ИСХОДИТЬ ИЗ БУДУЩЕГО

Сергей Корсаков

 Непредвзятый наблюдатель политического процесса России не может не сделать вывод, что левые, антибуржуазные силы в России несмотря на организованную поддержку значительной части населения страны в последнее десятилетие, не имели и сейчас не имеют победительной перспективы. Если отбросить в сторону ритуальную предвыборную риторику о победе народно-патриотических сил, в указанном выводе вряд ли можно усомниться. Всеобщее ощущение невозможности победы или кардинального изменения положения дел в стране не может оставаться лишь психологическим фактом, требует осмысления, стратегической переориентации действий левых сил. Однако ничего подобного не происходит: коммунистическая оппозиция действует по инерции, повторяя старые лозунги и опираясь на традиционные организационно-партийные механизмы и выработанную в советское время привычку к дисциплине. Современные российские левые силы и их руководители не способны к критической оценке своего политического положения.

 Причина этого заключается в естественной интегрированности руководителей левой оппозиции во властную элиту современной России. Причём существенно то, что такая интегрированность не есть некий акт совершившегося предательства интересов трудящихся коммунистическими лидерами. Деятели левой оппозиции изначально выражают те же интересы, что и лидеры КПСС последних десятилетий её существования: интересы советской бюрократии - как особые интересы, которые не были тождественными интересам трудящихся масс. Отстранение трудящихся от функций управления в количественном отношении резко возросло после буржуазной реставрации 1991 года, но в качественном отношении здесь мало что изменилось по сравнению с последними десятилетиями советского периода. Борьба КПРФ с ельцинским политическим режимом есть борьба различных группировок внутри класса собственников. Поэтому и опора на рабочих, трудящихся у КПРФ носит большей частью декларативный характер. Социально ущемлённые слои населения редко признают в КПРФ свою естественную защитницу.

 Поэтому, возглавляемое КПРФ оппозиционное движение, в силу своего классового происхождения не может иметь революционных перспектив. Это прямо зафиксировано в известном тезисе об исчерпанности “лимита” на революции. Я же хотел бы обратить внимание на внутренне связанное с этим другое положение  идеологии  современной   коммунистической   оппозиции,  развиваемое,  например, в статьях С. Кара-Мурзы, и

_________________________

Корсаков Сергей - преподаватель Тверского университета.

вообще являющееся ведущим мотивом оппозиционной публицистике в целом. Это отказ признать поражение советского социализма. Тезис о необходимости реставрации “всего лучшего, что было” в советском социализме - один из основополагающих в пропагандистской деятельности левой оппозиции. Очевидно, что данный лозунг способен объединить достаточно широкие массы. Но он же препятствует осознанной революционной борьбе с победившим капитализмом. Это совершенно различные конечные цели: или бороться ради победы социализма в новых условиях буржуазного строя - или за счёт частичной трансформации нынешнего режима добиваться возвращения к тому промежуточному дисгармоничному состоянию, которое взорвалось внутренними социальными противоречиями в августе 1991 года. Я думаю, что любому человеку с коммунистическими и социалистическими убеждениями следует осознать эту альтернативу. А  реальная неготовность лидеров левой оппозиции бороться даже за установление некоторого гибридного строя, сочетающего советский социализм и рыночное общество - не вопрос отступничества или слабости политической воли. Это следствие оппортунистической целевой ориентации на паллиатив, который приемлем для различных групп  бюрократии, в большей или меньшей степени связанных с капиталом. 

 Чтобы бороться за социализм, необходимо признать реальность капитализма и поражение социализма, необходимо прекратить уповать на какие-то особые природно-социалистические инстинкты русского народа, российской цивилизации. Проблемная ситуация в среде российской оппозиционной интеллигенции в наше время поразительно напоминает известные споры народников и марксистов в последней трети XIX века. К сожалению, марксистская позиция в этом вопросе также почти не слышна как и сто двадцать лет назад.

 С марксистских позиций необходимо выработать иную стратегию коммунистического движения, принципиально отличающуюся от сегодняшнего бесцельного топтания на месте. Проблема эта чрезвычайно сложна, и можно наметить предварительно пока лишь общие ориентиры в её решении. Прежде всего, не может не возникнуть вопрос о субъекте революционной деятельности. Без руководства со стороны революционной партии рабочее движение, которое сегодня даёт отдельные всплески, не сможет осознанно поставить вопрос о ликвидации не тех или иных преступных решений новоявленных собственников, но всего строя частной собственности в целом. Революционной коммунистической партии в России в настоящий момент нет. Попытка же искусственно создать революционную партию неизбежно приведёт к созданию секты, вплоть до опасности вырождения в то, что принято называть “нечаевщиной”. В нашей стране вновь необходима более или менее длительная работа по соединению научного социализма с рабочим движением. Кто же будет выполнять эту работу?

 Здесь мы оказываемся перед проблемой отсутствия пока социокультурной среды революционной интеллигенции, аналогичной той, которой отличалась Россия второй половины XIX века. Ведущим умонастроением и нравственным выбором российской интеллигенции было революционное отрицание строя, основанного на эксплуатации человека человеком. Это сыграло существенную роль в повышении сознательности рабочего класса и широких народных масс, в их постепенном превращении в главного субъекта русских революций начала XX века. Такова была диалектика развития революционного субъекта в российском революционном движении. Есть ли сегодня марксистская интеллигенция? Формально - да. Проводятся конференции, издаются журналы, есть общество РУСО. И здесь я бы провёл некоторое условное разграничение: это интеллигенция в той или иной степени марксистская, но прежде всего - это интеллигенция советская. Современные марксисты, например, деятели РУСО, родились, выросли, стали учёными в социалистическом советском обществе. То есть они марксисты, поскольку естественным образом воспитаны в определённой традиции. Они не предали социализм, когда произошла буржуазная реставрация. Но в их марксизме поколенческие моменты столь же сильны, как и идейные. К сожалению, в современной России интеллигенты-марксисты - это в основном люди пенсионного возраста. Исторически-конкретные обстоятельства погибшего советского социализма для них столь же значимы как и общие положения теории научного социализма, причём первые, как правило, заслоняют собой последние.

 Совсем иное дело - революционная интеллигенция как необходимый фермент революционного движения за свержение буржуазного строя. Марксизм (либо другая социалистическая теория) для неё есть опасный самостоятельный выбор. Главным в этом жизненном выборе будет не ностальгия, но предвосхищение будущего общества, осознание своего нравственного долга в борьбе за это общество. И уже значительно реже здесь будет проявляться предательство идеалов и приоритет частного интереса, которыми столь отличилось большинство советской интеллигенции в период перестройки и буржуазной реставрации.

 За иллюстрацией мы можем обратиться к революционному опыту XIX века. Русские революционные деятели XIX века боролись с существовавшим общественным строем, опираясь на среду либо собственно революционной интеллигенции, либо интеллигенции, симпатизировавшей революционному движению и видевшей свой нравственный долг в том, чтобы помогать ему. Русские революционеры вырастали из достаточно широкой среды “нигилистов”, настолько широкой, что нигилизм становился даже модой, хорошим тоном. И здесь даже поверхностный характер нигилизма свидетельствовал о силе его влияния на умы. То же положение вещей имело место и в других европейских странах. Причём нельзя не отметить и возрастной аспект: молодёжь составляла значительную долю революционной интеллигенции. Для Дж. Мадзини, например, слово “молодёжь” обозначало не возрастную группу, а революционных борцов из среды интеллигенции. В России слово “дети” стало нарицательным для обозначения людей, настроенных революционно, отвергающих социальные, национальные и религиозные предрассудки. Революционное противостояние строю частной собственности оказывалось естественным нравственным выбором честного молодого человека. Поэтому "веховцы", русские религиозные философы-идеалисты и прилагали столь большие усилия к тому, чтобы ошельмовать и развенчать это опасное для устоев империи собственников социальное явление - русскую интеллигенцию.

 В настоящий момент в России нет ни достаточно сплочённой революционной интеллигенции, ни массовой поддержки революционным устремлениям в среде интеллигенции в целом. До сих пор в общественных настроениях очень сильна инерция психологического ощущения правоты социальных сил, одержавших победу в августе 1991 года. Это - консенсусная позиция для современной интеллигенции в целом, а не только для тех её представителей, кторые лизоблюдствуют перед властью, преследуя свои корыстные материальные интересы. Проявлением этого являются ритуальные заверения в программных документах всех современных российских политических движений о “невозможности возвращения назад” и о “необходимости поддерживать стабильность в обществе, не допуская передела собственности”. Является психологическим фактом, что общественное мнение объективно ориентировано на поддержку сбалансированного и социально справедливого курса буржуазных реформ и игнорирует то очевидное обстоятельство, что эти реформы ложатся тяжким прессом на плечи всякого трудящегося, доводят всякого честного человека до простой невозможности существования.

 В современных условиях стратегия борьбы коммунистов должна определяться конечной целью: свержением и полной ликвидацией буржуазного строя во всех его проявлениях. Борьба ради этой цели будет иметь относительно длительный характер, видимо, займёт время жизни нескольких поколений. Но если и ранние стадии этой борьбы не будут выстроены в соответствии с этой конечной целью, они так и не станут “ранними”, то есть не перейдут в последующие, более мощные, сознательные и совершенные. В этом смысле партия, которая заслуживает названия коммунистической, не может исчерпывать свою деятельность сиюминутными текущими задачами, что неизбежно приводит к обслуживанию интересов различных групп класса собственников, как это и происходит сегодня с КПРФ. Стратегический расчёт этапов борьбы коммунистов должен определяться не месяцами, как сегодня, и даже не годами. Необходимо исходить из перспективы, мерить задачи десятилетиями, мыслить не узкополитически, но определять стратегию коммунистического движения, ориентируясь на социокультурные факторы общественного развития. Приблизительно пятидесятилетний срок, время жизни поколения - вот временная перспектива выстраивания стратегических этапов революционной борьбы коммунистов.

 Следует, видимо, на новом витке истории, но насколько это возможно скорее - с учётом исторического опыта, пройти заново все этапы пути, который привел российское революционное движение к успеху. Вспомним, с чего начинала русская революционная интеллигенция: с просветительских кружков. В них осуществлялась кристаллизация революционного фермента российского общества, в идейных спорах шло уяснение задач, движущих сил и методов революционного движения. Вообще, в период спада или поражения революционного движения всегда на первый план должна выдвигаться теоретическая работа, работа по уяснению причин неудач и разработке дальнейшей стратегии революционной борьбы в новых условиях. Сегодня подобное же необходимо также и для сформирования среды революционной социалистической интеллигенции, для того, чтобы такая интеллигенция постепенно добилась своего идейного преобладания в российской интеллигенции в целом.

 Параллельно с решением этой задачи необходимо переходить к следующему этапу борьбы: соединению революционных идей с более или менее массовым протестным движением трудящихся. Сама по себе борьба трудящихся без организующего эту борьбу общенационального революционного политического субъекта будет неизбежно носить местный и тактический характер, будет пронизана реформистскими иллюзиями. Но лишь эта борьба может придать научной теории освобождения трудящихся реалистичность применения и силу доверия широких масс. Посмотрите: даже чисто демагогические попытки организации социального протеста трудящихся свердловским движением “Май” в 1999 году превратили это движение в политически значимую силу. И это - при полном отсутствии идейной составляющей, при господстве государственнических иллюзий у протестных групп. Пока протестные группы добиваются удовлетворения своих социальных требований прежде всего у государственных органов и федеральных структур, к примеру, перекрывают дороги, ущемляя интересы в том числе и таких же как они трудящихся, но почти нет примеров непосредственной борьбы с новыми хозяевами жизни, пусть даже и в стихийной форме (например, поджоги домов, дач, машин и т. п.). Если же трудящиеся ясно осознают свои классовые интересы, они направят свою борьбу не только против государственных органов, обслуживающих власть российского капитала и выжимающих из трудящихся последние деньги, но против самой власти капитала. В том, что этого пока не происходит, есть и объективные причины: классовая неоформленность социальной структуры современного российского общества, размытость классовых границ, вызванная в том числе и первой в истории попыткой социалистического переустройства общества, большой удельный вес мелкобуржуазных элементов в социальной структуре общества. По мере развёртывания капиталистических отношений эти препятствия в революционной борьбе будут сниматься самим развитием капитализма. Но чтобы процесс революционизации общества шёл параллельно с этим, необходимы годы социалистической пропаганды среди трудящихся и организация на этой основе их повседневной борьбы с революционным прицелом, ориентация борьбы именно на революционную конечную цель.

 Такая социалистическая пропаганда в качестве одного из своих ведущих мотивов должна содержать (выскажемся огрублённее, чем следовало бы) миф о социалистическом советском обществе в СССР. Не миф, консервирующий историческую ограниченность советского социализма - такой миф имеет хождение и сегодня в массовом сознании левой оппозиции, но идеал первого опыта установления социалистического общественного строя. Следует иметь в виду, что миф об СССР, естественно, будет продуцироваться массовым сознанием по мере удаления во времени от советского периода - так же, как это происходит сегодня с идеализацией царской России в современных средствах массовой информации, искусстве и литературе. Конечно, процесс идеализации досоветского общественного строя частично направляется сознательно, но нельзя не видеть и естественных устремлений массового сознания, словно задавшегося целью противопоставить недавней неблагоприятной действительности очередную утопию “золотого века”. То же можно ожидать через несколько десятилетий и по отношению к советскому периоду нашей истории. Потребность в осмыслении его значения для судеб нашей страны и всего мира постепенно назреет, лучшие идеалы советского периода всё в большей и большей степени будут становиться нравственным компасом для последующих поколений наших соотечественников. Роль Октябрьской революции огромна уже потому, что после неё в общественное творчество были вовлечены и приобщены к ценностям современной культуры миллионы людей, уделом которых ранее были забитость и безграмотность. И важно то, как будет проходить и к каким результатам для общественного сознания приведёт переосмысление исторического опыта советского периода. Чтобы новые поколения проявили интерес к социалистическим идеям, первоначально необходимо целенаправленно преодолеть то отвержение с порога опыта СССР, которое выработано как условный рефлекс у нашей молодёжи за последние пятнадцать лет.

 Важнейшей задачей коммунистов на ближайшую перспективу должна стать социокультурная реабилитация советского периода, общественное признание правомерности и необходимости его включения в наследуемый новыми поколениями социокультурный код воспроизводства общества и человека. Наибольший эффект такая работа может дать, если будет проводиться в неидеологизированной форме. В результате мы получим совершенно иной психологический климат в массовом сознании, более благоприятный для утверждения в нём идей социализма и коммунизма, и разовьём, создадим соответствующую социокультурную среду для этого. Мы получим молодёжь, нравственно и идеологически ориентированную на социализм вместо групп молодых карьеристов, использующих в своих корыстных целях возможности нынешних буржуазно-реформистских коммунистических партий и организаций.

 Вся указанная выше последовательная многолетняя теоретическая и пропагандистская работа на перспективу может быть успешной лишь при ориентации на совершенно определённую конечную цель - коммунистическую революцию. Можно заниматься необходимым на данном этапе развития революционного движения мирным культурничеством, но сознавать при этом конечную революционную цель. А можно сместить стратегические акценты и погрязнуть в повседневной цивилизующей общество работе, не выходя в направленности этой работы за рамки наличного состояния общества. Так произошло, например, с либеральным народничеством конца XIX века. Так не должно произойти с будущим русским революционным движением.

 Для этого необходимо стратегически ориентировать революционные кружки, пропагандистские объединения, группы, организующие классовую борьбу трудящихся, на постепенное вызревание из них, из этих зародышевых форм - революционной коммунистической партии рабочего класса и всех трудящихся и эксплуатируемых масс. Только при ориентации на создание такой партии все эти конкретные формы борьбы могут получить стратегическое значение. Социалистическая пропаганда должна вестись постоянно, но важно, кто, как и во имя чего будет её вести. Если вести её, чтобы получить для некоторой группы людей депутатские должности, это значит распространять действие парламента (Государственной Думы в нашем случае) как инструмента приручения левой оппозиции и на массовое протестное движение в целом. Если же социалистическая пропаганда ведётся с революционной ориентацией, она работает на подготовку в будущем условий для складывания революционной ситуации. Но в этом случае для достижения стратегического успеха будет необходим в незастёгнутом чехле и пребывающей в боевой готовности инструмент взятия политической власти в условиях революционной ситуации - революционная коммунистическая партия.

 Как уже отмечалось, на сегодняшнем этапе политического развития России такой партии в стране нет. Это существенно ослабляет возможности воздействия трудящихся на буржуазное государство. Современные российские капиталисты не боятся трудящихся, презирают в них организационную слабость, разобщённость и социально обусловленную глупость (доверчивость, неспособность ясно осознать свои классовые интересы). Капиталисты уверены, что их классовому господству никто не угрожает. В отсутствии революционной коммунистической партии причина слабости, неспособности повлиять на политическую ситуацию в стране и немногочисленных российских социалистов и социал-демократов. Как правило, буржуазия идёт на выполнение социал-демократических требований в качестве уступки трудящимся, чтобы предотвратить непоправимо худшие для себя последствия от прихода к власти коммунистов. Буржуазия последовательно применяет по мере усиления давления со стороны левого и коммунистического движения следующие формы снятия социальной напряжённости: 1) благотворительность, 2) участие трудящихся в собственности, 3) государственный капитализм. Каждая последующая форма видоизменения капитализма социалистичнее предыдущей, и существенная опасность заключается в том, чтобы не остановиться на какой-нибудь из них, приняв её за социализм. Буржуазия будет сохранять эту форму лишь пока сохраняется давление со стороны революционно настроенных трудящихся и опасность потерять больше, чем она сейчас уступила. Переход от одной формы к другой осуществляется по мере усиления активности классовой борьбы под руководством коммунистической партии. Если же у трудящихся нет революционной коммунистической партии, буржуазия не идёт даже на первую из указанных выше форм уступок. Именно такое положение вещей и имеет место в современной России.

 КПРФ как реформистски-националистическая партия представляет собой такой же продукт гниения последних десятилетий советского социализма, каким является и вся властная элита современной России в целом. Своеобразие её политического облика составляет поддержка значительного числа более или менее социалистически настроенных людей (но не классово определённых групп населения). Поддержка эта проистекает прежде всего из определённой поколенческой традиции людей, выросших в советском обществе, является как бы традиционным безусловным предпочтением. Кроме того, эта распылённая народная поддержка отягощена и негативными моментами советского исторического опыта. Поэтому, несмотря на определённое влияние среди населения, а, может быть, отчасти и в следствие этого влияния, КПРФ не способна предложить революционную социалистическую альтернативу сегодняшнему развитию России по капиталистическому пути. Это партия приспособления к капитализации, партия выживания в условиях капитализации. Поскольку КПРФ возникла в переходный период к капитализму как партия, выражающая интересы той части  элиты, которая была отодвинута от основных властных позиций, она боролась с ельцинским режимом в рамках существующей социальной системы. Сейчас российский социум прошёл свой период  трансформации в капиталистическое состояние, связанный с неопределённостью и борьбой за властное доминирование. В будущем нам представляется неизбежной консолидация внутри российской капиталистической элиты, необратимо занявшей господствующее положение в обществе, и, в этой связи, утрата политического значения теми партиями, которые закрепились в переходное десятилетие в парламенте ельцинского режима. Диктатура русской буржуазии будет приобретать теперь всё более жестокие формы, связанные с окончательной ликвидацией всех социальных гарантий периода социализма. Полная интеграция в российский капитализм либо революционизация - вот альтернатива, которую не выдержит КПРФ.

 КПРФ уже сегодня готова к полной интеграции в капиталистическую систему. Основные программные установки и лозунги Кремля и КПРФ совпадают даже текстуально. Если же выделить эти моменты концептуально, то речь идёт: 1) о признании частной собственности и смешанной экономики, 2) об иллюзии надклассового государства, 3) об идеологическом приоритете великодержавного национализма. От идеологии Кремля идеологию  КПРФ отличает лишь  социалистическая оболочка. А такое отличие обнаруживает именно призрачность, беззубость оппозиционности КПРФ, парламентский характер этой оппозиционности в буквальном значении слова “парламентский”.

 Будучи тесно связанной с существующими отношениями собственности, КПРФ неизбежно будет исповедовать главный принцип российской властной элиты: недопущение серьёзного передела собственности. В платформе КПРФ к парламентским выборам 1999 года провозглашалось, что “неизбежный процесс восстановления социальной справедливости будет проходить исключительно в мирных формах в строгом соответствии с законом”; и вместе с тем “мы гарантируем защиту законно приобретённой собственности”. Ограбленное большинство населения, которое может быть потенциальной избирательной базой КПРФ, вряд ли удовольствуется дежурной подачкой в виде “неизбежного процесса” и “неизбежно” спросит “друга России и трудового народа”: а о каком, собственно, законе речь? Была ли у нас вообще где-либо законная приватизация, и тем более может ли она считаться законной с позиций коммунистической идеологии? Коммунисты из КПРФ, надо полагать, будут применять к предпринимателям - политическим противникам -  законы советские, а к тем, кто их партию спонсирует, “жирея на нищите народной” - чубайсовские. Этим предпринимателям “в возрождённой России найдётся достойное место”. Вот мы и видим типичную стратегическую ошибку - порождённая узкоклановым интересом межумочность политической позиции, стремление усидеть на двух стульях сразу, воспринимается и подаётся в качестве центризма, основы для объединения “всех здоровых сил”. В предвыборной платформе КПРФ предлагается “Общественный Договор, который положит конец расколу” в обществе, то есть типичная реформистская утопия. Тот, кто борется за власть, не станет предлагать “Общественный договор”. Встроенность интересов деятелей КПРФ в систему властных отношений современной России не ясна разве что части рядовых сторонников КПРФ, но и те, думается, прозреют на счёт своих вождей, если внимательно будут читать программные документы КПРФ. В предвыборной платформе КПРФ чёрным по белому написано: ”Никому не будет дозволено разжигать в нашем обществе социальную рознь”.

 Реформизм идеологов КПРФ в сфере социально-классовых отношений, естественно, проявляется в политической сфере в замазывании классового характера всякого государства. В результате место научного классового анализа развития российского общества занимает бессодержательная глубокомысленная демагогия, подобная демагогии идеологов КПСС об “общенародном государстве” в конце 1970-х - начале 1980-х годов. К примеру, в той же предвыборной платформе КПРФ 1999 года можно обнаружить следующее “определение”: “Державность - это государственная мощь, соединённая с отеческой строгостью и заботой”. Иллюзия надклассового государства есть парадоксальный краеугольный камень причудливого месива, выполняющего в КПРФ функцию идеологии. За лозунгом укрепления российской государственности реально стоит интерес части российской национальной буржуазии, ущемлённой в своих интересах компрадорскими кругами российской буржуазии. Если последние безраздельно господствовали в российской государственной элите в первую половину 1990-х годов, то сейчас российское буржуазное государство стремится к сбалансированной линии между этими группировками класса собственников. Эта новая линия Кремля, обрамлённая элементами имперской фразеологии, есть вынужденный шаг, попытка мобилизовать элиту, укрепить государство, попытка не допустить полной колонизации России Западом. Для КПРФ в современных условиях естественной становится поддержка новой линии Кремля, что суживает этой партии возможность политического манёвра и усиливает “государственническую” демагогию в партийной идеологии. Хотя в перспективе, если попытку противодействия колонизации России Западом совершать не на словах, а всерьёз, она неизбежно обречена на неудачу при сохранении капиталистических порядков в стране. Властная элита России согласна на интеграцию страны в систему международного капитализма на подчинённом положении именно потому, что благодаря такому стратегическому выбору она и находится сейчас у власти.

 Слово “государственник” стало в устах деятелей КПРФ, как, впрочем, и других современных российских политиков, наивысшей оценкой деловых и нравственных качеств человека. В этой связи для лидеров КПРФ, ритуально посещающих раз или два в году Мавзолей Ленина, уместно напомнить, что основатель коммунистической партии в России использовал слово “государственник” исключительно в кавычках, добавляя при этом, “если позволительно употребить сие пошлое выражение наших врагов” (1). Согласно марксистскому учению государство есть выражение непримиримости классовых противоречий и инструмент “легитимного” выкачивания сил и средств из эксплуатируемой массы населения, инструмент классового господства. Государство как искусственное образование есть свидетельство неспособности общества справляться со своими общественными отношениями на данной стадии своего развития, неспособности естественно и непротиворечиво развивать свои сущностные силы. Свою управленческую функцию государство реализует через принуждение, а потому является инструментом эксплуатации также и тогда, когда непосредственно не подавляет трудящиеся массы. Для коммуниста не может сохраняться иллюзия надклассового государства. Коммунист может признавать лишь неполитическое отмирающее государство на стадии, переходной к бесклассовому обществу.

 Иллюзия “естественности” государства в программных документах левой оппозиции вызвана не только реформистскими и великодержавно-националистическими установками. Совершенно не проработан в теоретическом плане вопрос о политическом строе, формой которого является государство. Строй этот - демократия - также признаётся идеологами левой оппозиции естественным для человеческого общества, если демократию очистить от негативных моментов, связанных с деятельностью “демократов”. Меж тем как в забытом нынешними коммунистами марксизме демократия рассматривается как политический строй общества, которое ещё не стало естественным, зрелым, свободным по отношению к себе, ещё разделено внутри себя противоположными социальными интересами, и потому нуждается в представительстве этих интересов в особой - политической - сфере общества, в политической борьбе за эти интересы. Данное положение с отчётливостью, ясностью выражено Лениным: “Обычно понятия “свобода” и “демократия” считают тождественными и употребляют часто одно вместо другого. Очень часто вульгарные марксисты именно так рассуждают. На деле демократия исключает свободу” (2). Демократия есть представительство интересов, участие в управлении в ситуации классово разделённого общества, в ситуации борьбы за власть, и в этом смысле тождественна диктатуре. Моя диктатура есть демократия для меня. Она ограничена опирающимся на соотношение сил соглашением, учитывающим представленность интересов другого социально-политического субъекта.

Поэтому путь к социализму, есть путь “от абсолютизма к демократии буржуазной; от буржуазной демократии к пролетарской; от пролетарской к никакой” (Ленин В.И.). Советский социализм проделал противоположный путь: демократические механизмы управления не преодолевались, но, напротив, сохранялись и усиливались, что в обществе, переходном к социалистическому, неизбежно способствовало утрате реального контроля трудящихся над положением дел в обществе,  бюрократизации управленческого аппарата, отстранению трудящихся от непосредственного управления общественными отношениями, распылению политической воли “организованного в господствующий класс пролетариата”. Правильным был известный тезис РКРП о буржуазном характере введения всеобщего территориального избирательного права в СССР в 1937 году и отмены избрания членов советов непосредственно трудовыми коллективами, а также территориальными коммунами. Советский производственный принцип организации власти не только может обеспечивать участие всякого человека в повседневном управлении и сменяемость чиновников в любое время, исключать влияние нетрудовых элементов на процесс управления; он органичен для построения власти трудящихся, поскольку они уже в масштабах всей страны реально объединены самим материальным производством. Трудящиеся управляют сами, объединяют в своих руках законодательную и исполнительную функции управления, управление не бюрократизируется, не отделяется от трудящихся. Мне представляется не случайным, что введение всеобщего территориального избирательного права в СССР в 1937 году совпало с произволом властей по отношению к личным противникам правящей группы, который охватил и значительно более широкие слои граждан. В последующие годы трудящиеся уже не могли реально участвовать в управлении делами государства. Очередным шагом назад стало провозглашение XIX конференцией КПСС демократизации, принципов свободных альтернативных выборов по территориальным округам, разделения властей и пр. Соответствующая перестройка системы власти окончательно сделала формальностью влияние “простого человека” на политику. Рядовой избиратель, голосуя раз в четыре года на выборах, в остальное время “политикой не занимается”, так как вынужден заниматься вопросом о собственном выживании.

 В неразделённом классовыми противоречиями, естественном в собственном смысле слова человеческом обществе представленность интересов как механизм участия в реализации воли социума станет излишней для тождественного себе во всех своих частях гармоничного социального организма. Ориентиром в социалистическом строительстве должно быть отмирание государства, превращение механизмов представительства в непосредственные общественные отношения. Выражая в значительной степени интересы национально ориентированной буржуазии, КПРФ не может по - марксистски расценивать буржуазную государственную машину и ставить такие стратегические задачи, которые выводили бы общество за рамки состояния, при котором государство и демократия необходимы.

 Тезис о единстве интересов трудящихся и национально ориентированной буржуазии, о союзе “красных” и “белых” неизбежно приводит как к замазыванию классового характера государства, так и к иллюзии абстрактно единого русского народа, которому противостоит не новая русская буржуазия, а, по выражению депутата Т. Астраханкиной, “окаянная нерусь”. Одно вытекает с необходимостью из другого: оппортунизм предполагает государственничество, государственничество предполагает национализм. Революционер, подчёркивающий несовместимость интересов любой буржуазии с интересами трудящихся, будет рассматривать всякое буржуазное государство как инструмент подавления трудящихся в руках буржуазии, а народ, нацию, будет рассматривать как антагонистически разделённую на классы эксплуататоров и эксплуатируемых. Надклассовой нации нет также, как и надклассового государства. Для идеологов же КПРФ, этих “наследников” созданной Лениным коммунистической партии, нет зла страшнее, чем гражданская война, потому что в ней “русский будет стрелять в русского”. Идеологи КПРФ предпринимают иногда неуклюжие попытки совместить марксистские идеи с национализмом, но тем самым всё в большей степени принимают облик социал-шовинистов, о которых столь ясно писал Ленин в начале XX века. Под прикрытием ритуального, дежурного поклонения фигуре Ленина марксовы и ленинские идеи о классах, государстве и нации либо замалчиваются, либо, если это невозможно сделать, прямо отбрасываются, как это произошло по предложению А. Шабанова с лозунгом “Коммунистического манифеста” “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!” при принятии программы КПРФ на съезде партии в 1995 году. Сдирание создаваемого буржуазным государством флёра “национального единства” и борьба с доморощенной буржуазией предполагают в качестве своего необходимого условия революционный интернационализм. Напротив - подчёркивание уваровской “народности” в качестве ведущего программного тезиса необходимо приведёт и приводит и к “православию” и к “самодержавию”.

 В современной ситуации, когда Россия включена в мировую капиталистическую систему хозяйства в качестве сырьевого придатка, может представляться в чём-то оправданной борьба под национальными лозунгами. Распространённость национализма в российском коммунистическом движении объясняется колонизацией России, осуществляемой сегодня международным империализмом. Однако, борьба с международным капиталистическим господством при опоре на местный национализм в действительности не имеет перспективы в условиях современной глобальной мировой системы. Националистический ответ на глобальное доминирование капиталистического Запада слишком слаб, неадекватен. Эффективный ответ сам должен носить глобальный характер. Империализму нужно противопоставить революционный интернационализм.

 Сама по себе глобализация есть неизбежная стадия мирового развития, путь к становлению единого человечества. Сегодня Запад активно пользуется плодами глобализации, пытается с тем или иным успехом навязывать свою волю в разных частях света, выдавая её за волю всего человечества. Но корни глобализации значительно глубже. Они заключены в системных закономерностях современного этапа мирового развития, в глобальном характере современной техники и технологии. И важно то, в чьих интересах будет осуществляться создание единого мирового хозяйства: в интересах человечества как целого или в интересах узкой группы хозяев мирового порядка, пытающихся монополизировать функцию управления глобальным человечеством. Первый путь открывает коммунистическую перспективу, становящуюся уже для человечества необходимостью. Второй путь неизбежно приведёт человечество к глобальной катастрофе. Целостность и соподчинённость есть во всякой системе - это общий закон развития. Но это не значит, что центральные управленческие компоненты системы могут осуществлять диктат по отношению к остальным её частям, использовать их в качестве дешёвого ресурса для себя. Высокий уровень благосостояния стран Запада сегодня достигается за счёт стран “третьего мира” и является, по сути, прямой преступной растратой природных ресурсов человечества. Это разрушает и мировую системную целостность. Система начинает пожирать саму себя и разваливается. Подобная опасность как раз и грозит человечеству в будущем, если нынешняя стадия глобализации пройдёт так, как того хотят США и их союзники.

 Попытка противодействовать империалистическому господству Запада созданием сверхдержавы - СССР - не увенчалась успехом. Имперский характер внешней политики СССР вступил в противоречие с изначальным интернационалистическим порывом к освобождению трудящихся и эксплуатируемых всего мира. Подобное серьёзное смещение акцентов в пользу имперских интересов в советской внешней политике привело к подмене антиимпериалистического единства обслуживанием собственных интересов сверхдержавы СССР и подорвало интернациональное доверие трудящихся других стран к СССР. Иллюстрацией этому может служить распространённость антироссийских настроений в бывших восточноевропейских странах-союзницах СССР.

 Сейчас ещё есть возможность предотвратить глобальную катастрофу человеческой цивилизации, неизбежную при доминировании частного интереса в глобальной мировой системе, так как глобальная мировая система находится в переходной стадии, только устанавливается. И если позволить себе слегка пофантазировать - вывод напрашивается такой: человечеству для самосохранения необходим новый Коминтерн. Во всяком случае, обращение идеологов КПРФ к геополитическому мифотворчеству вместо классового анализа представляется бесперспективным самообманом.

 Сегодня всем представителям левых сил в России следует провести широкую свободную дискуссию о дальнейших перспективах социалистического развития страны. Главное средство к тому, чтобы переломить реакционные тенденции, мне видится в создании революционно ориентированной коммунистической партии, которая будет выстраивать повседневную организационную и пропагандистскую работу, исходя из цели будущей социалистической революции. В этом случае при отборе членов партии в процессе реальной практической борьбы за интересы трудящихся первостепенное значение будут иметь идейные и моральные критерии. Выковка партии как цельного инструмента борьбы за революционную власть будет сопровождаться и постепенной выковкой нового человека, человека будущего общества. Нельзя забывать предостережение Ленина, данное в его последних работах, что главная трудность построения социализма не в том, чтобы прогнать эксплуататоров, а в том, чтобы преодолеть многовековую силу привычки частного интереса. Человек, который в условиях буржуазной реставрации, например, несёт деньги в “МММ”, чтобы поудобнее устроится в жизни за счёт нужды других людей, потенциально опаснее для дела социализма, чем бандит, ставший новоявленным хозяином созданного трудящимися в условиях социализма промышленного предприятия. С бандитом-капиталистом бороться проще, частного собственника же надо победить в каждом человеке. Реальностью это уже обернется в поколениях, выросших в условиях социализма, когда постепенно место частнособственнических привычек займут новые “привычки к соблюдению элементарных, веками известных, тысячелетиями повторявшихся во всех прописях условий общественности, правил общежития без насилия, без принуждения, без подчинения, без особого аппарата для принуждения, который называется государством”, по мере того как “все люди научатся управлять и будут на самом деле управлять самостоятельно общественным производством”, “будут самостоятельно участвовать не только в голосованиях и выборах, но и в в повседневном управлении” делами общества, то есть своими собственными отношениями (2). Это будет путь постепенного восхождения людей к тому идеалу человека, который был как моральное требование выдвинут уже на заре человеческой цивилизации.

 Итак, перспектива коммунистического движения в России должна заключаться в организации революционной коммунистической партии на базе антикапиталистической борьбы трудящихся, ближайшей же задачей должна быть относительно длительная революционная пропаганда, воспитывающая в людях полное отрицание и моральное осуждение всего существующего общественного устройства, с тем, чтобы сделать подобные настроения доминирующими в общественном сознании.  

Примечания

1. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 33. С. 173.

2. Там же. С. 171.

3. Там же. С. 89, 102, 116.