Карл Маркс. Капитал. Том 1. 12. 5
Начало Вверх

372

5. КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР МАНУФАКТУРЫ

Сосредоточение значительного числа рабочих под командой одного и того же капитала образует естественный исходный пункт как кооперации вообще, так и мануфактуры. В свою очередь мануфактурное разделение труда делает численный рост применяемых рабочих технической необходимостью. Теперь минимум рабочих, которых должен применять отдельный капи­талист, предписывается наличным разделением труда. С дру­гой стороны, выгоды дальнейшего разделения труда обуслов­лены новым увеличением числа рабочих, которое осуществимо лишь таким способом, что сразу увеличиваются в определенных пропорциях все производственные группы данной мастерской. Но вместе с переменной составной частью капитала должна возрастать и постоянная его часть, причем наряду с увели­чением общих условий производства — зданий, печей и т. д., должно увеличиваться, — и гораздо быстрее увеличения числа рабочих, — количество сырого материала. Масса сырых мате­риалов, потребляемых в течение данного промежутка времени данным количеством рабочих, увеличивается пропорционально росту производительной силы труда вследствие его разделения. Таким образом, рост минимальной суммы капитала, необходи­мого для отдельного капиталиста, или растущее превращение общественных жизненных средств и средств производства в ка­питал есть закон, возникающий из самого технического харак­тера мануфактуры 62).

В мануфактуре, как и в простой кооперации, функциони­рующее рабочее тело есть форма существования капитала.

62) “Еще недостаточно того, чтобы в обществе имелся капитал” (следовало ска­зать: жизненные средства и средства производства), “необходимый для данного под­разделения ремесел; необходимо, кроме того, чтобы капитал этот скопился в руках предпринимателей в достаточно значительных массах, позволяющих вести производ­ство в крупном масштабе... По мере того как развивается разделение труда, неизменное число занятых рабочих требует все более и более значительных затрат капитала в виде орудий, сырых материалов и т. д.” (Storch, “Cours d'Economie Politique”, париж­ское издание, т. I, стр. 250, 251). “Концентрация орудий производства и разделение труда так же неотделимы друг от друга, как в области политики неразлучны концен­трация государственной власти и расхождение частных; интересов” (Карл Маркс, “Нищета философии”. Париж, 1647, стр. 134 [см. Сочинения К. Маркса и Ф. Энгельса, 2 изд., том 4, стр. 156]).

Глава ХII. — Разделение труда и мануфактура                                                                  373

Общественный производственный механизм, составленный из многих индивидуальных частичных рабочих, принадлежит капиталисту. Вследствие этого производительная сила, возни­кающая из комбинации различных видов труда, представляется производительной силой капитала. Мануфактура в собствен­ном смысле не только подчиняет самостоятельного прежде рабочего команде и дисциплине капитала, но создает, кроме того, иерархическое расчленение самих рабочих. В то время как простая кооперация оставляет способ труда отдельных лиц в общем и целом неизменным, мануфактура революциони­зирует его снизу доверху и поражает индивидуальную рабочую силу в самом ее корне. Мануфактура уродует рабочего, искус­ственно культивируя в нем одну только одностороннюю сно­ровку и подавляя мир его производственных наклонностей и дарований, подобно тому как в Аргентине убивают животное для того, чтобы получить его шкуру или его сало. Не только отдельные частичные работы распределяются между различ­ными индивидуумами, но и сам индивидуум разделяется, превращается в автоматическое орудие данной частичной ра­боты 63), и таким образом осуществляется пошлая басня Менения Агриппы 120, которая изображает человека в виде части его собственного тела 64). Если первоначально рабочий продает свою рабочую силу капиталу потому, что у пего нет материаль­ных средств для производства товара, то теперь сама его инди­видуальная рабочая сила не может быть использована до тех пор, пока она не запродана капиталу. Она способна функциони­ровать лишь в связи с другими, а эта связь осуществляется лишь после продажи, в мастерской капиталиста. Ставший неспособным делать что-либо самостоятельное, мануфактурный рабочий развивает производительную деятельность уже только как принадлежность мастерской капиталиста 65). Как на челе избранного народа было начертано, что он — собственность Иеговы, точно так же на мануфактурного рабочего разделение труда накладывает печать собственности капитала.

63) Дагалд Стюарт называет мануфактурных рабочих “живыми автоматами... употребляемыми для частичных трудовых операций” (Dugald Stewart, цит. соч., стр. 318).

64) У кораллов каждый индивидуум действительно представляет желудок всей группы. Но он доставляет группе питательные вещества, а не отнимает их, пак римские патриции у плебеев.

65) “Работник, владеющий своим ремеслом во всем его объеме, может везде зани­маться производительной деятельностью и добывать себе средства к существованию: наоборот, второй” (мануфактурный рабочий) “представляет собой только аксессуар, который отдельно от своих товарищей не обладает ни способностью к труду, ни необ­ходимой для этого самостоятельностью, я вынужден принимать те условия, которые работодателю угодно будет ему предложить” (Storch. “Cours d'Economie Politique”, edit. Petersburg, 1815, t. I, p. 204).

374                                                                   Отдел четвертый. — Производ. относительной прибавочной стоимости

Познания, рассудительность и воля, которые, пусть даже в незначительных масштабах, развивает самостоятельный кре­стьянин или ремесленник, — подобно тому, как у дикаря все его военное искусство проявляется как личная хитрость, — требуются здесь только от всей мастерской в целом. Духовные потенции производства расширяют свой масштаб на одной стороне потому, что на многих других сторонах они исчезают совершенно. То, что теряют частичные рабочие, сосредоточи­вается в противовес им в капитале 66). Мануфактурное разде­ление труда приводит к тому, что духовные потенции матери­ального процесса производства противостоят рабочим как чужая собственность и господствующая над ними сила. Этот процесс отделения начинается в простой кооперации, где капиталист по отношению к отдельному рабочему представляет единство и волю общественного трудового организма. Он развивается далее в мануфактуре, которая уродует рабочего, превращая его в частичного рабочего. Он завершается в крупной промыш­ленности, которая отделяет науку, как самостоятельную потен­цию производства, от труда и заставляет ее служить капиталу 67).

В мануфактуре обогащение совокупного рабочего, а следо­вательно, и капитала общественными производительными си­лами обусловлено обеднением рабочего индивидуальными про­изводительными силами.

“Невежество есть мать промышленности, как и суеверий. Сила раз­мышления и воображения подвержена ошибкам; но привычка двигать рукой или ногой не зависит ни от того, ни от другого. Поэтому ману­фактуры лучше всего процветают там, где наиболее подавлена духовная жизнь, так что мастерская может рассматриваться как машина, часта которой составляют люди” 68).

И в самом деле, в середине XVIII века некоторые мануфак­туры предпочитали употреблять полуидиотов для выполнения некоторых простых операций, составляющих, однако, фабрич­ную тайну 69).

((...Умственные способности и развитие большой части людей”, — говорит Л. Смит, — “необходимо складываются в соответствии с их обыч­ными занятиями, Человек, вся жизнь которого проходит в выполнении

66) A. Ferguson, цит. соч., стр. 281: “Один выиграл то, что потерял другой”.

67) “Человек науки отделяется от производительного рабочего целой пропастью, и наука вместо того, чтобы служить в руках рабочего средством для увеличения его собственной производительной силы, почти везде противопоставляет себя ему... Познание становится орудием, которое способно отделиться от труда и выступить против него враждебно” (W. Thompson. “An Inquiry into the Principles of the Dis­tribution of Wealth”. London, 1824, p. 274).

68) A. Ferguson, цит. соч., стр. 280.

69) J. D. Tuckett. “A History of the Past and Present State of the Labouring Popu­lation”. London, 1846, v, I, p. 148,

Глава XII. — Разделение труда и мануфактура 375

немногих простых операций... не имеет случая и необходимости изощрять свои умственные способности или упражнять свою сообразительность... становится таким тупым и невежественным, каким только может стать человеческое существо”.

Обрисовав тупость частичного рабочего, А. Смит продол­жает:

“Однообразие его неподвижной жизни естественно подрывает муже­ство его характера... Оно ослабляет даже деятельность его тела и де­лает его неспособным напрягать свои силы сколько-нибудь продолжи­тельное время для иного какого-либо занятия, кроме того, к которому он приучен. Его ловкость и умение в его специальной профессии представ­ляются, таким образом, приобретенными за счет его умственных, социаль­ных и военных качеств. Но в каждом развитом цивилизованном обществе в такое именно состояние должны неизбежно впадать трудящиеся бедняки (the labouring poor), т. е. основная масса народа” 70).

Чтобы предотвратить полное захирение этой основной массы народа, проистекающее из разделения труда, А, Смит реко­мендует государственную организацию народного образования, впрочем, в самых осторожных, гомеопатических дозах. Вполне последовательно выступает против этого его французский переводчик и комментатор Гарнье, который при Первой импе­рии естественно превратился в сенатора. Народное образова­ние противоречит, по его мнению, основным законам разделе­ния труда; организацией народного образования мы

“обрекли бы на уничтожение всю нашу общественную систему”. “Отделение физического труда от умственного” 71), — говорит он, — “как и всякое иное разделение труда, становится все более глубоким и ре­шительным по мере того, как богатеет общество” (он правильно употреб­ляет это выражение для обозначения капитала, земельной собственности и их государства). “Это разделение труда, как и всякое другое, является результатом предшествующего и причиной грядущего прогресса... Не­ужели же правительство должно противодействовать этому разделению труда и задерживать его естественный ход? Неужели оно должно затрачи­вать часть государственных доходов на эксперимент, имеющий целью смешать и спутать вместе два класса труда, стремящиеся к разделению и обособлению?” 73)

70) A. Smith. “Wealth of Nations”, b. V, ch. 1, art. II. Как ученик Фергюсона, который показал вредные последствия разделения труда, А. Смит имел на этот счет полную ясность. В начале своего труда, где он ex professo [специально] прославляет разделение труда, он лишь мимоходом указывает на него как на источник обществен­ного неравенства. Лишь в пятой книге, посвященной государственным доходам, он воспроизводит Фергюсона. В “Нищете философии” я уже сказал все необходимое об исторической связи между Фергюсоном, Д. Смитом, Лемонте и Сэем в критике ими разделения труда; там же я впервые представил мануфактурное разделение труда как специфическую форму капиталистического способа производства. (Карл Маркс, “Нищета философии”. Париж, 1847, стр. 122 и сл. [см. Сочинения К. Маркса и Ф. Эн­гельса, 2 изд., том 4, стр. 148—159]).

71) Фергюсон уже в “History of Civil Society”. Edinburgh, 1767, p. 281, говорит; “И самое мышление в этот век разделения труда становится особой профессией".

72) G. Garnier, том V его перевода [Смита], стр. 4—5,

376                                                    Отдел четвертый. — Производ. относительной прибавочной стоимости

Некоторое духовное и телесное уродование неизбежно даже при разделении труда внутри всего общества в целом. Но так как мануфактурный период проводит значительно дальше это общественное расщепление различных отраслей труда и так как, с другой стороны, лишь специфически мануфактурное разделение труда поражает индивидуума в самой его жизнен­ной основе, то материал и стимул для промышленной патоло­гии дается впервые лишь мануфактурным периодом 73).

“Рассечение человека называется казнью, если он заслужил смерт­ный приговор, убийством, если он его не заслужил. Рассечение труда есть убийство народа” 74).

Кооперация, покоящаяся на разделении труда, или ману­фактура, вначале представляет собой стихийно выросшее образование. Но как только она приобретает известную устой­чивость и достаточную широту распространения, она становится сознательной, планомерной и систематической формой капи­талистического способа производства. История мануфактуры в собственном смысле показывает, как характерное для нее разделение труда сначала приобретает целесообразные формы чисто эмпирически, как бы за спиной действующих лиц, а затем, подобно цеховому ремеслу, стремится традицией закрепить раз найденную форму и, в отдельных случаях, закрепляет ее на целые века. Если эта форма изменяется, то, — за исклю­чением совершенно второстепенных перемен, — всегда лишь в результате революции в орудиях труда. Современная ману­фактура, — я не говорю здесь о крупной промышленности, покоящейся на применении машин, — или находит свои dis­jecta membra poetae 123 уже в готовом виде, — например ману­фактура платья в тех крупных городах, где она возникает, — и ей приходится только собрать эти разрозненные члены, или же принцип разделения напрашивается сам собой, требуя

73) Рамаццини, профессор практической медицины в Падуе, опубликовал в 1700 г. свои труд: “De morbis artificum”, переведенный затем в 1777 г. на француз­ский язык и снова напечатанный в 1841 г. в “Encyclopedia des Sciences Medicales. 7eme Division Auteurs Classiques”. Период крупной промышленности, разумеется, намного увеличил его каталог профессиональных заболеваний рабочих. См. между про­чим: “Hygiene phisique et morale de I'ouvrier dans les grandes villes en general, et dans la ville de Lyon en particulier” Par le Dr. A L. Fonteret, Pans, 1858, и R. H. Rohatzsch. “Die Krankheiten, welche verschiedenen Standen, Altern und Geschlechtern eigenthum-lich sind” 6 Bande. Ulm, 1840. В 1854 г. Общество искусств и ремесел 121 назначило комиссию по изучению промышленной патологии. Список документов, собранных этой комиссией, можно найти в каталоге Туикменского экономического музея. Очень важный материал дают официальные “Reports on Public Health”. См. также: Eduard Reich, №. D. “Ueber die Entartung des Menschen”. Erlangen, 1868.

74) D Urquhart. “Familiar Words” London, 1855, p. 119. Гегель придерживался очень еретических взглядов относительно разделения труда “Под образованным чело-веком следует разуметь прежде всего того, кто может сделать все то, что делают другие, — говорит он в своей “Философии права” 122.

Глава XII. — Разделение труда и мануфактура    377

просто передачи отдельных операций ремесленного производ­ства (например в переплетном деле) особым рабочим. В таких случаях не требуется и недели опыта, чтобы найти надлежащую пропорцию между числом рук, необходимых для отправления каждой функции 75).

Мануфактурное разделение труда путем расчленения ре­месленной деятельности, специализации орудий труда, обра­зования частичных рабочих, их группировки и комбинирования в один совокупный механизм создает качественное расчленение и количественную пропорциональность общественных процес­сов производства, т. е. создает определенную организацию общественного труда и вместе с тем развивает новую, обществен­ную производительную силу труда. Как специфически капита­листическая форма общественного процесса производства, — а на той исторической основе, на которой оно возникает, оно мо­жет развиваться только в капиталистической форме, — оно есть лишь особый метод производить относительную прибавоч­ную стоимость или усиливать за счет рабочего самовозрастание капитала, что обычно называют общественным богатством, “богатством народов” и т. д. Оно не только развивает общест­венную производительную силу труда для капиталиста, а не для рабочего, по и развивает ее путем уродования индивидуального рабочего. Оно производит новые условия господства капитала над трудом. Поэтому, если, с одной стороны, оно является историческим прогрессом и необходимым моментом в экономи­ческом развитии общества, то, с другой стороны, оно есть ору­дие цивилизованной и утонченной эксплуатации.

Политическая экономия, которая как самостоятельная паука возникает лишь в мануфактурный период, рассматривает общественное разделение труда вообще лишь с точки зрения мануфактурного разделения труда 76) как средство с тем же количеством труда произвести больше товара, следовательно, уде­шевить товары и ускорить накопление капитала. В прямую противоположность этому подчеркиванию количественной сто­роны дела и меновой стоимости, авторы классической древ­ности обращают внимание исключительно на качество и на

75) Наивная вера в изобретательский гений, a priori [заранее, независимо or опыта] проявляемый отдельными капиталистами в области разделения труда, сохра­нилась еще только у немецких профессоров, вроде, например, г-на Рошера, который жалует капиталисту “различные заработные платы” в благодарность за то, что из юпитеровой головы последнего выскакивает в готовом виде разделение труда. Боль­шее или меньшее разделение труда на практике зависит от величины кошелька, а не от размеров гения.

76) Более ранние авторы, как, например, Петти или анонимный автор ((Advan­tages of the East-India Trade” и т. д., определеннее, чем А. Смит, указывают на капита­листический характер мануфактурного разделения труда.

378                                                                            Отдел четвертый. — Производ. относительной прибавочной стоимости

потребительную стоимость 77). Вследствие разделения обще­ственных отраслей производства товары изготовляются лучше, различные склонности и таланты людей избирают себе соответ­ствующую сферу деятельности 78), а без ограничения сферы деятельности нельзя ни в одной области совершить ничего зна­чительного 79). Таким образом, и продукт и его производитель совершенствуются благодаря разделению труда. Если писатели классической древности и упоминают иногда о росте массы производимых продуктов, то их интересует при этом лишь оби­лие потребительных стоимостей. Ни одной строчки не посвя­щено меновой стоимости, удешевлению товаров. Точка зрения потребительной стоимости господствует как у Платона 80),

77) Среди авторов нового времени исключение составляют лишь некоторые авторы XVIII столетия, которые в вопросе о разделении труда ограничиваются почти исключительно повторением древних. Таковы Беккариа и Джемс Харрис. Беккариа пишет: “Каждый знает по собственному опыту, что, применяя всегда руки и ум к одинаковому роду труда и к изготовлению одних и тех же продуктов, он дости­гает с большей легкостью более значительных и лучших результатов... чем в том слу­чае, если бы каждый сам изготовлял для себя необходимые вещи... Таким образом, в интересах общей и индивидуальной пользы люди разделены на различные классы и состояния” (Cesare Beccaria. “Elementi di Economia Pubhca”, издание Кустоди, Parte Moderna, t. XI, p. 28) Джемс Харрис, впоследствии граф Малмсбери, извест­ный своими “Diaries” [“Дневниками”] о пребывании в Петербурге в качестве посла, сам говорит в одном из примечаний к своему “Dialogue concerning Happiness” London, 1741 124 (впоследствии переиздано в “Three Treatises etc ”, 3nd ed. London, 1772) “Bсe доказательства естественности общества” (а именно доказательства, основанные на принципе “разделения занятий”) “. .взяты мной из второй книги Платона “Государ­ство””.

78) Так, например, мы читаем в “Одиссее”, песнь XIV, стих 228: [“Люди не сходны, те любят одно, а другие — другое”], а Архилох у Секста Эмпирика говорит: одно дело радует сердце одного, другое — другого”]125.

79)“[много знал он дел, но каждое из них знал плохо”]. — Афинянин как производитель товаров чувствовал свое превосходство над спартанцами, так как последние располагали для воины лишь людьми, а не деньгами, что Фукидид и высказывает устами Перикла в речи, призы­вающей афинян к Пелопонесской войне [“люди, производящие для собственного потребления, скорее отдадут войне свои тела, нежели деньги”] (Фукидид, кн. I, гл. 141). Тем не менее их идеалом, даже в области материального производства, была [автаркия], противоречащая разделению труда: [“откуда возникает благо, оттуда и самостоятельность”]. Необходимо при этом при­нять во внимание, что даже в эпоху низвержения 30 тиранов 126 не насчитывалось и 5000 афинян без земельной собственности

80) Платон выводит разделение труда внутри общины из разносторонности потребностей и односторонности: способностей индивидуумов. Основное его положе­ние состоит в том, что работник должен приспособляться к делу, а не дело к работ­нику, — но последнее неизбежно, раз работник занимается несколькими профессиями сразу, т. е. выполняет ту или иную из них как побочное занятие “Ибо дело не должно ожидать досуга производителя, но необходимо, чтобы производитель совершал свое дело прилежно, а не между прочим — Необходимо. — Ведь каждая вещь произво­дится легче и лучше и в большем количестве, когда человек делает лишь одно дело, соответствующее его склонностям, и в надлежащее время, свободное от всяких других занятий” (“Respublica”, 1. II, ed Baiter, Orelli etc ). Подобные мысли мы находим и у Фукидида, кн. I, глава 142: “Морское дело есть такое же искусство, как и всякое другoe, и им нельзя заниматься между прочим, как побочным занятием, скорее наобо-

Глава XII. — Разделение mpудa и мануфактура            379

который видит в разделении труда основу распадения общества на сословия, так и у Ксенофонта 81), который с характерным для него буржуазным инстинктом ближе подходит к принципу разделения труда внутри мастерской. Поскольку в республике Платона 127 разделение труда является основным принципом строения государства, она представляет собой лишь афинскую идеализацию египетского кастового строя; Египет и для других авторов, современников Платона, например Исократа 82), был образцом промышленной страны, он сохраняет это свое зна­чение даже в глазах греков времен Римской империи 83).

В собственно мануфактурный период, т. е. в период, когда мануфактура является господствующей формой капиталистиче­ского способа производства, полное осуществление присущих ей тенденций наталкивается на разнообразные препятствия. Хотя мануфактура создает, как мы видели, наряду с иерархиче­ским расчленением рабочих простое разделение их на обученных

рот, оно не терпит рядом с собой никакого побочного занятия” Если дело будет до­жидаться работника, говорит Платон, то зачастую критический момент производства будет упущен и продукт испорчен. Эту же платоновскую идею мы встречаем в протесте английских владельцев белилен против того параграфа фабричного акта, которым устанавливается определенный час для обеда рабочих. Их производство не может сообразоваться с рабочими, ибо “в различных операциях обжигания, промывания, беления, катанья, лощения и окрашивания приостановка в заранее назначенный момент невозможна без риска порчи установить для всех рабочих один и тот же обязательный обеденный перерыв — значило бы подвергнуть ценные продукты риску порчи вследствие незаконченности операций” Le platonisme ou va-t-il se nicher! [Куда только не проникает платонизм!]

81) Ксенофонт рассказывает, что получение кушаний со стола персидского царя приятно не только потому, что это большая честь, но и потому, что кушания эти вкус­нее других “И это неудивительно, ибо, подобно тому как все прочие искусства осо­бенно усовершенствованы в крупных городах, точно так же и царские кушания несрав­ненны по своему достоинству в мелких городах один и тот же человек делает ложа, двери, плуги, столы, иногда он, кроме того, строит дома, и очень рад, если имеет до­статочное количество заказов, необходимых для поддержания его жизни Совершенно невозможно, чтобы человек, занимающийся столь различными делами, все делал хорошо Но в крупных городах, где каждый работник находит многих покупателей, ему достаточно знать одно ремесло, чтобы прокормиться Зачастую даже нет необхо­димости знать ремесло в целом, бывает так, что один делает только мужские башмаки, другой — только женские В отдельных случаях один только шьет башмаки, другой только кроит для них кожу, или один только кроит платье, другой лишь соединяет вместе куски материи Неизбежно, что тот, кто выполняет наиболее простую работу, выполняет ее наилучшим образом. То же самое относится и к поварскому искусству” (Xenophon. “Cyropaedia”, 1. VIII, cap 2) Внимание обращено здесь исключительно на качество потребительной стоимости, хотя уже Ксенофонт знает, что масштаб разделе­ния труда зависит от размеров рынка.

82) “Он (Бузирис) “разделил всех на особые касты повелел, чтобы одни и те же люди всегда занимались одним и тем же делом, ибо он знал, что те, которые часто ме­няют свои занятия, ни одно из них не осваивают основательно, те же, которые по­стоянно занимаются одним и тем же делом, выполняют его наиболее совершенно И действительно, мы видим, что в области искусства и ремесел египтяне превзошли своих соперников больше, чем мастер превосходит неумелого работника, и создали столь совершенные учреждения для охраны царской власти и государственного строя, что знаменитые философы, касавшиеся этого вопроса, восхваляют государственное устройство Египта более, чем какое-либо другое” (Isocratis “Busiris”, cap 8)

83) Ср. Diodorus Siculus (“Diodor's v. Sicilien Historische Bibliothek”, B. I, 1831].

380                                                 Отдел четвертый. —Производ. относительной прибавочной стоимости

и необученных, число последних остается весьма ограни­ченным в силу преобладающего значения первых. Хотя ману­фактура приспособляет отдельные операции к различным степеням зрелости, силы и развития своих живых рабочих орга­нов и, следовательно, прокладывает путь производительной эксплуатации женщин и детей, тем не менее, эта тенденция в общем и целом терпит крушение благодаря сопротивлению взрослых рабочих мужчин, привычкам которых она противо­речит. Хотя разложение ремесленной деятельности понижает издержки обучения, а потону и стоимость рабочего, тем не менее, для более трудных частичных работ длительный срок обучения остается необходимым и ревностно охраняется рабочими даже там, где он излишен. Мы видим, например, что в Англии laws of apprenticeship [законы об ученичестве] с их семилетним сроком обучения сохраняют полную силу до конца мануфактур­ного периода и они отбрасываются лишь крупной промышлен­ностью. Так как ремесленное искусство остается основой ману­фактуры и функционирующий в ней совокупный механизм лишен независимого от самих рабочих объективного скелета, то капиталу постоянно приходится бороться с нарушением субординации со стороны рабочих.

“Такова слабость человеческой природы”, — восклицает наш ми-лейший Юр, — “что чем рабочий искуснее, тем он своевольнее, тем труд­нее подчинить его дисциплине и, следовательно, тем больший вред при­носит он своими капризами совокупному механизму” 84).

Поэтому в течение всего мануфактурного периода не прекра­щаются жалобы на недисциплинированность рабочих 85). И если бы даже у нас не было показаний со стороны авторов того времени, то одни уже факты, что начиная с XVI столетия и вплоть до эпохи крупной промышленности капиталу не уда­валось подчинить себе все то рабочее время, каким располагает мануфактурный рабочий, что мануфактуры недолговечны и вместе с эмиграцией или иммиграцией рабочих покидают одну страну, чтобы возникнуть в другой, — уже одни эти факты говорят нам не меньше, чем целые библиотеки. “Порядок дол­жен быть установлен тем или иным способом”, — взывает в 1770 г. неоднократно цитированный нами автор “Essay on Trade and Commerce”. “Порядок”, — подхватывает 66 лет спустя доктор Эндрью Юр, — “порядок” отсутствовал в ману­фактуре, основанной “па схоластической догме разделения труда”, и “Аркрайт создал порядок”.

84) Ure. “Philosophy of Manufactures”, p. 20,

85) Сказанное в тексте гораздо более применимо к Англии, чем к Франции, и к Франции более, чем к Голландии.

Глава XII. — Разделение труда и мануфактура   381

Вместе с тем мануфактура не была в состоянии ни охватить общественное производство во всем его объеме, ни преобразо­вать его до самого корня. Она выделялась как архитектурное украшение на экономическом здании, широким основанием которого было городское ремесло и сельские побочные промыслы. Ее собственный узкий технический базис вступил на известной ступени развития в противоречие с ею же самой созданными потребностями производства.

Одним из наиболее совершенных созданий мануфактуры была мастерская для производства самих орудий труда, осо­бенно сложных механических аппаратов, уже применявшихся в то время.

“Такая мастерская”, - говорит Юр, - “представляла собой кар­тину разделения труда со всеми его многочисленными ступенями. Сверло, резец, токарный станок имели каждый своего собственного рабочего, иерархически связанного с другими тем или иным способом в зависимости от степени его искусства” 128.

Этот продукт мануфактурного разделения труда, в свою очередь, производил машины. Последние устраняют ремеслен­ный тип труда как основной принцип общественного производ­ства. Этим, с одной стороны, устраняется техническая основа пожизненного прикрепления рабочего к данной частичной функции. С другой стороны, падают те преграды, которые этот принцип еще ставил господству капитала.

Яндекс.Метрика

© (составление) libelli.ru 2003-2020