КПРФ * На путях к науке об обществе (От Анри де Сен-Симона к Карлу Марксу).

Реклама на КПРФ.ру

На путях к науке об обществе (От Анри де Сен-Симона к Карлу Марксу).

13.01.2003
Гросул Владислав Якимович, доктор исторических наук, профессор.

Желание понять человеческое общество и внутренние его законы столь давнее, что даже трудно сказать, к какому времени оно относится. Похоже, что еще к первым этапам возникновения общества как такового. Но в огромной массе трудов об обществе, появившихся в обозримом прошлом, особая роль принадлежит периоду с 10-х до 50-х годов XIX века, когда учение об обществе, действительно, становится на научную основу. Это не означает, что не было попыток изучения общества в более раннее время. Но носили они, по преимуществу, религиозный, мифологический или эмпирический характер. Даже в эпоху Возрождения в представлении гуманистов общество еще было лишено собственного исторического измерения. По мнению исследователей, в английском языке понятие "общество" (society) как нечто отличное и, главное, более емкое в сравнении с понятием "государство" (state) возникает под влиянием событий Английской революции середины XVII века (см.: Барг М.А. Эпохи и идеи. Становление историзма. - М., 1987, с. 226).

Но лишь в XIX веке происходит тот скачок, который позволил говорить о настоящей революции в понимании общества. Не случайно огромное внимание к этому периоду в специальной литературе и, среди прочего, стремление найти более глубокую связь между Сен-Симоном и Карлом Марксом. Еще в 1933 году видный отечественный специалист по истории социалистических идей В.П.Волгин публикует в журнале "Борьба классов" статью под названием "От Бабефа к Марксу", где обращает внимание на две черты, которые сближают учение Сен-Симона с историческим материализмом. Подчеркнув, что существеннейшую часть учения Сен-Симона составляет философия истории, В.П.Волгин отмечает эти две черты. Прежде всего это последовательный детерминизм - учение о закономерности исторического процесса, а в связи с этим историческое предвидение, основанное на понимании законов исторического развития. И, во-вторых, элементы диалектики, которые усматривает В.П.Волгин в сен-симонистском построении истории с его историческими системами, в пределах которого человечество развивается до тех пор, пока эти системы из формы развития не превращаются в препятствие развитию, в свою очередь, тоже затем разрушающихся с тем, чтобы дать место новым формам, соответствующим уровню достигнутому человечеством и обеспечивающим его дальнейший рост (см.: Волгин В.П. От Бабефа к Марксу // Статьи и выступления. - М., 1979, с. 62-63).
В.П.Волгин подчеркнул весьма существенные точки соприкосновения между этими идеями и взглядами К.Маркса на исторический процесс и историческими формациями. Конечно, подчеркивал исследователь, в своем развитии к историческому материализму К.Маркс отталкивался прежде всего от Гегеля. Но, как пишет В.П.Волгин, "переворачивая" философию Гегеля "с головы на ноги", К.Маркс мог в ряде моментов опереться на сен-симонизм" (там же, с. 62).
О Сен-Симоне и сен-симонизме сущестует обширная литература, и тот же В.П.Волгин к этим течениям общественной мысли обращался неоднократно. В 1961 году он издает специальную работу под названием "Сен-Симон и сен-симонизм", затем переизданную в 1975 году, где особо останавливается на исторической теории Сен-Симона, теории, по его словам, явно идеалистической. Здесь В.П.Волгин вновь возвращается к критериям Сен-Симона и его концепции прогресса, в соответствии с которой доказывалось превосходство каждой последующей общественной системы над системой ей предшествующей. Далее в той же работе рассматривается, как Сен-Симон применяет эти положения к разъяснению конкретных исторических явлений (см.: Волгин В.П. Сен-Симон и сен-симонизм // Очерки истории социалистических идей. Первая половина XIX в. - М., 1976, с. 155).
Однако, обращаясь к наследию Сен-Симона, можно найти в нем и множество других интересных составляющих. Среди них - подход к пониманию стадиального характера развития человеческого общества. Сен-Симон показывает, как за стадией теологической, охватывающей античное и феодальное общества, следует стадия метафизическая, а за этой последней - стадия позитивная. Причем если на первой стадии господство принадлежало священникам и феодалам, а на второй - юристам и метафизикам, то на третьей - ученым и промышленникам. Основными ступенями прогресса Сен-Симон считал переход от первобытного идолопоклонства к политеизму и основанному на нем рабству, а затем смену политеизма монотеизмом христианской религии, что привело к феодально-сословному строю.
Показывая прогрессивный характер рабовладельческого строя над первобытнообщинным, Сен-Симон пишет о том, что если раньше пленника-раба просто съедали, то при рабовладельческом строе его побуждали работать на своего хозяина, и это, конечно, было заметным прогрессом.
Последователи Сен-Симона - сен-симонисты, прежде всего С.-А.Базар и Б.П.Анфантен, пошли дальше. Сен-Симон в своем идеальном обществе все-таки сохранял частную собственность, классы предпринимателей и рабочих, предпринимательскую прибыль. Более того, Сен-Симон не предусматривал обобществление средств производства. Он ратовал за ликвидацию капиталистической анархии, но не за ликвидацию капитализма как такового и за мирный переход к планируемому новому обществу. Сен-симонисты в книге "Изложение учения Сен-Симона" систематизировали и дополнили учение своего учителя, создав довольно цельную систему его и своих взглядов. Ими была отражена смена эксплуататорских строев, когда рабов сменили крепостные, а этих последних - наемные рабочие. Именно они впервые формулируют лозунг "уничтожения эксплуатации человека человеком". В отличие от Сен-Симона они призвали к ликвидации права частной собственности и провозгласили принцип труда и способности. Этот принцип уже был вполне социалистическим и гласил: "Каждому - по способности, каждой способности - по ее делам". Но, как и Сен-Симон, они являлись сторонниками постепенного и мирного перехода к новому справедливому строю.
И Сен-Симона, и сен-симонистов интересует прежде всего судьба самого многочисленного и самого бедного класса и они подошли к пониманию классовой борьбы. Ф.Энгельс ее усматривает уже в работе Сен-Симона "Женевские письма" 1802 года и даже характеризует это представление французского мыслителя как гениальное открытие (см.: Энгельс Ф. Развитие социализма от утопии к науке // Маркс К. и Энгельс Ф. Избранные произведения в трех томах. Т. 3. - М., 1986, с. 134). Особое внимание классиков марксизма привлекли "Новая промышленная система", "Новое христианство" и другие работы Сен-Симона. Не случайно в исследованиях о Сен-Симоне отношение к нему К.Маркса, Ф.Энгельса, В.И.Ленина получает специальное отражение (см.: Кучеренко Г.С. Сен-симонизм в общественной мысли XIX в. - М., 1975, с. 31-41).
Но Сен-Симон повлиял не только на классиков марксизма-ленинизма, но и на ряд других мыслителей иной ориентации, также стремившихся создать науку об обществе. Учениками Сен-Симона были не только Базар, Анфантен и ряд других сен-симонистов. Учеником его был и Огюст Конт, являвшийся одно время секретарем Сен-Симона. Исследователи не без основания пишут, что с 1817 по 1824 год Кон был учеником и сотрудником Сен-Симона (см.: там же, с. 287). В 1824 году между ними произошел разрыв, и Конт впоследствии не только станет открещиваться от своего учителя, но даже давать ему нелестные характеристики. Но реалии опровергнуть было трудно. Конт прошел школу Сен-Симона, но далее пошел другим путем. Он стал одним из основоположников позитивизма и социологии. Речь идет прежде всего о его "Курсе позитивной философии", публиковавшемся с 1830 по 1842 годы, а также о "Системе позитивной политики", изданной в 1851-1854 годы. Конт разделял идею Сен-Симона о трех стадиях интеллектуальной эволюции человека и человечества: первая - теологическая, вторая - метафизическая, подготавливающая последнюю стадию - позитивную или научную, на которой, по Конту, и возникает наука об обществе. Согласно Конту, позитивизм - это средняя линия между эмпиризмом и мистицизмом. По его мнению, ни наука, ни философия не могут и не должны ставить вопрос о причине явлений, а только о том, каким образом они происходят. Контизм стал направлением буржуазной философии и социологии и противостоит сен-симонизму, как системе социализма, хотя и утопического. Не случайно К.Маркс, как правило, высоко оценивавший Сен-Симона, был иного мнения о Конте. К.Маркс писал: "В качестве партийного человека я занимаю решительно враждебную позицию по отношению к контизму, а как человек науки очень невысокого мнения о нем" (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 33, с. 189-190).
В развитии теории стадиального развития человечества Кон, по существу, ничего нового не дал по сравнению с Сен-Симоном. Вместе с тем, такой видный русский социолог, как С.Н.Южаков, писал: обобщения Сен-Симона важны для истории науки, но особенно потому, что были непосредственными предшественниками Конта, которого он считал творцом научной социологии и который первым употребил термин "социология", воспринятый и такими исследователями, как позитивист Г.Спенсер (см.: Южаков С.Н. Социологические этюды. Т. 1. - СПб., 1891, с. 3; Т. 2. - СПб., 1896, с. 31). Спенсер, по существу, основоположник органической школы, считал основным законом общественного развития закон выживания наиболее приспособленных обществ. Он отстаивал также теорию эволюции, которая, однако, не была способна объяснить качественные изменения в развитии общества. В связи с этим Спенсер считал революцию "болезнью" общественного организма и был противником социализма. Вместе с тем, Спенсер, как и Сен-Симон, был сторонником историзма, вносил его в этнографию, психологию, историю религии. Но и Спенсер все-таки не избавил общественную науку от гадательности, о которой писал тот же Сен-Симон. Представитель французского утопического социализма прямо отмечал, что наука о человеке была "лишь гадательной наукой", и задача состоит в том, чтобы возвести ее "на степень наук, основанных на наблюдении" (Сен-Симон А. Избранные сочинения. Т. 1, с. 166-167).
Но и в эпоху Сен-Симона, можно сказать, создавалась наука, основанная на наблюдении, которая позволяла заметно продвинуться в понимании стадиального развития. Шотландский философ А.Фергюсон еще в 1767 году публикует свою книгу "Опыт истории гражданского общества", переведенную на русский язык и опубликованную в Петербурге в 1817-1818 годах, где на основе богатого этнографического материала подробно охарактеризовал первобытнообщинный строй, как определенный этап в жизни человечества. Позднее классики марксизма называли этой строй "первобытным типом кооперативного или коллективного производства". Этот строй был результатом слабости отдельной личности, а не обобществления средств производства (см.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 404).
Еще в первой половине XIX века заметный вклад в понимание рабовладельческого строя внес французский историк А.Валлон. Особенно следует отметить его трехтомную "Историю рабства в античном мире", вышедшую в 1848 году и опубликованную в СССР на русском языке в 1941 году. И труды Фергюсона, и труды Валлона являются классическими и признаны в мировой науке еще до выработки К.Марксом формационной теории. Еще более ранним было понятие феодализма, хотя в него вкладывалось разное содержание - юридическое, идеологическое или политическое. Во всяком случае, уже с Ф.Гизо, одного из создателей теории классов, дававшего феодализму политико-юридическое определение, стали изучать и экономические основы феодализма и показывать характер землевладения, феодальную иерархию, вассально-ленную систему. К середине XIX века понятие феодализма было уже достаточно содержательным, и при всех дискуссиях терминологического характера он, конечно, понимался как особый строй. Сам Гизо испытал влияние Сен-Симона, который, в свою очередь, с одобрением встретил работу Гизо, где популяризировались его, Сен-Симона взгляды (см.: Кучеренко Г.С. Сен-симонизм в общественной мысли.., с. 316-317). Гизо испытал влияние идей классовой борьбы, усмотренные им у Сен-Симона. Тот же Гизо показал историческую роль буржуазии в борьбе против феодализма. Хотя, как известно, Гизо впоследствии отказывается и от теории классовой борьбы, и от своей прежней исторической концепции и приходит к осуждению революции как таковой.
Понимание того, как на смену феодализму пришел другой строй, было выработано на основе изучения практики Английской и особенно Великой французской революции. Противопоставление этого нового строя феодализму хорошо просматривается в трудах мыслителей самого начала XIX века. Другое дело, что сам термин "капитализм" более позднего происхождения и даже более позднего, чем термин "социализм", по-видимому, впервые примененный П.Леру в 1834 году. Но понимание именно нового строя, пришедшего на смену феодализму, оформляется еще до работ К.Маркса.
Таким образом, взгляд на исторический процесс как на смену стадий возник задолго до К.Маркса. Здесь можно привести и примеры из древних мыслителей, но не будем уходить столь далеко.
Еще задолго до Сен-Симона выходит в 1725 году знаменитая книга Д.Вико "Основания новой науки об общей природе наций", где автор по-своему пытался сформулировать законы истории, выдвинув положение о том, что история человечества подчиняется таким же незыблемым законам, как и мир природы. Причем эти законы объявлялись им вечными, и он же формулирует положение о ступенях развития человеческого рода, начиная от первобытного, звериного состояния, и затем показывает смену трех исторических фаз. Вико проповедует теорию циклизма.
Марксизм возник на определенной стадии развития мировой науки. К.Маркс прежде всего подошел к истории человечества с материалистических позиций и впервые вводит материалистическое понимание истории. Он последовательный детерминист, и этот детерминизм основывается им на учении о производительных силах и производственных отношениях. В соответствии с этим учением, изложенном, в частности, в Предисловии к знаменитой работе "Критика политической экономии", которое датируется январем 1859 года, он четко проводит мысль: "Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще". К.Маркс определяет качественно иной подход к оценке общественных явлений по сравнению со своими предшественниками: "Не сознание людей определяет их бытие, а наоборот, их общественное бытие определяет их сознание". Далее раскрываются причины социальной революции, как результата глубоких противоречий между производительными силами и производственными отношениями.
Здесь в небольшом Предисловии К.Маркс несколько раз использует термин "общественная формация", использует его параллельно с термином "способ производства". Более того, тут он уже пишет о разных способах производства и их называет. "В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить, как прогрессивные эпохи экономической общественной формации. Буржуазные производственные отношения являются последней антагонистической формой общественного процесса производства… Поэтому буржуазной общественной формацией завершается предыстория человеческого общества" (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 5-9).
Итак, в "Критике политической экономии" К.Маркс использует термин "общественная формация" ("Gesellschaftsformation") и термин "экономическая общественная формация" ("okonomische Gesellschaftsformation"). Некоторые исследователи считают, что это не одно и тоже (см.: Иноземцев В.Л. Очерки истории экономической общественной формации. - М., 1996, с. 30-32). Но сейчас нас интересует только сам термин "формация", взятый К.Марксом из геологии, как показатель приверженности автора к циклической теории развития истории, но уже понимаемый совсем по-другому, чем у других циклистов. К.Маркс - поклонник стадий, собственно, это можно усмотреть и в его более ранних работах. По-видимому, впервые термин "формация", судя по русским изданиям его произведений, используется в работе "Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта", напечатанной в 1852 году, где уже в начале говорится о буржуазном обществе во Франции как новой общественной формации (см.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 120). Проходит 6 лет и в письме к Ф.Энгельсу от 2 апреля 1858 года он вновь возвращается к этому термину, но во множественном числе, говоря о "всех общественных формациях" (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 259). И лишь потом последовало знаменитое Предисловие.
Термины "формация" или "экономическая формация" К.Маркс неоднократно использует в своих сочинениях, в том числе и в "Капитале". Это можно рассматривать как устойчивый взгляд классика и его неоспоримую приверженность как стадиальному развитию человеческого общества, так и тому, что капитализм он рассматривал отнюдь не как последнюю ступень развития человечества.
Сложнее обстоит дело с количеством формаций по К.Марксу. Многие интерпретаторы К.Маркса ставят знак равенства между способом производства и числом формаций в Предисловии, называя азиатскую, античную, феодальную и буржуазную формацию. По этому вопросу идет давний спор. К.Маркс, как известно, писал также и об архаичной общественной формации или по другому поводу, говоря о первичной формации, он упоминает и вторичную формацию (см.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 404, 413, 419).
Поясняя, Б.Ф.Поршнев писал, что "первичная или архаичная формация - это первобытнообщинный строй; вторичная формация - это общества, основанные на эксплуатации; коммунизм в этой связи выступает как третичная формация (см.: Поршнев Б.Ф. Периодизация всемирного исторического прогресса у Гегеля и Маркса // Философские науки, 1969, № 2, с. 60).
Но подчеркивая верность "трехчленки", тот же Б.Ф.Поршнев, крупный специалист по французскому феодализму, отнюдь не отрицал и "пятичленки". Деление истории человеческого общества на пять формаций широко распространилось не только в советской исторической науке, но и в зарубежной. Очень многие исследователи признавали и признают существование первобытнообщинного строя, рабовладельческого, феодального, капиталистического. В российской литературе еще до 1917 года, даже в изданиях широкого пользования (например, во 2-м издании словаря Брокгауза и Эфрона) писалось, что "капитализм есть известный строй социально-экономических отношений, тот строй, который господствует в настоящее время в большей части европейских и северо-американских государств" (Новый энциклопедический словарь. Т. 20. - СПб., без года изд., с. 819).
Накануне революции наличие капитализма в России стало уже общепринятым. Работы же Н.П.Павлова-Сильванского, не говоря уже о российских марксистах, свидетельствовали о наличии в истории российского общества особого феодального периода его развития, который рассматривался им как однотипный с феодальным строем Западной Европы. Опять-таки не российские революционные марксисты, но и такой беспартийный в то время историк, как будущий академик, античник А.И.Тюленев издает в 1907 году (не где-нибудь, а в Петербурге) "Теорию исторического материализма".
Во второй половине 80-х годов XX века в СССР было предложено, наряду с изучением формационной теории, использовать и другие методологические подходы, а затем пресловутый плюрализм закончился фактическим запретом в средней и высшей школе формационного подхода. В чем дело? А в том, что появились большие "теоретики", который считают капитализм вечным. Но ничего вечного на свете не бывает не только в соответствии с подходами К.Маркса, но и А. де Сен-Симона, Д.Вико и, вообще, со здравой логикой. Из концепции же К.Маркса общественный характер производства на определенном этапе зрелости требует общественного характера распределения и, соответственно, общественного руководства обществом. Изменился ли общественный характер производства, уменьшился ли он в связи с компьютеризацией? Это особый вопрос, тема большой дискуссии. Но пока противники формационного подхода ничего более убедительного этому подходу не противопоставили.