342

V

Мы видели, что анимизм по самой природе своей не способен дать сколько-нибудь удовлетворительное объяснение явлений и что даже дикарь, твердо держащийся анимизма, далеко не всегда прибегает к анимистическим объяснениям. Теперь нам

343

пора спросить себя: какой же, однако, вид принимают эти объяс­нения там, где люди удовлетворяются ими?

Человек убежден, что данное явление есть действие такого-то духа. Но каким же образом может он представить себе тот про­цесс, с помощью которого данный дух вызвал данное явление? Само собою понятно, что этот процесс непременно будет напо­минать собою тот или другой из тех процессов, с помощью которых сам человек вызывает желательные для него явления.

Вот яркий пример. Некоторые полинезийцы на вопрос о том, откуда взялся мир, отвечают: однажды бог сидел с удочкой на берегу моря и вдруг вытащил на крючке мир вместо рыбы. Первобытный рыболов представляет себе действия бога по образу своих собственных действий, и так поступает не один рыболов. Но действия «дикаря» заключены в очень узкие пределы крайне низким уровнем его техники. Библия говорит: «И со­здал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою» *. А когда Адам согрешил, бог возвестил ему: «Прах ты и в прах возвра­тишься» **. Убеждение в том, что человек был сделан богом из «праха», т. е., точнее, из «земли», т. е., еще точнее, из глины, очень распространено в среде первобытных племен. Но это очень распространенное убеждение предполагает известное состояние техники, а именно — знание людьми горшечного искусства. А это знание приобретается первобытным человеком далеко не сразу. Цейлонские веддахи до сих пор не имеют его ***.

Поэтому им не могло бы прийти в голову, что человек был сделан богом из «земли», подобно тому как горшок делается гор­шечником из глины. Характер первобытной космогонии вообще определяется характером первобытной техники.

Нужно заметить, однако, — и это чрезвычайно важно для выяснения причинной зависимости мышления от бытия, — что в первобытной мифологии редко говорится о сотворении мира и человека. Дикарь «творит» сравнительно мало; его произ­водство ограничивается главным образом тем, что он с большей или меньшей затратой труда добывает, присваивает себе то, что создается природой помимо его творческих усилий: мужчина ловит рыб и убивает животных, между тем как женщина выры­вает коренья и клубни диких растений. «Дикарь» не творит тех животных, ловля которых поддерживает его существова­ние; но его существование зависит от того, насколько он знает

* «Бытие», гл. 2, ст. 7.

** «Бытие», гл. 3, ст. 19.

*** «Töpfelerei ist den Weddas unbekannt». Paul Sarasin (Loc. cit., 129). [«Горшечное искусство незнакомо веддахам», Пауль Саразэн (цит. соч., 129).]

344

привычки этих животных, насколько ему известны те места, где они водятся, и т. д. Вот почему основным вопросом, на ко­торый отвечает его мифология, является вопрос не о том, кто создал человека и животных, а о том, откуда они пришли. Раз придуман ответ на этот коренной вопрос, первобытный охотник удовлетворен, и его любознательность не выдвигает перед ним новых вопросов. Для того, чтобы она выдвинула их, ему нужно предварительно сделать новые шаги в области технического развития.

Для примера укажу на следующий миф австралийцев пле­мени Дайери. «Вначале земля открылась посреди озера Пере­гунди, и из трещины вышло одно животное за другим: Кеуельке — ворон; Кетере — род попугая; Уэрукети-Эму (ав­стралийский страус) и т. д. Они еще не были вполне сформи­рованы, и у них недоставало членов и органов чувств, поэтому они легли на дюнах, окружавших озеро. Так как они лежали растянувшись на песке, то их силы возросли под действием солнца, и они стали капа (т. е. совершенными людьми) и, став такими, разошлись но всем направлениям» *. Вот и все. Здесь, как видите, бог ровно ничего не делает: земля сама открывается и из нее выходят существа, правда, не совсем еще сформирован­ные, но сами собою формирующиеся под благодетельным дей­ствием солнца. Современный христианин сказал бы, что такая теория могла быть придумана только атеистом, и она в самом деле должна быть отнесена к числу тех теорий, которые ста­раются объяснить эволюцию живых существ, не прибегая к «ги­потезе бога».

Это тоже может показаться парадоксом, по и это неоспоримо так: первобытный охотник — эволюционист по преимуществу. Во всех известных нам действительно первобытных мифах го­ворится не о создании человека и животных, а об их развитии. Вот несколько примеров. Чтобы покончить с Австралией, на которую я только что ссылался, я укажу на то, как, по расска­зам австралийцев племени Наррипайери, произошли некоторые рыбы. Жили-были два охотника: Неррендир и Нипилл. Они вместе ловили рыбу в одном озере. Нипилл поймал огромную рыбу, а его товарищ разрезал ее на куски и бросил эти куски в воду. Из каждого куска произошла особая порода рыб. Не­которые другие породы рыб имеют иное происхождение: они произошли из плоских камней, которые были брошены в воду одним из упомянутых выше двух охотников **. Это очень далеко от христианской космогонии, но это недалеко от того греческого мифа, согласно которому люди произошли из камней.

* Van Gennep, цит. соч., стр. 28.

** Там же, стр. 7.

345

Если из эвкалиптовых лесов Австралии мы перенесемся в песчаные пустыни Южной Африки, то мы найдем там, оче­видно, очень древний миф бушменов, открывающий нам, что люди и животные вышли из пещеры или из трещины в зем­ной поверхности где-то на севере, где, как уверяют сведу­щие люди, до сих пор видны следы, оставленные первыми людьми и первыми животными. Этот миф сообщен миссионе­ром Маффатом, считающим его совершенно нелепым. Но тот же Маффат признается, что бушмены в свою очередь нахо­дили нелепым его рассказ о сотворении мира: вы, говорили они, не были в раю и не можете знать, что там произошло; а мы можем найти оставшиеся на песке следы первого чело­века *. История умалчивает о том, насколько убедительно возразил почтенный христианин на этот не лишенный остро­умия довод.

Недалеко от бушменов живет — может быть, теперь вернее было бы сказать: жило — племя Овагереро, с кото­рым немцы недавно вели такую бесчеловечно-истребитель­ную войну ². Овагереро гораздо развитее бушменов; это не охотники, а типичные скотоводы. По их рассказам, первый человек и первая женщина вышли из дерева Омумбо-Ромбонга. Из того же дерева вышел крупный рогатый скот, между тем как мелкий рогатый скот вышел из одной пло­ской скалы **. Некоторые зулусы думают, что люди вы­шли из тростника, а по мнению других, они вышли из-под земли ***.

В Новой Мексике индейцы племени Навахо рассказывают, что все американцы жили первоначально в пещере, а потом прорыли дыру и вышли наружу. Вместе с ними вышли и все животные ****.

В этих последних мифах речь идет, правда, не об эволюции живых существ, но об их появлении в готовом виде. Однако это нисколько не противоречит сказанному мною. В данном случае Для меня главное дело не в том, явились ли живые существа в результате процесса развития или же всегда существовали в настоящем виде. Оно состоит в том, были ли эти существа сотворены тем или другим духом: И мы видим, что ни один из приведенных мною мифов не говорит об их сотворении. Мало того. Эренрейх, основательно изучивший индейцев Южной Америки, говорит, что там, где люди и животные считаются вышедшими из земли, никто уже не спрашивает, откуда же они

* A. Lang, Mythes etc., pp. 161—162. [Л. Лэнг, Мифы и т.д., стр. 161—162.] ¹

** A. Lang, там же, стр. 162.

*** A. Lang, там же, стр. 164—165.

**** А. Lang, там же, стр. 170.

346

там взялись *. В другом месте тот же автор замечает, что там, где мифы выводят людей из-под земли, ничего не упоми­нается об их сотворении. Впрочем, он сам несколько ограничивает это замечание. По его словам, туземцы Южной Америки уверены, что люди всегда существовали, но только их было очень мало и потому все-таки понадобилось впоследствии сотворять новых людей **. Это, несомненно, уже переход от старой мифологии к новой, отражающей в себе успехи техники и соответствующее им увеличение творческой деятельности человека в процессе добывания им себе средств к жизни. Тот же Эренрейх приводит пример, как нельзя лучше обнару­живающий тесную связь мифологии с первыми, неверными ша­гами техники. Мы узнаем от него, что, согласно мифу, господ­ствующему у племени Гварайо, человек был создан из глины, но что создать его таким образом удалось лишь после некото­рых неудачных попыток ***.

Итак, миф о сотворении человека возникает не сразу. Он предполагает некоторые, с нашей нынешней точки зрения невы­сокие, но на самом деле чрезвычайно важные успехи техники. И, чем больше совершенствуется техника, чем больше растут производительные силы человека, чем более увеличивается его власть над природой, тем более упрочивается миф о создании мира богом****. Так продолжается до тех пор, пока диалектика человеческого развития не поднимает власть человека над при­родой на такую высоту, на которой «гипотеза бога», создающего мир, оказывается ненужной. Тогда человек покидает эту гипо­тезу — подобно тому как достигший совершеннолетия австра­лиец покидает гипотезу духа, карающего детей за шалости, — и возвращается на точку зрения эволюции, характеризующей собою один из первых этапов развития его мысли. Но теперь он обосновывает эту гипотезу с помощью всего того огромного запаса знаний, который приобретается им в процессе своего собственного развития. В этом случае последняя фаза похожа на первую, только она неизмеримо богаче содержанием.

* P. Ehrenreich, Die Mythen und Legenden etc., p. 33. [П. Эрен­рейх, Мифы и легенды и т. д., стр. 33.]

** Там же, стр. 55.

*** Там же, та же стр.

**** В одной из местностей древнего Египта бог Хнум изображался в виде горшечника, лепящего яйцо. Это было то первоначальное яйцо, из которого развился весь мир. Это эклектический миф, соединяющий в себе первобытную эволюционную теорию с учением о сотворении мира богом. В Мемфисе рассказывали, что бог Фта построил мир, как каменщик строит здание. В Саисе верили, что мир был соткан одной богиней, и т. д. (Р. D. Chantepie de la Saussaye, Manuel des religions, Paris 1909, p. 122. [П. Д. Шантепи де ля Соссэй, Руководство по истории рели­гий, Париж 1909, стр. 122.]) ¹  

727

К стр. 345

¹ Полное заглавие книги: Lang A., Mythes, Cultes et religion. Trad. par Léon Mariller avec la collaboration de A. Dirr. Precede d'une introduc-

728

tion par Leon Mariller. Paris 1896. (Э. Лэнг, Мифы, культы и религия. Перев. Леона Марилье в сотрудничестве с А. Дирром. Введение Леона Марилье. Париж 1896).

² Овагереро, или гереро — см. Настоящее издание, т. III, примеча­ние 1 к стр. 160.

К стр. 346

¹ В русском издании см. П. Д. Шантепи де ла Сосей, Иллюстриро­ванная история религий, т. I, Спб. 1913, стр. 182.

© (составление) libelli.ru 2003-2020