5. Что представляет собой

политически ориентированное российское население?

В предыдущих разделах уже отмечалось, как возросло за годы реформ у россиян чувство общности с людьми одинаковых политических взглядов. Естественно, возникают вопросы, что за этим стоит? Каковы тенденции “расщепления” российского общества на “политические составляющие”? И конечно же, что это за политические идеи, течения, символы, которые отличаются особой притягательностью для массового сознания, вынуждают людей отождествлять себя с ними в своих чувствах, мыслях, поведении?

Как показало исследование, доля определившихся по своим политическим симпатиям россиян составляет в целом чуть больше половины населения. В это число входят последователи пяти основных идейно-политических течений, в том числе сторонники: либерализма (радикальных рыночных реформ) – 7,2%; центризма – 16,6%; самостоятельного русского пути развития – 15,6%; коммунистической идеологии – 10,0%; социал-демократии – 5,2%.

Значительная часть россиян (44,6%) вообще не относит себя к сторонникам каких бы то ни было идейно-политических течений, а её поведение строится главным образом на чисто прагматической основе. Аполитичность этой части населения отражает и протест против сверхидеологизированного социального бытия эпохи последнего десятилетия, и недоверие к политикам, политическим партиям и движениям, действующим на политической сцене современной России, и отсутствие (за исключением коммунистической и либеральной концепций) четко артикулированных платформ и программ различных политических течений. Отсутствие политических сил, отражающих интересы населения, проявляется и в том, что политическим партиям доверяют только 7,3% россиян, а не доверяют 59,6%. Кроме того, две трети населения заявили, что надежды на улучшение жизни в стране они не связывают ни с кем из ведущих российских политиков. И лишь треть россиян смогла назвать, отвечая на этот вопрос, ту или иную политическую фигуру.

Как показывают результаты анализа, по своим наиболее общим мировоззренческим характеристикам аполитичная часть общества мало чем отличается от тех, кто назвал себя, к примеру, социал-демократом или сторонником самостоятельного русского пути. В свою очередь, некоторые самоидентификации (социалист, центрист и т.п.) следует рассматривать не только в рамках их формального идеологического содержания, но и как демонстрацию того, что все большая часть населения не желает себя соотносить с доминировавшим в начале 90-х годов делением общества на “коммунистов” и “демократов”.

Известно, что на начальном этапе российских реформ важнейшим фактором, выполняющим роль доминанты политической типологии, была ось, которую условно можно назвать “реформаторы-традиционалисты”. Причем число сторонников радикально-либерального развития России доходило до 40–45%.Основой идеологии тогдашних либералов была не столько рыночная экономика, сколько идея абсолютной ценности западного цивилизационного пути развития и, соответственно, отрицание самоценности “российской почвы”, которая якобы способна воспроизводить только отсталость, вековое рабство, милитаризм и имперское сознание. Западническому либерализму противостояло сознание “контрреформаторов”, главным стержнем позиции которых было отстаивание “исторической идентичности”, причем как советской, так и досоветской.

Однако за последние годы произошли существенные изменения как в структуре, так и в численности сторонников отдельных направлений политического спектра. Так, доля населения, считающего себя сторонниками радикальных рыночных реформ, сократилась с 1993 г. в три раза. Резкое уменьшение числа приверженцев этого течения обусловлено прежде всего тем, что, в отличие от начала 90-х годов, современный отечественный либерализм – это не набор абстрактных формул: демократия, права человека, рыночная экономика и т. п. Это вполне осязаемая экономическая и политическая реальность, тот экономический курс, который осуществляет нынешняя власть и который отторгается большинством населения страны. Одновременно с этим отторжением происходило охлаждение к Западу. Это, в свою очередь, привело к перетеканию значительной части бывших либералов в группу сторонников идеологии национал-державного толка. Те же, кто сохранил верность либерально-западническим ценностям, раскололись по меньшей мере на две группы, значительно различающиеся между собой оценкой текущих политических событий:

- либерал-прагматиков – тех, кто сознательно поддерживает нынешний режим и не желает радикальных перемен, ориентируясь на свои интересы, а не на какие-либо идеалы и харизмы;

- либерал-оппозиционеров, считающих, что нынешняя власть подверглась бюрократическому перерождению и предала идеалы демократии.

Причем, учитывая социальные последствия финансового кризиса в августе-сентябре этого года, следует ожидать дальнейшего сокращения сторонников либеральной идеологии с одновременным ростом среди тех, кто все-таки останется её сторонником, числа либерал-оппозиционеров.

В то же время следует иметь в виду, что, несмотря на сравнительно небольшое число своих прямых приверженцев, либеральная идеология пустила достаточно глубокие корни в российском обществе. В первую очередь, это связано с тем, что до последнего времени ей симпатизировала наиболее активная и динамичная часть общества. Кроме того, эта идеология широко представлена в органах федеральной исполнительной власти, финансово-промышленных группах, и, что самое главное, – в большинстве средств массовой информации. Понятно, это давало возможность сторонникам либерализма оказывать целенаправленное воздействие на умонастроения и взгляды людей.

Наименьшие изменения за период реформ, причем как количественные, так и качественные, претерпела группа сторонников коммунистической идеи. Это достаточно “анклавная” группа, среди которой преобладают представители старшего поколения. Так, если в группе респондентов от 16 до 24 лет доля сторонников этой идеологии составляет всего 1,3%, то в группе 56–65 летних она достигает 21,8%. Однако далеко не вся эта группа является левой в обычном смысле этого слова. По данным исследований РНИСиНП, среди сторонников КПРФ лишь около трети составляют приверженцы собственно “левой” коммунистической идеологии с отрицанием рыночной экономики и частной собственности. Большая же их часть – это “правые” коммунисты, видящие в КПРФ прежде всего партию, представляющую интересы сторонников твердого порядка и авторитаризма. Именно поэтому коммунистический электорат может, при известных обстоятельствах, пойти и за иным, некоммунистическим выразителем авторитарного запроса.

Расширилась за последние годы электоральная база течения, которое очень условно можно назвать “русскими националистами”, то есть тех, кто отождествляет себя со сторонниками возрождения русской нации и поиска самостоятельного русского пути развития (с 10,5% в 1996 г. до 15,6% в 1998 г.), а также центристов.

Что же касается современных российских социал-демократов (“новые социалисты”), то они составляют весьма своеобразное идейно-политическое течение. Для его сторонников характерна слабая связь их идейных позиций с теми или иными публичными политиками, претендующими на занятие соответствующей ниши политического спектра. Это на первый взгляд парадоксальное явление связано с тем, что глубинной основой самоидентификации россиян с определенными идейно-политическими течениями выступают не столько их политические взгляды, сколько особенность их мировоззренческих и ценностных ориентаций.

Таким образом, из пяти основных идейно-политических течений четыре (кроме коммунистов) выступают за экономику с достаточно мощным частным сектором, и опять-таки четыре, но уже за исключением либералов, – за модель государственного капитализма в экономическом развитии. В сфере идеологии лишь коммунисты и социал-демократы тяготеют к идеологии марксизма-ленинизма, при этом для коммунистов это сопровождается стремлением к восстановлению СССР. Зато в социокультурной сфере сторонники самостоятельного русского пути, социал-демократы и коммунисты выступают носителями специфически российского менталитета. Либералы же и центристы в большинстве своем ориентированы на западную модель общественного развития, при этом для либералов этот выбор связан прежде всего с идеологическими и ценностными факторами, а для центристов – с утилитарно-бытовыми.

Таким образом, сложившаяся в России идейно-политическая дифференциация внешне весьма напоминает традиционный политический спектр в большинстве государств с развитой политической системой, особенно европейских, где давно существуют свои “левые”, “правые”, а также “новые левые”, “новые правые” и весьма многочисленный, слабоструктурированный “центр”. Однако для России, как для переходного общества, данное деление имеет существенно иной мотивационный характер. За внешне рациональным выбором здесь стоят значительные социокультурные различия, означающие подчас состояние глубокого социально-политического раскола общества не только по политическим, но и по “смысложизненным” ценностям.

Однако есть позиции, в которых даже между коммунистами и либералами наблюдается консенсус. Так, и коммунисты, и либералы брежневский период оценивают положительно, а сегодняшнюю российскую действительность – отрицательно (см. табл. 9). Согласие между ними наблюдается и в том, чем можно гордиться в истории России, а также в восприятии понятий “Родина”, “Отечество”.

Что же предопределяет принадлежность россиян к тому или иному идейно-политическому течению?

В отличие от ситуации начала 90-х годов, в настоящее время значительно повысилась роль социально-экономических факторов в процессе поиска людьми “своей” идеологии. Как распределились идеологические самооценки респондентов по когортам показано в таблице 10.

 

Таблица 9

Общий баланс положительных и отрицательных характеристик различных периодов истории России

Таблица 10

Структура идеологических воззрений представителей разных когорт, в %

 

Итак, дифференциация сторонников идейно-политического спектра по социокультурным основаниям и способности адаптации к жизни в рыночных условиях налицо. В наибольшей степени она выражена в противостоянии коммунистов и либералов. И это понятно, поскольку за каждой из этих доктрин и соответствующими им типами политического сознания стоит не только своя традиция, но и реализованный в той или иной степени социальный проект. Этот исторический спор о преимуществах или пороках указанных социальных проектов, по всей видимости, ещё долго будет определять политическую жизнь России.

В указанном историческом споре национал-патриоты и сторонники социалистической идеи играют пока второстепенную роль. Но это вовсе не значит, что у этих течений отсутствуют какие-либо перспективы. Скорее наоборот, в будущем их роль значительно возрастет.