В. Ян и цикл его произведений о завоеваниях...

В. ЯН И ЦИКЛ ЕГО ПРОИЗВЕДЕНИЙ О ЗАВОЕВАНИЯХ ЧИНГИСХАНА И БАТЫЯ

Публикуемые в настоящем издании произведения известного советского писателя В. Яна (1875 - 1954) "К "последнему" морю" и "Юность полководца" составляют заключительную часть целого цикла его сочинений, раскрывающих ход грандиозных и кровавых завоеваний ордынских правителей, происходивших в Азии и Европе в XIII в.

Созданные писателем исторические романы "Чингисхан" (1939 г.) и "Батый" (1942 г.) теснейшим образом связаны с публикуемыми в данном издании произведениями - связаны не только общностью темы, не только единством концепционного замысла, но и хронологической близостью описываемых событий, постоянным вниманием писателя к одним и тем же действующим лицам. В сущности, у всех этих произведений В. Яна две большие задачи: с одной стороны, показать "механизм" беспримерных по масштабам и жестокости завоеваний эпохи средневековья, раскрыть действие этого "механизма" во всей его страшной исторической реальности, имея в виду при этом различные фазы его функционирования, различную его "геополитическую" направленность; с другой стороны, рассмотреть противодействие этой экспансии теми народами, которые оказались ее жертвами.

Создавая свои произведения, писатель исходил из того, что каждое из них должно решить какую-то часть этого комплекса задач.

И действительно. Первый роман его трилогии "Чингисхан" раскрывал перед читателем само становление экспансионистской программы ордынского правителя, показывал сложную подготовку хана-завоевателя к решающим схваткам с одним из зрелых феодальных организмов Средней Азии - Хорезмом, создавал широкую картину захвата и разорения Хорезмийского государства полчищами Чингисхана. Автор показывает, что погрязшие в политических интригах правящие круги Хорезма оказались неспособными сдержать натиск Чингисхана, а народные массы, лишенные опытного руководства, также не могли оказать активного противодействия завоевателям, хотя и пытались кое-что сделать в этом направлении.

Вторая часть трилогии посвящена раскрытию завоевательных походов внука Чингисхана - Батыя, освещению хода его борьбы за подчинение себе русских земель.

Батый трактуется в романе прежде всего как продолжатель дела Чингисхана, как преемник его завоевательной программы. Если Чингисхан выполнил часть намеченной цели, захватив половину мира, то Батый должен был завоевать вторую его половину. В романе показано, как Батый, создав центр своего ордынского государства на южной Волге, перешел к экспансии в Восточной Европе.

Перед читателем возникают картины деятельной подготовки Батыя к походам на Русь, а затем и самих походов, закончившихся захватом и разорением Рязани, Москвы, Владимира.

В романе писатель обращает самое пристальное внимание на отношение самой феодальной Руси к ордынским захватчикам, на энергичные попытки ее противодействия натиску татаро-монгольских ханов.

В. Ян не прошел мимо вопроса о причинах завоевания Руси в решающих схватках с Ордой Батыя. В их числе писатель видел феодальную раздробленность русской земли, отсутствие устойчивого "национального" самосознания у князей и феодалов, готовность многих князей (таких, например, как отчасти "придуманный" В. Яном рязанский князь Глеб) предавать свою страну и друг друга, недостаточную подготовленность "низов" средневековой Руси для организованного противодействия захватчикам. В то же время автор видит только в этой среде людей, способных проявлять подлинный патриотизм в борьбе с врагом (таких, например, как Евпатий Коловрат, Торопко, Ратмир и др.).

"К "последнему" морю" (опубл. в 1955 г.) - третья и заключительная часть сочинений писателя, посвященных непосредственно теме экспансии ордынских правителей в Азии и Европе и самоотверженной борьбы народов, оказавшихся их жертвой. Читатель этого романа вновь ощущает сложную политическую ситуацию в Восточной Европе начала 40-х годов XIII в., рост и укрепление ордынского государства на южной Волге, сталкивается с претензиями Батыя на завершение программы ордынских завоеваний на европейском континенте - выход к берегам "последнего" моря. Роман "К "последнему" морю" повествует о том, как эти "теоретические доктрины" Батыя превращаются в реальную подготовку к походам татаро-монгольских полчищ сначала на среднее Поднепровье, потом на земли Польши, Моравии, Венгрии, Адриатики.

Одна из больших творческих удач писателя в этом романе - его рассказ о киевской кампании Батыя, о героической обороне Киева, о мужестве и политической зрелости защитников древнерусской столицы. Здесь все интересно и важно: прежде всего тот факт, что на защиту города встало все его население, независимо от положения, занятий, возраста, пола. На вопрос Батыя, заданный еще до начала штурма, одному из русских пленных: "сколько войска в Киеве?" последовал краткий, но весьма весомый ответ: "сколько людей, столько и воинов. Теперь каждый взялся за топор, за рогатину". Эта же тема готовности киевлян к защите своего города прекрасно раскрыта автором и в описании народного веча, в показе непосредственной подготовки жителей к осаде и, наконец, самих боевых схваток всех киевлян с врагом на городских стенах, на улицах, в храмах.

Рисуя картину решительной и энергичной борьбы киевского населения с захватчиком, автор в то же время подчеркивал, что она велась с четким сознанием значительного превосходства сил татаро-монголов. "Не храбростью, не силой и доблестью багатуров одолевали враги, говорится в романе, а несметным своим количеством, когда на каждого русского, да часто и не воина вовсе, а просто ремесленника или горожанина, раньше в руках не державшего меч, приходилось по три-четыре хорошо вооруженных, опытных в боях татарских воина. Однако никто не просил пощады, просили только у бога сил, чтобы выстоять до конца".

Неудивительно поэтому, что, овладев совершенно разрушенным в уличных боях Киевом, татаро-монголы не смогли поживиться здесь никакой добычей. Рассказ о героической защите Киева приобретает особо важное значение еще и по той причине, что он трактует эту защиту в качестве события не локальной, а общерусской политической жизни, как повторение мужественной обороны Рязани и Владимира, как подтверждение того обстоятельства, что русский народ в целом, несмотря на все трудности и военные неудачи, сохранял способность оказывать самое энергичное противодействие захватчикам.

Интересны и поучительны страницы романа, рассказывающие о продвижении армии Батыя после киевской кампании дальше на запад, о марше ордынского правителя к "вечерним странам", к "последнему" морю, о широких боевых операциях татаро-монголов в ряде стран Восточной и Центральной Европы.

В романе вместе с тем показано, что все эти военно-политические достижения Батыя в "вечерних странах" не обеспечили реализации его широкомасштабной завоевательной программы: этому помешало не только сопротивление народов покоренных стран, но и растущий страх Батыя за свой тыл. Его беспокоило отсутствие реального контроля над политической жизнью русских земель, независимое поведение Великого Новгорода, а также усиление распрей в самом правящем доме Чингисидов. В этих условиях Батый вынужден был отказаться от дальнейшей борьбы у берегов "последнего" моря и вернуться на южную Волгу в созданный им Сарай.

Другое публикуемое здесь произведение В. Яна "Юность полководца" рассказывает о заслугах князя Александра Невского в качестве организатора обороны Великого Новгорода от натиска шведов и Тевтонского ордена в начале 40-х гг. XIII в. При этом автор показывает, что Новгород под руководством этого князя был той частью "русской земли", которая сохранила не только какую-то независимость от Орды, но и очевидную боеспособность в борьбе с агрессией западных соседей.

Мы видим, таким образом, что писатель много сделал для осмысления политической жизни Азии и Европы первой половины XIII в., для художественной ее интерпретации, но собирался сделать он несомненно больше. Жизнь В. Яна оборвалась тогда, когда он, несмотря на свой зрелый возраст, продолжал вести интенсивную творческую работу, искать новые подходы к раскрытию полюбившейся ему эпохи, новые структурные решения для выполнения своих замыслов. Советским литературоведам, например, хорошо известно намерение В. Яна создать не два отдельных произведения о походах Батыя к "последнему" морю, а также о боевых действиях князя Александра на Неве и Чудском озере, а один большой роман, в котором должен был присутствовать параллельный анализ политики ордынского правителя в Восточной и Центральной Европе с энергичной борьбой новгородского князя против шведов и Тевтонского ордена, должна была быть раскрыта конфронтация политических устремлений этих двух исторических деятелей середины XIII в.

Намерения этого, однако, автор не осуществил из-за трудностей творческого порядка, в частности, потому что интенсивно изучавшаяся им тогда эпоха представлялась В. Яну все более сложной и противоречивой. И действительно, знакомство с его последними произведениями указывает на то, что он не только искал, но часто находил новые подходы к осмыслению эпохи, к раскрытию характера ордыно-русских отношений середины XIII века, к выявлению их "предыстории", а также их последующего развития. Писатель не мог не придавать все большего значения таким сторонам восточноевропейского исторического процесса, как сосуществование двух тенденций развития "русской земли" (утверждение феодальной раздробленности и сохранение ее единства) и наличие традиций приглашения в Великий Новгород князей-наместников, представлявших обычно наиболее преуспевающие "великие княжения". В. Ян видел, что именно эти стороны были умело использованы и Ордой для закрепления здесь своей власти на длительное время (в форме сознательного сталкивания различных княжеских группировок друг с другом на почве их борьбы за лидерство в политической жизни русской земли, за влияние на берегах Волхова). Раскрывавшиеся в ходе интенсивного изучения эпохи новые ее аспекты способствовали тому, что у писателя возникли и новые творческие задачи, касавшиеся как самой концепции, так и структуры задуманного сочинения. Именно этими обстоятельствами и следует, видимо, объяснить появление у В. Яна двух произведений вместо одного большого романа, а также возникновение несколько усложненной трактовки поведения русских князей в условиях ордынского ига: она стала более гибкой и более "историчной". Рядом с князьями-изменниками, вынужденными сотрудничать с Ордой, появились князья, способные вносить конструктивный вклад в политическую жизнь Русской земли, в эффективную ее оборону. Таким князем прежде всего оказался Александр Невский.

Итак, публикуемые в настоящем издании последние произведения В. Яна существенно дополняют два его предшествующих романа. Посвященные одной большой теме, они создают художественно яркую, в целом исторически достоверную картину грандиозных событий первой половины XIII в. и занимают видное место в советской исторической романистике.

И. Греков, докт. ист. наук