Социально-психологический портрет современного...

Социально-психологический портрет современного студента

Хазанов Владимир Евгеньевич - доцент кафедры управления трудом и персоналом Российского государственного университета нефти и газа им. И.М. Губкина, член совета движения “Альтернативы”

Психодиагностика, обычно (и упрощенно) понимаемая как психологическое тестирование, в последнее десятилетие стала довольно привычным явлением. В крупных городах не только в книжных магазинах, но и на лотках можно найти сборники психологических тестов на любые случаи жизни и особенности личности. Оставляя в стороне вопрос о том, насколько эти “тесты” валидны, т.е. качественно определяют те свойства личности, которые обещают помочь выявить, ограничимся действительно научно обоснованным тестированием.

В качестве наиболее мощного метода психодиагностики личности подавляющим большинством психологов признается тест MMPI (Minnesota Multiphasic Personality Inventory) – Миннесотский многомерный (многоаспектный, многофакторный) личностный опросник [9] . Разработанный в США в 40-х годах ХХ-го столетия, он был модифицирован и приведен в современный вид руководителем Института прикладной психологии д.п.н. Л.Н. Собчик в 1989 г. под названием СМИЛ (стандартизированный многофакторный метод исследования личности). Тест содержит 566 вопросов, на которые клиент (обследуемый) отвечает в течение 60-90 мин., как правило, находясь наедине с самим собой. Как отмечает Л.Н. Собчик [6] , “… после этого психолог получает многосторонний портрет человека, включающий богатый спектр таких компонентов личности, как: мотивационная направленность, самооценка, стиль межличностного поведения, поролевой статус, черты характера, тип реагирования на стресс, защитные механизмы, когнитивный стиль, ведущие потребности, фон настроения, сексуальная ориентация, степень адаптированности индивида и возможный тип дезадаптации, наличие психических отклонений, выраженность лидерских черт, склонность к суициду, предрасположенность к алкоголизму, а также количественный и качественные характеристики устойчивых профессионально важных свойств”. В тесте есть несколько шкал достоверности, позволяющих определить не только надежность результатов, но и правдивость самого клиента (например, одно и тоже выясняется несколько раз, в разной форме, поэтому ложь или попытка себя “приукрасить” обязательно будет выявлена при обработке результатов).

Автор данной публикации – преподаватель социально-управленческих и психологических дисциплин и психолог-консультант - на протяжении 1997-2001 гг. имел возможность изучить и интерпретировать результаты психодиагностики по тесту MMPI – СМИЛ 202-х студентов двух существенно различных московских вузов: одного из крупнейших в стране технических университетов – Российского государственного университета нефти и газа им. И.М. Губкина (РГУ нефти и газа) и негосударственного (“платного”), достаточно крупного Московского гуманитарно-экономического института (МГЭИ). Причем мои клиенты-респонденты далеко не все – москвичи. Последние составляют менее половины, выражаясь языком прикладной социологии, “выборочной совокупности” (98 чел.). Остальные приехали из множества регионов страны: от Псковской области на Западе до Сахалина на Востоке; от Республики Коми на Севере до Ставропольского края, Чеченской и Ингушской республики на Юге, т.е. представлена практически вся Российская Федерация.

Это – студенты дневного (138 чел., т.е. 68,3%) и вечернего (64 чел., т. е. 31,7%) обучения в возрасте от 18 до 27 лет.

Только 12 из них (т.е. около 6%) происходят из семей предпринимателей среднего уровня и 6 (т.е. около 3%) сами являются хозяевами (и, одновременно, главными менеджерами) малых частных предприятий, ТОО и ООО. Как известно, дети так называемых “новых русских” учатся либо за границей, либо в ограниченном круге российских вузов, считающихся в этой социальной группе “престижными”.

В наибольшей степени в данной совокупности опрошенных представлены дети технической и гуманитарной интеллигенции (в т.ч., естественно, преподавателей вузов) – 82 чел., т.е. 40,6%; линейных и функциональных менеджеров всех уровней из различных компаний – 64 чел., т.е. 31,7%; 32 чел. – 15,8% - из рабочих семей; остальные 6 чел – 3% - из семей военнослужащих и др. категорий.

Практически все обследованные студенты вечернего обучения сами работают (именно в эту категорию входят все упомянутые 6 предпринимателей-менеджеров). Работают (как правило – неполный рабочий день) и более 70% студентов дневного обучения. Особенно это характерно для МГЭИ – студенты стараются хотя бы частично оплачивать свое обучение, снижая “нагрузку” на родителей.

Учитывая перечисленные социальные показатели, можно утверждать, что данная выборка достаточно репрезентативна для некоторых обобщающих социологических, а не только психологических оценок. Таким образом, моих клиентов психодиагностики по MMPI-СМИЛ можно одновременно рассматривать и как респондентов социально-психологического опроса. Это тем более возможно, что все студенты проходили указанную психодиагностику исключительно добровольно, по собственному желанию, а не в рамках обязательной программы того или иного учебного курса. (Тестирование по более простым, чем СМИЛ, опросникам, я действительно провожу в процессе преподавания ряда учебных дисциплин, но его результаты дали мне лишь некоторую дополнительную информацию). Естественно, что психодиагностика по указанному тесту подкреплялась также социологическим методом “включенного наблюдения” преподавателя за своими студентами и психолога-консультанта за своими клиентами (последние составляют примерно 30% от общего числа обследованных).

С точки зрения чистоты социологического измерения есть только одна погрешность – в распределении респондентов по полу: мужчины составили лишь 55 чел. из 202, т. е. 27% от общего числа, но это связано с большей психологической “зажатостью” молодых людей мужского пола. (Кстати, именно поэтому психологам-мужчинам легче оказывать помощь клиенткам, а специалистам-женщинам, соответственно, клиентам).

Необходимо также отметить, что подобное сочетание психологических и социологических исследований по своим собственным методикам проводят известные в стране специалисты: главный психотерапевт Ростовской обл. М.Е. Литвак [3, 4] , и врач, философ и демограф И.А. Гундаров [2] .

Анализ результатов исследования представляется автором не по многочисленным шкалам MMPI-СМИЛ (это – чисто личное исследование, результаты которого получил каждый обследованный студент), а по трем основным социально-психологическим критериям, которые можно определить как:

“Кто я?”;
“Другие люди и я”;
“Что ждет меня?”

Разумеется, учитывая особенности личностного опросника, больше всего обследованные характеризовали самих себя.

Начнем с проблемы психического здоровья: не только из-за ее несомненной важности, но и потому что многие, даже вполне прогрессивно мыслящие люди в нашей стране, если не в прямую, то подсознательно, все еще считают обращение к психологу признаком психического заболевания. Этому, к сожалению, способствуют и врачи-психиатры и психотерапевты, в том числе и такие, как уже упомянутый М.Е. Литвак [3, 4] , книги которого расходятся массовыми тиражами. Они считают не только психопатии – пограничные состояния между психической нормой и болезнью, но и неврозы – заболеваниями и, соответственно, и психопатов, и невротиков – больными, пациентами. Однако подавляющее большинство современных психологов-консультантов называют клиентами не только “обычных” людей, но и невротиков, так как последние, в отличие от психопатов и душевнобольных, прекрасно осознают свое состояние и проблемы [1] .

Исходя из этого подхода, только 11 студентов (5,5%) из тех, кто проходил по моему обследованию, могут быть отнесены в той или иной мере, к категории психопатов (истероидная, шизоидная, эпилептоидная психопатия и нимфомания). То, что их не так много, тоже не очень “радостно” - этим людям требуется помощь психотерапевта, что я им и рекомендовал, но, в общем, они вполне трудоспособны, хотя и трудны, малопредсказуемы в общении.

Из основного массива опрошенных 93 (46% от общего числа) имеют признаки неврозов (неврастении, истерии, невроза навязчивых состояний) и 98 (48,5%) таких проявлений не обнаружили. Таким образом, можно говорить об очень высоком уровне невротизации студенческой молодежи (о причинах такого явления поговорим позже). У 22-х студентов есть сразу признаки двух или даже всех трех неврозов. Естественно, что невротикам требуется достаточно регулярная помощь психолога-консультанта, а остальным – время от времени. В этом нет ничего “ужасного”: напомню, что даже вполне здоровые американцы часто ходят даже к психиатру (!) и это не считается чем-то “стыдным”, как до сих пор свойственно думать нашим людям.

Продолжая тему здоровья, рассмотрим то, как оценивают его физическую сторону респонденты исследования. Картина здесь еще более удручающая: 147 студентов, т. е. 72,8% жалуются на частые головные боли, боли в сердце, проблемы желудочно-кишечного тракта, аллергии, головокружения, ослабление зрения и памяти и другие психосоматические, т.е. обусловленные состоянием психики явления. Напомню, что речь идет о настоящих студентах, а не о бездельниках, которые не только не желали отвечать на вопросы теста, но и вообще практически не учатся.

У них, возможно, и не так проявляется психосоматика, но почти наверняка куда в большей степени распространены такие пороки, как пьянство и наркомания.

Опрошенные же студенты более чем на 80% отнесли себя к “мало или совсем не употребляющим алкоголь” (правдивость ответов подтверждается другими вопросами, поставленными не столь “в лоб”). 20 человек, т.е. около 10%, отметили, что раньше они пили алкогольных напитков больше, чем сейчас, т.е. не оказались в зависимости от них. И лишь 16 опрошенных (около 8%) признают, что и сейчас употребляют много алкоголя, а половина из них “пробовали” и наркотики. Очень показательно, что в эту группу входят все 11 студентов с психопатическими отклонениями и трое – с признаками всех трех основных неврозов. Разумеется, здесь можно долго рассуждать на тему: “что первично, что вторично”, т.е. или проблемы в психике вызвали стремление “спрятаться” в алкоголь и наркотики, или наоборот, однако, несомненно, что такая связь есть. Но ясно также и то, что подавляющее большинство студентов, которые пришли в оба вуза за знаниями, не тянутся к средствам, ломающим психику и физическое здоровье.

Перейдем к вопросам, связанным с сексуальным здоровьем и вообще состоянием сексуальной стороны жизни современных студентов. Для тех, кто все еще считает эти вопросы “закрытыми” или даже “тем, о чем нельзя говорить”, напомню, что я опрашивал взрослых людей от 18 лет и старше, а исследования специалистов, проведенные в 80-х годах прошлого века, показали, что оптимальное начало половой жизни для среднего европейца – между 17-ю и 18-ю годами. Поэтому (а также по причине полного отсутствия такого недостатка, как ханжество) автор совершенно спокойно и нормально относится к тому факту, что свыше 90% опрошенных уже имеют сексуальный опыт, а замужем (женаты) – лишь 9% (18 человек). (Уточню, что речь идет, разумеется, о так называемом “официальном” браке, но значительная часть студентов старших курсов находится в фактическом браке, не оформляя его. Добавлю также, что как психолог считаю такое поведение совершенно разумным и морально нормальным). Должен также огорчить ревнителей религиозной морали: из 138 опрошенных (т.е. 68,3% от общего числа), считающих себя в той или иной мере верующими, лишь двое (!) не вступают в сексуальные отношения до брака, а остальные – с точки зрения “пастырей” - “грешники”, т.е. просто современные люди.

Оценивая респондентов с точки зрения сексуального здоровья, можно сказать, что здесь картина достаточно благоприятная: лишь четверо, т.е. около 2% склонны (в какой-то мере) к таким перверсиям (отклонениям), как садомазохизм; трое – к нимфомании; четверо (женщины) – бисексуальны. Однако это почти одни и те же люди, т.е. обычно встречаются сразу две или три перечисленные проблемы. При этом по состоянию психики они, в основном, входят в группу с психопатическими проявлениями. Поэтому некоторым слишком обеспокоенным “развратом молодежи” гражданам надо бы понизить накал своих страстей по этому поводу. Кстати, 200 (из 202 опрошенных) вполне положительно относятся к сексуальным сценам в кино- и телефильмах. Отрицательно относятся двое (!): студент с явными признаками шизоидной и эпилептоидной психопатии и студентка из глубоко исламской семьи (бедные наши моралисты! В какой компании оказались!) Далее я еще не раз сошлюсь на “особое” мнение этих двух студентов.

Таким образом, подавляющее большинство опрошенных обладают нормальной сексуальностью. Однако, к сожалению, это далеко не всегда сопровождается сексуальной удовлетворенностью. Здесь есть весьма существенное отличие у представителей разных полов: среди юношей только один отметил эту проблему у себя, но значительно более половины девушек – 92 из 147, т.е. 62.6% (или 45,5% от общего числа опрошенных) не чувствуют, чаще всего, такого удовлетворения (напомню, что вообще сексуального опыта нет только у 18 девушек).

Это – очень серьезная проблема, к которой, к сожалению, у нас принято относиться пренебрежительно. Речь идет о взрослых людях, и отсутствие сексуального удовлетворения становится так называемым психотравмирующим фактором, вызывающим невротические и даже психопатические явления в психике.

Но почему это так? Они ведь молоды и относительно здоровы.

Разумеется, следует согласиться с И.А. Гундаровым [2] , что все это – признаки (и следствие) общего духовного неблагополучия в нашей стране. И это неблагополучие не только не уменьшается, а скорее наоборот, растет, в связи с уже упомянутой (хотя и преимущественно умеренной) религиозностью большинства студентов. Не секрет, что деятели РПЦ, к которой большинство опрошенных студентов себя относит, склонны вмешиваться в сексуальную жизнь своих “пасомых” и давать указания на уровне, простите, “что, как и когда можно или нельзя делать верующему”. Не говоря уже о том, что подобное давление недопустимо в цивилизованном обществе, ясно, что это может только усугубить указанную проблему.

Но это – результат и, на мой взгляд, как специалиста, опасного различия в воспитании наших мальчиков и девочек. Только этим можно объяснить тот факт, что лишь один (!) из опрошенных юношей согласился с формулировкой теста “я считаю, что женщина в половом отношении должна иметь такую же свободу, как и мужчина”, а остальные (54 человека) – высказались против! В беседах, которые я обязательно провожу после тестирования, я обращал их внимание на то, что подобный ответ, фактически означает, что они считают женщин существами более низкого порядка, т.к. у них прав и свобод меньше, чем у мужчин. Обычная реакция: смущаются, не соглашаются, даже возмущаются, но – остаются при своем мнении. Поэтому удивляться сексуальной неудовлетворенности их ровесниц, к сожалению, не приходится.

Недаром подавляющее большинство студенток, являющихся моими клиентками, считают, что их соученики, фактически, отстают от них по психологическому возрасту на 8-10 лет. Это еще одна серьезная проблема, усугубляющая психологические проблемы молодежи. (Кстати, только одна студентка из опрошенных поддержала мнение юношей: да-да, та самая, воспитанная по шариату). Естественно, что именно она, опять-таки, единственная из девушек, отвечая на соответствующий вопрос, пожалела, что она – женщина, а не мужчина.

Причины психосексуальных проблем, как правило, возникают уже в детском возрасте и являются следствием дурных традиций воспитания. Мне уже приходилось, к сожалению, заочно, полемизировать с известными в стране педагогами и психологами И. Медведевой и Т. Шишовой [7] , утверждающими (вполне всерьез!), что родителям надо вообще устраниться от полового воспитания своих детей; пусть мальчикам “всë-всë” расскажут уличные хулиганы; а про девочек у “ученых дам” вообще ничего не говорится. Вот родители наших студентов очень часто и следуют подобным “рекомендациям”. Но если бы эти родители и упомянутые специалистки в области детской психологии удосужились спросить у уже выросшего “объекта” их заботы, то обнаружили бы, что почти все из моих респондентов считают, что “детей следовало бы ознакомить со всеми основными вопросами половой жизни”. Надо ли говорить, что двое несогласных с этим утверждением – уже не раз упомянутые юноша и девушка с серьезными проблемами в психике?

И лишь немногие из опрошенных студентов обоего пола в беседах со мной с огромной благодарностью говорили о своих родителях, не считавших разговоры “об этом” чем-то запретным и правильно готовившим своих детей к “взрослой” жизни. Естественно, что у этих студентов обоего пола нет проблем с сексуальной удовлетворенностью и психика куда более стабильная, чем у других их коллег по учебе.

Вообще исследование показало существенное неблагополучие в отношениях большинства студентов и их родителей. И самое главное в том, что их родители, люди, в основном, не старые (от 40 до 50 лет), очень боясь за своих детей и не понимая, что они (ну, что тут поделаешь!) уже выросли, действуют почти исключительно методами запретов и запугивания. Особенно это касается девушек. Более 90% студенток и свыше 80% студентов в своих ответах отметили, что родные по-прежнему относятся к ним “как к ребенку”. В беседах выясняется, что нередко от взрослых девушек требуют, чтобы они возвращались не позже 10-ти – 11-ти вечера, контролируют их знакомства, звонки по телефону и т.д. и т.п. Несколько легче юношам, но и здесь очень часто есть гиперопека со стороны родителей. Конечно, здесь особенно трудно студентам-москвичам, но и приезжие рассказывают о длительных назидательных речах папы и мамы по телефону, иногда – через полстраны.

В результате возникает несколько морально-психологических проблем.

Во-первых, у части студентов (свыше половины девушек и свыше трети юношей) есть явные проявления инфантильности: хотели бы “снова стать ребенком”; нерешительны, не уверены в себе и в других людях, иногда – повышенно подозрительны, боятся жизни.

Во-вторых, у многих из этой же части опрошенных, и, естественно, у более психологически сильных, накопилось раздражение против своих родителей, что выражается в нередких скандалах и даже конфликтах. На это указали 163, т.е. 80,7% студентов, проходивших тестирование.

Есть и случаи, когда после очередного “воспитательного процесса” у некоторых девушек возникали страшные мысли о суициде. Посредством психологического консультирования мне удавалось помочь преодолеть подобные психические состояния у моих клиенток, и они начинали вести себя с родителями более уверенно, но для папы с мамой они становились “плохими дочерьми”. Извините за “черный юмор”, но, наверно, это таким родителем важнее, чем то, что дочь жива и здорова.

Таким образом, обследование показало наличие общей серьезной проблемы. Одно из решений ее напрашивается само собой: взрослые дети с 18 лет должны быть самостоятельными и жить отдельно от родителей, как это принято во многих развитых странах. В этом случае вряд ли 52% (105 человек) ответили бы положительно на вопрос: “бывает, что я испытываю ненависть к членам моей семьи, которых я обычно люблю”; 86% (174 опрошенных) – “бывало, что хотелось покинуть свой дом” и 37% (78 чел.) – “бывало, что у меня возникала мысль о смерти как выходе из создавшегося положения”.

Разумеется, последнее не означает, что мысль о самоубийстве действительно преследует так много молодых людей, но ответ симптоматичен.

В целом студенты настроены в жизни умеренно оптимистично: “жизнь стоит того, чтобы жить” - 187 опрошенных (92,6%); “я верю в будущее” - 162 (80,2%), но нет четких планов на будущее “так как оно расплывчато” - 190 (94%); “прекрасно жить в наше время, когда происходит так много событий” - 187 (92,6%); верят в “торжество справедливости” 178, т.е. 88,1%.

Таким образом, естественный возрастной оптимизм у большинства образованной молодежи не утерян, но носит несколько отвлеченный, общий характер.

Подавляющее большинство считает себя в той или иной мере людьми мечтательными, но уверенности в жизненных перспективах и планах почти ни у кого нет.

Характерно, что лишь 48 опрошенных (около 24%) назвали себя “людьми твердых убеждений”. В последующих беседах по 15 студентов объяснили свой ответ религиозными или атеистическими убеждениями, а 18 – теми или иными политическими взглядами (коммунистические, социал-демократические, либеральные, “патриотические”), Абсолютное же большинство практически аполитично, умеренно религиозно или атеистично. Напомню, что большинство считает себя скорее верующими, чем неверующими.

Интересно, что 140 опрошенных, т.е. почти 70% “верят, что на свете бывают чудеса”. Это объясняется не только религиозными соображениями, но и надеждой на то, что “все как-нибудь само собой устроится в жизни”, т.е. пассивность достаточно велика. Как говорится, жив еще Емеля на печи в мечтах и сознании наших молодых людей!

Не удивительно, что подавляющее большинство отмечают свою нерешительность, тревожность, нередко – недоверие к другим людям, к их намерениям. В большей степени сочувствуют переживаниям других людей примерно треть опрошенных, в структуре психологического темперамента которых на первом месте находятся меланхолические черты.

Студенты, естественно, относятся в социальном отношении к интеллигенции, ее “молодому отряду”. Однако 84 опрошенных, т.е. 41,6% указали, что “не любят драматические спектакли” (проще говоря, как выяснилось из бесед, вообще не ходят и не ходили в театры); большинство других ходят лишь изредка или ходили в детстве с родителями. Примерно столько же – вообще ничего не читают, кроме литературы по специальности и учебников. Юноши, если и читают, то “приключенческую литературу” или “фэнтези”. Большинство девушек отметили, что им “нравится читать о любви”. Но самое примечательное (и малоутешительное) то, что при этом почти 80% девушек не любят поэзию!

Когда в беседах я обращал их внимание на этот парадокс, то они поясняли, что читают, в основном, так называемые “любовные романы”, а поэзию не понимают еще со школьных времен. Это говорит о явном и тяжелом неблагополучии в наших школах.

И только 30 опрошенных студенток отметили, что любят поэзию. Кстати, большинство из них сами пишут стихи, иногда – с признаками хороших способностей и даже – таланта.

Студенты, представляющие молодую образованную часть общества, хорошо демонстрируют и болезненные проблемы этого общества. 47% (95 чел.) не считают “выполнение законов обязательным”, а 102 чел., т.е. более 50% - что “закон можно обойти”; 68 опрошенных, т.е. треть, думают, что “лучше, чтобы многие законы были отменены”.

К нормам морали студенты, в общем, относятся с бóльшим уважением, чем к законам. Впрочем, ничего необычного здесь нет: все это проявления нашего “извечного менталитета”. Во всяком случае, 128 опрошенных, т.е. почти две трети, подчеркнули, что они стараются или даже “всегда придерживаются” требований морали.

Только 12 чел., т.е. около 6% считают, что серьезно нарушали какие-то нравственные критерии. Но так как все последние отличаются явными признаками неврастении, то, скорее всего, их ответы – лишь проявление заниженной самооценки, характерной для этого невроза.

Подводя итоги, можно сказать, что, выражаясь терминами психолога Н.С. Пряжникова [5] , студенческая “личность эпохи продажности”, характеризуется следующими основными особенностями:

невротические проблемы, повышенная тревожность, сниженный уровень настроения, неуверенность в себе, других людях и будущем;
повышенный уровень психосоматических явлений;
проблемы в сексуальной сфере, вызванные ухудшением системы воспитания в нашей стране, отрицательным влиянием церкви и психолого-педагогической безграмотностью поколения родителей;
существенное неблагополучие в отношениях с родителями;
умеренно оптимистичный, хотя и неконкретный взгляд в будущее;
отсутствие у большинства определенного мировоззрения и идейно-политической убежденности, преобладание пассивной религиозной веры;
явно недостаточное знание и восприятие литературы и искусства.

На взгляд автора, назрела необходимость в реализации идей И.А. Ефремова об Академии Горя и Радости как в области исследования состояния психики и настроения людей, так и в оказании им существенной психологической поддержки. А идейно-мировоззренческий вакуум в сознании должен быть заполнен убеждениями, альтернативными господствующими сейчас. Оптимизм молодежи должен стать не пассивным, а созидательным.

Литература.

Алëшина Ю.Е. Индивидуальное и семейное психологическое консультирование. М.: Класс, 1999.
Гундаров И.А. Пробуждение: пути преодоления демографической катастрофы в России. М.: Беловодье, 2001.
Литвак М.Е. Если хочешь быть счастливым. Ростов-на-Дону: Феникс, 1998.
Литвак М.Е. Секс в семье и на работе. Ростов-на-Дону: Феникс, 2001.
Пряжников Н.С. S¹$, или личность в эпоху продажности. М. – Воронеж: Московcкий психолого-социальный институт, НПО “МОДЭК”,2000.
Собчик Л.Н. Стандартизированный многофакторный метод исследования личности СМИЛ (MMPI). Спб.: Речь, 2000.

Хазанов В.Е., Шагина Н.Г. Психическая атака или психологическая поддержка? Альтернативы, 1997, № 2.

Хазанов В.Е. Концепция “Академии Горя и Радости” И.А. Ефремова и возможности ее реализации в наше время. В сб. “Россия: социальные силы и пути преодоления системного кризиса”. Библиотека журнала “Альтернативы”. М.: Экономическая демократия, 2001

Энциклопедия психологических тестов. Личность, мотивация, потребность. Под ред. А. Карелина. М.: АСТ, 1997.