К Х в. герефа постепенно приобретает важные по-

лицейские и судебные полномочия,  контролируя  своевре-

менное поступление в казну налогов и судебных штрафов.

   Таким образом,  уже  в  англосаксонскую  эпоху  стал

складываться на местах механизм  централизованного  бю-

рократического  управления  через должностных лиц адми-

нистративных округов,  подотчетных королю и действующих

на основе письменных приказов за королевской печатью.

   2. Нормандское завоевание и его последствия.

 Особенности сеньориальной монархии

   Нормандское завоевание Англии повлекло за собой  уг-

лубление феодализации английского общества.

   Основой феодального  хозяйства  в нормандской Англии

стал манор - совокупность земельных владений отдельного

феодала.  Положение  крестьян  манора,  подлежащих суду

своего лорда,  определялось манориальными обычаями. Бо-

лее  половины  судов  сотни превратились в манориальные

суды - частные курии феодалов.  Вместе с тем  Вильгельм

Завоеватель,  используя как свое положение,  так и анг-

лийские политические традиции, проводил по-

литику, способствовавшую  централизации  государства  и

укреплению основ королевской власти.

   Значительная часть  конфискованной у англосаксонской

знати земли вошла в состав королевского домена,  а  ос-

тальная  распределялась  между нормандскими и англосак-

сонскими феодалами не сплошными массивами, а отдельными

участками среди других держании. Завоеватели принесли с

собой и строгое "лесное право", давшее возможность объ-

явить  королевскими  заповедниками  значительные лесные

массивы и строго наказывать за нарушение их границ. Бо-

лее  того,  король объявил себя верховным собственником

всей земли и потребовал от всех свободных землевладель-

цев принесения ему присяги верности. Такая присяга сде-

лала феодалов всех рангов вассалами короля,  обязанными

ему прежде всего военной службой. Принцип "вассал моего

вассала - не мой вассал", характерный для континента, в

Англии  не  утвердился.  Все феодалы разделились на две

основные категории: непосредственных вассалов короны, в

качестве которых обычно выступали крупные землевладель-

цы (графы,  бароны), и вассалов второй ступени (подвас-

салов),  состоящих  из массы средних и мелких землевла-

дельцев.  Значительная часть духовенства  несла  те  же

службы в пользу короля, что и светские вассалы.

   Таким образом, феодалы в Англии не приобрели той са-

мостоятельности и тех иммунитетов, которыми они пользо-

вались на континенте. Право верховной собственности ко-

роля на землю,  дававшее ему возможность  перераспреде-

лять  участки земли и вмешиваться в отношения землевла-

дельцев,  послужило утверждению  принципа  верховенства

королевского  правосудия  по отношению к судам феодалов

всех рангов.

   В целях налоговой политики и  выявления  социального

состава населения страны в 1086 году была проведена пе-

репись земель и жителей,  результаты  которой  известны

под названием "Книга страшного суда". По данным перепи-

си, большая часть крестьян была закрепощена и выступала

в качестве лично несвободных, наследственных держателей

земли от лорда (вилланов).  Однако в "области  датского

права" (Восточная Англия) и в некоторых других местнос-

тях сохранилась  прослойка  свободного  крестьянства  и

близких  к ним по положению сокменов,  на которых расп-

ространялась лишь судебная власть лорда манора.

   Свободное крестьянское население в XI-XII вв.  нахо-

дилось под воздействием противоречивых факторов.  С од-

ной стороны, королевская власть способствовала закрепо-

щению низших категорий свободного крестьянства, превра-

щению их в вилланов.  С другой - развитие рынка в конце

XII в. приводило к появлению более зажиточных крестьян-

ских держателей,  которых королевская власть рассматри-

вала в качестве политических союзников в борьбе с сепа-

ратизмом крупных феодалов. Королевские суды нередко за-

щищали таких держателей от произвола лордов.  Формально

одинаковая защита  королевским  "общим"  правом  любого

свободного держания (freehold) (рыцарского, городского,

крестьянского) способст-

вовала в конце XII в. сглаживанию правовых и социальных

различий между верхушкой свободного крестьянства, горо-

жанами,  мелким рыцарством. Сближала эти слои и опреде-

ленная общность их экономических интересов.

   Относительное единство государства,  связи с Норман-

дией и Францией способствовали развитию торговли. В ус-

ловиях усиления центральной власти английские города не

получили  такой автономии,  как на юге континента или в

Германии,  и вынуждены были все чаще покупать королевс-

кие хартии, в которых содержались лишь некоторые торго-

вые привилегии.

   Централизация государственной власти. Реформы Генри-

ха  II.  Мероприятия нормандских королей способствовали

государственной централизации  и  сохранению  государс-

твенного единства, несмотря на углубляющуюся феодализа-

цию общества.  Однако до  конца  XII  в.  централизация

обеспечивалась в основном за счет сеньориальных,  част-

ных прав англо-нормандских королей  и  зависела  от  их

способности выступать авторитетным главой феодально-ие-

рархической системы и местной церкви.  Судебные и  фис-

кальные  права  короны в отношении своих подданных были

лишь правами высшего сеньора по отношению к своим  вас-

салам и основывались на присяге верности. Они регламен-

тировались в значительной мере феодальным обычаем, хотя

уже начали перерастать его рамки.

   Соответственно, они могли быть в любое время оспоре-

ны недовольными вассалами. Свидетельством этому являют-

ся непрекращающиеся в XI-XII вв.  мятежи баронов, обви-

няющих корону в злоупотреблениях своими  сеньориальными

правами.  С момента нормандского завоевания и в течение

всего XII в.  короли вынуждены были постоянно подтверж-

дать  свою приверженность исконным обычаям и вольностям

англосаксов,  а баронам и церкви даровать "хартии воль-

ностей".  Эти хартии содержали положения о мире, об ис-

коренении "дурных" и поддержке  старинных,  "справедли-

вых" обычаев, об обязательствах короны соблюдать приви-

легии и вольности феодалов,  церкви и городов. Однако с

середины XII в. попытки связать королевскую власть рам-

ками феодального обычая и собственной присяги стали на-

талкиваться на усиление публичных начал в государствен-

ном управлении.

   До второй половины XII в. в Англии не было професси-

ональных административно-судебных органов. Центр управ-

ления - королевский двор (курия) - постоянно перемещал-

ся  и  подолгу отсутствовал в Англии,  поскольку король

чаще жил в Нормандии. В своем расширенном составе коро-

левская  курия  представляла  собой собрание непосредс-

твенных вассалов и приближенных короля.  Во  время  от-

сутствия короля Англией фактически правил главный юсти-

циарий - духовное лицо, знаток канонического и римского

права.  Его помощником был канцлер, руководивший секре-

тариатом.  Центральная власть была представлена на мес-

тах "разъездными" посланцами и шерифами из местных маг-

натов, которые нередко выходили из-под контроля центра.

Руководство  ими  сводилось в основном к направлению им

исполнительных приказов (writ)

из канцелярии  короля с указанием исправить те или иные

нарушения, о которых стало известно короне. Большинство

судебных  дел решалось местными (сотенными,  графскими)

собраниями и манориальными судами,  применявшими архаи-

ческие процедуры типа ордалий и судебного поединка. Ко-

ролевское правосудие имело, таким образом, исключитель-

ный характер и могло быть даровано лишь в случае отказа

в правосудии в местных судах или особого  обращения  за

"королевской милостью". Известен случай, когда один ба-

рон,  непосредственный вассал  короны,  потратил  почти

пять лет и огромную по тем временам сумму денег в поис-

ках короля для принесения ему  жалобы  по  гражданскому

делу.

   Укрепление прерогатив короны,  бюрократизация и про-

фессионализация государственного аппарата,  позволившие

сделать  централизацию в Англии необратимой,  связаны в

основном с мероприятиями Генриха II (1154-1189). Рефор-

мы Генриха II,  которые способствовали созданию общего-

сударственной бюрократической системы управления и  су-

да, не связанных с сеньориальными правами короны, можно

условно свести к трем главным направлениям:

   1) приведение в  систему  и  придание  более  четкой

структуры  королевской юстиции (усовершенствование форм

процесса,  создание  конкурирующей  с  традиционными  и

средневековыми  судами системы королевского разъездного

правосудия и постоянно действующих центральных судов);

   2) реформирование армии на основе сочетания  принци-

пов ополченческой системы и наемничества;

   3) установление новых видов налогового обложения на-

селения.

   Укрепление судебных, военных и финансовых полномочий

короны было оформлено целой серией королевских указов -

Великой,  Кларендонской  (1166  год),   Нортгемптонской

(1176 год) ассизами,  ассизой "О вооружении" (1181 год)

и др.

   При перестройке Генрихом II судебно-административной

системы  были использованы применявшиеся на практике от

случая к случаю англосаксонские,  нормандские и церков-

ные  установления.  Типичная  для раннего средневековья

практика разъездного управления приняла в Англии  более

постоянный и упорядоченный характер.  С этого времени в

Англии прочно утверждается деятельность разъездных  су-

дов  -  выездных сессий королевских судей.  Если в 1166

году  были  назначены  только  два  судьи  для  объезда

графств, то в 1176 году были организованы шесть объезд-

ных округов и число  разъездных  судей  увеличилось  до

двух-трех десятков.  Назначение разъездных судей произ-

водилось королевским приказом о начале общего судебного

объезда. Этим же приказом судьи наделялись чрезвычайны-

ми полномочиями (не только судебными,  но и администра-

тивными,  финансовыми). В ходе судебного объезда разби-

рались все иски, подсудные короне, производились аресты

преступников,  расследовались  злоупотребления  местных

чиновников.

   Одновременно упорядочивалась   система   королевских

приказов  и  узаконивалась  специальная  процедура  для

расследования

дел по земельным спорам и правонарушениям. Такая проце-

дура была дарована всем свободным  как  "привилегия"  и

"благодеяние",  применяемые только в королевских судах.

Для начала этой процедуры нужно было купить специальное

распоряжение  королевской  канцелярии  - приказ о праве

(writ of rignt),  без которого не  мог  быть  возбужден

гражданский или уголовный иск в королевских судах. Пос-

ле этого расследование должно было проводиться разъезд-

ными судьями или шерифами с помощью присяжных - двенад-

цати полноправных граждан сотни, которые давали присягу

в  качестве  свидетелей или обвинителей.  Такой порядок

расследования создавал возможность для более  объектив-

ного  решения  дел  по сравнению с ордалиями и судебным

поединком в судах феодалов. Постепенно развившаяся сис-

тема королевских приказов приводила к ограничению юрис-

дикции манориальных курий по искам о праве собственнос-

ти  на землю.  Что же касается правонарушений,  то даже

виллан мог обратиться в королевский суд с уголовным ис-

ком.  Шерифы  могли,  не  считаясь  с правами феодалов,

вступать в их владения с целью  поимки  преступников  и

проверки соблюдения круговой поруки.

   Таким образом, во второй половине XII в. Генрихом II

был создан специальный механизм королевского правосудия

по гражданским и уголовным делам, который повысил авто-

ритет и расширил юрисдикцию королевских судов.

   В связи  с  введением  усовершенствованных  судебных

процедур  с  середины  XII  в.  происходит упорядочение

структуры и компетенции высшего органа центрального уп-

равления - королевской курии.  В процессе специализации

функции и выделения в составе курии ряда отдельных  ве-

домств  окончательно сформировались канцелярия во главе

с канцлером, центральный ("личный") суд короля и казна-

чейство.  В составе "личного" королевского суда, куда с

1175 года назначаются постоянные  духовные  и  светские

судьи  и который обретает постоянную резиденцию в Вест-

минстере,  постепенно выделяется Суд общих  тяжб.  Этот

суд  мог  заседать  без  участия короля и не должен был

следовать за ним при его переездах.  Деятельность  Суда

общих  тяжб  сыграла  решающую  роль в создании "общего

права" Англии.

   Сложнее обстояло дело во взаимоотношениях  королевс-

кой власти с английской церковью, между светским и цер-

ковным правосудием.  После нормандского завоевания цер-

ковные и светские суды были разделены, причем церковные

суды стали рассматривать все духовные и часть  светских

дел  (браки,  завещания  и  т.п.).  Однако  королевская

власть сохраняла контроль над церковью. Нормандские ко-

роли сами назначали епископов,  издавали церковные пос-

тановления для Англии и Нормандии,  получали  доходы  с

вакантных  епископств.  Однако по мере усиления папской

власти и католического центра в Риме английская  корона

стала все чаще сталкиваться с сопротивлением церкви,  и

вопрос о "свободах церкви" в Англии стал одним из пово-

дов  для будущих драматических конфликтов между церков-

ной и светской властью.

При Генрихе  I в Нормандии был заключен конкордат с па-

пой,  согласно которому,  как и позднее в Германии, ду-

ховная инвеститура каноников перешла к папе, а светская

осталась у короля.

   Генрих II, пытаясь усилить влияние короны на местную

церковь,  издал  в 1164 году Кларендонские конституции.

По ним король признавался верховным  судьей  по  делам,

рассматриваемым церковными судами.  Все споры по поводу

церковных назначений должны были решаться в королевском

суде.  Королевская юрисдикция устанавливалась и в отно-

шении расследований о церковной собственности, по искам

о долгах, при вынесении и исполнении приговоров в отно-

шении клириков,  обвиненных в тяжких преступлениях. Без

согласия  короля  никто из его вассалов и чиновников не

мог быть отлучен от церкви.  Были подтверждены принципы

светской  инвеституры  короля  и возможность его вмеша-

тельства в выборы церковью  высших  духовных  иерархов.

Однако  под сильным давлением папы и местного духовенс-

тва король вынужден был отказаться  от  ряда  положений

этих конституций.

   После нормандского завоевания структура местного уп-

равления не изменилась.  Сохранилось деление страны  на

сотни и графства. Представителями королевской админист-

рации в графствах стали шерифы,  в сотнях - их помощни-

ки, бейлифы. Шериф обладал высшей военной, финансовой и

полицейской властью на территории графства,  был основ-

ным исполнителем приказов королевской канцелярии.

   Свои административно-судебные  функции  шерифы  осу-

ществляли в тесном взаимодействии с собраниями  графств

и сотен, созывая их и председательствуя на сессиях. Эти

учреждения сохранялись в Англии и в последующий период,

хотя  постепенно утрачивали самостоятельность и все бо-

лее превращались в орудие центрального правительства на

местах.  Несмотря на изъятие из их судебной компетенции

большинства гражданских исков,  их роль несколько  воз-

росла в связи с назначением лиц,  участвовавших в расс-

ледованиях по уголовным  делам  (обвинительных  присяж-

ных).  Участие населения в королевском судопроизводстве

стало характерной чертой  английской  системы  местного

управления.

   Военная реформа  Генриха II состояла в распростране-

нии воинской  повинности  на  все  свободное  население

страны: любой свободный - феодал, крестьянин, городской

житель - должен был иметь  вооружение,  соответствующее

его  имущественному  положению.  Имея  свое снаряжение,

войско тем не менее содержалось за счет государственной

казны,  поступления в которую были значительно увеличе-

ны.

   Прежде всего была узаконена замена  личной  воинской

повинности уплатой "щитовых денег",  которые стали взи-

мать не только с феодалов,  но даже с несвободных.  Эта

мера открывала возможность для короля содержать наемное

рыцарское ополчение.  Помимо практики взимания "щитовых

денег"  с  феодалов  и прямого налога (тальи) с городов

постепенно утвердился налог на движимое имущество.

Военные и финансовые реформы Генриха II позволили резко

увеличить численность преданных королю войск  и  подор-

вать  руководство  войском со стороны крупнейших феода-

лов, а также получить средства на содержание профессио-

нального  чиновничества.  Кроме  того,  очень  доходной

статьей бюджета оставалось осуществление правосудия.

   3. Сословно-представительная монархия

   Особенности сословной структуры. В XIII в. соотноше-

ние  социальных  и политических сил в стране продолжало

изменяться в пользу усиления начал централизации и кон-

центрации всей власти в руках монарха.

   В качестве  непосредственных  вассалов короля бароны

несли многочисленные финансовые и личные  обязательства

перед сюзереном,  в случае злостного невыполнения кото-

рых могла последовать конфискация их земель.

   В течение XIII в.  были существенно ограничены и им-

мунитетные  права крупных феодалов.  Глостерский статут

1278 года провозгласил проверку иммунитетных привилегий

английских феодалов судебным путем. В целом же дворянс-

кий титул в Англии не сопровождался какими-либо  подат-

ными и судебными привилегиями. Феодалы уплачивали нало-

ги формально наравне с другими свободными и  были  под-

судны  одним  и  тем же судам.  Однако политический вес

английского высшего дворянства был значителен:  оно яв-

лялось непременным участником работы высших совещатель-

ных и некоторых других органов при короле.  В  XIII  в.

крупные  феодалы  Англии постоянно вели между собой и с

королем ожесточенную борьбу за землю и источники  дохо-

дов, за политическое влияние в стране.

   В результате субинфеодации и дробления крупных баро-

ний количество средних и мелких феодалов увеличивается,

составив  к концу XIII в.  не менее 3/4 господствующего

класса Англии.  Эти слои феодалов особенно нуждались  в

усилении  государственной  централизации,  сплачивались

вокруг короля.

   Развитие товарно-денежных отношений  заметно  сказа-

лось на положении крестьянства.  Усиливается расслоение

крестьянства,  растет   численность   лично   свободной

крестьянской верхушки. Разбогатевшие крестьяне-фриголь-

деры часто приобретают рыцарское  звание,  сближаясь  с

низшими слоями феодалов.

   Крепостное крестьянство - вилланы - в XIII в.  оста-

валось бесправным. Исключение вилланов из всех привиле-

гий "общего права", формально гарантированных всем сво-

бодным, получало название принципа "исключения вилланс-

тва".  Собственником  всего  имущества,  принадлежащего

виллану, признавался его лорд. Вместе с тем юридическая

теория и законодательство XIII в. признали за вилланами

право на уголовный иск в королевском суде  даже  против

своего господина. Этот факт отражал объективные процес-

сы развития феодализма и  определенные  интересы  коро-

левской

власти, заинтересованной в общегосударственном  обложе-

нии  вилланов наряду со свободным населением (в выплате

всех поборов местного значения,  тальи, налога с движи-

мого имущества).  С конца XIV в. вилланы постепенно вы-

купают личную свободу,  исчезает барщина, основной фор-

мой феодальной ренты становится денежная.

   Среди горожан, как и среди других слоев населения, в

XIII-XIV вв. усиливается социальная дифференциация, ко-

торая шла параллельно с консолидацией городского сосло-

вия в масштабе всей страны.  Города Англии, за исключе-

нием Лондона,  были невелики. Городские корпорации, как

и город в целом,  не получили здесь такой самостоятель-

ности, как на европейском континенте.

   Таким образом,  процессы государственной централиза-

ции в Англии (XIII в.) были ускорены наличием все  воз-

растающей прослойки свободного крестьянства, сближением

в экономическом и правовом отношении рыцарства, горожан

и зажиточного крестьянства и,  напротив, усилением раз-

личий между верхушкой феодалов и остальными их  слоями.

Общие экономические и политические интересы рыцарства и

всей фригольдерской массы  способствовали  установлению

их политического союза.  Возрастание же экономической и

политической роли этих слоев обеспечило им  последующее

политическое  признание и участие в образовавшемся пар-

ламенте.

   Великая хартия вольностей. К началу XIII в. в Англии

складываются объективные предпосылки для перехода к но-

вой форме феодального государства - монархии с  сослов-

ным представительством.  Однако укрепившая свои позиции

королевская власть не проявляла готовности привлекать к

решению  вопросов  государственной жизни представителей

господствующих сословий.  Напротив, при преемниках Ген-

риха II, терпевших неудачи во внешней политике, возрас-

тают крайние проявления монархической власти,  усилива-

ется  административный  и  финансовый произвол короля и

его чиновников. В связи с этим признание права сословий

участвовать  в решении важных политических и финансовых

вопросов происходило в Англии в  ходе  острых  социаль-

но-политических конфликтов.  Они приняли форму движения

за ограничение злоупотреблений центральной власти.  Это

движение  возглавляли  бароны,  к  которым периодически

присоединялись рыцарство и  масса  фригольдеров,  недо-

вольных  чрезмерными  поборами  и вымогательством коро-

левских чиновников. Социальный характер антикоролевских

выступлений  являлся особенностью политических конфлик-

тов XIII в.  по сравнению с баронскими мятежами  XI-XII

вв. Не случайно эти мощные выступления в XIII в. сопро-

вождались принятием документов,  получивших большое ис-

торическое значение.

   Основными вехами  этой борьбы были конфликт 1215 го-

да,  закончившийся принятием Великой хартии вольностей,

и  гражданская  война 1258-1267 гг.,  которая привела к

возникновению парламента.

   Великая хартия вольностей 1215 года была  принята  в

результате  выступления баронов при участии рыцарства и

горожан про-

ТИВ короля  Иоанна  Безземельного.  Официально в Англии

этот документ считается первым  конституционным  актом.

Однако  историческое значение Хартии может быть оценено

лишь с учетом реальных условий развития Англии в  конце

XII  - начале XIII вв.  Закрепляя требования и интересы

разнородных и даже противоборствующих, но временно объ-

единившихся  сил,  Хартия является противоречивым доку-

ментом,  не выходит за пределы  феодального  соглашения

между королем и верхушкой оппозиции.

   Большинство статей  Хартии касается вассально-ленных

отношений короля и баронов и стремится ограничить  про-

извол  короля  в  использовании его сеньориальных прав,

связанных с земельными владениями. Эти статьи регламен-

тируют порядок опеки, получения рельефа, взыскания дол-

га и т.п.  (ст.  2-11 и др.). Так, ст. 2 Хартии ставила

определение  суммы  рельефа с вассалов короля в зависи-

мость от размера землевладения,  переходившего по  нас-

ледству.  Ленный опекун по ст.  4 должен был получать в

свою пользу умеренные доходы и не  наносить  ущерба  ни

людям,  ни  вещам опекаемого владения.  Уступка крупным

феодалам сделана также в статьях, в которых говорится о

заповедных королевских лесах и реках (ст. 44, 47, 48).

   Вместе с  тем  среди чисто "баронских" статей Хартии

выделяются такие, которые имели общеполитический харак-

тер. Наиболее откровенно политические претензии баронс-

тва выражены в ст.  61. В ней прослеживается стремление

к созданию баронской олигархии путем учреждения комите-

та из 25 баронов с контрольными функциями  в  отношении

короля.  Несмотря  на  целый  ряд оговорок (о процедуре

контроля,  ссылки на "общину всей земли"),  эта  статья

прямо  санкционировала возможность баронской войны про-

тив центральной власти.  Статьи 12 и 14 предусматривали

создание совета королевства, ограничивающего власть ко-

роля по одному из важных финансовых вопросов - взиманию

"щитовых  денег".  Соответственно  определялся и состав

этого "общего" совета (ст. 14) только из непосредствен-

ных вассалов короля.  Характерно, что этот совет должен

был решать вопрос и о взимании феодального  вспомощест-

вования с г.  Лондона. Остальные виды налогов и сборов,

в том числе наиболее тяжелый побор с городов  -  талью,

король  мог попрежнему взимать единолично.  Статьи 21 и

34 были направлены на  ослабление  судебных  прерогатив

короны.  Статья 21 предусматривала подсудность графов и

баронов суду "равных",  изымая их из-под действия коро-

левских судов с участием присяжных. Статья 34 запрещала

применение одного из видов судебных приказов (приказа о

немедленном  восстановлении истца в правах или явке от-

ветчика в королевский суд),  тем самым ограничивая вме-

шательство  короля в споры крупных феодалов с их васса-

лами по поводу свободных держании. Это мотивировалось в

Хартии  заботой о сохранении у "свободных людей" их су-

дебных курий.  Однако термин "свободный человек"  здесь

явно  употребляется в целях маскировки чисто баронского

требования. Ведь в условиях Англии XIII в. обладателями

судебной курии могли быть только немногие крупные имму-

нисты.

Гораздо более скромное место занимают статьи,  отражаю-

щие интересы других участников конфликта. Интересы- ры-

царства  в наиболее общем виде выражены в ст.  16 и 60,

где говорится о несении за рыцарский лен  только  поло-

женной службы и о том, что положения Хартии, касающиеся

взаимоотношений короля с его вассалами,  относятся и  к

отношениям баронов с их вассалами.

   Очень скупо  говорится  в  Хартии о правах горожан и

купцов.  Статья 13  подтверждает  за  городами  древние

вольности и обычаи,  ст.  41 разрешает всем купцам сво-

бодное и безопасное передвижение и торговлю без  взима-

ния с них незаконных пошлин. Наконец, ст. 35 устанавли-

вает единство мер и весов,  важное для развития торгов-

ли.

   Большое значение имела многочисленная группа статей,

направленных на упорядочение деятельности  королевского

судебноадминистративного аппарата. Данная группа статей

(ст.  18-20,  38, 39, 40, 45 и др.) подтверждает и зак-

репляет сложившиеся с XII в. судебно-административные и

правовые институты,  ограничивает произвол  королевских

чиновников в центре и на местах.  Так, по ст. 38 чинов-

никам нельзя было привлекать кого-либо к ответственнос-

ти только по устному заявлению и без свидетелей, заслу-

живающих доверия.  В ст.  45 король обещал не назначать

на должности судей, констеблей, шерифов и бейлифов лиц,

не знающих законов страны и не желающих их  добровольно

исполнять.  Хартия также запрещала в ст.  40 взыскивать

произвольные  и  непропорциональные  судебные  пошлины.

Особую известность получила ст. 39 Хартии. Она запреща-

ла арест, заключение в тюрьму, лишение владения, объяв-

ление вне закона, изгнание или "обездоливание какимлибо

образом" свободных людей иначе, как по законному приго-

вору равных и по закону страны.  В XIV в. ст. 39 Хартии

неоднократно уточнялась и  редактировалась  парламентом

как гарантирующая неприкосновенность личности всех сво-

бодных.

   Таким образом,  Великая хартия отразила  соотношение

социально-политических  сил в Англии начала XIII в.,  и

прежде всего компромисс короля и баронов.  Политические

статьи Хартии свидетельствуют о том, что бароны стреми-

лись сохранить часть своих  иммунитетов  и  привилегий,

поставив осуществление отдельных прерогатив центральной

власти под свой контроль или ограничив их использование

в отношении феодальной верхушки.

   Судьба Хартии  отчетливо продемонстрировала бесперс-

пективность баронских претензий и необратимость процес-

са государственной централизации Англии. Через несколь-

ко месяцев после окончания конфликта  Иоанн  Безземель-

ный,  опираясь на поддержку папы, отказался от соблюде-

ния Хартии.  В дальнейшем короли неоднократно подтверж-

дали Хартию (1216,  1217,  1225,  1297 годы), однако из

нее было изъято более 20 статей, в том числе 12, 14 и

   61-я.

   Из политических институтов, предусмотренных "баронс-

кими" статьями Хартии, более или менее утвердился Боль-

шой совет королевства,  имевший совещательные функции и

состоявший из круп-

ных феодальных магнатов.  В середине XIII в.  он  часто

именовался  "парламентом".  Однако такой "парламент" не

был ни сословным, ни представительным учреждением.

   Образование парламента и расширение его компетенции.

Более  сложным и важным по своим политическим результа-

там был конфликт в 1258-1267 гг.  В 1258 году на Совете

в  Оксфорде вооруженные бароны,  вновь воспользовавшись

недовольством широких слоев свободного населения  коро-

левской политикой, заставили короля принять так называ-

емые Оксфордские провизии.  В них предусматривалась пе-

редача  всей  исполнительной  власти в стране Совету 15

баронов.  Наряду с исполнительным Советом  для  решения

важных  вопросов три раза в год или чаще должен был со-

бираться Большой совет магнатов,  состоящий из 27  чле-

нов. Таким образом, это была новая попытка установления

баронской олигархии,  которая не удалась в  1215  году.

Последовавшие  затем в 1259 году Вестминстерские прови-

зии предусматривали некоторые гарантии мелким землевла-

дельцам от произвола со стороны сеньоров. Однако требо-

вания рыцарства об  участии  в  центральном  управлении

страной  удовлетворены  не были.  В этих условиях часть

баронов во главе с Симоном де Монфором,  искавшая более

прочного союза с рыцарством, откололась от олигархичес-

кой группы и объединилась с рыцарством я городами в са-

мостоятельный  лагерь,  выступающий против короля и его

сторонников.

   Раскол в стане оппозиции дал возможность королю  от-

казаться от соблюдения Оксфордских провизии. В ходе на-

чавшейся в 1263 году гражданской войны силам де Монфора

удалось одержать победу над сторонниками короля. В 1264

году де Монфор стал верховным правителем государства  и

реализовал  требование рыцарства об участии в государс-

твенном управлении.  Важнейшим итогом гражданской войны

был  созыв первого в истории Англии сословно-представи-

тельного учреждения - парламента (1265 год). В него на-

ряду  с  баронами и духовными феодалами были приглашены

представители от рыцарей и наиболее значительных  горо-

дов.

   К концу  XIII  в.  королевская  власть  окончательно

осознала необходимость компромисса,  политического сог-

лашения  с  феодалами всех рангов и верхушкой горожан в

целях установления политической и  социальной  стабиль-

ности.  Следствием такого соглашения явилось завершение

формирования  органа  сословного  представительства.  В

1295 году был созван "образцовый" парламент, состав ко-

торого послужил  моделью  для  последующих  парламентов

Англии.   Помимо  лично  приглашенных  королем  крупных

светских и духовных феодалов в него вошли по два предс-

тавителя  от 37 графств (рыцари) и по два представителя

от городов.

   Создание парламента повлекло за собой изменение фор-

мы  феодального  государства,  возникновение монархии с

сословным представительством. Соотношение социально-по-

литических  сил в самом парламенте и вне его определило

особенности как структуры, так и компетенции английско-

го средневекового парламента. До

середины XIV в.  английские сословия заседали вместе, а

затем  разделились  на  две палаты.  При этом рыцари от

графств стали заседать вместе с представителями городов

в  одной палате (палата общин) и отделились от крупней-

ших магнатов,  образовавших верхнюю палату (палату лор-

дов). Английское духовенство не являлось особым элемен-

том сословного  представительства.  Высшее  духовенство

заседало вместе с баронами,  а низшее - в палате общин.

Первоначально при выборах в парламент  не  существовало

избирательного ценза. Статут 1430 года установил, что в

собраниях графств,  избиравших представителей в  парла-

мент,  могут участвовать фригольдеры, получавшие не ме-

нее 40 шиллингов годового дохода.

   Первое время возможности парламента влиять на  поли-

тику королевской власти были незначительны. Его функции

сводились к определению размеров налогов на  движимость

и к подаче коллективных петиций на имя короля.  Правда,

в 1297 году Эдуард I  подтвердил  в  парламенте  Хартию

вольностей, в результате чего появился Статут "о нераз-

решенности налогов".  В нем говорилось,  что  обложение

налогами, пособиями и поборами не будут иметь места без

общего согласия духовенства и светских магнатов,  рыца-

рей,  горожан и других свободных людей королевства. Од-

нако в Статуте содержались оговорки,  допускавшие  воз-

можность взимания королем ранее существовавших сборов.

   Постепенно парламент  средневековой  Англии приобрел

три важнейших полномочия:  право на участие  в  издании

законов,  право  решать вопросы о поборах с населения в

пользу королевской казны и право осуществлять  контроль

над высшими должностными лицами и выступать в некоторых

случаях в качестве особого судебного органа.

   Право законодательной инициативы парламента возникло

из  практики  подачи коллективных парламентских петиций

королю.  Чаще всего они содержали просьбу о запрете на-

рушения старых законов или об издании новых. Король мог

удовлетворить просьбу парламента или отвергнуть ее. Од-

нако в течение XIV в. было установлено, что ни один за-

кон не должен быть принят без согласия короля  и  палат

парламента. В XV в. установилось правило, что ходатайс-

тва парламента должны облекаться в  форму  законопроек-

тов, которые получили название "биллей". Так оформилось

понятие закона (статута) как акта,  исходящего от коро-

ля, палаты лордов и палаты общин.

   В течение XIV в.  постепенно закрепилась компетенция

парламента в финансовых вопросах. Статут 1340 года про-

возгласил без каких-либо оговорок недопустимость взима-

ния без согласия парламента прямых налогов,  а  статуты

1362  года  и 1371 года распространили это положение на

косвенные налоги. В XV в. парламент стал указывать наз-

начение  предоставляемых им субсидий и добиваться конт-

роля над их расходованием.

   Стремясь подчинить своему  контролю  государственное

управление,  парламент  с конца XIV в.  постепенно ввел

процедуру им-

пичмента. Она  состояла в возбуждении палатой общин пе-

ред палатой лордов как высшим  судом  страны  обвинения

против  того или иного королевского должностного лица в

злоупотреблении властью.  Кроме того,  в XV в. утверди-

лось  право  парламента  прямо объявлять преступными те

или иные злоупотребления.  При этом издавался специаль-

ный  акт,  утверждаемый  королем  и получивший'название

"билля об опале".

   На протяжении XIII в.  происходит также развитие но-

вого  исполнительного органа - Королевского совета.  Он

стал представлять собой узкую группу ближайших советни-

ков  короля,  в руках которой сконцентрировалась высшая

исполнительная и судебная власть.  В эту группу входили

обычно канцлер,  казначей, судьи, наиболее приближенные

к королю министериалы,  в основном выходцы из рыцарских

слоев. Большой совет крупнейших вассалов короны утратил

свои функции, которые отошли к парламенту.

   Развитие системы местного управления и правосудия. В

период  сословно-представительной  монархии роль старых

судов и собраний графств в местном управлении была све-

дена к минимуму, а их функции перешли к новым должност-

ным лицам и новым видам разъездных  судов,  компетенция

которых неуклонно расширялась.

   Собрания графств  в  конце  XIII-XV  вв.  созывались

главным образом для избрания представителей в парламент

и местных должностных лиц. Они могли рассматривать спо-

ры по искам, суммы которых не превышали 40 шиллингов.

   В XIII в. главой королевской администрации продолжал

оставаться  шериф,  а  в сотне - его помощник,  бейлиф.

Кроме них представителями королевской администрации  на

местах были коронеры и констебли,  избиравшиеся в мест-

ных собраниях.  Коронеры осуществляли  расследование  в

случае  насильственной смерти,  констебли были наделены

полицейскими функциями.  Огромная власть шерифа со вре-

менем стала вызывать недоверие короны, опасавшейся "фе-

одализации" этой должности,  превращения ее в  наследс-

твенную.  Не случайно после междоусобных войн в XIII в.

должность шерифа  стала  краткосрочной  и  подвергалась

контролю  со  стороны  казначейства.  Статья 24 Великой

хартии вольностей 1215 года запретила шерифам разбирать

иски  короны,  и с этого времени должность шерифа стала

постепенно утрачивать свое значение, по крайней мере, в

области правосудия.

   С конца  XIII в.  окончательно утверждается практика

назначения из местных землевладельцев в  графствах  так

называемых охранителей мира,  или мировых судей. Перво-

начально они обладали полицейскими и судебными полномо-

чиями,  но  с течением времени стали выполнять наиболее

важные функции местного управления вместо  шерифов.  По

статуту  1390 года в каждое графство назначалось восемь

мировых судей.  Мировые судьи  контролировали  цены  на

продукты питания, следили за единством мер и весов, вы-

возом шерсти,  осуществляли  надзор  за  проведением  в

жизнь  законов о рабочих (1349 и 1351 гг.),  о еретиках

(1414 год) и даже устанавлива-

ли размеры заработной платы (статут  1427  года).  Иму-

щественный ценз для занятия этой должности составлял 20

фунтов стерлингор годового дохода.

   В судебную компетенцию мировых судей входило  разби-

рательство уголовных дел,  кроме убийств и особо тяжких

преступлений.  Разбирательства проводились  на  сессиях

мировых судей, созывавшихся четыре раза в год. Эти соб-

рания получили название судов "четвертных сессий".

   В XIII-XIV вв.  растет количество королевских  судов

различных рангов,  усиливается их специализация. Вместе

с тем судебные и административные функции многих учреж-

дений еще не разделились. Высшими судами "общего права"

в Англии в этот период стали  Суд  королевской  скамьи,

Суд общих тяжб и Суд казначейства.

   Суд казначейства,  который  первым  стал  записывать

свои слушания (еще в 20-х гг.  XII в.),  был в основном

специализирован  на  рассмотрении финансовых споров,  и

прежде всего споров, касающихся долгов казны и короны.

   Суд общих тяжб,  или  "общая  скамья",  рассматривал

большинство  частных  гражданских исков и стал основным

судом общего права.  Все дебаты в суде  записывались  и

размножались для ознакомления заинтересованных сторон и

с XIV в.  регулярно публиковались.  Этот суд был  также

местом практики для всех студентов, изучающих право.

   Суд общих  тяжб осуществлял также надзор за местными

и материальными судами. По приказу из канцелярии жалобы

могли быть перенесены в этот суд из любого другого низ-

шего суда,  а благодаря специальным  судебным  приказам

Суд  общих  тяжб  мог исправлять судебные ошибки других

судов.

   Из личного Суда короля постепенно сформировался  Суд

королевской скамьи, заседавший до конца XIV в. только в

присутствии короля и его ближайших советников.  Он стал

высшей  апелляционной  и  надзорной инстанцией для всех

других судов, включая "общие тяжбы", но со временем был

специализирован  на рассмотрении апелляций по уголовным

делам.

   С развитием гражданского оборота  из  общей  системы

высших  королевских судов выделился Суд лорда-канцлера,

который решал вопросы "по справедливости".  С  деятель-

ностью этого суда было связано возникновение новых форм

процесса и норм права (права справедливости).

   Более разветвленной и разнообразной стала в XIII-XIV

вв. система королевского разъездного судопроизводства.

   Поскольку процедура  общих  судебных  объездов  была

громоздкой и дорогостоящей,  в XIII в. была установлена

периодичность общих объездов не чаще одного раза в семь

лет.  В XIV в.  общие объезды утратили свое значение  и

уступили  место более специализированным разъездным ко-

миссиям,  среди которых можно выделить Суды ассизов (по

рассмотрению споров о преимуще-

ствениом праве владения леном), комиссию по делам о мя-

тежах и комиссию по общей проверке тюрем.

   Значительную роль  в отправлении правосудия приобре-

тают большое и малое жюри присяжных заседателей.  Боль-

шое,  или обвинительное, жюри оформилось в связи с про-

цедурой опроса разъездными судами обвинительных присяж-

ных. Оно стало органом предания суду. Всего в жюри было

23 члена. Единого мнения 12 членов жюри было достаточно

для  утверждения обвинительного акта против подозревае-

мого.

   Малое жюри,  состоящее из 12 присяжных  заседателей,

стало  составной  частью английского суда.  Члены этого

жюри участвовали в рассмотрении дела по существу и  вы-

носили вердикт,  требовавший единогласия присяжных.  По

закону 1239 года для присяжных был установлен ценз в 40

шиллингов годового дохода.

   Юрисдикция манориальных  судов в XIII в.  продолжала

неуклонно ограничиваться. Лишь немногие крупнейшие фео-

далы  сохранили право суда по делам,  подсудным короне.

Статуты 1260- 1280  гг.  запретили  магнатам  оказывать

давление  на свободных держателей с целью их явки в ку-

рии,  выступать в качестве апелляционной инстанции. Ше-

рифам  было  разрешено  нарушать  иммунитеты лордов для

изъятия захваченного ими скота,  а также во всех случа-

ях, если лорд или его подручный хотя бы один раз не вы-

полнили королевский приказ.  Взаимоотношения светских и

церковных  судов  по-прежнему  отличались  значительной

напряженностью и сложностью  в  вопросах  разграничения

компетенции.  В  результате многочисленных коллизий был

установлен принцип, согласно которому подсудность обоих

видов судов определялась по характеру наказаний: только

светские суды могли налагать светские наказания, напри-

мер, взимать штрафы. Королевская власть постоянно пыта-

лась ограничить компетенцию  церковных  судов,  однако,

как  известно,  эти  попытки были наименее удачными.  В

конце концов корона ограничилась использованием  тради-

ционного  средства - изданием судебного приказа "о зап-

рещении", который издавался в каждом конкретном случае,

когда церковные суды,  по мнению короны,  а точнее, чи-

новников королевской курии,  выходили  за  рамки  своей

компетенции.

  4. Абсолютная монархия

   Изменения в общественном строе. В течение XIV-XV вв.

в экономике и  социальной  структуре  Англии  произошли

значительные изменения,  обусловившие становление абсо-

лютизма.

   Постепенно происходит капиталистическое перерождение

феодального  землевладения.  Развитие  товарно-денежных

отношений и промышленности,  увеличение спроса на  анг-

лийскую  шерсть  повлекли за собой превращение поместий

феодалов в товарные хозяйства.  Все это соответствовало

накоплению  капитала и возникновению первых мануфактур,

прежде всего в портах и дерев-

нях, где отсутствовал цеховой строй,  ставший  тормозом

на пути развития капиталистического производства.  Фор-

мирование капиталистических элементов в деревне  ранее,

чем в городе, являлось особенностью экономического раз-

вития Англии этого периода.

   Пытаясь расширить свои владения с целью  превращения

их  в  пастбища для овец,  феодалы захватывают общинные

земли,  сгоняя крестьян с их участков ("огораживание").

Это привело к ускоренной дифференциации сельского насе-

ления на фермеров,  малоземельных арендаторов и  беззе-

мельных батраков.

   К концу XV в. английское крестьянство разделилось на

две основные группы - фригольдеров и  копигольдеров.  В

отличие  от фригольдеров копигольдеры - потомки прежних

крепостных - продолжали нести ряд натуральных и  денеж-

ных  повинностей  по отношению к феодалам.  Их права на

земельные участки были основаны на копиях решений мано-

риальных судов.

   Во второй половине XV в. происходят значительные из-

менения и в структуре самого класса  феодалов.  Междуу-

собные  войны Алой и Белой розы подорвали мощь крупного

феодального землевладения, привели к истреблению старой

феодальной знати.  Громадные владения светских и духов-

ных феодалов пускались короной в продажу  и  покупались

городской буржуазией и верхушкой крестьянства. Одновре-

менно возрастала роль средних слоев дворянства, интере-

сы  которых  были близки интересам буржуазии.  Эти слои

образовали так называемое  новое  дворянство  (gentry),

особенностью  которого стало ведение хозяйства на капи-

талистических началах.

   Развитие единого национального рынка, а также обост-

рение  социальной  борьбы обусловили заинтересованность

нового дворянства и городской  буржуазии  в  дальнейшем

усилении центральной власти.

   В период  первоначального накопления капитала усили-

лась колонизация заморских территорий: при Тюдорах была

основана первая английская колония в Северной Америке -

Вирджиния, а в начале XVII в. была учреждена колониаль-

ная Ост-Индская компания.

   Особенности английского абсолютизма.  Абсолютная мо-

нархия установилась в Англии, как и в других странах, в

период  упадка  феодализма и возникновения капиталисти-

ческих производственных отношений.  Вместе с  тем  анг-

лийский абсолютизм имел свои особенности, благодаря че-

му получил в литературе название "незавершенного".  Не-

завершенность этой политической формы в условиях Англии

означала сохранение Политических институтов, свойствен-

ных предшествующей эпохе,  а также отсутствие некоторых

новых элементов,  типичных для абсолютизма классическо-

го, французского образца.

   Основная особенность  английской абсолютной монархии

состояла  в  том,  что  наряду  с  сильной  королевской

властью  в  Англии продолжал существовать парламент.  К

другим особенностям анг-

лийского абсолютизма  относятся сохранение местного са-

моуправления, отсутствие в Англии такой централизации и

бюрократизации государственного аппарата, как на конти-

ненте.  В Англии отсутствовала и крупная постоянная ар-

мия.

   Центральными органами  власти  и управления в период

абсолютной монархии в Англии были король,  Тайный совет

и парламент. Реальная власть сосредоточилась в этот пе-

риод полностью в руках короля.

   Тайный совет короля,  окончательно сложившийся в пе-

риод абсолютизма, состоял из высших должностных лиц го-

сударства:

   лорда-канцлера, лорда-казначея,  лорда-хранителя пе-

чати и др.

   Усилившаяся королевская  власть не смогла упразднить

парламент.  Его  устойчивость  была  следствием   союза

джентри  и  буржуазии,  основы которого были заложены в

предшествующий период.  Этот союз не позволил королевс-

кой  власти,  используя  рознь сословий,  ликвидировать

представительные учреждения в центре и на местах.

   Верховенство короны во взаимоотношениях с  парламен-

том было оформлено статутом 1539 года,  который прирав-

нял указы короля в Совете к законам парламента.  Хотя в

1547 году парламент формально отменил этот статут, пре-

обладание короны над  парламентом  фактически  сохраня-

лось.

   Парламент продолжал  сохранять  за собой прерогативу

утверждения размеров сборов и налогов.  Противодействие

парламента  установлению  новых  налогов вынуждало анг-

лийских королей прибегать к займам,  введению пошлин на

ввоз и вывоз товаров, к выдаче за крупные денежные вып-

латы привилегий компаниям на исключительное право  тор-

говли  (так называемых монополий).  Эти действия иногда

вызывали сопротивление парламента,  но его  возможности

влиять на политику королевской власти в этот период ос-

лабли.

   В связи с бурной колонизацией неанглийских  террито-

рий  Британских  островов английская система управления

постепенно  распространялась   на   всю   Британию.   В

1536-1542  гг.  в  состав  английского  государства был

окончательно интегрирован Уэльс. В 1603 году под власть

английской  короны  перешла  северо-восточная провинция

Ирландии - Ольстер.  С 1603 года в результате  династи-

ческого  престолонаследия  в личной унии с Англией (под

властью одного короля) стала находиться Шотландия. Фак-

тически  это объединение было номинальным,  и Шотландия

сохраняла статус самостоятельного государственного  об-

разования.

   В период  абсолютизма окончательно утверждается вер-

ховенство королевской власти над английской церковью. С

целью учреждения в стране церкви, подчиненной королевс-

кой власти,  в Англии была проведена Реформация, сопро-

вождавшаяся изъятием церковных земель и превращением их

в государственную собственность (секуляризация). Парла-

мент  Англии при Генрихе VIII с 1529 по 1536 г.  принял

ряд законов, объявлявших короля главой

церкви и  наделявших  его правом намечать кандидатов на

высшие церковные должности.  В конце XVI  в.  законода-

тельным  путем  было  установлено содержание вероучения

новой церкви, а также порядок богослужения. Таким обра-

зом,  так называемая англиканская церковь перестала за-

висеть от римского папы и превратилась  в  часть  госу-

дарственного аппарата.

   Высшим церковным  органом страны была Высокая комис-

сия. В ее состав наряду с духовными лицами входили чле-

ны Тайного совета и другие должностные лица.  Компетен-

ция комиссии была чрезвычайно обширной. Она расследова-

ла дела,  связанные с нарушением законов о верховенстве

королевской власти в церковных делах,  "беспорядки  ду-

ховного  и церковного характера".  Основной задачей ко-

миссии была борьба с противниками реформированной церк-

ви  - как с католиками,  так и со сторонниками наиболее

радикальных и демократических форм протестантизма (нап-

ример  пресвитерианства,  укоренившегося  в Шотландии).

Любые три члена комиссии, если среди них был один епис-

коп, обладали правом подвергать наказанию лиц, не посе-

щающих церковь,  пресекать ереси,  смещать пасторов.  В

дальнейшем  к  ведению Высокой комиссии был отнесен ряд

сугубо светских дел - о бродягах в Лондоне, о цензуре и

т.п.  Реформированная церковь, сохранив немало черт ка-

толицизма как в структуре,  так и в богослужении, прев-

ратилась в орган,  одной из задач которого стала пропа-

ганда теории божественного происхождения власти короля.

   С установлением абсолютизма система местных  органов

управления  стала  более стройной,  возросла их зависи-

мость от центральных органов власти. Основные изменения

в  местном управлении в этот период выразились в учреж-

дении  должности  лорда-лейтенанта  и  административном

оформлении   местной   единицы  -  церковного  прихода.

Лорд-лейтенант,  назначаемый в графство непосредственно

королем,  возглавлял местное ополчение,  руководил дея-

тельностью мировых судей и констеблей.

   Приход представлял собой  низовую  самоуправляющуюся

единицу,  сочетавшую функции местного церковного и тер-

риториального управления.  Собрание прихожан, плативших

налоги,  решало вопросы распределения налогов,  ремонта

дорог и мостов и т.п.  Кроме  того,  собрание  избирало

должностных лиц прихода (церковных старост,  надзирате-

лей за бедными и пр.).  Ведение церковных дел в приходе

осуществлялось  настоятелем  прихода.  Вся его деятель-

ность была поставлена под контроль мировых судей, а че-

рез  них - под контроль органов управления графствами и

центральных органов.  Четвертные сессии  мировых  судей

превратились в высшие инстанции по всем вопросам, отно-

сящимся к делам управления приходами. Собрания графств,

еще сохранившиеся от прежнего периода, окончательно те-

ряют свое значение.

   При абсолютизме окончательно оформилась структура  и

юрисдикция  центральных  Вестминстерских  судов,  в том

числе Суда справедливости и Высшего  суда  адмиралтейс-

тва. Однако помимо них создаются чрезвычайные суды, та-

кие как Звездная палата и

судебные советы в "мятежных" графствах. Звездная палата

в качестве специального отделения Тайного совета  явля-

лась  орудием  борьбы с противниками королевской власти

(первоначально - с непокорными  феодалами).  Судопроиз-

водство  в  ней носило в основном инквизиционный харак-

тер,  а решения выносились по усмотрению  судей.  Впос-

ледствии  Звездная палата стала выполнять также функции

цензора и органа  надзора  за  правильностью  вынесения

вердиктов присяжными. Судебные советы, подчиненные Тай-

ному совету,  были созданы в тех  районах  Англии,  где

часто  нарушалось  "общественное  спокойствие"  (Уэльс,

Шотландия).

   В период абсолютизма расширилась судебная  компетен-

ция  мировых  судей.  Все уголовные дела предписывалось

рассматривать разъездным и мировым судьям после утверж-

дения по ним обвинительного акта большим жюри.  Присяж-

ные заседатели включались в состав суда.  Имущественный

ценз  для присяжных по закону Елизаветы I был повышен с

40 шиллингов до 4 фунтов стерлингов.

   Основные принципы организации армии изменились  нез-

начительно.  Во  время установления абсолютной монархии

Генрих VII (1485-1509 гг.), чтобы подорвать окончатель-

ную  военную  мощь  старой аристократии,  издал закон о

запрещении феодалам иметь свиту и утвердил  монопольное

право короны использовать артиллерийские орудия.

   Упразднение вооруженных  сил крупных феодалов в Анг-

лии не повлекло за собой создания постоянной  королевс-

кой армии. Стража крепостей и королевская гвардия оста-

вались малочисленными.  Сухопутная армия продолжала ос-

новываться на ополчении в виде отрядов милиции.

   Английское государство, занимая островное положение,

нуждалось для защиты своей территории в сильном морском

флоте.  Военный  флот стал основой вооруженных сил Анг-

лии,  орудием господства на морях и колонизации  других

территорий.

   Глава 19. Средневековое государство в Византии

   Византийское государство оформилось в результате от-

деления восточной части Римской империи в конце  IV  в.

н.э.  Оно  просуществовало свыше тысячи лет,  вплоть до

разгрома в 1453 г.  ее столицы Константинополя  в  ходе

турецкого нашествия.

   Развитие Византийского государства, отличавшееся са-

мобытностью, прошло несколько этапов. Первый этап (IV -

середина  VII  в.) был периодом разложения рабовладель-

ческого строя,  зарождения в недрах  византийского  об-

щества элементов раннефеодальных отношений. Государство

этого периода представляло централизованную монархию  с

развитым военно-бюрократическим аппаратом, но с некото-

рыми ограничениями власти императора. Вто-

рой этап (с конца VII до конца  XII  в.)  был  периодом

формирования феодальных порядков. В это время государс-

тво приобретает законченные  черты  своеобразной  формы

неограниченной монархии,  отличной от деспотических мо-

нархий Востока и монархий феодального  Запада.  Импера-

торская  власть в Византии достигает наивысшего уровня.

Наконец,  на третьем этапе (XIII-XV вв.) происходит уг-

лубление  политического кризиса византийского общества,

вызванного усилением процесса его феодализации в  усло-

виях нарастания турецкой военной агрессии.  Этот период

характеризуется резким ослаблением византийского  госу-

дарства и его фактическим распадом в XIII-XIV вв.,  что

привело его в XV в. к гибели.

Византия оказала значительное влияние на  политичес-

кое развитие народов Южной и Восточной Европы,  а также

Закавказья.  Она долгое время была хранителем и провод-

ником   государственно-правового  наследия  античности.

Восприятие феодальными государствами Болгарии,  Сербии,

Киевской  Руси  и Грузии обширного культурного наследия

Византийского государства способствовало их прогрессив-

ному развитию.

   Общественный строй. Специфические черты развития ви-

зантийского средневекового общества проявляются уже  на

первом этапе его развития.  Процесс разложения рабовла-

дельческих порядков носил в Византии замедленный харак-

тер.  Относительно высокий уровень развития товарно-де-

нежных отношений,  длительное сохранение сильных эконо-

мических  и  политических позиций многочисленных визан-

тийских городов (Антиохии,  Александрии, Дамаска, Конс-

тантинополя  и др.) содействовали политической стабиль-

ности Византии и сдерживали  процесс  распада  рабовла-

дельческого строя.

   Господствующий класс Византии IV-VII вв. был неодно-

роден. Ведущие экономические и социальные позиции в Ви-

зантии  занимали старая сенаторская аристократия и про-

винциальная знать,  базу господства которых  составляла

крупная  частная собственность на землю рабовладельчес-

кого типа.  Наряду с ними высокое  место  в  социальной

структуре византийского общества занимала городская му-

ниципальная верхушка крупных городов империи,  особенно

столицы - Константинополя.

   Состав эксплуатируемой  части византийского общества

также отличался значительной разнородностью.  На низшей

ступени социальной лестницы находились рабы.  Их право-

вое положение, определяемое нормами позднеримского пра-

ва,  резко  отличалось от положения различных категорий

свободных.  К последним относились прежде всего свобод-

ные  крестьяне-землевладельцы.  Сохранение  в IV-VI вв.

свободного крестьянства - важная особенность обществен-

ного строя Византии. Свободные крестьяне жили соседски-

ми общинами и обладали правом частной собственности  на

землю. Они эксплуатировались непосредственно Византийс-

ким государством: уплачивали поземельную подать и несли

разного рода тяжелые имущественные и личные повинности.

Широко использовалась в Византии этого периода и  позд-

неримская форма эксплуатации

ции крестьян - колонат.  Византийское  законодательство

разделяло колонов на свободных и "приписных". Вынужден-

ные арендовать землю у крупных землевладельцев,  колоны

находились в зависимом от своих господ положении.  Осо-

бенно тяжелым было положение "приписных"  колонов:  они

были прикреплены к земле. Свободные и "приписные" коло-

ны несли повинности как в пользу своих господ,  так и в

пользу  государства.  Положение  обеих категорий визан-

тийских колонов резко ухудшается в VI в.

   Общественный строй Византии  претерпевает  серьезные

изменения в ходе острейшего политического и социального

кризиса конца VI - первой половины VII в.  Арабское на-

шествие, вторжение варваров, сопровождаемые их массовым

оседанием на территории империи,  разрушение  и  упадок

многих городов ускорили ломку рабовладельческих и обра-

зование феодальных порядков в Византии.  В войнах и со-

циальных   столкновениях   погибла  значительная  часть

представителей тех социальных групп,  которые  господс-

твовали  в Византии в предшествующем периоде.  Вместе с

тем сохранение государственных форм собственности,  об-

щинного землевладения и огромная распространенность не-

ограниченной частной собственности на землю и в  после-

дующие  века серьезно замедляли формирование новой фео-

дальной собственности и,  кроме того, развитие эксплуа-

тации византийского крестьянства.

   Только к Х в.  возобладала тенденция к созданию фео-

дальной сеньориальной системы,  основанной на труде за-

висимого  от земельных магнатов крестьянства при сохра-

нении,  однако, контроля со стороны государства. Основ-

ные  же  формы феодального землевладения - условные зе-

мельные пожалования в виде пронии, арифмоса - утвержда-

ются еще позже,  в XI-XII вв.  Так,  наиболее известный

феодальный институт - прония,  расцвет которого  прихо-

дится на XII-XIII вв., представлял собой различные виды

земельных пожалований прониару от государства на  усло-

виях несения службы, обычно на время жизни прониара или

императора.

   Замедленный характер развития  феодальных  отношений

определил  особенности социального состава господствую-

щего класса византийского общества на втором этапе  его

развития.  Господствующий  класс в это время состоял из

разнородных социальных слоев:

   сановных светских и церковных чинов,  местной  воен-

но-служилой знати и общинной верхушки,  выделившейся из

зажиточного крестьянства.  Все эти силы долгое время не

были консолидированы и не складывались в замкнутые сос-

ловия.  Наследственная вассальносеньориальная  система,

характерная  для развитого феодального строя,  начинает

складываться в Византии только к XI-XII вв. Незавершен-

ность развития феодального сеньориального строя обусло-

вила относительную слабость византийской  землевладель-

ческой знати. Ведущее место в структуре господствующего

класса Византии принадлежало столичной знати и  высшему

чиновничеству  империи,  остро  соперничающим  с  воен-

но-землевладельческой провинциальной знатью.

И во  втором периоде развития Византийского государства

сохранялись многочисленные различия в правовом  положе-

нии  отдельных  слоев  трудового населения.  В Византии

формирование класса  феодально-зависимого  крестьянства

растянулось на длительное время.  В империи по-прежнему

сохранялась значительная  категория  свободных  кресть-

ян-общинников, а также особая прослойка государственных

крестьян,  сидевших на землях,  принадлежавших казне  и

императору.  Обе  эти категории крестьян эксплуатирова-

лись главным образом в централизованной форме  посредс-

твом   государственной   налоговой   системы.  Податные

крестьяне, сидящие на государственных землях, фактичес-

ки становятся в это время крепостными:  приписываются к

казне и теряют свободу передвижения.  Они  должны  были

платить канон - поземельный налог,  подушный налог, го-

сударственную хлебную ренту,  налог на  скот.  Особенно

разорительной для крестьян-общинников стала обязанность

уплачивать налоги за выморочные и брошенные земли сосе-

дей.

   С XI-XII  вв.  идет неуклонный рост числа частновла-

дельческих крестьян за счет крестьян свободных  и  даже

государственных,  что  свидетельствует о формировании в

Византии землевладения феодального типа. Частновладель-

ческие византийские крестьяне именовались париками. Они

не имели права собственности на землю и рассматривались

как наследственные держатели своих наделов, были обяза-

ны выплачивать господину ренту  в  отработочной,  нату-

ральной,  денежной формах. В отличие от государственных

крестьян они не были прикреплены к земле вплоть до  XI-

II-XIV вв.

   Низшее положение в византийском обществе,  как и ра-

нее,  занимали рабы. Длительное сохранение рабовладения

составляло характерную черту общественного строя Визан-

тии.  Рабский труд широко использовался в домашнем  хо-

зяйстве  византийской знати.  Слуги - рабы константино-

польских вельмож исчислялись сотнями.  В Х-XI вв. соци-

альное положение византийских рабов несколько улучшает-

ся,  они,  например, получают право заключать церковный

брак.  Пресекается обращение свободных в рабство. Рабов

нередко переводят на положение париков.  В  XI-XII  вв.

усилилась  тенденция  к  стиранию граней между рабами и

другими категориями эксплуатируемых классов Византии.

   Государственный строй.   Византийское    государство

IV-VII вв.  унаследовало, с теми или иными особенностя-

ми, основные черты государственного строя позднеримской

империи.  Во главе государства стоял император, наслед-

ник власти римских цезарей.  Он обладал  всей  полнотой

законодательной, судебной и исполнительной власти и яв-

лялся верховным покровителем и защитником  христианской

церкви. Византийская православная церковь играла огром-

ную роль в укреплении авторитета императора.

   Именно церковь разработала  и  освятила  официальную

доктрину   божественного   происхождения  императорской

власти и проповедовала единение государства  и  церкви,

духовной  и мирской власти (их симфонию).  В отличие от

католической (западной) византийская церковь в  гораздо

большей мере экономически и по-

литически зависела от императора,  так как существовала

в условиях мощного централизованного государства.

   Ранневизантийская церковь была прямо подчинена импе-

ратору.  Наиболее полновластно вмешивался в руководство

делами церкви император Юстиниан I, нередко обращавший-

ся  с высшими церковными иерархами (епископами и патри-

архами) как со своими чиновниками.

   Власть византийского императора в IV-VII вв. не была

произвольной. При всей широте полномочий императора она

умерялась необходимостью следовать "общим законам"  им-

перии  и особенно отсутствием принципа наследственности

престола.  Новый византийский император избирался сена-

том, "народом Константинополя" и армией, роль которой в

избрании императора Византии неуклонно падала.

   Важным фактором политической жизни Византийского го-

сударства  этого времени было одобрение кандидатуры им-

ператора "народом Константинополя". Еще в IV в. импера-

торским указом "народу Константинополя" - различным со-

циальным слоям и группировкам населения столицы,  соби-

равшимся на константинопольском ипподроме, было предос-

тавлено право выражать просьбы и предъявлять императору

требования.  На  этой основе в Византии возникли особые

политические организации  -  так  называемые  городские

партии  (димы).  Социальную опору двух наиболее крупных

димов - они назывались "голубые" и "зеленые" -  состав-

ляли различные группировки господствующего класса. Пер-

вых поддерживала сенаторская и муниципальная аристокра-

тия,  вторых - торгово-финансовая верхушка византийских

городов. Димы имели определенную организацию и даже во-

оруженные отряды. В V в. аналогичные организации по ти-

пу столичных димов были созданы и в других городах  Ви-

зантийской империи. Они превратились с течением времени

в своего рода общеимперские организации,  тесно связан-

ные друг с другом.  В IV-VI вв. роль димов в политичес-

кой жизни была  значительной.  Византийские  императоры

должны  были  нередко делать ставку в своей политике на

одну из названных партий.

   Другим фактором,  сдерживающим самовластие императо-

ра,  являлось  наличие  особого государственного органа

византийской аристократии - константинопольского  сена-

та.  В сенате могли рассматриваться любые дела империи.

Его влияние обеспечивалось самим составом сената, вклю-

чавшим практически всю правящую верхушку господствующе-

го класса Византии. К V в. число сенаторов составляло 2

тыс. человек. Обсуждение государственных дел сенатом, а

также его право участвовать в избрании нового императо-

ра обеспечивало византийской аристократии известную до-

лю участия в руководстве делами империи.

   Именно поэтому ранневизантийские императоры, включая

наиболее могущественного Юстиниана I,  признавали в за-

конодательных актах  необходимость  "согласия  великого

сената  и народа".  Это свидетельствует об устойчивости

некоторых политических традиций,  сохраняющихся со вре-

мен республиканской государственности.

С VIII в. начинается новое укрепление центральной влас-

ти  Византии.  Оно надолго определило пути развития ви-

зантийской государственности. Базой централизации и ши-

рокой завоевательной политики Византии в IX-Х вв.  пос-

лужила стабилизация экономики на новой феодальной осно-

ве. Византийское государство, достигшее наивысшего раз-

вития во время правления Македонской династии (867-1057

гг.), стремилось контролировать с помощью огромного бю-

рократического аппарата все стороны экономической,  по-

литической и культурной жизни страны.  Жестко централи-

зованный характер империи  резко  отличал  Византию  от

современных ей феодальных государств Европы.

   В VIII в. политические организации и учреждения, ра-

нее сдерживавшие всевластие  византийского  императора,

приходят в упадок или полностью ликвидируются.  С IX в.

даже  номинальное  провозглашение  императора  "народом

Константинополя" прекращается.  Политическая роль конс-

тантинопольского сената,  упавшая еще в конце  VII  в.,

окончательно сводится на нет императорским указом конца

IX в.,  лишившим сенат права участия в законодательстве

империи.

   Единственной крупной политической силой в Византийс-

ком государстве остается православная (греческая)  цер-

ковь.  Ее авторитет и влияние укрепляются. В частности,

возрастает роль главы церкви константинопольского  пат-

риарха в общественно-политической жизни Византии.  Пат-

риархи нередко становятся регентами малолетних  импера-

торов  и  непосредственно  вмешиваются  в  политическую

борьбу за трон,  пользуясь тем, что единственной проце-

дурой,  узаконивающей "поставление на царство",  стано-

вится с VII в.  венчание императора патриархом в  храме

Св.  Софии. Однако и в это время византийской церкви не

удалось добиться независимости от императорской власти.

Император  сохранил  право  выбирать  патриарха из трех

кандидатов,  рекомендованных  церковными  иерархами,  и

низлагать неугодного патриарха.

   Укрепление основ  императорской власти в VIII-IX вв.

сопровождалось изменением ее атрибутов. За византийски-

ми императорами окончательно утверждаются греческие ти-

тулы василевса (царя) и автократора (самодержца). Культ

императора-василевса  достигает невиданных ранее разме-

ров. Божественный император считался владыкой вселенной

(Ойкумены). Его прерогативы были неограниченными. Васи-

левс издавал законы,  назначал и смещал высших чиновни-

ков,  являлся  верховным  судьей и командующим армией и

флотом.

   Характерно, что при такой всевластности его  положе-

ние  не было очень прочным.  Примерно половина всех ви-

зантийских императоров была лишена власти  насильствен-

но.  Система престолонаследия длительное время у визан-

тийцев отсутствовала:  сын василевса не  рассматривался

обычаем как обязательный законный наследник.  Императо-

ром делало не рождение, а "божественное избрание". Поэ-

тому императоры широко практиковали институт соправите-

лей, выбирая, таким образом, еще при жизни наследника,

принцип законного престолонаследия начинает утверждать-

ся в Византии только с конца XI в.

   Традиционализм, рутина церемониалов, отработанных до

мельчайших подробностей и освященных обычаем,  серьезно

сковывали личные возможности императоров.  Их  реальная

власть,  по мнению ряда исследователей,  начинает неук-

лонно ослабевать. Этому способствовали новые тенденции,

порожденные воздействием феодальных отношений.  По мере

развития в Византии  феодализма  между  императорами  и

крупными  феодальными землевладельцами (динатами) скла-

дываются новые для византийской государственной практи-

ки  сеньориально-вассальные  отношения.  Начиная с Х в.

византийский самодержец нередко вынужден заключать фео-

дальные договоры с некоторыми своими подданными - дина-

тами, беря на себя обязанности феодального сеньора.

   Для государственного строя Византии на основных эта-

пах  его развития характерно наличие огромного бюрокра-

тического аппарата, как центрального, так и местного. В

его  основе лежали начала строгой иерархии.  Все визан-

тийское чиновничество было разделено на ранги (титулы).

Их  система была глубоко разработана.  В Х в.  в визан-

тийской "табели о рангах" насчитывалось 60  таких  ран-

гов.  Центральное управление империей сосредоточивалось

в Государственном совете (консистории,  а позднее синк-

лите).  Это был высший орган при императоре, руководив-

ший текущими делами государства.  Его функции  не  были

четко определены,  и на практике он играл немалую поли-

тическую роль.  Государственный совет состоял из высших

государственных и дворцовых чинов, являющихся ближайши-

ми помощниками императора.  В их число входили два пре-

фекта  претория,  префект  Константинополя,  магистр  и

квестор дворца,  два комита финансов. Эти высшие чинов-

ники  империи  обладали  обширными полномочиями,  в том

числе судебными.  Так,  два префекта претория  являлись

высшими  руководителями местного государственного аппа-

рата;  префект Константинополя являлся гражданским пра-

вителем столицы и председателем сената.

   Важные функции  имели  и высшие дворцовые чины:  ма-

гистр - начальник дворца и квестор -  главный  юрист  и

председатель  консистория.  Они осуществляли непосредс-

твенно управление делами империи с помощью  разветвлен-

ного  бюрократического аппарата.  Общая численность ви-

зантийских чиновников в это время была огромной. Только

в  ведомствах  двух префектов претория служило не менее

10 тыс. гражданских чиновников.

   Роль центрального государственного аппарата возросла

в  IXXI  вв.  Государственный бюрократический аппарат в

эту пору контролировал все сферы политической, экономи-

ческой и даже культурной жизни Византии.  Его структура

стала еще более сложной и  громоздкой.  Количество  ве-

домств ("секретов") увеличилось до 60.  С IX в. вследс-

твие роста императорского хозяйства и двора усложняется

дворцовая администрация. Различия между государственны-

ми ведомствами и дворцовыми службами становятся все ме-

нее четкими. Дворцовая администрация все чаще вторгает-

ся в руковод-

ство общегосударственными делами.  Другая черта, харак-

терная  для центрального управления Византии этого вре-

мени,  - распыление отдельных  государственных  функций

между различными, нередко дублирующими друг друга госу-

дарственными ведомствами.  Так,  финансовое  управление

было разделено с VII в. на несколько неподчиненных друг

другу "секретов". Судебные функции были разделены между

различными учреждениями: судом патриарха, судом городс-

кого префекта  (эпарха),  особым  судом  для  дворцовых

служб императора и др.

   Местное управление.  Местный государственный аппарат

империи в IV-VII вв. целиком базировался на позднеримс-

кой системе управления (деление на префектуры,  диоцезы

и провинции). Гражданская власть была отделена от воен-

ной и обладала в этот период приоритетом над последней.

Во главе местного управления империи стояли два префек-

та претория.  Эти высшие гражданские чиновники обладали

широкой   административной,   судебной   и   финансовой

властью.  В непосредственном подчинении префектов нахо-

дились гражданские правители диоцезов и провинций. Пра-

вители провинций,  основного звена местного управления,

наряду с обширными административными и финансовыми пол-

номочиями  обладали  и  судебной властью.  Они являлись

судьями первой инстанции по всем значительным  судебным

делам в пределах провинции.

   В VII в. на смену старой системе местного управления

пришла новая, фемная система. Фемы возникли как военные

округа и были первоначально гораздо крупнее старых про-

винций. Во главе фемов стояли стратиги, которые объеди-

няли  в  своих  руках всю полноту военной и гражданской

власти.  Военизация местного  управления  империи  была

следствием  обострения  внешнеполитической обстановки и

социально-классовых антагонизмов византийского  общест-

ва. В дальнейшем, с усилением феодализации византийско-

го общества, фемная организация местного управления на-

чинает  ослабевать  и  в XI в.  окончательно приходит в

упадок.

   Армия. В IV-VII вв. армия Византии была построена на

позднеримских началах,  с делением на пограничные и мо-

бильные войска. С целью ослабления угрозы захвата влас-

ти  со  стороны  военных вождей византийские императоры

практиковали  раздробление  высшего  управления  армией

между пятью руководителями (магистрами).  Состав визан-

тийской армии постепенно менялся. В VIVII вв. все боль-

шую роль в армии играют контингенты варваров.

   Основу армии  с началом второго периода развития ви-

зантийского государства (конец  VII-IX  в.)  составляло

стратиотское  (крестьянское)  ополчение.  В это время в

Византии был создан и мощный военный флот.

   Дальнейшую трансформацию византийская армия испытала

в последующих Х-XI вв.  С усилением процесса феодализа-

ции стратиотское ополчение распалось.  Ядром армии ста-

новится конница,  состоящая из экономически и социально

обособившейся стратиотской верхушки.  Это было уже про-

фессиональное войско,  не обладающее,  однако,  высокой

боеспособностью. Поэтому византийские

императоры все  чаще  стали  прибегать к помощи наемных

иноземных отрядов (главным образом из Западной Европы и

Киевской Руси).  В организационном отношении византийс-

кая армия,  как и ранее,  подразделялась на две  части:

столичные и местные (фемные) контингенты. причем роль и

значение последних неуклонно падала.

   На рубеже XI-XII вв.  высокоцентрализованное  Визан-

тийское  государство  становится  объективным тормозом,

мешавшим прогрессивному развитию народов,  входивших  в

состав Византии.

   Политический и социально-экономический кризис Визан-

тии в XIII в.  и последующая гибель Византийского госу-

дарства стали поэтому закономерным историческим итогом.

   Глава 20.Раннефеодальное  право в странах

 Западной Европы

   Становление раннефеодального права Западной  Европы.

"Варварские  правды".  Наиболее  полное представление о

раннефеодальном праве дают так  называемые  "варварские

правды", в которых были записаны многообразные правовые

обычаи, устоявшиеся образцы судебных решений германцев.

Одна из самых древних - Салическая правда, составленная

в правление Хлодвига в конце V - начале VI в.  Рипуарс-

кая правда - судебник другого франкского племени в сво-

ей основной части сложился в VI в., но известен и в ре-

дакции VIII в.

   Вестготская правда в первой,  полной редакции появи-

лась в VI-VII вв.  В ее основе был свод законов  короля

вестготов Эриха (466-489 гг.), расширившего свои владе-

ния в Галлии и получившего независимость от римских им-

ператоров.  Вслед  за  вестготами бургунды приступили к

созданию  собственного  судебника.  Создавая  его,  они

вместе с практическими целями преследовали и цели поли-

тико-символические - закрепления своего господства  над

территориями, освобожденными от власти Рима.

   То, что готы, так же как и бургунды, долго жили сре-

ди римлян,  сказалось на содержании  их  судебников,  в

значительной  мере  отразивших влияние порядков поздне-

римской империи.

   Аламаннская и Баварская правды появились в  VIII  в.

Саксонская и Тюрингская правды известны в редакции кон-

ца VIII - начала IX в.  Создавались "варварские правды"

королями вместе со "знатнейшими" (епископами,  герцога-

ми,  графами) и "собравшимся народом",  как записано  в

Аламаннской  правде,  или  "с  князьями  и всем народом

христианским", как указано в Баварской правде.

   Все судебники,  написанные тремя и более  столетиями

позже  Салической правды,  при всей архаичности их норм

свидетельствуют о новом этапе развития феодальных отно-

шений.  Если Салическая правда относится к тому периоду

развития франкского обще-

ства, когда процесс распада родоплеменных связей еще не

завершился, не утвердилась феодальная частная собствен-

ность на землю, то в более поздних правдах зафиксирова-

но уже рождение аллода, как отчуждаемой земельной собс-

твенности, более четко выражена социальная дифференциа-

ция,  отношения  зависимости среди свободных и пр.  Все

они написаны также под значительным влиянием римского и

церковного права.

   Близки по  содержанию  "варварским правдам" и англо-

саксонские записи норм обычного права, такие как Правда

Этельберта (VI в.),  Правда Инэ (около 690 г.), а также

скандинавские провинциальные судебники XII-XIV вв.

   Особое место среди судебников занимает свод  законов

(эдикт)  остготского  короля Теодориха,  написанный в V

в.,  содержание которого в ряде статей  явно  опережает

свое время,  что было связано с особыми условиями обра-

зования остготского королевства на Апеннинском полуост-

рове.

   Самая примечательная  его  черта состоит в том,  что

вопреки общему персональному  принципу  действия  "вар-

варских  правд"  эдикт  распространял  свое действие на

всех лиц, проживающих на территории королевства, т.е. в

равной мере как на остготов,  так и на римлян. В центре

внимания эдикта  были  оформление  и  защита  земельной

собственности частных лиц (ст. 10-12, 27, 75 и др.).

   Заимствована у  завоеванных  римлян и мотивация сос-

тавления сборника,  продиктованного, как здесь указано,

"требованиями разума".  В ст.  155 содержится ссылка на

"старое право", которое "было воспринято", т.е. на нор-

мы римского права, об уважении к которым и необходимос-

ти их сохранения постоянно заботился остготский король.

   Подчеркивая свою лояльность к Риму,  заботу  о  всем

населении, король предписывал руководствоваться эдиктом

в суде в отношении "знатных и богатых",  а также  могу-

щественных  людей,  "занимающих  какую-либо  военную  и

гражданскую должность".  Вероятнее всего, что в состав-

лении  эдикта принимали участие представители не только

остготской,  но и римской знати. Эдикт был записан, как

некогда  Законы XII таблиц,  на бронзовых досках и выс-

тавлен на площади для всеобщего обозрения.

   Столь широкие временные границы записи норм обычного

права  у  германских  народов связаны с медленным расп-

ространением феодальных отношений как на юге,  так и на

севере  Западной  Европы.  "Варварские правды" отразили

практику разных эпох,  конкретные внутренние и  внешние

условия, в которых они появились.

   Вместе с тем однотипность той общественной среды,  в

которой они складывались, растущее влияние христианской

идеологии  и  церкви,  нечеткость границ расселения от-

дельных племенных групп, слияние элит, перемешиваемых в

ходе бесконечных войн, определяли значительное сходство

их содержания.  Так,  например,  англосаксонский король

Этельберт  следовал во многом Салической правде,  когда

создавал свои законы, по крайней мере 19 из 90

статей Законов  Этельберта имеют прямые параллели с Са-

лической и другими правдами.

   "Варварские правды" - судебники, руководства для су-

дей. Вместе с тем они не являются сборниками системати-

чески изложенных правовых норм,  касающихся всех сторон

жизни раннеклассового общества.  Их неполнота, фрагмен-

тарность, бессистемность - результат той обычноправовой

основы,  на которой они складывались. Зафиксировать все

многообразие обычаев  было  невозможно,  особенно  если

учесть,  что записывались они в форме конкретных юриди-

ческих казусов,  взятых непосредственно из жизни. "Если

ктолибо умышленно,  - записано,  например,  в Баварской

правде,  - сбросит лестницу или какой-либо предмет  для

восхождения и тот останется наверху, то должно уплатить

12 сол." (4,  19).  Предметнонаглядная  форма  правовой

нормы  в  "варварских правдах" соответствовала конкрет-

но-образному правосознанию германцев,  для которых язык

юридических абстракций был чужд и непонятен.

   Для "варварских  правд"  характерно  также подробное

описание различных процедур и ритуальных действий,  что

свидетельствует об их огромном значении в раннефеодаль-

ном праве. Нарушение требований, относящихся к детально

разработанной  процедуре,  с произнесением определенных

слов,  с использованием  предметов-символов  (например,

"горсть  земли"  у  салических франков при коллективной

выплате вергельда, сломанные ветки "мерой в локоть" при

отказе  от  родства и пр.) могло свести на нет действие

самой нормы права. Совершались эти процедуры обязатель-

но публично,  так,  например, вызов в суд ответчика при

свидетелях, клятва в суде в присутствии соприсяжников и

др.

   Важная роль  правового  ритуала была связана с самим

характером судопроизводства,  не знающего еще сложивше-

гося порядка публичной,  государственной защиты жизни и

интересов отдельной личности.  Основная функция суда  у

германцев сводилась к организации состязания между сто-

ронами.  В публичном характере ритуально-правовых дейс-

твий,  в их наглядности заключались своеобразные гаран-

тии соблюдения правовой нормы, выполнения сделки и пр.

   "Варварские правды" несут на себе печать старых  ро-

доплеменных отношений,  они выражают еще племенное соз-

нание германцев.  В этих памятниках права  личность  не

отделена от коллектива, правоспособность человека опре-

деляется принадлежностью к роду, общине, большой семье.

Вне этих коллективов человек не имел никаких прав. Изг-

нание из общины,  рода, семьи оставалось одним из самых

тяжких  наказаний,  предусмотренных Салической правдой.

Даже ответственность за то или иное правонарушение воз-

лагалась  не только на индивида,  но и на ту социальную

группу, к которой он принадлежал. С племенным сознанием

варваров  был  связан  и персональный характер действия

норм,  зафиксированных в "варварских правдах". Саличес-

кие  франки  руководствовались  своим "салическим зако-

ном",  рипуарские - своим.  Более того,  в  правдах,  в

частности  в Салической правде,  "свое" население прямо

противопоставлялось "чужакам", римлянам.

Записывая свои  обычаи,  германцы  стремились сохранить

свою племенную общность перед лицом реальной угрозы  ее

крушения.  Присущая  любому  праву интегрирующая роль в

праве германцев проявилась особенно  выпукло.  Право  у

них  было  средством  удержания  людей вместе средством

примирения. Отсюда и особенности судебных процедур с их

публичными ритуальными действиями,  которые должны были

демонстрировать верность варваров своим исконным тради-

циям, обычаям.

   "Варварские правды"  не были единственным источником

раннефеодального права. С укреплением королевской влас-

ти появились королевские повеления, распоряжения, кото-

рые сначала дополняли правды,  а впоследствии  оформля-

лись отдельно.  К ним относились, например, капитулярии

франкских королей.  Первый капитулярий был написан  при

Хлодвиге, особенно часто они издавались при Каролингах.

Законодательство Каролингов, а также влияние католичес-

кой церкви привели в VIII-IX вв. к постепенному утверж-

дению нового территориального принципа раннефеодального

права германцев.

   К источникам  раннефеодального  права  можно отнести

также и иммунитетные грамоты, выдаваемые королями круп-

ным феодалам,  формулы-грамоты, устанавливающие образцы

документов,  с помощью которых оформлялись разного рода

сделки: дарение, купля-продажа и пр.

   Основным же источником права оставались обычаи,  яв-

ляющиеся продуктом  народного  (общинного)  творчества,

которые  основывались  на  таких  понятиях,  как честь,

клятва,  возмездие, примирение (и его цена), коллектив-

ная ответственность и пр.

   Наряду с так называемым "народным правом" очень рано

стала вносить свою лепту в развитие права  германцев  и

церковь,  которая,  начиная с первых веков, накапливала

огромное количество церковных законов (канонов), поста-

новлений церковных соборов и синодов,  декретов и реше-

ний отдельных епископов, действовавших в пределах реги-

онов их влияния.

   Церковь выпустила  также  большое  число "уложений о

наказаниях" с перечнем грехов и наказаний за них, кото-

рые  описывались  не столько как действия,  сколько как

образ мысли,  побуждение.  При этом считалось,  что все

они  почерпнуты  из  Библии (Ветхого и Нового заветов).

Христианские заповеди переносились и в светские  судеб-

ники.  Так,  в  англосаксонской Правде Альфреда (IX в.)

прямо дается ссылка на Законы Моисея,  на такие христи-

анские  заповеди,  как  "равный суд бедного и богатого,

друга и недруга".  Очень часты были ссылки на Священное

писание  в обоснование наказаний за преступления против

церкви.  В Баварской правде, например, за похищение мо-

нахини  - "невесты Христа" полагалось изгнание по прин-

ципу: "Устраните зло от самих себя" (I, 11).

   Если сначала уложения  о  наказаниях  распространяли

свое  действие только на клириков,  то очень скоро - на

всех верующих того или иного региона,  ибо церковная  и

светская юрисдикция тесно переплетались. Не проводились

явные различия и в самой при-

роде греха и преступления, тех проступков, которые надо

было искупать церковным  покаянием,  или  тех,  которые

подлежали улаживанию переговорами с родичами,  выплатой

вергельда.  штрафа ч пр. Все преступления были грехами,

наиболее тяжкими считались убийство,  нарушение клятвы,

воровство, в отношении которых установился относительно

одинаковый набор норм во всей Западной Европе VI-Х вв.

   Иное отношение  к преступлениям в то время было иск-

лючено и в силу того,  что духовенство  играло  главную

роль  в светском судопроизводстве,  а короли обладали и

светской, и духовной властью.

   Взаимодействие и взаимовлияние "народного  права"  и

права  церковного приводило к существенным изменениям и

того,  и Другого.  С помощью Библии церковь внедряла  в

обычное  право  германцев "Десять заповедей" христиан и

другие нравственные принципы, несущие авторитет божест-

венного наставления.

   В уложения о наказаниях церковь ввела, например, на-

ряду с нанесением того или иного числа  ударов  плетью,

палкой  и  пр.,  публичное покаяние за грехи.  В XI в.,

только после того,  как церковь утвердила свою  относи-

тельную независимость от светских властей, она узакони-

ла отпущение грехов. Десакрализуя природу, отрицая кол-

довство,  в  которое  верили германцы,  церковь сделала

колдовство, ведовство, как и святотатство, грехом. Цер-

ковь,  ставившая  под вопрос и сакральный характер обы-

чая,  и высшую святость рода,  природы, воды и огня, не

выступала прямо против кровной мести,  ордалий, но учи-

ла, что они не принесут спасения, которое приобретается

верой и добрыми делами.

   Христианство признало  клятву  как одно из важнейших

средств доказывания в суде.  Она  стала  приниматься  в

церкви.  До  1215 года церковь допускала и поединок при

разрешении споров.  Только в этом году священнослужите-

лям было запрещено участие в них.

   Религиозные нормы,  однако, пробивались с трудом че-

рез толщу старых обычаев.  На созываемых в VIII в. цер-

ковных  соборах в Суасоне вновь и вновь ставился вопрос

о запрещении языческих культов,  а  нормативные  тексты

соборов (Indiculus superstitionum et paganiarum) свиде-

тельствуют о настойчивых усилиях совместить  варварские

обряды,  обычаи  с  новыми  верованиями и правилами.  О

трудностях в преодолении старых обычаев  свидетельству-

ет,  например. Аламаннская правда, запретившая "сжигать

и поедать ведьм".

   Церковь вносила в право германцев и  нормы  римского

права, на которые она вначале всецело полагалась, когда

затрагивались имущественные отношения, наследственное и

процессуальное право. а также в делах, касающихся самих

галло-римлян.  Германцы считали  церковь  носительницей

римского  права.  В  Рипуарской правде не случайно было

закреплено положение,  что "церковь живет  по  римскому

праву" (Ecclesia vivit jury Romano).

   Персональный принцип  применения  "варварских правд"

германские короли распространяли и на римское право.  В

506 году,

например, король вестготов Аларик II  издал  для  своих

подданных  судебник,  известный  под  названием  "Закон

римских вестготов" (Lex Romana Visigothorum).  Подобным

же образом поступил и король бургунов Гундобад, введя в

действие сокращенный и упрощенный Кодекс Феодосия (око-

ло  437  года),  получивший  название "Римский судебник

бургундов".  В конце своего царствования Хлодвиг хотел,

но но успел распространить его действие на всю Галлию.

   С помощью  церкви  и  королевского  законодательства

вульгаризированные нормы римского права были включены и

в "варварские правды", чему способствовало в значитель-

ной мере то обстоятельство, что они писались по-латыни.

Вводились  главным  образом нормы римского гражданского

права,  которые но противоречили новым историческим ус-

ловиям.  При  этом  исчезали не только способы и методы

формирования правовых норм,  но и четкая система инсти-

тутов гражданского и процессуального права, техникоюри-

дическое совершенство  и  другие  достоинства  римского

права.

   Регулирование имущественных  отношений.  "Варварские

правды" в зависимости от времени их появления  отражают

постепенный  процесс  формирования института феодальной

частной собственности на землю, а вместе с тем договор-

ного и наследственного права.

   В Салической правде,  отражающей наиболее ранние со-

циально-экономические и политические процессы становле-

ния классового общества,  государства и права,  нет еще

однозначного понятия собственности.  К движимым  вещам,

находящимся  в  собственности  отдельных лиц или семей,

применялся термин "свой" (suus) в  отличие  от  термина

"чужой" (alienus). Движимое имущество у франков беспре-

пятственно отчуждалось,  передавалось по наследству од-

ному  из членов семьи умершего или родственнику со сто-

роны матери или отца.  Большинство предписаний Саличес-

кой правды посвящено охране права собственности на раз-

личные движимые вещи. В ней со всеми подробностями раз-

бираются случаи кражи крупного рогатого скота,  а также

овец, коз, собак, голубей, пчел, свиней и пр.

   Скотоводство занимало главенствующее положение в хо-

зяйстве германцев,  скот, являясь неким символом благо-

состояния,  обеспечивал семью тем  богатством,  которое

можно  было  захватить  с  собой  в случае переселения,

бегства.  Скотом пользовались и как  средством  обмена,

эквивалентом денежных расчетов.  Два, три солида стоила

у франков корова "здоровая, зрячая и рогатая".

   По-иному закрепляет Салическая правда право на  зем-

лю,  которой владела семья, различая приусадебный учас-

ток,  пахотную землю и луга,  леса.  Здесь  многократно

упоминается огороженный участок,  при этом предусматри-

вается значительный штраф за поджог и разрушение  изго-

роди (XV,  5).  Жилищу, территории двора, приусадебному

участку как семейной собственности в Салической  правде

придается особое значение. Сюда приходит кредитор, что-

бы истребовать долг у должника, чтобы вызвать ответчика

в суд.

Наказуема была высоким штрафом (45 - 63 сол.) не только

кража в пределах дома или двора, но и простое проникно-

вение на территорию виллы после захода солнца.  Кража с

нападением  и истреблением сторожевых собак,  увозов на

телеге значительной части домашнего имущества влекла за

собой  штраф  в 200 сол.,  равный вергельду за убийство

свободного.

   О переходе пахотного участка земли (аллода) в  част-

ное  владение свидетельствует различное отношение в Са-

лической правде к пахотной  земле,  а  также  к  лугам,

пастбищам, лесам, которые остаются еще в общинной собс-

твенности.  Салическая правда карает сам факт нарушения

границы пахотного поля без разрешения хозяина,  предус-

матривая наказание за проезд по чужому полю в  3  сол.,

за запашку чужого поля в 15 сол., за посев на чужом по-

ле в 45 сол. Если же посторонний человек вступал на вы-

деленный участок общинного луга, это не считалось прес-

туплением.  Более того,  если он скосил траву, то терял

лишь сено в пользу владельца луга.

В Салической правде ничего не говорится о купле-про-

даже земли.  Институт наследования земли только  зарож-

дался.  Земля передавалась по наследству мужским потом-

кам умершего (IX,  5).  В титуле "Об аллодах"  даже  не

ставится вопрос, кому передавался пахотный участок зем-

ли,  если у умершего не было сыновей. Судя по всему, он

становился  выморочным  имуществом  или переходил роду.

По-иному решался этот вопрос в VI в. На основании эдик-

та  короля Хильперика (561-584 гг.) земля по наследству

могла переходить не только к сыновьям,  но  и  дочерям,

братьям,  сестрам умершего и др. В это же время отдель-

ные луговые и лесные участки также переходят в  аллоди-

альную  собственность  отдельных  лиц.  По  Аламаннской

правде женщина могла наследовать землю, если у нее были

дети  и если она выходила замуж за свободного,  а не за

колона.

   О существовании у франков общинной собственности  на

землю  свидетельствуют и другие титулы Салической прав-

ды,  в частности "О переселенцах". Переселиться на тер-

риторию  общины "чужаку" можно было только при согласии

всех членов общины. Если хотя бы один из них высказывал

протест, переселенец должен был покинуть общину. Харак-

терно,  что граф,  исполняющий решение общинного суда о

выселении "чужака",  должен был являться не в дом пере-

селенца,  а на тот участок общинной земли,  который был

им обработан,

   Но Салическая правда знала и исключение из этого об-

щего правила.  Если в течение года и одного дня ни один

из  членов общины не высказывал протеста против поселе-

ния "чужака",  его  землевладение  начинало  охраняться

правом.  Салическая  правда по существу санкционировала

присвоение общинной земли приближенными короля, так как

запрещала высказывать протест против переселенца,  если

на то была специальная королевская грамота.  Протестую-

щий  против  королевского  распоряжения  присуждался  к

штрафу в 200 сол.

Через несколько  веков  частное  землевладение получает

широкое развитие.  Первое,  что бросается в  глаза  при

знакомстве с Аламаннской и Баварской правдой, это текс-

туальное совпадение содержания начальных, следовательно

особо значимых титулов 1 и 2, посвященных церкви и цер-

ковному землевладению.  Эти  титулы  свидетельствуют  о

том,  что  церковь обладала большими участками пахотной

земли,  лесами, рабами (1, 1), всемерно поощряя дарение

ей имущества "для спасения души". В самой первой статье

этих правд предписывается:  "ни король,  ни герцог,  ни

кто-либо  другой не имеет власти запретить ему (челове-

ку) приносить в дар ради спасения души дома, земли, ра-

бов или деньги" (1, 1). Полученная в дар земля навсегда

закреплялась за церковью. Баварская правда настоятельно

подчеркивает  отсутствие  впредь  у  кого-либо права на

возвращение своей собственности, подаренной церкви.

   И Аламаннская,  и Баварская правда пресекают  всякие

попытки  оспорить  дарение церкви наследниками дарителя

(2, 2). Более того, попытки вернуть имущество влекли за

собой "суд Бога и отлучение от святой церкви",  с одной

стороны, с другой - штраф и возвращение имущества церк-

ви  (1,  2).  Подаренная же земля могла быть возвращена

только на условиях пожизненного владения с  возмещением

всего того, что "торжественно обещано" дарителем.

   Частным землевладением   начинают   охватываться  не

только поля, но и луга, леса. В Баварской правде появи-

лось,  например, понятие silva alterus, поделенный лес,

т.е. выделенный конкретной семье. О переходе в феодаль-

ную  частную собственность лесов свидетельствует и зап-

рещение порубки деревьев в чужом лесу, которая каралась

штрафом (12,  11). В отличие от Салической правды луго-

вой участок,  как и поле,  отныне также свободно отчуж-

дался, при этом лишь требовалось подтвердить законность

продажи при помощи "документа или свидетелей" (16, 2).

   Присущий всем  "варварским  правдам"  категорический

запрет  нарушения  границ  чужого землевладения отражал

настойчивое стремление германцев закрепиться  силой  на

завоеванных землях.  Косвенным подтверждением этого яв-

ляется сохранявшаяся в течение веков традиция разрешать

спор о земле с помощью поединка, если не хватало других

доказательств. В Баварской правде целый титул (12) пос-

вящен наказаниям за нарушение границ чужого землевладе-

ния.  Простое нарушение границ,  без различия поля  или

луга,  влекло за собой наказание свободного штрафом в 6

сол.,  раба 50 ударами плетью.  Даже  "случайное",  без

умысла установление новых границ на участке "без согла-

сия другой стороны и смотрителя" каралось штрафом, если

проступок совершал свободный, и 200 ударами плетью, ес-

ли его совершал раб (12,6 - 7).

   Здесь же наряду со скрупулезным перечнем проступков,

связанных с нарушением границ чужого землевладения, со-

держится  четко  сформулированная  правовая  установка:

"совершенно  очевидным знакам не может быть противопос-

тавлено самое продолжительное время владения" (12,1).

Германское право  не содержало каких-либо норм о насле-

довании но завещанию. Предполагалось, что собственность

умершего принадлежит семье,  роду, пережившим родствен-

никам.  В Салической правде в определенной мере воспол-

нял этот пробел институт аффатомии - своеобразный дого-

вор дарения, который заключался в пользу третьего лица.

Суть аффатомич сводилась к тому,  что собственник пере-

давал свое имущество или часть его какому-либо доверен-

ному лицу.  которое не приходилось ему родственником, с

обязанностью последнего через  год  передать  имущество

назначенным наследникам. Аффатомия совершалась публично

в сотенном собрании под  председательством  тунгина,  с

соблюдением  строгой  символической процедуры,  которая

должна была быть (при передаче  имущества  наследникам)

клятвенно удостоверена ''в присутствии короля или в су-

дебном заседании" не менее  чем  тремя  свидетелями.  В

столь сложном характере дарения вещей можно видеть вли-

яние старых запретов на отчуждение болыиесемейной собс-

твенности не члену семьи.

   Вопреки общему  правилу  под влиянием римского права

институт наследования  по  завещанию  был  закреплен  в

эдикте Теодориха.  Эдикт предъявлял при этом, как и при

дарении, строго формальные требования для признания за-

вещания законным:  составления при свидетелях официаль-

ного документа,  зарегистрированного чиновником,  и пр.

(ст. 53). Завещание могло быть составлено "где угодно",

но при неукоснительном "уважении к воле умершего"  (ст.

30).

   С введением  христианства  имущество  умершего стало

передаваться церкви "на богоугодные дела и во благо ду-

ши  умершего".  Это дарение после смерти (post obitum),

широко распространенное у франков и англосаксов, не бы-

ло в строгом смысле слова завещанием,  так как не могло

отзываться, касалось лишь определенной части имущества,

и не предусматривало представителя умершего.  Со време-

нем такой дар  церкви  стал  общепризнанным.  Имущество

умершего  без  завещания  оказывалось в руках епископа,

который передавал его родственникам,  чтобы они сделали

все  "для спасения души умершего".  Так возник институт

душеприказчика.

   Договорные отношения не получили значительного  раз-

вития у франков. Это характерная черта права германско-

го общества, которому свойственно мелкокрестьянское на-

туральное  хозяйство,  слабое развитие товарно-денежных

отношений.  В Салической правде отсутствуют указания на

общие условия действительности договоров,  но свободное

волеизъявление сторон  подразумевается  при  заключении

таких договоров,  как купля-продажа, мена, поклажа, за-

лог,  заем,  ссуда, дарение. Волеизъявление осуществля-

лось  путем  бросания другому лицу "в полу стебля" или,

как известно по другим источникам,  передачи двери  при

продаже  дома и пр.  Фактический владелец движимой вещи

был обязан доказать,  что купил или выменял ее.  в про-

тивном случае он мог быть объявлен вором.

   Нарушение договора  могло повлечь за собой не только

имущественную.  но и ЛИЧНУЮ  ответственность  должника.

Должник в

случае неисполнения обязательства,  как правило, стано-

вился рабом кредитора.  По некоторым правдам,  например

по Баварской правде,  наряду с должником  обращались  в

рабство его жена и дети.

   Подробно рассматривается в Салической правде договор

займа.  Кредитор мог взыскивать  долг  непосредственно,

минуя  судебное  заседание.  Если  должник "не пожелает

выплатить по обязательству"  после  того  как  кредитор

востребует  долг,  явившись  к его дому в сопровождении

свидетелей,  он призывался кредитором в  суд  (до  трех

раз,  через неделю). При каждой неявке в суд с должника

взыскивался штраф.  Долг мог быть взыскан и  с  помощью

графа  и  рахинбургов путем конфискации соответствующей

части имущества должника. В этом случае треть долга шла

графу.

   О договорах  в  Баварской правде говорится в большей

мере в дополнительных главах (которые были  "прибавлены

декретом 722 г.", как сообщает сама правда). Здесь мож-

но найти некоторые подходы к формулировкам общих  прин-

ципов договорного права:

   об условиях законности договоров,  их нерасторжимос-

ти, о "пороке воли" и пр.

   "Договор или  соглашение,  -  как  гласит  Баварская

правда, - мы не разрешаем никоим образом изменять, если

они заключены письменно или при посредстве трех и более

поименованных свидетелей,  поскольку в них ясно обозна-

чены день и год" (ст.  16,16).  И там же: "Если продажа

будет совершена при помощи насилия или из боязни смерти

или заключения (в тюрьму), то она недействительна" (ст.

16,2).

   Здесь же говорится о залоге по решению суда, о дого-

воре хранения,  ссуде. Если вещь была сдана на хранение

"без  выгоды  и погибла вследствие несчастного случая",

то хранитель не нес ответственности. Убытки же от кражи

вещи, сданной на хранение, делились поровну (15,5). До-

говор продажи не мог быть расторгнут вследствие  низкой

цены,  это  было  возможно  только в случае обнаружения

скрытого порока вещи (16,9).  Задаток давался для обес-

печения  договора  купли-продажи и терялся в случае его

нарушения.

   Разрозненные положения,  "прибавленные" к  Баварской

правде, свидетельствуют об определенном прогрессе в до-

говорном праве,  наряду с развитием торговли, не меняя,

однако,  общей картины Галлии,  где почти полностью от-

сутствовали в это время города как многонаселенные тор-

говые центры.  Они ранее существовали, но пришли в упа-

док в условиях повсеместной военной разрухи и массового

переселения народоь

   Брак и семья.  Семья у германцев носила патриархаль-

ный характер.  В семью,  возглавляемую отцом,  наряду с

нисходящими  входили  боковые  родственники,  родные  и

сводные братья,  их жены,  которых было много,  так как

они часто сменяли друг друга. Семьи жили под одной кры-

шей вместе с челядью,  а в некоторых случаях - и с воо-

руженной свитой.

   Но власть  отца  по  Салической правде не была столь

широка,  как,  например,  в Риме. Она напоминала скорей

строгую пожизнен-

ную опеку над женой, дочерью или сыном. Опека над сыном

прекращалась по достижении им 12 лет.

   Браку, как  и  семье,  в Салической правде посвящено

незначительное число статей.  Ему предшествовал  сговор

между семьями жениха и невесты. Согласие родителей пря-

мо требовалось в Капитулярии  I  к  Салической  правде.

Увод  чужой невесты влек за собой возмещение ущерба же-

ниху, равному 15 сол., увод чужой жены грозил штрафом в

200 сол.

   В Аламаннской  правде более ярко проявились элементы

патриархальной семьи.  Брак под угрозой штрафа требовал

согласия  отца.  Как  дань глубокой старине допускалась

фактическая продажа жены. Согласно титулу 51,1 увод чу-

жой  жены,  "если этого захочет первый муж",  стоил 400

сол.  Обычное право  германцев  запрещало  браки  между

представителями  отдельных  социальных слоев,  особенно

между рабами и свободными. Браки с рабами влекли за со-

бой потерю свободы,  простое сожительство с рабыней на-

казывалось штрафом в 15 сол., со свободной - 45 сол. По

Капитулярию I к Салической правде,  женщина, вступившая

в брак с рабом,  объявлялась вне закона,  ее  имущество

поступало  в  казну,  родственники  могли  безнаказанно

убить ее. Раб, женившийся на свободной, подвергался ко-

лесованию.

   Баварская правда  более  терпимо  относилась к таким

бракам. Если женщина "не знала", что она вышла замуж за

раба,  она просто уходила от него (22, 17). Запрещались

браки с рядом  родственников  и  свойственников.  Такие

браки по Салической правде объявлялись недействительны-

ми,  а дети,  рожденные в  них,  -  незаконнорожденными

(13,9). Салическая правда предписывает большой штраф за

похищение женщины,  борясь против старогерманского обы-

чая "умыкания" жен.  Характерно, что в эдикте Теодориха

это преступление каралось смертной казнью (ст. 17.).

   Незамужняя женщина у германцев пользовалась  некото-

рой самостоятельностью.  Источники, например, не содер-

жат каких-либо данных об опеке вдов со стороны  старших

родичей - мужчин.  Тем не менее на определенное ущемле-

ние прав вдов указывает Салическая правда.  Она не мог-

ла,  например, вторично выйти замуж без разрешения суда

и  уплаты  определенной  суммы  (reipus)  родственникам

умершего мужа.  В противном случае ее мужу грозил штраф

63 сол.

   Особенностью старогерманского  обычного  права  было

то, что женщина обладала собственным имуществом, прида-

ным, которое ей предоставлялось не отцом, а мужем в ка-

честве "брачного дара". Капитулярий I закрепляет особый

правовой режим приданого.  Женщина не могла ни  дарить,

ни продавать свое приданое. После ее смерти оно шло де-

тям.  В случае повторного брака часть  приданого  вдовы

передавалась  ближайшим родственникам мужа,  при их от-

сутствии - в казну.  Баварская правда также не поощряла

браки вдов. Если вдова выходила замуж, то лишалась пра-

ва пользоваться имуществом,  полученным ею  от  первого

мужа (15,8).

   Салическая правда ничего не говорит о разводе, обыч-

ное же право германцев допускало  свободу  развода,  не

требуя ни согласия

родственников, ни других  формальных  оснований.  Более

строг  в  этом  отношении эдикт Теодориха,  запрещавший

"беспричинный развод" (ст.  49), строго осуждавший кон-

кубинат, но разрешавший проституцию (ст. 52).

   Под влиянием  христианской церкви в VII-IX вв.  вно-

сятся значительные изменения  в  брачно-семейное  право

германцев.  Капитулярий 744 года,  подтвержденный в 789

году Карлом Великим,  установил нерасторжимость  брака,

объявленного священным согласно христианским канонам.

   На рубеже  VII-IX  вв.  были изданы первые законода-

тельные акты, устанавливающие обязательность церковного

оформления  браков,  запрещающие повторные браки вдов и

пр.

   Преступление и наказание.  Большая  часть  статей  в

"варварских правдах" посвящена,  если использовать сов-

ременную терминологию,  преступлениям и наказаниям. Под

деликтом - преступлением в "варварских правдах" понима-

лись прежде всего обида, вред, причиненный личности или

имуществу другого, и нарушение "королевского мира". Со-

ответственно под наказанием понимались возмещение, ком-

пенсация за эту обиду или вред.

   "Варварские правды",  таким  образом,  не восприняли

норм позднеримского уголовного права с их широким  при-

менением смертной казни,  что было связано с иными, чем

у римлян, целями и задачами наказания.

   Главная цель композиции,  штрафа, у германцев - пре-

дотвращение  прямых  боевых  действий,  кровной  мести,

дальнейшей междуусобицы, вражды между дворами, кланами,

родами и пр., возникающей вследствие "нарушения чести".

   Честь как  средство  завоевания  славы,  хвалы (lof)

обеспечивала главную мотивацию поведения варвара в  ми-

ре,  где правили богиня войны и враждебная непостоянная

судьба (wurd),  темные силы, окружающие человека. Честь

приобреталась тогда,  когда захватывалось то, что защи-

щалось другим, и соответственно терялась при противопо-

ложных обстоятельствах.

   Композиция и  была,  с  одной стороны,  определенной

формой восстановления,  искупления чести,  и тем  самым

победы над злой судьбой,  с другой - формой примирения,

установления мира.  При этом искупление касалось  чести

не только конкретного человека,  но и дома, рода, к ко-

торому он принадлежал. Отсюда прямая связь возмещения с

понятием  защиты  дома,  "мира  дома" (frith),  которое

включало и понятие "мира королевского дома",  трансфор-

мировавшегося по мере укрепления государства, королевс-

кой власти в более широкое понятие "королевского мира",

нарушение  которого  возмещалось  более крупным штрафом

или влекло за собой более тяжкое наказание.

   Законы англосакского короля Этельберта (VI в.), нап-

ример, устанавливали за нарушение мира королевского до-

ма штраф в 50 шиллингов, а мира дома простого керла в б

шиллингов.

   Если "обидчик"  выплачивал  композицию потерпевшему,

он,  как правило, не платил по Салической правде королю

никакого

штрафа. Только в некоторых случаях часть или вся компо-

зиция шла в казну.  Например, граф. принимавший участие

во взыскании долга, путем конфискации имущества с долж-

ника  брал  в качестве штрафа третью часть этого долга.

Вергельд за убитого делился на две части:  одна шла сы-

новьям убитого, другая - его ближайшим родственникам со

стороны отца или матери. И только в том случае, если не

было  родственников,  эта  часть  вергельда шла в казну

(12,1 - 2).

   Вместе с тем в Салической правде выделяется ряд пра-

вонарушений,  приближающихся  к  понятию преступления в

собственном смысле слова,  уже упоминаются наказания  в

виде  государственной  кары  за содеянное,  например за

должностные  преступления  графа,  если  он  "осмелился

взять  что-нибудь  сверх законного" при взыскании долга

или отказался восстановить "справедливость  и  правосу-

дие".  Характерно  и  наказание  за  эти преступления -

смертная казнь,  если граф не смог  "выкупить  себя  за

столько,  сколько  следует".  Содержатся  в  Салической

правде и косвенные указания на  воинские  преступления,

например дезертирство.  Простое оскорбление словом "де-

зертир" (XXX,  6) влекло за собой штраф.  В Аламаннской

правде  прямо  указывалось на дезертирство как на прес-

тупление.

   На изменения в понимании  преступления  и  наказания

все  большее  влияние  оказывает  христианская церковь,

вводящая такую широко  трактуемую  правовую  категорию,

как  "оскорбление  или  неуважение  церкви",  требующая

"воспитания страха божьего" как цели  наказания  и  пр.

Так,  и в Аламаннской, и в Баварской правдах выделяется

целая группа преступлений,  в  том  числе  и  убийство,

главным квалифицирующим признаком которых является мес-

то их совершения в церкви или во дворе церкви.  Они от-

носились к вышеназванной категории "оскорбления церкви"

и влекли за собой большой штраф не в пользу потерпевше-

го и его родственников,  которые отодвигались на второй

план, а в пользу самой церкви.

   Баварская правда изобрела под влиянием церкви и  та-

кое наказание,  как "продолжительная композиция", кото-

рая уплачивалась сначала в 12 сол., затем по 1 сол. "до

седьмого  рода преступника ежегодно" за нанесение удара

беременной женщине,  приведшего к выкидышу плода. Моти-

вировалась  "продолжительная композиция" тем,  что душа

неродившегося ребенка "терпит длительное наказание, так

как она была передана в ад при помощи выкидыша, без та-

инства возрождения" (8, 21).

   Говоря о наказаниях в Салической правде, следует от-

метить  четко выявившуюся тенденцию почти полной замены

штрафами всех старых наказаний  родового  строя.  Штраф

должен был предотвратить самосуд,  затяжные распри. Не-

которые статьи Салической правды прямо пресекали  само-

суд,  например,  наказывалась попытка самовольно увести

чужой скот,  причинивший потраву полю (IX,5),  отобрать

свое  животное  у владельца без суда при "преследовании

по следу" вора (XXVII,1) и др. Салическая правда

   знает и такой вид наказания,  как изгнание из общины

или объявление человека вне закона (V.2).  Такому чело-

веку нельзя было давать пищу и приют, даже жена и роди-

тели штрафовались за помощь ему.

   Самосуд пресекался непоследовательно и еще долго до-

пускался в "варварских правдах". Так, Баварская правда,

списавшая.  видимо,  дословно эту норму с  Законов  XII

таблиц,  разрешала убийство вора,"захваченного на месте

во время преступления в ночное вррмя" (9.4).

   Смертная казнь через повешение, колесование применя-

лась  в качестве наказания в Салической правде в основ-

ном к рабам.  Она прямо предписывалась  лишь  в  редких

случаях за преступления, совершенные свободными, напри-

мер при поджоге и неявке после вызова на суд без уважи-

тельных  причин  (XVI,  1 приб.  1),  при вышеуказанных

преступлениях графа и др.  Коллективная ответственность

рода сохранялась наряду с коллективной ответственностью

общины.  Капитулярий I говорит об этом  со  ссылкой  на

"древний обычай".

   При всех имущественных преступлениях наряду со штра-

фом требовалось возмещение стоимости украденного и дру-

гих убытков.  О простом возмещении убытков речь шла,  в

частности,  при убийстве или избиении раба. Этот убыток

расценивался  в  1 и 1/3 сол.,  если раб после побоев в

течение 40 дней оставался неработоспособным.  При нане-

сении телесных повреждений свободному,  наряду со штра-

фом, 'преступник должен был возместить расходы на лече-

ние.

   Сохранившийся на  протяжении  долгого  времени в ка-

честве основного наказания штраф  как  плата  за  обиду

впоследствии   трансформируется  в  простое  возмещение

ущерба, а также все чаще заменяется или дополняется та-

кими  наказаниями,  как смертная казнь,  битье палками,

конфискация имущества, ссылка, применяемыми и к свобод-

ным.

   Казуистический характер  "варварских правд" исключал

четкие формулировки общих положений, которые относились

бы  ко  всем  преступным действиям.  Но из анализа ряда

конкретных составов преступлений можно  сделать  вывод,

что  в  "варварских  правдах" существовало понятие форм

вины:  умысла и неосторожности, покушения на преступле-

ние,  соучастия, обстоятельств, отягчающих или смягчаю-

щих преступление.  Так, при "небрежном" причинении сво-

бодным  вреда  животному другого человека по Салической

правде следовало простое возмещение ущерба его  хозяину

(9,3).  Обстоятельством же, смягчающим вину, было здесь

признание причинившего вред.  Злой умысел, вред, причи-

ненный "по вражде или коварству", влекли за собой более

высокий штраф.

   В то же время Салическая  правда  знала  ответствен-

ность без вины,  когда, например, наказываются "скопом"

все присутствующие на месте насилия над женщиной,  если

они были на этом месте и не знали о насилии (XIII,  10,

приб. 5). Соучастник, покушавшийся на преступление, на-

казывался,  как правило,  менее строго, чем исполнитель

преступления. Вместе с тем подстрекающий к краже

или убийству с помощью подкупа наказывался строже,  чем

исполнитель преступления (XXVIII. 1-3).

   Одним из обстоятельств, отягчающих преступление, бы-

ло  нарушение  общепризнанных понятий чести - нападение

на спящего,  женщину, ребенка, надругательство над тру-

пом. Ограбление могилы наказывалось штрафом в 200 сол.,

в то время как открытое нападение на свободного  франка

с целью ограбления - в 63 сол.

   Тяжесть наказания во всех "варварских правдах" зави-

села от социального статуса преступника и потерпевшего:

свободного или раба,  знатного или незнатного, богатого

или бедного. Богатство со временем наряду со знатностью

выходит  на  первый план.  В этом отношении характерна,

например, ст. 59 эдикта Теодориха. Соблазнитель свобод-

ной  девушки,  записано  здесь,  обладающий богатством,

принадлежащий к знатному роду,  обязан взять ее в жены.

Если  же  соблазнитель  не  обладает ни богатством,  ни

знатностью, то он "как осквернитель чести свободной де-

вушки карается смертной казнью".

   В германском обществе, несмотря на наличие некоторых

разрозненных норм и статей в "варварских  правдах",  не

сформировалось  еще ясных представлений о различных го-

сударственных преступлениях, которые в основном воспри-

нимались как действия, направленные против короля.

   В Салической  правде о таких преступлениях ничего не

говорится, но по мере укрепления государственных власт-

ных структур происходит усиление их защиты, расширяется

круг преступных деяний но только против  короля  и  его

должностных лиц,  но и против государства, народа. Зна-

чительные заимствования из римского права в эдикте Тео-

дориха  выразились,  в  частности,  в возрождении римс-

ко-имперской нормы  об  "оскорблении  величества"  (ст.

49), предусматривающей смертную казнь в форме сожжения,

о "подстрекательстве к мятежу в народе и  войске"  (ст.

107),  караемом  также смертной казнью.  Вопреки общему

правилу,  по этим преступлениям допускался донос  раба,

колона или слуги на своего господина.

   В Аламаннской и Баварской правдах в качестве субъек-

та преступного  посягательства  начинает  выступать  не

только король,  герцог,  их посланцы и пр., но и народ,

государство. Каралось, например, смертной казнью и кон-

фискацией  имущества приглашение чужого народа для гра-

бежа или содействие "захвату государства  врагом"  (Ба-

варская правда 2,1).  Здесь же говорилось о таких прес-

туплениях,  как заговор против герцога,  мятеж в войске

(2,  3),  призыв "врагов в провинцию" и др. По Аламанн-

ской правде каралось штрафом в 60 сол.  в пользу  госу-

дарственной  казны  даже  простое  участие в "крикливом

сборище".

   Определенная часть преступлений в "варварских  прав-

дах" относится к посягательствам на личность. Это преж-

де всего убийство,  размер вергельда за которое зависел

не только от социального положения убитого, по и от его

возраста, пола. За убийство

свободного франка по Салической правде полагался значи-

тельный вергельд.  равный 200 сол. Меньшим был вергельд

за галло-римлянина, если он не был приближенным короля.

Вергельд за убийство франка,  находящегося на королевс-

кой службе,  утраивался.  Так, за убийство графа, коро-

левского должностного лица полагался  вергельд,  равный

600 сол.  Вергельд понижался до 300 сол., если граф был

из полусвободных литов или рабов короля.

   Многократно увеличивался вергельд за жизнь королевс-

кого  дружинника  во время военных походов,  а также за

убийство представителя духовенства. За убийство священ-

ника уплачивался вергельд в 600 сол., за убийство епис-

копа - 900 сол.

   Непрекращающаяся борьба  за  удержание  власти,   за

признание  ее  легитимности  на завоеванных территориях

диктовала настойчивые усилия германских королей  предс-

тать в качестве главных защитников церкви, папы римско-

го.

   Карл Великий не переставал заявлять, что главная за-

бота его - защищать церковь, а церкви - молиться за не-

го.  С этим было связано и ужесточение наказания за по-

сягательство  на клирика,  церковное имущество и пр.  В

Баварской правде, например, наказание за убийство епис-

копа носило крайне устрашающий, символический характер:

взять с убийцы столько золота,  "сколь весила бы туника

свинцовая,  сделанная  по  фигуре убитого епископа".  В

случае невозможности выполнения этого предписания нака-

зание могло быть заменено конфискацией в пользу церкви"

земли,  рабов,  дома преступника,  а также обращением в

рабство его самого, его жены и детей" (1,10).

   В Аламаннской  правде в абстрактной форме было запи-

сано правило:  "за все, что противозаконно сделает про-

тив церкви,  он должен уплатить втрое" (21).  Ужесточа-

лось наказание за преступления не только против  иерар-

хов христианской церкви,  но и против рядовых дьяконов,

монахов, их родственников (Аламаннская правда, 11-15) и

даже церковных рабов.

   В правовом статусе раба или лита по Салической прав-

де часто не проводилось принципиальных  различий.  Если

раб или лит убивали свободного человека,  то убийца от-

давался родственникам убитого в счет половины  вергель-

да, вторую половину платил его хозяин.

   Во всех  "варварских  правдах" указывалось на особую

охрану жизни, здоровья и чести свободной женщины. Утро-

енный  вергельд  за убийство женщины связывался в Сали-

ческой правде с ее способностью  к  деторождению.  Если

женщина  не могла рожать детей,  вергельд составлял 200

сол. Беременность женщины повышала вергельд до 700 сол.

   В Аламаннской правде убийство женщины вообще  счита-

лось отягчающим обстоятельством.  Там указывалось,  что

за убийство женщины платят "вдвое больше, чем за мужчи-

ну" (49,2). В Баварской правде содержится и прямое объ-

яснение этому,  "потому что женщина не может защищаться

с оружием в руках" (4,29).

Девятикратный вергельд следовал в Салической правде  за

"человекоубийство скопищем" лица, находящегося на коро-

левской службе, в его доме (XII,1).

   В Салической правде подробно перечисляются и различ-

ные виды телесных повреждений, побоев, оскорблений сло-

вом или действием. Штрафы за нанесение телесных повреж-

дений варьировались от 9 до 200 сол.: 200 сол. следова-

ло за кастрацию человека:  100 сол.  полагалось за  ряд

увечий,  нанесенных одновременно, и за повреждение язы-

ка,  лишившее человека способности говорить.  В перечне

телесных  повреждений  упоминаются  и  выбитый глаз,  и

оторванное ухо, и тот или другой оторванный палец. Нап-

ример за палец,  "которым натягивают лук",  присуждался

штраф в 35 сол. и только 9 сол. - за четвертый палец. В

общем  ряду  с нанесением телесных повреждений стояли и

такие преступления,  как "насылание порчи",  наказуемое

штрафом в 62 и 1/2 сол. В Аламаннской правде еще больше

детализируются эти преступления.  Их список включает  и

оскорбительное "острижение головы или бороды" (12 сол.)

и др.

   Не отличался оригинальностью и соответствующий пере-

чень  преступлений по Баварской правде (свидетельствую-

щий о крайней жестокости нравов германцев),  включающий

выбитые зубы,  сломанные пальцы,  раны на голове, отор-

ванные губы,  носы и уши. Здесь же содержится призыв не

приносить  "вред  чужеземцу"  (которые,  видно,  и были

главными жертвами этих преступлений), ибо "всеобщий мир

необходим для всех" (4,30).

   Сумма штрафов  за  оскорбление  словом или действием

зависела от ряда обстоятельств:  от социального положе-

ния сторон,  от тяжести оскорбления в понимании герман-

цев. По Салической правде простое оскорбление свободно-

го  франка словом - уродом,  зайцем,  волком,  лжецом и

другими обидными прозвищами наказывалось  штрафом  в  3

сол.,  действием - в 15 сол.  Суров был "салический за-

кон" к тем,  кто оскорблял женщину, без оснований назы-

вая  ее  "блудницей".  Штраф  в этом случае достигал 45

сол. Особо наказывалась клевета на мужчин и женщин, ко-

торых называли "пособниками ведьмы".

   В титулах  "варварских правд" о преступлениях против

собственности додержится прежде всего длинный ряд  ста-

тей,  касающихся краж различных домашних животных,  во-

ровства в поле,  саду.  При этом по  Салической  правде

различались  кражи,  совершенные свободными или рабами,

со взломом,  подделкой ключей или без  таковых,  одного

или нескольких животных.  Учитывалось также, оставались

ли у хозяина другие животные,  их возраст и  пол,  была

ли,  например, свинья супоросая или нет. Не случайно за

Салической правдой  закрепилось  название  "свиной  ко-

декс".

   Вместе с тем в ней устанавливались наказания и в об-

щей форме,  в зависимости от стоимости похищенного иму-

щества или от того, была кража простая или квалифициро-

ванная.  Соответственно различались три вида  краж:  на

сумму от 2 до 40 динариев, на сумму свыше 40 динариев и

кража со взломом или подделкой ключей. Для свободных во

всех  случаях устанавливался штраф соответственно в 15,

35 и 45 сол., рабы же присуждались в первом

случае к возмещению ущерба и 120 ударам плетью, во вто-

ром - к кастрации или штрафу,  в третьем -  к  смертной

казни.  Квалифицирующим признаком при краже была и при-

надлежность вещи королю,  например,  кража королевского

быка  удваивала  сумму штрафа в 45 сол.  по сравнению с

кражей быка у простого франка.

   В Баварской правде за любую кражу в общей форме  ус-

танавливался штраф, равный девятикратной стоимости вещи

(9,1),  при этом учитывалось и где похищена вещь.  Если

"внутри двора, на мельнице, в церкви (вероятно, не цер-

ковной утвари) или в  мастерской",  то  штраф  равнялся

трехкратной стоимости похищенной вещи. Уменьшение штра-

фа объяснялось тем,  что эти "четыре  дома...  являются

общественными помещениями и всегда открыты" (9.2).

   Салической правде  были  известны и такие преступле-

ния, как кража свободных людей (XX,9), кража рабов (XX,

10),  которая приравнивалась к краже коня или упряжного

животного, поджог дома, амбара, риги, разрушение чужого

дома, поломка изгороди, самовольное использование чужой

вещи.

   Особую группу составляли преступления против  нравс-

твенности.  Сюда  относились по Салической правде такие

преступления, как "насилие над свободной девушкой", ка-

раемое  штрафом  в  63 сол.,  сожительство с ней "по ее

доброй воле",  караемое штрафом в 45 сол. Для сравнения

можно указать,  что оскорбление женщины словами "пособ-

ница ведьмы" наказывалось  почти  в  три  раза  большим

штрафом, чем насилие над ней. Раб, "причинивший насилие

чужой рабыне",  после  которого  наступила  ее  смерть,

кастрировался или уплачивал 6 сол. Характерно, что пре-

любодеяние с девушкой возмещалось в Аламаннской  правде

меньшим штрафом (40 сол.),  чем с замужней женщиной (80

сол.).

   Судебный процесс. Судебный процесс носил обвинитель-

но-состязательный характер. Оть.скание украденной вещи,

вызов в суд ответчика, свидетелей было обязанностью са-

мого  потерпевшего.  Важная  роль суда в германском об-

ществе предопределяла особое место в судебном  процессе

не только самих сторон,  но и свидетелей по делу. Сали-

ческая правда предписывала штраф за неявку ответчика  и

свидетеля в суд без уважительных причин. К числу уважи-

тельных причин относились королевская служба,  болезнь,

смерть  родственников,  пожар в доме.  Лжесвидетельство

сурово наказывалось,  так же как отказ свидетеля  гово-

рить  в суде то,  что он знал по делу.  Такие свидетели

объявлялись вне  закона  и  штрафовались.  К  свидетелю

предъявлялся ряд требований. Прежде всего не мог свиде-

тельствовать против свободного раб,  не мог быть свиде-

телем тот,  кто ранее был изобличен в ложных показаниях

(Аламаннская правда 42,2).  По Баварской правде  свиде-

тель  должен  был быть равного состояния с тем,  против

кого свидетельствовал. Если шел спор о земле, он должен

был  быть из той же общины и иметь хотя бы небольшое (в

6 сол.) состояние (17,2).

   Важность этих дел влияла и на особую строгость в су-

де к свидетелю. Судья устанавливал срок его явки в суд.

Если он не являлся, то подвергался штрафу в 12 сол. Не-

согласие со свидете-

лем ответчика могло привести  к  поединку  между  ними.

Свидетелю драли уши, чтобы "сказал правду". Если свиде-

телей было много.  они выбирались по жребию  (Баварская

правда  17,6).  Бойцом  в поединке мог быть выставлен и

раб (18,1 - 2). Гарантией правдивости свидетельских по-

казаний являлась клятва свидетеля на оружии (17,6). При

отсутствии свидетелей,  если не было "верных улик"  или

преступление  не могло быть "должным образом доказано",

привлекались соприсяжники (Салическая правда XVII, 5).

   Институт соприсяжничества уходил  своими  корнями  в

далекое  родовое прошлое франков.  Соприсяжники - родс-

твенники, соседи, друзья, которые должны были защищать,

оказывать поддержку в суде одной из сторон путем свиде-

тельства ее правоты,  исходя при этом не из знаний обс-

тоятельств дела, а из присущих якобы ответчику, обвиня-

емому и другим честности, добронравия.

   Институт соприсяжничества был тесно связан с  тради-

ционным институтом компургации (помощи в клятве), когда

обвиняемый очищал себя от обвинения, а заступники обви-

няемого поддерживали его,  клялись той же клятвой, при-

нимая на себя тем самым все права и обязанности послед-

него. Соприсяжники определяли и сумму похищенного, если

кража отрицалась. По Баварской правде соприсяжники кля-

лись на алтаре над раскрытым Евангелием,  в присутствии

наместника церкви.

   Салическая правда знает ордалии ("божий суд") с  по-

мощью котелка с кипящей водой, в которую опускалась ру-

ка обвиняемого. Обожженная и плохо заживающая рука была

свидетельством  его  виновности.  От испытания котелком

можно было откупиться,  причем сумма выкупа зависела от

суммы  предполагаемого штрафа в случае проигранного де-

ла,  но была значительно ниже, чем сам штраф. Например,

если  штраф равнялся 15 сол.,  то выкуп - 3 сол.,  если

штраф равен 35 сол.,  то выкуп - 6  сол.  (III,  1-3  и

др.).  Возможность  "выкупа руки от котелка" была соци-

альной привилегией богатого преступника.

   Капитулярии знали и другие виды доказывания,  напри-

мер "испытание жребием", при котором наказание наступа-

ло в том случае,  если обвиняемый "возьмет плохой  жре-

бий".  К  рабам  применялись пытки.  Раба пытали до тех

пор, пока не вырывали у него признание. Выдача раба для

"справедливой  пытки"  была обязанностью его господина.

Трехкратное безрезультатное  "увещевание"  выдать  раба

переносило его вину и весь штраф на хозяина (X, 4-10).

   Косвенные свидетельства  частых наказаний невиновных

при таких способах доказывания можно найти в самой  Са-

лической правде.  Здесь, например, содержится предписа-

ние наказывать штрафом в 200 сол.  "колдунью", если она

была  "уличена"  в  том,  что  "съела человека" (XIV,2,

приб. 1).

   У готов были запрещены  испытания  водой,  огнем,  а

также судебные поединки. Но клятва сохранялась в эдикте

Теодориха (ст. 74).

   В случае отказа добровольно выполнить решение  суда,

его выполнение брал на себя граф.  Тот, кто препятство-

вал ему в вы-

полнении решении суда, строго наказывался. Выплата вер-

гельда через суд могла быть отсрочена с помощью поручи-

телей.  Для  особой убедительности поручительство подт-

верждалось в судебном заседании четыре раза подряд (VI-

II, 1).

Ярким проявлением  укрепления  позиций  христианской

церкви были ее  небезуспешные  притязания  на  судебные

полномочия.  В  Баварской  правде  по сравнению с более

ранними правдами не только увеличивалась  сумма  штрафа

за  преступления против тех,  кто "не имел страха перед

Богом и уважения к святым",  но  и  признавалось  право

церкви  определять тяжесть наказания "по совету священ-

нослужителей", и даже спасать от преследования, предос-

тавлять преступникам право убежища в храме.  Со ссылкой

на Священное писание в Баварской правде (1,7) утвержда-

лось,  что "нет такой тяжкой вины, чтобы нельзя было из

страха перед Богом и из уважения к святым сохранить ему

жизнь".

   Однако в это время священнослужители,  в том числе и

епископы "подлежали суду короля,  герцога или  народа",

особенно  за такие тяжкие преступления,  "как убийство,

распутство и соглашение с врагом" (1,10).  В это время,

как представляется,  и начали прорастать корни тех про-

тиворечий, которые привели в XI в. к "грегорианской ре-

волюции",  приведшей к освобождени" клириков от подсуд-

ности светским судам.

   Глава 21. Право средневековой Франции

   Источники права.  В истории французского права нашли

свое наиболее полное отражение типические черты средне-

векового права Западной Европы.  В течение  всей  эпохи

средневековья  множественность и партикуляризм источни-

ков права,  отражавшие разобщенность самого феодального

общества,  препятствовали образованию во Франции единой

национальной правовой системы. Несмотря на политическое

объединение страны,  религиозно-духовную общность и ут-

верждение абсолютизма,  французское право вплоть до ре-

волюции 1789 года представляло собой конгломерат много-

численных правовых систем, действие которых распростра-

нялось или на определенный круг лиц (духовенство,  тор-

говцы и т.д.),  или на какую-либо конкретную, часто не-

большую по размерам территорию.  Как язвительно заметил

Вольтер,  во Франции,  "меняя почтовых лошадей,  меняют

право".

   Важнейшим источником  права,  придававшим ему особую

пестроту, был обычай. К Х в. во Франции практически пе-

рестали действовать Салическая правда и другие варварс-

кие обычаи,  которые применялись по персональному прин-

ципу. На смену им в условиях феодальной раздробленности

пришли территориальные правовые обычаи (кутюмы) отдель-

ных регионов,  сеньорий и даже общин.  В рамках крупных

феодальных владений (Нормандия,  Анжу,  Бретань и  др.)

они  отличались большим разнообразием.  Особенно велика

была роль кутюмов в северной Франции,  которую даже на-

зывали в связи с этим "страной обычного права".

   Обычаи складывались  в  устной  форме  (отсюда север

Франции носил название "страны неписаного права");  они

формировались на основе обыкновений,  признававшихся из

поколения в поколение на какой-либо определенной терри-

тории,  местного или регионального масштаба. Сила и ав-

торитет обычного права определялись тем,  что оно отра-

жало  реальные  потребности территориальных коллективов

феодального общества,  возникало, как правило, из комп-

ромисса  и  не  зависело всецело от произвола государс-

твенной власти.  Поэтому и соблюдение кутюмов  в  боль-

шинстве случаев было добровольным,  хотя они и приобре-

тали обязательную силу,  подкрепляемую прежде всего су-

дебной властью.

   Для признания обычаев в судах было необходимо, чтобы

они были известны  с  "незапамятных  времен",  т.е.  по

крайней мере 40 лет.  Начиная с XII в. отдельные кутюмы

стали записываться,  а к середине XIII в.  в  Нормандии

был составлен сравнительно полный сборник обычного пра-

ва - Большой кутюм Нормандии,  который использовался  в

судебной практике. С этого времени появляется ряд част-

ных записей местного обычного  права,  сделанных  коро-

левскими судьями и легистами. Одной из таких ранних за-

писей стал "Совет другу" (1253 год), принадлежавший пе-

ру Пьера де Фонтена. Но наиболее известным и популярным

в средневековой Франции стал сборник обычаев  -  Кутюмы

Бовези (около 1283 года), автором которых был королевс-

кий бальи Филипп де Бомануар. Хотя этот сборник опирал-

ся  прежде  всего  на запись кутюмов одного из судебных

округов графства Клермонта (на северо-западе  Франции),

Филипп  де Бомануар дал в своем сочинении более широкий

обзор обычного права со ссылками на кутюмы  других  су-

дебных  округов  и с добавлением ряда положений канони-

ческого и римского права. Сборник, состоявший из проло-

га и 70 глав, хотя и не давал системного и цельного из-

ложения правового материала, описывал большое количест-

во кутюмов по различным вопросам права (организация су-

да и процесс,  правовой статус  разных  категорий  лиц,

юридический  режим  земельных владений и т.д.).  Кутюмы

Бовези подтверждали принцип непреложности правовых обы-

чаев не только для местных жителей,  но и для государс-

твенной власти:

   "Король должен сам  соблюдать  обычаи  и  заставлять

других соблюдать эти обычаи".

   За Кутюмами  Бовези  последовал  ряд других подобных

сборников: Кутюмы Тулузы (1296 год), Древний кутюм Бре-

тани (1330 год). Особым авторитетом в судах пользовался

сборник Большой кутюм Франции,  составленный в 1389 го-

ду.

   Поскольку частные сборники обычного права не отлича-

лись полнотой, проблема доказывания кутюмов в судах ос-

тавалась сложной. Если тот иной обычай вызывал сомнения

или оспаривался, судья проводил специальное расследова-

ние  с допросом десяти местных знатоков обычного права,

которые должны были дать едино-

гласный ответ о существовании кутюма и его  содержании.

Такая  процедура  порождала  много судебных споров и не

устраняла юридических трудностеи.  Так, кутюмы разнооб-

разились  в зависимости от местности,  но определить ее

территориальные границы часто было чрезвычайно сложно.

   В 1454 году Карл VII специальным ордонансом  предпи-

сал всем бальи свести в единые сборники кутюмы их баль-

яжей и направить для обобщения в Парижский парламент. В

соответствии  с этим предписанием были составлены,  а в

XVI в. отредактированы 60 сборников "больших" кутюмов и

около 200 сборников "малых" кутюмов.

   Составление сборников кутюмов, не ликвидировав пест-

роты обычного права,  способствовало  его  консервации.

Отредактированные кутюмы приобретали ряд качеств, кото-

рыми обладает закон:

   определенность, стабильность, неизменяемость. Но они

формально не рассматривались как закон,  хотя их редак-

тирование по приказу королевской знати фактически озна-

чало государственное санкционирование.

   В переработанном  виде кутюмы стали более удобными и

для их доктринального изложения.  Поэтому в  XVII-XVIII

вв.  появляется  ряд  крупных  работ  (Лвуазеля,  Дома,

Потье),  в которых была предпринята попытка  унифициро-

вать  кутюмы  и  судебные решения по отдельным правовым

институтам и тем самым обосновать идею создания единого

общефранцузского права.

   На Юге Франции постепенно важнейшим источником права

становилось римское право,  которое имело здесь  доста-

точно  глубокие  исторические  корни.  Влияние римского

права в Галлии восходило еще к  завоевательным  походам

Юлия Цезаря.  Оно сохранило свои позиции и в века, пос-

ледовавшие за падением римской империи,  но трансформи-

ровалось в своеобразное галло-римское право, опиравшее-

ся не на византийскую кодификацию Юстиниана, а на упро-

щенную версию законодательства Феодосия и на варваризи-

рованный сборник римского права, составленный вестготс-

ким королем Алариком.  Французские юристы, комментирую-

щие' эти памятники римского права  и  использующие  при

этом  методы,  подобные глоссированию,  развернули свою

деятельность еще  до  создания  знаменитой  итальянской

школы глоссаторов. Но настоящий ренессанс римского пра-

ва во Франции начинается с XIII в.  на Юге страны,  что

было связано прежде всего с активной деятельностью шко-

лы  глоссаторов,  открывших  дорогу  для  юстинианового

римского права. Один из видных представителей этой шко-

лы - Плацетин - организовал в начале XIII в. преподава-

ние  римского  права  (прежде всего Дигест Юстиниана) в

университете Монтпелье.  Затем  юридические  факультеты

стали открываться и в других университетах Франции.

   Метод, использованный    французскими    профессора-

ми-глоссаторами, был таким же, который применяли италь-

янские основатели этой школы. Они комментировали Дигес-

ты Юстиниана, вписывая в их текст комментарии и поясне-

ния (глоссы), которые в свою

очередь также изучались,  обобщались и  глоссировались.

Возрожденное  таким  образом и объясненное глоссаторами

римское право выступало во Франции как "право  ученых".

оно оставалось далеким от практики королевских судов.

   Отношение королевской  власти  к  римскому  праву во

Франции сначала было двойственным. С одной стороны, для

укрепления своей власти короли ссылались на многие фор-

мулы римского публичного права, использовали логистов в

государственном аппарате.  Но, с другой стороны, узако-

нение римского права могло быть  понято  как  признание

верховенства римско-германского императора. Поэтому ко-

роль Филипп Август даже запретил преподавание  римского

права  в  Парижском университете,  хотя оно изучалось в

других университетах королевского домена.  В  Парижском

университете официально преподавание римского права бы-

ло разрешено в 1670 году при короле Людовике XIV.

   Признав доктринальное значение римского права, фран-

цузские  короли  ограничивали его практическое примене-

ние,  Людовик Святой (XIII в.) постановил,  что оно  не

является  обязательным во французском королевстве.  Фи-

липп Смелый запретил практикующим юристам  использовать

римское право в стране обычного права.  Что же касается

Юга.  то здесь был найден своеобразный выход в том, что

королевская  власть  (с 1312 года при Филиппе Красивом)

признала римское право как своего  рода  вид  "писаного

обычая"  Отсюда Юг Франции первоначально считался стра-

ной обычного права,  и только с XIV в.  за ним  оконча-

тельно  закрепилось  название  "страны писаного права".

Впрочем демаркационная линия между этими двумя террито-

риальными  правовыми  массивами Франции никогда не была

абсолютно точной и безусловной.

   Постепенно на Юге местные правовые обычаи  приходили

в упадок,  а римское право, которое во все большей сте-

пени следовало юстиниановым  образцам,  признавалось  в

качестве  общего права и проникало в судебную практику.

В XIV-XV вв.  этот процесс затронул и страну неписаного

права.  Хотя здесь римское право рассматривалось лишь в

качестве писаного разума  и  дополнительного  источника

права,  оно оказывало заметное влияние на кутюмы в ходе

их редактирования и записи.  Этому способствовала  дея-

тельность парламентов,  где в это время большим автори-

тетом пользовались постглоссаторы (бартолисты).  Особую

роль в использовании метода схоластики и формулировании

общих принципов римского права сыграли профессора Орле-

анского университета де Ревеньи и де Бельпарш, последо-

ватели известного итальянского постглоссатора  Бартола.

Французские бартолисты адаптировали римское право к ус-

ловиям средневекового общества, т.е. к потребностям су-

дебной  практики.  Влияние  бартолистов,  выводивших из

римских текстов общие принципы  права,  сказалось  и  в

последующие века,  о чем свидетельствуют,  в частности,

Пандекты, изданные в 1748 году известным юристом Потье.

   В XVI в.  во Франции сложилась и своя школа римского

права. получившая название школы гуманистов. Представи-

тели этой шко-

лы, отражая идея эпохи  Возрождения,  отвергали  методы

схоластики и дедукции,  присущие постглоссаторам.  Если

бартолисты изучали римское право для практических нужд,

то юристы-гуманисты стали изучать его как таковое, взя-

тое само по себе, пользуясь при этом историческим мето-

дом.  Этот  метод  был привнесен во Францию итальянским

профессором Альциатом,  который  преподавал  сначала  в

Авиньоне, а затем (1529-1550 гг.) в университете Бурже.

Он считал, что необходимо устанавливать подлинный смысл

оригинальных  текстов  римского права и соотносить их с

историческими условиями,  в  которых  они  создавались.

Юристы-гуманисты создали в Бурже интеллектуальный центр

с привлечением специалистов по античной филологии,  ис-

тории,  изящным искусствам, которые позволили поставить

на более высокий научный уровень  изучение  кодификации

Юстиниана,  Законов  XII таблиц и других римских юриди-

ческих древностей.  Наибольшую известность в этой школе

приобрел Жак Куяций (1522-1590 гг.), признанный "князем

романистов". Его труды состояли главным образом из ком-

ментариев к фрагментам работ римских юристов, представ-

ленных в кодификации Юстиниана.  Ж.  Куяций,  привлекая

дополнительные  и вновь обнаруженные документы (из Уль-

пиана,  Кодекса Феодосия и др.),  устранял  последующие

напластования  и  искажения,  восстанавливал  подлинные

римские тексты.  Большую работу в этом направлении про-

вел  другой видный представитель школы гуманистов - Жак

Годофрой.  Пользуясь историческим  методом,  выявляя  и

устраняя интерполяции,  он реконструировал Кодекс импе-

ратора Феодосия.  Юристы-гуманисты,  ориентированные на

научное изучение римского права,  не повлияли на судеб-

ную практику, а поэтому в XVII-XVIII вв. вновь уступили

позиции  бартолистам.  Но  их  труды готовили почву для

последующего использования конструкций римского права в

послереволюционном законодательстве Франции.  Таким об-

разом, можно сделать вывод, что в средневековье римское

право  выступало не только как важнейший источник дейс-

твующего права, но и как составной элемент формирующей-

ся национальной правовой культуры.

   К числу  важных  источников  права,  действовавших в

равной мере на территории всей страны, относились также

нормы канонического права. Право церкви создавать собс-

твенную юридическую систему для внутреннего  употребле-

ния  признавалось  в римской империи и в монархии фран-

ков,  откуда во Францию и перешло  каноническое  право.

Своего  апогея здесь оно достигло в XIIXIII вв.,  когда

расширилась компетенция церковных трибуналов,  которые,

сохранив  свои властные функции над клириками,  сущест-

венным образом расширили свою  юрисдикцию  в  отношении

светского населения.  В последующие века в ходе упорной

борьбы королевской власти за укрепление своих  судебных

полномочий  сфера действия канонического права во Фран-

ции начинает сужаться.  Королевский ордонанс 1539  года

запретил церковным судам рассматривать дела, касающиеся

не клириков,  а светских лиц. К этому времени утвержда-

ется положение, согласно которому король один

осуществляет власть в королевстве, а поэтому декреталии

римских  пап и постановления церковных соборов не явля-

ются обязательными для французов.  В число  королевских

полномочий  в период становления абсолютизма было вклю-

чено придание обязательной  силы  нормам  канонического

права. В конечном счете в основу действия канонического

права во Франции были положены следующие принципы.

   В отношении старого канонического права,  выработан-

ного  в период средневековья и включенного в Свод кано-

нического права, действовала презумпция, согласно кото-

рой оно молчаливо признается королевской властью. Спор-

ной оставалась только юридическая сила "Книги  шестой",

промульгированной  в период острой ссоры Бонифация VIII

и Филиппа Красивого.

   Нормы канонического  права,  принятые  церковью  уже

после  утверждения свода канонического законодательства

(1582 год),  требовали специальной королевской санкции.

Фактически королевские суды стали принимать во внимание

лишь те акты церковных соборов и римских  пап,  которые

сопровождались специальными королевскими грамотами, оз-

начавшими их официальную промульгацию.  Более того, та-

кие  грамоты  подлежали регистрации в парламентах,  что

означало их верификацию.  Так, Болонский конкордат 1516

года,  опубликованный в виде папской буллы, приобрел во

Франции обязательную силу лишь после того,  как  к  его

тексту были составлены специальные королевские грамоты,

зарегистрированные не без трудностей в Парижском парла-

менте.  Благодаря такой юридической процедуре некоторые

церковные постановления (например,  решения  трентского

собора) вводились в действие не в полном объеме. Вмеша-

тельство королевской власти в применение  норм  канони-

ческого  права привело к тому,  что отдельные церковные

каноны (особенно XXIV канон, посвященный брачносемейным

отношениям),  действовали со многими национальными осо-

бенностями.

   Большое значение во Франции в  период  средневековья

имело  и  городское право,  которое рассматривалось как

своего рода обычное право.  Оно отличалось значительным

разнообразием,  но ему были присущи и общие черты.  Ос-

новным источником этого права являлись  городские  хар-

тии,  имевшие нормативный характер и отражавшие компро-

мисс городского  населения  с  королем  или  отдельными

сеньорами.  В  хартиях  и  основанных на них внутренних

регламентах городов предусматривалось поддержание  мира

и порядка, признавались важные права и свободы граждан,

не защищенные обычным феодальным правом (право на жизнь

и имущество горожан, неприкосновенность жилища и т.п.),

регламентировалась торгово-ремесленная деятельность.

   Постепенное развитие внутренней, а особенно междуна-

родной  торговли выявило и очевидные недостатки городс-

кого права,  носившего местный партикулярный  характер.

Поэтому  с  XII в.  в отношениях между купцами начинают

использоваться нормы международного морского и торгово-

го права, позаимствованные из сбор-

ников морских обычаев и торговых обыкновений,  записан-

ных в итальянских и испанских городах (Пизе,  Барселоне

и др.). Со временем такие сборники стали составляться и

во Франции.  Наибольшую известность из них получил  Ре-

естр торговых и морских обыкновений, составленный в XI-

II в.  в Олероне и применявшийся во многих портовых го-

родах Франции и Англии.

   По мере усиления королевской власти все более важное

место среди других источников права занимают  законода-

тельные акты королей:  установления, ордонансы, эдикты,

приказы,  декларации и др.  Начиная с Филиппа Красивого

(конец XIII - начало XIV в.) королевские акты чаще все-

го стали именоваться ордонансами.

   Вплоть до второй половины XVII в.  королевское зако-

нодательство  не отличалось систематизацией и классифи-

кацией содержащегося в нем материала. Нередко ордонансы

были многопрофильные,  как,  например,  Ордонанс Мулена

1566 года,  включавший в себя нормы, относящиеся к ипо-

текам, к судебным доказательствам, к полномочиям губер-

наторов провинций.  Королевское законодательство  часто

страдало  декларативностью,  его  применение  порождало

постоянные судебные трудности.

   К середине XVI в.  королевских ордонансов накопилось

так много, что Генеральные штаты неоднократно требовали

от короля их кодификации с целью устранения путаницы  и

противоречий в законодательстве. В связи с этим извест-

ным юристом Бриссоном была подготовлена обширная компи-

ляция, составленная на основе действующего королевского

законодательства.  Эта компиляция, известная под назва-

нием Кодекс Генриха III,  была опубликована в 1587 году

как частное произведение, но пользовалась большим авто-

ритетом в судах.  Во второй половине XVII и в XVIII в.,

особенно при короле Людовике XIV, кодификационные рабо-

ты поднимаются на более высокую ступень.  Под руководс-

твом Кольбера был создан специальный Совет  по  реформе

законодательства.  В это время издается серия королевс-

ких законов (так называемых больших ордонансов),  кото-

рые  по  существу кодифицируют правовые нормы в области

уголовного права и процесса,  торгового и морского пра-

ва,  завещаний и т.д. Однако законодательные акты коро-

лей,  которые затронули сравнительно небольшой круг об-

щественных отношений,  связанных главным образом с пуб-

личным порядком,  не могли ввести во французское  право

системность.

   В качестве дополнительного и сравнительно менее зна-

чимого источника французского средневекового права выс-

тупала судебная практика парламентов,  особенно Парижс-

кого парламента.  По многим вопросам, в частности, свя-

занным с применением кутюмов,  решения парламентов, вы-

несенные  по  отдельным  делам,  приобретали  норматив-

но-обязательную силу.

   Право феодальной собственности на землю.  Феодальная

основа права Франции наиболее ярко  проявилась  в  том,

что оно закрепляло исключительные привилегии дворянства

и духовенства на землю. К XI в. полностью исчезает сво-

бодная  крестьянская  собственность  на землю,  а также

иные формы аллодиальных владе

ний, которые  дольше сохранялись на юге страны.  Феод

утверждается в качестве основной и  практически  единс-

твенной  формы поземельной собственности.  В результате

развития процесса субинфеодации  складывается  правило,

что  каждый  держатель  земли  должен  иметь сеньора по

принципу "нет земли без сеньора".  Это правило, возник-

шее первоначально на севере, к XIII в. распространяется

по всей территории Франции.  С усилением власти  короля

легисты и королевские судьи стали исходить из того, что

все земли в стране держатся от имени короля.

   Другой чисто  феодальной  чертой  права  поземельной

собственности  во Франции была его расщепленность.  Как

правило, земля не находилась в неограниченной собствен-

ности  одного лица,  а выступала как собственность двух

или более феодалов,  принадлежавших к  разным  ступеням

сословной лестницы. Четко разделяя правомочия верховно-

го и непосредственного собственника земли,  право  зак-

репляло  иерархическую  структуру  феодальной земельной

собственности.

   Юридическое обоснование расщепленности  права  собс-

твенности наиболее полно было дано глоссаторами. Снача-

ла они обозначили права вассалов  на  землю  с  помошью

классической  римской  формулы  как  право  пользования

участком и извлечения плодов (jus utendi  ас  fruendi).

Но позднее, отступая от классических принципов римского

права,  они сконструировали новое положение о существо-

вании  одновременно нескольких собственнических прав на

одну и ту же вещь. За сеньором стало признаваться "пря-

мое право собственности" (dominium directum), а за вас-

салом - "полезное право собственности"  (dominium  uti-

le).

   Это означало,  что  за вассалом,  который непосредс-

твенно использовал свои привилегии собственника  земли,

было  закреплено  право  на эксплуатацию крестьян путем

взимания различных поборов. Сеньор, выступая в качестве

верховного собственника земли,  сохранял за'собой опре-

деленные административно-судебные права и  контроль  за

распоряжением переданным участком.  Так, субинфеодация,

т.е.  передача части феода подвассалам, требовала до XI

в.  согласия сеньора.  Позднее она могла осуществляться

вассалом самостоятельно, но с соблюдением предусмотрен-

ных  в обычном праве ограничений.  Как правило,  кутюмы

разрешали передавать арьервассалам от 1/3 до 1/2  полу-

ченного  от  сеньора фьефа.  Но с XIII в.  без согласия

сеньора, а затем короля была запрещена передача земель-

ных владений церкви, поскольку при этом происходило так

называемое "умерщвление  лена".  Верховный  собственник

навсегда терял такую землю, которую церковь, не связан-

ная обязанностями военной службы,  держала, как говори-

лось, "в мертвой руке".

   Права земельного  собственника в части недвижимостей

рассматривались не как  индивидуальные,  а  как  семей-

но-родовые.  Поэтому распоряжение родовыми землями ста-

вилось под контроль родственников. Их согласие при про-

даже таких земель требовалось вплоть до XIII в. Позднее

это требование смягчалось,  но  родственники  сохраняли

право выкупа семейного имущества (право

ретракта) в течение одного года и одного дня после  его

продажи. Если глава семьи умирал, не оставив детей, се-

мейное имущество возвращалось по той линии,  по которой

оно поступило в семью.

   Особая конструкция  поземельных прав была выработана

в стране обычного права,  где  кутюмы  не  знали  права

собственности на землю как такового,  а признавали осо-

бые владельческие права (сезину). Последняя представля-

ла собой земельное держание,  зависимое от сеньора,  но

признанное обычным правом и  охраняемое  как  собствен-

ность в судебном порядке.  Фактически сезина могла при-

обретать форму феода и передаваться вассалу  с  помощью

инвеституры. Права держателя земли принимали устойчивый

характер  в  результате  давности  обладания  земельным

участком.  Сначала  обычное  право  предусматривало для

этого короткий срок (год и один день),  но позднее этот

срок увеличился от 10 до 30 лет.

   Своеобразие права  феодальной собственности на землю

заключалось также в том, что оно было неразрывно связа-

но  с  владельческими правами крестьян.  Эти права были

ограниченными, но постоянными. Первоначально крестьянин

не  мог  отчуждать  свой  земельный  надел без согласия

сеньора,  но и последний также не мог произвольно  сго-

нять с земли даже лично зависимого серва. С XIII в. ос-

новной формой крестьянского держания  земли  становится

цензива. Цензитарий освобождается от личных повинностей

и получает большую свободу распоряжения землей.  Однако

право крестьян на земли по-прежнему рассматривалось как

производное от права поземельной собственности сеньора,

а  поэтому  крестьянское хозяйство было обременено раз-

личными феодальными поборами.

   Сами сеньоры, стремившиеся получить от своих кресть-

ян все возрастающую ренту,  а также королевская власть,

взимающая с крестьянских хозяйств налоги,  были заинте-

ресованы  в  расширении владельческих прав цензитариев.

Крестьянин (особенно в эпоху абсолютизма) получил право

продавать,  дарить,  закладывать и иным путем переусту-

пать свою цензиву, но при условии, что феодальный собс-

твенник,  как и прежде, исправно получает причитающийся

ему ценз. Королевские юристы, руководствуясь фискальны-

ми  соображениями,  обосновали даже тезис,  что цензива

является почти полной собственностью, так как формально

только  собственность  подлежала  обложению королевской

тальей.  Но при этом они не забывали подчеркнуть и раз-

ницу  между сеньориальной собственностью и цензивой,  а

именно - вечное право сеньора на получение ценза и дру-

гих сборов, т.е. феодальной ренты.

   Вплоть до революции 1789 года право феодальной собс-

твенности на землю сочеталось также с элементами общин-

ного крестьянского землепользования.  Так, предусматри-

вались общинные угодья (леса,  луга и т.д.) для  выпаса

скота,  заготовки дров, а также право членов общины со-

бирать оставшиеся на чужих участках после уборки урожая

колосья, солому и др.

   С XVI в. процесс первоначального накопления капитала

начинает существенным образом влиять на судьбу общинных

земель.  Французское дворянство неизбежно втягивалось в

товарно-денеж-

ные отношения,  но не могло, как это имело место в Анг-

лии,  сгонять цензитариев с их земель.  Поэтому оно ак-

тивно проводило политику  расхищения  общинных  угодий.

Королевская  власть первоначально из фискальных сообра-

жений препятствовала захвату общинных  земель,  но  при

Людовике XIV был издан эдикт о "триаже", который позво-

лил дворянам с условием внесения в казну  соответствую-

щей платы изымать треть земли, принадлежавшей крестьян-

ской общине.  Фактически же было отрезано 2/3, а иногда

и более, общинных земель.

   Лишь в городах земельная собственность, концентриро-

вавшаяся главным образом в руках  патрицианско-бюргерс-

кой  верхушки,  под влиянием конструкций римского права

по своему правовому режиму в некоторых отношениях приб-

лижалась к неограниченной частной собственности.

   Обязательственное право.  Длительное время замкнутый

характер феодального хозяйства и территориальная  разд-

робленность  страны тормозили развитие товарно-денежных

отношений, а следовательно, и договорного права. Но да-

же  в эпоху позднего средневековья и зарождения капита-

лизма договорные отношения,  получившие  более  широкое

распространение, несли на себе печать феодализма.

   Феодальный характер  права  проявлялся  даже в таком

договоре,  как купля-продажа.  В ранний период  продажа

вещей,  прежде  всего недвижимости,  совершалась в тор-

жественной форме, которая должна была обеспечить устой-

чивость договора. С XII в., особенно на юге страны, где

уже сказывалось влияние римского права,  важные  сделки

купли-продажи  начинают составляться в письменном виде,

а в последующем - утверждаться нотариусами. Текст таких

сделок  нередко  выступал  в виде единообразных формул.

Так,  например, продавец специально указывал, что дейс-

твует  "честно  и  без дурного намерения" (bona fide et

sine dolo),  что продаваемая вещь получена им  по  нас-

ледству  или в силу 30-летнего добросовестного владения

(или иного срока  приобретательной  давности),  что  он

принимает  на  себя ответственность в случае отчуждения

(эвикции) вещи у покупателя и т.п.  Первоначально необ-

ходима  не только уплата цены,  но и передача проданной

вещи. С XIII в. с развитием торгового оборота такой до-

говор  возникал  с момента его заключения сторонами,  и

его объектом могли выступать вещи,  которые еще не были

изготовлены.

   Особо тщательно   регламентировалась   купля-продажа

земли в обычном праве.  За сеньором всегда признавалось

право  преимущественной  покупки  продаваемого вассалом

феода.  Кроме того,  он, как и родственники продавца, в

течение установленного кутюмами срока имел право выкупа

проданной земли.  Со временем во избежание  последующих

феодальных  семейных  распрей нотариусы стали требовать

присутствия при оформлении договора продажи недвижимос-

ти членов семьи продавца, включая детей с 14 лет.

   Продажа дворянских  сеньорий и крестьянских держании

(цензив) становится обычным явлением с зарождением  ка-

питалистиче-

ских отношений и кризисом феодального хозяйства. С XVII

в.  буржуа особенно охотно  скупают  дворянские  земли,

прежде  всего  вокруг городов,  причем часто не с целью

внедрения новых методов хозяйствования,  а лишь с  тем,

чтобы  иметь  возможность взимать с крестьян феодальную

ренту.  Нередко объектом купли-продажи  становилась  не

сама земля, а именно связанные с ней рентные права.

   В Х-XI  вв.,  когда купля-продажа имущества была еще

сравнительно редким явлением и не совмещалась с  предс-

тавлениями о феодальной чести, получил развитие договор

дарения.  Нередко этот договор маскировал  сделку  куп-

ли-продажи,  становился  фактически двусторонним и воз-

мездным.  Получатель подаренного имущества принимал  на

себя  обязательство  передать дарителю в знак благодар-

ности определенное имущество (лошадь,  оружие и  т.п.).

Договор  дарения использовался также для обхода предус-

мотренных во многих кутюмах ограничений на завещания. В

свою очередь в обычном праве постепенно устанавливаются

ограничения для дарителя, в частности связанные с даре-

нием  родовых  имуществ.  В 1731 году специальный коро-

левский ордонанс о дарениях упорядочил и  кодифицировал

обычное право,  запретив посмертные дарения (замаскиро-

ванные завещания),  если они не были специально предус-

мотрены брачным договором.

   В период  абсолютизма во Франции широкое распростра-

нение получает договор найма  (аренды)  земли,  который

способствовал проникновению капиталистических отношений

в деревню.  В XVIXVIII вв.  многие дворяне  забрасывают

свое  хозяйство,  отказываются  от собственной запашки,

раздают земли по частям в аренду за фиксированную плату

или часть урожая. Такие договоры сначала заключались на

год, но постепенно сроки их действия удлиняются (на од-

ну,  две и т.д. жизни арендатора). Такая форма эксплуа-

тации крестьян давала дворянству  большую  выгоду,  так

как  размер  арендной платы (в отличие от ценза) не был

определен обычаем и мог время  от  времени  повышаться.

Кроме того, в отличие от цензивы земля, сданная в арен-

ду, по окончании срока договора возвращалась в распоря-

жение сеньора.

   В предреволюционный  период к сдаче земли в краткос-

рочную аренду (на 5-10 лет) все чаще прибегали  буржуа,

приобретающие  дворянские поместья.  Арендные отношения

стали охватывать все более широкий круг  имуществ.  Не-

редко зажиточные крестьяне или буржуа получали от сень-

оров в аренду за соответствующую плату на  год  или  на

несколько лет право на баналитеты (феодальные монополии

земельных собственников) или иные виды феодальной  рен-

ты.

   Важное место  в  средневековом праве Франции занимал

договор займа.  В ряде долговых документов XII-XIII вв.

использовалась  римская формула займа (mutuum),  но она

не получила распространения.  Каноническое право запре-

щало взимание процентов,  но, поскольку крупнейшим заи-

модавцем во Франции в это время была  церковь,  она  же

нашла  и  обходные пути для этого запрета.  В некоторых

случаях должник выплачивал кредитору зара-

нее определенную  сумму  (до  25%  от  полученной  им в

долг), которая не считалась процентами. В других случа-

ях он принимал на себя встречное обязательство выплачи-

вать кредитору фиксированную ренту в виде  определенной

части доходов.  Со временем при договоре займа все чаще

стал использоваться "мертвый залог",  при котором долж-

ник закладывал земельный участок, причем доходы от него

поступали кредитору и не засчитывались  в  счет  уплаты

долга.

   С XIV-XV вв.  в качестве заимодавцев во Франции выс-

тупает уже городская верхушка,  ростовщики, которые под

залог  земли  или за право взимать ренту ссужали деньги

крупным феодалам и самому королю.  В период абсолютизма

ростовщические операции приобрели столь широкий размах,

а число заложенных сеньорий стало  столь  значительным,

что это вызывало всеобщее недовольство дворянства.  Ко-

ролевским ордонансом в XVIII в. был запрещен залог иму-

щества, если он сопровождался передачей кредитору зало-

женной земли.  Но еще с XII в., особенно в ростовщичес-

ких  операциях  церкви,  для гарантии по договору займа

стала использоваться ипотека,  когда  заложенная  земля

оставалась у должника, но с выплатой последним установ-

ленной ренты.

   Развитие торгового и ростовщического капитала,  рост

банковских операций потребовали специальной регламента-

ции  профессиональной  деятельности  купцов,  банкиров,

маклеров и т.п. С учетом сложившейся международной тор-

говой практики в 1673 году был издан королевский  ордо-

нанс о торговле, известный по имени его составителя как

Кодекс Савари,  а в 1681 году - ордонанс о морской тор-

говле.  В этих актах определялся правовой статус купцов

и порядок образования торговых товариществ, содержались

нормы, относящиеся к специальным институтам, выработан-

ным в практике международной и морской торговли, таким,

как вексель,  банкротство, страхование и т.д. Тем самым

было положено начало созданию во Франции наряду с общи-

ми  нормами,  регулирующими имущественный оборот (граж-

данское право),  обособленных норм торгового права, что

в последующем привело в этой стране к дуализму частного

права.

   Государственная регламентация производства и торгов-

ли.  Феодальный  характер права в средневековой Франции

проявился также в многочисленных стеснениях торговли  и

производственной деятельности. Их появление исторически

было связано с закреплением  в  королевских  хартиях  и

нормах городского права сословнокорпоративной организа-

ции городской жизни.  Предусматривая привилегии для ре-

месленных  цехов  и  купеческих гильдий,  средневековое

право  воздвигало  непреодолимые  препятствия  на  пути

частного  предпринимательства  и ограничивало свободу в

договорных отношениях.  Тщательная правовая регламента-

ция  распространилась  во Франции не только на торговую

деятельность цехов и купцов, но и на внутреннюю органи-

зацию производства и его технологию, что нашло свое от-

ражение в детальном определении ви-

дов сырья и способов его переработки, производственного

процесса,  номенклатуры  и  качества  готовых изделий и

т.п.

   На первых порах развития ремесла и торговли, особен-

но в условиях феодального произвола,  установление чет-

ких правовых рамок для производственной и торговой дея-

тельности способствовало ее упорядочению и даже защите.

Однако со временем мелочная регламентация  производства

и  торговые  монополии  стали тормозом на пути развития

более передовых капиталистических отношений. Именно по-

этому с XVI в.  цеховая система во Франции, несмотря на

предоставление королевскими актами  некоторых  дополни-

тельных привилегий отдельным цехам,  приходит в упадок,

уступая место мануфактурному производству.

   Быстрому росту мануфактур во Франции  способствовала

проводившаяся  при абсолютизме политика меркантилизма и

протекционизма, предусматривающая активное вмешательст-

во  государства в хозяйственную жизнь.  Особенно широко

политика протекционизма использовалась во второй  поло-

вине XVII в.  при Ж.  Кольбере.  Пытаясь добиться роста

государственных доходов,  Кольбер установил ограничения

на  ввоз  иностранной продукции,  запрещал вывоз сырья,

поощрял экспорт готовых изделий и  тем  самым  создавал

более  благоприятные  условия  для  развития во Франции

частного предпринимательства. Кольбер выдавал организа-

торам  мануфактур  льготные королевские патенты с уста-

новлением монопольных привилегий, предоставлял им госу-

дарственные субсидии.  Создаваемые королевские мануфак-

туры (накануне революции их было 514) нередко  оказыва-

лись  убыточными,  но они способствовали становлению во

Франции капиталистической промышленности.

   Некоторые торговые компании,  участвующие в междуна-

родной коммерции (Ост-Индская, Вест-Индская, Левантийс-

кая и др.),  также создавались с участием государствен-

ного капитала,  отчисляли в казну часть прибылей. Абсо-

лютистское правительство использовало и  систему  госу-

дарственных займов,  выпуская время от времени процент-

ные государственные облигации. Приобретателем этих цен-

ных  бумаг  была прежде всего ростовщическая буржуазия,

которая,  кредитуя короля,  добивалась для себя  важных

привилегий.

   Чисто феодальные методы правового регулирования тор-

говли и промышленности получили свое выражение и в  на-

логовой политике абсолютизма,  выразившейся, в частнос-

ти,  в значительном увеличении косвенных налогов (акци-

зов),  например на продажу соли,  вина.  Налоговый гнет

тяжелым бременем ложился на крестьянские хозяйства.  Он

создавал преграды для формирования торгово-промышленно-

го капитала во Франции и в то же время - поле  деятель-

ности для ростовщических и финансовых кругов буржуазии.

Специальные компании откупщиков (из ростовщиков и  бан-

киров),  внося в королевскую казну крупную сумму денег,

получали право на взимание государственных  налогов  на

определенной территории.  Эти компании имели свои собс-

твенных сборщиков налогов,  которые,  используя и госу-

дарственный  аппарат  принуждения,  взимали с населения

поборы сверх установленной суммы на-

логов. хотя такая практика формально считалась незакон-

ной.  Система откупов была разорительной для крестьянс-

тва  и обременительной для растущей французской буржуа-

зии в целом.  Королевская власть в случаях особо  скан-

дальных  разоблачений  проводила  судебные процессы над

зарвавшимися откупщиками ("кровососами"). временами да-

же  сворачивала  практику откупов (в конце XVI - начале

XVII в.), но в целом она процветала вплоть до революции

1789 года.

Государственная регламентация производства и торгов-

 ли превратилась в очевидный тормоз экономического раз-

 вития, и, обост-

рив социальные конфликты в  обществе,  стала  одним  из

факторов, приблизивших буржуазную революцию.

   Семейное и  наследственное  право.  Брак  и семья во

Франции регулировались в основном каноническим  правом.

В XVI-XVII вв. королевская власть, стремясь усилить го-

сударственное воздействие на брачно-семейные отношения,

серией ордонансов отступила от церковных норм,  относя-

щихся к заключению брака.  Сам брак,  хотя  по-прежнему

фиксировался  лишь в церковных книгах,  стал рассматри-

ваться не только как религиозное таинство, но и как акт

гражданского состояния.  Было пересмотрено старое кано-

ническое правило,  согласно которому при  вступлении  в

брак  не  требовалось согласие родителей.  Отныне дети,

нарушившие волю родителей,  могли быть лишены  наследс-

тва.  Кроме того, в XVII в. родители получили право об-

ращаться в Парижский парламент с  жалобой  на  действия

кюре,  заключившего брак без их согласия. В связи с не-

расторжимостью брака по каноническому  праву  парламент

не мог признать его недействительным,  но объявлял зак-

люченным незаконно.  В результате брак не порождал юри-

дических последствий.

   Личные отношения  супругов (главенство мужа,  безус-

ловное подчинение ему  жены,  совместное  проживание  и

т.п.) также определялись каноническим правом,  но поло-

жение детей в семье и имущественные отношения  супругов

были  различными  в  северной и южной частях страны.  В

стране обычного права родительская власть  рассматрива-

лись как своеобразная опека и сохранялась в основном до

совершеннолетия детей.  Здесь  также  длительное  время

действовал  режим общности имущества супругов,  которым

распоряжался муж.  На юге под влиянием  римского  права

утвердилась сильная отцовская власть над детьми, но су-

ществовал раздельный режим имущества мужа и жены.

   В период позднего средневековья  под  влиянием  норм

римского  права сократилась имущественная правосубъект-

ность жены.  На юге все сделки, заключенные ею без сог-

ласия мужа, признавались ничтожными. Напротив, на севе-

ре режим общности имущества перестал был  обязательным,

и  за супругами закрепилась большая свобода решать свои

имущественные взаимоотношения  по  обоюдному  согласию.

Повсеместно  во Франции к этому времени усиливается ро-

дительская (прежде всего отцовская) власть над  детьми,

которые, как и в римском праве, не могли совершать юри-

дические

акты без согласия родителей. Отец получил право просить

у королевской администрации заключения в  тюрьму  непо-

корных детей.

   В наследственном  праве Франции наиболее характерным

институтом был майорат, т.е. передача по наследству зе-

мельного имущества умершего старшему сыну.  Такой поря-

док позволял избегать дробления феодальных  сеньорий  и

крестьянских  хозяйств.  На наследника возлагалась обя-

занность помогать своим несовершеннолетним братьям, вы-

давать замуж сестер.  На юге Франции под влиянием римс-

кого права широкое распространение получили  завещания.

В  них  особенно было заинтересовано духовенство,  пос-

кольку священники считались исполнителями завещательной

воли  умершего  и часть завещанного имущества отказыва-

лась церкви.  Под воздействием церкви завещание все бо-

лее начинает проникать и в обычное право,  хотя завеща-

тельная свобода на севере была существенно ограничена в

пользу  законных  наследников.  Последние не могли быть

лишены наследства завещательным распоряжением без особо

серьезных к тому оснований.

   Уголовное право.  В IX-XI вв.  во Франции в основном

продолжала существовать система преступлений и  наказа-

ний,  восходящая к раннему средневековью.  Преступление

рассматривалось как действие (частная обида),  затраги-

вающее интересы отдельных лиц, а наказания, которые еще

не были отмечены печатью жестокости,  сводились  прежде

всего к компенсации за вред, причиненный частным лицам.

   Однако к XI-XII вв. феодальные черты уголовного пра-

ва раскрываются достаточно полно. Преступление переста-

ет  быть частным делом,  а выступает как "нарушение ми-

ра",  т.е. утвердившегося феодального правопорядка. По-

лучают  развитие  такие качества уголовного права,  как

уголовная ответственность без вины,  жестокость наказа-

ний, неопределенность составов преступлений. Если еще в

среде самих феодалов вопрос о преступлениях и наказани-

ях  рассматривался в "суде равных",  исходя из правовых

обычаев и представлений о феодальной чести, то по отно-

шению  к  подвластному крестьянскому населению сеньор в

уголовных делах был по существу одновременно и  законо-

дателем и судьей.  Он мог применять уголовную репрессию

против крестьян за самые различные проявления неповино-

вения,  вплоть  до невыполнения сеньориальных повиннос-

тей.

   С постепенной централизацией государства и усилением

королевской  власти в XIII-XV вв.  ослабляется сеньори-

альная юрисдикция и  возрастает  роль  законодательства

королей в развитии уголовного права,  которое все более

приобретает  репрессивный  характер.  Расширяется  круг

дел,  которые рассматриваются как тяжкие преступления и

входят в категорию так называемых "королевских случаев"

(фальшивомонетничество, убийство, изнасилование, поджо-

ги и т.д.). Короли своим законодательством начинают ак-

тивно вмешиваться и в религиозную сферу, дополняя нормы

канонического права.  Так,  еще в 1268 году Людовик  IX

издал  ордонанс,  предусматривающий особое наказание за

богохульство. Появ-

ляется ряд новых составов преступлений, связанных с по-

нятием "оскорбление величества".  Окончательному исчез-

новению представления о преступлении как "частном деле"

способствовал Великий мартовский  ордонанс  1357  года,

который  предусматривал  запрет на замену наказания де-

нежной компенсацией.  По требованию сословий король ли-

шался  права помилования лиц,  совершивших тяжкие прес-

тупления.

   Вплоть до революции 1789 года уголовная  ответствен-

ность того или иного лица непосредственно связывалась с

его сословным положением.  К дворянам лишь  в  исключи-

тельных случаях применялись телесные наказания, которые

обычно заменялись штрафами и  конфискациями  имущества,

не  допускалась смертная казнь через повешение.  Особая

система уголовной ответственности существовала для  ду-

ховенства.  Вместе с тем полностью отбрасывались всякие

представления о законности в случаях подавления городс-

ких и крестьянских восстаний,  когда окончательно исче-

зали разграничения между судебной и внесудебной распра-

вой.  Так,  при подавлении Жакерии только за две недели

было казнено 20 тыс. человек.

   В средневековом уголовном праве Франции  допускалось

объективное  вменение,  т.е.  уголовная ответственность

без вины. Так, в королевских законах за некоторые поли-

тические  преступления  предусматривалась  коллективная

ответственность членов городских  корпораций,  а  также

членов семьи преступника,  в том числе его детей. Зако-

нодательство и кутюмы в принципе знали понятие невменя-

емости, т.е. неспособности человека в силу психического

расстройства осознавать значение своих действий.  Но по

ряду  преступлений,  в  том числе за "оскорбление вели-

чества",  к уголовной ответственности привлекались ума-

лишенные и малолетние.  Уголовному "преследованию" под-

вергались даже трупы преступников,  а также животные  и

предметы, явившиеся причиной смерти человека.

   В период  абсолютизма законодательство особо детали-

зирует составы преступлений,  направленных против коро-

ля,  французского государства и католической церкви.  В

связи с этим значительно расширяется круг действий, ко-

торые  подпадают  под понятие "оскорбление величества".

Наиболее тяжкими считались покушения на короля или чле-

нов  его семьи и заговор против государства.  В XVII в.

при Ришелье была создана "вторая ступень" преступлений,

рассматривавшихся как "оскорбление величества". Это за-

говор против министров короля, командующих королевскими

войсками,  губернаторов провинций и других высших коро-

левских чиновников, измена на войне, дезертирство, шпи-

онаж, строительство крепостей без королевского разреше-

ния и т.п.

   Разнообразными были и религиозные преступления:  бо-

гохульство, кощунство и святотатство, колдовство, ересь

и т.д.  Понятие "ересь", как и понятия других религиоз-

ных преступлений, отличалось особой неопределенностью и

менялось на разных этапах развития  французского  госу-

дарства. Наиболее массовый характер пре-

следование еретиков получило в период Реформации,  осо-

бенно после эдикта Генриха II в 1547 году, предписавше-

го  сжигать  на  кострах всех протестантов.  Гонения на

кальвинистов (гугенотов) в это время вылились в  массо-

вые внесудебные расправы (в 1572 году в Варфоломеевскую

ночь было убито 2 тыс. человек), в кровопролитные рели-

гиозные войны XVI-XVII вв.

   В связи с процессом первоначального накопления капи-

тала и массовым  разорением  крестьянства  королевскими

ордонансами были предусмотрены специальные меры уголов-

ной репрессии против бродяг,  нищих и безработных, ста-

вившие своей целью создание системы наемного труда. Не-

задолго до революции это  законодательство  пополнилось

очередным королевским ордонансом (в 1764 году),  по ко-

торому лица,  не имеющие средств к существованию, посы-

лались на тяжелые работы на галерах.

   Так же  как и преступления,  наказания не были четко

определены в королевском законодательстве,  их примене-

ние во многом зависело от усмотрения суда, от сословно-

го положения обвиняемого. Целью наказания стало возмез-

дие  и  устрашение.  Приговоры приводились в исполнение

публично,  с тем чтобы страдания  осужденного  вызывали

страх у всех присутствующих. Смертная казнь применялась

в разнообразных формах:  разрывание на части  лошадьми,

четвертование,  сожжение  и  т.д.  Многочисленными были

членовредительские и телесные наказания: отрезание язы-

ка, отсечение конечностей, терзание раскаленными щипца-

ми и т.д.  Широко стало применяться и тюремное заключе-

ние,  которое  в  более ранний период предусматривалось

главным образом церковными судами. В качестве основного

и  дополнительного наказания использовалась и конфиска-

ция имущества, что было выгодно королевской казне, ког-

да дело касалось больших состояний буржуа.

   В уголовном  праве  Франции четко проявилась и такая

специфически средневековая черта, как явное несоответс-

твие тяжести наказания характеру преступления. Она усу-

гублялась произволом королевских судей,  особенно злоу-

потреблявших конфискацией имущества, что вызывало боль-

шое недовольство французской буржуазии, передовые идео-

логи которой подвергли в XVIII в. сокрушительной крити-

ке всю систему дореволюционного уголовного права.

   Судебный процесс.  Вплоть до конца XII  в.  судебный

процесс,  как это было ранее у франков,  сохранял в ос-

новном обвинительный характер.  Большое распространение

получает судебный поединок, который проводился при вза-

имном согласии на то сторон или же в случае, когда одна

из них обвиняла противника во лжи.  Правовые обычаи де-

тально регламентировали процедуру судебной дуэли.

   При рассмотрении дел крестьян в сеньориальных  судах

наряду  с  традиционными  доказательствами  еще в XI в.

стали применяться -пытки,  и процесс утрачивал свой бы-

лой состязательный характер.  К этому времени розыскная

(инквизиционная) форма процесса, называвшаяся еще римс-

ко-католической,  утверждается  в церковных судах,  а с

XIII в. постепенно вводится в судах короля и

крупных феодалов.  Вплоть до XV в.  розыскной и обвини-

тельный процессы существовали как  бы  параллельно,  но

последний  постепенно  начал выходить из употребления в

связи с отменой важных традиционных видов доказательств

("божьего суда") - ордалий и судебного поединка.

   Окончательное закрепление розыскного процесса проис-

ходит с утверждением абсолютизма  путем  издания  серии

королевских актов: ордонанса 1498 года. эдикта 1539 го-

да и Большого уголовного ордонанса 1670  года.  Правда,

первоначально этот процесс именовался экстраординарным,

но именно он применялся в большинстве важных  уголовных

дел.  Именно  в  этот  период  получила распространение

практика,  когда для тюремного заключения человека тре-

бовалось  только  вписать  его имя в пустой бланк коро-

левского приказа на арест (lettres de cachet).

   Первой стадией розыскного  процесса  было  дознание,

т.е.  сбор  предварительной и тайной информации о прес-

туплении и преступнике.  Судебное дело возбуждалось  на

основании обвинения королевского прокурора, а также до-

носов и жалоб,  содержание которых оставалось неизвест-

ным для обвиняемого. Затем судебный следователь собирал

письменные доказательства,  допрашивал свидетелей и об-

виняемого, проводил очные ставки. При розыскном процес-

се подразумевалась виновность обвиняемого,  поэтому по-

казаний одного свидетеля было достаточно для применения

пытки.  Цель ее состояла в том, чтобы вырвать признание

обвиняемого,  которое рассматривалось как "царица дока-

зательств".

   Само судебное рассмотрение дела проходило в закрытом

заседании, причем решающее значение придавалось матери-

алам,  собранным в ходе следствия.  Полноценным доказа-

тельством  вины  обвиняемого  были,  кроме собственного

признания,  показания двух "заслуживающих доверия" сви-

детелей,  письма самого обвиняемого, протоколы, состав-

ленные на месте преступления, и т.д. Хотя ордонанс 1670

года предусмотрел деление доказательств на оправдатель-

ные и обвинительные, суд основное внимание уделял имен-

но  последним.  В случае отсутствия достаточных обвини-

тельных доказательств судья мог распорядиться о повтор-

ном проведении пытки.

   До XIII в.  судебные приговоры считались окончатель-

ными и не подлежали обжалованию.  Лицо, недовольное ре-

шением  судей,  могло вызвать их на судебный поединок и

последовательно драться с каждым из них.  Обжалование в

суд вышестоящего сюзерена было возможно только в случае

"ошибки в праве".

   С XIII в. постепенно признается право обжаловать лю-

бое  дело  из сеньориального суда в королевский суд.  В

свою очередь в королевских судах допускалось  обращение

с апелляцией в более высокую инстанцию.  Высшим апелля-

ционным судом по гражданским и уголовным делам со  вре-

менем становится Парижский парламент.  Наличие большого

числа апелляционных инстанций, особенно в предреволюци-

онный период,  делало судебные процессы затяжными и до-

рогостоящими.

Глава 22. Право средневековой Германии

   Источники и система. В период с V по XI в. архаичес-

кое "народное" право восточных франков имело  племенной

характер,  и  в  его основе лежали такие принципы,  как

святость обычая,  коллективная "совесть" и  ответствен-

ность сородичей,  кровная месть (с постепенным вытесне-

нием ее композицией - денежными возмещениями),  коллек-

тивное  правосудие  с применением "божьего суда" (орда-

лии), соприсяжничества и иных символических обрядов.

   Становление королевской власти,  а затем ее устойчи-

вое  ослабление обусловили правовой партикуляризм в те-

чение всего периода германского средневековья.  С  фор-

мальной  точки зрения в Германии начиная с XII-XIII вв.

не существовало "общегерманского права",  если не  счи-

тать  императорского законодательства по отдельным воп-

росам, а было право различных территориальных образова-

ний, включая право городов.

   Кроме того, германская средневековая правовая систе-

ма отличалась отчетливым обособлением комплекса  право-

вых норм,  касающихся высшего феодального сословия, так

называемого ленного права. Если в Англии и в определен-

ной мере во Франции с XIII в. нормы права, регулирующие

вассально-ленные отношения,  действовали в тесной взаи-

мосвязи  с другими нормами феодальной правовой системы,

то в Германии традиционным стало деление права на земс-

кое  (право  земли,  территории  -  Landrecht) и ленное

(Lehnrecht).  Ленное,  земское, городское, каноническое

право  в  Германии  регулировало одни и те же отношения

(поземельные,  имущественные, брачно-семейные, наследс-

твенные) по-разному, в зависимости от сословной принад-

лежности субъекта права и местности,  территории, право

которой на него распространялось. Чаще всего определить

его "собственное" право мог только суд.

   Средневековое право вообще,  и  германское  право  в

частности, демонстрирует особую приверженность к судеб-

ным процедурам, в ходе которых человек мог "искать свое

право".

   Тем не менее нельзя отрицать тот факт,  что в Герма-

нии были выработаны некоторые общие правовые принципы и

институты, которые, будучи добровольно признанными раз-

личными политическими единицами,  составили основу "об-

щего права" Германии.  Такие принципы формировались как

на базе универсальных норм  обычного  права  германцев,

так и на законотворческой деятельности германских импе-

раторов в XII - первой трети  XIII  в.,  которая  затем

фактически прекратилась и активизировалась только в XVI

в. Так называемые "статуты мира", периодически издавае-

мые императором и рейхстагом в XII-XIII вв.,  содержали

общие нормы, относящиеся к охране собственности и жизни

и угрожавшие похитителям,  поджигателям, убийцам и дру-

гим "нарушителям мира" различными наказаниями. В период

с  1103  по  1235 г.  таких "статутов мира" было издано

около 20.  Среди них наиболее известным  был  Майнцский

статут 1235 года, который неоднократно подтверждал-

ся впоследствии.  Он провозглашал некоторые общие прин-

ципы  "установленного права" для жителей всей Германии,

включая принцип обязательного судебного разбирательства

в целях "защиты тела и имущества" вместо мщения и само-

суда.

   Важную роль в  развитии  германского  права  сыграли

местные систематизации норм обычного права,  включавшие

в себя также положения  имперского  законодательства  и

судебную практику ("Саксонское зерцало", "Швабское зер-

цало",  "Франконское зерцало" и т.п.).  Действие норм и

принципов  этих  сборников  выходило  далеко за пределы

мест,  где они были изданы, и способствовало определен-

ной унификации права.

   "Саксонское зерцало",  написанное в 1220-е годы шеф-

феном Эйке фон Репгау,  объединило наиболее распростра-

ненные  нормы  обычного права и судебной практики севе-

ро-восточной Германии. Трактат был разделен на две час-

ти: первая была посвящена земскому праву, другая - лен-

ному праву.  "Право земли" содержало нормы как обычного

права,  так и императорского законодательства,  которые

применялись в земских судах в отношении "неблагородных"

свободных.  Ленное  право  регулировало узкий круг вас-

сально-ленных отношений между "благородными"  свободны-

ми. В работе практически не содержалось ссылок на римс-

кое, городское или торговое право и имелись редкие упо-

минания норм канонического права и права других земель.

   "Саксонское зерцало"  получило  признание  во многих

германских землях и городах,  где на него нередко  про-

должали ссылаться вплоть до 1900 года.

   Высокая степень  единообразия сложилась в германском

городском праве. Здесь право нескольких ведущих городов

широко заимствовалось другими.  Например, законы Магде-

бурга действовали в более чем 80 городах,  Франкфурта -

в 49,  Любека - в 43,  Мюнхена - в 13,  поскольку нормы

права "материнского" города или решения его судов  нап-

равлялись в суды дочерних городов по их просьбе. Так, в

Германии образовались две основных  "семьи"  городского

права - любекского и магдебургского. Право Любека расп-

ространилось в городах Северного и Балтийского региона,

и том числе в Новгороде и Таллинне,  и являлось опреде-

ляющим в рамках ганцейского  союза.  Магдебургское  го-

родское  право  действовало на обширной территории вос-

точных земель,  включавших Восточную Саксонию, Бранден-

бург, отдельные области Польши.

   Наибольшую известность получили нормы магдебургского

права,  посланные в Бреслау в 1261 году (64 статьи) и в

Герлиц в 1304 году (140 статей).  В XIV в. систематизи-

рованное магдебургско-бреслауское право было  издано  в

пяти  книгах,  содержащих около пятисот статей.  Первая

книга была посвящена городским судьям,  порядку их вве-

дения в должность,  их компетенции, правам и обязаннос-

тям.  Вторая книга охватывала вопросы судопроизводства,

третья  относилась  к  различным искам,  четвертая была

посвящена семейному и наследственному праву, пятая (не-

завершенная) - различным решениям, не рассматривавшимся

в других книгах.

В рамках городского права постепенно выделяется еще бо-

лее универсальная система - торговое право,  или "право

купцов", которое с самого начала приобрело национальный

характер.  Зна-^ чительное  количество  норм  торгового

права  содержалось  в статутах городского права XIII в.

г. Любека, Брюгге, других германских городов - участни-

ков  Ганзы.  Широкий  авторитет  во всех странах Балтии

приобрели законы Висби (около 1350  года)  -  порта  на

острове Готланд в Балтийском море,  в которых регулиро-

вались вопросы морской перевозки и морской торговли.  В

этом  портовом городе свои ассоциации имели германские,

шведские,  латышские, новгородские купцы, но наибольшее

влияние  на развитие права Висби оказали городские ста-

туты Гамбурга и Любека.

   Значительное развитие торговое право получило в  се-

вероитальянских землях Германской империи,  где образо-

вались городские коммуны, объединенные в так называемую

Ломбардскую лигу (Верона, Венеция, Бергамо, Милан, Пар-

ма, Болонья и др.). Здесь впервые была проведена систе-

матизация торговых обычаев ("Книга обычаев" Милана 1216

года),  осуществлялась запись  решений  торговых  судов

различных видов (морских, ярмарочных и т.п.).

   Важным источником  германского торгового права стали

и международные договоры с другими городами, их союзами

и даже иностранными монархами для предоставления режима

"наибольшего благоприятствования" в торговле. Известен,

например,  подобный договор между г. Кельном и английс-

ким королем Генрихом II, в котором король обещал купцам

Кельна аналогичное отношение (т.е. предоставлял им "на-

циональный режим").

   В XIV-XVI вв.  установлению определенного  правового

единства в Германии стали способствовать рецепции римс-

кого права. В конце XV в. Дигесты Юстиниана, обработан-

ные с учетом потребностей времени,  были признаны руко-

водящим источником права для учрежденного в  1495  году

Высшего  имперского суда.  В XVI в.  римское пандектное

право получает авторитет имперского закона и продолжает

действовать  в  качестве "общего права" Германии вплоть

до принятия Германского гражданского уложения 1900  го-

да.

   v Важный  вклад  в создание общегерманских принципов

уголовного права был внесен в 1532 году  изданием  уго-

ловного  и  уголовно-процессуального  уложения  Карла V

("Каролины").  Изданная как общеимперский закон, "Каро-

лина"  провозглашала  верховенство имперского права над

правом отдельных земель,  отмену "неразумных и  дурных"

обычаев  в  уголовном судопроизводстве в "местах и кра-

ях". Вместе с тем она допускала сохранение для курфюрс-

тов, князей и сословий их "исконных и справедливых обы-

чаев". Однако поскольку уложение вполне соответствовало

как  политическим  интересам княжеской верхушки,  так и

современным требованиям уголовного  права  и  процесса,

оно  было  общепризнано  в  качестве источника права во

всех землях.  На основе "Каролины"  образовалось  общее

немецкое уголовное право.

   Несмотря на указанный процесс унификации германского

права,  нормы "общего германского права" имели в основ-

ном рекомен-

дательный характер и зависели от степени их "признания"

в германской земле. Правовые системы складывались преи-

мущественно но отдельным территориям-государствам  Гер-

мании.

   С XIII в. в землях Германии активно развивается кня-

жеское законодательство,  ограничивающее  использование

обычая  и  содержащее новые нормы уголовного,  наследс-

твенного и торгового права,  распространяющиеся на всех

свободных  подданных.  Завершение  процесса  оформления

собственных правовых систем в княжествах связано с  ко-

дификацией местного права в XVII-XVIII вв., в Эпоху ут-

верждения "княжеского  абсолютизма".  Так,  в  середине

XVIII в.  издаются уголовное уложение и Гражданский ко-

декс в Баварии,  в 1768 году в Австрии издается уголов-

ное уложение "Терезиана".  а в 1787 году там же - новое

уголовное уложение.

   Особенно широкую известность получило Прусское земс-

кое  уложение,  изданное  в 1784 году.  Его источниками

послужили "Саксонское зерцало",  римское право,  Магде-

бургское  и Любекское право,  практика берлинского вер-

ховного суда.  Уложение состояло из двух частей. Первая

была посвящена гражданскому праву.  Во второй части со-

держались главным образом нормы государственного и уго-

ловного  права,  а также нормы о положении сословий,  о

школах и церкви.  Как дань "просвященному  абсолютизму"

кодекс  содержал  некоторые  элементы  современной  ему

трактовки собственности и "естественных прав" человека.

Однако в прусском праве на деле доминировали иные прин-

ципы,  такие, как неограниченная власть прусского коро-

ля,  мелочная  регламентация всех сторон общественной и

частной жизни, бесправие крепостных и привилегированное

положение дворянства.  Кодекс отличался обилием морали-

зирующих положений,  неопределенностью юридических фор-

мулировок  и устаревшими мерами наказания типа палочных

ударов.

   Общеимперское законодательство. Как отмечалось, пос-

тановления  центральных  органов империи в XII-XIII вв.

имели своей основной функцией поддержание "земского ми-

ра". Соответственно общеимперское право традиционно со-

держало в основном уголовно-правовые нормы.

   Первоначально механизм поддержания мира заключался в

том, чтобы связать бессрочным обязательством (присягой)

не совершать насилия в его любой форме  всех  подданных

империи.  В позднейших статутах нормы об охране жизни и

собственности приобрели  императивный,  независимый  от

присяги  характер и стали охватывать достаточно широкий

спектр отношений.  Так, в Майнцском статуте нарушениями

мира  признавались  и  подлежали наказанию неподчинение

церковной юрисдикции,  незаконное взимание  дорожных  и

других пошлин и сборов за охрану и сопровождение, восп-

репятствование свободному  и  безопасному  передвижению

германцев  и иностранцев,  незаконное заявление претен-

зий,  ущемляющих различные права граждан (о патронате и

т.п.).  Подлежали наказанию и "классические" преступле-

ния,  среди которых особо  отмечались  фальшивомонетни-

чество,  захват  заложников,  убийство (особенно отцеу-

бийство), государственная измена.

Статуты мира  требовали,  чтобы  потерпевшие не вершили

самосуда,  а обращались в суд для  разрешения  дел  "по

справедливости согласно разумным обычаям земель". Нару-

шение этого принципа как со стороны потерпевших,  так и

со стороны судей наказывалось как минимум штрафом,  ибо

"где кончается власть права, господствует жестокий про-

извол".  Незаконное мщение без обращения в суд, наруше-

ние перемирия,  заключенного перед судом,  захват  иму-

щества  в  обеспечение долга без разрешения судьи могли

привести к объявлению виновного "вне закона".  Вместе с

тем самосуд (с соблюдением определенных правил) считал-

ся законным,  если стороны не были удовлетворены судеб-

ным решением.

   Особое внимание уделялось в статутах принципам орга-

низации и деятельности судов. Провозглашалась необходи-

мость замещения должности судьи только достойными людь-

ми,  утверждался принцип суда равных, с участием высших

по положению или равных свидетелей.  Юстициарий,  возг-

лавляющий  судопроизводство  в  отсутствие  императора,

должен  был  соответствовать  по личным качествам своей

должности,  быть из свободного сословия и оставаться  в

должности "при хорошем поведении" не менее года. Судеб-

ное заседание следовало проводить  каждый  день,  кроме

воскресений и праздников, в отношении "прав и собствен-

ности" подданных, за исключением князей и других "высо-

ких особ". Наиболее важные дела оставлялись на разреше-

ние императора.  При юстициарии предусматривалась долж-

ность специального нотариуса из мирян, который ведал бы

приемом и хранением заявлений и жалоб,  ведением прото-

колов и записями решений в императорском суде. Особенно

рекомендовалось записывать  спорные  дела  с  указанием

местности, согласно обычаям которой было вынесено реше-

ние.

   Таким образом,  была сделана попытка создать подобие

постоянной  канцелярии  для хранения,  систематизации и

изучения судебных решений и обычаев земель,  что позво-

лило бы решать дела на основе "общего" германского пра-

ва.

   Принципы наказания определялись характером  преступ-

ления и преступника.  Учитывались "дерзость" преступле-

ния,  а также рецидив.  За имущественные правонарушения

полагалось  в  основном возмещение ущерба.  Соучастники

наказывались аналогично преступнику.

   Особо оговаривалась опала -  объявление  императором

человека  "вне  закона",  что  означало лишение чести и

всех прав. Сознательно укрывающие объявленного "вне за-

кона" подлежали равному с ним наказанию,  включая горо-

да,  которым грозило уголовное преследование и разруше-

ние стен.

   Статуты мира были частью императорского права, пред-

назначенного для собственно германских территорий импе-

рии.  Для Италии же издавались гораздо более обширные и

разработанные своды законов, которые могли опираться на

централизованные  учреждения  нормандского сицилийского

королевства.

     Традиция императорского законодательства о предуп-

реждении  и наказании различных правонарушений была во-

зобновлена в

XVI в.  изданием "Каролины", содержащей некоторые общие

принципы уголовного нрава,  а также .значительный пере-

чень преступлений и наказаний. Являясь практическим ру-

ководством но судопроизводству для шеффенов, этот закон

не  содержал четкой системы и последовательного разгра-

ничения норм уголовного и уголовно-процессуального пра-

ва.

   К общим понятиям уголовного права,  известным "Каро-

лине".  можно отнести умысел и неосторожность,  обстоя-

тельства,  исключающие, смягчающие и отягчающие ответс-

твенность,  покушение,  соучастие. Эти понятия, однако,

не  всегда были достаточно четко сформулированы и изла-

гались применительно к отдельным видам  преступлений  и

наказаний.

   Ответственность за совершение преступления,  по "Ка-

ролине",  наступала,  как правило,  при наличии вины  -

умысла или неосторожности.  Однако феодальное уголовное

право Германии нередко устанавливало ответственность  и

без  вины,  за  вину  другого лица ("объективное вмене-

ние").  Кроме того,  применявшиеся методы  установления

виновности  часто влекли за собой осуждение невиновного

человека.

   Обстоятельства, исключающие наказание,  подробно из-

лагаются в "Каролине" на примере убийства. Так, ответс-

твенность за убийство не наступала в случае необходимой

обороны,  при "защите жизни,  тела и имущества третьего

лица", задержании преступника по долгу службы и в неко-

торых других случаях.  Убийство в состоянии необходимой

обороны считалось правомерным, если убит был нападавший

со смертельным оружием и если подвергшийся нападению не

мог уклониться от него.  Ссылка на необходимую  оборону

исключалась  при  законном  нападении  (для  задержания

преступника) и при убийстве,  совершенном после прекра-

щения нападения,  в ходе преследования нападавшего. Су-

дебник предписывал проводить тщательное разбирательство

каждого  конкретного  случая необходимой обороны,  пос-

кольку правомерность ее должен был доказывать сам убий-

ца, а неправомерность влекла за собой наказание.

   "Каролина" предусматривает  и  некоторые  смягчающие

обстоятельства.  К  ним  относились  отсутствие  умысла

("неловкость,  легкомыслие  и непредусмотрительность"),

совершение  преступления  "в  запальчивости  и  гневе".

Смягчающими  обстоятельствами при краже считались мало-

летний возраст преступника (до 14 лет) и "прямая голод-

ная  нужда".  Гораздо  более  многочисленными  являются

отягчающие  вину  обстоятельства:  публичный,  дерзкий,

"злонамеренный"  и кощунственный характер преступления,

повторность,  крупный  размер  ущерба,  "дурная  слава"

преступника,  совершение преступления группой лиц, про-

тив собственного господина и т.п.

   В судебнике различаются отдельные стадии  совершения

преступления, выделяется покушение на преступление, ко-

торое рассматривается как умышленное деяние, не удавше-

еся  вопреки  воле преступника.  Покушение наказывалось

обычно так же,  как оконченное преступление.  При расс-

мотрении соучастия уложение чаще

всего упоминает пособничество.  Законоведы того времени

различали три вида пособничества:  помощь до совершения

преступления;  на месте преступления (совиновничества);

после его совершения. В последнем случае от "корыстного

сообщничества" отличалось "укрывательство из  сострада-

ния", влекущее более мягкое наказание.

   "Каролина" не классифицировала составы преступления,

а лишь перечисляла их, располагая в более или менее од-

нородные группы.  Прежде всего указывались преступления

против религии - богохульство,  кощунство,  колдовство,

нарушение клятвы, а также преступления, несовместимые с

христианской моралью,  - распространение клеветнических

пасквилей,  подделка монеты,  документов,  мер и весов,

объектов торговли.  К ним примыкали преступления против

нравственности:  прелюбодеяние, двоебрачие, кровосмеси-

тельство, сводничество, изнасилование, похищение женщин

и девушек.

   К государственным  преступлениям  относились измена,

бунт против властей, различные виды нарушений "земского

мира" - вражда и месть,  разбой,  поджог, злостное бро-

дяжничество.  Косвенно упоминалось оскорбление  импера-

торского величества.

   В группе  преступлений  против  личности  выделялись

различные виды убийства,  а также самоубийство преступ-

ника,  в  результате которого наследники могли лишаться

права наследования.  Преступления против  собственности

включали  многочисленные  виды кражи,  недобросовестное

распоряжение доверенным имуществом. Специально оговари-

вались кража в церкви,  а также такие виды кражи, кото-

рые были  характерны  для  малоимущих  слоев  населения

(плодов и урожая, рыбы, леса). Наконец, упоминались не-

которые преступления против правосудия -  лжесвидетель-

ство,  незаконное освобождение заключенного охранником,

неправомерный допрос под пыткой.

   Хотя в преамбуле "Каролины"  имелось  утверждение  о

равном  правосудии  для  "бедных и богатых",  во многих

статьях подчеркивалась необходимость при назначении на-

казания  учитывать сословную принадлежность преступника

и потерпевшего лица.  Так, при определении наказания за

кражу судье следовало учитывать стоимость украденного и

другие обстоятельства, но "в еще большей степени должно

учитывать  звание  и положение лица,  которое совершило

кражу" (ст.  160).  В ст.  158 было предусмотрено,  что

знатное лицо могло быть подвергнуто за кражу не уголов-

ному,  а  "гражданско-правовому  наказанию".  Нарушение

"земского  мира",  которое  строго  каралось при прочих

равных условиях, считалось вполне законным для лиц, по-

лучивших  дозволение императора отомстить за нанесенную

обиду или враждующих с недругами  своего  господина.  В

ином  положении  находились лица незнатного происхожде-

ния, малоимущие. Правда, совершение незначительной кра-

жи плодов днем и "по прямой голодной нужде" также могло

повлечь только  имущественную  ответственность.  Однако

неимущему было гораздо труднее возместить ущерб.  Кроме

того,  в иных случаях за кражу урожая, рыбы, леса, осо-

бенно в ночное время, по-

лагались телесные или иные наказания по усмотрению  су-

дей и по местным обычаям.  Особенно сурово и незамедли-

тельно предписывалось  карать  подозрительных  нищих  и

бродяг  как  "опасных для страны насильников" (ст.  39,

128).

   Широта судейского усмотрения в "Каролине" была огра-

ничена лишь формально указанием на верховенство импера-

торского права при определении высшего предела  наказа-

ния.  Судьи  могли  по своему усмотрению назначать одно

или  несколько  рекомендованных  наказаний,   применять

местные обычаи, а в затруднительных случаях прибегать к

разъяснениям законоведов.

   Вся система наказаний  определялась  основной  целью

карательной политики - устрашением. В "Каролине" содер-

жатся  следующие  основные  виды  наказания:   смертная

казнь,  членовредительские  наказания  (урезание языка,

ушей и т.п.); телесные наказания (сечение розгами); по-

зорящие наказания (лишение прав, выставление у позорно-

го столба в железном ошейнике, клеймение);

   изгнание; тюремное заключение;  возмещение  вреда  и

штраф.  Смертная  казнь была прямо предписана или могла

быть применена за подавляющее большинство преступлений,

причем в квалифицированной форме (сожжение, четвертова-

ние, колесование, повешение, утопление и погребение за-

живо - для женщин). Телесные и членовредительские нака-

зания могли назначаться за обман и кражу. Тюремное зак-

лючение,  изгнание  и позорящие наказания чаще применя-

лись как дополнительные,  к  которым  относились  также

конфискация  имущества,  терзание  раскаленными клещами

перед казнью и волочение к месту казни.  Вместе  с  тем

"злонамеренных"  и  "способных на дальнейшие преступные

действия" лиц предписывалось заключать в тюрьму на  не-

определенный срок.

   "Каролина" ознаменовала утверждение нового вида уго-

ловного процесса.  В период раннего феодализма в Герма-

нии  применялся обвинительный (состязательный) процесс.

Не было разделения гражданского и уголовного видов про-

цесса.

   В XIII-XIV вв.  частноправовой принцип преследования

начинает дополняться обвинением и наказанием  от  имени

публичной власти.  Изменяется система доказательств.  В

конце XIII в. был законодательно упразднен судебный по-

единок. Однако окончательное утверждение нового, следс-

твенно-розыскного (инквизиционного) уголовного процесса

происходит в Германии в связи с рецепцией римского пра-

ва.

   "Каролина" сохранила некоторые черты  обвинительного

процесса.  Потерпевший  или другой истец мог предъявить

уголовный иск,  а обвиняемый - оспорить и доказать  его

несостоятельность. Сторонам давалось право представлять

документы и свидетельские показания, пользоваться услу-

гами юристов.  Если обвинение не подтверждалось,  истец

должен был "возместить ущерб,  бесчестье и оплатить су-

дебные издержки" (ст. 13). Однако эти права сторон были

связаны многими формальными ограничениями, а обвиняемый

находился в более ущемленном положении.

Основная форма рассмотрения уголовных дел в  "Каролине"

- инквизиционный процесс. Обвинение предъявлялось судь-

ей от лица государства "по долгу службы". Следствие ве-

лось  по  инициативе суда и не было ограничено сроками.

Широко применялись средства физического воздействия  на

подозреваемого.  Непосредственность, гласность судопро-

изводства сменились тайным и преимущественно письменным

рассмотрением дела.

   Основными стадиями   инквизиционного  процесса  были

дознание, общее расследование и специальное расследова-

ние.  Задачей дознания было установление факта соверше-

ния преступления и подозреваемого в нем лица. Для этого

судья  занимался сбором предварительной тайной информа-

ции о преступлении и преступнике. Если суд получал дан-

ные о том, что кто-либо "опорочен общей молвой или ины-

ми заслуживающими доверия доказательствами, подозрения-

ми и уликами", тот заключался под стражу. Общее рассле-

дование сводилось к предварительному  краткому  допросу

арестованного об обстоятельствах дела,  в целях уточне-

ния некоторых данных о преступлении.  При этом действо-

вал принцип "презумпции виновности" подозреваемого. На-

конец,  происходило специальное расследование - подроб-

ный допрос обвиняемого и свидетелей, сбор доказательств

для окончательного изобличения и осуждения  преступника

и его сообщников.

   Специальное расследование являлось определяющей ста-

дией инквизиционного  процесса,  которая  заканчивалась

вынесением приговора. Это расследование основывалось на

теории формальных доказательств.  Они были  подробно  и

однозначно регламентированы законом.  Для каждого прес-

тупления перечислялись виды "полных и доброкачественных

доказательств,  улик и подозрений". Вместе с тем по об-

щему правилу все доказательства,  улики и подозрения не

могли  повлечь  за собой окончательного осуждения.  Оно

могло быть вынесено только  на  основании  собственного

признания или свидетельства обвиняемого (ст.  22). Пос-

кольку такое признание далеко не всегда могло быть  по-

лучено добровольно, инквизиционный процесс делал основ-

ной упор на допрос под  пыткой.  Таким  образом,  целью

всего  сбора доказательств фактически становилось отыс-

                                              кание поводов для применения пытки.

Формально применение пытки было связано с рядом  ус-

ловий.  Так,  пытка не должна была применяться, пока не

будут найдены достаточные доказательства и "подозрения"

в совершении тем или иным лицом преступления. Достаточ-

ными доказательствами для допроса под  пыткой  являлись

показания двух "добрых" свидетелей.  Если имелся только

один свидетель,  это  считалось  полудоказательством  и

"подозрением".  Только несколько "подозрений" по усмот-

рению судьи могли повлечь применение пытки. Характерно,

что среди "подозрений" указывались также "легкомыслие и

дурная слава"  человека,  его  "способность"  совершить

преступление (ст.  25).  Признание под пыткой считалось

действительным также при наличии определенных  условий.

Таким являлось признание, полученное и записанное не во

время пытки, а после ее окончания,

повторенное не  менее чем через день вне камеры пыток и

соответствующее другим данным по делу.  "Каролина" тре-

бовала соблюдения всех условий допроса под пыткой, про-

возглашая,  что за неправомерный  допрос  судьи  должны

нести наказание и возмещать ущерб.

   Все эти ограничения,  однако, не являлись существен-

ными. Вопервых, пытку предписывалось применять сразу же

при установлении факта преступления, караемого смертной

казнью.  Более того,  даже самого слабого подозрения  в

измене было достаточно для допроса под пыткой (ст. 42).

Во-вторых,  если обвиняемый после первого признания от-

рицал  сказанное или оно не подтверждалось другими све-

дениями, судья мог возобновить допрос под пыткой. В ре-

зультате "неправомерность" применения пытки судьей была

практически недоказуема. При этом в "Каролине" указыва-

лось,  что,  если обвинение не подтверждается,  судья и

истец не подвергаются взысканию  за  применение  пытки,

ибо  "надлежит избегать не только совершения преступле-

ния,  но и самой видимости зла,  создающей дурную славу

или вызывающей подозрения в преступлении" (ст. 61).

   "Каролина" не  регламентировала порядок и приемы са-

мой пытки.  Она указывала только, что допрос под пыткой

производится в присутствии судьи, двух судебных заседа-

телей и судебного писца.  Указания о конкретных приемах

пытки  содержались  в трактатах законоведов.  Известно,

что в Германии XVI в. применялось более полусотни видов

пытки.

   Процесс завершался  судебным  заседанием,  которое в

принципе не являлось его самостоятельной стадией.  Пос-

кольку суд сам производил расследование,  собирал и об-

винительные,  и оправдательные доказательства,  оконча-

тельный  приговор  определялся  уже  в  ходе следствия.

Судья и судебные заседатели перед специально  назначен-

ным  "судным  днем" рассматривали протоколы следствия и

составляли по определенной форме приговор.  Таким обра-

зом, "судный день" сводился в основном к оглашению при-

говора и приведению его в исполнение.  Оглашение приго-

вора  происходило  в  публично-устрашающей обстановке -

сопровождалось колокольным звоном и пр.  Приговоры были

обвинительные,  с  оставлением  в подозрении и оправда-

тельные./

   Земское право. С XIII в. в княжествах активно разви-

вается "земское право" - общие для всего свободного на-

селения нормы,  по которым оно судилось в  судах  адми-

нистративных  подразделений  княжеств  (судах "графской

юрисдикции").  Его источниками было в основном  правот-

ворчество княжеских "государственных" органов - местные

постановления о земском мире XII-XIII вв.,  а также ре-

шения  графских судов.  Именно в земском праве получили

развитие нормы гражданского, семейного и других "непуб-

личных" отраслей права.

   В "Зерцалах" XIII в.  земское право нашло достаточно

подробное освещение, ему посвящены специальные разделы.

Так,  в первой части "Саксонского зерцала", посвященной

земскому праву,

затрагиваются вопросы "конституции империи",  правового

статуса сословий,  родства,  семейных и  наследственных

правоотношений, уголовного права и процесса.

   "Конституционными" принципами  организации  империи,

исходя из "Саксонского зерцала",  можно считать  верхо-

венство  права  и  доктрину "двух мечей".  Верховенство

права является следствием его божественного происхожде-

ния ("Бог сам есть право"),  из чего выводится провозг-

лашенный автором принцип сопротивления всякой  незакон-

ной  и  несправедливой власти.  Согласно доктрине "двух

мечей", провозглашенной церковными идеологами в XII в.,

духовный "меч" (власть) предназначен папе, а светский -

императору.  Духовная и светская власть помогают и под-

держивают друг друга,  и кто "противится папе",  должен

быть принужден к послушанию с помощью светского суда.

   Императору принадлежал  "первый  щит"  в  феодальной

лестнице.  Он имел, по мнению автора "Зерцала", регалии

на недра,  право высшей юрисдикции "повсеместно". В лю-

бом  месте  его пребывания он имел право суда,  чеканки

монеты,  взимания пошлин. Однако поскольку император не

мог "быть повсеместно и судить все преступления во вся-

кое время", он передавал князьям графские судебные пол-

номочия.

   Император должен был избираться князьями. После пос-

вящения  местными  епископами  он  получал  королевскую

власть и титул,  после посвящения папой - императорские

регалии.  Император не мог быть отлучен от  церкви,  за

исключением  трех случаев:  "сомнений" в истинной вере,

оставления законной жены и разрушения храма.

   Правовой статус человека определялся  его  сословной

принадлежностью.  "Никто  не может обрести иного права,

кроме свойственного по рождению",  - записано  в  "Сак-

сонском зерцале".  Вместе с тем автор осуждает крепост-

ное право, его "ум не может понять того, что кто-нибудь

должен быть в собственности другого". Крепостное состо-

яние,  по его мнению,  выводится из  несправедливого  и

неправедного обычая, который теперь возвели в право.

   Значительное место  в земском праве занимали вопросы

семейных и  наследственных  правоотношений.  Германское

право  следовало традиции,  устанавливающей приниженное

положение женщины в семье и при наследовании имущества.

При неравных браках определяющим являлось состояние му-

жа,  а дети наследовали состояние того из родителей,  у

кого  был  более  низкий  статус.  "Саксонское зерцало"

подтверждает принцип общности имущества  мужа  и  жены,

поступавшего в полное распоряжение мужа. Без его разре-

шения,  как законного опекуна жены, она не могла управ-

лять  никаким имуществом.  Вместе с тем в семейном иму-

ществе выделялись определенные части,  которые учитыва-

лись и наследовались отдельно. К ним относились предме-

ты личного пользования женщины, домашняя утварь и укра-

шения ("женская доля"),  имущество для пожизненного со-

держания жены в случае развода или смерти мужа,  прида-

ное жены, а также свадебный подарок мужа

("утренний дар").  В случае развода  (разлучения)  жена

могла  пожизненно пользоваться предоставленной ей мужем

собственностью, "женской долен" и приданым. В случае же

смерти мужа женщина сохраняла "утренний дар",  "женскую

долю" и пожизненное содержание,  причем "женская  доля"

наследовалась только но женской линии. Дети приобретали

права на имущество только с согласия отца или после вы-

деления из семьи.

   Принципы наследования были подчинены задаче сохране-

ния земли в руках мужчины и также носили сословный  ха-

рактер.  Для получения наследства получатель должен был

иметь равный (или более высокий) статус с  наследодате-

лем. Если по ленному праву лен переходил только к одно-

му сыну,  то по земскому праву  наследство  получали  в

равных  долях  все  сыновья или другие родственники.  К

наследованию призывались кровные родственники до  седь-

мой степени родства, причем братьям отдавалось предпоч-

тение перед сестрами.  Кроме основных  наследников  су-

ществовали "дольщики",  получавшие свою долю определен-

ного имущества в первую очередь (вдова, ближайший родс-

твенник, получавший военное снаряжение).

   Средневековое германское земское право считало дейс-

твительным только наследование по закону. Однако усиле-

ние  влияния на брачно-семейные отношения канонического

права привело к установлению замаскированной формы  за-

вещания  в виде дарения.  Кроме того,  при разделе иму-

щества в пользу церкви стала выделяться  "доля  умерше-

го".  Институт  наследования по завещанию с сохранением

обязательной доли законных наследников появился в  гер-

манском праве в связи с рецепцией римского права.

   "Саксонское зерцало" упоминает многочисленные сделки

- купли-продажи, ссуды, личного найма, хранения и т.д.,

но в целом договорные обязательства при отсутствии раз-

витого обмена были разработаны довольно слабо. Сделки с

передачей  имущества  обычно заключались в суде,  чтобы

суд удостоверил сам факт их совершения.  Более подробно

регламентировались  обязательства  из причинения вреда,

призванные охранять в основном земельную  собственность

от потрав, порчи посевов, нарушений межи и т.п. За при-

чинение вреда предписывалось возмещение ущерба и уплата

штрафа судье.

   Развитие товарно-денежных  отношений вело и к посте-

пенному  становлению  новых  гражданско-правовых  норм,

институтов, использованию норм рецепированного римского

права. Появляется новая форма передачи земельных участ-

ков в собственность "с обременением".  В результате та-

кой продажи земельного участка покупатель  и  возможные

последующие приобретатели обязаны были выплачивать пер-

воначальному  собственнику  часть  доходов  с  участка.

Сделка купли-продажи движимых вещей начинает предусмат-

ривать защиту прав добросовестного  приобретателя.  При

этом, по сравнению с римским правом, права собственника

вещи были более  ограниченны.  Собственник,  доверивший

свою вещь человеку, продавшему ее третьему лицу, лишал-

ся права на иск к покупате-

лю. Он мог истребовать только украденную у  него  вещь.

Этот принцип германского права выражался формулой "рука

должна предостерегать руку".

   Земское право восприняло из  статутов  мира  составы

наиболее тяжких преступлений, которые в основном не бы-

ли систематизированы и наказывались при наличии  умысла

и  "дерзости" в основном смертной казнью в квалифициро-

ванной форме.  Преступления,  совершенные по неосторож-

ности, не могли наказываться смертной казнью и телесны-

ми наказаниями, требовалась уплата вергельда.

   Со временем в отдельных германских землях происходит

дальнейшее увеличение видов правонарушений,  подлежащих

уголовному наказанию.  Отчасти это связано со все более

четким  разделением  гражданских правонарушений и прес-

туплений.  Введено было новое деление  на  "честные"  и

"бесчестные" преступления.  Например,  обычное убийство

или тяжкие  телесные  повреждения  были  преступлениями

"честными",  а кража, измена, мошенничество - "бесчест-

ными".  Соответственно виновные в "бесчестных" преступ-

лениях,  отягощенных грехом обмана,  наказывались более

мучительной смертью;  "честные" преступники могли отде-

латься возмещением ущерба или ссылкой.

   С XVI в. уголовное право в различных княжествах Гер-

мании, как и юридическая доктрина в целом, основывалось

на  принципах  "Каролины".  Его  дальнейшее развитие во

многом было связано с эволюцией взглядов на  наказание,

которое  стало рассматриваться как средство исправления

преступника, в том числе с помощью принудительного тру-

да.  В связи с этим возрастает применение таких наказа-

ний,  как принудительные работы,  позорящие наказания и

заключение в исправительные дома.

   Земское право эпохи "Саксонского зерцала" предусмат-

ривало состязательный процесс по гражданским и  уголов-

ным делам.  Каждый "мог подать иск о том, что его заде-

вает",  и вызвать на суд ответчика.  Обычно истец и от-

ветчик участвовали в процессе через представителя ("го-

ворителя"),  который произносил процессуальные формулы,

ибо оговорка влекла за собой проигрыш дела.  Для неявки

в суд были только четыре законные причины:  арест,  бо-

лезнь, имперская служба и крестовый поход.

   Основными доказательствами в суде были свидетельские

показания и присяга. По уголовным делам допускался так-

же "божий суд" в виде судебного поединка,  если шеффены

дадут на него согласие.  Назначение судебного  поединка

ограничивалось принципом сословного равенства,  а также

процессуальными правилами,  которые подробно изложены в

"Саксонском зерцале".  В зависимости от результата пое-

динка побежденный ответчик подлежал обычному  суду  как

виновный в преступлении, а победивший ответчик освобож-

дался от обвинения,  уплаты штрафа и возмещения истцу и

суду.  В случае троекратного невыхода "в поле" ответчик

признавался проигравшим дело и подлежал суду. "Саксонс-

кое  зерцало" уделяло большое внимание доказательствен-

ной стороне процесса

и настаивало на надлежащем изобличении обвиняемого, без

чего запрещалось выносить решение о наказании.

   В земском праве существовал любопытный институт "ос-

паривания  решения".  Оспаривание  решения  должно было

происходить стоя,  лицом равного с заседателями  сосло-

вия.  Оспаривающий  просил  предоставить  "скамью"  для

предложения другого решения, которое показалось бы сто-

ронам более справедливым.  Однако если оспоривший реше-

ние не добивался удовлетворения  своих  требований,  он

должен был уплатить возмещение тому, чье решение он ос-

порил, а также штраф и судебные издержки.

   Замена в XV-XVI вв.  состязательного процесса инкви-

зиционным привела к установлению абсолютно новых форм и

правил, уже отмеченных ранее на примере "Каролины". Тем

не менее со второй половины XVIII в. применение пытки в

судах стало ограничиваться.  В "Терезиане" в 1768  году

указывались орудия пытки, которые можно применять толь-

ко с разрешения высшего уголовного суда по преступлени-

ям, влекущим смертную казнь, при отсутствии признания и

других доказательств.  От пытки освобождались  больные,

инвалиды,  старики  и  малолетние,  а также лица высших

сословий,  если совершенные ими преступления не  носили

наиболее тяжкого характера. Пытка была окончательно от-

менена в Пруссии в 1764 году, в Австрии - в конце XVIII

в.,  а  в  ряде мелких германских княжеств - в 20-х гг.

XIX в.

   Как известно, сословие духовенства руководствовалось

своими  нормами  права  - правом каноническим,  которое

распространялось также  на  семейные  и  наследственные

правоотношения  всех  сословных групп.  По "Саксонскому

зерцалу" каждый христианин должен  был  трижды  в  году

участвовать в церковном суде и столько же - в светском.

Последовательное разграничение в "Зерцале"  компетенции

церковных и светских судов, преобладающее значение, ко-

торое отводилось нормам светского права в области семьи

и наследования, вызвало осуждение ряда статей памятника

канонической церковью. Тем не менее, несмотря на сосре-

доточение в руках многих представителей германской зна-

ти и светской,  и церковной юрисдикции в своих княжест-

вах, каноническое право имело в Германии достаточно уз-

кую сферу применения и не повлияло существенно на  раз-

витие земского права.

   Ленное право. Поземельные отношения в период средне-

вековья строились в Германии на тех же принципах  "фео-

дальных держании", что и в других западных странах. Од-

нако в ленном праве Германии имелись определенные  осо-

бенности.

   Прежде всего  следует  отметить отсутствие у монарха

свободы в распоряжении имперскими ленами. Принцип "обя-

зательного пожалования" наиболее почетных имперских ле-

нов князьям лишал императора права присваивать высвобо-

дившиеся  лены  и присоединять их к своему домену.  Су-

ществовала также специальная разновидность ленов,  свя-

занная с правом суда над населением определенного окру-

га.  Передача императором "судебного лена",  который не

мог дробиться, давала ленникам, князьям и графам, право

судить приказом ("банном") короля.  К особенностям гер-

манского  ленного  права  можно отнести и закрепление в

нем самостоятельного права "ожидания" лена.  Один чело-

век получал право владеть леном, а другой (или несколь-

ко других) могли получить от господина право  претендо-

вать  на этот лен в случае смерти законного владельца и

при отсутствии законного наследника.  Наконец, в Герма-

нии дольше действовало правило, запрещающее вассалу от-

чуждать полученный лен.  Продажа лена,  передача его  в

залог допускались только с согласия господина.

   Большую роль  в германском ленном праве играл инсти-

тут владения.  "Право на владение" являлось особым пра-

вом.  Оно отличалось от фактического держания и защища-

лось особыми исками, аналогично сезине в Англии и Фран-

ции. Это право обычно приобреталось в результате симво-

лического обряда ввода во  владение  (инвеституры),  но

иногда могло возникнуть и по давности фактического вла-

дения леном (один год и один день без возражения госпо-

дина).

   Обязательства в ленном праве в основном определялись

феодальным обычаем,  который регулировал отношения вас-

салитета  и был достаточно универсален для всей Европы.

Ленник, принесший господину присягу на верность, являл-

ся  "обязанным"  господину  как "его" человек.  Военная

служба,  о которой господин в присутствии двух свидете-

лей  объявлял  за  шесть недель до похода,  должна была

осуществляться в пределах "германской земли". Кроме то-

го, ленник должен был принимать участие в заседании су-

да своего сеньора. В свою очередь, сеньор не должен был

отвергать принятие вассальной зависимости и лишать лен-

ника своего владения, ибо, согласно "Саксонскому зерца-

лу",  "никто не может быть лишен владения,  если только

оно не будет у него отнято по суду".  Если же  господин

отнимал у вассала имение или необоснованно и несправед-

ливо отказывал в наделении леном,  то ленник мог  жало-

ваться высшему сеньору,  который должен был потребовать

у нижестоящего сеньора  оказать  надлежащее  правосудие

под угрозой перехода имения и вассалитета в руки вышес-

тоящего сеньора.

   Городское право.  Средневековое право наделяло город

статусом "корпорации" - совокупности граждан как едино-

го целого, с правами юридического лица. В сборниках го-

родского права Германии подчеркивается его авторитетное

королевское происхождение,  ибо король "дал купцам пра-

во,  которое  он  сам  постоянно имел при своем дворе".

Символами города в связи с этим стал крест на  рыночной

площади  и  висящая королевская перчатка,  "чтобы видно

было, что в этом месте действует королевский мир и воля

короля".

   Первоначально основываясь  на принципах и институтах

земского и ленного права,  особенно в сфере  брачно-се-

мейных и наследственных отношений, германское городское

право в процессе усиления самостоятельности  германских

городов все больше насыщалось собственными принципами и

нормами.  Особое внимание стало уделяться регулированию

ярмарок и торгов,  вопросам распоряжения собственностью

и взыскания долгов. В германских горо-

дах довольно  рано были приняты ярмарочные и вексельные

устаиы,  детальную регламентацию получили договоры куп-

ли-продажи,  и  том  числе в кредит,  договоры залога и

ссуды,  поручения и комиссии. В постепенно выделяющемся

из  городского права торговом праве получили свое даль-

нейшее развитие институты векселя и  торгового  товари-

щества.

   В распоряжении  собственностью,  купленной  за собс-

твенные средства,  горожанин был полностью свободен, он

мог  свободно  завещать  имущество  на сумму свыше трех

шиллингов при одном условии  -  "пребывания  в  здравом

состоянии".

   Германское средневековое  право,  в  том числе и го-

родское, отличалось особой суровостью в отношении долж-

ников.  Если  ответчик  не  мог отдать долг через суд и

заплатить штраф судье,  следовала конфискация имущества

или арест до тех пор, пока не находился желающий запла-

тить долг за ответчика.  Кроме того,  кредитор мог  ис-

пользовать  свои  методы воздействия,  например держать

должника в кандалах на скудной пище;  при этом оговари-

валось,  что  должника "нельзя мучить".  Германское го-

родское право содержало и другой оригинальный  принцип,

отличающий его по вопросу долговых обязательств от лен-

ного и канонического права:  сын освобождался от уплаты

долга  умершего отца,  если его "не поставили в извест-

ность об этом долге, как требуется по закону".

   Городское уголовное право,  охраняя "городской мир",

устанавливало  достаточно  простой  перечень наказаний,

без квалифицированных и мучительных разновидностей.  За

убийство или ранение со смертельным исходом,  изнасило-

вание, нападение на дом виновный наказывался отсечением

головы, за иные ранения - отсечением руки. Обычная кра-

жа без отягчающих обстоятельств, а также нарушение пра-

вил  торговли наказывались позорящим наказанием (остри-

женном и бичеванием).  Кроме того,  проступки  в  сфере

торговли  сопровождались лишением права заниматься тор-

говой деятельностью без особого разрешения ратманов. За

остальные преступления,  характерные для городской жиз-

ни,  - захват движимого имущества,  нарушение владения,

оскорбление шеффена.  нарушение поручительства - назна-

чался штраф. И только особо "бесчестное" посягательство

на чужую собственность - ночная ;;ража, кража у спящего

человека,  когда вор был застигнут  с  поличным,  могло

быть  наказано повешением и разрушением дома преступни-

ка.

   Особой тщательностью отличалась в германском городс-

ком  праве  разработка  вопросов организации судопроиз-

водства, доказывания и правил процесса.

   Городской суд  возглавляли   бургграф,   назначаемый

сеньором города, и его заместитель (шультгейс), которые

судили приказом короля или князя. Бургграф лично должен

был рассматривать дела три раза в году, а в его отсутс-

твие это делал  шультгейс.  Кроме  того.  в  юрисдикцию

бургграфа  входили  все дела о насилии,  преследовании,

нападении на дом,  если виновного  застигали  на  месте

преступления,  а также все дела,  которые возникали "за

14 ночей"

до официальных судебных дел бургграфа.  Кроме назначен-

ных судебных чиновников выбирались две категории  судей

-  городские шеффены (пожизненно) и ратманы - советники

(на один год). Ратманы в основном созывались "по совету

мудрейших" для разбора дел о нарушении правил городской

торговли. Основная масса дел, таким образом, рассматри-

валась коллегией городских шеффенов,  которая имела об-

щую юрисдикцию в отношении горожан и  иностранцев.  При

этом  подчеркивалась исключительная подсудность горожан

городскому суду - они не могли обращаться в суд за пре-

делами города.

   За срыв  заседания  суда,  неявку в суд судьи любого

уровня, начиная с ратманов и кончая шультшейсом, подле-

жали штрафу,  как и стороны,  участвующие в деле. Уста-

навливалось только три законных причины  для  неявки  в

городской  суд:  болезнь,  плен и служба государству за

пределами страны.

   Городское процессуальное право делало особый  акцент

на гарантиях прав обвиняемого: краткосрочности разбира-

тельства,  объективности доказательств, недопущении са-

мосуда.  Ответчик  или обвиняемый имели право на скорый

суд:  бургграфа или шультгейса, если не заседала колле-

гия шеффенов или ратманов,  шеффенов, если отсутствовал

бургграф или шультгейс, или любого избранного горожана-

ми на месте судьи,  если отсутствовали иные судьи. Дело

между горожанином и чужеземцем должно  было  рассматри-

ваться  безотлагательно  с  вынесением решения в тот же

день.

   Вину пойманного на месте преступления  или  невинов-

ность объявившего себя таковым требовалось тем не менее

доказать с помощью  единогласного  подтверждения  факта

"сам-седьмой" (т.е. с помощью шести свидетелей).

   Помимо свидетелей  во  многих  случаях требовались и

другие доказательства совершения преступления. Если та-

кие доказательства имелись, они не могли быть опроверг-

нуты присягой. Если же их не было, городское право счи-

тало необходимым оправдать обвиняемого даже при наличии

свидетелей. Кроме того, запрещался самосуд даже при по-

имке  преступника  на  месте,  и вводились более мягкие

правила доказывания в отношении женщин. Если женщина не

была захвачена на месте преступления, она могла освобо-

диться от ответственности присягой о своей  невиновнос-

ти.

   Глава 23. Право средневековой Англии

   Источники права.  Феодальное право Англии отличалось

сложностью,  запутанностью,  казуистичностью,  что было

связано с особыми путями его формирования,  в частности

с тем, что оно не испытало действенного влияния римско-

го права, римской правовой мысли.

   До нормандского завоевания в XI в.  основными источ-

никами права в Англии были обычай и королевское законо-

дательство. Про-

возглашение законов очень рано стало у  англосаксонских

королей  одним  из средств поднятия их престижа и удов-

летворения  материальных  притязаний.  Первые  правовые

сборники  стали появляться здесь еще в VI в.  В 601-604

гг. в Кенте была провозглашена Правда Этельберта. В VII

в.  была  составлена в Уэссексе Правда Инэ,  в IX в.  в

первом относительно централизованном государстве англо-

саксов - Правда Альфреда,  в XI в.  - Законы Кнута. Все

эти сборники отразили постепенные процессы  социального

расслоения,   феодализации  англосаксонского  общества,

становление государственности, влияние христианской ре-

лигии, принятой здесь в начале VII в.

   В основу  Правды Этельберта были положены нормы ста-

рого обычного права,  но она отразила и новые  правовые

положения, устанавливающие, например, повышенные штрафы

за преступления против короля  и  церкви,  материальные

взыскания короля по ряду исков свободных (дела о краже,

убийстве).  Так, за убийство свободного человека выпла-

чивался не только вергельд семье убитого, но и штраф (в

50 шиллингов) королю в качестве возмещения господину.

   В IX в. король уже выступает как главный гарант "ко-

ролевского мира", как защитник и господин своих поддан-

ных. Устанавливается высшая юрисдикция короля по целому

ряду  правонарушений.  Усиливается охрана жизни короля.

Злоумышление против его жизни влечет за собой  смертную

казнь.

   Основываясь на  обычном праве,  последующие сборники

заимствовали правовые нормы предшествующих. Король Аль-

фред,  например, создавая свою правду, указывал, что он

заимствовал многое из прежних законов,  особенно Этель-

берта,  "которые ему понравились",  но многое и опустил

"по совету мудрых".

   Политика первых нормандских королей, начиная с Виль-

гельма Завоевателя, также была направлена на соблюдение

"старинных и добрых  англосаксонских  обычаев".  В  это

время,  таким образом, уже зарождается традиция стойкой

исторической преемственности английского права,  а роль

главного  гаранта соблюдения его норм переходит к силь-

ной королевской власти,  к складывающейся системе обще-

государственных королевских судов. .

   С деятельностью  на  постоянной  основе  королевских

разъездных судей при Генрихе II (XII в.) и было связано

формирование  "общего  права" (Common law) страны.  Оно

рассматривало прежде всего "тяжбы короны",  то есть де-

ла,  представляющие  прямой интерес с точки зрения воз-

можных доходов казны:  о феодальных правах монарха,  об

обнаружении кладов,  о подозрительных смертях и наруше-

ниях королевского мира.  о злоупотреблениях королевских

должностных лиц.

   Кроме того,  рассматривались ими и "общие тяжбы" или

"тяжбы народа" по жалобам,  поступающим к королю. Одним

из первых центральных королевских судов и стал суд "об-

щих тяжб",  созданный в 1180 году.  В  начале  XIII  в.

функции разрешения дел по жалобам королю перешли в "Суд

королевской скамьи".

Разъездные суды  начали  унифицировать  нормы  местного

обычного права и создавать "общее право" с помощью  ко-

ролевской канцелярии, которая издавала специальные при-

казы (writ),  как правило по заявлению потерпевшей сто-

роны, которые содержали требование к обидчику или шери-

фу исполнить его и устранить нарушенные права  жалобщи-

ка.  Затем стали издавать специальные судебные приказы,

требование  которых  было  обращено  непосредственно  к

обидчику  -  явиться  "перед  нами или нашими судьями в

Вестминстере" и дать ответ на жалобу, то есть опроверг-

нуть или признать нарушение прав другого лица.

   Со временем  в  приказах  стал четко формулироваться

вид требования,  иска; приказы стали классифицироваться

по определенным видам правонарушений.  Истец, таким об-

разом,  получал уверенность,  что  если  нарушение  его

прав, нашедшее выражение в соответствующем приказе, бу-

дет доказано в суде, то он выиграет дело.

   Этому способствовали прежде  всего  ассизы'  Генриха

II,  которые установили единообразный способ рассмотре-

ния гражданских тяжб о земле.  Наиболее известна "Вели-

кая ассиза", предусматривавшая особую форму иска об ус-

тановлении правового титула на землю,  а также ряд вла-

дельческих ассиз: "О смерти предшественника" (о переда-

че свободного держания наследникам);  ассиза  "О  новом

захвате"  (о  расширении путем "новых захватов" домени-

альной земельной собственности короля);  ассиза "О пос-

леднем представлении на приход" (о праве землевладельца

представлять своего кандидата  на  место  священника  в

приходской церкви).  Две крупные ассизы - Кларендонская

(1166 года) и Нортгемптонская (1176 года) были изданы в

форме инструкций разъездным судьям.

   Так как на ранней стадии формирования "общего права"

королевские приказы издавались по  каждому  конкретному

случаю,  то уже к началу XIII в. их накопилось так мно-

го, что в них трудно было разобраться. В связи с этим в

XIII  в.  стали  издаваться своеобразные справочники по

"общему праву" - реестры приказов,  в которых они стали

фиксироваться  в виде образцов исков,  в строгой юриди-

ческой форме.

   Стороны с этого времени не могли свободно  обосновы-

вать свои права, а обязаны были опираться на эти образ-

цы,  что неизбежно должно было привести  к  окостенению

системы приказов, к сокращению притока новых формул ис-

ковых требований.  Так и произошло.  Если  лорд-канцлер

как  глава  королевской  канцелярии выпускал какой-либо

приказ по собственной инициативе,  то судьи часто отка-

зывались его применять.  Ограничения издания новых при-

казов нашли отражение в Оксфордских  провизиях  в  1258

году,  в период обострения борьбы крупных феодалов (ба-

ронов) с королем.

   Поток жалоб,  поступавших к королю и  не  находивших

судебной защиты,  был столь велик, что он заставил анг-

лийского  короля  Вестминстерским  статутом  1285  года

предписать лорду-канцлеру как хранителю "реестра прика-

зов" расширить действие "общего

   Ассизами называли и законодательные акты Генриха II,

и формы исков.

права" путем выпуска новых приказов но аналогии, подоб-

ных  прежним.  "Реестр приказов" пополнился после этого

универсальным иском "применительно  к  данному  случаю"

(action in the case). Но и с помощью этих временных мер

предусмотреть все жизненные ситуации  было  невозможно.

"Общее право" продолжало окостеневать.  С XV в. канцлер

уже не составлял формулу приказа, она писалась самосто-

ятельно истцом, который только обращался за печатью ко-

роля.

   Другим каналом формирования норм "общего нрава" ста-

ла сама практика королевских судов.  Записи по судебным

делам, сначала в форме краткого, затем подробного заяв-

ления сторон и мотивировки судебного решения,  велись с

момента возникновения института разъездных судей. С на-

чала  XIII в.  судебные протоколы стали публиковаться в

"Свитках тяжб".  Содержащиеся в них материалы,  мотиви-

ровки  удовлетворения  иска,  подтверждали наличие того

или иного обычая и могли быть использованы в  последую-

щей судебной практике в качестве прецедента.  Хаотичный

характер записей,  однако, крайне затруднял возможность

судей отыскать в них нужные им сведения. С середины XI-

II в.  эти сведения о наиболее  важных  судебных  делах

судьи стали черпать из официальных отчетов - "Ежегодни-

ков".  В 1535 году на смену им пришли систематизирован-

ные судебные отчеты частных составителей.

   Вместе с  публикацией  материалов судебных дел стала

формироваться и теория судебного прецедента, еще далеко

не завершенная в это время.  Руководящий принцип,  зак-

репленный в предшествующем решении королевских судов по

определенному правовому вопросу,  стал приобретать пос-

тепенно силу образца при рассмотрении аналогичных  воп-

росов в будущем.

   В XIV в.  в Англии бурно развиваются рыночные, част-

нособственнические отношения,  но они не находят  адек-

ватного  отражения  в нормах "общего права",  формализм

которого препятствует этому.  Почему же готовые рецепты

регулирования частнособственнических отношений римского

права в это время не были востребованы в Англии?  Ответ

надо  искать  прежде  всего в истории формирования анг-

лийских судов.

   Нормандское завоевание приблизило Англию к интеллек-

туальной жизни континента. Сразу же после него начинает

читать свои лекции по Дигестам Юстиниана в Болонье  Ир-

нерий,  а затем Грациан создает свои "декреты", ставшие

основой канонического права.  Курсы римского и  канони-

ческого права читаются в Оксфорде,  школы канонического

права создаются при монастырях.

   Первые английские судьи,  те же клирики и чиновники,

были  открыты для восприятия высоких достижений римской

правовой культуры.  Но с конца XIII в. при Эдуарде I их

стали назначать из профессионалов. Именно тогда склады-

ваются замкнутые корпорации судей с  принадлежащими  им

подворьями  (Inn's  of  Court),  где готовились будущие

судьи и правозаступники (баристеры и солиситоры). Моно-

полизировав в своих руках охрану английского миропоряд-

ка, они выступали, защищая прежде всего свои профессио-

нальные интересы, ярыми апологетами "общего права", до-

 казывая его несравненные преимущества перед правом римс-

ким. При этом утверждалось, что они не создают право, а

лишь открывают его извечно существовавшие нормы. К тому

же самобытная система "общего права" уже в XIV в. зани-

мала прочные позиции в этой стране.

   Результатом формализма, дороговизны, медлительности,

общей неспособности "общего права" решительно трансфор-

мироваться в связи с меняющимися историческими условия-

ми  стало появление в Англии в XIV в.  "суда справедли-

вости" и последующего формирования еще  одной  правовой

системы, "права справедливости" (equity)'.

   Возникновение "суда  справедливости"  было связано с

деятельностью лорда-канцлера - "проводника  королевской

совести", который сначала от имени короля, а с 1474 го-

да - от своего имени стал оказывать защиту истцам,  жа-

лующимся на "плохое правосудие", на то, что их обидчики

не преследовались,  а они не защищались в судах "общего

права".

   На основе  обращения потерпевших к королю с просьбой

"ради Бога и милосердия" защитить их права лорд-канцлер

стал  издавать приказы о вызове под страхом штрафа (sub

poena) обидчика в канцлерский суд,  где без  формальной

процедуры разбирались жалобы, выносились решения, невы-

полнение которых грозило ответчику тюремным заключением

на основе специального приказа за неуважение к суду.  В

начале XIV в. при Эдуарде II аппарат при лорде-канцлере

окончательно  превращается в суд,  не связанный нормами

"общего права", а руководствующийся нормами "справедли-

вости".

   "Право справедливости"  не обладало жесткой детерми-

нированностью,  оставляя решение многих вопросов на от-

куп судей,  что неизбежно должно было привести к созда-

нию ряда принципов, ограничений, соответствующего "инс-

трументария" справедливости.  Эти принципы и стали соз-

даваться по мере того, как накапливались решения "судов

справедливости". Судебные отчеты по рассматриваемым де-

лам начали публиковаться поздно,  с  1557  года,  когда

резко возросло количество дел в судах справедливости.

   Основные принципы "права справедливости",  часть ко-

торых была заимствована из "общего права",  сведенные в

определенную  систему  норм  в XVII в.,  сохранили свое

значение до наших дней.  Главный из них  заключается  в

том, что "право справедливости" - это "милость короля",

а не исконное право потерпевшего.  На "право справедли-

вости"  нельзя  претендовать  во всех случаях нарушения

прав, так как оно носит дискреционный характер, то есть

зависит от усмотрения суда.

   Среди других принципов можно отметить следующие:

   "право справедливости"  не  может  быть дано в ущерб

правам лиц,  основанным на "общем праве",  если  только

эти  лица  не  совершили каких-либо неправомерных дейс-

твий, вследствие кото-

* *

   Общепринятое понятие "права справедливости" ассоции-

руется с такими чертами права,  как  его  "естественная

(природная) справедливость".

рых было бы несправедливым с их стороны  настаивать  на

своих нравах;

   - там.  где  возникает коллизия между нормами "права

справедливости", действует норма "общего права";

   - там,  где возникает коллизия прав по "праву  спра-

ведливости", следует защищать те права, которые возник-

ли раньше по времени;

   - равенство есть справедливость. Тот, кто ищет спра-

ведливости, должен сам поступать справедливо;

   - "право  справедливости" признает приоритет закона,

но не допускает ссылки на закон в целях достижения бес-

честных намерений и пр.

   "Право справедливости" создавалось не для того, что-

бы заменить "общее право",  а чтобы придать ему большую

эффективность путем отхода от старых формальных правил,

создать средства защиты нарушенных прав и  интересов  в

тех сферах общественных отношений,  которые не затраги-

вались нормами  "общего  права".  Если  сначала  "право

справедливости"  дополняло "общее право",  то со време-

нем, в силу изменившихся исторических условий, оно ста-

ло приходить в прямое противоречие с ним.  Столкновения

между "судами справедливости" и судами  "общего  права"

начались в 1616 году, когда Э. Кок, главный судья "Суда

общих тяжб" в Вестминстере,  поставил вопрос о том, мо-

жет  ли "суд справедливости" выносить решение после со-

ответствующего решения суда "общего права"  или  вместо

него?  Резко  конфликтную ситуацию вызвали прежде всего

приказы канцлерского суда (inqunction), запрещающие ис-

полнение некоторых решений судов "общего права".

   Яков I,  предпоследний  абсолютистский король в Анг-

лии,  решил этот конфликт в пользу "суда  справедливос-

ти",  судьи  которого отстаивали абсолютную и неограни-

ченную власть монарха,  имеющего право вмешиваться "че-

рез  своих слуг" в отправление правосудия.  Королем был

издан указ,  что в случае, когда нормы "общего права" и

"права справедливости" оказываются в противоречии, пос-

ледние имеют преимущественное значение.

   Особый характер развития прецедентного права  потре-

бовал обращения и к трудам английских правоведов, кото-

рые очень рано стали выполнять роль гидов в  лабиринтах

двух систем английского права.

   Первый правовой  трактат появился в Англии еще в XII

в. Он был написан при Генрихе II, его юстициарием Глен-

виллем.  Этот  трактат  представлял собой комментарий к

приказам королевских судов.  Более подробное  изложение

норм  "общего  права"  принадлежит  перу Брактона (XIII

в.),  судье "Суда королевской скамьи",  который, следуя

Гленвиллю, попытался систематизировать и прокомментиро-

вать нормы "общего права",  почерпнутые им из  "Свитков

тяжб".  Примечательно, что при этом Брактон использовал

не менее 500 отрывков из Дигест Юстиниана,  без  ссылок

на них.

   С XV  в.  появляются ученые трактаты уже по наиболее

важным и сложным вопросам права.  Это работа Литтльтона

"О поземельных держаниях",  а также трактат Фортескью с

весьма харак-

терным названием "Похвала английским законам".  В сферу

внимания английских правоведов все чаще попадают и нор-

мы статутного права,  значение которых со временем  все

больше возрастает.

В начале XVII в. знаменитым Э. Коком были составлены

"Институции законов Англии",  которые состояли из четы-

рех книг. Первая книга содержала комментарий на трактат

Литтльтона,  вторая содержала изложение наиболее значи-

мых  статутов,  третья была посвящена нормам уголовного

права и четвертая - судоустройству и  судопроизводству.

В  практике английских судов постепенно устанавливается

обыкновение ссылаться на сочинения  наиболее  известных

правоведов,  тем самым их труды приобрели характер сво-

еобразных источников английского права.

   При доминирующем  распространении  в   средневековом

праве  Англии прецедентных норм важное значение на всех

этапах его развития, особенно в переломные эпохи, имело

королевское законодательство, статутное право.

   Королевское законотворчество в посленормандские вре-

мена началось с Вильгельма Завоевателя.  Его первые за-

коны касались отношений королевской власти с христианс-

кой церковью.  В 1067 году Вильгельм издает закон (дек-

рет),  провозглашающий,  что  только  английский король

правомочен решать, должна ли церковь в Нормандии и Анг-

лии признавать папу римского, что сам король издает за-

коны церкви через им же созданный  церковный  синод,  а

также  имеет право отменять церковные наказания,  нало-

женные на его баронов и слуг.  В 1072 году в  благодар-

ность  за  признание  со стороны папы его права на анг-

лийский престол король  принимает  закон  об  отделении

церковных судов от светских.  Вслед за этим объявляется

закон о запрещении продажи людей за пределы  страны,  о

наложении штрафа на сотню за "тайное убийство" норманд-

ца,  "пока не будет представлено  явных  доказательств,

что  он был англичанином".  В 1114 году появляется один

из самых ранних сборников королевских законов.

   Законы короля назывались ассизами, хартиями, но чаще

всего ордонансами,  статутами. Законодательство Генриха

II (XII в.), Эдуарда I (XIII в.), прозванного за бурную

правотворческую   деятельность  английским  Юстинианом,

предопределило в значительной мере форму  и  содержание

"общего права", выработало его основополагающие правила

и принципы.

   До возникновения парламента,  а точнее до царствова-

ния Эдуарда I,  различий между королевским ордонансом и

статутом не проводилось.  Мертонский статут  1235  года

появился до создания парламента. Вестминстерские стату-

ты 1275, 1285, 1290 гг. Эдуарда I, призванные устранить

пробелы  в "общем праве",  усилить королевский контроль

за  отправлением  правосудия,  ограничить  иммунитетные

права  феодалов и землевладение церкви и др.,  принима-

лись при участии парламента'.

   ' Статуты первоначально  обозначались  по  названиям

тех мест, в которых они были приняты (Мертонский статут

1235 года,  Глостерский статут 1276 года и др.),  но со

времени  постоянных заседаний парламента в Вестминстере

они стали называться по первым  двум  словам  законода-

тельного текста.

Постепенно название статута закрепилось за актом,  при-

нятым парламентом и подписанным королем. Статуты - пар-

ламентские акты стали отличаться от  других  источников

права  средневековой Англии тем,  что их законность,  в

отличие от их толкования. не могла обсуждаться в судеб-

ном порядке.

   Понятие статут,  более  приближенное  к современному

парламентскому акту,  появилось лишь в 1327 году, когда

общины  обратились  к королю с просьбой доводить до его

сведения "общие петиции" (содержащие часто готовые  за-

конопроекты - билли) и получать "ответ короля и его со-

веты в письменной форме за  Большой  печатью  королевс-

тва".  С этого времени одни законодательные акты прини-

мались королем "с согласия Совета",  другие - "с согла-

сия парламента". Подтвердив право короля издавать "ука-

зы в Совете",  парламент установил,  что впредь  только

статут может изменить содержание ранее принятого стату-

та.

   Все парламентские ограничения королевского законода-

тельства  фактически были отброшены в период абсолютиз-

ма,  когда указы короля вторгались в решение самых важ-

ных  государственных  вопросов,  а  парламент часто сам

уполномочивал короля издавать указы, которые существен-

но меняли содержание парламентского статута. Установив-

шаяся практика была закреплена статутом 1539 года, пре-

доставившим королю широкие права в издании прокламаций,

указов,  когда парламент не заседает,  "если  возникает

необходимость действовать со всей быстротой,  требуемой

обстоятельствами".

   Особое место среди источников  средневекового  права

Англии  заняли  также  нормы  торгового и канонического

права. Консервативный формализм "общего права", не спо-

собствующий развитию рыночных отношений,  предопределил

прямые заимствования английским правом ряда норм торго-

вого и канонического права,  складывающихся на межгосу-

дарственной основе.  Появление значительного числа тор-

говых  обыкновений  было связано и с деятельностью анг-

лийских торговых судов.  Их правовая  сила  скреплялась

часто королевскими статутами.  Дело в том, что в порто-

вых городах Англии,  ставших с конца  XIII  в.  важными

центрами международной торговли,  вместе с оптовыми яр-

марками по продаже шерсти,  сукна,  металлов  развилась

целая  сеть специальных судов (court of the staple).  В

XIV в.  суды по оптовой торговле действовали уже в  614

английских городах. Выступая в роли защитников безопас-

ной международной торговли,  приносящей  казне  немалые

доходы,  английские  короли  поощряли  как деятельность

купцов (это нашло отражение еще  в  41  статье  Великой

хартии  вольности 1215 года),  так и деятельность купе-

ческих судов.  В 1353 году, например, был принят специ-

альный  статут об оптовой торговле и городских торговых

судах,  которые должны были создаваться местными и  за-

морскими купцами под председательством мэров английских

городов.  На решения этих  судов  можно  было  подавать

апелляции как в королевский,  так и в канцелярский суд.

Статут прямо отсылал торговые

суды к  нормам торгового,  а не "общего права".  В 1471

году английский парламент постановил также, что все ли-

ца,  связанные с ярмарками,  имеют право требовать суда

"запыленных ног"2.

   Деятельность церковных судов и соответственно значе-

ние  норм канонического права то возрастала,  то снижа-

лась в средневековой Англии в  зависимости  от  сложных

перипетий  непрекращающейся борьбы светских и церковных

властей за расширение своей  юрисдикции.  "Всякий,  кто

будет обвинен в каком-либо нарушении церковного мира, -

гласил закон Вильгельма Завоевателя, - должен явиться в

место,  назначенное епископом,  и там возместить ущерб,

как того требует не обычай сотни,  а в  соответствии  с

требованиями канонов и церковного права".

   Юрисдикция церкви  распространялась не только на де-

ла, связанные с церковной собственностью, брачно-семей-

ными отношениями, завещаниями, с такими преступлениями,

как ересь,  богохульство и пр. Она стала вторгаться и в

чисто светские дела,  например в споры по договорам, по

искам о "нарушении обещания",  на  том  основании,  что

имел место грех "неоправдавшегося доверия". Решительную

борьбу против расширения юрисдикции церковных судов вел

Генрих II.  В начале его царствования в списке форм ис-

ков королевских судов уже встречаются иски "о  запреще-

нии церковным судам разбирать тяжбы об имуществе и дол-

гах".  Статут Эдуарда I 1285 года  запрещает  церковным

судам  рассматривать дела "о нарушении обещания" на том

основании,  что они не относятся к сугубо "духовным де-

лам", требующим "морального исправления".

   Тем не менее вплоть до XVI в.,  до установления анг-

ликанской церкви при короле Генрихе VIII,  никто не от-

вергал  законность папской юрисдикции в таких вопросах,

как ортодоксальность веры и богослужения,  чистота нра-

вов,  законность браков, законорожденность детей и сос-

тавление завещаний*.  В том же веке парламентским актом

было установлено, что впредь до предполагаемого, но так

и не состоявшегося пересмотра норм канонического  права

его  действие в Англии сохраняется.  Единственным зако-

ном,  касавшимся пересмотра канонического права,  стали

постановления  Кентерберийского  и  Йоркского  соборов,

введенные в действие Генрихом VIII под названием  "Let-

ters of business", согласно которым нормы канонического

права должны действовать, если они совместимы с закона-

ми  королевства или прерогативами короны и "не противо-

речат и не нарушают их".  Вместе с тем толкование  норм

канони-

   ' В  торговых судах сложились такие важные институты

торгового права,  как переводной вексель, страховой по-

лис, ссуды под залог грузов и пр.

   2 Судами "запыленных ног" Брактон называл ярмарочные

суды суммарной юрисдикции с упрощенной судебной  проце-

дурой,  обеспечивающей  скорое решение дел ("от прилива

до прилива"),

   * Только в 1857 году в королевский суд были  оконча-

тельно переданы с помощью парламентского акта два таких

важных вопроса, как утверждение или признание завещания

и  управление  движимым  имуществом,  оставшимся  после

умершего-

ческого права,  например о наследовании по закону и за-

вещанию, принадлежало судам "общего права".

   Право собственности. Право феодальной собственности,

особенно земельной,  определяло во многом характер всей

правовой системы страны.

   Его сложность была связана с рядом исторических обс-

тоятельств, в частности, с сохранением в период средне-

вековья определенного слоя свободных крестьян  -  собс-

твенников  земли,  с  верховной собственностью на землю

английского короля,  которая так или  иначе  определяла

другие формы феодального "держания" земли. В английском

праве различалось движимое и недвижимое  имущество,  но

традиционным  было деление вещей на реальную (real pro-

perty) и персональную собственность  (personal  proper-

ty). Это деление, сложившееся исторически, было связано

с различными формами исков,  которыми защищалась реаль-

ная или персональная собственность.

   Феодальное земельное  право  признавало прежде всего

специальный вид земельных  прав,  заслуживающих  особой

охраны, которые защищались реальными исками (real acti-

on), то есть исками, в случае успеха которых утраченная

вещь  возвращалась ее владельцу.  Эти иски носили абсо-

лютный характер и могли быть представлены любому лицу.

   Реальными исками защищались родовая  недвижимость  и

только  такие  права на землю,  которые носили характер

свободного держания, феодального владения от короля или

от другого лорда.  К ним относились и права на феодаль-

ный титул. Все другие вещи защищались персональными ис-

ками,  по которым можно было требовать возмещения ущер-

ба.

   Земля изначально занимала особое место в  английском

средневековом праве в силу особой,  не столько экономи-

ческой,  сколько военно-политической заинтересованности

короля  в  раздаче феодальных ленов за военную и другую

службу.  Королевские пожалования земли  (бокленд)  были

распространены  еще  в  донормандской  Англии  наряду с

фольклендом ("народной землей") или землевладением типа

аллода.  В посленормандском английском праве не сущест-

вовало понятие неограниченной, безусловной собственнос-

ти на землю. Земельные права определялись двумя главны-

ми понятиями tenancy - владение,  держание и restate  -

объем  владельческих прав,  правовых интересов (их про-

должительность, возможность отчуждения и пр.). Владение

(tenancy)  в  свою очередь было свободным или несвобод-

ным.  Свободное владение (freehold) - это владение зем-

лей, полученной или на условиях несения рыцарской служ-

бы,  или по праву личной службы,  а также землевладение

свободного крестьянина,  который уплачивал лорду фикси-

рованную сумму денег и подпадал под его юрисдикцию (со-

каж).

   Несвободное держание,  связанное  с  личными и позе-

мельными повинностями крестьянина в  пользу  лорда,  со

временем превратилось в наследственное право феодальной

аренды и получило на-

звание copyhold, поскольку условия этой аренды фиксиро-

вались  в копиях протоколов манориальных судов.  Несво-

бодное держание первое время не защищалось в  королевс-

ких судах.  В XV в.  иски, связанные с ним, стали расс-

матриваться в канцлерском суде, а в XVI в. под влиянием

этого  суда  и в судах "общего права" на основании фик-

ции,  что у копихолдера появился "фрихольдерский  инте-

рес".

   Понятие estate, существующее и поныне в английском и

американском земельном праве,  дает не только представ-

ление об объеме владельческих прав на недвижимость,  но

и о наборе технических средств для  передачи  собствен-

ности.  Оно охватывает права круга различных лиц, живу-

щих или еще не родившихся, которые включены в отношения

владения,  пользования,  распоряжения  и  контроля  над

собственностью.

   Это понятие также складывалось исторически. Все раз-

витие  английского средневекового права связано с борь-

бой феодалов за право свободного  распоряжения  землей,

обремененной  многочисленными  ограничениями  в связи с

повинностями службы.  В 1290 году по статуту "Quia Emp-

tores"1 лорды получили право продажи земли при условии,

что на нового ее держателя переходят все служебные  по-

винности прежнего.  Статут подтверждал также содержание

ранее изданного статута 1279 года,  запрещавшего прода-

вать или иным образом передавать землю в "мертвые руки"

церкви.  Такая передача влекла за собой полное исключе-

ние  земли  из феодального оборота,  так как ни прежний

лорд, ни король, в случае отсутствия наследников лорда,

не могли рассчитывать на ее возвращение.

   Последующее расширение  прав  феодальных  владельцев

земли и привело к утверждению самой перспективной формы

свободного  держания в феодальном праве Англии - estate

in fee simple,  означающей наиболее  полное  по  объему

прав владение, близкое к частной собственности.

   Ее отличие от частной собственности выражалось толь-

ко в том, что земля при отсутствии наследников держания

не становилась выморочной, а переходила к прежнему лор-

ду или его потомкам,  даже самым отдаленным2. Иной пра-

вовой статус был у недвижимости estate in fee tail, или

у "заповедных земель".  Эти земли могли  переходить  по

наследству только кровным родственникам владельца,  как

правило старшему сыну.  Возможность создания заповедных

прав  на землю с ограничениями в отношении порядка нас-

ледования была предусмотрена статутом 1285 года о  нед-

вижимости почти во всех случаях создания семейной собс-

твенности,  защищаемой "общим правом". На эту собствен-

ность не могли обращать взыскания кредиторы.  Создатели

статута стремились тем самым к тому,  чтобы собственник

не мог отчуждать или обреме-

   1. "Quia  Emptores"  первые слова статута 1290 года;

"Так как покупатель..." 2.  Это положение сохранялось в

Англии до принятия в 1925 году Закона о собственности.

нять свое именно в течение жизни в  ущерб  наследникам.

Однако эти запреты очень скоро стали обходиться. Владе-

лец недвижимости должен был только пройти  через  доро-

гостоящий фиктивный процесс, чтобы получить возможность

обращаться с имением как с "простои собственностью".

   Две другие формы свободного держания,  применительно

к  объему владельческих прав.  выражались в пожизненном

владении (estate for life) и во владении на  определен-

ный  срок  (for years).  Права на недвижимость for life

могли устанавливаться не только  на  срок  жизни  лица,

владеющего собственностью,  но и на срок жизни третьего

лица, например его жены. Эти права на землю были самыми

древними  из известных "общему праву".  Держатель земли

for life имел меньше прав, чем держатель fee simple, но

его  права  были тире,  чем у держателя for years,  или

арендатора земли.  Он имел права не только  на  поверх-

ность  земли,  но  и  как владелец (собственник) in fee

simple на ее недра.  Но подобно арендатору недвижимости

на срок он отвечал за вред, причиненный земле.

   Лицо, установившее  на свою землю,  недвижимость по-

жизненную собственность,  не перестает быть собственни-

ком  того же имущества.  Ему принадлежит "выжидательная

собственность"  (remainder),  которая  дает  ему  право

вступить в права собственника после того,  как для дру-

гого лица прекратится пожизненная собственность.

   Каким бы длительным не был срок аренды земли,  сред-

невековые  юристы  в  течение столетий не признавали ее

реальной собственностью (real property),  т.е.  восста-

навливаемым  с  помощью  реального иска правом.  "Право

справедливости"  требовало  в  исключительных   случаях

возвращения  незаконно  удерживаемой арендованной земли

на основании фикции, что арендное владение землей, хотя

и  не является в прямом смысле этого слова объектом ре-

ального иска,  но может быть восстановлено  специальным

иском "об отнятии по суду" (action of ejectment).  Ано-

мальный характер арендных  прав  обозначался  столь  же

аномальным понятием chattels real - движимая,  реальная

собственность.

   Средневековое английское право  не  знало  института

залога земли в том виде,  в каком он был известен римс-

кому (или современному) праву,  т.е.  как особого  вида

вещного права,  отдельного от права собственности, даю-

щего кредитору возможность обеспечить возврат долга  за

счет стоимости заложенного имущества.

   Между тем проблема обеспечения долга очень рано при-

обрела в Англии свою практическую остроту. Еще в XII в.

должник мог передавать в обеспечение долга землю креди-

тору на основании фидуциарной (основанной  на  доверии)

сделки,  в силу которой кредитор становился собственни-

ком земли,  но обязан был,  не нарушая доверия, вернуть

ее должнику после исполнения им своих обязательств.

   В случае неисполнения их в срок, право собственности

кредитора на заложенную землю  становилось  бесспорным.

Кредитор мог даже не засчитывать в счет погашения долга

полученные от земли

доходы, хотя  такой  "мертвый залог" порицался церковью

как "грешный".

   В XIII-XIV вв.  права залогодателя получили защиту в

судах "общего права", которые стали требовать возвраще-

ния земли должнику, если обязательство было исполнено в

назначенный срок.

   Канцлерский суд  в  XVI в.  пошел дальше и установил

принцип,  по которому всякое заложенное  имение,  земля

могли быть освобождены от залога по "справедливости вы-

купа" в льготный срок, до вынесения судебного решения о

бесповоротном  переходе права собственности на заложен-

ную вещь на  кредитора.  "Запрещение"  залогополучателю

продолжать  судебное дело об изъятии залога содержалось

в том же приказе inquntion.

   Чисто английским институтом вещного права стал  инс-

титут  доверительной собственности (trust).  Английские

юристы,  например Ф.  Майтленд (1850-1906),  говорят об

этом институте с восхищением, утверждая, что это "вели-

чайшее и наиболее определенное  достижение  англичан  в

области юриспруденции".

   Возникновение института  доверительной собственности

связано также с особенностями  феодального  землевладе-

ния,  к  числу которых относятся ограничение круга нас-

ледников земли и ограничения продажи земли церкви,  мо-

настырям,  религиозным орденам, особенно так называемым

нищенствующим орденам (как  орден  Святого  Франциска),

которые вообще не имели права владеть землей.

   Суть этого института заключалась в том, что одно ли-

цо - учредитель доверительной собственности (settler of

trust) передает другому лицу - доверенному собственнику

(trustee) свое имущество с тем, чтобы получатель управ-

лял имуществом, использовал его как собственник в инте-

ресах другого лица, выгодоприобретателя (beneficiary, -

им мог стать и первоначальный собственник) или для осу-

ществления иных целей, например благотворительных.

   Практика передачи земли в целевое пользование  (use)

зародилась  еще  в  XII  в.  и бурно развилась в период

крестовых походов, когда земля отдавалась на основе до-

верия родственникам или друзьям до достижения совершен-

нолетия сыновей или до возвращения прежнего владельца.

   Братства нищенствующих  монахов,  передавая  мирянам

землю  для  использования ее в их интересах,  не только

обходили правовые и религиозные запреты,  но и накапли-

вали огромные богатства.  Только в конце XIV в. довери-

тельная собственность стала  защищаться  в  канцлерском

суде,  поскольку речь шла о нарушении доверия, справед-

ливости.  С этого времени  доверительная  собственность

стала  называться  equitable  ownership,  в  отличие от

собственности,  защищаемой "общим правом",  - legal ow-

nership.

   Первое закрепление института доверительной собствен-

ности законом относится к 1375 году. В XV в. уже значи-

тельные массивы земель,  недвижимости перешли в довери-

тельную собственность.  Генрих VIII в ходе реформы анг-

лийской церкви предпринял кон-

фискацию церковных земель.  но столкнулся с  тем,  что.

хотя  церковь и монастыри были крупными землевладельца-

ми,  формально собственниками своих земель они не явля-

лись.

   Чтобы изъять  церковные земли,  английский парламент

принял в 1535 году так называемый статут о  пользовании

(statute of uses), которым было постановлено, что в тех

случаях, когда одно лицо владеет имуществом в интересах

другого лица, фактически собственником земли признается

тот,  в чьих интересах земля используется.  Этот статут

на  некоторое время затормозил распространение действия

института доверительной собственности, но не ликвидиро-

вал  его.  Суды  с  помощью  сложной конструкции "право

пользования на пользование" стали успешно обходить ста-

тут.  Это  "вторичное пользование" и стало известно как

trust,  т.е.  доверительная собственность в собственном

смысле слова, защищаемая канцлерским судом.

   Доверительная собственность широко стала возрождать-

ся светскими властями после реформации,  когда было су-

щественно  ограничено  церковное  землевладение и почти

исчезла церковная благотворительность.

   В 1601 году при королеве Елизавете был  даже  принят

статут о благотворительном пользовании (statute of cha-

ritable uses),  на основании которого  вводилась  долж-

ность Верховного уполномоченного специальной парламент-

ской комиссии,  в обязанность которого входили контроль

за благотворительными дарами и пресечение злоупотребле-

ний,  связанных с ними.  В преамбуле статута перечисля-

лись  наиболее  распространенные и признанные виды бла-

готворительной деятельности. Если при учреждении траста

цель,  которую преследовал учредитель, попадала в пере-

чень целей,  указанных в преамбуле,  то суды  придавали

этому трасту статус благотворительного'.

   В преамбуле перечисляются следующие виды благотвори-

тельной деятельности:  помощь бедным, немощным, преста-

релым,  больным и увечным солдатам и матросам;  школам,

колледжам и университетам; обучение и материальная под-

держка сирот,  поддержка исправительных учреждений; вы-

куп военнопленных и уплата штрафов за осужденных и  др.

Расплывчатые  и  спорные критерии этих целей (например,

можно ли признать благотворительным дар в пользу  прес-

тарелого миллионера?) детализировались в судебной прак-

тике.  Суды выработали доктрину "общественной  пользы",

обосновывающую правило,  что все трасты, не несущие об-

ществу никаких выгод,  признаются частными,  т.е. абсо-

лютно противоположными благотворительным.

   Обязательственное право.  В  Англии  еще в англосак-

сонские времена стали развиваться договорные отношения,

но  понятие договор (в связи с распространенной ленной,

вассальной зависимостью),

   Эти цели до сих пор берутся за основу при  определе-

нии благотворительного траста, сопряженного с налоговы-

ми и другими льготами.

требующее соглашения  двух  формально равноправных сто-

рон, в это время так и не сложилось. В Правде Инэ можно

найти положения об ответственности продавца за качество

продукции,  о клятве в споре между истцом и ответчиком,

но они относились скорее к области административных,  а

не договорных отношений.

   В свете вышесказанного следует отметить, что договор

(contract)  как  обязательственное  соглашение двух или

более сторон, порождающее их права и обязанности, отли-

чается  в английском праве от понятия простого соглаше-

ния - argeement (например,  о дружеской услуге и  пр.).

Таким  образом,  по  английскому  праву  всякий договор

(contract) - это соглашение,  но не  всякое  соглашение

(agreement) - договор.

   По мере  развития  рыночных  отношений  в английском

праве стали складываться простейшие формы,  из  которых

впоследствии и развилось обязательственное право:  обя-

зательства из деликтов и договоров.  Это был длительный

эволюционный путь развития норм "общего права",  услож-

ненный требованием той или иной формы иска  для  защиты

нарушенного права.

   Одним из самых ранних форм исков, защищаемых в судах

"общего права", был иск "о долге" (action of debt). Эту

форму  иска  упоминает еще Гленвилль (XII в.),  который

рассматривает его в ряду деликтов,  как иск о  "неспра-

ведливом  удержании".  Основанием  иска  "о долге" была

фактически полученная выгода, а не обязательство по до-

говору, поэтому он мог применяться в ограниченном числе

случаев.

   Другой ранней формой иска стал иск "об отчете"  (ac-

tion  of  account),  предметом которого было договорное

обязательство,  облеченное в строго определенную форму,

на  основании  которого одна сторона должна была совер-

шить определенные действия в пользу другой.

   Этот иск,  первоначально  применяемый  в  отношениях

между лордом и управляющим манора, был связан с отчетом

лица,  которому были доверены чужие  деньги  и  которое

должно  было  предоставить собственнику отчет об их ис-

пользовании. Иск стал применяться впоследствии в торго-

вой  практике,  в  деятельности товариществ.  Гленвилль

рассматривал этот иск также в ряду деликтов о  "неспра-

ведливом удержании",  обосновывая тем самым его исполь-

зование и в случае займа, продажи, сдачи в наем, покла-

жи и пр. Иск of account был закреплен вскоре и в стату-

тах Эдуарда I 1267 и 1285 гг.

   Несмотря на казалось бы широкую сферу  его  примене-

ния,  иск of account,  однако,  существенно не обогатил

английское договорное право,  ибо определяющим  обстоя-

тельством  его применения было то,  что должник в итоге

получал определенную материальную выгоду без  соответс-

твующей оплаты с его стороны. Применение иска "об отче-

те" ограничивалось и тем,  что ответственность должника

непосредственно  связывалась с получением только денеж-

ного возмещения.

Появление соглашения  как  обязательственного  договора

связано с признанием в XIII в.  в судах "общего  права"

другого  иска  -  иска  "о соглашении" (action of cove-

nant), содержащего требование к должнику исполнить обя-

зательство,  установленное соглашением сторон, если оно

скреплено печатью (deed  under  seal).  Это  соглашение

приобретало право на исковую защиту только при несоблю-

дении формы его заключения "за печатью" или при  дефек-

тах этой формы. Но здесь уже определяющим моментом ста-

новится не несправедливое обогащение одной  стороны,  а

сам факт такого соглашения,  определенное действие (de-

ed),  порождающее правовые последствия.  Таким образом,

был сделан еще один шаг на пути признания в будущем ос-

новополагающего принципа договорного права о "святости"

договора,  имеющего  силу  закона для лиц.  заключивших

его.

   Развитие рыночных отношений с  неизбежностью  должно

было  опрокинуть  крайний формализм сделок,  договоров,

поэтому суды "общего права" стали предоставлять  защиту

и неформальным,  словесным соглашениям.  В XV в. в анг-

лийском праве в качестве разновидности иска "о правона-

рушении" (trespass), целью которого была защита личнос-

ти и собственности от посягательств, стал иск "о защите

словесных  соглашений",  что  стало возможным благодаря

созданию фактически нового иска "применительно к данно-

му случаю" (action on the case).

   Эти иски, появившиеся при Эдуарде I, были закреплены

в Вестминстерских статутах,  когда  возникла  необходи-

мость  расширить  список  исковых  формул  в связи с их

крайней недостаточностью.

   Сфера применения и этого иска была не очень  широка,

так как сначала требовалось доказательство вины со сто-

роны обязанного лица. Не случайно они применялись, нап-

ример, для возмещения вреда от клеветы.

   В XV в.,  однако, требование вины отпадает, и иски о

правонарушениях (trespass on the case) стали применять-

ся во всех случаях,  когда имели место потери или вред,

причиненные истцу,  даже если  они  явились  следствием

простой небрежности или отсутствия "должной заботливос-

ти" со стороны ответчика.

   Дальнейшее развитие договорного права связано с  по-

явлением  иска  "о принятии на себя" (action of assump-

sit).  Иски "о принятии на себя" первоначально защищали

не  все неформальные соглашения,  а лишь те,  в которых

ущерб был причинен  самим  фактом  исполнения  договора

только одной стороной, при этом не давалось никакой за-

щиты договорам,  подлежащим исполнению  в  будущем.  Но

ущерб мог быть причинен одной из сторон,  когда, напри-

мер, ожидая исполнения договора, она произвела какие-то

расходы. Суды "общего права" стали учитывать и ото обс-

тоятельство,  расширяя сферу применения исков "о приня-

тии  на  себя"  путем перенесения центра тяжести на от-

ветственность за сам факт нарушения обещания, на защиту

договора как такового. Эта трансформация иска "о приня-

тии на себя" была зафиксирована со  временем  судом  по

делу "Стенгбороу против Уоркера" в 1589 году, с которым

был связан важный шаг  в  развитии  договорного  права.

"Обещание, данное в

обмен на обещание,  может быть основанием иска", - гла-

сило это решение.  Договор, таким образом, отрывался от

своего деликтного происхождения. Отныне лицо. не выпол-

нившее  обязательство,  взятое на себя за обещанный или

данный эквивалент,  должно было отвечать за все убытки,

понесенные потерпевшей стороной.

   Постепенно суды  "общего  права" выработали доктрину

"встречного удовлетворения"  как  необходимого  условия

признания любого неформального договора. К этому време-

ни английские суды имели уже значительный опыт примене-

ния  некоторых исков,  связанных с чисто односторонними

сделками,  носящими полудоговорный характер  (например,

дарения),  которые  имели  вид  "документа за печатью".

Следующим важным шагом  на  пути  развития  договорного

права стало появление правила,  что всякий договор либо

должен был быть заключен в форме  письменного  договора

"за  печатью",  либо - предусматривать "встречное удов-

летворение" (consideration),  выражающееся в определен-

ной выгоде,  полученной должником, или невыгоде (ущербе

или ответственности) кредитора, связанной с договором.

   В развитие английского договорного права внесло свой

вклад  и  королевское законодательство,  опиравшееся на

практику торговых судов,  опережавших суды "общего пра-

ва" в решении ряда важных правовых вопросов,  связанных

с развитием рыночных отношений.

   Так, проблема невыплаты долга привела к очень ранней

практике королевского поручительства,  когда король из-

давал так называемые открытые письма,  в которых  хода-

тайствовал перед кредиторами дать кредиты своим прибли-

женным.

   Дальнейшие поиски действенных способов для взыскания

долга привели в 1283 году к изданию специального стату-

та "о купцах",  по которому кредитор мог отдать в  долг

товар, деньги и пр. в присутствии мэра города, при этом

долговое обязательство фиксировалось в городских прото-

колах.  Если  должник  не выплачивал долг,  мэр мог без

всяких судебных решений  назначить  продажу  движимости

должника  на сумму долга,  либо просто предписать пере-

дать соответствующую часть имущества должника  кредито-

ру.

   В 1285  году  был  издан  второй  статут "о купцах".

Должник,  просрочивший срок выплаты долга,  подвергался

аресту.  Он должен был продать свое имущество в течение

трех месяцев и выплатить долг.  Если он этого не делал,

шерифу предписывалось соответствующим судебным приказом

"выручить продажей" имущество и вернуть долг кредитору.

   Впоследствии особым законом XVI в. была введена обя-

зывающая санкция к пропорциональному распределению иму-

щества несостоятельного должника между его кредиторами.

Если  ранее  она  применялась только в торговых судах к

купцам,  то с XVI в.  стала применяться ко всем должни-

кам.  В  1571  году закон позволил кредиторам,  даже не

прибегая  к  процедуре   объявления   несостоятельности

(банкротства) должника, отменять его имущественные рас-

поряжения, "сделанные с намерением  отсрочить  платежи,

создать помехи кредиторам или обмануть их".

   Судьи, расширительно толкуя этот закон,  в ряде слу-

чаев даже перестали требовать доказательств  "намерений

обмана",  чтобы  пресечь  беспрепятственную возможность

должника распоряжаться своим имуществом в ущерб  креди-

торам.  Вслед  за этим статут 1585 года запретил добро-

вольную,  безвозмездную передачу земли,  совершенную  в

ущерб ее последующим приобретателям, в том числе креди-

торам. Этот статут очень строго трактовался в судах.

   Иск trespass, в качестве альтернативного иска по об-

винению  в фелонии (тяжком преступлении),  применялся и

для получения возмещения за насильственное и непосредс-

твенное  причинение вреда недвижимости,  движимости или

личности.  В свою очередь trespass on the case  предус-

матривал  защиту от причинения вреда в случае ненасиль-

ственного, либо не прямо обнаруженного, либо обнаружен-

ного  впоследствии вреда.  Более того,  малейшее вмеша-

тельство во владения недвижимостью или движимостью ста-

ло основанием для применения иска trespass "о нарушении

владения" независимо  от  того,  потерпел  ли  владелец

вследствие такого вмешательства реальный ущерб или нет.

   Уголовное право.   Нормы  средневекового  уголовного

права в  значительной  степени  были  созданы  судебной

практикой. Уголовное статутное право представляло собой

среди его источников не что иное,  как  воспроизведение

(полное  или  в  более или менее измененном виде) соот-

ветствующих норм "общего права".  Сложность порождалась

и  тем,  что  преступления и гражданские правонарушения

различались не столько по природе противоправных  дейс-

твий,  сколько  по  характеру процесса их рассмотрения.

Одно и то же деяние могло оказаться  и  гражданским,  и

уголовным правонарушением,  так как право, как указыва-

лось выше,  допускало и ту, и другую форму иска и соот-

ветствующего ему процесса,  гражданского (направленного

на подтверждение или восстановление определенных  прав)

либо уголовного (имеющего своим объектом наказание пра-

вонарушителя за совершенное им деяние).

   Сложившегося комплекса норм,  относящихся  к  "общей

части",  английское уголовное право не знало. До XII в.

в праве господствовало представление об объективной от-

ветственности.  Долгие  века английское уголовное право

касалось главным образом преступных действий (убийства,

разбоя,  похищения детей, насилия над женщиной, ночного

воровства со взломом), исключая преступное бездействие.

Все  вышеперечисленные  преступные  деяния предполагали

злой умысел (maluce).

   С начала XII в. под влиянием римского и каноническо-

го  права стали утверждаться взгляды о наличии вины как

основания ответственности.  Впервые принцип,  заимство-

ванный  из поучений Блаженного Августина:  "действие не

делает виновным,  если не виновата воля", был отражен в

законе Генриха I в 1118 году. На понимание формы вины в

XIII в.  огромное влияние оказали доктрины,  труды анг-

лийских правоведов. Так, Брактон, трактуя понятия умыш-

ленного и неосторожного убийства,  указывал,  что "если

убийца совершил убийство,  занимаясь недозволенным  де-

лом,  то ответственность наступает" даже при отсутствии

его вины.  Он исходил при этом из религиозно-моралисти-

ческого взгляда на вменение:

   "тому, кто  занимается  незаконным делом,  вменяется

все,  что проистекает из преступления". В XIII в. чело-

век, даже случайно убивший другого человека, нуждался в

помиловании короля,  на которое он мог,  однако, безус-

ловно рассчитывать. Орудие убийства конфисковывалось во

всех случаях,  чтобы очистить его от  "кровавого  пятна

путем  посвящения Богу".  Оно продавалось,  а деньги от

продажи шли на благотворительные  цели  "для  спасения"

души убитого, умершего без покаяния.

   В развитие  учения  о  различиях  простого  случая и

преступной неосторожности внесла свой  вклад  доктрина,

получившая название "поразительная доктрина Кока". "Ес-

ли кто-либо, - поучал Кок, - стрелял в дикую птицу... и

стрела без какого-либо злого намерения со стороны стре-

лявшего попадает в человека,  находящегося в отдалении,

-  это  есть случай,  ибо стрелять в дикую птицу закон-

но...  но если он стрелял в петуха...  или  ручную  ка-

кую-либо птицу,  принадлежащую другому лицу,  то совер-

шенное при сем случайное убийство - есть  тяжкое  (mur-

der), ибо действие было незаконно".

   Английское средневековое право с начала XIV в. твер-

до исходило из принципа что "слабоумный или безумный не

отвечает за преступление".  Исключалась ответственность

лица в случае самообороны при преступлениях, направлен-

ных против личности.  Учение о соучастии, разработанное

судебной практикой, исходило из принципа: "кто соверша-

ет нечто через другого,  делает это сам".  Тяжесть вины

соучастников во многом определялась тем,  действовал ли

соучастник  до или после совершения преступления.  Соу-

частие до совершения  преступлений,  например  в  форме

подстрекательства,  влекло,  как  правило,  ответствен-

ность,  равную ответственности "главного  исполнителя",

после совершения преступления - более мягкое наказание.

Вместе с понятием соучастия было создано учение "о раз-

ной степени преступности": "главного участника преступ-

ления I степени",  совершившего преступление, "главного

участника преступления II степени", не принимавшего не-

посредственного участия,  но присутствовавшего на месте

совершения  преступления,  "дополнительного участника",

до совершения преступления помогавшего советом преступ-

нику и не препятствовавшего совершению преступления.

   В средневековом  уголовном  праве  сложилось деление

всех преступлений, ставшее традиционным, на три группы:

измена (treason), фелония (felony) и мисдиминор (misdi-

meanour). Другая классификация преступлений носила чис-

то процессуальный характер. Это - преступления, которые

преследовались по обвинительному  акту  (pleas  of  the

Crown или indictable offences) и рассматривались в суде

присяжных, и малозначительные правонарушения (petty of-

fences),  которые  рассматривались  в суммарном порядке

(summary conviction).

Первым в XIII в. сложилось понятие фелонии, которая ка-

ралась.  наряду со смертной казнью,  конфискацией  иму-

щества. Об этом свидетельствует само слово felony, про-

исходящее от слова fee - феодальное владение и Ion, что

означает цену'

К числу фелоний и относились такие тяжкие преступле-

ния.  как тяжкое убийство  (murder),  простое  убийство

(manslaughter),  насильственное  проникновение  в чужое

жилище ночью с целью совершения фелонии (burglary), по-

хищение имущества (larceny) п др. Самым тяжким преступ-

лением стала измена (treason)2,  выделившаяся из  числа

других преступлений в XIV в. Измена могла быть соверше-

на по "общему праву" или  посредством  нарушения  долга

верности  королю со стороны его подданных,  что называ-

лось великой изменой (high treason),  или - долга  вер-

ности подчиненного человека своему господину (малая из-

мена - petty treason). В этом случае признавалось изме-

ной  только  умерщвление  вышестоящего лица,  например,

убийство вассалом своего сеньора, женой - мужа или свя-

щенником - своего епископа.

   Обвинение в  "великой  измене" было мощным орудием в

руках сильной королевской власти, широко используемым в

борьбе со своими светскими противниками, баронами и не-

покорным клиром.  В последнем случае обвинение в измене

было особенно действенным.  так как оно лишало предста-

вителей церкви "привилегии духовного звания", т.е. пра-

ва рассмотрения их дел в церковных судах,  которые иск-

лючали применение смертной  казни  ("церковь  не  может

проливать кровь").

   Король при  этом  преследовал и материальную выгоду,

ибо осужденный за "великую измену" феодал лишался свое-

го землевладения, которое переходило после его казни не

его наследникам, а королю.

   В силу этого понятие измены всемерно  расширялось  в

королевских  судах.  Не  остался в стороне и английский

средневековый парламент, который в соответствии с меня-

ющейся политической конъюнктурой издавал статуты, отно-

сящие к "великой измене"  такие  действия,  которые  не

имели  ничего общего с "нарушением долга верности коро-

лю" (например, порицание как незаконного, а затем, нао-

борот, признание как законного одного из многочисленных

браков Генриха VIII).

   Попытки пресечь эти злоупотребления  предпринимались

со  стороны феодалов неоднократно,  но лишь в 1351 году

Эдуардом III был принят статут, поставивший на какое-то

время  толкование  измены в определенные рамки.  Статут

1351 года,  по утверждению Э. Кока, "не заменил положе-

ния "общего права", а только придал им законное выраже-

ние".

   ' Конфискация имущества за совершение  фелоний  была

отменена только в XIX в.

   2 Наименование   этого  преступления  происходит  от

французского trahir и латинского  tradere,  означающего

акт вероломного предательства.

Понятие "великой  измены"  должно  было  ограничиваться

семью  формами:  умышленно смгртч короля,  его королевы

или их старшего сына и наследника  (при  этом,  вопреки

действительному смыслу,  понятие "умышлониг" включало в

себя не только наличие умысла, но и действие, обнаружи-

вающее его); изнасилование супруги короля, его незамуж-

ней старшей дочери или жены его старшего сына и наслед-

ника,  которое признавалось таковым и при согласии жен-

щины';  ведение войны против короля,  включающее в себя

всякое  "связанное с насилием возмущение большой группы

лиц против королевского правительства"; переход на сто-

рону врагов короля в его королевстве "путем оказания им

помощи или содействия в  королевском  или  ином  мире";

умерщвление  канцлера.  глинного казначея или корслегс-

кчго судьи (последнее положение было добавлено к стату-

ту впоследствии).

   Этот перечень дополнялся другими преступлениями про-

тив государственной  безопасности,  известными  "общему

праву": призыв к мятежу (sedition), незаконное сборище,

в целях учинения беспорядков  (riot),  а  также  сговор

(conspiracy),  соглашение двух или более лиц с противо-

законными намерениями.  Нечеткость понятия "сговор" да-

вала  возможность  широко  использовать  его как против

всяких форм Недовольства существующим  режимом,  так  и

применительно  к частным деликтам (tort) или даже к на-

рушениям договоров при таких обстоятельствах,  "которые

делают эти нарушения вредными для общества".

   Мисдиминор развился  постепенно  из  правонарушений,

ранее влекущих за  собой  лишь  взыскание  причиненного

ущерба  в гражданском порядке.  Со временем включение в

эту группу серьезных преступлений,  таких, как мошенни-

чество, изготовление фальшивых документов, подлог, сти-

рало принципиальные различия между фелонией и  мисдими-

нором.  Способствовала  этому  и возможность выбора той

или иной формы иска при совершении преступлений. В слу-

чае удовлетворения иска о фелонии,  например при причи-

нении увечья,  преступник расплачивался жизнью, если же

потерпевший  предъявлял иск "о нарушении прав",  то это

преступление относилось к мисдиминорам, влекущим тюрем-

ное заключение или штраф.

   Среди имущественных  преступлений  очень  рано в ка-

честве тяжкого был признан поджог и насильственное про-

никновение  в чужой дом.  Выделение,  этих фелоний было

связано с сакральным отношением англичан к дому,  как к

замку,  охраняющему  его  от вреда ("мой дом - моя кре-

пость").  В связи с этим поджог даже самого ветхого жи-

лища карался сожжением самого преступника.

   Своеобразной была  трактовка  похищения  (larceny) у

Брактона,  который определял это понятие не как простую

кражу, а несколько шире, как "злоумышленное обращение с

чужим имуществом против воли собственника, с намерением

обратить это имуще-

   ' На таком основании была,  например, кааиена вторая

жена Генриха VIII Анна Болейн,  бывшая фрейлина короле-

вы.

ство в свою собственность".  Всякая  кража  во  времена

Эдуарда  I каралась в качестве фелонии смертной казнью,

но при Эдуарде III (XIV в.) отнесение даже мелкой кражи

к фелонии стало вызывать протесты,  поэтому,  оставаясь

фелонией,  "малая  кража"  (при  стоимости  похищенного

меньше 12 пенсов) относилась не к фелонии, а к мисдими-

нору.

   Это была одна из многочисленных  правовых  аномалий,

известных английскому уголовному праву. К их числу сле-

дует отнести и аномально тяжкую  уголовную  ответствен-

ность  за бродяжничество,  которое всемерно пресекалось

так называемым кровавым  законодательством  от  Генриха

VII (1457-1509 гг.) до Елизаветы I (1533-1603гг.).

   К бродягам,  подлежащим таким наказаниям, как смерт-

ная казнь,  тюремное заключение,  обращение в  рабство,

порка, клеймение, относились безработные (в течение ме-

сяца),  слуги,  ушедшие самовольно от хозяев,  просящие

милостыню мужчины (за исключением калек,  неспособных к

труду, а также студентов, если они получили специальные

разрешения канцлера своего университета) и др.

   Цели наказаний менялись на отдельных этапах развития

феодального права:  от удовлетворения  пострадавшего  и

его  родни  за причиненный ущерб до предотвращения пов-

торного преступления путем устрашения (вырывание  внут-

ренностей  из  живого  тела,  выставленного у позорного

столба, бичевание кнутом и пр.) В XVII в. в Англии было

около   50   видов  преступлений,  каравшихся  смертной

казнью.  К их числу относились такие виды смертной каз-

ни,  как сожжение,  колесование, четвертование. Крайняя

жестокость наказания,  слабо поддающегося  реформирова-

нию, и в будущем была связана с тем же религиозно-мора-

листическим подходом к преступлению, определявшему про-

фессионально-этические  позиции судей,  которым отводи-

лась главная роль в сохранении правопорядка.

   Несоизмеримость тяжести наказания тяжести преступле-

ния заставляла зачастую присяжных или оправдывать заве-

домого преступника, или, например, оценивать похищенное

в  заниженном размере.  Спасала от жестоких наказаний и

"привилегия духовного звания", которая была распростра-

нена на всех лиц, имевших право быть посвященными в ду-

ховное звание,  хотя они в этом звании  и  не  состояли

(фактически на всех мужчин,  умеющих читать). Но в 1487

году был издан статут,  установивший,  что миряне могут

пользоваться "привилегией духовного звания" только один

раз.  В качестве доказательства использования  духовной

привилегии ставилось клеймо на палец.  При Генрихе VIII

"привилегий духовного звания" были лишены все лица, со-

вершившие убийство "с заранее обдуманным,  злым намере-

нием".

   Брачно-семеиное право.  Феодальное   брачно-семейное

право Англии в значительной мере определялось интереса-

ми охраны и защиты феодального землевладения. Оно нахо-

дилось под сильнейшим влиянием канонического права. Ряд

важнейших норм канонического права, например, церковная

форма брака,  запрещение двоеженства и пр. нашли непос-

редственное закрепление в законе. На-

пример, статут 1606 года относил двоеженство к  фелонии

со всеми вытекающими отсюда последствиями.

   Английская средневековая семья носила патриархальный

характер.  Правовой статус замужней женщины был  крайне

ограничен.  Ее движимое имущество переходило к мужу,  в

отношении недвижимого имущества устанавливалось его уп-

равление. Замужняя женщина не могла самостоятельно зак-

лючать договор, выступать в суде в защиту своих прав.

   Относительно большей  дееспособностью   пользовались

замужние женщины в крестьянских, ремесленных и купечес-

ких семьях,  там, где действовали соответствующие нормы

обычного  права.  Они могли управлять своим имуществом,

заключать договора, заниматься торговлей.

   Развод признавался англосаксонским  обычным  правом.

Женщина,  уходя  из  семьи  мужа в случае развода или в

случае смерти мужа,  получала свою долю семейного  иму-

щества (движимое имущество, скот, деньги). Каноническое

право,  как известно, не допускало развода. Разрешалось

лишь при определенных обстоятельствах раздельное прожи-

вание супругов, "отлучение от стола и ложа".

   В исключительных случаях развод мог быть,  вероятно,

разрешен папой римским,  а впоследствии английским пар-

ламентом.  Отказ папы в признании развода Генриху  VIII

стал,  как известно, непосредственным поводом к полному

разрыву английских королей с римской курией и  установ-

лению своего верховенства над английской церковью.

   Внебрачные дети не признавались,  учитывая отношение

к ним не только католической церкви  (как  рожденным  в

грехе),  но и баронов.  Робкие попытки церкви допустить

узаконение внебрачных детей последующим браком  родите-

лей встретили упорное сопротивление последних. Это было

связано с той же охраной феодального землевладения, так

как  узаконение детей расширяло круг потенциальных нас-

ледников.  Мертонский статут 1235 года  прямо  запретил

узаконение внебрачных детей.

   В феодальной Англии не было какой-либо единой систе-

мы наследования.  Особый,  медленно меняющийся  порядок

перехода по наследству реальной собственности отличался

от наследования личной собственности.  "Общее право" не

знало завещательного распоряжения.  Оно фактически было

введено вместе с институтом доверительной  собственнос-

ти,  который и стал со временем определять весь порядок

получения наследства несовершеннолетними и по закону, и

по завещанию, так как в любом случае требовалось назна-

чение доверительного  собственника  для  управления  их

имуществом.

   В 1540 году было впервые разрешено на основе завеща-

ния беспрепятственно распоряжаться недвижимостью,  если

она не была "заповедной", но на наследников возлагалась

обязанность материального обеспечения детей,  не  полу-

чивших наследства. Так как суды "общего права" не имели

соответствующего инструментария

для реализации таких обязательств,  эти споры перешли в

канцлерский суд.

   Право первоначального притязания  на  движимое  иму-

щество  лица,  но оставившего завещательного распоряже-

ния,  принадлежало пережившему супругу.  Этот  институт

получил  в  английском праве название curtesy - "любез-

ность".

   Судебный процесс. В XII-XIII вв. процесс носил обви-

нительный характер, т.е. о движении дела заботились са-

ми стороны.  В XII в. еще существовал "суд божий" - ор-

далии.  Одним  из  действенных  доказательств считалась

присяга,  нарушение которой влекло уголовное наказание.

В  дальнейшем  состязательно-обвинительный процесс стал

господствующим в судах "общего права" как по  гражданс-

ким, так и по уголовным делам.

   К расследованию дела непосредственно судьей (что яв-

ляется главной характерной чертой следственного процес-

са) прибегали в судах канцлера и в церковных судах.  Но

пытки применялись и в судах "общего права" при  опреде-

ленных обстоятельствах.  Если обвиняемый признавал себя

виновным,  он немедленно присуждался к наказаниям. Если

"стоял молча",  выяснялось, молчал ли он "по злобе" или

его "поразил господь".

   "Общее право" исходило по делам об измене и мисдими-

норах из презумпции, что молчание - признание вины. При

обвинении в фелонии молчавшего  подвергали  пытке.  Его

клали на железную плиту и морили, голодом. Многие пред-

почитали умереть под пыткой, так как, умирая неосужден-

ным,  человек  спасал  свое  имущество  от конфискации.

Собственно предварительного следствия не  существовало.

Церковные  суды,  рассматривающие семейные дела (вплоть

до 1857 года), прибегали к услугам расследователей, ко-

торые изучали доказательства и устанавливали факты.  Их

заключения и являлись основой решения.

   В судах "общего права" доказательства собирались са-

мими сторонами.  В конце XV в.  стали созываться специ-

альные жюри так называемых  обвинительных  присяжных  с

целью проверки достоверности материалов обвинения. Если

они признавали достаточными доводы в пользу  обвинения,

то  составляли  документ об обвинении и,  не выслушивая

доводы защиты, передавали дело в суд "малого жюри". Та-

кую проверку мог проводить и мировой судья.  Интересно,

что дача ложных показаний не всегда считалась  преступ-

лением в английских судах. Даже церковные суды, считав-

шие что в их компетенцию входят дела о нарушении  дове-

рия, упускали лжесвидетельство из своего поля зрения.

   Закон 1540 года ввел штраф за подкуп свидетеля,  а в

1562 году лжесвидетельство стало наказываться штрафом в

гражданском порядке. "Звездная палата" признавала нака-

зуемым лжесвидетельство как преступление в форме  "лож-

ных показаний на суде".

   После того  как стороны полностью предоставляли свои

доказательства,  судья должен был  суммировать  обстоя-

тельства дела и дать совет присяжным,  указывая на пра-

вовые вопросы по делу.  Суд присяжных должен был  выно-

сить  вердикт о виновности или невиновности обвиняемого

единогласно.

Процесс носил открытый характер, за исключением процес-

са в "звездной палате".

   В силу обвинительного характера процесса в Англии не

получил  развития  институт государственного обвинения,

представленный особыми должностными лицами.  С XIII  в.

появились профессиональные правозаступники, которые де-

лились на две категории:

   баристеров и солиситоров,  или аттореев. Первые выс-

тупали в суде,  т.е.  принимали такое же участие в про-

цессе,  как и их клиент, если бы он лично вел дело. Со-

лиситоры  - ходатаи по делам занимались главным образом

подготовкой дел к судебному рассмотрению. Первоначально

баристеры получали возможность выступать в суде лишь по

разрешению судей.  С конца XV в.  суды  "общего  права"

стали записывать в своих реестрах имена тех лиц.  кото-

рых они признавали представителями  сторон,  тем  самым

придавая им своеобразный статус должностных лиц при су-

де.

   Глава 24. Византийское право

   Общая характеристика и источники права Византии в

   IV-VII вв. Византийское право, история которого нас-

читывает более тысячи лет,  представляет собой уникаль-

ное явление для средневековой Европы.  Оно характеризу-

ется относительно высокой степенью стабильности,  внут-

ренней цельности, а также способностью приспосабливать-

ся  к меняющимся социально-экономическим и политическим

условиям.  Эти качества права в  Византии  определялись

рядом исторических факторов,  среди которых особое зна-

чение имели традиционно сильная центральная императорс-

кая  власть,  римское  правовое наследие,  византийская

христианская церковь. Эти факторы оказывали интегрирую-

щее влияние на право, придавали ему свойства системнос-

ти.

   Уже на ранних этапах развития государства в Византии

сложилась своеобразная правовая система, которая вырос-

ла непосредственно из римского права,  но  испытала  на

себе  влияние специфических переходных к феодализму от-

ношений в обществе,  отличавшемся большой социальной  и

этнической  пестротой.  Под  влиянием  времени  и чисто

местных условий,  в  частности  разнообразных  правовых

обычаев, римские правовые институты постепенно эволюци-

онировали.  Но принципиальные основы римского  права  и

правовой  культуры  не  были подорваны и не подверглись

коренным изменениям, чему в немалой степени способство-

вало длительное сохранение в Византии рабовладельческо-

го уклада.

   Прямая преемственность римского и византийского пра-

ва  нашла свое отражение в использовании императорского

законодательства в качестве основного источника  права.

Относительная  стабильность политической системы Визан-

тии способствовала тому. что именно здесь были предпри-

няты первые попьпки кодификации императорских конститу-

ций, а затем и римского права в це-

лом. Так, первым официальным сводом римских законов был

составленный в 438 году Кодекс византийского императора

Феодосия (Codex Theodosianus),  в который вошли все им-

ператорские конституции со времени правления Константи-

на (с 312 года). Тем самым в Византии утратило силу бо-

лее раннее римское законодательство,  не  включенное  в

этот сборник.

   В IV-VI  вв.  в Византии наблюдается высокий уровень

развития правовой мысли,  складываются  самостоятельные

юридические  школы  (наиболее  известные  - в Бейруте и

Константинополе). Среди юристов бейрутской школы, кото-

рые  преподавательскую работу сочетали с участием в им-

ператорских кодификационных работах, особенно прослави-

лись Домнин, Скилиаций, Кирилл, Патрикий и др.

   Византийские юристы  были  не просто хранителями ан-

тичных правовых и культурных традиций. Они адаптировали

римское  право  применительно  к новым потребностям об-

щества,  внося при этом изменения и вставки (интерполя-

ции) в классические тексты римских юристов. Таким обра-

зом подготавливалась почва для  проведения  крупномасш-

табных кодификационных работ.  Не случайно именно в Ви-

зантии, как уже указывалось, в середине VI в. под руко-

водством выдающегося юриста Трибониана была осуществле-

на всеобъемлющая систематизация римского права,  итогом

которой явился Свод законов Юстиниана (Corpus juris ci-

vilis).  Эта кодификация вплоть до XI в.  оставалась не

только  важнейшим  источником действующего права Визан-

тии, но и была тем фундаментом, на котором окончательно

сформировалась ее правовая система.

   Свод законов Юстиниана, являясь в своей основе пере-

ложением римского права,  отразил и некоторые  специфи-

чески византийские черты. Они обнаруживаются в ряде ин-

терполяций в тексте Дигест, еще в большей степени в Ко-

дексе  и  особенно в Новеллах Юстиниана.  Эта последняя

часть свода,  выполненная не на латыни,  а на греческом

языке и включавшая около 160 конституций (новелл) само-

го Юстиниана,  в значительной степени отражала  своеоб-

разные условия византийского общества того времени. Хо-

тя в кодификации Юстиниана наметился известный  поворот

в сторону классического римского права,  в ней в полной

мере проявились тенденции,  свойственные постклассичес-

кому периоду и получившие дальнейшее развитие на после-

дующих этапах истории византийского права.  Эти тенден-

ции нашли свое выражение прежде всего в известном упро-

щении и "вульгаризации"  римского  права  под  влиянием

позднеэллинистического (так называемого греко-восточно-

го) права.

   Византийские юристы в отличие от своих  классических

предшественников, избегавших дефиниций и использовавших

казуистический стиль изложения,  стремились  нередко  к

упрощениям,  к прояснению терминов, к выработке простых

и понятных определений.  Так,  в заключительной  (50-й)

книге Дигест введены специальные титулы (16 и 17),  где

дается толкование слов и основных понятий.  Определение

терминов было особенно употребительным в

учебной литературе,  в том числе в Институциях Юстиниа-

на. Особой популярностью в это время пользовалась рабо-

та Кирилла Старшего "О дефинициях".

   На формирование византийской правовой системы значи-

тельное  влияние  оказали  и правовые обычаи,  особенно

распространенные в восточных провинциях.  Обычное право

с   присущим  ему  примитивизмом  подрывало  логическую

стройность системы римского  права,  искажало  ряд  его

институтов, но внесло в него жизненно важную струю, от-

разившую развитие новых общественных отношений:  общин-

ных и феодальных.  Из позднегреческого права в Свод за-

конов Юстиниана перешел такой институт, как эмфитевзис,

новые формы усыновления и эмансипации подвластных лиц и

т.д.  Под влиянием восточного права было введено  пись-

менное делопроизводство и судопроизводство, что повлек-

ло за собой отмену старой системы исков  и  утверждение

экстраординарного (либеллярного) процесса.

   Ряд интерполяций,  внесенных в Свод законов Юстиниа-

на,  проистекал не из юридической практики,  а  отражал

распространенные в Византии идейные течения (платонизм,

стоицизм,  христианство). Особенно заметным в кодифика-

ции Юстиниана было влияние христианства.  Так, Институ-

ции и Кодекс непосредственно открывались обращением им-

ператора к Христу,  а в самих законодательных актах со-

держались многочисленные ссылки на священные книги. Не-

которые правовые институты начинают трактоваться в чис-

то религиозном духе,  так, брак уже рассматривается как

"божественная связь" (nexum divinum).  Под воздействием

христианства в рационалистическую схему римского  права

вносятся и некоторые этические конструкции.  Так, Юсти-

ниан в Дигестах наряду с понятием права (jus) использу-

ет  традиционное  понятие  "правосудие" (justitia),  но

толкует последнее как "справедливость",  причем в  духе

христианской  морали.  Он включает в свод законов конс-

трукцию естественного права (jus naturale), но трактует

ее не в том смысле, как ее понимали классические юристы

III в.,  а как право, установленное божественным прови-

дением.  Основные направления переработки классического

римского права,  нашедшие свое отражение в многочислен-

ных  интерполяциях,  в кодификации Юстиниана,  получили

более полное развитие в последующей истории  византийс-

кого права.

   В византийских судах применение кодификации Юстиниа-

на наталкивалось на большие трудности. Ряд ее положений

устаревал,  но главное - она была слишком сложной и не-

доступной для населения  империи.  В  связи  с  этим  в

VI-VII вв. для практических целей византийскими юриста-

ми составлялись упрощенные комментарии к  законодатель-

ству  Юстиниана на греческом языке в виде парафраз (пе-

ресказов),  индексов (указателей), схолий (учебных при-

мечаний). Широкую известность получили Парафразы Инсти-

туций Юстиниана,  составленные на греческом  языке  для

студентов-юристов  Феофаном,  а  также  Схолии Стефана,

включавшие знаменитый Индекс к Дигестам Юстиниана.  Ви-

зантийские юристы

на основании извлечений из кодификации  Юстиниана  сос-

тавляли и практические сборники,  содержавшие перечни и

образцы договоров, формуляры исков и т.п.

   В это же время в Византии был принят ряд новых импе-

раторских  законов,  где под влиянием развивающихся об-

щинных порядков все чаще воспринимались нормы  обычного

права.  Таким  образом  проявилась  одна из характерных

тенденций развития  византийской  правовой  системы,  а

именно  стремление императорской власти консолидировать

все право в писаном законе.

   Основные памятники византийского права VIII-XIV  вв.

На рубеже VII-VIII вв.  правовая система Византии пере-

живает серьезные испытания, связанные с глубоким кризи-

сом экономической системы, упадком городов, расселением

на государственных землях варваров, вторжением арабов и

т.д.  Именно в это время постепенно завершается процесс

превращения византийского права  из  позднеантичного  в

средневековое.  В VIII в. с общим экономическим и куль-

турным подъемом вновь оживляется  законодательная  дея-

тельность византийских императоров и юридических школ.

   На втором  этапе истории византийского права законо-

дательство,  поддерживаемое не только римской  правовой

традицией и обычным правом, но и собственным опытом ви-

зантийских юристов,  становится более гибким и  жизнес-

тойким.  Именно жизненные потребности византийского об-

щества сделали необходимыми новые работы по  системати-

зации законодательства и по переработке кодификации Юс-

тиниана,  которая была выполнена на  латыни  и  которой

владел  лишь  небольшой круг лиц.  Судебную практику не

могло удовлетворить то, что в Дигестах Юстиниана многие

термины и целые фрагменты из сочинений Модестина, Папи-

ниана и других юристов-классиков давались на  греческом

языке.  Фактическое  превращение  Византии в греко-сла-

вянское государство настойчиво  требовало  и  изменения

языка законодательных актов.

   Потребности судебной практики делали необходимым пе-

реработку Свода законов Юстиниана  и  его  изложение  в

краткой и понятной форме. В 726 году (по некоторым дан-

ным - в 741 году) по указанию императора-иконоборца Ль-

ва  Исаврийского  была  издана Эклога ("избранные зако-

ны"),  явившаяся важнейшим этапом в развитии византийс-

кого права.

   Составители Эклоги сохранили из кодификации Юстиниа-

на лишь небольшую часть  правового  материала,  поэтому

она состояла из 18 небольших титулов,  некоторые из них

включали только по одной статье. В самом подзаголовке к

Эклоге указывалось, что она представляет собой сокраще-

ние и исправление "в духе большего человеколюбия" зако-

нодательства "великого Юстиниана".  Иконоборческая фра-

зеология Эклоги-нашла свое отражение лишь в ее  вводной

части, где говорилось о необходимости руководствоваться

"истинной справедливостью", а не высказывать "на словах

восхищение" ею и даже предписывалось "на деле" отдавать

предпочтение малоимущим и бедным.  В Эклоге имелся спе-

циальный титул (VIII),  посвященный рабам. Предусматри-

вались некоторые

случаи превращения  в  рабов свободных людей (например,

дезертиров),  но основной упор был сделан на новые спо-

собы и формы освобождения рабов (например, их отпуск на

свободу в церкви и др.), что отражало развитие феодаль-

ных отношений.

   В Эклоге в полной мере проявилось влияние христианс-

кой религии и морали, и ссылки на Евангелие использова-

лись для обоснования ряда правовых положений.  Особенно

глубоко христианские идеи  проникли  в  брачно-семейное

право  (титулы  I-VII).  Эклога ввела неизвестное ранее

византийскому праву обручение (с 7 лет), которое требо-

вало формально согласия самих обручающихся, а фактичес-

ки в связи с их малолетством - родителей.  Брачный воз-

раст был установлен в 15 лет для мужчин и 13 - для жен-

щин. Под воздействием христианской церкви было сокраще-

но число законных поводов к разводу.  Женщина, согласно

христианкой морали, занимала подчиненное место в семье,

но в отличие от классического римского права Эклога от-

разила тенденцию к выравниванию  имущественного  режима

мужа и жены.  Приданое и брачный дар, полученный женою,

рассматривались не как собственность мужа,  а как  иму-

щество,  данное  ему в управление.  При наследовании по

завещанию устанавливалась обязательная доля  детей  (не

менее 1/3 части наследства), определялись семь разрядов

наследников,  к которым последовательно переходило иму-

щество умершего при отсутствии завещания.

   Титулы Эклоги, посвященные договорному праву (IX-XI-

II),  из многочисленных сделок,  рассмотренных в  Своде

законов Юстиниана,  упоминают лишь куплю-продажу, заем,

вклад (хранение),  товарищество. В договор купли-прода-

жи, заключаемый как в устной, так и в письменной форме,

под влиянием греческого права был введен задаток. В до-

говоре  займа,  вероятно  в  качестве уступки церковным

догматам,  было опущено упоминание о процентах, извест-

ных  римскому  праву.  Кратко говорилось о таком важном

институте, как наем, включавшем и аренду земли, которая

могла предусматриваться на срок, не превышающий 29 лет.

Очевидно,  что сдача в аренду частных земель в Византии

не получила распространения. Зато характерно упоминание

в Эклоге о сдаче в аренду государственных,  императорс-

ких  и церковных земель с ежегодным взносом арендатором

наемной платы.

   Широкую разработку в Эклоге получил и другой  типич-

ный  для  развивающегося феодализма институт - эмфитев-

зис.  Последний устанавливался как вечная или как огра-

ниченная аренда "на срок до трех поколений, наследующих

друг за другом по завещанию или  без  завещания".  Лицо

(эмфитевт),  получившее эмфитевзис,  как правило землю,

обязано было уплачивать собственнику "без уверток" еже-

годный взнос,  а также заботиться о "сохранении и улуч-

шении недвижимости".  Если эмфитевт в течение трех  лет

не  вносил обусловленную плату,  то мог быть лишен пре-

доставленной ему недвижимости.

   Наиболее обширным и детализированным  в  Эклоге  был

титул XVII, посвященный преступлениям и наказаниям. Под

влияни-

ем углубляющихся  социальных  противоречий  в уголовное

право было внесено много  новых  положений,  отразивших

усиление государственной репрессии.  Не случайно именно

данный титул Эклоги получил  наибольшую  известность  и

неизменно  использовался  в последующих законодательных

сводах Византии.

   В Эклоге предусматривалось  преследование  государс-

твенных преступников: перебежчиков к врагу, фальшивомо-

нетчиков и т.д. Особо была выделена статья, где говори-

лось  о лицах,  поднимающих восстание против императора

или же участвующих в "заговоре против него  или  против

государства  христиан".  Такие лица рассматривались как

намеревающиеся "все разрушить",  а поэтому их "в тот же

час должно предать смерти". Много внимания законодатель

уделил также преступлениям против христианской религии.

Суровым наказаниям подлежали лица, дающие ложную клятву

на "божественных евангелиях",  поднимающие руку на свя-

щенника во время молитвы,  отрекшиеся в плену от "непо-

рочной христианской веры",  колдуны, знахари, изготови-

тели амулетов,  приверженцы враждебных христианству ре-

лигий,  участники языческих или еретических движений (в

частности, манихеи и монтанисты).

   Эклога предусматривала  наказания  за убийство и те-

лесные повреждения,  нанесенные в драке, причем наказа-

ние дифференцировалось в зависимости от того,  были эти

преступления  предумышленными  или   непредумышленными.

Так, "если кто-либо бил своего раба плетьми или палками

и раб умер,  то не осуждается господин его как убийца".

Ответственность  хозяина возникала только в случае пре-

думышленного убийства раба  ("неумеренно  его  истязал,

или отравил его ядом, или его сжег").

   В Эклоге перечисляется также ряд имущественных прес-

туплений:  кража, грабеж, уничтожение чужого имущества,

поджог,  разграбление  чужих  могил.  Но большинство ее

статей было посвящено преступлениям,  посягающим на ус-

тановленный  государством  и  освященный церковью строй

семейных и нравственных отношений.  Среди них выделяют-

ся: кровосмешение, изнасилование, прелюбодеяние, вступ-

ление в связь с монахиней, крестницей, девушкой, ското-

ложство, вытравление плода и т.д.

   Разработанной и  более жестокой (даже по сравнению с

законодательством Юстиниана)  была  система  наказаний.

Достаточно  часто  в  Эклоге предусматривалась смертная

казнь.  Но особенно утонченной была система членовреди-

тельских  и телесных наказаний,  которые в классическом

римском праве применялись главным образом  к  рабам,  а

теперь были распространены и на свободных людей:  отре-

зание носа,  вырывание языка,  отсечение руки, ослепле-

ние,  оскопление и т.п. Были известны позорящие наказа-

ния (например, острижение бороды и волос), а также кон-

фискация имущества.

   По некоторым  преступлениям характер наказания в Эк-

логе определялся в зависимости от социального положения

виновного.  Так,  по ст. 22 для сановных лиц за связь с

чужой рабыней полагался крупный штраф.  За это же прес-

тупление "простой человек"

подлежал не только штрафу, но и сечению плетьми. Диффе-

ренцировались  также наказания за связь с девушкой "без

ведома ее  родителей":  для  лиц  "состоятельных",  лиц

"среднего благосостояния", а также для "бедных и неиму-

щих".  Если первые должны были  выплатить  соблазненной

компенсацию, размер которой зависел от их положения, то

последние подвергались порке, острижению и высылке (ти-

тул  XVII,  ст.  29).  Однако в подавляющем большинстве

других статей уголовная ответственность не ставилась  в

зависимость от социального положения виновного лица. По

мнению ряда исследователей,  в этом проявилось стремле-

ние  создателей  Эклоги  несколько  смягчить социальные

контрасты.

   Социальное неравенство закрепляется в Эклоге и в тех

ее положениях, которые посвящены доказательствам (титул

XIV).  Здесь прямо указывается, что "свидетели, имеющие

звание,  или  должность,  или занятие (или благосостоя-

ние),  наперед считаются приемлемыми".  Что же касается

"свидетелей неизвестных",  т.е. лиц низшего социального

положения,  то они, если данные ими показания оспарива-

лись в суде, подвергались допросу под плетьми.

   Чрезмерная сжатость  Эклоги,  отсутствие в ней таких

важных вопросов, как способы приобретения и потери пра-

ва собственности, давность и др., приводили к тому, что

несмотря на ее большую практическую  значимость,  судам

по целому ряду дел в последующем приходилось обращаться

непосредственно к кодификации Юстиниана.

   В ряде своих списков Эклога  дополнялась  Земледель-

ческим, Морским и Военным законами. Наибольшее значение

из них имел Земледельческий закон,  который  по  своему

содержанию   напоминал  западноевропейские  "варварские

правды". Он восполнял существенный пробел Эклоги: регу-

лировал  отношения,  складывавшиеся в сельских общинах,

которые к VIII в.  стали играть важную роль в жизни ви-

зантийского общества.

   Различаются две  основные  версии  (редакции) Земле-

дельческого закона:  ранняя (наиболее ценная как источ-

ник обычного права) и поздняя, отразившая уже более вы-

сокую ступень социальной дифференциации.  Время и место

составления ранней редакции являются спорными.  Некото-

рые исследователи относят ее к концу

   VII в. (к Юстиниану II), другие настаивают на ее юж-

ноиталийском происхождении. Однако господствующей явля-

ется точка зрения, согласно которой Земледельческий за-

кон  был  составлен  в  Константинополе при императорах

исаврийской династии в 20-х годах

   VIII в., т.е. примерно в одно время с Эклогой, в ка-

честве приложения к которой он обычно и переписывался.

   Земледельческий закон представлял собой частную ком-

пиляцию,  но затем получил официальное признание,  воз-

можно,  одновременно с Эклогой.  Ранняя редакция Земле-

дельческого закона насчитывала 85  статей  и,  как  это

свойственно  памятникам обычного права,  не имела четко

выраженной внутренней структуры.  Земледельческий закон

действовал в Византийской империи на протяжении всей ее

истории, но более поздние редакции, относящиеся, в

частности, к XIV в., насчитывали уже 103 статьи, сгруп-

пированные в 10 титулов.

   Вошедшие в Земледельческий закон правовые нормы были

направлены на урегулирование наиболее типичных конфлик-

тов,  возникавших в рамках сельских общин. Большое вни-

мание  в нем уделялось соблюдению границ смежных участ-

ков,  последствиям самовольной распашки  земли,  обмену

земельными  участками.  Об  общинных  порядках наиболее

убедительно свидетельствует  ст.  8,  предусматривающая

распределение земельных участков по жребию. Важное зна-

чение придается аренде земли и виноградников.  В Земле-

дельческом  законе  особо  оговариваются интересы госу-

дарственной казны,  взимающей  с  владельцев  земельных

участков  подати,  а также экстраординарные налоги (ст.

18, 19).

   В казуистической манере сформулированы  многочислен-

ные статьи Земледельческого закона, устанавливающие от-

ветственность за кражу чужого скота, сельскохозяйствен-

ного инвентаря,  за порубку чужого леса и т.п.  В боль-

шинстве случаев кражи или порча чужого имущества влекли

за  собой  только имущественные санкции,  которые имели

своей целью прежде всего возмещение причиненного вреда.

Но  в  тех случаях,  когда ущерб был особо значителен и

тем самым угрожал развивающимся  частнособственническим

порядкам, применялись членовредительские и телесные на-

казания (отсечение руки у вора,  поджигателя чужого са-

рая и т.п.) и даже смертная казнь (за сожжение из мести

чужого гумна, за большинство краж, совершенных рабами).

   Из других приложений к  Эклоге  наибольшее  значение

имел  Морской закон,  который в Западной Европе получил

известность как Родосский  морской  закон.  Составление

этого сборника относится к VII-VIII вв. В нем были соб-

раны правовые обычаи, сложившиеся в практике античной и

средневековой  морской торговли и частично обработанные

еще римскими юристами.  Морской закон содержал правила,

относящиеся к судовождению, перевозке грузов и пассажи-

ров,  фрахтованию судов,  выбрасыванию груза  в  случае

опасности на море (так называемая авария),  дележу при-

былей и убытков между  судовладельцем  и  собственником

груза и т.п. Отдельные нормы этого сборника применялись

в международной торговле вплоть до XV в.

   Дальнейшее развитие византийского  права  связано  с

законотворческой  деятельностью императоров Македонской

династии (иконопочитателей) Василия I и Льва VI.  Отме-

нив Эклогу, составленную его политическими противниками

(иконоборцами),  Василий I предписал вновь переработать

Свод  законов  Юстиниана,  исключить из него устаревшие

положения, разъяснить трудные юридические термины и пе-

ревести их на греческий язык. Результатом законодатель-

ных работ было издание в 879 году Прохирона,  который в

последующие века был одним из наиболее авторитетных ис-

точников права Византии и оставил заметный след в исто-

рии права соседних славянских государств.

   Прохирон по  сравнению  с  Эклогой представлял собой

более полный сборник законов (дополнительно было  вклю-

чено 17 титу-

лов), но по юридической технике (по четкости расположе-

ния правового материала,  его редакции) он уступал пос-

ледней. Хотя в предисловии к Прохирону Эклога именуется

не "избранными",  а "извращенными" законами,  Василий I

позаимствовал из нее ряд положений, особенно относящих-

ся к уголовному праву.

  Изменения, внесенные Прохироном в  правовую  систему

Византии,  не были существенными, а по некоторым вопро-

сам частного права был сделан крен в  сторону  юстиниа-

новского (или даже доюстиниановского) законодательства,

как, например, в дарениях между мужем и женой, в режиме

приданого,  в  завещаниях вольноотпущенников и т.п.  Но

Прохирон в некоторой степени отразил  и  новые  условия

византийского  общества  IX века.  В нем более подробно

излагается договорное  право  (разрабатывается  договор

товарищества, устанавливается прямой запрет на проценты

по займу и т.д.), вносятся некоторые изменения в семей-

ное право (вводится предбрачный дар и т.п.).

   Вскоре после  составления Прохирона (между 884 и 886

гг.) от имени императора Василия I и его сыновей-сопра-

вителей было издано новое руководство по праву, которое

также имело целью "очищение старых законов" и  облегче-

ние пользования правом,  изложенным в кодификации Юсти-

ниана.  Это  руководство  получило  название  Эпанагога

(т.е.  переработанное  повторение).  По своей структуре

она следовала за  Дигестами  Юстиниана,  воспроизводила

многие положения Прохирона, а также Эклоги. При всей ее

компилятивности она более подробно, а в некоторых дета-

лях  и  по-новому излагала ряд вопросов частного права.

Но наиболее существенными были изменения,  которые Эпа-

нагога внесла в сферу публичного права. Был сформулиро-

ван ряд новых положений,  как,  например,  о патриаршей

власти,  дополняющей императорскую,  о правах духовенс-

тва.  Эти положения определяли взаимоотношения  правос-

лавной  церкви и государства и были широко использованы

впоследствии в церковном праве.

   Краткие своды византийского права не могли в  полной

мере удовлетворить потребности судебной практики, кото-

рая время от времени была вынуждена обращаться  ко  все

более устаревающему Своду законов Юстиниана.  При импе-

раторе Льве VI (Мудром),  правление  которого  (886-912

гг.)  ознаменовалось  подъемом юридической науки,  были

завершены крупные кодификационные работы,  начатые  еще

при  Василии  I,  по новой переработке законодательства

Юстиниана.  Составленные таким образом около 890 г. под

руководством видного юриста Симбация "Василики" ("Бази-

лики"),  т.е.  "царские законы", призваны были заменить

собой  становившиеся все более труднодоступными для по-

нимания (в том числе из-за языкового барьера)  сборники

права Юстиниана.

   Использованный в "Василиках" огромный правовой мате-

риал расположен более компактно и последовательно,  чем

в Своде законов Юстиниана, состоявшем из нескольких са-

мостоятельных частей (книг).  "Василики" - единый зако-

нодательный памятник,  включающий 60 книг,  разделенных

на титулы и фрагменты. Каждый

титул "Василик"  начинался с фрагмента текста одного из

римских юристов,  цитируемых в Дигестах (остальные мне-

ния,  как менее авторитетные, опускались), затем следо-

вали соответствующие дополнения из Кодекса,  Институций

и  Новелл.  Юстинианово право в "Василиках" использова-

лось не непосредственно,  а через греческие переводы  и

комментарии  (эпитомы,  парафразы) византийских юристов

VI в. - Анонима, Феофила, Дорофея и других.

   В "Василики" не вошли те  положения  из  кодификации

Юстиниана,  которые,  по мнению составителей,  не имели

практического значения (большая часть Институций, титу-

лы  Дигест (1 и 2) о правосудии и происхождении права и

т.д.). Из Кодекса и Новелл Юстиниана был исключен также

ряд конституций,  которые были пересмотрены последующим

законодательством.  Но переработка и  сокращение  пред-

шествующего  права в "Василиках" проведена недостаточно

тщательно и поспешно.  В них  сохранилось  значительное

число  устаревших  или  вышедших  из употребления норм,

упоминающих,  например,  давно  исчезнувшие   должности

(римских  консулов,  императорских  легатов и т.п.) или

области,  которые не входили в состав Византии (Египет,

Скифия и др.).

   "Василики" включают в себя обширный правовой матери-

ал,  относящийся прежде всего к публичному и церковному

праву (кн. 1, 3-5 - о церкви, кн. 6 - о государственных

должностях,  кн.  7-9 - о судебном процессе, кн. 60 - о

преступлениях  и т.д.).  Однако большая часть "Василик"

посвящена вопросам частного права, в том числе правово-

му  положению лиц (кн.  46 - о статусе свободных людей,

кн. 48 - о рабах, кн. 55 - о крестьянах и т.д.), хотя в

этой  сфере,  так  же как и в наследственном праве (кн.

45),  в связи с развитием феодальных  отношений  многие

положения  римского права утратили свое былое значение.

Чаще всего в  судебной  практике  использовались  нормы

"Василик",   регулирующие  обязательственные  отношения

(кн.  19 о купле-продаже, кн. 23 и 25, посвященные зак-

ладным операциям, кн. 26 о поручительстве и уплата дол-

га).

   Составление "Василик" не означало  отмены  законода-

тельства Юстиниана, которое, однако, все более выходило

из употребления. С конца XII в. "Василики" стали единс-

твенным действующим сводом византийского права.

   Василики не дошли до нас в полном виде,  ряд книг (в

том числе кн. 50 о праве собственности и владении) сох-

ранился лишь в отрывках. В большинство рукописей наряду

с текстом "Василик" включены пояснения к  ним  (схолии)

византийских юристов VI в., а также XI-XII вв. (так на-

зываемые "древние" и "поздние" схолии). Схолии не имели

официального значения, но принимались во внимание в ви-

зантийских судах.  Они имеют особую ценность, когда от-

сутствует соответствующий текст самих "Василик".

   После составления  "Василик" византийское право раз-

вивалось посредством законодательных актов  императоров

- новелл, хрисовул (императорских грамот). Существенные

изменения были, например, внесены Новеллами Льва Мудро-

го. Он разрешил госу-

дарственным сановникам  безконтрольно приобретать земли

в подведомственных им округах, вновь снял запрет с взи-

мания процентов,  окончательно отменил конкубинат, зап-

ретил браки, не получившие церковного признания и т.п.

   Заметное влияние  на  развитие   поздневизантийского

права оказали некоторые частные юридические компиляции,

среди которых особенно выделялось "Руководство к  зако-

нам,  или  Шестикнижье"  Константина  Арменопуло (около

1345 года).  Это руководство было весьма авторитетным в

судах Византии,  а после ее падения продолжало действо-

вать на территории Греции, Валахии и Молдавии. "Шестик-

нижье"  Арменопуло признавалось действующим правом Бес-

сарабии в XIX веке после ее присоединения к России.

   Составной частью правовой системы Византии было цер-

ковное право, которое складывалось в основном из поста-

новлений вселенских соборов и патриархов.  Важное место

здесь принадлежит решениям Вселенского Трульского собо-

ра в конце VII в.,  который утвердил официальный корпус

канонов  и  запретил использовать "ложные каноны",  или

каноны, не санкционированные каким-либо другим Вселенс-

ким собором.  На основе признанных норм церковного пра-

ва,  а также частично и императорского права  составля-

лись  особые  сборники - Номоканоны (наибольшую извест-

ность имел Номоканон,  разработанный в VI в.  Схоласти-

ком), содержание которых периодически обновлялось. Так,

например,  Номоканон в редакции XI века включал  важное

положение, согласно которому отменялось законодательст-

во Юстиниана, а "Василики" тем самым становились единс-

твенным действующим правом Византии. Номоканоны оказали

прямое воздействие на русское право,  их переводы вклю-

чались в "Кормчие книги".

Раздел IV. Государство и право в странах Востока

   Глава 25. Особенности развития государства

 и права в странах средневекового Востока

   Эволюция средневекового восточного общества шла осо-

бым путем, отличающим его от развития феодального Запа-

да.  Господство социально-экономических и социально-по-

литических традиционных структур определяло крайне  за-

медленный  характер этой эволюции,  что делает в значи-

тельной мере условным широко применяемое в учебной  ли-

тературе  понятие  феодализм  к этим обществам наряду с

понятием  рабовладения  к  предшествующему  периоду  их

древней истории.  Рабство на Востоке, никогда не играв-

шее значительной роли в общественном производстве, про-

должало существовать и в средние века,  а некоторые со-

циальные институты европейского феодализма не были чуж-

ды и древнему,  и средневековому Востоку, как правило в

периоды государственной децентрализации,  например ран-

нечжоусскому Китаю с его удельной системой.

   Представления о  средневековье сформировались в бур-

жуазной историографии вместе с понятием Новая история в

результате  эпохи  Просвещения  и революционных перемен

XVII-XVIII вв.  Новая история Западной Европы при  этом

противопоставлялась ее прошлому,  которое,  в свою оче-

редь,  воспринималось как смена двух предшествующих пе-

риодов:  античной древности и средневековья. Эта трсхэ-

тапная схема получила законченные формы, когда античная

древность  стала связываться с рабовладением,  а феода-

лизм - со средневековьем,  рассматриваемым в буржуазной

историографии  в  основном как особый социально-полити-

ческий строй.  политическая организация  средневекового

общества с характерной децентрализацией и системой вас-

сально-ленных отношений.

   Жесткую социально-экономическую  детерминированность

понятие  феодализм приобрело и марксистской литературе,

в учении о формации как особом способе производства.

   При форма ционпых подходах в качестве основных выде-

ляются производственные отношения,  а каждое конкретное

общество рассматривается как  система,  в  которой  все

иные (кроме производственных) общественные связи счита-

ются производными "надстроечными" над ними. Это и опре-

делило  монистически-материалистический взгляд на исто-

рию, лежащий в основе формационной периодизации истори-

ческого процесса, в котором с закономерной якобы после-

довательностью на смену рабовладению приходит фео-

дализм, затем  капитализм  и  коммунизм  как  "конечное

светлое будущее всего человечества".

   Полная невозможность  уложить  в  эту  схему историю

многих обществ привела самого К.  Маркса в  его  ранних

произведениях  к  учению  об  особом "азиатском способе

производства",  споры о котором велись в нашей  научной

литературе  до  недавнего  времени,  до безоговорочного

признания социально-экономической  и  социально-полити-

ческой специфики и древнего, и средневекового восточных

обществ с их замедленным характером  развития,  стойкой

многоукладностью,  глубоким  влиянием  на  общественное

развитие традиций,  религиозной идеологии и пр. Феномен

этих  обществ свидетельствует о многовариантности самой

общественной эволюции,  зависящей не только от базисных

изменений.

   Так как в Европе средневековье - синоним феодализма,

то столь же условным надо считать и применение  понятия

средневековья  к  восточным  обществам  в  силу крайней

трудности определения его нижних и  верхних  хронологи-

ческих границ. Между тем в чисто методическом плане не-

обходимость определенной периодизации столь длительного

периода в истории человечества очевидна.

   В учебной  литературе по истории Востока эти границы

(в качестве нижнего  предела  обычно  называются  V-VII

вв.)  связывают  с комплексом исторических факторов:  с

качественными изменениями в политической  структуре,  с

созданием централизованных империй,  с завершением фор-

мирования крупнейших  цивилизованных  центров,  мировых

религий и их мощным влиянием на периферийные зоны и пр.

   Если говорить о средневековом Китае,  то низший хро-

нологический рубеж (V-VII  вв.)  здесь  можно  выделить

достаточно четко. Именно в это время здесь окончательно

утверждается специфическая "азиатская" социально-эконо-

мическая  и социально-политическая структура с традици-

онными формами земельной собственности  и  эксплуатации

крестьян,  укрепляется  централизованное  государство в

форме империи1,  складывается нормативная основа тради-

ционного права2.  Китай как центр конфуцианско-буддийс-

кой цивилизации втягивает в  сферы  своего  культурного

воздействия  раннеклассовое общество и государство Япо-

нии.

   Труднее выделить  нижние   хронологические   границы

средневековой  Индии.  Если  условно  брать те же V-VII

вв., то их можно, во-первых, связать с определенной пе-

рестройкой традиционной варново-кастовой системы,  про-

исходившей вместе с перераспределением земли,  углубле-

нием процессов разделения труда,  во-вторых, с формиро-

ванием обширной индо-буддийской цивилизацион-

   ' Формирование китайской конфуцианской империи  Хань

относится  к  III в.,  но период расцвета империи после

временного ее кризиса и раскола наступает в VI в,

   2 Имеется в виду прежде всего создание  династийного

кодекса  империи  1ан (VII в),  оказавшего значительное

влияние на развитие права всего дальневосточного регио-

на.

ной зоны. благодаря расширенному влиянию культуры Индии

на  многие  регионы,  прежде всего юго-восточной Азии и

пр.

   Нижний предел японского  средневековья  определяется

VIVII вв.  в связи с усилившимся социальным расслоением

и формированием государства,  а для  большинства  стран

ближневосточного  региона тот же VII в.  стал вехой ут-

верждения мировой религии ислама,  формирования  нового

образа  жизни для многих народов.  В это время уходят в

прошлое древние ближневосточные государства и возникает

"воинствующая религиозная община", государство Арабский

халифат,  давшее начало будущим крупным арабо-ирано-ту-

рецким исламским государствам-империям.

   Определенные качественные    социально-экономические

изменения,  связанные с развитием капиталистических от-

ношений,  происходят в странах Востока не одновременно,

что затрудняет определение и верхнего  хронологического

рубежа восточного средневековья.  Для Китая такой вехой

можно считать время революционных перемен начала XX  в.

(революция 1911-1913 гг.), для Японии - середину XIX в.

(революция  Мэйдзи-исин),  для  колониальных  восточных

стран,  и прежде всего Индии, этот предел можно связать

с установлением колониального  господства,  постепенной

ломкой  традиционных  структур,  втягиванием  экономики

этих стран в мировой капиталистический рынок.

   Выделяя наиболее общие черты сходства социально-эко-

номической эволюции средневековых стран Востока (таких,

как Индия,  Китай,  Арабский халифат,  Япония), следует

отметить, что ни одна из этих стран не достигла в эпоху

средневековья европейского уройня позднего  феодализма,

когда в его недрах начинают развиваться капиталистичес-

кие отношения. Здесь по сравнению с основными средневе-

ковыми  европейскими  странами резко отставало развитие

промышленности, товарно-денежных, рыночных отношений. В

более  схожем  с  европейскими обществами средневековом

обществе Японии (по сравнению с Индией и Китаем) лишь в

XVIII - первой половине XIX в. зарождаются элементы ка-

питализма в форме мануфактурного  производства.  Замед-

ленный  характер развития определил устойчивую многоук-

ладность средневековых  восточных  обществ,  длительное

сосуществование патриархально-родовых, клановых, рабов-

ладельческих, полуфеодальных и прочих укладов.

   Большое влияние на весь ход  исторического  развития

стран Востока оказало широкое распространение государс-

твенной собственности на землю,  которая  сочеталась  с

другой формой собственности - общинной и с соответству-

ющим ей частным землевладением общинников-крестьян. Го-

сударственная  собственность в ее узком понимании вклю-

чала лишь обширное землевладение  монарха  и  государс-

твенной  казны.  В широком же смысле она не сводилась к

собственности монарха, а охватывала и земельные пожало-

вания,  проистекающие из государственного фонда, лицам,

причастным к власти, обладающим правом сбора и присвое-

ния  ренты-налога с определенной территории.  Владельцы

государственных пожалова-

ний могли стать и фактическими частными собственниками,

добившись расширения своих владельческих прав,  превра-

щения их в постоянные, передаваемые по наследству.

   Но в  средневековых  обществах  Востока  государство

всемерно охраняло государственную собственность на зем-

лю с присущей ей традиционной системой эксплуатации по-

датных крестьян,  сдерживало развитие частной собствен-

ности,  что препятствовало созданию здесь  западноевро-

пейской системы барского хозяйства.

   Сочетание различных  форм  земельной  собственности,

особая контрольно-регулирующая роль государства в  эко-

номике  находили выражение прежде всего в особой струк-

туре  господствующего  класса,  во  всех  неевропейских

средневековых обществах.  Если в Западной средневековой

Европе сложившийся класс частных земельных  собственни-

ков,  эксплуатирующих труд зависимых крестьян, опирался

на феодальное государство,  объективно  выражающее  его

волю,  то  господствующий класс в странах Востока - это

само государство в лице сановно-бюрократического  соци-

ального слоя, причастного к власти, который жил за счет

ренты-налога главным образом с формально свободных зем-

ледельцев-крестьян.

   Необходимо при этом учесть, что конкретные средневе-

ковые общества в странах Востока характеризуются разной

степенью совпадения господствующего класса с бюрократи-

ей в соответствии с разной степенью вмешательства госу-

дарства в экономику, с разной степенью развития частно-

го крупного землевладения.  Наибольшую  степень  такого

совпадения демонстрирует средневековый Китай.

   Для средневековых  обществ  Востока  характерна  (по

сравнению с европейскими странами)  и  меньшая  степень

зависимости  непосредственных  производителей-крестьян,

относительно больший объем их прав,  связанных с распо-

ряжением своим земельным участком.  Отсутствие барского

хозяйства и барщины привело к тому, что здесь крестьяне

не были прикреплены к земле отдельных феодалов. Зависи-

мое положение крестьян в этих странах  определялось  их

связанностью  налоговым бременем,  поддерживаемым с по-

мощью государственного аппарата, чиновничества. Эта за-

висимость,  выражавшаяся  в  сословной  неполноценности

"простолюдина", скреплялась правом, религией, общинными

порядками.

   Специфическое место  занимал и восточный средневеко-

вый город. Низкий уровень общественного разделения тру-

да в странах Востока находил выражение в том, что город

здесь не стал организующей и направляющей силой общест-

венного  прогресса.  Он  жил  за счет перераспределения

ренты-налога, ибо прибавочный продукт, концентрирующий-

ся  в  руках отдельных социальных групп,  не становился

капиталом,  не включался  в  производство.  Ремесленная

продукция шла не на рынок,  а на удовлетворение потреб-

ностей правящих сановно-бюрократических,  в том числе и

военных,  кругов.  Купеческий  же  капитал выполнял при

этом функции своеобразного агента между ними  и  ремес-

ленниками-производителями.

            Восточная сельская  община,  представлявшая

собой замкнутый хозяйственный мирок  с  наследственным,

независимым от рын-

ка разделенном ремесла и земледелия, тормозила развитие

двустороннего товарооборота между городом и деревней, а

вместе с тем и формирование сословия горожан, купечест-

ва городского типа.

   Это в  свою очередь определило и порядки,  существо-

вавшие в восточном городе.  Ремесленник здесь находился

под жестким контролем бюрократического государственного

аппарата,  был скован правовыми, религиозными предписа-

ниями, сословными, кастовыми ограничениями. В восточном

средневековом городе не существовало особого городского

права.  Правовой  статус городского жителя не отличался

от деревенского.  В Индии,  например,  административные

границы  города  часто были едва намечены.  Здесь можно

было встретить ремесленные деревни и города  со  значи-

тельным  земледельческим населением.  Городская семья в

Китае считалась таким же двором (ху),  как и  сельская,

которая  вносилась  в общегосударственный налоговый ре-

естр.

   В отличие от европейского восточный  город  не  стал

ареной политической борьбы, непосредственно влияющей на

смену форм государства.  Он не стал  и  сильной  опорой

центральной власти в ее борьбе с раздробленностью,  как

это имело место в Европе.

   Специфические черты социально-политического развития

стран  Востока  определялись  тем обстоятельством,  что

здесь не сложились государственные формы,  свойственные

феодальной Западной Европе. Здесь не было сеньориальной

монархии как своеобразного союза феодалов-сеньоров, об-

ладающих суверенными правами в пределах территорий сво-

их доменов.  Эта форма могла сложиться в обществе,  где

процесс образования классов носил завершенный характер.

Не могла сложиться и сословно-представительная монархия

в  обществе,  в  котором город был лишен какой бы то ни

было самостоятельности,  где не сформировалось сословие

горожан,  выступающее со своими сословными целями и ин-

тересами.

   Распространенной формой  восточного   средневекового

государства  стала  наследственная монархия,  в которой

отсутствовали институционные формы  ограничения  власти

правителя.  Вместе  с  тем эти государственные формы не

были идентичны. Различными были уровень централизации в

этих  государствах,  степень применения военно-деспоти-

ческих средств и методов осуществления  государственной

власти.  Более того, они менялись и на отдельных этапах

развития конкретных восточных средневековых государств.

Всесилие бюрократического аппарата во главе с китайским

императором. централизация, тотальный полицейский конт-

роль над личностью,  широта экономических функций госу-

дарства и прочее дают основания, например, для примене-

ния  термина "восточная деспотия" при определении формы

государства средневекового Китая.  Здесь деспотизм  вы-

растал из тех социально-экономических и политико-право-

вых порядков, которые сложились еще в древности.

   Бесспорную специфику социально-политической структу-

ре  восточного  общества придавала господствующая в том

или ином обществе религиозная идеология, само отношение

членов общества к религии и власти.  Так, говоря о кон-

фуцианстве как определяю-

щем элементе китайского  средневекового  государства  и

права, следует отметить, что конфуцианство лишь условно

можно назвать религией. Это, скорее, этико-политическое

учение,  философская традиция, что объясняется не самой

природой конфуцианства, а сложившимися в глубокой древ-

ности традиционными представлениями китайцев о власти с

ее безусловной сакрализацией в лице правителя  -  "сына

неба".  При  этом  к  религиям они относились (наряду с

конфуцианством здесь были распространены и другие  "ор-

ганизованные" религии:  буддизм, даосизм и иные религи-

озные культы) как к учениям, которые могли быть исполь-

зованы лишь на благо этой власти. Утилитарное отношение

к  религии  как  к  учению  ("цзяо"),  вспомогательному

средству управления,  призванному преображать народ не-

насильственными методами воспитания во  имя  достижения

гармонии (что считалось наивысшей целью и наивысшим со-

держанием прежде всего самого китайского  государства),

определяло  подчиненное  место  церковных  учреждений в

средневековом Китае.

   Конфуцианству с его рациональной моралью удалось за-

нять особое место среди других религий, несмотря на все

сложности борьбы с легизмом, в силу особой практической

ценности этого учения, призванного, по утверждению зна-

менитого конфуцианца VI в.  Вэй Чжэня "выправлять отно-

шения между государством и подданными", "отверзать гла-

за и уши простого народа".

   Религиозный плюрализм,  отношение к  религии  как  к

простому  учению,  отсутствие  прямой связи между госу-

дарственной властью и ортодоксальной религиозной систе-

мой определяли и другие специфические черты средневеко-

вого общества и государства Китая. Здесь, например, от-

сутствовал такой институт,  как вероисповедание, что, в

свою очередь,  делало невозможным  существование  судов

инквизиций. Не было сложившегося сословия духовенства и

засилия,  как на Западе,  духовенства в государственном

аппарате в качестве единственного грамотного слоя лиц.

   Полное, неограниченное  господство государства с его

сакральным авторитетом над религиозными организациями в

политическом,  административном, правовом, идеологичес-

ком отношениях было окончательно закреплено в  Китае  в

империи Тан (VII в.),  в которой ни один из религиозных

институтов не имел хотя бы номинальной автономии.

   Своеобразие государства Арабского халифата и  других

государств  мусульманского  мира  также было непосредс-

твенно связано с их ригидной,  универсальной религией -

исламом,  исходящим  из неделимости духовной и светской

власти,  что было органически связано с  теократической

идеей  о  всемогуществе,  всесилии и неделимости самого

Аллаха,  нашедшей выражение в Коране:  "Нет Бога  кроме

Аллаха, и Мухаммед - пророк его". Ислам определял в му-

сульманском мире и характер социальной структуры, и го-

сударственных учреждений,  и правовых институтов, и мо-

рали - всю духовную  сферу  мусульман.  Так,  религиоз-

но-правовым  основам  мусульманского общества соответс-

твовала особая социальная

структура, характеризующаяся   определенной  обезличен-

ностью господствующего класса, отсутствием системы нас-

ледственно  передаваемых титулов и привилегий,  избран-

ности и пр.  Здесь были все равны,  а скорее  в  равной

степени  бесправны  перед  теократическим государством,

его главой - халифом, султаном.

   В мусульманском мире духовенство не могло  притязать

на  светскую власть,  не могло здесь возникнуть,  как в

средневековой Европе,  и  конфликта  между  духовной  и

светской властью.  Ислам исключал неверие,  против него

нельзя было выступить ни прямо, ни косвенно, даже споря

по его отдельным положениям,  не потому,  что еретиков,

как в Европе, сжигали на костре, а потому, что это зна-

чило противопоставить, исключить себя из мусульманского

общества.

   Универсализм ислама,  основополагающая идея  мусуль-

манской идеологии и политической теории о слитности ду-

ховного и светского определили и особое место государс-

тва  в  исламском обществе,  его безусловное абсолютное

господство над обществом,  его теократическо-авторитар-

ную форму.

   Ни Индия,  ни  Япония никогда не отличались той сте-

пенью всесилия государства,  которое  было  свойственно

средневековому Китаю и Арабскому халифату. Индия харак-

теризовалась,  например, значительной прочностью общин-

ной,   кастовой  организации,  относительной  слабостью

контроля центрального бюрократического аппарата над ши-

рокими  крестьянскими  массами,  над  саморазвивающейся

системой сельских общин. Не государственный чиновник, а

ученый  брахман,  выполняющий  функцию воспитания своих

учеников в  духе  неукоснительного  следования  дхарме,

кастовым нормам и ритаулу, имел здесь особую социальную

ценность.

   На трансформацию форм средневекового государства Ин-

дии  и Японии огромное влияние оказали и другие факторы

- завоевание Индии в XIII в. чужеземцами мусульманами и

узурпация  власти  императора Японии в XII в.  "великим

полководцем" - сёгуном.

   Сёгунат в Японии приобрел ряд черт,  характерных для

абсолютной монархии.  Сумма тех признаков, которые были

свойственны сёгунату, позволяет говорить о своеобразной

автократической  форме  относительно  централизованного

государства,  в котором существовала военная  диктатура

феодальной верхушки.

   Вместе с тем в государственном аппарате всех восточ-

ных обществ можно выявить ряд общих черт:  его громозд-

кость, дублирование функций и пр. Административные, на-

логовые,  судебные функции не были с  достаточной  чет-

костью распределены между отдельными звеньями государс-

твенного аппарата. Не отличались четкостью и сами прин-

ципы создания вооруженных сил.

   Значительная часть правящего класса была представле-

на здесь неофициальными звеньями управленческой  струк-

туры. Даже в Китае деятельность официальных звеньев го-

сударственного аппарата не шла дальше уезда.  На  более

низком уровне действовали

неофициальные органы местного управления, в которых ог-

ромная роль принадлежала представителям "образованного"

слоя - шенъши,  не имеющего  официальных  должностей  и

рангов. Не вписывались и в Индии в официальную структу-

ру власти органы сельского самоуправления,  общинные  и

кастовые панчаяты во главе со своими старостами.

   Эти особенности  государственного аппарата восточных

обществ во многом можно объяснить властными полномочия-

ми крайне разнообразных групп эксплуататорского класса,

их стремлением получать свою долю прибавочного  продук-

та, производимого крестьянами. На этот прибавочный про-

дукт претендовала и  родоплеменная  знать,  и  верхушка

сельской  общины,  и  средние  и крупные наследственные

землевладельцы, и представители различных звеньев адми-

нистративного аппарата,  и священнослужители. Соответс-

твенно прибавочный продукт изымался в виде ренты-налога

в пользу государства, в форме дани вождю клана, в форме

поборов местной администрации за выполнение судебных  и

иных  функций,  в  форме штрафов за нарушение кастовых,

религиозных предписаний и пр.

   Много общих черт было присуще при всем их разнообра-

зии  и нормативным системам,  праву средневековых стран

Востока.

   Следует отметить прежде всего консерватизм, стабиль-

ность, традиционность норм права и морали. Эта традици-

онность,  являющаяся отражением медленной эволюции эко-

номической структуры,  создавала у людей убежденность в

извечности,  высшей мудрости,  завершенности правил об-

щественного поведения.

   В самом  отношении членов восточного общества к тра-

диционным нормам права и морали была заложена  одна  из

важных  причин  их тормозящего обратного воздействия на

экономическую сферу.

   Проявлением консерватизма социальных  норм  права  и

морали  была  и их тесная связь с религией:  индуизмом,

исламом,  конфуцианством, а также внутренняя нерасчлен-

ность религиозных, нравственных и правовых предписаний.

Дхарма в Индии, санкционируемая и обеспечиваемая прину-

дительной  силой государства,  была одновременно нормой

морали, выполнение которой освящалось авторитетом рели-

гии. Индийской дхарме в основном соответствовали японс-

кие гири,  предписывающие индивидам нормы поведения  на

все случаи жизни.

   В Арабском  халифате,  Делийском султанате и Моголь-

ской Индии,  как и во всех мусульманских  государствах,

Коран был основным источником права. Теоретически ислам

исключал законодательные полномочия правителей, которые

могли  лишь толковать предписания Корана,  считаясь при

этом с мнением мусульманских богословов. "Неизменяемым"

считалось и основанное на "священных ведах" право дхар-

машастр у индусов.

   В Китае важными источниками права были закон,  импе-

раторский указ, но основой самого указа являлась конфу-

цианская традиция, отобранные конфуцианскими идеологами

и  возведенные в императив,  в догму образцы поведения,

нормы конфуцианской морали (ли).

Все средневековые  правовые  системы  стран Востока ут-

верждали неравенство:  сословное, кастовое, в семье, по

признакам  пола.  мелочно регламентируя поведение людей

во всех сферах общественной жизни.

   Глава 26. Арабский халифат

   Халифат как средневековое государство сложился в ре-

зультате объединения арабских племен,  центром расселе-

ния которых являлся Аравийский полуостров.

   Характерной чертой возникновения государственности у

арабов в VII в.  была религиозная окраска этого процес-

са,  который сопровождался становлением  новой  мировой

религии - ислама.  Политическое движение за объединение

племен под лозунгами отказа от  язычества,  многобожия,

объективно   отражавшее   тенденции  зарождения  нового

строя, получило название "ханифского".

   Поиски проповедниками-ханифами новой истины и нового

бога,  происходившие  под  сильным  влиянием иудаизма и

христианства,  связаны прежде всего с именем Мухаммеда.

Мухаммед (около 570- 632 гг.), разбогатевший вследствие

удачного брака пастух,  сирота из  Мекки,  на  которого

"снизошли откровения",  записанные затем в Коране, про-

возгласил необходимость установления культа единого бо-

га - Аллаха' и нового общественного порядка,  исключав-

шего племенную рознь.  Главой арабов должен  был  стать

пророк - "посланник Аллаха на земле".

   Призывы раннего  ислама  к социальной справедливости

(ограничению  ростовщичества,  установлению   милостыни

беднякам,  освобождению  рабов",  честности в торговле)

вызвали недовольство племенной купеческой знати "откро-

вениями"  Мухаммеда,  что вынудило его бежать с группой

ближайших сподвижников в 622  году  из  Мекки  в  Ясриб

(позднее - Медина,  "город Пророка"). Здесь ему удалось

заручиться поддержкой различных социальных групп, вклю-

чая кочевников-бедуинов. Здесь же была возведена первая

мечеть, определен порядок мусульманского богослужения.

   Мухаммед утверждал, что исламское учение не противо-

речит  двум уже ранее распространенным монотеистическим

религиям - иудаизму и христианству, но только подтверж-

дает  и уточняет их.  Однако уже в то время стало ясно,

что ислам содержит и нечто новое.  Достаточно отчетливо

проявилась его жесткость, а порой и фанатичная нетерпи-

мость в некоторых вопросах,  особенно в вопросах власти

и права на власть. Согласно доктрине ислама, власть ре-

лигиозная неотделима от  светской  и  является  основой

последней,  в  связи с чем ислам требовал одинаково бе-

зусловного повиновения богу,  пророку и "тем, кто имеет

власть".

   ' Ислам  в переводе с арабского и означает "предание

себя" Богу.

В течение десяти лет,  в 20-30-х гг. VII в. была завер-

шена организационная перестройка мусульманской общины в

Медине в государственное образование.  Сам Мухаммед был

в нем духовным,  военным предводителем и судьей.  С по-

мощью  новой  религии и военных отрядов общины началась

борьба  с  противниками  новой   социально-политической

структуры.

   Ближайшие родственники  и сподвижники Мухаммеда пос-

тепенно консолидировались в  привилегированную  группу,

получившую исключительное право на власть.  Из ее рядов

после смерти пророка стали выбирать  новых  единоличных

вождей  мусульман  - халифов ("заместителей пророка")'.

Первые четыре халифа,  так называемые "праведные" хали-

фы,  подавили  недовольство  исламом среди определенных

слоев и завершили политическое  объединение  Аравии.  В

VII  - первой половине VIII в.  были завоеваны огромные

территории из бывших византийских и  персидских  владе-

ний,  включая Ближний Восток, Среднюю Азию, Закавказье,

Северную Африку и Испанию.  Арабское войско вступило  и

на  территорию Франции,  но было разбито рыцарями Карла

Мартелла в битве при Пуатье в 732 г.

   В истории средневековой империи, получившей название

Арабский халифат,  обычно выделяют два периода: дамасс-

кий,  или период правления династии  Омейядов  (661-750

гг.),  и багдадский,  или период правления династии Аб-

бассидов (750-1258 гг.), которые соответствуют и основ-

ным этапам развития арабского средневекового общества и

государства.

   Исламское государство.  Развитие арабского  общества

подчинялось основным закономерностям эволюции восточных

средневековых обществ при определенной специфике  дейс-

твия религиозных и культурно-национальных факторов.

   Характерными чертами   мусульманского  общественного

строя были доминирующее положение государственной собс-

твенности  на  землю  с широким использованием рабского

труда в государственном хозяйстве (ирригация,  рудники,

мастерские), государственная эксплуатация крестьян пос-

редством ренты-налога в пользу правящей верхушки, рели-

гиозно-государственная  регламентация всех сфер общест-

венной жизни,  отсутствие  четко  выраженных  сословных

групп,  особого статуса у городов,  каких-либо свобод и

привилегий.

   Поскольку юридическое положение  личности  определя-

лось вероисповеданием,  на первый план выступили разли-

чия в правовом статусе мусульман и немусульман  (зимми-

ев). Первоначально отношение к покоренным немусульманам

отличалось достаточной терпимостью: они сохраняли само-

управление,  свой  язык  и собственные суды.  Однако со

временем их приниженное положение становилось все более

очевидным: их взаимоотношения с мусульма-

   Некоторые группировки  исламской родовой знати обра-

зовали оппозиционную группу шиитов,  которая признавала

право на власть только по наследству и только за потом-

ками (а не сподвижниками) пророка.

нами регламентировались  мусульманским  правом,  они не

могли вступать в браки с мусульманами,  должны были но-

сить  отличающую  их  одежду,  снабжать арабское войско

продуктами,  уплачивать тяжелый поземельный налог и по-

душную  подать.  Вместе с тем политика исламизации (на-

саждения новой религии) и арабизации (расселения арабов

на  покоренных  территориях,  распространения арабского

языка) осуществлялась быстрыми темпами без особого при-

нуждения со стороны завоевателей.

   На первом  этапе  развития халифат представлял собой

относительно централизованную теократическую  монархию.

В  руках  халифа  была сосредоточена духовная (иммат) и

светская (эмират) власть, которая считалась неделимой и

неограниченной.  Первые халифы избирались мусульманской

знатью,  однако довольно быстро власть халифа стала пе-

редаваться по его завещательному распоряжению.

   В дальнейшем главным советником и высшим должностным

лицом при халифе стал визирь.  Согласно  мусульманскому

праву,  визири могли быть двух типов: с широкой властью

или с ограниченными полномочиями, т.е. только исполняю-

щие приказания халифа. В раннем халифате обычно практи-

ковалось назначение визиря с  ограниченной  властью.  К

числу  важных чиновников при дворе относились также на-

чальник личной охраны  халифа,  заведующий  полицией  и

особый чиновник, осуществляющий надзор за другими долж-

ностными лицами.

   Центральными органами  государственного   управления

являлись специальные правительственные канцелярии - ди-

ваны.  Они оформились еще при Омейядах, которые ввели и

обязательное делопроизводство на арабском языке.  Диван

военных дел ведал оснащением и вооружением армии. В нем

велись  списки  людей,  входивших  в состав постоянного

войска,  с указанием получаемого ими жалованья или раз-

меров  пожалований за военную службу.  Диван внутренних

дел контролировал финансовые органы, занятые учетом на-

логовых и иных поступлений,  с этой целью собирал необ-

ходимые статистические сведения и  пр.  Особые  функции

выполнял диван почтовой службы.  Он занимался доставкой

почты и государственных грузов,  руководил строительст-

вом и ремонтом дорог,  караван-сараев и колодцев. Более

того,  это учреждение фактически выполняло функции тай-

ной полиции. По мере расширения функций арабского госу-

дарства усложнялся и центральный государственный  аппа-

рат, росло общее число центральных ведомств.

   Система местных  органов государственного управления

на протяжении VII-VIII  вв.  претерпевала  значительные

изменения.  Первоначально  местный чиновничий аппарат в

покоренных странах оставался нетронутым,  сохранялись и

старые методы управления. По мере упрочения власти пра-

вителей халифата произошло упорядочение  местной  адми-

нистрации  по персидскому образцу.  Территория халифата

была разделена на провинции,  управляемые, как правило,

военными  наместниками - эмирами,  которые были ответс-

твенны только перед халифом. Эмиры обычно назна-

чались халифом из числа своих приближенных. Однако были

и  эмиры,  назначенные из представителей местной знати,

из бывших правителей завоеванных территорий.  В ведении

эмиров находились вооруженные силы, местный администра-

тивно-финансовый и полицейский аппарат. Эмиры имели по-

мощников - маибов.

Мелкие административные   подразделения  в  халифате

(города,  селения) управлялись должностными лицами раз-

личных рангов и наименований.  Нередко эти функции воз-

лагались на руководителей местных мусульманских религи-

озных общин - старшин (шейхов).

   Судебные функции  в  халифате были отделены от адми-

нистративных. Местные власти не имели права вмешиваться

в решения судей.

   Верховным судьей считался глава государства - халиф.

В целом же отправление правосудия было привилегией  ду-

ховенства.  Высшую судебную власть на практике осущест-

вляла коллегия наиболее авторитетных богословов,  кото-

рые одновременно являлись правоведами.  От имени халифа

они назначали из представителей духовенства нижестоящих

судей  (кади)  и  специальных  уполномоченных,  которые

контролировали их деятельность на местах.

   Правомочия кади были обширны.  Они рассматривали  на

местах  судебные дела всех категорий,  наблюдали за ис-

полнением судебных решений, осуществляли надзор за мес-

тами заключения,  удостоверяли завещания,  распределяли

наследство,  проверяли законность землепользования, за-

ведовали так называемым вакуфным имуществом (переданным

собственниками религиозным организациям). При вынесении

решений  кади  руководствовались прежде всего Кораном и

Сунной и решали дела на основе их самостоятельного тол-

кования.  Судебные решения и приговоры кади, как прави-

ло,  были окончательными и  обжалованию  не  подлежали.

Исключение  составляли случаи,  когда сам халиф или его

уполномоченные изменяли решение  кади.  Немусульманское

население обычно подлежало юрисдикции судов,  состоящих

из представителей своего духовенства.

   Большая роль армии  в  халифате  определялась  самой

доктриной ислама. Основной стратегической задачей хали-

фов считалось завоевание территории,  населенной  нему-

сульманами,  путем  "священной войны".  Принимать в ней

участие обязаны были все совершеннолетние  и  свободные

мусульмане,  но  в  крайнем случае разрешалось нанимать

для участия в "священной  войне"  и  отряды  "неверных"

(немусульман).

   На первом  этапе завоеваний арабская армия представ-

ляла собой племенное  ополчение.  Однако  необходимость

укрепления  и  централизации  армии вызвала ряд военных

реформ конца VII - середины VIII в. Арабская армия ста-

ла состоять из двух основных частей (постоянного войска

и добровольцев),  и каждая находилась под командованием

особого  полководца.  В  постоянном войске особое место

занимали привилегированные  воины-мусульмане.  Основным

родом войск была легкая конница. Арабская армия в VII -

VIII вв. в основном пополнялась за счет ополченцев. На-

емничество в это время почти не практиковалось.

   Огромная, состоящая из разнородных частей, средневе-

ковая империя, несмотря на объединяющий фактор ислама и

авторитарно-теократические  формы осуществления власти,

не смогла долгое время существовать как единое  центра-

лизованное государство. Начиная с IX в. в государствен-

ном строе халифата происходят значительные изменения.

   Во-первых, произошло фактическое ограничение  светс-

кой  власти  халифа.  Его заместитель,  великий визирь,

опираясь на поддержку знати,  оттесняет верховного пра-

вителя от реальных рычагов власти и управления. К нача-

лу IX в.  страной фактически стали управлять визири. Не

отчитываясь  перед  халифом,  визирь мог самостоятельно

назначать высших государственных  чиновников.  Духовную

власть  халифы стали разделять с главным кади,  руково-

дившим судами и образованием.

   Во-вторых, в государственном механизме халифата  еще

больше возросла роль армии,  ее влияние на политическую

жизнь. На смену ополчению пришла профессиональная наем-

ная армия.  Создается дворцовая гвардия халифа из рабов

тюркского, кавказского и даже славянского происхождения

(мамлюки),  которая в IX в. становится одной из главных

опор центральной власти.  Однако в конце IX в. ее влия-

ние усиливается настолько, что гвардейские военачальни-

ки расправляются с неугодными халифами  и  возводят  на

престол своих ставленников.

   В-третьих, усиливаются  сепаратистские  тенденции  в

провинциях.  Власть эмиров,  а также местных  племенных

вождей становится все более независимой от центра. С IX

в.  политическая власть  наместников  над  управляемыми

территориями становится фактически наследственной.  По-

являются целые династии эмиров, в лучшем случае призна-

вавших  (если  они  не были шиитами) духовный авторитет

халифа.  Эмиры создают свое войско,  удерживают в  свою

пользу  налоговые поступления и таким образом превраща-

ются в самостоятельных правителей. Укреплению их власти

способствовало  и то,  что сами халифы предоставляли им

огромные права для подавления  усиливающихся  освободи-

тельных выступлений.

   Распад халифата на эмираты и султанаты - независимые

государства в Испании,  Марокко,  Египте, Средней Азии,

Закавказье - привел к тому, что багдадский халиф, оста-

ваясь духовным главой суннитов, к Х в. фактически конт-

ролировал лишь часть Персии и столичную территорию. В Х

и XI вв.  в результате захвата Багдада различными коче-

выми  племенами  халиф  дважды лишался светской власти.

Окончательно восточный халифат был завоеван и упразднен

монголами в XIII в.  Резиденция халифов была перенесена

в Каир,  в западную часть халифата,  где халиф сохранял

духовное  лидерство  среди  суннитов  до начала XVI в.,

когда оно перешло к турецким султанам.

Глава 27. Средневековое государство Китая

   Стойкая многоукладность,  незавершенность  процессов

образования классов, сохранение пережитков патриархаль-

но-родовых  и рабовладельческих отношений,  неравномер-

ность хозяйственного и социального  развития  различных

районов обширной территории затрудняют точное выделение

того временного рубежа, с которого можно датировать на-

чало  средневековой  истории  традиционного Китая.  Как

указывалось выше,  еще  в  Древнем  Китае  складывается

крупное частное землевладение,  основанное на различных

формах эксплуатации не потерявших свободы малоземельных

и безземельных крестьян. Широкое развитие приобретает и

эксплуатация податного крестьянства государством  путем

взимания ренты-налога.

   При периодизации истории государства в средневековом

Китае необходимо учитывать периодические смены царству-

ющих династий и становления крупных империй.  Государс-

тво непосредственно испытывало на себе влияние частых в

это  время народных восстаний,  которые приводили к тем

или иным изменениям в социально-классовой структуре,  а

также в политических и правовых институтах.

   Распад Ханьской  империи в III в.  в результате кон-

центрации земли в руках частных собственников и  мощных

народных  движений II-III вв.  привел к столетней внут-

ренней смуте. Последовавшее затем воссоздание государс-

твенного единства было связано с процессами централиза-

ции в Северном Китае,  где была основана династия Цзинь

(265-420 гг.).

   Этому способствовали  реформы,  основателя Цзиньской

династии Сыма Яня,  на основании которых большая  часть

земли была объявлена императорской,  т.е. государствен-

ной собственностью,  а самостоятельные крестьяне -  по-

датными  держателями государственных наделов.  Они под-

разделялись на податных первого разряда - мужчин и жен-

щин от 16 до 60 лет,  получавших "наделы в пользование"

(70 му' земли для мужчин и 30 му для женщин) и  "подат-

ные  наделы"  (соответственно 50 му и 30 му),  урожай с

которых целиком передавался государству в качестве  на-

лога  и  платы  за землю;  и податных второго разряда -

всех других членов крестьянских семей от 13 до 15 и  от

61  до 65 лет,  получавших наделы в половинном размере.

Недостигшие податного возраста и превысившие его  ника-

ких наделов не получали. Податные крестьяне, получавшие

государственный надел, несли также трудовые повинности.

   Реформа не означала уравнительного  передела  земли.

Чиновники,  например,  в  зависимости от ранга получали

земельные участки от 1 до 5 тыс. му, которые не облага-

лись  налогами  и  повинностями и должны были обрабаты-

ваться крестьянами-арендаторами (от 1 до 15  дворов  на

каждого чиновника, в зависимости от ранга последнего).

   1 му - 1/16 га земли.

Новый вариант надельной системы  (система  "равных  по-

лей") был введен в 485 году в Северном Китае при динас-

тии Северная Вэй,  а затем в VI и VII вв., при династии

Суй и сменившей ее династии Тан. Эта система была расп-

ространена впоследствии на весь Китай.  Крестьяне от 15

до  70  лет получали от государства земельные участки с

целевым назначением - под посевы зерновых, конопли, по-

садку тутовых деревьев. Большая часть земельного участ-

ка (40 му для мужчин и 20 му для женщин), предназначав-

шаяся для посева зерновых, предоставлялась лишь во вре-

менное пользование и отбиралась государством у  кресть-

янина после превышения им податного возраста или в слу-

чае  смерти.  Другая  незначительная  часть  земельного

участка передавалась по наследству.

   Надельная система означала не только укрепление тра-

диционной системы эксплуатации податного  крестьянства.

Она  способствовала  распространению фактического прик-

репления крестьян к земле через сельскую  общину  с  ее

круговой  порукой,  коллективной  налоговой ответствен-

ностью перед государственной казной.

   Эта система не только не  затрагивала  существующего

крупного  частного  землевладения,  но и способствовала

его увеличению. Например, система "равных полей" давала

право  земельному  собственнику,  эксплуатирующему труд

зависимых работников, получать наделы и на них.

   Танское законодательство формально запрещало продажу

надела.  Но  многочисленные оговорки (надел можно было,

например,  продать в случае переезда семьи, с целью со-

вершения похоронных обрядов и т.д.) способствовали рос-

ту концентрации земли у частных лиц,  усилившейся впос-

ледствии,  когда эти формальные запреты были фактически

сняты.  Это   увеличивало   имущественное   неравенство

крестьян, их зависимость от частных земельных собствен-

ников.  Вместе с тем в Танской империи система  "равных

полей"  способствовала на определенном этапе укреплению

ее экономики, оживлению торгово-ремесленной деятельнос-

ти  в  городах,  определенной стабилизации политической

обстановки.

   Неизбежным проявлением роста крупного  землевладения

стала  в Танской империи тенденция кланового сепаратиз-

ма. Эта тенденция усилилась и в связи с введением долж-

ностей  военных губернаторов (цзедуши),  облеченных ог-

ромными военными полномочиями для борьбы с непрекращаю-

щимися набегами кочевников и пр.  Губернаторы преврати-

лись со временем  во  всесильных  наместников,  крупных

землевладельцев,   мало   считающихся   с   центральной

властью.

   Система надельного землепользования потерпела полный

крах в VIII в. в связи с новым "злом скопления земель",

массовым обезземеливанием крестьян и уменьшением резер-

вов казенных земель,  предназначенных для раздачи сель-

скому населению.  Чтобы как-то восстановить  нарушенное

равновесие, предотвратить социальный взрыв в 780 году в

Китае была введена новая система "двухразового налога",

при  которой  все дворы в строгой зависимости от своего

имущественного положения были поделены на категории и

должны были платить налог соответственно размерам свое-

го землевладения,  при этом не учитывались ни  возраст,

ни трудоспособность облагаемых налогом лиц. Одновремен-

но были сняты запреты с продажи, отменены переделы зем-

ли,  что создавало новые возможности для роста основан-

ного  на  эксплуатации  малоземельных  и   безземельных

крестьян-арендаторов  и  различных  категорий зависимых

работников крупнопоместного землевладения.

   Начиная со второй половины VIII  в.  около  половины

общего  числа земледельцев в Китае существовало за счет

обработки чужой земли,  подвергалось  частнособственни-

ческой эксплуатации.  Другую половину составлял широкий

слой самостоятельных мелких производителей,  отдававших

свой прибавочный продукт в виде налога государству.

   Массовое обезземеливание мелких землевладельцев вело

к социальным взрывам,  восстаниям, войнам, в ходе кото-

рых  гибли  правящие династии.  В результате циклически

восстанавливался удельный вес самостоятельных крестьян-

ских хозяйств, традиционная система их эксплуатации.

   Определенное равновесие  государственного и крупного

частного землевладения было достигнуто, например, с ут-

верждением,  после  периода  смут и мощных крестьянских

восстаний конца IX - начала Х в.,  династии Сун (X-XIII

вв.).  Этому равновесию способствовали реформы сунского

сановника Вам Анъши в XI в.,  когда были приняты  новые

законы,   направленные  на  восстановление  и  развитие

крестьянских хозяйств, на упорядочение налоговой систе-

мы на основе введения земельного кадастра. Предусматри-

вались меры по улучшению условий крестьянского земледе-

лия, строительству ирригационных сооружений и пр.

   Реформы Ван  Аньши были продиктованы главным образом

стремлением обеспечить возрастающие потребности импера-

торской  казны.  Вместе с тем в реформаторском движении

ясно проявилось и  стремление  остановить  "поглощение"

крестьянских земель,  ограничить рост крупного частного

землевладения, засилие чиновничьей элиты.

   В конце XIII в.  Китай был покорен монголами. В 1279

году  установилось правление монгольской династии Юань.

Монгольское завоевание привело к  тяжелым  последствиям

для  экономики и культуры Китая,  но не подорвало основ

традиционной системы хозяйства.  Монголы поставили себе

на службу китайскую бюрократическую организацию,  прис-

пособленную для выкачивания налогов с податного кресть-

янства. Интересно отметить, что именно в это время рез-

ко возросла в Китае численность рабов, оброчных неволь-

ников.

   Под напором   национально-освободительной  борьбы  и

мощного крестьянского движения XIV в.  монгольское гос-

подство пало.  В стране установилась новая всекитайская

династия Мин (1368-1644 гг.),  которая всемерно стреми-

лась поддерживать равновесие государственного и частно-

го землевладения.

   В XVII в.  в Китай вторглись манчжуры, которые уста-

новили  там  манчжурскую династию,  правившую вплоть до

революции

1911-1913гг. До  революции  просуществовало  в  Китае и

рабство,  ликвидированное в это  время  законодательным

путем.

   Сословно-классовая структура. Рассмотрение вопроса о

лицах как субъектах права в традиционном обществе тесно

связано  с выявлением правовых различий отдельных соци-

альных слоев,  сословий,^  групп  населения.  Китайское

традиционное право не знало европейской концепции субъ-

ективных прав личности,  гражданина,  индивида, берущей

свое начало еще в античном мире. В китайских кодексах и

официальных документах правовое положение личности  оп-

ределялось термином "сэ" (цвет), указывающим на принад-

лежность индивида к той  или  иной  социальной  группе,

члены  которой обладали теми или иными правами и строго

фиксированными обязанностями.

   Сословные различия в средневековом  Китае  выступали

более зримо,  чем классовые. Они свято охранялись зако-

ном и традицией,  которые закрепляли объем прав и  обя-

занностей  представителей не только отдельных сословий,

но и различных  разрядов  титулованного  ранжированного

чиновничества.  Существовали  также  строгая и мелочная

регламентация их поведения в быту,  различия в  одежде,

обрядах и пр.

   Несмотря на  те  или  иные  изменения,  в социальной

структуре традиционного Китая во все времена выделялись

в  основном  три сословие-классовые группы:  "благород-

ных", "добрых" и "подлых" людей.

   Первая сословно-классовая  группа  включала  в  себя

привилегированных,  "благородных"  лиц - светскую и ду-

ховную знать,  военное и гражданское чиновничество. Они

были освобождены от трудовых повинностей и телесных на-

казаний,  а некоторые и от налогов. Представители этого

сословия были не только крупными частными землевладель-

цами,  они же присваивали и  значительную  часть  сумм,

поступающих в казну.  Так, например, к концу царствова-

ния династии Мин (1368-1644 гг.) общее число "родствен-

ников" императора, обладающих высокими титулами, ранга-

ми,  почетными званиями, превышало 100 тыс. человек. На

их  содержание  в виде жалования тратилась значительная

часть налоговых поступлений.

   В особом  положении  находился   непривилегированный

слой богатых купцов, ростовщиков, крупных землевладель-

цев-богачей,  которые  пополняли  ряды  господствующего

класса. Сословные перегородки, отделяющие их от "благо-

родных",  могли быть преодолены,  так как в Китае еще в

начале  новой  эры утвердилась официальная практика по-

купки почетных званий и ученых степеней.  Это был самый

простой способ приобретения богачами права на переход в

категорию неслужилых чиновников. Они также пользовались

определенными привилегиями,  например, правом откупа от

телесных наказаний,  правом смягчения наказания за  со-

вершенное преступление путем зачета ранга и пр.

   В средневековом  Китае старая родовая аристократия в

значительной мере уступила свои позиции новой  служилой

аристократии  -  чиновничеству.  Образованная сословная

группа - шеньши

стала мощной  консервативной силой,  опорой центральной

власти,  традиционно эксплуатировавшей податных кресть-

ян.  Шеньши делились на две категории. Первую составлял

относительно небольшой по численности слои лиц,  непос-

редственно причастных к власти,  - окружение правителя,

его сановники и весь иерархический бюрократический  го-

сударственный аппарат, вторую - огромная армия кандида-

тов в этот слой,  получивших конфуцианское образование,

но  не  имеющих должностей.  Они не были прямо облечены

государственными полномочиями,  но играли огромную роль

на  местах,  в общинном управлении,  что в значительной

мере способствовало централизации государственной влас-

ти Китая.

   Формально путь  к  чиновничьей  должности был открыт

для всех, получивших по канонам конфуцианской науки об-

разование и сдавших экзамены. Фактически получить обра-

зование и особенно чиновничий ранг  могли  только  дети

богачей,  самих чиновников. Такой порядок обеспечивался

до VIII в.  системой рекомендаций местными  правителями

на чиновничью должность "достойных людей".

   Деление на девять чиновничьих разрядов, в основу ко-

торых была положена  система  оплаты  службы  чиновника

зерном (в размере от 200 до 10 тыс.  даней'), сложилась

еще в период Воюющих царств.  Эти девять рангов, каждый

из которых состоял из двух классов,  неизменно сохраня-

лись вместе с делением на высших,  средних и низших чи-

новников.  От  ранга  зависели не только пост,  место в

служебной иерархии, но и престиж и жалованье чиновника.

В  конце III в.  жалованье чиновникам зерном и деньгами

было заменено наделами земельных участков различной ве-

личины, которые передавались для обработки арендаторам.

Арендная плата,  таким образом,  заменяла жалованье.  С

VIII  в.  вплоть до революции 1911- 1913 гг.  чиновники

получали жалованье зерном и деньгами.  Служебные наделы

и  "кормления" могли служить лишь дополнением к их воз-

награждению.  Приравнивался к статусу чиновника в Китае

и статус даосских и буддийских монахов.

   Представители второй   непривилегированной   сослов-

но-классовой группы относились к простонародью, "мелко-

му люду". Это в основном мелкие земледельцы и ремеслен-

ники, на которых и лежало основное бремя налоговых вып-

лат  и трудовых повинностей.  В III-VIII вв.,  в период

существования государственной надельной системы, основ-

ная  масса крестьян фактически превратилась в арендато-

ров государственных земель.

   К третьей сословно-классовой группе  "подлых  людей"

относились  неполноправные свободные и бесправные - го-

сударственные и частные рабы.  Крах надельной  системы,

развитие крупной земельной собственности привели к рос-

ту числа безземельных и малоземельных  крестьян-аренда-

торов, нередко прикрепляемых к земле.

   ' Дань - 103,5 литра зерна.

Неполноправная сословная группа состояла вплоть до XIII

в  и.ч лиц,  находившихся в зависимости от "сильных до-

мов".  Они использовались в качестве вооруженной  силы.

иолукреиостных арендаторов.  батраков, домашней прислу-

ги.  Арендаторы частных земель и батраки,  как и  рабы,

должны  были беспрекословно выполнять приказания хозяи-

на.  Их били палками, сажали в частные тюрьмы. а иногда

ч безнаказанно убивали. Они не имели нрава обращаться в

суд с жалобой на хозяина. Государственные органы стояли

на  страже интересов землевладельцев,  оказывали им со-

действие в розыске и возвращении беглых  арендаторов  и

батраков,  не внесших вовремя арендную плату или не от-

работавших сроков.  указанных в контракте.  Лишь в 1727

году было формально запрещено самовольное наказание хо-

зяевами зависимых от них работников.

   Государственный строй. В средневековом Китае получи-

ли дальнейшее развитие черты восточной деспотии,  кото-

рые ярко проявились еще в древнем Китае.

   Традиционные основы системы высших и местных органов

управления укреплялись и совершенствовались в это время

главным образом за счет определенного разделения  функ-

ций отдельных органов управления: общеадминистративных,

надзорно-контрольных,  судебных и военно-командных.  Те

или  иные звенья этой системы подвергались перестройке,

менялись их полномочия и названия в связи с  изменением

задач, стоящих перед государством.

   В зависимости от усиления централизации или под воз-

действием децентрализаторских  тенденций  изменялось  и

соотношение  полномочий  центральных  и местных органов

власти,  как это имело место,  например,  в VIII  в.  в

танском  Китае,  когда  военные  губернаторы фактически

превратились в бесконтрольных местных правителей.

   Фундамент процветания централизованной империи в Ки-

тае  заложили  императоры  династии  Тан (618-907 гг.).

когда за счет земельной реформы, дававшей систематичес-

кие поступления налогов в казну,  а также использования

бесплатной рабочей силы, трудовых повинностей в империи

строились дороги,  каналы, дворцы, храмы, целые города,

а вместе с тем бурно развивалось  ремесло  и  торговля,

находившиеся под жестким контролем государства.

   Во главе сложной, но достаточно стройной системы го-

сударственного управления в Танской империи стоял импе-

ратор, при котором существовал Государственный совет из

наиболее видных сановников,  среди которых было  значи-

тельное  число его родственников.  Все бразды правления

были в руках двух  высших  чинов.  канцлеров  -  левого

(старшего) и правого (младшего),  каждый из которых ве-

дал тремя из шести ведомств (министерств):  чинов (наз-

начении),  обрядов, налогов (доходов), военного, судеб-

ного (наказаний) и общественных работ.

   Эта классическая конфуцианско-танская модель  высших

органов управления существовала в Китае столетиями, по-

лучив особенно разностороннее воплощение в минском  Ки-

тае,    после    ликвидации   монгольского   господства

(1368-1644 гг.). Возглавлявший этот

аппарат император  сосредоточивал  в своих руках высшую

законодательную ч судебную власть.  Трон  переходил  по

наследству старшему сыну императора, другие сыновья по-

лучали княжества - уделы,  земли которых  считались  их

собственностью.  Императорский  двор включавший большое

число слуг, жен, евнухов, играл важную роль в государс-

твенном управлении. Одновременно развивался и усложнял-

ся специальный иерархически организованный  центральный

аппарат чиновников, на вершине которого находились, как

и в танском Китае,  главы шести ведомств,  своеобразных

министерств,  а также цензората, высшего надзорно-конт-

рольного органа,  и пяти  комиссариатов,  высших  воен-

но-командных органов.

   С XV в. стало усиливаться политическое влияние евну-

хов,  которых правители привлекали на  должности  госу-

дарственных  чиновников,  стремясь тем самым предотвра-

тить развитие сепаратизма, создание чиновниками-вельмо-

жами своих собственных династий. Евнухи-чиновники наде-

лялись императорами полномочиями,  выходящими за  рамки

дворцовых дел,  что привело со временем к созданию двух

центров власти - дворцового ("внутреннего")  и  ведомс-

твенного ("внешнего").  Их противоречия могли использо-

ваться императорами в своих целях до тех пор, пока один

из них не достигал такого могущества, при котором импе-

ратор устранялся или становился марионеткой  новоявлен-

ного диктатора-евнуха или главного советника.

   Деятельность шести  центральных  ведомств  в минском

Китае сначала координировалась  Большим  секретариатом,

во главе которого стояли два советника,  чиновники 1-го

ранга.  Секретариат существовал до  1380  года.  Угроза

концентрации  власти в руках главного советника привела

к передаче его функций непосредственно в руки императо-

ра.

   Центральные органы управления в соответствии со сво-

ими главными задачами и в это время делились на ведомс-

тва:  чинов (назначений),  доходов (налогов),  обрядов,

военное, судебное (наказаний) и общественных работ. Ве-

домство чинов отвечало за назначение, перемещение, сме-

щение всех гражданских чиновников и служащих  управлен-

ческого аппарата. Престиж чиновничьей должности в сред-

невековом Китае был столь велик, что именно это ведомс-

тво  и  его глава считались главными среди других.  Ве-

домство доходов вело учет  населения  и  сельскохозяйс-

твенных  земель.  Оно определяло размеры налоговых пос-

туплений,  отвечало за сбор налогов. Каждый отдел этого

ведомства  осуществлял свою деятельность в пределах од-

ной из 13 провинций.

   Ведомство обрядов занималось церемониями и обрядами,

направленными на возвеличивание императорской власти, а

также религиозными жертвоприношениями.  Оно состояло из

отделов церемоний,  жертвоприношений, приемов и предпи-

саний, издаваемых в целях унификации культово-обрядовой

деятельности,  что было нацелено в конечном счете на то

же укрепление власти императора.

   К ведению военного ведомства относилось  назначение,

перемещение и увольнение всех военных чиновников, снаб-

жение армии

и почтовая  служба.  Судебное ведомство,  или ведомство

наказанuй, состоящее но образцу ведомства доходов из 13

тсрриториальных  отделов,  контролировало правосудие по

всей империи.  Его деятельность пересекалась с деятель-

ностью цензората и реви.чпопио-следственного столичного

суда.

   Автономное положение,  независимое or основной адми-

нистративной иерархии как в центре, так и в провинциях,

занимали цензорские, надзорные органы различных катего-

рий.  Цензорит возглавляли два главных цензора - чинов-

ники 1-го ранга.  В его аппарат входило более ста  инс-

пектирующих цензоров,  разделенных на группы no провин-

циям.  Ни один из органов минского государственного ап-

парата  не располагал столь большими полномочиями,  как

цензорат,  держащий под своим наблюдением всех чиновни-

ков и их деятельность, имеющий право не только выявлять

их злоупотребления,  ошибки,  но и непосредственно исп-

равлять их, применять карательные санкции.

   Местное управление.  Империя  Таи  была разделена на

десять провинций (дао),  которые в свою очередь подраз-

делялись  на  области (чжоу) и уезды (сянь).  Все адми-

нистративные единицы различались по размерам сумм упла-

чиваемых  налогов  и соответственно делились на катего-

рии,  что отражалось на статусе и количестве работавших

в  них чиновников,  назначаемых из центра и контролиро-

вавшихся им.

   Административно-территориальное деление  в   минском

Китае  строилось  на тех же принципах,  но деятельность

военно-бюрократического аппарата,  его органов (связан-

ных  отношениями взаимной ответственности перед импера-

тором, соподчинения, контроля) на местном уровне, как и

на уровне общеимперском,  была значительно усложнена, в

том числе и за счет усиления военных функций,  что яви-

лось  прямой реакцией на недавнее иноземное господство.

Местное управление в минском Китае строилось так, чтобы

исключить сепаратизм, сосредоточение власти в руках од-

ного человека,  чтобы деятельность местных  органов  не

только  систематически  проверялась,  но и перепроверя-

лась.

   В провинции действовала триада управленческих  орга-

нов:

   административных, военных и надзорно-контрольных, во

главе которых стояли уполномоченные,  чиновники высоких

рангов. Для координации деятельности этих управлений, а

также для контроля за ними сначала из центра  в  разные

части страны направлялись специальные имперские уполно-

моченные, которых называли "посланцы мира". С XV в. они

приобрели звание "великих координаторов'', которые наз-

начались императором в провинции, а также в зоны особой

стратегической важности на длительные сроки.  Раз в год

"великий координатор" должен был посещать  столицу  для

отчета и решения текущих дел. В это же время стал скла-

дываться институт "верховных командиров", которые коор-

динировали деятельность ряда "великих координаторов" и,

главное,  ряда провинциальных военных управлений,  если

возникала опасность, связанная с внешним вторжением или

мятежом.

Административное управление в каждой провинции возлага-

лось на днух уполномоченных - "левого" и "правого", ко-

торые имели штат помощников.  В их обязанности входили:

учет людей и земель, сбор на.чогов, наблюдение за стро-

ительными работами и распределением воды.

   В особом положении среди трех управленческих провин-

циальных служб находилось надзорное  управление,  приз-

ванное контролировать весь местный управленческий аппа-

рат,  вести борьбу с коррупцией и злоупотреблениями чи-

новников. Ему. как ч другим управлениям, принадлежали и

самостоятельные судебные функции.  Это управление конт-

ролировало  разрешение судебных дел в других управлени-

ях, выполняло роль апелляционного суда.

   На местах действовало большое число чиновников,  не-

посредственно представлявших имперские органы.  Так,  в

каждую из провинций на один год  посылался  специальный

представитель имперского цензората,  от которого требо-

валось надзирать за всеми местными службами,  принимать

от населения жалобы, приостанавливать или исправлять те

или иные действия местного управленческого органа, нап-

равлять  императору  доклады о деятельности местных чи-

новников,  давать советы местным властям и "великим ко-

ординаторам".  Из  столицы посылались цензоры и с более

узкой сферой деятельности,  например  военной,  которые

должны были следить за рекрутским набором, преследовать

дезертиров, а если начиналась военная кампания, следить

за  военными операциями,  посылать императору соответс-

твующие отчеты.

   На всем протяжении средневековой истории Китая в ни-

зовых территориальных единицах сохранялись органы само-

управления.  Общинные старосты следили за порядком,  за

обработкой  земли.  Все  жители деревенской общины были

связаны круговой порукой благодаря  системе  десятидво-

рок,  созданной для сбора налогов, несения трудовых по-

винностей и пр.

   В состав минской империи  включались  удельные  кня-

жества,  закрепляемые за сыновьями, внуками императора.

Они  не  обладали  ни  административной,  ни   судебной

властью, а при некоторых минских императорах имели лишь

военные полномочия.  Им шла определенная часть  местных

налогов.

   На особом положении в империи были некоторые самоуп-

равляющиеся провинции,  населенные представителями дру-

гих народов. Местные вожди этих территорий, расположен-

ных вдоль югозападных границ Китая, оставались правите-

лями  после  утверждения их китайским императором.  Они

включались тем самым в особую группу  местных  чиновни-

ков, которым по образцу китайских чиновников присваива-

лись ранги,  но не выплачивалось жалованье от императо-

ра.

   Суд. В  средневековом Китае судебные дела рассматри-

вались как в собственно судебных органах, так и в орга-

нах административных,  выполняющих судебные функции.  В

минском Китае сложилась относительно стройная  иерархи-

ческая  судебная  лестница,  на  высшей ступени которой

стоял сам император, на низшей -

выборный старейшина деревни. Большинство дел решалось в

уездных управах -ямыннх, где вершил суд уездный началь-

ник.  В  случае  недостаточности доказательств дело или

откладывалось, или передавалось специальному следствен-

ному судье по уголовным делам. который но своему чинов-

ничьему рангу приравнивался к уездному начальнику.  Де-

ла.  связанные  с  тяжкими  преступлениями - убийством,

крупным хищением,  лихоимством, поступали в область или

провинцию,  где действовали особые судебно-правительст-

венпые органы:  "управа административных дел", осущест-

влявшая  контроль за правильным исполнением администра-

тивных дел:  "управа по военным делам", где расследова-

лись  дела  военных;  "управа  по рассмотрению судебных

дел",  т.е.  по делам другого населения.  Эта стадия  в

принципе  была завершающей для рассмотрения большинства

судебных дел.  Только в том случае,  если дело не  было

окончательно  решено в области или провинции,  оно нап-

равлялось в тот или другой столичный судебно-следствен-

ный  орган.  В  эпоху  Мин это были Ведомство наказаний

(син бу), Храм большой истины (далиса), Центральный ре-

визионно-следственный уголовный суд, в который поступа-

ли дела особой сложности.  Здесь выносились решения  от

имени императора,  которому докладывали о всех смертных

приговорах.  Император имел право объявлять амнистии, а

также смягчать наказание.

   Армия. Принципы организации армии менялись на разных

этапах развития средневекового государства в Китае  под

влиянием как внутриполитических, так и внешнеполитичес-

ких факторов.

   В Тан мужчины до достижения 60 лет считались военно-

обязанными и привлекались на службу в армию,  как и для

выполнения других обязанностей. Дезертирство, уклонение

от  военного  похода к месту сражения каралось смертной

казнью.

   С VIII в.  императоры все чаще стали прибегать к ус-

лугам наемной армии, содержать конницу, комплектовавшу-

юся из тюрков,  уйгуров и пр.  Реформами Ван Аньши в XI

в., главный смысл которых заключался в создании крепко-

го централизованного государства, вместо найма вводился

рекрутский набор войска, с помощью которого создавалась

регулярная армия,  находящаяся на содержании  государс-

тва.  Рекрутский  набор  существовал  и в более поздние

времена.

   В Минской империи сохранялась старая система  "войск

округов" и пограничных гарнизонов,  основной состав ко-

торых формировался из военнопоселенцев,  имевших надел,

несущих службу до глубокой старости,  а иногда и до са-

мой смерти.

   Во все времена регулярные войска опирались  на  под-

держку местных военных отрядов,  общинных формирований,

призванных охранять порядок.  Состоящие в  основном  из

зажиточных крестьян,  эти отряды особенно активно дейс-

твовали во время крестьянских волнений. Минские импера-

торы  широко прибегали к вспомогательным военным форми-

рованиям союзных государств,  которые они или нанимали,

или принуждали к несению службы во фронтовых районах.

Во времена Мин армия непрерывно росла,  в XVII  в.  она

насчитывала 4 млн. человек. Региональные военные соеди-

нения располагались по провинциям и в  жизненно  важных

военных областях.  Из базовых военных соединений перио-

дически отбирались и специально готовились особые войс-

ка,  несущие службу в столице, среди которых выделялись

отряды личной императорской гвардии,  призванной  охра-

нять императорский дворец. Другую специальную категорию

военных объединений составляли войска эскорта, приписы-

ваемые к каждому принцу.

   В целях  управления  все  воинские  соединения  были

распределены между пятью военными округами, руководимы-

ми находившимися в столице главными военными комиссари-

атами.  Начальники главных военных комиссариатов,  осу-

ществлявшие  контроль над военно-территориальными окру-

гами, входили в правительство.

   Постоянного главнокомандующего в армии  не  было.  В

случае  начала  военных действий один из высших военных

чинов или сановников назначался генералом или даже  ге-

нералиссимусом. Постепенно, однако, развивалась система

постоянного тактического командования,  при этом личный

состав  концентрировался вдоль границ,  портов и других

стратегических пунктов.

   Местные командующие войсками в минском Китае контро-

лировались  специальными  чиновниками,  назначаемыми на

определенный срок из центра. В XV в. была создана долж-

ность "главного военного координатора", осуществлявшего

контроль над всеми местными тактическими военными служ-

бами.

   Глава 28. Средневековое государство Японии

   Образование феодального  общества  и  государства  в

Японии.

   В III в.  в Японии начался процесс разложения перво-

бытнообщинного  строя.  Внутри родов выделяется родовая

аристократия,  развиваются имущественное  и  социальное

неравенство,  различные формы эксплуатации привилегиро-

ванной родовой верхушкой своих сородичей и иноплеменни-

ков,  захваченных в ходе войн. Рабские формы эксплуата-

ции, способствовавшие укреплению социальноэкономических

и политических позиций родовой знати,  не получили, од-

нако,  широкого распространения. Географические условия

Японии,  ее  островное положение,  гористость местности

сковывали их развитие.  Здесь нельзя было при примитив-

ных орудиях труда создать крупные латифундии (поскольку

поливное  рисоводство  требовало   интенсивного   труда

крестьянина на небольшом участке земли), а также добыть

за счет военных походов достаточное количество рабов.

   Не последнюю роль играло и особое влияние высокораз-

витой китайской цивилизации, с ее традиционной социаль-

но-экономической структурой и государственной системой,

а также религиями:  буддизмом и конфуцианством, которое

было особенно сильным на

ранних стадиях  развития японского общества и государс-

тва. Говоря о сильном религиозном влиянии Китая, следу-

ет отметить, что из двух китайских религий (конфуцианс-

тва и буддизма) влияние конфуцианства было  поверхност-

ным. Оно не пустило глубоких корней в Японии по сравне-

нию с легко усвояемым буддизмом,  так как здесь ко вре-

мени его проникновения не сформировалось достаточно об-

разованного слоя религиозных идеологов, способных внед-

рить его философские догматы в массы.

   С IV в.  в Японии формируются племенные союзы, а в V

в.  вождь племенного союза Ямато объединяет  под  своим

верховенством уже большую часть территории страны.

   На усиление процессов социального расслоения в VI в.

и формирование государственного аппарата в Японии боль-

шое  влияние оказала длительная борьба отдельных кланов

за верховенство в племенном союзе и  победа  одного  из

них во главе с Сётоку-тайси, в правление которого появ-

ляется первый законодательный документ, первая деклара-

ция  царей Ямато - Конституция Сётоку,  или Закон из 17

статей (604 год), определивший принципы государственно-

го управления.

Будучи не  столько  политико-правовыми  положениями,

сколько религиозной и этической основой  таких  положе-

ний,  Закон из 17 статей ратует за согласие,  гармонию,

служение общему,  а не личному всех японцев.  При  этом

прямо  закрепляется  их  неравенство,  особо выделяется

правитель,  далее вельможи и простой  народ.  Правитель

рассматривается в качестве единого суверена, вельможи -

его чиновников,  а народ - подчиняющейся им массы людей

(ст. 15).

   Основой порядка   провозглашается  "всеобщий  закон"

(ст. 4, 5), а государь - его выразителем, который имеет

право в качестве такового требовать от своих чиновников

беспрекословного подчинения.  "Если высшие приказывают,

- гласит ст.  3, - то низшие должны подчиняться". В За-

коне осуждается клановая междуусобица, частное владение

землей,  провозглашается  государственная собственность

на землю и государственные подати земледельцев.

   Междуусобная борьба помешала созданию  в  это  время

эффективно действующей центральной власти,  которая ут-

верждается лишь после очередной клановой победы - пере-

ворота Тайка (645 год).

   Социально-экономические нововведения  этого  времени

нашли отражение в серии реформ, закрепленных в Манифес-

те Тайка, дополненных специальным кодексом "Тайхо рё'".

Реформы призваны были реорганизовать систему управления

и аграрные от-

   "Свод законов Тайка" (кодекс "Тайхо рё"), обобщивший

все законодательные акты этого периода с В46 по 700 г.,

увидел  свет в 702 году.  Последовавшая за "эрой Тайка"

эра Ёро,  717-723 гг. (в Японии, в отличие от Китая, не

признается смена династий,  считается, что правит уста-

новившаяся еще в VI в. одна династия), была ознаменова-

на новым законодательством, которое было включено в об-

щий свод законов "Тайхо  Еро  рё".  важнейший  источник

сведений о ранних этапах японского общества и государс-

тва.

ношения по китайскому образцу. На основе последовавшего

за этим введения надельной системы земля вместе с зави-

симыми  людьми  была  изъята у частных лиц и передана в

государственную собственность.

   Земельные участки, наделы, подлежащие переделу раз в

шесть лет, раздавались среди полноправных крестьян (рё-

минов) по числу едоков. Рабы также получали надел, рав-

ный  трети  надела  свободного.  Государство в качестве

собственника  земли  предусмотрело  тройные  повинности

крестьян: ренту (подать) зерном, налог изделиями ремес-

ла и трудовую повинность,  продолжительностью до ста  и

более дней в году.

   Введение надельной системы в Японии не означало, од-

нако, уравнительного передела земли. Значительная часть

земель  переходила в руки чиновничества (пополнявшегося

за счет той же знати) в качестве служебных  должностных

наделов, размеры которых зависели от должности и ранга.

Некоторые земли знать получала в пожизненное  пользова-

ние,  иногда  с  правом перехода земли по наследству по

прямой линии, от одного до трех поколений.

   Надельная система оказалась экономически неэффектив-

ной и недолговечной в Японии. Рамки ее применения с са-

мого начала ограничивались  областями,  примыкающими  к

столице,  нарушались  сроки  переделов земель,  которые

сопровождались злоупотреблениями чиновничества и пр. Ее

основы все более подтачивал рост частного землевладения

клановой феодализирующейся  знати,  которому  не  могла

противостоять слабая центральная власть.

   Дальнейшая феодализация японского общества привела к

распаду надельной системы. Периодические переделы земли

фактически прекратились в Х в.,  когда на смену надель-

ной системе приходит  среднее  частновладельческое  по-

местье (сёэн), создаваемое за счет экспроприации общин-

ных земель,  освоения целины,  которое  было  под  силу

только богатой общинной верхушке,  многочисленных импе-

раторских земельных пожалований за  заслуги,  службу  и

пр.  Образование частновладельческих поместий сопровож-

далось постепенным превращением  надельных  крестьян  в

феодально-зависимых.

   Новая поместная  система  смела все преграды на пути

создания крупного феодального землевладения, а следова-

тельно,  и  политической раздробленности страны с неиз-

бежными междуусобными войнами,  стимулирующими развитие

отношений  покровительства,  господства  и  подчинения,

вассально-ленных связей. Ряды нарождающегося феодально-

го  класса стали пополняться за счет дружинников прави-

телей и крупных феодалов,  получавших земельные участки

на  правах  ленов как вознаграждение за несение военной

службы.

   Этот слой воинов-профессионалов,  пополнявшийся мел-

кими   землевладельцами,  искавшими  покровительства  у

сильных помещиков,  превратился со временем в замкнутое

сословие самураев (буси),  со своим кодексом чести, ос-

нованным  на  жестком  требовании  верности  господину,

вплоть до безусловной готовности отдать за него жизнь.

С X в.  в Японии начинает,  таким образом. утверждаться

столь необычная для Востока феодальная организация зем-

левладения вместе с широким развитием мелкокрестьянско-

го  хозяйства,  что  и  определяет сходство японского и

.западного средневековья.

   Этому способствовал ряд факторов.  Прежде всего,  на

пути создания феодальных форм собственности в Японии, в

отличие от Китая,  не встало всесильное государство  со

своими контрольнорегулирующими функциями, так как здесь

не сложились ни  влиятельная  конфуцианская  элита,  ни

сильный  многочисленный корпус чиновников-администрато-

ров вместе с эффективно  воспроизводящей  чиновничество

конкурсно-экзаменационной системой.

   Сказалось и  традиционное  засилье  крупных клановых

групп,  ослаблявших центр,  не выпускавших из своих рук

бразды правления. Могущество клановых феодальных домов,

опиравшихся на собственную военную силу верных  самура-

ев,  стало  главной причиной длительной раздробленности

страны,  неэффективности попыток  первых  двух  сёгунов

("великих полководцев") в XII и XIV вв.  объединить ее.

Усиление центральной власти при опоре на  военную  силу

произошло лишь в период третьего сёгуната Токугавы (на-

чало XVII - первая половина XIX в.).

   Длительная раздробленность в свою очередь  тормозила

социально-экономическое развитие Японии.  Почти безраз-

дельное господство феодальных отношений просуществовало

в этой стране вплоть до середины XIX в., до революцион-

ных,  буржуазных по своему характеру перемен  в  эпоху,

получившую название "реставрации Мэйдзи"'.

   Сословие-классовая структура.  В Японии, как и в Ки-

тае, в связи с выделением родовой аристократии, появле-

нием  рабов  и  других  категорий  зависимого населения

складывается деление на два социальных слоя: "добрых" и

"подлых" людей, каждый из которых состоял из нескольких

социальных групп. Границы между ними были в достаточной

мере подвижны. Среди "добрых" выделялся привилегирован-

ный слой приближенных  к  императору,  членов  царского

двора, родовой аристократии, крупного чиновничества.

   Основная масса "доброго люда" (рёмин),  как и "госу-

дарева люда" (камин), бывшего ранее в личной зависимос-

ти  от  глав могущественных кланов,  после введения на-

дельной системы была посажена на казенную землю. Они не

были прикреплены к земле,  к конкретному господину-зем-

левладельцу,  но не могли без разрешения  уездного  на-

чальника  или хозяина,  на службе у которых находились,

покинуть землю.

   Большая семья  или  группа  малых  семей  составляла

"двор" - хозяйственную и тягловую единицу.  Глава двора

признавался властями.  он был  обязан  к  определенному

сроку составлять налоговые

   Мэйдаи -  официальное  наименование  годов правления

императора Муцухито (1868-1912 гг)

списки, нес  ответственность  за  все семейные платежи,

отработки,  распоряжался семейным имуществом, поддержи-

вал культ предков.

   Государство всемерно  стремилось  к укреплению семьи

как тягловой единицы,  основанной на  стойких  патриар-

хально-родовых  связях.  "Тайхо  Ёро  рё" предписывает,

например, обязанность по уходу за больными, престарелы-

ми,  калеками, возлагаемую на родственников, а в случае

их отсутствия на общину или местные  власти.  На  госу-

дарство  же  возлагалась  обязанность  оказывать помощь

семьям,  пострадавшим от неурожая или стихийного  бедс-

твия. Закон запрещал раздел двора, если при этом в оди-

ночестве оставался малолетний или вдова. Исключение до-

пускалось, если выдел происходил при разделе наследства

и не было сомнений в  том,  что  выделившийся  способен

возглавить семью.

   В Японии  не  признавалось разного подхода к людям в

зависимости от этнической принадлежности и религии. Чи-

новничья служба считалась личной и пожизненной привиле-

гией любых способных кандидатов на государственные пос-

ты.  Получивший  этот  пост входил в ту или иную чинов-

ничью категорию и получал тот или иной ранг.  Здесь оп-

ределяющим был пост, а не ранг, в отличие от Китая, где

ранг определял пост. В зависимости от поста и ранга на-

ходились  и  размеры  натуроплаты чиновника или его зе-

мельного надела.

   Особое положение занимали первые четыре ранга высшей

категории чиновников,  представители сильнейших кланов,

которые стояли во главе чиновничьего списка и были  не-

посредственно  связаны  с  императорским  двором.  Так,

принц I категории получал за службу в кормление  80  те

земли (около 5 тыс.  га), 800 приписанных к ним кресть-

янских дворов для ее обработки и 100 слуг.

   Клан крупного вельможи выступал в Японии не только в

качестве  семейно-хозяйственной феодальной единицы,  но

был и своеобразной единицей политической.  В "Тайхо Ёро

рё" содержится,  например, специальная глава "Об учреж-

дениях и штатах домоуправлений", касающаяся домов вель-

мож,  обладающих высшими рангами. У глав феодальных до-

мов, представителей высших должностей и рангов чиновни-

чества существовала обязанность отдавать детей на служ-

бу в качестве телохранителей или других служителей  при

дворе.  Должности эти становились впоследствии наследс-

твенными.  Широко практиктовалась система совместитель-

ства должностей в связи с общей нехваткой чиновников.

   Крайне пестрым был разряд "подлых" людей,  в который

входили,  например, специальная группа работников, обс-

луживающих погребения,  члены "казенных дворов", казен-

ные и частные рабы и холопы.

   Рабы (нухи),  по свидетельству источников,  как и  в

Китае,  обладали некоторыми правами. Их можно было про-

давать и наследовать,  но они могли вступать в  брак  и

иметь  собственность.  Браки  "подлых" и "добрых" людей

считались незаконными.  Только при браке "по  незнанию"

дети  от  таких  союзов считались "добрыми",  а дети от

свободной женщины и раба передавались в казен-

ные дворы.  Рабов казенных и частных было немного.  Ис-

точниками рабства были:  порабощение преступников  и  в

ряде  случаев членов их семей,  самопродажа или продажа

по воле родителей  заложничество  за  долги  и  военный

плен.  Особо ценились рабы-земледельцы,  на них давался

земельный надел,  и их не облагали налогами.  Закон 830

года фактически уравнял рабов со свободными крестьянами

в нраве пользования наделом и в обязанностях  исполнять

повинности в пользу казны.

   Особую категорию "подлого люда" составляли работники

так называемых казенных дворов. Существовал строгий по-

рядок их учета,  как и казенных рабов и холопов. Их за-

носили в особые списки,  строго учитывался и  урожай  с

обрабатываемых ими казенных полей.  За членами казенных

дворов по закону  закреплялись  некоторые  права:  один

день  в  декаду им давался для отдыха,  предоставлялась

более легкая работа женщинам после родов. Они обеспечи-

вались одеждой, обувью. Чиновники не могли их использо-

вать в своих личных нуждах.

   Положение потомственных холопов  (кэдин)  отличалось

местной спецификой,  но в отличие от рабов они не могли

продаваться,  хотя беглого холопа и возвращали хозяину.

Государственный  (казенный)  "подлый люд" по достижении

60 лет освобождался от личной зависимости.

   Сословно-классовая структура в последующие века при-

обретала  все  более  четкое  выражение,  формируясь не

только под воздействием развивающихся феодальных,  вас-

сально-ленных отношений, но и кардинальных политических

изменений в стране.

   Так, установление в XII в. первого сёгуната, правле-

ния  военно-феодальной олигархии,  явившееся следствием

победы в очередной междуусобной борьбе  могущественного

феодального  дома Минамото,  привело к делению феодалов

на высшую  привилегированную  группу,  непосредственных

вассалов  сёгуна (гокенин),  вассалов других феодальных

владельцев, храмов и монастырей (хигокенин).

   Вне сословия класса феодалов находился  простой  на-

род:  крестьяне, ремесленники, торговцы. Главной формой

феодальной эксплуатации крестьян стала подушная рента в

виде натурального оброка, уплачиваемого рисом, поглоща-

ющая от 40 до 60% урожая крестьянина. Однако ни в XIII,

ни  в  XIV  в.  еще  не  произошло  полного закабаления

крестьян Японии.  Не случайно крестьянская  армия  была

главной  силой  в  XIII в.,  которая отразила нашествие

монголов на Японию, а антифеодальные восстания еще в XV

в.  поднимали крестьян-воинов, объединявшихся с зависи-

мым людом в борьбе против существовавших феодальных по-

рядков.

   Важные социальные  сдвиги в Японии начиная с XIII-XV

вв.  стали происходить под влиянием развития  торгового

оборота,  расцвета городов. В городах складываются пер-

вые объединения ремесленников и торговцев (дзя),  часть

которых  получает  некоторую самостоятельность,  выходя

непосредственно на рынок. Происходят изменения и в сре-

де феодалов. Самураи за долги теряют земель-

ные владения,  переводятся  на полное обеспечение своих

господ.  Большая часть пахотной земли сосредоточивается

в  руках  крупных владетельных князей "даймс" ("большое

имя").  Владения даймё охватывают отдельные провинции и

даже группы провинций.

   Наиболее законченные  формы приобрела сословно-клас-

совая структура японского общества  в  период  третьего

сёгуната,  когда  она была скреплена законом и всемерно

охранялась сёгунатом.  Японское феодальное общество де-

лилось на четыре сословия. Сословные границы в основном

совпадали с классовыми.  Это деление официально опреде-

лялось формулой "си-но-ко-сё":  самураи (си), крестьяне

(но),  ремесленники (ко) и торговцы (сё).  На самом дне

феодального общества находилась небольшая группа париев

("эта").

   В 1615 году сёгуном токугавской династии Иэясу  были

изданы "Восемнадцать законов", вводивших жесткую регла-

ментацию поведения представителей всех  четырех  сосло-

вий.  Каждый  последующий  сёгун  должен  был при своем

вступлении в должность приносить присягу перед собрани-

ем феодальных князей, клятву верности законам Иэясу.

   Господствующее сословие    дворянства   представляли

прежде всего  фактический  правитель  Японии  -  сёгун,

семье которого в начале XVII в. принадлежало около тре-

ти территории страны, и около 300 семейств владетельных

князей - даймё,  располагавших также огромной земельной

собственностью.  Это сословие делилось на  своеобразные

кастовые группы.  Феодальные князья (даймё) состояли из

двух категорий - фудай-даймё,  находящихся в непосредс-

твенной вассальной зависимости от дома Токугава,  кото-

рые замещали все высшие правительственные  должности  в

стране,  и  тодзама-даймё,  или  так называемые внешние

князья,  отстраненные от дел управления.  Особую  часть

самурайского  сословия составляла придворная аристокра-

тия (кугэ),  при лишенном фактической власти императоре

обладавшая  высшими рангами дворянства,  но не имевшая,

как правило, земельных владений и не занимавшая оплачи-

ваемых  должностей.  Она была полностью зависима от сё-

гунской администрации, получая от сёгуна рисовые пайки.

   Основную массу  господствующего  класса   составляло

служилое дворянство - самураи, входившие в войско сёгу-

на и военные отряды даймё.  За свою службу они получали

возможность   собирать  подати  с  определенного  числа

крестьян или получать рисовый паек от своего господина.

В  1653 году сёгун издал указ об изъятии у всех самура-

ев-воинов,  вассалов даймё земли и о переводе их на жа-

лованье,  рисовые  пайки.  Самураи  противопоставлялись

трем низшим сословиям. Ношение двух мечей стало внешним

признаком их отличия от других сословий. Только самура-

ям принадлежало право занимать  государственные  посты,

гражданские и BoeHHSie должности.

   Наиболее эксплуатируемым и угнетенным классом-сосло-

вием,  хотя он и занимал официально второе место в сос-

ловной иерархии, были крестьяне, составлявшие 80% насе-

ления страны.  Они были неоднородны в социальном и эко-

номическом отношении. Ос-

новная масса крестьян владела небольшими участками зем-

ли на правах вечного наследственного держания, вела са-

мостоятельное хозяйство. Это прежде всего члены общины,

входившие в податные пятидворки. Вне общин были зависи-

мые крестьяне,  мелкие арендаторы или дворовые  холопы.

Подати, как правило, достигали половины, а то и больше,

урожая.  Крестьяне несли многочисленные  повинности  по

ремонту дорог, ирригационных сооружений и пр.

   Японский крестьянин  в  это время фактически попал в

кабальную зависимость.  Он не имел права прекращать об-

работку земли,  выбирать себе иной род занятий, переез-

жать на другое место жительства, правда, его нельзя бы-

ло продавать или покупать.

   Промежуточные городские  средние слои составляли ре-

месленники и торговцы,  жизнь  и  деятельность  которых

строго регламентировалась сёгуном.  В XVIII в. феодаль-

ное сословие торговцев начинает играть все более важную

роль.  В  это  время в Японии зарождается мануфактурное

производство, находящееся под контролем торгово-ростов-

щического капитала.  Следствием развития товарно-денеж-

ных отношений явилось,  с  одной  стороны,  неудержимое

разложение господствующего класса феодалов,  с другой -

все углубляющиеся процессы дифференциации крестьян.

   Несмотря на запрещение купли-продажи  земли,  она  в

скрытой,  замаскированной форме отчуждалась, концентри-

ровалась в руках деревенской верхушки,  а также городс-

ких  ростовщиков.  Усилилась  экономическая зависимость

феодального дворянства от торгово-ростовщического капи-

тала. Крупнейший в то время дом Мицуи становится в 1697

году финансовым агентом самого сёгуна,  а в  1707  году

банкиром императора.  Разложение особенно заметно проя-

вилось среди представителей  служилого  самурайства.  В

результате  обеднения даймё они теряли своих покровите-

лей, а вместе с тем и источники существования, станови-

лись  ронинами  (бродягами).  Вопреки вековым традициям

самураи все чаще были вынуждены заниматься  промысловой

и  коммерческой  деятельностью,  становиться служащими,

рабочими.

   Государственный строй.  Реформы Тайка,  имевшие  для

Японии VII в. значение политической революции, знамено-

вали утверждение раннефеодального государства во  главе

с  наследственным монархом.  Они были подготовлены буд-

дийским и конфуцианским учениями о едином  государстве,

во  главе  которого стоит "монархмудрец",  "потомок бо-

гов",  обладающий неограниченной властью. Древняя рели-

гия японцев синто ("путь духов"),  легко впитавшая идеи

китайских религий о божественной силе правителя-импера-

тора, также способствовала этому.

   В результате  "переворота Тайка" было создано единое

японское государство во главе  с  императором,  принцем

правящей  династии,  опиравшимся на поддержку могущест-

венного клана Фудзивара, который поставлял впоследствии

из  поколения  в поколение не только наследственных ре-

гентов-соправителей императоров, но и императриц.

Японские правители  еще  в VI в.  заимствовали из Китая

название "теней" или "тенно" - "сын неба".  Но  если  в

Китае  источник власти правителя заключался в "воле Не-

ба", а смена императорских династий объяснялась измене-

ниями "приказа Неба", то смысл "тенно" в Японии был бо-

лее заземленным,  он не содержал указания на небо,  как

высшее божественное начало, которому поклонялись китай-

цы.  Представления о природе у японцев были более конк-

ретными.  Они поклонялись не только небу,  но и солнцу,

горам, рекам.

   Древнейшая религия японцев синто ("путь духов")  от-

водила  правителю  роль первосвященника,  божественного

потомка солнца, принявшего человеческий облик. Синтети-

ческая  же религия японцев "ребу синто" (двуединое син-

то),  сложившаяся в VI-VII вв. на основе смещения синто

и буддизма, признавала в императоре не только духовного

главу,  верховного жреца (в этом качестве  как  полубо-

жественная персона он был объектом выражения покорности

и послушания), но и светского монарха, прежде всего ру-

ководителя войска, непререкаемый авторитет которого для

чиновников был основан на кодексах  и  законах.  Отсюда

берет  начало  тщательно  разработанная  в праве Японии

структура всех государственных учреждений:  центральных

и местных, духовных и светских. Закон из 17 статей, го-

воря о "божественности суверена",  содержал многозначи-

тельную  оговорку о советниках как "необходимом условии

правильного решения важных дел". А Сётоку-тайси, отвер-

гая идею единоличного правления,  утверждал,  что "дела

не должны решаться лично  государем".  Советник  любого

ранга  с  древнейших времен становится в Японии главной

фигурой в императорском государственном аппарате.  Да и

на деле божественный "тенно", обладавший по закону выс-

шей законодательной,  исполнительной и военной властью,

уже в VIII в.  более царствовал, чем управлял при могу-

щественном клане Фудзивара,  символом всесилия которого

стало,  например,  строительство  в  794 году еще одной

столицы в Киото.  В это время императорская  резиденция

была  в Наро.  Впоследствии существование двух столиц в

Японии стало традиционным, наряду с традиционным двоев-

ластием и даже троевластием, когда в дела государствен-

ного управления включались и буддийские иерархи.

   Специальный раздел "Тайхо Ёро рё" "Учреждения и шта-

ты" был посвящен разветвленной правительственной систе-

ме центральных и местных,  духовных и светских властей,

иерархии должностей и рангов чиновников,  их подготовке

(китайская экзаменационная система не привилась в  Япо-

нии),  а также установлению за службу жалованья натурой

или земельными наделами "в кормление". Высшая государс-

твенная  власть,  как и в Китае,  принадлежала в Японии

Государственному совету ("Дадзе-кан"), разрабатывавшему

общие направления государственной политики, рассылавше-

му указы императора по всей стране.  Наряду со светским

Государственным  советом в Японии,  в отличие от Китая,

существовал  особый  духовный   Государственный   совет

("Дзинги-кан") или

"Совет по делам духов  неба  и  земли",  осуществлявший

надзор  за синтоистскими храмами и молельнями,  за дея-

тельностью клира,  за крестьянами,  приписанными к хра-

мам,  и пр. Его штат был небольшим. Он занимал изолиро-

ванное,  но достаточно высокое положение  среди  других

ведомств.

   По примеру  Китая создавалась и внутренняя структура

светского Государственного совета,  во  главе  которого

стоял "старший министр" или канцлер, являвшийся настав-

ником императора в делах управления,  призванный в  ка-

честве этического эталона обеспечивать стране "мир, по-

кой и гармонию". Признавая, что трудно найти такого бе-

зупречного  человека,  закон  допускал вакантность этой

должности.

   Непосредственные управленческие функции  в  светском

Государственном  совете осуществляли два высших минист-

ра:  левый (старший) и правый (младший),  опиравшиеся в

свою очередь на "старших советников", участвующих в об-

суждении всех дел и дававших рекомендации  "по  большим

делам",  и младших советников, дававших рекомендации по

"малым делам". Именно они следили за ходом текущих дел,

отвечали  за  них перед Государственным советом.  Госу-

дарственный совет имел под своим началом восемь  минис-

терств, которые в отличие от Китая были тесно связаны с

императорским двором, и палату цензоров, глава которой,

обладая более узкими, чем в Китае, полномочиями, следил

за чистотой обычаев и нравов, назначал расследования по

моральным  нарушениям,  докладывая о них императору.  В

его подчинении был штат  разъездных  цензоров-контроле-

ров.  Решения цензората могли быть приостановлены Госу-

дарственным советом.

   Наряду с военным министерством,  министерствами  фи-

нансов  и  юстиции  в Японии существовало особое минис-

терство "общих дел", ведавшее текущими дворцовыми дела-

ми,  ритуалом,  редактированием  императорских  указов,

следившее за составлением истории страны, списков прин-

цев крови,  придворных дам и буддийского духовенства, а

также генерального реестоа населения и росписи налогов.

Являясь  как  бы высшей канцелярией страны,  это минис-

терство занимало первое место в государственном аппара-

те  в  силу особой близости его главы к императору.  Он

принимал доклады и подавал петиции императору, осущест-

вляя  при  этом  связи  между Государственным советом и

другими министерствами.

   О широте функций этого министерства  свидетельствует

крайне обширный штат его десяти управлений, среди кото-

рых  было  специальное  управление  двора  императрицы,

главное архивное управление, главное управление дворцо-

вых кладовых,  астрологическое  управление,  управление

живописи,  придворного этикета. Деятельность последнего

управления была тесно связана с деятельностью специаль-

ного  министерства церемоний,  в ведении которого нахо-

дился не только контроль за соблюдением этикета,  но  и

государственные школы,  аттестация кандидатов на чинов-

ничьи должности,  назначение и перемещение  чиновников,

рекомендации  об их награждении,  выдача им жалованья и

пр.

В это  же  время было создано просуществовавшее в веках

(вплоть до конца II мировой войны) особое  министерство

императорского двора, которое, согласно "Тайхо Ёро рё",

состояло из одного особого столового управления (ведав-

шего  продовольственными  поставками  и заготовками для

двора,  а также деятельностью поваров), четырех главных

управлений,  в  том числе главного управления дворцовой

кухни, управления дворцовыми складами и хозяйством, ка-

зенными  рабами и пр.,  и тринадцати простых управлений

(управления дворцовых садов и прудов, дворцового водос-

набжения и пр.).  Штатное расписание этого министерства

было особенно насыщенным.  Оно было представлено, как и

в других министерствах,  администраторами, специалиста-

ми, канцеляристамиписцами, которых дополняли специально

приписанные  к министерству "казенные дворы".  При мно-

жестве министерств и управлений, как явствует из "Тайхо

Ёро рё", между ними не существовало четкого разграниче-

ния функций.  Связующим  элементом  этой  разветвленной

структуры был императорский двор.

   Закон VII "Тайхо Ёро рё", посвященный буддийским мо-

нахам и монахиням,  свидетельствует и об особом положе-

нии буддийского духовенства в Японии,  находящегося под

высшим государственным надзором.  Регламентируя  статус

"нормальной"  буддийской  организации,  закон  запрещал

клирикам владеть домами, садами, торговать и заниматься

ростовщичеством,  принимать  в качестве подарков рабов,

скот,  оружие.  Эти запрещения не могли сдержать  роста

земельной собственности буддийских монастырей и храмов.

   Вместе с  ростом  благосостояния в условиях клановых

раздоров возрастают и политическое влияние,  и  полити-

ческие  притязания  буддийских иерархов,  которые столь

сильно не проявлялись ни в одном из средневековых даль-

невосточных буддийских государств.  В Японии к концу XI

- началу XII в. стали складываться фактически три цент-

ра политического притяжения:  императорский двор, домо-

управление правящего клана (им на протяжении ряда веков

оставался клан Фудзивара) и буддийские монастыри. Импе-

ратор по достижении совершеннолетия,  как правило, при-

нудительно постригался в монахи,  на престол возводился

его малолетний наследник,  являющийся послушным орудием

в  руках  правящего клана,  буддийские же иерархи часто

поддерживали оппозиционный ему клан.

   В XII в.  растет экономическая мощь  и  политическое

влияние местных кланов губернаторов, наместников и пр.,

которые фактически становятся неограниченными  правите-

лями-вотчинниками в своих владениях. В условиях непрек-

ращающейся плановой борьбы различных групп господствую-

щего класса:  придворных кругов, сильнейших кланов, ду-

ховенства, в XII в. в Японии устанавливается новая фор-

ма  правления - сёгунат,  своеобразная форма феодальной

военной диктатуры, при которой власть как в центре, так

и в определенной мере на местах сосредоточивалась в ру-

ках сёгуна - "великого полководца".

Установление первого сёгуната Минамото (1192-1333 гг.),

опирающегося на  новый  военно-бюрократический  аппарат

(бакуфу), и знаменовало начало второго периода развития

феодального государства в  Японии,  периода  его  воен-

но-политического объединения'.  Оно было вызвано стрем-

лением Минамото  преодолеть  раздробленность,  подавить

распри,  укрепить  феодальное государство в своих собс-

твенных интересах и в интересах всего феодального клас-

са.

   Характерной чертой  сёгуната было сохранение импера-

тора как номинального  главы  государства,  обладающего

некоторыми представительными функциями.  Императору от-

водились все причитающиеся ему по рангу почести,  но ни

он,  ни  его двор не играли сколько-нибудь существенной

роли в политической жизни  страны.  Императорский  двор

превращается с этого времени в центр феодальной оппози-

ции,  что и становилось одной из  многих  причин  новых

вспышек междуусобной борьбы.

   Отражением безуспешности  попыток первого сёгуна ук-

репить центральную власть стало в конце  XII  -  начале

XIII  в.  установление  особой разновидности сёгуната -

сиккэната, приведшего к созданию еще одного "этажа" над

двумя другими формально существующими "этажами" полити-

ческой власти в феодальной Японии. Возникновение сиккэ-

ната  (сиккэн-правитель) в 1199 году было связано с ус-

тановлением буддийского регентства при малолетнем сёгу-

не.  Впоследствии  этот пост стал также наследственным.

Формально император и сёгун занимали свое место в поли-

тической  структуре,  но  значительная власть перешла к

сиккэну.  Сиккэнат, продлившийся до падения первого Ка-

макурского сёгуната (г.  Камакур в это время был местом

пребывания бакуфу,  правительства сёгуната), не изменил

существенно характера военно-феодальной диктатуры,  ко-

торая просуществовала в Японии до второй  половины  XIX

в., когда в ходе буржуазной революции была восстановле-

на власть японского императора.

   Неизменным звеном правительственного механизма сёгу-

ната  были органы,  осуществляющие жесткий контроль над

деятельностью императорского двора.  С 1221 года бакуфу

стал  направлять  в  императорскую  резиденцию  в Киото

уполномоченного сёгуна (тэндая),  имеющего право  изда-

вать от имени сёгуна указы,  выполнение которых обеспе-

чивалось особой военной силой  -  самурайским  войском,

находившимся в его распоряжении.  Более того, впоследс-

твии сёгун присвоил право утверждать нового императора,

определять порядок престолонаследия, назначать регентов

и других высших придворных советников.

   Правящей военно-феодальной верхушке, однако, не сра-

зу удалось создать постоянную политико-административную

систему сёгуната, укрепить наследственный принцип пере-

дачи власти сёгуна,  сосредоточить в его руках,  а не в

руках его регентов или заместителей фактическую власть.

К тому же в период второго сёгуна-

   Второй сёгунат Асигага (1338-1573 гг.), третий - То-

кугава (1603-1867 гг).

та власть бакуфу была значительно ослаблена. Этому спо-

собствовало то,  что японскому сёгуну пришлось признать

свою вассальную зависимость от Китая,  к которому и пе-

решло право утверждать японских императоров. В стране в

это  время  было  около 20 крупных и значительное число

средних и мелких даймё,  которые правили  фактически  в

своих владениях самостоятельно.

   Черты абсолютистского  правления сёгунат приобретает

лишь в XVII - XVIII вв.,  когда происходит  ужесточение

методов  правления,  создается  его разветвленный поли-

цейский аппарат. Иэясу, правитель третьего токугавского

сёгуната,  военным путем объединил страну.  Конфисковав

владения многих феодалов и  буддийских  монастырей,  он

стал крупнейшим землевладельцем.

   Укрепление позиций  третьего сёгуната привело к пол-

ному устранению какого бы то ни было политического вли-

яния  императора.  В  токугавском сёгунате была введена

новая должность сёсидая - наместника сёгуна  в  импера-

торской столице.  На основе закона 1615 года даже рели-

гиозные функции императорского  двора  были  поставлены

под  контроль  сёгуна,  который вмешивался в назначение

всех высших придворных должностей.

   Однако централизация Японии и в это время носила от-

носительный  характер.  Феодальные  княжества как адми-

нистративнополитические единицы не были  ликвидированы.

Местные князья сохраняли право управления, суда на сво-

их территориях.  Но у сёгуна была власть отнять все или

часть  владений даймё со всеми его полномочиями.  Неиз-

менно оставались под контролем бакуфу торговля и ремес-

ло в крупных городах, как и горнорудные предприятия.

   Одним из средств укрепления власти сёгуна в это вре-

мя была система заложничества,  окончательно закреплен-

ная  законом  в  1635  году.  Согласно закону все даймё

должны были попеременно  проживать  в  доме  сёгуна,  а

возвращаясь  в свои владения,  оставлять в Эдо (столице

сёгуната) свои семьи. Система заложничества распростра-

нялась и на сыновей императора.

   Сосредоточивая в  центре всю полноту властных полно-

мочий,  сёгун опирался на  военно-полицейский  аппарат,

лишенный многих пышных атрибутов времени императорского

правления,  но столь же многочисленный и разветвленный.

Ближайшим  помощником  сёгуна  был  его первый советник

(тайро), выполнявший в случае необходимости обязанности

регента. Он, как правило, и назначался при чрезвычайных

обстоятельствах.  Кроме того,  при  сёгуне  существовал

круг  старших  советников (редзю),  составлявших непос-

редственно  правительство  (бакуфу),  исполнявших  свои

обязанности посменно в течение месяца.  Несколько стар-

ших советников в последние годы  токугавского  сёгуната

составили  Государственный  совет,  нечто  вроде узкого

"кабинета министров".  За каждым из членов совета  зак-

реплялся  определенный  круг  управленческих  функций и

контроль за одной из пяти коллегий  бакуфу:  внутренних

дел,  иностранной,  военной, военно-морской и финансов.

Особое пра-

вительственное управление ведало чеканкой монет, ему же

принадлежал контроль за  рудниками.  Младшие  советники

ведали гвардией сегуна. охраной дворца, полицейским ап-

паратом, следили за его вассалами.

   Местное управление.  С введением надельной системы в

Японии  в 645 году было связано территориальное деление

страны на провинции (куни),  а.  с 646 года - на уезды,

во  главе которых стояли назначаемые из местной родовой

аристократии губернаторы,  уездные начальники. Наряду с

ними  в уезды направлялись царские контролеры.  Уездная

администрация обладала в Японии  большей  самостоятель-

ностью, чем в Китае, так как она ведала местными терри-

ториальными военными отрядами.  Низшей административной

единицей было село во главе с сельским старостой,  наз-

начаемым из местных жителей.  Каждое село  должно  было

состоять  из 50 дворов.  Таких крупных сел в то время в

Японии не было,  в одно село объединялось несколько со-

седних деревень. Была введена в это время и система де-

ревенских  пятидворок  -  объединений   пяти   соседних

крестьянских дворов,  связанных круговой порукой по вы-

полнению всех обязанностей перед государством.  В веде-

нии уездных начальников, писцов, квартальных и сельских

старост  был  сбор  налогов,  контроль  за  исполнением

крестьянами общественных работ,  судебные и полицейские

функции.

   С утверждением сёгуната во все провинции стали  наз-

начаться  военные  губернаторы,  или протекторы (сюго),

которые находились там наряду с  правителями  областей,

назначаемыми императором. В их обязанность входил конт-

роль за выполнением повинностей в  пользу  центрального

правительства,  подавление мятежей, преследование поли-

тических противников сегуна, охрана провинций. В распо-

ряжении сюго был местный гарнизон.  В частновладельчес-

кие поместья посылались специальные уполномоченные пра-

вительства,  главной  обязанностью которых был контроль

за доходами поместья, за внесением феодалами всех нало-

гов,  и прежде всего военного, преследование смутьянов.

Эти и другие меры не приводили,  однако, к желаемым ре-

зультатам в периоды ослабления власти сегуна. Так, нап-

ример, в XV в. местные князья из числа бывших протекто-

ров присвоили себе право судебного и налогового иммуни-

тета, запрещая чиновникам сегуна появляться в их владе-

ниях. Сломить своеволие местных князей с помощью жесто-

ких военно-полицейских мер удалось в определенной  мере

лишь в токугавской Японии.

   Особое место  в государственном аппарате токугавской

Японии занимали органы сыска,  специальные  полицейские

инспектора мэцкэ ("прикрепленный глаз"), осуществлявшие

негласный полицейский надзор за всем населением страны,

от чиновников до крестьян. Во главе этого аппарата сто-

яли так называемые омэцкэ (большие, славные мэцкэ), за-

кон  о  правах и обязанностях которых был принят в 1632

году.  Пять главных полицейских инспекторов вели наблю-

дение за всеми князьями и высшими чиновниками.

Передвижение в  стране  было  регламентировано  строгой

системой пропусков. Без предварительного разрешения ба-

куфу даймё не имели права строить замки,  жениться. Для

надзора за крестьянами и прежде всего сбора с них нало-

гов во все владения Токугавы на основе закона 1644 года

стали назначаться дайканы, которым подчинялись старосты

деревень.

   В городах помимо назначавшихся градоначальников, ко-

торым принадлежала широкая административная,  полицейс-

кая и судебная власть, существовали советы крупных тор-

говцев, но система городского самоуправления не получи-

ла сколько-нибудь заметного развития в Японии.

   Армия. До введения  территориального  деления  армия

Японии  состояла из родовых дружин.  Вместе с надельной

системой в Японии была  введена  обязательная  воинская

повинность.

   "Тайхо Ёро  рё"  среди других министерств выделяет и

военное министерство,  ведавшее именными списками  офи-

церского состава,  их аттестацией, отбором, назначением

и пр. В его подчинении было несколько штабов и управле-

ний: арсенальное, военномузыкальное, корабельное, соко-

линой охоты.

   Армейские части были территориальными, но формирова-

лись  и  содержались  в провинциях и уездах.  Из одного

двора брали одного новобранца.  Сыновья и внуки облада-

телей  рангов  пользовались льготами,  освобождались от

службы  в  армии.  Бойцы  территориальных  крестьянских

ополчений составляли своеобразный резерв,  они не отры-

вались от повседневного крестьянского труда. Срочной до

трех лет была служба в пограничных войсках, гвардейских

и сторожевых частях.

   Армия строилась по десятичной системе,  во  главе  с

полусотниками,  сотниками, двухсотниками, которые могли

быть незнатного происхождения, но храбрыми воинами. На-

чиная  с тысячников для назначения требовался уже соот-

ветствующий ранг. Армейская часть более 20 человек мог-

ла направляться в поход только по приказу императора.

   Невыполнение боевого приказа или отсутствие вооруже-

ния в боевой  обстановке  могло  наказываться  смертной

казнью  по  решению командующего.  Служба в пограничных

войсках освобождала других членов двора призывного воз-

раста от мобилизации.  От срочной дворцовой и погранич-

ной службы освобождались  новобранцы,  если  был  болен

отец  или старший двора.  Пограничники брали с собой на

службу рабов, жен, наложниц.

   С ростом частной феодальной собственности, с междуу-

собными войнами, крестьянскими восстаниями было связано

формирование особого военно-феодального слоя самураев -

профессиональных  воинов,  вассалов  крупных  феодалов.

Особое мировоззрение японских самураев,  особый "кодекс

чести"  строился на ярко выраженном презрении к кресть-

янскому труду,  на конфуцианских принципах покорности и

беспрекословного подчинения приказу.  Нарушение кодекса

чести влекло для самурая самоубийство - харакири.

Крестьянские ополченские  формирования  продолжали  су-

ществовать вплоть до XVI в. В связи с массовыми кресть-

янскими  восстаниями  правящие круги поняли нежелатель-

ность дальнейшего сохранения оружия у крестьян.  Еще  в

XV в. феодалы в отдельных княжествах разоружили кресть-

ян, но в общенациональном масштабе это произошло в кон-

це  XVI  в.,  когда сёгуном Моётоми Худэёси в 1588-1590

гг.  по всей стране у крестьян было отнято оружие.  Это

мероприятие получило название "охоты за мечами". Указом

1591 года крестьянам запрещалось становиться воинами, а

самураям  -  заниматься  какой-либо предпринимательской

деятельностью.

   Самурайское войско состояло в основном из конницы. С

введением огнестрельного оружия конница постепенно схо-

дит на нет и ее место занимает пехота.

   Глава 29. Средневековое государство Индии

   Замедленный и неравномерный  характер  развития  ин-

дийского  общества в средние века делает крайне сложным

периодизацию его истории.  Еще в  Древней  Индии  можно

найти некоторые социальные институты, напоминающие фео-

дальные:  крупное частное  землевладение,  эксплуатация

зависимого земледельца с характерной для Индии кастовой

неполноценностью значительных групп населения и пр.,  а

рабовладение  продолжало существовать не только в сред-

невековье, но и позже.

   V-VII вв.  как условный рубеж  начала  средневековой

истории  Индии  не связаны с кардинальными переменами в

политической структуре страны, с возникновением крупных

империй,  как,  например,  империя Маурьев в древности.

Средневековая Индия была политически раздроблена. Разд-

робленность  сопровождалась  бесконечными междуусобными

войнами,  временным возникновением крупных  государств,

как,  например,  империи  Харши (VII в.),  пришедшей на

смену империи Гуптов  (IV-V  вв.)  и  просуществовавшей

всего 40 лет.

   В V-VI  вв.  в северо-западную часть Индии проникают

племена белых гунов и гурджаров,  которые оседают и ос-

ваиваются в Синде, Раджастхане, Гуджарате. В результате

смешения завоевателей с местным населением, находящимся

на более высокой стадии культурного развития, здесь об-

разуется новая  каста  воиновземлевладельцев-раджпутов,

образовавших  сначала княжество в Гуджарате,  а затем в

начале VIII в. - государство Пратихаров.

   Юг Индии с  его  многочисленными  племенами  заметно

отставал в своем развитии от Севера,  но и здесь возни-

кали самостоятельные государства - княжества. Так, нап-

ример,  еще в III-IV вв. складывается государство Пала-

вов,  а в VII в.  в южной части Махараштры -  княжество

Чалукьев,  в IX - княжество Чолов, контролировавшее не-

которое время всю южную Индию.

Ожесточенная междуусобная  борьба значительно облегчила

вторжение мусульманских завоевателей в  северную  часть

Индии на рубеже XII-XIII вв.  Разбив раджпутов и подчи-

нив раджпутских князей,  главную боевую силу Индии того

времени,  они образовали на завоеванных территориях Де-

лийский султанат (1206-1526  гг.),  на  смену  которому

пришла империя Великих моголов (1526- 1707 гг.)'.

   Несмотря на политическую децентрализацию,  в Индии в

V-VII вв.  шли важные процессы,  которые дают основание

выделить  этот  период  в истории страны.  Эти процессы

прежде всего были связаны с внутренней перестройкой не-

изменно  существовавшей  и сохранившей при всех полити-

ческих перипетиях свой статус-кво варновой  системы,  с

созданием  на  значительной  части  территорий Индии за

счет влияния Севера обширной индо-буддийской  цивилиза-

ционной зоны,  с ростом религиозно-культурного самосоз-

нания индийцев,  которое на протяжении веков  выступало

важным фактором их объединения,  несмотря на этническую

разобщенность и отсутствие государственного единства.

   Сословно-классовое деление.  Начиная с первых  веков

новой  эры усиливается процесс закабаления крестьянских

общин, прикрепление их к налоговому тяглу, набирают си-

лу  формы  феодальной эксплуатации,  связанные с ростом

частного землевладения. Факторами, ускоряющими дальней-

шее  расслоение  индийского  общества,  были углубление

имущественной дифференциации среди общинников-крестьян,

пожалования  правителями в индивидуальное или групповое

владение представителям высших каст земель и  права  на

эксплуатацию крестьян.  В первых веках новой эры увели-

чилась,  прежде всего за  счет  пожалований,  земельная

собственность индусских храмов и буддийских монастырей.

Храмы и монастыри вели собственное хозяйство,  эксплуа-

тируя закабаленных крестьян, наемных работников, рабов.

   Следствием многочисленных  войн было перераспределе-

ние земли,  непосредственно сказавшееся на варново-кас-

товой системе. Старая система варн сохранилась, но сами

варны не остались неизменными.  Они  трансформировались

под влиянием нового кастового деления. Кастами станови-

лись этнические и профессиональные группы,  кланы  вои-

нов-завоевателей,  религиозные секты и пр.  Вне зависи-

мости от первоначального происхождения  касты  по  мере

углубления  разделения труда "выстраивались" в иерархии

варнового общества в соответствии с  социально-экономи-

ческим  положением их членов,  с их отношением к земле.

Превращение раджпутов в доминирующую кшатрийскую  касту

было  прямо  связано  с приобретением ими права на рен-

ту-налог с завоеванного населения, на реальное распоря-

жение землей.

   Общая схема  кастовой иерархии,  связанная с правами

землевладения,  строилась  следующим  образом.  Брахма-

ны-землевладель-

   1707 год  является  датой фактического распада импе-

рии,  которая формально продолжала существовать  и  при

англичанах еще около полутора веков.

цы, правящие династии индусских княжеств, представители

административно-налогового   аппарата,  воины-землевла-

дельцы,  наконец,  полноправные общинники - раджпуты  и

джайны в ряде областей северной и северо-западной Индии

входили в высшие брахманские и кшатрийские касты, кото-

рые якобы вели свою .родословную от брахманских и кшат-

рийских родов Древней Индии.  Варна вайшиев стала обоз-

начать в основном сословную организацию купцов и ремес-

ленников.  Касты шудр состояли из обедневших  землевла-

дельцев,  держателей земли от общины, а также ремеслен-

ников.  Последняя,  самая низшая группа "неприкасаемых"

каст включала бесправных арендаторов и слуг общины, ли-

шенных каких-либо владельческих  прав,  находившихся  в

полурабской, полукрепостной зависимости от полноправных

общинников.

   Процесс классового расслоения протекал в Индии весь-

ма своеобразно. Он характеризовался длительным сохране-

нием крайней мозаичности и господствующего,  и эксплуа-

тируемых социальных слоев.  Общинник, уплачивающий рен-

ту-налог,  сам мог выступать эксплуататором  наемных  и

зависимых  от  него работников.  Кабальная эксплуатация

неполноправных членов общины или внеобщинного крестьян-

ства  из  "неприкасаемых" каст применялась в хозяйствах

как крупных землевладельцев, так и рядовых общинников.

   Утверждение власти мусульманских правителей  привело

к  значительному изменению состава высшей правящей вер-

хушки Индии.  Значительная часть крупных индийских кня-

зей  была истреблена,  их земли вошли в территориальный

состав  султаната.  Некоторые  более  мелкие  индийские

князья (раджи),  признав власть султана,  попали в вас-

сальную зависимость от него.  Они были обязаны выплачи-

вать султану дань.

   Вся земля   султаната   объявлялась  государственной

собственностью. Фактически земля оставалась в руках об-

щинников-крестьян, обязанных выплачивать налоги в поль-

зу  завоевателей,  которые  исчислялись  в  значительно

большем объеме,  чем раньше,  и по иной схеме. Все зем-

левладельцы облагались налогами  в  форме  хараджа.  то

есть  той же ренты-налога,  но немусульмане выплачивали

еще подушную подать джизъю.  Оба налога достигали часто

половины урожая.  Часть государственного неразделенного

земельного фонда была приписана непосредственно к  каз-

не. Это земли "халисэ", доход с которых шел на содержа-

ние самого султана и его двора,  государственного аппа-

рата,  чиновников,  воинов. Другая часть была разделена

на служебные наделы "икта" и роздана в условное  держа-

ние за службу военную,  чиновничью и пр. Условное долж-

ностное землевладение было и кратковременным  и  пожиз-

ненным,  но  часто икта передавалась за службу сыну или

зятю иктадара. Владельцы икты (иктадары) собирали нало-

ги  сами  или  через своих слуг с пожалованных деревень

или областей, присваивая лишь часть налоговых поступле-

ний. Большая часть налогов продолжала идти в фонд госу-

дарства,  которое определяло размеры, форму их изъятия.

Наряду  с государственной собственностью существовала в

султанате и частная собственность (мулък). Своеобразный

вид

частной собственности  составляли  земли  мусульманских

религиозных  учреждений  вакуфы  и наследственные земли

мусульманских духовных лиц (имамов).  Владельцы мульков

платили лишь десятину. Это была их привилегия.

   Для Делийского  султаната  были  характерны три ярко

выраженные тенденции в развитии землевладения:  1) пос-

тепенное превращение земель икта в земли мульк; 2) сок-

ращение земель халиса за счет  расширения  двух  первых

видов земель;  3) увеличение непосредственной доли слу-

жилой верхушки в общей сумме ренты-налога, получаемой с

государственных  земель.  Уже во второй половине XIV в.

часть иктадаров приобретает налоговый иммунитет, а икта

становится во многих случаях наследственной.

   Государственная собственность на землю сохранилась и

в Могольской Индии. Более того, она была в значительной

мере упорядочена,  в том числе за счет создания земель-

ного кадастра, составление которого было начато при Шер

Хане  (1540-1545 гг.) и закончено при Акбаре (1556-1605

гг.), вошедшем в историю в качестве великого правителя,

отменившего, в частности, джизью с местного населения и

четко определившего суммы налогов с каждого района.

   Значительная часть земли в Могольской Индии была пе-

редана в качестве условного пожалования (джагира) круп-

ным мусульманским военачальникам джагирдарам. Джагирдар

был  обязан содержать соответствующий величине его джа-

гира и чину отряд войск (от 100 до 5 тыс.  воинов),  из

которых и состоял основной костяк армии правителя. Вла-

дельческие права джагирдара или находящегося в  зависи-

мости  от падишаха местного князя-раджи реализовывались

в праве взимания налогов с общинников-крестьян и  удер-

жании определенной их части в свою пользу. Кроме джаги-

ров существовали и владения вассальных индийских князей

заминдаров, плативших дань падишаху.

   В зависимости  от  форм эксплуатации земледельца вся

территория Могольской Индии делилась на две части: рая-

ти  и заминдари.  На территории раяти налоги с общинни-

ков-крестьян взимались непосредственно через  государс-

твенный аппарат. Падишах следил за тем, чтобы джагирда-

ры не обладали никакой ни административной, ни самосто-

ятельной налоговой властью на своих землях. На террито-

рии заминдари налоги собирались самими заминдарами. За-

миндар сам устанавливал в соответствии с обычаем размер

платежей с крестьян и формы их получения.  Эти платежи,

таким образом,  носили характер феодальной ренты. К за-

миндарам - "господам' земли" примыкали и так называемые

первичные  заминдары - полноправные общинники,  которые

были хозяевами собственных участков земли. Эти участки,

как правило, сдавались в аренду издольщикам или обраба-

тывались зависимыми людьми. Значительная часть общинной

земли находилась в бессрочной аренде, не имеющей право-

вой защиты.  Практически же арендаторы,  неполноправные

крестьяне-общинники,  не  могли  быть  согнаны со своих

участков.  Арендаторы находились в личной и поземельной

зависи-

мости от слоя  полноправных  общинников,  оказывали  им

всякого  рода услуги.  Самый эксплуатируемый слой сель-

ского населения состоял из безземельных крестьян.

   По мере распада Могольской Индии, ослабления позиций

могольских правителей усиливается власть местных замин-

даров - и индусов,  и мусульман.  Складывается вассаль-

но-ленная система отношений. Иерархия прежних военных и

гражданских чинов,  получающих свою  долю  прибавочного

крестьянского  продукта  через  налоговый аппарат госу-

дарства, начинает вытесняться иерархией феодальных зем-

левладельцев.

   Государственный строй. Центральное управление. Индия

VI-XII вв. представляла собой совокупность многочислен-

ных государств-княжеств, экономически не связанных меж-

ду собой.  В раннеклассовых,  так называемых  племенных

государствах  сохранялись значительные пережитки родоп-

леменных отношений. К таким государствам относятся мно-

гочисленные  территориальные  образования,  возникшие в

результате завоеваний  раджпутских  кланов,  в  которых

власть  князя  опиралась на военную силу соплеменников,

воинов-раджпутов.

   Возникающие время от времени в результате войн более

крупные политические общности: Харши (VII в.), Чалукьев

(VII в.), Гурджара-Пратихаров (VIII в.) и другие - были

примитивными государственными образованиями,  представ-

ляющими собой конгломерат тех же племенных  княжеств  с

крайне подвижными границами,  с несложившимся админист-

ративным аппаратом.  Во главе таких  государств  стояли

махараджи - главные князья. Княжеский трон наследовался

сыном или передавался преемнику по  воле  правителя.  В

некоторых мелких княжествах князья избирались. Махарад-

же помогали советники,  входящие в совещательный  орган

мантрипаришад.  В государственном аппарате значительное

место принадлежало воинам и сборщикам налогов.

   Отсутствие на  протяжении   веков   государственного

единства  Индии  восполнялось  в определенной мере рано

начавшим складываться  религиозно-культурным  единством

ее многоязычного, этнически разнородного населения. Об-

щества, как показала история Индии, связанные религиоз-

но-культурным  единством,  обнаруживают высокую степень

устойчивости в периоды государственных дроблений, заво-

еваний и массовых переселений народов.

   Эта характерная  черта  истории страны объясняется в

значительной мере спецификой самого индуизма, представ-

ляющего  собой  не только религиозно-философскую,  но и

социально-экономическую,  социально-правовую   систему,

связанную с огромным фондом культурных ценностей, кото-

рые создавались индийским народом в течение тысячелетий

(мифы,  эпос, религиозная, правовая, научная литература

и пр.).

   Ни одна религия,  пожалуй, не была так тесно связана

со всеми областями духовной и материальной культуры на-

рода,  как индуизм.  Это огромное хранилище  древнейших

исторических сведений об обычаях, традициях страны.

Традиционная политическая   раздробленность,   слабость

центрального  государственного аппарата - как характер-

ная черта средневековой Индии  -  восполнялись  и  кре-

постью  общинной организации индийского общества,  ста-

бильное существование и саморазвитие которой мало зави-

село от побед и поражений того или иного стремящегося к

власти правителя.

   Определенное государственное единство было достигну-

то вследствие завоевания Индии мусульманами.  Захватни-

ческие войны мусульман в Индии начались еще  в  XII  в.

Завоеванные индийские земли включались вначале в состав

государственных земель державы Гуридов,  а затем с XIII

в. выделились в самостоятельное государство, получившее

название Делийского султаната.  В 1229  году  Делийский

султанат  был признан багдадским халифом в качестве не-

зависимого государства.  Однако тесная связь правителей

Дели  с  остальным  мусульманским миром не прерывалась.

Султаны Дели продолжали быть ставленниками тех или иных

чужеземных правителей:  среднеазиатских тюрков,  таджи-

ков, персов.

   В начале XVI в.  начинается вторжение в  Индию  тюр-

ко-афганских  завоевателей  - моголов.  Империя Великих

моголов достигла своего расцвета в  конце  XVI-XVII  в.

Вместе с тем следует отметить, что мусульманские прави-

тели,  в том числе и Великие моголы, несмотря на мощный

политический потенциал ислама,  не смогли создать в Ин-

дии ни сильной государственности,  ни эффективно  дейс-

твующего центрального аппарата.

   При монархической  форме правления в системе органов

государственной власти и Делийского  султаната,  и  Мо-

гольской Индии было много общего, так как государствен-

ное управление строилось здесь в соответствии с исламс-

кой  религиозной доктриной государства мусульман.  Сог-

ласно этой  доктрине  все  верующие  мусульмане  должны

иметь  одного  главу,  который в своей власти ограничен

только законом,  проистекающим от  Аллаха.  Фактический

объем  полномочий  мусульманских правителей определялся

соотношением сил в непрекращающейся  борьбе  за  власть

между правителем и знатью.  Так, всесилие мусульманской

знати  при  делийском  правителе  Насир-уд-дин  Махмуде

(1246-1265 гг.) сменилось последующим укреплением пози-

ций султанов. Мухаммед Туглак (1325-1351 гг.) уже писал

на  своих монетах:  "Султан - тень бога",  а основатель

империи Моголов Бабур  (1526-1530  гг.)  присвоил  себе

звание падишаха, наделенного якобы божественными права-

ми.

   Власть главы государства  (султана,  падишаха)  была

наследственной, он сам мог назначать наследника престо-

ла.  В Коране содержится перечень обязанностей правите-

ля. На первом месте среди них была охрана ислама, в том

числе поддержание религиозных обрядов  и  преследование

еретиков и "лжеучителей". Эти требования не всегда мог-

ли быть соблюдены мусульманскими правителями  в  завое-

ванной  Индии,  где сама жизнь часто заставляла их идти

на уступки, проводить политику веротерпимости.

Мусульманским правителям  принадлежала высшая законода-

тельная и судебная власть.  Толкуя нормы мусульманского

права,  они не могли,  однако, не считаться с общеприз-

нанным его толкованием (иджмои).

   Высшим чиновником в мусульманском государстве,  счи-

тавшимся вторым лицом после государя, был визирь, руко-

водитель военного и финансового ведомства. Его основная

обязанность  состояла  в  том,  чтобы проводить в жизнь

приказания султана.  Нередко вазиры сосредоточивали всю

полноту власти в своих руках.

   Центральное управление и в Делийском султанате,  и в

Могольской Индии осуществляли специальные  правительст-

венные  ветомства  - диваны,  призванные,  в частности,

вести особые книги, содержащие различные сведения, ста-

тистические данные общегосударственного значения.

   Военное ведомство,  ведущее учет военной силы,  чис-

ленности наемного войска, личной охраны султана или па-

дишаха, земельных и денежных пожалований, мест располо-

жения гарнизонов, занимало особое место в мусульманском

государственном механизме. Главный интендант и казначей

этого ведомства осуществлял контроль над выдачей джаги-

ров  в Могольской Индии,  проверял на смотрах состояние

войска,  его снаряжение. Финансовое ведомство контроли-

ровало учет и сбор поступлений в государственную казну:

налогов,  пошлин, выкупных сумм за военнопленных, пода-

тей с покоренного населения.

   Особое ведомство располагало сведениями о назначении

всех чиновников,  о суммах, получаемых ими из государс-

твенной казны,  земельных пожалованиях.  Во главе этого

ведомства в XVI в. стоял мирсамана. Он ведал также мас-

терскими и складами падишаха.  Ведомство садр-ус-садура

было своеобразным главным духовным и судебным  управле-

нием, которое мог возглавлять сам государь или доверен-

ное ему лицо. В его ведение входило назначение судей.

   Ни в Делийском султанате,  ни в Могольской Индии  не

было  четкого  разграничения  функций между придворными

сановниками и государственными  чиновниками.  Двор  Де-

лийского  султана  был центром политической жизни и уп-

равления империи.  При  дворе  особую  роль  играл  ва-

кил-и-дар, дворцовый управитель, следящий за содержани-

ем семьи,  приближенных и слуг султана,  за  султанской

кухней и столом. Все слуги при дворе в Могольской Индии

имели воинские звания и ранги,  они часто  осуществляли

контроль  за  деятельностью государственных чиновников.

Большую роль в  центральном  управлении  играли  личный

секретарь падишаха и особый чиновник,  который просмат-

ривал его указы.

   Общие черты  государственного  механизма  Делийского

султаната и Могольской Индии не исключали различий меж-

ду ними,  которые выражались не столько в названиях го-

сударственных органов и должностей, сколько в характере

политического режима. Правители Дели устанавливали свою

власть в завоеванной стране методами жестокого подавле-

ния народного сопротивления и мятежных индусских прави-

телей. Султаны, опирающиеся на военную

силу, конфисковывали имущество, непокорных убивали. Ис-

лам  в  его  суннитском толковании стал государственной

религией,  а персидский язык (фарси) - языком судебного

производства. Правление моголов в Индии началось в дру-

гой внутриполитической обстановке,  когда был  завершен

процесс  "исламизации"  правящей верхушки,  а индусские

князья и князьки признали в той или иной мере свою  за-

висимость от мусульманских правителей.  На политику па-

дишахов стал оказывать определенное  влияние  индийский

город.

   Из могольских  правителей  наиболее  заметный след в

истории средневекового государства Индии оставил  Акбар

(XVI в.). В это время произошла определенная "либерали-

зация" политического режима, показателями которой могут

служить,  например,  и  некоторое ослабление налогового

тягла,  и отмена при Акбаре подушной подати - джизьи, а

также проводимая политика веротерпимости. Большое коли-

чество земель в это время передавалось в  собственность

не  только  мусульманского духовенства,  но и индусских

храмов.  Произошло и некоторое изменение политики в от-

ношении городов.

   Так, например,  в  целях раскола зревшей торгово-ре-

месленной оппозиции,  начиная с Акбара, на высшие долж-

ности  в  административном  и  налоговом аппарате стали

назначаться торговцы,  ремесленники и другие "низкорож-

денные" лица. Могольские правители были последователями

ханифитской' школы, одной из главных отличительных черт

и  требований которой был учет местных условий в управ-

лении и судопроизводстве.

   Местное управление. Введение административного деле-

ния  еще в Древней Индии было прямым следствием склады-

вающейся  системы   эксплуатации   податного   общинни-

ка-крестьянина.  Империи Гуптов и Харши, например, были

разделены на провинции, управляемые начальниками погра-

ничных областей или наместниками. Провинции делились на

округа.  Самой мелкой административной единицей остава-

лась сельская община.

   Мусульманские правители  ввели  новое административ-

но-территориальное деление. Делийский султанат был раз-

делен  на  23 провинции.  Крупные провинции делились на

шики  (области).  Следующей   административно-налоговой

единицей была паргана (район), включающая ряд деревень,

и патта - одну-две  деревни.  Могольская  империя  была

разделена на 15 областей во главе с наместниками (хаки-

мами).  В каждую область назначались также  фоуджары  -

военные начальники, гомашты - сборщики налогов и котва-

лы - начальники городов.

   Наличие полуавтономного механизма общинного  самоуп-

равления  во  главе  с брахманско-кшатрийской верхушкой

осталось характерной чертой и Делийской,  и  Могольской

Индии. Ни сломить, ни в должной мере подчинить себе ин-

дийские общины,  особенно крупные, мусульманские прави-

тели так и не смогли. Так, напри-

   Школа названа  по имени ее основателя Абу Ханифы ибн

Сабита (699-767 гг.).

мер, моголы  не  признавали  владений  местных правящих

кланов.  Однако на практике такие административно-нало-

говые единицы,  как паргана и патта, совпадали с клано-

выми владениями.

   Во главе индийских общин стояли  муккадамы,  чаудхри

(вожди)  - главы доминирующих каст,  хута - главы дере-

вень.  Они были не должностными лицами центрального ап-

парата,  а  представителями общины налогоплательщиков в

их отношениях с центральной властью. Эти отношения были

сродни данническим обязанностям побежденных победившему

государству.  Общинные должности передавались  по  нас-

ледству и, более того, делились среди наследников. Про-

должали существовать и общинные советы - цанчаяты, сос-

тоящие  из  представителей доминирующей касты в округе,

деревне.

   Армия. Прочность мусульманского правящего режима оп-

ределялась боеспособностью его армии.  Конница, состоя-

щая из мусульман,  была основной  силой  армии.  Особое

место  отводилось  дворцовой  страже  и другим отборным

войскам.  Армия в Делийском султанате была организована

по десятичной системе.  Военный и гражданский чин зави-

сел от числа воинов,  находящихся под командованием оп-

ределенного лица; эмир командовал 100 всадниками, мелик

- 1 тыс.  всадников, хан - 10 тыс. всадников. В Моголь-

ской Индии была значительно увеличена численность войск

за счет наемных отрядов,  оплачиваемых  непосредственно

из  казны.  Особо  привилегированное положение занимали

наемные воины,  подчиненные  непосредственно  падишаху.

Весьма  характерно,  что  главы  мощных земледельческих

каст имели свои воинские контингенты,  состоящие из за-

висимых от них людей.  Крупные индийские общины коллек-

тивно защищали с оружием в руках свою территорию и свои

права.

   Суд. Отправление  правосудия  во  всех мусульманских

государствах строилось на положениях  Корана,  согласно

которым  суд отделялся от администрации и вершился спе-

циально назначенными главой государства  судьями-кадия-

ми.  В судебной системе отсутствовала иерархия судебных

должностей,  как и различия в гражданском  и  уголовном

судопроизводстве. Судьи были единоличными. Стабильность

местных общин (деревенских,  кастовых)  определяла  су-

ществование  особых  панчаятых судов,  которые обладали

значительными полномочиями.  Они  были  распорядителями

общинной  земли,  регулировали  межкастовые  отношения,

следили за соблюдением кастовых и семейных правил, пра-

вопорядком.

   Глава 30. Мусульманское право

   Особенности становления  и  развития  мусульманского

права.

   Одним из наиболее крупных  явлений  в  средневековой

цивилизации на Востоке стало мусульманское право (шари-

ат). Эта правовая система, которая со временем приобре-

ла мировое значение, воз-

никла и оформилась в рамках Арабского халифата. Процесс

ее развития был тесно связан с эволюцией арабской госу-

дарственности  от  небольшой  патриархально-религиозной

общины в начале VII в. (при пророке Мухаммеде) до одной

из крупнейших империй VIII-Х вв. при династиях Омейядов

и Аббасидов.

   После падения Арабского халифата мусульманское право

не только не потеряло свое былое значение, но приобрело

как бы "вторую жизнь" (подобно римскому праву в средне-

вековой Европе) и стало действующим правом в целом ряде

средневековых стран Азии и Африки,  принявших в той или

иной степени ислам (Египет,  Индия, Оттоманская империя

и т.д.).

   Мусульманское право вобрало в себя  многие  элементы

предшествующих  правовых  культур Востока,  в частности

правовые обычаи и традиции, действовавшие в доисламской

Аравии и на завоеванных арабами территориях.  Так,  при

Омейядах некоторое время продолжало  применяться  право

сасанидского Ирана,  Византии, а также частично и римс-

кое право.  Все эти источники оказали  некоторое,  хотя

внешне  и  малозаметное влияние на становление шариата,

символизируя тем самым связь восточной и западной циви-

лизаций. Но не они определили в конечном счете неповто-

римость и своеобразие  шариата  как  самостоятельной  и

оригинальной  правовой  системы.  Исключительно  важную

роль в становлении шариата сыграла деятельность  Мухам-

меда и первых четырех так называемых праведных халифов,

при которых путем толкования заповедей,  высказываний и

поступков  пророка  были составлены священные книги му-

сульман - Коран и Сунна.

   Шариат с самого начала  сложился  и  развивался  (по

крайней  мере  в первые два века) как строго конфессио-

нальное право.  Оно было органически слито с  теологией

ислама, пронизано его религиозно-этическими представле-

ниями.  Согласно исламу, правовые установления рассмат-

риваются  в  качестве частицы единого божественного по-

рядка и закона,  которым управляется мир.  Особенно  на

первых  порах  шариат  в целом и его собственно доктри-

нальнонормативная часть (фикх) вобрали в себя не только

правовые установления, но и религиозную догматику и мо-

раль.  Такая слитность  (синкретизм,  нерасчлененность)

шариата нашла свое специфическое выражение в .том,  что

его нормы (правила,  предписания), с одной стороны, ре-

гулировали общественные ("человеческие") отношения, а с

другой - определяли отношения мусульман с Аллахом (иба-

дат).  Введение в шариат божественного проведения и ре-

лигиозно-нравственного начала нашло  свое  отражение  в

своеобразии правопонимания, а также оценке правомерного

и неправомерного поведения.  Так,  тесная связь права с

теологией  ислама нашла свое выражение в установлении в

шариате пяти видов действий мусульманина,  которым при-

давался  в  равной мере правовой и морально-религиозный

смысл: обязательные, рекомендуемые, дозволенные, предо-

судительные, но не влекущие за собой применения наказа-

ния,  запрещенные и подлежащие наказанию. Признание бо-

жественного  предопределения  в шариате с неизбежностью

поро-

дило и  большую  значимость  вопроса о свободе воли му-

сульманина и ее пределах. Столкнувшиеся но этому поводу

религиозно-философские  школы  заняли  разную  позицию.

Так, одна из этих школ (джабариты) вообще отрицала сво-

боду воли человека.

   Для шариата,  особенно  на первых стадиях его разви-

тия,  характерно внимание не к правам мусульманина, а к

его обязанностям по отношению к Аллаху. Нормы, содержа-

щие такие обязанности, достаточно широко представлены в

шариате,  и  они  определяли всю жизнь правоверного му-

сульманина (ежедневное совершение  молитвы,  соблюдение

поста и правил захоронения и т.д.). Не случайно особен-

ностью норм,  составляющих шариат, является то, что они

применяются  только  к мусульманам и в отношениях между

мусульманами. Раннему исламу и шариату были присущи ус-

тановления  (нормы),  восходящие еще к общинному строю,

содержащие элементы коллективизма, милосердия, заботы о

калеках  и  иных обездоленных.  Но в шариате нашли свое

отражение и представления о бессилии человека перед бо-

гом, о вытекающей отсюда созерцательности и покорности.

В Коране особенно подчеркивалась необходимость для  му-

сульманина  проявлять  терпение  и смирение:  "Терпите,

ведь Аллах с терпеливыми" (8.48).  Таким же  образом  в

шариате  закреплялась  обязанность  мусульманина подчи-

няться халифу и  государственной  власти:  "Повинуйтесь

Аллаху  и  повинуйтесь  посланнику и обладателям власти

среди Вас" (4.62).

   Мистико-религиозная оболочка   шариата    обусловила

большое  своеобразие составляющих его собственно право-

вых конструкций и понятий, тормозила формирование в нем

рационалистических начал и логически обоснованной внут-

ренней системы,  как это имело место в  римском  праве.

Однако  к  VIII-IX вв.,  когда шариат перерастает рамки

патриархально-общинного и племенного восприятия мира  и

сталкивается с феодализирующимися общественными отноше-

ниями,  он, благодаря активной деятельности мусульманс-

ких  богословов-правоведов,  все в большей степени дви-

жется от божественного правопонимания  к  рационалисти-

ческому,  от казуальных методов выведения правовых норм

- к логико-системным.  Мусульманские ученые-юристы,  не

порывая  с  основополагающими  и традиционными началами

шариата,  выработали целую серию новых правовых доктрин

и норм (фикх),  имеющих сугубо юридическую природу.  Из

них особую известность и авторитет в мусульманском мире

приобрели Абу Ханифа, получивший титул "великого учите-

ля" (умер в 767 году),  Малик ибн Анас (умер в 795  го-

ду),  Мухаммед ибн Идрис Шафии (умер в 820 году), Ахмед

ибн Ханбаль (умер в 855 году).

   Доктринальная разработка мусульманского права учены-

миюристами,  внося в него логико-рационалистическое на-

чало и имея своим следствием  создание  огромной  массы

новых  правовых  норм  (усложнение фикха),  не означала

разрыва с классическим исламом, выраженным в Коране и в

Сунне. Наоборот, презюмировалось, что такие новые нормы

и доктрины являются истинными,  идущими от ортодоксаль-

ного ислама, если только они не извращены в самой

судебной практике муфтиев и муджтахидов. Таким образом,

в шариате сформировались представления о том, что ислам

дает нормативные ориентиры на все случаи  жизни  и  что

правильное  следование  ему исключает возможность внут-

реннего противоречия между правовыми нормами, даже если

внешне они исключают друг друга.

   Одной из характерных черт средневекового мусульманс-

кого права (особенно в первые века)  была  его  относи-

тельная целостность.  Вместе с представлениями о едином

боге - Аллахе - утвердилась идея единого правового  по-

рядка,  имеющего  универсальный  характер.  Более того,

возникнув первоначально на Аравийском полуострове,  му-

сульманское  право  по  мере расширения границ халифата

распространяло свое действие на новые территории.

   Но оно на первый план выдвигало не  территориальный,

а конфессиональный принцип. Мусульманин, находясь в лю-

бой другой стране (например,  с торговыми целями), дол-

жен  был  соблюдать шариат,  сохранять верность исламу.

Постепенно с распространением ислама и превращением его

в  одну из основных религий мира шариат стал своеобраз-

ной мировой системой права. Это заметно отличало его от

права западноевропейских средневековых государств,  для

которого были характерны такие  черты,  как  партикуля-

ризм,  ограниченные сферы действия, внутренняя несогла-

сованность и т.д.

   Как конфессиональное право шариат отличался и от ка-

нонического права в странах Европы в том отношении, что

он регулировал не строго очерченные сферы  общественной

и церковной жизни,  а выступал в качестве всеохватываю-

щей и всеобъемлющей нормативной системы,  утвердившейся

в целом ряде стран Азии и Африки. Со временем нормы ша-

риата вышли далеко за пределы Ближнего и Среднего  Вос-

тока,  распространили  свое  действие на Среднюю Азию и

часть Закавказья, на Северную, а также частично Восточ-

ную и Западную Африку, на ряд стран Юго-Восточной Азии.

Однако столь бурное и широкое распространение ислама  и

шариата  повлекло  за  собой и все большее проявление в

нем местных особенностей и различий при толковании  от-

дельных правовых институтов и решений конкретных право-

вых споров.  Так, со временем с утверждением двух глав-

ных  направлений в исламе соответствующим образом прои-

зошел раскол в шариате,  где  наряду  с  ортодоксальным

направлением  (суннизм) возникло и другое направление -

шиизм, которое вплоть до настоящего времени имеет доми-

нирующие  позиции в Иране,  а также частично в Ливане и

Йемене.  Противоборство между этими направлениями нашло

свое закреплений и в правовых нормах,  касающихся самых

разных сторон жизни государства и общества.  Так, в ши-

изме  предусматривается правовой порядок передачи госу-

дарственной власти по наследству, сосредоточение светс-

кого  и  религиозного авторитета в руках духовных лиц -

имамов,  считавшихся непогрешимыми.  Более того,  шииты

признавали только те предания о пророке Му-

хаммеде, в том числе являвшиеся для них правовыми  ука-

заниями,  которые восходили к последнему праведному ха-

лифу - Али.

   Постепенно и сторонники ортодоксального  направления

шариата  (сунниты)  сгруппировались  в  четыре основных

толка (мазхаба),  представлявших собой по существу  са-

мостоятельные правовые школы, связанные с именами пере-

численных выше четырех виднейших мусульманских правове-

дов:  ханифиты.  маликиты, шафииты, ханбалиты. Наиболее

распространенный из них ханифитский мазхаб (от Абу  Ха-

нифа)  имел  своих  последователей прежде всего в таких

странах, как Египет. Турция. Индия, а также на террито-

рии нашей страны.

   Деятельность основных  школ-мазхабов  способствовала

дальнейшему развитию мусульманского права, рационально-

му  осмыслению новых явлений общественной жизни,  выра-

ботке целого ряда абстрактных правил, отказу от некото-

рых явно устаревших ("пережиточных норм"). Но постепен-

но углублялись противоречия и расхождения  между  этими

школами по важнейшим вопросам права.

   Ряд самостоятельных  школ  возник  и на базе шиизма:

исмаилитская,  джафаритская, зейдитская и др. Таким об-

разом,  к  концу средневековья шариат,  доктринальная и

нормативная основа которого  усложнилась  и  претерпела

существенные изменения, стал чрезвычайно сложным и нео-

бычным правовым явлением.

   Источники мусульманского права. Важнейшим источником

шариата  считается  Коран  - священная книга мусульман,

состоящая из притч,  молитв и проповедей, приписываемых

пророку Мухаммеду. Исследователи находят в Коране поло-

жения,  которые заимствованы из более  ранних  правовых

памятников  Востока  и  из  обычаев доисламской Аравии.

Составление Корана растянулось на  несколько  десятиле-

тий. Канонизирование его содержания и составление окон-

чательной редакции произошло при халифе Омаре (644- 656

гг.).  В самом Коране его правовая значимость определя-

ется следующим образом:  "И так мы ниспослали  его  как

арабский судебник". Коран предписывает арабам также по-

кинуть "обычаи отцов" в  пользу  правил,  установленных

исламом (2,165-166).

   Коран состоит  из  114  глав (сур),  расчлененных на

6219 стихов (аята). Большая часть этих стихов имеет ми-

фологический характер, и лишь около 500 стихов содержат

предписания,  относящиеся к правилам поведения  мусуль-

ман.  При  этом не более чем 80 из них можно рассматри-

вать как собственно правовые (в основном  это  правила,

относящиеся к браку и семье),  остальные касаются рели-

гиозного ритуала и обязанностей.

   Большая часть положений Корана носит казуальный  ха-

рактер и представляет собой конкретные толкования, дан-

ные пророком в связи с частными случаями. Но многие ус-

тановления имеют весьма неопределенный вид и могут при-

обретать разный смысл в зависимости от того,  какое со-

держание в них вкладывается.  В последующей судебно-бо-

гословской практике и в правовой доктрине в  результате

достаточно свободного толкования разными мазхаба-

ми они получили свое выражение в противоречивых,  а не-

редко и во взаимоисключающих правовых предписаниях.

   Другим авторитетным  и обязательным для всех мусуль-

ман источником права была Сунна ("священное предание"),

состоящая  из многочисленных рассказов (хадисов) о суж-

дениях и поступках самого Мухаммеда.  В  хадисах  также

можно встретить различные правовые напластования, отра-

жающие развитие социальных отношений в арабском общест-

ве.  Окончательное редактирование хадисов было осущест-

влено в IX веке, когда были составлены 6 ортодоксальных

сборников сунны,  наибольшую известность из которых по-

лучил сборник Бухари (умер в 870 году).  Из сунны также

выводятся нормы брачного и наследственного, доказатель-

ственного и судебного права, правила о рабах и т.д. Ха-

дисы Сунны,  несмотря на их обработку,  содержали много

противоречащих друг другу положений,  и выбор  наиболее

"достоверного"  из  них  всецело относился к усмотрению

богословов-правоведов и судей. Считалось, что имеют си-

лу лишь те хадисы,  которые были пересказаны сподвижни-

ками Мухаммеда,  причем,  в отличие от суннитов,  шииты

признавали действительными лишь те хадисы, которые вос-

ходили к халифу Али и к его сторонникам.

   Третье место в  иерархии  источников  мусульманского

права занимала иджма,  которая рассматривалась как "об-

щее согласие мусульманской общины".  Наряду с Кораном и

Сунной  она относилась к группе авторитетных источников

шариата.  Практически иджма складывалась из совпадающих

мнений по религиозным и правовым вопросам, которые были

высказаны сподвижниками Мухаммеда (число которых насчи-

тывало  более  100  человек)  или впоследствии наиболее

влиятельными мусульманскими теологами-правоведами (има-

мами,  муфтиями, муджтахидами). Иджма развивалась как в

виде интерпретаций текста Корана или Сунны, так и путем

формирования  новых норм,  которые уже не связывались с

Мухаммедом. Они предусматривали самостоятельные правила

поведения  и становились обязательными в силу единодуш-

ной поддержки муфтиев  или  муджтахидов.  Такой  способ

развития  норм  мусульманского  права  получил название

"иджтихад".  Правомерность иджмы как одного из основных

источников  шариата  выводилась  из указания Мухаммеда:

"Если вы сами не знаете, спросите тех, кто знает".

   Большая роль иджмы в  развитии  шариата  состояла  в

том,  что  она  позволяла правящей религиозной верхушке

Арабского  халифата  создавать  новые  правовые  нормы,

приспособленные  к  меняющимся условиям феодального об-

щества, учитывающие специфику завоеванных стран. К идж-

ме  в  качестве  источника права,  дополняющего шариат,

примыкала и фетва -.решения и мнения отдельных  муфтиев

по правовым вопросам.  В VIII-IX вв.  в связи с широким

распространением метода "иджтихада" мусульманское право

активно  развивалось  доктринальным путем в трудах ука-

занных выше основателей главных правовых школ,  а позд-

нее в работах их ведущих последователей и учеников. В Х

в. рядом

авторитетных теологов-юристов  оыли процедены работы но

систематизации накопленного к этому  времени  обширного

правового материала.  С XI в.  в связи с обострившимися

противоречиями между главными течениями в исламе и раз-

ными  правовыми школами (мазхабами) мусульманское право

Практически не существовало как единая  система.  Внут-

ренние  расхождения в нем приобрели существенный харак-

тер.

   Одним из наиболее спорных источников  мусульманского

права, вызывавшим острые разногласия между разными нап-

равлениями.  был кияс - решение правовых дел но  анало-

гии.  Согласно  княсу правило,  установленное в Коране.

Сунне или иджме,  может быть применено к делу,  которое

прямо не предусмотрено в этих источниках права. Кияс не

только позволял быстро урегулировать новые общественные

отношения,  но  и  способствовал освобождению шариата в

целом ряде моментов от теологического налета.  Но в ру-

ках мусульманских судей кияс часто становился и орудием

откровенного произвола.  Наиболее широко  данный  метод

был  обоснован Абу Ханифа и его последователями - хани-

фитами. Наиболее резко против кияса выступили ханбалиты

и  особенно  шииты.  которые вообще не признавали его в

качестве источника права.

В качестве дополнительного  источника  права  шариат

допускал и местные обычаи,  не вошедшие непосредственно

в само мусульманское право в период его становления, но

не  противоречившие  прямо его принципам и нормам.  При

этом признавались правовые обычаи,  сложившиеся в самом

арабском обществе (урф), а также у многочисленных наро-

дов, покоренных в результате арабских завоеваний или же

подвергшихся  в более позднее время влиянию мусульманс-

кого права (адаты),  в частности у народов,  населявших

нашу страну.

   Наконец, производным  от  шариата источником мусуль-

манского права были указы и распоряжения халифов - фир-

маны. В последующем в других мусульманских государствах

с развитием законодательной деятельности в качестве ис-

точника  права  стали рассматриваться и играть все воз-

растающую роль законы - кануны.. Фирманы и кануны также

не должны были противоречить принципам шариата и допол-

няли его прежде всего нормами,  регламентирующими  дея-

тельность  государственных органов и регулирующих адми-

нистративно-правовые отношения государственной власти с

населением.

   Правовое регулирование  имущественных и семейных от-

ношений. Хотя шариат не знал как такового деления права

на отдельные отрасли,  гражданско-правовые отношения, в

частности право собственности,  договорное и  деликтное

право, получили в нем заметное развитие.

   Особое внимание  в  шариате уделялось "праву личного

статуса".  В Арабском халифате,  как и во многих других

государствах средневекового Востока, не сложился особый

сословный строй с присущей ему иерархией неравноправных

сословно-корпоративных  групп.  По мусульманскому праву

юридическое положение лица

определялось его вероисповеданием.  Полноправный личный

статус по шариату имели только мусульмане.  Лица, испо-

ведовавшие  христианство  или  иудаизм  (так называемые

зиммии), находились в приниженном положении и были обя-

заны уплачивать тяжелый государственный налог (джизья).

Нормы шариата применялись к ним  лишь  в  тех  случаях,

когда они заключали сделки с мусульманами или совершали

преступления.  Развитие  социальных  отношений  оказало

влияние на положение рабов. Они не признавались субъек-

тами права, но могли с согласия своих хозяев вести тор-

говые  операции  и  приобретать  имущество.  Отпуск ра-

бов-мусульман на волю  рассматривался  как  богоугодное

дело.  Характерной чертой правового статуса личности по

шариату являлось также неравенство мужчины и женщины.

   Поскольку согласно религиозным представлениям шариа-

та  субъектом права являлся лишь Аллах,  то мусульманин

рассматривался как носитель установленных богом обязан-

ностей. Лишь в той мере, в какой он соблюдал свой рели-

гиозный долг,  следуя велениям ислама, он получал право

на предусмотренные шариатом притязания и на другие юри-

дические возможности.  Поэтому мусульманские  правоведы

разрабатывали  не  столько  вопрос  о правоспособности,

сколько о дееспособности лица, то есть о его возможнос-

ти участвовать в сделках и в иных правовых актах. Граж-

данская дееспособность рассматривалась в качестве необ-

ходимого условия для приобретения имущественных прав. В

полном  объеме  дееспособность  предоставлялась  лицам,

достигшим совершеннолетия и находившимся в здравом рас-

судке.  Право устанавливать факт достижения совершенно-

летия  в каждом отдельном случае осуществлялось судьей,

который решал этот вопрос по  своему  усмотрению.  Было

известно  также понятие ограниченной дееспособности для

малолетних,  слабоумных,  лиц, находившихся в состоянии

опьянения и т.д.

   Важное место в мусульманской правовой доктрине зани-

мали нормы,  регламентирующие имущественные  отношения.

Прежде всего в правовой доктрине было закреплено предс-

тавление об имуществе как объекте вещных  прав.  Особую

категорию  составляли  вещи,  которые  не  могли или не

должны были находиться  в  собственности  мусульманина.

Это - воздух, море, пустыня, мечети, водные пути и т.п.

Не признавалась собственность мусульман и на так  назы-

ваемые "нечистые вещи" - вино, свинину, книги, противо-

речащие положениям ислама, и т.д. Нередко в ходе арабс-

ких  завоевательных походов эти вещи подвергались унич-

тожению,  хотя вопрос о праве на истребление имущества,

принадлежащего  неверным,  был  спорным  и  трактовался

по-разному в различных мазхабах.  Мусульманскому  праву

было  известно также деление вещей на движимые и недви-

жимые, заменимые и незаменимые, характеризующиеся инди-

видуальными  признаками  и  не  имеющие  таковых и т.д.

Большое внимание мусульманские правоведы уделяли  клас-

сификации  земельных имуществ.  В особые группы выделя-

лось государ-

ственное имущество, земли, принадлежащие частным лицам,

брошенные земли,  земли,  непригодные для  обработки  и

т.п.

   В шариате  подробно определялись способы возникнове-

ния права собственности,  причем по  некоторым  из  них

правоведы,  представители разных мазхабов,  высказывали

разноречивые мнения.  Завоевательные  походы  арабов  с

большой остротой поставили вопрос о правомерности воен-

ных захватов, о самом порядке возникновения права собс-

твенности  на захваченное имущество.  Завоеванные земли

по общему правилу рассматривались как собственность го-

сударства  и поступали в распоряжение халифов и эмиров.

Правовой статус иного имущества, добытого у неприятеля,

определялся  прежде  всего в зависимости от того,  было

оно получено насильственным или ненасильственным путем.

Имущество,  захваченное  силой,  делилось  на несколько

частей, размер которых по-разному определялся в отдель-

ных  мазхабах.  Одна  из них переходила в собственность

добытчика,  вторая должна была быть передана  государс-

тву,  третья  - мечетям и т.д.  Шариату были известны и

такие способы  приобретения  права  собственности,  как

наследование, договор, находка вещи. В последнем случае

своеобразным было то,  что владелец земли,  нашедший на

своем участке чужую вещь, становился ее собственником.

   Сложившийся в мусульманских государствах строй отно-

шений собственности тщательно регламентировался и охра-

нялся нормами шариата. Праву частной собственности при-

писывалось божественное происхождение, оно рассматрива-

лось  как  постоянное  и неограниченное,  а собственник

имел абсолютную свободу распоряжения своим  имуществом.

Незыблемость  частной  собственности  выводилась непос-

редственно из Корана,  где говорилось:  "И не простирай

своих глаз на то,  чем мы наделили некоторые пары" (20,

31).

   Особый правовой режим имели земли, составлявшие пер-

воначальную  территорию  мусульманской  общины (Мекка с

прилегающей территорией), которые назывались хиджаз. На

этих  землях  могли  селиться только мусульмане,  здесь

нельзя было рубить деревья,  охотиться и т.п. Население

покоренных земель, как правило, теряло свои собственни-

ческие права, которые переходили государству. Землевла-

дельцы  же рассматривались теперь как арендаторы и обя-

заны были платить тяжелый налог (харадж).

   Частная феодальная собственность в Арабском халифате

(мульк) имела подчиненное значение по сравнению с госу-

дарственной собственностью и общинным землепользованием

и  не  получила широкого распространения.  В отличие от

феодальной собственности в странах Европы она не  имела

иерархической структуры, не связывалась условиями служ-

бы. С ростом государственного земельного фонда и разви-

тием  феодальных  отношений  получили распространение и

условные формы земельных  владений.  Часть  захваченных

земель  стала  предоставляться отдельным представителям

феодальной  верхушки  за  военную  или  государственную

службу  (икта).  Владелец такой земли (иктадар) получал

право собирать в свою пользу подати с подвластного  на-

селения. Поскольку икта со вре-

менем стала передаваться по наследству,  по своему фак-

тическому положению она приближалась к землям,  закреп-

ленным по праву собственности. Согласно первоначальному

толкованию Корана пресная вода,  также  как  и  воздух,

считалась общим достоянием. Но постепенно колодцы, пру-

ды и мелкие озера переходили  в  собственность  крупных

землевладельцев.   Лишь   значительные   реки  и  озера

по-прежнему входили в общую систему  общинной  и  госу-

дарственной  собственности,  что определялось необходи-

мостью проведения совместных ирригационных работ,  осу-

ществляемых под контролем должностных лиц.

   Своеобразным институтом шариата, связанным с вещными

правами,  был  вакуф,  представлявший  собой  имущество

(обычно  недвижимое),  переданное  собственником на ка-

кие-либо религиозные или благотворительные цели  (мече-

тям,  медресе и т.д.). Лицо, установившее вакуф, теряло

право собственности на данное имущество,  но  сохраняло

за  собой право выступать в качестве управляющего ваку-

фом и резервировать определенный доход с вакуфа для се-

бя и своих наследников.  Имущества, составляющие вакуф,

не могли быть предметом купли-продажи,  залога  и  т.д.

Вакуфные  земли,  однако,  могли сдаваться в аренду или

обмениваться на равноценное земельное имущество. Данный

институт широко использовался богатой верхушкой с целью

уклонения от уплаты высоких налогов, поскольку имущест-

во,  составляющее вакуф, освобождалось от государствен-

ного обложения.

   В шариате в отличие от римского права не  формулиро-

валась  общая концепция обязательства,  но практические

вопросы договорного права,  опосредовавшего торгово-де-

нежный оборот, получили всестороннюю разработку. Обяза-

тельства делились на возмездные и безвозмездные,  двус-

торонние и односторонние,  срочные и бессрочные. Харак-

терным для мусульманского общества было распространение

специфических односторонних обязательств - обетов.

   Договор по шариату рассматривался как связь,  возни-

кающая из взаимного соглашения сторон, которое, однако,

в  условиях имущественного неравенства имело чисто фор-

мальный характер.  Условия договора могли быть выражены

в любом виде: в документе, в неофициальном письме, уст-

но.  Заключенные договоры рассматривались как  незыбле-

мые. Обязанность соблюдать "свои договоры" рассматрива-

лась в Коране (23,8) как  священная.  Недействительными

считались договоры,  заключенные с безнравственными це-

лями с использованием "нечистых" или изъятых из оборота

вещей.

   Мусульманские правоведы  не ставили жестких условий,

касающихся формы выражения воли сторон в договоре. Сог-

ласие сторон на вступление в договор,  условия договора

могли быть выражены в документе,  устно и в виде неофи-

циального письма. В шариате подробно регламентировались

различные виды договоров:

   купля-продажа, заем, дарение, наем, ссуда, хранение,

товарищество,  союз и т.д.  В связи с широким развитием

торговли одним из наиболее разработанных договоров была

купля-продажа. О пра-

вомерности торговли "но взаимному согласию"  говорилось

еще в Коране (4,33).

   Договор купли-продажи  допускался  лишь  в отношении

реально существующих вещей, и только в ханифитском маз-

хабе  признавалась  продажа вещей,  которые должны быть

произведены в будущем. В случае обнаружения скрытых не-

достатков в купленных вещах (болезнь у раба,  животного

и т.п.) покупатель мог расторгнуть договор.

   В шариате содержались положения,  которые  формально

осуждали ростовщичество.  Еще в Коране говорилось,  что

"Аллах разрешил торговлю и запретил рост"  (2,276).  Но

на  практике  этот запрет часто нарушался.  Запрещалось

обращать должника в рабство за неуплату долгов,  но его

можно  было  заставить  отработать свой долг кредитору.

Такая форма расчета с кредитором соответствовала разви-

тию феодальных форм эксплуатации.

   Большое внимание в мусульманском праве уделялось от-

ношениям имущественного найма, прежде всего аренде зем-

ли. Было известно несколько видов найма, причем первос-

тепенное внимание уделялось вопросам размера и  порядка

взимания арендной платы в пользу собственника.  Широкое

распространение в арабском обществе  получили  договоры

союза и товарищества. Эта правовая форма использовалась

для совместного орошения земли, снаряжения торговых ка-

раванов и т.д.

   Мусульманская религия и шариат рассматривают безбра-

чие как нежелательное состояние, а брак как религиозную

обязанность  мусульманина.  Но  на деле брачный договор

нередко выступал как своеобразная торговая сделка. Фор-

мально  для  заключения брака требовалось согласие сто-

рон,  в том числе и невесты (только шафииты не  считали

такое  согласие обязательным).  Но поскольку считалось,

что волю невесты вправе выразить родители,  брачный до-

говор часто превращался в замаскированную форму продажи

девушки.  Фактически отец распоряжался брачной  судьбой

своих  дочерей,  стремясь при этом получить максимально

высокий выкуп.  Так как согласно преданию Мухаммед  же-

нился  на Айше,  когда ей исполнилось девять лет,  этот

возраст был признан как достаточный  для  вступления  в

брак женщин. У шиитов допускался временный брак, заклю-

ченный на определенный срок.  По шариату мусульманин не

имел права вступать в брак с неверующими и отступниками

от ислама.  Браки,  заключенные с нарушением этих усло-

вий, расторгались. Но мусульманину разрешалось жениться

на женщинах,  исповедующих  другую  религию,  поскольку

предполагалось, что муж обратит свою жену в мусульманс-

кую веру.  Женщине-мусульманке было запрещено  выходить

замуж за иноверца.

   Коран признавал  за мусульманином право иметь до че-

тырех жен одновременно.  Кроме того,  можно было  иметь

наложниц  из числа рабынь.  Но муж обязывался предоста-

вить каждой жене имущество,  жилище и  одежду,  которые

соответствовали  его  положению.  На практике содержать

нескольких жен,  а тем более специальные гаремы  с  не-

вольницами могли лишь представители верхушки феодально-

го общества.

Мусульманская религия  обосновывала приниженное и зави-

симое положение женщины  в  семье.  Превосходство  мужа

обосновывалось  следующим  указанием  в Коране:  "Мужья

стоят выше жен потому,  что бог дал первым преимущество

над вторыми, и потому, что они из своих имуществ делают

траты на них" (4,38).

   Жена не участвовала в расходах по дому, которые воз-

лагались  на  мужа,  но была обязана вести домашнее хо-

зяйство, воспитывать детей. Ее право участвовать самос-

тоятельно  в  имущественном обороте было крайне ограни-

ченно. Маликиты, например, считали, что жена без согла-

сия  мужа  может  распоряжаться  не  более  чем третьей

частью имущества.

   Коран разрешал мужу применять к женам различные  на-

казания, включая телесные: "А тех, непокорности которых

вы боитесь,  увещайте,  и покидайте их на ложах, и уда-

ряйте их" (4,38).

   В мусульманском праве подробно определялись поводы к

разводу и его процедура.  Любой из четырех  браков  мог

быть расторгнут, число последующих браков и разводов не

регламентировалось.  Шариат знал несколько видов разво-

дов,  различавшихся как по самому порядку, так и по его

юридическим последствиям.  Например,  был возможен вре-

менный  развод,  предусматривающий своеобразный испыта-

тельный срок.  Хотя поводы для развода были точно опре-

делены (отступничество от ислама и т.д.),  муж мог раз-

вестись с женой и без объяснения  причин  в  упрощенной

форме  (талак),  произнеся  одну из установленных фраз:

"ты отлучена" или "соединись с родом". В случае развода

муж  должен  был  выделить  жене  необходимое имущество

"согласно обычаю".  Разведенная женщина в течение  трех

месяцев  оставалась в доме бывшего мужа,  чтобы опреде-

лить,  не является ли она беременной. В случае рождения

ребенка  он должен был быть оставлен в доме отца.  Жена

могла требовать развода только через суд, ссылаясь лишь

на строго очерченные основания: муж имел физические не-

достатки, не выполнял супружеских обязанностей, жестоко

обращался с женой или не выделял средств на ее содержа-

ние.

   Чрезвычайно сложным и запутанным было наследственное

право,  которое к тому же имело существенные различия в

разных правовых школах. Признавались два порядка насле-

дования:  по завещанию и по закону.  Завещание не могло

составляться в пользу законных наследников, затрагивать

более трети имущества завещателя,  его составление тре-

бовало присутствия двух свидетелей.  Особенно  разрабо-

танным был порядок наследования по закону. Из имущества

умершего прежде всего покрывались расходы,  связанные с

его  погребением,  затем  выплачивались  все его долги.

Особенностью шариата было то, что наследованию подлежа-

ли только имущественные права умершего, а не обязаннос-

ти, которые не могли переходить наследникам.

   Оставшееся имущество переходило к законным наследни-

кам  умершего;  они  делились  на  несколько категорий,

внутри которых устанавливалась своя очередность призва-

ния к наследству.  Так, в первую очередь наследство по-

лучали дети умершего, затем его

братья, дяди  и  т.д.  Наследственная  доля женщин была

вдвое меньше доли мужчин.

   На получение наследства не имели права вероотступни-

ки,  разведенные супруги, лица, которые, хотя бы и неу-

мышленными действиями,  вызвали  смерть  наследодателя.

Лишь  маликиты  признавали право на наследство за убий-

цей, если он руководствовался справедливыми мотивами.

   Преступления и  наказания.  Нормы  уголовного  права

представляли  собой наименее разработанную часть шариа-

та.  Они отличались архаичностью, отражали сравнительно

низкий уровень юридической техники. Отсутствовало общее

понятие преступления, слабо были разработаны такие инс-

титуты, как покушение, соучастие, смягчающие и отягчаю-

щие вину обстоятельства и т.п.

   Еще средневековые мусульманские правоведы  разделили

все преступления на три группы. Первую из них составля-

ли преступления,  которые восходили,  согласно  мусуль-

манской  доктрине,  к  указаниям самого Мухаммеда.  Они

трактовались как посягательства на "права Аллаха" и  не

допускали  прощения.  Сюда относилось прежде всего отс-

тупничество  от  ислама,  каравшееся  смертной  казнью.

Столь  же сурово карались наиболее дерзкие преступления

против порядка управления - бунт и сопротивление  госу-

дарственным  властям.  К  этой  же группе преступлений,

объявленных тяжким религиозным грехом,  относились кра-

жи,  употребление спиртных напитков,  прелюбодеяние,  а

также ложное обвинение в прелюбодеянии.

   Вторую группу преступлений составляли противоправные

действия, которые рассматривались как посягательства не

на права всей мусульманской общины,  а на права отдель-

ных лиц.  Нормы,  регулирующие их,  восходили к обычаям

родоплеменного строя,  сохраняли следы непосредственной

расправы  потерпевшего  с  обидчиком.  Так,  умышленное

убийство или смертельное ранение влекли за собой  кров-

ную месть со стороны родственников убитого.  В шариате,

правда,  уже предусматривалась возможность замены кров-

ной  мести денежным выкупом,  если родственники убитого

прощали убийцу. За неумышленное убийство устанавливался

выкуп,  который сопровождался двухмесячным постом и от-

пуском на волю раба-мусульманина. Для других преступле-

ний данной группы, в частности за телесные повреждения,

ответственность также возникала' по принципу возмездия,

т.е. талиона. Этот принцип отчетливо закрепляется в Ко-

ране,  где предписано: "душа - за душу, и око - за око,

и нос - за нос,  и ухо - за ухо, и зуб - за зуб, и раны

- отмщение" (5, 49).

   Наконец, третью группу преступлений составляли дейс-

твия, которые не рассматривались как наказуемые в пери-

од становления халифата, а поэтому не упоминались в ос-

новных источниках шариата. С развитием правовой доктри-

ны и стремлением имущей верхушки  укрепить  сложившийся

общественный  порядок начинают рассматриваться как уго-

ловные преступления и наказываться в  судебном  порядке

такие действия, как неуплата закята, несоблю-

дение поста,  легкие телесные повреждения, оскорбления,

хулиганство, обвешивание и мошенничество, взяточничест-

во,  растрата государственных средств,  азартные игры и

т.п.  Мера наказания по таким делам зависела от мнения,

высказываемого муджтахидами,  и от усмотрения отдельных

судей.

   Наказания по мусульманскому праву отразили как арха-

ичные и догосударственные способы возмездия, так и дос-

таточно  разработанные  меры  целенаправленной  уголов-

но-правовой репрессии.

   Преступления первой  и второй группы влекли за собой

строго фиксированные и суровые наказания  (хадд  и  ки-

сас).  Наказания за преступления, относящиеся к третьей

группе (тазир), отличались большим разнообразием и гиб-

костью  (от  4  до 11 видов таких наказаний),  но также

имели ярко выраженный карательный характер. Как отмеча-

лось выше, шариат допускал и тем самым узаконивал кров-

ную месть (в несколько ограниченных по сравнению с  до-

исламским периодом размерах),  талион,  а также выкуп в

вещах или деньгах (до 100 верблюдов или 1 тыс.  динаров

золота)  как компенсацию потерпевшему или его родствен-

никам, если они отказывались от своего права на кровную

месть.

   В шариате  предусматривались  типичные для средневе-

ковья жестокие и устрашающие наказания.  Так,  смертная

казнь, назначавшаяся по целому ряду преступлений, обыч-

но совершалась публично (путем повешения или  четверто-

вания),  а затем тело казненного выставлялось на всеоб-

щее поругание.  Применялись и  такие  виды  казни,  как

утопление  и закапывание заживо.  Широко использовались

также членовредительские и телесные наказания - отсече-

ние пальцев, рук и ног, бичевание, битье камнями и т.п.

Тюремное заключение  в  Арабском  халифате  применялось

обычно  для содержания преступников до суда,  но посте-

пенно стало использоваться и как мера наказания, причем

в  отдельных случаях назначалось пожизненное заточение.

Лишение свободы выражалось также и в домашнем  заключе-

нии или в помещении в мечеть. Мусульманское право знало

также  имущественные  санкции  (конфискации,  штрафы  и

т.п.)  и  позорящие наказания - бритье бороды,  лишение

права носить чалму, публичное осуждение и т.д., а также

ссылку и высылку (за мелкие преступления).

   Судебный процесс.  Процесс  по  мусульманскому праву

носил,  как правило,  обвинительный характер. Дела воз-

буждались не от имени государственных органов,  а заин-

тересованными лицами (за исключением преступлений, нап-

равленных против государственной власти). Различия меж-

ду уголовными и гражданскими делами (в  самом  судебном

процессуальном порядке) практически отсутствовали.  Су-

дебные дела рассматривались публично,  обычно в мечети,

где  могли присутствовать все желающие.  Стороны должны

были сами вести дело, не прибегая к помощи адвокатов.

   Процесс проходил устно,  письменное делопроизводство

не применялось,  хотя со времени правления Абассидов по

гражданским делам составлялись судебные протоколы.  Ос-

новными доказательствами были признания сторон, показа-

ния свидетелей, клят-

иы. Дело  должно  было решаться на одном заседании и не

могло откладываться на следующий день. По существу про-

цесс  в суде превращался в своеобразное состязание сто-

рон,  где. естественно, богатый и бедный не были в рав-

ном положении. При вынесении решения судья, за исключе-

нием  сравнительно  небольшой  категории  дел,  обладал

большой,  свободой  усмотрения,  что давало ему возмож-

ность руководствоваться личными симпатиями и  учитывать

социальное положение сторон.  Особенностью процессуаль-

ного права шариата было то,  что  судебное  решение  не

рассматривалось  как  окончательное и бесповоротное.  В

случае установления новых  фактов  и  обстоятельств  по

рассмотренному  ранее  делу судья мог пересмотреть свое

собственное решение. Это открывало простор для злоупот-

реблений  и произвола.  При оценке доказательств в суде

господствовал формализм. Так, полным доказательством по

делу  считались показания двух достойных доверия свиде-

телей-мусульман.  Показания женщин рассматривались  как

половинные  доказательства.  При отсутствии достоверных

или убедительных доказательств применялась клятва,  ко-

торую обычно должен был произнести ответчик или обвиня-

емый.  Клятва,  произнесенная по  особой  торжественной

форме и с ссылкой на Аллаха, принималась как веское до-

казательство в судебном процессе. Она освобождала обви-

няемого от ответственности или по крайней мере смягчала

наказание (например,  при обвинении в умышленном убийс-

тве).  Признание обвиняемого, если оно было сделано со-

вершеннолетним, вменяемым, не под влиянием принуждения,

рассматривалось в качестве доказательства, достаточного

для вынесения решения суда.

   Глава 31.Основные черты права средневекового

 Китая

   Источники права.  Развитие китайского средневекового

права  проходило  главным  образом  по линии разработки

норм уголовного права,  регулирования сословно-ранговых

различий, налоговых повинностей населения, обязанностей

различных категорий держателей государственных  земель,

а также лиц,  ответственных за сохранение государствен-

ной собственности, за пополнение государственной казны.

Все  эти тесно связанные между собой нормы и составляли

содержание многочисленных правовых  памятников,  динас-

тийных сводов законов, получивших название кодексов.

   В династийных  сводах законов костяк норм создавался

основателем династии (эти нормы со временем приобретали

черты божественного установления), а его преемники рас-

ширяли,  дополняли этот костяк своими  законодательными

постановлениями, совершенствуя их.

   Начиная с Хань, сборники законов неизменно строились

на закреплении  стабильного  ядра  традиционно-правовых

норм -люй,

которые дополнялись новыми - лин.  Постепенно между люй

и  лип произошло разделение по сферам правового регули-

рования:

   люй включали уголовные законы,  а лин -  администра-

тивные постановления и пр.

   Большая работа по систематизации законов была прове-

дена в суйском (VI в.) и танском (VII  в.)  Китае.  При

династиях  Суй (581- 618 гг.) и в первый период правле-

ния Тан кодексы подвергались пересмотру каждое царство-

вание. Первым дошедшим до нас сводом законов был кодекс

VII в. династии Тан ("Тан люй шу-и").

   Новая активизация законодательной  деятельности  ки-

тайских императоров имела место в период правления все-

китайской династии Сун в связи с усилением власти цент-

рального правительства.  В 960-963 гг.  было составлено

"Исправленное и пересмотренное собрание уголовных зако-

нов", почти целиком повторяющее танский кодекс.

   В связи со значительным увеличением текущего законо-

дательства работа по классификации законов и  постанов-

лений продолжалась и в последующие годы.  В конце XI в.

в Китае было создано специальное бюро по  пересмотру  и

классификации законов, которое, в частности, подготови-

ло "Свод законов из 900 статей".  В конце XIV в. увидел

свет "Свод законов династии Мин", воспроизводивший мно-

гие положения предшествующих кодексов.  Характерно, что

эта  практика  не  была изменена и после установления в

Китае маньчжурской династии Цин (1644-1912 гг.).  Уже в

1644 году,  после захвата маньчжурами Пекина,  началась

работа по изучению минского кодекса, одной из целей ко-

торой  было  внесение  в него исправлений и изменений в

соответствии с новыми политическими реалиями.

   В результате работы маньчжурских придворных сановни-

ков и судей в 1647 году был создан кодекс,  подавляющее

большинство положений  которого  было  заимствовано  из

старого  кодекса  династии Мин (1369-1644 гг.),  причем

часть из них в виде основных, коренных положений (люй),

которые не разрешалось изменять.  Более трехсот положе-

ний цинского кодекса было взято из дополнительных  пос-

тановлений минского кодекса, в который, в свою очередь,

вошли без всяких изменений  многие  положения  танского

кодекса.  Составленные на основе старых кодексов, мань-

чжурские кодексы XVII в. почти без изменений действова-

ли в Китае вплоть до начала XX в., определяя содержание

принципов и норм традиционного китайского права.

   Уголовное право.  Средневековое право Китая, его ди-

настийные  кодексы создавались в условиях сложившихся в

древности стереотипов массового правосознания китайцев,

воспринявших  идеологию ортодоксального конфуцианства с

его синтезом конфуцианства и легизма.

   Один из этих стереотипов исходил из веры китайцев  в

исключительную  эффективность  взаимодействующих друг с

другом моральных норм  (ли)  и  жестких  правовых  норм

(фа). В танском кодексе, закрепившем законченную норма-

тивную основу традици-

онного права,  прямые ссылки на моральные нормы ли,  на

конфуцианские произведения встречаются более чем  в  60

случаях. Вместе с тем кодекс исходит из легистских тре-

бований о коллективной ответственности, о поощрении до-

носов  и пр.  Правда,  при этом под прямым воздействием

высказывания Конфуция, осуждавшего донос на родителей и

родственников  как нарушение священного принципа "сяо",

в кодексе предусматривалось наказание  смертной  казнью

за  донос на прямых родственников в первом и втором по-

колениях.

   С действием этого стереотипа связана и другая  черта

массового сознания,  восходящая к легизму. Главная цель

закона - не регулирование  сферы  свободы  личности,  а

репрессия,  санкция,  дополняющая традиционные принципы

повиновения старшим, воле правителя. Более того, с пра-

вом в массовом сознании стало ассоциироваться лишь уго-

ловное право,  которое и получило наибольшее развитие в

китайской правовой культуре. Доминирующие нормы китайс-

кого уголовного права применялись не  только  в  случае

совершения преступления, но и при простом нарушении мо-

рали.  Примером торжества  традиционного  правосознания

может  служить одно из показательных положений танского

кодекса,  предусматривающее наказание в виде битья пал-

ками за абстрактное нарушение моральной нормы,  "за то,

что не следует делать".

   Жесткая правовая  градация  людей,   непосредственно

воздействующая на оценку тяжести любого аморального по-

ведения в зависимости от пола, возраста, места в иерар-

хии родственных отношений и в социальной иерархии,  за-

тушевывала социально-классовые различия в  традиционном

праве,  формировала устойчивые представления об уголов-

ном праве как о защитнике  общенациональных  интересов,

требующем неукоснительного соблюдения.

   Преступник как  субъект преступления мог быть и сво-

бодным, и рабом. В тех случаях, когда в кодексах не бы-

ло специальных указаний,  лично несвободный буцуй прив-

лекался к суду как свободный.  Но это обстоятельство не

исключало сугубо сословного принципа применения наказа-

ния за многие виды преступлений, а к вещам как объектам

преступления могли относиться и лично несвободные люди.

   Говоря об общих принципах уголовного права,  следует

отметить,  что китайский законодатель учитывал  в  ряде

случаев  формы вины:  умысел и неосторожность,  - но не

всегда  последовательно.  Формальная  неопределенность,

размытость  границ  моральной  нормы ли и как следствие

этого отсутствие сформулированного в  законе  правового

понятия, определения препятствовали четкому разграниче-

нию в праве форм вины,  приводили к частому использова-

нию при вынесении наказаний таких категорий,  как неве-

дение, неумышленность, небрежность, забывчивость, ошиб-

ка.  Эти  понятия  широко применялись еще в древности в

качестве оснований для помилования.

   В III-IV вв.  правовая доктрина главным  показателем

преднамеренности преступления стала считать составление

плана его совершения.  Предумышленное  преступление  по

танскому кодексу

отличалось не только составлением плана,  но  предвари-

тельным оговором двух или более человек.

   Законодательство, в том числе и танское,  не знало и

разработанного института необходимой обороны,  но осво-

бождало  от  ответственности  ближайших родственников -

сына,  внука и пр., защищавших от нападения отца, мать,

деда,  бабку, ибо негативные последствия этих действий,

вплоть до убийства нападавшего, не были продиктованы их

преступной волей.  В этом же ключе,  например, оценива-

лось и преступное деяние слуги,  совершенное по приказу

хозяина.  Требование  "сыновьего благочестия" неизменно

диктовало закрепление вышеуказанных  норм  в  китайском

законодательстве  вплоть  до XX в.,  также как и норм о

признании преступным доноса на  своих  ближайших  родс-

твенников и об освобождении от ответственности за укры-

вательство членов семьи, совершивших преступление.

   По танскому кодексу смягчались, как правило, наказа-

ния  за преступления по трем категориям лиц:  "старым и

малым",  а также инвалидам.  Но часто детям преступника

грозила продажа в рабство.  Женщины могли быть казнены,

но не могли быть сосланы,  а казнь  беременной  женщины

отсрочивалась на 100 дней после рождения ребенка.

   Классификация преступлений  в  зависимости от их об-

щественной опасности в свете конфуцианской морали поко-

илась в традиционном праве на концепции "10 зол",  сло-

жившейся в глубокой древности и  пережившей  века.  При

этом объектом преступного посягательства выступал риту-

ал,  нарушение которого в форме  непокорства,  сыновьей

непочтительности,  несогласия и пр.  определяло крайнюю

расплывчатость уголовно-правовой нормы,  дающей возмож-

ность самому судье оценивать тяжесть преступления,  от-

носить к той или иной ритуальной категории  практически

любое  преступление.  Это свойство "10 зол" во все века

ценилось в Китае, где не испытывали уважения к писаному

закону,  не допускающему расширенного толкования право-

вой нормы.

   К первому из "10 зол" относился  "заговор  о  мятеже

против государя", в категорию-которого мог быть отнесен

сговор о любом причинении вреда императору.  Главное  в

этой категории преступлений - направленность преступно-

го посягательства против императора,  "сына неба",  ес-

тественных  "небесных"  установлении.  В  том  же плане

трактовались последующие две формы зла.  "Великое непо-

корство", бунт против существующих порядков и морали, -

конкретно к этой  категории  преступлений  был  отнесен

умысел с целью разрушить,  попытка разрушить или разру-

шение храма и могил предков императора или  императорс-

кой резиденции. Третье зло - "заговор, измена", означа-

ющие измену императору, государству, переход на сторону

его врагов, мятеж, бегство из страны или попытка побега

из осажденного города.

   Все лица, совершившие эти преступления, а также чле-

ны  их семей считались "неисполнившими долг подданных".

Преступники,  их отцы и сыновья старше 16 лет подлежали

смертной казни

через обезглавливание,  женщины семьи (матери, незамуж-

ние дочери,  жены,  наложницы - вместе со слугами) кон-

фисковывались в качестве рабов.

   В логической связи с первыми тремя формами зла нахо-

дились и последующие преступления. Четвертое зло - "не-

подчинение, непокорство" - охватывало преступления про-

тив близких родственников,  убийство или избиение деда,

бабки,  родителей,  умысел убить их,  убийство  старших

братьев, сестер, близких кровных родственников мужа (но

не жены): его родителей, бабки или деда.

   Следующее, пятое  зло  -  "несправедливость,  пороч-

ность" - означало поведение,  противоречащее естествен-

ному порядку вещей,  преступления, совершенные с особой

жестокостью,  злобностью.  Конкретно сюда были отнесены

убийства в одной семье трех человек (если они не совер-

шали   преступлений,  за  которые  полагалась  смертная

казнь) или  совершение  преступления  с  особой  жесто-

костью, например с расчленением трупа, а также все виды

колдовских магических действий, приготовление, хранение

и передача другому лицу ядов и пр.

   Шестое зло - "выражение великого непочтения".  В его

основе была группа преступлений, связанных с нарушением

особо значимых запретов ли,  к числу которых были отне-

сены,  например, кража предметов культа, а также вещей,

используемых императором (императорской печати, печатей

его жены,  матери, бабки), а также оплошности, допущен-

ные при приготовлении ему пищи,  лекарства, злословие в

его адрес.  Все лица,  совершившие действия, угрожающие

здоровью  императора  или причинившие ему моральный или

физический вред (например, не выполнившие или подделав-

шие его указ), подлежали удавлению. При этом речь шла о

такой исключающей умысел форме  вины  как  небрежность,

ошибка.  В  противном  случае преступления относились к

первому злу, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

   Седьмые, восьмые,  девятые и десятые формы  зла  так

или  иначе были связаны с защитой нравственного порядка

в семье, рассматриваемого в качестве основы социального

порядка. Седьмое зло - "выражение сыновьей непочтитель-

ности", неподчинение родителям. К нему относились, нап-

ример, обвинение в неблаговидных действиях деда, бабки,

родителей, ругань в их адрес, их плохое содержание, вы-

деление  из  семьи  и раздел имущества без их согласия,

вступление в брак во время ношения траура или ношение в

это время нетраурной одежды и пр.

   Восьмое зло - "несогласие,  разногласие" между кров-

ными родственниками. К этой категории относился широкий

спектр преступных действий: от умысла убить или продать

в рабство близкого родственника до избиения женой  мужа

и доноса на родственников старшего поколения.

   Девятое зло  -  "несправедливость,  неправедность" -

включало в себя преступления,  совершенные друг  против

друга лицами,  связанными не семейными, а официальными,

социально-иерархическими узами, например, убийство под-

чиненным своего на-

чальника, командира, учителя-наставника в конфуцианской

морали,  т.е.  члена той группы  лиц,  которая,  как  и

семья, скрепляла социальный порядок. Сюда же были отне-

сены различные формы выражения женой непочтения к мужу,

например неношение по нему траурной одежды и пр.

   Десятое зло - кровосмесительные половые связи, кото-

рые приравнивались к поведению "птиц и зверей" и  вклю-

чали в себя половые отношения не только с кровными нис-

ходящими и ближайшими боковыми родственниками,  но и  с

наложницами деда и отца.

   "10 зол"  не покрывали все преступные действия.  Они

были своеобразным мерилом отношения к другим преступле-

ниям,  среди которых во все времена выделялись преступ-

ления против конкретного  человека,  посягательство  на

его жизнь,  здоровье и пр. Наказания при этом определя-

лись в традиционном китайском праве с учетом ряда  фак-

торов: социального статуса, отношений преступника и по-

терпевшего в системе кровнородственных и служебных свя-

зей,  наличия  и  интенсивности  преступной  воли и др.

Преднамеренное убийство влекло за собой  самое  тяжелое

наказание - обезглавливание. От ответственности свобод-

ного за убийство "по ошибке",  во время игры  например,

можно  было  откупиться.  Только  сговор рабов и буцуев

убить хозяина влек  за  собой  высшую  меру  наказания,

убийство  же  хозяином своего раба и буцуя наказывалось

по танскому кодексу 100 ударами толстыми палками,  если

они  провинились  перед ним,  если нет - то одним годом

каторги.  Убийство же "по ошибке" в этом случае  вообще

не наказывалось.

   Те же  условия  учитывались  при  нанесении телесных

повреждений,  но мера наказания была меньшей. Муж, при-

чинивший ранение жене,  наказывался менее строго, чем в

случае ранения постороннего человека. За ранение налож-

ницы он вообще не наказывался.

   К преступлениям против личности танским кодексом от-

носились многовариантные  ситуации  продажи  в  рабство

свободного (с учетом возраста,  пола, родства потерпев-

шего и преступника),  входящие в категорию "незаконного

перемещения  вещи  с  присущего  ей  хозяйского места",

вместе с хищением и присвоением  различного  рода  иму-

щества.  Эти преступления классифицировались и с учетом

того,  были ли они совершены против частного или казен-

ного имущества, а также частным или должностным лицом -

чиновником.  Учитывались при этом и способы незаконного

приобретения имущества: ограбление, кража, взятка, при-

обретение имущества с  использованием  административных

прав (т.е. в сфере административной деятельности чинов-

ника) и незаконное приобретение имущества,  связанное с

использованием служебного положения. Кража, наказуемая,

как правило,  битьем толстыми палками, определялась как

тайное хищение имущества, грабеж - как открытое хищение

с помощью угроз или силы.

   Особую группу преступлений составляли различные фор-

мы незаконного обогащения, получение имущества обманом,

с помо-

щью запугивания,  покупки  с применением силы или чрез-

мерным  получением  выгоды.  Таким  образом,  стиралась

грань  между преступлением и нарушением легальных огра-

ничений договоров, что было характерной чертой традици-

онного права,  не проводящего, как правило, четких раз-

личий между сферой публичных и частных интересов.

   Учитывалась при вынесении наказания и стоимость  по-

хищенного.  Кража в особо крупных размерах наказывалась

по танскому кодексу ссылкой с дополнительными каторжны-

ми  работами и компенсацией стоимости похищенной вещи в

двойном размере.  Кража казенного имущества увеличивала

меру наказания.  Кража у родственников уменьшала ее.  К

краже приравнивалось и причинение  ущерба  чужому  иму-

ществу. Сурово карался поджог, затопление чужого участ-

ка.

   Принципы тотальной личной  зависимости  подчиненного

от начальника,  простого смертного от должностного лица

являлись благодатной почвой для различных  видов  долж-

ностных преступлений и прежде всего взяточничества, ме-

ра наказания за которое варьировалась в зависимости  от

того,  нарушил  ли чиновник закон при получении "подар-

ка",  раскаялся или нет, а также в зависимости от стои-

мости,  величины  взятки.  Виновными в преступлении при

этом считались обе стороны.

   О суровой, но безуспешной из-за массы правовых лазе-

ек  борьбе  государства против должностных преступлений

свидетельствуют и другие примеры.  Должностным преступ-

лением,  например,  считалось по танскому кодексу любое

получение подарка чиновником от своих подчиненных, даже

если он был в отставке. Однако такие знаки благодарнос-

ти подчиненных,  как подношения в дни "траура и  горя",

даровой  труд "с соблюдением меры",  не считались прес-

тупными.

   Китайское право  не  разделяло  административного  и

уголовного наказания.  Любое нарушение в сфере деятель-

ности администрации влекло за собой  уголовное  наказа-

ние,  будь то опоздание или невыход на работу чиновника

или разглашение государственной тайны.  При этом чинов-

ник  не нес наказания за противоправное действие,  если

оно было совершено по приказу начальника.

   Особую группу преступлений составляли различные  на-

рушения моральных устоев в семье, половые преступления,

важнейшим критерием негативной оценки которых  выступал

также пол преступника и его место в системе родственных

связей с потерпевшим. Наряду с преступлениями, входящи-

ми в "10 зол",  традиционное право сурово карало прелю-

бодеяние, совращение чиновником женщины, если она нахо-

дилась в сфере его административной власти, изнасилова-

ние,  особенно если раб насиловал свободную женщину,  и

пр. Закон не считал при этом преступлением половые свя-

зи хозяина с рабыней или дочерью буцуев.

   При династии Северный Вэй (V в.) традиционная систе-

ма  наказаний включала в себя обезглавливание,  удавле-

ние,  каторжные работы со ссылкой, каторжные работы без

ссылки, тогда же в

качестве наказания стало применяться битье  палками.  В

период  Суй (VI в.) толстые палки были дополнены тонки-

ми.  Танский кодекс более чем на тысячелетие упорядочил

систему пяти основных наказаний:  удары тонкими палками

(пять степеней:  от 10 до 50 ударов),  толстыми палками

(пять степеней:  от 60 до 100 ударов), каторжные работы

(трех степеней: от 1 до 3 лет), ссылка (трех степеней в

зависимости  от отдаленности местности:  от 2 до 3 тыс.

ли') и смертная казнь в двух формах (путем  обезглавли-

вания и удушения). В 623 году была введена ссылка с до-

полнительными каторжными работами,  которой могла  быть

заменена смертная казнь. В Х-XI вв. смертная казнь была

дополнена расчленением трупа преступника.

Китайское право, таким образом, не знало пожизненной

каторги,  но  каторга  на  определенный срок превращала

фактически свободного человека в раба. Чиновники в свя-

зи с этим не наказывались каторжными работами. Осужден-

ные оставались на месте ссылки пожизненно,  только  при

династии  Тан они могли возвращаться домой по амнистии.

Не ссылались казенные рабы,  вместо ссылки их били пал-

ками.

   В династийные кодексы из конфуцианского источника Ли

цзы были перенесены "восемь правил" применения  наказа-

ния к лицам высокого социального статуса.  Восемь кате-

горий знатных лиц (первая - родственники, вторая - вер-

ные  друзья  императора,  "служившие ему в течение дли-

тельного времени",  третья - "благородные люди, слова и

поступки  которых могли служить образцом",  четвертая -

"способные, талантливые в военных и государственных де-

лах",  пятая  -  заслуженные  военнослужащие,  шестая -

знатные чиновники высших рангов и должностей, седьмая -

"усердные чиновники" и восьмая - "гости",  т.е. потомки

царских династий) в случае совершения ими ряда преступ-

лений,  наказуемых  смертной  казнью,  не подпадали под

юрисдикцию обычных судов. Они отдавались на откуп импе-

ратору при определении наказания, его смягчении или по-

миловании преступника.

   При решении  вопроса  о  наказании  за  преступления

пользовались преимуществами и другие категории чиновни-

ков благодаря системе заменяющих наказаний,  когда  ка-

торга  или ссылка заменялись потерей должности,  ранга,

титула.  Чем больше было у чиновника титулов,  чем выше

был  его ранг,  тем больше было возможностей "погасить"

основное наказание.  В случае  серьезных  преступлений,

когда титулов и рангов не хватало, оставшаяся часть на-

казания могла быть погашена штрафом.

   Господствующее положение бюрократии в обществе опре-

деляло  наличие  в  традиционном  праве Китая и другого

весьма специфического института - "тени",  на основании

которого родственники чиновника ("тенедателя") получали

ряд особых социальных и правовых преимуществ в  зависи-

мости от "силы тени", измеряемой

   ' I тыс. ли - около 500 км.

рангом чиновника  и степенью родства с ним "тенеполуча-

телей" (что определялось конфуцианскими  критериями  по

срокам ношения траура по умершему родственнику). "Тень"

давала возможность получения должности на государствен-

ной службе,  а также освобождала от ответственности или

смягчала наказание при совершении уголовного преступле-

ния.  Последствия ее действия были подробнейшим образом

зафиксированы в  танском  кодексе.  Самой  мощной  была

"тень" императора,  которая распространялась на большой

круг его родственников.  Но даже самый мелкий  чиновник

имел возможность "прикрыть" своей "тенью" деда,  бабку,

отца, мать, жену, сыновей, внуков.

   Принцип коллективной ответственности,  лежащий в ос-

нове всего китайского правопорядка, трансформировался в

течение столетий не только за счет более  четкого  зак-

репления  круга лиц,  подлежащих ответственности,  но и

изменения форм наказания. К коллективной ответственнос-

ти стали привлекать лиц,  связанных не только родствен-

ными и служебными узами,  но и узами  территориальными,

административными  (соседи,  местные власти) - за прес-

тупления,  совершенные на подведомственной территории и

пр.  Все  больше усложняется и детализируется и система

наказаний  при  коллективной  ответственности,  которая

стала  включать  в себя не только смертную казнь,  но и

другие наказания.

   Регулирование имущественных отношений. Средневековое

право  Китая  складывалось в условиях непрекращающегося

противоборства социально-классовых сил,  интересы кото-

рых были преимущественно связаны или с государственной,

или с частной собственностью на землю. Общинное землев-

ладение  было уничтожено в Китае еще в древности.  Кол-

лективная собственность на землю долго  продолжала  су-

ществовать  в форме неразделенной семейной собственнос-

ти,  родовой собственности,  выделенной на  поддержание

культа предков и на общинные кладбища. Особый вид собс-

твенности представляла собой собственность буддийских и

даосских общин. Первоначально отчуждение большесемейной

собственности допускалось лишь в случае крайней нужды с

правом последующего выкупа. Эти ограничения и определи-

ли широкое развитие института  заклада  земли,  особен-

ностью  которого  было то,  что залогодатель длительное

время не терял на заложенную землю права собственности,

сохраняя право выкупа земли после истечения срока упла-

ты долга.  По указу 962 года право выкупать землю  даже

по истечении срока уплаты долга передавалось и потомкам

залогодателя.

   Залогодержатель не мог перезаложить землю, даже если

в  договоре займа под заклад земли (этот договор обяза-

тельно оформлялся письменно) оговаривалась  возможность

продать землю. В случае неуплаты долга продаваемая зем-

ля должна была быть предложена  сначала  родственникам,

затем соседям залогодателя.  В это время особенно часто

закладывали людей,  прежде всего рабов.  При  отработке

долга стоимость рабочего дня одного человека устанавли-

валась на том же уровне, что и стоимость эксплуатации в

течение дня быка, лошади, телеги.Практиковался и заклад

лично свободных,  которые, не считаясь рабами, попадали

фактически в рабские условия. На работу их гнали палка-

ми, плетьми, хотя кодексы и устанавливали уголовную от-

ветственность  за  продажу  и  заклад  свободных членов

семьи.  Дело в том, что на местном уровне в сфере отно-

шений,  связанных  с арендой земли,  ее закладом и пр.,

действовало, как правило, обычное право, на котором ос-

новывалась и испольщина, наиболее распространенная фор-

ма продуктовой ренты в Китае.

   В обычном праве Китая,  как и в обычном праве Индии,

Японии и пр.,  сложился,  например,  такой принцип, что

рост процентов по долгам не мог превышать суммы  самого

долга.

   При залоге движимого имущества также исключалось са-

мовольное распоряжение им, даже если исполнение догово-

ра  было просрочено.  Отдать в залог семейное имущество

мог только глава семьи, в крайнем случае старший сын.

   Китайское право отличало от договора  займа  договор

ссуды,  передачу  в  пользование конкретно-определенной

вещи,  невозвращение которой влекло за собой  уголовную

ответственность. Особо оговаривалось в кодексе запреще-

ние заключать договор ссуды чиновникам, в ведении кото-

рых находились казенные рабы,  скот,  когда вещь ссужа-

лась самому себе или другому лицу, а также предоставле-

ние  себе  или другому лицу беспроцентного займа из ка-

зенных средств.

   В китайском обязательственном праве особое место от-

водилось договору купли-продажи, при котором соглашение

сторон являлось главным условием его  действительности.

Купля-продажа обычных вещей отличалась от купли-продажи

не только земли,  но людей и скота.  При продаже  людей

необходимо было свидетельство,  что продаваемый человек

с рождения был лично свободен.  С эпохи Хань  китайское

традиционное право знало продажу в кредит. Купля-прода-

жа обычных вещей,  так же как рабов и скота,  требовала

составления купчей,  отказ от чего грозил штрафом. Нес-

воевременное  составление  купчей  наказывалось  битьем

толстыми палками.

   Бдительно следя за состоянием рынка, китайское госу-

дарство создало систему контрольных  окружных,  уездных

органов.  Специально  назначенные  чиновники следили за

деятельностью торговых рядов (хан).  Администрация каж-

дые десять дней устанавливала рыночные цены,  регистри-

ровала все лавки торговцев,  все сделки по продаже нед-

вижимости,  людей,  скота, контролировала систему мер и

весов. Виновные в заключении торговых сделок без добро-

вольного взаимного согласия сторон,  с применением силы

или по завышенным ценам  наказывались  битьем  толстыми

палками.  Существовала государственная торговая монопо-

лия на ряд товаров:

   соль, чай и др.  При заключении договора купли прив-

лекались поручители и свидетели. При продаже земли спе-

циально оговаривалось, что продаются и недра, и то, что

над поверхностью земли.

Брачно-семейное право.  Неразрывная связь брачно-семей-

ного  права  с религиозной традицией определяла стойкую

преемственность его норм в средневековом  праве.  Устои

патриархальной  семьи  -  господство  отца  над членами

семьи,  мужа над женой и пр. - определили характер этих

норм.

   Браки между представителями отдельных сословий стро-

го порицались и даже в ряде случаев  преследовались  по

закону.  Брак рассматривался как долг, выполнение кото-

рого должно служить интересам семьи, требованиям культа

предков. Целью брака было появление мужского потомства.

Браку предшествовал сговор семей жениха и  невесты,  не

требующий согласия брачующихся,  но обязательно предус-

матривающий согласие отца. Возраст брачного совершенно-

летия в кодексах не закреплялся.  Как правило, он варь-

ировался вокруг цифр 15-16 для мужчин и 14-15 для  жен-

щин. Был распространен обычай помолвки еще не родивших-

ся детей.

   Запрещались браки свободных с рабами,  с родственни-

ками по мужской линии в любой степени родства, с лицом,

носящим ту же фамилию.  Запрещалась  полигамия,  второй

брак  при  жизни первой жены признавался недействитель-

ным. У мужчин могло быть неограниченное число наложниц,

права которых определялись обычаем.

   Китайский брак  не носил священного,  нерасторжимого

характера. Он мог быть расторгнут по обоюдному согласию

супругов.  Поводом  для развода служили также бесплодие

жены,  распутство,  непочтение к мужу и его  родителям,

болтливость,  склонность к воровству, завистливый и по-

дозрительный характер,  застарелый  недуг.  Жена  могла

требовать  развода,  если  муж покидал ее на срок более

трех месяцев, продал в рабство или принуждал к амораль-

ному поведению.

   Наследование носило  характер общего правопреемства,

так как сопровождалось ответственностью наследников  за

долги умершего. Отдельно наследовался чин (титул, долж-

ность),  если он передавался по наследству, и имущество

умершего, переходящее нисходящим родственникам по мужс-

кой линии.  Замужние дочери не имели права на  наследс-

тво,  незамужние - получали половину доли братьев.  Чин

мог быть унаследован только старшим сыном жены.

   Отец не мог лишить сына наследства,  не  имел  права

увеличить долю одного сына за счет другого. Допускалось

дарение земли только для религиозных целей,  на "добрые

дела".

   Судебный процесс в основном носил инквизиционный ха-

рактер.  Дело начиналось обычно с письменной или устной

жалобы потерпевшего в уездный суд.  Жалоба составлялась

по определенной форме,  которую  хорошо  знали  уличные

писцы, сидящие у ворот суда.

   Преследование преступника  было  обязанностью  госу-

дарства. Специальные чиновники, ответственные за поиски

преступника,  должны  были разыскать его в определенный

срок (по своду законов 1690 года за один  месяц).  Если

преступник не был найден, чиновник наказывался палочны-

ми ударами. Просрочка в два месяца стоила ему 30 ударов

палками. Это создавало условия для час-

того привлечения к ответственности невиновных.  До суда

преступника держали в тюрьме, женщин отдавали на поруки

в дом мужа.

   В судах кроме судей и чиновников, расследующих прес-

тупление,  были стряпчие, делопроизводители, посыльные,

стражники,  экзекуторы. За неявку в суд свидетелю пола-

галось 40-50 ударов палками.  Судьи проводили  допросы,

очные  ставки,  назначали пытки,  которые применялись к

тем,  кто не сознавался. Они исходили из презумпции ви-

новности  обвиняемого,  ставили своей главной целью до-

биться признания последнего. Если признание вины не бы-

ло  вырвано после троекратного допроса под пытками,  то

пытки могли быть применены к обвинителю,  чтобы уличить

его в лжесвидетельстве.  Рабы не могли давать показаний

против своих хозяев. Приговор записывался. Обвиняемый в

танском  Китае мог быть оправдан,  осужден или его дело

могло быть признано сомнительным.

   Об отходе от жестких легистских  методов  в  танском

суде свидетельствовало следующее.  При вынесении приго-

вора о наказании каторжными работами (или  более  суро-

вом) требовалось согласие обвиняемого.  Если он не сог-

лашался,  дело подлежало пересмотру. Если доказательств

было недостаточно и обвиняемый не признавался,  пригла-

шали поручителей и его отпускали на свободу. При сомни-

тельном  решении обвиняемому давалась также возможность

откупиться. Приговор к смертной казни утверждался импе-

ратором.   Тела  и  головы  преступников,  подвергшихся

смертной казни,  выставлялись для публичного обозрения.

Простолюдинов казнили на рыночной площади, а чиновников

дома.

   Глава 32. Основные черты права средневековой

 Японии

   Источники права.  Для раннесредневекового права Япо-

нии  было  характерно повсеместное распространение норм

обычного права,  действующих в тех или иных общинах или

в той или иной складывающейся сословной группе.

   Право в это время еще не выделилось из религиозных и

этических норм, если не считать отдельных понятий о на-

казаниях,  которые были связаны с представлением о гре-

хе, каре, о "божьем суде". В древнейших японских источ-

никах  они выступают в виде "семи небесных грехов" (бо-

лее тяжких) и "восьми небесных грехов" (менее  тяжких),

за которые полагались или кара, или очищение. Становле-

ние писаного права происходило  в  Японии  под  сильным

влиянием религиозно-правовой идеологии, норм китайского

права. Японские государственные и правовые институты не

потеряли, однако, своей специфики.

   Первые записи  правовых  норм,  как это имело место,

например,  в Конституции Сётоку-тайси 604 года,  носили

характер наставлений, моральных заветов правителей сво-

им чиновникам:

"почтительно воспринимать  указы",  "обязательно соблю-

дать их", "справедливо оценивать заслуги и провинности"

и т.д.

   Введение надельной системы в VII в., строгое деление

общества на ранги привело к  появлению  законодательных

документов,  получивших,  как и в Китае,  название "ко-

декс".  Кодексы содержали нормы, регулирующие поземель-

ные отношения, обязанности и привилегии различных групп

и представителей титулованного и ранжированного  чинов-

ничества,  нормы  уголовного (рицу) и административного

(рё) права,  хотя между ними четкие различия провести в

праве Японии крайне трудно.  Первым кодексом был кодекс

"Тайхо рё".  Над составлением кодекса, как свидетельст-

вует древняя летопись 720 года, работала комиссия из 18

человек во главе с принцем Осакабо и представителем до-

ма Фудзивара Фубито.  В 701 году он был составлен,  а в

702 году вступил в силу.  Работа над кодексом продолжа-

лась  и в дальнейшем.  В 718 году он появился под новым

названием "Ёро рицу рё" и состоял из 953  статей  (уго-

ловный и административный кодекс годов Ёро).  Введен же

кодекс в действие в  связи  с  политической  нестабиль-

ностью был лишь в 757 году.

   Две версии  кодекса  "Тайхо"  и "Ёро" представлены в

исторической науке в качестве единого свода, содержаще-

го  богатейший  материал  о раннефеодальном государстве

Японии,  о нормах японского традиционного  права,  фор-

мально  сохранивших  свое значение до эпохи Мейдзи (XIX

в.). Он является ярким свидетельством специфической ци-

вилизационной черты Японии, умения японцев заимствовать

достижения других культур, но не слепо, а трансформируя

их,  приспосабливая к историко-культурным, национальным

особенностям своей страны.

   В Своде нет деления права на  частное  и  публичное.

Вещные,  брачно-семейные, наследственные отношения при-

обретают в нем публично-правовой характер, регулируются

нормами уголовного и административного права.

   Нельзя здесь обнаружить и четкого деления на отрасли

права.  Если обратиться к содержанию "Тайхо Ёро рё", то

кодекс содержит нормы как гражданского, брачно-семейно-

го, уголовного, так и административного права, касаясь,

однако,  таких  преступлений,  которые в силу сословной

принадлежности преступника или  потерпевшего  или  иных

причин не влекли за собой одного из пяти тяжких уголов-

ных наказаний (от смертной казни до битья палками). Эти

преступления  были выделены в особый кодекс "Тайхо рицу

рё".

   Так, Закон I "Тайхо Ёро рё" (всего их 30) носит наз-

вание "О постах и рангах".  Он содержит табель о рангах

"от министров до писцов",  деля их на  "благородных"  и

"неблагородных", а посты на "высокие" и "низкие".

   Закон II этого кодекса "Об учреждениях и штатах" ус-

танавливает структуру всех государственных  учреждений,

центральных  и местных,  а также их штаты.  Пространный

(из 27 статей) Закон VII "О буддийских монахах и  мона-

хинях" (свидетельствующий о высшем

государственном надзоре  над  буддийскими  религиозными

организациями, храмами и духовенством) треть своего со-

держания отводит преступлениям и проступкам  клира,  за

которые назначались как светские, так и церковные нака-

зания (епитимьи).  Закон VIII, особенно ярко свидетель-

ствующий  о  социально-экономических  отношениях  в это

время,  говорит о "дворе", в основном крестьянском, как

о  хозяйственной,  организационной,  военно-учетной  и,

главное,  податной (фискальной) единице. Он затрагивает

и важные правовые вопросы: о наследстве, о браке и раз-

воде.  Например,  ст. 27 Закона, требующая безусловного

расторжения брака лиц, находившихся в добрачных отноше-

ниях,  прямо заимствована из норм конфуцианской  морали

ли, относящихся к нарушениям ритуала.

   Закон XIII "О преемственности и наследовании" содер-

жит нормы о наследовании звания глав знатных домов,  от

чиновника  до императора (правила престолонаследия),  а

также об условиях законности заключаемых ими браков.

   Большой круг уголовно-правовых норм включен в  Закон

XIV "О проверке и аттестации",  посвященный организации

и деятельности чиновничьего корпуса,  в частности гово-

рящий о преступлениях и проступках чиновников,  а также

об особой системе наказании за них.  Закон XVII "О вои-

нах  и  пограничниках"  содержит правила об организации

вооруженных сил,  в том числе и о воинских преступлени-

ях.

   Особое значение  для  рассмотрения  правовой системы

Японии этого времени имел Закон XXIX "О тюрьмах", каса-

ющийся  широкого  круга  норм  уголовно-процессуального

права.

   Из содержания Свода явствует,  что нормы конфуцианс-

кой  морали  оказали бесспорное влияние на его содержа-

ние. Об этом свидетельствует не только приведенное выше

содержание ст.  27, но и ряд других норм, в том числе и

зафиксированное в нем  общее  конфуцианское  положение,

требующее  наказания  за  любой проступок,  "который не

следовало совершать".

   Вместе с тем свод - правовое произведение, а не соб-

рание моралистических наставлений более позднего перио-

да.  Он был призван стать законодательной опорой правя-

щего  режима,  укрепить  его  основы с помощью детально

разработанной единой для  Японии  правовой  системы.  С

этой  целью  и  был  проведен многосторонний пересмотр,

унификация, систематизация обычно-правовых и ранее соз-

данных законодательных норм. Не случайно японское госу-

дарство этого периода (VIII-Х вв.) называют  в  истори-

ческой литературе "правовым",  в отличие от последующей

эпохи,  когда под влиянием ряда  исторических  факторов

произошло  резкое  падение общего значения роли закона,

права как такового.

   Вместе с кодексами среди источников права этого  пе-

риода  широко было представлено текущее нормотворчество

императора в виде указов и постановлений.  Первые имели

более  самостоятельный  характер,  вторые  издавались в

развитие административных и уголовных законов,  как  их

практическое осмысление.

Указы объединялись в сборники. Например, в 427 году был

   создан Сборник  nocтановлений  Энги,  вступивший   в

действие в 967году.  Указы все больше стали со временем

оттеснять кодексына второй план.

   Резкие изменения в правовой сфере Японии  происходят

после установления сёгуната под влиянием развала едино-

го правового пространства.

   "Рицу" и  "ре"  как  государственные   императорские

предписания теряют свои (ющеяионскии нормативный харак-

тер,  так как па первый план выходят  морально-правовые

обыкновения,  гири.  исходящие из соображении приличия,

которые регулируют поведение индивида во  всех  случаях

жизни:  отношения отца и сына. мужа и жены. дяди и пле-

мянника. А вне семьи - отношения собственника и аренда-

тора,  заимодавца и должника, торговца и клиента, стар-

шего чиновника ч подчиненного.

   Это было связано с децентрализацией и общим ослабле-

нием государственной власти,  падением ее легнтимности,

когда в условиях военной диктатуры бакуфу перестали су-

ществовать  общепризнанные административно-судебные ор-

ганы,  и Министерство  юстиции  (наказаний),  и  высшая

апелляционная  инстанция в лице императора.  Действовал

прямой приказ, предписание высших низшим, в лучшем слу-

чае  - норма обычного права.  Эти новые порядки нашли в

Японии подготовленную почву.  Их  идеологической  базой

стало  конфуцианство,  которое,  как известно,  считало

право одиозным.  отвергало его вместе с категоричностью

судебного решения.

   Гири же соблюдались автоматически, под страхом осуж-

дения со стороны общества "нарушений приличия", различ-

ные  критерии тяжести которых были тесно связаны с сос-

ловной принадлежностью индивида.

   Так, особый кодекс норм "приличия",  "кодекс  чести"

(букэ-хо)  окончательно формируется в это время для са-

мурайского сословия.  Он был основан на требованиях аб-

солютной  личной  преданности  вассала своему сюзерену,

исключал саму идею прав и обязанностей юридического ха-

рактера.  Отношения вассала-воина и его сюзерена строи-

лись не на договорной основе,  а  на  псевдородственных

семейных началах, как отношения отца и сына. Вассал при

этом не имел никаких гарантий против  произвола  своего

господина. Сама мысль об этом считалась оскорбительной.

Любое бесчестие самурая кончалось самоубийством.

   Гири иногда скреплялись и законодательным путем, как

это имело место в 1232 году,  когда в период I сегуната

было создано Уложение годов Дзёэй.  Закрепляя нормы са-

мурайского  "кодекса  чести",  уложение предусматривало

жестокие наказания за мятежи и  заговоры  феодалов,  за

незаконный захват ими земель. Упорядочивая существующие

поземельные отношения, уложение устанавливало общий по-

рядок  наследования  земли,  в частности правила перво-

родства.

   В целях регулирования вассалыю-ленных отношений  сё-

гуна  и  его вассалов,  а также других феодалов сёгунат

прибегал и к изда-

нию указов,  направленных главным образом на укрепление

феодального землевладения казны,  правительства бакуфу.

Особую заботу при этом  сёгунат  проявлял  в  отношении

своих непосредственных вассалов - гокенин. В 1267 году,

например, был издан правительственный указ, запрещающий

продажу и заклад ленных владений гокенин,  предписываю-

щий выкуп заложенных ими земель.

   С конца XIII в. издаются специальные указы "милосер-

дия", которые аннулируют все сделки самураев по продаже

и закладу земли, их задолженность ростовщикам. Реже из-

даются указы, запрещающие отчуждение, деление крестьян-

ских хозяйств, как это имело место в 1643 году.

   В XV-XVI вв. роль общеяпонского права упала до само-

го низшего предела.  Каждое княжество,  каждое сословие

руководствовалось своими  собственными  установлениями,

нормами  обычного права,  которые лишь иногда,  главным

образом в виде моральных заповедей,  инструкций, поуче-

ний,  объединялись  в сборники.  Одним из таких крупных

сословных нормативных сборников стал Кодекс годов Кёмму

(1334-1338  гг.),  призванный  ликвидировать  "смуту  в

стране",  обеспечить стабильность  политической  власти

сёгуна.  Составленный  первоначально в традициях Японии

из 17 статей, этот кодекс впоследствии был дополнен ря-

дом новых положений. Кодекс был написан в форме ответов

ученых-монархов на вопросы основателя второго  сегуната

Асикага. В нем признается тяжелейшее положение японских

податных крестьян,  терпящих произвол самураев, который

называется "неискорененным обычаем". Его статьи предпи-

сывают властям пресекать практику "своевольного вторже-

ния  в чужие дома",  возвращать пустующие земли кресть-

янам, строго карать преступников, особенно мятежников и

грабителей. Особое внимание было уделено в кодексе взя-

точничеству и ответственности за него. В зависимости от

размера  взятки чиновник должен был наказываться пожиз-

ненным или временным отстранением от должности.  Харак-

терно,  что этот кодекс увидел свет только в 1596 году,

когда он был издан отдельной книгой.

   Законотворчество оживилось в Японии в период  треть-

его сегуната Токугавы,  в период относительного объеди-

нения страны в XVII-XVIII вв., но и в это время оно бы-

ло сугубо адресным,  касалось,  как правило, конкретных

сословий.

   В этих законах  строго  регламентировалась  деятель-

ность императора и крупных феодалов даймё, устанавлива-

лась система сословных статусов отдельных групп населе-

ния (самураев,  крестьян,  ремесленников, торговцев), в

соответствии с которой закреплялись обязанности населе-

ния и наказания за их нарушения.  Примером такого зако-

нодательства может стать Закон восемнадцати статей  сё-

гуна Иэясу 1615 года. В сфере частного права, товарного

обмена по-прежнему господствовало местное обычное  пра-

во.

   Лишь в  XVIII  в.,  в период третьего сегуната стали

предприниматься попытки  вернуться  к  старым  порядкам

"правового госу-

дарства", когда  сегуном  была  провозглашена  политика

"твердого  следования  старым законам".  В 1742 году вo

исполнение этих задач был принят Кодекс из 100  статей,

положения  которого  сводились к упорядоченному изложе-

нии; основного содержания прежних законов, норм обычно-

го  права.  Кодекс  воспринял многие предписания старых

кодексов эпox Tайxo и Ёро VIII в.

   Позитивные последствия этой политики  были  незначи-

тельны  и силу того.  что знание закона считалось и это

время привилегией избранных.  Законы  не  публиковались

(действовал принцип:  "Следует выполнять, а не знать").

До сведения населения доводилась лишь малая  их  часть,

та, которая касалась категорично-запретительных предпи-

сании.  Кодекс 1742 года хранился в тайне, к нему имели

доступ  лишь  три высших чиновника правительства бакуфу

(буге).  Да и cфepa действия  законов  распространялась

лишь на территории,  непосредственно входящие во владе-

ние клана Токугава, у дайме было собственное право.

   Уголовное право.  В Японском средневековом праве  не

было  четких  различий  между деликтом и преступлением,

нормами уголовного и административного права и пр.

   В традиционном понимании рё (кит.  лин) - это закон,

за нарушение которого, в отличие от рицу, не полагалось

ни одного из пяти тяжких наказаний (от  смертной  казни

до битья палками), которые следовали за явные проступки

и нарушения.

   В период "правового государства" право Японии  осно-

вывалось на требованиях "законности", которая в понима-

нии того времени включала в себя ряд положений:  о неу-

коснительном следовании предписаниям закона,  о наказа-

ниях за преступления,  проступки и даже ошибки всех, от

холопа до буддийского монаха, о беспристрастности судей

и следователей,  о четком делопроизводстве, в том числе

и судебном, а также о тщательной проверке и перепровер-

ке (вплоть до императорской) применения наказаний, осо-

бенно  смертной  казни,  об  учете смягчающих и неучете

отягчающих пину обстоятельств, указанных в законах, из-

данных до начала следствия по конкретному делу и пр.

   Уголовный кодекс  "Тайхо рицу рё" состоит из 12 раз-

делов:

   уголовного закона о наказаниях, о разбое, о грабеже,

о ранениях в драке и др. Не все положения кодекса дошли

до нас, часть из них была восстановлена впоследствии по

китайскому кодексу танской династии.

   Начинается кодекс  перечнем наказаний и тяжких прес-

туплений. В соответствии с конфуцианскими представлени-

ями  о  наиболее тяжких нарушениях морали (ли) в Японии

выделялись "8 зол" (в Китае - "10 зол"),  в число кото-

рых  входили  прежде  всего преступления против импера-

торской власти: "мятеж" (разрушение государевых жилищ и

усыпальниц  и пр.),  "государственная измена" (убийство

ближайших родственников императора,  а также  покушение

на  их убийство,  избиение и пр.),  "жестокое убийство"

(убийство трех  членов  одной  семьи,  своих  ближайших

родственников,  убийство женой или наложницей родствен-

ников мужа. а так-

же их избиение и пр.). "великая непочтительность" (раз-

рушение храмов,  священных ритуальных предметов и пр.).

"злословие и непочтительность" по отношению к государю,

просто  "непочтение" к отцу или ближайшим родственникам

(возбуждение против них судебных дел  или  предание  их

проклятью,  выделение из семьи при живых родителях, са-

мовольное вступление в брак и пр.),  "нарушение  долга"

(убийство хозяина, начальника, наставника и пр.).

   Пятичленная система наказаний включала в себя смерт-

ную казнь через повешение или обезглавливание, ссылку с

каторжными работами и без таковых,  каторгу, битье пал-

ками (от 60 до 100 ударов),  сечение розгами (от 10  до

50 ударов).  Смертная казнь простолюдина совершалась на

городской площади, женщины и чиновники публично не каз-

нились,  а  чиновникам  высоких  рангов предоставлялась

возможность покончить жизнь самоубийством.

   Ссылка в зависимости от расстояния до места назначе-

ния могла быть ближней,  средней и дальней.  Жены и на-

ложницы осужденных отправлялись в ссылку вместе с  ними

в  обязательном порядке.  Каторга выражалась в принуди-

тельных работах, как правило по месту жительства.

   "Тайхо Ёро рё" предусматривает  и  такие  наказания,

как конфискация имущества,  штраф и пр.  Примечательно,

что конфискованное имущество преступника  делилось  по-

ровну между казной и его ближайшими родственниками, ес-

ли они не были соучастниками преступления.  От  наказа-

ния,  даже от смертной казни (как дань древнему обычаю)

можно было откупиться,  но возможность откупа  зависела

от усмотрения властей'.  Этим правом, безусловно, поль-

зовались родственники императора,  крупнейшие  вельможи

из "6 категорий достойных".

   От общих  наказаний отличались специальные наказания

для военных и гражданских чинов.  При перечне специаль-

ных  наказаний  "Тайхо Ёро рё" делает упор на поражение

чиновников в  особых  должностных  правах.  Совершивший

преступление или проступок чиновник,  независимо от то-

го,  приговаривался ли он к смертной казни,  получал ли

прощение  от  императора или право откупа от наказания,

подвергался лишению в той или иной мере своих должност-

ных прав: понижению в должности или ранге, разжалованию

или увольнению с одной или всех должностей и т.д.  Если

простое увольнение относилось у числу тяжких наказаний,

от него нельзя было откупиться,  то особенно тяжким на-

казанием  считалось  увольнение с исключением из чинов-

ничьих списков,  что означало невозможность  в  будущем

возвратиться на службу.

   Наряду с   коллективной  ответственностью  ближайших

родственников преступника,  осужденного за  ряд  тяжких

преступлений, а также местных властей (например, за ук-

рывательство  незарегистрированных  монахов  и  пр.)  в

японском праве предусматривалась

   ' Откуп  от  10  ударов  палкой равнялся 1 кину меди

(600 граммов),  от 1 года каторги - 20 кпнам, от смерт-

ной казни - 200 кинам.

и возможность смягчения наказания для членов семей  чи-

новников, которые, как и в Китае, могли воспользоваться

покровительством "тени" своих знатных родственников.

   Специфической чертой уголовного  права  Японии  было

распространение  его  норм на представителей буддийской

церкви';

   признание кодексом наряду со светскими наказаниями и

наказаний религиозных (епитимий),  которые могли приме-

няться, заменяя светские, к монахам и монахиням в зави-

симости  от  характера  совершенных  ими преступлений и

проступков;  применение обычных уголовных наказаний  за

ряд религиозных проступков клира,  например, за публич-

ное и ложное объявление о дурных знамениях,  хранение и

чтение запрещенных книг, незаконную передачу патента на

сан другому лицу или за самовольное принятие  сана,  за

попытку  самосожжения или подстрекательство к нему дру-

гого лица.

   Представители буддийского духовенства, приговоренные

к тяжкому наказанию за убийство,  насилие,  воровство и

пр.,  предварительно лишались сана. Предусматривалось в

отношении  их и некоторое смягчение наказания.  Ссылку,

например, заменяли четырьмя годами каторги, при наказа-

нии палками каждые десять палок заменялись десятью дня-

ми епитимьи2.

   Уголовное право Японии не знало четко сформулирован-

ных  общих принципов и норм о формах вины (умысле и не-

осторожности),  о покушении,  о соучастии  в  различных

формах и пр.,  которые,  однако, фигурировали при расс-

мотрении конкретных преступлений.

   "Покушение" и "замысел" в случае  "жестокого  убийс-

тва" наказывались,  например, как законченное убийство.

В ряде случаев более тяжко наказывалась такая форма со-

участия, как подстрекательство и пр.

   К числу  смягчающих  вину  обстоятельств относились:

добровольное возмещение нанесенного ущерба,  устранение

причиненного вреда,  явка с повинной, активная помощь в

раскрытии преступления.  Смягчалось также  наказание  в

случае  совершения преступления под угрозой или принуж-

дением,  в силу материальной или служебной зависимости,

кражи у родственников, но отягчалось, если кражу совер-

шал в своем доме младший член семьи. К числу отягчающих

вину  обстоятельств относились рецидив (третья кража) и

состояние опьянения.

   Кроме "8 зол" кодекс знал простое убийство,  нанесе-

ние  тяжких  повреждений,  клевету,  входящую  в разряд

"косвенных" преступлений, наряду с вовлечением в совер-

шение  преступлений и необоснованным привлечением к су-

ду. Среди преступлений про-

   ' Особое положение японского императора как  первос-

вященника религии синто давало ему право непосредствен-

но решать все дела, связанные с этой религией, и управ-

лять синтоистскими учреждениями, молельнями и пр. с по-

мощью собственных указов,

   2 Епитимья,  согласно ст,  15 Закона VII "Тайхо  Ёро

рё", сводилась к "совершению дел, угодных Будде": пере-

писи сутр, уборке храмов и пр.

тив собственности  выделялись кража,  грабеж,  разбой и

кража при пожаре, приравниваемая к грабежу, а также вы-

могательство имущества путем письменных угроз и пр.

   Вторжение в  чужой  дом  ночью  давало право хозяину

убить "непрошеного гостя", которое приравнивалось таким

образом к праву необходимой обороны.  Понятия невменяе-

мости уголовное право не знало,  но  наказание  смягча-

лось,  предоставлялось право откупа о него в случае со-

вершения преступления малолетним, престарелым, душевно-

больным, уродом.

   Почти все  "законные"  границы  применения наказания

были размыты после установления сёгуната, когда беспре-

пятственное  распространение получили формы внеправовой

расправы или "дурные обычаи".  Самурай,  например,  мог

безнаказанно  убить простолюдина за оскорбление.  Право

не знало также требования  обязательного  наказания  за

убийство. Не наказывалось, например, убийство мужем не-

верной жены и ее любовника,  разрешалось убить на месте

преступления  или  в порядке мести убийцу своих родите-

лей. Широко была распространена практика безнаказанного

детоубийства,  особенно  в крестьянских семьях (для из-

бавления от "лишнего рта").

   Кроме того,  наказания всемерно ужесточались, приоб-

ретая часто сугубо изуверские формы. Японские источники

сообщают, например, о таком распространенном наказании.

Живого  преступника закапывали по шею на проезжей доро-

ге, рядом клали деревянную пилу, которой мог воспользо-

ваться каждый проезжающий, чтобы отделить его голову от

туловища.

   В Кодексе 100 статей кража на незначительную сумму в

10  иен влекла за собой телесное наказание и клеймение.

Кража на большую сумму - казнь через отсечение головы с

обязательным обезображиванием трупа и публичным показом

головы казненного. Казнь предписывалась и за мелкое во-

ровство в случае рецидива.

   Регулирование имущественных отношений.  С VII в.  на

протяжении столетий в  Японии  существовало  три  формы

собственности на землю:  казенная, общественная и боль-

шесемейная.

   Государственный фонд надельных земель делился на на-

делы,  которые получали не только свободные, но и холо-

пы, рабы (1/3 надела свободного), а также казенные дво-

ры  и  казенные рабы,  которые в отличие от всех других

наделыциков не платили налоги в государственную казну.

   Земля, находившаяся в распоряжении отдельного  двора

(приусадебный или садовый участок, распаханная или оро-

шенная целина),  переходила во владение трем поколениям

семьи. Приусадебные или садовые участки были равными по

размерам как у "подлых",  так и у "добрых" семей  и  не

зависели от их численности.

   Семейная собственность всемерно охранялась государс-

твом. Запрещался беспричинный раздел двора, самовольный

выдел из семьи и пр. Желавший выделиться должен был по-

лучить поручительство от  пятидворок,  что  он  не  был

"беглым  или обманщиком".  В общественной собственности

находились леса,  горы, пустоши, пастбища, которыми мог

пользоваться каждый.

Казенные земли. кроме земель, закрепленных за отдельны-

ми  учреждениями,  предназначались для раздачи наделов,

среди которых выделялись своими размерами должностные и

ранговые наделы чиновников.  Существовал особый резерв-

ный фонд государственных земель,  из которых выдавались

"наградные"  участки  за заслуги перед государством.  С

этой целью издавались специальные указы императора.  За

"великие заслуги" земельный участок передавался в собс-

твенность с  правом  неограниченного  наследования,  за

иные заслуги - во владение с правом наследования одного

или двух поколений.

Выделялись среди казенных земель и "дворцовые" поля,

которые  обрабатывались в порядке трудовых повинностей.

Продавать можно было только частную землю, но практико-

валась аренда .земли как государственной (из резервного

фонда),  так и чиновничьей.  Крестьянские наделы  могли

сдаваться  в  аренду  только в исключительных случаях с

разрешения начальства.  Садовый участок мог быть сдан в

аренду на любой срок,  а пахотный - на один год. Строго

запрещалось дарить,  продавать не только поля, но и са-

довые  участки буддийским храмам.  Нельзя было даже ме-

няться землями с ними.  Недра и их богатства по  своему

статусу  не  отличались  от  казенных земель.  С ведома

властей они отдавались в частную разработку для  добычи

меди,  железа на условиях несения натуральных повиннос-

тей.

   В японском раннесредневековом праве  не  сформирова-

лось четкого деления вещей на движимые и недвижимые, но

предусматривался особый статус найденной вещи,  которая

через  30  дней после объявления о находке переходила в

собственность нашедшего ее. Право собственности на клад

признавался в равных долях за нашедшим его и владельцем

земли.

   Вместе с ликвидацией надельной системы  и  развитием

вассально-ленных  отношений все большее распространение

стали  приобретать  такие  формы  феодальной  земельной

собственности,  как наследственный фонд и бенефиции са-

мурая-воина, замененный впоследствии выплатой "рисового

пайка".

   Слабое развитие товарно-денежных отношений привело к

тому,  что в средневековом праве  Японии  не  сложилось

четкого  представления  об  обязательстве в юридическом

смысле слова.  Европейскому термину  "обязательство"  в

японском языке соответствовало слово "гиму", означающее

то,  что должен делать каждый человек или что запрещено

ему делать,  исходя из его статуса. Все обязательствен-

ные отношения изначально признавались, таким образом, в

строго допустимых границах.

   В "Тайхо  Ёро рё" лишь десять статей посвящено дого-

ворам:

   купле-продаже, найму,  займу,  закладу,  -   которые

жестко  регламентировались государством и нарушение ко-

торых влекло за собой,  как правило,  уголовное наказа-

ние.

   Частная торговля считалась непрестижной в Японии да-

же для крестьянина. Она запрещалась чиновникам, начиная

с пятого ранга,  самураям и буддийским монахам. Широкий

перечень запретитель-

ных мер окутывал внутреннюю и особенно внешнюю  торгов-

лю,  которая  считалась уделом самого государства.  Она

была почти сведена на нет в период  третьего  сёгуната.

когда  проводилась активная политика самоизоляции стра-

ны.  Запрещалась торговля  некоторыми  видами  товаров,

например оружием. Жесткому контролю государства подвер-

галась торговля на рынках.  Этот контроль  осуществляли

специально созданные "конторы рынка", в ведение которых

входила проверка правильности мер и  весов,  документов

при торговле рабами,  качества товаров и их клеймение в

случае негодности,  взимание торговых пошлин и пр. Под-

лежали государственному регулированию и рыночные цены -

с помощью установления так называемых казенных цен. ис-

ходными данными для которых была цена "казенного риса".

Спекулятивное использование разницы цен,  особенно  чи-

новниками,  строго наказывалось. Эти ограничения, одна-

ко, не распространялись на сделки государства с частны-

ми лицами.

   Японскому праву  были  известны  договоры частного и

казенного займа зерна,  денег, в том числе и процентно-

го. Ростовщичество возбранялось лишь буддийскому клиру.

Заем обеспечивался залогом и поручительством.

   Как в Индии и других восточных странах,  кредитор не

мог взыскивать проценты, превышающие сумму долга. Нель-

зя было безоговорочно  взыскивать  долг  с  поручителя,

своевольно распоряжаться залогом. Должник мог отрабаты-

вать долг,  но долговое рабство было категорически зап-

рещено.  Не разрешались самовольные сделки, в том числе

и договор займа рядовых членов двора,  поскольку правом

распоряжения  семейным  имуществом обладал только глава

семьи.

   Не получил широкого распространения и договор  найма

рабочей силы, так как существовала трудовая повинность,

широкая сеть различных отработок.  В "Тайхо Ёро рё" до-

говор найма упоминается применительно к найму мастеров,

строителей,  кровельщиков,  керамистов и др. на сверху-

рочные (трудовым повинностям) работы,  а также казенных

пастухов и "носильщиков налогов",  которых нанимало го-

сударство постоянно или временно.  Интересно,  что этот

договор сопровождался рядом гарантий против злоупотреб-

лений нанимателя в отношении работника,  например, срок

найма не мог без согласия работника превышать 50 дней и

пр. (Закон VIII, ст. 22).

   Брачно-семейное право. Японское брачно-семейное пра-

во как наиболее традиционное,  связанное с религией  не

претерпело  сколько-нибудь  заметного изменения на всех

этапах средневековой истории страны.

   Браки заключались семьями, согласие родителей и бли-

жайших  родственников  было обязательным условием дейс-

твительности брака.  Требовался также равный  сословный

статус  жениха  и невесты,  "непорочность" их добрачных

отношений.  Правом определялся возраст брачного  совер-

шеннолетия для мужчины в 15 лет, для женщины в 13 лет.

Браку предшествовал сговор родителей и помолвка,  бесп-

ричинное расторжение которой было наказуемым.  Она рас-

торгалась, если жених не появлялся в течение одного ме-

сяца или если брак не был заключен в течение трех меся-

цев после помолвки.  Влекло расторжение помолвки и  со-

вершение преступления женихом или невестой.

   Запрещались браки не только между свободными и раба-

ми,  "добрыми" и "подлыми", но и между отдельными кате-

гориями "подлых".  Здесь действовал своеобразный касто-

вый принцип. Обязательность фамильной эндогамии, соблю-

даемой в Китае, в Японии не привилась, так же как и ле-

вират.

   Порядки патриархальной семьи были отражены и в праве

Японии,  но  проявлялись  они слабее,  чем в Китае,  не

столь бесправным было и положение женщины в семье. Брак

в принципе был моногамным,  наложницы не брались в рас-

чет.  Как и в Китае, женщина находилась под опекой муж-

чины:  отца, мужа, сына; но эта опека была более легкой

и регулировалась законом. Муж не мог равнять жену с на-

ложницей, не мог он навязать жене и развод из-за налож-

ницы.  Беспричинный развод влек за собой запрещение но-

вого брака.

   Развод, как  и в Китае,  не только разрешался,  но и

прямо предписывался  при  определенных  обстоятельствах

помимо воли еупругов,  например в случае попытки убийс-

тва,  избиения родителей и других близких родственников

мужа или жены.  Брак, как и развод, был делом не только

супругов, но и их семей. При разводе по инициативе мужа

или жены требовалось согласие родителей и того и друго-

го.  Родители должны были подписать "разводную бумагу".

Перечень обстоятельств,  которые давали мужу закон?  ые

основания для развода,  был значительно шире, чем у же-

ны.  Она имела право на развод лишь в случае длительно-

го,  в течение пяти лет безвестного отсутствия мужа или

тяжкого оскорбления им ее родителей.

   Законные основания мужа на развод были те же,  что и

в Китае,  но не все они влекли за собой изгнание разве-

денной жены из дома.  За исключением "распутства", "не-

послушания свекру или свекрови", "дурной болезни", жена

могла  и  после  развода (связанного с ее болтливостью,

отсутствием  мужского  потомства,  ревностью,   ворова-

тостью) оставаться в доме мужа,  если она оказывала ему

поддержку в период ношения траура  по  родителям,  была

знатнее  мужа  и тем самым повысила его социальный ста-

тус,  если у нее не было родительской семьи. Мужу могли

отказать  в разводе и в том случае,  если он разбогател

благодаря приданому жены.

   В японском праве проявилась относительная терпимость

к  незаконнорожденным  детям и детям,  родители которых

были неравны по своему социальному статусу.  Как прави-

ло,  действовала фикция,  что родители не знали о дейс-

твительном "подлом" статусе своего партнера,  тогда ре-

бенок становился рёмином. Незаконнорожденные дети пере-

давались на воспитание в семью одного из родителей, за-

нимающую более высокий социальный статус, но мать

и отца такого ребенка разлучали.  Статус рёмина получал

и ребенок, появившийся на свет в результате насилия хо-

зяина над рабыней.

   Бездетным семьям с целью продолжения рода предостав-

лялось право усыновления ребенка из числа близких родс-

твенников,  который приобретал все права законнорожден-

ного.

   В японских кодексах относительно подробно был разра-

ботан институт наследования по закону. В наследственную

массу входили холопы (т.е. зависимые люди, но не входя-

щие в категорию планового "подлого люда"), поля, строе-

ния,  другое имущество.  В нее же входило приданое жены

умершего главы семьи.

   Если речь шла о полях  и  имуществе,  жалованных  за

заслуги,  наследственные  доли  сыновей  и дочерей были

равными.  В остальных случаях доля первой жены, а также

старшего сына была в два раза больше,  чем у прочих сы-

новей (как от жены, так и от наложницы), дочери же име-

ли право на четверть доли старшего сына.

   Вопрос о  завещании в праве Японии не получил доста-

точной разработки, поскольку преобладала большесемейная

собственность.  По завещанию можно было передать только

лично нажитую или лично унаследованную собственность.

   Судебный процесс.  Согласно Закону XXIX "О  тюрьмах"

"Тайхо  Ёро  рё"  процесс  носил  смешанный обвинитель-

но-инквизиционный характер.  Судебное  дело  начиналось

как с заявления казенного учреждения,  так и отдельного

лица.  Широко практиковались доносы "публичные" и "тай-

ные",  то  есть  те,  которые не объявлялись публично и

следствие по которым носило приватный характер.

   Донос был обязателен для близких родственников жерт-

вы. Если они не доносили в течение 36 дней об убийстве,

то подвергались наказанию как  соучастники.  Если  речь

шла о мятеже,  "оскорблении величества",  то доносителя

прямо доставляли к императору.  Но нельзя было доносить

на преступника его близким родственникам и слугам.

   Расследование проводилось   специально  назначенными

следователями.  Примечательно, что они могли быть заме-

нены вследствие родства с преступником или особых с ним

отношений. Следователям запрещалось высказываться о ви-

новности или невиновности подследственных. В случае со-

вершения тяжких преступлений  практиковалось  предвари-

тельное заключение под стражу и доносителя и подозрева-

емого.  Чиновник, ведущий следствие, должен был удосто-

вериться в полноценности улик.  При тяжких преступлени-

ях,  неясности  улик,  запирательстве  подследственного

разрешалось применение пыток,  но не более трех раз и с

интервалами в 20 дней.  Особенно тщательное ("тройное")

следствие проводилось, если речь шла о мятеже.

   Суд не  был отделен от администрации.  Судебное дело

полагалось возбуждать по месту приписки истца, например

в  уездном  управлении  или,  при невозможности до него

добраться, в ближайшем казенном учреждении.

   Подсудность дела определялась как по месту  соверше-

ния преступления, так и по степени его важности, тяжес-

ти возможного

наказания. Дела  о  каторге  и  срочной ссылке решались

провинциальными управлениями,  а те, по которым предпо-

лагалось более тяжкое наказание,  передавались на расс-

мотрение в Министерство юстиции.

   Специальные судьи и следователи  этого  министерства

(в Японии не было, как в Китае, Высшего суда) не только

проводили расследование важных дел,  но и  проверяли  и

пересматривали приговоры, вынесенные низшими инстанция-

ми, решали вопрос о взыскании долгов.

   В ведении Министерства юстиции было два  управления:

управление взысканий,  проводящее конфискацию имущества

и взыскивающее штрафы в пользу казны, и тюремное управ-

ление,  осуществляющее  надзор за подследственными,  за

принудительными работами  заключенных,  за  исполнением

приговоров.

   В обязательном  порядке в Министерство юстиции пере-

давались дела, сопряженные со смертной казнью, бессроч-

ной ссылкой или увольнением чиновников с исключением их

из списков.  Некоторые дела направлялись для рассмотре-

ния  в  Государственный совет,  который мог проводить с

помощью специальных  законоведов-следователей  дополни-

тельное расследование и прекращать их. Правильность су-

дебных решений на местах Государственный совет проверял

также с помощью своих специальных инспекторов. О делах,

связанных со смертной казнью, бессрочной ссылкой и иск-

лючением чиновников из списков, докладывали императору,

который выступал в качестве высшей  апелляционной  инс-

танции.

   Глава 33. Основные черты права средневековой

 Индии

   Источники права.  Правовая система средневековой Ин-

дии подверглась значительным  изменениям  под  влиянием

мусульманского  права,  привнесенного  в страну мусуль-

манскими завоевателями.  После установления мусульманс-

кого  господства в Индии сфера применения местного пра-

ва, права дхармашастр была сужена как по кругу лиц, так

и по кругу отношений, регулируемых нормами этого права.

Уголовные дела должны были. рассматриваться мусульманс-

кими судьями на основе норм мусульманского права, кото-

рое в этой своей части приобрело территориальный харак-

тер,  т.е. применялось ко всем жителям завоеванных тер-

риторий.  Действие норм мусульманского уголовного права

с его архаическими концепциями,  искусственной, малоэф-

фективной системой доказательств продолжалось  до  1832

года,  когда колониальными властями был принят закон об

отмене применения его норм ко всем немусульманам.

   Все то,  что считалось непосредственно  связанным  с

религией,  -  брачно-семейные отношения,  наследование,

деятельность религиозных  учреждений  -  регулировалось

персональными правовыми сис-

темами: мусульманским правом, если речь шла о мусульма-

нине и индусским правом,  если  дело  касалось  индуса.

Кроме  того,  мусульманское  завоевание  мало затронуло

кастовые и общинные порядки, где продолжали действовать

панчаятные, кастовые суды, рассматривающие и преступле-

ния на основе местного обычного права.

   В средневековой Индии  начался  интенсивный  процесс

переосмысления, критического исследования, истолкования

древнего права дхармашастр,  его приспособления к новым

условиям.  Результатом  этого  процесса  было появление

многочисленных правовых трактатов,  комментариев к  тем

или  иным  дхармашастрам или сборников высказываний ин-

дусских религиозных авторитетов по тем или иным предме-

там  правового  регулирования (нибандх).  Комментарии и

нибандхи стали со временем играть роль главных источни-

ков  индусского права.  Устранение авторами дигест (ни-

бандх) и комментаторами противоречий,  неясностей, про-

пусков  в праве дхармашастр привело к тому,  что непос-

редственное толкование дхармашастр в судах не признава-

лось впоследствии достаточно надежным и авторитетным.

   Одним из ранних комментаторов был Асахайя (приблизи-

тельно VII в.),  перу которого принадлежит самый  попу-

лярный  комментарий  к дхармашастре Нарада - Нарадабха-

зиа.  Особенно часто переписывались и  комментировались

Законы Ману.  До нашего времени дошли такие комментарии

к Законам Ману,  как Бхаруччи (VIII в.), Медхатитхи (IX

в.), Гавиндараджи (XII-XIII вв.) и др.

   Неоднократно комментировалась   и  другая  известная

дхармашастра - Яджнавалкья. Митакшара - самый распрост-

раненный комментарий на Яджнавалкью, написанный в XI в.

Виджнанешварой, дал название одной из двух главных школ

индусского права, которая наиболее распространена в Ин-

дии.  Основателем другой школы индусского права - Даяб-

хаги,  получившей  распространение в Бенгалии и Ассаме,

был Джимутавахана, создавший в XII в. нибандху, в кото-

рой по-иному,  чем в Митакшаре, решались некоторые воп-

росы наследственного права и раздела имущества в  боль-

шой индусской неразделенной семье.

   Комментарии в  период индийского средневековья,  так

же как дхармашастры в древности,  не были вытеснены го-

сударственными узаконениями.  Этой особенности развития

индусского права можно найти  ряд  объяснений.  Следует

отметить, что некоторые комментарии писались по поруче-

нию правителей и действовали с их санкции.  Среди  ком-

ментаторов было много официальных лиц высокого ранга.

   В средневековой Индии до прихода мусульманских заво-

евателей в XIII в.  не было государственного  единства,

что предопределяло партикуляризм права.  Литература ни-

бандх - тематических сборников  цитат  по  определенным

институтам права - была продиктована в значительной ме-

ре стремлением согласовать, привести к единому знамена-

телю положения различных авторов дхармашастр, что могло

быть достигнуто путем создания новых правовых  произве-

дений. Комментаторы вслед за составителями дхарма-

шастр стремились  к унификации права,  отвечающей прог-

рессивным тенденциям объединения индийского общества.

   Индия на протяжении длительного  времени  отличалась

особой устойчивостью философских,  этических и правовых

представлений индуизма.  Особые представления были и  о

путях развития традиционного права,  рассматриваемого в

качестве священного.  Деятельность комментаторов  соот-

ветствовала этим представлениям, так как они не претен-

довали на создание законов,  ставя своей целью лишь ис-

толковать предписания дхармашастр, объявить их установ-

ленными.

   При всем стремлении к унификации права  мнения  ком-

ментаторов не могли совпадать по всем вопросам, хотя бы

потому, что писались они в разное время, основываясь на

обычном праве. Более поздние комментарии часто упомина-

ли предыдущие только для того,  чтобы  опровергнуть  их

толкования.  В  различных  частях  средневековой  Индии

признавался авторитет одних комментаторов и  отвергался

авторитет  других,  что  и привело к возникновению двух

вышеназванных правовых школ.

   Как и в древности,  в средневековой Индии обычай ос-

тавался  одним  из  важных источников традиционного ин-

дусского права.  Широко используя нормы обычного права,

комментаторы  приспосабливали  теоретически  неизменное

"священное" право дхармашастр к новым условиям.  Многие

обычаи  были введены в действующее индусское право ком-

ментаторами.

   Индусское право могло выполнять на протяжении  веков

важную  интегрирующую  роль  в многоязычной,  этнически

разнородной,  раздробленной на протяжении столетий  Ин-

дии,  только приспосабливаясь к местным обычаям, специ-

фическим нормам поведения людей.  Особая роль обычая  в

правовой  системе  Индии  прямо подчеркивалась авторами

дхармашастр.  Например,  в одной из поздних дхармашастр

(VI в.) Брихаспатисмрити утверждалось, что древние обы-

чаи легализуют всякую практику,  основанную на  них,  и

что  судебное  решение не может быть вынесено только на

основании предписаний  дхармашастр.  Если  дхармашастры

противоречат смыслу права и древним обычаям,  они могут

нанести ущерб правосудию (II, 26-28). Медхатитхи в ком-

ментариях  к Законам Ману также писал о возможности не-

соблюдения тех предписаний дхармашастр,  которые  нахо-

дятся в резком противоречии с местными обычаями.

   Место, которое занимал обычай в источниках средневе-

кового  индусского  права,  определялось  особенностями

развития Индии в это время. Раздробленность, войны, по-

рождаемые главным  образом  столкновением  политических

элит,  конфликтами  на почве их гегемонистских притяза-

ний, не затрагивали или затрагивали в малой мере общин-

ную  основу традиционного права с его глубокими религи-

озно-идейными корнями.  Теоретически неизменные религи-

озные  правовые системы обходными путями приспосаблива-

лись к нуждам общественного развития.  Если  в  мусуль-

манском праве использовался метод сравнительного права,

когда одна школа заим-

ствовала институты другой школы  мусульманского  права,

то  индусское  право приспосабливалось к нуждам общест-

венного развития путем широкого включения в свою систе-

му  обычаев,  что  делало его жесткие религиозные рамки

весьма растяжимыми.

   Модификации традиционных   концепций    каждодневной

практикой  в значительной мере способствовала и возмож-

ность применения "принципов справедливости" как  допол-

нительных указателей дхармы.

   Обращение к  религиозному авторитету дхармашастр,  к

их традиционным правовым темам определило основные нап-

равления  комментаторской  деятельности по линии разра-

ботки частного права:  брачно-семейного, наследственно-

го,  права личного статуса. И Даябхага и Митакшара пос-

вящены регулированию отношений в больших индусских  не-

разделенных семьях, а также отношений членов этих семей

с другими лицами и с государством.

   Институт большой индусской неразделенной (объединен-

ной)  семьи  определял  в  той или иной мере содержание

почти всех норм средневекового индусского права.  В это

время  в  Индии продолжали существовать как патрилиней-

ные,  так и матрилинейные семейные, домовые общины, ха-

рактеризующиеся  двумя  главными чертами:  коллективным

трудом членов большой семьи и последующим уравнительным

распределением  продуктов труда между ними.  Совместное

владение собственностью и совместное ведение  хозяйства

- основа большой (неразделенной) семьи, а главный прин-

цип традиционного права -  недвижимость:  земля  должна

оставаться в семье.

   Из этой  установки  вытекало,  что  отдельные  члены

семьи не признаются ее собственниками,  что  отчуждение

семейной собственности ограничено,  а ее непосредствен-

ным распорядителем является  глава,  управитель  семьи,

власть которого основана на авторитете старшего, на вы-

полнении им обрядов, связанных с культом предков. Культ

предков  был религиозной основой большесемейной общины,

ее связующим началом.  С ним был связан и культ  брака,

рассматриваемого  как священный акт,  совершаемый между

семьями жениха и невесты, делающий нерасторжимым их со-

юз.

   Институты брака,  усыновления, наследования призваны

были служить главной цели - непрерывности процесса  по-

читания предков, совершения обрядов, богослужений, пос-

вященных им,  как главного условия материального и  ду-

ховного благосостояния семьи.  Так, собственность боль-

шой семьи по Даябхаге и раньше и ныне безраздельно при-

надлежит отцу,  который имеет неограниченное право рас-

поряжаться ею по своему усмотрению: продавать, заклады-

вать,  дарить и пр. Сыновья по праву Даябхаги не приоб-

ретают никаких прав на семейную собственность при жизни

отца,  у  них отсутствует право требовать у отца отчета

об отчуждении семейной собственности, требовать ее раз-

дела и пр. После смерти отца семейная собственность пе-

редается прямым потомкам главы семьи - сыновьям.

Правовую основу наиболее распространенной и в современ-

ной Индии большой неразделенной семьи по праву Митакша-

ры  составляет  институт сособственности и сонаследова-

ния,  выражающийся в правах сына,  внука и правнука  на

семейную,  унаследованную  отцом,  дедом  и прадедом от

своих предков собственность.

   В такую семью входят не только сонаследники, но и их

матери или мачехи,  жены, дети (исключая замужних доче-

рей),  вдовы,  незамужние дочери умерших сонаследников,

незаконнорожденные  сыновья  от  длящегося сожительства

при условии согласия других сонаследников  и  если  нет

своих детей.  Эти лица, однако, имели лишь право на со-

держание из семейной собственности.  Ни одному  из  со-

собственников  не предоставлялось право на большую долю

в семейной собственности, размеры которой были неустой-

чивы  и  зависели от рождений или смертей других сонас-

ледников, их общего числа. На живых сонаследников пере-

ходили права в семейной собственности умерших.

   Традиционное право Митакшары также исключало возмож-

ность индивидуального отчуждения  большесемейной  собс-

твенности сонаследниками, не санкционированного управи-

телем семьи,  даже в пользу  другого  сонаследника.  Не

могли  получить прав сонаследника и третьи лица.  Но не

имея права отчуждать семейную собственность,  сонаслед-

ники пользовались правом оспаривать отчуждение семейной

собственности не только другими  сонаследниками,  но  и

управителем семьи. Они могли требовать раздела семейной

собственности и отчета управителя в период раздела о ее

состоянии.  Сонаследник мог стать управителем семьи,  а

следовательно,  и неразделенной собственности, если это

место было вакантно и другие сонаследники не высказыва-

ли по этому поводу возражений. Права всех сонаследников

в принципе были равны,  кроме "дисквалифицированных со-

наследников",  которые в  силу  врожденного  слабоумия,

идиотизма или уродства не имели права требовать выделе-

ния их доли из сонаследственной собственности  или  уп-

равлять делами большой семьи.

   С областью семейных отношений был тесно связан дейс-

твующий в средневековой Индии ряд  других  традиционных

норм вещного права'.  К числу таких институтов относит-

ся,  например,  собственность "бенами",  которая  имеет

много  общих черт с английским институтом доверительной

собственности.  Бенами - это собственность, приобретен-

ная  за  свои  деньги,  но от имени другого лица или от

своего имени,  но переданная другому лицу без каких  бы

то ни было намерений создать выгоду для этого лица. Как

и в доверительной собственности,  в основе бенами лежат

не только вещные, но и определенные фидуциарные отноше-

ния, при которых одно лицо, как правило находящееся или

в определенной зависимости от учредителя бенами,  или в

родственных отношениях с ним, при-

   ' Эти нормы не были  затронуты  кодификацией  права,

проведенной в колониальной Индии в XIX в. Сохраняют они

свое значение и в настоящее время.

нимает на себя имущественные права в интересах другого.

При этом положение лица - учредителя бенами схоже о по-

ложением учредителя доверенной собственности, а положе-

ние лица,  принявшего собственность (бенамидара), схоже

с положением доверительного собственника.  При учрежде-

нии собственности бенами учредитель выступает бенефици-

арием,  так как управление осуществляется в его интере-

сах.

   Собственность бенами в средневековой Индии  призвана

была  служить ширмой,  скрывающей действительное благо-

состояние собственника. Она использовалась против чрез-

мерных притязаний родственников, сонаследников или алч-

ных правителей.

   Другим традиционным институтом имущественного права,

тесно связанным с областью семейных отношений, был инс-

титут неделимой семейной собственности - "раджъя".  Эта

собственность  передавалась  по наследству одному члену

семьи.  При этом исключались права на нее  всех  других

членов. Неделимая собственность, развившаяся в условиях

роста частного землевладения средневековой Индии,  дли-

тельное  время  существовала  с другой,  более древней,

конкурирующей  формой  собственности  -  собственностью

большой неразделенной семьи. Различие между неразделен-

ной собственностью,  собственностью  большой  индусской

семьи  и  неделимой семейной собственностью заключалось

главным образом в том,  что неделимая собственность  не

являлась сонаследственной.  Члены большой семьи (сонас-

ледники) не могли требовать ни ее раздела, ни пользова-

ния ею, то есть не могли запретить единственному держа-

телю неделимой собственности беспрепятственно  распоря-

жаться  ею,  если  обычай  конкретной социальной группы

прямо не  запрещал  такое  распоряжение.  Под  влиянием

большесемейной неразделенной собственности, в силу обы-

чая некоторых каст,  сонаследники, однако, могли требо-

вать  содержания за счет неделимой собственности.  Этим

правом могли  воспользоваться  преимущественно  сыновья

держателя  неделимой собственности.  Особые правила со-

держались в обычаях и по поводу наследования  неделимой

собственности.  Она  наследовалась  главным  образом по

принципу майората, то есть старшим родным сыном умерше-

го собственника.

   Специфическим институтом, развившимся в традиционном

праве Индии, была собственность идолов (богов), религи-

озных и благотворительных учреждений, храмов, возникаю-

щих благодаря пожертвованиям. При этом цели религиозных

и  благотворительных пожертвований совпадали,  ибо бла-

готворительность в Индии рассматривалась как сугубо ре-

лигиозное дело.  Распространению форм религиозной собс-

твенности способствовал ряд обстоятельств:

   отсутствие иерархически   организованной   индусской

церкви, многобожие индуизма, распространение конкуриру-

ющих религий:

   джайнизма, буддизма,  - деятельность  многочисленных

религиозных сект. Это обстоятельство не мешало укрепле-

нию религиознокультурного единства средневековой Индии,

так  как  индуизм,  наряду с жесткими правилами сослов-

но-кастовой организации,  отличается особой  веротерпи-

мостью, гибкостью, относительно лег-

кой приспособляемостью к  новым  условиям.  Религиозные

секты.  как правило, приобретали кастовые формы и вклю-

чались в общую систему четырех вари.

   Вместе с тем учреждение благотворительной  религиоз-

ной  собственности служило и практическим целям обеспе-

чения потомков или других  родственников  после  смерти

учредителя вопреки общему порядку наследования, а также

сокрытию действительных размеров собственности и пр.

   Аномальный характер этого института выражался в том,

что здесь не учреждалось доверительной собственности, а

само божество, идол (простой "священный" камень, напри-

мер) становился собственником,  реализуя свои права че-

рез законных представителей - шебаитов.  Эта  собствен-

ность была вечной,  постоянной.  Пожертвование не могло

быть взято назад дарителем.

   Собственность, переданная божеству,  называлась "де-

ваттарам"  (от слова devata - божество,  идол).  Обычно

учредитель сам выступал распорядителем  этой  собствен-

ности или назначал распорядителя (шебаита),  долг кото-

рого был смотреть за тем, чтобы проходило богослужение,

поручаемое,  как правило, специально приглашенным брах-

манам - пуджари.  Большие южноиндийские,  особенно  та-

мильские храмы,  ежегодно посещаемые массой паломников,

приезжающих из разных мест Индии,  обслуживались целыми

жреческими  корпорациями,  которые начали формироваться

здесь еще в VIII-Х вв.

   Управитель (или управители)  собственности  божества

обладал  цгирокими  полномочиями.  Если не было прямого

запрещения учредителя,  он мог  закладывать,  продавать

эту  собственность и распоряжаться ее доходами в "инте-

ресах божества", например для ремонта храма. Присвоение

этих  доходов  управителем  было правомерным,  если при

этом не было полного игнорирования  "интересов  божест-

ва",  например  отказа  от богослужений "в его пользу".

Должность шебаита и пуджари могла быть наследственной.

   Другой распространенной формой религиозной собствен-

ности средневековой Индии была собственность, пожертво-

ванная в пользу матха  (индусской  школы,  напоминающей

монастырь без постоянных монахов). Распространению этой

формы собственности способствовало сектантское движение

в Индии.  Матхи и создавались в целях проповеди тех или

иных учений,  вербовки своих  последователей.  Так  как

сектантские и кастовые социальные формы в средневековой

Индии часто совпадали,  то махантом, управителем школы,

распорядителем  ее  собственности  часто выступал глава

касты (секты) или ведущий член ее панчаята (органа  са-

моуправления), обладающий высшей духовной властью.

   У большинства  матхов  были  свои храмы.  Махант MOI

быть одновременно и шебаитом, управителем собственности

идола, и служителем храма. Правовой статус махантов оп-

ределяется местным обычаем.  Он мог быть наследственным

главой   матха,  располагая  самыми  широкими  правами,

вплоть до назначения себе преемника,  мог быть выборным

главой панчаята касты (секты), лицом

или ставленником ее правящей верхушки.  Наиболее  расп-

ространенным  был  первый  тип маханта,  располагающего

почти бесконтрольной властью.  Некоторые крупные  матхи

имели свои локальные отделения питхи. Широко известны в

средневековой Индии были матхи,  основанные в  VIII  в.

Шанкарачарьей,  которые  обросли  впоследствии  большим

числом своих местных отделений.

   Религиозного влияния матхов не могли сломить никакие

изменения политической обстановки.  Они играли огромную

роль в распространении не только индуизма, но и религи-

озней  философии,  политической мысли,  внося тем самым

значительный  вклад  в  развитие  религиозно-культурных

связей,  ставших мощным объединяющим фактором средневе-

кового индийского общества,  устоявшего перед  натиском

ислама.

   Столетия мусульманского правления в Индии не привели

к ее исламизации,  как это произошло  в  зороастрийской

Персии, коптском Египте, христианской Албании и язычес-

кой Турции. Не было здесь и значительного влияния исла-

ма на местное право, традиции, обычаи, как, например, в

Индонезии.

История государства и права зарубежных стран

   Учебник для вузов

 Часть 1

   Лицензия 070824 от 21 января1993 г.

   Лицензия 064250 от 6 октября 1995г.

Подписано в печать 24.11.97.

 Формат 60х90/16. Усл. печ. л.30,0

Тираж 30000 экз.(3-и завод 6000 экз). Заказ ь 1268

   Издательская группа ИНФРА-М-НОРМА

127247, Москва, Дмитровское ш.,107

 Тел.:  (095)485-70-63,485-76-18

 109544, Москва, Школьная ул., 36-38

   Тел./факс (095) 912-97-21

   Типограсрия издательства "Дом печати"

  432601, г.Ульяновск,ул.Гончарова,14