Показания П. А. Рождественского

Показания П. А. Рожденственского

от 21 июня 1883 г.

Л.д. 93: В конце мая или в первых числах июня прошлого года я познакомился через студента Николая Александровича Кокина с Петром Ивановичем Леонард, который организовал в то время общество под названием "Лиги". - Вот что мне раньше говорил Николай Александрович: в мае месяце того же года он, Кокин, виделся при посредстве Петра Ивановича Леонард с графом Шуваловым, стоящим во главе вышеозначенного общества. - Желая посвятить Кокина в тайны вышеозначенного общества, граф Шувалов, живший тогда, кажется в "Славянской гостинице", говорил ему: "Наше отечество находится в ненормальном положении. Улучшить это положение поставили своею задачею партии "Народная воля" и "Черный передел". Но эти партии не имеют под собой почвы. - Как примиряющее эти партии существует общество "Лиги", пользующееся покровительством государя императора. - В вышеозначенное общество принимаются все без различия убеждений и взглядов. - Задачи, преследуемые этим обществом, следующие:

Л.д. 93об.: 1) свобода совести и слова;

2) свобода печати;

3) созвание Земского собора, что происходило часто на Руси;

4) экономические улучшения: надел крестьян землею, улучшение быта населения".

В тех почти словах мне передавал о делах "Общества" и г. Леонард. - По его словам, членов этого общества насчитывалось до 15 000 ч. Между прочим г. Леонард говорил, что вышеозначенное общество имеет своею целью борьбу против террористов. Практическое осуществление задач, преследуемых обществом "Лиги", предполагалось осуществить года через три. Все это должно исходить от воли государя императора, который сочувствует, по словам г. Леонарда, целям этого общества. Все это мне говорил г. Леонард в первых числах июня или июля в Москве, куда я нарочно приезжал из Н.-Новгорода по письму г. Леонарда, которое было найдено у меня при обыске. Президентом этого общества был князь Долгоруков, вице-президентом генерал Величковский, с которым я был знаком. Кроме вышеозначенных задач общество преследовало благотворительность - выдавало пособие бедным членам этого общества; такое пособие получал и я.

Л.д. 93об.-94 : Задачам этого общества я сочувствовал, а потому был зачислен в члены, приняв предварительно присягу. - Леонард также говорил, что на обязанности членов этого общества лежит пропаганда в духе общества среди студентов, интеллигенции, рабочих и т.д. - По его словам, общество предполагало издавать газету, в которую меня приглашали сотрудником. - Пока же сочувствием этого общества пользовались заграничные газеты "Вольное слово", несколько номеров которой я получил от г. Леонарда. - Общество должно [было] быть тайным.

Л.д. 94: В том же июне или июле месяце г. Леонард предложил мне следующий вопрос: "Что бы вы сделали, если бы вам пришлось встретиться с человеком радикального направления мыслей?" На это я ему ответил: "Сделать донос на этого человека до тех пор, пока он свои слова не показывает на деле, я не в силах. Во всяком случае, я постарался бы бороться с ним идейно". Г.Леонард вполне со мною согласился. Петр Иванович просил меня действовать среди студенчества; я согласился и предложил ему следующее: устроить кассу для бедняков, завести кружки саморазвития для подготовки студентов этих кружков к мирной, разумной деятельности. Г.Леонард также сочувствовал этому, предложил написать мне "устав кассы", что я и исполнил. Этот устав я читал в квартире г. Леонарда при присутствии генерала Величковского. Относительно "кружков саморазвития" г. Леонард предлагал свою библиотеку и говорил, что есть уже квартиры, куда можно будет собираться. Но все это осталось только на словах. - Затем г. Леонард говорил, что общество переменяет свой устав, что он скоро выйдет. Затем, не помню, в октябре или ноябре, он обхявил, что общество это прекратило свое существование.

Л.д. 94-94об.: В этом обществе, по словам г. Леонарда, участвуют много из высокопоставленных лиц. Между прочим, он говорил, что бывший министр внутренних дел граф Игнатьев был уволен от своей должности за то, что не сочувствовал этому обществу. Г. Леонард показывал мне печатный доклад к государю императору, доклад, где говорилось про это общество.

Л.д. 94об.: Ко всему сказанному имею добавить следующее: я стал замечать, что г. Леонард что-то скрывает от меня. Я спросил его, не может ли он достать для меня газету "Народная воля". Он исполнил мою просьбу, дал мне 8 и 9 номера "Народной воли". Тут между прочим говорилось, что "Лига" есть общество шпионов, что в том обществе практикуется убийство. Прочтя это, я спросил у Леонард: "Правда ли это или нет?" Он сказал, что неправда, затем добавил, что как-то раз за измену один был убит. Но совершивший это преступление был фанатик. Кроме того говорил, что какого-то студента (я позабыл его фамилию) за неблагонадежность хотят тайно убить. Я был взволнован от этих фактов. Затем среди студентов стали ходить весьма некрасивые слухи про это общество; наши отношения, т.е. между мной и г. Леонардом стали натянутыми. Как-то раз я, Кокин и Недошивин были на квартире г. Леонарда. В это время пришел какой-то господин, которого г. Леонард представил нам как члена общества. Этот неизвестный господин стал рассказывать, как он кого-то выследил. Отношения наши стали еще больше натянутые, со мной происходили страшные нравственные пытки, я стал бояться г. Леонарда. Вместе с этим я стал замечать, что некоторые мои товарищи стали сторониться меня; это еще более оскорбляло и волновало меня; я не могу представить той радости, когда я услыхал, что общество это закрыто.

Еще раньше я недоумевал и спрашивал г. Леонарда, почему это общество, покровительствуемое самим государем императором, действует тайно? Удовлетворительно ответа я не получил.

Л.д. 95: В довершение всего я узнал, что г. Леонард носил не свою фамилию, что его фамилия Рачковский и что будто он, будучи следователем в Пинеге, сделал какой-то донос и что будто бы его фамилия пропечатана в "Народной воле". Это известие убило меня, я не знал, что мне делать.

[Продолжение показания - 22 июня]

Повторяю, что всему, что ни говорил мне г. Леонард, я сочувствовал, принимая все за чистую монету. Но впоследствии оказалось, что я попал в ловушку, был игрушкою г. Леонарда.

Л.д. 95об.: Чему я не сочувствую, так это политике г. Леонарда: зачем он маскировал все дело, зачем он сразу не сказал все прямо? Неужели он не предполагал, что вследствие такой политики можно нравственно изуродовать человека, что вследствие такой политики получатся крайне плачевные результаты? Я раньше недоумевал, зачем приводили нас к присяге, когда нас уже приводили к общей присяге? Затем г. Леонард перед закрытием общества говорил, что это общество будет придерживаться программы, указанной в "Письмах о современном положении России" сочинения Федорова и встанет на почву "Московского телеграфа". Опять я заметил противоречие, так как последняя газета была совершенно закрыта. Из всего этого можно заключить, что правительство не сочувствовало этому обществу и г. Леонард скрывал это от нас. Зачем нас приводили ко второй присяге? Неужели только 15 000 членов этого общества истинно верные подданные государя императора? Это неправда. Такой факт только умаляет власть и силу государя императора. В "Лиге" участвовали следующие мои товарищи: Кокин, Недошивин и В.Метлин. Я предлагал другим вступить в это общество, но последние не согласились. [...] Леонард читал мне на своей квартире письмо Веры Засулич, отобранное, по его словам, у государственного преступника Стефановича и предназначавшееся для "Народной воли". Кроме того г. Леонард читал мне гектографированную программу какой-то Белорусской партии.

Л.д. 95об-96: [...] От Кошевской я переехал один в Леонтьевский переулок в д. Никитина, откуда после экзаменов уехал в Н.Новгород. По возвращении в университет в первых числах сентября 82 года я жил в меблированных комнатах "Китай" на Китайском проезде вчетвером: я, два брата Метлины и А.Розанов. Затем мы все четверо переехали в Газетный переулок в номера Помялова, из которых я на рождество уехал в Н.Новгород.

Л.д. 96: По возвращении в Москву я остановился на Воздвиженке в номерах Скворцова; тут же жила и Ковязина. Из этих номеров я и Ковязина переехали в Трехпрудный переулок, в д. Бухановых, откуда я на Пасху уехал в Н.Новгород, где и был арестован. […] Василий Федорович на квартиру Кошевской не ходил, стола у последней не брал; так что господин Покровский видеть его там не мог. Александр Розанов мой товарищ по гимназии; приезжал он в Москву для поступления в Московский университет, куда не был зачислен в число студентов вследствие недоставления бумаг к определенному сроку. Александр Розанов жил с нами в меблированных номерах Помялова, откуда уехал в Нижегородскую губернию в село Яблонку Горбатовского уезда, где проживают его родители.

Л.д. 96-96об.: Те листки для сбора пожертвования и биографию Кибальчича и Желябова, которые были отобраны у меня при обыске, я получил не от г. Леонарда, а уже после того как я разошелся с ним. От кого я получил листки, которые были завернуты в разорванную печатную бумажку, озаглавленную: «Предисловие авторов к русскому изданию», назвать […] отказываюсь. Самого сочинения Маркса, к которому относится вышеуказанное предисловие, я не видал и не читал. Найденное у меня при обыске письмо от 17 апреля получено мною от Любови Ковязиной, носящей также фамилию Протопоповой, которой она и подписалась в этом письме.

Л.д. 96об.: С Прасковьей Смысловой я познакомился на железной дороге в начале 1882 года, в то время, когда я возвращался из Н.Новгорода в Москву. Смыслова жила в то время в доме Лазарика на Петровке и, бывая у нее, я познакомился с жившими в этой же квартире студентами Кокиным и Недошивиным.

По ее просьбе я давал ей уроки по математике до мая месяца 1882 года. В это время Смыслова уехала на юг, домой; после чего я с ней более не видался. В письме Смысловой […] фамилии Королев, Карелина относятся к моим знакомым жителям г. Н.Новгорода. Сестер Быховских, Зинаиду и Рахиль, проживающих в Н.Новгороде, я немного знаю.

Л. д. 97: […] В доме Агапова я жил с 11 октября по рождество 82 [г.], где одновременно жили также Метлины, Розанов, Кокин и Недошивин. Розанов жил с нами недели полторы и уехал, как я показывал, в село Яблонку. […] Ковязина к обществу Леонарда не принадлежала и с ним не была знакома. Кто к этому обществу принадлежал кроме меня, Кокина, Недошивина и В.Метлина, мне неизвестно. Во время жительства моего, Метлиных и Горохова на квартире у Кошевской нас навещали следующие лица: Серебровский Иван Матвеевич, Глинка Михаил Платонович, Авситидийский Иван Ильич, братья Таубе, Бронислав и Гуго. Студентов Петра Николаевича Михалкина и Александра Гавриловича Иванова я знаю, но на квартире у Кошевской они не бывали.

ЦГИАМ, ф. 131, оп. 39, д. 144 (87 т. 2) – о студентах Московского университета Петре Александровиче Рождественском… и др.