МЫСЛИТЕЛЬ-МАРКСИСТ

Че Гевару часто критиковали как теоретика.

Его невозможно понять не зная его идей

Михаэль Леви

Че был не только героическим герильеро и революционным руководителем, который – беспрецедентный факт – оставил все руководящие посты, чтобы возобновить вооруженную борьбу против империализма. Он был также мыслителем, думающим человеком, никогда не перестававшим читать и писать. Его идеи во многом содействовали обновлению марксизма в Латинской Америке.

В большинстве биографий Че, вышедших в последнее время, этому аспекту его личности уделяется недостаточное внимание. Даже авторы, относящиеся к нему с симпатией, не понимают или недооценивают его вклад в марксистскую теорию. В превосходной книге Пако Игнасио Тайбо обходятся стороной работы Че, которые посвящены закону стоимости, они названы «лабиринтом цитат», порожденным «начетническим марксизмом». Французский журналист Пьер Кальфон оценивает пламенное эссе «Социализм и человек на Кубе» как «нагромождение драматических формул». Но если сбрасывать идеи, критический марксизм Че со счетов, то как можно понять его жизненный путь, политическую и нравственную основы его деятельности?

В отличие от большинства руководителей кубинской революции Че Гевара уже был марксистом, когда присоединился к Движению 26 июля 1955г. в Мексике. Он открыл для себя марксизм не только из прочитанных книг, но и благодаря опыту приобретенному в Гватемале, где правительство Арбенса пало жертвой ЦРУ, «Юнайтед Фрут» и предательства армии. Он первый оценил историческое и социальное значение кубинской революции, заявив в июле 1960г., что она «своими собственными методами открыла путь, начертанный Марксом». Уже с апреля 1959г. он предвидел, какое направление примут процессы, происходившие на Кубе после падения диктатуры, отметив в интервью китайскому журналисту, что речь идет о «непрерывном развитии революции», вплоть до «уничтожения существующей общественной системы» и «ее экономических основ».

С 1959г. и до смерти Че его марксистские взгляды эволюционировали в сторону отказа от первоначальных иллюзий в отношении советской, иначе говоря, сталинской системы. Начиная с 1963г. заметно его стремление найти другой путь к социализму. Убийство прервало процесс обретения им политической зрелости и его самостоятельного интеллектуального развития. Работы Че не образуют стройной завершенной системы. Это относится ко многим вопросам, связанным с демократическим планированием, борьбой против бюрократии. Но его марксизм имеет отличительные черты.

Антидогматизм

В своих «Заметках к исследованию идеологии Кубинской революции» (1960г.) Че подчеркивает, что «даже такой гигант мысли, как автор «Капитала», совершал ошибки, которые можно и нужно подвергать критике, как, например, оценку им Боливара или анализ событий в Мексике, проделанный Энгельсом, «считавшим верными ныне неприемлемые теории рас и национальностей». Еще важнее – бюрократическая догматизация марксизма в ХХ веке. Че Гевара жалуется на «схоластику, затормозившую развитие марксистской философии» (очевидно, имеется ввиду сталинизм) и помешавшую исследовать период строительства социализма.

Этика

Революционная деятельность неотделима от этических ценностей. Об этом свидетельствует отношение к пленным во время герильи: «Безусловное милосердие к солдатам, которые идут в бой, выполняя или веря, что выполняют свой воинский долг… Оставшихся в живых следует отпускать на свободу. Раненые должны получать наилучший возможный уход». О личности Че говорит и эпизод, произошедший во время сражения у Санта-Клары. Товарищу, предложившему казнить взятого в плен лейтенанта, Командующий Гевара ответил: «Ты считаешь, мы должны быть такими же как они?».

Построение социализма также невозможно без этических ценностей – вопреки экономическим концепциям, придающим значение лишь развитию производительных сил. В интервью Жану Даниэлю (июль 1963 г.) Че объясняет, что «экономический социализм без политической морали меня не интересует. Мы боремся не только с нищетой, но и с отчуждением… Если коммунизм станет пренебрегать факторами сознания, он окажется лишь способом распределения, но никак не революционной моралью».

Плюрализм

Че не создал законченной концепции социалистической демократии, но отстаивал принципы свободы дискуссий в революционном лагере, уважения к разнообразию точек зрения. Это ярко иллюстрирует его ответ в 1964г. на советские обвинения в «троцкизме». «По этому поводу я полагаю, что если мы не можем разбить аргументы противника, то должны предоставить ему возможность выражать свое мнение… Невозможно силой победить убеждение, ибо это останавливает всякое свободное идейное развитие. У Троцкого также можно обнаружить ряд ценных идеей, даже если, на мой взгляд, его концепции были ошибочны, что повлекло за собой заблуждения в области практики».

Революционность

В течение десятилетий марксизм в Латинской Америке служил оправданию реформистской политике подчинения рабочего движения так называемой «национальной буржуазии». В своем «Послании в «Триконтиненталь» (1967г.) Гевара разрубает гордиев узел, связывавший угнетенных по рукам и ногам: «Национальные буржуазные класс если когда-то и были способны противостоять империализму, то сегодня не делают ничего подобного… Или социалистическая революция, или карикатура на революцию». В работах и выступлениях Че в период с 1959г. до гибели ставится одна центральная, конкретная и насущная цель: революционное преобразование общества.

Много написано о создании Че теории «очагов герильи». Он сознавал, что социалистическая революция - дело не только авангарда, без которого не обойтись, но и широких народных масс: «Историю делают массы, как сознательная совокупность личностей, борющихся за одно дело, … за  то, чтобы покинуть царство необходимости и войти в царство свободы».

Гуманизм

Прочтение Маркса Че Геварой глубоко отличается от структуралистской догмы о «теоретическом антигуманизме», которая была широко распространена в Латинской Америке в 1960-70 гг. По поводу «Капитала» Че пишет: «интеллектуальный вес этого памятника человеческого разума таков, что зачастую заставляет нас забывать о его гуманистическом (в лучшем понимании этого слова) смысле». Критика капитализма (где «человек человеку – волк»), размышления о переходе к социализму, коммунистическая утопия «нового человека» - в основе марксистских работ Че, посвященных  этим проблемам, лежит революционный гуманизм. Вот его собственные слова из эссе «Социализм и человек на Кубе» (1965г.): «Позвольте мне сказать вам, и пусть это больше не кажется смешным, что настоящий революционер руководствуется великим чувством любви». Без этого благородного чувства «невозможно мыслить как подлинный революционер».

Конкретным, активным проявлением этого гуманизма является интернационализм. В беседе с молодыми коммунистами в 1962г. Гевара отмечает, что революционер должен «постоянно ставить перед собой проблемы человечества как личные проблемы», «страдать, когда в каком-нибудь уголке мира убивают человека, и воодушевляться, когда в каком-либо уголке мира поднимают еще одно знамя борьбы за свободу». Если оставить в стороне тактические и даже стратегические ошибки Че, то его личное участие в революциях в Конго и Боливии, где он не щадил своей жизни, было воплощением этих слов в действии.

Сегодня ситуация в Латинской Америке радикальным способом изменилась. Речь идет не о том, чтобы искать в работах Че ответы на актуальные ныне вопросы. Но империалистическое государство господствует над народами и сегодня, капитализм по-прежнему порождает социальную несправедливость, угнетение, безработицу бедность, меркантилизацию умов, уничтожая человеческие чувства в «ледяных водах империалистического расчета». Вот почему постоянно необходимо обращаться к марксизму Че, его антидогматизму, этике, плюрализму, революционности, гуманизму.

Перевод с французского Юлии Гусевой.