222                                   ОТДЕЛ ТРЕТИЙ, - ПРОИЗВОДСТВО АБСОЛЮТНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ

2. НЕУТОЛИМАЯ ЖАЖДА ПРИБАВОЧНОГО ТРУДА. ФАБРИКАНТ И БОЯРИН

Капитал не изобрел прибавочного труда. Всюду, где часть общества обладает монополией на средства производства, работник, свободный или несвободный, должен присоединять к рабочему времени, необходимому для содержания его самого, излишнее рабочее время, чтобы произвести жизненные средства для собственника средств производства ⁴¹⁾, будет ли этим собственником афинский χαλός χάγαδός [аристократ], этрусский теократ, civis romanus [римский гражданин], норманский барон, американский рабовла­делец, валашский боярин, современный лендлорд или капиталист ⁴²⁾. Впрочем, ясно, что если в какой-нибудь общественно-экономической формации преимущественное значение имеет не меновая стоимость, а потребительная стоимость продукта, то прибавочный труд ограничивается более или менее узким кругом по­требностей, но из характера самого производства еще не вытекает безграничная потребность в прибавочном труде. Ужасным стано­вится чрезмерный труд в древности в тех случаях, когда дело идет о добывании меновой стоимости в ее самостоятельной денежной форме — в производстве золота и серебра. Насильственный труд, убивающий работника, является здесь официальной формой чрез-

⁴¹⁾  “Те, кто работает... действительно кормят и пенсионеров... называемых богатыми... и самих себя” (Edmund Burke. “Thoughts and Details on Scarcity”. London, 1800, p. 2, 3).

⁴²⁾ В своей “Romische Geschichte” Нибур делает очень наивное замечание: “Нечего скрывать, что произведения, подобные этрусским, поражающие даже в обломках, предпола­гают существование в мелких (!) государствах господ и рабов”. Гораздо глубже заметил Сисмонди, что “брюссельские кружева” предполагают существование хозяев и наемных рабочих.

ГЛАВА VIII. - РАБОЧИЙ ДЕНЬ                                                                                                                                                    223

мерного труда. Достаточно почитать Диодора Сицилийского ⁴³⁾. Од­нако это исключения для древнего мира. Но как только народы, у которых производство совершается еще в сравнительно низких формах рабского, барщинного труда и т. д., вовлекаются в мировой рынок, на котором господствует капиталистический способ произ­водства и который преобладающим интересом делает продажу про­дуктов этого производства за границу, так к варварским ужасам рабства, крепостничества и т. д. присоединяется цивилизованный ужас чрезмерного труда. Поэтому труд негров в южных штатах Американского союза носил умеренно-патриархальный характер до тех пор, пока целью производства было главным образом непо­средственное удовлетворение собственных потребностей. Но по мере того как экспорт хлопка становился жизненным интересом для этих штатов, чрезмерный труд негра, доходящий в отдельных слу­чаях до потребления его жизни в течение семи лет труда, стано­вился фактором рассчитанной и рассчитывающей системы. Тут дело шло уже не о том, чтобы выколотить из него известное коли­чество полезных продуктов. Дело заключалось в производстве самой прибавочной стоимости. То же самое происходило с барщин­ным трудом, например в Дунайских княжествах.

Сравнение неутолимой  жажды  прибавочного труда в Дунай­ских княжествах  с  такой  же  жаждой  на  английских  фабриках представляет особенный интерес, потому что  прибавочный труд при барщине обладает самостоятельной, осязательно воспринимае­мой формой.

Предположим, что рабочий день состоит из 6 часов необходи­мого труда и 6 часов прибавочного труда. В таком случае свободный рабочий доставляет капиталисту еженедельно 6х6, или 36 часов прибавочного труда. Это равносильно тому, как если бы он работал 3 дня в неделю на себя и 3 дня в неделю даром на капиталиста. Но это распадение рабочего времени незаметно. Прибавочный труд и необходимый труд сливаются вместе. Поэтому то же самое отноше­ние я мог бы, например, выразить в таком виде, что рабочий в про­должение каждой минуты работает 30 секунд на себя и 30 секунд на капиталиста и т. д. Иначе обстоит дело с барщинным трудом. Необходимый труд, который выполняет, например, валашский крестьянин для поддержания собственного существования, про­странственно отделен от его прибавочного труда на боярина. Пер­вый труд он выполняет на своем собственном поле, второй — в гос­подском поместье. Обе части рабочего времени существуют поэтому

⁴³⁾ “Нельзя без сострадания к их ужасной судьбе видеть этих несчастных” (работаю­щих на золотых приисках между Египтом, Эфиопией и Аравией), “не имеющих возмож­ности позаботиться хотя бы о чистоте своего тела или о прикрытии своей наготы. Ибо здесь нет места снисхождению и пощаде по отношению к больным, калекам, старикам, к женской слабости. Все должны работать, принуждаемые к этому ударами бича, и только смерть кла­дет конец их мучениям и нужде”) “Diodor's von Sicilien historische Bibliothek”, Buch 3, cap. 13).

224                                                             ОТДЕЛ ТРЕТИЙ. - ПРОИЗВОДСТВО АБСОЛЮТНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ

самостоятельно, одна рядом с другой. В форме барщинного труда прибавочный труд точно отделен от необходимого труда. Это раз­личие в форме проявления, очевидно, ничего не изменяет в коли­чественном отношении между прибавочным трудом и необходимым трудом. Три дня прибавочного труда в неделю остаются тремя дня­ми труда, который не создает эквивалента для самого рабочего, будет ли этот труд называться барщинным или наемным трудом. Но у капиталиста неутолимая жажда прибавочного труда про­является в стремлении к безмерному удлинению рабочего дня, у боярина же проще: в непосредственной погоне за барщинными днями ⁴⁴⁾.

Барщина соединялась в Дунайских княжествах с натуральными рентами и прочими атрибутами крепостного состояния, но она со­ставляла основную дань, уплачиваемую господствующему классу. Там, где это имело место, барщина редко возникала из крепостного состояния, наоборот, обыкновенно крепостное состояние возникало из барщины ^44а). Так было в румынских провинциях. Их первона­чальный способ производства был основан на общинной собствен­ности, но не в ее славянской или индийской формах. Часть земель самостоятельно возделывалась членами общины как свободная частная собственность, другая часть — ager publicus [общинное поле] — обрабатывалась ими сообща. Продукты этого совместного труда частью служили резервным фондом на случай неурожаев и других случайностей, частью государственным фондом на покры­тие военных, церковных и других общинных расходов. С течением времени военная и духовная знать вместе с общинной собствен­ностью узурпировала и связанные с нею повинности. Труд свобод­ных крестьян на их общинной земле превратился в барщинный труд на похитителей общинной земли. Одновременно с этим разви­лись крепостные отношения, однако только фактически, а не юридически, пока они не были узаконены всемирной “освободи­тельницей”, Россией, под предлогом отмены крепостного права. Кодекс барщинных работ, обнародованный русским генералом Ки­селевым в 1831 г., был, конечно, продиктован самими боярами. Так Россия одним ударом завоевала магнатов Дунайских княжеств

⁴⁴⁾  Последующее относится к положению румынских провинций, как оно сложилось до переворота ⁸⁵, совершившегося после Крымской войны.

^44а) {Примечание к 3 изданию. Это относится также и к Германии, в особенности к Ост-Эльбской Пруссии. В XV веке немецкий крестьянин, хотя и обязан был почти повсюду нести известные повинности продуктами и трудом, но вообще был, по крайней мере факти­чески, свободным человеком. Немецкие колонисты Бранденбурга, Померании, Силезии и Восточной Пруссии и юридически признавались свободными. Победа дворянства в Кресть-янской войне положила этому конец. Не только побежденные крестьяне Южной Германии снова сделались крепостными, но уже с половины XVI века свободные крестьяне Восточ-ной Пруссии, Бранденбурга, Померании и Силезии, а вскоре и Шлезвиг-Гольштейна были низведены до положения крепостных. (Maurer. “Geschichte der Fronhofe, der Bauernhofe und Hofverfassung in Deutschland”. Bd. IV; Meitzen. “Der Boden und die landwirtschaft-lichen Verhaltnisse des preussischen Staates nach dem Gebietsumfange vor 1866”; Hanssen. “Leibeigenschaft in Schleswig-Holstein”.) Ф. Э.}

ГЛАВА VIII - РАБОЧИЙ ДЕНЬ                                                                                                                                                                    225

и стяжала одобрительные рукоплескания либеральных кретинов всей Европы.

По “Reglement organique”⁸⁶, как называется этот кодекс бар­щинных работ, каждый валашский крестьянин, помимо массы под­робно перечисленных натуральных повинностей, обязан был еще по отношению к так называемому земельному собственнику: 1) две­надцатью рабочими днями без уточнения характера работы; 2) од­ним днем работы в поле и 3) одним днем возки леса. Итого 14 дней в году. Однако с глубоким пониманием политической экономии ра­бочий день берется не в его обыкновенном смысле, а как рабочий день, необходимый для производства среднего дневного продукта; средний же дневной продукт хитроумно определен таким образом, что ни один циклоп не справился бы с ним в сутки. Поэтому сам “Reglement” в сухих выражениях с истинно русской иронией разъ­ясняет,   что  под   12  рабочими  днями  следует  разуметь  продукт 36 дней ручного труда; день работы в поле означает три дня и день возки леса — также три дня. Всего 42 барщинных дня. Но сюда присоединяется так называемая “Jobagie”, т. е. услуги, оказывае­мые  землевладельцу  в  случае  чрезвычайных   производственных надобностей. Соответственно численности ее населения каждая де­ревня ежегодно должна выставить  в  порядке   “Jobagie”   опреде­ленный  контингент рабочей силы.  Этот  добавочный  барщинный труд определяется в 14 дней для каждого валашского крестьяни­на.   Таким  образом,   предписанный   барщинный   труд  составляет 56 рабочих дней ежегодно. Сельскохозяйственный же год в Валахии, вследствие плохого климата, насчитывает всего 210 дней, из которых надо вычесть 40 воскресных и праздничных дней и в среднем 30 непогожих дней, итого 70 дней. Таким образом, ос­тается   110 рабочих дней. Отношение  барщинного труда к необ­ходимому   труду — ^5б/₈₄,   или   66⅔ процента,   выражает  гораздо меньшую норму прибавочной стоимости, чем та,  которая характеризует труд английского сельскохозяйственного или фабрично­го рабочего. Однако это лишь законом установленный барщинный труд. A  “Reglement organique”  с еще большим   “либерализмом”, чем  английское   фабричное   законодательство,   дает  возможность обходить собственные  предписания.  После того  как из  12 дней было сделано 58,  номинальная дневная выработка в каждый из 56 барщинных  дней  определяется  таким  образом,  что  не  обой­тись без надбавки на следующие дни. Например, в один день дол­жен быть  прополот  земельный  участок  такого  размера,   что   на производство этой операции, особенно на кукурузном поле, требу­ется  в  действительности  вдвое  больше   времени.   Установленное законом дневное задание по отдельным видам сельскохозяйствен­ных работ может быть так истолковано, что начало дня придется на май, а конец — на октябрь. Для Молдавии постановления еще суровее.

226                                                         ОТДЕЛ ТРЕТИЙ. - ПРОИЗВОДСТВО АБСОЛЮТНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ

“Двенадцать барщинных дней по “Reglement organique”, — восклицает один упоенный победой боярин, — составляют 365 дней в году!” ⁴⁵⁾.

Если “Reglement organique” Дунайских княжеств был положи­тельным выражением неутолимой жажды прибавочного труда, ко­торая узаконивается каждым параграфом, то английские фабрич­ные акты являются отрицательным выражением все той же жажды, Эти законы обуздывают стремления капитала к безграничному высасыванию рабочей силы, устанавливая принудительное ограничение рабочего дня государством, и притом государством, в котором господствуют капиталист и лендлорд. Не говоря уже о нарастающем рабочем движении, с каждым днем все более грозном, ограничение фабричного труда было продиктовано той же самой необхо­димостью, которая заставила выливать гуано на английские поля. То же слепое хищничество, которое в одном случае истощало землю, в другом случае в корне подрывало жизненную силу нации. Периодически повторявшиеся эпидемии говорили здесь так же убедительно, как уменьшение роста солдат в Германии и во Франции 46).

Действующий теперь (1867) фабричный акт 1850 г. устанавли­вает средненедельный рабочий день в 10 часов, именно в течение первых 5 дней недели по 12 часов, с 6 часов утра до 6 часов вечера, — причем из этого времени ½ часа полагается по закону на завтрак и 1 час на обед, так что остается 10½ рабочих часов, — и в субботу 8 часов, от 6 часов утра до 2 часов пополудни, из которых ½ часа полагается на завтрак. Остается 60 рабочих часов, по 10½ для первых пяти дней недели, 7½ — для последнего дня недели ⁴⁷⁾. Введены особые контролеры, наблюдающие за исполнением этого закона, непосредственно подчиненные министерству внутренних дел фабричные инспектора, отчеты которых публикуются парла­ментом каждое полугодие. Они дают, таким образом, постоянные и официальные статистические данные относительно капиталисти­ческой жажды прибавочного труда.

⁴⁵⁾  Дальнейшие подробности можно найти у E. Regnault. “Histoire politique et sociale des Principautes Danubiennes”. Paris, 1855  [p. 304 sq.].

⁴⁶⁾ “В общем превышение среднего роста указывает до известной степени на процве­тание живого существа... Рост человека уменьшается, если его благосостоянию наносится ущерб физическими или социальными условиями... Во всех европейских странах, где су­ществует конскрипция, со времени ее введения средний рост мужчин и общая их пригод­ность к военной службе уменьшились. До революции (1789 г.) минимум для пехотинца во Франции был равен 165 см, в 1818 г. (закон 10 марта) — 157, по закону 21 марта 1832 г. — 156 см. Во Франции в среднем более половины призывающихся признаются негодными вследствие малого роста и физических недостатков. В Саксонии в 1780 г. минимум был 178 см, теперь 155 см. В Пруссии теперь 157 см. По данным доктора Мейера, опубликован­ным в “Bayerische Zeitung” от 9 мая 1862 г., оказывается, что в Пруссии за 9-летний проме­жуток времени в среднем из 1 000 рекрутов 716 признавались негодными к военной службе: 317 из-за малого роста и 399 в связи с физическими недостатками... В 1858 г. Берлин не мог выставить надлежащего контингента рекрутов: не хватило 156 человек” (J. v, Liebig. “Die Chemie in ihrer Anwondung auf Agrikultur und Physiologie”. 7. Aufl., 1862. Band 1, S. 117, 118).

⁴⁷⁾ История фабричного акта 1850 г. дается в дальнейшем ходе изложения этой главы.

ГЛАВА VIII. - РАБОЧИЙ ДЕНЬ                                                                                                                                                    227

Послушаем же на минуту фабричных инспекторов ⁴⁸⁾.

“Фабрикант, прибегающий к обману, начинает работу на четверть часа — иног­да больше, иногда меньше, чем на четверть часа, — раньше 6 часов утра и закапчи­вает ее на четверть часа — иногда больше, иногда меньше — позже б часов вечера. Он отнимает по 5 минут от начала и конца получаса, определенного на завтрак, и урывает по 10 минут в начале и в конце часа, определенного на обед. В субботу ра­бота заканчивается у него на четверть часа — иногда больше, иногда меньше, чем на четверть часа, — позже двух часов пополудни. Таким образом, он выигрывает:

 

До 6 часов утра	15 минут	Итого за 5 дней: 300 минут
После 6 часов вечера	15 минут
На времени для завтрака	10 минут
На обеденном времени	20 минут
	60 минут

 

Это составляет 5 часов 40 минут в неделю, что, умноженное на 50 рабочих не­дель, за вычетом 2 недель на праздники и случайные перерывы работы, дает 27 ра­бочих дней” ⁴⁹⁾. “Если рабочий день ежедневно удлиняется на 5 минут, то это составит 2½ рабочих дня в год” ⁵⁰⁾. “Лишний час в день, добываемый таким путем, что кусочек времени урывается то тут, то там, делает из 12 месяцев в году 13”

Кризисы, во время которых производство прерывается и работа совершается лишь “неполное время”, лишь по нескольку дней в не­делю, конечно, ничего не изменяют в стремлении к удлинению ра­бочего дня. Чем больше сократились дела, тем больше должна быть выручка с каждого дела. Чем меньше времени может продолжаться работа, тем продолжительнее должно быть прибавочное рабочее

⁴⁸⁾ Периода от возникновения крупной промышленности в Англии и до 1845 г. я касаюсь лишь в некоторых местах и для ознакомления с ним отсылаю читателя к книге: Ф. Энгельс. “Положение рабочего класса в Англии”. Лейпциг, 1845 [см.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 2]. Насколько глубоко понял Энгельс дух капиталистического способа про­изводства, показывают отчеты фабричных инспекторов, отчеты горных инспекторов и т. д., которые появились после 1845 г.; а как поразительно обрисовал он детали положения ра­бочего класса, показывает самое беглое сравнение его работы с официальными отчетами Комиссии по обследованию условий детского труда (1863 — 1867), появившимися на 18 — 20 лет позже. Эти отчеты касаются именно тех отраслей промышленности, в которых фаб­ричное законодательство еще не было введено до 1862 г., отчасти не введено еще и теперь. В этих отраслях, таким образом, в то положение, которое изображено Энгельсом, не было внесено извне сколько-нибудь существенных изменений. Мои примеры относятся главным образом к периоду свободной торговли после 1848 г., к тому райскому периоду, о котором так баснословно много слышали немцы от столь же болтливых, сколь и убогих в научном отношении разносчиков идей свободной торговли. — Впрочем, Англия фигурирует здесь на первом плане лишь потому, что она — классическая представительница капиталистического производства и что только она и обладает непрерывной официальной статистикой по освещаемым вопросам.

⁴⁹⁾ “Suggestions etc. by Mr. L. Homer, Inspector of Factories”, in “Factories Regulation Acts. Ordered by the House of Commons to be printed 9 August 1859”, p. 4, 5.

⁵⁰⁾   “Reports of the Insp. of Fact. for the half year, October 1856”, p. 35.

⁵¹⁾   “Reports etc. 30th April 1858”, p. 9.

228                                                            ОТДЕЛ ТРЕТИЙ. - ПРОИЗВОДСТВО АБСОЛЮТНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ

время. Вот что сообщают фабричные инспектора о периоде кризиса 1857-1858 годов.

“Может показаться непоследовательностью самая возможность чрезмерного труда в такое время, когда торговля идет так плохо, но плохое ее состояние подтал­кивает беззастенчивых людей к нарушениям закона; они обеспечивают себе таким образом добавочную прибыль...” “В то самое время”,— говорит Леонард Хорнер, — “когда 122 фабрики моего округа совсем прекратили свое существование, 143 без­действуют, а все остальные работают неполное время, по-прежнему совершаются на­рушения установленного законом рабочего времени” ⁵²⁾. “Хотя”,— говорит г-н Хауэлл, — “большинство фабрик работает вследствие плохого положения дел лишь половинное время, я по-прежнему получаю все такое же количество жалоб на то, что ежедневно урывается (snatched) у рабочих ½ или ¾ часа путем посягатель­ства на то время, которое предназначено законом на еду и отдых” ⁵³⁾.

То же самое явление повторяется в меньшем масштабе во время ужасного хлопкового кризиса с 1861 по 1865 год ⁵⁴⁾.

“Если мы застаем рабочих за работой в обеденное или какое-нибудь другое не предусмотренное для работы время, то нам иногда говорят в оправдание, будто они ни за что не хотят уйти с фабрики, так что требуется принуждение, чтобы заставить их прекратить работу” (чистку машин и т. д.), “особенно вечером в субботу. Но если “руки” остаются на фабрике после остановки машин, так это происходит лишь по­тому, что между 6 часами утра и 6 часами вечера, в установленные законом рабочие часы, им не отводится времени для исполнения таких работ” ⁵⁵⁾.

“Добавочная прибыль, получаемая от перерабатывания сверх установленного законом времени, представляет для многих фабрикантов слишком большой соб­лазн, чтобы можно было ему противостоять. Они полагаются на то, что их не пой­мают, и рассчитывают, что, если это даже и будет обнаружено, незначительность денежных штрафов и судебных издержек обеспечат им все-таки прибыльный баланс” ⁵⁶⁾. “В тех случаях, когда добавочное время выигрывается путем присоединяющихся друг к другу мелких краж (“a multiplication of small thefts”), соверша-

⁵²⁾   “Reports etc, 30th April 1858”, p. 10.

⁵³⁾  Там же, стр. 25.

⁵⁴⁾ “Reports etc. for the half year ending 30th April 1861”. См. Приложение № 2: “Reports etc. 31st October 1862”, p. 7, 52, 53. Нарушения учащаются здесь во второй поло­вине 1863 года. Ср. “Reports etc. ending 31st October 1863”, p. 7.

⁵⁵⁾ “Reports etc. 31st October 1860”, p. 23. С каким фанатизмом, по показанию фабри­кантов на суде, противятся их фабричные “руки” всякому перерыву фабричной работы, об этом свидетельствует следующий курьез. В начале июня 1836 г. судье в Дьюсбери (Йоркшир) сообщили о том, что собственниками 8 больших фабрик близ Батли нарушается фабричный акт. Часть этих господ обвинялась в том, что они заставляли пятерых мальчиков в возрасте 12—15 лет работать с 6 часов утра пятницы до 4 часов пополудни в субботу, не давая им ни малейшего отдыха, кроме времени на еду и одного часа сна в полночь. И эти дети должны были заниматься непрерывной 30-часовой работой в “shoddy hole”, как называется дыра, в которой щиплется шерстяной лоскут и в которой воздух до такой степени насыщен пылью, оческами и т. д., что даже взрослые рабочие принуждены постоянно завязывать себе рот носовыми платками, чтобы предохранить свои легкие! Госиода обвиняемые давали уве­рения вместо присяги, — как квакеры они были слишком щепетильно-религиозными людьми для того, чтобы присягать, — что по великому милосердию своему они могли бы разрешить детям спать в продолжение 4 часов, но эти упрямцы ни за что не хотят ложиться в постель! Господа квакеры были присуждены к 20 ф. ст. штрафа. Драйден предвосхитил этих квакеров:

“Лиса, притворной святости полна,

Божбы страшась, как дьявол лжет она,

И с виду в постного святошу обратившись,

Греха не совершит, сперва не помолившись!” ⁸⁷

⁵⁶⁾   “Reports etc. 31st October 1856”, p. 34.

ГЛАВА VIII. - РАБОЧИЙ ДЕНЬ                                                                                                                                     229

емых в течение дня, инспектора сталкиваются с почти непреодолимыми трудностями, когда они хотят представить доказательства нарушения закона” ⁵⁷⁾.

Эти “мелкие кражи”, совершаемые капиталом за счет времени на еду и времени отдыха рабочих, фабричные инспектора называют “petty pilferings of minutes”, кражей минут⁵⁸⁾, “snatching a few minutes”, урыванием минут ⁵⁹⁾ или, по техническому выражению рабочих, “nibbling and cribbling at meal times” [“выдиранием и выскребанием из времени, отведенного на еду”] ⁶⁰⁾.

Мы видим, что в этой атмосфере образование прибавочной стои­мости посредством прибавочного труда не составляет тайны.

“Если бы вы разрешили, — сказал как-то один весьма почтенный фабрикант, — заставлять рабочих работать ежедневно всего на 10 минут больше положенного времени, вы клали бы мне в карман по 1000 ф. ст. в год” ⁶¹⁾. “Атомы времени суть элементы прибыли” ⁶²⁾.

Нет ничего характернее в этом отношении, как обозначение сло­вами “full times” [“полное время”] рабочих, работающих полное время, и “half times” [“половина времени”] — детей до 13-летнего возраста, которым дозволяется работать лишь по 6 часов ⁶³⁾. Рабочий здесь не что иное, как персонифицированное рабочее время. Все индивидуальные различия сводятся к различию между “Vollzeitler” [“рабочий, работающий полное время”] и “Halbzeitler” [“рабочий, работающий половину времени”].

⁵⁷⁾   “Reports etc. 31st October 1856”, p. 35.

⁵⁸⁾  Там же, стр. 48.

⁵⁹⁾   Там же.

⁶⁰⁾  Там же.

⁶¹⁾  Там же.

⁶²⁾   “Reports of the Insp. etc. 30th April 1860”, p. 56.

⁶³⁾ Выражение пользуется официальным правом гражданства как на фабрике, так и в фабричных отчетах.