ВОПРОСЫ ОСТАЮТСЯ...

Соломон Косухкин

С большим интересом прочитал в 1-м номере "Альтернатив" за 1998 г. публикацию "Сталин и охранка:  исторический документ в контексте неосталинизма". Помню какое волнение в свое время вызвала публикация  первых двух обнародованных документов,  связанных с этой проблемой, и полемика, развернувшаяся после этого.  И у меня по прочтении этой  новой публикации, как и комментирующего этот новый документ профессора Бориса Славина, первое ощущение было: наконец-то обнаружен документ, неопровержимо доказывающий, что Сталин был агентом царской охранки. Достаточно оценить сведения, которые она от него получала.

Но прошло некоторое время, я внимательно вчитался в текст, прочел его "буквально" - и тогда возникли вопросы, которые привели к главному вопросу: действительно  ли  этот  документ свидетельствует о том,  что Сталин был секретным осведомителем охранки?

Вот первое,  и,  пожалуй,  основное, что вызывает такой вопрос. В начале документа его автор - начальник Московского охранного отделения А.Мартынов как бы представляет собеседников. Вчитаемся в текст первого абзаца. Человек,  с которым беседовал "Коба"  -  И.Джугашвили,  назван здесь только  секретным  сотрудником Московского охранного отделения и приведена лишь его конспиративная кличка "Портной".  Причем, как сообщает комментатор Б.Славин, эта кличка вписана в уже отпечатанный текст чернилами от руки.  Таким образом,  автор документа позаботился о том, чтобы даже  во  вверенном ему охранном отделении никто из сотрудников, которые могли познакомиться с документом, не узнал даже конспиративной клички этого человека, закрепленной за ним в охранке. Дозволено узнать ее было лишь одному человеку - директору депортамента полиции  С.П.Белецкому. Очевидно,  и  как агент "Портной" входил в контакт лишь с начальником Московского охранного отделения. Еще бы, - ведь это был особо ценный  секретный сотрудник охранки.  Как свидетельствует комментарий, "Портной"  -  это  Р.Малиновский,  делегат  Пражской  конференции РСДРП, член  избранного  на ней Центрального Комитета партии,  депутат Государственной думы.  То есть,  на тот момент он, пожалуй, даже более крупная фигура в партии,  чем "Коба" - И.Джугашвили.  Понятно,  почему автор документа дальше сообщает начальнику полиции,  что они сняли наружное наблюдение  с  "Кобы",  дабы избежать провала своего сотрудника (очевидно, что речь идет о Малиновском,  наверное единственном  с 

___________________

Косухкин Соломон – журналист (Архангельск)

кем "Коба" тогда встретился в Москве).  Ведь если бы "Коба" заметил слежку за собой, то, естественно, мог бы заподозрить только Малиновского. Почему же тогда,  если "Коба" тоже секретный агент охранки,  то о нем, в отличие от первого, сообщаются его подлинное имя и фамилия, место рождения, данные о его работе в РСДРП, эпизоды его "поднадзорной" биографии с апреля 1912г.?  Очевидно,  потому, что для начальника московской охранки "Портной"  - его ценный агент,  а "Коба" - "негласноподнадзорный", пользуясь терминалогией того времени,  за которым следует  вести неусыпную слежку.

А может быть, "Коба" был агентом не Московского, а какого-то другого охранного отделения или жандармского управления,  и А.Мартынов об этом не знал?  Или, может быть, сообщая "по начальству" какие-то особо важные сведения,  он обязан был точно указывать их источник, и, в случае, если бы эти данные исходили от Малиновского,  назвать и его  подлинное имя  и  другие  данные о нем,  как в этом случае с "Кобой",  не раскрывая при этом своему адресату конспиративной клички своего агента?

Может быть... Но ведб нужно все это точно выяснить для того, чтобы утверждение было основательно обосновано.

Важно было  бы проконсультироваться у историков, которые изучали деятельность карательных органов самодержавия,  существовала ли в российском охранительном  ведомстве такая практика,  когда один секретный агент охранного отделения передает важную конфиденциальную информацию другому такому же агенту, а не тому чину из охранки, к которому он "прикреплен"? И, кстати, в этом случае он ("Коба") должен знать, что его собеседник  ("Портной") - тоже агент охранки. Допускалось ли это парвилами конспирации осведомителей охранного ведомства?

А если  "Коба" не был секретным агентом и не знал,  что его собеседник - осведомитель охранки, то чем объяснить такую откровенность в беседе с  Малиновским? Но вспомним, кто встретились и разговаривают. Два члена ЦК РСДРП, высшего, между съездами и конференциями, органа руководства партией,  один  из которых находится в Москве, а другой только что "побывал за границей у "Ленина", знает самые последние партийные новости  и  решения руководства партией.  Разве не естественно, что "Коба" подробно информирует своего коллегу по ЦК об этом, в частности и о том, что "заграничным ленинским центром" Малиновскому поручено общее наблюдение за делом издания "Правды"? И разве не естественно, что  тот  интересуется  у "Кобы" какими-то подробностями, которые чем-то важны для него (в восприятии "Кобы", если он не знает, что его собеседник - осведомитель охранки)? Например, кто такой этот (член Северного бюро РСДРП) столяр Правдин,  как он выглядит ("Может  быть, я его знаю?)?

Кстати, обратим внимание на то,  что сообщение о приметах и биографических данных двух Калининых в этом разделе документа явно вряд ли исходит от "Кобы" - скорее эти сведения сообщил  "Портной",  а,  может быть, их  вводит сам автор документа (иначе почему же они заключены в скобки?). "Кобе" же в пункте "А" (л.44), как мне кажется, принадлежат лишь слова: "Некий Калинин, участвовавший в Стокгольмском съезде".

Обратимся еще к одному документу, опубликованному в только что вышедшей книге Владимира Пятницкого "Заговор против Сталина" (М.: Современник, 1998). На странице 18 приводятся фрагменты более раннего документа - записки  того же Московского охранного отделения от 3 февраля 1912г. о Пражской конференции РСДРП. Вот одна фраза из этого документа: "6(19) января 1912 года в Праге открылась конференция ленинцев, на которой в  качестве  делегатов  присутствовали секретные сотрудники: Р.В.Малиновский, А.С.Романов". Как видим, И.Джугашвили в этом документе в числе осведомителей Московского охранного отделения не упоминается, хотя он и был участником конференции.

Так, пытаясь отвечать самому себе на возникавшие вопросы, я пришел к выводу, что этот документ не дает возможности, на основании его текста, утверждать, что "Коба" - Сталин был  осведомителем охранки. (Другое дело, что документ этот - еще одно, абсолютно доказательное - если достоверно,  кому принадлежала кличка "Портной" - свидетельство провокаторской деятельности Р.Малиновского). Не могу сказать, что вывод этот обрадовал. Я глубоко ненавижу Сталина за его измену революционным идеалам, за тот громадный, во многом невосполнимый, ущерб, который он нанес нашей стране, нашему народу, И, к сожалению, нет у нас еще полного, глубокого исследования "феномена Сталина", которое вскрыло бы все объективные и субъективные факторы этого "феномена", помогло бы понять,  как, в силу каких объективных обстоятельств и своих личных качеств, этот человек смог узурпировать власть в стране, только  что совершившей революционный прорыв в будущее. А как нужно такое исследование, результаты которого были бы изложены в доступной каждому форме, чтобы это историческое явление было осмыслено как можно более широкими слоями народа. Может быть, это стало бы одной из гарантий того, что "феномен Сталина" не повториться в нашей истории.

И, может быть, и этот вопрос - был ли Сталин агентом охранки - удастся выяснить при глубоком, серьезном исследовании. Ведь не сброшены со счетов и предыдущие публикации двух документов, о которых напоминает в своих комментариях Б.Славин, и дискуссия вокруг них, кажется, не завершена. Ведь И.Джугашвили, в моем представлении,  один из "рекордсменов" в  революционном движении по числу арестов и удачных побегов из мест ссылки. Все ли "чисто" с этими удивительно удачными побегами не только из "подстоличной Сибири" - Вологодчины, но и из далекой Восточной Сибири? Наверное,  стоило бы тщательно изучить  документы царской охранки и жандармского ведомства соответствующих архивных фондов в тех регионах, где Сталин был в ссылке (хотя в 30-е гг. они, насколько я знаю, подвергались основательной "чистке" - из них изымались не только дела "врагов народа", но и надзорные дела на И.Джугашвили и некоторых других руководящих партийных и государственных деятелей). И все же, может быть,  эти дела собраны в каком-то  закрытом столичном хранилище, и где-то в местных архивах остались какие-то данные, которые помогут установить истину. Сделать это обязательно нужно, и отнюдь не из детективного любопытства.