Заключение

В начале нашего исследования мы говорили о том, что ни в какой области, а следовательно, и в области половой морали не следует оценивать прошлое современным нам масштабом, так как каждый век требует для своей оценки разных критериев. В продолжение всего нашего исследования мы так и поступали. И все же позволительно поставить вопрос: стала ли общественная и частная нравственность выше и лучше, чем прежде? Этот вопрос даже необходимо здесь выдвинуть: отвечая на него, мы резюмируем все сказанное. Этот вопрос есть естественный заключительный аккорд всего нашего изложения. Наряду с познанием закономерности, царящей в области истории нравов, это главный пункт, интересующий серьезного читателя.

 

Предвосхитим здесь ответ на поставленный вопрос. Он гласит просто и кратко: публичная и частная нравственность стала в наше время несравненно выше и лучше, чем была прежде!

 

429

 

Можно было бы доказать, что, с одной стороны, безнравственность осталась по существу той же, а с другой — что она не сократилась и по своим размерам и далее, что если "порок" и не увеличился, то пользуется он все той же, как и прежде, симпатией. Каждая из глав этого третьего тома может представить сколько угодно убедительных доказательств. И, однако, такой способ аргументации привел бы к безусловно неверному выводу, к мнимому умозаключению. А именно по той причине, что более высокий или низкий уровень нравственности каждой эпохи никогда, как уже было сказано в главе о происхождении и сущности нравственности в  первом томе нашей "Истории нравов", не бывает проблемой абсолютного, а только относительного числа. Если мы хотим получить правильный ответ, то вопрос должен быть поставлен так: в какой мере ищет ныне масса народа счастья еще и в иных областях жизни, чем в области эротики? Только правильный ответ на этот вопрос позволит нам произнести заслуживающее доверия суждение.

 

Мы имеем полное право предположить, что находящаяся в распоряжении отдельной личности духовная и физическая сила и сумма энергии остается, вероятно, во все времена одинаковой. Чрезмерная трата сил в одном направлении покупается ценою меньшей траты сил в другом. Или оставаясь в пределах нашей темы: люди, интенсивно занимающиеся, например, политическими или научными вопросами, не могут тратить на эротику и отдаленно столько сил — для этого нужно, кроме того, еще время! — как люди, ум и воображение которых не заняты более высокими интересами. А не подлежит никакому сомнению и не нуждается в особых доказательствах, что в наше время большинство взрослых людей интересуется в противоположность всем прежним эпохам в очень широкой степени политическими и даже научными вопросами. Уже одно это указывает на то, что общая нравственность должна быть ныне более высокой, чем во все прежние эпохи. И оно так и есть.

 

Если факт, что в настоящее время масса народа в большинстве культурных стран в гораздо большей степени интересуется общим благом — а ведь в этом суть политики и науки, — не нуждается в особых подтверждениях, то необходимо показать, как это

 

430

произошло. Ибо так выяснится   другая,   и   еще более   важная,   сторона дела, а именно что более высокая нравственность нашего времени определяется не только отрицательным образом, в том смысле, что люди имеют теперь меньше времени и сил для разврата, но и положительным образом, именно в том смысле, что у них есть зато время для служения более высоким идеалам во всех областях жизни. Причиной этого   положительного явления служит   также   капитализм или, вернее, последствия капиталистического развития.    Более высокая нравственность наша эпохи есть не что иное, как   результат   фаталистического превращения вещей в их собственную противоположность, к которому привело, и притом должно было привести, развитие капитализма.

 

С двумя явлениями надо считаться в первую очередь, так как они привели к мировым массовым движениям.

 

Это эмансипация женщины, кульминирующая в женском движении, и эмансипация четвертого сословия, кульминирующая в рабочем движении.

 

Оба эти всемирно-исторические движения не только служат доказательствами более высокой нравственности; уже в их существовании обнаруживается эта более высокая нравственность.

 

432

 

Именно благодаря им многообещающее будущее уже отчасти стало настоящим.

 

Систематическое угнетение женщины было первым великим классовым гнетом, к которому всюду привело возникновение частной собственности. Женщина была низведена до степени человека второго разряда, будь то в виде домашней рабыни, или в виде производительницы детей, или же в виде избалованного предмета наслаждения. Пусть во всех этих трех случаях ее индивидуальное положение было иным, по отношению к мужчине она стояла во всех этих случаях одинаково низко. Возникший и развивавшийся капитализм систематизировал угнетенное положение женщины как класса, усугубил ее трагедию. Но это только одно из последствий этой системы. Создавая почву для освобождения женщины из-под власти домашнего хозяйства, капитализм вместе с тем создал и предпосылки для окончательного уничтожения угнетения женщины как класса.

 

Освобождением от домашнего хозяйства началась женская эмансипация. То ее первая форма, и в этой форме мы встречаемся с ней уже в первую эпоху развития капитализма, в эпоху Ренессанса. Тогда речь могла идти, однако, только о женщинах иму-

 

433

 

щих классов и только о них и шла вплоть до XVIII столетия. Во второй половине этого века положение изменилось. Это было первым результатом начинавшегося крупнокапиталистического развития. Что было ранее возможностью для тех, кто владел капиталом, а именно освобождение от домашнего хозяйства, стало одним из условий развития капитализма. Женщина в массе должна была быть освобождена из-под власти домашнего хозяйства, не для того, конечно, чтобы рядом с мужем в одинаковой с ним степени наслаждаться жизнью, а для того, чтобы рядом с мужчиной работать на службе капитала. Промышленное развитие нуждалось, как было сказано уже в первом томе, также и в женской рабочей силе. Так неизбежно зародилась вместе с тем и проблема истинной эмансипации женщины, эмансипации женщины в массе.

 

Женщина, на которую эволюция возложила ту же тяжесть, что и на мужчину, поняла в этой фазе развития свое подчиненное положение, поняла, что такое положение не может считаться естественным, и потребовала одинаковых с мужчиной прав, потребовала экономического и политического равноправия. Это одна из самых крупных дат в истории цивилизации, ибо только с этого момента женщина начала быть человеком. Только эмансипация женщины если не завершила, то по крайней мере подготовила почву для превращения мужских прав в истинно человеческие права. Женщина перестала быть только домашней рабыней, только производительницей детей, только объектом наслаждения. Сначала это произошло, правда, только в идее и долгое время продолжало существовать только в идее.

 

И, однако, всякое освобождение всегда начинается в тот самый день, когда недовольство становится сознательным и планомерным протестом.

 

А в тот момент, когда женщина стала человеком, все человечество сделалось богаче, чем оно было когда-нибудь раньше. Родились его величайшие и высочайшие идеалы. Только с этого момента стремление облагородить любовь стало серьезно осуществляемой программой. Только теперь чувственность, одухотворенная индивидуализмом, получила достойную человека форму. Только теперь стали понимать, что любовь и красота

 

434

 

могут и должны быть взаимно покрывающими друг друга понятиями. Только теперь обязанности родителей перестали быть семейным долгом, чтобы стать возвышенным назначением.

 

Все это могло иметь место только теперь.

 

Эмансипация женщины как класса, в противоположность эмансипации небольшой группы женщин, была неизбежной предпосылкой для пробуждения общечеловеческих идеалов.

 

Такое же облагораживающее влияние, как эмансипация женщины, имела на общество и эмансипация пролетариата. Процесс и здесь совершился в том же направлении. Капиталистическая система производства непосредственно, правда, порабощает народную массу, зато косвенно освобождает каждого отдельного человека из этой массы и поднимает его в духовном и нравственном отношении выше, чем стояла масса в предыдущие эпохи. Эта эмансипация обнаружилась в пробуждении классового самосознания, что, как известно, всегда имело место и теперь еще имеет во все более прогрессирующем размере на известной ступени экономического развития. С этого момента для каждого в отдельности перестает существовать трагический рок, необходимость "погрузиться в животное состояние", как заметил в 1840 г. Энгельс об английских рабочих. А перестал этот трагический рок существовать уже по одной той вышеуказанной причине, что для этого отныне не было больше ни времени, ни сил.

 

Период возмущения, совпадающий с пробуждением классового самосознания, означает для каждого в отдельности не только то, что он приходит в себя, но и то, что он тратит значительную часть физических и психических сил в другом направлении, и притом в направлении враждебном эротике, ибо эротика как индивидуальное переживание всегда по существу антисоциальна. Только человек, индифферентный в политическом отношении, располагает ныне еще достаточными силами для чисто животной жизни. А индифферентизм и обнаруживается обыкновенно как Раз в этих областях: политический индифферентизм и нравствен ная малоценность у индивидуумов и групп, чуждых всяким вы сшим интересам, не только адекватны, но и часто наличествуют одновременно.  

 

435

 

Пробуждение в массах классового самосознания приводит, однако, не только таким механическим путем к нравственной регенерации. Последняя служит, кроме того, сознательно и планомерно поставленной и достигаемой целью. Поняв, что она ведет недостойное человека существование, масса прониклась очень скоро тоской по существованию, достойному человека. Так началось ее самовоспитание. И это самовоспитание практиковалось тем более планомерно и сознательно, чем больше выяснялось, что оно — важный фактор борьбы за власть. Как восходящий класс, пролетариат хотел быть представителем более высокой нравственности — правда, не только в половой области, но, между прочим, и в ней, — и он поэтому должен был провозгласить нравственную безупречность законом, обязательным для себя.

 

А этим путем восходящие классы воспитывают в духе более высокой нравственности не только себя, но косвенно и те классы, против которых восстают. Правда, у последних это приводит прежде всего, как мы выяснили в первой главе этого тома, к возникновению нравственного лицемерия, но и оно в последнем счете ведь не что иное, как уступка, сделанная добродетели, необходимость которой, таким образом, признана во всеуслышание.

 

Так как мы подробно выяснили уже в первом томе ту роль, которую играет пробуждение и укрепление классового самосознания в процессе исторического развития, то значение, которое оно имеет для нравственного прогресса человечества, то мы можем здесь ограничиться этими немногими замечаниями. Важно, однако, еще раз подчеркнуть вывод, касающийся специально рабочего класса. И этот вывод гласит:

 

Нравственный уровень рабочего класса ныне стоит так же высоко, как низко стоял он когда-то до его эмансипации.

 

Этот вывод необходимо потому особенно подчеркнуть, что он является главным фактором при правильном ответе на поставленный выше вопрос: поднялся ли общий уровень нравственности в наше время в сравнении с предыдущими эпохами? Именно поэтому и прежде всего поэтому он в самом деле несоизмеримо выше, чем прежде, так как вопрос о большей или мень-

 

436

 

шей нравственности эпохи, как уже сказано, это всегда проблема не абсолютного, а относительного числа.

 

Перед лицом фактов, что в наше время многие миллионы людей в каждой стране энергично и сознательно стремятся к более высокой нравственности, что эти миллионы пропагандируют и стремятся осуществить такие экономические и политические условия, которые уже в себе самих содержат более высокую нравственность, перед этими фактами совершенно ничтожное значение имеет то обстоятельство, что и ныне еще сотни тысяч ищут свое индивидуальное счастье исключительно в тех самых областях низменных эротических удовольствий, в которых в былые времена видела свой высший идеал вся масса населения.

 

И мы можем поэтому заключить с чувством гордости и удовлетворения:

 

Как бы малопривлекательна ни была картина современных нравов, развернутая добросовестным исследованием, — причем, конечно, подвиги лицемерия ничем не уступают поступкам тщательно скрываемым, — человечество тем не менее идет гигантскими шагами все выше и выше.

 

 

Уважаемый читатель!

 

Вы познакомились с единственным в своем роде трудом известного немецкого ученого, писателя и политического деятеля Эдуарда Фукса (1870—1940), посвященным чрезвычайно важной сфере человеческих взаимоотношений — великим и вечным вопросам пола. Наверняка некоторые подходы и выводы автора покажутся вам наивными: ведь он закончил свой труд более 80 лет назад. Но даже с высоты современных знаний и представлений нельзя не оценить титанические усилия Э. Фукса по "раскопкам" исторических источников и редчайших иллюстраций, позволившим воссоздать широкую картину нравственности трех эпох: I том — Эпоха Ренессанса, II том — Галантный век (эпоха европейского абсолютизма).

 

Мы постарались сохранить особенности языка и стиля перевода, который осуществил в 1912—1913 гг. крупный искусствовед и литературовед, будущий российский академик В. М. Фриче (1870-1929), а также воспроизвести уникальные иллюстрации — картины и гравюры знаменитых и безвестных живописцев, представленные в издании.

 

 

Эдуард Фукс

 

ИЛЛЮСТРИРОВАННАЯ ИСТОРИЯ

НРАВОВ

 

БУРЖУАЗНЫЙ ВЕК

 

Заведующий редакцией В. М. Подугольников

Редактор Н. Б. Чунакова

Младший редактор М. Ю. Мухина

Художественный редактор А. А. Пчелкин

Технический редактор Е. Ю. Куликова

ИБ № 9757

ЛР № 010273 от 10.12.92 г.

Сдано в набор 23.09.93. Подписано в печать 10.02.94. Формат 60x84 ¹/_16.

Бумага книжно-журнальная офсетная. Гарнитура "Таймс". Печать офсетная.

Усл. печ. л. 26,04. Уч.-изд. л. 27,03. Тираж 50000 экз. Заказ № 4165. С 011.

Электронный оригинал-макет подготовлен в издательстве.

Российский государственный информационно-издательский Центр "Республика"

Комитета Российской Федерации по печати.

Издательство "Республика". 125811, ГСП, Москва, А-47, Миусская пл., 7.

Полиграфическая фирма "Красный пролетарий".

103473, Москва, Краснопролетарская, 16.