Гуманистический атеизм Людвига Фейербаха

(К 200-летию со дня рождения)

Признаем же, что это именно неверующие, вольнодумцы, одним словом, те, кто старался снова

возвысить порабощенную силу разума, открыли человечеству разницу между справедливым и не-

справедливым, правдой и ложью, плохим и хорошим.

Л. Фейербах. История философии Нового времени

Мы многому можем научиться у Фейербаха, в том числе атеизму и гуманизму. В наши дни признаваться в том, что ты не веришь в бога, как-то не принято. Ведь с религией богословы издавна связывали особую духовность, высокую нравственность, миролюбие, а с неверием - деградацию личности, упадок культуры, распад общества и семьи, склонность ко лжи, воровству, убийству… Эта традиция сохранилась до сих пор, только ее обоснование с годами приобретает все более изощренный и изобретательный характер. Но у атеистов, вообще свободомыслящих по отношению к религии, будь то безразличные к ней или сомневающиеся в истинности религиозных представлений, или критикующие церковь и духовенство и т.д., есть своя богатейшая культурная традиция, являющаяся духовной опорой, надежной поддержкой для тех, кто в наше смутное время еще не утратил здравого смысла и не поддался религиозно-мистическому поветрию, захватившему даже часть руководства КПРФ, судя по всему, недостаточно знакомого не только с традицией свободомыслия в целом, но и с марксизмом, ближайшим предшественником которого был материализм и атеизм Фейербаха.

Каким же образом сформировался Фейербах-атеист и гуманист? Он родился в 1804 г. в семье, где религия не занимала преобладающего места в воспитании детей. Отец Пауль-Иоганн (умер в 1833 г.), доктор философии, предпочел заняться юриспруденцией, причем в области права был свободомыслящим, отстаивая принцип равенства всех перед законом. Мать Вильгельмина, умная, добрая женщина, прививала детям сознание собственного достоинства, самостоятельность, уважение к людям. Среди четырех братьев Людвига, ставших высокообразованными людьми, был и будущий его последователь – Фридрих; русские революционные демократы усваивали идеи Людвига Фейербаха благодаря сочинениям Фридриха, переведенным на русский язык в 60-е гг. XIX в. В 1823 г. Людвиг поступил на теологический факультет Гейдельбергского университета. Через два года он разочаровался в теологии – и не потому, что для него она была трудным предметом. Напротив, будучи любознательным, пытливым и трудолюбивым, он хорошо изучил и осмыслил ее, и понял, что пора переходить на более высокий уровень – к философии. У Фейербаха есть работа «Фрагменты к характеристике моей философской биографии»(1846), где он раскрывает эволюцию своего мировоззрения. Уже в 1825 г. он пишет брату: «Я променял теологию на философию. Вне философии нет спасения». Тогда же отцу он написал, что отказался от теологии не по легкомыслию, а потому, что она его не удовлетворяет. «Радуйся вместе со мной, - пишет он,- что для меня наступила новая жизнь, радуйся, что я бежал от общества богословов, что теперь в числе моих друзей такие умы, как Аристотель, Спиноза, Кант и Гегель». Некоторое время Людвиг увлекался Гегелем, но потом понял, что и Гегель отнюдь не самая высокая точка в философии. В письме к Гегелю (1828) он писал о том, что задача философии – бороться с христианством, а Гегель представил христианство как абсолютную религию. В дальнейшем Фейербах развивался по направлению к атеизму и материализму, правда, себя он не желал называть материалистом, связывая это слово с чем-то прагматичным, корыстным. Но в то же время у него, великого поборника человеческого разума, мы читаем и такие слова: «От материи нельзя отречься, не отрекаясь от разума; ее нельзя признать, не признавая разума. Материалисты- это рационалисты».[1] А быть и называться атеистом не стеснялся. Видимо, не без чувства удовлетворения в 1838 г. он признавал: «теперь атеизм называют фейербахианством». Надо ли говорить о том, что его философия, которую он называл «новой», «свободной», «философией будущего», была пронизана атеистическим духом. Истинной философией он считал критическую философию, - «некритическая философия – не философия». Критика должна была быть направлена против несвободы – как политической, так и духовной.

Иногда Фейербаха, этого «брукбергского отшельника» (часть жизни он прожил в деревне Брукберг, будучи отстраненным от академической деятельности), представляют себе просто как исследователя религии, никак не затрагивавшего вопросы реальной общественной жизни. Это не так.  Политическую свободу он считал «насущной потребностью современного человечества», христианство же, по его мнению, стало препятствием для ее достижения, и поэтому многими оно отвергается. Оно, по его словам, превращается в простое название: «не признают ни символических книг, ни отцов церкви, ни Библии». И далее: «Место веры теперь заняло неверие, место библии – разум, место религии и церкви – политика».[2]  Насколько тесно в учении Фейербаха сплетены политические и религиоведческие задачи и цели, скажет отрывок из его предисловия к первому изданию своих сочинений: «Я отрицаю бога – значит, я отрицаю отрицание человека, утверждаю истинное, следовательно, неизбежно также политическое, социальное место человека взамен иллюзорного, фантастического, небесного пребывания человека, которое в действительной жизни неизбежно превращается в отрицание человека».[3]

  Для того, чтобы успешно исследовать сущность религии, нужны были некие общие позиции и принципы, которые помогли бы представить религию в наиболее адекватном виде. Прежде всего, какова цель познания религии? Фейербах говорит, что познание религии нужно для содействия человеческой свободе, самодеятельности, любви и счастью, для того, «чтобы человек сделал собственное человеческое существо законом и определяющей основой, целью и масштабом своей политики».[4]  При этом Фейербах опирался, конечно, на материалистическое мировоззрение, благо, предшественников в этом плане у него было немало. Свое учение он «сводил» к «двум словам» - природа и человек». Его материализм называют антропологическим, поскольку он считал, что человек – существо, в котором природа делается личным, разумным существом. Проникая в сущность человека, можно проникнуть в сущность природы.

     Важно принять во внимание высказывание Фейербаха о том, что он развивает свое учение «не в голубом тумане абстракции, а на твердой почве исторических действительных, от моего мышления независимых предметов и явлений».  Эта «твердая почва» позволила ему выработать отношение к религии как объективно существующему, неизбежному явлению, которое видоизменяется по мере развития человека. Исчезнет ли она? По Фейербаху, «религия в собственном смысле слова», предмет которой – «предмет фантазии, чувства, стремления к счастью из-за недостаточности образованности, учености, критики», религия как вера в сверхъестественное должна в будущем уступить место «истинной религии». Но разве Фейербах не был атеистом? О какой «истинной религии» может идти речь? Да, он сохранил слово «религия», - с ним трудно было расстаться, ведь в течение веков внушалось, что это некая высшая ценность. Но Фейербах изъял из этого термина сверхъестественный смысл, оставив представление о высшей ценности. Утверждая в разных работах, что совершенной религией можно назвать образование, что политика должна стать нашей религией, а также философия, что этика является «истинной религией», - он хотел сказать: пусть по-прежнему называют религией то, что считалось ценным, но подлинно ценной для человека является его единственная земная жизнь, проявления которой многообразны: от политики до философии и этики. «Жизнь в согласии с природой» - это тоже религия. А самое главное – это любовь, но не человека к Богу, а человека к человеку. За эту и на самом деле абстрактную, но все же гуманистичную «религию любви», Фейербаха многие, начиная с Ф.Энгельса, упрекали в непоследовательности, но были и такие, кто характеризовал (и не без оснований) «религию любви» как не очень точное выражение фейербаховского гуманизма. И это верно. Но действительный гуманизм Фейербаха нужно видеть не в неудачном с точки зрения последовательного материалиста словосочетании, а в основательном научном анализе религии и свободомыслия.

  О понимании религии Фейербахом скажем в общих чертах, так как об этом написано очень много книг и статей. Главная мысль философа – религиозный объект (бог, боги,духи и т.д.) не существует вне человека, но лишь в сознании, в голове человека. Что такое Бог? Это совокупность наиболее общих свойств, извлеченных из природы и из человека. Бог человека таков, каковы его мысли и намерения; ценность Бога не превышает ценности человека. Он – создание воображения, фантазии человека. Фейербах называет фантазию даже «основным органом м сущностью религии»[5]. Посредством фантазии человек отчуждает от себя собственную сущность и представляет ее в виде самостоятельного существа, в котором уже не узнает собственных черт, ибо посредством воображения он их сильно преувеличил. Основа религии – это чувство зависимости от внешних явлений и стремление к счастью в условиях, когда оно представляется недостижимым, - в этом случае счастье переносится в сфантазированный потусторонний мир. В своем воображении человек безграничен, но в реальных возможностях ограничен. Нищий жаждет богатства, того, что ему не под силу. Религия – иллюзорный акт исполнения желаний человека.  Фейербах различал религию и теологию. Религия была для него объектом спокойного философского исследования; что же касается теологии, теизма, а также идеалистической философии, которые, по его мнению, были спекуляцией на религии, - они подверглись основательной критике. Успешность научно-критической деятельности  мыслителя во многом была обусловлена тем, что, во-первых, он рассматривал религию с материалистических позиций, во-вторых, тем, что он прекрасно знал традицию свободомыслия, понимал, что она многими нитями связана с религиозной традицией. Свободомыслие как признание права разума на свободное рассмотрение религии и свободное исследование мира было сквозным элементом всего его творчества. В нескольких томах его «Истории философии» содержится богатейший материал по истории вольнодумной философии, - здесь мы встретим имена не только Эпикура и Лукреция, но и Д.Бруно, М.Монтеня, Ф.Бэкона, Пьера Бейля, Б. Спинозы, Т. Гоббса и многих других, у которых он находил такие стороны творчества, которые способствовали освобождению человечества из-под власти религии. Особое внимание он уделил французскому философу П.Бейлю, человеку острого критического ума, которого Фейербах ценил за аргументированную критику теологии: его критика, писал он, - это «блестящая победа любви к истине над духом ортодоксии». Исследование Бейлем проблемы соотношения религии, морали и атеизма, несомненно, сказалось на творчестве Фейербаха. Бейль писал, что мораль и религия – это разные вещи, и не всегда верующий человек высоконравственен, а атеист – порочен. Мораль носит автономный характер, нравственные нормы меняются в ходе истории; евангельская же мораль абстрактна и неприменима в жизни. На многих примерах Бейль показал, что атеист вполне может быть нравственным человеком, и если бы возникло атеистическое общество, оно бы было, возможно, даже более нравственным, чем религиозное. [6].

И для Фейербаха мораль автономна по отношению к религии; более того, они несовместимы. Религия не может быть источником подлинной морали: мораль, войдя в сферу религии, приобретает лживый, лицемерный характер. Философ надеялся на то, что когда-нибудь люди овладеют искусством стать моральными и праведными, но это произойдет тогда, «когда у них не будет больше бога, когда они перестанут нуждаться в религии»[7]. Известно, что Ф.Энгельс в «Анти-Дюринге» подверг Фейербаха критике за то, что его мораль скроена по одной мерке для всех времен, а, значит, практически непригодна. Это суждение не лишено оснований, однако, не могут не вызвать сочувствия размышления мыслителя в работе «Эвдемонизм», написанной за несколько лет до смерти. Для того, чтобы быть добродетельным, пишет Фейербах, нужны условия. «Там, где люди скучены друг с другом, как, например, на английских фабриках и в рабочих жилищах, если только можно назвать жилищами свиные стойла, где людям недостает в достаточном количестве даже кислорода воздуха…- там для морали совсем не оставлено места…». Фейербах отмечает, что Маркс в «Капитале» приводит бесспорные факты «интереснейшего, но вместе с тем и ужасного рода»[8]. Нужда закона не знает, пишет далее Фейербах, - доказано, что 99 из 100 лондонских проституток – жертвы нужды, «недостатка в необходимейших средствах к жизни!». В противовес своему оппоненту Максу Штирнеру, положившему в основу поведения человека эгоизм, Фейербах полагал, что мораль индивидуума без «ты» - фикция; «только общественный человек является человеком». И хотя мыслитель заявляет о том, что в основе морали лежит «половое отношение» (кстати, этот тезис направлен против религиозного «узаконенного безбрачия»), ниже он пишет о моральном смысле и ценности обязанностей по отношению к другим: к семье, общине, народу, родине. С мыслью Фейербаха о том, что мораль не знает собственного счастья без счастья чужого, что «она знает только товарищеское, общее счастье» можно согласиться, несмотря на всю ее кажущуюся абстрактность. Человек должен быть высшим существом для человека, а не подвергаться угнетению. Единственная мораль – «устранять зло, где только возможно». И атеизм, это высшее проявление свободомыслия, должен был, по Фейербаху, содействовать устранению зла.

  Но атеизм неоднороден. В «Лекциях о сущности религии» Фейербах разъяснил весьма полезные и для нынешних коммунистов вещи. Он различал атеизм истинный, и другого рода атеизм – «нерешительный, неуверенный, неясный», последователи которого считают, что атеизм – дело ученых господ, а не народа, поэтому боятся открыто проповедовать атеизм. «Атеизм, страдающий светобоязнью, есть поэтому недостаточный, пустой атеизм»; такой атеист думает, что нет Бога лишь про себя, и «его атеизм выражается лишь в этом отрицательном положении». Если бы атеизм был «простым непризнанием без содержания, то он бы не годился для народа, для общественной жизни…».  Но «атеизм истинный, не боящийся света, вместе с тем и положителен», он позволяет осознать, что необходимо создать лучшую жизнь, - и не в одиночку, а соединенными силами устранить, по крайней мере, самые вопиющие несправедливости. «Но чтобы этого хотеть и это осуществить, мы должны на место любви к богу поставить любовь к человеку как единственную истинную религию, на место веры в бога – веру человека в самого себя, в свою собственную силу…»[9]. Еще раньше, в 1846 г. он писал, что «ныне атеизм есть дело рабочих умственного и физического труда, и тем самым дело серьезное, основательное, необходимое, истинно правдивое и человеческое»[10]

Уже из этих рассуждений мы можем сделать вывод о том, что симпатии Фейербаха – на стороне обездоленного, угнетенного человека. И не случайно депутация Гейдельбергского рабочего образовательного союза вручила в 1848 г. Фейербаху «адрес», где говорилось о том, что рабочие лишены собственности, а потому не имеют возможности получить знания, и чтобы избавиться от духовного рабства, они объединились в образовательный союз. В Фейербахе, читавшем им лекции «О сущности религии» они увидели учителя, раскрывшего им глаза на «обман попов, последний оплот системы порабощения и подлости». «Учение Фейербаха, которое ставит на место веры – любовь, на место религии – образование, на место попов – учителей, должно стать основой будущего строя»[11], - говорилось в «Адресе». Было бы упрощением считать, что Фейербах отстранялся от реальной жизни, напротив, он считал, что нужно добиваться счастья для людей в их посюсторонней жизни. Выше уже говорилось о том, что Фейербах выступал за утверждение политического, социального места человека взамен иллюзорного. Известно, что в 1870 г. он вступил в ряды немецкой социал-демократической партии, хотя не мог уже активно участвовать в ее деятельности. Когда через два года Фейербах умер, его хоронили при огромном стечении рабочих. Депутат рейхстага, выступивший от имени социал-демократии, от имени Международной ассоциации рабочих, от имени друзей Фейербаха - Вайяна, Карла Маркса, Бебеля и Либкнехта, в частности, сказал: «Рабочие! друзья! …Вы пришли тысячами, чтобы отдать последний долг апостолу свободной науки. Это вы носили с любовью имя Фейербаха в своих сердцах, когда другие его поносили, бесчестили и поносили. Это вы его вспомнили, когда другие его замалчивали и равнодушно обрекли на голод. Это вы, рабочие, оспаривали друг у друга честь понести к могиле своего передового борца и товарища по страданиям. И это вы навсегда сохранили в памяти имя Людвига Фейербаха и передадите его своим детям и внукам…»[12]  Не забудем имени великого философа-материалиста и атеиста и мы, коммунисты ХХI века.