Что такое глобализация снизу? Это – вызов, который мы бросаем контролю транснациональных корпораций над нашей экономикой и нашей жизнью. Этот контроль со стороны ТНК обычно именуется глобализацией. Наш вызов принимает две формы: построение альтернативного хозяйства, основанного на местном производстве и самодостаточности, и протест против сил глобализации (ТНК, международных договоров и соглашений и международных финансовых организаций). Мы должны строить, развивать и укреплять такие формы ведения хозяйства, которые не превращаются и не превратятся в капиталистические фирмы, впоследствии пожираемые ТНК.

Почему происходит глобализация? На протяжении послевоенного периода, периода “холодной войны”, международные финансовые институты, как правительственные организации (МВФ и Всемирный банк), так и частные банки – предоставили различным странам мира огромную массу долларов в виде займов под проекты “помощи и развития”, ставившие целью повышение уровня жизни. Но эти страны оказались не в состоянии выплачивать проценты по этим займам, иначе говоря, не в состоянии экспортировать достаточное количество продукции, чтобы валютной выручки хватило для выплаты процентов. Результатом был долговой кризис 1980-х гг. В ответ долги были “пролонгированы” путем предоставления новых займов (как МВФ и Всемирным банком, так и частными банками), чтобы страны-должники могли использовать новые займы для выплаты процентов по старым. После этого МВФ и ВБ стали “советовать” бедным странам, как увеличить экспорт, и совокупность мер по реализации этих “советов” составила, как мы их теперь называем, программы “структурной перестройки” (буквально – “структурной коррекции” или “структурной подгонки”: “structural adjustment programs”, SAPs). В соответствии с этими программами производство реорганизуется, и структура его конечных целей пересматривается таким образом, чтобы обслуживать интересы экспорта, а не местного потребления. Осуществление этих программ было и является необходимым предварительным условием предоставления дальнейших займов и МВФ/ВБ, и частными банками.

Тогда же, в 80-е – 90-е гг., были выработаны и подписаны многими странами международные торговые соглашения и договоры. В них идеализировалась “рейганистская” экономическая “теория предложения”, провозглашавшая “свободу торговли”, и обрисовывались конкретные меры, “свободе торговли” способствовавшие. В основе лежит вера в то, что “свободная торговля” приведет к росту жизненного уровня во всем мире. Я говорю “вера”, потому что “вера” означает: мы делаем вид, что нечто соответствует действительности, даже зная, что на самом деле это не так. Под “свободной торговлей” подразумевается либерализация торговли и инвестиций и приватизация государственного имущества и государственных служб.

В течение 90-х гг. результаты навязанных МВФ и ВБ программ “структурной перестройки” стали очевидными: рост бедности основной массы населения соответствующих стран; колоссальное обогащение руководства этих стран; еще большее обогащение частных банков. Хотя эта политика преследовала, казалось бы, благотворную цель – увеличение экспорта с целью получения валютной выручки для возврата долга, требования этой политики включали также сокращение госбюджета и снижение инфляции. Сокращение госбюджета означает урезание расходов на здравоохранение и социальное обеспечение; снижение инфляции означает рост процентных ставок и удушение местного бизнеса и сельского хозяйства. Поскольку результаты оказываются катастрофическими, в качестве оправдания говорится, что это-де временный переходный период (период “шоковой терапии”) на пути к более высокому уровню жизни. Таким образом, мы видим: “свобода торговли” – это идеология. И “свобода торговли” – это синоним капитализма, а капитализм – синоним “демократии”.

Нынешнее соединение политики и программ предоставления займов и выплат по ним с открытием границ и проникновением капитала во все уголки планеты и есть то, что мы сегодня называем глобализацией. Это текущая стадия развития капитализма. Она приводит к тому, что все население планеты превращается в работников по найму у транснациональных корпораций, участвуя в производстве экспортной продукции – одновременно ради получения валютной выручки, идущей на выплату долга, и ради обогащения ТНК, организующих это экспортное производство. Это делается в ущерб местному бизнесу, местному сельскохозяйственному производству и государственным программам помощи людям. Осуществляя “нормальную практику бизнеса” в условиях капитализма, корпорации извлекают прибавочную стоимость, производимую работниками; владельцы корпораций могут затем вернуться к себе в страну и приватизировать эту прибавочную стоимость в форме дивиденда по акциям или выросшей стоимости акций. Так богатые становятся богаче. Таков результат глобализации.

Так называемые договоры и соглашения, подписанные практически тайно правительственными министрами, предписывают своими положениями ту политику в области торговли и инвестиций, которую мы сегодня называем неолиберальной. Некоторые из этих договоров и соглашений хорошо известны: ГАТТ, или Генеральное соглашение по тарифам и торговле, ныне преобразовавшееся в ВТО (Всемирную торговую организацию); МАИ (Многостороннее соглашение по инвестициям); НАФТА (Североамериканское соглашение о свободной торговле). Принятие этих так называемых договоров и соглашений требует проведения неолиберальной политики в качестве условия получения дальнейших займов от МВФ/ВБ и частных банков.

Помимо хорошо известных договоров – ГАТТ, НАФТА, АСЕАН (Торговое соглашение между рядом стран Юго-Восточной Азии), МЕРКОСУР (торговое соглашение между рядом латиноамериканских стран), есть и другие, сравнительно малоизвестные соглашения: ГАТС (Генеральное соглашение по торговле услугами); ТРИП (Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности); ТРИМ (Соглашение по торговым аспектам инвестиционной политики).

Цель ГАТС (Генерального соглашения по торговле услугами) – открытие рынков для индустрии услуг. Например, предполагается, что частным корпорациям, предоставляющим почтовые и экспедиционные услуги, будет позволено конкурировать с национальной почтовой службой. Другим частным корпорациям, которые предоставляют банковские и финансовые услуги, будет позволено конкурировать с местными и/или национальными банками. Частные корпорации, предоставляющие услуги в области здравоохранения, получат право конкурировать с государственной системой здравоохранения. Частные корпорации, известные под именем частных университетов, будут предоставлять образовательные услуги.

ТРИП (Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности) охраняет не только интеллектуальную собственность авторов текстов, музыкантов, издателей, производителей музыки и фильмов, но также и патенты фармацевтических фирм и корпораций, действующих в сфере биологии и медицины. Они получают патенты на многочисленные живые объекты (не только на нечто изобретенное или рукотворное), например на природные лекарства, приобретенные у коренных народов, и на семена наших продовольственных культур. Они улучшают характеристики этих природных лекарств и семян, а затем организуют их массовое производство и сбыт. Патентуя формы жизни, они не позволяют людям использовать их, не заплатив предварительно за это. Введение патентов на семена также снижает необходимое природное разнообразие и вынуждает даже крестьян, ведущих нетоварное хозяйство, покупать семена, удобрения и пестициды (а для их закупки, конечно, нужны займы МВФ/ВБ).

ТРИМ (Соглашение по торговым аспектам инвестиционной политики) гарантирует, что ни одна страна не может проводить дискриминационную политику в пользу своей отечественной промышленности в ущерб ТНК. Ни одна страна не может вводить дискриминационные меры против продукции или инвестиций какой-либо корпорации. Например, страна не может запретить импорт продовольствия, изготовленного с использованием генетически модифицированных организмов, или мяса животных, в корм которым добавлялись гормоны.

Более того, страны не смогут содействовать развитию местного производства путем защиты его от дешевых продуктов из других стран; не смогут требовать инвестиций от ТНК; не смогут ограничить объем прибыли, переводимый транснациональной корпорацией “домой”. Короче говоря, национальные правительства окажутся беспомощными перед лицом ТНК благодаря договорам и соглашениям, подписанным этими самыми правительствами без ведома и согласия своих граждан.

А приватизация государственного производства и служб означает, что построенное народами той или иной страны за многие годы будет распродано за долю своей стоимости частным владельцам, чтобы затем частные владельцы могли наживаться на национальном достоянии. Россияне особенно хорошо знакомы с этой стороной глобализации. Службы, контролировавшиеся государством, такие как образование, здравоохранение, телекоммуникации, почта, теперь будут работать в интересах частных собственников.

Итак, мы знаем, что означают “свобода торговли” и глобализация. Мы знаем, что означают либерализация торговли и инвестиций и приватизация государственного производства и служб. И мы знаем последствия: банкротство мелкого местного бизнеса и его вытеснение транснациональными корпорациями; вытеснение товаров местного производства товарами, произведенными ТНК; банкротство местных крестьян, впоследствии становящихся сельскохозяйственными рабочими в агробизнесе; выращивание экспортных культур вместо культур, предназначенных для местного потребления. На место семейных крестьянских хозяйств приходят крупные сельскохозяйственные предприятия. Люди вынуждены становиться наемными работниками ТНК, вместо того, чтобы трудиться в собственном личном бизнесе или на своей собственной земле. Работа на ТНК, конечно, означает, что ТНК извлекает прибыль из труда работника, извлекает прибавочную стоимость. Этот последний момент – извлечение прибавочной стоимости, с ее репатриацией и приватизацией в виде прибыли владельца акций ТНК, то есть дальнейшее обогащение богатых, есть результат глобализации. Таким образом, “свободная торговля” и не стесненные ограничениями корпорации довершают дело, начатое 500 лет назад: сгон людей с земли, насильственное лишение их средств выживания и принуждение к наемному труду.

Кроме того, есть и менее явные последствия: выхолащивание национального суверенитета по мере того как местное или национальное законодательство о труде, об окружающей среде и т.д. заменяется международными торговыми договорами. Это также означает исчезновение всякого подобия демократии, поскольку решения принимаются анонимными международными организациями и транснациональными корпорациями. Так мы в конце концов сталкиваемся с выбором, которого мы не желали и которого сами для себя не создавали – выбором между интеграцией в глобальную систему контроля и подчинения и голодной смертью.

Кооперативы – ассоциации типа Мондрагона, находящиеся в коллективном владении работников и демократически управляемые ими: потребительские, производственные, занимающиеся вопросами здравоохранения, жилищного строительства и т.д., – характеризуются несколькими существенными структурными чертами, которые дают возможность избавиться от всех этих пороков, разрушить власть ТНК над работниками и восстановить местное, экономически самостоятельное производство.

Коллективная неделимая собственность в кооперативах означает, что доля работника не может быть отчуждена, т.е. продана. Работник может уйти из кооператива, выйти на пенсию, перейти на работу в другой кооператив и т.д., но не может продать свою долю в кооперативе (например, богатому человеку, в нем не работающему). Таким образом, коллективная неделимая собственность не позволяет кооперативам превращаться в традиционные капиталистические фирмы, где индивидуальные работники поодиночке могут продать свои акции сторонним инвесторам. Эти последние – собственники, не являющиеся работниками, – затем извлекают и в частном порядке присваивают произведенную работниками прибавочную стоимость. Крайне важно то, что этому извлечению и частному присвоению наступает конец. Отныне элита общества уже не забирает себе разницу между стоимостью произведенного работником и тем, что работнику выплачено, – прибавочную стоимость или прибавочный продукт. Защитникам кооперативов следует постоянно подчеркивать это обстоятельство.

Поскольку в кооперативах работники нанимают капитал – кооперативы упраздняют рынок труда. Они суть по определению группы людей, объединяющихся, чтобы нанять капитал для использования в сфере производства или потребления. Капитал не нанимает труд. На этот момент часто не обращают внимания. В полностью кооперированной экономике вообще не было бы рынка труда.

Производство в кооперативном сообществе – ради удовлетворения потребностей, а не ради прибыли – не способствует утверждению императива роста. Нет стимула к получению прибыли через расширение. Это важный момент: отсутствие в кооперативах императива роста, свойственного традиционным капиталистическим фирмам. Для индивидуального работника-собственника, в отличие от владельцев традиционной капиталистической фирмы, рост не означает большего количества денег.

Кооперативы по природе своей локальны. Хотя они могут производить “для всего мира” (и многие будут – Интернет сильно облегчает коммуникации и дает возможность организовать такой обмен), сельскохозяйственные предприятия будут работать прежде всего на местный рынок. Крестьяне не станут загрязнять свои собственные грунтовые воды и свои собственные организмы применением пестицидов, химических удобрений и других химических продуктов в производстве продовольствия. Аналогично предприятия-производители не захотят загрязнять окружающую среду, поскольку их работники живут там же, где находится предприятие. Бумажные фабрики не станут сбрасывать ядовитые отходы в местную реку, если в ней купаются дети самих работников. Атомные электростанции будут закрыты, поскольку ни один работник не захочет аварий на ядерных установках. Радиоактивные отходы будут содержаться в хранилищах, отвечающих требованиям безопасности, – их не оставят просачиваться в землю.

30 ноября и 1–3 декабря 1999 г. в Сиэтле (США, штат Вашингтон) ВТО проводила очередной раунд переговоров – “раунд тысячелетия”. Встреча в Сиэтле была отмечена акциями протеста в стиле 1960-х гг., в результате которых работа совещания ВТО в первый день была сорвана: демонстранты перекрыли вход и не позволили делегатам войти. Тысячи и тысячи людей из многочисленных группировок внезапно выступили на арене мировых событий, образовав единое движение против контроля корпораций над продовольствием и экономикой планеты. Группировки, ранее не симпатизировавшие друг другу, например профсоюзные активисты и экологисты, нашли себя в качестве союзников в движении против “свободной торговли”.

Против чего протестовали люди в Сиэтле? Против глобализации и против неолиберальной политики, содействующей глобализации посредством международных торговых договоров (о чем было сказано выше). Кроме того, предполагалось, что в результате сиэтлской встречи все согласятся с тем, что правила ВТО отныне отменяют национальное законодательство. Эта последняя крайне важная цель не была достигнута.

Около 600 человек было арестовано. Многим была оказана врачебная помощь в связи с отравлением слезоточивым и перечным газом. Медики, оказывавшие помощь демонстрантам, обнаружили, что использованные газы больше похожи на химическое оружие, чем на слезоточивый газ, использовавшийся в прошлом. Никто не погиб, но пострадавших было много.

У всех, особенно у чиновников ВТО и правящих элит по всему миру, осталось чувство, что протестующие добились серьезного успеха. Британский еженедельник “Экономист” (одно из основных изданий международной правительственной и управленческой элиты) поместил следующий комментарий:

“Неправительственные организации (НГО), слетевшиеся в Сиэтл, образовали необычные коалиции (например, экологисты и профсоюзные группы преодолели старый взаимный антагонизм). У них была четко определенная цель – сорвать переговоры. И они мастерски использовали средства массовой информации. Сражение в Сиэтле – лишь последняя, самая заметная победа в ряду недавних побед НГО. Переломной была конференция в Рио-де-Жанейро в 1992 г. (“Саммит Земли”). В 1994 г. юбилейная конференция Всемирного банка прошла под знаком кампании протеста под лозунгом: “Пятидесяти лет уже достаточно!”, и это заставило Банк пересмотреть заново свои цели и методы. В 1998 г. сформировавшаяся специально для этой цели коалиция активистов – защитников прав потребителей и экологистов способствовала тому, чтобы “потопить” Многостороннее соглашение по инвестициям (МАИ) – проект договора по гармонизации норм, регулирующих иностранные инвестиции, под эгидой Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).

Прогрессивные силы любого рода – профсоюзы, экологисты, защитники прав женщин, крестьян и т.д. – собрались в Сиэтле вместе и осознали: мы вместе составляем единое движение, противостоящее господству корпораций над жизнью на нашей планете.

Протест в Сиэтле был огромным успехом. И опыт изменил самих участников акции: мы стали вправе требовать, чтобы наш голос был услышан, и контроль над нашей жизнью и нашей экономикой был возвращен в наши руки.

16 апреля 2000 г. 6тыс. протестующих и 2тыс. “экономических” министерских чиновников из 25 стран – и, конечно, сотни полицейских – встретились в Вашингтоне рядом со штаб-квартирой МВФ и ВБ. У множества различных групп была одна главная тема: интернациональное единство и солидарность трудящихся всего мира в их требовании, чтобы удовлетворялись нужды людей, а не потребность ТНК в прибыли.

Участники другой акции протеста получили разрешение собраться с задней стороны Белого дома. Тысячи людей пришли, чтобы послушать выступления и музыку и установить контакты между собой. Я слышала речь профсоюзного лидера из Боливии, который говорил, что боливийские крестьяне и рабочие больше не боятся, потому что они видят, что являются частью всемирного движения; крестьянка из “Виа кампесина” (Международная организация крестьян со штаб-квартирой в Гондурасе) заявила, что мы должны “глобализовать борьбу и глобализовать надежду”. Выступали многочисленные ораторы из США, от Ральфа Нейдера до представителей коренных народов Америки. Темой их выступлений было единство и солидарность в противостоянии МВФ/ВБ/ВТО.

Все участники демонстраций и все те в мире, кто смотрит телевизор, теперь знают: движение оппозиции глобализации набирает силу. Следующие демонстрации планируются при проведении национального съезда республиканской партии (где они выдвинут Джорджа У.Буша кандидатом в президенты от республиканцев) в конце июля в Филадельфии, и национального съезда демократической партии (где они выдвинут кандидатом в президенты от демократов Альберта Гора). Участники протеста готовятся к выпуску своих собственных программ новостей с помощью цифровых видеокамер, компьютеров и подключения к Интернету.

Когда мы размышляем над этими нашими победами в Сиэтле и Вашингтоне, нам нужно помнить, что эти демонстрации решимости и солидарности утверждают наше право и силу. Демонстранты и даже те, кто наблюдает их по телевидению, тем самым изменяются, обретают смелость заявлять о своих человеческих нуждах. Хотя эти успехи реальны, мы должны очень тщательно оценивать: что означает “победа”? Какова конечная цель нашего движения? Какая стратегия и какая тактика нам подходят? Как мы можем установить разницу между стратегическим успехом и долговременной победой? Здесь нет возможности остановиться на этих вопросах, но одно несомненно: нам нужна альтернатива глобализации – нам нужно построить нашу альтернативную экономику через кооперативы. Примемся же за работу.

Более подробную информацию см. на: