СРОЧНО ТРЕБУЮТСЯ "НОВЫЕ ЛЕВЫЕ"

Адам Шафф

Много уже было сказано о "новых левых". При этом их появление не ставилось под сомнение. Не так давно я сам разделял такую точку зрения. Однако теперь я хорошо понимаю скептицизм многих. Ведь это нередко, как говорится, пустые разговоры. Никто до сих пор не видел этих "новых левых", не описал их конкретно и не показал, чем они отличаются от "старых", которым идут на смену. Без четких представлений по этому вопросу невозможно создать новое формирование. Его суть по-прежнему будет скрываться за словами с неясным значением, что может вызвать лишь раздражение читателя, ищущего чего-то конкретного. Попробуем поэтому восполнить этот пробел. Каково происхождение проблемы "новых левых" и что следует понимать под этим понятием?

В основе данной проблемы лежат две в определенной степени противоречащие друг другу социальные тенденции.

С одной стороны, новая промышленная революция стихийно и неизбежно ведет нас к великой цивилизационной мутации /это семантическая уловка, чтобы не раздражать тех, кто испытывает аллергию на слово "революция"/. Я много и подробно писал об этом по разным поводам и сейчас мне не хотелось бы вновь обосновывать этот тезис. Я просто отсылаю заинтересованного читателя к своей книге "Мой двадцатый век". Здесь я только коснусь сделанных выводов, а именно, выводов о неизбежности победы нового социализма /или, если хотите, посткапитализма/, что может показаться шокирующим в период торжества пропаганды противников социализма, возвещающих о его банкротстве. Но это только попытки выдать желаемое за действительное. Реальность же остается иной. Тут важно не только отметить факт постепенного отмирания наемного труда, в традиционном смысле этого слова, вследствие процесса роботизации и появления массовой структурной безработицы /процесс, уже сейчас хорошо видимый невооруженным взглядом даже для тех, кто незнаком с проблемой/. Следствием этих процессов станут изменения в рамках общественной системы, которые потребуют нового разделения общественного продукта и такой экономики, кото­рая в определенном смысле будет коллективистской. Мы сталкиваемся со стихийным ростом элементов социализма /значение этого слова все еще нуждается в конкретизации/ в способе общественного произ­водства. В то же время, используя марксистскую терминологию, сле­дует отметить, что общественная надстройка не будет развиваться неизбежно в одном направлении, так как на ее развитие будет вли­ять целый ряд разнородных факторов, определяющих человеческую де­ятельность, которая имеет решающее значение в этой области. Исхо­дя из нашего прошлого опыта коммунистически-фашистской деформации социализма, ясно, насколько важна эта деятельность. Ведь речь идет о формировании надстройки, отвечающей интересам участников этой деятельности на основе стихийного развития производственного базиса общества.

Следовательно, возникает вопрос о социальных силах, способных выполнить такую задачу, и, в перспективе, о второй из двух упомянутых выше тенденций, связанной с кризисом этих сил. Мы

-------------------------

Адам Шафф (род. в 1913г.) - известный польский философ, автор трудов по семантике, по проблемам человека, социализма, цивилизации и т.д. В последние годы преподавал в Венском университете.

имеем в виду мировой кризис обоих основных типов левых - комму­нистического и социалистического /или социал-демократического/ движений.

Крах коммунистического движения, характерный главным образом для распадающихся стран реального социализма, может быть сегодня расценен как факт, прямо-таки набивший оскомину /слишком много уже было написано об этом, в том числе и мной/. Антимарксистское, волюнтаристское решение большевиков о строительстве социализма в стране, не имевшей для этого ни объективных, ни субъективных предпосылок, было настоящим первородным грехом. Оно противоречило здравому смыслу. Но нужно сказать в защиту Маркса, что уже в середине прошлого века он предупреждал о печальных последствиях такого шага /"старая мерзость" воскреснет в новом обличьи, - ут­верждал он/. Вину за то, что в конечном счете произошло, и за се­годняшний всеобщий развал нужно возлагать не на него, а на Ленина и большевиков, равно как и на Ткачева, их истинного духовного от­ца. Вопрос, таким образом, в определенном смысле уже закрыт, нес­мотря на сопротивление небольшой группы "ортодоксов", уже не зас­луживающей внимания. Мировое левое движение стало мудрее, хотя за такой урок ему пришлось заплатить огромную и мучительную плату. Оно признало безусловную правоту Маркса в этом случае и это нель­зя не учитывать при анализе дальнейшего хода общественного разви­тия. Нужно помнить условия, сформулированные Марксом и Грамши для строителей социализма. Практическое указание, касающееся предмета нашего рассмотрения, заключается в том, что перед лицом крушения теоретических и, как следствие, идеологических основ, коммунисти­ческое движение в странах Запада /а мы сейчас говорим именно о нем, оставляя за пределами рассмотрения страны Востока и так на­зываемый "третий мир" в целом в силу их специфики/ не может быть той ведущей силой, с которой мы могли бы связать свои надежды. Оно слишком слабо и скомпрометировано в глазах всего мира для то­го, чтобы выполнить такую задачу. Развитие событий в России, ко­торое все больше напоминает судьбу пиночетовской Чили, делает эту ситуацию еще более очевидной.

Каково положение соперников коммунистов на арене социалистических движений, т.е. социалистических и социал-демократических партий? Здесь, на мой взгляд, ситуация еще сложнее. Эти партии  оказались в еще более глубоком кризисе, вызванным, главным образом /хотя это и звучит парадоксом/, исчезновением коммунистических движений. Противостояние коммунистам во многом определяло   смысл   существования   их соперников /так же, как и смысл соответствующих уступок буржуа­зии, так государство "всеобщего благоденствия" выступало в роли "витрины" для демонстрации преимуществ развития социальной сферы вне коммунизма, а не в его рамках/. В условиях такого "адаптаци­онного" развития они отошли от самой идеи социализма, превратив­шись в либеральные партии. В конце концов программы нас к чему-то обязывают. И поскольку в них нет даже упоминаний о социализме, а мы узнаем от нынешнего председателя Социалистического Интернацио­нала /во введении к новой программе Французской Социалистической партии/, что не должны отступать от капитализма, возникает воп­рос: что же общего эти партии имеют с социализмом? Левые всегда могут сохранить свою природу, даже несмотря на наличие правых взглядов, выражаемых другими группами по конкретным вопросам. Это относительное понятие. Но характеристика "левые социалисты" обла­дает безусловным программным значением, которого все эти партии, за редким исключением, лишены. Это также является причиной их неспособности решать задачи, стоящие перед левыми в настоящий мо­мент.

Все это, однако, лишь негативные моменты. Есть и другие аспекты, касающиеся типа новых задач, стоящих перед левыми на данном этапе и требующих появления новых социальных сил и новой программы действий. Говорят, что политические партии устарели, как будто речь идет о существовании политических партий вообще. В действительности это относится к партиям прошлого, включая и ле­вых. Таким образом, мы возвращаемся к проблеме "новых левых" и нашим представлениям о них.

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно, на мой взгляд, иметь в виду два момента:

а/ какие новые проблемы и связанные с ними задачи в настоящее время стоят перед левыми?

б/ какие требования предъявляются к новым социальным силам, способным решить эти задачи?

Социализм, как общее понятие, имеет внеисторическое содержание, которое может выражаться в различных формах в зависимости от условий данного периода времени. В этом случае, однако, социализм низводится до морального постулата, лишенного конкретной оболочки. В его основе принципы свободы, равенства и социальной справедливости, которые проистекают из высшей "любви к ближнему". Можно сказать иначе: социализм провозглашает ликвида­цию всех форм эксплуатации человека человеком. Выражаясь более "ученым" способом, речь идет о ликвидации всех форм объективного или субъективного отчуждения человека как социального индивидуу­ма. Придя к пониманию этого, можно поставить знак равенства между социализмом и гуманизмом в его специфическом значении: социа­лизм=гуманизм или гуманизм=социализм. В этом заключается суть со­циализма, который может принимать различные исторические фор­мы. При этом он всегда будет процессом, стремящимся к вершинам, но никогда полностью не достигающим их.

Имеют ли какое-либо значение помимо философского все эти рассуждения? Конечно. Социализм всегда принимает некую форму, характерную для данного исторического периода, которая отличается от других его проявлений. Поэтому важно помнить его сущность и видеть ее во множестве конкретно исторических черт. В то же время в своей деятельности необходимо учитывать данную историческую специфику. Следовательно, на этих проблемах стоит остановиться подробнее.

Начать хотелось бы с новых проблем и задач, которые обуславливают необходимость изменения характера современных левых.

Первоначальное христианство было в некотором роде социализмом эпохи рабовладения /на эту тему размышлял Карл Каутский/. Похожим образом социалистические тенденции проявились в эпоху феодализма в идеологиях крестьянских войн /об этом упоминал Фридрих Энгельс/ и в ранних произведениях утопического социализма /Кампанелла, Томас Мор и другие/. При капитализме марксизм как пролетарский социализм явился высшим, хотя и не единственным выражением социа­лизма. В связи с этим отметим, что высокоразвитые страны сегодня являются ареной изменений, связанных с трансформациями капиталис­тического способа производства, происходящими на волне новой про­мышленной революции. Это процесс, соответствующий теоретическим предпосылкам марксизма. При таких трансформациях, означающих в действительности закат капитализма, о чем широкая общественность еще не догадывается, возникают новые социальные проблемы и зада­чи.

Самая главная из проблем - отмирание труда в традиционном понимании этого слова и, как результат, исчезновение пролетариата, оказавшегося в условиях массовой, быстро растущей структурной безработицы. Это явление поражает наблюдателей, даже высокообразованных, но недостаточно компетентных в вопросах современной технологии. Они зачастую не замечают, что высокоразвитые страны переживают не только научно-техническую, но и новую промышленную революцию, которая развивается на ее основе и глубже проникает в сферу социальных отношений, чем это происходило во время первой промышленной революции на рубеже 18 и 19 веков. Невежество правящих элит, истинное или притворное, скрывающее их бессилие перед лицом все возрастающего зла, таит в себе еще большую опасность. Я имею в виду не только предпринимателей и политиков, но также влиятельных руководителей профсоюзов, которые еще пытаются представить положение вещей как временное и обещают возврат к полной занятости. В действительности же эта глава в истории, в традиционном смысле этих слов, уже закончилась, и человечество, во всяком случае в высоко развитых странах, оказывается вовлеченным в цивилизацион­ную мутацию - переход от стадии полной занятости (в смысле наем­ного труда) к стадии полной обеспеченности занятиями (full occu­pation) вместе со всеми вытекающими усложнениями системы. Эти из­менения следует трактовать, по крайней мере частично, как появле­ние коллективистского /и тем самым в определенной степени социа­листического/ хозяйства. И никто, и ничто уже не может повернуть развитие процесса вспять. Естественно, что на этом пути будут трудности и сопротивление, и, следовательно, борьба неизбежна. Также очевидно, что для такой борьбы нужны будут силы, которые будут левыми в новом понимании этого слова. Они должны взять под свой контроль этот переход с тем, чтобы придать ему эффективный и в то же время умеренный характер в интересах всего общества. По разным причинам, упомянутым выше, партии "старых левых" неспособ­ны выполнить эту задачу. Новые задачи требуют и появления "новых левых".

Какие задачи мы имеем в виду?

Во-первых, речь идет о максимально безболезненном переходе общества от цивилизации наемного труда к цивилизации оплачиваемых занятий. Может ли это быть осуществлено партиями "старых левых"? Теоретически, да, а на практике - нет. Здесь две причины. Во-первых, сама традиционная направленность борьбы этих партий и их организационных форм претерпевает изменение. Старое социалистическое движение было вынуждено сосредотачиваться главным образом на борьбе против эксплуатации труда, задача же нового движения будет заключаться в организации нового типа труда-занятия. Другими словами, это будет трансформация наемного труда в труд-занятие, общественно необходимое и, следовательно, оплачиваемое обществом, типа сегодняшнего труда школьных учителей, университетских профессоров, системы социального обеспечения и т.д. Это нечто абсолютно новое. Но число таких занятий, часто отличных от сегодняшних, будет большим. Какова же будет их природа? Профсоюзные и партийные функционеры не дадут ответа на этот вопрос. Это проблема ученых, причем проблема не классового, а общенационального характера. Почему же тогда это задача для левых, а не просто для аппарата каких-либо учреждений? Причина заключается в том, что эти проблемы будут стимулировать политическую борьбу, хотя и отличную от той, свидетелями которой мы сегодня являемся. Кроме того начнется борьба за новое разделение общественного продукта, без которого такая мутация не может произойти. Это будет напоминать современную классовую борьбу, но с другими действующими лицами. В нее включатся новые социальные силы, гораздо более широкие и многообразные. Поэтому изменятся как формы, так и образ действий этих новых левых организаций. Как? Я не пророк и не могу ответить на этот вопрос. Важно, однако, иметь представление о предстоящих изменениях.

С этого, впрочем, проблема только начинается. Левые также столкнутся с четырьмя /по крайней мере/ Всадниками Апокалипсиса. Только основательно измененные "новые левые" будут способны принять их вызов.

Я упомянул о четырех Всадниках Апокалипсиса, имея в виду источник метафоры. Но я осторожно заметил "по крайней мере", так как на самом деле их больше. Одного я уже назвал. Это структурная безработица, которая влечет за собой преобразование всей современной цивилизации. Мы начали с этого пункта, так как в настоящее время он вышел на первый план и, кроме того, представляется относительно наиболее легким в сфере общественной активности. Если, однако, человечество окажется неспособным остановить яростную атаку этого Всадника, тогда в ближайшем будущем нам будут грозить мощные потрясения и хаос. И все ж этот Всадник Апокалипсиса лишь один из многих и не самый опасный. Надо сказать о еще четырех.

Я имею в виду четыре угрозы, нависшие над человечеством подобно свинцовой туче. Они настолько общеизвестны, что мы начинаем привыкать к ним. И это само по себе очень опасно. Речь идет об угрозе атомной катастрофы, об экологической деградации планеты вместе с экосферой, о демографическом взрыве и об отношениях Севера и Юга, грозящих всеми ужасами разрушения вплоть до голодной смерти миллионов южан. Об этом так часто повторяют с большой долей пафоса, что как-то неловко снова обсуждать эти проблемы, тем более в скомканном виде. Но если о них много говорят и выдвигают различные предложения /например, на экологической конференции в Рио/, то ни одного шага к их решению так и не было сделано. Часто общественное мнение просто не знает, что если время идет, а каких-либо превентивных шагов не делается, то ситуация ухудшается за счет усиления негативных воздействий. Так, в наиболее опасной, атомной сфере сложившееся положение еще более усугубилось по сравнению с не столь отдаленным прошлым, вследствие распада Советского Союза.

Об этом много можно говорить. Я остановлюсь только на одном примере - опасности, которая приобрела глобальные масштабы и заключается в сохранении нынешнего положения вещей. Не стоит бояться повториться или получить обвинение в банальности. Риск отказа от дальнейшей деятельности гораздо больше. Так как все эти проблемы тесно переплетаются и действуют как взаимосвязанные причины и следствия, я привлеку ваше внимание к одному захватывающему сюжету. Затягивание соответствующих решений и мер в связи с катастрофой, переживаемой Югом, по моему мнению, вызовет взрыв, способный уничтожить так называемую западную цивилизацию.

Меня не надо упрекать в паникерстве или недооценке превосходства Запада по части атомных вооружений /я часто слышал от людей, в других отношениях довольно мягких, утешение, что у нас в распоряжении имеются подходящие средства для отражения подобной атаки/. Налицо ошибка в рассуждениях: люди, совершенно отчаявшиеся и не боящиеся опасности радиоактивных осадков и их фатальных последствий, не откажутся от использования ядерного оружия, которое попадет им в руки, в том числе и вследствие дезинтеграции Советского Союза и утраты контроля над распространением таких вооружений /хотя и примитивных/; Запад же не прибегает к этому методу, потому что он не самоубийца. Но помимо такой ужасной перспективы совершенно очевидно, - periculum in mora 1) - что промедление опасно и нужно действовать быстро. Что необходимо для этого?

Прежде всего нужны соответствующие социальные силы и их организации, способные вступить в борьбу во имя осуществления этих целей и победить. Таким образом, мы возвращаемся к предмету наших размышлений - к необходимости появления "новых левых".

Выше уже говорилось, почему существующие сегодня "старые левые" неспособны справиться с такой задачей. "Новые левые", ис­ходя из изложенных размышлений, должны обладать по крайней мере тремя характерными чертами:

- во-первых, сочетанием внеисторических достоинств всякого социализма для того, чтобы принять вызов новых /по крайней мере пяти/ Всадников Апокалипсиса;

- во вторых, пониманием того факта, что это будет осуществи­мо, лишь если мы решим сменить существующую капиталистическую систему на посткапиталистическую, представляющую собой определен­ную новую форму социализма;

- наконец, "новые левые" должны объединить новые социальные силы, например, экологические, женские и молодежные движения на­ряду с традиционными движениями и партиями, которые борются за осуществление всех или части вышеперечисленных задач. Я полагаю, что это должна быть не какая-то одна новая партия, - что было бы, наверное, и невозможно, а своего рода коалиция, федерация и т.п., в зависимости от исторических особенностей и традиций данной конкретной страны.

Как же достичь этой цели на практике? У меня нет готового ответа, и я не думаю, чтобы имелся какой-то общий рецепт. Конкретные пути к этой цели укажет сама практика. С другой стороны, осознание важности и необходимости такой деятельности будет стимулировать ее и придаст ей нужное направление. Я не могу дальше распространяться по этому вопросу, но он, бесспорно, заслуживает нашего внимания и разумного подхода. Очевидно, на этом пути будут различные препятствия и сильное сопротивление, хотя бы со стороны тех, кто традиционно придерживался своих взглядов и теперь захочет их отстаивать. В такой ситуации не помогут никакие авторитеты. Вполне вероятно, что первые же катастрофы дадут соответствующие общественные реакции. В интересах общества хотя бы попытаться ускорить этот процесс. Этой же цели могут послужить и наши размышления, даже если речь идет лишь об их будущем использовании.

-------------------------

1) Промедление смерти подобно (лат.)