ние всечеловеческого братства будет не исчезновением, а утверждением национальных индивидуальностей. Здесь же мыслитель вводит понятие «совершенное единство», которое понимает как высшую к наиболее полною форму бытия всей множественности индивидуальных существовании в мире. Такое понимание свидетельствует о том. что философ всеобъемлюще и глубоко, не метафизически, а диалектически трактует взаимосвязь индивидуального и всеобщего. Своеобразная диалектика пронизывает и его объяснение специфики любой национальности. Последняя предстает в бердяевском учении как своеобразная концентрация единого (нации) и всеобщего (человечества). При этом выявляется противоречие. Так Бердяев заявляет, что национальность есть проблема историческая, а не социальная и продолжает, что ее нельзя трактовать абстрактно, вне конкретной культуры. Отмеченное противоречие нельзя свести к терминологическому разночтению понятий. Реальная действительность. социальный контекст детерминируют логику бердяевских рассуждений, несмотря на методологическую установку философа познавать мир через субъективность. Подтверждением тому служит и критическое отношение мыслителя к космополитизму, который он не признает из-за абстрактной утопичности. К данному феномену Бердяев подходит диалектически (полагает, что в космополитическом сознании нет понятия всеобщего, образа универсума), а так же сенсуалистически (описывает чувства гражданина вселенной). Отрицательно относясь ко всякой иерархии, он тем не менее предлагает рассматривать картину приобщения человека к космической жизни как восхождение по иерархическим ступеням индивидуального. Он приветствует любовь к своему народу. которая является основой для любви к человечеству.
В постсоветском пространстве рассуждения Бердяева о диалектическом снятии индивидуального и всеобщего в социальном бытии теоретически актуальны и практически значимы.
256