|
В древности европейскую часть Советского Союза заселяли многочисленные славянские племена: поляне, древляне, северяне, кривичи, волыняне, вятичи и др. На Волге обитали меря, мордва, мурома, мещера. На севере жила чудь. В IX—X веках нашей эры восточнославянские и приволжские финские племена переживают период разложения первобытно-общинного строя. Из родоплеменной аристократии, «нарочитых» и «лучших людей», «старейших», выделяется богатая верхушка—князья и бояре, в руках которых сосредоточиваются земли, угодья, ценности и т. п., а также рабы-холопы, челядь. Хорошо вооруженные и организованные княжие дружины подчиняют себе смердов (крестьян), облагают их данью, закабаляют. Несмотря на наличие рабов, древняя Русь не была рабовладельческим обществом. Окруженная феодальными государствами, она не могла остаться в стороне от мирового исторического процесса, не могла начинать с пройденного уже Европой рабовладельческого этапа. Установлению рабовладельческого строя препятствовали также крепкая крестьянская община — «вервь» и относительно слабое развитие ремесел, торговли, низкий уровень накопления богатств. Древняя Русь IX—X веков была варварским обществом, в котором быстро развивались феодальные, крепостнические отношения. В IX веке создается Русское государство с центром в Киеве. Объединив под своей властью русские племена, киевские князья Олег (879—912), Игорь (912—945), Святослав (945—973) (1) начали завоевательные войны против соседних враждебных государств: Хазарского Каганата, Камских болгар, Византии, Польши и др. Высшего расцвета Киевская Русь достигла в княжение Владимира Святославовича. Рост феодальных отношений и усложнение общественной структуры вызывают необходимость в реформах — изменяется, совершенствуясь и усложняясь, княжое управление, вводится христианская религия. Княжение Владимира — время славных походов, героический период в истории русского народа. Он отразился в древнерусских былинах о богатырях земли русской — «сыне крестьянском» Илье Муромце, Добрыне Никитиче, Алеше Поповиче. Не случайно русский народ в своих былинах, а былины —это история парода, рассказанная им самим, связал богатырский эпос со «стольным Киевом», с князем Владимиром. В войнах и походах росла русская земля. Непрерывное возрастание Киевского государства привело к тому, что Русь простиралась от Прибалтики до черноморских степей и далекой Тмутаракани, от Оки и Белоозера до Карпат, Дуная и глухих ятвяжских (литовских) лесов. Русские дружины со славой прошли от Камы и до Малой Азии, от болотистых лесов Прибалтики и до залитого солнцем Корсуня (Херсонеса), вписав славную страницу в историю русского народа. При Ярославе, сыне Владимира (1019— Епископ Илларион, упоминая о Киевских князьях Игоре, Святославе, Владимире, писал: «Не в плохой стране, и не в неведомой земле были они владыками, но в Русской, которая ведома и слышима во всех концах земли». Но объединение земель, достигнутое Киевским государством, было непрочным и непродолжительным. Связь между отдельными землями не была органической. Она ограничивалась уплатой дани Киевскому князю и выставлением «воев» (воинов). Экономической общности древнерусских земель не было. Киевское государство политически объединило восточнославянские, русские племена, связало их общностью политической жизни, культуры и религии. И, несмотря на то, что Киевское государство распалось и западнорусские земли попали под власть Венгрии, Польши, Молдавии, Литвы, тем не менее эта общность способствовала сохранению народной культуры, языка, сохранению сознания единства всех «русских». Память о том, что во Львове, Галиче, Городно (Гродно), Берестье (Бресте) живут те же «русские», что и во Владимире, Смоленске, Суздале, связанные общим происхождением, близостью культуры и языка, общностью религии, историческими традициями киевских времен, — никогда не исчезала из народного сознания. Но Киевское государство не успело и не могло слить восточнославянские племена в единую национальность. Различные русские племена, входившие в состав Киевского государства, отличались друг от друга по языку, быту, культуре. Русские времен Киевской Руси послужили основой для формирования не только собственно русской, т. е. великорусской, но также украинской и белорусской национальностей. Во второй половине XI века начался распад огромного и сильного Киевского государства. Первые признаки распада Киевского государства намечаются уже в последний год княжения Владимира Святославовича. Ярослав, в те времена еще Новгородский князь, посаженный на новгородский княжеский стол своим отцом, возглавляет первую попытку новгородцев отделиться от Киева. Развитие феодального землевладения и феодальных отношений, рост экономического и политического могущества отдельных областей во главе с крупными городами — Новгородом, Черниговом, Переяславлем, Ростовом и-т. д. — постепенно подтачивают единство «готической Руси» — Киевского государства. Выросшее в отдельных областях Руси боярство стремится стать их полновластными хозяевами и отложиться от Киева, который теперь даже становится помехой для самостоятельного развития этих областей. К XI веку прекращаются непрерывные завоевательные войны и походы на Византию. Последний поход на Византию при Ярославе — жалкое подобие блестящих войн Олега и Святослава. Объектом грабежа и эксплоатации в XI веке становятся не столько чужие земли, земли соседей, сколько собственно Киевская земля и ее обитатели — смерды. (2) Бояре-дружинники теперь стали больше «промышлять» в своих землях. Каждая область Киевского государства превращается в гнездо боярских вотчин. Судьбы Киева перестают интересовать боярство. Оно стремится отделиться от Киева, создать самостоятельные княжества. Развитие феодальных отношений и рост самостоятельности отдельных частей Киевского государства приводят к тому, что уже при Ярославе «.. .начинается закат готической Россия».(3) Со смертью его некогда единое Киевское государство распадается на отдельные княжества: Киевское, Черниговское, Переяславское, Волынское и т. д. Каждое княжество складывается в самостоятельное феодальное полугосударство со своими интересами, особенностями внутренней экономической жизни и политического устройства. В некоторых из них приобретает особую силу вече, как, например, в Новгороде и в Пскове, в других княжествах — княжеская власть, опирающаяся на дружину, в третьих — боярство, подчинившее себе горожан и прибравшее к своим рукам князя. Лишь только началось дробление русских земель на отдельные княжества — уделы, сейчас же тачались и непрерывные феодальные войны — междукняжеские усобицы, разорявшие страну. В процессе межкняжескпх столкновений и войн, когда целые области предавались огню и мечу, больше всего разорялись низы городского населения и сельский люд — смерды. Удачливые князья, ворвавшись в землю побежденного князя, разрушали города, выжигали села, посевы, уводили скот, грабили жителей и забирали их «в полон». «Полоняников» — челядь — предназначали либо для продажи, либо для работы в хозяйствах князей и бояр. В свою очередь побежденный князь со своей дружиной, оправившись от поражения, производил опустошения во владениях своего противника. За все княжеские споры отвечали смерды и горожане; они должны были расплачиваться за действия своего князя в чужой земле, за его притязания и авантюры. Древнейший памятник русской литературы «Слово о полку Игореве» так описывает одну из первых межкняжеских войн: «Были брани Олеговы, Олега Святославича. Тот ведь Олег мечом крамолу ковал И стрелы по земле сеял... Тогда при Олеге Гориславиче Сеялась у нас и росла усобица. Погибало добро Даж-божья внука; В княжих крамолах Век человеческий скоротился. Тогда по русской земле Редко пахари кричали, Но часто вороны вещали, Трупье себе поделяя, Да галки свою речь лопотали, Готовясь лететь на убоину». В древнерусских летописях повсеместно встречаются упоминания о том, как князья «пожгли город», «створили землю пусту», «пожгли землю», «ополонишася челядью». Владимир Мономах в своем «Поучении детям» вспоминает, как он взял Минск и так разорил его, что не осталось «ни челядина, ни скотины». Постоянные войны между князьями, сопровождавшиеся разорением населения и опустошением целых княжеств, ослабляли русскую землю. Русские дружины, некогда успешно воевавшие с врагами, теперь заняты были внутренней борьбой. Этим пользовались враги русской земли. Участились нападения кочевников — печенегов и половцев, грабивших южные русские княжества и уводивших в плен их население. Напрасны были все попытки князя Владимира Всеволодовича Мономаха сплотить князей воедино и дать отпор половцам. Поморье, Посулье, Тмутаракань, некогда русские владения в степях и на Азовско-Черноморском побережье, в XII веке стали уже «землей незнаемой». Народные массы сами вели борьбу с половцами, зачастую без помощи князей и даже вопреки их воле, так как половцев часто приглашали князья в качестве наемников. Эту народную борьбу с кочевниками, от печенегов до татар включительно, начавшуюся еще в киевские времена, отражает русский эпос в былинах о русских богатырях: Илье Муромце, Добрыне Никитиче, Алеше Поповиче. С особой любовью рисуют былины подлинного народного богатыря киевской поры, «крестьянского сына» Илью Муромца, борца за «землю русскую», часто противопоставляя его Владимиру и его дружине. Несомненно, что часть былин отражает борьбу с половцами и татарами и касается эпизодов ее, относящихся к XII—XIII векам, хотя народная память приурочивает их ко времени расцвета древней Руси—-к Киевскому государству. Справиться с половцами, при все усиливающихся междоусобных войнах феодалов, при дальнейшем дроблении земель, было невозможно. Непрерывно растущая феодальная раздробленность становилась существенной угрозой самостоятельности и независимости Руси. По выражению Маркса, в результате феодальных войн Русь «.. .теряла целые области вследствие интервенции...».(4) Вслед за половцами появились новые враги: немцы, шведы, литовцы, поляки, венгры. Феодальные войны разрастались вместе с увеличением количества княжеств. А число их все росло и росло. Черниговское княжество распадается на Новгород-Северское, Черниговское, Путивльское, Курское, Рыльское, Трубчев-ское; Полоцкое — на Витебское, Минское, Слуцкое и т. д. Также делятся и подразделяются и другие княжества. Политическое существование этих зачастую крохотных «полугосударств» было весьма неустойчивым!. Каждое из них замыкалось в себе экономически и политически. Хозяйственная разобщенность княжеств, их замкнутость, ослабление торговых связей и обмена, рост внеэкономической эксплоатации сельского населения, натуральность крестьянского хозяйства и хозяйства самого феодала вызывали чрезвычайно замедленное развитие производительных! сил. Политические границы, воздвигнутые между отдельными княжествами, способствовали не только экономической обособленности, но и языковой и культурной разобщенности.Создавались местные обычаи, говоры (диалекты), местные культурные особенности. Непрерывное разорение земель в процессе бесконечных и бессмысленных феодальных войн еще больше тормозило развитие сельского хозяйства, ремесла и торговли. Только в некоторых областях древней Руси среди этого, по выражению Энгельса, феодального «беспорядка» наблюдались попытки остановить распад, укрепить сильную и единую княжескую власть и прекратить усобицу. Эти попытки сильнее всего проявлялись во Владимиро-Суздальском княжестве, на территории которого позднее началось образование Русского государства. 2. ВЛАДИМИРО-СУЗДАЛЬСКОЕ КНЯЖЕСТВО В XII -XIII ВЕКАХ Стремление опереться на городскую верхушку и свою княжескую дружину, состоявшую из вооруженных княжеских слуг, характерно еще для Всеволода Ярославовича, Переяславльского и Суздальского князя, который под конец своего княжения, к 90-м годам XI столетия, отстранил «старую» — боярскую — дружину. Сын его Владимир Мономах, хотя и был занят главным образом делами южной Руси, тем не менее не забывает своей Суздальской «отчины», основывает город Владимир на Клязьме, заселенный главным образом ремесленниками. Владимир — княжой город, с ремесленным населением и купечеством, зависящим исключительно от князя,—отличался от «старых» городов, Ростова и Суздаля, где бояре, хотя и подвластные князю, своей самостоятельностью и родовитостью отличались от княжих «молодших» дружинников. Ко времени княжения сына Владимира Мономаха, Юрия Долгорукого, относится, по-видимому, рост княжеских земельных владений. Различные слуги князя — тиуны, ключники, старосты — теперь приобретают огромное значение. Они — дружинники, управители и советники князя одновременно. Они теперь окружают князя, на них он опирается; и это вызывает недовольство ростовских и суздальских бояр. Юрий строит ряд новых городов— Юрьев, Дмитров и другие, заселяя их купцами, ремесленниками и своей «молодшей дружиной». Пожалования и ссуды ставят их в непосредственную зависимость от князя, и на них князь может рассчитывать в борьбе против боярства «старых» городов и «земских бояр», пытавшихся противиться усиливающейся княжеской власти. Юрий подчиняет их себе. При Юрии усиливаются поборы княжих тиунов — дружинников — с сельского населения, что и вызывает восстание «по селам» против «суздальцев» после его смерти, последовавшей в Киеве в 1157 году. Торговое значение городов Владимир-суздальской земли растет; купечество этих городов торгует о Новгородом и через него связывается с Западной Европой, причем Владимиро-Суздальские князья держат в своих руках всю новгородскую торговлю с «низом», т. е. с землями по Волге и Оке. Развивается и крепнет торговля со Смоленском, Черниговом, Галичем и даже Кавказом. Высокая материальная культура — ремесленные изделия, архитектурные памятники и т. п. — свидетельствует о развитой городской жизни, о наличии многочисленных ремесленников в городах Владимиро-Суздальской земли. «Старое» ростовское боярство — родовитые и знатные представители «старой дружины» — оттираемое на второй план «молодшей дружиной», смотрит на нее и на городской люд с ненавистью и презрением. Ростовские бояре говорят о владимирцах: «Несть бо свое княжение град Владимир, но пригород есть наш, а наши смерды в нем живут и холопы, каменосечцы и древоделы и орачи». При таком отношении ростовских бояр к горожанам — жителям новых городов — последние, естественно, искали поддержки у князя. Князья бросают старые города — Ростов, а затем и Суздаль, и преемник Юрия, Андрей Боголюбский, строит свой город-замок Боголюбов недалеко от Владимира. Андрей Боголюбский продолжал борьбу с боярством, в процессе которой усилил свою власть. Росло княжое землевладение, а вместе с ним росла и эксплуатация смердов. Удачны были и походы Андрея. Он победил Камских болгар и умел держать в руках Новгород, нуждавшийся в суздальском хлебе и в рынке для своих товаров. Несмотря на неудачный поход на Новгород в 1169 году, Андрей имел большое влияние на новгородские дела и сажал в вечевой город «подручных» князей. В 1169 году дружины Андрея разграбили Киев, но Андрей не поехал в Киев, а остался у себя на Севере. Этим он как бы подчеркнул падение значения Киева как политического центра. Усиление княжеской власти при Андрее Боголюбском, ставшем «самовластцем», державшем в руках не только своих ростовских и суздальских бояр, в чем всячески ему помогали горожане, но и «подручных» князей, попытки Андрея установить «единодержавие» привели к организации заговора в придворной боярской среде. Инициаторами его были Кучковичи, потомки убитого Юрием Долгоруким «земского боярина» Кучки. В июне 1175 года заговор был осуществлен, и Андрей был убит. Когда в связи с убийством Андрея вспыхнуло восстание против княжеской администрации — тиунов, мечников, посадников, угнетавших и эксплоатировавших народные массы, в их защиту выступила поддерживавшая княжескую власть церковь. Духовенству удалось локализовать и приостановить движение народа. После смерти Андрея ростовскому боярству удалось пригласить на владимиро-суздальский стол Рязанских князей, которые должны были предоставить боярам возможность править «на своей воле», тогда как Мономаховичи заставляли их подчиняться себе. Брат Андрея, Михалко, успел уйти во Владимир. Владимирцы — княжие дружинники и горожане — энергично поддерживали своего князя, боясь расправы со стороны ростовского боярства, установления боярского самовластия и грабежа. Дружины Рязанских князей и ростовских бояр с трудом выбили Михалку оттуда. Приглашенные ростовскими боярами Рязанские князья Мстислав и Ярополк Ростиславичи действительно начали с открытого грабежа горожан. Ограбленными оказались и владимирские церкви, духовенство которых поддерживало Мономаховичей. Все ценности Ростиславичи свозили к себе в Рязань. Владимирцы снова призвали к себе Михалку, и на этот раз он вышел победителем из борьбы. Михалка восстанавливает города и церкви. Видя его успех, суздальские горожане отмежевались от своих бояр и призвали его к себе. С Ростовом и Суздалем Михалка заключил договор. По смерти его, в 1177 году, на престол владимирский, по просьбе горожан, вступил его брат Всеволод «Большое Гнездо». Несмотря на попытки ростовских бояр снова выступить против своего князя, пригласив Рязанских князей, Всеволод, опираясь на владимирских горожан, не только решительными мерами расправился с ними и конфисковал их земельные владения, но разбил и Рязанских князей. Всеволод правит «не обинуяся лица сильных своих бояр», успешно продолжая укреплять свою княжескую власть. С ним вынуждены считаться Рязань, Чернигов и Киев, где хозяйничает его дружина. Новгород также оказался втянутым в круг его политики, но новгородские бояре больше сочувствовали ростовскому и суздальскому боярству, чем князю, и подчинить их своей власти Всеволоду не удалось. Всеволод — сильнейший князь своего времени. Летописи называют его «Великим князем» и «Господином». Многочисленные сыновья Всеволода, его «подручные», сидят в разных концах древней Руси. «Слово о полку Игореве» так отзывается о богатстве и силе Всеволода: «Великий княже Всеволод! Не мыслию ти прилетети из далеча отня злата стола поблюсти: ты бо можеши Волгу веслы раскропити, а Дон шеломы выльяти...». Княжение Всеволода — время расцвета Владимиро-Суздальского княжества, не только игравшего решающую роль во всех межкняжеских усобицах, но и пытавшегося установить свою гегемонию в древней Руси. Войны с болгарами и мордвой расширили границы княжества на востоке. Но расцвет Владимирской земли таил в себе элементы распада и разложения. Те же самые причины, т. е. прежде всего рост феодального землевладения, которые вызывали распадение на уделы русских княжеств, привели к дроблению и Владимиро-Суздальское княжение. После смерти Всеволода, в 1212 году, земля оказалась разделенной между его сыновьями — Константином, Юрием и Ярославом. Появились отдельные княжества, начались и усобицы, вылившиеся в 1216 году в грозную Липецкую битву. И снова на северо-востоке, после блестящего княжения Всеволода, пошло распадение на уделы. Вся Русь в XIII веке переживала период феодальной раздробленности. На территории Владимирского княжества создаются уделы: Ярославский, Переяславль-Залесский, Тверской, Угличский, Ростовский, Белозерский, Суздальский, Нижегородский, Галицкий (Мерский), Стародубский, Московский, Юрьев-Польский и другие, причем на этом феодальное дробление земель не остановилось. Усиливается политическая и экономическая разобщенность этих княжеств. Растет в то же время вотчинное хозяйство князей и бояр, становящихся все богаче и сильнее. В доходах князя и боярина вотчинное хозяйство играет решающую роль и привязывает их к княжению, к «земле», усиливает столкновение их узких, эгоистических интересов. Не прекращаются княжеские раздоры и усобицы, разоряющие земли. Нищает население. Власть великого князя Владимирского становится громким титулом с весьма бедным реальным содержанием и источником всякого рода столкновений между князьями. 1) Даты даны по летописи и не являются абсолютно точными. 2) Смердами в древней Руси называли сельский люд. 3) К. Маркс, Secret diplomatic history оf the eighteenth century, Лондон, 1899, стр. 77. 4) К. Маркс, Secret diplomatic history of the eighteenth century, Лондон, 1899, стр. 77. |