ПРОТЕСТНОЕ ДВИЖЕНИЕ РАБОЧИХ

ПРОТЕСТНОЕ ДВИЖЕНИЕ РАБОЧИХ:

БОРЬБА ЗА ДЕПРИВАТИЗАЦИЮ,

РАБОЧИЙ КОНТРОЛЬ И САМОУПРАВЛЕНИЕ

(продолжение)

ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЙ УЧАСТНИКОВ

МЕЖДУНАРОДНОЙ ШКОЛЫ-СЕМИНАРА

“БОРЬБА ЗА ДЕПРИВАТИЗАЦИЮ,

САМОУПРАВЛЕНИЕ И РАБОЧИЙ КОНТРОЛЬ:

ТЕОРИЯ, ОПЫТ И ПЕРСПЕКТИВЫ”

(ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ,

24 марта 2000 года)

Ведерникова Т.Б. - председатель профкома Комбината цветной печати (г. Санкт-Петербург).

Наше предприятие - одно из старейших в отрасли. Было основано в 1817 г. В 1992 г. после принятия Государственной программы приватизации тень последней нависла над комбинатом. До 1994 г. процесс приватизации имущества комбината носил вялотекущий характер. В 1994 г. начался этап денежной приватизации в стране. И с этого года пошло ускорение приватизационных процедур на комбинате. Но к этому времени большинство работающих на комбинате уже видели на опыте соседей, к чему приводит приватизация: безработица, задержка заработной платы и т.п. Неудивительно, что трудовой коллектив комбината выступил категорически против его приватизации, произошедшей в ноябре 1995 г.

В 1996 году мы подали первый иск, оспаривая приватизацию имущества комбината, так как она была проведена с многочисленными нарушениями закона о приватизации. В частности, Комитет по управлению государственным имуществом города принял решение о начале процедуры приватизации комбината, имущество которого являлось федеральной собственностью, без получения на то согласия собственника в лице Правительства Российской Федерации. Но наш суд оказался продажным. Начались приостановки судебного процесса. Формальным поводом явилось непризнание нас надлежащим истцом. К 1996 г. мы добрались уже до самой высшей судебной инстанции. Но и она не признала нас надлежащим истцом. Формулировка отказа была иезуитской : профсоюзная организация, дескать, имеет право выступать в защиту интересов работников комбината, в том числе в вопросе его приватизации, но поскольку не все работники комбината являются членами профсоюза, то профсоюзная организация не вправе выступать в защиту интересов всех трудящихся на комбинате. Нам надо было найти “надлежащего истца”. Комитет по печати в этой роли выступать не хотел. Тогда мы из работников нашего комбината создали общественную организацию, назвали ее “Полиграфист”, зарегистрировали ее в Минюсте, получили статус юридического лица и подали новый иск о признании приватизации комбината незаконной и возвращении его имущества в государственную собственность.

В апреле 1998 г. городской фонд имущества, будучи владельцем всего пакета неразмещенных акций, собрал собрание акционеров комбината из трех человек, на котором был назначен новый генеральный директор – Г. Лобов, на которого была возложена задача довести приватизацию комбината до конца. С помощью представителя “пятой колонны” на комбинате - зам. генерального директора по кадрам - был вскрыт кабинет старого генерального директора и украдены учредительные документы, печать. Одним из первых приказов нового генерального директора был приказ о запрещении отгрузки продукции комбината, что неизбежно привело бы к закрытию комбината. 1 мая того же года мы развезли по всем городским инстанциям наш протест против кражи учредительных документов, печати. Нам повезло. В тот период власти не были еще такими обнаглевшими и не применяли силу и такой жесткий натиск, который потом последовал на других предприятиях. К нам приезжал вице-губернатор города, привезший с собой нового директора, которого мы не пустили на территорию комбината. Вице-губернатор провел более четырех часов на комбинате, искал выход из создавшегося положения и в итоге объявил о запрете генеральному директору появляться на комбинате, а нам обещал решить этот вопрос. В результате, городской комитет по управлению государственным имуществом был вынужден объявить открытый конкурс на должность генерального директора. Победителем конкурса из 14-ти кандидатов стал наш кандидат – В. Соколов. Он и сегодня является генеральным директором нашего предприятия. Идеализировать его не буду. Директор есть директор и, тем не менее, у нынешнего нашего генерального директора сильная связь с коллективом комбината. Во-первых, комбинат - это единственное место его работы. Стаж работы В. Соколова на комбинате 38 лет. Коллектив комбината его выбрал и теперь хочет он или нет, он вынужден считаться с коллективом. До подписания контракта с ним мы не отзывали свой иск. С нашей стороны был шантаж. Мы заявили, что согласны отозвать иск только после подписания контракта. Буквально за 20 минут до начала заседания по нашему иску был подписан контракт с нашим генеральным директором. В марте 1999 г. была проведена закрытая подписка, в результате которой 51 % акций - у нас.

Наша дальнейшая цель - преобразование в народное предприятие. Это меньшее зло из всех, которые сейчас существуют. За то время, когда мы радикально изменили положение работников на комбинате, мы не снизили оборотов производства, средняя заработная плата у нас 2700 рублей в месяц - одна из самых высоких по региону среди работников предприятий нашего профиля. Сокращения численности работников мы не проводили и не планируем. Сейчас наблюдается даже небольшое ее увеличение. Нам нужны отечественные инвестиции и мы уверены, что найдем их.

Михайлов В. М. - Черниговский угольный разрез (Кемеровская область).

В 1991 г. наш разрез был приватизирован. Все его имущество было выкуплено трудовым коллективом. С подачи директора и юридического отдела разреза устав последнего был составлен таким образом, что если работник увольнялся, он был обязан в течение 20-ти дней продать принадлежащие ему акции. Если этого он не делал, то вычеркивался из реестра и лишался своей доли в уставном капитале предприятия. Это было абсолютно незаконно, но таким образом директор разреза накопил акций в объеме около 43 % уставного капитала. И когда в 1995 г. задержка заработной платы достигла пяти месяцев, началось снижение объемов добычи угля, происходили постоянные отправления шахтеров в отпуска без сохранения содержания, падала заработная плата, сокращалось число рабочих мест - созрела предзабастовочная ситуация.

Мы пошли по законному пути: на созванном общем собрании акционеров 92 % из 88 %, принявших участие в работе общего собрания акционеров, проголосовали за недоверие директору и он ушел на пенсию. Был назначен новый директор. В декабре 1997 г. был принят новый устав, а в феврале 1998 г. был избран Наблюдательный совет (Совет директоров акционерного общества), в котором более половины были рабочие. Наблюдательный совет практически полностью взял под контроль работу администрации. Решение всех вопросов шло через Наблюдательный совет. Директор занимался только вопросами добычи угля, организацией процесса производства, а также реализацией продукции.

Прежний директор перед своим уходом на пенсию продал скупленные им 43 % акций различным фирмам. Но деньги за них они не заплатили и поэтому часть акций мы вернули, а 19 тысяч акций так и остались у “Мининвеста”. Эта структура начала бешенную скупку акций у рабочих. К тому времени мы старались платить зарплату каждый месяц, но не могли погасить долги по 5-месячной задержке зарплаты. Поэтому люди вынуждены были продавать свои акции. Мы организовали газету-многотиражку, в которой агитировали работников не продавать акции, но эта агитация не дала большого результата. Людей не удалось убедить. Наблюдательный совет не сидел сложа руки и обратился в арбитражный суд Кемеровской области с иском о признании недействительной сделки по первичной продаже акций. Наше общество закрытое и в случае нашего выигрыша в суде остальные договоры о купле-продаже акций были бы признаны недействительными. Арбитражный суд Кемеровской области вынес решение в нашу пользу. Высший арбитражный суд Российской Федерации также принял решение в нашу пользу, но скупка акций продолжается.

В 1998 г. внешние собственники акций из “Мининвеста” провели собрание акционеров, на котором были сняты полномочия с директора, которого мы избрали. Мы в суде отменили это решение. Через год они повторяют попытку убрать нашего директора. Тогда исполнительная власть встала на сторону “Мининвеста” и в результате махинаций с кворумом (в голосовании на общем собрании акционеров якобы участвовали 52 % акционеров, хотя из 3000 работников-акционеров разреза голосовали всего 15 человек) смогли освободить нашего директора от занимаемой им должности. В этот же день на разрез приехали заместитель начальника УВД области, представитель президента по Кемеровской области. С собой они привезли нового директора. Члены трудового коллектива оказали сопротивление, встав живой стеной и заблокировав все входы в административное здание разреза. Наготове стояли около 400 ОМОНовцев. Нам на помощь подоспели женщины с близлежащей фабрики. Захвата не получилось. Начался длительный судебный процесс, инициированный “Мининвестом” для создания видимости законности этого собрания. После окончания заседания городского суда мы снова никого не пустили на территорию разреза. Внешним претендентам на его имущество удалось провести в областном суде решение в свою пользу и, задействовав значительные силы милиции, насильственным путем обеспечить допуск на территорию разреза нового директора, который привел с собой новую команду. Из старой управленческой команды не сохранилось никого. Часть членов Наблюдательного совета осталась, часть подала в отставку. Изменилась политика на предприятии. Началось сокращение работников-пенсионеров и т. д.

Тем не менее, проведенные нами протестные акции не оказались безрезультатными. Во-первых, когда мы сняли директора и подняли до 4 млн. тонн в год добычу угля без всякой модернизации разреза, это произошло только благодаря тому, что люди поняли, что они хозяева на производстве. А такое не забывается. Во-вторых, руководство разреза вынуждено сегодня сохранять нам тот уровень зарплаты, которого мы достигли, а также сохранять различного рода льготы. Если этот уровень упадет снова, возможен взрыв недовольства.

Каков же прогноз? Если мы сможем добиться законного суда, то выиграем дело и предприятие станет народным, тем более, что 60 % акций пока еще остается в руках трудового коллектива.

Кобцев С. В. – Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат (Ленинградская область).

Выборгский ЦБК построен финскими фирмами в конце 1989 г. Это градообразующее предприятие, на котором работают 2500 человек. В имущественный комплекс комбината входят ТЭЦ, снабжающая поселок теплом, вся инфраструктура поселка - медицинские, образовательные учреждения и т.п. Все эти объекты находятся на балансе комбината. В 1994 г. была проведена приватизация комбината по третьей модели. 17% акций оказалось в руках трудового коллектива. Затем в результате доведения комбината до банкротства начались многомесячные невыплаты зарплаты. Доведенные до отчаяния люди вынуждены были продать часть своих акций. Их скупила фирма “Ниманор”, зарегистрированная на Кипре. Сейчас мы боремся с позицией судов. Хотя прокурор Ленинградской области признал сделку между “Ниманором” и сегодняшним владельцем комбината фирмой “Алцем” недействительной, суды отклоняют либо переносят рассмотрение наших исков о признании незаконной приватизации комбината по формальным признакам. На суды постоянно оказывается давление со стороны администрации области, ее губернатора, которые заняли сторону фирмы “Алцем”. С помощью губернатора представители последней добились соглашения, решившего судьбу комбината. Сговорившись с некоторыми лидерами трудового коллектива, они собрали необходимое число подписей работников комбината, часть из которых фальсифицировали.

Предприятие в течение пяти месяцев подвергалось экономической блокаде, в условиях которой в течение четырех месяцев не выплачивалась зарплата. Началась блокада со стороны железной дороги. Не отапливались помещения, температура в домах была 3-4 градуса тепла. Мы пытались осветить эту ситуацию в средствах массовой информации, устраивали пикеты у здания правительства Ленинградской области, но информация об этом замалчивалась. Предприятие несколько раз пытались захватить силой. В последний раз им это удалось сделать. Профсоюзный лидер Киряков нас предал и полностью перешел на сторону фирмы “Алцем”. С декабря 1999 г. в течение месяца посредством кабельного телевидения он переманивал людей, говоря о том, что “народный директор” Вантурин избрал неверный курс, что только приход собственника сможет решить все беды и проблемы трудового коллектива. Это ежедневное вещание на поселок привело к тому, что люди, не получавшие 5 месяцев зарплату, за 1000 рублей писали заявление о переходе в фирму “Алцем” в лице ее дочерней фирмы “Выборгская целлюлоза” и за 500 рублей - за выражение своего недоверия директору Вантурину. На это согласилась большая часть коллектива. Мы поняли, что в результате трехлетней борьбы коллектив просто сломлен. У многих отсутствует нравственный стержень. Нам объясняют: “Да, мы понимаем, мы на вашей стороне, но мы устали”. Поэтому нельзя их осуждать. Сегодня мы находимся за воротами комбината, но продолжаем вести борьбу. На нашу сторону сегодня постепенно переходит все большее число работников комбината. Мы обращаемся в суды различной инстанции с просьбой разобраться: кто на самом деле хозяин предприятия? Борясь за деприватизацию имущества комбината, встречаем сопротивление этому со стороны правительства.

Сейчас мы находимся в сложном положении и только поддерживая друг друга, проводя совместные действия вплоть до всеобщей забастовки от Выборга до Востока страны, мы сможем воздействовать на власть.

Кудрявцев В. М. - завод “Электромаш”.

После второй нашей забастовки у нас сформировался рабочий комитет, на основе которого мы создали Совет трудового коллектива. Было разработано и принято “Положение о Совете трудового коллектива” в качестве базового документа на предприятии. Наш Совет трудового коллектива работает по этому “Положению”, где прописаны права и обязанности администрации и трудового коллектива. Этот Совет очень успешно работал до тех пор, пока большинство его членов составляли рабочие. Мы контролировали деньги предприятия, выполнение государственных заказов. Так, решением Совета трудового коллектива было прекращено выполнение государственного заказа, за который нам не платили, тем самым мы стимулировали погашение долгов по ранее выполненным заказам. Положение на заводе стабилизировалось и тут произошло страшное, то, что мы прозевали. Я хочу обратить ваше внимание: когда одни успокоились, другие устали и отошли от дел, переуступив свои места в совете трудового коллектива интеллигенции, которая начала стремительно портиться. Доходило до смешного. При подготовке коллективного договора была создана согласительная комиссия - 5 человек с каждой стороны. С нашей стороны 3 человека - рабочие, 2 - интеллигенты. Проговаривали перед заседанием нашу общую позицию по каждому разделу коллективного договора, но в начале переговоров с администрацией два представителя интеллигенции меняют свою позицию. Мое мнение - интеллигенция должна находиться под контролем рабочих.

Наша задача, наш следующий шаг - построить советскую власть через рабочий контроль на предприятии. Я хотел бы еще раз обратиться к вопросу взаимоотношений с партиями. На заводе “Красное Сормово” сложилась очень серьезная ситуация с Кахой Бендукидзе. Он пытается это предприятие “положить в карман”. Благодаря партийной поддержке совета рабочих завода, коллектив идет в этом конфликте на шаг впереди наглого, денежного, нахрапистого Кахи и выигрывает.

Хочу остановиться на проблеме взаимоотношений с судами. Завод Электромаш попал в неприятную ситуацию. Городская администрация и налоговая инспекция заявили о возбуждении процедуры банкротства завода, т. к. наша позиция - не платить налоги, а выплачивать зарплату. Если завод умрет - никто вообще ничего не получит. Пока мы остановили эту процедуру.

Рыжов Л.К. - председатель рабочего совета, Воронежский авиационный завод.

У нас представители администрации не состоят в нашем профсоюзе. Так записано в его уставе. Начальники цехов и выше отсекаются, остальные могут быть членами.

Мы не можем понять, как произошла допустили ситуацию с приватизацией у нас в стране? В соответствии с последними законами советской власти 1987-91 гг. предприятия, являющиеся государственной собственностью, передаются в полное хозяйственное ведение трудовым коллективам. То есть трудовые коллективы уже были названы собственниками этих предприятий. На деле это означало, что трудовые коллективы участвуют в управлении предприятием и в распределении его прибыли. Не директор, а трудовые коллективы. Иными словами, то, о чем мы сейчас говорим как о будущем, уже было. Затем у нас была грубо нарушена Конституция страны. Почему об этом ни ученые, ни партии, ни депутаты не кричат, не оспаривают это в Конституционном суде, в Международном суде, если наши суды не оправдывают своего назначения? Я дважды ставил этот вопрос перед депутатами от КПРФ, они молчат. Что надо сделать, чтобы восстановить нарушенные права трудовых коллективов? Например, на нашем авиационном заводе, где работают 12 000 человек. Я задал вопрос директору завода публично на собрании: “Вы поддерживаете судебный иск о пересмотре приватизации?” Он ответил, что поддерживает. Я думаю, что ему некуда было деваться, т. к. приватизация была проведена незаконно. Мы решили собрать подписи работников и хорошо бы сделать это на других предприятиях. Почему, на мой взгляд, были легко нарушены законы советской власти? Потому, что люди никак не были информированы о том, что именно трудовые коллективы стали собственниками предприятий. Они не знали этого тогда, не знают и сейчас. Директора взялись за приватизацию, потому что она давала им огромные преимущества: распродавать заводское имущество, наживаться. Права трудовых коллективов надо восстановить. Я неоднократно обращался к лидерам КПРФ, но, к сожалению, в течение 8-ми лет они упорно игнорировали мои предложения.

И, наконец, последнее. В Гражданском кодексе Российской Федерации говорится: сделка недействительна, если она проведена за счет обмана, заблуждения злонамеренного умысла. В таком случае все должно вернуться в исходную позицию. Если же произошло незаконное завладение собственностью, но законные собственники молчат и не протестуют, то через 15 лет [Согласно ГК РФ через 10 лет - прим. ред.] собственность достанется незаконному владельцу. Нам с вами осталось 7 лет.

Павлов В.П. Сегодня мы столкнулись с такой проблемой, как передел собственности. Здесь действительно есть поле для работы и трудовому коллективу и профсоюзам и директорскому корпусу. У нас произошел захват двух предприятий, был жестоко избит адвокат, который должен был защищать одно из этих предприятий. Мы провели выездное заседание областного совета, где присутствовали представители 9-ти предприятий. Было принято решение о создании групп быстрого реагирования из числа рабочих, рабочих дружин на предприятиях. Вскоре рано утром произошел захват одного из предприятий. Мы обзвонили наших товарищей по предприятиям, предупредили областную администрацию, собрали около 50 человек с 3-х заводов. Была вынуждена приехать милиция и вывести тех, которые хотели захватить предприятие.

Мы взаимодействуем с профсоюзами, а также с директорами. В частности, мы встретились с директорами 6-ти крупнейших заводов. Были проведены переговоры, мы поняли друг друга. Сейчас каждый директор находится под дамокловым мечем. И, что интересно, под передел собственности подпадают предприятия, которые начинают сегодня работать. Предприятия, которые находятся в бедственном положении, интереса ни для кого не представляют. В результате переговоров было решено взаимодействовать в этом вопросе и когда мы проводили очередную областную конференцию, эти директора оказали нам финансовую помощь, благодаря которой мы смогли пригласить делегатов из 25-ти районов области. 39 предприятий Воронежа приняли участие в нашей конференции. По ее итогам в “Советской России” состоялся “круглый стол”. Состоялась встреча трудовых коллективов, на которой присутствовал Г. Зюганов. В разговоре с ним мы изложили свою позицию о роли партии в рабочем движении. Мы считаем, что партия должна быть инструментом нашей борьбы, который мы должны использовать. Партия не должна распоряжаться нами, но может помогать. На том же “круглом столе” был создан Временный комитет рабочего движения. Мы считаем, что действительно необходимо создать единый центр рабочего движения.

Арфонос В. Д. - председатель рабочего комитета ОАО “Ростсельмаш” (г. Ростов-на-Дону).

Я хочу выразить свою позицию относительно Координационного совета предприятий России, образованного на Конференции представителей трудовых коллективов России, борющихся за рабочий контроль, самоуправление и деприватизацию, которая состоялась в поселке Советском Ленинградской области 26-27 ноября 1999 года.

Сегодняшний “круглый стол” наглядно показал необходимость совместной борьбы. Следующий шаг - выработка Координационным советом совместных методов борьбы.

Понагушин А.А. – рабочий АО “Кировский мясокомбинат” (г. Вятка).

Если рассматривать нашу дальнейшую совместную работу, я считаю, что мы должны вести политическую борьбу. Экономическая борьба на предприятии зависит от многих факторов и проходит как бы волнами. Например, сегодня рабочим не заплатили - они вышли на улицу, завтра ситуация улучшилась - их активность упала. Политическая борьба, в отличие от экономической, идет постоянно. Необходимо объединение представителей этой борьбы и создание организации, которая выражала бы интересы рабочего класса. Сегодня такой организации нет. Мы слышим, что в одном месте представители КПРФ хорошо постарались, в другом - представители РКРП и т. д. Но можно подобрать и противоположные примеры участия партий в рабочем движении. Например Киряков - член КПРФ, на выборах шел по списку РКРП. Есть и другие примеры. Это случается потому, что партии преследуют свои собственные интересы, а не интересы рабочих. Здесь прозвучали упреки в адрес интеллигенции. Я считаю заблуждением мнение о том, будто только рабочие являются передовой силой, осуществляющей прогресс. Ни рабочие, ни интеллигенция не являются единым монолитом. На опыте своего предприятия могу сказать, что рабочий класс тоже очень разнороден. Многих устраивает эта система, многие колеблются. Лишь немногие способны выразить свой протест.

На нашем предприятии возник трудовой конфликт. Рабочие сами подошли и сказали, что хотят участвовать в принятии решений на предприятии. Наше предприятие работающее, зарплату выплачивают регулярно, средний ее размер - 2 300 рублей. Для нашего региона это неплохие цифры. Тем не менее, люди знают, что они зарабатывают больше, чем им выплачивают. Но даже этих денег не хватает на жизнь. Для того, чтобы компенсировать нехватку зарплаты, рабочие занимаются тем, что принято называть “противоправными действиями”, и, естественно, они боятся высказаться против порядков, чтобы не обращать на себя внимание администрации. Кроме того, люди, проработавшие на предприятии по 30-40 лет, боятся потерять работу. Рабочие понимают, что выборы профкома или даже смена дирекции не изменят ситуацию в корне. Они смотрят дальше, размышляют: за кого голосовать - за Путина или Зюганова? Я считаю, что из этих двух кандидатур выбирать некого. Нам надо иметь на выборах рабочего кандидата, способного объединить рабочее движение. Необходима политическая организация рабочих, выражающая интересы тех из них, кто ставит своей целью приход к власти как парламентскими, так и непарламентскими средствами борьбы.

Максимов Ю.В. - АО “Калугапутьмаш” (г. Калуга).

Сравнивая ноябрьскую Конференцию представителей трудовых коллективов в пос. Советском с сегодняшней (в рамках которой проходила настоящая школа-семинар – [прим. Ред.]), я хочу отметить возросший уровень нашей конференции. Это показывает то, что есть политическая зрелость и мы идем правильной дорогой. Наше предприятие выпускает продукцию тяжелой металлургии. В советские годы на предприятии работало около 9 000 человек, сейчас осталось около 4 500 человек. Как и другие, наш завод сегодня испытывает большие трудности: задержки заработной платы и т.п.

В ответ мы провели большую забастовку, которую поддержали практически все рабочие завода. В нашем городе такая акция проводилась впервые и привлекла к себе большое внимание. Было трудно. Были угрозы, но мы действовали строго по закону. Действовали четко и слажено, как бы нам не угрожали и не уговаривали. Прежде всего, мы предупредили администрацию, что если в отношении стачечного комитета будут предприняты какие-либо действия (увольнения и прочее), то мы будем продолжать бастовать. Все обошлось. Мы добились того, что предприятие работает более стабильно, появляются заказы, зарплату выплачивают вовремя, сокращение работающих пенсионеров пока не предвидится. Мы нашли контакт с представителями администрации завода, выяснили, что они тоже попали в трудное положение и не все, что нам хотелось бы, они в состоянии сделать. Конечно, они не без греха, но их грехи по сравнению с основными проблемами кажутся нам мелочью.

Еще у нас есть опыт создания стачечного комитета на Радиоламповом заводе. К моменту его создания люди не получали денег полтора года, продолжая работать каждый день. Работники провели митинг, избрали стачечный комитет и разошлись. Через три месяца все, кто вошли в стачечный комитет, были уволены. Мы побывали на этом заводе, беседовали с коллективом, убеждали его провести акцию в защиту уволенных. Но в тот момент все были очень напуганы и товарищей своих бросили. Есть у нас в городе еще два стачечных комитета, но они находятся под влиянием ФНПР и поэтому практически ничего не делают.

С целью активизации в городе рабочего движения мы создали городской координационный стачечный комитет. Мы ищем людей, обучаем их для дальнейшей работы. Большую помощь нам оказало пособие товарища Бузгалина о принятии коллективных договоров. Пока в нашей стране рабочее движение находится на низком уровне потому, что никто не учится бороться за свои права. Мы рассчитывали, что за нас кто-то решит, за нас кто-то придет и заступится. Сейчас такое положение продолжаться не может. Надо решать: либо нам жить, либо нет. Поэтому я считаю, что главным пунктом нашей повестки дня должно быть решение о выдвижении политических требований вместе с экономическими. Потому, что создание народных предприятий, на мой взгляд, не решит проблему, они погибнут, поскольку внутри них находится капитал. Оттуда те пули, которые летели в рабочих в Выборге, в Щучьем... Выход один: готовить людей к социалистической революции. Она может быть как кровной, так и бескровной. Необходима всеобщая политическая стачка. Эта та форма, которой боялись власти. Очень боялись. Другого пути нет.

Маркова Г. Д. - председатель профкома ОАО “Промтекстиль” (г. Воронеж).

На нашем предприятии 80 % работающих - женщины. Зарплата низкая. Мы приватизировались очень рано - в 1991 г., причем 94% акций остались в руках трудового коллектива. Тогда в Комитете по имуществу нам сказали, что мы поймали “золотую рыбку”. И действительно, мы получали 100% дивидендов каждый квартал. Отсюда очень хорошие были зарплаты. Руководителем был директор, проработавший на предприятии 45 лет от автослесаря до директора. При нем не было никаких больших проблем. Они начались после его ухода на пенсию. На должность директора был назначен главный инженер. Через некоторое время правление выразило ему недоверие, он уезжает в Москву и устраивается на работу в одну из частных фирм. Затем эта фирма начала интенсивно скупать акции нашего предприятия. В итоге, она овладела контрольным пакетом и по контракту назначила “изгнанника” директором фабрики. Он увольняет всех неугодных и начинает проводить свою политику. Мы получили солидный правительственный кредит: 10 миллиардов в старых деньгах на закупку хлопка. Новый директор нашел нам поставщика хлопка и перечислил эти деньги московской фирме - ООО “Новая технология”, после чего, как вы уже догадались, эта фирма исчезла и до сих пор ее не могут найти. Таким образом, у нас образовался огромный долг, который висит на нашей шее и по сей день.

Теперь правительство переадресовало этот долг администрации Воронежской области. Теперь мы ей должны. Дальнейшие события развиваются таким образом: “москвичи” уже исчерпали возможности обогащения за наш счет и они решают наши акции продать. С директором “москвичи” разрывают контракт и на его место назначают технического директора, 28 лет проработавшего на нашем предприятии. В 1996 г. он берет крупный кредит в банке (4,5 миллиарда старых рублей) на выкуп акций у “москвичей”. Эти деньги были переданы двум воронежским фирмам для выкупа наших акций у “москвичей”, причем деньги были даны без процентов на три года. При этом половина денег рассматривалась как оплата услуг воронежских фирм по выкупу акций у московской фирмы. Такой махинации, наверное, даже Чубайс не придумает. Сейчас, добившись смены администрации, мы пытаемся погасить миллионные долги перед областной администрацией, предложив ей наши акции, но в настоящее время наши акции уже не представляют большого интереса.

В сентябре прошлого года мы провели на законных основаниях собрание акционеров, и на нем был избран новый директор. Властям стало ясно, что законным путем у нас не смогут отобрать власть, если только не попытаться захватить предприятие. В октябре того же года произошли известные события на Выборгском ЦБК. Сопротивление работников ВЦБК нас вдохновило, мы решили, что будем сопротивляться. И чтобы на ВЦБК потом не случилось - он был самым первым и поэтому ему было труднее всех - Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат дал нам огромный заряд.

Верстов О. – зам. председателя профкома Воронежского тепловозоремонтного завода имени Ф.Э. Дзержинского.

Многие из выступавших здесь считают вопрос о деприватизации очень важным. Еще совсем недавно я тоже придерживался такого же мнения. Сейчас я придерживаюсь иного. За последние три года завод, фактически являющийся монополистом в сфере ремонтов тепловозов и осваивающий ремонт тепловозов новых серий, уже трижды пытаются приватизировать. На вопрос зачем, у меня есть свой ответ. Чтобы набить свой карман. Аргумент первый. Работоспособность завода не зависит от формы собственности, а только от компетентности управляющих, их честности. Если они воры, то предприятие пропадет, если они воруют в меру – предприятие живет. Я не имею в виду обыкновенное воровство, но когда зарплата управляющих 10-15 тысяч рублей, в то время как зарплата рабочего составляет 500-600 рублей в месяц – это воровство. Покупать машину за 250-300 тысяч рублей, которая будет возить начальника на работу в то время, когда завод стоит, а задержки с выплатой зарплаты достигают семи месяцев – это воровство. Так вот, вместо того, чтобы спросить с такого руководителя за эффективность (со знаком минус) его работы, предприятие (я не говорю о своем заводе) решено приватизировать. Это говорит об одном: приватизация была задумана только для набивания своих карманов. И она была проведена государством в интересах тех лиц, кто был у власти в тот момент и продолжает находиться сегодня. Мы можем вернуть государству, а фактически той же группе лиц, имущество, деньги от продажи которого они уже “потратили”, чтобы они его продали еще раз, а деньги опять “потратили”. Все это будет обставлено красиво. Чтобы дело действительно пошло, необходимо, чтобы ушли те лица, которые все это затеяли. К сожалению этого не происходит. Сейчас можно говорить пока лишь о защите своих предприятий от передела собственности, об улучшении их работы, финансового состояния. На этом этапе это все, что можно сделать. Далее – учить своих людей, создавать грамотные кадры, трудовой коллектив.

Сычев С. - председатель профкома ГПЗ-1 (г. Москва).

На данном этапе развития нашего общества беда, а не вина рабочих в том, что они во многом самоустранились от участия в решении проблем, связанных с производством. В первую очередь потому, что Советская власть, какой бы она хорошей или плохой не была, в последние десятилетия своего существования отучила людей бороться за свои права. А сейчас действует дополнительный фактор: страх потерять свое рабочее место. К этому надо добавить и такое обстоятельство как юридическая безграмотность рабочих, когда они сталкиваются с проявлениями нарушения своих прав на производстве. И пока отдельного рабочего это не коснулось, он остается равнодушным к тому, что происходит за “стенами его мира”. Да, в курилке или на кухне он пламенный оратор, но как только дело доходит до выступления на собрании, все пересиливает страх потерять свое рабочее место. И здесь можно привести пример нашего ГПЗ-1. Когда образовалась шестимесячная задолженность по зарплате, рабочие решились на забастовку. После того, когда эта задолженность была погашена и стала регулярно выплачиваться заработная плата, они успокоились и продолжают “тянуть лямку”, хотя и ворчат: “цены высокие, на то не хватает, на это”. И ждут, что придет хороший начальник и все изменит к лучшему. Рабочие не понимают, что хороших капиталистов не бывает. В первую очередь, капиталисты думают о своем кармане и чем успешнее работает предприятие, тем больше в свой карман они положат. Но есть, если можно так сказать, отрадный момент в капитализме российского типа. Он сам учит рабочих, хотят они того или нет, отстаивать свои права на лучшую жизнь. И чем жестче будет давление на рабочих, тем быстрее они поймут, что необходимо объединяться и учиться как бороться против капитала, а также добиваться улучшения условий своей повседневной жизни.

Галдобеев В. М. - комбинат “Хлебопродукты” (г. Щучье, Курганская область).

Сейчас идет борьба за передел собственности. Наше предприятие мукомольное, прибыльное. Ежегодно получаем миллион рублей прибыли. Заработная плата выплачивается без задержек раз в месяц. Комбинат наш лакомый кусочек, еще никем не “прихватизированный”. Его-то и решила прибрать к своим рукам администрация района и области. Это почувствовал трудовой коллектив. Он сплотился с профсоюзным комитетом и администрацией комбината и все вместе начали принимать меры против действий администрации района, которая пытается сосредоточить у себя контрольный пакет акций предприятия путем продажи по решению главы администрации района 25,5 % акций нашего предприятия банкроту - “Птицекомбинату” - и закрепления за собой государственного пакета акций.

Это решение мы оспариваем в судебном порядке уже 3 года. К настоящему времен мы прошли уже все инстанции: от местного до Верховного суда. Под любыми предлогами рассмотрение дела откладывается либо переносится. Тянут время.

Мы были на Конференции в поселке Советский. После нее мы провели у себя в городе межрайонную конференцию с привлечением представителей трудовых коллективов не только нашей, но и соседней Челябинской области. На конференции мы рассказали о событиях на Выборгском ЦБК, на нашем предприятии и в стране в целом. Сейчас у нас установились тесные связи с представителями трудовых коллективов, присутствовавших на конференции.

Здесь уже говорилось о необходимости солидарности трудящихся. Мы в знак солидарности с работниками Выборгского ЦБК отправили им новогодний подарок. Работники нашего предприятия собрали деньги, купили вагон муки и отправили его в Выборг, но этот подарок так и не дошел до голодающих работников Выборгского ЦБК. Более 2 месяцев вагон с мукой простоял на железнодорожной станции. А сейчас эту муку новая власть на Выборгском ЦБК продает, выпекая из нее изделия, его же работникам. На гуманитарной помощи она наваривает себе барыши.

Хотелось бы отметить, что мы находились в полной информационной блокаде. Ни областная, ни районная печать не публиковала наши материалы. И здесь огромную поддержку нам оказал Челябинский горком КПРФ. Он помог связаться с телевидением, предоставил нам свои органы печати. Эти действия произвели большое впечатление на губернатора нашей области, других ее руководителей, потому, что они не ожидали, что мы прорвем эту информационную блокаду.

В конечном итоге, губернатор и областная дума решили забрать пакет акций нашего комбината, приобретенный Щучанским птицекомбинатом, в собственность области как незаконно приобретенный. Но до сих пор этот пакет акций остается у птицекомбината. Решение губернатора и областной дкеа.Э умы было принято для успокоения и оттягивания времени.

Цель нашей борьбы в том, чтобы предприятие находилось в руках трудового коллектива. В этом вопросе наша позиция твердая.

Острова В. - Ленинградский металлический завод (г. Санкт-Петербург).

В музее нашего завода висит знамя, на котором написано: "Освобождение рабочих – дело рук самих рабочих". Первые рабочие отряды в 1917 году шли с Петроградского металлического завода.

Начиная с 1992 г., с самого начала приватизации, я со своими товарищами веду жесткую борьбу против засилья капитала в нашей стране. Целью приватизации и так называемой перестройки было разрушение промышленного потенциала в нашей стране. Выход у нас только один - жесткая классовая борьба, победа диктатуры пролетариата.

Сегодня имеет место информационная блокада всего рабочего движения. Правительство делает все, чтобы замалчивать факты борьбы рабочих за свои права. Успех борьбы зависит от коренных изменений существующего в настоящее время в стране политического и экономического строя. Увлечение экономизмом, отказ от классовой борьбы, являются тупиком. Поэтому предлагается на базе созданного Координационного совета продолжать и наращивать работу. Есть костяк, есть опыт борьбы. Обязательно должен быть забастовочный фонд, чтобы в трудную минуту Координационный совет мог помочь любому предприятию, вставшему на путь борьбы.

Еще хочется сказать о фракции КПРФ в Государственной Думе. Нужно перед ее членами твердо поставить вопрос: будут ли конкретные действия? Не на уровне говорильни. Если не этих действий не будет, то все остальное - это фальшивка. Кричать о нарушениях прав трудящихся проще простого.

Капитализм – это рынок людей и товаров. Человек превратился в товар. Вот это и надо донести до каждого. Пока не произошло поворота в сознании трудящихся.

Хочу коснуться нашего завода, того, что нас ожидает. Готовится конкурсное производство и ликвидация Ленинградского металлического завода - флагмана отечественного турбостроения (10% мирового рынка турбин наши). Нас не смогли взять в лоб, теперь хотят взять хитростью. И здесь большую помощь нам может оказать научная интеллигенция. Как организоваться? Как противостоять распродаже? Как предотвратить уничтожение завода?

Карлов В.А. - Самарский авиационный завод (ныне ОАО “Авиакор”).

Наш завод выпускал в свое время самолеты ТУ-154. Но последние пять лет завод самолеты уже не выпускает, а потихоньку распродает то, что было ранее произведено.

В 1993 году завод "чубайсировали" и начался его разгром. К нашему несчастью, продукция завода составляла конкуренцию американскому Боингу-737 и сразу же после приватизации наш губернатор К. Титов зачастил в Сиэтл – штаб-квартиру компании "Боинг", а руководителем завода стал его ставленник – Л. Хасис, и можно смело сказать, что завод "приказал долго жить". Началось массовое сокращение рабочих мест (раньше на заводе работали 30 тысяч человек, в настоящее время – около 4 тысяч).

В противовес ФНПРовскому профсоюзу, который предал рабочих, мы создали альтернативный профсоюз "Солидарность". На ВАЗе создали профсоюз “Единство”. Но мы более радикальные ребята, и если что - “шашки наголо” и на железную дорогу. Если при Горбачеве власть боялась забастовок, то нынешняя боится только одного - перекрытия транспортных артерий. Для успешной борьбы необходимо:

Создать на предприятии рабочий профсоюз.
Добиваться введения в состав совета директоров представителя рабочего профсоюза с целью, прежде всего, получения доступа к информации. Коммерческих тайн от него быть не должно.
Постоянно угрожать перекрытием транспортных артерий. Не обязательно перекрывать трассу. Ожидание перекрытия намного страшнее самой акции.

Бушнякова З. И. – зам. председателя профкома Ясногорского машиностроительного завода (Тульская область).

Городок, в котором расположен наш завод, является районным центром. Население порядка 20 тысяч. На сегодняшний день на машиностроительном заводе работает 3 806 человек. Завод производит горношахтное оборудование. Он является монополистом по выпуску этого оборудования. В 1976 году завод награжден орденом Трудового Красного Знамен, а позднее - международным знаком качества. Наш завод стабильно получал солидную прибыль. Здесь работала основная часть населения города. В 1995 году заводу исполнилось 100 лет.

К сентябрю 1998 г. рабочие завода, который прошел стадию приватизации, около года не получали зарплату. Между тем, продукция завода пользовалась спросом, а заводская администрация грабила завод, жируя за счет его работников. Тогда же было принято решение о свертывании производства и сокращении рабочих мест. Не имея контрольного пакета акций, но всячески стараясь им завладеть, администрация завода начала искусственно создавать задержки с выплатой зарплаты. Тем самым, они вынуждали рабочих завода продавать свои акции совету директоров, чтобы как-то прокормиться. 15 июня 1998 г. администрация завода издала приказ о закрытии завода на 3 месяца “летнего отдыха”. За время этого “отдыха” с заводских складов началась активная отгрузка готовой продукции. 14 сентября, когда люди пришли на завод, экономическая ситуация на нем еще больше ухудшилась. Администрация объявила, что зарплата не будет выплачиваться до конца года, так как все деньги ушли на выплату долгов. И трудящиеся завода вступили в борьбу за свои законные права, еще не зная, что, когда они были на “летних каникулах”, была запущена машина банкротства.

17 сентября 1998 г. была проведена внеочередная профсоюзная конференция, на которой был избран новый профком, а также выдвинуто требование к администрации до 24 сентября выплатить зарплату хотя бы за 3 месяца. Это требование администрацией было проигнорировано. И тогда, 28 сентября того же года, было проведено внеочередное чрезвычайное собрание акционеров. Решением этого собрания руководство завода было заменено, совет директоров был распущен, избран свой - “народный директор”. Исполнительным директором был назначен В. Дронов. Народ принял этого директора, потому что знал его деловые качества, его отношение к рабочим. 29 сентября люди приступили к работе, но столкнулись с противостоянием городской администрации, которая не хотела признать рабочее руководство завода. Ее представители блокировали наши банковские счета, не признавали подпись В. Дронова под документами. Финансовый поток, который еще поступал за ранее отгруженную продукцию, был перекрыт. Но этого показалось им мало. 3 декабря по пути домой арестовывают В. Дронова. 5 декабря арестовывают генерального директора Л. Рошеню. 7 декабря завод прекратил работу. Началась акция протеста. Одно из требований работников было: освободить избранных ими директоров. Информационно мы были полностью блокированы. Нам не давали эфирного времени на городском радио. Но тут как раз пришла помощь от Государственной Думы. Благодаря этой помощи многие узнали о том, что делается на Ясногорском машиностроительном заводе. К нам начали поступать телеграммы поддержки из Англии, Испании, Италии, Израиля, других стран. Нам очень помогла эта моральная поддержка, также как и материальная. Мы благодарны всем, кто эту поддержку нам оказал.

Во время этой акции протеста было принято решение перекрыть железную дорогу. Об этом решении были предупреждены районная администрация, управление железной дороги. Для противодействия этой акции в город было направлено более 500 ОМОНовцев. Сейчас нам говорят: “Мы хотели только попугать”. На что можно сказать только одно: “Наша решимость была настолько сильна, что нас не смогло бы ничто остановить”. Через 40 дней были выпущены наши руководители, но против них были выдвинуты обвинения, возбуждены уголовные дела. Против меня тоже.

21 июня 1999 г. по решению профкома и совета трудового коллектива завод приступил к работе. Еще хочу отметить одну немаловажную деталь. Во время противостояния была создана комиссия по контролю за отгрузкой продукции. Без решения этой комиссии вывоз продукции с завода не разрешался. Мы начали работать под управлением внешнего управляющего В. Пирютина. Вначале мы ему не верили, потому, что он был членом старого совета директоров. За время работы завода мы поняли, что В. Пирютин не ворует. Он всеми способами старается, чтобы завод работал. Мы пошли на контакт с ним. Вместе с комиссией по контролю за отгрузкой продукции В. Пирютин перекрыл каналы перекачки денег с завода денег в различного рода фирмы. Сейчас нам хотят навязать нового внешнего управляющего – Ю. Кобзева. Всем в нашей области известно, что из пяти предприятий, где работал этот Кобзев, четыре были проданы. Когда рабочие узнали об этом решении собрания кредиторов, они высказались однозначно: “Оставьте нам Пирютина”. Сейчас мы продолжаем борьбу против прихода нового внешнего управляющего и ждем решения Арбитражного Суда.